Полтора метра безобразия. (СИ)

Полтора метра безобразия.

Автор: К.О.В.Ш.

Фэндом: Ориджиналы

Персонажи: Парень/Девушка

Рейтинг: NC-17

Жанры: Гет, Романтика, Ангст, Юмор, POV, Hurt/comfort

Предупреждения: Насилие, Нецензурная лексика, Underage

Апокалипсис welcome

POV Ник.

Шумный бар в центре Москвы. Вокруг куча пьяных людей. И я, съежившийся под умоляющим взглядом пронзительно синих глаз. Мой лучший друг, Серый смотрел на меня с такой мольбой, что я не знал куда себя деть. Не знал, как отказать ему в его просьбе.

Все дело в том, что Серега - мой лучший друг. Я знаком с ним уже восемь лет. Наше знакомство началось совсем не жизнерадостно: наши родители погибли в авиакатастрофе. Я встретил его в авиакомпании, в толпе таких же серых от горя людей. Мы с ним разговорились и стали общаться – недаром говорят, что общее горе сближает.

Правда, у меня осталось состояние родителей и обожающая меня бабушка, а у него двушка в хрущевке и маленькая сестра. Он оформил над ней опеку, благо ему уже исполнилось восемнадцать, бросил универ и устроился на работу. Я всегда восхищался им: сильным, уверенным в себе парнем, который с улыбкой преодолевал все проблемы. Он никогда не ныл, не жаловался и встречал трудности одной короткой фразой: “Прорвемся!”

И вот сейчас, он сидит напротив меня и просит о помощи. Ему, ныне преуспевающему программисту, предложили очень высокооплачиваемую работу в Новосибирске. Что-то типа командировки на полгода. И Серый просто мечтает поехать туда по двум причинам: это откроет перед ним множество перспектив, а также он сможет отложить деньги на высшее образование для своей любимой сестры.

И опять же, все упирается в его сестру. Он не может оставить ее одну, так как она еще ребенок. Ей всего шестнадцать. Родственников у него нет, а я его единственный друг, на которого он может положиться в этом вопросе. В смысле, он хочет, чтобы я присмотрел за этой девчонкой.

С одной стороны, Серый никогда меня ни о чем не просил, и я вижу, как ему неловко делать это сейчас. И я очень хотел бы ему помочь. С другой стороны, я не готов брать на себя такую ответственность, о чем я ему и сказал.

- Ник, послушай. Кира просто ангел, просто я не могу оставить ее совсем одну в этом безумном городе, – в глазах Сереги стояло почти отчаянье. – Парень, мне правда стыдно просить о таком, но больше мне не к кому пойти. Ник, я очень прошу, – заметив мое колебание, он дрожал. - Я верю тебе, как себе самому. Я знаю, что пока ты с ней, она в безопасности.

Мгновение я молчал, а потом сделал то, что перевернуло мою жизнь. Я кивнул и хлопнул Серого по плечу. Он засиял жизнерадостной улыбкой, и мы стали обсуждать детали нашего соглашения.

***Неделю спустя***

Рано утром я отвез Серого на вокзал и помахал ему ручкой на прощание. Едва оказавшись в машине, я закурил и включил музыку погромче, надеясь, что она поможет отвлечься. Сказать, что я волновался – не сказать ничего. В последний раз я видел девчонку три года назад и, честно говоря, ничего не мог о ней вспомнить. Как-то так получилось, что с сестрой Сереги я сталкивался раза три в своей жизни. Странно, конечно, ну да ладно. Теперь главное ей понравиться и поладить с ней. Не хотелось бы, чтобы она пожаловалась на меня брату.

С такими мыслями я быстро доехал до пункта назначения и поднялся по лестнице на третий этаж. Пальцы нажали на звонок, который тут же отозвался жизнерадостной трелью. Я услышал тихие шаги, а потом дверь распахнулась. Я наткнулся на подозрительный взгляд ярко-синих глаз.

- Я ничего не заказывала, – неожиданно выпалила их обладательница и попыталась закрыть дверь.

- Эй, постой, это я, Ник, – я быстро просунул ногу так, чтобы девчонка не захлопнула дверь.

- Кто? – Кира нахмурилась, словно вспоминая что-то. – А, ты приятель Сережи?

- Ага. Ты уже собралась? – кивнул я, и вошел в прихожую. Девчонка отступила назад и вопросительно посмотрела на меня.

- Куда? – В ее взгляде было такое напряжение, что у меня в душе поселилось неприятное предчувствие. Неужели он забыл сказать о ТАКОМ?

- Хм, как тебе сказать. Серый попросил меня присмотреть за тобой, пока он в командировке, – начал я, но девчонка меня перебила:

- Посмотрел? Вот и ладненько. Я скажу ему, что ты заходил.

- Чего? – Если честно, я в шоке. Что-то не похожа она на ангела. Похоже, Серый немного приукрасил действительность. – Так, собирайся. Эти полгода ты живёшь со мной, – уже строже добавил я. Ситуация как-то незаметно вышла из-под контроля, и я не совсем понимал, что мне делать.

- Еще чего, – фыркнула Кира. – Я тебя не знаю. Может ты маньяк? – ехидно протянула она.

- На тебя в голодные годы за мешок картошки не позарюсь, – наглость девчонки вывела меня из себя. – Меня не интересуют плоские малолетки, – усмехнулся я. Девчонка покраснела – видимо задел за живое.

Ну а что я мог сделать, если это правда? Мне никогда не нравился такой тип девушек. Невысокая, от силы метр пятьдесят пять, худая, даже тощая, и я был на сто процентов уверен, что за ее мешковатой толстовкой скрывался максимум первый размер. Нет, у Киры шикарная шевелюра: густые, длинные, иссиня-черные волосы, которые переливались словно шелк. Но на этом достоинства ее внешности для меня закончились.

- Боже, и кто мне это говорит?! Аполлон? – девушка зло прищурилась. – Тоже мне, Дон Жуан на пенсии.

Кто это еще престарелый? Что несет эта девица? И вообще, что тут происходит?

Окончательно растерявшись, я набрал номер Сереги, и, пообещав, что у нас с ним будет отдельный разговор, передал трубку Кире.

- Что? Ты серьезно? - лицо девчонки вытягивалось по мере того, как Серый что-то говорил. – Сереж, ну пожалуйста… ну я же его не знаю… ну, братик, ну… - Трубка гневно что-то закричала, и Кира покорно кивнула, забыв, что собеседник ее не видит. – Хорошо, я поняла. Извини. Да, я тоже тебя люблю. Пока, – закончив разговор, она отдала мне трубку, а потом вскинула на меня взгляд. – Я пообещала Серому, что поживу с тобой.

- Вот и молодец, – с облегчением выдохнул я. Одной проблемой меньше.

- Посмотрим, на сколько тебя хватит, – усмехнулась она, скрываясь в комнате.

Боже, во что я ввязался?

Наркабароны, престарелые любовницы и рабы.

POV Кира.

У меня был план… гениальный план на эти полгода свободы. Я, наконец, могла устроить то, что давно планировала. Могла открыто заниматься экстримом, не прятать байк за пять тысяч улиц, чтобы не спалил Сережа, гулять, где хочу, и подрабатывать в баре. Но нет. Просто нет. Хотелось бы, но нет. А все почему?! Потому что мне приставили надзирателя и няньку в одном флаконе на ближайшие полгода.

Сережа, чтоб тебя, я уже взрослая!

С такими мыслями я и ехала в машине с этим старпером. Нет, вообще, он довольно симпатичный... Интересно, сколько ему лет? Хотя видно, что его любовь к себе просто зашкаливает до небес. Ничего-ничего, ты еще заплачешь со мной.

- Ты живешь в центре? – Я с настороженностью смотрела по сторонам. Черт! Надо искать новое место, чтобы прятать байк, мы слишком далеко от моего дома.

- Не совсем, – ответил Никита, закуривая. Я тоже хочу курить. Блин, он Сереге наябедничает. – Почти приехали.

Не разговорчивый. Отлично, я тоже не хочу с тобой общаться.

***

От вида его квартиры, я почти присвистнула. Слишком большая для него одного. Хотя чему я удивляюсь, учитывая то, на какой машине он меня забрал?

- Ты наркобарон? – усмехнулась я. – И сделал пластику, чтобы тебя не нашли кредиторы, а на самом деле тебе шестьдесят? – Было бы забавно.

Мой оппонент чуть не поперхнулся.

- Откуда у детей такая фантазия? – Ненавязчиво поинтересовался он. – А вообще, - Ник наклонился к моему уху и шепнул:

- У меня богатая престарелая любовница, – Подмигнул он.

- Фуу, я так и знала, – мдаа, - ты – извращенец. Не ходи со мной по одной улице.

Не дожидаясь его реплики, я разулась и прошла в гостиную, где валялись горой обертки из-под чипсов, а на полках громоздились пустые бутылки. Тут же на диване горой возвышались тетради, книги, ноут и планшет.

- Как все печально, – Подытожила я, глядя на этот бардак.

- Для тебя так это точно, – ехидно произнес Никита, протащив мою огромную сумку с вещами в гостиную. - Будешь здесь убираться, раб.

- Что?!

- Так. С меня еда,.. мм… помощь с уроками… транспорт, а с тебя уборка. Все честно.

- Ладно. Отвезешь вечером в бар? Я уберу мусор, – если уж торговаться, то до конца.

- Мелкая еще для баров!

- А ты слишком старый даже для фолк музыки, – победно заявила я.

- Я слушаю рок! – Взорвался Ник. – И мне всего 24.

- Да это же почти тридцать. Ты – ископаемое, – Шаг первый. Довести его до белого каления. Сам отправит меня восвояси.

- Так, все, я с детьми не спорю. Твоя комната справа по коридору, – И Ник бодренько так зашагал с моими вещами в карцер. Ну, во всяком случае, жить с ним, будет точно, что в карцере.

Комната все же оказалась просторной и светлой. Окно с широким подоконником так и манило сесть и покурить. Все-таки двадцатый этаж, так что вид открывался шикарный. Письменный стол из резного дерева с кожаным креслом, множество полок с книгами и дисками. Широкий диван с мягкими подушками и комп с огромным плоским экраном, явно предназначенный для онлайн игр. В целом напоминает хороший кабинет.

- Сгодится, – вяло заметила я, немало разозлив этого хлыща. – Мне нужно переодеться. Ты не мог бы сменить локацию?

Ник вышел, хлопнув дверью, напоследок бросив мне ключи и от комнаты, и от квартиры. Хаха, с такими темпами, его надолго не хватит.

Он ушел, а я выдержала драматическую паузу в пару часов. Что греха таить, я раскладывала косынку на компе и просматривала обширный список игр, и, переодевшись в джинсы и футболку, убрала волосы в хвост и вышла в гостиную. Ник что-то печатал на ноуте, одновременно ругаясь с кем-то по телефону.

- Есть хочешь? – Спросил мой нянь, убрав телефон и ноут в сторону.

- Нет, мне нужно к однокласснице за домашкой. Подвезешь? – Я сделала лицо ангела.

От такой перемены настроения, парень даже растерялся, но тут же согласился.

***

Поев в макдаке и протащившись по всем пробкам в шесть вечера под песни каких-то старых рокеров, мы, наконец, приехали к нужному адресу.

- Ты надолго? – Ник снова закурил, паркуя машину, а я вдруг зависла, рассматривая его. Худоватый, но подтянутый и жилистый, одет, как гламурный подонок или бандит, я еще не решила. Довольно красивые зеленые глаза, обведенные черными ресницами, как углем. Крупный прямой нос и красиво очерченные губы, ярко выражена линия челюсти, при всем этом не кажется слащавым, а каким-то даже мужественным. Понятно, почему на него клюют престарелые богатые дамы. Мдааа. Бесит аж.

- На десять минут, нянечка. – Я послала воздушный поцелуй и скрылась за дверью подъезда.

***

Мы пили с Ленкой вторую кружку чая и сплетничали. Ник должно быть уже проклял меня. Меня не было уже полтора часа.

- Кир, так все в силе?

- Конечно, – я улыбнулась подруге. – На следующей неделе гонки. Я так давно их ждала. Ни за что не пропущу, и этот надзиратель не помешает мне.

Подруга засмеялась, и мы стали прощаться.

Натянув специальную куртку с защитой, я спрятала волосы за шиворот, подняла воротник и надела шлем. Захватив кожаные перчатки без пальцев, что оставила у нее в прошлый раз, я попрощалась с подругой и выскользнула из квартиры.

На город опускались сумерки, и я быстро вышла из подъезда и завернула за угол. Повезло, Ник меня не заметил. Я, наконец, блаженно закурила и уселась на холодную седушку своего черного красавца.

Спортбайк, немного подержанный, но, благодаря моим друзьям, доведенный до совершенства в техническом смысле этого слова.

Год назад я и не мечтала о таком красавце, но как только сдала на права, стала участвовать в подпольных гонках. Сначала на мотоциклах друзей, но потом, быстро сделав себе имя, я заработала на собственный. Еще бы. Ездила я уже года два. Спасибо друзьям, что научили. Эх, Сережа, сколько ты не знаешь обо мне. Взять хотя бы случай со сломанной рукой. Брат, ты правда думаешь, что я поскользнулась на ровном месте? Хах, да я летела тогда в канаву, как пробка из шампанского. До сих пор удивляюсь, как так просто смогла отделаться.

Но это все ностальгия. Докурив, я выгнала красавца во двор и поехала.

Уже выезжая на дорогу, я заметила Ника, который покупал сигареты в палатке. Мне стало смешно, и, остановившись, я сняла шлем.

- Никитааа, - Протянула я.

Парень обернулся и ошарашенно посмотрел на меня, будто увидел призрака. Пачка сигарет выпала из его рук и ударилась об асфальт.

Надев шлем, я махнула ему ручкой и умчалась.

Пачка сигарет, выпавшая из кармана на резком старте – семьдесят рублей. Выражение лица этого хлыща - бесценно. Картина века просто. Правда, теперь он точно пожалуется Серому. Черт, ну почему я сначала делаю, а потом думаю?

Алгебра, Геометрия и Сталинские реформы.

POV Ник.

В гостиной царил зловещий полумрак. Я сидел на диване с самым мрачным выражением лица и ждал возвращения мелкой засранки. Эта девчонка еще не знала, что подписала себе смертный приговор. Я позвонил ее классной руководительнице, которая рассказала мне о положении дел. Продолжение обучения Киры в школе стояло под вопросом, и только мое безграничное обаяние спасло положение. Еще мне позвонил Серый. Я попытался ненавязчиво вытянуть из него информацию, но, как мне показалось, он ни сном ни духом не подозревал о проделках сестренки. Я решил не грузить друга и справиться с проблемами самостоятельно.

Кира соизволила вернуться домой ближе к полуночи. Сначала я услышал тихий скрип двери, потом еле различимый шорох и легкие шаги. Видимо, эта дурочка решила меня провести и проскочить мимо меня, однако не тут-то было. Прихожая вела прямо в гостиную, и обойти ее ей бы не удалось. Поэтому я терпеливо ждал, когда щуплая фигурка покажется в дверном проеме.

