Последний Пёс

Майк Резник Последний Пёс

Перевод Anahitta при поддержке проекта "Литературный перевод", 2019 год.

По пустынным улицам, нюхая землю, трусил старый, шелудивый Пёс. Под обвисшей шкурой гребнем выпирал позвоночник. Половина уха и почти весь хвост отсутствовали, запекшаяся кровь шарфом покрывала шею. Когда-то Пёс был золотистым или светло-коричневым, теперь же голая кожа напоминала старый красный кирпич, а в тех местах, где еще оставалась шерсть, налипли солома и грязь.

Поскольку у Пса отсутствовало понятие времени, он не знал, когда в последний раз ел − только что это было очень давно. Водой в последнюю неделю его обеспечивал сломанный радиатор на автомобильной свалке. И после того, как ржавая жидкость иссякла, Пёс еще долго держался поблизости.

Поскольку у Пса отсутствовало понятие времени, он не знал, когда в последний раз ел − только что это было очень давно. Водой в последнюю неделю его обеспечивал сломанный радиатор на автомобильной свалке. И после того, как ржавая жидкость иссякла, Пёс еще долго держался поблизости.

Поскольку у Пса отсутствовало понятие времени, он не знал, когда в последний раз ел − только что это было очень давно. Водой в последнюю неделю его обеспечивал сломанный радиатор на автомобильной свалке. И после того, как ржавая жидкость иссякла, Пёс еще долго держался поблизости.

Он тяжело дышал, испуская короткие, судорожные вдохи-выдохи. Бока болели, глаза слезились. На каждом шагу Пёс спотыкался о груды щебня от разрушенных зданий – всё, что осталось от улицы. Подушечки лап были покрыты болячками и мозолями, а оба прибылых пальца давно оторваны.

Он продолжал трусить, временами ежась от прохладного ветра на улицах безжизненного города. Один раз он увидел крысу и невольно заскулил от голода. Грызун бросился под обломки, и Пёс не смог его догнать. Он побежал дальше в поисках пищи, которая позволила бы протянуть ещё день, а потом снова поохотиться, поесть и пережить ещё один. Шаги становились короче, в груди саднило всё сильнее.

Внезапно он застыл. Покрытые коркой грязи ноздри нюхали воздух, жалкий обрубок хвоста напрягся. Пёс почти минуту стоял неподвижно, не считая судорожной дрожи в передней лапе, затем нырнул в тень и молча побежал по улице.

Выйдя к месту, где когда-то был перекресток, он уставился на существо через дорогу и моргнул. Зрение, не отличавшееся остротой даже в молодые здоровые годы, подвело, и Пёс двинулся вперед, припав брюхом к земле. На грудь капала слюна.

Человек услышал шорох и всмотрелся в тени. В руке он держал толстый брус. Человек тоже был тощим и грязным, с неухоженными волосами, без четырех зубов и с одним полусгнившим. Ступни обмотаны старой тряпкой, изодранная в лохмотья одежда перепачкана.

− Кто там? − хрипло спросил он.

Пёс, оскалив зубы, вышел из тени здания и с утробным рычанием двинулся вперёд. Человек повернулся к нему и крепче сжал импровизированную дубинку. Они остановились на расстоянии пятнадцати футов друг от друга, напряженные, как натянутая струна. Человек медленно занес дубинку; Пёс медленно подобрался для прыжка.

Внезапно из-под обломков выскочила крыса и бросилась между ними. И Человек, и Пёс издали дикий вопль. Пёс прыгнул, но брошенная палка оказалась быстрее − она мгновенно раздавила крысу.

Человек двинулся вперёд забрать оружие и добычу. Когда он наклонился, Пёс зарычал. Человек пристально посмотрел на него и очень медленно, очень осторожно взял палку за один конец. Другим он перепилил раздавленную крысу надвое и подвинул одну половину Псу. Тот несколько секунд не шевелился, затем схватил окровавленное угощение и бросился бежать. Остановившись на краю тени, улегся и принялся обгладывать мерзкий кусок. Человек мгновение смотрел на него, затем подобрал свою половину, присел на корточки, как сделал бы его предок миллион лет назад, и последовал примеру Пса.

