Полеты во сне и падения наяву

Часть 1 Хроники моих сновидений

Каждый человек на Земле соприкасается ежедневно (а точнее по ночам) с великим таинством своего бытия. Речь, конечно, идет не о сексе. Это наши сны. С древних времен люди пытаются разгадать тайну этого явления. Сколько книг было написано. Различные научные, религиозные, эзотерические и философские течения, каждый по-своему, предоставляли человечеству свои трактовки. Вот и мне захотелось самому разобраться в этом. А началось все с того что где-то в середине 1997 года я решил записывать свои сны. Уже даже и не помню, что побудило меня к фиксированию сновидений и почему именно в то время (хотя есть одна версия, о которой я напишу в одной из следующих глав). И что самое интересное, записывал на обычном листке (т. е. не очень серьезно занимался этим).

Как-то у меня возник вопрос. Есть ли хоть один человек на свете, который бы помнил свое самое первое сновидение? Естественно – ответ отрицательный. Неясно даже в какой период жизни возникают сновидения. Скорее всего, у всех по-разному. Возможно в первый же год жизни, возможно позже. А может быть еще в утробе матери? Но есть люди, которые помнят свое первое сновидение, которое они запомнили (простите за каламбур).

В этой связи хочется рассказать одну историю. Это было в 1962 году. В самом центре города Баку – столице Азербайджана (одной из республик бывшего в те времена государства под названием Советский Союз или СССР) – была улица Басина, на которой стояли одноэтажные и двухэтажные дома построек конца 19 начала 20 веков. И вот в Горсовете (то есть Мэрии) решили снести некоторые дома на этой улице. В том числе под снос пошел и дом, в котором жила наша семья. Обычной практикой для того государства в то время был эпизод, который произошел с несколькими семьями, – наша семья оказалась на улице, а я (мне было три года) оказался в круглосуточном детском саду.

И так…

Дети в круглосуточном детском саду находились под присмотром воспитательниц и нянек пять дней в неделю. На выходные родители забирали своих детей.

Меня будит посреди ночи няня. Моя постель была мокрая. Все дети спокойно спят в своих кроватках. Няня берет меня за руку, выводит из спальной палаты и ведет по коридору, который мне показался бесконечно длинным. Коридор был освещен тусклым светом. Все это время она мне что-то говорила. Помню только что интонация по отношению ко мне была враждебной. Наконец мы дошли до какого-то помещения, в которое она меня затащила. Это была прачечная. Внутри свет не горел, но было не темно. Все помещение было озарено, красноватые блики плясали на стенах. Мой взгляд буквально приковал источник всего этого. Прямо перед нами были три каменные белые печи, на которых стояли котлы с варящимся в них постельным бельем. Из оцепенения меня вывела фраза, которая выделилась в моем сознании из общего потока брани в мою сторону – еще раз подобное повториться посажу тебя голой попой на печку.

Ясно вижу двор перед детским садом, огороженный зеленым забором с воротами из металлических прутьев. Появляется мой отец, проходит через двор к двери одноэтажного здания и заходит внутрь. В затемненном коридоре происходит стычка отца с няней и разговоры на повышенных тонах…

Этот сон мне запомнился на всю жизнь и как-то, обсуждая с матерью тот эпизод, она рассказала мне, что однажды в очередной раз, забирая меня на выходные из сада, я ей пожаловался на няню. А главное умолял ее не рассказывать об этом папе. Она так и сделала, и сама разбиралась с персоналом заведения.

Позже, занимаясь Йогой сна на протяжении нескольких лет и записывая свои сны, я пришел к определенному выводу; в том далеком 1962-ом я поневоле изменил будущее. Неясно, как бы закончилась вся эта история, если бы отец узнал обо всем. По характеру своему он тогда был человеком непредсказуемым.

Еще один важный момент. Благодаря этому сну я знаю, как выглядели двор, забор, ворота и даже няня. Не подумайте только, что я страдаю криптомнезией, т. е. нарушением памяти, при котором исчезает различие между действительно происходившими событиями и событиями, увиденными во сне.

