Потоп

Наши переводы выполнены в ознакомительных целях. Переводы считаются "общественным достоянием" и не являются ничьей собственностью. Любой, кто захочет, может свободно распространять их и размещать на своем сайте. Также можете корректировать, если переведено неправильно.

Просьба, сохраняйте имя переводчика, уважайте чужой труд...

Бесплатные переводы в нашей библиотеке:

BAR "EXTREME HORROR" 18+

https://vk.com/club149945915

или на сайте:

"Экстремальное Чтиво"

http://extremereading.ru

Предисловие.

Эта книга посвящена вам, мои верные читатели.

"Черви-Завоеватели 2: Потоп" - продолжение книги "Черви-Завоеватели". (Вы, наверно, догадались об этом по названию).

Вы обязательно должны прочитать "Черви-Завоеватели" перед тем, как начать эту книгу. Наша история начинается именно там, где закончилась первая книга, и из-за бешеного темпа предыстории будет очень мало. Я ожидаю, что читатели уже будут знакомы с персонажами и их положением, а также с червями, Бегемотом, Левиафаном, белым пухом и ненастной погодой. Если читатели незнакомы с чем-либо из вышеперечисленного, то они в значительной степени облажались, поскольку не поймут, что здесь происходит. Читать эту книгу без предварительного ознакомления с первой частью – все равно что смотреть "Возвращение джедая" без знания "Звездных войн" и "Империя наносит ответный удар".

Итак, если вы еще этого не сделали, сначала прочтите "Черви-Завоеватели". Мы будем здесь, когда вы закончите.

На самом деле, даже если вы уже читали "Червей-Завоевателей", возможно, было бы неплохо вернуться и прочитать их еще раз. Я буду ждать вас. А когда вы закончите, мы свяжемся с Кевином и Сарой, которые, когда мы видели их в последний раз, уехали из дома Тедди на старом пикапе, и их преследовала во время наводнения стая гигантских плотоядных червей. С тех пор их положение стало еще хуже.

Вот что случилось потом...

Брайан Кин

Брайан Кин "Черви-Завоеватели 2: Потоп"

- Почему мы остановились?

Кевин указал на залитое дождём лобовое стекло грузовика.

- На дороге червь.

Сначала Сара не могла его разглядеть – ливень сильно ограничил видимость. Но затем она заметила проблеск движения среди дождя – вытянутую серо-белую фигуру, блестящую от слизи и грязи. Существо было размером с большую собаку, но намного длиннее. Его тело растянулось по гравийной полосе, оставив борозды на дороге. Ни переднего, ни заднего конца не было видно. Червь, казалось, не обращал внимания на работающий на холостом ходу пикап. Или, может быть, ему было всё равно.

Может, он уже сыт.

- Дави его, - сказала она.

- Издеваешься? Посмотри на его размер. Если мы его переедем, этот старый грузовик может...

- Раздави его, - настаивала Сара. - Мы можем долго сидеть здесь и...

Она не закончила фразу. В этом не было необходимости. Они оба знали, что с ними, скорее всего, случится, если они не поедут дальше.

Взявшись за руль, Кевин вдавил педаль газа в пол. Двигатель зашипел и застонал, а затем старый автомобиль покатился вперёд, рассекая лужи. Шины наехали на существо, и их обоих зашвыряло по кабине. Голова Сары сильно ударилась о пассажирское окно, а пружина сиденья Кевина ткнула его прямо между лопатками. Кассеты с кантри и блюграссом вывалились из отсека под приборной панелью и загрохотали у их ног. Шины вращались, теряя сцепление с дорогой, и на мгновение им показалось, что они застряли. Но затем грузовик вырвался вперёд. Задняя часть не выдержала, но Кевин восстановил контроль прежде, чем они упали в канаву.

Сара взглянула в зеркало заднего вида и вытерла конденсат со стекла. На кончиках ее пальцев осталась прохладная влага.

- Мы его убили? - спросил Кевин.

- Вроде того, кажется.

Сара вздрогнула. Грузовик разрезал червя на три части. Каждый сегмент всё ещё шевелился. За тушей она заметила призрачный контур дома Тедди, едва различимый сквозь туман. Она не была уверена, но ей показалось, что дом скатывается в мокрую землю.

- Мы должны вернуться.

Кевин потёр рукой свое усатое лицо.

- Сначала ты хотела, чтобы я переехал червя. Теперь ты хочешь вернуться.

- Они старики, Кевин!

- И у них обоих больше смелости и отваги, чем у нас с тобой вместе взятых. Я не сомневаюсь, что они могут надрать этой штуке задницу. Мы сделаем то, что обещали. Мы продолжим ехать дальше и встретимся с ними на станции рейнджеров, когда всё закончится.

- Но что, если они...

- Сара, послушай меня, ладно? Забудь о дожде и червях и просто послушай минутку. Тедди и Карл рискуют своими жизнями, чтобы спасти наши, как и во время Второй мировой войны. Мы должны уважать их пожелания. Вот почему люди называли их величайшим поколением. Они делают это для нас.

Её ответ был едва слышен.

- Я знаю.

По крыше кабины барабанил дождь.

- С ними всё будет хорошо, - сказал Кевин. - Я чувствую это сердцем. Вот увидишь.

Он лгал. Может, для того, чтобы утешить её, а может, просто для того, чтобы почувствовать себя лучше, но в любом случае Кевин лгал. Сара знала это, и она знала, что он тоже это знал. Прежде чем они вдвоём скрылись в разбитом грузовике Тедди, Карл притащил керосиновый обогреватель. Он и Тедди намеревались превратить его в своего рода самодельную бомбу, чтобы использовать против червя, размером с Годзиллу, в подвале Тедди. (Сумасшедший старик Эрл назвал это существо Бегемотом). План стариков был безрассудным и безумным, и если бы ситуация не была настолько ужасающей, она могла бы посчитать это смешным.

- Мы бросаем их. О, Боже, Кевин, мы действительно делаем это, да?

- Нет. Я обещаю. Если мы явимся на место встречи, а они – нет , мы вернёмся за ними. Хорошо?

Она кивнула, закусив губу.

- Хорошо.

Дворники ветрового стекла отбивали ровный, монотонный ритм. Дождь продолжал лить. Канавы по обе стороны дороги были забиты бурной водой, а на полях образовывались большие лужи.

- Очень скоро всё будет затоплено, - сказал Кевин.

Снова кивнув, Сара сморгнула слезы.

Ни один из них не заговорил, пока не они доехали до конца переулка.

- Куда дальше? - спросил Кевин.

Сара порылась в памяти, вспоминая инструкции Тедди.

- Направо. Продолжай ехать, пока не закончится дорога. Когда дорога закончится, мы окажемся на Лысом холме. Тогда мы должны увидеть большую башню лесничего.

- А что, если мы её не увидим?

- Тогда мы будем в полной заднице.

- Боже, Сара. Сохраняй оптимизм.

Кевин ехал медленно, сгорбившись за рулём и глядя в темноту. В стереосистеме играла скрипучая кассета Тэмми Винетта. Сара вытащила кассету и швырнула её на пол к остальным. Радио всё ещё работало, но из динамиков не было звука. Даже белого шума.

Была только пустая мертвая тишина.

Снова вздохнув, Сара выключила радио.

- В любом случае, это не имеет значения, Кевин. По правде говоря, мы, вероятно, облажаемся, что бы мы ни сделали.

- Ага, - согласился он. – Скорее всего.

Сара выглянула в окно.

- Так кончается мир. Не с грохотом или хныканьем, но со вторым Великим Потопом.

Мрак сгустился, когда они въехали в ливень.

- Я ни хрена не вижу, - Кевин наклонился вперёд и, прищурившись, уставился сквозь запотевшее лобовое стекло. Его руки крепко сжимали руль, как будто были приклеены к нему. - Печка работает?

Сара положила руки на вентиляционные отверстия.

- Да. Здесь выходит воздух.

- Это не помогает.

- А как насчет того, чтобы я просто перестала дышать? Тогда окна не будут потеть.

Сара поморщилась, сказав это. Её тон был резче, чем она предполагала. Кевин взглянул на нее с оскорблённым выражением лица.

- Прости, - извинилась она. - Я не должна огрызаться. Я просто... не хочу оставлять Тедди и Карла в таком состоянии. Такое чувство, что мы их бросаем.

- Я знаю. Знаю. Давай сосредоточимся на дороге. Можешь протереть лобовое стекло?

Сара перебралась через сиденье, приподняла край рубашки и вытерла стекло перед ним. Краем поля зрения она увидела, как Кевин украдкой взглянул на её грудь. Она повернулась к нему, нахмурившись.

- Свинья. Смотри на дорогу, а не на мои сиськи.

Покраснев, он усмехнулся.

- Прошу прощения. Я ничего не мог с собой поделать. Они просто оказались здесь, понимаешь?

- Они всё время здесь, Кевин. Двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю. Привыкай к этому.

- О, да.

Сары нахмурилась. Она соскользнула с пассажирской стороны и неловко поёрзала.

- Кевин, пожалуйста, скажи, что ты ничего плохого не задумал? Ты знаешь, я не люблю парней.

- Нет, - заверил он ее. - Поверь мне. Но нельзя винить парня в том, что он подглядывает. То есть без обид, но они красивые. И я давно не видел такой красоты. Лори...

Его голос затих. Сара открыла рот, чтобы ответить, но не знала, что сказать. Как она могла его утешить? После их побега из Балтимора Кевин упомянул Лори только однажды – когда сидел на кухне Тедди и рассказывал их историю. До этого она не знала, насколько сильно он любит ту девушку. Да, она знала, что они спали вместе. Все знали, и все были рады за них. Но Сара не осознавала, насколько Кевин обезумел из-за смерти Лори, пока он не рассказал об этом Тедди и Карлу. Она протянула руку и коснулась его руки. Рукав его рубашки был мокрым и холодным. Он дрожал. В уголках его глаз выступили слёзы и потекли по щекам. Капли дождя продолжали бить по грузовику, нарушая тишину внутри автомобиля.

- Кевин...

- Всё хорошо, - oн шмыгнул носом, а затем повернул голову из стороны в сторону, разминая шею. - Я в порядке. Я просто скучаю по ней. Блин, я скучаю по всем.

- Я тоже. Хотя мне даже не все нравились. Нейт был настоящим придурком, а Тазa и Даки иногда было непросто терпеть. Но я скучаю по ним. Разве это не странно? Большинство из нас не знали друг друга до того, как начались дожди. Мы оказались вместе на крыше того отеля и должны были извлечь из этого максимум пользы, но в каком-то смысле мы стали семьёй.

- Ага. У меня никогда не было большой семьи, даже до того как это началось. Джимми был самым близким из моих братьев до тех пор, пока его не убил Левиафан. Иногда, когда я закрываю глаза, я вижу его грёбаную голову, плывущую по воде.

- Мне очень жаль.

- Не стоит. Не ты убила его. Но ты права. Они действительно были нашей семьёй. Возможно, не совсем, но всё же семьёй.

- Что ж, теперь мы с тобой семья.

Кевин ухмыльнулся.

- Это значит, что ты больше не покажешь мне свои сиськи?

- Мудак, - рассмеялась Сара. - Так держать, и я...

Её зубы прикусили язык, когда грузовик внезапно покатился вперёд. Рука Сары взлетела и схватилась за приборную панель, её лоб ударился об окно со стороны пассажира. Она почувствовала привкус крови во рту и услышала звон в ушах. Рядом с ней закричал Кевин.

Сара открыла глаза и в панике огляделась. Всё казалось искажённым – искривлённым. Потом она поняла, что они наклонены вперёд. Передняя часть грузовика была направлена ​​вниз, а задняя висела в воздухе. Двигатель не работал, и дворники больше не метались взад-вперёд. Что бы ни случилось, это было достаточно серьёзно, чтобы встряхнуть грузовик. Она подумала: а может, двигатель вылетел из строя?

Кевин застонал, и Сара обеспокоенно повернулась к нему. Он был в сознании, но на его лбу был небольшой порез, а грудь вздымалась, когда он пытался отдышаться.

- Ты в порядке?

Он кивнул.

- Долбаный... руль... попал прямо... в грудь. Здесь нет подушек безопасности.

- Что случилось?

- Я не знаю. Как будто... земля просто ушла... из-под ног.

Сара попыталась выглянуть в лобовое стекло, но оно снова запотело. Вместо этого она открыла дверцу... и ахнула.

Дорога перед ними обвалилась, и грузовик провалился в яму. Траншея была примерно пять футов[1] глубиной. Холодный дождь и ветер хлестали её, пока она оценивала их положение. На дне ямы бурлила вода. Грязь скатывалась по бокам и плескалась в воду. Она пристально посмотрела на землю и заметила, что по ней распространились прожилки белой плесени. У неё перехватило дыхание.

Она и раньше видела этот белый пух. Но теперь в нём было что-то новое.

- Что за хрень?

Казалось, что грязь вокруг грибка разжижается.

- Что там? - спросил Кевин. - Черви?

- Нет. Это... не знаю что. Это тот странный грибок, но он стал другим. Он превращает грязь в воду или что-то в этом роде.

- Поэтому мы попали в аварию?

Она захлопнула дверцу.

- Я не знаю. Может быть. Но мы в провале. Дорога размыта. Ты можешь двигаться?

- Ага. Из меня просто вышибло весь воздух. Я в порядке.

- Давай выбираться отсюда, пока грузовик не затонул.

Его глаза расширились.

- Насколько глубока дыра?

- Я не знаю. Внизу вода. Она не кажется нестабильной. Грузовик не качается. Но всё же лучше идти пешком.

Они порылись в грузовике, ища под сиденьями и в бардачке что-нибудь полезное. Сара нашла три аварийные сигнальные ракеты и охотничий нож с девятидюймовым лезвием. Нож был в кожаных ножнах с надписью "Тедди" сбоку. При виде его имени у неё в горле встал ком. Под его водительским удостоверением и страховкой она нашла небольшую круглую банку "Скоала".

- О, мой Бог, - oна подняла её, чтобы показать Кевину.

- Вот дерьмо, - засмеялся он. - Бедный парень. Он так сильно хотел покурить, и всё это время у него был табак в бардачке.

Она сунула банку в карман.

Кевин нахмурился.

- Ты нюхаешь табак?

- Нет. Я приберегу его на тот случай, когда мы снова его увидим.

- Он будет в ярости, когда узнает, что у него всё время был табак, после всего, через что он прошел, чтобы найти его.

Кевин еще немного покопался под сиденьем и нашел бейсбольную биту, старое одеяло и флюоресцентную оранжевую шерстяную охотничью шапку. Он натянул шапку на голову.

- Как я выгляжу?

- Нелепо, - сказала Сара. – Но, я думаю, это убережет от дождя.

- Ничто не защитит от дождя. Я не чувствовал себя сухим уже несколько месяцев.

Сара положила руку на дверь.

- Готов?

- Пошли.

Они выбрались из кабины, перелезли через покосившиеся сиденья и спустились на мокрую землю. Оба были осторожны, чтобы не соприкоснуться со странной плесенью. Края ямы под ними рухнули, и обоим пришлось карабкаться, чтобы не упасть обратно. Они встали и немного отдохнули, переводя дыхание.

Сара проверила свою одежду, ища признаки странного белого грибка. Затем она также осмотрела Кевина.

- Что ты делаешь? - спросил он.

- Просто проверяю, что с нами всё в порядке. Как твои голова и грудь?

- Чертовски сильно болит, но со мной всё будет в порядке. А ты? Ты довольно сильно разбила себе голову.

- Я в норме.

Они пошли пешком, обходя расширяющуюся воронку. Их сапоги тонули в грязи, и каждый их шаг издавал громкий всасывающий звук. Ливень был почти ослепляющим. Ветер дул дождём прямо им в лицо.

Ни Кевин, ни Сара не видели скопление червей, пока не оказались почти прямо над ними.

Существа сделали выпад, прежде чем они успели закричать.

В грязи корчились четыре червяка. Их переплетённые тела блестели от слизи, а воздух был насыщен их мускусным хлороподобным запахом. Самое маленькое из существ было около шести футов[2] в длину. Самый большой был почти пятнадцать футов[3] в длину и толщиной с бочку. В его центре была выпуклость – недавно съеденная еда. Бледная плоть червя дрожала, когда его обед корчился внутри него.

Монстры подняли свои безглазые головы, почувствовав присутствие Кевина и Сары. Затем они снова рухнули в грязь и устремились вперёд, молча атаковав их. Сара отскочила назад и вытащила из кармана охотничий нож. Она возилась с ним, пытаясь открыть лезвие, но её влажные пальцы скользили по металлу.

- Я разберусь с этим ублюдком, - сказал Кевин.

Крепче уперевшись в землю, Кевин ударил ближайшего червя битой по голове. В ярости существо открыло пасть и издало взрывной пердящий звук.

Сара поморщилась. Первый раз, когда они услышали этот звук, это было почти комично, но теперь в этом не было ничего смешного.

Червь ударил Кевина по ноге, но он отпрянул. Еще два существа скользнули вперёд, пытаясь обойти свою жертву. Кевин снова ударил ближайшего червяка, кряхтя от усилия. Удар расколол плоть монстра, и из раны хлынула коричневая водянистая кровь. Червь заметался, шипя в агонии.

Затем вперёд рванулся большой червь, под его огромной массой захлюпала грязь. Сара продолжала возиться с мокрым ножом, а Кевин отступил к ней. За ним увязался червяк поменьше. Кевин взмахнул битой, но зверь уклонился от удара и схватил оружие пастью, вырвав биту из рук Кевина.

- К чёрту.

Сара сунула нож обратно в карман и вместо этого вытащила одну из сигнальных ракет. Быстро отвинтив колпачок, она ударила по нему кончиком осветительной ракеты. Ракета вспыхнула, испуская красное пламя. Искры обожгли крошечные волоски на её руке, но она не обратила на это внимания. Она ткнула ракету вперёд, и червь попятился.

- Пойдём, - сказала она, выступая перед Кевином. - Обойди другую сторону воронки.

Два червя поменьше скользили взад-вперёд, не решаясь приблизиться к извергающемуся пламени. Более крупное существо, притаившееся на краю воронки, рванулось вперёд. Стиснув зубы, Сара отступила на шаг. Сегментированное тело монстра напряглось, и она поняла, что он готовится к атаке. Однако прежде чем это произошло, под весом существа рухнула влажная земля. Червь упал в воронку, и по краям ямы заплескалась вода.

Воспряв духом, Сара развернула ракету взад-вперёд по широкой дуге, удерживая двух оставшихся червей на расстоянии. Она медленно отступила, оглядываясь через плечо, чтобы убедиться, что находится не слишком близко к краю расщелины. Черви последовали за неё, но медленно.

Они общаются, - подумала она. - Мы подозревали это раньше, но, увидев их вот так близко... Как они общаются друг с другом?

Когда она вышла на дорогу, её ждал Кевин.

- Есть ещё одна сигнальная ракета? - спросил он.

Она кивнула, не сводя глаз с преследователей.

- У нас есть ещё две. Но нам нужно их беречь. Неизвестно, сколько тварей мы встретим здесь до башни рейнджеров.

- Значит, мы всё ещё планируем это сделать?

- Мы не можем вернуться к Тедди. Не без грузовика. Башня лесников ближе. Либо так, либо оставайся здесь под открытым небом.

- Нет, спасибо, - сказал Кевин. – Пошли.

Они обогнули воронку с другой стороны. Впереди тянулась дорога, уходившая в лес. Из-за ливня они не могли видеть очень далеко, но было похоже, что провалов больше нет. Лучше было двигаться по дороге, чем по полям и лугам. Все вокруг было таким мутным, словно вымазано цементом.

Сара остановилась, наблюдая за червями. Они зависли на краю дороги, все еще опасаясь вспыхивающего пламени. Сара сунула руку в куртку и вытащила еще одну ракету, затем передала её Кевину.

Он нахмурился.

- Ты, вроде, сказала...

- Я хочу попробовать кое-что. Просто засунь это под куртку. Береги её от дождя. Не зажигай, пока я тебе не скажу.

Она бросила ракету на червей, и она приземлилась посреди дороги. Сара затаила дыхание, гадая, погаснет ли ракета, но пламя продолжало ярко гореть. Черви остановились, зажатые между пламенем и дырой.

- Это даст нам фору, - oна схватила Кевина за руку. - Ну, давай же!

Они побежали по дороге в сторону леса. Сара рискнула оглянуться назад и с облегчением увидела, что черви всё ещё пытаются проложить себе путь вокруг ракеты. Затем за ними сгустился туман, и существа исчезли из поля зрения.

Они бежали ещё пять минут, пока не достигли укрытия за деревьями. Оказавшись в лесу, они остановились, тяжело дыша. Сара заметила, что Кевин хрипит.

- Ты в порядке?

- Ага. Грудь всё ещё болит. Просто нужно отдохнуть.

- Мы не можем здесь долго стоять. Нужно двигаться дальше.

- Я знаю. Дай мне минуту отдышаться.

Сара изучила окрестности. По покрытому листвой навесу над головой барабанил дождь. Звук был на удивление громким. Многие деревья наклонились в сторону, и их корни изо всех сил пытались удержаться в перенасыщенной земле. Другие рухнули, оставив после себя огромные дыры в земле, которые теперь были заполнены водой. Она заметила белый пух, растущий на нескольких стволах деревьев, скрывающий кору. Плесень также покрывала кусок гранита, выступающий из лесной подстилки.

Позади неё завизжал Кевин. Сара обернулась и увидела, как он вытирает руку о куртку. Он казался смущённым.

- Что такое?

- Ничего такого. Я задел ветку. Она пощекотала мне руку, и я подумал, что это был... ну, знаешь, один из них. Это напугало меня.

- Ну, ты и меня напугал. Господи, Кевин...

- Извини, - oн улыбнулся. - Ты ещё любишь меня?

Улыбаясь, Сара покачала головой.

- Я бы любила тебя намного сильнее, если бы ты не потерял нашу биту.

- Я сделаю это для тебя.

- Что?

- Когда мы доберёмся до башни, ты сможешь первой выбрать то, что мы найдём.

- Заметано.

Они продолжили свой путь. Между деревьями висел густой туман, и дорога постепенно уходила вверх. Ни один из них не произнёс ни слова. Сара растягивала мышцы шеи и плеч, пытаясь размяться.

Кевин почесал тыльную сторону руки, которая начала зудеть.

Ни один из них не заметил грибок, растущий на ветке, к которой он прикоснулся.

Генри Гарретт знал, что он спит.

Некоторые называли это осознанным сновидением. Об этом рассказывали по телевизору, когда телевидение еще работало.

В последний раз, когда ему снился этот сон, Генри плыл глубоко под горами – не через подземную сеть туннелей и пещер, а через саму землю. Бесплотный, он скользил сквозь камни, корни и землю. Генри не знал, как далеко он спустился. Во сне нельзя было сказать наверняка. По его прикидкам это было большое расстояние. В конце концов, он остановился. И там, далеко под землёй, он увидел, как открылись врата. На его глазах из ниx вылез червь размером со школьный автобус и тут же начал рожать. С его тела капала слизь, превращаясь в более мелких червей. Пока Генри стоял в шоке, существа начали вырываться вверх, прокусывая ядро ​​планеты, как японские жуки сквозь яблоню, оставляя за собой слизь.

Генри проснулся от собственного крика.

На этот раз сон был другим. О, было какое-то сходство, но местоположение было другим. Он не плыл по земле. Вместо этого он тонул на дне океана. Другое отличие заключалось в том, что, когда он увидел похожиe врата, открывшиeся на дне океана, из ниx выполз не большой древний червь, а множество разных существ.

Сначала в дверной проём протолкнулись десятки щупалец, хватаясь и извиваясь всей массой. Щупальца различались по размеру, но все они были покрыты рядами присосок, и у каждой присоски был сморщенный, жадный рот, покрытый игольчатыми зубами.

Затем в дверной проем вырвались стаи серебряных рыбок, плавая вокруг трепыхающихся щупалец. Они были около восьми дюймов в длину и напомнили Генри помесь пираньи и летучей рыбы. Их широкие грудные плавники были изогнуты, словно крылья. На его глазах они пожирали всё живое на своем пути. Вода покраснела от крови.

Затем появилась группа существ, которые выглядели как смесь людей и больших белых акул. У них были ноги, руки и часть человеческого туловища, но хвост, голова, спинной плавник и верхняя часть тела были как у акулы. Их самой яркой особенностью были рты – ряды острых как бритва зубов. Будучи более десяти футов[4] в длину, они плавали, используя как свои мощные хвосты, так и гибкие ноги, продвигаясь по воде с огромной скоростью.

Там были и дрожащие медузы, которые выпускали в воду чёрную едкую кислоту. Колючая морская звезда, злобно смотрящая на него человеческими глазами. Слепые водяные черви, которые вгрызались во всё, что им попадалось, и начинали сверлить. Красивые русалки с длинными распущенными волосами и грудями, которые возбуждали даже во сне.

Одна из русалок заметила, что он наблюдает. Улыбаясь, она подплыла ближе.

Эрекция Генри усилилась.

Она открыла рот и запела. Он ясно слышал её, хотя они находились под водой. Он напрягся, пытаясь разобрать слова.

А затем существо, к которому были прикреплены щупальца, вытолкнулось из дверного проёма и появилось на дне океана. Возле входа развевались огромные облака ила и навоза. Когда они рассеялись, Генри увидел зверя.

Как и раньше, Генри проснулся с криком. Он долго кричал, лёжа на чердаке наверху зернохранилища Фреда Лодермилка. В конце концов, его вздохи превратились в рыдания, а затем в стоны. Его кошка, Мокси, тёрлась об него и мурлыкала. Генри рассеянно погладил её, чувствуя под кожей её ребра.

Она сильно похудела. Они оба.

Не в силах больше спать, Генри сел в темноте и прислушался к дождю.

Ему показалось, или дождь стал сильнее?

Шум дождя больше не убаюкивал Генри. Как только он закрывал глаза, странные сны возвращались снова.

Как и боль в животе.

До наводнения Генри видел по телевизору рекламу, в которой людей просили присылать деньги, чтобы помочь голодающим детям в Африке. Генри всегда жалел других детей, но он не рассчитывал, что его родители будут им помогать. У них едва хватало денег, чтобы прокормить свою семью. Если бы не их огород и талоны на питание, они, вероятно, были бы похожи на тех людей в Африке. Генри часто пытался представить, каково это – быть таким голодным.

Ему больше не нужно было воображать. Он слишком хорошо знал.

Как и Мокси.

Во время одного особенно сильного приступа голода он подумывал съесть её. Затем, в ужасе от того, что вообще мог подумать о таком, Генри прижал кошку к своей груди, обнимая её, пока она мурлыкала, позволяя своим слезам впитываться в её шерсть.

У них было много воды. Когда они забрались на верх зернохранилища, Генри взял с собой ящик с бутылками воды и рюкзак, полный провизии. Еда кончилась, даже после жёсткой экономии, но воды оставалось ещё много. Он не мог пить дождевую воду и совершенно не мог пить воду вокруг бункера.

В ней было много странных вещей.

У него не было возможности ловить рыбу, и он не был уверен, что стал бы её есть, даже если бы смог поймать пару рыбёшек. Несколько рыб, которых он видел, выглядели болезненно – их тела покрывала белая слизистая субстанция. Он предположил, что это какая-то инфекция, передающаяся через воду. Даниэль Ортель поймал такого сома, перед тем как эвакуироваться с Национальной гвардией, и когда Дэниел прикоснулся к нему, кожа рыбы отслоилась, как пудинг. Вскоре после этого Дэниел заболел.

