Потеха Его Величества

Глава десятая. Невеста короля

Два года спустя.

Королевский шут Тили Линк, чья вседозволенность стала входить в легенды, и первый министр Симус Маро сидели на широких дворцовых ступенях и азартно резались в карты. Они сильно мешали переполошенной прислуге, которая судорожно носилась туда-сюда. Но никто не осмелился попросить подвинуться эту грозную парочку.

За прошедшие годы Тили неожиданно для себя сдружилась с мудрым и понимающим стариканом, который долго отказывался воспринимать её всерьез и относился как к смешной божьей коровке. Тем не менее, она пригрелась у его тепла и с большим торжеством отметила в календарике тот день, когда он впервые спросил её мнения. Пусть небрежно и невзначай, но ведь спросил же! С тех пор их странный тандем время от времени пугал даже короля.

Его Величество за последние два года изрядно возмужал, раздался в плечах, но ни на йоту не стал добрее к своему шуту. Впрочем, делами королевства он управлял вполне сносно, и Тили с Симусом Маро снисходительно позволяли ему некоторые личные вольности. «Бедный мальчик, сиротка», — смешливо переглядывались они между собой, и тяжесть королевского гнева казалась легче.

В этот важный для будущего страны день Тили безбожно проигрывала и оттого злилась. Царящая вокруг паническая суета еще больше раздражала.

— Едут! — эхом разнесся крик Миты, и юноша-паж кубарем полетел вниз по лестницам, чтобы успеть спуститься с дворцовой крыши к появлению высоких гостей. Мать королей Тмина резво выскочила на ступени, разъяренно зашипела, вырывая карты из рук Тили (чему та безусловно обрадовалась, так как это избавляло её от еще одного позорного проигрыша). Подлетела к застывшему Анджею, сдувая с него пылинки. Тили и Симус остались стоять чуть поодаль, с одинаковым любопытством вытягивая шеи. Король вдруг оглянулся, привычно выискивая в толпе яркую тонкую девичью фигурку, и заметно успокоился, встретившись взглядом со своим шутом.

Пышный кортеж дорогих магомобилей въехал медленной вереницей на площадь перед дворцом. Возглавлял его безупречно белый агрегат с открытым верхом, выполненный в виде голубя. По воздуху плыли струи серебристого шифона, коим была обернута женская фигурка, стоявшая в центре птицы. Наконец движение остановилось, и Анджей шагнул вперед, подавая руку завернутой в шифон женщине. Тили улыбнулась, и под тонкими шпильками гостьи вдруг расцвела васильками безупречная зеленая полянка.

— Да вы романтик, Ваше Величество, — сказала дама.

— Принцесса Анга, — склонился к белоснежной тонкой руке король. Женщина сбросила с белокурых волос накидку и ясно улыбнулась встречающим. Она была юна и красива, и … Тили машинально, согласно проработанному заранее протоколу, продолжала усыпать путь принцессы цветами… и она была достойна стать королевой. Его Величество король Анджей выбрал хорошую невесту. Качественную.

— А ты болела за Филиту… — сказал ей в ухо первый министр. — Моя-то смотри какая симпатичная!

— Если Его Величество и Ее Высочество узнают, что вы советовали сделать этот выбор путем кидания монетки в воздух, вас уволят, — ответила ему Тили.

И они дружно захихикали, довольные собой.

С приездом невесты короля жизнь Тили значительно усложнилась. От нее требовалось невозможное: быть всегда рядом и при этом не мешать монаршему уединению. И если поначалу Анга относилась к шуту-прилипале с некоторой долей удивления, да и только, но спустя несколько дней это стало вызывать у юной прелестницы раздражение. И Тили отлично её понимала. Если бы она была влюбленной принцессой, то третий лишний ей был бы категорически не нужен. Тили ночами напролет ломала голову над этой проблемой и вдруг совершенно случайно нашла решение. На одной из страниц книги заклинаний безумного черного мага Ошо.

Недолго думая, Тили схватила потрепанный том в охапку, миновала чудесную лабораторию и трижды постучала в спальню короля, после чего решила, что отдала дань хорошим манерам, и вошла.

— Ваше Величество! Вы должны пригласить маленькую меня в свою голову!

— С каких это пор тебе требуется приглашение, чтобы вломиться куда бы то ни было? — простонал Анджей, зарываясь головой под подушку. Тили постояла, переминаясь с ноги на ногу, и снова позвала:

— Мой господин!

— А? — король вздрогнул и сел на кровати, бессмысленно таращась вокруг, и стало понятно, что он успел снова заснуть. — Опять ты? Я думал, это был кошмар.

— Кошмар будет, когда в первую брачную ночь вы обнаружите на носу прыщ и не сможете его починить без меня. Или не на носу. Или не прыщ.

— Что ты хочешь от меня?

— Я? — удивилась Тили. — Ничего. А вот Анга хочет поцелуев и объятий, что нормально. И я придумала, как вам оставаться наедине, но в то же время и мне быть поблизости. Ну то есть не я придумала, а безумный черный маг Ошо, — подчинилась она природной честности.

— Скажи лучше, тебе просто не терпится наколдовать что-то сложное, а потом неделю гордиться собой.

— Мне не терпится убраться подальше с глаз вашей невесты, пока она не прожгла дырку в моей карме.

Он покорно спустил ноги с кровати и властно протянул руку. Тили привычно притащила из лаборатории термос с тонизирующим чаем и разлила по колбам — себе и королю.

— Это и правда сложное заклинание, — начала она, убедившись что он готов её слушать. — Я создам магические нити между нами. Точнее, между вашим мозгом и моим. Это особая телепатическая связь, с помощью которой можно обмениваться информацией на расстоянии. Чтобы точно получилось, лучше визуализировать это колдовство. Поэтому в нашем случае это буду крошечная я в вашей голове. В нормальное время я буду деактивирована. Мы придумаем какое-нибудь кодовое слово или действие, которым я буду включаться. И в случае необходимости я сразу прибегу. А в случае еще большей необходимости смогу наколдовать что-нибудь прямо из вашей головы. Только не слишком сложное, а то я устану и умру. А зачем вам мертвый шут?

Анджей прошелся по спальне, сосредоточенно двигая своими густыми черными бровями. Почти махровыми. Остановился прямо перед Тили.

— Ты способна на подобные заклинания? — недоверчиво спросил он.

— Я лучшая, — скромно сообщила она ему. — Вы можете оказаться неспособным.

Он резко дернул уголком губ вниз, и Тили поняла, что невольно наступила на самую больную мозоль короля.

— Для того, чтобы у нас все получилось, мы должны полностью, абсолютно доверять друг другу, — заторопилась с объяснениями она. — А вы не умеете доверять.

— Детство в игре в прятки с тираном Грегаром не слишком располагало к доверию, — огрызнулся он все еще недовольно.

— Ну же, Ваше Величество, — она умоляюще протянула к нему ладони. — Это будет таким прекрасным способом нам отдохнуть друг от друга!

— Какие у тебя еще причины? — прямо спросил он.

Тили поколебалась и решила быть правдивой до конца.

— Я заинтересована в вашей скорейшей женитьбе, мой господин, — сказала она.

— Чем раньше появится наследник, тем раньше я покину трон, тем раньше ты будешь свободна, — продолжил логическую цепочку Анджей. — Да, я понимаю тебя.

— Я всё подготовлю, и завтра утром мы совершим ритуал, — кивнула Тили, разворачиваясь, чтобы уйти. Король совершенно внезапно перехватил её за руку.

— Заклинания безумного черного мага Ошо всегда имеют свою цену, — хмуро сказал он. — Какая цена ждет тебя, если я соглашусь?

Тили не отвела глаз.

— Небольшая, — твердо ответила она. — Я способна её заплатить.

Глава одиннадцатая. Тили и высшая магия

Прохладная кожа под горячими пальцами. Черные глаза, в матовой глубине которых светятся отдаленные звезды. Она раздвигает невидимые границы руками и мысленно идет вперед сквозь густой черный лес, и скрюченные цепкие ветки мешают её движению. Они хватают её за волосы, за шиворот, толстые корни подставляют подножки. Сквозь ужас и слезы Тили упрямо двигается дальше.

