Последняя работа Марканда

Для чего существует фантастическая литература? Для переосмысления людьми, находящимися в границах тесной реальности, того, что может находиться за ее пределами. В мире, где существуют книги (в той или иной форме), есть категория тех, кто не стал героями (как злыми, так и бело-пушистыми, впрочем, есть и промежуточные), но хочет себя ими представлять. Иначе говоря – менеджером может быть почти каждый, а геройство требует спецподготовки. Поэтому наибольший интерес представляют произведения, призванные не воспитать героев (на потребу Времени), а демонстрирующие деятельность людей не вполне среднестатистических, в том числе – создающих произведения о Неведомом и бывающих в нем героях.

Данное произведение («Последняя работа Марканда»), выходившее ранее в серии «Библиотека Древних Рас», отражает не только мифологическую составляющую мира, но его трансформацию в знакомый и понятный нам мир изучения Дальнего космоса, уже лишенный элементов первозданной романтики, на смену которым пришли прозаические будни с их материально-техническими проблемами. Особо хочется отметить, что два уже упомянутых уровня текста дополняют друг друга, позволяя читателям, уже привыкшим к проблемам звездных будней в сообщениях галактических новостных изданий и набивших оскомину историях про доблестных космических рейнджеров, самоотверженных медиков и вечно бдящих сотрудниках службы Времен, соприкоснуться отнюдь не с типовой производственной легендой.

Итак, разбираем часть 1.

«Когда-то был великий художник, его картины никого не оставляли равнодушным, так велико его было искусство. Картины были как живые и не старели от времени, все краски сияли, словно время их и не коснулось, даже спустя века. Никогда он не работал на заказ, а рисовал лишь то, что сам видел своим внутренним взором, а порой он мог часами сидеть на террасе и смотреть на небо, отразившееся в чашке его чая…

Он знал, что срок его близок, и решил перед смертью нарисовать величайшую картину, перед которой все померкнет, и таким образом завершить свой путь. И на одном из многочисленных звездолетов художник скрылся в глубинах космоса, и след его не смогли найти, как ни старались. Но все знали, что где-то есть последняя работа художника по имени Марканд…»

Переход к части 2 не усложнен лишним техническим описанием, столь любимым писателями, недостаточно владеющими мастерством НФ – новой формации познания Вселенной, предусматривающей подробное описание реальности, какой бы фантастической она ни казалась, понятными (и приятными) читателю инструментами. Итак…

«Спустя много лет.

– Черт! Опять барахлит! – Льюис стукнул по приборной панели, но желтый огонек так и не погас.

Ругаясь, он отстегнулся от кресла и пошел смотреть, что опять не так с этим генератором. Вообще он любил свой корабль, это был маленький потрепанный звездолет, обшивка местами была без краски, но, как он любил говорить, «красивый вид не спасет корабль, если придется туго». Некоторые запчасти вообще были не от него, что-то пилот нашел на барахолках, что-то сам отвинтил, когда натыкался на потерянные корабли. По закону, треть найденного принадлежала нашедшему, чем он и активно пользовался. Правда, порой получалось больше трети, но это неважно.

…Но только не сейчас! Ну давай, работай же! Чтоб тебя! надо будет найти того торговца и вытряхнуть из него душу, вместе с моими деньгами. Пускай забирает этот двигатель и катится к чертям, я найду получше и дешевле.

Льюис стер пот со лба и снова заполз под блок, который отвечал за крылья. Полчаса усилий и нарастающая громкость проклятий, и его усилия были вознаграждены. Он с громким стуком захлопнул панель блока и бросил инструменты в ящик. Подошел к панели управления, огонька не было, и Льюис позволил себе самодовольную усмешку:

– Да, мы еще покажем им, верно, старик? Мы, конечно, не только что с завода, зато старой закалки.

Убедившись, что больше никаких тревожных признаков приборы не показывают, он включил автопилот и пошел в каюту. Рухнув на койку, пилот закинул руки за голову и закрыл глаза, обдумывая заново свое задание».