Во всяком случае, он сомневался, что в воде ещё было что-то живое. Она была полна мертвецов и туш животных, бензина, масла, химикатов и прочего мусора. У воды был сильный неприятный запах, и набегающие волны оставляли пленку на стене бункера.

Пошевеливаясь, Генри поднялся на ноги и потянулся, разминая конечности, затёкшие во время сна на деревянной платформе. В центре платформы был большой открытый карьер, ведущий прямо в глубину бункера, который медленно наполнялся водой. Генри не знал, что он будет делать, когда он прорвется. Тогда ему и Мокси придется убираться оттуда.

Яма была окружена железными перилами. Генри перегнулся через перила и сплюнул. Его слюне понадобилось не так много времени, как накануне, чтобы долететь до воды.

- Ага, - пробормотал он. - Всё ещё поднимается.

Звук его собственного голоса, эхом разносящийся внутри бункера, заставил его вздрогнуть. Последнее время Генри мало разговаривал.

Мокси мяукнула в ответ.

- Я знаю, девочка. Я знаю.

Генри взял свою винтовку 17-го калибра, снял колпачок с прицела и решил проверить, повезёт ли ему на этот раз. Он надеялся подстрелить птицу или, может быть, змею, вытесненную из логова паводковыми водами. Если они будут достаточно близко к бункеру, он сможет схватить их, прежде чем они уплывут.

Он подошел к маленькой двустворчатой ​​двери в изогнутой стене бункера и повозился с засовом, который заржавел из-за влаги в воздухе. Его пальцы онемели и сморщились, как чернослив. Генри попытался вспомнить, когда в последний раз ему было тепло или сухо, но не смог.

Ему удалось отодвинуть засов, а затем он медленно открыл двери. Было невозможно определить, какое сейчас время суток – закатов и восходов больше не было. Луна, звёзды и солнце были просто туманными серыми очертаниями в небе, скрытыми за плотным облачным покровом. Тем не менее, биологические часы Генри подсказали ему, что сейчас вечер.

Вечера всегда были его любимым временем дня. Он возвращался домой из средней школы Льюисбурга, а затем, выполнив домашние задания и сделав дела по дому, он сидел на крыльце и смотрел на горы, гадая, что же находится за ними. Реник был миром Генри. Он уезжал из Западной Вирджинии всего несколько раз, да и то только для того, чтобы съездить в Вирджиния-Бич со своей семьёй. Он всегда хотел увидеть остальной мир. Почувствовать другую землю под ногами. Поразиться, насколько другой мир отличается от того места, которое он называл своим домом.

Теперь это не имело значения. Генри был почти уверен, что все миры выглядят одинаково.

Один большой океан.

Ветер взъерошил его волосы, и Генри вздрогнул, крепче прижимая к себе свою влажную куртку. Он смотрел на то, что осталось от Реника. Все пропало. Единственные вещи, которые остались над поверхностью, это зернохранилище и шпиль пресвитерианской церкви. Все остальные достопримечательности городка – бетонно-стальной мост через реку Гринбрайер, место встреч "Пондероза", парк, магазинчик, заправочная станция – были затоплены. Осталась гора, выступая высоко над водой, но даже она медленно разрушалась.

Он задался вопросом, как поживают люди в Панкин-Центре. В отличие от Реника, который располагался в долине, Панкин-Центр находился на полпути к вершине горы. Большинство людей были эвакуированы Национальной гвардией, но Генри знал, что по крайней мере один человек ещё жив. Пожилой мистер Гарнетт.

Генри видел его. Он не знал, сколько дней прошло с тех пор. Плюс-минус две недели. Но он видел мистера Гарнетта, который стоял на дороге рядом со своим старым пикапом и смотрел на останки Реника. Генри махал ему рукой, пытался привлечь его внимание, но старик ничего не слышал. Или слышал, но проигнорировал крики Генри.

Нет, мистер Гарнетт был не таким. Он был хорошим старожилом, в отличие от этого сумасшедшего ублюдка Эрла Харпера. И умным. Если кто-то и знал, как выжить в происходящем, то это должен был быть мистер Гарнетт.

Всё, что нужно было сделать Генри, это пересечь воду, подняться на гору и найти его. Он посмотрел на широкое пространство, а затем выругался. Пока он был там, он мог бы также пожелать долететь до Марса. Это было бы намного проще, чем добраться до суши.

Мимо проплыла раздутая туша мёртвого оленя, которую что-то грызло. Он поискал в небе птицу, чтобы подстрелить, но небо было залито дождем.

В животе Генри снова заурчало. На этот раз было не так уж больно.

Он подумал, не было ли это плохим знаком.

При нормальной погоде Кевин и Сара увидели бы Башню лесной службы США задолго до того, как достигли бы её. Станция рейнджеров возвышалась над лесом, возвышаясь над верхушками деревьев на самой высокой вершине Лысого холма. Из-за дождя и клубящегося тумана, затрудняющих видимость, они не заметили стальную конструкцию, пока не оказались почти у её основания.

Подъём на вершину горы прошёл без приключений, и оба были за это благодарны. Теперь, вне непосредственной опасности, оба испытывали постадреналиновое истощение. Они дрожали, замёрзнув в мокрой одежде, у них болели ноги. Холодная вода пропитала их обувь, и на морщинистых пальцах ног и подошвах выскочили волдыри. Они шли с чувством безнадёжной осторожности, молясь, чтобы они больше не столкнулись с червями или другими сумасшедшими, такими как Эрл Харпер. К счастью, этого не произошло. Единственной опасностью были небольшой оползень и падающее дерево, но им удалось избежать их. Они заметили, что всё больше и больше растений умирает – либо от недостатка прямых солнечных лучей, либо из-за затопленных корней. Многие из самых высоких деревьев больше не могли удержаться в переувлажнённой почве и просто попадали.

У основания башни рейнджеров была бетонная платформа. Сама башня была глубоко врезана в скалу горы. Рядом были небольшой хозяйственный сарай, туалеты, несколько торговых автоматов и огороженная территория с электрическими трансформаторами. Они быстро и бегло осмотрели туалеты, чтобы убедиться, что внутри них нет сюрпризов – червей или чего-то ещё. Оба были пусты. Дверь сарая была заперта на замок, как и ворота, ведущие в электрическое оборудование.

Кевин прислонился к автомату с газировкой, нажимая ладонью одну из кнопок.

- Электроэнергия отключена, - напомнила ему Сара. – Они не работают.

- Я знаю. Просто принимаю желаемое за действительное. Сила привычки. Я очень хочу пить.

- Я тоже. Давай выясним, как подняться на вершину, а потом устроимся там.

Кевин причмокнул губами. Сара заметила, что они стали бледнее, чем обычно.

- Нет, - сказал он. - Я имею в виду, что действительно хочу пить. Вроде, сильнее, чем обычно.

- У тебя, наверно, обезвоживание. Болит голова?

Он кивнул.

- Наверно, это из-за обезвоживания, - сказала Сара. - Ну пойдём. Подлечим тебя.

Сглотнув, он снова кивнул. Сара заметила, как его кадык подпрыгивает вверх-вниз. Кадык казался больше – опухшим. Может быть, это просто потому, что он похудел за последние несколько месяцев. Как и она тоже.

- А ты как? - спросил Кевин.

- Отлично.

- Отлично? - Кевин фыркнул. - Эрл врезал тебе по лицу – выбил из тебя всё дерьмо. И с тех пор мы находимся в бегах. Не говори мне, что всё в порядке.

Губа Сары дернулась.

- Я пойду первая.

Они начали кружить у основания башни, шлёпая по лужам, и внимательно следили за окружающим лесом. Со стальных балок над головой стекала вода, заливая их ещё больше. Кевин зашипел, когда на него обрушился особенно сильный поток. Сара хихикнула, когда он начал трясти головой.

- Что тут смешного?

- Ты похож на собаку, - сказала она. – Когда так трясёшь головой.

- Я и чувствую себя собакой. Как будто у меня блохи или что-то типа того. Я продолжаю чесаться.

- Может, по дороге сюда ты наткнулся на какой-то ядовитый плющ.

- Надеюсь, нет. Но я так не думаю. Чешется не так сильно, как ядовитый плющ. Это незначительный зуд.

- Это может быть ещё один симптом обезвоживания.

- Может быть, - согласился Кевин. - Как бы то ни было, это чертовски раздражает.

На дальней стороне башни они обнаружили винтовую лестницу, ведущую наверх, и начали подниматься. Сара взяла на себя инициативу, держа наготове охотничий нож, который она вытащила из грузовика Тедди, на случай непредвиденных обстоятельств. Её руки еле двигались, отяжелённые. На ней был свитер, принадлежавший жене Тедди, Роуз, и он, казалось, впитывал дождь.

Их ноги лязгали по металлу, пока они поднимались. Они двигались осторожно, стараясь не поскользнуться на мокром металле. Хотя на лестнице были перила, других мер безопасности не было – чуть что, и упадешь на бетон внизу. Сара глянула вниз один раз, и тут же у неё закружилась голова. Звук дождя, казалось, становился всё громче. Сара крепко ухватилась за поручень. Она почувствовала, как сжалась её задница, и у неё перехватило дыхание.

- Ты в порядке? - спросил Кевин.

Она кивнула.

- Просто голова кружится.

- Ты боишься высоты? Никогда не замечал. Мы много времени провели на крыше отеля, а затем в вертолёте. Я подумал, ты к этому привыкла.

- Я не боюсь высоты, - Сара медленно двинулась вперёд. - Но мы проделали долгий путь, и я действительно не хочу залезть так высоко, только чтобы разбить голову о бетон.

- Логично.

В конце концов, дважды останавливаясь для отдыха, они достигли вершины башни. Дверь была не заперта, и петли скрипнули, когда Сара открыла её. Они проскользнули внутрь, тяжело дыша, и огляделись. Комната была круглой. Вместо стен у нее были толстые окна от пола до потолка по всему периметру, из которых открывался полный вид на лес внизу.

Сара предположила, что панорама, должно быть, захватывала дух до того, как начался дождь. Теперь она могла видеть только несколько сотен ярдов вокруг основания башни. Кроме того, единственное, что было видно, это верхушки деревьев, выступающие из клубящегося тумана и низко лежащих облаков.

Открытое пространство было разделено на разные функциональные секторы. В одной части комнаты было два комплекта двухъярусных кроватей. В другой части комнаты, казалось, стоял развлекательный центр с телевизором, DVD-плеером, несколькими различными игровыми консолями, стереосистемой и книжной полкой, набитой кассетами с фильмами, компакт-дисками и потрепанными книгами в мягких обложках. Третья часть круглой комнаты была оборудована микроволновой печью, двумя кофейниками, электрическим чайником и небольшой деревянной полкой с кружками, столовым серебром и тарелками. В другом секторе находилось оборудование связи. В комнате были размещены ящики и мусорные ведра, одежда и другие личные вещи. Утомленная, Сара поняла, что с нетерпением ждёт возможности провести инвентаризацию. Ей было вполне комфортно грабить останки цивилизации, хотя бы из-за небольших удобств, которые иногда удавалось обнаружить.

Она положила руки на бедра и улыбнулась.

- Дом, милый дом.

Она всё ещё улыбалась, когда Кевин рухнул на пол.

- Кевин!

Во время падения Кевин ударился головой об пол, и Сару передёрнуло от этого звука. Она подбежала к нему, скрипя мокрыми туфлями по линолеуму. Кевин неуклюже развалился, руки и ноги раскинулись в разные стороны, голова наклонена, глаза закрыты. Она опустилась на колени рядом с Кевином, окликнув его по имени.

- Кевин? Эй, Кевин, очнись!

Его глаза оставались закрытыми, но она видела, как они двигались за его веками, как будто Кевин видел сон. Она проверила его дыхание и облегченно вздохнула. Оно было неглубоким, но, по крайней мере, Кевин был жив.

Что, чёрт возьми, случилось? Они разговаривали, и в следующую секунду Кевин уже раскинулся на полу. Неужели он споткнулся и вырубился? Нет, она была почти уверена, что он потерял сознание, прежде чем ударился об пол. Он жаловался на обезвоживание – иронично, учитывая их ситуацию. Это стало причиной обморока? Или он эпилептик и склонен к припадкам? Она не знала, и это неведение убивало её. После всего, через что они прошли – выживание в Балтиморе и культе на горе Касс, возле Гринбанка, после крушения вертолета и всех событий в доме Тедди – она ​​должна была знать Кевина лучше, чем себя. Они через многое прошли вместе, полагаясь друг на друга в выживании. В каком-то смысле он стал её лучшим другом. Её партнёром. И всё же, не считая того факта, что он работал продавцом в видеомагазине в Кокисвилле и был влюблён в Лори, и что его лучший друг Джимми был убит либо сатанистами, либо тем кальмаром, которому они поклонялись, она вообще его не знала. Она знала, что он умеет обращаться с пистолетом, быстро соображает и на него можно рассчитывать, когда дерьмо попадает в вентилятор, но история его болезней? Каким он был в детстве? Кем были его родители? Какие у него были хобби?

Сара провела руками по мокрым волосам, размышляя, что делать дальше. Она знала, что не должна его трогать, но и не могла оставить его лежать на полу. Она осторожно ткнула его по рукам и ногам указательным пальцем. Кевин не дёрнулся, и она провела руками по его конечностям, проверяя на наличие переломов. Затем очень осторожно подняла голову. Он застонал, но остался без сознания. Она заглянула ему в рот. Крови не было – он не прикусил язык и не выбил зубы. Казалось, Кевин не пострадал, за исключением ярко-красного пятна на тыльной стороне ладони. Она предположила, что он, должно быть, поранился, когда упал.

Крякнув, Сара приподняла Кевина и сцепила пальцы на его груди. Затем протащила его через комнату и посадила напротив одной из двухъярусных кроватей. Она сняла с него промокшую одежду и нашла форму рейнджера, которая, похоже, ему подошла. Одев его, Сара усадила Кевина на нижнюю койку и накрыла его одеялами. Она ещё раз проверила его дыхание, а затем смахнула мокрую чёлку с его глаз.

- Всё будет хорошо, - прошептала она. - Просто отдохни немного. Теперь мы в безопасности.

Сара сняла свою мокрую одежду и надела другую рейнджерскую форму. Брюки и рубашка плотно прилегали к её телу, но их прикосновение к обнаженной коже было роскошным. Сара разложила их мокрое снаряжение на полу, чтобы они высохли, а затем осмотрела помещение. В развлекательном центре она провела рукой по телевизору, DVD-плееру, стереосистеме и игровым приставкам. Раньше она была бы вне себя от радости, обнаружив эти вещи. Но не сейчас. Какими архаичными и бесполезными они казались без электричества. Она подумала о сарае и небольшой электростанции внизу, у основания башни, и подумала, есть ли там ещё и генератор. Она сделала мысленную заметку проверить это позже, когда у неё будет возможность отдохнуть.

Также среди различной домашней электроники, почти спрятанное за стопкой фильмов на книжной полке, было радио на батарейках. Сара взяла его и осмотрела. Это было впечатляющее оборудование, настроенное не только на AM и FM-диапазоны, но также коротковолновые, аварийные и гражданские каналы. В него даже был встроен небольшой телеэкран. Она щелкнула выключателем, но ничего не произошло. Затем она открыла батарейный отсек и поняла почему. Внутри не было батарейки. Она поинтересовалась, почему оно хранилось в этой части комнаты, а не вместе с остальным оборудованием связи, и решила, что это, должно быть, запасной или личный предмет, оставленный одним из рейнджеров. Радиоприёмники в секции связи были намного сложнее, чем это.

Она ещё немного пошарила по комнате, пока не нашла ящик, полный батареек. Она выбрала шесть батареек типа "D" и вставила их в радио. Затем, затаив дыхание, включила его снова.

Сара была вознаграждена всплеском помех и вздрогнула от внезапного звука. Она не осознавала, насколько тихо внутри башни – только её дыхание и приглушённый звук дождя, барабанящего по крыше. В её горле встал комок. Повозившись с ручкой регулировки громкости, Сара убавила радио до более приемлемого уровня. Потом поэкспериментировала с тюнером. Сначала она настроилась на FM-диапазон, а затем на AM. Оба не предлагали ничего, кроме белого шума. Она переключилась на другие каналы, но они молчали. Сара снова повернула его к шкале FM и села, прислушиваясь к помехам. Звук был каким-то успокаивающим – новый белый шум, заглушающий привычный белый шум дождя. Она бесцельно повернула переключатель, не ожидая ничего больше услышать.

Но затем она кое-что услышала.

Раздался слабый голос. Мужчина. У говорящего был бостонский акцент. Сара наклонилась вперед, пытаясь расслышать и задаваясь вопросом, не чудится ли ей всё это.

- Мое имя... идёт к вам... выживший... из Пру-Билдинг... даунто...

Радио завизжало. Выругавшись, Сара медленно повернула ручку, снова пытаясь найти сигнал.

- ...вещь, которую я хочу... Лиза и Алекс, я люблю...

Голос снова затих.

- Блин! - Сара вскочила, всё ещё держа радио.

Она подняла его над головой, направив к потолку.

На койке застонал Кевин.

- В любом случае, - ответил голос, теперь более сильный и ясный, - я здесь. Надеюсь, кто-то слушает. Я всегда думал, что когда умру, я выйду на бой, вернусь, чтобы биться снова, как Боромир во "Властелине колец" или Уиллем Дефо во "Взводе". Я обожаю эти великолепные фильмы. Но в последнее время мне стало интересно. Мой друг только что рассказал мне о Первопринципе. Может, нам стоит об этом поговорить.

Сара задрожала от волнения. Ей хотелось крикнуть, сказать диктору, что она слышит его, что да, выжил кто-то ещё, кто-то ещё слушает. Она не осознавала, что плачет, пока не почувствовала, как по её подбородку текут слёзы.

- Чёрт, - сказал мужчина по радио. - Я очень хочу пить.

Кевин снова застонал. Сара опустила рацию и повернулась к нему. Он отвернулся от неё, но она слышала, как он причмокивает.

- Пить, - прохрипел он. – Воды.

Она положила радио и поспешила к нему.

- Кевин, по радио говорит мужчина. Я думаю, он может быть из Бостона или вроде того. Сигнал слабый, но он...

Кевин повернулся к ней. Его глаза были закатаны, и Сара могла видеть только белки глаз. Кевин снова причмокнул. Когда он заговорил, его голос был хриплым. Он не походил на себя.

- Мягкиe...

Сара выждала паузу.

- Что?

Кевин снова закрыл глаза.

Снаружи на вершине горы прогремел гром.

Кевин видел сон.

Он знал, что видит сон. Не осознанный сон, но всё же сон. Он знал, что это сон, потому что Лори была жива, и они снова были в Балтиморе, лежали вместе в его кровати на верхнем этаже полузатопленного отеля "Марриотт". Он пытался вырастить в этой комнате домашний сад под потолочным окном. В реальной жизни результаты были неоднозначными, но сейчас, во сне, пышные зеленые растения выпирали из земли, стремясь к потолку.

Он и Лори были обнажены. Простыни приятно касались его кожи. Его окутало её тепло, когда они прижались друг к другу. Она сдержанно улыбнулась ему, но ничего не сказала. Её глаза заблестели.

- Я скучаю по тебе, - прошептал Кевин.

На лице Лори осталась улыбка, но она не ответила.

Кевин потянулся, чтобы погладить её по волосам. Удивительно, но они были мокрые на ощупь. Волосы выглядели сухими, но его пальцы стали влажными. Кевину было всё равно. Кончики его пальцев скользнули по её лбу и щекам. И её кожа была влажной.

- Ты в порядке? - спросил он.

Лори открыла рот, чтобы ответить, и между её губ хлынула вода. Кевин смотрел, не отрываясь от неё. Он не был поражен. Не боялся. Его охватило глубокое чувство спокойствия. Лори поцеловала его в щеку, и поток продолжился. Как будто внутри нее кто-то включил садовый шланг. Вода стекала по её подбородку и между грудей. Ручейки устремились вниз от её пупка к тонкому, подстриженному пучку волос внизу, намочив простыни и расплескавшись по матрасу. Кевин завороженно смотрел. Зрелище было до странности эротичным. Мокрые простыни приподнялись, когда его член напрягся.

Помимо внезапного приступа похоти, Кевин почувствовал, что хочет пить. Он сказал об этом Лори, и она подмигнула ему.

Люк над ними исчез. Стекло не разбилось – оно просто исчезло. В комнату полился дождь, еще больше намочив их. Лори засмеялась, и из её рта хлынуло ещё больше жидкости. Затем она села и начала втирать воду в кожу. Её руки задержались на груди, сжимая их. Затем она схватила Кевина за руки и притянула к себе. Он вздохнул. Несмотря на влажность, её кожа казалась горячей.

- Они такие мягкие, - сказал он. – Мягкие.

Кивнув, Лори обхватила его спину одной рукой. Пальцы её другой руки обвились вокруг его затылка, играя с его волосами. Она притянула его ближе, глядя на него своими широко раскрытыми карими глазами. Их губы соприкоснулись, и вода хлынула из Лори в Кевина. Ощущение не было неприятным. Кевин закрыл глаза и сдался.

Вода растеклась по полу и хлынула в коридор через дверь. Кевин переместил свой вес на матрасе, и его колено вонзилось в него, разбрызгивая воду в воздух. Он посмотрел вниз и удивился, увидев, что матрас теперь наполнен жидкостью.

Водяная кровать, - подумал он. Он не сказал этого вслух, потому что это означало бы отстраниться от Лори, а это было последнее, что он хотел сделать.

Кровать под ними исчезла. Кевин и Лори упали в воду, все еще цепляясь друг за друга. Их поцелуй не разорвался. Они скользнули по полу, и только когда Кевин наткнулся на стол, на котором находился его импровизированный сад, он открыл глаза и разорвал объятия. Его голова всплыла на поверхность, и он оглядел комнату. Она быстро наполнялась. По мебели и стенам плескались небольшие волны. Мимо проплыла кушетка и врезалась в дверь. Кевин посмотрел на свой сад и был поражён, увидев, что растения разжижаются.

Он встал. С его плеч и груди стекала вода. Лори потянулась к нему, но он осторожно оттолкнул её. Она плавала по комнате, гребя по-собачьи. Кевин подошел к садовому столу, внимательно изучая растения. На его глазах они полностью растеклись, превратившись в чистую воду.

- Что за фигня?

Почва в саду превратилась в грязь. Перед тем как они сбежали из Балтимора, Кевин закопал в саду голову своего лучшего друга. Он бы похоронил его там целиком, но всё, что осталось от Джимми, это его голова. Теперь голый череп Джимми торчал из грязи. По мере того как грязь отступала, череп открывался всё больше и больше. Кевин уставился на череп. Череп уставился на него в ответ. Затем из его пустых глазниц и из щели между его желтыми зубами хлынула вода.

Кевин понял, что теперь ходит в воде. Сопротивляясь желанию задержать дыхание, он выдохнул и снова скользнул в воду. Он оглянулся в поисках Лори, но её нигде не было видно. Кевин поплыл, отчаянно ища её. Когда ее руки сомкнулись вокруг него сзади, Кевин расслабился. Его тело обмякло в её объятиях. Он повернулся, чтобы поприветствовать её, и его руки скользнули по её бедрам.

Он замер.

Ноги Лори исчезли, их заменил рыбий хвост.

Он попытался отодвинуться от неё, но она прижалась к нему крепче. Лори открыла рот, обнажив клыки. Затем её голова метнулась вперёд.

Задыхаясь, Кевин открыл глаза. Сначала он не понял, где находится. Он лежал в темноте на жестком матрасе, и кто-то снял с него одежду. Кевин подумал, что, возможно, он всё ещё находится во сне. Но затем, когда его сердцебиение вернулось в норму, а грудь перестала биться, он вспомнил всё: побег из дома Тедди, их путешествие к Лысому холму, червей и, наконец, башню рейнджеров. Эта последняя часть была замутненной. Тусклой. Он почти не помнил, как добрался до неё, не говоря уже о том, как они попали внутрь. Он оглядел полутёмную комнату, пытаясь сориентироваться, и подумал, где же Сара.

Последние остатки сна исчезли, и Кевина внезапно охватило глубокое чувство печали и утраты. Это казалось таким реальным – Лори, её поцелуи, ощущение её тела рядом с ним.

Его рука начала чесаться.

Кевин почесал её, при этом небрежно взглянув вниз.

А потом он закричал.

Сара начала спускаться по лестнице, крепко держась за холодные поручни, и двигалась медленно, не забывая о скользком мокром металле. Она не решалась снова выйти на улицу так быстро после того, как окончательно высохла, но Кевину было явно хуже, чем она думала, и включение электричества улучшило бы их положение. Она была почти уверена, что небольшая электростанция будет ей не по силам, но надеялась, что в сарае или в одной из других лачуг найдётся генератор.

Она добралась до земли и включила фонарик, который нашла в ящике с инструментами во время обыска. Батарейки в фонарике были слабыми. Тусклый луч слабо развеял тьму и мрак. Дождь лил слишком сильно, и всё вокруг окутывали клубящиеся облака тумана. Сара двинулась вперед, медленно двигаясь, прислушиваясь к малейшим признакам присутствия червей.

Электростанция, как она и опасалась, была слишком сложной для неё. Её надежды полностью погасли, когда она заглянула в сарай. В нём не было генератора, но она заметила остальное его содержимое – газонокосилку, тачку, канистры с бензином и керосином, куски древесины, рулоны ограждений, металлические столбы и различные инструменты, включая пару здоровенных топоров, лопаты и кирки.

Разочарованная, она начала подниматься по лестнице. Над головой снова прогремел гром, но на этот раз далеко. Молнии не было, а если и была, она не заметила её сквозь густой туман. Когда гром затих, в ночь, казалось, снова опустилась тишина. Только постоянный гул дождя и её неуклюжие шаги по лестнице. А потом, что удивительно, где-то в темноте ухнула сова. Это так её напугало, что она чуть не уронила фонарик. Сара не могла вспомнить, когда в последний раз слышала сову. Только козодои в доме Тедди.

Восстановив равновесие после кратковременного испуга, Сара снова начала подниматься по лестнице.

А потом услышала крик.

Сначала она не узнала его, и она не могла сказать, где он раздался. И только когда через несколько мгновений последовал второй крик, Сара поняла, что это Кевин.

Она начала взбираться по лестнице, не обращая внимания на скользкие ступеньки и нежелательное внимание, которое мог привлечь её внезапный шум. Она ворвалась в дверь станции, впустив дождь, стекающий с её одежды, и в панике оглядела круглую комнату.

Кевин опустился на пол на колени, одетый только в боксёры. В одной руке он сжимал длинный металлический напильник; он, должно быть, достал его из одного из ящиков с инструментами. Он использовал инструмент, чтобы соскрести плоть на тыльной стороне другой руки. Его губы сжались в ужасной гримасе, и он застонал сквозь стиснутые зубы. С его голой кожи капал пот. Из изуродованной плоти хлестал фонтан крови, когда он двигал напильником взад-вперёд.

Кевин поднял глаза, и их взгляды встретились в середине крика.

- Что ты делаешь? - Сара подбежала к нему.

- Отойди, - предупредил он. - Стой там!

- Кевин, что такое? Что случилось?

- Это как в Балтиморе. Помнишь? Мы видели людей, заражённых им.