Сознание Короля упорно в своем негостеприимстве. Оно отвергает её, отторгает, ненавидит. Но юная девушка-маг, девочка-шут точно знает, чего хочет. Она стремится в одну-единственную точку, и никакие придуманные и болезненно хлесткие ветки не остановят её.

Тили закрыла глаза. Ей мешал внешний мир, он был не нужен ей сейчас. Слизнула с верхней губы соленый пот, руки начинали дрожать, физическая усталость наступала слишком быстро. Она надеялась, что у неё будет больше времени. И тут Анджей неимоверным усилием совладал со своими защитными барьерами. Он расчистил дорогу для магической проекции своей маленькой помощницы, и у них нарисовалась одна тропинка на двоих, ровной гладью павшая к ногам Тили.

И вдруг новая сила отшвырнула её от короля. Буквально. От неожиданности Тили упала на пол, больно ударившись плечом об стену. Яростно посмотрела на разгневанную мать королей.

Тмина ворвалась в их маленький мир, подобно урагану, раскидав участников магического ритуала по разным сторонам.

— Щенки! — зарычала старая ведьма. — Два глупых самоуверенных щенка. Ты рехнулся? — она схватила внука за ворот его рубашки. — Ты правящий король! От тебя зависит жизнь этой страны! Ты не имеешь права так близко допускать кого бы ты ни было до себя. Особенно эту нахальную выскочку. Я разочарована в тебе, Анджей.

Тили смеялась, смеялась сквозь слезы и пот.

— Вы не дали мне время поставить деактиватор, — сказала она. — Теперь он никогда не сможет выключить мое сознание в своем. Вы все испортили, — и Тили неожиданно для себя сорвалась на крик. — Я буду слышать его всегда, понимаете вы это? Вы вмешались слишком поздно, чтобы остановить ритуал, и слишком рано, чтобы я смогла его завершить. Я не хочу, чтобы его сознание было со мной всегда! Это… Это уже слишком!

Тили выбежала из лаборатории, из спальни и тяжело упала на Миту, с верностью сторожевого пса караулившего её в коридоре. Паж молча подхватил подругу на руки и отнес к единственному месту, где она могла успокоиться — к развалинам старой башни.

Мита бежал сквозь бесконечные лестницы и переходы, и просторы ухоженного сада, и поставил Тили на ноги только у самой дырки в заборе. Она поблагодарила его легкой улыбкой и, пошатываясь, пересекла все магические барьеры разом. Сил наколдовать сугроб уже не было, и она с трудом дотащила себя до крепкой двери, ведущей в подвал. Прислонилась спиной к её прохладе. Привычная мощь идущей с той стороны магии не питала её, но успокаивала. Тили громко, в голос, заплакала.

— Перебор, — раздался недовольный голос над её ухом. — Два года! Два года ты приходишь сюда и рыдаешь напропалую. У меня скоро нервный тик от тебя приключится.

Тили во все глаза смотрела на некрасивого юношу, стоящего перед ней.

— Это не настоящая твоя внешность, — сказала она. — Покажись как есть.

— А меня никак нет. От меня давно остались только воспоминания и несколько вихрей энергии. Но таким я был когда-то. Очень давно. Еще до того, как придумал то заклинание, которым ты так неудачно сегодня воспользовалась.

Через несколько секунд непонимания Тили вдруг осознала, кто сейчас стоит перед ней. Безумный черный маг Ошо, который считался безвозвратно сгинувшим уже несколько столетий. Великий маг, превративший свое безумие в величие. Питавший им свои немалые силы. Маг, которого не смог найти и истребить весь Верховный совет королевства.

Тили завизжала и бросилась прочь, раздирая легкие собственным страхом.

А потом свалилась с жесточайшей горячкой, и лучшие лекари королевства, призванные Анджеем, лишь разводили руками. Тили металась в жарком бреду, и поймать её сознание не могли ни врачи, ни волшебники.

Все чудища её несчастного детства и кошмары маленькой девочки вдруг выплыли на поверхность. Она носилась между ними и не могла выбраться. Силы, так безрассудно кинутые на слишком сложный для неё ритуал, отказывались восполняться. Ей даже дышать было нечем, потому что огненные ужасы словно сидели на её груди, как каменные. А потом среди этого бесконечного мрака вдруг возникла теплая ладонь, которая с силой взяла её за руку. И потащила за собой на поверхность.

Король Анджей нашел своего шута в лабиринтах их общего сознания и выволок из небытия. И тогда Тили очнулась.

Глава двенадцатая. Тили играет марши

Три дня билась старая ведьма Тмина над тем, чтобы расплести созданное Тили заклятие. Пациентка лежала на подушках, старательно изображала умирающую и на вмешательства матери королей в свое сознание не реагировала. Тем более, что все усилия её были напрасны.

Анджей тоже относился к стараниям бабушки спокойно — не сопротивлялся, но и не помогал. Наконец Тмина сдалась.

— А вы воспользуйтесь книгой заклинаний безумного черного мага Ошо, — бесхитростно предложила ей Тили.

— Если бы я могла, — раздраженно ответила та. — Этой книгой ни один из магов не мог воспользоваться триста лет. А пытались, уж поверь мне. Считалось, что заклинания Ошо может воплощать только сам Ошо. Поэтому с годами книга стала просто книгой. Бесполезной. Иначе я не подарила бы её тебе. Кто же знал, что ты сможешь начать колдовать по ней!

Тмина мстительно сгребла фолиант и утащила его прочь. Тили расстроилась и крепко задумалась. Возможность предоставилась лишь спустя пару дней.

Как только преданный Мита перестал её развлекать игрой в шахматы и досужими разговорами и отправился к госпоже главному повару за бульоном для выздоравливающей, Тили натянула первую попавшую одежку и что было сил (а они стремительно возвращались к ней) припустила к развалинам. Охрана лишь мрачно переглянулась, удивляясь неугомонности странной девчонки, которая то вываливается из-за забора с видом, будто её черти гонят, то снова туда возвращается.

Тили решительно постучалась в старую дверь, ведущую в подвал.

— Господин Ошо! Тук-тук, — продублировала она свои действия словами.

Мрачный юноша с прямыми каштановыми волосами до плеч и злыми цепкими глазами появился почти сразу.

— Визжать и бежать прочь при виде меня — правильная реакция. Возвращаться и стучаться в мою дверь — неадекватная, — буркнул он.

— У меня отобрали вашу книгу, — пожаловалась она.

— Ах это, — он рассеянно сунул руку в карман и достал пухлый том, — держи копию.

— Вы зайчик, — сообщила Тили, жадно хватая подарок.

— Ты ведь знаешь цену, не так ли?

— Первое заклинание из книги Ошо забирает у мага день жизни, второе — неделю, третье — месяц, четвертое — год, и далее цена растет и растет.

— Точно. Ты не слишком скупа к длительности своего существования.

— Это все чепуха, скажите мне вот что: как так получилось, что я вообще смогла наколдовать что-то по вашим рецептам?

Проекция Ошо села на полянку, юноша прищурился на солнце:

— Ты ошивалась здесь годами. Возделывала свои грядки. Читала книжки. Рассказывала травкам о своих мелких бедах. Я думаю, твоя магия выросла созвучной с моей — два потока энергии не стали враждовать друг с другом, а соединились и начали расти вместе. Я ведь тоже стал сильнее после твоего появления. До этого я был лишь каплей капли энергии.

— Зачем вы еще в этом мире? Почему не ушли прочь, туда, где ваша энергия смогла бы восстановится быстрее?

— Нас всех держит в этом мире лишь одно, — юноша вздохнул. — Любовь, деточка. У меня все еще некоторые обязательства перед этим миром.

— А…

— Иди-ка ты отсюда. Вся свита короля собралась по ту сторону стены, и меня очень утомляет присутствие такого количества живых людей рядом. Я слишком слаб.

Тили испуганно ойкнула и понеслась в королевский сад.

Действительно, Его Величество стоял прямо перед дыркой в заборе и хмурил брови. На его руке висела раздраженная Анга, не понимающая, почему теперь за ними повсюду таскается старая бабка Тмина. Фрейлины, пажи, перешептывание и переглядывание.

— Я вижу, госпожа Линк, вы уже восстановили свои силы и можете приступить к своим обязанностям, — сказал король.

«Анга, — как можно отчетливее подумала Тили, — мне нужно наладить отношения с Ангой».

