Пока ты спишь - враг качается. Часть 2. Дикий гринд

14

14.1

Утро.

Длинное утро длинного дня. Самого длинного дня.

Солнце лениво карабкалось к зениту, разогревая своими жаркими лучами воздух и просторное поле, рядом с которым неторопливо несла свои воды неглубокая речушка. Длительное отсутствие дождей почти уполовинило ее, и теперь то тут, то там виднелось дно, покрытое илом и куцыми водорослями.

В бескрайнем небе в пронзительной синеве кружила над полем широко раскинув свои крылья хищная птица. Беркут выискивал добычу. Зазевавшаяся крупная мышь, невнимательный суслик, неосторожная, выплывшая на поверхность воды выдра — всё пойдет в еду. Ловя потоки воздуха, он то опускался, то поднимался ввысь, стараясь не пересекать невидимых границ своих охотничьих угодий.

Но видимо сегодня, как и вчера, ему не удастся поймать что-то на обед. По крайней мере здесь. На поле раскинулись палатки цвета хаки, рычащие чудовища и огромное количество крупных двуногих, что беркут ел лишь однажды, когда нашел труп человека далеко в лугах.

Сегодня там внизу было неспокойно. Рычащие чудовища беспокойно возились, выстраиваясь в ряд, люди вокруг них копошились, кричали, бегали. Другие залезали в темно-зеленые коробки, третьи носились с ящиками.

Из длинных носов стоящих в ряд чудовищ вылетел дым с огнем и через мгновение до беркута донесся оглушительный грохот. Испуганно закричав, птица взмахнула крыльями, меняя направление полета, улетая прочь от этого безумного места.

Она создана для убийства.

Она создана для того, чтобы нести разрушения, причинять боль и страдания.

Она создана для того, чтобы нести месть.

Самоходная 152-мм дивизионная гаубица «Мста-С». Ее ярость заложили еще в сборочном цеху. И сейчас она охотно делилась ею.

Полчаса назад с ручной катапульты улетел, жжужа небольшим винтом, беспилотный летательный аппарат «Элерон-3». Через пять минут он начал передавать разведданные, нужные координаты и фотоснимки.

Люди, обслуживающие убийцу, зашевелились, по направляющим с помощью цепного механизма в ее бронированное чрево заполз снаряд, следом загрузили заряд. Зашумели команды, бегавшие вокруг люди замерли, зажав уши руками.

— Основному, один снаряд. Огонь!

Бахнуло! Убийца выплюнула снаряд.

Вдали, в полутора километрах отсюда, рядом с высоким забором вспух серо-черный клуб дыма.

— Есть разрыв! Выше на ноль-ноль-два!

— Есть выше!

— По четыре снаряда, беглым огонь!

Следующий снаряд вместе с зарядом лег в ствол, лязгнул казенник. Чуть зашумел электродвигатель поднимая толстенный ствол выше.

Командир гаубицы вдавил гашетку электроспуска. В шлемофонах сидящих внутри людей щелкнуло, сжимая барабанную перепонку, предотвращая ее от повреждения. Взрывчатое вещество заряда сдетонировало, придавая бешеный разгон снаряду. Вращающийся вокруг собственной оси, он, со скоростью шестьсот метров в секунду, полетел к цели.

Следом из сопла дула вылетали остатки несгоревшего заряда, из дульного тормоза в бок, влево и вправо, вырвались облака огня и дыма.

БААААМ!

Звуковая волна подняла пыль вокруг Мсты, оглушая стоящих рядом людей, выбивая, уничтожая в округе все звуки. Тяжелый корпус подпрыгнул, гася безумную инерцию, переводя ее в механическую и тепловую энергию.

Полтора километра до цели сорокапятикилограммовый снаряд пролетел за три секунды. Бетонный забор, его самый краешек, оказался на пути летящей смерти.

Раскаленный взрыватель вошел в соприкосновение с твердой поверхностью. Восемь килограмм высокобризантного взрывчатого вещества мгновенно сдетонировали, высвободив пятьдесят три мегаджоуля энергии.

Бризантное действие начало крошить, дробить твердый железобетон, вырывая куски, выдирая, закручивая металлические арматурины. С другой стороны стены мгновенно вспух пузырь, который тут же лопнул, выбрасывая с огромной скоростью крошево из бетона и мелких частей металла.

Ударная волна истирала всё в округе в пыль, ломала деревья, разрывала словно нитки витки колючей проволоки, выбивала, вдавливала внутрь стекла в близстоящих зданиях.

Куски бетона фонтаном взвились в воздух, неся смерть и разрушения. Черно-грязный клубок дыма окутал место попадания снаряда. Закрутился от стремительных потоков воздуха.

Грохот взрыва лишил слуха находящихся недалеко от эпицентра людей, раскидал их в разные стороны. Послышались крики боли и ужаса. Первая кровь пролилась на асфальт.

А следом неслись новые снаряды.

Четыре артустановки с периодичностью раз в шесть секунд исторгали из себя трех с половиной пудовые снаряды, конечной точкой полета которых была как бетонная стена, так и находящиеся за ней здания и укрытия. С другой стороны укрепрайона еще четыре «Мсты-С» начали долбашить по базе. Часть снарядов улетала за стену, часть не долетала, но большинство попадали в цель. Снося забор, разрушая обшитые металлом вышки, пробивая их стены и взрываясь изнутри, обрушивая на находившихся внутри укрепления людей дождь из металла, дерева и бетонной крошки.

Негромко, по сравнению с разрывами стапятидесятимиллиметровых снарядов, взрывались боеприпасы, расположенные в вышках.

Вот очередной снаряд попал в толстенные, сваренные из пятимиллиметровых листов стали, ворота. Энергия, взрывая, не стала расходоваться на такие пустяки как разрушение структуры металла. Нет, одну половину просто вырвало из петель и словно игральную карту бросило внутрь базы. Вращаясь, громыхая оторванная половина срезала половину КПП, располагавшегося сразу позади и, окрасившись красным, улетела еще на тридцать метров, заодно долбанув по башне вкопанного танка.

БАААМ! БАААМ! БАААМ!

Разрывы ложились с убийственной кучностью. За пять минут две сорокаметровые секций забора просто перестали существовать. Только кучи раскрошенного почти в пыль бетона да порванные нити перекрученной арматуры указывали, что совсем недавно тут возвышалась непреодолимая преграда.

Бетонные ДОТы, небольшими бугорками торчавшие недалеко от забора, срезало начисто, особенно когда происходило прямое попадание тяжелого снаряда. То, что не могла уничтожить артиллерия, делали танки, что подходили на пятьсот-семьсот метров и прямой наводкой разрушавшие укрепления. Их стодвадцатипятимиллиметровые гладкоствольные пушки взламывали тонкие железобетонные купола и вызывали детонацию боеприпасов.