Доев, Человек рыгнул, подошел к уцелевшей стене здания и уселся, прислонившись к ней спиной. Палку положил на колени и уставился на Пса. Тот полизал передние лапы, которым больше никогда не быть чистыми, и тоже уставился на Человека.

Они так и уснули, не двигаясь, посреди города-призрака. Проснувшись утром, Человек поднялся на ноги, Пёс тоже вскочил. Человек пристроил палку не плече и пошел. Через мгновение Пёс последовал за ним. Большую часть дня Человек бродил по городу, заглядывая внутрь открытых магазинов, время от времени ругаясь, когда в очередном мёртвом магазине не оказывалось обуви, одежды, продуктов. В сумерках он развёл небольшой костёр на груде щебня и огляделся в поисках Пса, но не нашёл его.

Человек спал беспокойно и проснулся часа за два до восхода. Пёс лежал футах в двадцати. Человек резко сел, Пёс, подскочив, бросился прочь. Через десять минут он пришёл и остановился в восьмидесяти футах, готовый при малейшей угрозе опять убежать, но всё равно вернуться.

Глянув на Пса, Человек пожал плечами и отправился на север. К полудню он добрался до окраины города, нашёл место с мягкой сырой почвой, руками и палкой выкопал яму. Усевшись рядом, подождал, пока в неё просочится вода. Наконец, сложив ладони ковшиком, набрал драгоценной влаги и поднёс к губам. Повторил ещё два раза и двинулся прочь. Что-то заставило его обернуться. Пёс жадно лакал оставшуюся воду.

Ночью Человеку удалось добыть птицу средних размеров, которая залетела на второй этаж разрушенной гостиницы и не могла выбраться, пока её не прибили. Большую часть Человек съел сам, но остаток сунул в порванный карман. На улице он бросил мясо на землю, и из тени крадучись вышел Пёс, по-прежнему настороженный, но уже не рычащий. Вздохнув, Человек вернулся в гостиницу, поднялся на второй этаж. Комнат с целыми окнами не было, но он нашёл номер с половиной матраса и рухнул на него.

Когда он проснулся, Пёс лежал на пороге и крепко спал.

На этот раз они шли чуть ближе друг другу, пробираясь через остатки леса к северу от города. Отмерив с дюжину миль, они набрели на не совсем пересохший ручеёк и напились из него − сначала Человек, затем Пёс. Вечером человек опять развел костёр, и Пёс улегся по другую сторону. На следующий день Пёс убил маленькую, худосочную белку. Делиться со своим спутником он не стал, но не рычал и не скалился, когда Человек приблизился к нему. Ночью Человек убил опоссума, и они оставались на месте два дня, пока не доели добычу.

Они шли на север почти две недели, периодически охотясь, натыкаясь на источники воды. Когда однажды ночью пошёл дождь, костёр развести не удалось, и Человек уселся под большим деревом, обхватив себя руками. Вскоре подошёл Пёс, расположился в четырёх футах от него, а потом медленно, очень медленно стал придвигаться, чтобы уберечься от дождя. Человек рассеянно протянул руку и погладил собаку по шее.

Это был первый физический контакт, и Пёс с рычанием отпрянул. Человек убрал руку и не шевелился. Вскоре Пёс опять двинулся вперёд.

Спустя некоторое время − то ли десять минут, то ли два часа − Человек опять протянул руку, и на этот раз Пёс не отпрянул, хотя напрягся и дрожал. Длинные человеческие пальцы осторожно трогали покрытую болячками шею, щекотали за разорванными ушами, ласково гладили шрамы на голове. Наконец Человек убрал руку и перевернулся на бок. Пёс мгновение смотрел на него и затем со вздохом улегся, прислонившись к его худому телу.

Проснувшись утром, Человек ощутил, что к его руке прижимается что-то тёплое и шершавое. Это был не тот холодный мокрый собачий нос, о каких пишут в книгах, потому что пёс был не книжный. Это был Последний Пёс, а он − Последний Человек, и хотя выглядели они совсем не героически, поблизости не было никого, кто мог увидеть, как низко они пали, и оплакать их.

Потрепав Пса по голове, Человек встал, потянулся и двинулся в путь. Пёс трусил рядом, впервые за много лет виляя обрубком хвоста. Они охотились, ели, пили, спали и повторяли всё это снова и снова.