Если человек не занимается Йогой сна, он не способен запоминать сновидения, за исключением некоторых случаев.

Есть что-то общее в тех случаях, которые я запомнил до 1997 года. Во-первых – эти сны я кому-нибудь рассказывал. Во-вторых – сновидения, сопровождавшиеся бурными переживаниями. Вот несколько примеров…

Надеяться только на себя Объективная реальность 1964 год, Баку. Наша семья живет в районе недалеко от центра – в самом конце Проспекта Ленина. В тот период это был район сплошных новостроек. Недалеко от нашего дома было несколько строящихся домов (в основном пятиэтажки – хрущевки, как их тогда так называли). Кто хочет себе представить, как выглядели стройки в то время, достаточно вспомнить первую часть фильма «Операция Ы и …».

Я, будучи пятилетним мальчиком, был страстным любителем лазить по стройкам, когда там никого не было. Возможно, меня привлекала некая таинственность, царившая на них, или абсолютная тишина, дающая ощущение свободы и покоя.

Вижу себя внутри помещения, напоминающего стройку изнутри (кирпичи, балки, бетонные плиты, зияющие дыры вместо окон). Но вот проблема; никак не могу найти выход оттуда. Начинаю волноваться и беспокоиться. Постепенно беспокойство перерастает в панику. Хочется, чтобы пришла мама и поскорей забрала бы меня отсюда. Но она не приходит. Сильный всплеск отрицательных эмоций …

В дальнейшем в моей жизни часто возникали, казалось бы, безвыходные ситуации и проблемы, с которыми я оставался без помощи от кого-либо. И было все; и страхи и волнения и паники. Но с годами я все больше учился справляться с этим в одиночку. Возможно, это сновидение, запомнившееся на всю жизнь, подсознательно помогало мне в этом…

В 1969 году среди мальчишек Баку были популярны французские фильмы про Фантомаса.

Я, как и другие мои сверстники, десятилетний мальчик, по несколько раз посмотрел каждую из серий этого фильма. Это были оригинальные для того времени комедии с элементами фантастики с участием моих любимых артистов, таких как Луи Дэ Фюнес и Жан Марэ.

Случилось так, что я заболел – не помню уже чем, но была у меня высокая температура. Я лежал в постели и бредил.

Моя мать в это время спорила со своей свекровью (моей бабушкой со стороны отца) о том, кто виноват, что я заболел, и что надо предпринять для выздоровления.

Обстановка нашей квартиры. Мама о чем-то спорит с бабушкой, которая вдруг начинает смеяться и превращается в Фантомаса и прячется за дверью спальни …

Просыпаюсь в бреду. В квартире тихо; мать утюжит какие-то вещи. Я испугано говорю матери, что Фантомас спрятался за дверью. Ей кое-как удалось меня успокоить, и заглянула даже за дверь.

Возможно, сам того не подозревая, из-за высокой температуры и бредового состояния, я впервые почувствовал себя во сне как наяву, а наяву как во сне. И, как писал в книге «Тибетская йога сна и сновидений» Тендзин Вангьял Ринпоче:

«Обычно мы считаем сны чем-то „нереальным“, в противоположность „реальной“ жизни наяву. Однако нет ничего реальнее сновидения. Это утверждение имеет смысл только в том случае, если вы понимаете, что обычная явь точно так же нереальна, как и сон. Тогда можно понять, что йога сновидений распространяется на все переживания – не только на ночные сны, но и на сны наяву»…

Основным занятием подростков Баку начала 70-х, в свободное от школьных занятий время, было шатания по улицам, дворам, подъездам. Тогда не было ни компьютеров, ни кабельного телевидения. Даже возможность послушать музыку была далеко не в каждом доме.