Читатель погружается в реальность, которая ему в общих чертах знакома – ведь в большинстве семей до сих пор существуют предания о дедушках и бабушках, прапрадедушках, покидавших Землю в поисках лучшей доли. Именно им, ставшим безвестными освоителями (и отчасти героями) галактики мы обязаны столь широко распространенной как исторической космической литературой («Семнадцать мгновений до стыковки», «Сатурнианский бог Тенгри», «Венерианская Ассоль»), так и производственной прозой («Трансзвездный экспресс Муханово», «Галактический транзит»).

И тут-то в тексте появляется то, о чем целых два поколения писателей – Формирователей Светлого Будущего (давайте назовем поименно: Гургурлагец, Подляков, Самсонов-Есинский) – предпочитали никогда не упоминать. Да, любое движение человечества вперед, к новым ресурсам, неизбежно связано с конфликтом интересов. На суровых галактических просторах давно, почитай с момента расширения Вселенной, нет ничего бесхозного! И поэтому далее следует раскрытие информации, которая по праву считается конфиденциальной, но необходима читателю (особенно – юному) для реального понимания космических дел.

– … спор за эту планету идет уже очень давно, уже неизвестно, с чего все это началось, но других вариантов получить доступ на их планету нет. – Сказавший это откинулся на спинку кресла, рассматривая пилота перед ним.

Пилот кивнул, внимательно слушая. Ситуация складывалась необычная. Жители закрыли свою планету для свободного посещения. Но раз в пятнадцать лет они давали шанс – любая желающая раса могла бросить им вызов, обе стороны выставляли по паре бойцов, оружие любое. В случае выигрыша, в течение одного года аборигены открывали свою планету для посещения расе победителей.

– …Почему-то они требуют именно пару, и это должны быть либо близкие родственники, либо состоявшаяся пара. – Феликс озадаченно нахмурился, вспомнив эти странные требования. – В прошлый раз мы слегка просчитались. Мы знали, что они предпочитают холодное оружие, и вооружили своих современным… но, как оказалось, это скорее уменьшило их шансы, чем помогло. Взамен нам удалось узнать, что бой, оказывается, состоит из двух этапов, но участники не могут вспомнить, в чем заключается вторая часть. Мы снова бросили им вызов, два дня назад, корабль уже был возле их планеты и шел на посадку… С тех пор нам никто не отвечает.

– …надо полагать, – неторопливо предположил Льюис, – задание состоит в том, чтобы узнать, что случилось, и по возможности либо вытащить их оттуда, либо помочь завершить начатое. Я прав?

– Да, все верно. Вы беретесь за это?

– Меня, конечно, интересует то, о чем вы пока умалчиваете, – сделал ударение на «пока». – Но в целом я не вижу ничего невозможного в данном случае. А теперь к делу, что такого ценного на этой планете?

И тут-то сюжет делает неожиданный поворот, и в прозаический текст органично вплетается миф, причем обретая реальную плоть – ценность и становясь предметом охоты. И, следовательно, источником риска.

– Эта информация не должна выйти за пределы данной комнаты. До нас дошел слух, что именно там находится последнее полотно Марканда.

– Я думал, это уже стало мифом, – удивился пилот. – Все слухи до сих пор оказывались фальшивками, мне казалось, что поиски давно прекращены.

– Странно слышать такое от охотника за древностями. Тем более что я знаю, что вы находили пару-тройку «мифов», и неплохо на этом заработали…

– Что ж, давайте быстро обговорим подробности, и в путь.

В отличие от псевдогероев модной сельской космической прозы, предпочитающей изображать на посевных полях Вселенной гуманоидный тип аборигена, в тексте «Полотна» проявлена разумная интеллигентность инорасы, не доходящая, как в творениях писателей-военночников, до абсурда (в том числе – шестиметровые крестьяне-упыри, Чужие – в качестве охранных псов дальних огородов).