За пять минут артиллерийского огня четыре дивизионные гаубицы выпустили в направление противника почти пять тонн снарядов. Дым от горящих зданий смешивался с пылью и закрывал видимость. Десятки воронок от взорвавшихся боеприпасов, кучи разрушенных секций забора.

И тишина.

Внезапная тишина, которая просуществовала слишком недолго. Сегодня люди решили всенепременно уничтожить друг друга. А в тишине такое почти невозможно.

Под прикрытием артиллерии к разрушаемому укрепрайону подтягивалась боевая техника. Танки, БТРы и то, без чего ни одна из бронированных чудовищ не подъедет к разрушенным стенам.

УР-77 «Метеорит». Две чудного вида машины со странными подковообразными навершиями. Реактивные установки разминирования.

Разведка показала, что часть подходов к базе перегорожена обширными полями противотанковых мин и во избежание возможных потерь было решено сделать два гарантированных прохода к цели.

Последние снаряды, выпущенные гаубицами, еще летели, когда «Метеориты» подняли свои направляющие. Вытяжная ракета, разорвав воздух хлопками запускаемых движков, зарычав словно доисторический ящер, рванула вверх, вытягивая за собой два толстенных пластиковых шланга, наподобие тех, что возят с собой пожарные. Только они заполнены не водой, а почти тонной пластичной взрывчатки.

Сложенные особым образом девяностометровые заряды разминирования словно нити раскручивались и вылетали вслед за тянущей их ракетой. Взлетев ввысь, она вытянула за собой все шланги и натянула тормозной канат, отчего упала примерно в двухстах метрах от запустившей ее машины. Толстые змеи, заполненные взрывчаткой, приземлились следом. УР-77 сдала назад, распрямляя лежащие на земле «колбаски», вытягивая их в ровную линию. Оператор повернул ключ, и восемьсот килограмм взрывчатки взорвались.

Огненная дорога прочертила свой след в сторону стоящего недалеко укрепрайона. Взрывная волна ударила в стоящий УР-77, с яростью толкнув его назад.

По команде хлопнул пиропатрон, отрубая тормозной кабель.

Проход шириной в шесть метров в предполагаемом минном поле готов.

Ровно через минуту «Метеорит» запустил еще одну ракету, тянувшую очередные шланги. Необходимо гарантированно уничтожить возможную опасность.

В образовавшийся проем рванули танки и БТРы. Длинные пушечные стволы покачивались, когда танк въезжал в воронку, но не меняли прицела — все они были направлены во внутрь базы.

Нападавшие осознавали всю опасность прорыва через разрушенные ворота, но выбора как такового не было. Кучи, образовавшиеся от разрушения забора, почти не давали танкам шанса перебраться через них. Использовать же инженерную технику для расчистки завалов, находясь под прицелом противника, они не решились.

С другой стороны базы несколько танков имитировали атакующие действия, отвлекая противоположную сторону, заставляя их рассеивать силы на два направления. Потому что секунду назад это было имитацией атаки, а сейчас танк прорвался внутрь и начал крошить не ожидавших подобного защитников.

Поэтому главной задачей было поддержание темпа. Скорости. Ошарашить врагов артналетом, разрушив при этом возможные укрытия, а затем максимально быстро ворваться на территорию.

Впрочем, защитники это тоже понимали. И приготовили сюрпризы. В двухстах метрах от ворот, за территорией базы, по удаленному сигналу включился электромотор, приподнявший замаскированный бронеколпак с насыпанной сверху почвой.

Все просто и почти надежно. Телекамера высокого разрешения с возможностью ее вращения на сто восемьдесят градусов в горизонтальной плоскости, лазерный целеуказатель и «Корнет». Противотанковый ракетный комплекс «Корнет».

В бункере, под землей, офицер выбирал куда стрелять. Если учесть, что у него только один выстрел, к выбору над подходить ответственно. Вот впереди виден хищный танковый силуэт. Он подпрыгивает на кочках, ныряет в воронки, меняет траекторию и ведет себя крайне непредсказуемо. Рядом мчатся еще пять его собратьев. А позади, чуть медленнее, чуть предсказуемо едут БТРы. Их водители берегут своих пассажиров — вооруженных до зубов пехотинцев, поэтому объезжают глубокие ямы, притормаживают на кочках, резко не поворачивают.

Выбор сделан. Офицер крутит верньеры, наводя трубу комплекса. Включил лазерный целеуказатель. Нажал кнопку пуска.

Где-то далеко от него, в поле, ракета с хлопком вылетела из тубуса, выключая маршевый двигатель, разворачивая короткие треугольные крылья и рули. Лазерный луч, словно указующий пест, уткнулся в зеленый борт броневика. Фотоприемник ракеты тщательно отслеживал целеуказатель и подруливал веретенообразное тело в необходимую сторону.

Мгновение, и оставляя за собой дымный спиралевидный след, ракета пробила тонкую боковую броню БТРа. Фугасный заряд сдетонировал внутри корпуса, среди десятка солдат. БТР-80 вспух. Огонь вырвался из всех щелей, легкую башню вырвало и подбросило вверх вместе с погоном. Дверь десантного отсека под действием сумасшедшего давления, возникшего в результате подрыва ракеты, выхлестнуло вбок вместе с десантником, который опирался на нее в момент взрыва.

С другой стороны дороги летела еще одна ракета. Ее оператор выбрал целью танк. Кумулятивный заряд давал такую возможность. Но, к сожалению, этот выстрел окончился неудачей — ракета только чиркнув по борту срикошетила сторону. Взрыв бахнул в стороне, заставив оператора зло выругаться.

Еще две потайные автоматические засады никак не отзывались — видимо были повреждены при артобстреле.

Танки, снеся висевшую на одной петле половину ворот, ворвались в укрепрайон.

Андрей.

Без паники! Без Паники! БЕЗ ПАНИКИ!!!

Андрей пытался себя успокоить, но как тут не паниковать, если кругом рвутся снаряды? А его место, согласно плану обороны, находится на другом конце базы.

На голове дурацкая, казалось еще со времен ВОВ, каска. Тяжелый армейский бронежилет с разгрузкой давали ощущение неуязвимости, но парень понимал, что оно ложное. Стоит попасть в радиус поражения снаряда, что сейчас летят в их сторону, и никакая броня не спасет.

Калаш стучал об спину, когда он, петляя, бежал в нужное место. К сожалению, его способности не давали плюсов в открытом противостоянии, так что его временно приписали к одному из ДОТов, находящихся внутри базы.

Вокруг взрывалось, свистели осколки и куски бетона, бегали люди. Кто в панике, а кто сосредоточенно бежал к нужной цели. Густой чадящий дым начинающихся пожаров вздымался к небу.

Андрей бежал. В душе все екало при каждом разрыве, но он не останавливался.

