Полёт стрелы

Глава 5

Кристиан

Я сидел в своём кабинете, когда тот, с кем мне приходится быть в родстве, зашёл в эту комнату. Филипп — идеальный сын для нашего отца, но, увы, он не мог стать правителем, иначе давно уже сидел бы на троне. По закону старший сын должен управлять двором, что и произошло в нашей семье. Это буквально раскололо наше родство.

Раньше мы с братом были близки: сбегали из дома, веселились и играли во дворе. А потом мне стукнуло восемнадцать, и пришлось обучаться всему, что знал мой отец. Филиппа допускали не на все занятия, поэтому через какое-то время его ревность и зависть стала слишком очевидна для всех. Мы стали реже видеться, а потом и совсем прекратили общаться.

— А она мила. — он взял бокал и налил себе выпить, приземлившись на один из стульев.

— Ты про Джесс? Она опасна, уж точно не мила. — я рассматривал брата, пытаясь понять, как прошла тренировка.

И совершенно не понимал, как он может так высказываться о Джессике. Она могла убить любого за несколько секунд.

— Может, она с тобой просто не хочет раскрываться. Ты всех пугаешь. — эти слова подожгли что-то внутри, так что теперь я был адски зол не только на брата, но и на весь мир.

Я помнил, как отец меня воспитывал. Ни слова больше. Ты должен быть тих, жесток и мудр. Мама старалась передать какие-то свои качества мне, но отец не позволял переступить черту, так что я навсегда остался человеком, которого боялись не только в других дворах, но и в его собственном. Я знал, что мои поданные уважают меня, ведь я совсем не походил на моего отца. Да, манеры, внешность и характер могли включать в себя что-то похожее на бывшего правителя, но я старался делать так, как считал нужным. Совесть и честь во мне были более воспитаны, чем жестокость и коварство.

— Да, в отличие от тебя. Я уверен, ты пришелся ей по душе. — я закатил глаза, признавать, что брат мог понравится Джессике, я не хотел. Но ей по душе были откровенные разговоры и вечера с весельем, на которые я не годился.

— Да, идем на свидание. — эти слова еще больше задели меня, потому что такая же идея появилась и у меня пару дней назад. Правда, она тут же вылетела из головы после нескольких часов рассуждений. Мы с ней не пара. Может, могли бы быть, но она — моя подчиненная, тем более из двора весны, а я — будущий правитель.

— Не смей с ней играть. — я подошёл вплотную к братцу. Я готов был кинуть его в темницу, лишь бы он не пошёл с ней никуда, ведь все его встречи с девушками были одноразовыми. Он никогда не понимал, какого это влюбиться по-настоящему, и никто не мог ему в этом помочь.

— Ты же сам сказал, она опасна, так что, поверь, не испорчу. — он ухмыльнулся, допив содержимое бокала.

— Выметайся из моей комнаты. — мой тон был спокойным, в нём присутствовал только лед.

— Остынь, братец. Ты похож на отца больше, чем ты думаешь. — братец улыбнулся, поставив бокал на стол, и вышел из комнаты, захлопнув со всей силы за собой дверь.

Мой бокал полетел в стену, я знал, что осколки и само содержимое останутся на полу или же даже на стене, но сейчас мне было все равно. Он посмел тронуть то, что не должен был, хотя Джесс — не моя собственность. И мне приходилось напоминать себе об этом каждый день.

…

Я стоял на улице, проверяя укомплектованность наших солдат. Клинков и ещё нескольких видов оружия не доставало, так что мне придётся разбираться до конца дня ещё и с этим. Мэйсон и Томас обсуждали со мной данный вопрос, а Джон ушёл в город пару минут назад за провизией, которая была нужна им. Мы поставляли солдатам еду, но иногда они хотели самостоятельно приготовить ужин, чтобы насладиться разговорами друг с другом.

— Как там Джессика? — я подняла глаза на Мэйсона, с которым она не разговаривала с того самого вечера, как впрочем и со мной, но уже из-за другого случая. Её отца убили здесь, так что я понимал, что она зла на меня за многое.

— Это относится к оружию? — мы все улыбнулись, понимая, что она сама может убить любого своим характером нехуже, чем клинком. Она — лучшее оружие, которое только видел свет. — Она к вам скоро придёт, так что можешь спросить у неё.

