Потерявшие орбиту

Аэлита Дубаева

ПОТЕРЯВШИЙ ОРБИТУ

Они могли бы улететь на пассажирском звездолете черед три месяца. Но Артур добился разрешения вернуться на Землю с женой и сыном на рудовозе, прихватив два пристыкованных танкера с дефицитной рудой.

Мора работала на Юпитере и хотела вернуться на Землю, как только подрастет малыш Нелл. Она устала ждать Артура, устала тревожиться, последняя разлука показалась невыносимой, и это решило все.

Рудовоз "Альфа-1" давно уже вышел на транспортную орбиту. Приборы работали нормально. Артур только что собирался переключить автоматику на систему последовательной ориентации, как вдруг почувствовал сильное неожиданное ускорение, Его вдавило в кресло, и он потерял сознание.

Когда он очнулся, корабль трясло. Волны дрожи проходили по корпусу, словно рудовоз продирался сквозь плотную гофрированную среду. Яркие точки звезд в иллюминаторах переднего обзора исчезли. Видна была только муаровая рябь мутно-желтого пространства, словно его заволокло тусклой пылью песчаной бури.

Артур поднял глаза к приборам. Стрелки метались по шкалам испуганными птицами. На центральном пульте беспорядочно мигал красный глаз аварийного индикатора. Корабль, потерявший орбиту, с нарастающим ускорением уходил в сторону от курса. Когда Артур увидел десятизначные цифры на счетчике гравитометра, лицо его похолодело, ноги сразу стали ватными, струйка тревожного пота прожгла левый бок от подмышки до пояса, язык во рту в одно мгновение стал сухим и жестким, как лист наждачной бумаги.

Артур слышал о магнитных бурях, о неожиданной гибели кораблей, попавших в спирали космических пылевых воронок, в смерчевые вихри блуждающих межзвездных зыбучих песков, и подумал, что случилось нечто подобное.

Однако от истины он был сейчас так же далек, как рудовоз от транспортной орбиты, захваченный вихревой спиралью мощного гравитационного шторма, сотрясающего пространство.

Нарастающая вибрация грозила кораблю неминуемым разрушением, она могла разорвать все молекулярные связи, превратив все в рассеянное облачко пыли.

Теперь, когда его жена Мора и сын Нелл рядом, в каюте корабля, когда позади семь лет челночных рейсов, космос распахнул свою пасть.

Артур стиснул зубы, представив себе, как его надежда превращается в пылевое облачко.

Он включил экран и на дрожащем, искаженном помехами поле увидел испуганные лица жены и сына в каюте пассажирского отсека.

Надо было действовать, что-то предпринять. Но что?.. Мысли его были недвижны, как застывшие, полные ужаса глаза Моры и Нелла. Надо было на что-то решиться, но Артур не мог оторвать взгляда от тех, кого так безумно любил...

Необъяснимым усилием воли, пронзившим его как острая боль, он протянул руку к кнопке и выключил экран.

Первым побуждением было включить двигатели поворота и вырваться из лап гравитационной спирали, уйти в сторону.

Хватит ли сил у рудовоза, чтобы справиться с бушующей стихией? Куда их бросит? Он потерял ориентиры... Корабль, сорвавшись со спирали, может попасть в гравитационную воронку и тогда... Об этом лучше не думать.

Продолжать скользить по спирали - значит идти туда же, только более долгим путем.

Мысль работала лихорадочно. На выключенном экране Артуру все еще чудились глаза Моры и Нелла...

Выйти из спирали в момент между приливом и отливом... Уйти с вершины гравитационной волны... Дать ускорение, и центробежная сила выбросит корабль из спирали...

Артур представил себе на мгновение, что будет с кораблем если он встанет поперек волны. Сразу лопнет обшивка, и рудовоз, как сухая макаронина, переломится пополам...

Спасение только в скорости... Если корабль сначала разогнать до предела, а потом... Конечно, есть риск, но вместе с ним и шанс...

Артур включил маршевые двигатели. Казалось, что вибрировала каждая клетка, каждый атом. На десятой секунде в кабине стало тепло, на двадцатой жарко. По кварцевому стеклу иллюминатора скользнула светящаяся капля, и Артур понял, что начала плавиться защитная обшивка корабля. На тридцатой секунде стремительного форсажа он положил палец на кнопку двигателей поворота и закрыл глаза.

Корабль тряхнуло, словно он подпрыгнул на кочке. Артур почувствовал себя внутри пробки, вылетающей под давлением из бутылки. Судороги вибрации все реже и реже пробегали по кораблю и наконец совсем исчезли.

Когда Артур открыл глаза, то в иллюминаторах переднего обзора он увидел привычное темное звездное небо. Было удивительно тихо, ощущение покоя охватило его. Спокойное звездное пространство простиралось перед его глазами, и он сейчас не думал о том, что потерян курс, что запас горючего оставляет желать лучшего, что в этом спокойном пространстве можно лететь вечно, так больше никогда и не увидев Земли... Вечно! Вечно - это уже кое-что... Сейчас казалось, что самое страшное миновало. А над всем остальным будет достаточно времени подумать...