- Чем? О чём ты говоришь?

- Белый пух, Сара. Он у меня на руке...

Сжимая зубы, Кевин яростно работал напильником, соскребая с руки ещё больше кожи. Клочья плоти отслаивались, из раны текла кровь, стекая по его запястью и предплечью и разбрызгиваясь на пол каплями, размером с четвертак. Он не кричал и не рыдал. Единственным звуком, который он издавал, был решительный стон.

- Кевин, перестань!

Сняв мокрый плащ и швырнув его на пол, Сара побежала к нему.

- Назад, - предупредил он. - Оставайся там.

Сара встала как вкопанная. Напильник выскользнул из рук Кевина и с грохотом упал на пол. Здоровой рукой он сжал запястье раненой руки. Его кожа побелела.

- Посмотри на свою руку, Кевин. Ты болен. Ты не в себе. Ты...

- Я знаю, что болен. В это всё дело, Сара. У меня это белое дерьмо, совсем как у людей в Балтиморе. Ты помнишь, что с ними случилось? Он разрастался по всему их телу, превращая их в ходячих мертвецов. В итоге они спустились к воде, и больше их никто не видел.

- Но...

- Я так не умру. Со мной этого не будет. Не после всего, что случилось. Я имею в виду, какого хрена? Джимми мёртв. Лори. Солти, Минди и Хуан. Таз, Даки и все остальные. Наверно, Тедди и Карл тоже. Но мы ведь живы? Это что-то значит. Это важно. Весь мир затопило, и вылезли гигантские черви и русалки-вампиры, и странные культы, и гигантские ёбаные спруты, выползающие из океана – и мы пережили их всех! Мы живы. В этом должен быть смысл. Должна быть причина. Это конец проклятого мира, но мы всё ещё живы. Я боролся со всей этой хернёй не только для того, чтобы умереть от какого-то грёбаного грибка. В этом нет никакого смысла.

По щекам Кевина потекли слезы. Он глубоко вздохнул и вздрогнул.

- В этом нет никакого смысла, - повторил он. - Просто нет смысла. Почему?

- Я знаю, - Сара на цыпочках подошла к нему и попыталась сохранить спокойный и мирный тон. - Но ты не умрёшь. Мы его вовремя обнаружили. Всё, что нам нужно сделать, это...

Ухмыляясь, Кевин поднял напильник и помахал ей.

- Я сказал, отойди, Сара. Я не шучу. Подойдёшь слишком близко – заразишься.

Она открыла рот, чтобы возразить, но затем только покачала головой. Её плечи поникли. Глубоко внутри Сара знала, что он прав. Они не знали наверняка, как передается белый пух, но оба подозревали, что это происходило при физическом контакте. Она вспомнила, как видела синяки на его руке, когда ощупывала его, и пыталась вспомнить, касалась их на самом деле или нет.

- Ты... ты всё убрал? - oна кивнула на его окровавленную руку.

- Думаю, да. Господи, это ужасно больно. Но больше не чешется. Я не хочу пить. Так что да, я думаю, что уничтожил всё.

- Тебя нужно перевязать.

- Я сделаю это, - простонал Кевин. Было очевидно, что боль усиливалась. - Найди бинты и сдвинь их сюда. Но не трогай меня.

- Не буду.

- И вообще, как я оказался в униформе лесного рейнджера?

- Я переодела тебя, пока ты был без сознания.

- Блядь! О чем ты, чёрт возьми, думала, Сара?

- Ну, тогда я не знала об этом, не так ли?

- Ты права. Извини. Я просто испугался, понимаешь?

Сара кивнула, закусив губу.

- Нам нужно будет продезинфицировать здесь всё, - сказал Кевин. - Кровать, пол – всё, чего я касался. Мы должны сжечь мою одежду и матрас.

Когда прошёл первоначальный шок, Сара оцепенела. Она обыскала складские отсеки башни, пока не нашла предметы для оказания первой помощи. В дополнение к флакону "Адвила она взяла рулон марли, несколько бинтов, медицинскую ленту и флакон с перекисью водорода и поставила их рядом с Кевином, убедившись, что они находятся в пределах досягаемости. Она заметила, что вся его рука стала красной. Она открыла "Адвил" и вытряхнула горсть капсул и также положила их в пределах его досягаемости.

- Ты не сможешь прикоснуться к этой штуке, когда я закончу с ней, - предупредил он.

- Я знаю. Поэтому я достала тебе обезболивающие. Там ещё перекись и прочее, так что нам не о чем беспокоиться.

Пока Кевин перевязывал рану, разрывая зубами марлю и ленту, Сара достала чистящие средства. Она нашла дезинфицирующее средство, швабру и ведро, тряпки, резиновые перчатки и бутылку с отбеливателем. Она также обнаружила пачку одноразовых респираторных масок, которые люди надевали, когда болели гриппом, или использовали их, чтобы избежать вредных испарений. Она вынула одну из упаковки и натянула на лицо. Ремешок с резинкой стянул ее влажные волосы. Она вздрогнула от боли, а затем почувствовала себя виноватой. Её дискомфорт был ничем по сравнению с агонией, которую явно испытывал Кевин.

- Кстати, где ты была?

- Снаружи, - сказала приглушённым от маски голосом Сара. - Я хотела проверить, смогу ли включить генератор.

- Нашла что-нибудь?

- Ничего полезного. Я не могу настроить электростанцию. Для меня это слишком сложно. Есть небольшой сарай с газонокосилкой и прочим. Но это всё. Больше ничего

- В сарае есть место?

Сара нахмурилась.

- Место для чего?

- Место для меня.

- Ты о чём?

Кевин вздохнул.

- Как я уже сказал, я больше не чешусь. Думаю, вовремя убрал его. Но на всякий случай нужно быть осторожными в ближайшие несколько дней. Я не могу находиться рядом с тобой. Если я всё ещё заразен, то ты можешь заразиться от всего, к чему я прикоснусь. А если он в воздухе, то мне точно не стоит быть рядом с тобой.

- Если бы он был в воздухе, мы бы оба уже были мертвы. Как и все, кого мы встречали.

Кевин кивнул.

- Ты, наверно, права, но даже в этом случае я буду чувствовать себя лучше, если мы ограничим ваше воздействие. Думаю, и ты тоже.

- Так ты собираешься... что? Спать в сарае?

- Ага.

- Это просто смешно. Там холодно. У нас нет возможности отапливать сарай. Ты подхватишь пневмонию.

Кевин махнул перевязанной рукой. Сквозь марлю просочилась кровь.

- Это наименьшая из моих проблем.

- А что насчёт червей? Кажется, они легко находят людей.

- Я закроюсь изнутри.

Сара недоверчиво посмотрела на него.

- Думаешь, это их остановит? Ты видел, что случилось в доме Тедди.

Кевин помолчал, прежде чем ответить. Когда он заговорил, его голос был унылым и тихим.

- Что ж, Сара, у меня закончились идеи. Можешь придумать альтернативу, которая не подвергнет тебя опасности?

- Нет...

Кевин грустно улыбнулся.

- Так-то. Кроме того, неплохо было бы выспаться. Ты знаешь, что ты храпишь?

Сара сделала вид, что смеётся, и отвернулась, чтобы Кевин не видел её слёзы.

Кевин смыл кровь и кожу с пола, продезинфицировал двухъярусную кровать и всё остальное, к чему он прикасался. Он бросил грязные тряпки в ведро вместе с одеждой. Затем схватил старую одежду Сары, сушившуюся на полу, и дурацкую охотничью кепку, которую снял с грузовика Тедди, и тоже бросил их в ведро. Наконец, он вынес ведро на улицу и поставил его на лестницу.

- Есть ещё форма?

- Ага, - Сара бросила ему одну. - Это, наверно, лучше, чем бегать по улице в трусах.

Она пыталась сохранять беззаботный тон, но он звучал совсем не так.

- После того, как я уйду, - сказал он, - ты снова продезинфицируешь дверную ручку.

Сара кивнула.

Кевин стянул с кровати матрас и потащил его к двери, насвистывая при этом.

- Что это за песня? - спросила Сара.

- The Police. Застряла у меня в голове. Уверен, ты слышала её раньше.

- Зачем ты её напеваешь?

- Когда мир приходит в упадок, приходится делать лучшее из того, что ещё осталось.

Сара снова отвернулась, но на этот раз даже стук дождя по крыше не заглушил её рыдания.

Генри проснулся, не понимая, где он находится. Он чуть не упал в воду, но его инстинкты спасли его в последнюю минуту, и он схватился за края двери. Он в отчаянии огляделся. Его винтовка выскользнула из его пальцев и с грохотом упала на пол бункера. Должно быть, его разбудил шум. Генри покачал головой. Ему повезло, что оружие не разрядилось после падения. Протерев глаза, он поднял винтовку и осмотрел её на предмет повреждений. Прицел немного расшатался, но в остальном оружие казалось неповреждённым.

Он огляделся в поисках Мокси и обнаружил, что она свернулась клубочком и спит на стопке мокрых пустых мешков. Он провел рукой по её влажной шерсти. Генри попытался вспомнить, когда в последний раз они были сухими, но не смог. Его сердце сжалось, когда он почувствовал, как её ребра торчат из-под её тонкой, как пергамент, кожи. Когда-то Мокси была толстой кошкой. У неё не было определенного времени приема пищи, и Генри следил за тем, чтобы в её миске всегда была еда, чтобы она могла поесть в любое время. Теперь на ней совсем не осталось мяса. Только кожа, кости и мокрый мех. Её бедра все еще были толстыми, как куриные ножки, но это всё.

Куриные ножки... Я могу приготовить её прямо здесь. У меня есть зажигалка.

В животе Генри заурчало и защипало в горле. Он задался вопросом, сколько мяса на самом деле осталось на Мокси. Если он съест всё – кожу, органы и всё остальное – это успокоит боль в животе...

- Нет!

Генри в ужасе отдёрнул руку от своего давнего товарища по несчастью. Его крик разбудил кошку. Она посмотрела на него с обожанием, потянулась и начала мурлыкать.

- Прости, - прошептал он. - Я не знаю, что...

Это происходило снова. Как и в прошлый раз, когда его голод стал настолько сильным, его мысли обратились к кошке. Он робко протянул руку и похлопал её по голове. Мокси лизнула его пальцы. Её язык был похож на наждачную бумагу, но он заметил, что он был бледный, а не обычного розового оттенка. Дёсны начали опускаться, обнажая черный цвет у основания зубов.

- Я должен перестать спать на вахте. Скоро найду тебе немного еды. Найду что-нибудь для нас обоих. Потому что если я не...

Он подумал, не слишком ли поздно для неё? Мокси пила меньше воды, чем обычно, и большую часть дня была вялой. Может, это было жестоко – позволить ей умереть от голода. Может быть, лучше было избавить её от страданий – прекратить страдания, прежде чем они начнут становиться хуже. Он мог сделать это, пока она спит. А потом, когда всё закончится, он мог бы...

Генри быстро встал, напугав кошку. Стуча ботинками по дощатому полу, он подошёл к открытой двери. Постоял с закрытыми глазами, сжимая винтовку обеими руками и позволяя прохладному бризу обдувать его лицо. Он должен был перестать думать о таких ужасных вещах. Он мог съесть Мокси не больше, чем своих родителей или друзей – если бы они были ещё живы. К тому же, даже если бы он попытался, у него не было реального способа приготовить её. Конечно, у него была зажигалка, но весь горючий материал внутри бункера отсырел, и не было безопасного места для разведения огня. Если бы можно было развести костёр, то он и Мокси не были бы всё время такими холодными и мокрыми.

Им нужно было сбежать отсюда – выбраться на сушу. Он снова посмотрел на склон горы, и его мысли снова обратились к мистеру Гарнетту. Так близко и так далеко. Генри разочарованно покачал головой. Даже если он найдет способ пересечь воду, что потом? Куда они с Мокси отправятся? Мистер Гарнетт действительно мог быть жив, но добраться до его дома было невозможно. Многие деревья наклонились или уже повалились, их корни не могли найти опору в грязи. Насколько он мог судить, дорога местами выглядела размытой. Даже если бы он смог найти машину и завести её, они бы не уехали далеко. А идти пешком было ещё менее привлекательным вариантом. Прищурившись, Генри заметил что-то, вяло ползающее взад-вперёд по склону холма, достаточно большое, чтобы он мог разглядеть его форму сквозь туман. Он не знал, что это было, но уж точно не медведь или олень. Иногда он видел несколько силуэтов. Иногда ему казалось, что это черви из его сна, но это было просто глупо. Тем не менее, какими бы они ни были, он чувствовал, что они опасны. Он и кошка никак не смогли бы пробраться мимо них, особенно пешком.

Их варианты остались прежними. Остаться и утонуть, как только вода достигнет верха бункера. Остаться и умереть с голоду. Или спуститься и столкнуться с тем, что там ползает.

Его желудок снова заурчал. Чтобы отвлечься от этого, Генри попытался подумать о чём-нибудь другом. К сожалению, его мысли обратились к любимым блюдам и к тому, как сильно он скучал по ним. Чили-доги и корневое пиво. Кукурузный хлеб и фасоль. Гигантская фрикаделька с солеными огурцами и помидорами, сдобренная холодным имбирным элем. Черничный пирог его матери, испечённый по рецепту, который передавался по наследству из поколения в поколение.

Вздохнув, он снова сел, свесив ноги через край. Генри осмотрел воду, пытаясь вспомнить, где находились затопленные здания до наводнения. Это приводило в замешательство. Он знал этот городок как свои пять пальцев, но теперь, когда всё исчезло, было трудно сориентироваться. Его взгляд устремился на шпиль пресвитерианской церкви, торчащий из воды, словно палец, указывающий в небо. По белому виниловому сайдингу стекали потоки дождя. Колокольня была скрыта в тени. Генри уже собирался отвести взгляд, когда увидел внутри какое-то движение.

Он выпрямился, пристально всматриваясь. Если это была птица, и она подлетела достаточно близко, возможно, он мог бы подстрелить её и затащить в бункер. Он медленно вставил винтовку в изгиб плеча, снял предохранитель и посмотрел в прицел. Он снова увидел это – какое-то движение в глубине открытой колокольни. Что-то слишком большое, чтобы быть птицей, но туман не позволял ему как следует рассмотреть его. Он поправил прицел, тихо проклиная себя за то, что выбил его из строя ранее. Затем он посмотрел ещё раз и ахнул.

Внутри колокольни была фигура. Человеческая фигура. Он не мог разобрать, мужчина это или женщина, но форма определенно была гуманоидной. Там был кто-то живой – но как? Он и Мокси едва держались на ногах, и они скрывались внутри зернового бункера. Как кто-то мог выжить, столкнувшись с такой стихией? Шпиль не мог обеспечить настоящее укрытие – только крыша над головой. Никаких стен и защиты от дождя и холода.

- Разве важно, как они выжили? Господи, Генри, вытащи голову из задницы. Ты не одинок.

Мокси вздрогнула от звука его голоса. Она жалобно мяукнула и снова заснула.

Генри задавался вопросом, кто там может быть. Может быть, преподобный Смит? Или смотритель церкви, мистер Бэр? Он снова посмотрел в прицел, надеясь лучше рассмотреть, но фигура оставалась размытой. Он поставил винтовку рядом с собой и сложил ладони вокруг рта.

- Эй! - крикнул он. - Эй, там, в церкви! Это Генри Гарретт. Вы в порядке?

Ответа не было. Он попытался снова, но безуспешно. Выругавшись, он снова поднял винтовку и выстрелил в воздух, пытаясь привлечь внимание выжившего. Мокси вскочила, поражённая выстрелом, и скрылась за пластиковым ведром с кровельной смолой на пять галлонов. Когда звон в ушах прекратился, Генри прислушался, но ответа не последовало. Он снова посмотрел в прицел. Они всё ещё были там. Может, они не смогли ему ответить. Может быть, они были ранены или больны. Может, дождь и туман заглушили его крики. Но даже если они не могли крикнуть в ответ, разве они не слышали выстрел? Разве они не могли хоть как-нибудь помахать ему рукой или подать сигнал?

Ему в голову пришло ещё кое-что. Если человеку в колокольне удавалось так долго выживать в таких плохих условиях, то у него, вероятно, было что-то, чего не было у него и Мокси.

Еда.

Осмотрев бункер, Генри начал разрабатывать план. Впервые за несколько недель у него прошла головная боль и перестал болеть живот. У него появилась надежда.

Он цеплялся за эту надежду, как за спасательную шлюпку, которая не давала ему уйти под воду.

Генри ходил по зернохранилищу, пытаясь составить план, как добраться до церковного шпиля. Мокси смотрела на него приоткрытыми глазами, свернувшись калачиком на своих мешках и пытаясь согреться. Мокрые ботинки Генри хлюпали с каждым шагом. Когда он закашлялся, кашель эхом разнёсся по деревянной платформе. Он прислонился к железным перилам, уставился в затопленные глубины в центре бункера и сосредоточенно нахмурился. Даже если бы он не обнаружил, что остались ещё выжившие, им нужно было выбираться отсюда. Вода поднялась ещё выше. Еще несколько дней, и она, вероятно, выйдет за пределы платформы. Тогда у него и Мокси не будет другого выбора, кроме как уйти.

Ему нужно было добраться до шпиля, узнать, кто там и в каком состоянии они находятся. Затем ему нужно было перебросить себя, Мокси и таинственного незнакомца на склон горы. Конечно, там, вероятно, тоже были неисчислимые опасности, но, по крайней мере, они могли укрыться на последнем клочке суши.

Но как?

Он не мог отправиться туда вплавь. Вода была ядовитым месивом, полным масла, химикатов, бензина, мёртвых тел и мусора, не говоря уже о водяных змеях и других тварях. У него не было лодки. Он видел несколько проплывающих мимо – небольшие лодки для ловли окуня и резиновые лодки, - но они были слишком далеко, чтобы их можно было поймать.

Он проверил всё, что у них осталось: пять бутылок с водой, винтовка, половина коробки с патронами, тряпка для чистки прицела, пустые пищевые обертки, рулон изоленты, зажигалка, влажная картонная коробка, полная заплесневелых газет и журналов, мокрый рулон шпагата, ведро кровельной смолы, перочинный нож с выгравированными на нем инициалами, который родители купили ему на шестнадцатый день рождения, молоток, пара вил, бейсболка "John Deere" и пластиковое ведро, полное ржавых гаек, болтов и прочего мусора. Ничего, из чего он мог бы построить лодку.

Генри поэкспериментировал с половицами, отрывая тяжелые доски молотком, пытаясь расшатать какую-нибудь из них. Они прочно держались на месте. Погода ещё не успела повлиять на удерживающие их гвозди по двенадцать пенсов. Он обратил внимание на маленькие двустворчатые двери в изогнутой стене бункера. Петли были ржавые и слабые. Может, с ними ему повезёт больше. Генри открыл перочинный нож и принялся за петли, вытаскивая винты, пока они не начали откручиваться. Затем он выдернул их молотком и положил двери на пол, одну поверх другой, чтобы увеличить плавучесть. Используя большую часть изоленты и весь шпагат, он связал их вместе, образовав грубый плот.

- Срань господня, - сказал он, морщась, когда закончил. - Почему я не додумался об этом раньше. Может быть, если бы сделал это раньше, мы бы не оказались в этой помойке.

Мокси согласно мяукнула.

- Не волнуйся, девочка. Я отправлюсь в церковь и узнаю, что там происходит. Может, там есть еда. Блин, там должна быть еда.

Генри решил оставить винтовку. Она была слишком ценная, чтобы рисковать уронить ее в воду. Ему придётся взять её с собой, когда они направятся к суше, но пока он решил, что лучше оставить оружие в бункере, где оно было в безопасности. С помощью оставшейся клейкой ленты он обернул один из мешков Мокси вокруг зубцов одного из вил, сделав самодельное весло. Он поставил вилы рядом с открытой дверью – одни для движения, а другие для защиты. В проём влетали холодный ветер и туман. Генри вздрогнул. Он подтащил плот к двери и бросил его в воду. Затаил дыхание, ожидая, что произойдет. Плот опустился ниже поверхности воды, а затем снова всплыл. Генри захлопал в ладоши. Напуганная, Мокси убежала к задней части бункера.

Натянув кепку "John Deere", чтобы дождь не сбил её с головы, Генри медленно вылез на плот и сел, скрестив ноги. Затем схватил вилы и затащил их на борт. Плот покачнулся, и через его края хлынула вода. Встревоженный, Генри приготовился нырнуть обратно в бункер, но плот остался на плаву. Он был не очень прочным, но этого должно было хватить.

- Жди здесь, девочка! Я скоро вернусь.

Если Мокси и услышала его, то не подала виду.

Генри оттолкнулся от бункера и вылетел на открытую воду, поддерживаемый небольшими волнами. Он промок за считанные минуты, как из-за непрекращающегося дождя, так и из-за небольших волн, плескающихся по краям плота. Его желудок заурчал. Он окунул самодельное весло в воду и стал грести, направляя плот к шпилю. На него обрушился дождь, но Генри проигнорировал это. Он вглядывался в туман, всё его внимание было сосредоточено на пункте назначения. Он надеялся снова увидеть ту фигуру, но если они ещё были там, то скрылись из виду. Он был настолько сосредоточен, что не отвёл глаз, пока не услышал вой Мокси.

Генри оглянулся через плечо, надеясь, что она не вздумала прыгнуть в воду и поплыть за ним. И был ошеломлён увиденным. Зернохранилище было скрыто в тумане. Он едва мог видеть его очертания, окутанные клубящимся белым туманом.

- Ебёна мать...

Пока он смотрел, туман сгущался. Генри повернулся и стал грести быстрее. К тому времени, как он добрался до церковного шпиля, туман накрыл его. Дрожа, он подплыл к колокольне и крикнул, зажав рот ладонями.

- Эй? Есть там кто? Это Генри Гарретт!

Его голос звучал странно, как будто туман каким-то образом смягчал его. Генри потёр руки и ноги, чтобы улучшить кровообращение. Затем он позвал снова.

- Эй! Я знаю, что ты там. Я видел тебя. Если тебе больно или ты не можешь ответить, не волнуйся. Я могу помочь.

Он сделал паузу, ожидая ответа, но ответа не последовало. Где-то наверху завизжала птица. Он взглянул вверх, но сквозь дымку не увидел ничего.

- Я войду, - крикнул Генри. - Не стреляй в меня. Я просто хочу помочь.

Окунув вилы в воду, он подплыл как можно ближе к шпилю. Затем, медленно двигаясь, Генри ухватился за декоративные белые перила и поднялся на колокольню. Слишком поздно он пожалел, что не приберёг часть веревки, чтобы привязать плот. У него не было возможности поставить его на якорь, и если плот унесёт течением, он действительно окажется в ловушке. Понимая, что теперь ничего не может с этим поделать, Генри схватил вторые вилы, которые взял с собой для защиты. Он действительно не думал, что они ему понадобятся, но, просто держа их в руках, чувствовал себя в большей безопасности. Более комфортно.

- Ау?

Он посмотрел на открытую площадку под колоколом. Наверху клубился туман, затрудняя обзор. Он увидел след от деревянной двери, которая открывалась на лестницу, ведущую вниз в церковь. Скоро всё это окажется под водой. Если там кто-то был – а он знал, что там кто-то был – они должны были находиться в центре платформы, скрытые в тумане.

Облизнув губы, Генри двинулся вперед. Доски были мокрыми и скользкими, поэтому он двигался осторожно. Он покачал вилы в руках, выставив их перед собой. За его спиной свистел ветер. Достаточно сильный, чтобы сдвинуть бейсболку с его головы.

- Я прячусь в зернохранилище Фреда Лодермилка с моей кошкой Мокси. Я не думал, что кто-то ещё остался в живых. Но потом я увидел тебя, когда был...

Ветер на мгновение разогнал туман, и Генри мельком увидел фигуру, лежащую на спине. Она потянулась к нему, слабо размахивая руками. Туман снова закружился вокруг них, прежде чем он смог различить её черты.

- Ты в порядке? - спросил он, выходя вперед.

- Мягкие, - ответила фигура.

Голос звучал так, будто кто-то полощет рот жидкостью для полоскания рта.

- Что?

- Должен стать... мягким... Генри...

Еще один порыв ветра снова раздвинул дымку, позволяя Генри четко разглядеть человека на полу. Его глаза расширились. Он попытался заговорить, но смог только запинаться. Вилы выскользнули из его рук и с грохотом упали на пол. Медленно, с трудом фигура скользнула к нему, извиваясь, как змея.

- Мя-я-ягки-и-ий.

Генри в шоке попятился, пока не почувствовал позади себя мокрые деревянные перила. Сквозь шпиль пронёсся сильный ветер, окутав его туманом. Кепка трепетала у него на голове, а колокол медленно раскачивался взад-вперед. Прищурившись, Генри вытер капли с глаз и уставился на фигуру впереди.

Фигура издала флегматичный скрипучий звук, напомнивший Генри подушку-пердушку. Затем она вскочила на ноги и медленно двинулась к нему, раскинув руки, хватаясь пальцами за воздух.

- Генри...

- Мистер Берк?

Неуклюжая фигура остановилась, раскачиваясь взад-вперёд на подушечках ног. Его тело было почти полностью покрыто белым грибком, похожим на персиковый пушок, но более толстым. Существо наклонило голову, глядя на него запавшими черными глазами, узкими, словно были проколоты булавкой. Когда он снова заговорил, пух разошёлся, обнажив бледный беззубый рот. Его голос звучал так, будто он полоскал горло.

- Привет... Генри... мягкий... Ты... видел... мягкую... Мелиссу и... Джейсин... мягкую...

До этого момента Генри не был уверен в том, что видит. Существо в церковном шпиле было едва ли человеческим, не говоря уже о ком-то, кого он узнал. Грибок скрывал всё – одежду, черты лица, всё, что могло бы идентифицировать его – всё, кроме масонского кольца на его пальце. Плесень начала расти на кольце, но его всё ещё было видно достаточно, чтобы оно сразу бросилось Генри в глаза. В Ренике он знал только одного человека, который носил такую ​​вещь, - мистера Берка, владельца фермы по выращиванию индеек недалеко от Медвежьего города. Генри ходил в школу с его детьми, Мелиссой и Джейсин. Ему стало интересно, где они сейчас и что случилось с их матерью.

Генри уставился на мужчину, гадая, что с ним случилось. Он видел этот странный грибок на других объектах – птицах и рыбах, а также на случайных проплывавших мимо обломках, но никогда не видел его в таком количестве. Он взглянул на ноги мистера Берка и увидел белые, похожие на корни придатки, вырастающие из них.

- Мягкий...

- Мистер Берк... что с вами? Вы больны?

- Мягкий...

- Почему вы всё время это говорите?

- Мягкий... Генри... мягкий...

- Я не знаю, что это значит! Что значит мягкий?

- Это... то, что ты... мягкий... должен стать... мягким...

Мистер Берк снова двинулся вперед, потянувшись к нему. Генри скользнул по перилам влево, и фигура последовала за ним, но медленно. Несмотря на то, что платформа была скользкой и опасной из-за дождя, Генри был почти уверен, что сможет убежать от заражённого человека, если понадобится.

- Всё... мягкое... станет... мягким...

- Мистер Берк. Вы больны. С вами что-то не так. Разрешите мне помочь, хорошо?

- Мягкие... мы все... ходим... мягкие...

- У меня в бункере есть лекарства, - солгал Генри. - Пенициллин. Антибиотики. Разные лекарства. Позвольте мне вернуться и взять их, и я вам помогу. Хорошо?