Как только это произошло, я хлопнул в ладоши. Вспыхнул ослепляюще яркий свет, Кира заметила меня и застыла. Мы играли в гляделки пару минут, потом мне это надоело, и я прервал затянувшееся молчание.

- Хорошо погуляла? – Я решил начать издалека, но девчонка уловила угрозу в моем тоне и тут же встала в позу.

- Замечательно, – она прищурилась. – Что-то не так?

- Да нет, просто решил напомнить, что ты живешь в моем доме. А у меня свои правила. Постарайся их не нарушать, – последнее слово я особо подчеркнул. Девчонка это явно заметила, но это лишь раззадорило ее.

- А то что? – Кира усмехнулась, приближаясь ко мне и, пользуясь случаем, смотрела с высока. У нее что, комплекс Наполеона? – Отшлепаешь меня?

- А что, если так? – Спросил я, хватая ее за руку и резко притягивая к себе. Не устояв на ногах, она рухнула на меня. Я тут же перекинул ее поперек своих колен, прижимая грудью к дивану. Она стала брыкаться, на что я несильно хлопнул ее по попе, на которую она так упорно искала приключений.

- Отпусти меня, извращенец! – Завопила она, извиваясь, как уж. Я ослабил хватку, и она свалилась на пол.

- Я тебя умоляю… чуть руку не отбил об твою тощую задницу, – откинувшись на диван, я смотрел, как она поднимается на ноги.

- Ты полный псих! – Крикнула она, едва ли не бегом бросаясь в свою комнату.

Я преспокойно уселся за ноут, чувствуя себя отомщенным в какой-то степени. Кира еще полчаса громогласно ругалась, предусмотрительно запершись в комнате.

Мне кажется, или мои воспитательные меры не принесли никакого результата?

***

Противный вой будильника сорвал меня с кровати. Я так давно не вставал с утра пораньше, что сначала даже не понял, что происходит. Некоторое время мне потребовалось для того, чтобы немного прийти в себя и понять, на кой я этот будильник вообще выставлял. Воскресив в голове разговор с классной руководительницей своей подопечной, я застонал и пошел запускать кофемашину. Кое-как умывшись, я побрел в комнату Киры.

Я распахнул дверь, благо, она была не заперта. Девчонка тихо посапывала, звездочкой развалившись на диване. Я рывком сорвал с нее одеяло, на что незамедлительно последовала бурная реакция.

- Ты что, идиот? А если бы я спала голая? – Возмутилась она, пытаясь отобрать у меня одеяло.

- Ну, слава богам, это не так, и моя психика не пострадала, – усмехнулся я. – У тебя сорок минут на сборы. Я отвезу тебя в школу.

- Тебе что, заняться больше нечем? – Простонала она, с трудом сдерживая зевок.

- Абсолютно, – я приблизился к ней вплотную и прошептал в самое ухо. – Я весь в твоем распоряжении.

Девчонка вздрогнула, когда мое дыхание обожгло ее кожу, а потом отпихнула меня, вереща при этом что-то нечленораздельное. Мне удалось разобрать что-то про “престарелого развратника”, а потом она хлопнула дверью ванной так, что сотрясся весь этаж.

Мда, ко всему прочему она склонна к агрессии. Надо бы ножи спрятать. Да и вообще, колюще-режущие предметы, а то спать по ночам не смогу спокойно.

***

Солнце жизнерадостно светило в окно, а я уже минут пятнадцать томился в школьном коридоре, с заинтересованным видом разглядывая паутинку трещин на побелке. Звонок об окончании седьмого урока все не звонил, а мне все сильнее хотелось курить. Однако отойти я не мог – боялся, что Кира сбежит.

С утра мне пришлось чуть ли не силком затаскивать ее в машину, благо у школы она скандалить не стала и позволила ее отконвоировать до класса. Сдав ее на руки Зинаиде Яковлевне, я поехал по делам.

Три часа на скучнейшем совете директоров, пара деловых встреч и вот я снова здесь. В руках у меня пакет, скрывающий дорогие духи, коробку вкуснейших бельгийских конфет и бутылка элитного вина родом из Италии, а также огромный букет из скольки-то там орхидей. И конечно, как только прозвенел звонок, и в коридор хлынули толпы галдящих учеников, я вошел в класс с самой очаровательной улыбкой на губах.

Десятиклассники, торопливо кидавшие в сумки учебники и тетради, замерли, увидев ослепительного меня. Я неторопливо приблизился к женщине пост бальзаковского возраста, вручил ей свою ношу и отметил, что сегодня она еще прекраснее, чем обычно. И не важно, что это наша первая встреча.

- Такая роскошная женщина в таком унылом месте, – с сожалением проговорил я так, что бы услышала только она. – Вы слишком хороши для преподавания. Вы не думали сменить профессию?

Проворковав с ней в подобном тоне пару минут, я заслужил ее одобрение и, подхватив остолбеневшую Киру под руку, потащил ее на выход.

- Фу, ты что, состоишь в клубе любителей тех, кому за сто? – С отвращением пробормотала неблагодарная девчонка. Можно подумать я не ради нее распинался перед этой представительницей рода нафталиновых?!

- Ну, женщины, как хорошее вино, с годами только лучше, – подмигнул я. Пусть не обольщается тем, как я ради нее надрываюсь.

- До чего же ты гадок, – буркнула Кира, запрыгивая в машину.

- Какой есть, – Негромко ответил я, но она уже воткнула в уши наушники. Что за несносный ребенок?!

***

Вернувшись домой, я усадил Киру за уроки. То есть, мы час орали друг на друга, а потом я, нарушив все принципы воспитания, пошел на подкуп, пообещав ей снять домашний арест, если она будет нормально учиться. Еще немного поворчав, она согласилась и устроилась на диване в гостиной. Некоторое время я ковырялся в ноуте, просматривая чертежи здания, которые надо было завершить в ближайшее время и представить директорам.

Когда я, наконец, покончил с работой, то обнаружил, что мелкая что-то рисует в тетради. Незаметно подкравшись к ней, я разглядел какие-то цветочки – василечки и плюхнулся на диван рядом с ней.

Внутри меня все клокотало от возмущения, а когда я увидел наушники у нее в ушах, я достиг крайней точки кипения.

- Чем это ты занимаешься?! – Взорвался я, когда она соизволила обратить на меня внимание.

- Алгеброй? – Пискнула она, заметив мой безумный взгляд.

- И как это, прости, относится к уравнениям, которые ты должна решить? – Возмутился я.

- Я нифига не понимаю, – тяжело выдохнула Кира, обреченно посмотрев на тетрадь.

- Тупица, – бессильно пробормотал я, пробегая глазами по каракулям в тетради. – Это же как дважды два.

- Так помог бы, раз такой умный! – Она еще и огрызается!

Однако посмотрев в ее унылое лицо, я понял, что она действительно не понимает.

- Ладно, бестолочь, сегодня я добрый, – я придвинулся к ней вплотную, так что наши ноги соприкасались. Она бросила на меня растерянный взгляд.

- Ты чего?

- Помогу тебе, балда, – я забрал ее ручку и стал объяснять.

В ходе нашего занятия выяснилось, что она не понимает еще и геометрию, которая стала просто адом для нас обоих. Я бился, как мог, пытаясь донести до нее прописные истины. Сделав небольшой перерыв на чай-кофе, мы приступили к английскому, который она ненавидела еще больше чем французский, на котором не могла связать и трех слов.

Мы занимались почти до одиннадцати часов. Сначала Кира вздрагивала каждый раз, когда я случайно выдыхал ей в шею, или если наши руки ненароком соприкасались. Я посмеивался над такой невинной реакцией, но не думал менять свое положение – только так мне удалось утихомирить девчонку.

Я достаточно быстро понял, что разборки – ее родная стихия, в которой она, как рыба в воде. Кира явно была из тех, кто за словом в карман не лезет. Однако в общении с противоположенным полом, она, очевидно, полный профан. А как иначе объяснить все эти ее ерзания и постоянно отводимый в сторону взгляд.

Признаться, меня это забавляло. Она так мило реагировала, что мне хотелось поддразнивать ее. Я то и дело “случайно” прикасался к ней, а когда мы дошли до истории, я перешел на такой интимный шепот, что она минут десять сидела красная, как рак.

И чего я в итоге добился? Я тут распинаюсь, рассказываю ей про Сталинские реформы, а она сопит мне в плечо. Когда только уснуть успела?

Первым порывом было стряхнуть ее с себя и отправить спать в комнату, но тут я увидел ее лицо. Впервые оно было так близко и казалось таким открытым и умиротворенным. Черные, густые ресницы легонько подрагивали, а пухлые губы чуть приоткрылись. Я аккуратно, боясь разбудить, отвел с нежно-молочной кожи черную прядь.

Кира зашевелилась, и ее голова в итоге оказалась у меня на груди. Она так спокойно спала, что мне стало жаль ее будить, и я просто накрыл ее валявшимся на диване пледом. Я сидел, слушая ее размеренное дыхание, и все четче осознавал, что мне давно не было так хорошо. Я ощущал тепло и уют, умиротворение, которого мне так давно не хватало. Мои пальцы сами по себе стали перебирать шелковистые волосы, а ноздри глубоко вдыхали нежный, цветочный запах.

Постепенно я полностью расслабился и, сам того не заметив, уснул.

Кювет, Капли крови, Логово маньяка...

POV Кира

Мне снился мой байк, мой прекрасный байк и гонки, рев мотора и победа на очередной сходке байкеров, где я участвовала в соревнованиях. Приз был в кармане, и вот я стою, стою…и вижу Ника, вооруженного учебником по истории и грозно помахивающего мне дневником с новыми двойками…Нет…

- Нееет, – Просыпаюсь от собственного крика. Смотрю на парня рядом с собой. Парня?! – Ааа! – Отскакиваю и падаю с дивана, попутно путаясь в пледе.

- Что? Что? – Ник тоже подпрыгивает и спросонья фокусирует взгляд на мне. – А это ты. Чего вопишь?

– Буднично поинтересовался он.

- Что ты тут делаешь, старый извращенец?! – Он спал со мной на одном диване! Кошмар, а вдруг я храпела? Так стоп, не о том думаю.

- Расслабься, я не страдаю педофилией. Но признаю, история была настолько скучной, что нас скосило.

- Фу, – А что тут еще сказать? – Я иду в душ.

***

Теплые струи воды приятно расслабляли, а скраб для тела помог избавиться от дурацких мыслей, что мы лежали так близко на диване всю ночь. И, вообще, Ник странный. Слишком часто вторгается в мое личное пространство. Не по себе как-то. И этот сон…в любом случае, хорошо, что он благополучно забыл историю с байком и не сказал Сереже. И еще лучше то, что я позаимствовала гараж Макса, и мой красавец не стоит одиноко на улице уже неделю. Неделю блин. Я пропустила соревнования. А все из-за этого Никиты! Засранец. Зато оценки в школе явно улучшились, и я даже не опозорилась в очередной раз на геометрии. До чего ж я умная, хохо.

- Эй, ты там умерла?! – Стук в дверь, чуть не снес последнюю с петель. – Кофе с яичницей на столе. Шевелись, опоздаешь в школу.

- Сегодня суббота, я не учусь! – Крикнула я, посмеиваясь. Долгожданные выходные! Свобода! Аллилуйя!

За дверью чертыхнулись и удалились восвояси. Честно говоря, не думала, что он вытерпит мое присутствие целую неделю. Как так, теряю форму.

Хотя все не так плохо, этот парень реально умеет готовить…яичницу. А большего и не надо.

- Ты кое-что обещал. – Я делала вид, что сосредоточенно смотрела в тарелку, но с замиранием сердца ждала ответа.

- Нуу…даже не знаю…- Картинно улыбнулся Нико, прикидываясь дурачком. Вилку бы ему в глаз воткнуть. – Ладно, можешь пойти погулять сегодня.

Да! Да! Победа! Мой байк! Мои друзья, моя…

- Со мной.

- Что прости? – Земля уходит с орбиты и врезается в Луну. – ЧТО!?

- Ты думала, я забыл про мотоцикл?! Стой, даже знать не хочу, где ты его взяла, но пока я тебе не настолько доверяю, что бы пускать гулять одну.

Зубы мои заскрипели от бешенства на этого хлыща. Вот же говнюк! Я так старалась всю неделю, а он тут няньку включил. Мне почти семнадцать, я взрослая самостоятельная девушка.

- У тебя что, совсем личной жизни нет, решил к моей примазаться? – Изогнула бровь я, с остервенением уничтожая вилкой остатки еды в тарелке.

- Либо так, либо никак. Могу отвезти в парк аттракционов, покатать на карусели, малыш. – Ненавижу, когда меня называют дитем!

- Хо-ро-шо. – По слогам отчеканила я, в душе усмехаясь. – Поехали в парк гулять.

***

Если у вас есть старший брат или сестра, вы должны иметь минимум десять планов побега из любой ситуации. Убежать от няня, не составит особых проблем…надеюсь.

Мы вышли из дома. Этот пижон в белых кроссах, тоже мне эстет, ненавязчиво покручивал на пальце ключи от машины. Захлопнулась дверь подъезда, и мы пошли к его машине. Выждав момент, я сделала прыжок пантеры и выхватила ключи. Не дав ему опомниться, я бросила их в контейнер на самое дно и со всех сил бросилась бежать дворами. Лишь бы скорее скрыться. В спину слышались гневные крики. А вот фиг. Не выполнил свое обещание, не выполню мое.

Благо, я взяла все необходимое: ключи от байка и гаража Макса, деньги, сменную одежду, которую запихнула в маленький рюкзак, останусь у Ленки до завтра, пусть поволнуется, и главное, надела удобные кеды для побега.

***

Спустя полчаса, я окончательно убедилась, что меня не преследуют, и, прыгнув в метро, поехала к своему любимому байку. Уже сидя на лавочке в вагоне метро, я разразилась истерическим смехом. Представляю, как этот самовлюбленный напыщенный индюк роется в помойке в поиске ключей. И, да, это жестоко, но он меня вынудил. Хотя вечером все же попрошу прощения…может быть…по телефону.

Но, чем больше я думала о злом Никите, тем больше чувствовала себя виноватой. Чертова совесть. И…стыдно, но на другой чаше весов свобода и байк. Хм…

С бредовыми мыслями, я все же добралась до гаража. С наслаждением покурив первую сигарету за эту неделю, я надела черепаху, решив ей и ограничиться. Покатаюсь немного, ничего ведь не случится, если не надену штаны с щитками.

***

День был прекрасен, только слишком ветреный, я гнала по МКАДу, не думая ни о чем. Просто наслаждалась свободой. В такие моменты я забываю, кто я, забываю о том, что потеряла родителей, забываю обо всем, что было позади, и верю, что все еще впереди. Как-то неожиданно получилось, что я прокаталась весь день. Опомнилась только когда апрельские сумерки стали медленно ложиться дымкой на город. И черт, зарядил дождь. Холодный, мерзкий и такой сильный, что кататься стало страшно. Я сбавила скорость и поехала к гаражу.