Планета называлась Сашаар, ее жители достигали роста от двух до двух с половиной метров, и при этом они были крылатыми. Жесткие перья защищали их от климата, они могли просто завернуться в них и переждать песчаную бурю. Им нравилась музыка и другие проявления искусства, они ценили честь и никогда не бросали слов на ветер. И они слыли весьма воинственными.

Хороший производственный кусок произведения заботливо вводит читателей в курс дела, делая его сопричастным к происходящему за бортом космического корабля.

Льюис приоткрыл глаза. Все было спокойно, за иллюминатором простирался черный космос с бесконечными звездами, цель была уже близка. Планета оказалась крупнее, чем он думал. Песочного цвета, изредка были видны красные прожилки, пятна вулканов… Вдруг корабль слегка отклонился в сторону, и пилот схватился за рычаг, пытаясь вернуться на заданный курс. По всей видимости, плотность атмосферы поменялась.

– Кажется, пора сделать обновление их данных о планете, – проворчал пилот, отпуская рычаг.

Разумеется, дорога к мирам дальним не может сопровождаться психологическими стрессами. Каким образом их преодолеть? Широко распространенный прием – обязательного включения в корабельную библиотеку необременительных (по содержанию) эротических романов («Все, что шевелится», «Приключения смазливого пилота», «Амазонки не потеют»), в ходе опросов экипажей выживших кораблей показал лишь 12,5 % эффективности, а министерство обороны Солнечной системы уже отказалось финансировать этот литературный проект. Поэтому актуальным остается именно романтический вариант эмоциональной разрядки. А что может быть желаннее (по большому счету?), чем предстоящая находка сокровища и попутное погружение в тайну? Ведь это означает богатство и известность, причем (теоретически) не связанные с преступной деятельностью. По крайней мере, с тотальным уничтожением чужих планет и цивилизаций.

На самом деле, Льюис слегка лукавил, когда сказал, что последняя работа Марканда наверняка миф. Слух о том, что Марканд успел нарисовать последнюю работу, был слишком упорен.

От раздумий его отвлек какой-то настойчивый звук, и он перевел взгляд на панель управления. Желтый огонек не горел, мигал красный. Звездолет трясло, порой казалось, что он чуть ли не скрипит. Когда до земли оставались считаные секунды, пилот резко потянул на себя рычаг, задрав нос корабля, и включил наземные двигатели. Пропахав дном черную почву, сломав несколько деревьев и окончательно испортив всю обшивку, звездолет остановился. Льюис перевел дух и убрал руки с панели.

Некоторое время он просто смотрел в иллюминатор. Местами виднелись зеленые деревья, но в основном – почерневшие словно после взрыва, некоторые еще горели, как и сама земля. Приборы показывали, что атмосфера не идеальна, но выжить вполне можно.

Застегнув все молнии на куртке из непроницаемой огнеупорной ткани, Льюис закинул рюкзак на плечо и вышел наружу. Земля под тяжелыми ботинками слегка хрустела, иногда приходилось перепрыгивать через тонкие струйки лавы.

Под ногами что-то треснуло с металлическим звуком. Из-под земли торчал небольшой кусок металла.

Почему-то некоторые литературные критики (считающие себя снобами и вершиной мирового интеллектуального разума, но при этом имеющие абсолютно мизерные тиражи своих творений) полагают, что именно описание катастрофы космического корабля должно быть кульминацией или эпицентром повествования. На самом деле – это чисто бытовая сцена, в случае катастрофы – лишенная необходимого драйва. Лучше обратить внимание на окружающее… и помочь своему персонажу выжить в нелегкой обстановке.

…Чужой корабль глубоко врезался в землю носом. Правое крыло отсутствовало, повсюду валялись обломки металла, отвратительно пахло гарью. «…А как назывался их корабль? – Льюис вспомнил недавний разговор. – «Мистес».

– МИ, Т, С, – прочитал по оставшимся буквам. – Мистес… кажется, я нашел его.