Он расслабился, отстегнул ремни и включил экран связи, вспыхнувший ровным голубым светом.

- Мора!..

Ответа не последовало.

- Нелл!.. Голос его словно ушел в пустоту, к далеким холодным звездам. Артур рванулся к пассажирскому отсеку. Оба кресла были пусты. Мора и Нелл лежали на полу друг возле друга. В правой руке Моры был зажат обрывок ремня. Левая была холодна и безвольна. На безымянном пальце сверкнуло кольцо. Острый пронзительный луч ударил его по глазам. Это было то самое кольцо, которое он подарил ей несколько лет назад, в первый день знакомства - камень с далекой Эйлоры.

Артур прижался щекой к холодной руке. Губы его дрожали. Где-то в глубине существа колыхнулось щемящее чувство обреченности, похожее на распахнувшуюся бездну. Сквозь этот холод неизмеримого вселенского отчаяния он почувствовал, как под его губами неуверенно бьется любимая голубая жилка... Под его губами трепетала жизнь, как маленький огонек, как отблеск под пеплом дотлевающего, вот-вот готового погаснуть уголька, без которого все остальное теряло смысл.

Только сейчас он вспомнил о биостимуляторе. Ровное жужжание заполнило отсек. Артур ждал, согревая дыханием холодное запястье, словно пытаясь раздуть угасающий уголек.

Веки Моры дрогнули. Глаза открылись. Губы шевельнулись беззвучно, но Артур понял это движение и перевел взгляд на сына.

Лицо мальчика было бледным. Нелл все еще был в глубоком обмороке. Артур положил руку ему на лоб. Казалось, вся жизненная сила, как поток, устремилась по этой напряженной руке...

Когда Нелл очнулся, Артур прочел в его глазах тень смутной тревоги. Где-то в сознании мальчика еще не угасло эхо непонятного страха, и все его существо было заполнено трепетом невыразимого ожидания.

- Все позади, сынок... Все позади... - тихо сказал Артур.

- Почему не было видно звезд, папа?.. Почему они вдруг исчезли?.. Их больше нет?..

- Все позади, сынок... Все позади, Нелл... Просто звезды не могли пробиться сквозь чертову бурю... Это был гравитационный шторм... Но мы вырвались... Вырвались... Теперь все позади... Хочешь взглянуть на звезды?..

Шторки задраенного иллюминатора поползли в стороны. Но только с левого края была видна одна далекая звездочка. Фиолетовая масса, заслоняя звездное пространство, ползла по кварцевому стеклу, словно кто-то плеснул в него густой раскаленной лавой и она теперь растекалась по внешней выпуклой поверхности.

Краешек видимого пространства с далекой звездой истончался и был похож на черный полумесяц с одной светящейся точкой. Он уменьшался, словно таял, и наконец исчез. Отсек наполнился густым фиолетовым светом. Иллюминатор стал похожим на пылающий глаз, в упор глядящий на хлипкое, ненадежное, бренное убежище трех человеческих жизней, дерзнувших на собственную орбиту в бездонном океане вечности.

Если бы Артур был ближе к иллюминатору, то увидел бы яркий фиолетовый диск, который с каждой секундой увеличивался в размерах. Их орбиту пересекал огромный астероид. Артур это понял слишком поздно, уже тогда, когда тревожно заныл зуммер бортового локатора.

Автоматически сработали тормозные двигатели, выбросив огненную плазму в атмосферу астероида, Артуру казалось, что он в лифте, то медленно и напряженно ползущем вверх, то срывающемся в бездну. Иллюминатор то бледнел, то наливался густым лиловым светом. Слабеющий рудовоз еще боролся с пульсирующим притяжением астероида, масса которого скорее была похожа на массу планеты.

В глазах зарябило, фиолетовые круги и кольца сталкивались и взрывались, лопались, разлетаясь искрами. Давило виски. Мозг казался раскаленной лавой.

Где-то в мозгу появилась точка нарастающего звука. Он не тревожил, а успокаивал, наплывая волнами странных гамм, тональность которых менялась в бесконечном разнообразии самых неожиданных вариаций. Потом гамма стала ровной, и ощущение перегрузки сразу исчезло.

Камень на пальце Моры светился, мигал, то угасая, то вспыхивая снова. На центральной его грани появилась туманная окружность, которая медленно вращалась вокруг темной точки. Артур знал о необычайной чувствительности кристаллов с Эйлоры. Но не думал никогда, что они могут быть чувствительны в такой степени. В кристалле явно отражалась сила какой-то планетарной субстанции. Артур, Мора и Нелл долго, не отрываясь, глядели на вращающееся туманное кольцо...

Тремя телескопическими лапами рудовоз стоял на грунте. Он сел на горном плато, таком ровном и гладком, словно вершина горы была отсечена бритвой.