— Да, мой господин, — склонила она себя в низком поклоне, пряча за спиной драгоценную книгу.

— Думаю, я отдам вас на недельку в распоряжение моей возлюбленной принцессы, — сказал король, припадая губами к пальчикам невесты. Анга озадаченно посмотрела на Тили. «На что мне это чудо-юдо?» — читалось в её голубеньких глазках.

Тили пела и играла на рояле уже четвертый час. Голосок у нее был так себе — низкий, с хрипотцой, приятный, но не более. Играла она тоже не ахти. Но Анга казалась довольной. Она старательно вышивала кружево для своей фаты и негромко переговаривалась с девушками из свиты. Тили сначала услаждала слух дам романсами, потом перешла на незатейливые народные песенки, а далее стала исполнять боевые марши королевства. Её Высочеству было всё равно.

«Ну и почему этот дурацкий король так плохо развлекает свою невесту?» — мрачно подумала Тили, начиная новую воинскую мелодию.

«Потому что этот дурацкий король занят делами государственными, — прозвучал утомленный голос в ответ. — Кстати, во времена моего дядюшки Грегара за такие мысли подданные легко лишались голов».

«Мысль непроизнесенная есть неозвученная».

«Не в нашем случае, милочка».

Тили начинала звереть. А когда она начинала звереть, события могли принять самый непредвиденный оборот.

Глава тринадцатая. Тили получает задание

— Ты спишь с моим будущим мужем?

— Не доводилось, Ваше Высочество. Рекомендуете? — Тили запрокинула к принцессе лицо, её пальцы продолжили летать над клавишами. Анга стояла рядом, рассматривая ноты.

— Прислуга шепчется, что ты сопровождаешь его повсюду.

— Таковы мои обязанности, Ваше Высочество. Ничего личного. Относитесь ко мне как к пуделю.

— Ты слишком разговорчива для собаки.

— Излишняя разговорчивость так же входит в мои обязанности, Ваше Высочество.

— Принцесса Анга! — их чудную беседу, от которой у Тили уже зубы начинало сводить, прервали самым странным образом. Первый министр королевства Симус Маро стоял на пороге апартаментов. Выглядел он одновременно покоренным неземной красотой невесты короля, виноватым и деловитым. И все это молча.

— Господин первый министр! — обрадовалась ему Тили.

— Позвольте мне забрать эту несносную девицу, — изящно поклонился принцессе старик. — В моем более чем почтенном возрасте капельку веселья по вечерам прописали доктора.

Анга задумчиво обошла вокруг рояля.

— Всем нужен шут Его Величества, — задумчиво сказала она. — Какой удивительный у Его Величества шут!

Симус Маро бесцеремонно втолкнул Тили в свой рабочий кабинет в деловой части дворца. Защелкал охранными амулетами, защищаясь от подслушивающей магии.

— Ты умеешь определять, на каком свете находится душа человека? — спросил он резко.

— Что? — переспросила она изумленно.

— Вся эта магическая шелуха, — поморщился первый министр. — Ты можешь определить, жива ли душа человека?

— Господин Моро! Хотите, я вам станцую? Или пару часов кряду могу рассказывать похабные истории. А вот послушайте про соседнюю страну Хох…

— Тили, мне кажется, в королевстве зреет заговор.

«И он помчался с этим к тебе?» — возмутился Анджей в её голове. Тили непроизвольно поморщилась.

— Вам нужен маг? — уточнила она. — Ступайте к Тмине, она в нашем королевстве возглавляет Верховный совет магов.

— Я пытался, — Симус Маро щелкнул круглыми карманными часами. — Старая ведьма мне не поверила. Видишь ли, она считает, что убила главаря заговора собственными руками.

Двери распахнулись с треском. Его Величество король Анджей прошел мимо опешившего старика, уселся прямо на огромный рабочий стол первого министра, Тили молча закрыла за ним.

— Тиран Грегар, не так ли? — отрывисто спросил король. — Вы намекаете, Симус, что во главе заговора может стоять мой дядюшка?

Советник перевел взгляд на Тили, удивленный неожиданному монаршему явлению, покачал головой, но ответил:

— Да, у меня есть информация, согласно которой такой расклад вполне возможен.

— Я не умею использовать такой сложный поиск, — сказала Тили. — Я еще маленькая.

— Но ты ведь знаешь того, кто умеет, не так ли? — подмигнул ей Симус.

— О чем вы говорите, Моро? — вмешался Анджей. Как Тили не спешила закидать образ мрачного юноши своими глупыми мыслями, король что-то успел уловить.

— Вы двое мне совершенно не нравитесь, — заявил Анджей. — Симус, почему вы пришли с такими тревожными новостями к моему шуту?

Старик печально отвел глаза:

— Мне нужен был маг, Ваше Величество, — неловко сказал он.

— А ты что от меня скрываешь? — потребовал ответа монарх у Тили. — Почему сейчас в твоей голове куча всякого хлама и ни одной внятной мысли?

— Как вы это делаете? — не сдержал своего любопытства первый министр.

— Я отвечу вам завтра, мой господин, — решительно заявила девушка своему повелителю. — А теперь мне пора, этой ночью у меня куча дел, целая куча!

Его Величество Король Анджей спал в своей постели. Один, что примечательно. Прибытие Её Высочества принцессы Анги внесло свои коррективы в ночное времяпровождение. Хорошеньким фрейлинам оставалось лишь ностальгически вздыхать о монарших ласках.

Король спал, и ему снились сны. Ему снилось небо, и солнце, и летний луг, и зеленая трава. Ему снился ветер и его шут, которая сидела посреди лужайки с венком на вечно растрепанной голове. Обычные карие глаза, не голубые, как морская гладь, и не зеленые, как изумруды, обычные карие глаза искрились насмешкой. Узкое лицо со слишком широким ртом, изогнутая линия бровей. Королевский шут встала, подошла поближе и вдруг с силой выдернула занозу из груди короля.

Анджей вздрогнул и проснулся. Не открывая глаз дернул ладонь в сторону, хватая за одежку пискнувшую Тили.

— Ты снова колданула магией Ошо, — сказал он. — Ночью, тайно, подкралась ко мне спящему!

— Воспользовалась вашей беспомощностью, — захихикала Тили.

— Зараза!

Она еще пуще развеселилась.

— Я поставила деактиватор, — сообщила она. — Он будет срабатывать на определенное слово. Такое слово, которым вы первым меня назовете. Зараза!

Анджей вскочил с кровати, подобрал том заклинаний великого черного мага Ошо и бросил его в камин.

— Ты не будешь больше пользоваться его наработками. Иди и придумывай свои заклинания сама, не выкупай чужую силу.

— Конечно, мой господин.

— И не смей залезать в мою постель.

— Как скажете, мой повелитель.

— И вообще, перестань заходить в мою комнату.

— Разумеется, Ваше Величество.

— Боги, помогите мне. Выйди отсюда. Молча! Молча выйди отсюда!

Глава четырнадцатая. Тили и хищный амулет

— Что ты делаешь с книгами моих заклинаний? Топишь ими печку?

— В нашем королевстве огромный спрос на хорошую литературу.

— И ты примчалась сюда глухой ночью, потому что тебе нечего стало почитать?

— Мне нужно выяснить, жив один тиран или помер, как официально считается.

Ошо презрительно хмыкнул.

— Мне не интересна это возня. Я не буду тебе помогать.

— Будешь.

Безумный черный маг подкинул веточку в огонь. Невысокое пламя весело трепетало между грядок Тили с волшебными травками у развалин.

— Ты не мог бы сменить внешность на более симпатичную? — попросила она.

— Почему ты так уверена, что я буду тебе помогать?

— А чем тебе еще заниматься, скажи на милость?

Некрасивый юноша вдруг расплылся в воздухе, стремительно меняя очертания. На смену явился невысокий, но сильный мужчина с жесткими складками губ, хищным носом и узким подбородком. Его глаза ничего не выражали.

— Я просила на более симпатичную, — осторожно напомнила Тили, инстинктивно отодвигаясь. — О тиране Грегаре такого не скажешь, хотя вряд ли хоть кто-то осмелился сказать ему об этом в лицо.

— Кто ты? — с неожиданной хрипотцой сказал диктатор.

— Эммм… Неслыханная удача вашего племянника.