Он никогда не был любителем подраться. Хотя приходилось, как без этого? Но, благодаря росту и комплекции, все его драки быстро переходили в подобие самбо. Он просто обхватывал противника и прижимал к полу. И удерживал до победного конца.

Хотя последние лет пять даже такого не было. Его жизнь была спокойна и размеренна. Специальность системного администратора не предусматривала адреналина в крови. А хотелось. Жаждалось. Ощущения опасности, азарта, ожидания победы. И он помаленьку-потихоньку начал заниматься хакингом. Конечно, Андрей понимал, что все баловство, нет у него нужных для взлома навыков, он специалист в другом, но даже такие, легкие хаки, привносили в его жизнь остроты.

Так он вышел на Отступников, так он узнал про Стаса, так он пришел в тот бар. Там он увидел способности Валовцев воочию. И рискнул.

Первые дни после установки АСК, он игрался с интерфейсом, досконально его изучая, настраивая под себя, выводя на панель нужные кнопки. Он узнал, что память Наездника по сравнению с известными ему накопителями данных почти безгранична. Он узнал, что его имплант может вести запись со всех его органов чувств. И что такие данные вполне себе принимаются в Арбитраж в качестве доказательств при каких-либо спорах и неясностях. Андрей считал, что почти тотальное уничтожение жителей планеты ради прокачки нескольких Системщиков вряд ли одобрено правилами Игры. Поэтому вел непрерывную запись всего, что происходило вокруг.

Рядом бахнуло, и взрывная волна швырнула его в сторону. Каска слетела с головы, в ушах засвистело. Перевернулся на спину, глядя в синее небо.

Травма барабанной перепонки, множественные незначительные осколочные ранения. Производится регенерация.

По шее потекло что-то теплое. Вытер ладонью — кровь.

Твари! Они хотят нас убить просто за то, что мы существуем.

Андрей

Уровень 8

Класс: видящий

Умения:

«Чувство электричества». 1 уровень. На расстоянии до трехсот метров пользователь ощущает электрические сигналы и импульсы. Пассивное умение, действует всегда.

«ЭМИ удар» 1 уровень. Создается электромагнитый импульс, который на расстоянии до двухсот метров может выводить из строя либо создавать помехи в электрическом оборудовании.

Его новая способность отметила источник электричества там, где его быть не должно — в небе. Пригляделся, больше всматриваясь внутрь себя, стараясь точно определить направление полета дрона. Он шел на предельных для его умения высотах и чувство срабатывало с задержкой, отчего казалось, что дрон передвигается в небе прыжками.

Вскочил, побежав навстречу летающей штуке. Это дрон-разведчик, если его уничтожить, то это поможет Валовцам!

И, казалось, сверху услышали его — летающая штука повернула в нужную для него сторону, начала приближаться. Андрей присел, скрывшись за углом, поджидая, выжидая момент для нанесения удара.

Вот, сейчас!

Невидимый электрический импульс, сгенерированный внутри его тела АСК Наездник, со скоростью близкой к световой, унесся в сторону дрона. У того переклинило рули, на несколько мгновений оборвалась связь с оператором и он, накренившись, перевернувшись в воздухе несколько раз, начал валиться на землю.

Правда через мгновение оператору удалось восстановить связь, и он по крутящейся картинке понял, что дрон падает. Его приказ был однозначен, поэтому он не задумываясь нажал на кнопку. Планировалось, что газом зальют пару бункеров, но коль вышло так, то…не пропадать же добру.

Пиропатроны в падающем квадрокоптере сработали как надо, с запланированными интервалами отстрелив газовые шашки. Если бы дрон летел как запланировано, то площадь газового заражения гарантированно превышала пять тысяч квадратных метров. Но дрон крутился и падал, поэтому весь газ начал распыляться в узком переулке.

Андрей, увидев облако густого белого газа, что закрыло упавший дрон, задумался.

«Ты сможешь исцелить меня, если я траванусь какой-либо гадостью, в частности боевым отравляющим газом?»

Если это не «слезы Спутников», то с вероятностью в 99.9 %

Со словами «Эх, чему я такой дурной?» парень полез в облако. Ему нужна была шашка. Ему нужно было доказательство геноцида.

14.2.

Бронированные машины врывались внутрь базы. Правда, в начале туда, в ворота, полетели дымовые шашки, отстрелянные из мортирок, размещенных на башнях танков. Густые облака дыма полностью закрыли дыру взорванных ставней и только рев моторов говорил о том, что там что-то происходит.

Длинная улица, что начиналась прямо от ворот базы, была абсолютно прямой и пересекалась лишь единожды такой же длинной и прямой улицей, шедшей перпендикулярно. И та, и другая кончались одинаково — тяжелым ДОТом державшим ее на прицеле. Все пространство было подготовлено к стрельбе. Убраны любые преграды, на стоящие здания и сооружения нанесены метки и видимые ориентиры.

Командир ДОТа слегка контужен. При артобстреле как минимум три снаряда упали в непосредственной близости, вызвав временное оглушение всей команды.

Но это ерунда. Командир смотрит в бинокль, наблюдая как клубится дым у ворот и, сверившись с прицелочной таблицей, командует:

— Ориентир два. Кумулятивный.

— Есть ориентир два, — длинная граната-снаряд с характерным звуком разместилась в стволе пушки.

— Серега, ты стреляешь вторым, — указал командир бойцу, что сейчас целился в противника из ПТРК «Корнет». — Мы наверняка не пробьем его в лоб, но он дернется, вот тогда ты ему в борт и залепишь.

— Принято!

Безоткатное, динамо-реактивное орудие СПГ-9, с неформальным названием «сапог», повинуясь поворотному механизму, направило свой ствол на необходимый маркер. Вот дым у ворот забурлил, заклубился особенно быстро и из него вырвалась хищная тень танка.

— Огонь! — крикнул командир с полусекундной задержкой.

ДУММММ! — заревела безоткатка. Темная точка рванула из ее ствола. Взметнула столб грязи и камней в паре метров от стремительного танка.

Мимо!

В танке заметили угрозу — толстый ствол пушки пришел в движение, выцеливая тонкий проем стрелковой бойницы ДОТа.

А оттуда, наматывая спирали, уже летела ракета. Корнет выступил соло-партией. Лазерный луч-целеуказатель пробивал оседающий дым, указывая в борт бронированной машины. Спустя мгновение туда воткнулась ракета. Динамическая защита танка отработала штатно, но не смогла отбросить тяжелый веретнообразный корпус, разогнанный до огромной скорости. Сработавшая кумулятивная струя прожгла броню и выжгла раскалённым до газового состояния металлом все внутреннее пространство танка. Экипаж погиб мгновенно.

Но он все же успел передать информацию о ДОТе.

