Поколения

Первая встреча

«Дворники» неслышно скользили по лобовому стеклу большого чёрного внедорожника. По радио играла какая-то ненавязчивая мелодия, немного заглушая звук падающей с неба воды. Илья Привалов уже битый час пытался доехать до дома в один из спальных районов столицы, но погода будто бы специально решила вмешаться в планы, измотанных после долгой рабочей недели автомобилистов.

Усталость брала своё — всё тело у Ильи затекло, и ему хотелось уже просто выйти из машины и пойти пешком под проливным дождём. Увы и ах! Не оставит же он свой транспорт посреди оживлённой улицы, по которой сотни таких же страдальцев продвигаются в час по чайной ложке.

От скуки мужчина начал рассматривать соседние авто и людей, стоящих под зонтами на автобусной остановке. В этом месте находился большой транспортный узел: метро, несколько маршрутов трамвая и нескончаемый поток автобусов, забирающих людей с остановок и разъезжающихся в разные стороны округа. Сейчас любой человек находившийся здесь, ясно понимал значение слова «коллапс».

«Это какой-то капец», — подумал Илья и переключил радиостанцию. Ёмкое выражение для описания окружающей обстановки. Машины стоят в плотном потоке. Автобусы, принимающие пассажиров, пытаются въехать в этот поток и тоже замирают на месте. Трамваи стоят по всей линии в сторону спального района, куда пытается прорваться и Илья.

Но вот вдруг что-то началось, какое-то движение там — впереди. Это нервное чувство того, что сейчас надо будет нажать на газ и возможно проехать дальше — туда, ближе к дому. Вокруг слышится рёв двигателей особо нетерпеливых автолюбителей, нервные звуковые сигналы и поток трогается, проезжая ровно метр... Ну хоть что-то.

Илья поравнялся с автобусной остановкой, но поймав на себе укоризненные взгляды промокших до нитки, замёрзших людей, отвернулся в другую сторону. Как будто он виноват в том, что сидит в тёплой и уютной машине, а не трётся об других людей на улице, или не торчит в битком набитом автобусе на этой чёртовой дороге? Будь она неладна!

«Тук-тук-тук». «ТУК-ТУК-ТУК». Илья повернулся. За окном стояла девушка с размазанным по лицу макияжем. Вода стекала тонкими струйками по длинным тёмным волосам, которые липли ко лбу и щекам незнакомки. Она жестом попросила его открыть окно, и мужчина нажал на кнопку.

— Здрасьте, эта... до района за сотку не подкинете? — развязно сказала девица, чавкая жвачкой.

Илья опешил от такой наглости, но вид девушки-панды, стоящей под проливным дождём, заставил его совесть дрогнуть, и он разблокировал двери. Девица плюхнулась на пассажирское сиденье, сильно хлопнув дверью, отчего мужчина крепко стиснул зубы — ещё бы, это же иномарка, дорогая иномарка, а не холодильник! Вода стекала с кожаной курточки этой крали на сиденье, а своими грязными кроссовками она испачкала чистенький коврик и даже дверь его любимого авто.

«Вот, блин! Нафига я её впустил?»

— Ой, спасибки! Что за погода? Полный трэш! Прикиньте? Я две остановки шла пешком, потому что эти грёбаные трамваи встали! А там между прочим ни дороги, ни асфальта, ни хрена короче! Просто писец! А у вас, кстати салфеток нету?

— Правильно говорить нет.

— Чё?

— Ничего, — Илья открыл бардачок и протянул девице упаковку одноразовых носовых платков.

— Ага, — девушка с треском откинула солнцезащитный козырёк, в котором было спрятано зеркало, и принялась стирать размазанную под глазами тушь. Закончив данную процедуру, она с тем же треском вернула козырёк на место, и открыв окно, смачным плевком отправила жвачку за борт.

«Боже! Зачем? Ну зачем я её впустил?» — сокрушался Илья, с нескрываемым отвращением рассматривая это чудо природы.

— Ну, а вы чё? Откуда прётесь?

«Капец»

— С работы еду.

— А чё? Кем работаете?

— У меня свой бизнес.

— Какой?

«Твою мать!»

— Строительный, — он нажал на педаль газа и продвинулся в плотном потоке авто ещё на несколько метров.

— А, ну ясно, щас, блин, куда ни глянь развелось этих строителей. Чё, типа, прибыльно?

