Хоть я в тридцать седьмом и не жил,
Хоть и сорок седьмой – до рожденья,
Но пред ними я – словно раздетый,
Не прикрытый ничем и без сил.
Небольшая тревожная жизнь
Без каких-то основ и гарантий -
Разве только инфаркт слишком ранний,
Разве только инсульт пережить.
Продолжительный слышится вздох.
Отнимается слово у песни.
От трудов и до мизерных пенсий -
Небольшой календарный листок.
Небольшой календарный листок
Отнимается скорым движеньем,
Отрывается день пораженья,
Моей жизни немалый кусок.
На ладони обрывок веков.
Вот он – день безвозвратной утраты.
Он уходит, успеть до утра бы
Что-то сделать… и пулю в висок.
Продолжительный слышится вздох.
Даст бог день – даст бог пищу страданьям.
Сильный явится к слабым за данью
Лишь осветится солнцем восток.
Утро мудрое, страсти уняв,
Слов и смысла у песни отнимет,
Промежутки сравняет меж ними,
Строгий взгляд обратит на меня.
Я не стану дырявить висок,
И кричать почему-то не стану,
А трусливая к ночи усталость
Оторвёт пораженья листок.
Хоть я в тридцать седьмом и не жил,
Хоть и сорок седьмой – до рожденья,
Но пред ними я – словно раздетый,
Не прикрытый совсем и без сил.
Мы не потомки сталинской эпохи,
Мы современники, упавшие вослед
Солдатами, не нюхавшими порох,
Но нюхавшими патоку побед.
Мы не стучали оскорблённых братьев
И перебравших через край отцов.
Другой был страх, была другая радость
И меньше половины подлецов.
Но педагогов серая шеренга
Давала нам уроки гнусной лжи,
И правды луч на парту падал реже,
И брежневские всплыли миражи.
Мы не потомки сталинской эпохи,
Мы современники, упавшие вослед.
До времени ослепли и оглохли
И постарели до свершенья лет.
Своё меняю время
На чью-то блажь.
Свободы дух мне вреден
И воздух наш.
Меняю голос чести
На чей-то рай.
А мне пойдут и черти,
Мне всё давай.
Меняю негу дома
На круг дорог.
Я вряд ли буду томным –
На мне зарок.
А говоря меж нами,
Когда хотят,
Такими именами
Пути гатят.