- Мягкий...

- Мистер Берк?

- МЯ-Я-ЯГКИ-И-ИЙ.

Он придвинулся ближе, и Генри бросился в сторону, а затем начал убегать от него, не обращая внимания на мокрые доски под ногами. Мистер Берк остановился и развернулся. Генри пригнулся, схватил вилы и снова встал. Он выставил вилы перед собой и стиснул зубы.

- Отойдите! Я не хочу причинить вам боль, мистер Берк, но сделаю это, если придётся. Вы чем-то заражены. Я не знаю, что это, но я не хочу иметь с этим дело.

Мистер Берк замахнулся на него одной рукой. Частицы мерзкого нароста слетели с кончиков его пальцев и рассыпались по полу у ног Генри. Прогремел гром. Скривившись, Генри ткнул вилами в сторону своего противника.

- Назад...

- Мягкий...

Не желая убивать отца своих одноклассников, каким бы больным он ни был, Генри повернул руку и попытался ударить мистера Берка по голове. Эффект был мгновенным и неожиданным. Голова белой фигуры взорвалась, словно перезрелая дыня, превратившись в серую, грязную жижу. По воздуху разнеслось приторное и влажное зловоние. Мускусное. Желудок Генри тут же скрутило.

- Господи, блядь, Иисусе!

Безголовый труп остался стоять. Руки всё ещё двигались, но теперь они упали по бокам. Из обрубка шеи хлынула вода, стекая по плечам и груди. Пока Генри смотрел, уставившись на него, остальная часть трупа начала разваливаться. Плечи растаяли. Руки упали и разбрызгались по платформе, как воздушные шары. Генри отпрыгнул назад, стараясь, чтобы на него не попала грязная жидкость. Грудь и живот превратились в жижу. Затем, когда им не на чем было закрепиться, ноги также опрокинулись и лопнули. Через несколько секунд от мистера Берка осталась только мокрая лужа. Потом дождь смыл и это.

Генри вырвало, и он позволил вилам выскользнуть из онемевших пальцев. Затем подбежал к перилам и перегнулся через них. Кепка "John Deere" соскользнула с его головы и повисла на ветру, прежде чем упасть в воду. Генри посмотрел ей вслед и заткнул рот. На мгновение он был действительно рад, что голодает и что его желудок пуст. Его горло горело, живот свело судорогой, руки и ноги дрожали.

Он остался там надолго. Когда тошнота прошла, он вытер рот тыльной стороной руки, а затем осмотрел платформу шпиля. Она была пуста. Он остановился, рассматривая деревянную дверь, ведущую на лестницу, ведущую в церковь, но передумал. К этому моменту внутреннее пространство здания было затоплено, и если мистер Берк прикасался к дверной ручке, он не хотел трогать её. Он с облегчением увидел, что плот всё ещё находится в пределах досягаемости. Ветер и течение заставляли его биться о шпиль, а не уплыть.

Взяв вилы, Генри побежал к плоту. Здесь не было еды. Не было помощи. Единственное, что церковь могла предложить ему и Мокси, это смерть, намного более страшная, чем та, которая их ожидала. Конечно, смерть от голода была предпочтительнее, чем то, что случилось с мистером Берком.

Он превратился в воду, - подумал Генри, карабкаясь обратно на плот. - Вот что делает этот белый грибок. Он растёт на вещах и превращает их в воду. На чём ещё он растет? Он растёт на бункере? Он там внизу, под волнами, превращает наше убежище в воду?

Нахмурившись, он выбросил вилы за борт. Они задели мистера Берка, поэтому он больше не считал их безопасным. Ему также придется избавиться от обуви и одежды, когда он вернётся в бункер. Всё, что касалось этой платформы, теперь считалось заражённым.

- Что, чёрт возьми, я надену?

Затем он долго оглядывался, рассматривая туман, волны и бесконечный проливной дождь. Его живот снова заурчал, напоминая Генри, что быть голым – меньшая из его проблем.

Без Кевина на станции рейнджеров было тихо. Несколько раз Сара подумывала о том, чтобы, наплевав на ливень, спуститься в сарай и проверить его. И каждый раз отказывалась от этого. С тяжёлым облачным покровом, закрывающим луну и звезды, и отсутствием электрического света, ночь была похожа на свежую смолу. Если она поскользнётся на мокрой лестнице или наткнётся на червя в темноте, Кевин не сможет её услышать, не говоря уже о том, чтобы помочь ей. Кроме того, он настаивал, чтобы она держалась от него подальше, пока он не убедится, что пух исчез и не сможет заразить её.

Какая бы измученная она ни была, Сара обнаружила, что не может заснуть. Она лежала на одной из двухъярусных кроватей, ворочалась и прислушивалась к барабанной дроби дождя по металлической крыше. Под ней скрипнул матрас. В какой-то момент она услышала, как что-то царапается в углу. Она резко выпрямилась, задыхаясь, опасаясь худшего, но это была всего лишь маленькая серо-коричневая полевая мышь. Крошечное существо было напугано так же, как и она. Увидев её, она скрылась за одним из книжных шкафов.

- Бедное животное, - пробормотала она. - Выжившее, как и мы.

Она полежала беспокойно ещё несколько минут, а затем снова встала. Зажегши несколько свечей и расставив их по комнате, Сара зажгла спичкой маленькую керосиновую лампу, висящую на стене. Затем, неся её перед собой, она снова исследовала новое помещение, на этот раз в деталях. Она с интересом перелистывала книги и журналы, но игнорировала фильмы и видеоигры, так как не было электричества.

Встревоженная тишиной, Сара снова включила радио на батарейках, надеясь услышать больше от таинственного вещателя в Бостоне, но из радио не раздавалось ничего, кроме помех. Она оставила его включённым, но убавила громкость. Она знала, что не стоит этого делать. Хотя на станции было достаточно батареек, запасы не были неограниченными. Рано или поздно они закончатся. Однако прямо сейчас ей нужно было что-то, чтобы разогнать гнетущую тишину, даже если это был просто белый шум.

В ящике рядом с микроволновой печью и в шкафах над ней была еда – две большие банки с кофе, несколько коробок с чайными пакетиками, сухие сливки, пакеты с сахаром, овощные консервы и макароны, банки сардин и тунца, пачки растворимого кофе, овсяные хлопья, упаковки вяленого мяса, конфеты, картофельное пюре быстрого приготовления и пищевые смеси, различные специи, много воды в бутылках и больше лапши рамэн, чем она когда-либо видела в своей жизни. Они не умрут с голоду. По крайней мере, не сразу. Сара подумывала о том, чтобы приготовить себе что-нибудь поесть. Ей нужны были силы. Она знала это. Но она не была голодна. Не после всего, что произошло за последние сорок восемь часов. Она прокрутила всё это в уме – крушение вертолета; ужин с Тедди и Карлом, во время которого они обсудили всё, от белого пуха до религии; этот поехавший жлоб, Эрл Харпер, который, в конце концов, казалось, установил какую-то зловещую, необъяснимую связь с червями; нападение гигантского червя на дом; их с Кевином побег; а затем заражение Кевина. Это было уже слишком.

И Сара, и Кевин уже видели белый пуx в действии раньше. Им заразились несколько выживших в Балтиморе. Грибок быстро распространялся, покрывая за считанные дни человека-носителя. Они никогда не видели, каков был окончательный результат, но Сара не могла представить, чтобы он был каким-то красивым. Всё, что она знала, это то, что инфицированные испытывают сильную жажду, и сколько бы они ни пили, воды было недостаточно. Они хотели больше. Что было иронично, учитывая обстановку в мире.

Смог ли Кевин действительно вовремя удалить инфекцию? Неужели, соскоблив кожу с поражённого участка, действительно можно уничтожить грибок? Она видела, что Кевин верил в это.

Но Сара не была в этом уверена.

Ей пришло в голову, что она провела рукой по волосам прямо перед тем, как поднять Кевина с пола. Делала ли она это с тех пор? Она не могла вспомнить. Да, она изо всех сил постаралась обеззаразиться, но не помыла волосы. Сара знала, что она параноик. Её одолели усталость и потрясение. Но параноик или нет, она решила перестраховаться. Сара вытащила из ящика ножницы и надела резиновые перчатки. Затем наклонилась над мусорным ведром и остригла волосы как можно короче. Это опечалило её – её подруги всегда говорили, что её волосы были одной из лучших черт Сары. Отбросив эмоции в сторону, она стиснула зубы и продолжила, состригая их ещё короче. Закончив, Сара посмотрела на свои локоны в ошеломленном молчании. Затем бросила перчатки и ножницы в мусор, связала мешок для мусора и поставила его на ступеньки. Она стояла под дождем, позволяя ему смыть обрезки с ее шеи и плеч. Затем снова вернулась внутрь и вытерлась.

Она не смотрела в зеркало. Она боялась. Ещё рано. Может быть, позже. Прямо сейчас вид ущерба, который она только что нанесла себе, может стать последней каплей.

К тому же, - ругала она себя, - это просто волосы. Они снова отрастут. И я никого не встречу здесь. Все симпатичные девушки уже на дне моря.

Сара глубоко вздохнула и заставила себя сосредоточиться. Прямо сейчас были более важные вещи, о которых нужно было беспокоиться – например, о Кевине.

Когда она пересекла комнату, помехи в радио исчезли, а затем вернулись, а затем последовал громкий резкий электронный визг. Когда шум рассеялся, она услышала знакомый бостонский акцент. И снова сигнал был слабым и часто прерывался вспышками статического электричества.

- ...транслировать... сигнал бедствия. Пру... билдинг... почти в восьмистах футах над Бостоном, но теперь... всё, кроме четырёх верхних этажей, затопленo Атлантическим океаном. Единственное другое здание, которое... это Башня Джона Хэнкока. Всё остальное... двухсотфутовая радиомачта Пру...

Сара зависла над радио, внимательно прислушиваясь.

- ...нас шестеро. Я, О’Нил, Уилсон, Мейсон, Ребекка и Херндон... менеджер по техническому обслуживанию... Уилсон из Чарльстона... речь... правительство ввело ограничения на поездки... Лиза и Алекс остались в Огайо... могли бы послушать эту передачу... журнал...

Сара попыталась сконцентрироваться, извлечь какой-то смысл из случайных, разрозненных слов, пробивающихся сквозь помехи. Она взяла ручку и планшет с пульта управления и записала ключевые фразы и вещи, которые казались важными.

- ...получеловек-полуакула... съел Норриса... немного... половину... много дизельного топлива для генератора, так что я могу вести трансляцию, как на радиостанции. И со всеми этими радиомачтами и тарелками любой, у кого есть работающее радио или телевидение... должен это слышать... CB-диапазон... Телевизионные сигналы поймают только... но радиосигналы должны попадать в башню за башней. Они могли... довольно далеко, я полагаю... выяснить, как перенастроить спутниковые антенны в систему общественного вещания... спутники в космосе всё ещё работают... передавать ещё дальше...

Сара отошла в сторону, вытягивая шею, и сигнал внезапно стал чётче. Она боялась шелохнуться, надеясь, что сигнал не пропадёт.

- Однако я могу только передавать, поэтому я не знаю, слышит ли кто-нибудь это или нет. Если да, то привет! Как дела? Есть ли шанс, что вы могли бы послать вертолет или лодку, чтобы вытащить наши задницы отсюда?

- Только если они придут и спасут нас первыми, - ответила Сара мужчине.

- В любом случае, - сказал он, - я очень устал. Сплю мало из-за зуда. Думаю, у меня сыпь или что-то в этом роде. Может быть, из-за всей влаги в воздухе – вроде тропической язвы или типа того. Будет отбой на несколько часов, а потом я попробую ещё раз. Если кто-то слушает, оставайтесь в безопасности. Оставайтесь в сухости. Это Марк из Бостона, снова и снова.

Вернулась тишина, за которой последовал ещё один разряд статического шума. Сара стояла, прислушиваясь к нему какое-то время. Затем медленно выключила радио. Она подумала о том, чтобы пойти рассказать Кевину о трансляции, но потом вспомнила, что не может.

Она вернулась к книжным полкам и сканировала корешки, пока не нашла то, что искала – несколько книг по первой помощи и медицине. Она сняла их с полки, сдула пыль с обложек и села на койку. Она задула свечи одну за другой, пока не остались только фонарь и одна свеча. Затем вернулась на свою койку, погасила фонарь и стала читать при свечах.

Прошло много времени, прежде чем она могла уснуть.

Кевин застонал. Обезболивающие уже перестали действовать, что его удивило. Он проглотил больше рекомендованной дозы – недостаточно, чтобы навредить себе, но достаточно, чтобы заглушить боль на несколько часов. Казалось, что его тело борется с действием наркотиков, выводя ибупрофен из его организма. Его забинтованная рука была словно в огне. Марля была пропитана кровью. Большая часть её высохла в коричневую шелушащуюся корку, но боль не исчезла.

Стиснув зубы, он включил фонарик и осветил им внутреннюю часть сарая, отчасти чтобы отвлечься от раны, но также и для того, чтобы разогнать скуку. Смотреть было не на что – трактор, две газонокосилки, тачка, несколько канистр с бензином и керосином, штабеля разного пиломатериала, рулоны пластиковых и металлических ограждений, связка шпагата, удлинители, газовый двигатель, средство для удаления сорняков, бензопила, металлические столбы и различные инструменты, в том числе несколько топоров, лопаты, мотыги и кирки. В углу болталась паутина. В другом углу стояла пустая и пыльная мышеловка, ее приманка либо давно украдена, либо сгнила. Бетонный пол был относительно чистым, хотя и холодным. Кевин был благодарен за то, что это был не земляной пол, как во многих других хозяйственных сараях. Матрас, который он взял в башне, был тонким, комковатым и не очень удобным. Он снова выключил фонарик и вздохнул.

- Дом, милый дом.

По крайней мере, было сухо. Может быть, слишком сухо, теперь, когда он подумал об этом. С тех пор как пошёл дождь, Кевин привык никогда не высыхать полностью. В воздухе всегда была влага, пронизывающая всё вокруг. Казалось, сырость и плесень проникают во все помещения, независимо от того, насколько они изолированы или проветриваются. Так было в Балтиморе, когда он, Сара и другие укрылись на верхних этажах "Inner Harbour Marriott", и с тех пор так было во всех пунктах их назначения. Выбираясь из-под дождя, они не чувствовали облегчение, поскольку у них обычно не было сухой одежды. Даже раздевание догола не помогало. Во всяком случае, от этого влажность в воздухе становилась ещё сильнее.

Теперь, впервые за долгое время, он чувствовал себя сухим. Ощущение должно было быть приятным, но вместо этого ему стало не по себе. Воздух казался густым и пыльным. Когда он дышал, это раздражало его ноздри и горло. Его кожа казалась сморщенной и кожистой, а рот – пересохшим.

Когда он впервые вошел в сарай, он обнаружил там несколько неоткрытых бутылок с водой. Две из них уже опустели. Кевин снова включил фонарик и поискал третью. Он отвинтил крышку и осушил пластиковую бутылку двумя большими глотками.

- А-а-ах. Так-то лучше.

Причмокивая, он швырнул пустую бутылку в мышеловку, запустив давно бездействующий механизм. Ловушка щелкнула, взлетела в воздух и приземлилась лицом вниз на пол.

Хихикая, Кевин снова выключил фонарик и попытался устроиться поудобнее. Матрас ткнул его, и он поправил его. Дождь барабанил по крыше сарая ровно и ритмично. Звук не был неприятным. Он закрыл глаза...

А потом снова захотелось пить.

- Проклятье. Что за хрень?

Ему пришло в голову, что, несмотря на количество воды, которое он выпил за последний час, ему не хотелось помочиться. Это было странно. Обычно, когда он пил что-нибудь, особенно пиво или воду, это сразу просилось наружу. Когда он был ребенком, его отец во время длительных поездок на машине шутил, что Кевину нужно останавливаться каждые десять миль или около того.

Он порылся в темноте, больше не заботясь о фонарике, нашел четвёртую бутылку и глотнул из неё. Жидкость немного облегчила его жажду, но он заставил себя не выпивать ещё одну. Вместо этого он лежал и пытался заснуть. Его мысли обратились к Саре. Он задался вопросом, что она делает там, в башне, надеясь, что с ней всё в порядке.

Снаружи что-то врезалось в сарай с такой силой, что загрохотали стены. Кевин затаил дыхание. Он услышал отчетливый скользящий звук тяжёлого тела, ползущего по грязи. Он выжидал, не решаясь ни вздохнуть, ни пошевелиться. Ранее некоторые черви демонстрировали способность выслеживать добычу с помощью каких-то сенсорных способностей. Кевин до сих пор не был уверен, было ли это обоняние или зрение – он видел доказательства того и другого, несмотря на то, что у существ не было ни глаз, ни носа. Он подумал о том, чтобы схватить один из топоров со стены, но боялся, что червь услышит его движение.

В конце концов, он услышал, как существо уползло. Измученный, страдающий от боли и лихорадки, Кевин лежал и ждал, когда оно вернётся, пока звук дождя не убаюкал его.

Пока он спал, что-то, что не было кровью, просочилось через поры марлевой повязки на его руке и начало расти, распространяя маленькие исследовательские усики.

Генри вернулся в зернохранилище и снял обувь и одежду, чтобы избежать заражения. Он бросил их в грязную воду и забрался внутрь бункера. Дрожа, он встал в дверном проёме, с его тела капала вода, скапливаясь на полу. Он встряхнулся, разбрызгав капли повсюду.

Мокси растянулась на импровизированной кровати из мешковины, лёжа на спине и подняв лапы вверх. Её рот был приоткрыт, обнажив зубы и опущенные дёсны. Из-под шерсти торчали ребра. Она выглядела окоченевшей, и сначала Генри решил, что она умерла во время его отсутствия. Но потом её уши задергались, и Генри облегчённо вздохнул, глядя на неё. По-прежнему с закрытыми глазами, Мокси покачала лапами и пошевелила хвостом. Генри задумался о том, что ей снилось. Наверно, еда.

Кряхтя от напряжения, он изо всех сил пытался затащить плот внутрь. Оказавшись в безопасности, он прошел по полу к разложившейся картонной коробке, полной мокрых газет и журналов. От них пахло плесенью. Он выбросил их, а затем, неся коробку с собой, опустился на колени рядом с Мокси. Она открыла глаза, когда он нежно почесал её подбородок.

- Как дела, девочка?

Она ответила слабым мяуканьем.

- Я знаю. Я знаю. Мы выберемся отсюда завтра. Мы не можем здесь больше оставаться.

Мокси лизнула его пальцы своим шершавым языком.

- Но сначала мне нужно одолжить несколько мешков.

Он поднял её, и она протестующе заскулила. Генри положил на дно картонной коробки несколько мешков и уложил на них Мокси. Она повернулась по кругу, с сомнением глядя на него, вытягивая свои когти и впиваясь ими в ткань. Его мать называла это "замешиванием теста". Через мгновение Мокси легла и свернулась калачиком. Генри улыбнулся, когда она закрыла глаза и начала мурлыкать.

Используя свой карманный нож, Генри соорудил грубый килт и рубашку из остальных мешков. Рубашку было легко смастерить – он просто вырезал дырочки для головы и рук. С килтом пришлось повозиться. Он использовал полоски мешковины в качестве пояса, чтобы стянуть его вокруг талии. Закончив, он оделся. Мешки были теплыми, согретые кошачьим телом, но вскоре это тепло исчезло. Шероховатый материал царапал и раздражал его кожу.

Он зашагал к центру платформы. Деревянный пол под его босыми ногами был холодным. Генри выглянул из-за стены и убедился, что вода продолжает подниматься. Через несколько дней бункер затопит.

Он лег рядом с Мокси и обхватил рукой край коробки. Он почесал ей уши и закрыл глаза.

- Ага, - пообещал он перед тем, как заснуть. - Завтра первым делом мы направимся к дому мистера Гарнетта. Я не позволю тебе голодать, заразиться тем, что было у мистера Берка, или утонуть. Я обещаю. Я сделаю всё, что нужно, чтобы этого не случилось.

Его живот урчал, пока он храпел.

Сара крепко спала с раскрытой на груди книжкой об оказании первой помощи. Один раз ночью её разбудил особенно громкий раскат грома, но Сара заставила себя снова заснуть. Ей нужно было отдохнуть – сохранить силы для того, что она планировала сделать завтра, если это будет необходимо.

Она думала, что, вероятно, она сделает это.

Кевин спал, и ему снилось, что они с Лори сидят обнажёнными в огромной фарфоровой ванне, наполненной тёплой водой. Это было самое роскошное чувство, которое он когда-либо испытывал. Он осмотрел свои пальцы. Они были похожи на морщинистый белый чернослив.

Лори погладила его плечи.

- Ты такой мягкий.

- Мягкий – это хорошо, - согласился он. - Всё должно быть мягким.

Он наклонился вперёд, чтобы поцеловать её, и она превратилась в воду и залила его.

Даже дрожа в агонии от мощного оргазма, Кевин не проснулся.

Дождь продолжал лить.

Сара, вздрогнув, проснулась сонная и сбитая с толку. Она оглядела комнату, не сразу вспомнив, где находится. Она быстро села, и медицинская книга, которая лежала раскрытой у неё на груди, упала на пол.

- Ой.

Зевнув, Сара потёрла глаза и выскользнула из постели, встав на холодный пол босыми ногами. Она протянула руку и провела рукой по волосам и сначала удивилась, когда ничего не почувствовала. Потом вспомнила, что отрезала их накануне вечером, опасаясь, что в них может скрываться белый пух.

Она включила радио, но Марк из Бостона молчал. Даже статика казалась приглушённой. Она снова выключила его, чтобы сберечь батарейки. Спотыкаясь, Сара наконец добралась до кухни. Она приготовила чашку растворимого кофе и сделала глоток. Он был холодным и горьким, и ей захотелось горячего кофе с цикорием, которым Тедди угощал её и Кевина всего несколько дней назад. Она подошла с кружкой к большим окнам и посмотрела на улицу. Там по-прежнему шёл дождь, скрывая всё, что могло находиться на вершине горы. Вокруг основания башни и окружающих деревьев клубился туман. Небо представляло собой серую пелену – солнце было не более, чем бледным туманным диском. Она попыталась вспомнить ощущение солнечного тепла на коже, и с удивлением обнаружила, что не может.

Единственное, чего она не видела, так это червей. Сегодня утром они заметно отсутствовали. Обычно она их замечала – тени, скользящие, как призраки, сквозь туман. Но не сегодня утром. Интересно, куда они делись? Может, переместились в другое место. Куда-нибудь, где легче было добраться до добычи.

Почувствовав себя более проснувшейся и бодрой, она нашла ручку и бумагу и начала составлять список. Перед тем как начался дождь, друзья и семья Сары шутили над её навязчивым желанием составления списков. Каждый вечер перед сном она составляла список дел на следующий день. Она делала это с младших классов средней школы. Этот процесс помогал ей почувствовать себя лучше – лучше контролировать свою жизнь. Сара продолжала эту практику в Балтиморе, но не делала этого с момента их побега на вертолёте. Она решила, что сейчас самое подходящее время, чтобы начать заново.

Один за другим она перечисляла предметы, которые ей понадобятся для того, что она планировала сделать сегодня, если это окажется необходимым. Закончив, она приготовила себе еще одну чашку растворимого кофе, а затем начала тщательный осмотр станции рейнджеров, проверяя все отсеки, укромные уголки и щели. Её предыдущие исследования проводились в утомлённом и напуганном состоянии. На этот раз она каталогизировала все полезные предметы, отмечая их местонахождение и количество. Она также искала разные вещи, которые только что попали в её список. Всё это она отложила в сторону: резиновые перчатки, респиратор, медицинский спирт, непромокаемые спички, свечу, ватные диски, газету, ножницы, марлю, резиновую трубку, нераспечатанную бутылку виски "Bookers" , керосин, две кофейные кружки и небольшой топорик.

В ранее неизведанном ящике она сделала удивительную находку – пятизарядный "Таурус" .357 и коробку с патронами. При осмотре пистолета на неё хлынул поток, казалось бы, случайных воспоминаний. Тедди протянул ей "Ругер" .22, на что она ответила: "И это всё? У тебя нет ничего побольше? А что касается убийства, то для этого мне не нужно оружие". Стоя на крыше отеля "Марриотт" в Балтиморе, она забрала у Хуана М-16 и выстрелила в русалку. Сломала нос одному из трех сектантов, напавших на нее.

Несмотря на то, что её мать умерла, когда ей было восемь лет или, может быть, благодаря этому, Сара умела позаботиться о себе. Её подруги всегда говорили, что она жёсткая и умная. И она действительно была такой. Она знала это глубоко внутри. Но сейчас она не чувствовала себя такой крутой, и она определенно сомневалась, что у неё хватит ума, чтобы осуществить задуманное. Затем она подумала о Кевине, который встал перед ней, чтобы защитить её от стычки Таза, Даки и Лашон. Он также спас её от русалки, после того как она поддалась её чарам. Он сделал это инстинктивно, не заботясь о собственной безопасности. Теперь она хотела сделать то же самое для него.

Обыск всей станции занял много времени, и к тому времени, когда она закончила, Сара была измотана. Она отдохнула несколько минут, снова обратилась к книжке по оказанию первой помощи, пролистала указатель и стала искать записи, относящиеся к тому, что ей нужно. Затем она приготовила себе поесть. Она не была голодна. Вовсе нет – её живот сжимался, угрожая восстать с каждым укусом. Она заставила себя сдержать всё внутри. Ей нужна была её сила. Что ещё более важно для того, что она собиралась сделать – если она действительно решила это сделать – ей нужен был полный желудок, чтобы переварить выпивку.

Закончив, Сара глубоко вздохнула. Затем положила все снаряжение в мешок для мусора. Она обернула топор полотенцем, чтобы лезвие не проткнуло пластик. Затем натянула плащ и шляпу, взяла пистолет, зарядила его и вышла наружу, навстречу шторму.

Спуск по скользкой металлической лестнице, казалось, длился вечно. Она крепко ухватилась за поручень одной рукой, а другой сжимала пистолет и мешок для мусора. Она хотела засунуть пистолет за пояс, чтобы он оставался сухим, но решила этого не делать. Лучше иметь оружие под рукой на случай, если оно понадобится ей в спешке. Кроме того, она не хотела рисковать упасть и случайно разрядить оружие.

Спускаясь по лестнице, она искала любые признаки движения в окружающем лесу, но всё было тихо. Если черви ещё прятались там, то они вели себя необычно. Она снова задалась вопросом, куда они делись. Достигнув земли, она осторожно двинулась вперед, готовая побежать или выстрелить при первых признаках атаки, но вокруг было спокойно. Её пульс участился. В ушах зазвенело. Дождь, казалось, пошёл сильнее.

Сара подошла к сараю и после секундного колебания постучала в дверь.

- Кевин? Ты там не спишь?

Внутри что-то пошевелилось.

Сара затаила дыхание и стала ждать, когда откроется дверь.

Над затопленной сельской местностью поднялось солнце. Его лучи с трудом могли пробиться сквозь густой облачный покров или клубящийся туман. Туман спускался с горы, окутывая башню ​​рейнджеров, змеился через деревья, которые пока оставались в вертикальном положении, с трудом цепляясь корнями за жидкую грязь и покрытые грибком камни. Туман покрыл грунтовые дороги от вершины горы до затопленных руин Реника и осел на развалинах дома Тедди Гарнетта, покрыв всё, что осталось над землёй – разбитый вертолёт, сплющенный сарай, флигель, грузовик Карла Ситона (который перевернулся набок), треснувший и изъеденный навес для машины и беспорядочные развалины самого дома.