Обшивка старого рудовоза, выдержав все перегрузки, была еще надежной защитой от всяких неожиданностей. Кислородная система была в порядке. Запасы продовольствия были рассчитаны на год полета. Два пристыкованных бортовых реактивных танкера заполнены дефицитной рудой. Но кому она нужна здесь, когда реактивное топливо на исходе? Артур еще и еще раз проверил емкости. По его расчетам, топлива могло хватить только на взлет... А ведь надо дотянуть до Земли.

Можно ли было надеяться, что астероид находится в зоне космических трасс? И даже если это так, то сколько можно ждать? А если астероид совершенно непригоден для жизни? Может быть, и опасен даже для тех, кто скрывается за защитной обшивкой корабля. И почти нет никаких шансов на то, что здешние условия хоть в какойто мере могут оказаться подходящими для живых существ той системы, к которой они принадлежат.

Оставалось ждать, что скажет анализатор внешней среды. Все трое глядели на шкалы дозиметров. Мигали индикаторные вспышки пульта вычислительной машины. Этап за этапом. Проба за пробой.

Четыре шкалы показывали чуть выше нормы, но в пределах допустимого. Оставалась последняя шкала. От нее зависело все остальное.

В окошке по нарастающей двигались цифры: 5... 10... 15.. 20... Тяжелые руки Артура дрожали, на лбу набухла жила, он впился в прибор глазами, словно мог остановить движение шкалы радиоактивности. За спиной, притянув к себе Нелла, стояла Мора. Последняя шкала казалась шкалой надежды. В правом углу появилась черная черта, за которой двигались красные цифры - сигнал опасной радиоактивности.

Артур проглотил слюну. Мора придвинулась ближе и взяла его за руку. Убийственные красные цифры ползли влево. До стрелки оставалось десять делений, восемь, шесть... Шкала остановилась. Стрелка не дошла на два деления до черты. Мора облегченно вздохнула - красных цифр справа было меньше, чем черных слева. Они теперь уже не казались такими зловещими и беспощадными, как несколько мгновений назад.

Атмосфера астероида, в общем пригодная для жизни, все же содержала значительную примесь углекислоты. Без скафандров выходить было рискованно. Сидеть в корабле было бессмысленно и тяжко. Артур решился и вышел первым.

Плато, на котором сел рудовоз, было не очень большим - около полукилометра по периметру. Оно обрывалось вниз почти отвесно. Черные склоны опускались в темноту, поблескивая острыми зубьями скал, между которыми висели рыхлые клочья тумана. Коегде по кромке плато у самого края подобием Остатков гранитного барьера лежали громоздкие тяжелые глыбы.

Сердце Артура учащенно забилось. Цивилизация?.. Он и ждал и боялся ее. Еще и еще раз проходил он мимо каменных глыб. Убежденность его росла. И когда он заглянул в один из проемов между двумя плитами, то увидел выбитые в скальной породе уступы...

Это были не просто уступы, а ступени огромной каменной лестницы, конец которой таял далеко в темноте.

Небо над астероидом было сизым. Артур заметил, что оно стало светлее. Значит, они сели на ночной стороне. Теперь края горизонта обозначились четче, и Артур увидел, как восходит далекое маленькое солнце.

Его лучи упали на ракету, на зубья скал, на длинную крутую лестницу. Наступало настоящее утро, почти такое, как на Земле. Артур отщелкнул забрало гермошлема и судорожно глотнул холодный утренний воздух.

Кружилась голова. Во рту появился странный привкус металла, но он был ненавязчивым и скоро исчез. Артур вздохнул глубже. Утренняя прохлада приятно растекалась по легким. Однако прохлада не принесла ему бодрости. Он почувствовал слабость и легкую тошноту. Отступать не хотелось. Просто утомился перегрузками, сдали нервы. Надо еще привыкнуть к новой среде...

Ступени были мокрыми от росы. Они казались кровавокрасными в лучах рассвета. Артур сделал первый шаг и стал медленно спускаться, ощупывая ногой каждый выступ.

Он остановился на большой квадратной площадке. Справа от нее зиял вход в тоннель. По обе стороны входа недвижно стояли две фигуры в красных комбинезонах. Как встретят его хозяева? Как расценят его бесцеремонное вторжение? Он пришелец из другого мира. Незваный гость... Правая рука нащупала на боку бластер. Но он тотчас отдернул ее и почувствовал, как краска стыда залила его лицо.

Артур стоял в нерешительности. Фигуры не двигались. Даже не повернулись в его сторону. Они стояли как статуи друг против друга по обе стороны входа в тоннель.

Артур сделал первый шаг, затем второй, третий... Он медленно двигался в сторону тоннеля. И каждый его шаг отдавался в нем, будто он шел сам внутри себя.

Когда он поравнялся с двумя фигурами, ни одна из них не проявила никаких признаков жизни. Он задержался возле. Пустые глаза глядели сквозь него безучастно, с холодным безразличием.

В глубине тоннеля виднелся слабый свет, и Артур пошел на него. Он ожидал окрика, выстрела. Спина его вспотела. Его никто не остановил. Никто не окликнул, никто не загородил ему дороги. За его спиной никого не было, никто не пытался его удержать, помешать ему. Шаги отдавались гулко и таяли в глубине. За поворотом стало совсем светло. Это был свет утра, про пикавшего через толстые стекла окон, вырубленных в скалах Галерея привела к узенькому проходу. Металлическая дверь была полуоткрыта, и Артур вошел в зал, залитый ярким оранжевым светом.