Возле корабля виднелись неподвижные тела. Спасать было некого… Все были мертвы, но тут были не только люди, двое сашаари лежали рядом. По всей видимости, они пытались спасти людей, но не успели.

На обратном пути Льюис заметил какое-то движение. Резко развернувшись, он никого не обнаружил, но ощущение постороннего взгляда осталось. Он продолжил идти, правая рука легла на пояс, ближе к чехлу с ножом.

Уже в незапамятные времена в земном фольклоре существовало выражение: «Контакт? Есть контакт!» Поэтому авторы «Полотна» не могли не обойти саму процедуру Контакта вниманием, попутно уделив внимание как внешности представителей инорасы, так и их манерам.

– Стой! – Словно из-под земли, перед Льюисом возник сашаари, два метра с лишним, он возвышался над человеком, смотря сквозь глазницы стальной полумаски с клювом.

Льюис медленно поднял руки, показывая, что безоружен.

– Кто ты и что ты тут делаешь? – Глубокий голос стоящего перед ним был очень мелодичным.

– Меня зовут Льюис. – Пилот для начала представился, опуская руки. – Я прибыл, чтобы узнать, что случилось с представителями нашей расы, я был прислан, чтоб найти наших пропавших воинов.

– Понимаю, – протянул сашаари. – Я, Такий! – стукнул себя в грудь и кивнул на остальных. – Я командир этой команды, меня прислали, как и тебя, на поиски. Наши воины тоже не вернулись.

– Я нашел их, там, дальше, именно оттуда я и возвращаюсь. Корабль разбился… – На этих словах Льюис замолк, надеясь, что тот все поймет.

Крылатый мужчина какое-то время смотрел на него, а потом обратился к своим на певучем языке, явно отправив проверить сказанное.

При любом Контакте, кроме разве что с применением самого совершенного оружия, звездных крейсеров и Звезды Смерти, встает вопрос о взаимоуровнях цивилизаций. Одна из двух (да и две из трех) должна быть признана менее цивилизованной. В качестве бонуса получившая более низкий статус может использовать такие характеристики, как экзотическая и уникальная. К этому должны быть приложены описания как необычных ритуалов, так и заповедных мест, куда сейчас впервые вступит нога (желательно без скафандра) человека. Поэтому авторы использовали элемент классической литературы, аккуратно наполнив его новым содержанием.

Слова Льюиса были подтверждены. Командир сказал, что это необычная ситуация и было бы желательно, чтобы человек отправился с ними, чтобы их Совет решил, что делать. Ведь боя не было, а вызов брошен.

Половина группы покинула их, опустив маски и раскрыв крылья, они взлетели в воздух и стремительно исчезли вдалеке. Льюис и не заметил, как стемнело. Такий мягко тронул его за плечо, останавливая, и отдал несколько распоряжений остальным. С наслаждением скинув рюкзак, мужчина подвигал плечами, разминая уставшие мышцы. На маленьком костре была разогрета еда. Льюиса клонило в сон. Сквозь ресницы он какое-то время смотрел на крылатых созданий. Большинство стояло вокруг костра, и отсветы пламени придавали им мифический вид, созданный масками птиц на лицах. Откуда-то послышался глухой звук барабанов, а может, это его собственное сердце стучало, но неожиданно все их движения приобрели смысл, казалось, они танцуют. Руки вскидывались вверх, шаг в сторону, поворот, и пары сходились, словно проходя сквозь пламя. Тихий шелест песков, и шорох крыльев, с хлопками, когда сашаари резко открывали их, танцуя узор танца. В ход пошли копья, вращая их, они создавали гудящий звук, он то нарастал, то утихал, и танцоры, вторя ему, – то убыстрялись, то замедлялись. Льюис постарался сосредоточиться и заставить себя проснуться, он хотел это увидеть, но зрение упорно затуманивалось. Последнее, что он запомнил, крылатые танцующие тени на песке…

Резко открыв глаза, Льюис сел, озираясь. Пилот быстро привел себя в порядок, кто-то подал ему кружку с водой. Времени на раздумья не было, надо было догонять остальных, рядом с крылатым народом он чувствовал себя ужасно неуклюжим, из вежливости к нему, они тоже шли пешком.