Все было нормально, хотя я и чувствовала себя мокрой курицей.

Я прибавила скорость, мечтая поскорей оказаться дома. Неожиданно, идущая впереди меня машина, резко затормозила. Ярко вспыхнули стоп-сигналы, столкновение неизбежно – я не успеваю затормозить. Инстинктивно поворачиваю вправо – лучше в кювет, чем в порш. Мокрый асфальт испещрен лужами, меня заносит. Выровнять байк не получается – слишком быстро все происходит. Сильный удар мотоцикла о невысокое ограждение на обочине МКАДа, а я торпедой перелетаю через руль и кубарем лечу в кювет.

***

Лежу в грязи где-то в овраге с бешено бьющемся сердцем. Чертова дура, поленилась надеть защиту, хорошо хоть черепаху одела. В мыслях каша… Что делать? Что с байком? А со мной что? Пытаюсь встать…

- Черт! – Обе коленки разбиты в кровь. Джинсы уже порядком ей пропитались и во многих местах порвались. Обе руки разбиты и ноют от боли. Видно ударилась об руль, когда летела, или еще обо что.

Шлем спас мою голову, хотя стекло и покрылось сеткой трещин. Я попыталась пошевелиться. Переломов вроде не было, хотя все жутко болело. Возможно, вывихнула руку. Я кое-как отстегнула шлем и кинула его в сторону. Руки заболели еще больше, а на правое колено смотреть было страшно. Оказалась еще и икра в крови и грязи.

- Что мне делать? – Слезы сами собой полились из глаз. Байк разбит, сама чуть не убилась, нахожусь хрен пойми где. Звонить. Кому звонить? Точно не Ник, он будет в бешенстве. Он убьет меня. Явно не Сереже, у него инфаркт миокарда будет. Да и что он сделает?! Макс! Или Ленка!

Я кое-как пошевелила более здоровой и чистой рукой и пошарила в кармане. Телефона не было.

- Черт! Черт! Черт! – А вот теперь мне страшно. Что делать?! Что мать вашу делать!? Как добраться до дома? Уже вечер, и дождь не прекращается. Лежать в грязи уже холодно. – Я что, так умру?! – Слезы полились еще сильнее. Finita la comedia.

Прости меня, Серый. Прости, байк. Нико, ты тоже меня прости. Я – дура! Я…

- Я король дороги, я король от Бога, в Ад или Рай…

Телефон! Мой телефон играет где-то в кустах. Совсем рядом. Где?!

Прислушавшись, я примерно определила в какую сторону ползти в тот момент, когда звонок прекратился.

Чертыхнувшись, я все же с болью, но привстала и чуть ли не ползком стала лазить в потемках в поиске мобилы. Голос Кипелова снова раздался из динамиков, и я, счастливая, взяла трубку, даже не посмотрев, что за незнакомый номер мне звонит.

- Да. – Ответила я предательски осипшим и заплаканным голосом.

- Знаешь, что я сделаю с твоей тощей задницей, когда доберусь…ты что ПЛАЧЕШЬ? – Голос Ника, сначала истеричный, а потом недоверчиво обеспокоенный так поразил меня, и так осчастливил… что кто-то волнуется, жива ли я, что я окончательно разрыдалась в голос.

- Что случилось? Кто тебя обидел?! Я убью его!!! Кира! Кира, только не молчи, где ты?

- Я разбила байк. – Тихо прошептала я, пытаясь успокоиться. Стыдно-то как. И зачем я ему рассказываю, он убьет меня или посадит на пожизненный домашний арест. – Извини, за ключи.

- Какие еще ключи?! Где ты? Ты ранена? Нет раненых? Адрес! Где ты? – Ник кричал в трубку, как будто он потерпевший, а не я.

- Я жива. – Уже увереннее ответила я. Поглядывая на мокрые от крови джинсы. – Раненных нет. – И тут до меня дошло, насколько опрометчив был мой поступок. Все произошло так быстро. Я даже не посмотрела в зеркало, а если бы сзади кто-то ехал, а если бы я врезалась не в ограждение, а в другую машину, а если бы…

- Кира! Кира, где ты? Не молчи, я уже еду. – Голос Ника казался испуганным, или мой страх передался нам обоим, не знаю. – Кира, ответь, уже, пожалуйста! Куда мне ехать?!

- Я слетела в кювет. Где-то на МКАДе, не доезжая до Бутово. – Надеюсь, он найдет меня.

- Я скоро буду. Не отключай телефон. Позвоню другу-гаишнику, чтобы эвакуировал твой мотоцикл на штрафстоянку. Кира, я скоро.

В трубке послышалась приятная мелодия, и я стала ждать Ника. Ливень потихоньку прекращался, а вот лес наоборот становился темнее. Меня охватила дрожь и непонятный страх, что сейчас вылезет какой-нибудь маньяк. Не зная, что еще делать, я вытащила из кармана зажигалку, но так и не смогла чиркнуть ее мокрыми от крови и грязи пальцами. Минуты тянулись долго и монотонно, я вздрагивала от каждого шороха. Совсем рядом слышался шум автострады. Мой байк. Что с ним?

Я должна на него посмотреть. Склон по которому я летела, ломая ветки и кусты, оказался мокрым. Прелая прошлогодняя листва и глинистая почва изрядно вымотали, но я все же заползла на обочину.

При взгляде на свой мотоцикл, я снова заплакала. Переднее колесо вывернуло, руль был искорёжен, и вообще, это напоминало кучу металлолома. Вдруг, рядом со мной остановилась машина. Но это был явно не Ник.

- Девушка, вы ранены? Что случилось? Вызвать скорую? – Обеспокоенный пожилой мужчина выбежал под дождь ко мне навстречу.

Я уже открыла рот, что бы что-нибудь ответить, как перед нами остановилась еще машина. Из которой выпрыгнул Ник.

- Кира! – Никита так сильно прижал меня к себе, что, черт, я опять разрыдалась, как последняя истеричка. Никита был теплым, по-настоящему теплым и каким-то родным. Я, наконец-то, почувствовала себя защищенной. Больше не было страшно, хотя от его крепких объятий побитое тело заболело сильнее, и я ойкнула.

- Спасибо, но дальше я сам со всем разберусь. – Это было адресовано мужчине, который как-то злобно сплюнул.

- Разобрался он. Я вижу, на девушке твоей живого места нет. Следил бы лучше. Что за молодежь пошла!? – Мужик уехал.

Ник как-то покраснел и отпустил меня, осматривая со всех сторон.

- Мм…Кира, тебе нужно в травмпункт! Садись быстрей в машину. – Никита как истинный джентльмен попытался закутать меня в свою куртку, от которой я увернулась.

- Я вся в грязи. – Тихо пискнула я. – Куртку твою испачкаю.

- Ты дурочка! – Нико поймал меня за руку и притянул к себе так близко, что я почувствовала запах его духов вперемешку с гелем для душа. Тут же он сам расстегнул мою мокрую насквозь черепаху и скинул прямо на асфальт, а затем одел в свою кожаную куртку, оставшись в футболке. - Садись живо в машину.

От такого непреклонного тона, я почему-то совсем растерялась и послушно, прихрамывая, пошла к машине.

Заметив это, Нико снова меня остановил и сел на корточки, стал осматривать мои побитые ноги.

- Со мной все в порядке.

- Молчи. – Теплые пальцы Ника стали прощупывать кости. Периодически я ойкала, но в целом он вынес вердикт, что переломов нет.

- Так и я о том же. Не надо в травмпункт.

- Ладно, но если ты занесла грязь и начнется воспаление, я сам тебя добью. – Ник старался говорить жестко, но я видела, как нервно он курил, то и дело, поглядывая на меня. Мне стало не по себе от таких взглядов. Неужели он правда, волнуется? Наверно, боится, что Сереже расскажу, а тот его обвинит.

- Давай не скажем Сереже? – Попросила я.

- Кому? Аа…потом разберемся, садись уже в машину.

- А байк?

- Мои приятели уже едут. Не волнуйся.

***

Странно, но за всю дорогу до его дома, Ник ни разу не накричал на меня, не сказал что-то гадостное, не вспомнил про ключи, что я выкинула в помойку. Он только поглядывал на меня иногда, странно и необычно, так на меня еще не смотрели никогда. Я делала вид, что не замечаю этих взглядов, хотя румянец на щеках все же выступил. Меня морозило от холода и адреналина, а еще я боялась заговорить. Думала, он будет орать на меня.

- Я испугался за тебя, дурочка. Никогда так больше не делай. Зачем тебе, вообще, все это? – Нико достал непонятно какую по счету сигарету и закурил.

- А у тебя были моменты, когда хочется забыться и ни о чем не думать? Просто ехать на закат и не помнить кто ты и зачем ты? – Я ответила вопросом на вопрос. Я знаю, он поймет. Серый говорил, что его родители там тоже были, на том чертовом рейсе.

- Были и бывают, но прежде, чем совершить очередную глупость, я думаю о тех, кто остался и волнуется за меня. Думаю о тех, кто смотрит на меня сверху, думаю о тех, кто остался в сердце, если ты понимаешь, о чем я.

- А ты философ. – Хмыкнула я. Странно, его слова что-то затронули где-то глубоко внутри. Что-то зажило, что-то, давно сломанное, скрипнуло.

- И это еще не все мои таланты. – Самодовольно произнес он, разрушив момент.

- Да-да, престарелые любовницы, все дела. – Подытожила я.

***

- Да вы, блять, шутите! – Ник в бешенстве нажимал на кнопку лифта.

- Оу, такой пафосный дом, а лифт работает хуже, чем в обычном. Досада.

Прежде чем я осознала, что лифт сломан, и мне придется ползти на двадцатый этаж с больными конечностями, Ник сгреб меня в охапку, то бишь, взял на руки.

- Да ты, блин, шутишь! – Он это серьезно?! На двадцатый этаж?! – Ты какой-то хиленький с виду.

Зря я это сказала. Что-то страшное укусило его за задницу, и Ник бодренько зашагал по лестницам.

- Знаешь, для такой тощей коротышки ты слишком много весишь. – Восьмой этаж.

- Во мне 45 кг! И вообще! Пусти, я пойду пешком. – Девятый этаж.

- Если нас увидят соседи, то подумают, что маньяк несет жертву в логово. Смотри, за нами остаются капли крови! – Одиннадцатый этаж.

- Кто тут еще жертва?! В тебе сколько, два центнера? – Двенадцатый этаж.

- Ну, хватит уже, мне тебя жалко, давай я сама пойду? – Четырнадцатый этаж.

- Почему я не купил квартиру на первом этаже?! Почему? – Шестнадцатый этаж.

- Ник, у тебя венка на виске вздулась. Мне, кажется, она сейчас лопнет. – Восемнадцатый этаж.

- А мне, кажется, я сейчас тебя в окно выброшу, если еще что-нибудь скажешь. – Девятнадцатый этаж.

- Можно меня уже отпустить?! – Двадцатый этаж.

Ник встал перед своей дверью, все еще прижимая меня к себе. Я слышала его тяжелое дыхание и видела, как капелька пота скользит по лбу. А еще вдруг посмотрела в глаза, которые так близко были к моим. А раньше и не замечала, какие они зеленые и какие длинные ресницы и…так, стопэ, что-то понесло меня не в ту сторону! У него уже есть женщина! Ведь есть же?!

- Пришли. – Хрипло выдохнул он и медленно поставил меня на твердую поверхность.

- Эмм…спасибо.

***

Пресвятые джигурдюшки!!! Душ…мм…приятный, теплый….горячий блин!!!

- Черт! – Все открытые раны невыносимо защипало от боли.

Я очень медленно и аккуратно отмыла грязь и промыла раны, только затем так же осторожно вымылась сама. Вывихнутая рука наливалась уже синяками, костяшки болели и еще немного кровоточили, колено было особенно страшным. Как же жалко я выгляжу. Завернувшись в полотенце, я сделала шаг по направлению к двери и, надо ж было поскользнуться, я с грохотом стала заваливаться, в последний момент, вцепившись в ручку двери.

- Что у тебя там?! – Ник тут же подбежал с другой стороны и, как-то поколдовав с замком, открыл ее.

– Что у тебя… - Он осекся, а я покраснела. Черт, черт, черт! Стыдно-то как. Я завернута в одно короткое полотенце, едва прикрывающее интимные места, а по коленкам так изящненько кровь бежит, и руки в синяках видны.

- Что пялишься?! Я знаю, что страшная! – Я пихнула его плечом в сторону и гордо захромала к себе в комнату. И, по-моему, он сказал напоследок что-то нечленораздельное.

***

Я сижу на диване в гостиной в шортах и майке, а Ник мажет мне коленки и руки вонючей мазью.

- Щиплет.

- Терпи.

Я вся издергалась от этого изуверства, окончательно разозлив его.

- Достала уже. – Никита резко навис надо мной, заставив вжаться в диван. Его губы оказались слишком близко к моим. Сердце замерло от шока и неожиданности. А он тем временем слегка приоткрыл их и мягко подул мне на нос.

- Если буду дуть, поможет? – Тихо произнес он, отчего я еще сильнее приклеилась к спинке дивана.

- А…можно…лучше на коленку… - Пискнула я.

Усмехнувшись, он продолжил эту каторгу, теперь еще нежно обдувая мои колени. Как Сережа в детстве прям. Хотя, нет, от Сережиных прикосновений я не вздрагивала, и не краснела, и сердце нормально билось.

- Слушай, хватит, ладно? – Мне было совсем уже не по себе как-то, а тут еще желудок болезненно сжался от голода.

Не говоря ни слова, Ник взял телефон и заказал огромную пиццу с моими любимыми креветками и сыром.

- Откуда ты знаешь?

- Что знаю? – Никита аккуратно наложил повязку поверх мази.

- Что эта моя любимая пицца?

- Серый раньше часто говорил, что когда ты расстроена, он заказывает тебе эту пиццу. Я почему-то запомнил. – Ник отвернулся и пошел включать телевизор.

- Ну что, карапуз, посмотрим ужастик, или ты описаешься от страха? Могу к пицце заказать памперсы.

- Фу! Ты ужасен! – Я кинула в него диванной подушкой и ойкнула от боли в плече. – Черт.

- Ну, ты, блин, Балда Балдеевна! – Ник тут же, как верная сиделка, прощупал всю конечность.

- Ты экзекутор!

- А ты дура!

- Отлично, предлагаю смотреть ‘Крик’ в честь этого!

Конченный педобир или утренний стояк))

POV Ник.

Кира в очередной раз вздрогнула и уткнулась лицом мне в плечо. Черт бы побрал этот ужастик! Я уже сто раз пожалел что предложил посмотреть его – девчонка все время пищала и жалась ко мне. В принципе, ничего страшного, кроме того, что от ее прикосновений меня словно током било. Ее горячее дыхание где-то в районе шеи, ее пальцы, судорожно сжимавшие мою руку – все это сводило меня с ума.