Разрывая клубы дыма мощными винтами, над разрушенным забором, параллельно земле, всего в пятидесяти метрах от нее, мимо взорванного танка пролетел вертолет. Бронированный монстр, гроза всех душманов Афганистана МИ-24В «Крокодил». Перекрестие прицела легло на ДОТ и летчик-стрелок вдавил гашетку. Десяток неуправляемых авиационных ракет, сорвавшись с направляющих, дымными росчерками обозначили свой путь к железобетонному сооружению. Десять взрывов прогремело почти одновременно.

Вертолет взмыл вверх, заходя на второй заход, когда из ангара, замаскированного под полуразрушенное здание, ломая разукрашенные деревянные ворота вырвался танк Т-72 — почти брат близнец тех, что сейчас атаковали укрепрайон. А за ним следом, разворачивая башню в сторону вертолета, выехала Тунгуска.

Тридцатимиллиметровые пушки нашли в воздухе летающую цель. Двухсекундная очередь вместила в себя полторы сотни выстрелов, каждый второй который был бронебойный. Крупные гильзы зазвенели, отскакивая от асфальта и стен. Вертолет окутался паутиной попаданий и близких разрывов и тут же просел, задымил, клюнул носом, воткнувшись в землю. Вспыхнул ярко-алым шаром и зачадел, выпуская ядовито-черный дым.

— Отлетался, прости, Господи, — перекрестился не раненой рукой командир ДОТа. Рядом лежал мертвый заряжающий, Сергей вкалывал в культю оторванной ноги обезболивающее.

Т-72 защитников развернулся в сторону разрушенных ворот и в него тут же, прямо в башню, откуда-то из дыма прилетела тяжелая болванка бронебойного снаряда. Танк дернулся, окутавшись дымом взорвавшейся динамической защиты, замер. Снова взревел движком, стараясь вырваться из прицелов невидимых для него орудий. А следом летело еще два снаряда. Мимо.

Опустив пушки, ревела Тунгуска, разряжая боекомплект в дымы, сдувая его и всё, что находилось внутри. Ее снаряды были слишком слабы, чтобы пробить броню танков, но всевозможное навесное оборудование, установленное поверх, уничтожалось просто мгновенно. Буквально слизывалось огненными струями.

Замаскированное кустами узкое отверстие подвального помещения, в двухэтажном, уже разрушенном здании. Здание взорвано прямым попаданием снаряда, но подвал укреплен на славу. Потолок держат двутавровые балки с приваренными листами толстого металла. Стены усилены бетонными блоками со стальными проставками. Не каждый снаряд сможет пробить такой бутерброд.

В подвале двое. Ждут.

Совсем недавно, чуть больше трех недель назад, они приняли пилюлю с АСК Великого Вала и теперь им представилась возможность применить на практике полученные навыки. Систему они ненавидели всем сердцем и были одними из первых добровольцев, оставшихся на взбунтовавшейся базе.

Их способности пересекаются и дополняют друг друга, поэтому в этом подвале они вдвоем.

Армен.

Уровень 7.

Класс: стрелок

Способности:

«Разгон». Ускоряет два выстрела, сделанные из кинетического оружия с весом заряда не более 100 грамм до скорости в 6 Махов на уровне земли. Перезарядка 320 секунд.

«Силовой захват». Позволяет удерживать и манипулировать в гравитационном поле генерируемым собственным гравиорганом, физическими объектами массой до трехсот килограмм.

Константин.

Уровень 6

Класс: стрелок.

Способности:

«В точку». Выстрел, сделанный из кинетического оружия с весом заряда не более 100 грамм, попадает в цель размером не более трех сантиметров в диаметре, на расстоянии не более двух километров. Перезарядка 20 минут.

«Силовой захват» Позволяет удерживать и манипулировать в гравитационном поле генерируемым собственным гравиорганом, физическими объектами массой до ста пятидесяти килограмм.

Они ждали.

За стенами их укрытия разыгрывалось настоящее сражение. Бахали орудия танков, летали вертолеты, трещали автопушки. Что-то взрывалось, гремело и падало. Визжали рикошеты снарядов, рвали воздух движки ракет.

А в их подвале где-то с угла капала вода. Бронелист, закрывавший стрелковую щель, отсекал большую часть звуков боя, делая его далеким, почти нереальным. Только дрожь земли от близких разрывов говорила о том, что все происходит очень близко, буквально в сотне метрах от их убежища.

Время от времени они заглядывали в примитивный перископ, чтобы оценить ситуацию, но большую часть просто сидели в темноте, молчали и слушали, как капли воды разбиваются о бетонную поверхность пола.

Для обоих друзей это был первый настоящий бой и момент, когда нужно будет, откинув заслонку, вступить в сражение, пугал и манил одновременно.

Спокойная, размеренная капель и дикий бой снаружи. Это дергало нервы, раздражало. Хотелось выключить звуки снаружи, отгородиться от них полностью и ни за что не отодвигать створку.

Но надо.

Они были одним из механизмов в плане обороны. Они не могли подвести своих товарищей. Как бы этого ни хотелось.

Армен, в очередной раз глянув в перископ, вскочил:

— Врэма! Пара! — когда он волновался, его акцент становился просто невыносим.

— Окай, — Константин кивнул головой, — пора так пора.

Дюжий армянин выбил клинья, поддерживающие бронелист, и тот, загремев, упал вниз. Палкой сдвинули маскирующие проем ветки, прильнули к отверстию, оценивая обстановку.

Три Системных танка уехали вперед. Недалеко дымился Т-72 Валовцев, да горел вдали ДОТ. В ворота, ведя беспокоящий огонь по подозрительным окнам, заезжали БТРы.

Друзья переглянулись и отошли на пару шагов назад. Костя сосредоточился, а Армен начал вращать руками, словно делая какие-то магические пассы. Ну не мог он еще мысленно вытаскивать и удерживать свое оружие.

Силовой захват. Из позаимствованных у Системы подпространственных карманов они извлекли свои пухи.

Все две недели с того момента, как им выпало это умение, и Стасу пришла в голову мысль, они тренировались. Удерживали в гравитационном поле оружие и с его же, поля то бишь, помощью, нажимали на спусковые крючки.

Выглядело это, конечно, дико. Перед бойцом, в метре от него, вверху или внизу, слева или справа, сзади-спереди, неважно где, висит оружие. И солдат мысленно направляет его на цель, отчего ствол ворочается и так же мысленно нажимает на курок. Происходит выстрел.

Все сначала не поняли, нафига это надо. Точно так же можно держать тот же автомат в руках и стрелять. И проще и надежнее.

«Ага, — сказал тогда Стас, — автомат проще в руках. А если он возьмет пулемет? Крупнокалиберный."

И друзья начали тренироваться. В итоге Армен научился удерживать в воздухе и дистанционно управлять с помощью своего силового поля сразу два крупнокалиберных пулемета «КОРД». Костя — одним, но у него и грузоподьемность умения была в два раза меньше: сказывались очки силы в характеристиках, все же Армен был здоров как бык.