— Типа, да.

— И чё прям, типа, сами всё замутили?

«Чёрт бы тебя побрал...»

— Вместе с отцом.

— Аааа, ну понятно. Папа сделал, вы на всём готовом. Клево, чё.

— Сколько тебе лет?

— Шестнадцать. А чё?

— Нет, ничего, просто спросил. У меня дочь твоя ровесница — также разговаривает.

— Как так?

— По-детски.

— А как с вами разговаривать-то? Начинаешь нормально говорить, вы сразу супер-мега умудрённых жизнью старушек включаете. Эти ваши фразы, типа: «не умничай», «иди гулять, девочка, тут взрослые разговаривают» — вот, блин, выбешивает реально. А с вами по-другому и нельзя, вы ж забываете всё.

— Не понял, что забываем?

— Как вам в шестнадцать лет обидно было слышать от своих предков такие фразы. Поэтому и нам приходится косить под дураков и имбицилов малолетних.

— То есть ты можешь разговаривать по-человечески, без всяких «типа», «чё», «короче»?

— Конечно, милостивый государь! Я могу вести с вами светскую беседу на языке, принятом в цивилизованном обществе. Но мне оно на фиг не упиралось.

«Какой кошмар...»

— Хорошо. Тогда можно мы просто помолчим? — в Илье теплилась надежда на то, что вечер не будет окончательно загублен, в связи с присутствием этой малолетней фифы в его машине.

— Ну о’кей. Я пощёлкаю? — девица указала на магнитолу, и, не дожидаясь разрешения, стала тыкать на кнопки, в поисках своей любимой радиостанции. — Меня, кстати, Ника зовут.

— Илья Владимирович.

— А чё так официально-то? Я ж не ваша секретутка.

— Нет. Просто я старше тебя на двадцать лет. И мы, по-моему, договорились помолчать.

— Да, не вопрос, — сказала девушка, и, сделав музыку громче, откинулась на сиденье, вытянув ноги вперёд.

Поток машин наконец-то стал хоть как-то продвигаться вперёд. Ливень за окном стал ещё сильнее, но за громкой музыкой его почти не было слышно. Гром и молнии озаряли чёрное вечернее небо. Ранняя осень, девять часов вечера, а такое ощущение, что уже глубокая мрачная ночь накрыла шумный мегаполис.

Илья смотрел на дорогу, но мысли его летали где-то далеко. Он думал о своей старшей дочери Алисе. Интересно, чем она сейчас занимается? Наверное, слушает очередного популярного певца и сидит в социальных сетях. И о чём они там говорят, эти малолетние дурочки? О музыке, кино или о мальчиках? У Ильи мелькнула мысль, что неплохо было бы поговорить со старшими детьми о сексе, о контрацепции, о нежелательной беременности и непременно о том, что нельзя садится в машину к незнакомым людям. А что делает его красавица жена? Он знает, что вкусный ужин ждёт его на плите, дети накормлены, а младший уже, наверное, отправлен спать. В его большой, хорошо обставленной квартире чистота и порядок, а жена, должно быть, читает очередной модный бестселлер или смотрит сопливый сериал, а может просто занимается собой, нанося на лицо бесчисленные маски и крема, которые есть у неё в арсенале.

— Я покурю, ага? — прозвучавшая фраза резко вклинилась в мирный поток мыслей Ильи.

— Нет, — возразил он, но эта глупая школьница уже прикурила и протянула ему открытую пачку дешёвых сигарет.

— Угощайтесь, — мило улыбнулась маленькая дрянь.

Илья секунду помедлил, но всё же взял сигарету. Вдохнув тяжёлый дым, он закашлялся с непривычки. Мужчина курил очень редко, в основном тогда, когда собирался с друзьями в хорошем ресторане, чтобы выпить виски и поговорить на отвлечённые от повседневной рутины темы. На работе предаваться пагубной привычке не было времени, а дома курить не позволяла супруга — ярая сторонница здорового образа жизни. Он даже не мог выйти покурить на лестницу, потому что потом приходилось долго выслушивать от жены упрёки и наставления о пользе здорового питания и вреде никотина, а потом ещё и засыпать под её бурчание о том, что от него, видите ли, воняет и никакого секса сегодня не будет... и так далее, и тому подобное. А от секса Илье не очень-то хотелось отказываться — что-что, а Марина после рождения трёх детей, да в свои тридцать шесть выглядела очень привлекательно и сохранила прекрасную, почти идеальную фигуру, не говоря уже про то, что заниматься сексом они любили и умели. Да, у Ильи была просто идеальная жизнь: идеальная жена, идеальный дом, любимая работа, хорошие друзья, и ни что до сих пор не омрачало его идеальную размеренную жизнь... Кроме этой, которая шумно выдыхала дым дешёвых сигарет и качала головой в такт дебильной и бессмысленной музыке.