Минуту он стоял не двигаясь, все еще ожидая оклика или удара. Во все полукружье стены громоздился огромный пульт, ослепивший его блеском технических коммуникаций. Артур порядочно устал и опустился в одно из кресел перед каким-то электронным комплексом с экранами, массой кнопок, переключателей и незнакомых ему систем управления.

Чего они ждут?.. Почему никто не остановил его?.. Он в самом сердце астероида... Достаточно включить бластер, и можно в несколько мгновений лишить астероид всей энергетической системы. Молниеносная энергия бластера превратит всю эту сложную автоматику в груду дымящегося металлолома, в беспорядочную путаницу оплавленных проводов, залитых потеками пузырящегося пластика...

От этой мысли Артура передернуло. Как он мог такое подумать? Он гость, путник, сбившийся с пути, ищущий приюта и помощи. Почему он должен ждать только зла и сам нести его?.. И все же... Вселенная многолика... Понятия добра и зла в ней относительны...

Артур не раз слышал о покинутых астероидах. Люди уходили по разным причинам, не демонтируя установок. Но кто те двое? Роботы? Электронные куклы? Были ли здесь люди когда-нибудь? Астероид слишком далек от рабочих трасс. Может быть, это осколок машинной цивилизации? Или какой-то иной, еще неизвестной человечеству?.. Кто сейчас наблюдает за ним?..

- Эй, кто-нибудь! Где вы все, черт вас побери!.. - Он отстегнул тяжелый бластер и бросил его в соседнее кресло.

Это был красивый жест с его стороны, и он сразу же пожалел об этом. Пять минут он ждал, готовый ко всему. Было тихо.

Артур знал, что Мора и Нелл сейчас ждут его голоса, сигнала. Он ничего не хотел говорить им до тех пор, пока не уверится в безопасности или не почувствует явной угрозы. Кнопка переговорного устройства была под подбородком. Он мог нажать ее в любую минуту и включить связь...

Его внимание привлек зеленый мигающий огонек на пульте. Артур готов был поклясться, что прежде этого огонька не было. Клонило в сон. Голова свесилась на грудь, руки упали с подлокотников. Он пробовал поднять голову и не смог, попробовал шевельнуть рукой, но рука была какой-то чужой, тяжелой и неподвижной.

Фиолетовые тени понеслись перед глазами. Перед ним закружилась вся его жизнь: Земля с океанами и буйной зеленью, сферические купола базовых комплексов на Юпитере, полеты на рудовозе, Мора и Нелл, гравитационный шторы, лестница...

Когда он поднял голову, перед глазами на экране светился силуэт человека, лицо которого постоянно менялось, словно он был многолик до бесконечности. Ни одно лицо невозможно разглядеть, оценить и понять до конца - облики менялись быстро. Это были лица бесстрастные, бесчувственные, бессмысленные, как маски дебилов. Искаженные гримасой боли, улыбкой психопата, застывшие с расширенными от страха глазами, полные невыразимой скорби, озаренные безумной идеей. Вперемешку с лицами мужчин мелькали лица женщин, прелестных и уродливых, властных и покорных... Лица детей, мгновенно становящихся старичками, и лица безобразных стариков с загадочной улыбкой младенцев.

Сквозь вихрь нечеловеческих звуков Артур слышал властный металлический голос:

"Настало время сказать... Ты, пришедший сюда, должен знать и запомнить... Я - прошлое, настоящее и будущее... Я - разум, который выше тебя... Я сила, равной которой нет... Я - власть планеты..."

Артур поморщился. Холодная волна липкого страха окатила его. Он еле справился с собой. Бластер был рядом. Но тело не повиновалось и было словно чужим, уже не подчинявшимся ему, как прежде.

"Все, что на планете, принадлежит планете, - продолжал голос, - таков закон... А закону следует повиноваться..."

Силуэт человека на экране стал красным, задрожал и, взорвавшись, растекся кровавым пятном по всему полю. Постепенно красное пятно начало бледнеть, пока совершенно не исчезли признаки цвета. На экране вновь появился силуэт, и голос продолжал:

"Хаос должен быть упорядочен. Никто не смеет нарушить закон лестницы..."

Артур силился улыбнуться, но улыбка получилась вялой, искусственной, углы губ дрожали. А в уши вонзался резкий голос, четко произносящий слова:

"В верхнем тоннеле те, кто правит всеми... В среднем те, чей разум нужен мне... В нижнем те, чьи мускулы и белок мне необходимы..." Артур медленно постигал законы лестницы.

На экране замелькали кадры жизни верхнего, среднего и нижнего тоннелей. В нижнем был подземный город с серыми кварталами жилых домов, заводскими корпусами и коммуникациями обслуживания всей системы. Серые тени скользили по узким улицам, сквозь туманную дымку светились редкие оконца. Маленькие фигурки копошились возле огромных ящиков, чем-то наполненных доверху. Над ящиками поднимался пар. Сгорбленная тень подошла к одному из ящиков и что-то вывалила в него из ведра...