За исключением шума непрекращающегося дождя, не было ни звука.

Полуголодная и линяющая ворона приземлилась на зазубренный кусок сточного жёлоба, выступавший из грязи, как обвинительный палец. Птица наклонила голову, осмотрела обломки дома в поисках еды и взвизгнула, увидев разбитую банку с семечками. Содержимое было разбросано среди груды осыпающейся кирпичной кладки и расколотых досок. Птица кинулась вниз и нетерпеливо начала клевать мокрые ядра.

Теперь было два звука: дождь и звук вороньего клюва в процессе кормёжки.

Затем раздался третий звук – мокрый, скользящий звук, доносящийся из-под руин. Ворона остановилась, борясь с внутренним конфликтом. Встревоженная неожиданным шумом, она хотела бежать, но, в конце концов, победил голод. Птица осторожно опустила клюв...

...и обломки разлетелись. Из-под завалов вылетела бледная продолговатая фигура, задев перья птицы. Прикосновение было быстрым и лёгким, едва задело кончик крыла, но внезапное движение спугнуло ворону. Птица взлетела, спасаясь на упавшей яблоне. Она не заметила, как с её перьев капает белый творог грибка.

Фигура вытянулась дальше в открытое пространство. Грибок колыхался и сгибался, словно мускулы. Оно было такое же толстое и длинное, как мужская рука, но это была не мужская рука. На конце "руки" у него было пять пальцевидных придатков, но это были не пальцы. Рука, кисть и пальцы были просто тенями – призраками того, чем они когда-то были. Теперь они были просто мягкими.

Существо извивалось и толкалось, и обломки соскользнули с его пути. Везде, к чему оно прикасалось, – каждый кирпич, камень и кусок дерева – появлялось ещё больше странного белого пуха. Наконец, фигура выбралась из руин и вытянулась во весь рост, встав на двух грибковых ногах. Оно протянуло руки и обратило своё безликое лицо к небу. Там, где раньше были его глаза и нос, теперь стекали капли дождя. От его глаз остались лишь два тёмных пятна, а носа не было вообще. Его рот превратился в серый разрез. Существо попыталось заговорить, но оказалось, что не может вспомнить как, и вместо этого захрипело.

Ворона, наблюдавшая с упавшей яблони, в ужасе улетела. Фигура наблюдала, как птица улетает. Скоро птица станет мягкой. Фигура знала, что это хорошо. Все должно стать мягким. Это было необходимо. Необходимо...

...oно не могло вспомнить.

Это существо не могло вспомнить много вещей. Онo зналo, что когда-то у него было имя, но не зналo какое. Когда онo думалo об этом, в грибковом налёте, который заменил его мозг, появлялись какие-то образы. Онo вспомнилo, как женщина ударила его пистолетом по голове. Вспомнилo падение. Как стал единым целым с Бегемотом. Но соединение было прервано, не так ли?

Что прервало это соединение?

Онo вспомнилo, как в него стреляли несколько раз. В грудь. Плечо. Другие места. Но это случилось до того, как онo упалo. Онo вспомнилo, как из пулевых отверстий вываливались черви. Их побег омрачил существо. Ему нравились черви. Они были его друзьями. Онo былo их священником. Черви заползали внутрь его головы и рассказывали разные вещи. Секретные вещи. Что-то о Лабиринте в центре мира и о существе, которое там обитало, о существе, которому нельзя было дать имя, потому что это означало неминуемое разрушение. Черви описали форму Левиафана, Бегемота и Великой Бездны. Существо вздрогнуло при мысли о Великой Бездне. Онo хотелo отправиться туда. Ему хотелось окунуться в те далёкие глубины и навсегда слиться с ними.

Но сначала нужно было стать мягким.

Мягкий... Я хочу быть мягким... Все должно быть мягким... птица... камни... деревья... земля... Гарнетт...

Гарнетт. Это имя что-то зажгло в сознании существа. Гарнетт. Именно Гарнетт и его друзья помешали существу стать единым целым с Бегемотом. Гарнетт. Ситон. Молодой человек. Девушка. Онo не могло вспомнить их имена. Не былo уверенo, что онo когда-либо зналo их имена. Но онo запомнилo их лица, запомнилo Тедди Гарнетта, и, вспомнив, существо заново открыло своё имя. Грибковые руки сжались в кулаки. С его тела капала слизь, собиралась у его ног и смешиваясь с дождевой водой.

Существо выкрикнуло своё имя в небо, и ему ответил гром.

Генри стоял у открытого люка зернохранилища и смотрел, как поднимается вода. Когда снова прогремел гром, он вздрогнул.

Промокшая, Сара подняла кулак и снова постучала в дверь. Раздались шаркающие шаги. Что-то начало возиться с дверью. Она сделала шаг назад, готовая ко всему. Её сердце бешено билось.

Когда дверь распахнулась, в третий раз раздался гром.

Первое, что Генри заметил, когда проснулся, это то, что он насквозь промок. Второе, что он заметил, это то, что он лежит на склоне.

Мокрость была относительной. На самом деле он не был сухим с тех пор, как начался дождь. Влага пропитала всё, проникая в здания и одежду, как будто они были папиросной бумагой. Даже если он находился внутри, всепроникающая сырость в воздухе, в конце концов, добиралась до него. Он был мокрым всегда и постоянно мёрз, в результате у него постоянно появлялись симптомы простуды. Ничего особенного. Ни лихорадки, ни хрипов в легких. Но из носа постоянно текло, и он довольно часто чихал. Сегодняшнее утро ничем не отличалось. Единственным изменением было то, что, когда он заснул, его килт из мешковины был просто влажным. Теперь он стал мокрый насквозь.

Странный угол, в котором он оказался, был скорее поводом для беспокойства. Он заснул, а Мокси свернулась клубочком в картонной коробке рядом с ним. Сейчас её там не было. Он приподнялся на локте, оглядываясь в поисках неё, зевая и пытаясь понять, что происходит. В ногах покалывало, как будто они затекли, а в голове стучало. Когда Генри сел, он понял почему.

Зерновой бункер накренился.

Ночью вся конструкция сдвинулась на своём основании далеко внизу. Пол был наклонен вниз, так что его ноги оказались под небольшим углом над головой. Хуже того, вода, заполнявшая центр бункера, хлестала через перила и текла по полу к открытой двери, которая теперь была наклонена в сторону океана. Он задавался вопросом, как ему удалось это проспать. Им повезло, что эта штука не упала в воду.

- Дерьмо.

Он потряс ногами, растирая их, чтобы возобновить кровообращение, и подождал несколько минут, пока головная боль не утихла. Затем он позвал Мокси. Она подошла к нему, робкая и нервная, шла под углом, цепляясь когтями за деревянные полы. Свое неудовольствие по поводу нового поворота событий она выразила слабым печальным воем. Генри притянул её к себе и посадил кошку себе на колени. Когда он гладил её по спине, к его ладони приставал мокрый мех.

- Ну, я же говорил, что мы свалим отсюда сегодня. Это просто доказывает это. Мы не можем больше ждать, девочка. Нам пора уходить, иначе голод будет наименьшей из наших забот.

Мурча, Мокси подняла голову, чтобы он почесал ей подбородок.

- Я просто не понимаю, как бункер мог так сдвинуться с места. То есть я знаю, что нижняя половина находится под водой, но фундамент все равно должен быть прочным. Это же бетон и сталь. Вода не могла так быстро его ослабить, правда?

Он подумал о странном белом грибке. Судя по тому, что он видел раньше, он медленно покрывал всё, на чём рос. Мог ли он всё это время расти под землей, медленно разжижая бункер?

Мокси закрыла глаза и прижалась ближе. Генри перестал её гладить.

- Тебе не слишком комфортно? Ну же, давай. Вставай. Мы не можем здесь больше задерживаться.

Мокси пискнула, когда он осторожно сбросил её со своих колен. Генри вскочил на ноги, изо всех сил пытаясь удержаться на скользком, опасном новом подъеме. Он почувствовал, как под его ногами вибрирует пол. Где-то под водой застонал фундамент. Со стропил посыпались обломки – старое птичье гнездо, кусочки соломы и кусок тухлого, гниющего сена. Остановившись, Генри затаил дыхание, ожидая, что вся конструкция рухнет в воду в любую секунду. Вместо этого бункер вздрогнул, а затем остановился.

Ещё больше солоноватой воды выплеснулось из центра бункера и хлынуло по полу, затапливая его лодыжки. Мокси испуганно зашипела. Быстро двигаясь, Генри наклонился и вытащил её из потока, прежде чем она успела выбежать за дверь. И снова он был шокирован тем, какой невесомой она стала. Как будто он поднял чучело, а не настоящую кошку.

Держа Мокси под мышкой, Генри оглядел их немногочисленные вещи. Ничего особенного. Несколько оставшихся бутылок с водой, винтовка, пол коробки с патронами, тряпка для очистки прицела, пустые пищевые обертки, зажигалка, перочинный нож и молоток. Все остальное было либо сброшено в воду после его встречи с тварью на церковном шпиле, использовалось для изготовления плота и его новой одежды, либо было бесполезным – например, ведро, полное ржавых гаек и болтов. Он был почти уверен, что они с Мокси смогут уместиться на плоту вдвоём. Он беспокоился о том, как сохранить оружие и боеприпасы сухими, но его главной заботой было то, как управлять плотом и одновременно обезопасить Мокси. Если она останется у него на коленях, всё будет хорошо, но если она испугается или занервничает и попытается спрыгнуть...

Подумай немного, - подумал он. - Даже если я вытащу её на сушу, мне придется нести её через лес до дома мистера Гарнетта. Ей будет тяжело. Мне тоже. Может быть, было бы лучше избавить её от страданий сейчас. Я мог бы сделать это быстро.

И тогда мне не придется делать это натощак.

Зернохранилище снова затряслось. На этот раз Генри почувствовал это. Он упал на пол, при этом уронив кошку. Его локти и колени ударились о половицы, а затем он скользнул к открытой двери. Генри схватился за пол, но не нашел ничего, за что можно было бы ухватиться. На него хлынула вода из отверстия. Взвыв, Мокси вцепилась когтями в пол. Затем бункер снова наклонился и, вздрогнув в последний раз, перестал трястись. Его падение остановилось, Генри лежал на полу, задыхаясь и молясь.

Поднявшись на ноги, Генри подозвал к себе Мокси. Убедившись, что она не ранена, он огляделся в поисках винтовки, но обнаружил, что она пропала. Предположив, что оружие вынесло в океан с последней волной, он решил больше не откладывать переезд. Он схватил плот и толкнул его в открытый дверной проем. Плот плюхнулся в воду и закачался на месте. Генри взял молоток и перочинный нож и решил не искать остальное. Хотя зажигалка и бутилированная вода не помешали бы, но ещё одна задержка может стоить Мокси и ему жизни. Слишком поздно он понял, что грести ему нечем. Неистово оглядываясь, он обнаружил одну оторвавшуюся половицу. Гвоздь, удерживающий её на месте, выскочил, вероятно, во время одного из толчков, поскольку накануне все они были закреплены. Используя молоток, он оторвал половицу, затем соскользнул на плот. Мокси боролась и сопротивлялась, и на мгновение Генри подумал, что она может укусить его за руку. Но потом она успокоилась. Она дрожала перед ним и не мурлыкала, но и не пыталась убежать. Во всяком случае, она, казалось, смирилась со своей судьбой.

Убедившись, что кошка устроилась, Генри начал грести. Его нос сморщился от зловония, исходящего от отравленной воды – тошнотворной смеси масла, бензина и химикатов. Он увидел несколько плавающих и покачивающихся мёртвых тел и ещё много частей трупов – отрубленные руки или ноги, ухо и что-то, что было либо скальпом, либо париком. Он внимательно следил за водяными или другими змеями, но ничего не видел. Ему было трудно сориентироваться, насколько далеко от берега он находится, из-за густого тумана, окутывающего склон горы. Генри вглядывался в туман, мельком разглядывая упавшие деревья и валуны. Его внимание было настолько сосредоточено на том, что ждало их впереди, что он не заметил движение позади них, пока не стало слишком поздно.

Позади плота раздался ужасный всплеск, и их обоих забрызгало водой. Мокси зашипела, отплёвываясь, и вцепилась когтями в бедро Генри. Её внимание было сосредоточено на воду позади них. Генри вытащил весло из воды и оглянулся через плечо. К плоту скользил чёрный спинной плавник размером с тачку.

У Генри было время подумать: В реке Гринбрайер нет акул...

Затем существо выпрыгнуло из воды, и он увидел, что это вовсе не акула. Это было нечто намного хуже.

Существо, вырвавшееся из воды, было более десяти футов[5] в длину. Генри предположил, что оно, должно быть, весит несколько сотен фунтов. Существо казалось нереальным – это был получеловек-полуакула. Шея, руки и ноги существа были человеческими, но у него были голова, верхняя часть тела, спинной плавник и хвост большой белой акулы.

Когда Генри был маленьким, его родители разрешили ему однажды посмотреть "Челюсти" вместе с ними. После этого фильма ему несколько недель снились кошмары. Пока он смотрел, как человек-акула парит в воздухе, в его голове мелькнула сумасшедшая мысль.

Надо было сделать плот побольше...

Зверь, должно быть, неверно оценил свой прыжок, потому что перелетел через плот и плюхнулся в воду с другой стороны. На Генри и Мокси обрушились шлейфы воды, почти придавив их. Мокси выла и вырывалась, но Генри сумел удержать её одной рукой. Другой рукой он втянул деревянную доску, служившую ему самодельным веслом, и открыл складной нож. Оружие казалось абсурдно маленьким и не способствовало тому, чтобы укрепить его уверенность или улучшить настроение. Во всяком случае, это только усилило его отчаяние.

Массивный спинной плавник снова вышел из воды, рассекая воду, медленно заскользил к ним. Пока Генри смотрел, как приближается существо, в его руке затрясся ножик. Он понятия не имел, как далеко они ещё были от суши. Туман был слишком густым. Монстр подплыл ближе, отталкивая трупы, шины и прочий мусор. Он начал кружить под плотом, как будто играл с ними. Генри наблюдал, как он скользит под поверхностью – одна лишь серая тень. Он заметил, что существо использовало хвост, руки и ноги, чтобы двигаться в воде.

Он продолжал кружить. С каждым концентрическим проходом пространство между ними сужалось. Мокси зашипела, брызнув слюной, её мокрый мех встал дыбом, как будто кто-то воткнул её хвост в электрическую розетку.

Генри начал вспоминать, чему учили в старшей школе. В частности, на уроках биологии мистера Янга. Они изучали акул, не так ли? Он плохо их помнил, потому что Генри тратил больше времени на то, чтобы украдкой поглядывать на грудь Джин Пирси и играть в "Jewel Quest II" на своем мобильном телефоне, чем на учебную программу. Что он знал об акулах? У них сверхчувствительный слух, правда? А что насчёт органа, который называется боковой линией? Да, теперь он вспомнил об этом. Акулы могли улавливать звуки и вибрацию на расстоянии сотен футов. У них также было сверхчувствительное обоняние. Они чувствовали запах капли крови на большом расстоянии.

Акулочеловек завершил ещё один круг. Теперь он был достаточно близко, чтобы Генри мог ударить его доской.

Что ещё, черт побери? Думай!

Их слабым местом были глаза. И морда. Если ударить акулу по морде, это должно повредить ей. Вроде как пнуть мужчину по яйцам. Это не убьёт акулу, но заставит её дважды подумать, прежде чем съесть вас. Если он правильно помнил, можно убить акулу, не давая ей двигаться. Как только акула остановится, она погибнет. Генри не знал, применимо ли это правило и к акулам-людям, и даже если это так, похоже, у него не было возможности проверить это прямо сейчас.

Словно читая его мысли, пулевидная голова чудовища появилась из воды, вытянувшись к нему на толстой человеческой шее. Человек-акула посмотрел на Генри и Мокси чёрными бездушными глазами, а потом открыл пасть, обнажив ряды острых как бритва зубов. Генри был уверен, что существо ухмыльнулось ему.

Затем он напал, ещё раз выпрыгнув из грязной воды и схватившись руками за край плота. Мощные челюсти захлопнулись, а затем снова открылись в ожидании кусков плоти на борту плота. С уголков рта существа капали пена и слюна. Он врезался в дверь бункера, и плот опасно накренился в сторону. Генри и Мокси скользнули к раскрытой пасти. Изо рта акулы доносился отвратительный запах, от которого у Генри защипало в глазах. Ему это напомнило бойню на соседней индюшачьей ферме.

Соседней фермы больше нет, болван. Теперь она под водой, как и всё остальное. Сосредоточься на том, чтобы вас не съели.

Генри ударил зверя перочинным ножом, но лезвие едва задело плоть существа. Мокси впилась когтями в бедра Генри и крепко сжала их. С криком Генри выронил нож и схватился за молоток. Акула сильнее прижалась к плоту, пытаясь своим весом опрокинуть судно. Генри и Мокси скользнули в нескольких дюймах от его пасти. Продолжая вопить, Генри взмахнул молотком и ударил акулу-человека прямо под носом, и тот издал глубокий, гулкий крик. Его дыхание было похоже на горячий зловонный ветер. Существо отпустило плот, затем с рёвом ударилось о плот головой. Плот вздрогнул и застонал, угрожая развалиться. Половица, которую Генри использовал как весло, соскользнула в воду и исчезла внизу. Его перочинный нож погрузился в воду. Генри наклонился вперёд и ударил снова, на этот раз остриём молотка, и тупые лезвия глубоко вонзились в выпуклый чёрный глаз чудовища. В воду брызнула розово-серая мякоть, из раны хлынула кровь. Генри взмахнул в третий раз, выбив несколько зубов размером с полдоллара изо рта существа.

Большой хвост заметался, хлопая по воде, и акула-человек нырнул, исчезнув под плотом. Генри затаил дыхание и крепко схватил Мокси, ожидая, что в любой момент существо вынырнет и разнесет дверь бункера на куски. Но этого не произошло. Вместо этого поверхность воды снова стала спокойной. Волны утихли. Вернулась тишина. Мокси, окоченевшая и промокшая, лежала у него на коленях, её когти всё ещё оставались в его бедрах. Генри снова осознал, что дождь идёт непрерывно, обеспечивая фоновую музыку всему, что только что произошло.

Прошло несколько минут. Генри оглянулся, но зернохранилища больше не было. Он почти ничего не видел. Весь пейзаж был окутан туманом. Затем плот резко остановился. Генри снова закричал, полагая, что они столкнулись с акулой. Но потом понял, что они сели на мель – на верхушку дуба. Его верхние ветви почти не выступали из воды. Плот зацепился за них. Он оторвал одну и использовал её, чтобы оттолкнуться от дерева, а затем использовал как весло. Ветка оказалась не очень эффективной, но это было лучше, чем ничего. Мокси начала расслаблядься. Генри сосредоточился на том, чтобы оставаться начеку.

Они налетели ещё на несколько деревьев и проехались по крыше сарая. Затем, через несколько минут, Генри заметил, что уровень воды снижается. Деревья и другие препятствия уже выше торчали над водой. Туман рассеялся, и Генри облегчённо вскрикнул, когда увидел сушу, хотя это слово было не совсем точным. Больше было похоже на мутную землю. Однако на данный момент Генри это не волновало.

Из воды поднималась вершина горы. Плот врезался в большой камень, опасно цепляющийся за землю позади него. Увидев граффити, нарисованные на камне краской из баллончика, Генри узнал в нём валун, выходивший на Дьявольскую дыру – небольшую пещеру, расположенную на полпути к вершине горы. Неужели вода действительно настолько высоко поднялась, что пещера теперь находится на уровне моря? Это казалось невозможным.

Он заметил, что на камне растет странный белый грибок. Он осторожно слез с плота, крепко держа Мокси и следя за тем, чтобы ни один из них не соприкоснулся со зловещей растительностью. Когда его босые ноги погрузились в грязь, Генри рухнул на колени и заплакал от радости. Он гладил Мокси и рыдал, вздрагивая, когда на нём начал сказываться отсроченный шок от всего, через что они прошли. Он не знал, как долго просидел там, но, в конце концов, почувствовал, как Мокси толкает его головой. Он посмотрел вниз. Кошка расхаживала взад-вперёд и казалась нетерпеливой.

- Мы сделали это. Мы в безопасности. Всё, что нам нужно сделать, это добраться до дома мистера Гарнетта. Тогда всё будет хорошо.

Он поднял кошку и молоток, встал и поплелся вперед. Грязь хлюпала и засасывала его с каждым шагом. Склон был скользким. Его опора была ненадёжна. Но Генри не жаловался. На его взгляд, это было намного лучше, чем то, что осталось позади.

- Доброе утро, солнышко.

Саре потребовалось мгновение, чтобы ответить. Кевин стоял в дверном проеме, улыбаясь ей, и он казался свежим и отдохнувшим. Его волосы были растрёпаны, а с щетины на лице свисала ворсинка, но в остальном он казался в порядке.

Сара неуверенно шагнула к нему, но Кевин поднял руку.

- Нет, не надо.

- Но ты выглядишь лучше.

Улыбка Кевина померкла.

- Внешность может быть обманчива. Я думал, что мне... мягкo... лучше, но за ночь эта дрянь разрослась.

Он вышел из тени, и Сара ахнула. Всё предплечье Кевина было покрыто белым пушком. Грибок пробегал от его локтя до кончиков пальцев, покрывая его плоть, как рукав или перчатка. Пока она смотрела в изумлении, он поднял руку и протянул её под дождь. Когда вода ударилась об него, он закрыл глаза и вздохнул.

- Мне это нравится, - сказал он. - Пух. Ему нравится вода. По ощущениям... мягко... хорошо.

Сара попыталась заговорить, но не смогла вдохнуть из-за комка в горле. У нее закружилась голова. В висках застучала кровь. Она прикусила губу, пока это ощущение не прошло. Эта ситуaция сводила её с ума, но также её беспокоило то, насколько самодовольным стал Кевин, вместо того чтобы волноваться, как раньше.

- Где ты нашла пистолет?

- Наверху, - прошептала Сара.

- Это хорошо. Прошлой ночью я слышал, как снаружи ползают черви, но сейчас их нет. Ты что-нибудь видела?

Сара вытерла капли дождя и слёзы с глаз и покачала головой.

Кевин отступил в дверной проем сарая.

- Что в сумке?

- Выпивка. Я нашла неоткрытую бутылку "Bookers". И подумала, может, мы могли бы немного выпить.

Он приподнял бровь.

- Немного... мягко... рановато для выпивки, разве нет?

Сара пожала плечами.

- Кого волнует, сколько сейчас времени? И, кроме того, нам нужно кое-что отпраздновать.

- Что отпраздновать? Что я заражён этим... мягким... дерьмом? Что все наши друзья мертвы?

- Мы не знаем наверняка. Тедди и Карл могут быть живы.

- Ты действительно в это веришь, Сара?

Она запнулась.

- Нет. Думаю, нет. Но мы ведь живы? Как ты сказал, должна быть причина. Мы не могли пройти через всё это без всякой причины. Давай выпьем за это, если больше не за что.

- Мы не можем пить из одной бутылки. Я не хочу, чтобы ты подхватила это... мягкое... дерьмо от меня.

- Всё нормально. Я взяла две кружки. Пока бутылка не касается твоей кружки, пока мы наполняем её, всё будет в порядке. И еще я взяла с собой резиновые перчатки и респиратор. Я могу их надеть, если тебе полегчает от этого.

- Сложно будет пить через респиратор, но да, надень перчатки. Это не повредит. Лучше... мягко... перебдеть, чем недобдеть.

- Почему ты все время это повторяешь? - спросила Сара. - Мягкий. Что это значит?

- Не знаю, - признался Кевин. - Это грибок. Я думаю, что мягкий – это то, чем он хочет быть. Я не знаю, как ещё объяснить. Я просто продолжаю слышать это в своей голове. Оно не любит сложных вещей. Ему нравится... мягкий...

- Я не понимаю.

- Я тоже. Но неважно. Давай выпьем. Кто знает? Может быть, алкоголь его убьёт.

Сара наклонилась, открыла мешок для мусора и порылась в нём. Она достала виски, кружки и перчатки. Натянув перчатки, поставила кружку так, чтобы Кевин мог дотянуться до неё. Затем она села и посмотрела на открытую дверь. Ее ягодицы и ноги утонули в грязи.

- Я бы пригласил тебя войти, - сказал Кевин, - но это, вероятно, не... мягко... безопасно.

- Всё нормально. Я посижу здесь. А ты можешь следить за мной, на случай если один из червей попытается подкрасться ко мне сзади или что-то в этом роде.

- Я всегда тебя поддержу.

- Я знаю, - cлова застряли в горле Сары. - Мы через многое прошли вместе, верно?

- Да, это точно.

Сара открыла бутылку "Bookers" и налила немного в каждую кружку. Её руки дрожали, пока она разливала виски, бутылка стучала по краям кружек.

- Ты в порядке? - спросил Кевин.

- Я в порядке. Просто немного на взводе из-за воспоминаний о прошлом.

Кевин взял кружку здоровой рукой и поднял её в воздух.

- За Тедди и Карла. Будем надеяться, что они... мягкие... теперь в лучшем месте. Где-нибудь... мягкие... в сухости.

Сара взяла кружку и повторила тост.

- За Тедди и Карла.

Кевин запрокинул голову и осушил кружку. Пока он не видел, Сара быстро вылила содержимое своей кружки на землю. Её первоначальный план состоял в том, чтобы набить желудок едой и переварить виски, чтобы Кевин напился быстрее, чем она. Но пока пил свою порцию, она решила, что попробует сделать это так. Чем меньше алкоголя будет в её организме, тем лучше. Дождь смыл виски ещё до того, как Кевин закончил. Он причмокнул и поставил кружку на землю.

- Блин, это отличное виски.

- Да, - согласилась Сара. – Хорошее.

- Как насчет добавки?

- На подходе.

Сара взглянула на мешок и увидела очертания топора сквозь тонкий пластик. Она налила ещё две порции, стараясь не зарыдать. Она старалась не касаться бутылкой края кружки Кевина. Когда она закончила, Кевин снова поднял кружку.

- Можем мы... мягко... поднять тост за Лори на этот раз?

Сара кивнула.

- Конечно. Я - за.

- Хорошо. Лори. Я скучаю по тебе, детка. С тех пор произошло так много всего, и я не думаю, что у меня действительно было время, чтобы... мягко... обработать все это. Я до сих пор не могу поверить, что тебя... мягко... нет. Может, мы скоро увидимся.

Пока он пил, Сара снова вылила виски и стала ждать.

- Тебе не обязательно продолжать это делать, - сказал Кевин.

Поражённая, Сара уронила кружку, и она с хлюпающим звуком упала в грязь. Её уже мокрую одежду забрызгало грязной водой.

- Ч-что?

- Не прикидывайся. Я не... мягкий... тупой, Сара. Я видел, что ты только что сделала. И я увидел кое-что... мягкое... другое в мешке, когда ты его открыла: медикаменты, керосин и... - его голос упал до шепота. - И топор.

- Как ты...?

- Мешок выглядит слишком... мягким... тяжёлым и громоздким для бутылки виски и кофейных кружек.