Три огромных пулемета зависли в воздухе. Друзья аккуратно подвели их бойнице, прицелились и вновь глянули друг на друга. Армен снова начал делать пассы руками — накладывать свое умение на пулемет Константина.

Костик нажал на спуск.

Первая, бронебойная, двенадцатимиллиметровая пуля получила сразу две умения. В точку и Разгон.

В сантиметре от ствола ее скорость была 820 метров в секунду. А через метр полета — свыше двух тысяч. Направленная в движок первой БТР, тяжелая пуля пронзила броню, сам двигатель, вылетела наружу, пробив броню с другой стороны, и улетела куда-то в поле. Броневик дернулся и остановился, перегородив узкую улицу свои широким корпусом.

И тогда Валовцы открыли автоматический огонь. Три крупнокалиберных пулемета выпускали в секунду по шесть пуль, каждая из которых уверенно шила боковую броню БТРов. С искрами, с грохотом, криками раненых и умирающих, два зажатых БТРа превращались в решето. Что-то внутри них горело, дымилось, вытекало. Остальные в спешке отъезжали, поворачивая башни в сторону возникшей угрозы.

Подвал заволокло дымом от выстрелов, гильзы звеня рассыпались по полу. Истратив за полминуты по ленте патрон, друзья полностью уничтожили два броневика с десантом внутри. Они оглохли от выстрелов, почти ослепли от ярких вспышек.

Системный танк развернул пушку на бойницу, из которой вырывалось пламя пулеметного огня. В стволе был заряжен кумулятивный снаряд, но менять его на фугасный времени не было — крупнокалиберные пулеметы противника буквально раздирали союзные «коробочки» в клочья.

Бахнул выстрел. Бойницу заволокло дымом. Подождав минуту, танк медленно развернул башню и поехал догонять ушедшую вперед группу.

Один пулемет просто разорвало. Второму нужна замена ствола. Отброшенный взрывом Константин лежит без сознания. Армен трясет головой, а затем движением руки убирает свое оружие в карман.

— Эх, тваю маму! — кряхтит он и, закинув товарища на спину, сгибаясь в коленях бредет в сторону выхода из их убежища.

Он жалеет только об одном — что больше не слышит капающей в углу воды.

14.3.

Вражеские солдаты заполняли базу. Словно вода они врывались в пробоину и растекались по всей территории, зачищая ее от «нежелательных элементов и лиц, приравненных к террористам». То есть от всех, кто находился на базе.

Психологи потрудились на славу, подбирая в штурмовики людей с нужным складом психики. Те просто не знали жалости. Через сутки от этого укрепрайона должны остаться руины. И только одно останавливало военных от утюжения УРа бетонобойными тысячекилограммовыми бомбами — доставить живым или мертвым, но хотя бы с более-менее сохранившимся телом, одного человека. Того, кто убил Системщиков на Красной Площади.

Кортнев решил использовать своих людей — Системщиков в захвате базы по минимуму. Они должны были вступить в дело на заключительном этапе и в случае, если у простых штурмовиков возникнут проблемы в продвижении. Все же раскачанных бойцов надо беречь и не подставлять их под пули.

У оборонявшихся было несколько планов, в зависимости от того, как и какими силами их будут атаковать. И сейчас срабатывал вариант под неофициальным названием «почти звиздец». План «Полный П» рассматривал применение тактических ядерных боеприпасов.

Прибытие Валовцев изменило оборонные планы бунтовщиков процентов на тридцать. Добавило множество нестандартных решений, которые были немыслимы при применении обычных вооружений.

Вот БТР, рыская стволом, продвигается вперед к указанной точке внутри базы. По этому пути проехало уже минимум с десяток его собратьев, поэтому зона считается условно-безопасной.

Нападавшие не знали, что условно-безопасных зон на этой базе для них быть не может. Даже, казалось бы, глубокий тыл, где были подавлены все огневые точки, готов преподнести неприятные сюрпризы.

Замаскированный под бетонную плиту люк, легко вышел из пазов, выпуская два силуэта в камуфляже. Иван, подбежав к проезжавшему недалеко броневику, применил свою новую способность.

Таран.

Гравитационное поле вздыбилось, сжимаясь в тугую пружину, чтобы через мгновение стремительно распрямиться, с грохотом вбивая составную десантную бронедверь внутрь. Оттуда послышались крики ужаса и боли, и испуганный водила жмет педаль газа. БТР-80 буквально подпрыгивает вперед, мощный движок жрет топливо ведрами и несет машину подальше от непонятного.

Но уже поздно.

Размазанной тенью в пролом вливается Лена. Ее кинжалы активированы и «мерцают» почти непрерывно, пробивая армейские бронежилеты насквозь. Она скачет, проскальзывает между телами и непрерывно работает своими ножами. Вспарывает горла, рубит руки, протыкает ноги. Брызги крови, хэканье девушки и падающие тела.

В панике солдаты начали палить из автоматов, что только усугубило ситуацию. Вспышки очередей прорезали затемненное пространство машины. Пули, не разбирая и не отделяя своих и чужих, вгрызались в людей, вырывая куски мяса, разбивая электронику и головы. Две пули впились девушке в живот, но она лишь дернулась от попаданий, зафиксировав на внутреннем взоре данные о повреждениях. Она боец ближнего, можно даже сказать сверхближнего, боя. Умение «как не в себя», доставшееся ей на пятнадцатом уровне, обеспечивало ее телу стремительную регенерацию. За счет бешеного метаболизма, конечно, но все же. Через пару часов ей необходимо будет съесть огромный кусок мяса.

Пули летали внутри броневика, раня и убивая. Лена летала внутри броневика, раня и убивая. Обезумевшие от страха солдаты, не жалея патронов давили спусковые крючки до отсечки, опустошая магазины за мгновения. Сама смерть поселилась в бронированных внутренностях машины.

Рикошет прилетел водителю в затылок, мозги выплеснулись на лобовой триплекс и БТР дернувшись, врезался в угол.

Три минуты, и измазанная в чужой и своей крови Лена вылезает из нутра машины, превратившееся в место кровавой бойни. Выдавливает из живота две пули, подбрасывает их в воздухе. На удачу.

Таран Ивана перезаряжается пять минут. У них есть немного времени на передышку.

Хлопнул люк. По подземному переходу два Валовца уходят на другую точку.

Наступление наращивало обороты. Тяжелая, ствольная артиллерия прекратила обстрел базы, опасаясь нанести ущерб своим войскам. Вражеские ДОТы и танки вспороты кинжальным огнем нападающих. Две Тунгуски с оторванными башнями чадят клубами густого дыма.