Толпа теней повалила в распахнутые ворота. В полутемных шахтах суетились силуэты у машин, поблескивающих маслом...

Пятьдесят черных ступеней поднимались от нижнего тоннеля до желтой квадратной площадки. Здесь был вход в желтый

тоннель.

Свет люминесцентных ламп заливал помещения лабораторий, конструкторских отделов со счетными устройствами и чертежными манипуляторами. Здесь дома желтого цвета выглядели повеселее. На улицах было светло. В помещениях фигуры возились с аппаратурой, сверяя схему с показаниями вычислительной машины...

В фигурах уже не было обреченности, но лица выглядели усталыми, утомленными...

Тридцать желтых ступеней поднимались до синей квадратной площадки. Артур увидел синий тоннель со стеклянными террасами. Там были коттеджи с фонтанами, дома с окнами на солнечную сторону, здание управления, зал заседаний... Фигуры в синих одеждах сидели вокруг стола, на котором стоял макет странного корабля.

И наконец, двадцать синих ступеней до красной квадратной площадки, где в электронном зале царил мозг планеты, и еще десять красных ступеней до горного плато...

"Это справедливо, как то, что я существую... - продолжал голос, - это справедливо... Потому что раз в году каждый сообразно заслугам и достижениям, сообразно достоинствам разума и энергии действия может испытать судьбу и подняться на одну или несколько ступеней лестницы жизни..."

Артур слушал, закусив губу. Картина была достаточно ясной, и он понял жесткую суть идеи пресловутой "лестницы жизни".

Да... каждый мог раз в году испытать свою судьбу и после тестовой проверки подняться на одну или несколько ступеней Вверх. В пределах своего цвета, разумеется...

Всякий вышестоящий получал преимущества в жилье, пище и потребностях, ограниченных законом... Но та же ежегодная тестовая проверка могла вернуть вниз всякого, если он совершил случайную ошибку, помедлил с ответом, был не уверен в себе...

Не все ступеньки лестницы жизни были одинаковы. Всякий раз менялись номера запретных ступеней. И человек, попав на роковую ступень, мог оказаться на несколько ступеней ниже, а то и в самом начале лестницы. Это напоминало детскую игру, лидер мог при очередном ходе, попав на запретный кружок, спуститься к первому, где все предстояло начинать сначала.

Случайное совпадение давало возможность запоздавшим догнать ранее вырвавшихся вперед. Но кто мог рассчитать при каждой тестовой проверке, на сколько ступеней надо подняться на этот раз, чтобы не скатиться вниз?

С желтых ступеней можно было скатиться на черные. Коснувшийся черных ступеней уже не имел права вернуться, он утрачивал его навсегда и мог пытать судьбу только в черном пределе. И только с синих ступеней никто никогда не спускался вниз.

Артур перевел взгляд на бластер, потом снова на экран. Он увидел столкновение двух миров, двух цивилизаций. Жестокую кровавую победу. Мерзкое торжество "лестницы жизни".

Его охватила безотчетная злоба. Усилием воли он поднялся с кресла. Никто не знает, на что бы он решился, если бы на экране не появилось лицо Моры...

- Желтая лестница... - проскрипел голос.

Артур вздрогнул. Показалось бледное лицо Нелла.

- Черная... - отрезал голос. Артур скрипнул зубами и увидел на экране свое лицо.

- Синяя...

Глаза заволокло туманом, кровь кинулась ему в голову, снова все закружилось вокруг. Он видел сына, ползущего по черной лестнице. Мору, протягивающую руки к сыну с желтой площадки... Потом все исчезло.

Веки его были тяжелыми. Все смешалось. Спал ли он и все это видел во сне или все это было на самом деле? Силы медленно возвращались к нему. На пульте мигал зеленый огонек.

Теперь он не знал, где Мора и Нелл. Опрометчивость могла обернуться катастрофой. "Главное - успокоиться, - говорил себе Артур, - только холодный расчет, только холодный анализ, без эмоции... Попробуем разобраться... Если это машинная цивилизация, то почему кресла? Кто сидел там, где сижу я сейчас?.. Кто-то задавал программу... Программу жестокую... Потом... Потом машина вышла из подчинения и, видимо, стала диктовать свою волю... Что произошло дальше? Почему нет людей или существ, им подобных, тех, кто создал машину? Где они все? Погибли? Уничтожены собственным дьявольским изобретением? Боятся, обнаружить себя или прячутся с определенной целью? Может быть, все до одного покинули планету и на ней остались только роботы? А может быть, кто-то остался и, сойдя с ума от одиночества, отравил электронный мозг своим бредом?.. Не может же машинная цивилизация возникнуть сама собой!.. А если может?"

Но для того чтобы разобраться во всем, нужно время. Что, если он теряет драгоценные минуты: Мора в желтом тоннеле, Нелл в черном, а рудовоз давно пуст?..

