Поп Вавила

Жил-был сельский поп Вавила.

Уж давненько это было.

Не скажу вам как и где

И в каком-таком селе.

Поп был крепкий и дородный,

Вид имел он благородный,

Выпить – тоже не дурак.

Лишь имел плохой елдак.

Очень маленький, мизерный.

Так, хуишко очень скверный-

И залупа не стоит,

Как сморчок во мху торчит.

Попадья его Ненила

Как его не шевелила,

Чтобы он ее поеб-

Ни хуя не может поп.

Долго с ним она возжалась:

И к знахаркам обращалась,

Чтоб поднялся хуй попа.

Не выходит ни кляпа.

А сама-то мать Ненила

Хороша и похотлива.

Ну и стала всем давать-

Словом сделалася блядь.

Стала вовсе ненаебна

Ненасытная утроба.

Кто уж, кто ее не еб:

Сельский знахарь и холоп,

Целовальник с пьяной рожей,

И приезжий и прохожий,

И учитель и батрак-

Все совали свой елдак.

Благочинному давала-

И того ей стало мало:

Захотела попадья

Архирейского хуя.

Долго думала Ненила,

Наконец-таки решила

В архирейский двор сходить

И владыке доложить,

Что с таким де неуклюжим

Жить не хочет она мужем,

Что ей лучше в монастырь,

А не то, так и в Сибирь.

Собралась как к богомолью:

Захватила хлеба с солью.

И отправилась пешком

В архирейский летний дом.

Долго ль, скоро она шла,

Наконец и добрела.

Встретил там ее келейник,

Молодой еще кутейник.

Три с полтиной взял он с ней,

Обещав, что архирей

Примет сам ее прилично

И прошенье примет лично.

После в зал ее отправил

И в компании оставил

Эконома-старика,

Двух пресвитеров, дьяка.

Встали все со страхом рядом.

Сам отправился с докладом.

И вот из царственных дверей

Показался архирей.

Взор суров, движенья строги.

Попадья тут прямо в ноги:

– Помоги, владыко, мне.

Но прошу наедине.

Лишь поведать свое горе, —

Говорит с тоской во взоре.

И повел ее аскет

В свой отдельный кабинет.

Там велел сказать в чем дело.

Попадья довольно смело

Говорит, что уж лет пять

Поп не мог ее ебать.

Хуй его уж не годится,

А она должна томиться

Жаждой страсти столько лет.

Был суровый ей ответ:

– Что же муж твой что ли болен?

Иль тобою недоволен?

Может быть твоя пизда

Не годится никуда?

– Нет, помилуйте, владыка, —

Отвечает тут затыка, —

Настоящий королек,

Не угодно ли разок?

Тут скорехонько Ненила

Архирею хуй вздрочила,

Юбку кверху подняла

И сама под ним легла.

Толстой жопой подъезжала,

Как артистка поддавала…

Разошелся архирей

Раз четырнадцать над ней.

– Хороша пизда, не спорю.

И помочь твоему горю

Я готов и очень рад, —

Говорит святой прелат.

– Все доподлинно узнаю,

Покажу я негодяю.

Коли этаких не еть-

Значит вкуса не иметь.

Быть глупее идиота.

Как придет тебе охота-

Полечу тебя опять…

Чур, как нынче поддавать.

И довольна тем Ненила,

Что от святости вкусила,

Архирея заебла-

Веселей домой пошла.

А его преосвященство

Созывал все духовенство

Для решенья многих дел.

Между прочим повелел:

Чтоб дознанье учинили

Об одном попе Вавиле.

Верно ль то, что будто он

Еть способности лишен?

И об этом донесенье

Дать ему без промедленья.

Так недели две прошло.

Спать ложилося село,

Огоньки зажгли по хатам…

Благочинный с депутатом

К дому попа подъезжали

И Вавилу вызывали.

– Здравствуй, сельский поп Вавила,

Мы де вот зачем пришли:

На тебя пришел донос,

Неизвестно кто принес.

Будто хуем не владеешь,

Будто еть ты не умеешь,

И от этого твоя

Горе терпит попадья.

Что на это нам ты скажешь?

Завтра утром нам покажешь

Из-за ширмы свой елдак,

Чтоб решать могли мы так:

Можешь ли ебать ты баб?

Или хуй совсем ослаб?

А теперь нам только нужен

Перед сном хороший ужин.

Подан карп, уха стерляжья…

Спинка в соусе лебяжья…

Поболтали, напились,

Да и спать все улеглись.

На другой день утром рано

Солнце вышло из тумана.

Благочиный, депутат

Хуй попа смотреть спешат.

Поп Вавила тут слукавил

И за ширмою поставил

Агафона-батрака,

Ростом в сажень мужика.

И тогда перед попами

Хуй с огромными мудями

Словно гири выпер вон

Из-за ширмы Агафон.

– Что-то мать с тобой случилось?

Ты на это пожурилась? —

Благочинный вопросил

И Ненилу пригласил.

Посмотреть на это чудо, —

Тут и весу-то с полпуда,

И не только попадья,

Но сказать дерзаю я,

Что любая бы кобыла

Елду эту полюбила.

И не всякая пизда

Это выдержит всегда.

– Ах, мошенник, ах, подлец.

Обманул он вас, отец.

Это хуй ведь Агафона,

И примета слева, вона…

Бородавка, мне ль не знать?

Что ты врешь, ебена мать?

Так воскликнула Ненила,

И всему конец тут было.