— Магиня! Юная магиня-шут, — закашлялся смехом Грегар, рванул вперед, легко преодолевая огонь, и самой настоящей сильной рукой схватил Тили за шею. От неожиданности она взмахнула руками, опрокидываясь на спину. В лицо ей посыпалась распаханная земля вперемешку с золой.

— Передай Анджею, чтобы бежал из страны, бежал не оглядываясь. На этот раз я все же пришибу щенка, — сказал тиран Грегар, дыша ледяным паром прямо на Тили. Она дернулась, пытаясь выскользнуть из-под тяжелого тела, и её пальцы сжались в кулак, соскребая землю. Вырванная с корнем трава вперемешку с черноземом полетела в глаза нависшего над ней тирана.

— Ты будешь меченым, — прохрипела Тили, задыхаясь от нехватки кислорода. — Я оставляю на тебе свою метку!

Тот всхлипнул, отпуская её, раздирая пальцами глаза, в которые попала трава. Да так и исчез, растворившись в ночи, катаясь по земле от боли.

— Почему ты не благодаришь меня? — спросил Ошо, появляясь с другой стороны полянки. Тили осталась лежать на спине, жадно хватая ртом воздух. Небо светлело, ночь уступала утру свои права.

— Триста лет назад все великие маги были такими придурками? Я попросила помочь найти его, а не являть сюда.

— На тебя не угодишь.

— Кажется, я ослепила его.

— Он разодрал свои глаза, — подтвердил Ошо. — Безупречная работа. Кстати, ты оценила, что я начал колдовать сам? Силы возвращаются ко мне. И тебе не пришлось тратить месяц жизни на заклятие.

— Что ты хочешь взамен?..

Тмина стояла бледная до синевы. На старом лице вдруг не осталось ни одной кровинки.

— Ты уверена? — еле слышно переспросила она. Тили кивнула, непроизвольно потирая рукой шею. Под воротничком-стойкой, венчавшим аляпистый наряд, чернели жирные синяки.

— Вы не смогли, Ваше бывшее Величество, — ответила она, — Вы не смогли убить сына. Ваше сердце пощадило его, в отличие от разума.

Тмина перевела взгляд на внука и первого министра. Они сидели рядышком и были похожи в своей печали.

— Я хочу побыть наедине с Анджеем, — сказала мать королей.

Тили и Симус Маро покорно и торопливо покинули комнату.

— Вы должны зарядить амулет, — прошептала Тили, доставая из сапога небольшой артефакт, который ей отдал Ошо.

Господин первый министр только глянул на него и тут же схватился за сердце.

— Ты взяла его в руки?

— Я только на время. Мы зарядим его, и я верну амулет владельцу.

— Этот амулет должен вернуться к хозяину в течение часа, иначе он съест того, кто забрал его у повелителя, — схватился за голову старик.

— Я знаю. Давайте просто наполним его, и я отнесу его Ошо.

Симус Маро так нервно косился на небольшой изящный кулончик, что Тили поспешно спрятала его обратно в сапог. Еще случится с мудрым политиком какой неурочный припадок.

— Где, по-твоему, я должен найти кровь блондинки-девственницы, чтобы зарядить эту штуку? — уныло спросил Первый министр.

— А что, у вас не припасено? — искренне удивилась Тили.

Господин Моро с отчаяньем посмотрел на шута.

— Фрейлина принцессы Анги Крэта, — сказал он, — она еще невинна. Но я в этом участвовать отказываюсь!

Её высочество принцесса Анга не любила долго находиться одна. Выросшая среди мамок и нянек, она привыкла к постоянной заботе окружающих. И когда её любимая фрейлина Крэта исчезала надолго, невеста Анджея начинала злиться.

Она влетела в спальню юной блондинки в изрядном раздражении и замерла на пороге. Крэта стояла посреди комнаты, вытянув руку вперед. С запястья капала густая и тягучая кровь. Шут Короля Тили Линк находилась рядом, собирая алые капли в небольшой амулет, который жадно впитывал их. Вид у обоих девушек был сосредоточенный.

— Что здесь происходит? — отрывисто спросила пораженная Анга. От её голоса все телепатические чары рухнули в один миг, и белокурая фрейлина с криком очнулась. Она с ужасом посмотрела на пораненную руку и растрепанную девицу-шута перед ней. Тили торопливо захлопнула амулет, пряча его подальше от чужих глаз. Когда было нужно, она соображала молниеносно и малость нелепо. Тили покаянно рухнула на колени.

— Простите, Ваше высочество! — заголосила она. — Это любовь, любовь толкнула меня на этот проступок! Я лишь хотела…

— Ты хотела приворожить мою фрейлину? — уточнила Анга. Крэта перестала повизгивать и польщённо зарделась.

— Грешна, — радостно бухнулась лбом о дорогущий ковер Тили. — Но вы вовремя пришли! Вы спасли мою душу от колдовства! Побегу возвращать этот коварный предмет пришлой ведьме, что обедает на кухне. Благодетельница вы моя! Может она мне и деньги вернет!

— Так ты… Ты не любишь мужчин, стало быть? — спросила Анга.

— Терпеть не могу, — рьяно ответила девушка, резво вставая.

— Стало быть, ты действительно не спала с моим женихом?

— Ни единого раза, моя королева!

Тили выскочила в коридор, донельзя довольная собой. Как она ловко всё устроила! У неё оставалось пятнадцать минут, прежде чем амулет начнет тосковать по владельцу и нападать на разлучника.

Тили бежала очень быстро, никого не удивляя вокруг. К её методам передвижения придворные давно привыкли. Однако надежная вооруженная до зубов охрана внезапно скрестила копья у неё на пути, преграждая вход к разрушенной башне.

— Не велено, — скучно сообщили ей мужчины.

— Кем не велено? У меня личное разрешение короля.

— Его Величеством и не велено. Он сказал, что посещение этого места плохо на вас влияет.

И вот тут мир покачнулся. Невидимый таймер начал обратный отсчет, листая последние секунды последней минуты. И Тили почувствовала, как амулет в её сапоге оживает, хищно озираясь вокруг.

Глава пятнадцатая. Пять визитов

Довольная Тили сидела в неволе королевского карцера и смотрела на метания несчастного короля на свободе. Он разве что на позолоченную решетку не бросался.

— Как ты могла напасть на охрану! — возмущался Анджей. — Разбросать королевских гвардейцев, как щенков!

— Понимаете, Ваше Величество, эти тупицы неправильно поняли вашу волю… Вы не могли издать такой дебильный указ и запретить мне поливать свои цветочки у развалин.

— Как ты могла запустить магической молнией в Тмину?

— Она тоже не поняла вашей…

— Тили, черт тебя побери! Ты обнажила магические способности перед половиной придворных!

— А что они за моду ввели по саду шляться? Разгоните их по домам, мой господин!

— Ты понимаешь, что я вынужден был тебя наказать?

— Конечно, ведь тирания у вас в крови!

Анджей остановился и яростно посмотрел на нее. Она сидела на полу ровно в центре карцера и мешала колоду карт. Каштановые волосы растрепаны, платье в нескольких местах порвано.

— Ты не выйдешь отсюда, пока не извинишься передо мной.

— Мой господин, оставьте своему бедному шуту, у которого и так ничего нет, хотя бы крупицу гордости, — она лукаво улыбнулась, но светло-карие глаза были печальны.

— Тили, это правда? — у Миты было такое несчастное лицо, что казалось, будто он вот-вот заплачет.

— Лгут, — уверенно ответила она, раскладывая пасьянс. — Клевещут на честную девушку.

— Значит ты не пыталась приворожить фрейлину Ее Высочества?

— Конечно пыталась. Но из патриотических целей.

— Я не понимаю.

— Милый Мита, или пригласи меня уже на свидание, или перестань выглядеть так, словно это ты сидишь в карцере.

— А ты пойдешь?

— Схожу, — лениво согласилась Тили, задумчиво глядя на карты. — Что не сходить-то…

— Мы назначили дату свадьбы.

— Поздравляю, Ваше Высочество. Вы не поленились прийти сообщить об этом лично?

— Я думаю, что ты будешь занята в день нашего венчания.

— Любопытно. И чем же?

— В этот день твоя мать выходит замуж тоже.

— То есть в один день меня не пригласят на две свадьбы сразу?