Сара подняла кружку и вытерла с неё грязь. Когда она снова посмотрела на Кевина, он улыбнулся ей. Это было печальное, взволнованное выражение лица, и когда он снова заговорил, в его голосе послышалось смирение.

- Я знаю, что ты задумала, Сара. Знаю, что ты планируешь сделать.

- Кевин, я не...

- Ты напоишь меня, вырубишь, а потом ампутируешь руку. Верно?

Она замолчала, не зная, что сказать дальше. Откуда он знает, что она планировала? Просто догадался? И если он действительно догадался о её намерениях, почему так спокойно отреагировал? Сара знала, что на его месте она бы начала драться и кричать.

- Налей мне еще немного, - сказал Кевин. - Чёрт, если не собираешься пить, просто отдай мне бутылку целиком.

Не говоря ни слова, Сара наклонилась к двери и поставила перед ним бутылку виски. Она почувствовала слабый запах плесени – не из сарая, а от самого Кевина. От него пахло плесенью и сыростью, как от одежды, оставленной в затопленном подвале. После того, как она откинулась назад, Кевин взял бутылку покрытой грибком рукой и поднес её ко рту. Он пил долго и жадно, выдохнув и сморщившись, когда закончил. На его губах блестели капельки виски.

- Боже, так хорошо. У меня в животе всё горит, понимаешь? Хотя я немного удивлён.

- Почему?

- Я думал, что пух не любит алкоголь. Думал, что пожалею об этом. Он может это делать – вознаграждать и наказывать. Ему нужна вода. Чем больше воды он получит, тем быстрее разжижит меня.

Сара ахнула.

- Разжижит?

- Ага.

- Но, мы видели десятки заражённых людей еще в Балтиморе, и Тедди говорил, что он видел оленя с грибком. Ни один из них не был разжижен.

- Откуда нам знать? Мы не видели их конец, не так ли? Каждый раз, когда кто-то заражённый проплывал рядом с отелем, Хуан, Майк, Ли и другие отсылали их подальше, чтобы остальные из нас этим не заразился.

- Но откуда ты знаешь, что этот пух делает с тобой?

Кевин покачал головой.

- Я не могу это объяснить. Я просто знаю. Может, это какой-то странный симбиоз. Может, теперь у нас с грибком одно сознание. По крайней мере, так кажется. Это дерьмо не просто плесень. Оно разумное. У него есть собственные мысли.

- Может, это просто побочный галлюциногенный эффект.

- Я так не думаю. Поверь мне. Ты не в моей голове, но белый пух – там. Всё, что я знаю, это то, что он хочет меня разжижить, и ему нужна вода, чтобы закончить работу. Вода помогает химически расщеплять моё тело. Еда останавливает этот эффект. Вчера вечером я попробовал немного поесть, и мне стало так плохо, что я подумал, что умру прямо здесь, на полу сарая. Когда я не делаю того, что он хочет, пух делает мне больно. Это похоже на небольшие электрические разряды в каждом из моих нервных окончаний. Единственное, что останавливает его, это когда я выхожу под дождь или пью немного воды. А ещё оно чешется. Мне нужно приложить максимум усилий, чтобы не расцарапать себя и не истечь кровью. Каждый раз, когда я чешусь, грибок что-то впрыскивает в мою кровь. Не знаю что. Может быть, успокоительное или что-то в этом роде, потому что от этого мне хочется спать. Ну да ладно, до дна!

Он подмигнул ей, а затем сделал ещё один большой глоток из бутылки.

- Кевин, это ты сейчас говоришь?

Кевин фыркнул, брызнув виски. Сара вздрогнула, медленно отходя, чтобы капли не попали на нее. Затем она посмотрела ему в глаза.

- О чём ты, Сара? Я по-прежнему остаюсь собой. Просто немного уродливее. Хорошо, что Лори меня сейчас не видит, а?

- Твоя речь изменилась, - сказала Сара, стараясь сохранять спокойный тон. - Балтиморский акцент исчез, и в последние несколько минут ты не повторял слово "мягкий". Ты так много произносил его раньше, что звучал как заезженная пластинка.

Кевин сделал еще глоток и пожал плечами.

- Я не знаю. Может быть, я снова контролирую ситуацию. Может быть, алкоголь притупляет его или что-то в этом роде. Если так, то это плохие новости для моей печени, потому что я стану самым жалким алкоголиком на планете.

Сара не засмеялась вместе с ним. Вместо этого она сморгнула слезы и уставилась на грязь между ними. Когда Кевин заметил её молчание, он проследил за её взглядом до их ног. Они оба застыли.

Пока они разговаривали, белый пушок, растущий на руке Кевина, отправил бледный, похожий на усик, корень от его запястья на землю, а затем через открытый дверной проем. Придаток был не толще электрического провода. Наконечник зарылся в мокрую землю. Из придатка вытянулись крошечные щупальца, такие же тонкие, как волосы Сары, и медленно приближались к ней. Сара наблюдала за ними со странным спокойствием. Они напомнили ей червей. Она крепче сжала пистолет.

- Господи боже, блядь! - Кевин протянул свободную руку, схватил отросток чуть ниже локтя и потянул.

Он растягивался, но держался крепко. Стиснув зубы, он потянул сильнее, оторвав усик. Вместе с ним оторвались куски его кожи и волос. Кевин запрокинул голову и закричал. Он отбросил отчленённый нарост в грязь. Из его раны хлынула кровь, но Сара заметила, что она жидкая.

Водянистая.

- Чёрт, - причитал Кевин. - Ой, ебать меня, это чертовски больно!

Сара встала, сжимая пистолет в одной руке.

- Подожди. У меня в пакете марля.

- Марля? На кой чёрт мне марля, Сара? Ёбаная повязка не поможет.

Сара взглянула на усик. Щупальца перестали двигаться. Он лежал в грязи, безжизненный – или ждал. Медленно она сделала несколько шагов назад и ослабила хватку на пистолете. Переложила оружие в другую руку и согнула пальцы. Её рука сжалась. Кевин задыхался и трясся, явно от боли.

- Ты знал, что он попытается это сделать? - спросила она.

- Нет. Конечно, нет! Я же сказал, что у него собственный разум.

Он замолчал, прикрыл рот и закашлялся. Когда он убрал руку, его ладонь и губы были малинового цвета.

- Ты кашляешь кровью.

- Кажется, пушок не очень любит виски. Ой, блядь, как больно!

Боль в голосе её друга разбила Саре сердце. Одной рукой она смахнула с глаз дождь и слёзы.

- Ты должна это сделать, - умолял Кевин. - Я выпью эту долбаную бутылку, и будем надеяться, чёрт возьми, что она меня вырубит. Если нет, то всё равно сделай это.

- Кевин...

- Обещай мне, Сара.

Она уставилась на него.

- Обещай мне... мягкое!

Медленно Сара кивнула.

- Хорошо, обещаю.

- У тебя есть пояс или что-то еще, чтобы связать меня, чтобы я не истек кровью до смерти? Потому что это была бы настоящая лажа, если бы ты удалила из меня пух, и я бы всё равно умер.

Она снова кивнула.

- Я принесла всё – антисептик, жгут, штуку, чтобы прижечь рану. Я прочитала об этом в медицинской книжке рейнджеров.

- Блин, ты всё продумала. Ах, бля, это как нож в животе. И в моей... мягкой... голове. Хорошо. Господи, мне сейчас страшно. Интересно, на что это будет похоже, когда я очнусь?

Сара отвернулась, делая вид, что ищет на деревьях каких-либо скрывающихся червей. Она так сильно прикусила губу, что та закровоточила. Если Кевин заметил, он ничего не сказал.

- Может быть, всё будет не так уж плохо, - сказал он. – Жить с одной рукой. По крайней мере, я буду жив, верно? Лучше так, чего не скажешь о девяноста восьми процентах остального населения мира. Ладно, давай сделаем это, прежде чем я откажусь, или пока пушок не попытается нас остановить.

- Хорошо, - согласилась Сара. - Кевин?

- Что?

- Мне очень жаль.

- Не сожалей. Это необходимо сделать. Только пообещай мне, что сделаешь это быстро. Я не знаю, что буду делать, если очнусь, а ты всё ещё будешь рубить мне руку.

Он поднес бутылку к губам и начал глотать. По его подбородку стекало виски.

И тогда Сара подняла пистолет и нажала на спусковой крючок. Первый выстрел разбил бутылку и большую часть челюсти Кевина. По воздуху разлетелись осколки стекла и зубов. Второй выстрел попал Кевину в левый глаз, отбросив его назад. Он упал на пол, его верхняя половина туловища скрылась в темном интерьере сарая.

Сара развернула пистолет и прижала всё ещё дымящийся ствол к голове. Он опалил волосы вокруг её виска, распространив сильный запах кордита. В ушах звенело. Дрожа, она положила палец на курок.

Затем она уронила пистолет, упала на колени в грязь и закричала в небо. Над ней откликнулся гром.

Дождь пошёл сильнее.

Мокси становилась беспокойной. Она корчилась в руках Генри, вытягивая лапы и прижимая когти к его груди и бицепсам. На самом деле она не царапала его когтями – по крайней мере, пока, но она явно была недовольна тем, что он несёт её, ковыляя по грязи.

- Я не могу тебя опустить, девочка. Ты слаба. Ты не ела уже чёрт знает сколько времени. И посмотри вокруг. В любом случае, тебе не стоит ходить в этом дерьме.

Кошка в ответ слабо пискнула – ей не хватало сил даже нормально мяукать. Но она снова легла неподвижно и прижалась к нему. Мгновение спустя Генри почувствовал, как она начала мурлыкать. Он прижался подбородком к её мокрой шерсти и уперся им в неё, не замедляя шаг. Молоток болтался на веревке, скреплявшей его самодельный килт. Он повесил его туда, чтобы удерживать Мокси обеими руками. Рукоятка стучала по его бедру при каждом шаге.

Генри не мог перестать дрожать. По ним неумолимо хлестал дождь. В воздухе висели клубы тумана. Из-за этого было трудно видеть дальше, чем на несколько футов в любом направлении, но Генри был рад этому, потому что то, что он видел вокруг, пугало его сильнее, чем зомби-грибок и акулочеловек.

Всё, что он знал, исчезло, а то, что осталось, он больше не узнавал. Поблуждав какое-то время, он сумел найти извилистую однополосную дорогу, которая вела из Реника и долины вверх по горе к Панкин-Центру. Большая часть асфальта была скрыта под толстым слоем грязи, камней и прочего мусора. До дождей одна сторона дороги была окаймлена пастбищами, кукурузными и соевыми полями. Но их больше не было. Сильный ливень размыл растительность и верхний слой почвы, обнажив слой глины, уходивший глубоко под землю. Глина походила на зыбучий песок. Из земли местами выступали вырванные с корнем деревья и огромные глыбы серых камней. Остальное было похоже на суп цвета ржавчины. Несколько хижин и домов, разбросанных по этой части горы, тоже исчезли.

Другая сторона дороги когда-то была крутым спуском, идущим прямо по лесному склону горы, со стальным ограждением, которое служило буфером. Когда он был моложе, у Генри кружилась голова каждый раз, когда он смотрел в сторону. Теперь пропасть была затоплена. Далеко внизу бушевала коричневая вода, расталкивая деревья, машины, мертвый скот и другие обломки. На самом склоне горы не было деревьев. Все они повалились – их корни не смогли удержаться в мокрой земле.

Помимо повсеместных разрушений, Генри заметил кое-что странное. По ландшафту тянулась череда траншей и борозд, как будто через гору проложила туннель стая больших сусликов. Самая маленькая траншея была размером с собаку. Самая большая была больше школьного автобуса и уходила внутрь земли, залитая водой. Генри не знал, что это такое и что могло их оставить. Он надеялся, что не узнает этого.

Может, это те гигантские черви, которых я видел во сне.

Неделю назад он бы посмеялся над этой мыслью, но ему снился и получеловек-полуакула, и теперь он знал, что они настоящие. Почему черви тоже не могли быть настоящими?

Повсюду был белый пух – на упавших деревьях, камнях и даже в самой грязи. Он осторожно шагал, не желая вступать с ним в случайный контакт. Генри задавался вопросом, с какой скоростью растёт грибок и сколько времени потребуется, чтобы покрыть весь склон горы. Хуже того, что будет, когда это произойдет? Может ли вся гора превратиться в воду, как мистер Берк? Как такое вообще возможно?

В какой-то момент ветер усилился на несколько минут, и туман рассеялся. Он снова посмотрел в долину. Всё, что осталось от наводнения, это шпиль пресвитерианской церкви и зернохранилище Фреда Лодермилка. Обе конструкции торчали вверх, как пальцы тонущего человека. Генри вздрогнул, подумав о том, что произошло в обоих зданиях. Он почти ожидал, что бункер рухнет в воду на его глазах, но этого не произошло. Затем ветер утих, и туман снова сгустился, скрыв местность. Генри повернулся и продолжил восхождение на гору. Между пальцами его ног хлюпала грязь. Его босые ноги больно тыкали камни.

По мере приближения к Панкин-Центру дорога начала выравниваться. Удивительно, но многие из зданий крошечного городка всё ещё стояли. Почтовое отделение и магазин кормов Карла Ситона провалились в грязь, и два из семи домов вдоль дороги обрушились, но сараи и другие дома остались стоять, хотя и в плохом состоянии. У многих не было крыш или обрушились стены. Два дома медленно уходили в землю. Он видел доказательства того, что на всех них росла белая плесень. Большинство деревьев, оставаясь вертикальными, опасно наклонялись в сторону. Генри держался подальше от них. Меньше всего ему или Мокси было нужно оказаться в ловушке под упавшим деревом.

Генри поправил Мокси, положив её на согнутую руку, а затем обхватил ладонью рот.

- Эй? Кто-нибудь? Эй?

Ответа не последовало, кроме непрерывной барабанной дроби дождя. На самом деле он не ожидал ничего, хотя и надеялся, что все равно что-нибудь услышит. Национальная гвардия увезла всех из Панкин-Центра, когда они эвакуировали Реник и Франкфорд.

За исключением мистера Гарнетта, - подумал он. - Тедди все еще здесь. Я видел его. Всё, что нам нужно сделать, это добраться до его дома. Тогда всё будет хорошо.

Он подумал о том, чтобы войти в один из домов, которые всё ещё стояли вертикально. Большинство жителей этих мест летом держали огород и консервировали свою продукцию для использования в зимние месяцы. Наверняка в одном из подвалов или погребов есть еда. По крайней мере, он мог бы найти какую-нибудь сухую одежду, чтобы надеть что-нибудь вместо мокрой мешковины, которую сейчас таскал на себе. И оружие получше, кроме молотка. Но затем он заметил болезненно-бледный грибок, покрывающий фасады домов, и решил не исследовать их. Если он заразится, еда или одежда не принесут ему много пользы. Он может подождать, пока не доберётся до дома мистера Гарнетта.

Его желудок заурчал, и через него прошел судорогой ещё один приступ боли. Стиснув зубы, Генри крепко обнял Мокси и пошёл дальше, не подозревая, что за ним следят.

Его преследователи подождали, пока Генри скроется за поворотом. Затем они поползли вперёд по его следу. Один из них когда-то был оленем. Другой был рыжей лисой. Ещё один – собакой. Трое из них когда-то были людьми, включая Тэмми Лэпп, которая ходила в одну школу с Генри. Теперь они стали чем-то другим. Все они были заражены. Белый пух покрыл их с головы до пят. Крики Генри привлекли всех. Они сопротивлялись желанию атаковать, предпочитая вместо этого следовать за ним в надежде, что он был частью более крупной группы. Если так, то эта группа станет мягкой.

Они встретили больше представителей своего вида, преследуя свою добычу. Новички пошли в ногу, присоединившись к толпе. Они двигались медленно, осторожно, чтобы не стать слишком мягкими. Они хотели этого. Они жаждали этого – жаждали момента, когда смогут просто развалиться и растаять. Скоро. Но не сейчас.

Черви, сделав свое дело, ушли. Теперь настала их очередь, и было ещё много работы.

Достигнув узкой гравийной улочки, ведущей к дому Тедди Гарнетта, Генри остановился, чтобы перевести дух. Они долго путешествовали пешком, и это измучило его. Ему приходилось преодолевать поваленные деревья, огромные лужи с водой и многочисленные оползни, пытаясь удержать кошку. Его босые ступни были ободраны и порезаны всеми обломками, на которые он наступил во время подъёма по склону горы. К счастью, густая грязь действовала как бальзам, останавливая кровотечение из всех порезов. Мокрый килт из мешковины прилипал к его худощавому телу. Грубый материал заставлял его кожу зудеть. Держа Мокси в согнутой руке, он почесался свободной рукой. Каждый раз, когда он это делал, он смотрел вниз, параноидально опасаясь, что обнаружит на себе белый пух, а не просто красное раздраженное пятно от мешковины.

Мокси прижалась к нему, её когти впились в его кожу. Она постоянно дрожала и не издавала ни звука с тех пор, как они вошли в Панкин-Центр. Он погладил её мокрую шерсть и попытался утешить её.

- Всё будет хорошо, девочка. Мы почти на месте. Там мы найдем тебе что-нибудь поесть.

Ему было интересно, что они будут делать, если дом мистера Гарнетта будет покрыт грибком, как дома в Панкин-Центре. Единственными оставшимися вариантами были хижина сумасшедшего Эрла Харпера или станция лесных рейнджеров на Лысом холме. Последнее, вероятно, было заброшено, а первое было местом, которое он предпочёл бы избегать любой ценой. Эрл Харпер был подлым, как медноголовая змея, и Генри боялся его. Он должен был надеяться, что с мистером Гарнеттом всё хорошо. В конце концов, он выглядел нормально, когда Генри заметил его тогда на дороге.

Поправив Мокси, Генри двинулся по дорожке. Гравий ранил его ноги при каждом шаге. Он перешагнул через широкие колеи, образованные водой. Канавы по обе стороны дороги были заполнены бурной бурой водой, а поля были затоплены. Через день или два тропинка тоже будет затоплена. Он посмотрел вперед, ища хоть какие-нибудь признаки того, что мистер Гарнетт дома, но дом скрывал густой клубящийся туман.

Примерно на полпути по тропинке Генри внезапно остановился. Посреди дороги что-то лежало. Три куска чего-то похожего на сырое мясо, каждый размером с бигля. Генри осторожно подошел к ним и подавился от неожиданного запаха – тошнотворной смеси разложения, аммиака и рыбы. После более внимательного изучения Генри понял, что это были за отрезанные части чудовищного червя. Обтрепанные концы резиновых сегментов имели четкие протекторы покрышек в бледной коже.

- Святая корова...

Вода скапливалась вокруг трупа, и слишком знакомая белая плесень плавала по лужам, как мутировавшие листья кувшинок. Казалось, что от тела мёртвого червя отходят похожие на корни пряди. Генри обогнул их и продолжил свой путь. Туман рассеялся, когда он приблизился к концу дорожки, и когда это произошло, Генри ахнул.

Дом мистера Гарнетта был разрушен. Всё, что осталось, это обломки – обгоревшие и расколотые деревянные балки, битые бетонные блоки и обгоревшие кирпичи. Генри попытался понять, что произошло. Похоже, произошел какой-то взрыв либо пожар. Но руины также выглядели затонувшими, как будто большая яма открылась под частью строения и пыталась поглотить его. Как будто груды обломков торчали из лужи зыбучих песков. Двор был затоплен, а несколько участков земли, оставшихся над водой, были пронизаны еще большим количеством странных туннелей, которые он видел ранее. Единственная часть дома, уцелевшая от разрушения, - навес для машины.

Генри поплелся к руинам, поскользнулся в грязи и чуть не упал. Он изо всех сил пытался удержать равновесие, случайно уронив Мокси в процессе. Она недовольно взвизгнула, а затем бросилась к обломкам, шипя и брызжа слюной.

- Мокси, назад!

Генри погнался за ней так быстро, как только мог, не обращая внимания на боль в ногах. Мокси вскарабкалась на кучу обрушившейся каменной кладки и уселась на подлокотник дивана, который торчал из центра кучи. Она облизала себя, демонстративно игнорируя его. Генри подошёл к ней, запыхавшись, и начал ругать кошку за то, что она убежала, но его слова заглушил звук из глубины руин. Что-то сдвинулось, заставив кирпичи, пиломатериалы и черепицу соскользнуть на землю.

- Эй? Есть там кто-нибудь?

Отодвинулось ещё больше обломков. Генри вгляделся в клубящийся туман и увидел фигуру, выползающую из-под обломков.

- Мистер Гарнетт? Это вы?

Фигура заговорила. Его голос был грубым шёпотом.

- Кто это?

- Это я... Генри Гарретт. Вы в порядке? Вы ранены?

Тёмная фигура поднялась во весь рост. Генри с облегчением увидел, что это человек. На мгновение он почти был уверен, что это ещё один человек-акула.

- Вы ушиблись? - снова спросил он. - Мокси и я пришли искать вас. Вы её помните? Моя кошка? Мы отсиживались наверху старого зернохранилища Фреда Лодермилка. Мы видели, как вы спустились с горы, но не смогли связаться с вами.

- Шс-с-с-с...

- Мистер Гарнетт?

Фигура двинулась к нему. Мокси выгнула спину и зашипела.

- Тедди?

- Нет... не Гарнетт... мягкий... ты, маленький... мешок дерьма...

- Эрл Харпер, - Генри попытался скрыть внезапную дрожь в голосе. Он ненавидел этот голос. - Что, черт возьми, с вами не так?

Затем из руин появилось то, что раньше было Эрлом Харпером, и Генри сам увидел, что с ним не так.

Раскинув руки, существо, которое когда-то было Эрлом Харпером, неуклюже двинулось вперёд. Генри был удивлен его скоростью. Прежде чем он успел что-то сделать, существо схватило Мокси с её насеста среди обломков и подняло её в воздух. Ослабленная, она выла и царапалась, но её попытки защитить себя не остановили нападавшего. Когти Мокси прорезали бледный грибок, и из порезов полилась вода.

- Положи её, ублюдок!

Эрл рассмеялся. Даже когда Генри бросился на него, его пальцы, похожие на корни, впились в Мокси, проникая сквозь мех и кожу. Из ран хлынула кровь. Кошачий вой достиг бешеной, неистовой высоты. Эрл согнул руки и разорвал Мокси пополам. Генри закричал, когда части её тела упали в грязь. Лужи воды стали красными. Эрл отбросил половинки тушки и поманил Генри вперед.

- Это... правильно. Подойди... мягкий... сюда.

Генри резко остановился. Его почти охватила ярость. Его уши горели, губы казались толстыми и опухшими, а пульс стучал в висках и в горле. Но его инстинкт выживания пересилил гнев. Существо хотело, чтобы он напал, хотело, чтобы он оказался на расстоянии вытянутой руки. Только так он мог заразить его, как пытался это сделать мистер Берк. Вот почему Эрл убил Мокси.

- Давай... давай... - позвал он, флегматично булькая. - Ну... кис-кис-кис...

Генри покачал головой и попятился, изо всех сил пытаясь сопротивляться болезненному желанию взглянуть на тело Мокси. Какая-то часть его была убеждена, что она ещё жива, что если он сможет просто добраться до неё, то сможет поднять её и снова собрать вместе и сделать её такой же, как раньше. Он открыл рот, чтобы вдохнуть, и услышал чей-то крик. Через мгновение он понял, что это был он.

Эрл перелез через кучу сломанной каменной кладки и потянулся к нему. Генри отступил, скорее инстинктивно, чем осознанно. Трудно было сосредоточиться на чем-либо, кроме Мокси. Он не мог выбросить из головы образ того, что только что с ней произошло. Он попятился, чуть не споткнувшись об опаленные и потрескавшиеся остатки микроволновой печи. Смеясь, существо преследовало его.

Генри оглядел обломки в поисках оружия. Ему на глаза попалась фотография мистера и миссис Гарнетт. Стекло в рамке разбилось, и на фотографию падали капли дождя. Скоро дождь смоет их. Генри замолчал, намереваясь спасти Тедди до того, как это случится.

Что, чёрт возьми, со мной не так? Это просто фотография! Мокси... Вместо этого я должен спасти Мокси.

Мир замер. Дождь прекратился. Эрл замолчал. Единственным звуком было сердцебиение Генри. Он глубоко вздохнул, согнул пальцы, сжал их в кулаки...

...а затем мир снова ожил. Дождь охлаждал его кожу. Насмешливый смех Эрла превратился в вой. Генри встревоженно обернулся. Существо было всего в нескольких дюймах от него. Пригибаясь, он пополз прочь, когда Эрл схватил его. Покрытые плесенью пальцы поцарапали воздух вместо руки Генри.

- Ублюдок.

- Ты убил мою кошку, урод!

- Нет... твоя... кошка теперь... мягкая...

Генри перепрыгнул через груду расколотых деревянных балок. Его босые ноги шлёпнулись в грязи. Что-то острое проткнуло его пятку, но он этого не заметил. Стиснув зубы, он взял кусок трубы и повернулся к своему противнику. Однако прежде чем успел замахнуться, он увидел, как из тумана вываливается ещё больше существ. Большинство из них были людьми. Он знал их в прошлом, еще до того как пошел дождь. Он был удивлен, увидев среди них Тэмми Лэпп. Генри был влюблён в неё, когда они учились в средней школе. Когда-то она была красивой, но теперь эта красота затерялась под белым пушком, растущим на её щеках. Грибок уже охватил остальную часть её тела, выпирая из-под рваных остатков одежды. Помимо инфицированных людей, грибок захватил и других существ: оленя, лисицу, несколько собак и даже несколько коров.

- Господи, - прошептал Генри. - О, Боже мой.

- Генри, - прохрипела Тэмми. - Не... сопротивляйся... это так хорошо...

Эрл подобрался ближе. Он наступил на фотографию Тедди и его жены, оставив на фотографии след из плесени. Через плечо существа Генри заметил останки Мокси.

- Прости, девочка. Прости.

Затем он швырнул трубу в Эрла, развернулся и скрылся в тумане. Ослеплённый слезами, он услышал, как монстры бросились в погоню. Подстёгиваемый погоней, Генри вытер глаза и побежал быстрее. Измученный голодом, жаждой, мокрый, почти голый и истекающий кровью из десятков порезов и царапин, он хотел остановиться – просто встать на колени в грязи и позволить им схватить его. В конце концов, Тэмми сказала, что это хорошо, не так ли? Может быть, так оно и было. По крайней мере, он мог бы снова быть с Мокси. Всё, что ему нужно было сделать, это перестать бежать. Затем Эрл заулюлюкал, и Генри вздрогнул. Нет. Ни в коем случае он не позволит себе стать одной из этих тварей.

Он сможет отомстить за Мокси, прожив достаточно долго, чтобы сражаться с ними на своих условиях.

Преисполненный решимости сделать это, Генри побежал к Лысому холму и башне лесных рейнджеров.

Кевин был мёртв, но дождь продолжал лить. Сара ненавидела равнодушие дождя. Она ненавидела то, что он оставался стабильным и постоянным, даже когда весь остальной мир рушился вокруг неё. Она ненавидела его ощущение на своём теле и в волосах. Она съёживалась, когда чувствовала его в легких, когда дышала, или ощущала вкус на языке, когда говорила.

