Попаданка с баяном

Глава 17

Неожиданно, дверь с громким хлопком распахнулась, пропуская Темного, который находился в чрезмерном возбуждении: глаза Архана светились чернотой, губы были сжаты с тонкую линию, а крылья носа трепетали, побелев от ярости.

«Черт… он прочитал воспоминания ректора…»

— Почему ты еще здесь?! — Понимая о чем речь, решила попытаться сделать вид, что это не так.

— А где мне быть? — Поднявшись с диванчика, настороженно смотрела за молчаливым приближением мужчины, в которого умудрилась влюбиться, несмотря на всяческие старания и самоуговоры не допустить этого.

Челюсти нефилима были стиснуты так сильно, что, казалось, он идет меня убивать. «Ну, поколотить, как минимум…»

— Скажи, ты ненавидишь меня от того, что нас притягивает друг к другу?! Потому что я просто не понимаю, почему с ослиной упорностью продолжаешь желать оставить меня в неведении того факта, что твой баян не только разумный артефакт, но еще и живая душа, которая моему брату является парой, безумно стремящейся к нему, вплоть до угрозы твоей жизни?!? Ты понимаешь, что я сойду с ума, когда увижу ее душу в тебе!?

Архан схватил меня за локоть, притягивая к себе. Я зашипела от боли, так как на месте прикосновения Темного уже красовались фиолетовые отпечатки призрачной Баи.

Мужчина опустил взгляд на руку и побледнел, ослабляя хватку. Подушечкой большого пальца он провел по одному из синяков, мрачнея с каждой секундой все сильнее.

— Где медальон?!

Интуитивно дернулась в сторону подушки, под которой оставила шкатулку, как только дверь в комнату впустила гостя. Архану не составило труда понять ответ на свой вопрос по одному жесту.

Буквально на шаг меня опередил, и вот уже Темный держал в руках цепочку, на которой болтался уменьшенный пятирядный баян.

— Что ты собрался делать? — Попыталась выхватить медальон, настороженно заглядывая в глаза Темного.

— Что должно! Артефакт трех Хранителей не уничтожить, поэтому я сделаю то, что требует эта Душа.

— Нет! Так нельзя!!! — Яростно зашептала я, не прекращая попыток, но меня отстраняли довольно ловко и осторожно, не позволяя даже мимолетно прикоснуться до вещи. В конце концов, я выдохлась, разозлившись не на шутку. — Ты — бессовестный эгоист! Только о себе и думаешь! У тебя нет никакого права лишать жизни чужую душу, подселяя подмену! Ты только и переживаешь, как бы самому не оказаться без пары!

— Я — эгоист?! — Взревел Архан, злобно прищурившись. Мужчина, наконец, вышел из себя. — Да убирайся на свою Землю хоть сейчас! Вали! Никто тебя не держит! — Сбоку от нас появился черный портал, появление которого напугало меня не на шутку. — Что?! Давай! УХОДИ! — Оттолкнул меня от себя мужчина, и у меня защипало в носу от обиды. Вероятно, она отразилась на лице, потому что Архан убрал портал взмахом руки, не переставая смотреть в мои глаза решительным взглядом. — Я сам лично отправлю тебя в твой мир и прослежу за твоей безопасностью! Но не позволю этой твари изгнать твою душу! У меня нет силы трех Хранителей, чтобы решить этот вопрос по-другому, поэтому она получит свое, раз таково ее условие! Мне плевать на себя — я хочу, чтобы ты жила…

Я ошарашенно хлопала глазами, пытаясь не разреветься от безысходности. Ситуация была патовая.

Пока до моего мозга доходило, что Темный, действительно, не безразличен ко мне, Архан открыл портал, собираясь уходить с моим ожившим видоизмененным музыкальным инструментом. В последнюю секунду я успела ухватиться за рукав белоснежной рубашки жениха, перемещаясь вместе с ним.

Мы оказались в небольшой, но уютно обставленной обеденной комнате, где за широким столом сидели молчаливые Альв и Адалина. Девушка ковырялась в своей тарелке, бросая тоскливые взгляды на ушедшего в себя Светлого, устремившего взгляд в окно.

— Приятного аппетита, — поморщился недовольно Архан, будто ненавидя себя за то, что ему сейчас предстоит сделать. Мои пальцы продолжали мять рукав Темного, что его совсем не раздражало.

— Что ты забыл в Илии? — Изумление Альва было неподдельным. Наверное, присутствие Архана в вотчине Светлого было нонсенсом, однако меня это сейчас не занимало.