Мэйсон как-то засмущался, а Томас пытался сдерживать улыбку, хотя это у него совсем не получалось. Я смотрел в его глаза, стараясь понять причину такого смеха, похоже, я не знал, что творится в собственной армии. Джессика бы укорила меня этим, хотя она всегда находило множество других способов, чтобы сделать это. Как только она появилась в моём дворе, я полностью доверил свою армию ей, поэтому стал больше времени проводить в компании бумаг и советников, которые дрожали в страхе от приближающейся войны.

— Мэйсон, что-то не так?

— Она просто с ним не разговаривает. — Мэйсон закинул голову, улыбаясь. Как можно было улыбаться после такого предложения? Может, ему нужна медицинская помощь? Мне однозначно она скоро потребуется, если я проведу хоть ещё несколько дней, не зная, что происходит с Джессикой.

— Это я знаю. Поверь, ты не один. — в наших улыбках было что-то до боли одинаковое.

— Она не приходит к нам кроме как на уроки, так что у нас нет особо времени спросить это. — я нахмурился.

— А где же она пропадает все время? — Томас указал на кого-то за моей спиной, его взгляд был полон сочувствия.

Я увидел, как Джессика и Филипп медленно продвигались к нам, не обращая внимания на то, как все пытались посмотреть на них. Её улыбка блистала, как снег на солнце за окрестностями нашего замка. Как бы сильно я не хотел признавать это, она была счастлива. На занятиях я видел её собранной и серьезной, но в то время, которое мы провели вместе в стенах замках или же в городе, я увидел её беззаботной и раскрепощенной, возможно, даже радостной, но счастливой… никогда. А с ним она была такой.

Филипп всегда играл с девушками, но никогда не хотел продлевать отношения более чем на несколько дней, чем же Джесс его так зацепила?

Хотя я знал чем. И половина нашей армии тоже. Она взрывоопасна, потому что если её обидеть, то её месть будет изощренной и долгой. В бою никто никогда не видел такой точной техники, а в разговорах — такого тонкого сарказма. Она влюбляла в себя с первого взгляда, даже несмотря на свою холодность. Я видел, как в шумной компании она всегда улыбалась. Её полюбили за то, что она всегда может поддержать и найти выход из ситуации, она знала, что когда нужно сказать и сделать.

— Останешься на ужин? — я услышал этот обрывок, когда они подошли к нам. Мне не хотелось, чтобы она присутствовала на нашем ужине, потому что тогда мне придётся выслушать слова гордости от отца в адрес сына, а также намеки на то, что союз валькирии и принца не такой уж и плохой вариант.

— С радостью. — она мило улыбнулась ему, а потом перевела взгляд на нас.

— Ты в платье. — Мэйсон ошарашенно оглядывал его в ног до головы. Томас не смог не засмеяться от удивленного тона друга, как впрочем и сама девушка.

— Мне кажется, на свидания именно в этом ходят. — она смущенно опустила глаза, но мне показалось, что в её словах была какая-то ложь. То, что девушка, которая любит свободу, стала с кем-то встречаться, удивляло не меньше её новой одежды.

— Неужели, отношения не на день? — я подошёл достаточно близко к Филиппу, заметив, как грустно разглядывал нашу охотницу Мэйсон. Его свиданию тогда помешал я, не специально задержав его на одном из обсуждении нашей стратегии в предстоящей войне.

— Может перестанешь говорить про меня такие вещи. Тебя это не касается. Или ты завидуешь? Ведь я хорош и в общении с девушками, и в бою. — его ухмылка окончательно подожгла что-то внутри.

— Проверим?. - я достал тут же меч, с тех пор как у нас была война, я носил его гораздо чаще, чем нужно было.

Брат тоже выхватил меч, который всегда носил с собой. Драки для него были обычным делом, особенно за девушек. Все сделали шаг назад кроме Джессики, она так и осталась стоять, испуганно переводя взгляд с одного парня на другого. Но я уже не замечал её, это было только между нами. Мне кажется, что долги годы все обиды копились, а теперь Джессика стала последней каплей.

— Уведите её в сторону! — охрана тут же отвела её от нас, хотя она вырывалась, чтобы остановить бой, который уж явно не будет дружеским.

— Кристиан! Филипп! — она кричала на нас, но в какой-то момент я услышал, как она затихла.