Еще неделю назад, я бы в это не поверил, но спустя семь дней совместного проживания, я могу с уверенностью сказать, что не равнодушен к ней. И если до сего дня, я мог врать сам себе, что только поддразниваю ее, и все эти мимолетные прикосновения меня ни сколько не волнуют, то сегодня мне пришлось признаться.

Волнуют, и даже более чем. Услышав ее голос, испуганный и срывающийся, я ощутил, как сердце падает куда-то вниз. Стало страшно, очень страшно, при мысли, что с ней могло что-то случиться. Что я мог потерять ее. Первым порывом было обнять ее и никогда не отпускать. Такую маленькую и беззащитную…такую красивую…

Всего неделя, но я уже не могу вообразить свою жизнь без нее. Не могу представить как это, не слушать ее смех, не видеть хитрый прищур сапфировых глаз, не вдыхать ее нежный запах.

Когда увидел ее в одном маленьком полотенце, из легких словно воздух вышибли. Сердце забилось часто-часто, а перед глазами замелькали картинки, в которых нет полотенца. Зато есть я.

Она пробежала мимо, а я остался стоять, как громом пораженный. Стало так жарко и стыдно. Черт бы побрал мое, черезсчур хорошо развитое, воображение!

А эта проклятая пицца! Смотреть, как она откусывает кусочек, слизывает языком ниточку сыра…как же хочется оказаться на месте этой ебанной пиццы!

Окончательно запутавшись во всех этих мыслях, я в конец забыл про фильм, и, поддавшись непонятному порыву, уткнулся носом ей в макушку, глубоко вдыхая запах ее волос.

- Эй, ты чего не смотришь? – Недоуменно спросила она, покраснев. Как же ей идет румянец…

- Я уже спать хочу…устал, пока твою тушку на двадцатый этаж пер. – Ответил я, раньше, чем успел подумать.

- Я тебя не просила. – Мгновенно огрызнулась она, отворачиваясь. Обиделась?

Руки сами по себе оказались на острых плечах, притягивая к себе. Она застыла, казалось, даже дышать перестала, как и я, впрочем. Решив, что завтра можно будет отмазаться тем, что я перенервничал, я обвил ее руками, прижимая еще сильнее.

Она так близко…такая маленькая и теплая. Такая желанная…нет смысла врать самому себе, она мне нравится. Она волнует меня. От ее близости в горле становится сухо, а в одежде жарко.

- Прости. – Шепчу тихо, прямо в ухо. Такое маленькое, аккуратное ушко. Она вздрагивает, но не отстраняется. Неужели, не против? Или, просто не понимает? Она же еще ребенок совсем…

Эта мысль отрезвляет. Отпускаю ее и встаю с дивана.

- Слушай, может, спать пойдем? Я, правда, устал… - Хлопаю, включая свет, параллельно навешивая на лицо дурацкую улыбку. – Сказку на ночь почитать?

- Да иди ты! – Фыркает она, снова швыряя в меня подушкой. – Все, я спать. – Гордо объявила она, скрывшись в комнате и оставив меня наедине с самим собой.

***

- Эй, Ник, - кто-то трясет меня за плечо, вырывая из объятий Морфея. – Ты спишь?

- Уже нет. – С трудом разлепляю глаза и вижу перед собой лицо Киры. В комнате темно, значит еще ночь. – Что-то случилось?

- Ты смеяться не будешь? – Взволнованно спрашивает она. При этом лицо у нее такое, что мне уже смешно. Однако, заметив испуг в ее глазах, мотаю головой и сдерживаю улыбку. – Мне страшно.

- Боишься чувака в маске? – Сдержаться, все же не вышло.

- Я заснуть не могу! – Вскрикивает она, видя мою усмешку. – Не смешно!

- А по-моему, очень даже забавно. – Она хочет уйти, но я перехватываю ее запястье и тяну к себе. Она не удерживается на ногах и падает на кровать рядом со мной. Морщится, тихо ойкнув – совсем забыл, она же вся в синяках и ссадинах.

- Что ты делаешь? – Шипит она, когда я накрываю ее своим одеялом.

- Ты разве не знаешь? Пока ты под одеялом, тебя даже вампир не укусит. – Не могу сдержаться и откровенно смеюсь.

- Идиот. – Ворчит она, ворочаясь.

Отобрав у меня почти все одеяло, она заворачивается в него, как в кокон и затихает. Через пару минут до меня доносится тихое сопение. Уснула.

А мне, блять, что делать?! Все мысли о сне выветрились в небытие. Она так близко, что я чувствую жар ее тела. Пододвигаюсь еще ближе, окунаясь в это тепло, как мотылек, стремящийся к свету, который его убьет. Осторожно, боясь разбудить, касаюсь волос. Мягкие, как шелк, они разметались по подушке, и так и манят прикоснуться.

Чувствую себя старым извращенцем. Я конченный педобир! Но что поделать, если я не в силах сопротивляться этому? Если я не могу, сказать себе нет.

***

Просыпаюсь от того, что рядом что-то копошится. Так тепло и уютно, и глаза открывать абсолютно не хочется. Хочется просто лежать, прижимая Киру к себе…прижимая?

Резко распахиваю глаза и вижу перед собой ее напряженное лицо. Не сразу понимаю причину такого настроения, пока окончательно не осознаю, что напряженно не только ее лицо, но и…

- Ник, ты не мог бы отодвинуться, - лепечет она, краснея так, что любой помидор умер бы от зависти,

- а то…мне в ногу упирается… - отводит глаза в сторону.

- Эм, извини. – Этот неловкий момент, когда у тебя утренний стояк… - Я это…

- Да нет, ничего, - Кира быстро буквально срывается с кровати и исчезает за дверью.

- Блять!

Конец POV Ник.

POV Ник.

Капли воды с шумом разбиваются о стеклянную дверцу душа и сбегают вниз, оставляя за собой кривые дорожки. Надеюсь, Кира не стоит под дверью и не слышит мое тяжелое, сбивающееся дыхание. И, надеюсь, она никогда не узнает, что я сейчас делаю, о чем при этом думаю. Точнее о ком.

Не узнает, что сейчас, я больше всего на свете хочу притащить ее к себе в спальню, бросить на кровать и… утром я видел ее в одной только коротенькой ночнушке, так что не сложно представить, какое у нее хрупкое, нежное тело. Я покрою его поцелуями, изучу руками каждый изгиб…Я заставлю ее стонать и извиваться под моими руками… заставлю умолять взять ее… хочу, чтобы она смотрела на меня своими огромными глазами и шептала мое имя…

Боже… я буду гореть в аду за такие мысли…

***

Кира стоит на кухне, что-то готовит. Рядом лежит телефон из которого доносится какая-то попсятина, но мне плевать. Я сижу за барной стойкой и словно зачарованный смотрю, как она пританцовывает. Она не видела, как я пришел, поэтому я могу, не скрываясь, наблюдать за ней.

Черные, как нефть, волосы рассыпались по спине, и подрагивают в такт ее движениям. Она что-то негромко напевает и эти звуки от чего-то кажутся волшебными. Интересно, а каково было бы услышать ее стоны? Тонкие пальцы берут то солонку, то перечницу, а мое воображение уже живо представляет их в другом, более интересном месте. Кастрюлька, в которой что-то бурлит, источает приятный запах, но я хочу скинуть эту кастрюльку нахуй и усадить Киру на стол. Хочу сорвать с нее эти дурацкие шортики и…Черт!

Чувствую себя каким-то маньяком. Неожиданно песня меняется, и я слышу что-то дерзкое. Рок. Мне это нравится. Неосознанно начинаю вслушиваться в текст, и краснею, как школьник. Интересно, Кира понимает о чем поется в песне, или ее хромой английский не оставил ей такой возможности?

Когда дело доходит до припева, меня бросает в жар. Дышать становится невозможно, а в голове только одна мысль, которая эхом вторит голосу солиста.

Sex is always the answer,

Секс - всегда ответ

it's never a question,

И никогда - вопрос

Coz the answer's yes, oh the answers .

Потому что ответ да, ответ - да.

Not just a suggestion, if you ask a question,

Не просто предложение, если ты спросишь,

Then it's always yes.

Тогда ответ - да.

Если бы у меня был личный демон, то сейчас он шептал бы эти слова, зная, что я на грани. На грани всех приличий. Голос разума твердит что-то про то, что она сестра Серого, что ей шестнадцать, и она еще ребенок. А голос тела напевает что-то свое. Что-то до нельзя пошлое.

S is for the simple need.

"S" для простоты

E is for the ecstasy.

"E" для экстаза

X is just to mark the spot,

"Х" чтобы оставить след

Because that's the one you really want.

Потому что это - единственное, чего ты по-настоящему хочешь.

Меня словно срывает со стула, ноги сами несут меня к ней. Я приближаюсь к Кире, уверенно кладу руку ей на талию. Она вздрагивает и разворачивается ко мне лицом. Глаза широко распахнуты в недоумении.

Кто бы знал, как мне нравятся ее глаза. Это не просто глаза, это океан, в котором я тону с головой, несмотря на то, что с детства умею плавать. Ее губы приоткрываются – она хочет что-то сказать. Я хочу услышать ее голос.

- Что ты делаешь? – Удивленный, с ноткой напряжения и граммом настороженности. Не хочу отвечать, потому что сам не знаю ответа. Знаю лишь, что рядом с ней хорошо. Так хорошо, что не могу ее отпустить, даже если бы хотел.

Свободной рукой приподнимаю ее лицо за подбородок, хочу видеть его еще ближе. Склоняюсь к ней сам, так близко, что наши лбы соприкасаются, а между губами жалкие пара сантиметров.

Ее губы. Крупные и полные, нежно розового цвета – так и тянет попробовать их на вкус. Ее дыхание, размеренное и глубокое, оно обжигает меня. Я горю, когда она так близко. Она, как огонь, хочется смотреть на нее, хочется касаться, но я знаю, что обожгусь. Знаю, что нельзя.

Несмотря на то, что я прижал ее к своему телу, между нами остается грань. Грань, которую я пока не могу переступить, хотя мысленно сделал это раз сто. Чертова песня, она у нее на повторе стоит, что ли? Музыка распаляет что-то внутри, а может это сама Кира. Ее щеки становятся нежно розовыми, но она не шевелится. Она ждет.

Ее сердце. Оно бьется чаще, словно в такт музыке. Словно в такт моему. Пальцы мягко гладят ее лицо. Кожа Киры словно шелк – я не хочу ее отпускать. Но и держать ее так вечно нельзя. Я хочу поцеловать ее, но я не знаю, что делать потом. Не знаю, как она отреагирует и как дальше с этим жить. Все, что я хочу, это узнать, какова она на вкус.

Неожиданно песня прерывается, и телефон начинает вибрировать. Мерзкий такой звук. Кира словно выходит из оцепенения и выскальзывает у меня из рук, оставив обнимать пустоту.

- Да, Сереж, привет, – Ее лицо пылает, а глаза смотрят в пол. Свободной от телефона рукой она теребит прядь волос. – Все хорошо. Ник? Да, он тут. Да, у нас все отлично, – Она замолкает, слушая брата, а потом, кинув на меня странный взгляд, пулей вылетает из кухни, забыв про свою кастрюлю.

И что мне теперь делать? Чувствую себя идиотом. Но что хуже всего, идиотом влюбленным. Больше всего на свете, хочу оказаться как можно дальше от этого места. От нее. Хочу сбежать.

Что, я собственно, и делаю.

***

Какой-то бар в центре Москвы. Зал пропах сигаретами и духами гламурных стерв, вышедших на охоту. Некоторые подходят ко мне, но, натыкаясь на полный безразличия взгляд, исчезают. Не хочу. Надоели одноразовые девушки-подстилки. Надоело каждый раз одно и то же: пара коктейлей, танцпол, номер в отеле – не вести же их домой. Стандартное “я перезвоню” и все. Вы разошлись. Встречаться с такой, я бы не стал. Да попросту не смог бы.

Такие женщины, как мотыльки, стоит увидеть более выгодную партию, они ускользают, не желая понять, что такие, как они – интрижка на одну ночь. Ни к чему не обязывающие связи, которые чередой проходят через твою жизнь. Они даже между собой похожи: вызывающе открытая одежда, шпильки, макияж, прически, повадки – все одинаково. Первые пару раз интересно, а потом надоедает.

Бывает, что наутро не то, что имени, лица не помнишь. А вот образ Киры прочно поселился в моей голове. Несмотря на количество выпитого рома, она не покидает мой воспаленный мозг. Все мое существо – мысли о ней. Желание, которое невозможно осуществить.

Я не имею права касаться ее. Слишком порочный для нее, слишком непостоянный. Она слишком юная и наивная. Слишком доверчивая. Легкомысленная. Не понимающая, что для меня это уже не игра. Не понимающая, как сильно я хочу ее. Что я, возможно, влюблен. Возможно впервые.

Голова неприятно кружится, хочется курить. Меня немного шатает, но я все же выхожу из бара и падаю в такси. Возле дома долго сижу на лавочке и курю одну за одной, не решаясь зайти к себе же домой. В конце концов, мне становиться холодно и поднимаюсь на двадцатый этаж.

Похоже, я где-то потерял ключи. Пальцы давят на звонок, слышу легкие шаги. Дверь открывается, передо мной стоит она. Смотрит на меня недовольно, а я ни о чем, кроме ее ночнушки думать не могу. Захожу в квартиру, закрывая дверь.

- Ник, ты что, пьян? – Возмущенно спрашивает девчонка, глубоко втягивая носом воздух.

- Ты что? Я вообще кодированный.

- От тебя несет, как от матроса. – Кира гневно скрестила руки на груди.

- Мне в отличие от тебя восемнадцать есть, имею право. – Огрызнулся я, проходя мимо.

- Мог бы хоть телефон с собой взять. – Продолжала возмущаться она. – Я не могла до тебя дозвониться и волновалась, между прочим.

- Почему? – Резко оборачиваюсь, перехватываю ее руки. – Почему ты волновалась?

- Ник, отпусти меня! – Кира попыталась вырваться, но я лишь подтолкнул ее назад, вжимая в стену. Наклоняюсь к ее уху и повторяю свой вопрос. Мне важно знать. – Не знаю я. Просто волновалась и все. Отпусти уже, идиот!

- У тебя красивая ночнушка, – Провожу рукой по стройному телу, медленно, изучая. Ладонь замирает где-то в районе бедра, пальцы гладят обнаженную кожу, осторожно проскальзывая под ткань. Не совсем понимаю, что делаю, но мне это нравится. Я готов повалить ее прямо на пол в прихожей. – Ты очень красивая. – Язык немного заплетается, но она услышала и поняла. Лицо вспыхнуло румянцем. – Мне нравится, как ты краснеешь. – Вторая рука касается лица, пальцы скользят по губам. – Можно? – Выдыхаю в ее шею.

- Зачем? – Сдавленно шепчет она, прерывисто выдыхая, когда моя рука перемещается на ее спину, гладя острые лопатки. – Прекрати, ты пьян.