Операция перешла в стадию зачистки. Нападавшие вскрывали люки убежищ и проникали в сложную разветвлённую систему туннелей. Где их тоже ждут множественные сюрпризы и ловушки.

Юля и Денис, дождавшись пока в темном коридоре мимо них протопает гремя берцами очередная вражеская группа, сдвинули тонкую картонку, закрашенную под бетон, что скрывала нишу, в которой они затаились.

Рррррр

Отработало умение Юли. Десять сверхбыстрых ударов в голову, разрывая воздух, сминая тонкую сталь каски, ломают кости затылка. Последние два удара пришлись во что-то мягкое, теплое, хлюпающее. На стены брызнуло темно-красным.

Денис, активировав Рикошет, подобрал выпавший у трупа автомат и стеганул очередью в начавших поворачиваться врагов. Узкий коридор не давал им шанса скрыться от облака стальной смерти, летящей в их сторону. Шедшие последними, солдаты попадали, пронзённые пулями. При таких расстояниях не спасал даже бронежилет.

А вот патроны в магазине закончились слишком быстро. Прямо поверх еще падающих своих товарищей нападавшие открыли огонь. Щит впереди Дениса озарился фейерверком попаданий, злые искры летели во все стороны, впивались в стены, выбивая крошки бетона.

— Отходим, — крикнул Денис.

— У меня КД полминуты всего! — заорала в ответ присевшая на корточки Юлька.

— Нету у нас их! — сипел парень, дергаясь от частых попаданий — его щит, проработав всего половину от положенного срока, исчез. В дело вмешался Системщик, шедший с группой, он и нейтрализовал защиту.

Юля в темноте, только выстрелы освещали коридор, поняла, что что-то не так. Денис навис над ней, упираясь руками в стены:

— Б-е-г-и, — еле слышно, сквозь грохот стрельбы разобрала девушка. С его губ уже не капала — текла кровавая река.

Мгновенье на раздумья и Юлька, активировав Маскировку, исчезает во тьме. Теряется в закутках, растворяется в глубине коридоров. Бросив тяжелораненого Дениса.

Один из нападавших, светя фонариком, пнул лежащее, изрешеченное пулями тело.

— Допрыга… — не успел сказать он, потому что тело внезапно ожило, пнув его по ступням.

Боевой режим

Солдат упал прямо сверху на расстрелянного и тут же, как ему показалось, стальные пальцы вонзились ему в лицо.

Крик ужаса.

С хрустом продавились тактические очки, больно впившись осколками в щеки. Не останавливаясь, пальцы пронзили глазные яблоки солдата, раздавив их словно виноградины и уперлись в кости черепа.

Хруст.

Дикий, безумный крик упавшего мгновенно оборвался. Тело обмякло, сползло на пол.

Денис, вернее Наездник внутри него, поднимал своего носителя. Краткий анализ показывал, что враги находятся только с одной стороны, поэтому нужно как можно скорее покинуть это место, убежав в другую. Система жизнеобеспечения усиленно заращивала пробитые легкие, останавливала внутренние кровотечения, запаивала порванные сосуды, изыскивая другие, более мелкие, но целые, для обеспечения кровью и кислородом мышц.

— Ах ты, млять, сука! — услышал Наездник сзади. Это голос врага.

А затем коридор за его спиной озарился очередями. Огненные струи хлестали в убегавшего человека. Обжигали горячим металлом пробитые внутренности. Рвали в клочья мышцы, перебивали кости.

Человек снова упал.

Множественные критические повреждения.

Капитан, ветеран не одной Африканской заварушки, аккуратно подошел к упавшему. Штык-ножом, надетым на дуло автомата, тщательно пробил ноги Дениса.

— Контроль, — сказал он, прицелившись ему в голову.

— Стой! — скомандовал Системщик за его спиной. — Ты забыл наше основное задание?

— А ты, мля, забыл, че он с Туристом сделал, — капитан кивнул на солдата с проткнутыми глазами. И снова прицелился. — Контроль!

— Я тебя сейчас, сука, сам законтролю! — взревел Системщик. Кровь с норадреналином носилась по их венам. Чистая, незамутненная ярость. — Тащим его на улицу!

Разодранное тело, из которого уже даже кровь перестала вытекать, вытащили на улицу. Его тащили на длинном прицепе паркордового шнура, под постоянным прицелом минимум двух автоматчиков. А его голова безвольно билась об углы и ступени.

Системщик достал из-под разгрузочного жилета помятое фото, присел перед Денисом, схватив его за подбородок. Стер сгусток крови с его щеки и поднес фотографию поближе, сравнивая, вертя ее в разные стороны.

— Нет, — наконец вынес он вердикт. — Это не тот, кого мы ищем.

Посмотрел на недовольного капитана:

— Вот сейчас можно контроль.

Военный осклабился, щелкнул затвором и разрядил в голову Дениса весь магазин.

Затем подогнали танк, и он проехался по расстрелянному телу своей гусеницей. Разрывая, давя кости, наматывая на траки кишки, превращая Валовца в кровавое пятно на асфальте.

Маскировка может скрыть тело, сделать его почти незаметным. Но слезы, что капали из Юлькиных глаз, она скрыть не могла. Соленые капли срывались с век и летели вниз, на землю, вырываясь из-под покрова невидимости.

Словно дождь.

Она до окончания жизни будет корить себя за этот поступок. Несмотря на все уверения боевых товарищей.

Стас

Мы проигрывали. Их было много. Слишком много и они были опытнее нас. Несколько тысяч бывалых вояк против четырех сотен почти не воевавших солдат и офицеров. Расклад заведомо проигрышный.

Даже наши способности не могли выправить ситуацию. Валовцев слишком мало и мы слишком низких уровней, чтобы как-то существенно повлиять на ситуацию.

Очередной туннель, очередная группа зачистки, что огнем выжигает любые подозрительные места. Закидывает гранатами, поливает свинцовым дождем.

Недостаток людей в том, что они очень мало думают об объемах. Наши мысли представляют пространство вокруг как плоскость. А оно трехмерно.

Поэтому я прыгаю сверху, с потолка прямо в центр штурмового отряда нападавших.

Они идут гуськом, друг за другом — теснота коридоров не дает других вариантов для передвижения. Если напасть сзади или спереди, то я смогу гарантированно зацепить только ближайших. Дальние от меня штурмовики смогут вполне себе спокойно приготовиться к стрельбе и изрешетить мое тельце, стоит ему только мелькнуть.

А в центре гораздо спокойнее. Во-первых, они не смогут стрелять по мне, опасаясь задеть своих. А во-вторых, все враги вот они — под рукой.

Поэтому спрыгивая со специального уступа, я еще в полете активирую ускорение и гравимеч. И первые, находящиеся в центре цепочки, два солдата умерли до того момента, когда мои ступни приземлились на жесткий бетонный пол. Третьего вырубил силовым кулаком прямо сквозь защитную маску. Сломав и маску, и кости черепа за ней. Вбив нос ему в мозги.