— Принес тебе твою «гребаную» пару, — повторил Темный прилагательное Баянеллы, которая та применяла по отношению к своему вместилищу.

Адалина испуганно расширила глаза, бледнея, пока удивление Альва сменялось яростью.

— Ты что несешь?! Эта несносная девица мне не нужна!!! — Ненависть по отношению ко мне, возможно, была справедлива, после того, как Бая повенчала Аду и Альва нерушимым обрядом, но все же, осознание этого, было довольно неприятным чувством.

— Тебе ее и не получить! — Вызверился Архан, затолкав меня за свою спину, едва Альв подскочил с места, опрокидывая стул, как это было при первой нашей встрече. — Я говорю об этой дряни!

Черноволосый Хранитель швырнул медальон на стол прямо перед Альвом, брезгливо вытерев руку.

— Ты тронулся умом?! — Грохнул кулаком по столу Светлый, начиная злиться еще больше. Ада испуганно переводила взгляд с одного Хранителя на другого. — Твоя пара на тебя плохо влияет!

— Посмотрим, что ты скажешь, когда обретешь свою! — огрызнулся Темный, повернув голову ко мне.

Как только наши глаза встретились, я отмерла:

— Нет! Так нельзя! Я не могу… это неправильно! — Я даже не успела сделать и шагу, как была перехвачена сильной рукой, стиснувшей мою талию. — Отпусти меня! Я тебе этого никогда не прощу!

— Мы создали две альфоны… твоя — перед тобой, — отчеканил мой суженный, продолжая сдерживать меня без видимых усилий, — тебе осталось только надеть эту «прелесть» на свою жену, чтобы душа могла обрести плоть.

— Архан! — Взвизгнула я, не переставая молотить кулачками каменную глыбу, которая даже не морщилась под градом моих ударов, словно те были совершенно неощутимыми для него.

Я увидела, как поднялась Адалина, и, обойдя стол, приблизилась к артефакту. Мой испуг перешел на другой уровень. Я боялась, что сейчас произойдет непоправимое.

— Она там? — Спросила девушка, кивнув в сторону медальона с несчастным выражением лица. Я замерла.

— Ада… только не касайся ее.

— Это не тебе решать, — отрезал ледяным тоном Темный, не отпуская меня из своих объятий.

— И не тебе! — В очередной раз, ударила свою пару кулаком в грудь, и яростно прошипела, — даже подходить ко мне не смей, если Ада умрет!

— Она не умрет! Это ты умрешь, если Адалина не выполнит того, что потребовала Душа! Да и, как любая нормальная женщина, жена Альва, пусть не сейчас, но когда-то, захочет детей, а этого никогда не случиться, пока истинная Альва не поселиться в ее теле!

— Я…

— ХВАТИТ! — Альв был в полнейшей ярости.

Такой реакции на происходящее не понимала не только я, но и Адалина с Арханом, недоуменно уставившись на Светлого. По идее он должен радоваться и требовать, чтобы Ада надела ожерелье для внедрения в ее тело Баи, но, видимо, наши предположения были ошибочны.

Альв смотрел на Аду, не отрываясь.

— Не нужна мне никакая пара. Я женат на тебе, и только твоя душа меня устраивает!

— Что? — Адалина изумленно моргала ресницами, не веря своим ушам. — Но ты же сказал вчера…

— Ты меня разозлила своим предложением оставить меня. Я просто вспылил! Я люблю только тебя, Ада. Мне не нужна эта Душа!

Мы с Арханом попали на разборки двух влюбленных — это я поняла сразу, как только заметила стоящие в глазах моей бывшей горничной слезы.

Темный улыбнулся уголками губ, а потом вдруг побледнел, тревожно забегав глазами, словно ища выход.

Тьма заколыхалась, и небольшой ее сгусток, отпущенный Арханом с тайным умыслом, направился прямо к медальону.

— Нет… — прерывисто выдохнула я, чувствуя, как в глазах опять зарябило.

Реальность замерла, только на этот раз я, как и Альв с Арханом, не могла пошевелить ни рукой, ни ногой. Мне был подвластен лишь разум и зрение.

Адалина непонимающе огляделась, а затем вскрикнула, зажав ладошками рот, когда мой призрак появился перед ее глазами, довольно улыбаясь.

— Привет, рыбка, — коварная усмешка светилась даже в глазах Души, как назвал Баянеллу Архан. — Ты готова выйти из категории ущербных жен?!

Это было жестоко! Для того чтобы Аде захотелось детей, времени не требовалось

— это было слышно даже в рассказах девушки, которая отзывалась с нежностью и любовью о дочери Люциана, которая росла на ее глазах. Указание того факта, что Адалина не сможет иметь детей без Баянеллы, было ударом ниже пояса!