– Смотри! – Такий протянул руку.

За пропастью стоял целый город. Солнце придавало его стенам янтарно-золотистый цвет. Высокие острые шпили с выступами гордо тянулись в небо. Более массивные башни были заметно ниже, с округлыми резными крышами. Другие здания – с переходами на большой высоте, со сквозными арками. Даже с такого расстояния было видно, что все здания украшены искусной резьбой или узорами.

– Дальше летим.

– Летим?!

Вперед вышли двое парней, похожие черты и одинаковый огненный окрас выдавал в них братьев.

– Тиас и Саас, они перенесут тебя, не беспокойся, у них уже есть опыт. – Такий улыбнулся.

– Не волнуйся, если что, успеешь насладиться долгим полетом вниз, даже не заметишь, как станешь лепешкой, – пошутил один из них.

– Учти, если что, я за тобой вернусь, даже в виде лепешки, – парировал Льюис.

…Человека устроили в просторной комнате, в одной из округлых башен. Завтра его должны были вызвать в Совет, чтобы решить, что делать.

Утром, когда Льюис завтракал, к нему явился гость. И это был тоже человек, невысокий мужчина в помятой рубашке, с растрепанными светлыми волосами.

– Вы не должны быть здесь. Вы должны уехать, да-да, уехать… – торопливо заговорил незнакомец, косясь на вход. – Вы понимаете, ведь правда?

– Честно говоря, не совсем. Кто вы?

– Это не важно, совершенно не важно! – отчаянно замахал руками незнакомец. – Право слово, я просто тут живу, давно, вот так, но вам нельзя, сюда нельзя… – Послышался звон серебряных браслетов, и странный гость поспешно скрылся.

Льюис нахмурился, глядя вслед. Что-то было странное в нем, а еще почему-то он казался знакомым, но больше его занимал вопрос, чего так опасался этот человек?

Его привели в главное здание, купол огромного здания был выполнен из цветного стекла, и свет разноцветными потоками падал с потолка. Широкие ступени в конце зала вели к двум тронам, на которых восседали сашаари. Они были близнецами, волосы струились до пола и кольцами лежали на широких плитах, но у одной были иссиня-черные волосы, а у второй – серебристо-белые, и такие же крылья.

– Человек по имени Льюис, ты говоришь правду. – Сдвоенный голос сестер наполнил своды зала. – Мы все узнали, но у нас есть последний вопрос. Ты воин?

И он сам потом не мог понять, почему же он кивнул, хотя никогда не считал себя воином.

Оказавшись в своей комнате, он сел, пытаясь собраться с мыслями, но тут он вновь увидел утреннего незнакомца.

– Простите, что снова нарушаю ваш покой, но вам, правда, надо уходить отсюда.

– Но кто вы? – недоуменно свел брови Льюис. – И чего вы боитесь, вам угрожают? Здесь опасно?

– Ох да, я забыл представиться, – заулыбался мужчина, сразу помолодев лет на двадцать. – Мм… меня зовут Мар, да, Мар. – Он рассеянно пожал руку Льюису. – Боюсь, угрожают? Ох нет, нет!

– Так что за опасность?

– А, да, я отвлекся! Опасность! В смысле, нет никакой опасности, то есть. – Мар задумался, глядя в потолок. – Есть, но не та, что вы думаете, – таинственно выразился гость. – Это не для нас, я сделал это для них…

Совет решил, что бой должен быть, но они не будут ждать, пока люди найдут новых бойцов. Льюис будет воином, представляющим людей, а так как у него нет пары, то он может выбрать любого сашаари себе в помощники. Недолго думая, он выбрал Такия.