Сара стояла перед огромным окном рейнджерской станции, глядя на улицу, но ничего не видя. Она чувствовала себя пьяной, хотя и не пила. Её уши и глаза горели, а зрение затуманивалось. Она раскачивалась взад-вперёд, не в силах удержать равновесие. Ей хватило духа снять мокрую одежду, но не хватило силы или желания надеть что-нибудь сухое. Обнажённая, она вздрогнула. Когда она подняла руку и коснулась окна, она заметила, что её рука дрожит – но не от холода.

- Вы мне нравитесь, мистер Окно. У нас с тобой много общего.

Окно не ответило, но она этого и не ожидала. Сара хихикнула. Звук был очень слабым внутри большой круглой комнаты. Указательным пальцем она нарисовала на стекле смайлик. Она нахмурилась, вспомнив, как Карл Ситон сделал то же самое на кухне Тедди Гарнетта всего несколько дней назад. Вздохнув, Сара отметила дырочку от пули во лбу смайлика. Потом, словно это была запоздалая мысль, она нарисовала вокруг него несколько волнистых линий – червяков с веселым выражением лица. Сдерживая очередной приступ смеха, Сара отступила назад и восхитилась своей работой.

Стекло запотело. Как и её мозг.

Стекло было влажным от дождя. Её щеки были влажными от слёз.

Стекло было прочным и целым. Она была... она больше не знала, кем была, но определённо не была непоколебимой. Дрянные, цельные, уравновешенные и несломленные люди не бросают друзей, особенно когда эти друзья – добрые, нежные старики, подвергшиеся нападению гигантских плотоядных червей. Здоровые и цельные личности не стреляют в голову своему единственному оставшемуся другу. Они также не пытаются сжечь останки друга, или поджечь сарай, где лежали останки друга, или злиться и кричать в небо, когда дождь продолжал тушить огонь.

Что с ней стало? Кем была эта новая Сара, и откуда она взялась? Всегда ли она была такой или это была просто реакция на всё, что ей пришлось пережить за последние несколько месяцев?

До сих пор Сара чувствовала себя виноватой только в одной вещи в жизни. Когда она была моложе, она поцеловала Эрин Годфри в аудитории средней школы. У них обеих были эпизодические роли в мюзикле – "Хватай свою пушку, Энни". Они были за кулисами. Свет был выключен, и вокруг никого не было. Одно привело к другому, и они поцеловались. Это был первый раз, когда Сара поцеловала девушку, и это было страшно, захватывающе и правильно. Впервые в жизни она почувствовала себя принадлежащей себе. Почувствовала себя в безопасности.

А потом группка спортсменов, выпивающих за неиспользованным кусочком декораций, который остался от школьного спектакля, смеялись и издевались над ними, называя извращенками и лесбиянками, и выкрикивая грубые предложения о том, что им делать дальше. Сара в ужасе сбежала, бросив там Эрин одну. Со слезами на глазах она выбежала на стоянку, запрыгнула в машину и поехала к озеру, где провела ночь, свернувшись клубочком на заднем сиденье – её живот превратился в комок страха.

До конца учебного года, когда её спрашивали об этом, Сара отрицала, что поцелуй был взаимным. Она настаивала на том, что занималась своими делами и что Эрин заставила её поцеловаться, а затем она оттолкнула Эрин. Она избегала Эрин в коридорах. А когда обиженные и упрекающие глаза Эрин стали слишком часто преследовать её, Сара сменила школу, просто чтобы скрыться.

Она всегда чувствовала себя виноватой за это. Спустя годы она даже пыталась разыскать Эрин и извиниться перед ней. Но Эрин не хотела, чтобы её нашли. Сара надеялась, что они снова встретятся на встрече выпускников, и она сможет всё исправить. В её фантазиях они снова целовались, но на этот раз без страха и стыда.

За исключением того, что воссоединения средней школы никогда не будет. Не будет никаких воссоединений. Ни с Эрин. Ни с одной из её подруг. Ни с семьей, ни с друзьями. Не с Тедди и Карлом. И с Кевином тоже.

Она не собиралась его убивать. Это не входило в её план. Сара была уверена, что сможет ампутировать инфицированную конечность и прижечь рану до того, как белый пух распространится дальше. Но когда она заговорила с Кевином, посмотрела ему в глаза и услышала его голос – и увидела, что грибок двигается сам по себе – инстинкт взял верх.

Инстинкт.

До сих пор ею двигал инстинкт самосохранения. Инстинкт, который позволил ей пережить гражданские беспорядки, приведшие к полной анархии, сопровождавшей раннее наводнение. Инстинкт привел её в отель "Марриотт" - одну из самых высоких точек Балтимора. Инстинкт позволил ей пережить нападение Левиафана на отель и уплыть на плоту с Кевином и Солти. Инстинкт сохранил её в здравом уме, когда они были схвачены культистами в Гринбанке, и позволил ей сбежать ещё раз. Инстинкт помог ей пережить крушение вертолета, атаки Эрла и Бегемота и долгий путь от дома Тедди сюда.

Теперь это помогло ей выжить в очередной раз, и всё, что ей нужно было сделать, это убить своего друга. Она была жива, и всё, что ей оставалось, это смерть.

- Я сейчас одна, - прошептала она. – Только ты и я, мистер Окно. Только ты, я и мышка, которую я видела здесь. И рано или поздно мне, вероятно, придется убить и её, потому что, хотя в этой башне много еды, её запасы не бесконечны, верно?

Она смотрела в окно. Её рисунок уже поблек, когда стекло снова запотело.

- Нет. Ничто не вечно. Кроме меня. Я не могу, блядь, умереть, хотя и хочу. Я даже не могу застрелиться. Я хотела, мистер Окно. Как только я спустила курок в Кевина, мне ничего не хотелось, кроме как спустить его в себя. Но я не смогла. Что-то внутри меня просто не позволило мне это сделать. И теперь я одна.

Измученная, Сара пересекла пол и рухнула на один из стульев. Она посмотрела на рейнджерскую форму, чистую, сухую и аккуратно сложенную. Она подумывала надеть её, но потом решила не беспокоиться. Может быть, она подхватит пневмонию и умрет от этого, потому что по-другому она не могла убить себя. Кроме того, никто не видел ее обнажённой.

- Совершенно одна, - повторила она. - В полном одиночестве.

Сара откинулась на спинку стула, закрыла глаза и начала напевать песню "Under the Milky Way Tonight" The Church. В прошлом песня всегда успокаивала её.

И тогда она услышала шаги по металлической лестнице снаружи. Через несколько секунд задрожала дверная ручка.

Что-то ударилось о дверь. Ручка снова задрожала, на этот раз сильнее. Сара вскочила со стула и присела. Она огляделась в поисках пистолета, не в силах вспомнить, куда положила его. Дверь задрожала.

Я заперлась? Уверена, что да. В противном случае, кто бы ни... что бы там ни было, у него не возникло бы таких проблем с открытием...

Дверь распахнулась, и в комнату ворвалась фигура. Сара с визгом отпрянула и нырнула за стул. Фигура ответила на её крик своим собственным. Сара выглянула из-за стула. Потрепанный злоумышленник оказался молодым человеком лет семнадцати или восемнадцати. Он был одет в какой-то самодельный килт из мешковины. Его руки и ноги были в грязи и крови, а под глазами образовались темные круги. Щёки мальчика впали, а сквозь влажные волосы просвечивал череп. Его кожа была слишком бледной, руки и ноги – слишком тонкими. Она видела его ребра, торчащие из-под мокрой мешковины. Если он был заражен пухом, она не могла его обнаружить.

Заметив её, пришелец протянул руки. С его кончиков пальцев и локтей капала вода. Он издал сдавленный рыдающий крик и сказал что-то вроде: Мокси.

Сара заметила пистолет, лежащий поверх коммуникационного оборудования слева от нее. Глубоко вздохнув, она выскочила из-за стула и схватила его. Мальчик попятился к двери. Держа оружие обеими руками, Сара направила его на его грудь и расставила ноги на ширине плеч.

- Замри! Сделаешь ещё один шаг, и я превращу твои гребаные лёгкие в месиво.

С широко раскрытыми глазами он поднял руки выше.

- Не стреляй. Пожалуйста. Тот ублюдок убил мою Мокси.

- Кто ты? Что тебе нужно?

- Я... - парень замолчал, моргая. Затем открыл рот. - Ты... ты голая!

- Как и ты, солнышко. Что, чёрт возьми, ты здесь делаешь?

Некоторое время он смотрел на её груди, а затем его взгляд переместился на её промежность. Юноша вздохнул. Затем его внимание снова сосредоточилось на её груди. Внезапно Сара смутилась, расслабила боевую стойку и свела ноги вместе. Затем она помахала пистолетом.

- Это сиськи. У них нет ни ушей, ни глаз. Я здесь, засранец. Если тебе нужно на что-то пялиться, смотри на мой пистолет.

Он вскинул голову и посмотрел ей в глаза. Его кадык подпрыгивал вверх-вниз.

- У тебя кровь идет, - сказала Сара. - Ты в порядке? На тебя напали черви или что-то в этом роде?

- Черви? - oн нахмурился. - Нет, единственный червь, которого я видел, был мёртвым. Самый большой червь, которого я когда-либо видел. Не хотелось бы встретить такого живым. Впрочем, для рыб они могут стать хорошей наживкой. Ha oдного из них можно было бы поймать Старого Одноглазого.

Судя по его акценту и упоминанию той же самой рыбацкой ямы, о которой рассказывал Тедди, Сара идентифицировала паренька как местного жителя. Но кто он такой? Тедди и Карл, казалось, были убеждены, что все остальные в этом районе либо мертвы, либо эвакуированы Национальной гвардией – за исключением, конечно, Эрла Харпера. Но теперь даже Эрл мёртв. Сара внимательно изучила незваного гостя. Он был безоружен и явно в плохой форме. Ослабленный, обезумевший и напуганный так же, как и она. Сумасшедший? Возможно. Но он не выглядел угрожающим. Она не опустила пистолет, но когда заговорила снова, её голос стал тише.

- Слушай, малыш. Ты ворвался сюда и напугал меня до чёртиков. Почему бы нам не начать сначала? Кто ты?

- Меня зовут Генри Гарретт.

- Приятно познакомиться, Генри. Я - Сара. Откуда ты?

- Я и Мокси жили наверху зернового бункера мистера Лодермилка.

Сара покачала головой.

- Я не знаю, где это. Я не местная.

- Я понял это. Никогда раньше тебя не видел. Как ты здесь оказалась?

- Это длинная история. Почему бы тебе сначала не рассказать мне свою?

- Мы были в бункере. Это в Ренике, у подножия горы. Нам пришлось уплыть. Мы голодали, а там были... разные штуки. Итак, мы уплыли. Я нёс Мокси, когда мы вышли на сушу.

- Мокси твоя девушка?

- Нет. Она моя... была моей... кошкой, - eго голос сорвался, а глаза наполнились слезами. - Она была такой слабой. Как я уже сказал, мы были голодны. Я знал, что мистер Гарнетт жив, поэтому мы...

- Мистер Гарнетт? Имеешь в виду Тедди?

Генри вздрогнул.

- Ага. Ты его знаешь?

Сара кивнула, и Генри продолжил.

- Мы добрались до его дома. По дороге туда я изранил ноги.

- Ты нашёл Тедди? Он в порядке?

- Нет, - Генри нахмурился. - Всё было в руинах. Как будто что-то разрушило дом. Может быть, взрыв?

Сара опустила пистолет и откинулась назад, прислонившись к радиооборудованию.

- Я не видел его тело, - сказал Генри. - Думаю, он мог сбежать. Мистер Гарнетт был крепким орешком.

- Ага. Да, был, - oна вытерла нос тыльной стороной ладони. - Так как ты здесь оказался? И где твоя кошка?

- Её схватил Эрл.

- Эрл? Эрл Харпер? Не говори мне, что этот сумасшедший сукин сын ещё жив.

- Боюсь, что да, - сказал Генри. - Ты его тоже знаешь?

- Мы знакомы. Он сделал больно твоей кошке?

- Он... убил её. И он ненормальный. Не то, чтобы он был когда-то нормальным. Но он изменился. Он не тот. Это может прозвучать безумно, но на нём повсюду растёт белый грибок. Я убежал после... того, что он сделал с Мокси, но я боюсь, что он может преследовать меня здесь. Вот почему я пытался попасть внутрь – чтобы спрятаться.

Сара встала.

- Он идёт сюда?

- Может быть, - сказал Генри. - И я ещё кое-что скажу. Он не один. Есть целая куча людей, на которых растёт то же самое. И на животных тоже.

- И они все идут сюда?

- Ага, - Генри пожал плечами. - Я думаю, да.

- Дерьмо...

Первое, что они сделали, это оделись. После того, как он вымылся, Сара отдала Генри последний комплект из запасной формы рейнджеров. Форма свободно висела на его измождённом теле. Пока Генри осматривал себя в зеркале, Сара отвернулась, подавляя ухмылку. Несколько месяцев назад она бы нашла это зрелище скорее ужасным, чем мрачно-комичным, но с тех пор многое изменилось, в том числе и она.

Воспользовавшись аптечкой, Сара как могла обработала порезы и синяки Генри. Судя по его реакции, она поняла, что юноша соскучился по матери. Она не спрашивала, что случилось с его семьёй. Не было необходимости. При нынешних обстоятельствах можно было с уверенностью сказать, что они стали пищей для червей. Или едой для русалок. Или даже хуже.

Генри говорил, пока ел. Изголодавшийся, он обеими руками заглатывал еду, сгребал её в рот и между укусами говорил короткими, отрывистыми фразами. Он рассказал ей о своем мучительном путешествии от Реника до дома Тедди, и о том, что произошло, когда он туда добрался. Выражение его лица сменилось на мрачное, когда он заговорил о смерти своей кошки, но настроение улучшилось, когда он снова переключился на еду. Генри перемежал свой рассказ вздохами и стонами удовольствия во время еды. Его губы продолжали чмокать. Сара не была уверена, замечал ли это парень.

Смотря и слушая, Сара рассматривала своего нового напарника. Несмотря на свой возраст и физическое состояние, Генри был явно сильным. Если предположить, что его история была правдой – а у неё не было никаких оснований полагать иначе – то он прошёл через то же дерьмо, что и она, и, похоже, держался так же хорошо. Сильный и стойкий – он напомнил ей Кевина. Её живот скрутило, и на мгновение Сара подумала, что её стошнит. Воспоминания о том, как она выстрелила в него, пронеслись в её голове, словно кадры фильма. Закусив губу, Сара вытерла слезу с глаза и снова сосредоточилась на Генри. Если он заметил её эмоциональную реакцию, то не подал виду. Она улыбнулась и кивнула ему, призывая его продолжить. Он так и сделал, рассказав о чудовище, которое казалось таким же нереальным, как её собственное, чудовище получеловека-полуакулы.

- Ты не соврал, - сказала она после небольшой паузы в разговоре. - Ты действительно был голоден. Я не видела, чтобы кто-то ел с таким аппетитом, с тех пор, как начался дождь.

Генри откинулся на спинку стула и усмехнулся. Его уши покраснели.

- Извини. Не знаю, как долго я сидел без еды. У нас была вода, а еды не было.

- Что ж, я бы порекомендовала тебе немного притормозить. Не стоит перегружать желудок.

- Беспокоишься, что у нас закончится еда?

Сара пожала плечами.

- Её не так уж и много. Просто если ты долго не ел, твой желудок, вероятно, сжался. Можешь навредить себе, если накинешься на всё сразу.

- Думаю, ты права, - oн взглянул на стол, на его лице отчетливо отразилось сожаление. - Хотя, может быть, это было бы не так уж плохо.

- Что ты имеешь в виду?

- Я не знаю. Все, кого я знал, умерли. Какой смысл продолжать жить без Мокси, моей семьи или друзей? Может, мне лучше объесться до смерти.

Сара вздохнула.

- Знаешь, что я делала до твоего появления?

Генри покачал головой.

- Подумывала о самоубийстве. Ты не единственный, кто сегодня кого-то потерял, малыш. Мне жаль твою кошку. Действительно. Но я тоже кое-кого потеряла.

- Я видел тело снаружи, - сказал Генри. - В сарае у основания башни. Дверь была открыта. Это был твой друг?

Сара кивнула.

- Что с ним произошло?

- Он... он был заражён тем же веществом, что и Эрл и другие.

- Похоже, ему выстрелили в голову. Кто его убил?

- Я.

- Ой...

Некоторое время они сидели в неловком молчании. Затем Генри откашлялся.

- Если тебе станет легче, когда я пробегал мимо него, мне показалось, что он начал таять.

- Таять?

- Ага. Он становился жидким.

- Кажется, именно это и делает белый пух, - согласилась Сара. - Нам нужно узнать об этом больше. По радио кто-то ведет передачу из Бостона. У него чертовски сильный сигнал. Раньше он говорил о пухе. Может, послушаем позже. Посмотрим, сможем ли мы узнать что-нибудь, что могло бы нам помочь.

- Без обид, но, может быть, нам не стоит здесь оставаться. Как я уже сказал, Эрл и другие, вероятно, следили за мной.

- Куда ещё мы можем пойти? Я открыта для предложений. Ты, наверно, знаешь местность лучше меня. Есть ещё одно безопасное место?

Генри нахмурился.

- Нет. По крайней мере, не над водой.

Сара встала и подошла к окну. Сложив руки за спиной, она смотрела на потоп.

- Очень скоро, Генри, это место тоже не будет над водой.

- Так что же нам делать?

- Не знаю, - призналась Сара. Эти слова казались горькими на вкус. - Я не знаю. Конечно, мы должны обеспечить безопасность этого места. Если Эрл все-таки появится, нет смысла облегчать ему жизнь. Мы можем забаррикадировать дверь. Может, заминировать лестницу снаружи.

- А потом? Что нам делать после этого?

- Я думаю, мы просто подождём и посмотрим, что будет дальше. Похоже, у нас действительно нет другого выбора – только самоубийство. Ты действительно хочешь убить себя?

Генри помолчал, прежде чем ответить. Когда он отвечал на её вопрос, его голос был едва слышен.

- Нет, не уверен, что я готов к этому.

- Я тоже. Ещё нет. Нет, пока это не единственный вариант, который у нас останется.

- Это может случиться раньше, чем ты думаешь.

Сара не ответила. Она стояла, глядя в окно и слушая, как дождь бьёт по стеклу. Каждая капля походила на удар молота.

Прежде чем Гейл успела как-то отреагировать, косяк рыб сорвал большую часть кожи с лица Хансена. Он отмахивался от них обеими руками, как будто это были пчёлы, а не летучие рыбы, и мгновение спустя его пальцы превратились в сырые, окровавленные обрубки костей и хрящей.

Гейл закричала, споткнувшись на скользкой палубе. Привлечённый её криком, Хансен повернулся в её сторону. Глаз у него не было, и когда он открыл безгубый рот, чтобы позвать на помощь, рыбы быстро и яростно покусали его язык. Затем они занялись его деснами. Они окружили его голову, снова милосердно скрыв его из виду. Звук их крыльев был слышен сквозь шум волн, непрерывную дробь дождя и даже крики других людей на палубе, которые, как и Гейл, пытались сбежать, а не помочь умирающему.

Как будто нам есть куда бежать, - подумала Гейл, бросившись к люку. - Мы окружены водой. Куда бы мы отправились, если бы смогли сбежать?

Она добралась до люка и остановилась. В проёме стоял Морган, наблюдая, как рыбы начинают обгладывать туловище Хансена. На его лице отражалось ужасающее очарование. Гейл плохо знала этого человека – они нашли его цепляющимся за какие-то обломки в водах над Кливлендом – но она была уверена, что Морган был из тех людей, которые сбавляют скорость на шоссе и пялятся на автомобильные аварии.

- Морган, беги.

Если он её и услышал, то ничего не сказал. Его глаза не отрывались от зрелища гибели Хансена. Он медленно облизнул губы.

По палубе растекалась кровь Хансена, смешиваясь с дождевой водой.

- Морган! - Гейл положила ладонь ему на грудь и толкнула.

Его фланелевая рубашка была мокрой. Он не двинулся с места.

МакKанн и Риффл подбежали к ней сзади, тяжело дыша.

- Господи Иисусе, Морган, - крикнул МакKанн, - убирайся с дороги!

Моргая, Морган повернулся к нему.

- Ч-что? Ах, да.

Он медленно отступил в сторону. Гейл, МакKанн и Риффл протиснулись мимо него. Двое мужчин спустились по лестнице и направились вниз, а Гейл встала у люка и кричала остальным на палубе, чтобы те поторопились. Их не нужно было торопить. За считанные секунды от трупа Хансена не осталось ничего, кроме костей и пары клочков мокрой одежды, и теперь летучие рыбы устремились за новой добычей. Их серебристые чешуйки омывали капли дождя. Один за другим Линн, Катарина, Пэрис и Майлон побежали к открытому люку, бесполезно держа руки над головами в тщетной попытке защитить себя.

Майлон поскользнулся на мокрой палубе и чуть не упал. К нему бросились рыбы, но он поднялся и захромал дальше. Когда он влетел в проём, Гейл толкнула дверь, захлопнув люк. Только тогда она осознала, что рядом с ней стоит Морган. Казалось, он наконец-то вышел из транса, по крайней мере, достаточно надолго, чтобы нажать на рычаг на внутренней стороне двери. Штифты с лязгом встали на место, заперев их внутри.

Гейл прислонилась к переборке и задрожала. Её руки и ноги тряслись, а живот скрутило.

По лестнице загрохотали шаги. Появился Новак с зажжённой сигарой между зубами. В его руках был самодельный огнемёт, который он сделал из двух баллонов с пропаном и различных запчастей. Прямо за ним шёл МакKанн с белым как мел лицом.

- С чем мы сегодня сражаемся? - спросил Новак. - Надеюсь, это не грёбаные акулы?

- Нет, - Гейл покачала головой. - Это что-то новенькое. Они похожи на серебристых пираний, только с крыльями.

Новак кивнул, похоже, восприняв это спокойно.

- Все здесь?

- Все, кроме Хансена.

- Есть шанс, что он ещё жив?

Она сглотнула.

- Я сомневаюсь. Если да, то мы должны...

Новак поднял огнемёт и кивнул в сторону люка.

- Отопри и закройся, как только выйду наружу.

- Но...

- Просто сделай это, Гейл.

Его тон не был строгим или не терпящим возражений, и он не говорил так, словно отдавал приказ. Голос Новака был просто уставшим.

Гейл сделала, как он просил, и Новак шагнул вперёд, когда штифты снова лязгнули, и сказал:

- Проваливай с дороги, Морган.

Он затянулся сигарой, пока её кончик не засветился оранжевым, затем прикоснулся им к соплу огнемета. Гейл открыла дверь, и Новак медленно и размеренно шагнул на палубу. Он встал, расставив ноги на ширине плеч, поднял огнемёт и выпустил его содержимое на рыбу, которая уже летела к нему. Он водил оружием вправо и влево, охватив их всех огненной дугой. Существа упали на палубу, шлёпаясь и раскачиваясь, сгорая заживо. Новак прошёлся по ним второй очередью, и они остались лежать неподвижно. Затем он перешагнул через их тлеющие тела и направил огнемёт на ужасные останки Хансена.

Закончив, Новак погасил огнемет и направился обратно к двери. Он улыбнулся Гейл, МакKанну и Морган.

- Кажется, я сказал тебе закрыть за мной люк?

- Из-звини, - запинаясь, пробормотала Гейл. - Я просто...

Его ухмылка стала шире.

- Не смогли устоять перед запахом жареной рыбы?

МакKанн нахмурился.

- Как можно шутить после такого?

- Всё не так плохо, - Новак пожал плечами. - Все живы, верно?

- Все, кроме Хансена, - напомнила ему Гейл.

- Ну, нормально. Все равно он никому не нравился.

Когда он засмеялся, его сигара закачалась вверх-вниз. Мгновение спустя Гейл и МакKанн тоже засмеялись. Морган посмотрел на смеющуюся троицу и присоединился к ним.

- Всё могло быть и хуже, - сказал Новак, войдя внутрь. - Намного хуже. И если всё останется по-прежнему, вероятно, это произойдет достаточно скоро.

Они снова спустились по лестнице. Гейл почувствовала, как напряжение покинуло её тело, когда они присоединились к остальной команде. Она предпочитала находиться под палубой, а не наверху – не из-за защиты, которую обеспечивали стальные переборки корабля, а потому, что, находясь внутри, она не могла слышать непрерывный звук дождя.

Все собрались на камбузе. Когда все собрались, небольшое помещение наполнилось запахом тел и неприятным запахом изо рта. Гигиенические принадлежности закончились несколько недель назад. Обычно Гейл не обращала особого внимания на запах, но зловоние стало невыносимым для всех членов команды. Катарина откашлялась, а Майлон хрустнул костяшками пальцев, но все молчали. Тишина приводила в замешательство.

Гейл огляделась по сторонам и увидела одно и то же выражение на лицах каждого – усталость и мрачное чувство безнадёжности. Она чувствовала то же самое. Как долго они смогут так продолжать – бесцельно болтаться, разыскивая всё более истощающиеся запасы еды и топлива и подбирая случайных выживших, оказавшихся среди обломков цивилизованного мира? Более того, смогут ли они продолжать плавание с большим количеством пострадавших на борту? Как Новак объяснил Гейл, когда они впервые её спасли, суперкатамаран с несколькими корпусами имел длину сто двадцать пять футов[6]. Хотя снаружи большое судно выглядело внушительно, внутри было тесно. Жилая площадь была ограничена, особенно учитывая размер группы, и найти тихое место, чтобы побыть одному, было практически невозможно.

Изначально в команде состояли Новак, МакKанн и Риффл. Были ещё два члена экипажа, но оба были убиты до того, как Гейл поднялась на борт. Помимо Гейл, были Линн, Катарина, Пэрис, Майлон, Морган, Татьяна, Бен и Уоррен. Забавно было думать, что всего несколько часов назад Хансен тоже был частью этой группы. Теперь он пополнил ряды тех, кого они потеряли.

Раньше они находили гораздо больше выживших. Говарда сразил тяжёлый сердечный приступ. Его смерть была единственной естественной смертью. Дикинсон был убит гибридом человека и акулы. Дайана заразилась белым пухом, и её немедленно бросили на произвол судьбы с достаточным количеством еды и воды, чтобы она могла продержаться семь дней. И она была не единственной, кто ушёл под воду. Однажды ночью Либерман прыгнул за борт, соблазнённый песней русалки-вампира.

Худшая участь, по мнению Гейл, постигла Андре. Он отважно прыгнул в океан, чтобы вытащить плавучий ящик с продуктами, после того как их попытки зацепить его шестами, крюками и удочками оказались безуспешными. Андре был хорошим пловцом, он добрался до деревянного ящика и без происшествий подтащил его к лодке. Только когда он стоял под палубой и вытирался, они заметили пиявку на его бедре – приземистую, раздутую тварь длиной с указательный палец и шириной в четверть. Её кожа была цвета печени. Новак благополучно удалил её, а затем они нанесли антисептик на укус размером с маленькую дырочку. Все думали, что с ним все будет в порядке.

Через несколько часов Андре начал жаловаться на боль в животе.

Через две ночи после этого он умер, объеденный изнутри ордами крошечных пиявок. Существо оплодотворило его тысячами своих детёнышей. Андре оставался живым на протяжении всего ужасного процесса, даже когда отродье вырывалось из его рта, носа, ушей и ануса.

Вздрогнув при этом воспоминании, Гейл снова изучила группу. Присутствовали все, кроме Риффла, который, как она предположила, должен был быть на мостике, пилотируя корабль. Ей стало интересно, чего же ждал Новак.