Мне хотелось рвать и метать от отчаяния, но ни я, ни мужчины не могли произнести даже звука, лишь наблюдая с каменными лицами за сделкой с «Дьяволом». Думать о том, что эта дрянь — частичка моей души — было выше моих сил!

— Бери, дефектная, — криво улыбнулся призрак, подтолкнув медальон к краю стола, с легкостью воздействуя на материальные предметы, — еще спасибо скажешь, когда на тебя будет смотреть девочка с голубыми глазами нашего мужа!

Я не могла точно сказать, что произойдет с Адалиной, которая полюбилась мне всем сердцем, однако чувствовала, что ничего хорошего ждать точно не придется от жаждущей желаемого Души. Ведь, не стала бы Бая угрожать мне моей же смертью, если бы все было не так, как я думаю!

— Я потеряю себя? — Тихо спросила Адалина, взяв предложенную вещь в руку.

— Не совсем, — завуалированно ответила Бая, нетерпеливо взмахнув кистью руки. — Я не могу царить в твоем теле самостоятельно… скажем — стану неприсущей тебе чертой характера, плюсом добавив к твоему телу возможность забеременеть от Светлого… такой тебе бонус.

«Ох, как сладко поет!»

— Почему тогда Нина против? — задала Ада правильный вопрос. Душа поморщилась.

— Понятия не имею. Я — обломок ее души, и почему она не хочет моего счастья — для меня загадка, — Баянелла была обижена, а я находилась под впечатлением от ее слов.

«Может, ничего страшного в этом объединении нет?» — Голову стали наполнять сомнения.

— Хорошо… — Адалина, дрожащей рукой, поправила звенья цепочки, собираясь надеть ожерелье себе на шею.

Альв с таким ужасом смотрел на действо, разворачивающееся перед ним, что мне казалось, он кричит, хотя из застывшей мужской фигуры не вырывалось ни звука, в силу его неподвижности.

Я заметила возле себя движение и поняла, что Архан вовсе и не застывал — его рука легла на мое плечо, словно для моральной поддержки. Меня одолела злость: значит, он просто решил отдать Аду для этого непонятного эксперимента, который неизвестно какими последствиями обернется для девушки, доброй и отзывчивой, только чтобы я осталась в безопасности?! Да мне не нужны такие жертвы! Как потом с этим жить?

Пока я копила обиду от непонимания поступков Темного, Ада надела ожерелье.

Моя призрачная копия широко улыбнулась и осторожно дотронулась до лба Ады, выбирая новое вместилище. Баю будто засосало внутрь тела жены Альва, которая стояла молча, непонимающе хлопая глазами. Цепочка разорвалась, и медальон плавно соскользнул по шелковому платью, упав на пол.

Подкосившись, девушка рухнула на пол, закричав настолько сильно, что хотелось закрыть уши руками. Альв, без того бледный, посерел еще сильнее.

— Прости меня, — Прошептал Архан.

Я не знала к кому он обращается: ко мне или к своему брату, но последний посмотрел на него с такой яростью, что мне стало еще страшнее.

Вдруг, прямо перед нами блеснула ослепительная вспышка, из которой вышла Хильд. Богиня… эта маленькая хрупкая девушка никак не вязалась у меня с образом Хранительницы. Хильд была именно Богиней, той, древнегреческой, о которых написано столько историй и легенд.

Старшая сестра посмотрела на Архана с жалостью во взгляде, потом одарила презрением меня. Чем вызвано такое отношение я не поняла, но оказаться в центре именно такого эмоционального посыла было более чем неприятно. Кинув быстрый взгляд на Альва, Хильд склонилась над кричащей Адалиной, которая, словно боролась за место быть хозяйкой своего тела, и накрыла ладошкой лоб своей невестки. Мне показалось, что от Ады пыхнуло какой-то тенью. Такое можно увидеть в банях, где есть печи, в которых часто трусят сажу, чтобы не угореть в момент посещения оных.

Темная дымка с громким хлопком развеялась по телу Адалины, и девушка замолкла, резко открыв глаза. Ада была напугана.

— Все хорошо. Ты — это ты, — улыбнулась Хильд, помогая девушке подняться. Альв отмер, и бросился к своей жене, крепко стиснув ее в объятьях.

Рука на моем плече напряглась, и я посмотрела на встревоженного Архана, чей взор был устремлен на старшую сестру, которая с недовольством глядела на меня.