- Ты крепче любого рома. – Шепчу, прежде чем мои губы касаются ее губ.

Ты моя.

Pov Кира.

Ник пьян и не понимает, что делает. Но от этого его прикосновения не становятся менее приятными. Они жгут кожу, пробуждая где-то внутри непонятное тепло. Оно растекается по телу, заставляя оставаться в его объятиях, мешая вырваться. Мне кажется, что я пьянею от рук, скользящих по телу, от его горячего дыхания, опаляющего шею.

- Ты крепче любого рома, - от его срывающегося шепота дрожь по телу, которую просто нереально сдержать. Когда его губы прикасаются к моим, меня словно ударяет током - так это приятно. Неожиданно понимаю, что готова позволить ему делать все, что заблагорассудиться. Эта мысль пугает.

Я упираюсь ладонями ему в грудь, отталкивая, но он даже не замечает этого. Тогда, со всей силы бью его коленом, и судя по сдавленному стону, попала туда, куда метила. Ник сгибается пополам, а я, воспользовавшись этим, выскальзываю из коридора и несусь к себе в комнату. Заперев замок, я медленно оседаю на пол, пытаясь прийти в себя.

Меня только что облапал и поцеловал друг моего брата, который старше меня на целых восемь лет! Мало того, я была совсем не против, и мы вполне могли зайти дальше!

Прижав руки к щекам, я ощутила жар, который никак не желал покинуть меня. Прикосновения Ника словно зажгли во мне что-то, что заставляет меня думать о нем. Я уже знаю, что не смогу уснуть этой ночью, бесконечно прокручивая в голове воспоминания о его губах и словах, которые он говорил. Знаю, что буду гореть от стыда, когда увижу его завтра. И догадываюсь, что на утро он даже не вспомнит об этом. И, почему-то, от этого особенно больно...

Пора перестать врать самой себе: Ник мне нравится, и даже очень. Но мне, ясное дело, не светит... он взрослый, у него своя жизнь, да и разве может его заинтересовать такая, как я? Разве что, с пьяных глаз. Очень пьяных.

Все эти его пришептывания, касания, даже этот чертов поцелуй - все это игра! Он просто забавляется, наблюдая за мной. И, уж конечно, он не воспринимает меня всерьез.

Ну и пошел к черту!!!

***

Когда над ухом раздается противная трель будильника, я морщусь, но глаза все же открываю. Нет сил даже встать. Голова тяжелая, опухшая от мыслей. Кое-как выползаю из-под одеяла и бреду на кухню. Кофе нет, яичницы тоже. А, ну конечно! У кого-то похмелье и он спокойненько себе спит, а мне в школу тащиться.

Ползу в ванну, бросаю взгляд в зеркало и вздрагиваю. Неужели, этот китайский пчеловод, это я?! А кто во всем виноват? Из-за кого я не могла уснуть всю ночь? Придурок!

***

Когда я уходила из дома, Ник еще спал, чему я тайно радовалась. Перспектива встретиться с ним лицом к лицу после вчерашнего пугала. Решив, как можно дольше не пересекаться с ним, я сама сняла с себя домашний арест. Тем более, моему "надзирателю" сейчас явно не до этого. Наверняка, валяется в кровати с головной болью.

Долго решать, где скоротать время не пришлось. Я позвонила Ленке, которая безумно обрадовалась моему освобождению и потребовала немедленно приехать к ней.

Мы пили чай и самозабвенно сплетничали, когда мой телефон прозвонил в первый раз. Увидев имя Ника, я сбросила, и, подумав, отключила телефон. Конечно, я не клялась себе больше этого не делать, но желания разговаривать с ним не было. И вообще, домой не хотелось.

- Лееен, будь другом, пусти переночевать, а? - проныла я, проникновенно заглядывая подруге в глаза.

- Оставайся, без проблем. Когда я против была? - широко улыбнулась она. - Кстати, у меня родители на неделю в Испанию укатили, так что я хотела народ собрать...ты как?

- Ты знаешь, я за любой кипиш! - Прекрасно...никакого Ника, никаких проблем.

Конец POV Кира.

***

POV Ник.

Утром я проснулся от громкого хлопка входной двери. Подскочив в кровати, я схватился за немилосердно болевшую голову. Проклиная все на свете, я помылся, выпил кофе и только после этого, пришел в себя.

Воспоминания прошедшего вечера нахлынули разом...вспомнив все, что я наговорил и сделал, я пожалел, что вообще на свет родился. Впервые я чувствовал себя так дезориентированно. Не знал, что делать, как замять эту ситуацию.

Да и можно ли ее замять? Я нажрался и приставал к Кире. Зажал ее в коридоре, трогал, как хотел, нес какую-то чушь....Стыдно до безумия. На что, интересно, я вчера рассчитывал? Что она бросится мне в объятия?

Вспомнив удар, которым меня наградила Кира, я поморщился. Не удивлюсь, если она домой после этого не вернется. Хотя, после того случая, навряд ли она поступит так же безответственно.

***

Часов до пяти я валялся на диване, ожидая возвращения Киры и думая о том, что ей сказать. Часов в шесть я позвонил ей, но она сбросила меня и отключила телефон.

Ну конечно! Глупо ожидать какой-то сознательности от шестнадцатилетней девчонки...хотя...черт, я сам

во всем виноват. Если бы не мои закидоны, ничего бы не было.

Но, как ни странно, я совершенно не жалел о вчерашнем. Никогда еще мне не было так хорошо, как в тот момент, когда я сжимал в руках ее хрупкое тело, когда касался этих губ...жаль, только,что все так закончилось.

***

Когда время стало близиться к полуночи, я был готов сойти с ума. Метался по дому, как зверь, не в силах взять себя в руки. Беспокойство за эту дурочку грызло изнутри, мозг усиленно искал решение проблемы. Не выдержав, я вломился в ее комнату и перевернув все вверх дном обнаружил записную книжку с телефонами.

Внутри меня все ликовало от того, что Кира, по каким-то необъяснимым причинам, записывала номера не только в мобильник, но и в телефонную книгу. Обзвонив всех подряд, я все же выяснил, что она зависает у какой-то подружки. Записав адрес, я рванул туда.

Поднявшись на шестой этаж, я услышал оглушительную музыку. И как только соседи милицию не вызвали? Дернув ручку двери, я обнаружил, что она не заперта, и вошел. В нос тут же ударил запах алкоголя. Значит, молодежь развлекается. Я схватил какую-то очень нетрезвую девушку и попросил отвести меня к ней.

Сначала меня охватило чувство облегчения - она жива и с ней все в порядке. Но увидев ее, я почувствовал, как внутри закипает что-то. Как маленький, когтистый зверек по имени ревность, скребет изнутри.

Кира сидела на кухне в обществе какого-то слащавого парнишки. Он сидел рядом с ней, словно ненароком, прикасаясь к ее бедру. Его рука ненавязчиво гладила ее колено. В ответ на это, девчонка лишь глупо хихикала и отпивала из стакана что-то явно алкогольное. Одного взгляда на нее хватило, чтобы понять, что она в говно.

Ревность захлестнула с головой, красной пеленой застилая глаза. Оттолкнув горе-ухажера в сторону, я схватил Киру за руку, притягивая к себе.

- И что ты делаешь, позволь узнать? - Прошипел я, притягивая ее лицо к своему.

- Не твое дело. - Огрызнулась она.

- Конечно, мое. - Многообещающе ответил я, закидывая ее на плечо. - И ты моя. - С этими словами я вынес брыкающуюся девчонку из квартиры.

Никто кроме меня не будет прикасаться к ней. Я не позволю.

Не отпущу.

- Отпусти, отпусти меня немедленно! - Верещала Кира, колотя меня руками по спине, пытаясь при этом пнуть ногой в живот. Не обращая внимания на жалкие попытки оказать сопротивление, я засунул ее на заднее сидение, и прыгнув в машину, сорвался с места.

Внутри меня все кипело от злости и ревности. Нога вдавливала в пол педаль газа, а побелевшие от напряжения пальцы сдавливали руль. Хотелось кричать, ругаться, вернуться и как следует въебать тому уебку, но вместо этого я молча ехал, стараясь особо не вслушиваться в попискивания с заднего ряда.

- Деспот! Тиран! Собственник!

- Алкоголичка.

- Идиот! - Как-то особенно зло крикнула Кира, а после этого еле слышно прошептала, - я тебе не игрушка.

- Чего?! - Последняя фраза настолько меня поразила, что я чуть не въехал в зад какой-то иномарке. Водитель сзади ехавшей машины гневно засигналил, но мне было плевать.

- Ничего. - Отрезала Кира, утыкаясь носом в кожаную обивку сидения. - Своей личной жизни нет, решил и мою разрушить? Как собака на сене, нет, как...

- Что ты несешь, вообще?! - Не выдержал я. Я не мог понять смысл ее бормотания. Мне казалось, что я ищу какой-то подтекст там, где его нет. Черт! Я точно идиот!

Кое-как припарковав машину, я вытащил вяло брыкающуюся девушку и потащил ее домой. Оказавшись в квартире, я хотел было вздохнуть с облегчением, но не тут-то было. Притихшая до этого Кира, вновь ожила и стала протестовать против моего, как она выразилась, "Сталинского режима".

-Пусти меня обратно! Я хочу веселья! - С этими словами она направилась к двери, но я перехватил ее за плечо и развернул лицом к себе.

- Успокойся. Ты про свой домашний арест помнишь? - Я старался сказать это как можно строже, но разве это возможно, когда эти синие глаза смотрят тебе прямо в душу?

- Ладно. - Неожиданно кивнула она. - Никуда не пойду, если ты меня поцелуешь. - Лицо ее было красным, то ли от алкоголя, то ли от смущения. Она была так близко, что я чувствовал ее дыхание, пахнущее текилой.

Это меня и отрезвило. Кира не в себе и будет потом жалеть. Да, вчера я был пьян, и это было моим оправданием, а сегодня я не могу позволить себе этой слабости. Не могу воспользоваться ситуацией. Хотя, так хочется. Хочется не просто мимолетного касания губ к губам, как тогда. Хочется большего.

Но я взрослый парень, уже, мужчина, а она перебравшая девчонка, которая не понимает, что несет. Поэтому я не могу воспользоваться ситуацией. Особенно, учитывая то, что я никак не могу понять, чего она, в итоге, добивается.

Собрав в кулак ошметки воли, я подхватил Киру на руки и прижал к себе. Несколько мгновений я просто любовался ею. Растрепанные волосы, раскрасневшееся лицо, блестящие глаза, приоткрытые губы...нет, она не красива. Она великолепна. Даже такая, она поражает в самое сердце. И не только.

Переборов искушение, противным червячком точившее мою выдержку, я приблизил свое лицо к ее и чмокнул в кончик носа. Поняв, что еще секунда, и не оторвусь, я быстрым шагом направился в ванну. Поставив Киру на пол душевой кабины, я повернулся, чтобы уйти, но она удержала меня, схватив за руку.

- Это что было? - Тихо спросила она, глядя куда-то в пол.

- Ты же сама...

- Это не поцелуй! Детский сад какой-то! - Синие глаза снова смотрят, прожигая. - Мне не пять лет!

- Напиться и флиртовать с каким-то парнем, это, конечно, очень по-взрослому! - Взорвался я. Только сказав, точнее, проорав это, я осознал, насколько, на самом деле, меня задело увиденное.

- Ревнуешь? - Я слышу провокацию в ее голосе, но не могу сдержаться.

- А если и так? - Боже, я идиот. Повелся, как школьник.

- Не поцелуешь, убегу ночью. - Хитрый прищур, шаг назад. Словно зачарованный, следую за ней.

- Не отпущу. - Закрываю за собой стеклянную дверцу душа. Рука нашаривает выключатель, и сверху на нас льется прохладная вода. Одежда моментально пропитывается влагой, становится холодной и липнет к телу. На губах Киры победная улыбка.

Нежно касаюсь пальцами ее лица. Я не пил, но меня ведет, а пол под ногами словно вибрирует. Когда ее руки нерешительно касаются моей груди, робко вычерчивая какие-то узоры, из легких словно выбивают воздух. Сердце стучит часто-часто, пытается вырваться из груди. Неторопливо склоняюсь к ней, разглядывая. Белая рубашка облегает тело, становится прозрачной, словно ее и нет. Границ больше не осталось.

Руки сжимаются на тоненькой талии, прижимая хрупкое тело к себе. Губы мягко касаются щеки, скользят к губам. Вода приятно холодит кожу, под которой полыхает пламя. Я будто горю заживо в этом огне желания. Еще никогда я так не хотел простого поцелуя.

Наши губы встречаются, я стараюсь не спешить, не спугнуть. Однако Кира проявляет неожиданную решительность и скользит обжигающе горячим языком по моим губам. Я сплетаю его со своим, растворяясь в ощущениях. Растворяясь в ней.

Ее тело немного дрожит, то ли от холода, то ли от возбуждения, не знаю. Проворные тонкие пальцы проскальзывают под мою футболку, лаская кожу. По телу толпами несутся мурашки, в низу живота зарождается тягучее желание. Уверен, Кира чувствует, что ей в живот "упирается", но она не обращает на это внимания.

Такое ощущение, что мы сошли с ума. И мне, почему-то, совершенно наплевать. Не хочу ни о чем думать, да и не смог бы. Не сейчас, когда она так близко, когда она сама целует меня, пытаясь стащить с меня футболку.

- Мне холодно. - Прерывистый шепот, в мои губы.

- Хочешь, чтобы я.. - Не знаю, что собирался сказать, но Кира выключает воду и тянет меня за руку к двери.

- Хочу. - Это слово я практически читаю по губам.

Внутри меня настоящее сражение. Разум машет руками, качает головой, а тело, идет вслед за ней в сторону спальни. Кира улыбается. Ее лицо абсолютно спокойно. Неужели, она не понимает, что делает? И неужели, она не понимает, что я просто не смогу остановиться?

No Matter What

POV Ник.

Мы в моей спальне. Дверь закрыта. В окна льется тусклый лунный свет. Кира смущенно замирает, не зная, что делать дальше. Мой взгляд скользит по ее телу. Одежда, облепившая его, как вторая кожа, ничего не скрывает. Девчонка смотрит на меня, а потом нерешительно расстегивает пуговицу на рубашке. Ее пальцы подрагивают, путаются, соскальзывают. Перехватываю ее руки и касаюсь ее губ своими. Легко, мимолетно. Она прихватывает мою губу зубами, и от этого по телу словно разряд тока прошел. Быстро расправляюсь с дурацкими крохотными пуговицами и стягиваю с нее мокрую насквозь рубашку. Ладони лихорадочно скользят по ее телу, изучая каждый изгиб.