Когда мне исполнилось 14 лет, я получил в подарок магнитофон, который фактически сыграл огромную роль в моей судьбе. И, хотя я очень любил слушать музыку и читать книги, большую часть времени пропадал на улице со своими сверстниками. В зимние вечера любили коротать время в подъездах, куря сигареты.

Возвращаясь откуда-то, захожу в наш подъезд. Там темновато, но я вижу незнакомых ребят, которые подходят ко мне. Один из них вытаскивает нож…

Просыпаюсь от страха, еще не открыв глаза, понимаю, что это сон, тут же мысль – а чего это я собственно испугался, интересно было бы досмотреть его. Засыпаю снова и вижу все тот же сон; то же место, те же ребята, тот же нож, зная, что это сновидение, пытаюсь что-то предпринять. Но страх побеждает и во второй раз; снова просыпаюсь – на сей раз окончательно. Помню, как меня потряс тот случай и то, что я видел продолжение сна, рассказывал всем, как что-то невероятное.

Это сейчас я знаю, что сновидениями можно управлять; менять окружение, персонажей, действия и даже сюжеты. Что-то похоже на «ССР – Сам Себе Режиссер». Ринпоче писал: – «Многие – вероятно, большинство людей – хотя бы раз в жизни имели осознанное сновидение. Может быть, это был кошмар, в котором вы поняли, что видите сон, и заставили себя проснуться, чтобы от него избавиться. Или это было всего лишь необычное переживание. Некоторые люди часто видят осознанные сны совершенно непреднамеренно»…

В 70-х годах Баку был интернациональным городом. Мы жили в таком районе города, где преобладало армянское большинство, в длинном многоблочном доме. Каждый месяц можно было видеть несколько похоронных процессий. По армянским традициям гроб с покойным выставлялся перед домом на столе, вокруг которого стояли родные, родственники, соседи и знакомые. В течение часа, а может и дольше, играла похоронная музыка на народных инструментах.

С детства я очень люблю музыку, а с юности стал увлекаться музыкой в стиле Hard-Rock. Ежедневно я слушал записи и диски, которые в то время не так легко было приобрести, находясь за «железным занавесом». Поэтому в квартире часто собиралась компания из моих друзей и брата и, включая музыку на полную громкость, мы часами говорили о чем-то и травили анекдотами. Но иногда на фоне тяжелых гитарных ритмов, доносящихся из колонок нашей аппаратуры, с улицы прорывались тоскливые завывания кларнета. И тогда кто-нибудь из нас предлагал убавить звук; неудобно перед соседями. Но чаще всего я выключал музыку, и мы шли на балкон посмотреть, кого это хоронят на этот раз.

В 1979 году в мои руки попал диск группы «Barclay». С первого же прослушивания мне очень понравилась музыка на диске, и последующие несколько дней я многократно слушал ее.

Нахожусь в нашей квартире. Слышу третью песню диска группы «Barclay», доносящейся с улицы. Выхожу на балкон и смотрю вниз. Вижу траурную процессию, проходящую прямо под нашим балконом. Музыка играет все громче, она льется отовсюду, я ощущаю каждый нюанс, ноту и звучание каждого инструмента и голоса…

Возможно, это сновидение мне запомнилось потому, что я впервые слышал музыку во сне. Как потом оказалось и не в последний раз. Но как мне показала практика, звуки во снах мы ощущаем и чувствуем своим сознанием, а слух наш только улавливает звуки извне, которые, кстати, могут только помешать нашему сну. Поэтому ощущение музыки во сне дает нам гораздо более сильные эмоции, чем обычное прослушивание ее наяву. И, конечно, на следующий же день я с восхищением рассказывал свой сон и брату и друзьям, что способствовало запоминанию его на всю жизнь. И в дальнейшем меня не удивляли рассказы о композиторах, которые написали некоторые произведения, после того как услышали их во сне. Я и сам очень часто слышу во снах незнакомую мне музыку или мелодию.

И вот что писал Роберт Монро в книге «Окончательное путешествие»: