Попаданка для Повелителя Стихий, или Любовь в Новогодие (СИ)

Глава 94. Андарисс

Я стоял перед зеркалом, застегивая на драгоценные пуговицы парадно — выходной костюм.

В последний раз. Больше он мне не понадобится. И это казалось очень странным.

Тонкая, сотканная из серебра императорская мантия струилась за мной, напоминая огромные сложенные крылья.

Корона была начищена и блестела. Волосы были собраны в идеальную косу.

Уже одетый я подошел к раскрытому и увесистому фолианту о светлой магии, жертвоприношениях и проклятьях. Мои пальцы скользнули по тисненой обложке.

Пока Снежана спала, мне попался очень древний, но невероятно действенный ритуал. Проклятье светлых.

Книга послушно распахнулась, а буквы, въевшиеся в бумагу заставили еще раз их перечитать, чтобы убедиться в том, что это сработает!

«Этот ритуал известен тем, что его невозможно снять. И тот, на кого его наложили, будет обязан исполнить все, что заключено в светлую руну — знак проклятия. Его используют, когда нет другой возможности взять с кого-то обещание».

И теперь мне нужно две руны. Два проклятия. Две мои просьбы, которые во что бы то ни стало обязаны быть выполнены.

С Алидиссом будет просто. Он мне доверяет. И пропустит руну, не ожидая подвоха.

С отцом такое может и не пройти. У него отличная реакция. И он может с легкостью отбить удар руны.

А просто так на мою просьбу он явно не согласится. Ситуация еще и осложняется тем, что мне придется идти с ментальным блоком к императору.

Как только отец не сможет считать мои мысли — тут же заподозрит неладное, и примет боевую стойку. Действовать придется хитро.

Второго шанса у меня не будет.

— Какой ты красивый, — услышал я за спиной восторженный вздох Снежаны и невольно улыбнулся. — Ой, прости… Ты один? Зеркало?

— Один, — тихо рассмеялся я, поправляя застежки и захлопывая фолиант, — Иди сюда.

Мне казалось, что никогда я не чувствовал, как сильно мне хочется ее обнять. Я невольно вглядывался в ее лицо, понимая, что не должен так делать. Вот, ее лицо изменилось. Она начинает что-то подозревать.

— А ты куда? — поджала губы вирма, глядя на меня с подозрением, — Такой красивый собрался.

— Мне нужно решить пару государственных вопросов, — поморщился я, давая понять, что лучше бы остался здесь, с ней. Я ласково погладил вирму по щеке и мимолетно коснулся губ, — Мне пора. Постарайся не вляпаться в неприятности, пока меня не будет.

Я старался говорить обычным голосом, чтобы не вызывать подозрений.

— Я хотела бы поговорить с тобой, — тихо прошептала вирма, а я почувствовал тревогу в ее голосе, — Это очень для меня важно.

Она заглянула мне в глаза.

— Как только я вернусь — все, что захочешь, — пообещал я, склоняясь к девушке. — Обещаю.

Мимолетный поцелуй, и я вылетел в окно, рывком выдергивая себя из теплой уютной комнаты, а душу из объятий маленьких ручек.

Мысли двигались в хаотичном порядке. Я чувствовал, что что-то не так. Обернувшись на окна своих покоев, я увидел, как в распахнутом окне стоит Снежана, прижимая руки к груди.

— Я скоро вернусь, — прошептал я, отправляя ветер с посланием вирме, — Не скучай.

Я летел, не оборачиваясь больше. Интересно, какого бы это было, женись я на вирме? Сколько бы счастья и наследников она бы мне подарила? Как бы она радовалась, видя меня, вырвавшегося, от государственных дел и бежала ко мне на встречу?

Как бы я стремился проводить с ней время все чаще и чаще…

Глупец.

Не отвергал бы ее с самого начала, то и времени, которое бы мы проводили вместе, было бы гораздо больше. А мы были бы счастливее. Надолго ли?

Или нет? Что она будет чувствовать, когда я не вернусь с ритуала? Будет ли плакать? Жалеть, что меня знала? Или встретила? Проклинать за то, что я ничего не сказал? И что она не успела попрощаться.

Так! Алидисс!

Я знаю, кто меня с того света достанет! Он — то выковыряет! Очнусь я в теле какой-нибудь студентки. А он такой: «Другого не было! Я потом поменяю!". Но это шутки. Он вытащит меня из мира мертвых и будет снова жить за двоих!

Как я раньше об этом не подумал! Нужно будет учесть это в руне проклятия! Чтобы он не смог меня вытащить! Или даже найти! Им так будет легче! Не знают, не видят, быстрее забудут! К тому же у Алидисса появятся другие дела.

Быть будущим императором — надежной Империи — дело нелегкое. Или нынешним. Ведь если в новогодие умрет и отец, то Алидисс взойдет на престол, уже не как кронпринц. А как император.

«И мил полглузиться во млак!».

Я невольно улыбнулся. Так, вернемся к Снежане.

На мгновение, мне показалось отличным решением попросить Кантарисса стереть Снежане память обо мне.

Нет, нельзя так поступать. Хотя, возможно, это было бы гораздо гуманнее.

Отец привязал мать к себе общей кровью. То есть нами. После разговора с отцом, я собирался сделать тоже самое.

Будущее вирмы будет безбедным и безоблачным. Отец будет обязан заботиться о моем наследнике. Или наследнице. А вместе с ней и о Снежане. Если отец тоже погибнет, то о Снежане позаботится брат.

Проверив ментальные блоки, я стал спускаться к величественному замку, в котором прошло наше детство.

Благослови, Элоир. Я обязан защитить, что мне дорого.

И это не отец.

Каждый шаг в коридоре был пропитан воспоминания. Вот здесь стоял Катарисс и убеждал всех, что он — ваза! За этой дверью Варидисс и Эшерисс играли в жертвоприношение!

А по этому коридору Алидисс тащил чей-то труп с комьями земли! Брат хотел познакомить меня с дедушкой. Потом дедушку у нас отобрали и похоронили еще раз. Обнесли заклинаниями и не сказали где. Но Алидисс его снова нашел!

— Его императорское высочество Андарисс Ассилианский, — объявили моему отцу, пока я стоял перед дверями в сад к главной яблоне.

— Пригласи, — послышалось ленивое с шипением. Отец обернулся змеем. Плохо. Я сжал кулаки. Пока он змей будет сложно.

Я прошел внутрь и направился прямиком к огромному зверю.

— С каких пор принято ставить ментальные блоки при разговоре с отцом, — поинтересовался император, пока я склонился в поклоне так низко, как мог, чтобы не выдать напряжения. Отец пытался сломить защиту и прочитать мысли.

Он намного сильнее Кантарисса. На лбу выступила испарина. Я держался.

— С каких пор ты встречаешь сына змеем, как врага, — выдавил я, сквозь стиснутые зубы. — Я пришел поговорить. Просто поговорить.

Хлопок и сияние оглушили. Через секунду рядом с яблоней был не змей. Император снова стал похожим на человека.

— Я слушаю, — махнул он рукой, а я собирался с мыслями.

— Твоё завоевание светлых земель несет последствия, отец, — серьезным тоном начал я, наблюдая, как вытягивается лицо Вазилисса, — И ответственность за них несем мы.

— С тех пор, как ты стал королем этих земель, то это проблемы твои, сын, — усмехнулся император, глядя на меня насмешливо, — А я, как император, обязан контролировать, как ты исполняешь свои обязанности.

— Я исправляю твои ошибки, и мне нужно, чтобы ты поучаствовал, — стоял я на своем, сжимая в руке светлое проклятие. Я ждал подходящего момента. Очень ждал. — Ты сам учил меня, что каждое наше действие несет в себе порой необратимые последствия. Я же предлагаю тебе шанс все исправить.

— На что ты намекаешь? — насторожился Вазилисс. Я чувствовал напряжение. — Говори.

— На то, что однажды, ты преследовал женщину с ребенком, чтобы убить. Двух вирм, которые зачем-то стали тебе нужны, — намекнул я, внимательно наблюдая за мимикой отца. Лицо правителя стало похоже на каменную маску, — Так вот, есть шанс помочь той девочке, с высоты гуманности и участия императора. Которого ты всегда ставил мне в пример!

— Ты с ума сошел? Да ты хоть знаешь, почему я это делал? — прошипел отец, давя аурой, — Если бы я не убил их, то у вас бы ни у кого не было своих земель. И вы бы просто перегрызлись на этом клочке земли, как гнездо гаденышей. Вы бы поубивали друг друга! И выжил бы один, хитрейший, сильнейший и самый подлый! Тот, для кого нет ничего святого! Тот, который готов всадить нож или… скажем так…. Заклинание…. в спину родному брату. Интересно, кто бы это был? Я бы с удовольствием посмотрел, кто кого.

— Ты серьезно? Я был уверен, что мы — цивилизованные! — произнес я. — Мы — не звери!

— Ах, я забыл. Я наблюдал за вами в детстве, — заметил отец. — Очень внимательно. Вы как звереныши сбились бы в стайки. Ты с Алидиссом, Эшерисс с Катариссом и Варидисс с неуемным желание править. Что осталось бы от страны победителям или победителю? Ничего. Руины. Пустота. Мрак. Холод. Голод.

— То есть, это то, что ты оставил на Светлых Землях? — осведомился я.

Отец посмотрел куда-то вверх, намекая, что он вот-вот закончит надоевший ему разговор.

— Мне нужно, чтобы ты воссоздал нападение на светлые земли, — выдал я, готовый отстаивать свою просьбу и мнение, — Только в этот раз, я хочу, чтобы ты сдался.

— О чем ты? — опешил отец, а его глаза стали размером с блюдца, — Ты сошел с ума, сын! Чтобы Император напал на собственные земли? Как это будет выглядеть в глазах народа? Вазилисс на старости лет совсем очешуел?

— Видишь ли… Ты всегда хотел, чтобы я женился. И вот, я выбрал невесту. — заползал я издалека, замечая как бледное лицо отца становится малиновым от злости, — Но из-за того, что ты напал на светлые земли, ее прокляла королева. А прокляла она ее тем, что как только она тебя увидит — сделает все, чтобы ты сдох. Милая девочка, не так ли?

— Прелес-с-стненько, — качал головой отец, — Но будет прис-с-скорбненько, когда она умрет.

— Не умрет, — припечатал я, давая понять, что отступать не намерен. — Так что?

— Нет, — строго заявил отец, давая понять, что разговор окончен. — Не смею задерживать короля светлых. Он идет туда, куда я его послал!

— Вазилисс! — рявкнул я, видя как отец лениво и надменно оборачивается. — Я делал все, что ты мне говорил! Вместо того, чтобы бегать с другими, я учил дурацкие законы, я старался быть лучшим сыном. Я изо всех сил пытался соответствовать твоим ожиданиям! Я полз и карабкался на твой пустой пьедестал «Самый лучший сын и будущий император!». И все равно ты всегда говорил мне, что я не достоин! Я пытался быть идеальным, как ты меня учил! Я делал все, чтобы у меня не было ни единой слабости! Но я никогда не был собой… Я делал так, как должен. Но не так, как хотел.

— У каждого решения есть свои последствия. Я помню, как дал тебе шанс проявить себя, как правитель. И что ты сделал? — заметил отец, прищуриваясь. — Ты и твой брат?

— Нам было шесть!!! — закричал я.

— Ну да, какой закон ты издал? Чтобы никто не обижал животных, потому что наша неромантическая принцесса рыдала в голос найдя в саду дохлую кошку! Это просто позорище! Мой сын, будущий темный маг, некромант, рыдает над дохлятиной! А ты светлый и ведешься!

— Ему было шесть. И был единственный раз, когда он проявил человечность! И после этого, он отказывается ее проявлять! — с укором произнес отцу.

— Он — не человек, как и ты! Что вы там собрались проявлять? — спросил Вазилисс. — Отец — василиск, мать — вирма! Откуда в вас человечность?! В вас ее быть не должно! Поэтому еще раз нет!

— Ты высмеял его поведение на всю столицу. И при каждом удобном случае напоминал об этом. Как ты думаешь, почему он относится к тебе, как к пустому месту? И почему его подданые дохнут, как мухи! Почему он убивает за малейшую провинность? — спросил я. До отца доходили слухи, я уверен.

— Говоришь, как к пустому месту? — спросил Вазилисс. — А ты как относишься ко мне, сын?

— А как я должен к тебе относиться? А у меня разве есть выбор, отец-император?

— Я сделал все, чтобы защитить будущее Империи. И вас в первую очередь, — бросил отец, развернулся и направился к выходу зимнего сада.

— Мне жаль, отец, — выдохнул я, бросая в сторону отца несколько шаров с молниями магии. Мои заклинания обрушали на отца крышу зимнего сада и он был занят тем, что отбивал осколки стекла, падающее на него.

А вот теперь пора!

Руна проклятия ударила отцу в спину, настолько сильно, что буквально выбросила его из — под обрушающейся крыши. Вазилисс прочесал собой по снегу несколько метров.

Я подлетел к отцу.

Он внимательно слушал то, что я вложил в руну, и что теперь он обязан исполнить.

— А я думал, в тебе никогда не проснется характер, — рассмеялся император, поднимаясь и отряхиваясь. — Вот только я не пойму одного. Почему тебя не будет в ночь нападения рядом со своей вирмой?

— Я буду занят, — соврал я, понимая, что в живых меня уже не будет. Скорее всего. — Но ты теперь будешь обязан о ней позаботиться. Как ты мне говорил? Будь хорошим папой! Ты ведь — Император! От тебя зависят люди!