Звон наших клинков и её молчание. Ярость и злость за те годы, когда наше общение прекратилось. Совместные ужины перешли в отдаленное напоминание того, что было раньше, а беседы и прочее, что может объединять братьев, осталось позади. Нас по-разному воспитывали, поэтому мы захотели разных вещей. Я — власть, которая позволяла делать всё, что ты хочешь. Он — любви, которая дарила невообразимое счастье и одурманивала рассудок. Никто не знал, что за всё придётся платить. Жестокость и холодность в моём случае, несобранность и разбитое сердце в его.

Его меч разрезал мою рубашку и кожу на животе, поэтому от боли я упал на землю. Филипп улыбался, торжествуя, что смог победить меня, хотя сейчас речь шла совсем не о победе. Он готов был меня убить, может, мне так показалось, но его меч завис надо мной, чтобы нанести смертельный удар. Перед глазами всё плыло, но я увидел, как Джессика подбежала, вовремя загородив меня. Она отразила его атаку, но никто не понял, как она смогла выбраться из рук охраны, которая теперь лежала на земле без сознания. Она наносила новые и новые удары, заставляя Филиппа отходить назад. Но в какой-то момент она остановилась.

— Хватит. — она отбросила меч, который у кого-то взяла, прямо под ноги Филиппу. Это было красиво, но новый приступ боли из-за раны, заставил меня закусить губу и прекратить наблюдение за боем.

Я не помнил, что дальше произошло, но холод её рук, которые держали тряпку на ране, останавливая кровотечение, я ни с чем не мог спутать.

Джессика

— Поднимите его и отнесите в покои, а вы. — я указала на солдат, который сейчас не знали, что делать. — Позовите доктора в его покои, живо! И оповестите его родителей.

Все принялись исполнять мои указания, и только Филипп стоял на месте, смотря на брата, который уже потерял сознание. Я бросила на него последний взгляд, видимо, это свидание оказалось нашим последним, и поднялась вместе с Томасом и Мэйсоном в комнату Кристиана, где его положили на кровать. Я встала в углу, чтобы не мешать. Доктор вошёл в комнату, оглядывая кровавую футболку пациента.

— Что с ним случилось? — он посмотрел на парней, но они не знали, как ему объяснить.

Сейчас я была благодарна годам в академии, куда мне пришлось отправиться, за то, что теперь я стала более собранной и могла без проблем выключить эмоции в такой ситуации.

— Глубокая рана, нанесенная мечом, он потерял много крови. Я постаралась остановить кровотечение, но он без сознания уже несколько минут.

Врач благодарно на меня посмотрел, он бы понял, что с ним произошло, но это заняло бы время, которого у Кристиана не было. Мэйс и Томас не могли ничего вымолвить, переживая за своего друга. Возможно, учеба у мамы сделала меня спокойной в таких ситуациях, а возможно те смерти, которые я видела, повлияли на это.

— Проснётся — убью. — я сказала это лишь потому, что была зла на него за эту бессмысленную драку, которая не должна была состояться.

— Может, тогда мне его не лечить? — я извинилась перед доктором.

Он кивнул мне, продолжая работать, а я наблюдала, пытаясь понять, насколько всё плохо. Я не хотела, чтобы он умирал, но пока они дрались, я искала причину столь нелепого конфликта между братьями. И как бы я не отторгала эту мысль, отчасти я понимала, что я виновата в этой битве. Я надеялась, что всё обойдётся, что Кристиан сейчас откроет глаза и отругает нас за то, что мы прохлаждаемся в рабочее время. Но когда доктор грустно посмотрел на нас, я не могла в это поверить.

— Случайно, ваши наконечники не были пронизаны ядом? — я вспомнила, что из-за войны некоторые из мечей промазывали ядом, чтобы у противника не оставалось шансов. Томас закрыл рот рукой, понимая, что сейчас его друг умирает. Осталось каких-то нескольких минут перед тем, как яд доберется до сердце и убьёт носителя.

— Он умрёт? — я заметила в дверях Филиппа, который чуть ли не сходил с ума.

Всеобщее молчание было кратким и четким ответом для него. Он сел на пол, закрыв лицо руками. Его тело тряслось от понимания того, что он только что натворил. Возможно, это была его первая смерть. Смерть брата. Но в этот раз я просто не могла его поддержать, потому что в его глазах был гнев, даже когда Кристиан упал с раной на теле. Никакого раскаяния или же сочувствия. Его отец был в ярости от его поступка, и мы в этом подтвердились, когда он вошёл.