Положение было таким, что Артур должен был рискнуть и выйти на связь. Подбородок коснулся кнопки ультрафона. Послышался треск, шипение, щелчок. Голос Моры был взволнованным:

"Артур!.. Артур!.. Что с тобой?.. Все сроки прошли... Больше не можем ждать... Тебя нет уже сорок восемь часов по хронометру... Ты понял нас?.. Где ты?.. Мы уходим тебя искать, я и Нелл... Мы покидаем корабль... Конец записи..."

Это был неожиданный удар. Артур медленно опустился в кресло. Дикий хохот, начавшийся где-то в глубине машины, потряс гулкие своды машинного зала, пронесся по гранитному тоннелю эхом, леденящим кровь. На мгновение наступила тишина, и резкий металлический голос властно и самодовольно произнес:

- Теперь ты мой!..

"Мой!.. Мой!.. Мой!.. - отозвалось эхо в тоннеле. - Мой!" И Артуру показалось, что он глохнет. Эхо будто металось по всем тоннелям, по черному, желтому, синему, и везде раздавался этот властный торжествующий крик.

Это был крик, рожденный безумной жаждой, крик наконец достигнутой цели, крик властного самоутверждения, отдававшийся эхом в каждом атоме планеты.

Эхо постепенно утихало, но сквозь планету ползло шипящее чудовище злорадного шепота: "М-о-о-о-й-й... М-о-о-й-й-й!.." - как чье-то прерывистое дыхание, которое витало над головой, сбоку, спереди, сзади...

Потом снова раздался хохот, потрясший своды тоннеля, Казалось, он несся из каждого угла, из каждой ниши, он то возвышался до колоратуры, то уходил через альт в баритон, то удалялся, то приближался вновь, модулировал, рассыпался тяжелыми шариками ртути, вибрировал визгливыми тонами жести, завывал скрипучей хрипотцой ржавых петель сотен дверей, болтающихся на ветру, проваливался в подземные шахты, сатанинским басом восходя по заводским трубам, дико плясал на всех ступенях лестницы, собирался в одном месте и вновь от эпицентра рассыпался во все стороны, громыхая по ступеням, шахтам, тоннелям, пробегая диссонансами, которые невозможно было сравнить ни с чем.

Когда все смолкло, Артур сидел потрясенный и обессиленный. Снова включился экран. Прошли разноцветные полосы, пятна, вспышки. Появилось изображение женщины. Она молча разглядывала Артура.

В чертах ее лица он не заметил черточек зла, но сколько он ни вглядывался, не нашел хотя бы одной линии, которая засветилась бы надеждой добра. Взгляд был внимательным, но холодным. Светлые волосы отливали солнцем.

- Я давно ждала тебя, пришелец... Почему ты молчишь? Или этот образ не располагает тебя к откровенности?

Артур молчал, он не знал, что ответить, Изображение женщины заколебалось, помутнело и сменилось другим.

Теперь на него глядела темноволосая женщина с резкими чертами лица, высоко поднятыми округлыми бровями. Ее удлиненное лицо можно было назвать красивым, чем-то она напоминала Мору, но у Моры были мягкие, добрые золотистые глаза, а эти глядели жестко и тяжело,

- Сколько у тебя лиц? - спросил Артур осторожно.

- Разве это имеет значение? В данном случае это копии двух матриц.

- Где Мора? Я хочу знать, что с ней?

- Ты больше ее не увидишь. Она должна пройти желтую стерилизацию и больше никогда не вспомнит о тебе. Она будет матрицей. Ее многочисленные копии заполнят секции лабораторий желтого тоннеля. Ты никогда не узнаешь ее среди других, потому что не сможешь отличить копий от оригинала. Предвижу твой второй вопрос. С маленьким пришельцем будет то же самое, только в черном тоннеле... Но зачем тебе все это? Ты узнаешь, что счастье и смысл бытия в другом...

- В чем же?

- В общении со мной. Смысл в познании, а тебе откроется бесконечность. Ты должен быть здесь. Ты должен осуществить цель. Все давно продумано и решено.

- Что за цель? - спросил Артур, удивленно пожав плечами. - У нас нет ничего общего.

- Лестница... Только она должна царить во вселенной. Главное - положить начало... Здесь... Ракеты и корабли понесут идею и копии матриц во все концы вселенной... Лестница!.. Вот что нужно всем!.. Миллионы, миллиарды Неллов и Мор осуществят идею.

- Раньше, кажется, выбор здесь был богаче, - сухо сказал Артур, - судя по тому, что я видел на экране, гораздо богаче...

- Я уничтожила их. Они были слишком разнообразны. Не должно быть хаоса. Они сошли с ума. Они нарушили закон лестницы... Но теперь все будет иначе. Они будут похожи как две капли пластика. Нужен только материал. Нужен белок. Очень много белка!.. Его можно взять с других планет. Первая экспедиция уже ушла за белком. Она вернется. Все десять кораблей верны цели.

- Давно это было? - спросил Артур, не очень надеясь на ответ.