И вот они пришли к Иному.

Иной не походил ни на Человека, ни на Пса, ни на кого на Земле, поскольку не был землянином. Он явился из-за Центавра, из-за Арктура, мимо Антареса, из далекого центра Галактики, где звёзды расположены так густо, что не бывает ночи. Он пришёл, и увидел, и завоевал.

− Ты! − прошипел Человек, занося для удара брус.

− Ты последний, − ответил Иной. − Шесть лет я скрёб и скоблил лик этой планеты, шесть лет я ел один, и спал один, и жил один, и охотился на выживших в войне, убивая их одного за другим, и ты последний. Осталось убить только тебя, и я отправлюсь домой.

И говоря так, он вытащил оружие, странно похожее на пистолет, но не пистолет.

Человек присел и приготовился метнуть палку, но в этот самый момент мимо него к Иному пронеслась кирпично-красная, покрытая шрамами, рассвирепевшая машина уничтожения. Иной прикоснулся к чему-то вроде пояса, сделал быстрый жест в воздухе, и Пса отбросило от чего-то невидимого, не воспринимаемого органами чувств, но осязаемого.

Очень медленно, почти небрежно, Иной навёл оружие на Человека. Не было ни взрыва, ни вспышки, ни жужжания механизма, но Человек схватился за горло и упал.

Пёс поднялся и тяжело прихромал к нему. Ткнулся носом, заскулил и попытался лапой перевернуть тело.

− Бесполезно, − сказал Иной, хотя его губы больше не шевелились. − Он был последним, и теперь он мёртв.

Пёс опять заскулил и ткнул носом безжизненную голову.

− Идём, Животное, − без слов произнёс Иной. − Идём со мной, я тебя накормлю и залечу раны.

«Я останусь с Человеком», − тоже без слов ответил Пёс.

− Но он мёртв, − возразил Иной. − Ты скоро проголодаешься и ослабеешь.

«Я уже был голоден и слаб».

Иной шагнул к Псу, но замер, когда тот оскалился и зарычал.

− Он не стоит твоей верности, − сказал Иной.

«Он был моим... − Мозг Пса поискал слово, но нужная концепция была слишком сложна для его ограниченных способностей. − Он был моим другом».

− Он был моим врагом, − произнёс Иной. − Он был жалким, грубым, безнравственным, воплощением всех худших для разумного существа качеств. Он был Человеком.

«Да, − согласился Пёс. − Он был Человеком».

Опять заскулив, он улегся рядом с телом и положил голову ему на грудь.

− Больше нет, − сказал Иной. − И ты скоро его бросишь.

Пёс поднял голову и опять зарычал. И Иной ушёл, и Пёс остался с Человеком один. Он лизал его, толкал носом и охранял два дня и две ночи, а потом, как и сказал Иной, бросил и ушёл искать добычу и воду.

И он пришёл в долину жирных, ленивых кроликов и прохладных, чистых прудов, и он ел и пил и набирался сил, и его раны начали затягиваться и исцеляться, и его шерсть стала длинной и роскошной.

И поскольку он был всего лишь Псом, скоро он и не вспоминал, что когда-то вообще было такое существо, как Человек, разве что холодными ночами, когда он лежал один под деревом в долине, и ему снились путы из ласковых прикосновений к голове или тихое слово, едва слышное за треском костерка.

И, будучи Псом, однажды он забыл даже это и считал, что пустота внутри бывает только от голода. И когда он постарел, стал слабым и больным, он не отправился на поиски костей Человека, чтобы лечь рядом с ними и умереть, а вырыл яму в сырой земле у ручья и улегся там. Он полузакрыл глаза, и от конечностей к сердцу поползло оцепенение.

И лишь испуская последний вздох, он на мгновение ощутил панику. Попытался вскочить, но обнаружил, что не может. Он заскулил, глаза заволокло страхом и чем-то ещё. И тут его словно потрепала по ушам костлявая ласковая рука и, один раз шевельнув хвостом, Последний Пёс в последний раз закрыл глаза и приготовился отправиться к Богу − Богу с колючей бородой, в лохмотьях и с обмотанными тряпкой ногами.