Какая же у нее нежная кожа. К ней хочется прикасаться вновь и вновь, что я и делаю. Когда мои руки касаются ее груди, прикрытой одним только кружевом, она вздрагивает. В голове мелькает мысль, что надо остановиться, пока не поздно. Пока мы не зашли слишком далеко. Но Кира тихо зовет меня по имени, и я окончательно теряю голову. Целую ее шею, покусываю кожу, спускаюсь ниже к трогательно выпирающим ключицам. Расстегиваю лифчик, помогаю ему упасть куда-то на пол. Касаюсь языком соска, слышу в ответ шумный, прерывистый выдох.

Опускаюсь на колени, и целую впалый живот. Руки крепко сжимают обтянутые мокрой джинсой бедра. Тонкие пальцы путаются у меня в волосах, дыхание тяжелое у обоих. Не хочу ничего говорить, но все же спрашиваю:

- Могу я?.. - Пальцы касаются пуговицы. Кира кивает и отводит взгляд. Неторопливо расстегиваю молнию и стягиваю джинсы вниз.

Кончиками пальцев поднимаюсь от щиколоток к коленям, оставляя на коже мурашки, ласкаю руками бедра, целую выпирающую тазовую косточку и спускаюсь ниже, покрывая поцелуями шелковистую кожу бедер. Кира вздрагивает от каждого моего прикосновения, дыхание ее прерывистое и частое. Она сжимает пальцами мои плечи, немного царапая ногтями кожу и тянет вверх. Повинуюсь ее молчаливому требованию и поднимаюсь. Она смотрит на меня, немного растерянно и испуганно, но все же касается руками груди.

Я вздрагиваю от каждого ее прикосновения. Может, потому, что у нее холодные руки, а может, потому, что от возбуждения уже больно дышать. Она неторопливо изучает мой торс, пытается побороть смущение, нерешительно приближаясь к пряжке ремня. Коснувшись ее, замирает, судорожно сглатывает и смотрит на меня из-под густой челки.

- Ты ждешь моего разрешения? - Я сам поражен тому, как низко и хрипло звучит мой голос. Склоняюсь к ее уху и шепчу. - Тебе можно все.

Она не отвечает, только улыбается уголками губ, так, что становятся видны милые ямочки на щеках. Руки соскальзывают с пояса и обвиваются вокруг меня. Кира прижимается ко мне так сильно, что я каждой клеткой ощущаю ее близость. Ее головокружительный запах. Слышу ее учащенное сердцебиение. Уверен, она чувствует, мое возбуждение, но это больше ее не пугает. Она трется носом о мою шею, щекочет дыханием грудь, а ее руки снова возвращаются к ремню.

Она не торопится, медленно вытягивая ремень и отбрасывая его в сторону. Пальцы накрывают выпуклость на джинсах и несильно сжимают. Судорожно выдыхаю, пытаясь сдерживать себя и не повалить ее на кровать прямо сейчас. Словно издеваясь, девчонка гладит меня там, не спеша расстегивать молнию.

- С огнем играешь, - сдавленно шиплю я, накрывая ее руки своими, в надежде освободиться уже от ставших чертовски тесными штанов.

- Ты сам мне разрешил, - лукавый прищур синих глаз послужил мне ответом. И все же она расстегнула молнию, и потянула джинсы вниз, так же как я, опускаясь на колени. Ее пальцы снова изучают мой член, обтянутый тонкой тканью боксеров.

- Знаешь, я могу не сдержаться, - во рту так сухо, что говорить почти невозможно.

- Ну, так не сдерживайся, - Кира запрокидывает лицо вверх, в глазах нет никакого смущения.

Пальцы цепляют резинку трусов и тянут их вниз. Прежде чем я успеваю хоть что-то понять, она целует головку моего члена, а потом скользит языком по всей длине. Из груди вырывается глухой рык, и я понимаю, что если сейчас ее не остановлю, то кончу прежде, чем дело дойдет до самого главного.

Тяну девчонку вверх, подхватываю на руки и несу к кровати. Она что-то бормочет, но я не слушаю, впиваясь в ее влажные губы жадным поцелуем. Усаживаю ее себе на колени, губами оставляя на шее засосы, в то время как мои руки ласкают ее грудь. Кира обнимает меня, царапает ногтями спину, пытаясь прижаться еще теснее. В перерывах между поцелуями, шепчу какие-то нежные глупости, но она меня не слушает, растворяясь в моих ласках. Ее губы распухли от моих поцелуев и укусов, которыми она пытается сдерживать тихие стоны удовольствия.

Заставляю ее приподняться и стаскиваю с нее оставшееся белье. Пальцами веду по внутренней стороне бедра, пока, наконец, не касаюсь горячей, влажной плоти. Ласкаю ее пальцами, наслаждаясь стонами, которые Кира уже не в силах сдержать. Она обхватывает руками мою шею и целует. Страстно, горячо, пока хватает воздуха.

Она отрывается от меня и прижимается своим лбом к моему. Замираем на мгновение, с трудом хватая воздух, которого обоим так не хватает. Желание расплавленной ртутью несется по венам и я больше не могу терпеть. Переворачиваюсь на кровати, вжимаю Киру в матрас, целую. Глажу пальцами ее лицо, волосы, шею. Она скользит ногами по моим бедрам и скрещивает их у меня за спиной. Шарю рукой по тумбочке в поисках презерватива. Быстро, чтобы не смущать Киру, надеваю его и выбрасываю обрывки упаковки на пол.

Перехватываю ее руку, сплетаю наши пальцы и вхожу одним резким толчком. Она тихо всхлипывает, до боли сжимая мою руку. Замираю, давая ей время привыкнуть. Целую глаза на которых выступили слезинки, слизываю капельки крови с прокушенной губы. Покрываю нежными, невесомыми поцелуями все лицо, пытаясь отвлечь от боли.

- Больно? - Глупо спрашиваю, сам прекрасно зная ответ.

- Оно того стоит, - слабо улыбается она, краснея в сотый раз за этот вечер. Ласково гладит меня по лицу и несильно двигает бедрами мне на встречу.

Внутри Киры горячо и очень тесно. Мне безумно хочется начать двигаться, быстро, резко, достичь вершины. Но, когда я с ней, то не могу думать только о себе, как я обычно это делаю. Не могу сорваться и сделать ей больно, напугать ее. Поэтому я совершаю медленные движения, наслаждаясь близостью девушки. Наслаждаясь тем, что она доверилась мне, как никому раньше. Тем, что я с девушкой, которую люблю.

Все условности, проблемы, нерешительность - все это далеко, за пределами этой комнаты. Здесь только она и я. И я знаю, что люблю ее так сильно, что от этого болит сердце. Шепчу ее имя, как молитву. Чувствую себя ополоумевшим сектантом, прикоснувшимся к своему божеству. Хочу, чтобы это никогда не заканчивалось.

- Ник... - мое имя, сорвавшееся с ее влажных губ, срабатывает, как катализатор. Внутри меня будто что-то взрывается, и я кончаю.

Откатываюсь в сторону и тут же притягиваю ее к себе. Мы оба дышим часто и прерывисто, судорожно сжимая друг друга в объятиях. Я глажу ее спутанные волосы, заглядывая в синие, как океан, глаза.

- Кира, я... - Маленькая ладошка накрывает мои губы, не давая договорить.

- Тихо, - она грустно улыбается. - Не надо говорить того, о чем потом пожалеешь, - В глазах у нее была какая-то невыразимая тоска. - В конце-концов, мы оба этого хотели.- Она прячет голову у меня на груди, а я молчу, в полнейшей растерянности, даже не зная, что на это сказать.

- Кир, - пальцами приподнимаю ее подбородок, заставляя посмотреть мне в глаза, - ты ненормальная? - Девушка непонимающе смотрит на меня и я продолжаю. - Ты думаешь, я просто так это сделал? Думаешь, больше не с кем было? - Меня просто трясет от бешенства, с трудом удается не орать.

- Я не знаю... - растерянно шепчет она, в глазах появляются слезы.

- Дура, какая же ты дура, - обессиленно шепчу я. - Я люблю тебя... Неужели, ты не понимаешь?

- Ник, ты... - В этот раз я прервал ее, не давая сказать очередную глупость.

- Тш... не порти момент, - Улыбнулся я, накрывая нас одеялом.

Просто быть с тобой...

POV Кира.

Первым, что я чувствую проснувшись, это запах Ника. Он везде. Я так и заснула вчера, уткнувшись лицом в его грудь, в его объятиях. Просыпаться в кольце его рук - это что-то неповторимое. Тепло, уютно и так безмерно хорошо, что на лице сама по себе возникает дурацкая улыбка. Осторожно, чтобы не разбудить, выбираюсь из-под одеяла. События ночи картинками мелькают перед глазами, отчего щеки тут же краснеют. Смотрю на Ника и впервые вижу его лицо таким расслабленным и безмятежным. Сложно поверить в то, что он вчера сказал.

"Я люблю тебя..."

Неужели это правда? Неужели он может любить такую, как я? А я? Я так и не ответила... а должна? А вспомнит ли он? Может, он просто так это сказал, сдуру?

Руки сами по себе касаются его волос. Ник приоткрывает один глаз, улыбается и перехватывает мою руку. Подносит к губам, целует.

- Что ты делаешь? - Отдергиваю ладонь, закрываю грудь. Он смотрит на меня, разглядывает. Это ужасно смущает. А еще в низу живота зарождается какой-то жар... - Не смотри так, - сдавленно прошу его, поворачиваясь к нему спиной.

- Я по-другому не могу, - горячий шепот на ухо. Чувствую спиной горячую грудь Ника, прижавшегося ко мне. Обнаженная кожа, как оголенный провод, - я чувствую напряжение, буквально искрящее в воздухе.

Пальцы Ника, длинные, с ярко выраженными костяшками, скользят по шее, очерчивают ключицы. Его зубы прикусывают мочку, и от этого тело словно током пробивает. Его ладони накрывают мои и, сжав, отводят в сторону.

- Ник, перестань... - мне стыдно от того, как его пальцы касаются моей груди. Как они сжимают ее, ласкают соски. Стыдно за то, как прерывисто я дышу, как кусаю губы, чтобы не застонать.

- Ты правда этого хочешь? - его дыхание обжигает плечо, губы касаются кожи, вызывая в теле дрожь.

- Да... - практически беззвучно шепчу, но он слышит. Его руки спускаются ниже, расчерчивая кожу на животе узорами.

- Врушка, - пальцы проскальзывают между ног, надавливая на самые чувствительные точки. Дышать удается с трудом, по телу разбегаются волны жара. - Все еще хочешь, что бы я остановился?

- Н-нет... - предательский стон все же срывается с губ, которые уже саднило от моих укусов.

- Я бы все равно не смог... - голос Ника глубокий, низкий, с легкой хрипотцой курильщика. Он кружит голову, как и его руки, которые не прекращают свои ласки.

- Не надо... - всхлипнула я, когда его руки вдруг переместились выше, на бедра.

- Какая ты нетерпеливая, - усмехается Ник, переворачивая меня на спину. Его губы мимолетно касаются груди и быстрыми отрывистыми поцелуями спускаются вниз. Руки надавливают на колени, разводя ноги. Пальцы скользят по внутренней стороне бедра, оставляя за собой мурашки. Горячий язык касается самой чувствительной точки, и я прогибаюсь в пояснице, с трудом хватая ртом воздух. Стыдно, неловко, но как же хорошо. Медленные движения горячего языка пронзают тело удовольствием. Как со стороны слышу свои стоны, всхлипы, тяжелое дыхание. Выгибаюсь, сжимая в пальцах простынь. Ник ускоряет движения, поднимая меня все выше и выше. Неожиданно по телу словно разливается горячая волна, и я без сил лежу на кровати, с трудом восстанавливая дыхание. - Ты невероятная... - жаркий шепот в шею, пальцы вдоль тела вниз.

- Теперь моя очередь? - Сбивчиво спрашиваю, когда все же удается прийти в себя.

- Нет, что ты, - Ник ласково гладит меня по волосам. - Отдыхай.

- Но ты же не... - Горячие губы накрывают мои, не давая договорить.

- Не спеши... у нас еще так много времени... - Ник прижал меня к себе, осторожно гладя руками спину. - Я не хочу спешить...хочу просто быть с тобой.

POV Ник.

Время немного за полдень. Кира еще спит, поэтому я решил пройтись, что бы не сойти с ума от нахлынувших мыслей и эмоций. Быстро накинув на себя кожанку, я схватил телефон и сигареты и тихо закрыл за собой дверь. Я шел, не разбирая дороги, ноги сами несли куда-то вперед. В наушниках играло что-то лиричное, под стать моим мыслям. В голове царил полнейший сумбур.

С одной стороны, я был безумно, непозволительно счастлив. Как бы банально не звучало, но счастье будто заполнило меня до краев. Хотелось, как мальчишке, схватить гитару в руки, петь и смеяться. Кира не оттолкнула меня. Она моя. Внутри все переворачивалось от одной этой мысли. Несмотря на то, что она ничего не ответила мне, я был уверен в том, что она ко мне не безразлична.

А с другой стороны... Эта ночь, это утро... Они были потрясающими, но теперь все стало гораздо сложнее. Теперь мы уже не друзья-товарищи, а представить себя парой все еще сложно. Все так быстро закрутилось. Я даже не представляю, как вести себя с ней. Как разговаривать. Что можно, что нельзя - все так запутанно.

Она еще так молода. Скорее, даже мала. Ей всего шестнадцать. Это как-то неправильно. Она должна встречаться с ровесниками, которые будут больше подходить ей. Я не уверен в том, что смогу сделать ее счастливой. А хотя... Я люблю ее. Разве что-то еще имеет значение? Мне не было так хорошо уже несколько лет, наверное. Я уже и забыл какого это, любить кого-то. Быть с кем-то, кто важнее, чем ты сам.

Когда смотришь в ее глаза и понимаешь, что нет ничего прекрасней их завораживающей синевы. Что ее голос прекрасней любой музыки, а улыбка сводит с ума, заставляя забыть обо всем, кроме нее. Когда хочется касаться, целовать, чувствовать запах, слушать дыхание...

Неожиданно в кармане завибрировал мобильник. Решив, что это звонит Кира, я ответил, не смотря на имя абонента, высветившееся на экране.

- Привет, Ник. Можешь говорить? - голос Серого неприятно резанул по ушам, разбивая в прах мое хорошее настроение, которое тут же сменилось едким чувством вины.

- Да, конечно. Как ты, брат? - сам слышу, как фальшиво жизнерадостно звучит мой голос, но ничего не могу сделать с собой.

- Я возвращаюсь, - Радостно ответил друг. А у меня чуть телефон из рук не выпал.

- Как возвращаешься? - Глупо спрашиваю, ощущая, как земля уходит из-под ног.

- На поезде. Встретишь меня послезавтра?

- Да, конечно. А чего это ты вдруг решил?

- Ну, знаешь, все вроде нормально было, работа отличная, люди просто замечательные, но... Ник ты же знаешь, как я отношусь к Кире. Я так волнуюсь за нее. Нет, ты не думай, что я тебе не доверяю, просто... Она же ребенок еще.

- Да, но твоя работа... - он прав. Во всем прав, но я не хочу... Не хочу отпускать свое счастье, которое даже еще не успел осознать.