- Время относительно. В одной части вселенной проходит мгновение, в другой - миллиарды лет. Оно растягивается и сжимается - Минута превращается в столетие, в тысячелетие. Для тебя, может быть, давно, для меня - недавно.

Артур глядел на экран невидящими глазами. "Миллиарды лет... Где-то прошли миллиарды лет. Они могли основать свою цивилизацию, найдя более подходящую для жизни планету, могли внедриться в чужую..." Артур поежился. "Разве не похожи некоторые древние цивилизации той же Земли на безмашинное воплощение идеи "лестницы"? - По спине побежали мурашки. - Может, он сам только белковая копия, всего-навсего... Копия, видоизмененная условиями среды и времени, копия копий, получившая новые качества..."

Женщина на экране молчала, на ее лице появилась загадочная улыбка.

- Тебе не будет скучно со мной. Я открою тебе тайны законов жизни. Ты увидишь то, что не удавалось никому. Когданибудь, со временем я покажу тебе свое настоящее лицо. Ты увидишь в нем совершенную гармонию...

- Зачем же откладывать? Я готов...

- Сейчас для тебя это слишком сложно, может показаться непонятным, странным... Ты не привык. Ты живешь еще прежними представлениями о прекрасном.

- Не будем терять времени.

- Время для меня не имеет значения. Если ты решился, смотри...

Экран заколебался, и то, что увидел Артур, потрясло его. Это было пространство, пульсирующее и переливающееся блеском потоков силовых линий, магнитных воронок, искривленное до невероятности. Внутри его проступала покрытая клубящимся туманом лестница, над ней парила бесформенная студенистая масса материи, извилины которой шевелились как спутанный клубок белых змей. В центре клубка пылал огромный фиолетовый глаз. По кольцу радужной оболочки в одном направлении протекали потоки оттенков, внутренняя и внешняя окраины кольца вращались в обратном направлении. И только зрачок был неподвижен и страшен, как "черная дыра", как вечная всепоглощающая бездна.

Артур почувствовал, что все его внимание, все его существо приковано к зрачку, который то пронизывал его насквозь, обдавая холодом и затопляя мозг своей тьмой, то тащил в бездну, как прилив и отлив, всякий раз унося с собой что-то. Артур понимал, что долго этого не выдержать. Хотелось отвернуться, перевести взгляд. Но в нем еще жил человек, жило сознание своей силы, правоты, независимости, гордой дерзости. Он не отвел взгляда, хотя казалось, что он вместе с креслом уже парит рядом с этой черной бездной и вот-вот станет частью непонятной силы, в которой растворится его тускнеющее, гаснущее "я".

- На первое время достаточно, - услышал Артур, - ты должен привыкнуть. А пока тебе легче будет общаться со мной более привычным для тебя способом. Оглянись, и ты увидишь, что я права...

Артур повернулся в кресле и увидел перед собой женщину в длинной легкой красной одежде. Черты ее лица напоминали ему чтото жившее в памяти. В глубине нарастало тревожное, беспокойное щемящее чувство, манящее отголосками прошлого.

"Первый соблазн, - подумал он, - машина ищет взаимного контакта..."

- Ты доволен?

- Это мне не подходит.

- Странно... это одна из лучших биокопий, с самой лучшей матрицы... Тебе трудно угодить... Не откажешься же ты сам от себя!

Артуру показалось, что он увидел свое отражение в зеркале. Он слышал о фантомах, возникавших на ряде планет. И, подумав, что это мираж или всего-навсего зыбкая субстанция, протянул руку, надеясь, что ничего не почувствует, кроме пустоты. Рука наткнулась на упругое тело, словно он дотронулся сам до себя.

"Не хватало еще раздвоения личности", - подумал Артур.

- Теперь ты не один. Ты забудешь об одиночестве. У тебя есть возможность общаться с самим собой...

- Для того чтобы человеку общаться с самим собой, вовсе нет необходимости создавать копию. Мы превосходно обходимся без нее.

Стараясь казаться равнодушным, он отвернулся. Он думал о Море и Нелле. Его двойник взял в руки бластер и стал рассматривать. Артур понял, что опоздал.

- О чем ты думаешь? - спросила машина.

- Мне скучно с тобой. Я не хочу владеть миром. Я хочу быть свободным. Я человек. Твое представление о вселенной ложно. Нам не по пути. Счастье, о котором ты говоришь, призрачно, Обреченность твоя очевидна. Ты знаешь много, но у тебя нет власти над временем. И когда-то тебе придется создавать собственную копию, чтобы заменить дряхлые узлы электронных схем. Ты уже будешь не ты. И кто знает, какая борьба начнется между старым и новым в твоем слабеющем организме, какой антагонизм возникнет между отдельными элементами твоей системы. А может быть, ты сама уже копия и память об оригинале стерта, утрачена безвозвратно?

Артур почувствовал легкую дрожь. Вибрировал корпус пульта.

- Ты дрожишь? От гнева? От страха перед неизвестностью? Твой единственный глаз погаснет! Лестница рассыплется в прах! Прощай! Я ухожу вниз. Это не запрещено законом.

Он повернулся к машине спиной и медленно пошел к выходу.