Четвертый лишился рук.

Я из центра несся назад, убивая стоящих ко мне лицом, буквально прорубаясь сквозь тела. Рассекая их надвое, от плеча до бедра. Куски мяса падали к моим ногам, а я перепрыгивал их, занося меч для следующего удара.

Три секунды и пять трупов в виде восьми окровавленных кулей.

Три секунды и передовая группа начала разворачиваться на шум.

На четвертой секунде первая пуля вылетела из дульного среза автомата, озаряя взрывом пороха сумрак коридора.

Уворот

В прыжке приземляюсь на ближайшего стрелявшего. Он ведет ствол вверх, за мной, но не успевает — я все еще нахожусь в ускорении и он опаздывает. Смертельно опаздывает.

Гравимеч врубается в него на уровне живота, и инерция моего прыжка толкает наши тела на стоящего позади него штурмовика. Я дергаю меч вверх. Легко и не встречая сопротивления…

Получено достижение «Одним махом семерых побивахом». Убить одним ударом двух и более противников. Награда: +1 уровень.

Два тела, орошая стены кровью, валятся на пол.

Броня.

Получено повреждение — пробой правого легкого. Производится регенерация тканей.

Три пули шьют меня насквозь. Броня даже не задержала тяжелые семимиллиметровые снаряды, выпущенные из Калаша. Понимаю, что стрелявший открыл огонь еще до того момента, как я убил стоявших перед ним солдат. Он в панике.

Ныряю вниз, пропуская очередь под собой и рублю по ногам. Выпинываю отсеченные конечности из-под тела в следующего штурмовика. Две культи, мгновение назад бывшие сильными мускулистыми ногами, врезаются тому в живот, сбивая прицел.

Отрубленное по бедра тело предыдущего солдата валится вниз. Он даже еще не понял, что произошло. Он все еще стреляет куда-то в коридор, а жизнь широкой красной рекой вытекает из разрубленных артерий.

Последний каратель пытается убежать. Но куда ему. Три оставшиеся секунды моего Ускорения не дают ему на это даже шанса. Догоняю и наотмашь ударяю гравитационной линзой, что приняла в моей руке форму прямоугольного меча. Булькающий, захлебывающийся собственной кровью кусок мяса сползает по стенке.

Бегу дальше. В наушнике сообщили, что в бункере 3-Б идет ожесточенная перестрелка. И это очень важный бункер! Там находится часть женщин и детей, которые решили не покидать взбунтовавшуюся часть. Их охраняют несколько новых Валовцев.

Бегу, обдирая плечи о стены. Пули, попавшие в меня, уже вышли из легких, вытолкнутые Наездником и теперь дырки от пробитий стремительно зарастают. Все-таки повышенная регенерация — отличная штука!

Опоздал.

Перестрелка закончена.

Валовцы проиграли.

Десятки расстрелянных тел лежат на полу. Мужчины, женщины, дети.

Каратели не пожалели никого.

Пол стал липким от крови.

Кровь прилипла к моим подошвам. Кровь невинно убитых детей. Кровь невинно убитых матерей. Их убили просто потому, что они были тут.

Кровь липнет к подошвам, поднимается вверх, заползает на штаны, проникает в мое сердце, захлестывает мой мозг, заливает изнутри глаза.

В моих глазах плещется кровь.

В моих глазах плещется ярость.

Я догнал их. Они не смогли далеко уйти. И каратели остались лежать неподалеку от своих жертв. Порванные в клочья, в труху. Втоптанные в бетон. Изломанными, вывернутыми наизнанку манекенами.

— Мы проигрываем, — я вернулся к Петрову, в бункер-штаб. — Нас вытеснили с поверхности под землю. Ваши бункеры и коридоры просто чудо, вы молодцы, что сделали их, но сейчас нас они уже не спасут. Системщики сначала изолируют очаги сопротивления, а затем по одному уничтожат всех.

Полковник посмотрел на меня и кивнул. Он тоже понимал, что противостоять такой армаде невозможно. Мы не крепость Брест и не Осовец. Технологии шагнули далеко вперед, техника шагнула далеко вперед с тех самых пор, как в мире впервые прозвучали эти названия. Теперь на силе духа долго не протянешь. Скрыться в подземельях на долгий срок невозможно. Да и нет тут таких казематов, как в Брестской крепости. Туннели, бункеры и коридоры выстроены недалеко от земли, и при желании легко ищутся. Главное, чтобы было время.

— План В? — наконец произнес Николай Ефремович.

— Другого выхода я не вижу.

План был откровенно дурацким. Вперед! С разбегу, с наскоку. Как говорится — главное начать, а потом разберемся. И он не нравился нам. Но похоже вариантов просто не оставалось. Ну, кроме героической смерти, естественно.

Полковник обернулся к смотревшему на него офицеру связи. В очередной раз кивнул головой.

Офицер развернулся к приборам. Защелкал кнопками и тумблерами:

— Внимание всем! План В! Повторяю — план В! Пятиминутная готовность.

Он включил эту запись на повтор и поспешил вслед за нами.

Пять минут. Это много или мало?

Пара Т-72 контролила периметр Укрепрайона с северной стороны. Чуть дальше, «под парами» стояло несколько БТРов с пехотой, чтобы оперативно отреагировать на возможную вылазку противника.

С базы доносились выстрелы, пулеметные и автоматные очереди, бахали пушки, дым от пожаров и подбитой техники занимал пол неба. А тут было тихо.

Часовые в секретах раз в десять минут связывались друг с другом, чтобы сказать, что всё чисто и вновь замереть в ожидании. Под палящим, пронзительным солнцем. Жарящим так, словно поставило своей целью высушить дотла всех военных в этом поле. Экипажи в танках изнывали от жары и духоты. Вентиляция не справлялась, пот застилал глаза.

С разрывающим воем в ближайший танк врезалось сразу три ракеты. Полыхнуло. На фонтане ревущего огня башня семдесятвторого взлетела в небо, словно стараясь закрыть безжалостное солнце. Вот только не оно стало причиной гибели.

Следующие ракеты нашли свою цель. Второй танк погиб так же быстро, но не настолько эффектно.

Автоматические башни заезжали внутрь, унося с собой дымящиеся пусковые тубусы «Корнетов».

Эти фугасы были заложены очень давно. Еще осенью. Сотни фугасных снарядов, закопанных глубоко под землей, соединённых тонкими проводами в одном командном пункте.

Дрон-разведчик, собранный из простого гражданского квадрокоптера, пронесся над полями, засекая позиции. Черно-белые, контрастные изображения появились на командирском планшете через минуту.