— Филипп, мы с тобой потом поговорим. Мы перестраховались и захватили с собой человека, который может помочь. — я перевела взгляд на женщину, уже пожилую, которая вошла в комнату следом за бывшим правителем.

Доктор отошёл в сторону, давая место, чтобы эта женщина присела рядом. Томас и Мэйсон качали головой, не в силах поверить в то, что сейчас должно было произойти.

— Если вы не хотите это видеть, то вы можете выйти. — доктор обратился к нам. В голове проносились мысли, которых быть не должно. Но несмотря на это я осталась стоять, глядя на эту женщину, которая возродила столько воспоминаний в моей голове.

— Джесс, может, ты вый… — один взгляд в сторону Мэйсона заставил его замолчать.

Я смотрела прямо перед собой, пытаясь отключить все чувства. Я помнила, как именно так лишилась матери, но ещё я помнила, как отец учил меня всегда сдерживать эмоции при других. Женщина коснулась раны и медленно начала падать на кровать, как будто просто засыпала. Теперь я хотя бы знала, что моей мамы было не больно, она просто заснула… навсегда.

Я стояла, смотря на то, как грудь Кристиана снова начала подниматься, все в комнате выдохнули. Отец вместе с Филиппом вышли из комнаты, и их громкие голоса были слышны уже через пару секунд. Томас и Мэйсон вышли за дверь, как и доктор, который помогал вынести тело той женщины. Я подошла, присев около парня, который мог праздновать сегодня свой второй день рождения.

…

Я почувствовала, что он шевельнул рукой, поэтому открыла глаза. Я совсем не заметила, как заснула рядом с ним. Он посмотрел на меня со своей фирменной ухмылкой, которую я слишком часто видела.

— Привет… — он улыбнулся, а я, вспомнив, что здесь произошло, не смогла ответить ему тем же. — И долго я пролежал в таком состоянии?

— Без рубашки или в отключке? — я встала, что сменить повязку, которая вновь пропиталась кровью. Встречаться взглядом с парнем не хотелось, поэтому я старалась делать всё, чтобы не смотреть ему в глазах.

— А я тебе таким больше нравлюсь?

— Я пришла только повязку сменить. — новые бинты обтягивали кожу, а старые валялись в тазе с водой. Я старалась отмыть от них кровь и мази, но дрожащие руки только расплескивали воду на тумбочку.

— Неужели? А мне показалось, что ты была здесь всё это время.

— Многое может показаться, когда ты умер. — его взгляд стал испуганным. Он попытался встать, но я его заставила лечь на кровать.

— Это значит…

— Да. — я отвечала холодно, и он понимал причину. — С днём рождения.

Я захотела уйти, но он схватил меня за руку, пытаясь остановить. Перед глазами вновь всплыла картина, когда женщина без всяких слов отдала свою жизнь. Отдала свою жизнь за правителя, которому служит.

Я понимала, что это её долг, на который она осознанно шла, когда выбирала профессию. Но я не могла смириться с тем, что правители могли позволить себе такую роскошь, как воскрешение, а простые смертные, которые теряли близких от войн, организованных этими же правителями, не имели возможности прожить больше, чем одну жизнь.

— Я не хотел…

— Из-за вас, Ваше Высочество, умерла женщина, и это будет с вами до конца жизни. — на моём лице было написано презрение, которое он сразу же увидел. Я вырвала руку и вышла за дверь.

— Джесс. Джесс! — я слышала, как он звал меня, но не могла ничего сказать ему, потому что чувствовала, что сорвусь.

Я зашла в свою комнату, заперев дверь на замок, и опустилась на пол. Слезы катились непроизвольно, я хотела кричать, но боялась, что стены этого внушительного замка не выдержат этого. Я не выдерживала…

…

Я сидела около зеркала, убирая последствия истерика, которая длилась не знаю сколько времени. Мой спортивный костюм для тренировок был уже готов, поэтому мне не оставалось ничего сделать, кроме как надеть его. Я встала, осмотрев себя, теперь я больше была похожа на ту, которая приехала сюда. Я расслабилась, забыв, что этого ни в коем случае нельзя делать.

— Джесс… — я заметила в дверях Томаса. — Как там Кристиан?

— Я всё скажу через пару минут, иди к своим солдатам. — я повернулась к нему, скрывая всю ненависть к правителю этого двора.

Он улыбнулся, покачав головой, как будто не понимал, что здесь делает. Я подошла к нему, смотря прямо в глаза. Они на удивление были совсем другие. Не жесткие и холодные, как у Кристиана, не веселые и шумные, как у Филиппа, а спокойные. Как будто они говорили, что ты будешь в безопасности всегда рядом с этим человеком.