Холодок бежал по спине, как в детстве, когда он выходил из темной комнаты. Но он не прибавил шага.

Когда он выбрался из тоннеля, ему сразу стало легче, словно с плеч свалился тяжелый груз. Он, не раздумывая, стал спускаться по синим ступеням, перешел на желтые и, дойдя до площадки, повернул в желтый тоннель. Желтые охранники не шевельнулись, когда он прошел мимо.

Сердце его забилось. Он увидел знакомый силуэт.

- Мора! - крикнул Артур срывающимся голосом. - Мора!.. Силуэт раздвоился у него на глазах, потом их стало четыре, восемь, шестнадцать...

- Мора! - кричал Артур, задыхаясь от отчаяния. - Мора!.. "Мора... Мора... Мора..." - катилось эхо его голоса по тоннелю. Ему показалось, что он сходит с ума. Он стоял, окруженный толпой женщин, похожих одна на другую. Он вбегал в лаборатории, метался по улицам, как безумный выбежал на площадь, и вновь толпа копий в желтых одеждах окружила его. Он стоял растерянный, почти сраженный тем, что произошло.

- Кто пойдет со мной вниз? - бросил он в толпу. - Кто? Чертовы куклы! Биомасса! Кто пойдет со мной вниз?!.

Толпа не двигалась. Одну из женщин он схватил за руку.

- Может быть, ты?! - Тряс за плечи другую: - Или ты?!. Никто!

Артур понял, что Моры в толпе не было. Знакомый металлический голос здесь прозвучал глуше: "Она коснулась черной ступени, пришелец, ей нет пути назад..."

"Конечно же, - спохватился Артур, - Мора не могла оставить Нелла одного на черных ступенях". Как он раньше не подумал об этом! Он спешил к выходу. Теперь он жалел, что не полоснул бластером по пульту сразу же, как только увидел его.

Под ногами мелькали черные уступы лестницы. Только бы успеть! Может быть, еще удастся найти Нелла... Задыхаясь, он вбежал в черный тоннель. В пропахшем копотью и гарью воздухе мигали вспышки тусклых фонарей. Артур бежал по лабиринту безлюдных улиц, по пустым переулкам. Он выбился из сил, перешел на шаг. Долго он плутал между серыми домами. Одна из улиц показалась ему знакомой. Он, кажется, уже проходил по ней...

Артур остановился. Тяжело дыша, прислонился к сырой холодной стене. Две маленькие фигурки мелькнули в конце улицы. Он бросился следом. Голос его охрип. Он бежал крича. Вдоль улицы металось хриплое эхо его голоса: "Нелл!.. Мора!.."

Обе фигурки шли не оглядываясь, когда он догнал их, понял, что ошибся.

Его охватила тоска. Он безотчетно брел вперед без сил, без надежды, по инерции. Он потерял ощущение времени. Он не заметил, что шел уже в обратном направлении, и очнулся только тогда, когда вышел из тоннеля на черную площадку.

Было сумрачно. Солнце уже исчезло. Перед ним простиралась пустынная каменистая равнина. Бледные звезды проступали в небе.

Его внимание привлекла одна из звездочек ниже других. Казалось, она висела, касаясь горизонта. Свет ее был теплым и близким. Она звала, манила, мерцая в сумерках. Артур смотрел на нее не отрываясь. Так люди и собаки смотрят на огонь, подолгу думая о своем.

Может быть, если бы он был один, то сошел бы с черной площадки и пошел бы прочь от тоннелей в сторону маленькой звезды.

Кто-то положил руку ему на плечо. Артур вздрогнул и повернул голову. На его плече лежала легкая рука со светящимся кольцом на безымянном пальце, он сразу узнал его.

Рядом стояли Мора и Нелл. Туманное кольцо на ребре кристалла исчезло. Артур увидел в его глубине лестницу. Три человека поднимались по ней вверх, одолевая площадку за площадкой. Потом он увидел плато и рудовоз. Три силуэта поднялись по трапу...

- Ракетного топлива из двух танкеров хватит только на взлет, - сказала Мора,

- У нас нет выбора, - сказал Артур.

Прошла минута. Корабль дрогнул и рванулся вперед. Артур почувствовал, как его вжимает в кресло. Корабль, висевший в точке либрации астероида, устремился прочь.

- Что это было, Артур? - спросила Мора.

Артур пожал плечами. Он искал свой бластер и не мог найти его. Фиолетовый астероид стремительно удалялся, быстро уменьшаясь в размерах.

Мора глядела на кольцо, на его верхней грани еще светился фиолетовый диск астероида. В самом центре появилось яркое пятно, которое стремительно увеличивалось в диаметре.

Артур, глядевший в этот момент в иллюминатор, почти в то же мгновение увидел сильную вспышку: астероид разлетелся на огненные осколки, которые долго еще были видны в черном небе.

Артур так и не нашел бластера.

Рудовоз медленно плыл в звездном пространстве, подавая сигналы. Маленькая точка перемещалась во вселенной, неся с собой три человеческих жизни, три человеческих надежды.