На рассвете следующего дня состоялся первый этап боя. На округлом поле, покрытом мягким белым песком, стояли две зеленоволосые девушки-близнецы, и Льюис смутился, как можно драться против них, тем более что у них не было оружия в руках. А в следующий момент сестры хором что-то произнесли на своем языке нараспев, словно стих, и их тела начали вытягиваться, зрачки изменились, из круглых становясь серповидными. Такий не стал терять время даром и произнес сам нараспев несколько слов, темные волосы взвились и, удлинившись, устремились к ближайшей сестре, опутывая ее. Что-то сбило человека на песок… Вторая сестра атаковала его и сейчас была в опасной близости от него. Льюис мог только уворачиваться от стремительных ударов.

Теперь понятно, почему мало кто выигрывал и почему они считаются лучшими воинами, и понятно, почему они охраняют свой секрет.

– Не грусти, – хлопнул по плечу человека Такий. – Впереди вторая часть, может, тут ты себя проявишь, потому что, если честно, я не силен в словах.

– В словах? – Пилот непонимающе посмотрел на него.

– Да, мы должны на ходу сплетать стихи, отвечая друг другу.

«Стихи? Ну почему стихи? Почему не шахматы хотя бы?»

– А ведь тебя не очень волнует победа, я прав? – Неожиданный вопрос сашаари застал врасплох.

– Я как-то не задумывался об этом. – Льюис помолчал и посмотрел на город в янтарном свете солнца. – Я просто наслаждаюсь выпавшим моментом, я рад тому, что смог здесь побывать.

Такий молча посмотрел на него и вдруг улыбнулся.

– Ты ведь не всё видел, возможно, потом не будет времени, идем.

Он повел его по лабиринту лестниц и воздушных мостов между башнями на другую сторону города, крупные ступени вели вниз из города, и они начали спускаться. Изумрудное море простиралось далеко вперед, сливаясь с горизонтом. У кромки воды стоял недавний посетитель. Прежде чем Льюис успел открыть рот, Мар обернулся и, увидев их, широко улыбнулся.

– Приветствую тебя. – Такий склонил голову перед ним, в голосе звучало уважение.

Льюис просто помахал рукой, гадая, чем мог этот маленький рассеянный человек так впечатлить столь гордую и независимую расу.

– А! Такий! Я совсем забыл, хотел спросить… – Голос Мара заставил обернуться. Догоняя их, он слегка запыхался. – Я подумал, мне кажется, тут не хватает леса, как думаешь? – вопросительно посмотрел на сашаари.

– Вам виднее, но думаю, было бы красиво, – улыбнулся Такий, после чего, повторно попрощавшись, они поспешили вернуться, близился закат.

По дороге командир рассказал ему, что Мар живет у них очень давно. Его корабль разбился на их планете, и они выходили его, а потом так получилось, что он остался. У него был дом в городе, но он попросил себе маленький домик на берегу моря, чтобы иногда побыть в отдалении от всех.

Льюис чувствовал, что что-то Такий утаил, но не стал настаивать. Уже в зале Совета он очнулся от своих мыслей, напротив стояли уже знакомые зеленоволосые сестры, и был подан знак начинать…

Льюис проиграл, чему он совсем не был удивлен, но не это его расстраивало. Вчера он был заворожен искусством сложения стихов, и как ни странно, он вдруг стал понимать их певучий язык, он понимал все слова, что были произнесены во время состязания. Он сам произносил слова нараспев в ответ, слова сами приходили, складываясь в песню. Такий рассказал ему, что это то, что они называют «Дар Слова», все сашаари обладали им в той или иной степени.

Перед уходом он решил попрощаться с Маром, который так настаивал, чтобы он уехал. Льюис наткнулся на него почти сразу.

– Льюис, как хорошо, что я вас застал, я слышал, что вы проиграли, и решил попрощаться. Знаю-знаю! – замахал он руками, не давая собеседнику и слова сказать. – Я сам вас отсюда гнал, но поверьте, не из-за себя. Я просто беспокоюсь за них. Вот и все, а так было приятно увидеть другого человека, спустя столько времени.