— Зато Крэта спрашивает, не зайдешь ли ты после выхода на свободу принести извинения ей лично?

— Конечно, схожу, — согласилась Тили. Пасьянс почти сошелся. — Что не сходить-то…

— Ваше Бывшее Величество! Как вы после магической молнии?

— Мерзавка.

— Ангетта Линк выходит замуж? За кого?

— За какого-то провинциала.

— Не похоже на неё.

— Не похоже. К тому же он ослеп на днях.

— Так мы породнимся, бабушка Тмина?

— Нет, нет, господин Моро, не гремите ключами. Мои карты говорят, что я не должна выходить отсюда.

— А твой повелитель говорит, что ты немедленно выдвигаешься на юг вместе с карательным отрядом.

— Идем ликвидировать несчастного слепца?

— Мы же не хотим, чтобы твоя мать овдовела дважды.

— Ну что за жизнь, — пожаловалась Тили, покидая карцер. — Даже выспаться не дали.

— Выспишься по дороге.

Тили внимательно посмотрела на господина первого министра и перевернула последнюю карту, оставшуюся у нее на руках. На ее ладони лежала шестерка пик.

Глава шестнадцатая. Приют веселой вдовы

— Мой господин, позвольте высказать свое беспокойство, вызванное вашим отважным и необдуманным поступком…

— Не позволяю.

Тьма летела за окнами, пряча под своим широким плащом вереницу магомобилей, покинувших дворец среди ночи. Десятка отборных лейб-гвардейцев и лучшие маги Верховного совета отправились на охоту. Тиран Грегар! Лакомая добыча. Мать королей Тмину решено было оставить в столице. Ни к чему ей снова смотреть на смерть младшего сына. Король Анджей тоже не должен был покидать дворца, однако он оставил вместо себя господина первого министра Симуса Маро и в последний момент прыгнул в магомобиль Тили, оттеснив её с водительского сиденья. Управлять им он, конечно, не мог, ввиду врожденного отсутствия магических способностей, поэтому Тили имитировала их, лежа на заднем сидении. Управлять магомобилем и следить за дорогой, глядя в потолок, было нелегким делом. И про себя она даже хихикала над своей совсем девчачьей страстью к дешевым эффектам. Тем более что король, далекий от магии человек, даже не мог оценить всех сложностей. Но тем не менее…

Тили была раздражена сверх всякой меры. Кровавыми рассказами об эпохе тирана Грегара её пугали с детства. Ангетта будет в ярости от вмешательства дочери в её личную жизнь. Имитация магических способностей короля перед тройкой лучших магов Совета вытягивала из нее много сил. Вот и не сиделось паршивцу на троне, в тепле и безопасности!

— Мой господин, — снова начала она свою заунывную песню, — если вас прихлопнут в этой заварушке, то королевство останется обезглавленным. А если еще и тиран Грегар уцелеет, то страна снова подавится кровью своих поданных. Вы хотя бы оплодотворили невесту перед отъездом? Ну или кого-нибудь еще? Тмина вряд ли способна к размножению ввиду своего скверного характера и почтенного возраста…

«Зараза», — вспыхнула красная сигнальная кнопка в мозгу Тили, и её крошечная проекция очутилась в пустых и пыльных просторах королевской головы.

— Зачем вы активировали телепатию? — громко крикнула крошечная Тили, гоняя гулкое эхо в придуманных ею просторах. Король поморщился от боли в голове.

— Я не активировал, — процедил он, размеренно дыша. — Я ругался.

Маленькая Тили попрыгала, потом наскоро наколдовала себе мячик и стала пинать его об стену.

— Прекрати, — рявкнул Анджей.

— А вы возвращайтесь назад, пока не поздно. Пришибут ведь!

— Не пришибут. Ты меня спасешь.

От такого нахальства большая Тили даже села.

— Вы ничего не перепутали? — спросила она. — Я слабый пол, вы сильный. Рыцари там, прекрасные девы… Не? Никаких ассоциаций?

— А при чем тут рыцари и прекрасные девы? — удивился король, прикрывая рукой нервный тик, появившийся от её игр в его голове. — Я король. Ты мой шут. Если понадобится, пожертвуешь собой ради благополучия короны. И вообще, вылезай из моей головы!

— Ни за что, — злорадно ответила Тили. — Мне и здесь хорошо. Темно и пусто!

— Почему ты не поставила слово-пароль, по которому я мог бы изгнать тебя?

— Потому что теперь я могу войти после приглашения в виде емкого слова «зараза». А уйти, когда пожелаю, — безмятежно сообщила ему Тили. И рассмеялась, укутавшись как мантией алой пеленой ярости сознания короля.

Фамильные владения Линков находились на горе, чье подножье лизало море. Высокие шпили старинного замка протыкали собою небо. Уединенное место, в стороне от ближайшего небольшого портового городка, в последнее столетие редко пользовалось популярностью у владельцев. Линки преданно служили короне и большую часть своего времени проводили в столице.

По мнению прислуги, обитавшей в этом замке поколение за поколением, ветреная Ангетта совершенно не заслужила такое наследство (челядь никогда не любила жену-попрыгунью их великого господина). А когда полгода назад веселая вдова приютила в наследном замке Линков юного прощелыгу со смазливым лицом, возмущение челяди достигло точки кипения. Эх, найти бы дочь их господина, уж она бы поставила маменьку на место!

Древний камергер, прислуживавший еще отцу Тили, даже съездил в школу магических искусств, но вся информация о девочке была закрыта. И оказалось, что жаловаться на госпожу несчастным слугам было некому. Самые импульсивные покидали замок один за другим. Самые верные пытались навести порядок своими немногочисленными силами, но паутина и запустение потихоньку отвоевывали себе пространство. После появления юного любовника, Ангетта забыла про общество и гостей, не обращала внимание на содержание замка и качество подаваемых блюд. Уже полгода не обновляла наряды. Словно околдованная, она видела лишь своего ненаглядного.

А несколько дней назад он внезапно проснулся от собственного крика. И вместо его глаз были раны. Лицо вдруг постарело, очертания смазались, и появилось что-то двоякое в нем. Как будто два разных человека прятались в одном. В ужасе разбежались остатки челяди, а потерявшая себя от горя Ангетта сидела рядом, со слезами глядя на страдания любимого. Кажется, её не пугали метаморфозы. От боли и раздвоенности он излечился довольно быстро, но черная повязка на незрячих глазах осталась. Однако казалось, что юноша прекрасно видит и сквозь неё.

…В ту ночь в опустевшем замке гуляли сквозняки. Двое последних обитателей крепко спали. Некому было открыть ворота приехавшим ликвидаторам, некому было путаться под ногами.

Тили первой подошла к кованому ажуру. Положила руки на прохладный металл. На секунду застыла, глядя на темные окна замка. Ох, мама, мама…

Лейб-гвардейцы двигались почти бесшумно. Магическую защиту им обеспечивали маги Верховного Совета. Тили держалась возле короля, не слишком торопясь идти вперед. Тиран Грегар был мощным магом, и его сила удваивалась от его злости. А когда еще и терять нечего…

Она покосилась на напряженное лицо Анджея и поняла, почему он так настаивал на личном присутствии. Он хотел увидеть, как умрет человек, истребивший его родителей. Человек, который скомкал, как лист бумаги, все его детство. Человек, от страха которого маленький мальчик просыпался в поту в непритязательных рыбацких хижинах. Он боялся, что в любую из ночей появится дядюшка и уничтожит приютившую его семью, как когда-то родную. Он кочевал из рук в руки, от одних людей к другим, нигде не смея задерживаться. Пока однажды утром не пришла Тмина, не обняла внука и не пообещала, что все будет хорошо. Что его никто не убьет и что люди вокруг перестанут умирать.

Тили не нужна была телепатия, чтобы остро ощутить волнение короля. Она непроизвольно встала еще ближе, прикасаясь к нему плечом. Нехорошо заставлять правителя нервничать.

Подняться по лестнице ликвидаторы не успели. Красивый юноша с незрячими глазами спускался к ним сам, и его губы кривила сардоническая усмешка, совсем не шедшая этому прекрасному лицу.

— Анджей, мой недобитый мальчик, — сказал тиран Грегар, глядя в пустоту. — Привет тебе и твоим бойцам.