Илья, не докурив сигарету до конца, выкинул её в окно. Теперь весь салон провоняет этой «соломой», а девица ещё и курит медленно. У мужчины начала болеть голова от этой дурацкой долбёжки, и он выключил магнитолу.

— Чё, не прёт музон?

— Голова болит.

— Хреново.

— Ты скоро докуришь?

— А чё?

— Да ничего! Ливень за окном, а ты окно открыла на полную! Твои родители вообще знают, что ты куришь?

— А вам какая разница? Знают, конечно, и чё дальше?

— И прям разрешают дымить?

— Нет, но и запрещать просто глупо.

— Глупо?

— Ага, чтобы требовать такое — нужно как минимум самим не курить — бросить. А они тоже курят при мне. Так чего они могут предъявлять? Ни-че-го! И вы своей дочке тоже ничего не можете предъявить, потому что сами курите.

— Она не курит.

— А вы в этом так уверены?

— Да.

— Я услышала нотки сомнения в вашем голосе или мне показалось? — усмехнулась Ника.

— Я уверен! Моя жена не курит. Я курю редко. Мы контролируем своих детей!

— Ну да, конечно! Или вы просто думаете, что их контролируете?

— Мы их контролируем.

— О’кей. Как зовут трёх близких подруг вашей дочери? Как её там, кстати?

— Алиса. Ну, Аня там есть какая-то..., — Илья замолчал, припоминая с кем ещё общается его дочь.

— Ясно. Вопрос попроще — в каких соцсетях у неё есть аккаунты.

— Одноклассники, наверное, Вконтакте.

— Ясно. Как хоть её классную зовут?

— Эмм, Галина... Галина... Да зачем мне это знать? Этим жена занимается.

— Контролёр, блин! Жена, блин! Я щас обоссусь от смеха! — Ника хохотала во весь голос так, что на глазах навернулись слёзы.

— Ну хватит, сейчас пешком пойдёшь! Понятно?!

— Да ладно, всё-всё. Я молчу! Возьмите правее. Видите, там все перестраиваются, авария что ли?

Илья включил сигнал поворота и крепко сжал руль. Эта маленькая зараза просто взбесила его. Но теперь надо смотреть на дорогу и повнимательнее — плотный поток машин перестраивался из трёх рядов в один. Впереди явно была серьёзная авария. Он видел по меньшей мере три раскуроченные машины, одна из которых была на трамвайных путях. Это объясняло, почему стоит не только трасса, но и общественный транспорт.

— Отвернись, не смотри туда.

— А чё там? — Ника привстала на сиденье и вытянула вперёд шею. — Трупы, да?

— Да, отвернись! Зачем тебе на это смотреть?

— Чтобы знать, что на мокрой дороге нужно соблюдать скоростной режим. Я ведь тоже, наверное, на права сдавать буду. Нихерасе как их разворотило!

Илья нажал на газ до упора — они наконец-то проскочили через «бутылочное горлышко» и вырвались на свободную дорогу.

— Эй-эй, полегче! Я не хочу прилечь рядом с ними!

Мужчина сбавил скорость.

— Пристегнись. Куда тебе?

— На светофоре направо, потом налево и ещё раз направо.

— Неужели я скоро избавлюсь от твоего общества?

— Разве со мной не весело?

— Оборжаться.

— Да, ладно! Клёво посидели же. И вам не скучно, и мне зае... То есть круто.

— Здесь?

— Ага, спасибочки. Держите, — Ника достала из кармана сто рублей и протянула Илье.

— Шутишь что ли? — мужчина презрительно фыркнул.

— А чё? Мы ж договаривались. Не люблю быть кому-то должной, — сказала девушка и положила купюру на «торпеду». Подмигнув Илье напоследок, Ника вышла из машины, громко хлопнув дверью.