– Спасибо. – Пилот протянул руку. – Не скажу, что все понял, но догадываюсь.

– Я рад, что на вашем месте не оказался кто-то другой, неизвестно, как бы все тогда сложилось, – серьезно ответил этот странный человек. – Ну, вам пора, а то опоздаете, ах да, чуть не забыл, я ведь принес подарок на память, держите. – Кинул ему маленький мешочек, помахал рукой на прощание и стремительно ушел.

Льюис открыл мешочек, и на ладонь выпал плоский камушек, отшлифованный морем, в середине он был прозрачный, цвета янтаря, с черными узорами. Луч солнца просветил его насквозь, и узоры сложились в буквы.

– На память, – прочел Льюис вслух, всматриваясь в подпись. – Мар…канд?

Один из самых важных этапов в деятельности настоящего космического литератора – описать процесс расставания землянина с приветливо принявшими его неземлянами. Четких рекомендаций, даваемых в некоторых случаях Союзами Писателей Галактики и Орбитальным Союзом Писателей, а также Комиссией по Контактам, в данном случае нет. Но в материалах межвидовых конвентов встречаются следующие советы:

1. Землянин дарит на прощанье пластиковые бусы и бережно обнимает (в перчатках) внеземлянина.

2. Землянин и внеземлянин выкуривают Трубку Мира из Неприкосновенного Запаса Землянина.

3. Землянин выслушивает самые важные секреты внеземлянина, а затем улетает. В дальнейшем землянин не несет никакой ответственности за то, что сделают на этой планете остальные земляне.

Стоя у люка своего корабля, пилот попрощался с сашаари.

– Все хотел спросить, а почему в бою должны сражаться парами и почему для второго этапа вы выбрали стихи, это с чем-то связанно? – вдруг вспомнил Льюис.

– Потому, что по-настоящему силен не тот, кто один. Можно быть сильным одному, но если союз двоих настоящий, они становятся еще сильнее. Если же они не понимают друг друга, то они уже проиграли. Если двое из одной расы не могут понять друг друга, как они могут понять других? – Сашаари был удивлен, на его взгляд, это было просто элементарно. – Что касается второго вопроса, надо уметь не только уничтожать, но и создавать. Кроме того, Слово может быть более грозным оружием, как ты мог увидеть.

– А еще. – Пилот испытующе посмотрел на крылатого мужчину, решаясь на мучавший его вопрос. – Скажи, в чем заключалась последняя работа Марканда?

– Я думал, что ты уже понял…

…он нарисовал все это, раньше эта планета была сплошь покрыта пустынями и вулканами. Место, где стоит город, не существовало… скалы, водопады… не было ничего… он только недавно закончил море, видишь ли, Мастер все еще не закончил свое последнее полотно…

В отличие от произведений литераторов-прогрессистов (Утукина, Макаренко, Гасина), развивающих теорию неудержимого освоения Вселенной и новых объемных планет-фабрик, авторы данного произведения описывают спиральный путь развития, и поэтому вполне логично, что происходит возращение на мифологический уровень, но обогащенный для читателя подробностями найденной звездной реальности, лишенной признаков спиральной паранойи и туземных страшилок-суеверий («Дизеля на марше», «Последний из Переделок»).

Марканд снова критическим взглядом окинул море. Похоже, все было почти идеально. Услышав, как его окликают, он повернулся и увидев несколько сашаари, несущих все, что он просил, и Мастер радостно улыбнулся. Внутренним взором Мастер уже видел, как раскинется лес дальше от берега, и он замахал рукой крылатым друзьям. Впереди было еще столько работы, и его синие пронзительные глаза сияли в творческом предвкушении…

Подводя итог высказанным замечаниям, можно сделать вывод, что «Полотно Марканда» заслуживает включения в состав летной библиотеки «Дорога дальняя. Произведения для командиров и пилотов Дальней Космической разведки», так и книги для чтения – дополнения к учебному пособию по русскому языку для аборигенов Тау-Кита и Бета-Эпсилон.