Подрывник пролистал фото, сверился с картой и начал нажимать на нужные квадраты. Тыкнул кнопку «Подрыв заряда(ов)». Затряслась земля, с потолка бункера посыпалась пыль. Где-то далеко, сотни килограммов высокобризантной взрывчатки крошили в мелкие крошки БТРы, людей, зеленые войсковые палатки, склады боеприпасов.

Помимо этого прозвучало еще несколько совсем скромных взрывов. Подрывные заряды, установленные в основание бетонного забора, разрушили несущие столбы и запланированно уронили длинные секции в нужном направлении. Словно открылись еще одни, запасные ворота, которых никогда на базе не было.

Стоящие рядом с забором развалины, как оказалось ими не были. Стена рухнула, открывая миру черный, внушительных размеров зев. Из которого с воем газотурбинного движка выскочил Т-80У и, ворочая башней, понесся в сторону «новых ворот». Следом выехал БТР, затем четыре Урала и еще несколько броневиков.

Снеся остатки забора, танк вырвался из, казалось бы, захлопнутой ловушки, на оперативный простор. Его задача была ясна и понятна — уничтожить любое сопротивление, умереть, но дать проехать транспорту.

Хищный Т-72 при поддержке еще одного танка слишком сильно оторвался от основной группы. Сказывалось отсутствие сработки и совместных тренировок. Азарт и жажда крови тоже добавили масла в огонь бушевавших «гормонов ярости».

Танки рвались вперед. Они буквально недавно разнесли в клочья очередной ДОТ, что отстрелялся по ним из двух ПТРУов. Но то ли операторы были криворукие, то ли боги войны оберегали бронированные колесницы смерти, но обе ракеты, вызвав детонацию динамической защиты, отлетели в сторону, срезав своей кумулятивной струей угол дома.

На рацию пришел запрос на поддержку. Что-то непонятное происходило на севере базы. Какие-то взрывы. Необходимо проверить.

С заносом, словно на льду, бронированные машины развернулись и подняв в воздух клубы дыма погнали в нужном направлении.

Квадрик выдал картинку, от который у меня похолодело внутри. Вражеские танки на полной скорости рвутся к нашей убегающей колонне. Наш заслон из БТРа им точно не помеха. У того на башне заряжена только одна направляющая, так что справиться с двумя Т-72 он точно не сможет.

— Тормози! — ору я водиле, хлопая его по плечу.

Смотрю на Лену, Юлю и Ивана:

— Я задержу танки. Вы уходите с колонной. Вы единственные, кто может защитить людей. Это приказ!

Долбанул дверью и с размаха запрыгнул на забор. Зацепился руками за край с наружной стороны, так, чтобы он защищал меня от взоров из приближающихся танков.

Они, набрав хорошую скорость, просто пролетели мимо меня. «Километров шестьдесят в час», — подумал я и разжал пальцы.

Ускорение.

Гравимеч.

Приземлился неудачно, прямо на башню танка и инерция понесла меня на корму. Я шлепнулся на задницу, воткнув меч куда-то внутрь рычащей бронированной утробы. Соскочил, хватаясь за выступы, пластанул по башне, погружая прямоугольник двумерного оружия в те места, где предполагал наличие танкистов. Люки, смотровые отверстия.

Затем вырезал в крыше метровых размеров плиту, запнув ее внутрь. Прыгнул в образовавшееся отверстие, яростно вращая гравилинзой. Разрушая приборы, разрубая тела, уничтожая оборудование.

Танк запнулся. Встал на дыбы.

Но я уже спрыгнул с него.

Второй ехал чуть левее и сзади, и я встал почти на его пути. Стрелок заметил мои прыжки по первому танку и открыл огонь из курсового пулемета.

Мимо!

Отошел в сторону проносящейся махины и махнул мечом, прорубая броню вдоль всего корпуса, постепенно погружая меч все глубже.

Опорные катки, гусеницы, части брони, какие-то цилиндры. Все это посыпалось мне под ноги. Рычащий монстр занесло, он затормозил, закрутившись вокруг оси, разбрасывая вокруг разрубленные части.

Я вспомнил, что когда-то давно (всего лишь год назад) мечтал о том, что буду рубить мечом танки.

Мечты сбываются.

Подбежал к сокрушенной громаде, запрыгнув на корпус. Походя рубанул ствол пушки и пулемета. Воткнул меч в триплекс механика-водителя, крутанул. Отрубил маску орудия. Перепрыгнув через башню, вонзил оружие в крышку мотора, разрушая движок.

Пришло время экипажа. Да, они не Системщики. Но они каратели. И я не знаю, что хуже.

Уклонение.

Мышцы свело судорогой.

Электрический разряд хлестал по мне, выворачивая суставы, лишая подвижности.

Что? Кто?

Молния, поразившая меня, исчезла и я, кривясь от боли, сполз с танка. Глаз заметил фигуру, выбегавшую из базы.

Она взмахнула рукой и сверкающий электрический разряд метнулся ко мне. Но я не лыком шит. Прыгнул в сторону, уходя от ветвящейся молнии, вскочил на ноги, рванув к врагу.

Следующий разряд летит в меня, снова ухожу в бок и запинаюсь о камень. Кубарем лечу на землю и в этот момент ловлю на себе электрический разряд.

Да гребаный ты Палпатин!

Боль скручивает тело, сворачивает его в спираль.

Внимание! Фиксируются повреждения системно-интегрированных связей АСК Наездник!

Молния отпускает меня, и я вновь делаю попытку встать. Но левая нога не слушается. Ее словно нет, словно ее отсекли от тела моим плоскостным мечом. Падаю.

Ощупываю ноги. Все на месте. Какого черта?

Производится регенерация, производится восстановление.

Снова молния. Снова закручивает, парализует. Одежда дымится. Краем глаза замечаю, что уже две фигуры стреляют в меня электрическими разрядами.

Множественная дестабилизация системы АСК. Потеря контроля над системами жизнеобеспечения. Потеря контроля над скелетно-мышечным комплексом. Частичный мозговой контроль.

Я лежу на спине. Скорее всего. Я не ощущаю тела, но судя по тому, что мои глаза видят небо, я сделал вывод, что лежу на спине.

Все, что я могу делать — слегка шевелить глазами. Даже веки не моргают. От этого глаза сохнут и становится больно просто смотреть. И это единственное, что я ощущаю.

Поиск возможностей для регенерации АСК.

Вижу приближающуюся фигуру.

Военный. Он одной рукой направляет на меня пистолет, другая держит какой-то лист. Человек смотрит то на меня, то в лист.

— Это он, — наконец произносит он. — Контроль.

Последнее что я вижу — вспышку пламени из дула. Вспышку, которая затмила небо, затмила Солнце.

Затмила все.

Носитель мертв.

Попытка реанимации носителя… Неудача.

Попытка реанимации носителя номер два… Неудача.

Попытка реанимации носителя номер три… Неудача.