Глава семнадцатая. Ликвидация

Ликвидаторы ударили сразу, не тратя время на слова. Пятеро лейб-гвардейцев взметнулись по ступенькам вверх, обнажая холодное оружие. Пятеро осталось снизу, одновременно разряжая в стоящего на лестнице юношу магольверы. Двое волшебников Верховного Совета обеспечивали защиту, а старый и злой колдун Тап Стант, не мудрствуя лукаво, сразу кинул в Грегара мощное, но примитивное смертоносное заклятие. После чего тяжело привалился к стене, восстанавливая силы.

Весь этот комплекс убийственных мер произвел на тирана Грегара странное воздействие. Внешность очаровательного юноши слезла с него, как старые лохмотья, и из-под падающих вниз лоскутов проступило немолодое лицо с жесткими складками губ, хищным носом и узким подбородком. Невидящие глаза придавали этому облику особый ужас. Рукопашная атака захлебнулась в своей же крови: гвардейцы каким-то образом напоролись на собственные клинки, алым месивом падая к ногам бунтаря. Он перешагнул через них, брезгливо морщась, и стал спускаться вниз. Оставшиеся в живых гвардейцы безуспешно стреляли из магольверов: снаряды не попадали в тирана Грегара.

Для хорошего удара нужен хороший замах. Для хорошего магического удара — тоже. Тили ощутила инерционную силу заклятия за несколько минут до того, как от Анджея бы мокрого места не осталось. И мысленно перехватила разящую волшебную стрелу в воздухе, отсылая её обратно, — быстро, аккуратно, без необходимого замаха. Тиран Грегар тяжело пошатнулся, принимая свое же заклятие. Уловив слабину противника, активировался старый маг Верховного Совета Тап Стант, монотонно отсылая несильные, но частые удары. Победа запахла в воздухе паленой от ожогов кожей тирана Грегара, и тут ход битвы изменила женщина.

Ангетта Линк, путаясь в длинных полах ночной кружевной сорочки, бежала вниз, теряя шлепанцы. Она завизжала, увидев окровавленных гвардейцев, охнула при виде мрачно сосредоточенной дочери, машинально попыталась поклониться королю. Ей очень хотелось упасть в обморок, чтобы не видеть всех этих ужасов, но она мужественно пересиливала себя, памятуя о том, что где-то в замке находится её любимый мальчик, и, возможно, он тоже напуган, и ему нужна помощь. Поэтому она стремилась вниз, чтобы найти и защитить свою любовь. А нашла немилосердно цепкие пальцы Грегара на своей шее.

— Дайте мне уйти, — прохрипел еле живой тиран, опираясь на герцогиню. — И она будет жить.

— Да пошел ты, — с ненавистью выдохнул Тап Стант, из последних сил комкая в руках огненный шар.

— Не смейте, — закричала Тили, бросаясь вперед. Анджей крепко ухватил её за талию, прижимая к себе.

— Не стрелять! — приказал он. Ангетта беспомощно плакала, боясь пошевелится. Тап Стант в бессильной ярости бросил огненный шар в стену.

— Это плохое решение, мой король, — сказал он, — тиран Грегар не оставляет заложников в живых. Это мы уже выяснили много лет назад.

— Не стрелять, — прикрикнул Анджей.

Грегар гнусно захихикал, передвигаясь вместе с Ангеттой к окну.

— Мой недобитый мальчик, — сказал он. — Напрасно ты не слушаешь старших. Я действительно не оставляю заложников в живых.

И тогда он сделал три вещи сразу: руками быстро свернул шею Ангетте, ударил магией в короля и Тили и начал превращаться в птицу. Лопнуло стекло, выпуская стервятника, капающего кровью, на свободу. Закричала Тили, которой вдруг стало все равно на летящее на них ядовитое облако. В немыслимом головокружительном кульбите — спасибо, шутовских дел мастер Гримс, — она дотянулась своей ненавистью до улетающей птицы, ухватилась пальцами за крылья, ломая кости, и тянула, тянула магию, пока хватало её волшебного резервуара. Наконец она открыла глаза, снова возвращаясь в разгромленный холл, а стервятник на воле начал терять высоту, не в силах поддерживать полет сломанными крыльями.

Три мага Верховного Совета изо всех сил сдерживали ядовитое облако, не давая ему коснуться короля. Наполненная ворованной магией Тили легко дунула на него, разгоняя яд в клочья. И подошла к лежащей на каменном полу матери, опустилась возле неё на колени, начала гладить неподвижное мертвое лицо.

— Спасибо, мой господин, что вы попытались, — прошептала она, сглатывая слезы.

Анджей опустился рядом с ней на пол, прислонился спиной к холодной стене. Из разбитого окна дуло. Лейб-гвардейцы тихо заговорили, убирая оружие. Тап Стант тяжело дыша поднялся по лестнице к убитым, наклонился над ними. Верховные маги обессиленно полезли в свои напоясные сумки — подпитывать силы волшебными настоями.

— Я не хотел, чтобы ты навсегда потеряла её, — сказал король. — А теперь остались лишь горечь и обида.

— Я лишила его почти всей магии, — ответила Тили. — Тиран Грегар не скоро сможет снова трансформироваться в человека. Если вообще когда-нибудь накопит сил для обратного превращения.

Череда быстрых выстрелов прервала их беседу. Маг Верховного Совета расстрелял из поднятого с лестница магольвера выживших в схватке лейб-гвардейцев и магов.

— Ты рехнулся? — потрясенно спросил его Анджей.

— У меня приказ главы Верховного Совета магов Тмины, — ответил старик. — Никто из них не должен был уйти отсюда живым. Никто не должен был знать о вашей магической несостоятельности.

— Ты обязан был выполнять приказы лишь короля, — яростно ответила Тили. Магольвер в руках Тапа Станта стал вдруг горячим и неотвязчивым. Он сам развернул руку державшего его мага и выстрелил ему в лицо.

— А можно было просто отдать его под трибунал, — скучно сказал король.

— Тогда ему пришлось бы давать показания. И тогда пришлось бы судить и Тмину тоже, — ответила Тили. — Надо связаться с первым министром Симусом Маро, пусть пришлет сюда людей.

— Надо, — согласился король, не шевелясь.

Они еще несколько минут посидели среди мертвых тел, набираясь сил, а потом встали и вышли на улицу. Утро и прибывшая команда застали шута и короля сидящими рядом на крыльце. На их плечи был накинут один широкий плед, и выглядели они усталыми и печальными. И что-то неуловимо одинаковое было в их бледных лицах.

Глава восемнадцатая. Тили принимает гостя

Амулет двигался сам по себе, как живой. А может, он таким и был благодаря искре силы его создателя. Некрасивый юноша с длинным носом грустно смотрел на подвижный амулет у себя на ладони.

— Её звали Фила, и она была самой прекрасной женщиной в мире. Триста лет назад. Я любил ее больше жизни, но магию я любил сильнее их обеих. И когда безумие поглотило меня, Фила ушла.

Тили не было никакого дела до застарелой трагедии полумертвого, полубезумного и получерного мага. Мага, которого официально не существует. Она слушала его вполуха, глядя на костер. Ночь была ясна, а звезды ярки. От огня искрило теплом. Жизнь прекрасна и удивительна. А то, что слезы короткими набегами подступали к глазам, это лишь одиночество. Глупое девчачье чувство.

— Фила спряталась от меня в других телах, да её душа там и застряла. Она и сейчас бродит по земле в чьем-то чужом теле. Когда я отыщу её, мы, наконец, обретем покой.

— Покой? А что там, после смерти?

Ошо не ответил. Он смотрел на амулет, накормленный кровью девственной фрейлины принцессы Анги. Тили тоже молчала, нахохлившись. Разглядывала носки желтых сапожков. Траур не очернил её нарядов — она не понимала, как связаны грусть и цвет тряпок.

Почему тиран Грегар выбрал именно её мать? Потому что Ангетта была глупа и одновременно магически переполнена? Она была очень сильным магом, но ленилась заниматься волшебством, предпочитая отдавать приказания слугам. Магия копилась в ней год за годом, достаточно было прийти и забрать себе эти богатства.

— Ты переполнена магией и одновременно очень слаба, — небрежно заметил вдруг Ошо.

— Закрома полны, а вот сил воспользоваться наворованным нет, — честно призналась Тили. Сиюминутное фамильное сходство вызвало слабое жжение в уголках глаз.