- Знаешь, я понял, что нет ничего важнее семьи. Я нужен Кире, тем более, у нее сейчас такой трудный возраст. Просто не красиво сваливать все это на тебя, да и у тебя дел своих полно.

- Нет, что ты, я совсем не против, - какого хрена в нем благородство заиграло?! Да еще в такой неподходящий момент!

- Ник, успокойся. Я и сам понимаю, что не должен был просить тебя о таком. Ну, что общего у тебя может быть с шестнадцатилетней девочкой? Она, небось, доставляет тебе неудобства. Ты все же взрослый мужчина, у тебя свои дела. В общем, я скоро приеду. Ты ей скажи, пусть собирается.

- Хорошо. Удачной дороги, - нажав на сброс я посмотрел на ненавистный телефон. Да какого же черта?!

Не зная, как выпустить, клокотавшую во мне злобу, я швырнул телефон в стену ближайшего дома. Разлетевшись на куски, он вспугнул стаю воробьев.

- Боже, какой же я идиот.

Конец POV Ника.

POV Кира.

Когда я проснулась (между прочим, второй раз за сегодня,) Ника уже нигде не было. Решив, что он уехал по делам, я направилась в ванную. Отмокая в горячей воде, я все еще пыталась переварить все, что произошло.

Вчера вечером я не была уверенна в том, что делаю, но сегодня все кажется таким правильным. Он действительно любит меня. А я... Наверное, я люблю его. Просто не понимаю, как так вышло, но мне так хорошо с ним. Хочу, чтобы он скорее вернулся. Хотя... а как мне себя вести? Как обычно или нет? Странно, что мы встречаемся один день, а уже живем вместе. Стоп! А мы, вообще, встречаемся?! Ничего не понимаю. Ладно, надо успокоиться. Пусть все идет, как идет. Ник взрослый, он сам все решит. Все будет хорошо.

Вымывшись, я надела легкий сарафан и прошлепала босыми ногами на кухню. На столе стояла чашка недопитого, холодного кофе - видимо, Ник ушел достаточно давно. Я уже хотела ему звонить, но тут в замочной скважине зашуршал ключ. Я мгновенно оказалась у двери, ожидая, когда он войдет.

- Я уже хотела звонить тебе, - глупо улыбалась. Осматривала его с головы до ног - до чего он все же красивый. Дожидалась, пока он снимет куртку, обняла его. Приподнялась на цыпочки, робко поцеловала в подбородок.

- Уже соскучилась? - усмехнулся он, притянув меня к себе и углубив поцелуй. Его губы жадные, требовательные и, в то же время, нежные. Он сжал меня в объятиях так крепко, что стало трудно дышать. Наконец, оторвался от меня и посмотрел так, как умеет только он. Пристально, прямо в глаза, словно пытаясь что-то разглядеть. Потом улыбнулся, беззаботно, как обычно. - Ты знаешь, что быть такой красивой просто незаконно?

- Нельзя говорить такие смущающие вещи, - возмутилась я, хотя на самом деле, это было безумно приятно.

- Но это же правда, - улыбка исчезла. - Если бы я мог, я бы повторял это каждый день, - голос Ника был каким-то странным.

- А что тебе мешает?

- Ну...ты же мне запрещаешь, - усмехнулся он. - Определись уже, легкомысленная ты девчонка, - Ник подхватил меня на руки и потащил в сторону кухни.

- Я не легкомысленная!

- Конечно, конечно. Что насчет приготовить обед, серьезная ты моя? - он со смехом опустил меня на пол.

- Ммм, китайская еда в коробочках или пицца? - Я задумчиво листала каталог ресторанов с доставкой на дом.

- Пицца, это не еда. Давай лапшу.

Конец POV Киры.

POV Ник.

Я смотрел, как Кира неловко подцепляла палочками лапшу, подносила ее к губам. Перехватив мой взгляд она перестала жевать.

- Что?

- Ничего, - с трудом выдавил из себя улыбку. Не знал, что делать. Чувствовал себя дезориентированным. В голове совершенно пусто. Не знаю, что будет дальше. Не знаю, как мы будем встречаться. Не знаю, что на это скажет Серый. Не знаю, как сказать об этом ей.

Я взрослый и должен решать проблемы, а не жаловаться ей. Должен быть сильным. Но я не знал, что делать. Я на сто процентов уверен, что Сергей не будет в восторге, если узнает.

- Думаешь? - тут я понял, что последнюю фразу я произнес вслух. Кира внимательно посмотрела на меня, а потом беззаботно добавила, - Но он же не знает.

- Но когда он узнает... - Кира протянула тонкую руку через стол и накрыла мои губы, не давая договорить.

- То есть, если он узнает... - На пухлых девичьих губах появилась улыбка.

- Если... хорошее слово, - невольно улыбнулся.

- Пойдем завтра на свидание, - перехватив мой недовольный взгляд, добавила Кира, - после школы?

Я кивнул, и она подарила мне поцелуй со вкусом лапши.

Конец POV Ника

Кира сверлила взглядом часы, висящее над исписанной мелом доской. Стрелки двигались так медленно, словно их прилепили к циферблату каким-нибудь "моментом". Учитель бормотал что-то нечленораздельное, одноклассники шуршали бумажками, переговариваясь едва ли не в голос. Девушка в который раз прокляла упертость Ника, который не позволил ей прогулять уроки. Ей так хотелось провести с ним как можно больше времени, хотелось забыть обо всем и раствориться в таких новых и таких невероятных ощущениях. Хотелось послать к чертям школу, его работу, и все, что разделяло их, пусть и всего на пару часов, которые казались ей настоящей вечностью. Словно повинуясь ее нетерпеливому, гневному взгляду, стрелки на часах неожиданно встретились на цифре три, а в следующую секунду, раздался звонок. Брюнетка подхватила давно уже собранную сумку и вылетела из класса, под недовольное ворчание Игоря Николаевича.

Выбежав в школьный двор, она направилась в сторону ворот, отделявших ее от Ника, когда чья-то крепкая рука перехватила ее за предплечье, останавливая. Мгновение, и она крепко прижата к сильному, мужскому телу, а ухо обжигает горячий шепот:

- Я смотрю, ты соскучилась, - в голосе звучит привычная уже насмешка и, одновременно с нею, какая-то невыразимая нежность.

- Ты даже не представляешь, как, - Кира ловко изворачивается под стискивающими ее руками, чтобы увидеть лицо Ника. Всего секунду она смотрит в его глаза, а потом порывисто прижимается губами к губам, целуя. Жарко, глубоко, не обращая внимания на пялящихся на них одноклассников во главе с преподавателем химии. Ник тут же отвечает на поцелуй, жадно впиваясь в нежные губы. И только гневный взгляд классной руководительницы девочки, заставляет его оторваться от нее.

- Мне кажется, мы вызвали волну общественного порицания? - усмехается он, глазами указывая на приближающуюся к ним женщину, вид которой не предвещал ничего хорошего.

- Забей, - Кира улыбается, демонстрируя трогательные ямочки на щеках.

- Нет, ты только посмотри на нее, ей только факела не хватает. Еще немного и меня начнут линчевать.

- Тогда побежали! - Девушка сжимает руку Ника, увлекая его за собой.

Машина с визгом сорвалась с места, оставляя позади, перешептывающихся одноклассников девушки и растерянную преподавательницу. Двое переглянулись и рассмеялись.

- Боже, ты видел ее глаза? - сквозь смех, проговорила Кира.

- Если меня посадят, будешь сушить мне сухари, - девушка снова засмеялась, не услышав напряжения, скрытого в голосе парня.

***

- Ник, ну пожалуйста...я так хочу, - жалобно протянула Кира, делая самое умильное выражения лица, на которое была способна.

- Нет. И хватит делать такие глаза, - отрезал парень, возвращая взгляд на дорогу.

- Я не буду прогуливать школу, - с самым честным видом пообещала Кира, глядя на Ника своими синими глазами.

- Во-первых, это наглый шантаж, а во-вторых, у тебя пальцы скрещены.

- Неправда! С чего ты так решил? Ты же даже не смотришь на меня, - возмутилась девушка, обиженно надувая губы.

- Я слишком хорошо тебя знаю, - усмехнулся Ник, ероша рукой ее волосы.

- Тогда ты должен понимать, что я буду ныть, пока ты не согласишься.

- Этого я точно не переживу, - обреченно пробормотал Ник, резко перестроился и повернул направо.

***

- Ну что, счастлива?

- Угу, - Кира откусила огромный кусок чикенбургера, с таким счастливым видом, что губы Ника сами по себе расплылись в глупой улыбке. - Достойное завершение прекрасного дня.

- Не знаю, как можно это есть, - фыркнул парень, демонстративно поморщившись.

- Молча, - объявила Кира, слизывая с губ капельку кетчупа.

Ник закатил глаза и закурил. Перед глазами замелькали картинки прошедшего дня. Сначала они пошли в кино, на какой-то фильм, названия которого он не помнил. Как впрочем и самого фильма, так как все его внимание было сосредоточенно исключительно на девушке сидевшей рядом с ним. Потом они гуляли в каком-то парке, покатались на колесе обозрения, посидели в кафе, побродили по улицам, держась за руки и болтая о чем-то. Сейчас он не мог вспомнить ни слова из того, о чем они говорили, зато до сих пор ощущал тепло ее маленькой руки. И несмотря на стойкую неприязнь к фаст фуду, он не смог отказать ей в ее просьбе заехать в макдак. Вообще, они успели поссориться раз сто за этот день и все по каким-то мелочам. Это даже ссорами назвать нельзя было. Скорее спорами. И не смотря на это, этот день был одним из лучших в его жизни.

- Ну, куда дальше? - С любопытством спросила Кира, выбросив в окно пакет с мусором, и напрочь игнорируя осуждающий взгляд Ника.

- Ого, уже пол первого, - наигранно воскликнул парень, бросив взгляд на часы, - малышам давно пора спать.

- Перестань, я не малыш! - Возмутилась Кира, пихая его в плечо.

- Нет, ты вредный и капризный малыш, по совместительству, моя головная боль и заноза в заднице.

- Но ты же все равно меня любишь, - фыркнула Кира, улыбаясь.

- Люблю, - неожиданно серьезно ответил Ник. Девушка ничего не ответила.

***

- Так ты серьезно насчет дома сказал? - разочарованно протянула девушка, когда Ник заехал на подземную парковку.

- Конечно, - перехватив недовольный взгляд, он сжалился и добавил, - ну, почти.

- В смысле?

- Сейчас увидишь, - пробормотал Ник, роясь в карманах. В лифте, вместо двадцатого этажа, нажал на какую-то кнопку, и с улыбкой посмотрел на удивленную девушку.

Лифт замер, распахивая дверцы. Ник потянул Киру за руку, выводя на тускло освещенную площадку, разительно отличавшуюся от ярко освещенных, отделанных зеркальной плиткой жилых этажей. Парень остановился у тяжелой, железной двери, и некоторое время возился с замком. Когда дверь, наконец, открылась, он отступил назад, пропуская девушку вперед. Она шагнула вперед и застыла, пораженная видом.

Перед ней лежала вся Москва. Город, окутанный ночью, освещенный сотнями огней, проспекты с проносящимися по ним машинами - все это на мгновение было только ее. Дома, с горящими окнами, образующими какой-то особенный, неповторимый узор, гул мегаполиса, ветер, бивший в лицо, и руки Ника, опустившиеся на талию. Она стояла замерев, боясь спугнуть мгновение, мечтая остановить время. Желая остаться тут навсегда.

- Нравится? - Тихо спросил он, вдыхая запах ее волос.

- Да, - еле слышно прошептала она, накрывая его руки своими, - так красиво.

Парень замолчал, давая ей возможность насладится видом. Только его руки сжали ее, согревая. Она откинулась спиной на его грудь, чувствуя тепло, разбегающееся по телу, несмотря на пронизывающий ветер. Она не знала, сколько они стояли так, слушая шум города и биение собственных сердец, чувствуя, как становятся одним целым, чем-то нерушимым и, в то же время невероятно хрупким.

- Пойдем? - Ник первым прервал молчания, заметив, что Кира дрожит.

- Ты приведешь меня сюда завтра?

Не услышав ответа, девушка обернулась, недоуменно вскинув брови. Лицо Ника было серьезным и немного печальным. Он молча смотрел на нее, словно подбирая слова.

- В чем дело? - Дрогнувшим голосом спросила Кира, чувствуя нарастающее беспокойство.

- Кир, - голос Ника звучал глухо и потерянно, - я не приведу тебя сюда завтра.

- Черт, да почему?!

- Завтра приедет Серый, - увидев непонимание и недоверие в синих глазах, он добавил, - он возвращается. И забирает тебя домой.

- И что?

- Ты больше не можешь оставаться тут.

- Но мы же сможем видеться? Конечно, не так часто, но...

- Он не должен узнать, - резко прервал ее Ник. - Он не должен знать, что между нами происходит. Он не поймет.

- Ник, мне кажется ты утрируешь, - Кира говорила мягко, нежно касаясь щеки парня, - он же не монстр какой-то.

- Ты просто не знаешь о чем говоришь. Он никогда не позволит...

- Боже, да что с тобой! - не выдержала девушка. - Не должен знать, значит не скажем. Я, конечно, считаю, что ты просто сходишь с ума, но если для тебя это важно, то мы будем соблюдать осторожность. Хорошо?

- Кир, я...

- Я люблю тебя! - неожиданно выпалила девушка, тут же утыкаясь лицом в кожаную куртку Ника. Он замер на мгновение, ошарашенный ее словами, а потом приподнял ее лицо за подбородок, чтобы видеть ее глаза. Он смотрел с неверием, боясь, что она скажет, что передумала, что пошутила, что не уверена. Он смотрел, но видел только решимость и смущение, которые каким-то невероятным образом сочетались в ее лице. - Я люблю тебя, - повторила она, уже гораздо тише, - люблю. Так что только попробуй пойти на попятный, после того, как влюбил меня в себя... - еле слышно пробормотала она.

- Влюбил? - эхом повторил Ник, не в силах оторвать от нее глаз.

- Боже, ты еще и глухой....зачем я связалась с пенсионером? - застонала она, сквозь улыбку.

- Потому что я невероятно сексуален и хорош собой, - улыбнулся Ник.

- Ага, а еще скромен.

- Я еще не дошел до этого своего качества, - засмеялся Ник, подхватывая девушку на руки и прижимая к себе. Он прижался своим лбом к ее, пытаясь взглядом выразить все, что творилось у него внутри.

Оба замерзли, устали и переживали о том, что будет завтра, но несмотря на это, чувствовали себя невероятно легкими и счастливыми. Чувствовали, что ничто не сможет разрушить то, что происходило между ними.

Только для тебя.

POV Ник.