— Хильд, позволь тебе напомнить, что ты больше не Верховный Хранитель Ниссы, — сквозь зубы процедил Темный, прочитав мысли своей сестры. Было видно, что их смысл злил мою пару, я же продолжала оставаться в неведении, видя лишь, что меня не жалуют в них, и не понимая, что такого сделала этой «девочке»-Богине, чтобы она одаривала меня таким презрением.

— Брат, она недостойна тебя! — Выдала Хильд, а я задохнулась от возмущения. — Ада была готова пожертвовать собой, ради счастья Альва… при этом, даже соглашаясь потерять себя! Баянелла любила Светлого до такой степени, что помешалась на мысли о воссоединении с ним, пусть и в теле другой женщины… Эта же совсем не понимает, что ты готов сделать все, чтобы она осталась жива!.. чтобы она была счастлива! Неблагодарная…

— Слушай ТЫ! — Взбесилась я, выхватив руку из ладони Архана, надвигаясь на его сестру, которую боялись братья до сих пор, несмотря на перестановку «кадров» в их маленьком агентстве Хранителей. — Я адекватный человек, не привыкший нести на себе такое бремя, как смерть живого существа! Это ты виновата, что эта одержимая душонка раскомандовалась направо и налево, требуя свою пару! Какого черта ты вообще допустила это, — указала я на бледную Адалину, дрожащую в руках Светлого после пережитой боли, — если могла все исправить с Баянеллой с самого начала?! Почему не развеяла эту мерзавку сразу же, как только Альв сказал, что любит Аду?! Тебе по приколу смотреть на страдания других?!

— Я давала тебе шанс понять, насколько тебе повезло, смертное недоразумение! — У Хильд побелели губы от ярости, а руки сжались в кулаки, но мой градус ненависти был ничуть не ниже градуса этой стервы.

— Ты просто конченная сучка! — Я бы и в волосы вцепилась этой фифе, если бы Архан не дернулся в мою сторону, оттолкнув меня в сторону.

Проехав пару метров по гладкому полу, оглянулась. Возле стены, где я стояла, виднелся некрасивый отпечаток кляксы. Хильд же держала еще один пульсар в руке, подкидывая его вверх, мстительно прищурившись.

«Она хочет меня убить?!» — Страха совершенно не было, была лишь ярость и злость, что какая-то стерва, обладающая возможностями оказать помощь своим братьям, решила тут из себя Создателя корчить, взявшись проучить никчемную пару своего брата!

— Ах ты… — на мою злость Хильд лишь хищно улыбнулась, довольно наблюдая, как я, поскальзываясь, медленно встаю, предвкушая развлечение в моем лице.

Передо мной возник Архан, злой до жути. Перехватив меня за талию, мужчина прорычал:

— ХВАТИТ… — и закинул в черный портал, под разочарованный стон своей сестры.

Оказавшись на своем родном диване, стоящем на съемной квартире, застыла от ужаса.

«Он меня выкинул… ВЫКИНУЛ МЕНЯ!» — Если когда и посещало чувство обиды, то это оказались цветочки по сравнению с новой, никогда не испытанной прежде! Я разрыдалась от ярости и боли так громко, что из соседней квартиры послышались глухие удары в стену. Соседи требовали убавить звук своих страданий. Понимая, что остановиться не могу, залезла под подушку, продолжая выражать обиду не характерным для меня способом.

Когда прошло часов шесть, я поднялась с опухшим лицом и твердой решимостью вернуться на Ниссу обратно, и как можно скорее.

За окном стояла ночь. В квартире никого не было, но вещи мои и Никиты лежали на своих местах, что говорило о том, что брат никуда не съехал в мое отсутствие. Где он сейчас находился, в три часа ночи, было одному Богу известно, однако я надеялась, что Никитос в безопасности и полном здравии.

Сегодня была суббота… мне стало смешно. Именно в субботу я залетела в магический мир, лишенная выходного, а теперь возвращена обратно, словно в насмешку, чтобы насладиться воскресеньем перед тем, как на меня обрушатся разборки с администрацией музыкального колледжа.

Сейчас это совершенно не заботило. Я переживала о том, что происходит на Ниссе после того, как меня выдворили из магического мира, причина чего, собственно, меня так же заботила. У меня осталось столько нерешенных дел! Я, как моя Баянелла, стану призраком и буду преследовать этого бессовестного гада и его неадекватную сестричку, требуя ответа на кучу вопросов, разрывающих мою голову!

Приняв душ, зашла в маленькую кухоньку, продолжая изводить себя предположениями, включив чайник.

Я не понимала, почему Архан меня вернул обратно на Землю. С чем это связанно? Он согласен с Хильд, что я недостойна его любви? Или, может, элементарно выполнил свое собственное обещание, убедившись, что история с Душой закончилась?

Мне до сих пор не верилось, что такой мужчина, как Архан, может полюбить меня (если слова Баянеллы правдивы), поэтому вариант с внезапной заботой, возникшей на почве влюбленности, как-то совсем не рассматривала.

Сделав глоток горячего чая, поморщилась.

«Да уж… эта пыль бразильских дорог даже в подметки не годиться травяному настою госпожи Мория», — сердце сжалось от боли. Стоило только представить, что я больше никогда не увижу ни Ирэн, ни остальных сестер-гарпий, меня бросило в жар отлипкого страха.

— Архан, — прошептала несмело, надеясь, что Темный появиться… прямо тут — в моей маленькой кухне, как те двое сказочных персонажа из ларца, одинаковых с лица. Но мои надежды не оправдались.

Отставив чашку в сторону, решительно поднялась с табуретки, вспоминая, что на Земле, хоть и нет порталов, но есть прекрасные технологии, которыми я собираюсь воспользоваться прямо сейчас!

«Я его убью!» — думала, рыская в своих вещах, в поисках аквафона. — «Бесит! To не допросишься, чтобы вернул в родной мир, то теперь сиди и переживай, что он выполнил мои требования, когда те уже никто, в принципе, и не просил!»

— Вот ты где! — Лихорадочно нажимая кнопки, приложила чудо техники к уху, замерев от звука гудка.

— Нина? — Сонно пробормотал Никита. Я прямо таки видела, как он лежит в кровати, протирая глаза руками. — Ты вернулась?! Ты в порядке?

— Почти… — буркнула недовольно, переживая только об одном, — ты лучше скажи, тебе хватило ума не расстаться со своей парой?!

— С какой? — Улыбку брата я чувствовала даже через трубку.

Настроение у меня было паршивое, поэтому я еле сдержалась, чтобы не нагрубить.

— С Вивой!

— Ааа… с этой парой… — послышался звук удара, и Никита застонал от боли, продолжая посмеиваться. — Не… теперь ее зовут Виола Белова, а, как сама понимаешь, я не свой отец, чтобы бросать жену на произвол судьбы.

— Шут! — Послышался смех Вивы. Мое сердце затрепетало от волнения.

— Дай ей трубочку!

— Только… это… не кричи на мою Богиню… ей нельзя нервничать.

— Серьезно? — Опешила я, стиснув в руке аквафон.

— Да как-то само собой получилось… можно сказать, еще при тебе.

Хмыкнув от двусмысленности сказанного, улыбнулась:

— Я тебя поняла. Поздравляю, — внезапно нахмурилась, — надеюсь, ты не собираешься бросать учебу?!

— Нет… у нас тут новые знакомые появились, из компании «Moroz age», так вот — меня перевели на отделение юристов компании. Ты говоришь с будущим сотрудником компании-монополии! Я до сих пор не понимаю, что могло привлечь Люциана и Динария в мой курсовой работе, чтобы из Москвы пришел приказ о моем переводе.

Упоминание имен демона и вампира стало такой неожиданностью, что забыла, как дышать. В принципе, я и не подвергала сомнению произошедшее со мной в магическом мире, как и его существование в целом, списывая все на приснившуюся белиберду, но такая новость просто окрылила меня, вселяя надежду! Если уж не поможет Вива, то я смогу попросить помощи у принца вампиров или правителя демонов, которые непонятным образом оказались в компании «Moroz age»! To, что это были мои знакомые, я не сомневалась, потому что таких имен в России еще ни у кого не встречала, тем более в сочетании друг с другом. Это не может быть ошибкой или совпадением!

— Ладно, передаю трубку, — прервал мои размышления брат, так и не дождавшись от меня реакции на свою новость.

— Привет, — послышался робкий голос девушки, переживающей от предстоящей беседы. — Нина, ты прости меня за тот портал… не думала, что моя магия начнет строить его, едва коснувшись тебя. Я такого приказа не давала, клянусь тебе!

— Все нормально, — перебила Виву, спеша услышать спасительное «Да». — Ты лучше скажи, получиться у тебя еще раз это сделать?!

— … - тишина убивала, — прости, но нет. Я… я отказалась от бессмертия, решила прожить одну жизнь с твоим братом, чем жить вечно одной!

— Ооо… — на глаза навернулись слезы от радости за этих двоих и от жалости к самой себе, потому что я точно так же хотела прожить вместе с ее братом, только в другом мире. — Желаю вам счастья…

Пожелания получились такими тоскливыми, да еще и с громким всхлипом, что Вива испуганно спросила:

— Что случилось? Тебя кто-то обидел? Это Альв? Нет! Это точно Архан, потому что Альв хороший и добрый, он бы никогда тебе и злого слова не сказал бы! Архан позволил себе что-то ужасное?!

— Да! — Обиженно выдавила из себя, глотая слезы. — Он позволил себе выпихнуть меня в портал! Козлина!

На другом конце трубки поперхнулись воздухом.

— Эммм…

— Ладно, не бери в голову. Сегодня же соберу вещи и отправлюсь в Москву. Спроси, пожалуйста, у Никитоса адрес головного офиса «Moroz age».

Уже через полчаса я обладала всеми необходимыми сведениями, нетерпеливо завершая разговор с братом, который не понимал, что я могла забыть у директора научного центра «Moroz age» Мороз Динария Ригвальдововича, но лишних вопросов задавать не стал, за что ему отдельное спасибо.

Спать я так и не легла, нервничая от предстоящей поездки, поэтому по минимуму собрала вещи уже к девяти утра. Я была готова хоть сейчас ехать в Москву, чтобы мне помогли переместиться на мистическую планету, где хотела высказать все, что думаю о Темном Хранителе! И мне все равно как долго придется его искать! Убиваться и плакать — это не ко мне, несмотря на обиду и тоску, которая разъедала солнечное сплетение отчаянием и мыслями, что не так уж я была нужна Архану, как говорила Ира. Я решила устранить все недомолвки между Темным и мной, а уж потом думать, что делать со своими чувствами и диким огнем эмоций внутри меня.

Правду говорят: «Хочешь рассмешить Господа — расскажи ему о своих планах»!

Именно со срывов планов начался мой выход из квартиры: я заказала билет на автобус, который отправлялся очень удобно в одиннадцать дня, и уже была на пороге квартиры, когда ручка на дорожной сумке порвалась, срываясь с плеча. Пока я психовала, быстро перекладывая самое необходимое в плотный пакет, позвонили на аквафон и извинились за откладывание рейса — автобус у них, видите ли, сломался!

Диспетчер была на взводе, вероятно, я не первый пассажир, который громко возмущался таким стечением обстоятельств, и быстро распрощалась со мной, заверяя, что билет менять не придется, просто необходимо задержаться в нашем славном городе на сутки.

Когда я, пообедав, подумывала уже прошвырнуться по магазинам, дабы купить новую сумку, на стационарный телефон позвонили. Если бы знала, что это будет звонок с работы, никогда бы не приняла вызов!

На меня обрушили такой шквал недовольства и претензий, что первые мгновения я просто молчала, внимательно вслушиваясь. Меня отчитали, как нерадивую прогульщицу, говоря, что отпуск по семейным обстоятельствам закончился еще в пятницу, которая мне засчитывается, как прогул.

Секретаршей Бориса Леонидовича была пожилая женщина, поэтому пришлось держать себя в руках, прикусив язык, дабы не ответить такой же любезностью. Что я себе позволила, так это короткую реплику о желании уволиться.

«Бюрократы проклятые!» — Бросила трубку, пообещав с утра прийти написать заявление об уходе. — «Хорошо, что еще отработку не всучили, собаки бешенные»!

Остаток воскресенья провела в кровати. Напряжение потихоньку спадало, уступая место унынию и тоске. Я бранила себя за трусость. В свое время мой отец проявил слабоволие, практически самолично толкнув любимую своему другу в объятья, когда тот признался в чувстве к девушке, на которую молодой Ваня не мог даже посмотреть без стеснения. Я пошла в отца, а мне так не хотелось думать, что это правда…

«Хватит с меня судьбы! Только бы увидеть его еще раз», — постепенно меня сморило, все-таки, двое суток на ногах…. и нервах, и я заснула.

Утром проспала.

Подхватилась так быстро и резко, испугавшись, что автобус ушел без меня, что даже смешно стало. Ведь поездка намечалась на обед! Я прекрасно успевала «подчистить за собой хвосты», как говорят агенты ЦРУ и чего-то там еще.

Настроение было нестабильное, знаете, когда намечается что-то, кардинально меняющее твою жизнь… такое чувство, словно что-то екает внутри, сразу холодея. Перемены произойдут в любом случае, осталось только молиться, чтобы они носили положительный характер, без всякого налета.

Надев строгий серый костюм, в котором я походила на секретаршу страшного босса, обрадовалась последним солнечным осенним денькам, выскакивая на встречу с начальством, которое через два часа станет бывшим.

Еще на подходе к колледжу заприметила дорогую машину на парковке. Кто на такой мог приехать в наше захолустье, оставалось для меня тайной, потому что полулетающий авто не мог принадлежать даже «элите» Россоши, так дорого стоило это транспортное средство!

Сердце екнуло еще, когда я переступила порог учебного заведения, в котором преподавала. В учительской меня встретили радостно и как-то слишком восторженно, это потом поняла, что эмоции молоденьких преподавательниц связаны вовсе не со мной, а с выходом на пенсию Бориса Леонидовича… даже не так: с прибытием нового начальника, который, судя по затаенному страху секретарши, был весьма резок, требуя главного бухгалтера к себе в кабинет, едва переступая порог кабинета.

«А я говорила, что вам отсутствие музыкальных инструментов выйдет боком!» — Злорадно ухмылялась, заполняя формуляр с заявлением об уходе. — «Сто пудово прокрались, собаки!»

— Белова, — выскочила из директорского кабинета Марина Марковна, белая, как мел. — К директору на подпись сама пойдешь!

— С какой стати?

— Я не пойду к нему больше! — Яростно зашипела секретарша, а мне стало смешно.

— Тогда и Вы заявление пишите. Так и быть, заодно со своим на подпись прихвачу, — время поджимало, поэтому я молча встала, не прислушиваясь к проклятиям, летящим в мой адрес, и постучала в дверь, сразу же смело входя в знакомый темно-вишневый кабинет, где еще месяц назад ругалась с руководством о новом статусе тягловой лошади с пятирядным баяном на руках, причем, принадлежащим лично мне. — Можно?

Возле окна, спиной ко мне, стоял высокий широкоплечий мужчина. Он напрягся от звука моего голоса, но так и не повернулся.

— Здравствуйте. Я принесла заявление об уходе… — кинув взгляд на стол нового руководителя, резко вздохнула, наполняя легкие запахом горького шоколада — на гладкой поверхности лежал мой медальон с рваной цепочкой. У меня даже голова закружилась от такой находки.

Когда я посмотрела на Архана, уже повернувшегося ко мне, отметила его кривую улыбку и сверкающие игривостью глаза. Мужчина, спрятав руки в карманы брюк, не сводил с меня хитрого взгляда.

— Что же вас не устраивает в нашем учреждении, Нина Ивановна?

Я задохнулась от возмущения.

— Значит, пока я сутки мучилась в неведении, переживая, что ты меня просто выкинул, избавившись, наконец, — ты себе новую должность присматривал?!

— Зачем же так грубо? Я…

Дослушать у меня не хватило терпения, и уже органайзер, наполненный карандашиками и всякой другой дребеденью, летел в новоявленного директора музыкального колледжа, успевшего избежать удара в последнюю секунду.

— Бесчувственный мерзавец! Скотина! Да я тебя убью! — Я кидала все, что попадалось под руку, едва сдерживаясь, чтобы не разреветься от обиды. — Выкинул меня! Бросил! АЙ!

Архан оказался рядом со мною так быстро, что я вскрикнула от неожиданности. Темный резко перехватил меня поперек туловища и осторожно уложил на кожаный диван, придавив своим телом, лишая возможности пошевелиться.

— Никто никого не бросал, — прошептал Архан, опаляя своим дыханием кожу на моем лице, вызывая толпу мурашек. — Красавица моя, тебе кто-нибудь говорил, что злить Богиню — это глупая идея… самое главное, что опасная… неужели и чувство самосохранения никаких сигналов не подавало?

Мысли разбегались прочь при звуке бархатистого тембра голоса, да и поза наших тел совершенно не настраивали на конструктивный диалог, поэтому я просто молчала, утопая в темных глазах любимого, позволяя эмоциям взять вверх.

— Ты такая красивая в этом костюме, — Архан широко улыбнулся и потянулся к мочке моего уха, быстро целуя. Мужская рука спустилась с талии к кромке узкой серой юбки, очерчивая линию бедер, отчего сердце ускорило бег, — соблазнительная, милая, уверенная в себе, дерзкая… наглая…

— Ты уверен, — тихим испуганным шепотом перебила Темного, гладящего широкой ладонью мои ягодичные полушария, — что говоришь обо мне?

— Когда говорю о тебе, я ни в чем не могу быть уверен… ни в чем, кроме своих чувств.

Сладкий аромат с горчинкой пьянил не хуже вадаски. Я даже не заметила, как оказалась на руках Архана, который уже сидел на диване, посадив на свои колени меня. Слова до меня доходили не сразу, учитывая сопровождающие их поцелуи шеи, щек, ушей. Я просто разомлела в руках Верховного Хранителя, счастливая от того, что он рядом со мной, поэтому следующее признание стало для меня, словно удар молнии.