— Идеально, — с восхищением произнес Ошо. Глубоко вздохнул: — Знаешь, чего мне на самом деле не хватает? Молодого и сильного тела, до краев наполненного магией.

Тили не успела среагировать, уж слишком она расслабилась и устала. Амулет, как блестящая лягушка, вдруг прыгнул с руки Ошо и защелкнулся у неё на шее. Тонкая цепочка сужалась и сужалась, мешая дышать. Безумные глаза черного мага, объявленного вне закона, приблизились и закрыли собою небо. И весь мир. И ничего не осталось. Вот кроме разве что сигнального зова Короля: «Зараза»…

Его Величество король Анджей не отличался чуткостью по отношению к своим подданным. Его шут, например, называла это исключительной черствостью. А еще самозацикленностью. А еще похотливой любовью к собственным страданиям. А еще королевский шут вот уже несколько дней была почтительна и послушна. И радость от таких верноподданических настроений постепенно сменялась глубокой задумчивостью. Потому что небо не могло быть желтым, снег зеленым, а Тили целую неделю сдержанной и вежливой. Она не лезла с советами, не давала оценку политической деятельности короля, не врывалась по ночам в его спальню и не говорила гадостей.

Поначалу Его Величество списал такие перемены на тоску по матери. Но как-то вечером шут сходила на свидание с фрейлиной его невесты, и парочка, по слухам, рассталась довольной друг другом и милыми беседами под луной. Паж Мита впал в уныние, а король — в еще пущую задумчивость. Значит, ни о каком трауре речь не шла. Тогда что же?

Предсвадебная суматоха очень раздражала Анджея. Потом его начала раздражать и невеста. А вслед за нею и целый свет. С головой Его Величества начались проблемы. Казалось, что внутри нее кто-то очень деятельный проводит ремонт. Что-то постоянно свербило то в левом, то в правом виске, дергало за веки, покалывало в затылке и гудело во лбу. А еще у Короля стали появляться навязчивые мысли, приходящие будто из ниоткуда. Словно кто-то другой нашептывал ему их во сне. И мысли эти ему очень не нравились, ибо они призывали его убить Тили Линк.

— Я хочу прикончить своего шута, — наконец признался Анджей первому министру Симусу Маро. Они сидели в рабочем кабинете и обсуждали дотации для Северного округа. Яркое солнце заливало комнату.

— Что она опять натворила? — не удивился ни этому желанию, ни внезапной смене темы беседы старик.

— Ничего. Она послушна и тиха. Но я хочу ее убить.

— И давно она такая?

— Неделю примерно.

Симус Маро задумался.

— Это не к добру, — сказал он. — Девочка действительно ведет себя очень странно. Вызовите её сюда.

Она пришла быстро, настороженно замерев на пороге. И без того узкое личико заострилось еще сильнее, под глазами легли тени, а зрачки странно блестели. Господин первый министр начал беседу издалека, заговорив о её семейных делах, связанных с многочисленным наследством Линков. Тили отвечала неохотно и односложно, и Симусу Маро вдруг показалось, что это и не она вовсе. Чтобы убедиться в этой дичайшей догадке, он несколько раз допустил ошибки в разговоре, но ни на одну из них она не отреагировала.

— Вы должны это сделать, — сказал он королю неохотно. — Прислушайтесь к своим желаниям.

— Но…

— Это не Тили Линк, — заявил Симус Маро. Он прохаживался по кабинету и остановился у двери, преграждая выход. — Но вот кто это?

Анджей ошарашенно посмотрел на советника.

— А где мой шут? — спросил он.

Его голова болела все сильнее, словно раскалываясь на части. Мысль об убийстве стоящей перед ним девушки становилось просто невыносимой. От желания придушить девицу сводило кончики пальцев.

Тили медленно начала поднимать руки, готовясь к магическому поединку. Старая школа волшебства, сейчас так уже никто не колдует. И уж точно его быстрая и талантливая Тили так не колдует. И Анджей понял, что секундой спустя будет уже поздно.

Острый нож для бумаги, лежащий на столе, словно сам очутился в его руке. Бросок. То, что выглядело сейчас как Тили, упало на пол, кровь хлынула из смертельной раны на груди. Серая полупрозрачная тень покинула распростертое тело, а голова короля все-таки раскололась пополам. Симус Маро с несвойственной ему скоростью вытащил из груди Тили нож для бумаги, раскрыл камень на огромном смешном перстне, который всегда носил на безымянном пальце левой руки. Прозрачная жидкость закапала в мертвые губы, и Тили открыла глаза.

— Вы, мой господин, недотепа, прости господи, — произнесла она. — Целую неделю никак не могли понять, что нужно делать. Я ж чуть с ума от скуки не сошла в вашей пустой голове.

Господин первый министр Симус Моро отвернулся, чтобы не видеть, как король бросился к своему шуту и стиснул ее в объятиях. И уж конечно он не видел блестевших в глазах повелителя слез.

— Я его уничтожу, — Тили с аппетитом обедала, не смущаясь пристальному вниманию трех мужчин. Мита, Анджей и Симус Моро с умилением смотрели на неё. Верный паж радостно менял тарелки. — Нашел себе новое тело, старый хрыч!

— Я велю взорвать разрушенную башню к чертям собачьим, — сказал король.

— Еще чего! — возмущенно замахала вилкой Тили. — Мне он нужен в сознании. Есть у меня пара идей для этого безумца.

— Черный маг Ошо обретает силу, — господин первый министр покачал головой, — это нехорошо. Почему он не убрался отсюда подальше, пока был при теле?

— Он что-то ищет во дворце. Узнать бы еще что, — Тили отставила тарелку и зорко оглядела переполненный яствами стол.

— Почему я не мог с тобой разговаривать, как это бывает при нашей телепатии? — спросил король.

— Потому что я оставила почти всю магию в своем прекрасном теле, — Тили радостно набросилась на клубнику. — Держалась на одной силе воли! А тут вы еще тугодомствовать изволили!

— Значит это не ты целовалась с Крэтой? — спросил Мита.

— Он еще и целовался мною! — подпрыгнула Тили и жалобно оглядела собравшихся. — Но ведь я по-прежнему невинна, правда? Не хватало мне только порочных развлечений с кем ни попадя, пока я в голове короля шаталась.

Анджей, вскинув свои лохматые брови, скептически хмыкнул.

— А скоро начнут собираться гости, — отстраненно произнес господин первый министр.

— И приедет этот противный министр иностранных дел соседней страны Хох Агниус Порто, — подхватила Тили, — а у нас тут безумные черные маги без дела шатаются.

— Это нехорошо, — повторил Симус Моро.

Глава девятнадцатая. Мальчишник короля

Королевский шут Тили Линк сидела на горе из синего бархата, затканной серебряными звездами, и глумилась над Ошо. Безумный черный маг пытался взойти в гору, толкая перед собой огромный камень с неровными краями. Время от времени камень срывался вниз, и Ошо скатывался к подножию вместе с ним.

Тили жевала яблоко и смотрела на это с интересом.

— Давай поговорим как взрослые люди, — пыхтел Ошо. — Так невозможно вести переговоры!

— Ни за что, — отвечала ему Тили. — Ты пришел в мой сон, а здесь я хозяйка. Так что таскай камни и продолжай пресмыкаться, — и она кинула огрызком в фигуру с камнем. Они — Ошо и камень — снова покатились вниз.

— Ты должна мне помочь, — заорал древний маг снизу.

— Ничегошеньки я тебе не должна. Ты убил меня! Помнишь?

— Если бы я хотел твоей смерти, то не дал бы спрятаться твоему разуму в королевской голове.

— Если бы я хотела тебя слушать, то никогда в жизни не стала бы делать так, — заорала на Ошо Тили, выхватывая из воздуха два магольвера и расстреливая безумного черного мага в решето. И проснулась от грохота.

За неплотно закрытыми дверями взорвались раскаты мужского хохота. Бутылка со звоном грохнулась на пол, задетая чьим-то нечетким движением. Музыку было почти неслышно за голосами и звоном посуды.

Его Величество король Анджей изволили гулять мальчишник.