— Томас, что-то случилось? — его глаза весело сверкнули.

— Знаешь, на самом деле я хотел спросить, как ты? Я видел, что ты за него переживала. И за ту женщину тоже. — я опустила взгляд.

— Мистер Тейт сам отвечает за свои поступки, и мне волноваться за него бессмысленно. А та женщина исполнила свой долг, о котором я буду помнить до конца жизни. Томас, иди на тренировки.

Он кивнул и вышел из комнаты, а я смотрела ему вслед, надеясь, что он не увидит, как я задумчиво улыбаюсь.

…

— Что с мистером Тейтом?

— Как он себя чувствует?

— Он скоро вернется к нам?

Вопросы сыпались с разных сторон, во дворе стоял такой гул, что любое слово пропадало в нём, поэтому я достала стрелу и выпустила её в землю перед ногами солдат, которые тут же замолчали. Их было много, я узнала, что ещё несколько таких же лагерей находятся по всему двору.

— Он выздоравливает, когда он к нам вернется, сложно сказать, но я уверена, что в скором времени. Если вы не хотите умереть, то не стоит устраивать таких боёв. — хотя бы теперь никто не будет столь своевольно относиться к подобным дракам. — А сейчас к тренировкам, сегодня отрабатываем защиту.

Я отошла в сторону, наблюдая за солдатам, иногда давая указания по тому, как лучше сделать той или иной приём. Я сглотнула, заметив, как к лагерю шёл Филипп, его видеть я не хотела. Он не только чуть ли не убил своего брата, но я не остановился, когда повалил Кристиана на землю. За это не прощают. Я бы не смогла простить.

— Джесс… — я смотрела на него, не понимая, как могла понравиться такому человеку. Точнее, как такой человек мог понравиться мне.

— Не подходи ко мне. — но он сокращал дистанцию между нами.

— Послушай меня. — его тон был властным и жестким. А когда я хотела уйти, он схватил меня за руку так крепко, что мне стало больно.

— Не трогай меня, отпусти. — я пыталась вырваться, но в таких близких сражениях я обычно проигрывала. Моя сила хоть и была больше, чем у многих девушек, но с парнями я сравниться не могла, особенно с парнями, которые проходили такую же, а может быть, и лучше, подготовку к сражениям.

— Джесс, прекрати. Давай поговорим.

— Если хочешь, давай. — я приставила клинок к его горлу, который достала второй рукой из-за пояса.

К нам подбежали солдаты, которые тут же оттащили меня от него. Я знала на что иду и не сожалела о том, что сделала. Никогда нельзя идти против семьи. Никогда.

…

Меня буквально бросили в камеру, которая не отличалась удобствами. Холодная каменная клетка. Кровати не было по понятным причинам, узникам не нужно было находиться тут много времени, а если и нужно, то пол сойдёт как место для сна. Зато у меня были соседи: крысы и пауки. Я привыкла к ним, но все равно не испытывала особой любви.

Меня могут посадить на месяцы в тюрьму за многие вещи. "Создание опасной ситуации, угрожающей здоровью правителя или его семьи." "Угроза жизни правителя или его семьи." "Оскорбление направленное на унижение правителя или его семьи." Глупые законы, которым мы должны подчиняться. И минимум меня должны посадить на некоторый срок в эту камеру, максимум — я лишусь титула охотницы, а это равноценно смерти. Хотя после этой тюрьмы никто не выходил на свет, сколько бы они здесь не пробыли.

Я не знала, когда обо мне сообщат правителю, потому что он находился в плохом состоянии, и это дело могли отложить до его полного выздоровления. Впервые я не понимала, как поступить. Я могла сбежать, потому что уже знала про основные группы солдат, могла дать хоть какую-то информацию правителю двора весны, но вряд ли эта попытка увенчается успехом. Отсюда ещё никто не сбегал.

Я опустилась на холодный пол, надеюсь, что поражение легких начнётся чуть позже. Мне хотелось ещё спокойно подышать. Я заснула, здесь было слишком холодно, поэтому сон — единственное, что могло меня сейчас согреть.

…

Я проснулась… Надо было потеплее одеться… Маленький паук полз по моей ноге… Провал… Солнца здесь совсем нет… Другие заключенные кашляют… Провал…