— Я люблю тебя, Нина, — Архан отстранился, заглядывая в мои глаза, пытаясь высмотреть в них отклик на свои слова, а я была годна лишь открывать и закрывать рот, пока на глаза наворачивались слезы от любви к Темному, изводившему меня постоянно, стоило нам встретиться в обеденной зале Тариша. — Я не знаю, когда это случилось: в тот момент, когда ты выскочила из портала Деймона, или как только твой кулак с невероятной силой организовал звездочки в моих глазах… а может, когда Тьма придала тебе облик Софии, а я ни о чем другом думать не мог, как о том, что ты обидишься на мою магию, зачастую проявляющую признаки разумности — это все не важно! Важно только то, что я люблю тебя, и, прошу, позволь доказать, что достоин твоей любви… понимаю, ты зла на мой поступок в ситуации с твоим артефактом, но…

Я больше не смогла терпеть и просто притянула Архана к себе, целуя в его ароматные, мягкие губы, сходя с ума от любви. Кто бы мог мне поверить, что Тьма может быть такой сладкой!

Любимый стиснул меня в своих руках так сильно, что я заерзала на его коленях, прерывая поцелуй слабым писком. Глаза Темного были наполнены чернотой, из-за чего радужка и зрачок стали совсем неразличимы.

— Нина…

— Я тоже тебя люблю, но если ты посмеешь меня еще раз швырнуть в портал… — не изменяя самой себе, насупилась, стараясь сдержаться от улыбки, которая царила внутри меня, заставляя парить от счастья.

— Ну… может, разочек, все-таки, разрешишь? Или ты хочешь остаться на Земле… поиграть в начальника и подчиненную, — широко улыбнулся Архан, похожий сейчас на озорного мальчишку.

Обняв его за шею, сделала вид, что думаю над его предложением.

— Нет… может быть, чуть позже… я еще не наигралась в студентку и профессора темнологии, — брови Темного взлетели вверх, показывая крайнюю степень изумления.

— Серьезно? Ты учти, что студенткой тебе ходить, максимум, полгода! Как только мой контракт закончиться, мы поженимся!

— Вот, что вы, мужики, за существа такие?! — Деланно возмутилась я, шлепнув Архана по руке, которая уже добралась до резинки правого чулка, ошарашенно замерев при обнаружении кружева. — Только вам признаешься в любви, как сразу какие-то непонятные требования срываются из ваших уст?1?

— Любимая, — полоснул по моему сердцу новым для меня обращением Архан, — ради простого «Да» из твоих уст, я готов сделать, что угодно, только будь моей женой?

— Прямо сейчас? — Спросила, покраснев от неловкости. Почему-то вместо привычного свадебного обряда, перед моими глазами всплыла фантазия с широкой кроватью, застеленной шелковыми простынями.

— О чем ты сейчас думаешь? — Жадно поедал меня глазами Темный, будто заглядывая в душу.

— Хочу прямо сейчас… — вырвалось у меня тихим шепотом признание, окончательно снесшее плотину неуверенности в чувствах между нами, открывая потребность друг в друге.

Вас когда-нибудь лишали невинности в кабинете бывшего начальника, где в роли соблазнителя выступал новый босс?! Меня, слава Богу, тоже нет!

Я даже не заметила, в какой момент мы оказались в замке Тариш, в спальне Темного, да и на такие детали не было желания отвлекаться от новых для меня ощущений, полностью растворяясь в любви и нежности Архана, беспрестанно покрывающего мое тело легкими поцелуями.

Паря от счастья и трепетной ласки, едва почувствовала быстро мелькнувшую боль от потери девственности, которую отдала тому, кому и мечтала отдать!

Мой любимый, единственный… самый темный из мужчин…

— Я люблю тебя, Нина, — прошептал Архан.

Запястье правой руки закололо, кожу украсила проступающая черная татуировка с переплетающими витиеватыми лианами и лепестками.

— Теперь ты только моя… — прорычал муж, и я вздрогнула от наслаждения.

Мое тело стало сотрясаться в оргазме, распространяя внизу живота томную негу, испытывая которую не хочется шевелить ни руками, ни ногами.

Архан ловил мои громкие стоны медленными и сладкими поцелуями, заставляя забыть обо всем на свете.

— Я люблю тебя… — прошептала ему в губы, когда мы уже лежали, обнявшись, слушая постепенно успокаивающееся биение сердец друг друга.

— Моя светлая жена… я счастлив, что ты, наконец, со мной… я так долго тебя ждал…