Тили от души потянулась на диванчике в смежной с залой комнатушке, где пребывала на тот случай, если король решит похвалиться перед собутыльниками магическими фокусами. Но её помощь за вечер ни разу не потребовалась, и Тили успела поспать и заскучала. Она прошлась по комнате и выглянула в дверную щелку. Увиденное не вдохновило её. Банальная скучная мужская пьянка. Тили удрученно покачала головой — забросила она профессиональные обязанности — и пошла наверстывать упущенное.

Свет в просторной зале вдруг мигнул раз-другой и погас. Собравшиеся радостно загалдели, ожидая шоу, а Анджей поморщился. С экспромтами у его шута всегда было туговато. Что предстоит на сей раз?

Побежала, возникая из ниоткуда, световая дорожка, освещая несуществующую еще минуту назад круглую сцену, на которой стоял только обычный стул. Белый свет и черная сцена. Никаких цветовых пятен.

Свет распространялся все шире и шире, пока не коснулся черной лаковой обуви. Темная, застывшая в странной позе, фигура во фраке и цилиндре, опиралась на трость. Грянула музыка, и фигура пришла в движение, и Анджей узнал Тили на сцене. Только вот её резкие движения внезапно менялись на плавные, и двигалась она одновременно как хищная змея и готовая к прыжку пантера. Что с этим танцем не так, король понял, когда её пальцы нарочито медленно расстегнули ширинку черных строгих брюк, словно смущенно застегнули обратно, и вдруг быстрым движением шут сорвала с себя обе штанины, оставшись в коротких шортиках и черной сетке на длинных ногах. Строгость официального верха и фривольность этой сеточки потрясла короля. Белым грохотом прибоя нарастал в ушах одобрительный шум собутыльников. Они были явно не удивлены, но обрадованы.

Музыка продолжала увлекать покорную ей тонкую фигурку, которая повесила трость прямо в воздухе и уселась на стуле, раздвигая руками собственные колени. Наполненный смыслом этот жест заставил Анджея сглотнуть набежавшую слюну. Он невольно отодвинулся назад, скрывая свое лицо от возможных свидетелей. Но это же была Тили! Тили, которая никогда не останавливалась на достигнутом. Задорно подразнив зрителей игрой со фраком, с которым она никак не могла расстаться, девчонка рванула рубашку на себе, обнажая треугольники черной ткани на груди. Черт побери, у его шута, оказывается, была грудь! А потом она повернулась спиной и низко наклонилась, обхватывая свои колени руками, и выяснилось, что у его шута была очень круглая попка. Её руки нежно скользили по ногам, она запрокинула голову, выпрямляясь, и короля поразила эта тонкая открытая шея. Такая нежная, такая юная. В развевающейся за спиной белой рубашке Тили ухватилась за трость, что продолжала висеть в воздухе, и взлетела, приземляясь на длинном столе. И двинулась к королю, не глядя вниз, сшибая по пути своего следования бутылки.

Он молча смотрел на неё, застывшую на столе во всей своей красе. Потом она улыбнулась, в невозможном перевороте крутанулась через себя и очутилась прямо на коленях короля.

— Счастливой семейной жизни, мой господин, — улыбнулась она в его близкое лицо. Зааплодировали окружающие, и смолкла музыка. А Анджей все еще продолжал натянуто улыбаться, глядя как Тили исчезает в темноте.

Глава двадцатая. Тили думает о себе

Анга была прекрасна в белоснежных одеждах. Белокурые волосы забраны в строгую прическу, юное лицо сияло счастьем. Молодой жених был ей под стать — черные волосы не падали на глаза, как обычно, а прилежно открывали лоб, и никто в целом свете не знал, сколько снадобий в монаршую утробу влила Тили, дабы снять жутчайшее королевское похмелье.

«Кстати, ты знаешь, что мне сказала Тмина? Что Министр иностранных дел соседней страны Хох вовсе не пытался меня убить. Он выполнял задание Тмины. Так что не обижай старика понапрасну».

Тили перевела взгляд на крючковатый нос иностранного мага. Он сидел рядом с матерью королей и оживленно ей что-то рассказывал.

«Это совершенно некстати, мой господин. Сейчас вы будете приносить клятвы.»

«Да ну, не моя очередь. Пока Анга их говорит, я успею узнать, почему ты не выглядишь удивленной».

На время церемонии было решено поддерживать телепатическую связь, на что было много разных всяких причин. И возможность появления безумного черного мага Ошо в том числе.

«О том, что Агниус Порто не хотел вас убить, я догадалась еще года полтора назад. Это Её бывшее Величество проверяла мои способности».

«Ты знаешь, что он дедушка нашего Миты? Оплодотворил служанку на свадьбе Тмины».

«Своим крючковатым носом?»

— И я клянусь служить королю как мужу и повелителю и быть верной этой стране… — слова Анги уносил ветер.

«Что это вчера было?»

«Ваше Величество, сейчас не время…»

«Отвечай тогда быстрее».

«Я решила, что на каждом нормальном мальчишнике должен быть стриптиз».

«И часто ты на них бываешь?»

«Ваши клятвы…»

— Я беру эту женщины в жены и называю её королевой сердца своего и страны моей…

«Кто писал вам эту чушь?»

«Заткнись, Линк».

Тили сидела напротив дырки в заборе, ведущей к разрушенной башне. Наступала ночь. Пир во дворце уже достиг своего пика, и можно было надеяться, что вскоре веселье покатится вниз. Тили смотрела на дырку в заборе и думала о себе. О том, что год за годом она будет молча хлебать пустой бульон за чужим семейным столом. О том, что станет смотреть, как рождаются королевские дети, в то время как её тело начнет иссыхать и стареть. О том, что никогда на свете она не скажет своих брачных клятв.

И не было надежды на свободу. Ни малейшей. Покинуть дворец, вернуться в фамильный замок. Завести собаку и троих малышей. Толстеть и думать лишь о том, что велеть приготовить на обед. Обычного счастья, которое эти глупые женщины так быстро перестают понимать.

Тили смотрела на заколоченную простыми досками магическую дыру, которую после исчезновения Ошо перестала охранять охрана, и думала о себе. О том, что была мать, да умерла. Почти появился друг, да пытался её убить. О том, что лишь Крэта смотрит на неё с нежностью. И лишь один мужчина готов дарить ей свою ласку, не прося ничего в ответ. Нечаянный внук министра иностранных дел соседней страны Хох.

— Мита, — проговорила она, не оборачиваясь, спиной ощущая его взгляд. Милый мальчик-паж Мита, который вот уже полчаса стоит в кустах, не зная как помочь своей маленькой подружке, боясь заговорить и не решаясь уйти.

— Иди сюда, — сказала Тили.

Она целовала его быстро, совершенно не целясь, не давая себе возможности передумать. Отогреться в этих руках. Почувствовать себя любимой, первый раз в жизни. Сухие горячие поцелуи метались по лицу и шее, и груди обезумевшего от счастья пажа. Одежда снималась тяжело, не так легко, как слетала с неё вчера. И когда он неловким толчком наполнил её, разрывая плоть и душу, тогда слезы брызнули из глаз расплавленной лавой. Мита растерялся, не зная, что ему делать — остановится, продолжить, уйти, начать разговаривать, но Тили с отчаянием утопающего не отпускала его от себя, оплетая руками и ногами, шептала что-то бессвязное, умоляя не останавливаться. Она все надеялась, что вот еще одно движение — и будет хорошо, и она наконец хоть что-то ощутит.

«Не плачь, делай, что угодно, только не плачь…»

Тили вздрогнула всем телом, услышав этот голос в своей голове. Она с ужасом поняла, что забыла прервать их связь, и Анджей рядом с ней в эти горькие и постыдные минуты. Забилась в руках у Миты, мечтая исчезнуть с лица земли.

«Мы что-нибудь придумаем. Мы выберемся из этой петли. Ты только не плачь…»

И от этого тихого неслышного ни для кого другого шепота вдруг стало хорошо. Тили успокоилась, внезапно ощутив, как приятны объятия и теплы поцелуи. Вдруг появились силы на то, чтобы жить дальше. И драться дальше.

«Любите подглядывать, мой господин?»

Короткий смешок.

«Ты так громко рыдала, что я забеспокоился, смогу ли выполнить свой супружеский долг».

«Чертов извращенец».

«Развратная плакса…»

На востоке занималась заря. На траве бисеринками пота выступила роса. Тили лежала на груди у Миты и думала о себе.