Утро, как обычно наступило слишком быстро. Я чертовски не выспался, потому что всю ночь ковырялся с проектом, до которого у меня все не доходили руки. Сидя на кухне, отхлебывая из огромной чашки кофе, я удивлялся тому, как пусто в квартире без Киры. Мы жили вместе всего ничего, но это время было самым ярким в моей жизни. Я забыл про друзей, про развлечения, про работу, полностью посвящая себя ей. Мне нравилось смотреть с ней фильмы, спорить из-за мелочей, пить кофе по утрам. Каждую ночь мне снились ее руки, ее глаза, ее губы…я не мог думать ни о чем кроме нее. И сейчас мне безумно ее не хватает.

С тех пор, как Серый вернулся, мы практически не виделись, потому что он взял короткий отпуск и постоянно следил за перемещениями сестры. Позавчера, он пригласил меня в гости, и это было просто ужасно. Мы сидели с ним и Кирой за одним столом. Она сидела совсем близко, время от времени, задевая мою ногу своей. Каждый раз я вздрагивал и ловил на себе взгляд друга. Он не понимал, что происходит, а я чувствовал себя предателем. Чувствовал себя вруном и трусом. Я не мог признаться ему. Я слишком хорошо знал, как он любит сестру. А я в его глазах явно не лучшая партия.

Несколько раз я порывался поехать к нему и все рассказать, но как представлял его реакцию, меня охватывало такое море сомнений, что я застывал на месте. Я боялся. Нет, я не боялся его гнева. Я боялся, стать яблоком раздора между братом и сестрой. Я слишком хорошо знал, какой настойчивой бывает Кира, и как упрям Серега. Все могло привести к ссоре, не только нашей, но и их. И это меня пугало. Я не хотел просить от Киры такого. Но я и не хотел ее отпускать. В голове постоянно прокручивались варианты решения этой проблемы, но я никак не мог выбрать подходящий. В конце концов, я решил повременить. И пореже видеться с Кирой, несмотря на то, что это раздирало меня изнутри.

Она дулась на меня. Я это знал. Это ощущалось в каждом ее сообщении, в каждом нашем телефонном разговоре. Она еще ребенок и не понимает, что нельзя просто делать, что хочется. Не думает о последствиях. Черт возьми, я тоже так хочу! Я не хочу в сотый раз объяснять, почему мы не можем встретиться. Почему она не может прийти ко мне. Не понимает, каким виноватым я себя чувствую, когда Серый жалуется, что у Киры появился какой-то кавалер, и что у них вроде как все серьезно. Его беспокоит то, что она постоянно смсится, часами висит на телефоне, а о том, как мы один раз сходили вечером в кино, я вообще молчу.

Нет, я, конечно, очень люблю Серого, но его материнская опека – это уж чересчур. Он звонил ей раз двадцать, а когда она вернулась, хватался за сердце и пил валокордин. И звонил мне, чтобы рассказать, как он переживает. Меня подмывало сказать, что ее парень – это я, что все хорошо…но мне казалось, что тогда он точно свихнется.

Сигарета, пятая за это утро, обожгла горло горечью. Черт, нельзя столько курить! В кармане завибрировал телефон.

“Слушай, я знаю, что ты опять будешь читать мне лекции и полоскать мозг, но все же спрошу…давай встретимся? Я не могу больше.”

Пальцы автоматически набрали уже привычное “Нет”, а потом….не знаю, как, но отправил я следующее:

“В три, у дома за школой.”

Сердце билось как бешенное, губы сами по себе расплылись в дебильной улыбке.

“Не опаздывай.”

“Я бы не посмел)”

Только сейчас я понял, чего мне стоило сдерживать себя все это время. За две недели я видел ее три раза, два из них в обществе ее брата. И это было ужасно. Я не знаю, как, но я должен предпринять что-то в ближайшее время. Но это все потом. Осталось всего-то жалких шесть часов и я увижу ее. Бросив недокуренную сигарету, я пошел собираться на работу, надеясь, что меня не задержат.

***

Я стоял, прислонившись к машине и курил. Возле ног валялось штук пять бычков, один из которых еще тлел. На автомате вдыхая дым, я глазами искал ее. Она появилась из-за угла дома, увидела меня, замерла на мгновение, а потом бросилась ко мне. Застыв, я смотрел, как она бежит ко мне, широко раскинув руки. Длинные черные волосы развевались за спиной, как крылья, сумка через плечо билась о бедро, а на губах улыбка. Мгновение, тонкие руки обвились вокруг моей шеи, а она прижалась ко мне всем своим тоненьким телом.

- Ты знаешь, что ты засранец? – рычит она, прижимаясь щекой к моей груди. Нежные руки осторожно касаются щек, носа, очерчиваю контур губ, а я просто смотрю в ее синие глаза, не в силах отвести взгляд.

- Зараза, - тихий шепот, прямо в ее губы, за секунду до того, как я утягиваю ее в поцелуй. Она злится, кусает за нижнюю губу, словно мстя за то, что я так долго с ней не виделся, а потом скользит языком, зализывая ранку. Беспорядочные движения рук, сбивчивое дыхание, губы к губам, тело к телу – я чувствую свой пульс где-то в висках. Кровь несется по венам, внутри словно зарождается огонь, который сметает все: запреты, морали, совесть и чувство вины.

- Больше никогда так не делай, слышишь? – бормочет она, утыкаясь носом мне в шею.

- Я не смогу… - честно отвечаю, путаясь пальцами в волосах цвета нефти. Она жмурится, и прикусывает кожу на шее, от чего по телу дрожь. Замираю, пытаясь прийти в себя, но она не позволяет. Горячий язык скользит к ключицам, ощущаю шелк ее губ где-то в районе выреза футболки. Пальцы цепляют застежку и неторопливо расстегивают куртку. – Что ты делаешь?

- Наверстываю упущенное, - жаркое дыхание опаляет покрытую мурашками кожу, - пойдем домой?

Она отступает назад и смотрит на меня. Пристально, прямо, словно насквозь. Я не знаю, как реагировать на ее неожиданную смелость. Она берет меня за руку и тянет за собой, как тогда, тем вечером. Воспоминания о том, что последовало после, мешают дышать. Я смотрю на нее и боюсь задохнуться, от охвативших чувств. Нежность и страсть, восхищение и беспокойство, желание обладать и страх перед последствиями.

- Идем, - настойчиво повторяет она, и я понимаю, что она ведет меня в сторону своего дома.

- Серый…

- На работе, - сказала, как отрезала. – Никаких “а если”, вернется в десять. Тебя уже там не будет. – Заметив, что я собираюсь что-то сказать, останавливается и твердо смотрит мне в глаза, - даже не думай сбежать сейчас. Я тебе не позволю.

Она категорична, а я и не хочу спорить с ней. Ее слова словно снимают с меня ответственность, позволяя отпустить тормоза и просто следовать за ней. Я не могу отказаться от нее, несмотря на вялые попытки, и она это знает. Знает, что никуда я не денусь. Знает, что не могу без нее. Что так же, как и она, сходил с ума, все это время, которое, мы не виделись.

Погрузившись в хоровод чувств, которые все еще были непривычными, и немного пугали своей силой, которая словно магнит тянула меня к Кире, я не заметил, как мы оказались около обитой дерматином двери, которую она быстро открыла ключом. Она снимает обувь и бросает сумку на пол в прихожей. Я скидываю кеды, а она уже стягивает с себя синий кардиган, бросая его на пуфик, и отступает назад.

Я стою в дверях ее комнаты, чувствуя, что вхожу в святая святых. Какие-то плакаты на стенах, одноместная кровать, застеленная розовым пледом, письменный стол, заваленный тетрадями, книгами и какими-то безделушками. На книжной полке вижу потрепанного жизнью зайца и замираю, чувствуя себя последним педофилом. Она перехватывает мой взгляд и облизывает губы, медленно скользя по ним влажным языком.

Не осознавая, что делаю, оказываюсь рядом с ней, обвивая руками тонкую талию.

- Наконец-то, - улыбается Кира, а я целую ее улыбку. Сначала легко, еле касаясь губ, а потом глубже, вкладывая в этот поцелуй всю страсть, которая закипала внутри. Она усмехается и толкает меня в грудь, подталкивая к кровати.

- Хочешь быть сверху? – не узнаю в этом хриплом, срывающемся голосе себя. Усмехаюсь, когда она кивает, вспыхивая стыдливым румянцем. Она словно развратный ангел, в полупрозрачной белой тунике, алыми щеками, зацелованными губами и дерзкой улыбкой. – Как скажешь, - киваю, и усаживаюсь на кровать, предоставляя ей действовать по собственному усмотрению.

Она садится мне на колени, лицом ко мне, и неторопливо гладит плечи руками, разминая. Ее дыхание обжигает мои губы, но она не спешит, медленно опускаясь ниже, гладя меня через ткань футболки. Краска не сходит с ее щек, а глаза влажно блестят. Кира смущена, но не отводит пристального взгляда от моего лица. Когда прохладные пальцы забираются под край футболки, невольно вздрагиваю, и она довольно улыбается, стягивая ткань к верху, снимая и отбрасывает в сторону. Ее руки снова изучают меня, расчерчивая кожу узорами. Она пересчитывает кубики пресса, опускается ниже, касаясь пояса джинсов, и снова наверх. Маленькая ладонь замирает на груди в районе сердца.

- Так сильно, - шепчет Кира, ощущая биение под пальцами.

- Только для тебя, - накрываю ее руку своей.

Эти слова стали детонатором. И случился взрыв. Кира снова толкает меня, заставляя лечь, и опускается ниже, на самые бедра. Чувствуя мое возбуждение, она несильно ерзает, усмехаясь тому, как ее прикосновения действуют на меня.

- Перестань, - я с трудом перевожу дыхание, заведенный до невозможности. Я мечтал об этом целых две недели, представлял это каждую секунду, а сейчас…сейчас я боялся не сдержатся, как перевозбужденный мальчишка, впервые дорвавшийся до женского тела. Такого у меня не было ни с кем. Только с ней.

- Я же должна тебе отомстить, - усмехается малолетняя зараза, продолжая дразнящие движения. Ее руки в это время не забывают про живот, который Кира несильно царапает острыми ногтями. От этого низ живота словно судорогой сводит, а из горла вырывается какой-то рык. Она наклоняется к моему лицу и скользит языком по моим пересохшим губам. Я пытаюсь поймать ее в поцелуй, но она ускользает, отпрянув назад. Ее руки резко стягивают с себя тунику, обнажая прекрасное, стройное тело.

Жадно смотрю на ее белую кожу, на нежно-розовые кружева, скрывающие маленькую грудь, которая так идеально ложится в руку.

- Иди ко мне, - притягиваю ее к себе, целуя. Шелковистые волосы рассыпались по подушке, скрывая нас, словно вуаль.

Ты идиот, но я тебя люблю...

POV Ник.

- Кира, тебе пора, - хрипло выдыхаю, с трудом отстраняясь от девушки. Она грустно смотрит на меня, но в ее глазах я вижу понимание.

- Последний раз, - шепчет она, прикусывая губу, притягивая меня к себе. Она утягивает меня в очередной страстный поцелуй, от которого я забываю, как дышать. Ее хрупкое тело прижимается ко мне так тесно, как только можно. Я не выдерживаю и снова обвиваю ее тело руками, стараясь запомнить каждый изгиб тела, медовый запах волос, румянец на щеках.

- Ты сведешь меня с ума, - бормочу куда-то в ее шею, наслаждаясь дрожью, которая бежит по ее телу, когда мой язык касается нежной кожи.

- Безумие тебе к лицу, - лукаво улыбается Кира, покрывая легкими поцелуями мое лицо. В тусклом свете уличного фонаря она похожа на ангела, который, по воле судьбы, оказался на земле. Я не могу наглядеться на нее. Не могу перестать стремиться к ней. Мне не хватает ее. Когда она со мной, я не могу думать, а когда она не рядом - думаю лишь о ней. Это сводит меня с ума, но черт подери, как же это прекрасно!

- Я люблю тебя, несносная девчонка, - в последний раз ловлю ее губы своими, - и очень скучаю.

- Я тоже, - тоскливо отвечает моя девочка, отступая назад. - Когда мы увидимся в следующий раз? - Ее синие глаза полны надежды, и я не выдерживаю.

- Завтра, - Она недоверчиво смотрит на меня. - Обещаю.

- Клянешься мизинчиком? - Я готов отдать все что угодно за эту улыбку.

- Да, да, да, тысячу раз да! Завтра, здесь же, - резко притягиваю ее к себе и подхватываю на руки. - Я не могу отпустить тебя... Что же ты со мной делаешь?

- Я ведьма, забыл? - Усмехается она, заливаясь своим неповторимым смехом, который безжалостно прервал звонок телефона. - Черт, это Серый... Ладно, я побежала, - Кира мимолетом чмокает меня в губы и несется в сторону дома.

Несколько минут я смотрел ей вслед, пока все же не пришел в себя. Оказавшись в машине, я закурил, обдумывая все, что происходило с нами в последнее время. С того раза, как Кира затащила меня к себе домой, я окончательно уяснил, что не могу без нее. Проблема с Сергеем так же казалась мне нерешаемой, поэтому я нашел лучшее, как мне тогда показалось решение - продолжить встречаться тайно. Да, я понимал, что это смешно и вообще ребячество, но я не мог пересилить себя и все сказать Серому. Я был уверен, нет, я знал, что он будет против. Слишком хорошо он помнил мои прошлые шалости и слишком хорошо знал, как я жил раньше. Он не поверит в волшебные метаморфозы "Ника-бабника" в "Ника-Люблю-Только-Ее". Да я и сам не верил в такое, когда смотрел все эти сопливые американские комедии... Не верил, пока не встретил ее.

Как объяснить Серому, что все, о чем я могу думать, все, чем я живу - это его младшая сестра? Я не знал. Поэтому лучшим выходом мне казалось молчание. Вот уже месяц, мы встречались урывками, то на час, то на два, и все это время не могли оторваться друг от друга. Раньше меня интересовал только секс, но сейчас я понимал, что простые касания, поцелуи, объятия - все это может быть гораздо приятней, если это с той, кого любишь. Что просто ощущать ее маленькую ладонь в своей руке - волшебно. Мы прятались в темных дворах, бродили по улицам, смеялись, дурачились, болтали обо всем на свете и я не мог отделаться от ощущения, что рядом с ней я нервничаю, как на самом первом свидании.

Но самым удивительным было даже не это. Я просто не понимал, когда из человека, всячески прославлявшего свободные отношения и мужскую полигамность, я стал собственником и ревнивцем? Когда меня впервые затрясло от злобы на то, что кто-то засматривается на Киру? Когда я стал думать, что она - все что мне нужно? Когда я послал к черту весь мир и сузил его до нее? Она и только она, везде и повсюду со мной. Во мне. С каждым днем я все ярче осознавал, что эта девушка - та, с которой я хочу быть всегда.

Улыбнувшись своим мыслям, я неожиданно четко осознал, что буду делать...что-то, что следовало сделать еще тогда, когда я впервые осознал, ради кого бьется мое сердце. Резко сорвав машину с места, я понесся по темным улицам, надеясь успеть сделать то, что собирался. И плевать на все.