Словно прочитав её мысли, импровизированный капитан откашлялся. Тут же все взгляды обратились на него.

- Думаю, вы все знаете, что Хансен мёртв.

Некоторые кивнули. Некоторые пожали плечами или отвернулись. Никто не произнёс ни слова.

- Риффл управляет кораблём. Я сказал ему, что если тот парень из Бостона вернётся на радио, он должен немедленно продублировать это через интерком. А пока нам нужно кое-что обсудить.

- Что? - спросил Майлон.

- Что ж, - продолжил Новак, - боюсь, у меня плохие новости.

Линн отбросила свою белокурую челку с лица.

- Что за плохие новости?

- Достаточно плохие. Вы, ребята, должны будете решить, хотим ли мы продолжать, или нам лучше заключить некий договор о самоубийстве и просто покончить со всем этим сейчас.

Гейл почувствовала, как судно покачнулось у неё под ногами, когда натолкнулось на особенно большую волну. Она подумала, сможет ли она когда-нибудь полностью освоиться в море – не то, чтобы у нее был выбор. По крайней мере, морская болезнь прошла через несколько дней. Теперь её тошнило только во время сильного шторма или если она пила много жидкости на голодный желудок.

На мгновение воцарилась тишина. Все стояли и смотрели на Новака. Майлон снова хрустнул костяшками пальцев. Затем Уоррен хихикнул, и все посмотрели в его сторону. Молодой человек улыбнулся им, явно нервничая из-за внезапного внимания, а затем пожал плечами.

- Что за драматизм, Новак?

- Никакого драматизма, - голос Новака был низким и ровным. Он уставился на Уоррена, не мигая. Выражение его лица было мрачным. - Мы живём в мире, полном дерьма, и скоро всё станет еще хуже.

- Как так? - спросил Бен.

Вздохнув, Новак откинулся на переборку и поднял руку, считая на пальцах.

- Во-первых, у нас почти закончилось топливо. Оба наших двигателя в хорошем состоянии, что довольно удивительно, учитывая весь мусор в воде. МакKанн хорошо постарался, чтобы в воздухозаборники не забился мусор, и следил за тем, чтобы двигатели работали.

МакKанн кивнул со своего места у люка.

- Также помогает то, что мы придерживаемся относительно низкой скорости, - продолжил Новак. - Но даже в этом случае топливо закончится. Единственная причина, по которой мы смогли его сохранить, заключается в том, что в дополнение к нашим двум двигателям у нас есть гибрид насосно-реактивного двигателя. Я знаю, что вам это ни о чём не говорит. Это был экспериментальный суперкатамаран. Предполагалось, что мы будем исследовать различные методы движения и снижения расхода топлива.

Он сделал паузу, затянулся сигарой и выпустил кольцо дыма в воздух. Затем он продолжил:

- Что ж, мы, блин, снизили расход топлива, хорошо. У нас, может быть, хватит бензина еще на четыре-пять дней. Потом мы будем дрейфовать.

- Это так плохо? - спросила Татьяна. - Я имею в виду, что мы вообще не встречали сушу. Лучше дрейфовать, чем утонуть.

- Конечно, - ответил Новак, - но есть несколько вещей, которые следует учитывать. Если на нас снова нападут – а давайте посмотрим правде в глаза, люди, на нас снова нападут – нам будет сложно спастись от чего бы то ни было, если у нас не будет топлива. Спастись дрейфуя можно только тогда, когда столкнёмся с чем-то вроде маленьких рыбок, которые сегодня сожрали Хансена, но нам не повезёт, если появится что-то покрупнее – вроде одной из тех морских змей, которых мы видели несколько недель назад. Другая проблема – это наше местонахождение. Если GPS не врёт, мы сейчас находимся над центром Кентукки. Я надеялся, что мы найдём сушу – горные вершины или что-то ещё. Но мы не нашли. Это сложно представить, но вода продолжает подниматься. Либо так, либо тает весь мир.

Морган насмешливо фыркнул.

- Не говорите глупости, капитан.

- Нет, - сказал Новак, - и я уже говорил тебе, Морган. Не называй меня капитаном. Во всяком случае, я вот что хочу сказать. Над ватерлинией уже не так много всего, но под нами целая куча дерьма. Здания, верхушки деревьев и холмы; врезаться в них – всё равно что наткнуться на риф. Нам повезло больше, чем некоторым. Благодаря нашей многокорпусной конструкции мы смогли пройти над многими из них. Но рано или поздно мы на что-нибудь наткнёмся, и это пробьёт долбанную большую дыру в нашем боку. И тогда мы обречены. Я пытался избегать городов со времен Кливленда. Подумал, если вывезу нас отсюда, у нас будет меньше мусора. Я не совсем уверен. Я обсудил это с МакKанном и Риффлом. Наш план – отправиться в Атлантику или туда, где раньше была Атлантика. Чёрт, весь мир теперь – это Атлантический океан. Но я хочу вывести нас в первозданный океан, где нам не придется беспокоиться о том, что мы сядем на мель.

- У нас достаточно топлива, чтобы туда добраться? - спросил Милон.

- Не обойдётся и без дрейфа. Это проблема номер один. Проблема номер два заключается в том, что наши шансы собрать что-нибудь полезное в открытом море, вероятно, уменьшатся. Конечно, с течением времени мы находили всё меньше вещей, но нам всё же удавалось вытаскивать кое-какие вещи из обломков. В реальном океане шансов на это будет меньше. Это подводит меня к проблеме номер три.

Катарина застонала.

- Вы имеете в виду, что есть ещё что-то?

Новак кивнул.

- Топливо – не единственное, что у нас заканчивается. Сразу скажу: нам нужно будет начать нормировать нашу еду и воду. Риффл говорит, что если мы продолжим есть так, как раньше, в ближайшие две недели у нас кончится провизия.

Майлон нахмурился.

- Но как насчет всего того, что мы нашли несколько дней назад? Те ящики с едой?

- Большая часть уже испорчена. На некоторых из них росло то белое пушистое дерьмо. Я попросил Риффла выбросить их за борт.

Некоторые из них беспокойно зашевелились. Через мгновение Гейл выразила вслух то, о чём подумали все остальные.

- Он ведь не контактировал с грибком?

- Нет. Он в порядке. Вам не о чем беспокоиться. Но факт остается фактом: мы на исходе. У нас, конечно, есть дождевая вода для питья, хотя я лично считаю, что мы должны прекратить пить её, если только в этом нет крайней необходимости.

- Почему? - спросила Пэрис.

- Ну, имейте в виду, я не учёный, но что, если это белое дерьмо содержится в дожде? Что, если так оно распространяется?

Бен вздохнул.

- Тогда мы в полной заднице.

Кивнув, Новак сделал ещё одну затяжку сигарой, которая уже сгорела дотла. Затем он вынул её изо рта и затушил, растирая по столешнице, пока она не погасла.

- Это была моя последняя.

Не было похоже, что он обращается к кому-то из них. Его глаза оставались сосредоточенными на полу. Гейл показалось, что его голос звучал грустно.

- Итак, - сказал Новак, снова глядя на них, - напомню, у нас почти закончились бензин и еда, а в завтрашнем прогнозе ожидается дождь. Единственное, чего у нас хватает, так это боеприпасов. Поэтому нам нужно решить, хотим ли мы продолжать движение и рискнуть в Атлантике, или мы хотим изучить более радикальный вариант.

- Ты же не серьёзно, - усмехнулся Морган. - Ты говоришь о пакте о самоубийстве?

- Я никогда в жизни не был более серьёзным.

- Итак, - сказал Бен, - мы проведём голосование или что-то в этом роде? Будем поднимать руки?

Новак пожал плечами.

- Я не знаю. Как вы, ребята, пожелаете. Но я не думаю, что мы должны решать прямо сейчас. Я хотел рассказать вам о нашей ситуации – убедиться, что вы понимаете, с чем мы столкнулись. Лично я считаю, что не следует торопиться. Обдумайте это. Поговорите об этом между собой.

- Я согласен, - сказал Уоррен. - Я имею в виду, у нас есть время. Нам не нужно решать прямо сейчас.

Пэрис кивнула.

- Это не значит, что мы покончим с собой сегодня вечером.

- Скажи это Хансену, - пробормотал Майлон с сильным южным акцентом.

- Это напомнило мне, - сказал Новак, - что нам ещё нужно разделить его вещи. Кто-нибудь хочет добровольно помочь МакKанну провести инвентаризацию?

Гейл подняла руку. Она делала это раньше, когда Андре умер после заражения пиявками. Сам акт был болезненным и печальным – разделение и перечисление вещей погибшего товарища по плаванию – но это заставляло её почувствовать себя полезной. Кроме того, она не верила, что некоторые из оставшихся в живых будут честны в своих поисках. После того, как русалка выманила Либермана за борт, Пэрис и Риффл получили задание провести инвентаризацию его личных вещей. Гейл подозревала – но не имела доказательств – что у них хранятся четыре упаковки жевательной резинки "Juicy Fruit", которые Либерман прятал под подушкой. Гейл знала о жвачке, потому что он поделился с ней одной. На следующий день после его смерти она видела, как Пэрис и Риффл жуют жевательную резинку. Подойдя достаточно близко, чтобы поговорить с ними, она уловила безошибочный запах сочных фруктов.

- Спасибо, Гейл, - сказал Новак. – Правила те же, что и всегда. Всё что угодно, например, еда, батарейки, туалетные принадлежности или лекарства, должно быть отправлено в общую кучу. Всё остальное – одежда, книги и всё такое – делится между всеми желающими.

Морган фыркнул.

- Зачем всё это?

- Что ты имеешь в виду?

- Я имею в виду, зачем разбирать имущество Хансена? Хвататься за "Адвил" или туалетную бумагу, которые у него, возможно, остались, кажется бессмысленным, учитывая тот факт, что вы предлагаете нам решить, хотим ли мы заключить договор о самоубийстве.

- Как скажешь, - Новак отвернулся, фактически поставив точку. - Если тебе не нужны его вещи, остальным останется больше.

- Чур, сухие носки мои, - сказала Татьяна. - Если они есть.

- Ничего сухого не осталось, - сказала Линн.

- А если остались, - ответила Катарина, - придется побороться со мной за них. И за нижнее бельё тоже. Моё промокло.

Уоррен толкнул Бена под рёбра, и оба мужчины ухмыльнулись непреднамеренно непристойному комментарию. Катарина, казалось, не заметила их реакцию. Гейл на мгновение ощутила вспышку гнева. Неужели они дошли до этого – ссоры из-за личных вещей мертвеца через несколько минут после его смерти? Может быть, Новак прав. Может, им стоит подумать о самоубийстве. Может быть, человечеству было бы лучше вымереть.

Покачав головой, Гейл встала и подошла к МакKанну, который держал холодную кружку растворимого кофе.

- Ты готов?

- Конечно. Давай покончим с этим, - oн осушил свою кружку и поморщился. - Боже, это как дерьмо на вкус. Я бы сейчас убил ради "Starbucks". Раньше я ненавидел эти кофейни. Думал, что их кофе переоценён и на вкус он такой, будто в нём что-то сдохло. Теперь я бы с удовольствием зашёл бы к ним на чашу кофе. Помнишь, они были на каждом углу?

- Они всё ещё здесь, - ответила Гейл. - Всё, что тебе нужно сделать, это нырнуть поглубже.

- Нет, спасибо, - МакKанн нахмурился. - Чёрт, Гейл. Ты становишься такой же циничной, как Новак. Он плохо на тебя влияет.

- Да пошел ты нахуй, - сказал Новак, ухмыляясь. - И эй, если у Хансена есть какие-нибудь сигары, чур, мои. Если только кто-нибудь ещё не захочет разделить их со мной?

Линн рассмеялась.

- Кроме тебя, их никто не курит. Кроме того, если они и были у Хансена, они, вероятно, тоже промокли. Как и его носки.

- И вообще, как тебе удалось сохранить свои сухими? - спросил Уоррен Новака.

- Да ты шутишь? - улыбка Новака стала шире. - Это идеальная погода для сигар! Мне ни разу не пришлось трахаться с увлажнителем в моём хьюмидоре с тех пор, как пошёл дождь.

Уоррен открыл было рот, чтобы ответить, но внезапный крик из интеркома заставил его остановиться. МакKанн и Гейл замерли возле люка. Все на камбузе уставились на громкоговоритель, прикрепленный к переборке.

- Эй, ребята, - голос Риффла заглушали помехи. - Этот чувак из Бостона снова в эфире. Я сейчас его включу.

Группа замолчала и прислушалась

Все узнали этот голос. Независимо от того, насколько слабым или искажённым он был, это всегда был один и тот же парень – Марк из Бостона, последний диск-жокей в мире, ведущий трансляцию с крыши Пру-Билдинг в красивом затопленном центре Бостона. По словам Новака, они впервые услышали его передачи во время плавания над Иллинойсом. Этот человек устроил собственную пиратскую радиостанцию. Он описал её в одной из своих предыдущих передач. Гейл не понимала большей части технических деталей, но, очевидно, на крыше здания был установлен ряд радиомачт и спутниковых антенн, которые позволяли Марку вести передачу любому человеку в мире, у которого еще было работающее радио, CB-радиосвязь или телевизор. Он также недавно подключил одну из антенн к оборудованию системы общественного вещания, чтобы он мог вещать ещё дальше.

Единственным недостатком, по его словам, было то, что он не мог получать сообщения. Он мог только передавать и не знал наверняка, слышит ли его кто-нибудь. Это было самой неприятной вещью для Гейл. Ей хотелось, чтобы был какой-то способ связаться с ним, какой-то способ дать ему понять, что он не один и что есть выжившие, знающие о его тяжелом положении.

- Я всегда думал, что если я хочу уйти красиво, - говорил Марк, - я выйду на бой, как Уиллем Дефо во "Взводе". Я обожаю эти великолепные финальные бои. Но сейчас я не знаю. Я сомневаюсь, что так и будет. Это дерьмо распространяется.

- У него тот пух, - сказал Майлон. - Бедный ублюдок заразился этим белым дерьмом.

Гейл, Пэрис и Линн заставили его замолчать, и все снова прислушались.

- В любом случае, - продолжил Марк, - это второй день моей трансляции, и никто еще не пришёл, чтобы нас спасти. Меня зовут Марк Сильва. Если кто-нибудь слушает, мы на вершине Пру-Билдинг в Бостоне. Мы больны. Бостон находится под водой, за исключением нас и ещё одного здания. Я всё время думаю о своей жене и сыне из Огайо. Я просто надеюсь, что там дела обстоят лучше.

- Нет, - пробормотал Новак.

- Все ведут себя странно, и мы все такие вялые и умираем от жажды. Это кажется странным – чувствовать жажду, когда вокруг столько воды. Надеюсь, помощь скоро придёт. В противном случае, я думаю, вот-вот случится что-то плохое.

МакKанн толкнул Гейл локтем.

- Ты готова?

Она пожала плечами и кивнула.

- Давай покончим с этим.

Вдвоём они покинули камбуз и закрыли за собой люк. Затем пошли по коридору к месту стоянки. Марк с бостонским акцентом последовал за ними, отражаясь эхом из всех громкоговорителей.

- Сыпь ухудшается, - сказал он. - Думаю, я знаю, что это. Я не хочу признаться себе в этом, но да, что, чёрт возьми, ещё это может быть? Я думаю, мы все инфицированы.

- Майлон прав, - сказал МакKанн. - Похоже, бедный ублюдок заразился грибком.

- Нам нужно узнать об этом больше, - сказала Гейл. - Узнать, как он распространяется. Как избежать заражения. Мы знаем, что можно заразиться этим, прикоснувшись к чему-то, что уже заражено, но должно быть что-то ещё.

- Да, но как мы узнаем? Это работа для учёных где-нибудь в лаборатории, а не для кучки выживших на катамаране. Я имею в виду, какая из нас исследовательская группа, Гейл? Майлон был водителем автобуса. Уоррен продавал машины. Линн работала в страховой компании. Я, Риффл и Новак – всё, что мы знаем, это как управлять кораблём. Я не знаю насчёт других, но ни один из них не кажется мне учёным. Это просто пустая трата времени.

- Похоже, ты готов сдаться. Как насчет этого, МакKанн? Ты согласен с тем, что сказал Новак? Ты думаешь, мы должны просто... - она ​​задохнулась, не в силах закончить фразу.

- Покончить с собой, пока мы ещё можем? Я не знаю. Я не думаю, что у меня хватило бы смелости убить себя, и я не думаю, что смогу убить кого-либо из вас, если бы только вы не умирали и не страдали от боли или не пытались напасть на меня или кого-то из других. За исключением, может быть, Моргана. Его я мог бы убить.

На мгновение он сохранил серьёзное выражение лица, а затем его место заняла зубастая озорная ухмылка.

Гейл засмеялась.

- Да, я тоже.

- Так кем ты была до всего этого?

- В разводе, - сказала Гейл. - Детей нет. Я была соцработником. По ночам я возвращалась домой к своей собаке, маленькому йорку по кличке Терренс.

- И что с ним случилось?

- Пришли, - сказала Гейл, уклонившись от вопроса.

Они опустились на колени у кровати Хансена и открыли его тумбочку. Осторожно просмотрели предметы, дважды проверив на наличие каких-либо признаков белого грибка, но ничего не нашли. Вещей внутри тумбочки было немного. Немного запасной, но влажной одежды. Сотовый телефон с разряженной батареей. Пол-упаковки капсул с льняным маслом. Брелок для ключей в форме яблока с надписью "I ♥ NY", на котором свисали ключи от машины и дома. И чёрный кожаный кошелёк. Пока МакKанн разбирал предметы, Гейл открыла бумажник. Там тоже было сыро, и изнутри шёл слабый затхлый запах. Она нашла несколько заплесневелых снимков – Хансен с двумя улыбающимися детьми, очевидно, его, и свадебное фото гораздо более молодой версии Хансена, позирующего со своей женой. Гейл нахмурилась, пытаясь вспомнить, упоминал ли этот человек когда-нибудь о своей семье или о том, что с ними случилось.

- У Хансена было обручальное кольцо? - спросила она.

- Я не знаю. Я никогда не замечал. Если честно, он мне не очень нравился. А что?

- Нет, ничего. Просто любопытно, кто он такой.

- Почему? Теперь он мёртв. Не похоже, чтобы мы могли вырезать что-либо на его надгробии.

- Может быть и нет, но мы должны знать друг о друге, не так ли? Кто-то должен вспомнить о нас после того, как мы уйдём, разве нет? Часть нас должна жить дальше, даже если это просто мелочи нашей жизни, которые кто-то найдёт.

- А как насчёт души?

- Ты веришь в душу, МакKанн?

- Нет. То есть больше нет. Раньше я верил в Бога, Небеса и бессмертие человеческой души, но я практически перестал верить примерно тогда, когда пошёл дождь.

Гейл уставилась на фотографию Хансена и его детей и прошептала:

- Кем ты был, Хансен? Какая у тебя была история жизни?

- Это имеет значение для тебя? - спросил МакKанн.

Она закрыла бумажник и бросила его обратно в тумбочку.

- Нет, думаю, нет. Уже нет. На самом деле ничего больше не имеет значения.

- Пить, - эхом разнёсся голос Марка в статике. - Думаю, я полежу немного. Я устал, а эта кроватка такая... мягкая...

Гейл проспала всю ночь, убаюкиваемая раскачиванием судна. Она не видела снов. Ей ничего не снилось несколько недель, а если и снилось, то она ничего не помнила. Учитывая их близость, она предположила, что Катарина, Пэрис, Линн или Татьяна сказали бы ей, если бы она плакала ночью или говорила во сне, но они никогда не упоминали об этом.

Проснувшись на следующее утро, Гейл села и потянулась, медленно преодолевая боли и паралич в конечностях, вызванные тонким матрасом. Она тосковала по своей домашней кровати, теперь уже затонувшей, а потом ее мысли обратились к другим вещам из её прошлого, которое тоже было затоплено. Решив не поддаваться настроению, она вылезла из кровати и оделась.

Завтрак состоял из поливитаминов, крекеров, консервированных груш и сардин в оливковом масле. Она ненавидела сардины до дождя и ненавидела до сих пор, но всё равно ела их, вытирая крекерами остатки масла на тарелке. Она сидела в камбузе с МакKанном, Беном, Катариной и Уорреном, которые, как и она, ели свой скудный завтрак, прежде чем начать свою вахту. Они практически не разговаривали, вели лишь спорадические светские беседы. Бен читал свою газету, как и каждый день. Она была покрыта плесенью, сморщилась и разорвалась, а большая часть чернил размазалась от постоянной влажности. Заголовки кричали о вещах, которые больше не имели значения – о войнах, экономике и о том, какая на этот раз голливудская звёздочка отправляется на реабилитацию. Гейл часто подумывала спросить Бена, почему он каждый день перечитывает её, но подозревала, что уже знает ответ. Это был ритуал; это давало ему ощущение нормальности в этом испорченном мире.

Один за другим они закончили есть и направились наверх, останавливаясь только для того, чтобы надеть дождевик. Гейл натянула на голову тяжёлую ярко-жёлтую резиновую куртку, а затем взяла подходящую резиновую шляпу от дождя. Ей хотелось, чтобы на лодке были ботинки или резиновые сапоги, которые подошли бы ей. Её ноги неизменно промокали в каждую смену. Каждый из них также выбрал оружие на день. У Уоррена и Бена были пистолеты. Катарина вооружилась длинным копьём, сделанным из палки от палатки. У Гейл было мачете. У них также были две пары биноклей. Гейл взяла одну пару, а Бен – другую.

Гейл последовала за остальными по лестнице и прошла через люк. Ей в лицо сразу ударил туман. Сегодня утром было ветрено, и по палубе хлестал дождь. Она выглянула за перила и увидела, что большая часть океана скрыта под глубоким клубящимся туманом. Линн, Пэрис, Морган и Майлон прошли мимо них, кивнув в знак приветствия, прежде чем направиться под палубу, чтобы обсохнуть и уснуть.

Гейл, Катарина, Уоррен и Бен заняли позиции вдоль перил. Гейл и Уоррен вышли вперед. Бен и Катарина пошли на корму. МакKанн направился к мосту, чтобы сменить Риффла, который дежурил всю ночь. Как только они заняли позицию, они начали ещё один долгий, утомительный, жалкий день, сканируя воду в поисках спасения, выживших или новых угроз.

Гейл уставилась в дымку и вздрогнула.

Их смена шла уже три часа, и туман почти рассеялся, когда Уоррен выкрикнул предупреждение. Этим утром он был неразговорчив и молча размышлял на своей стороне судна, предоставив Гейл её собственным мыслям. Она смотрела на приглушённое серебристое солнце и пыталась вспомнить, как его лучи ощущались на её коже до того, как начался дождь, когда он закричал. Она повернулась к нему, мгновенно насторожившись.

- Дай мне бинокль!

Она пересекла скользкую палубу и протянула его ему. Уоррен поднёс его к глазам, посмотрел вправо и протянул ей.

- Вот, - сказал он, указывая. - Видишь это?

Гейл прищурилась, настраивая бинокль, пока объект не стал чётким. На горизонте виднелась массивная серовато-черная фигура. С такого расстояния она не могла точно сказать, что это было – возможно, склон холма или вершина горы? Объект был размером примерно в половину футбольного поля и совершенно лишён зданий, деревьев или травы. Поверхность казалась твёрдой и гладкой. Он также был слегка выпуклым и имел что-то вроде небольшого купола в центре.

- Что это? - спросила Гейл.

- Остров? - Уоррен забрал у неё бинокль. - Или, может быть, верх водонапорной башни, или зернохранилища, или что-то в этом роде. Я не знаю. Кажется довольно крепким. Волны не достигают вершины. Может, нам стоит его проверить.

Они окликнули остальных, и все четверо сгруппировались на мосту, а Уоррен и Гейл сообщили об увиденном. Поднялся Новак. Он принёс для дежурных термос с растворимым кофе.

- Только собирался раздать его, - сказал он, зевая. - Но к чёрту. А теперь идите и отдохните, а я посмотрю.

Используя бинокль мостика, он всмотрелся в океан, изучая сушу. Он долго молчал. Гейл и остальные пили горячий кофе и молча ждали. Через несколько минут Новак опустил бинокль и повернулся к МакKанну.

- Идём туда, - приказал он, - но не торопись. Не могу сказать, есть вокруг обломки или нет, но я не хочу рисковать. Если мы наткнёмся на дно, этот маленький остров станет нашим последним пристанищем.

- Мы бросим якорь? - спросил Бен.

- Конечно, - ответил Новак. - Можно также провести исследование. Тут ничего не скажешь, но мы можем найти полезные вещи. И я думаю, что мы все могли бы постоять на суше, хотя бы недолго.

- За исключением того, что она не совсем сухая, - сказала Гейл.

Новак нахмурился.

- У нас нет выбора. Давайте посмотрим.

МакKанн крепко ухватился за рычаги, ведя их к объекту. Гейл заметила, что его лицо побледнело. По его лбу и лицу стекали пот и дождевая вода. Его суставы были белыми, а руки – жёсткими.

Он напуган, - подумала она. – Как я.

По просьбе Новака Уоррен спустился под палубу, чтобы разбудить некоторых других и сформировать десантный отряд. Бен и Катарина вернулись на свои позиции наблюдения. Решив, что лучше всего позволить МакKанну сосредоточиться на текущей задаче, Гейл оглядела мостик и обнаружила, что она одна. Новак вышел на палубу и остановился у перил, пристально изучая остров через бинокль. Судно качнулось из-за внезапной сильной волны, чуть не сбившей их всех с ног, но Новак, похоже, этого не заметил. Его внимание оставалось сосредоточенным на таинственной массе. Сжимая свой кофе, который уже остыл, Гейл медленно прошла по скользкой палубе и похлопала его по плечу.

- Что-нибудь ещё?

Он пожал плечами, опустил бинокль и повернулся к ней лицом.

- Ничего такого. Не могу понять, что это. Не думаю, что это металл или дерево. Думаю, мы скоро узнаем. Вот. Посмотри.

Он протянул ей бинокль и подержал кофе, пока Гейл разглядывала объект. Она прищурилась, пытаясь разглядеть какие-либо детали, но линзы были запотевшими, и вокруг массы кружили туман и дождь. Она вернула бинокль Новаку и забрала свой кофе.

- Ты уверен в этом?

Новак снова пожал плечами.

- Нет. Но, как я сказал вчера вечером, у нас заканчиваются топливо, еда и чистая вода, не говоря уже о других вещах. Если есть что выудить с этого острова, то риск стоит того, хотя бы потому, что не придётся вылавливать это из океана, как обычно.

- Но если есть опасность – люди-акулы или, может быть, ещё несколько летучих рыб, оно того стоит?

- Если беспокоишься об этом, то мы можем проверить это сейчас. Быстрая смерть в пасти одного из этих долбаных монстров или медленная смерть от голода. Не такой уж и большой выбор, правда?

- Да уж.

- Мне кажется, ты приняла решение насчёт нашего вчерашнего разговора.

Гейл вздрогнула, смахнув дождевую воду с глаз.

- Я этого не говорила. Мне просто страшно. В этом есть что-то неправильное.

- Какое-то время всё кажется неправильным, Гейл. Дождь идет одновременно во всем мире и не прекращается. Всё заливает. Затем появляются монстры – гигантские черви, грибы и рыбы с чешуей, похожей на бритву, и всякая другая чушь... всё это неправильно. Скорее всего, здесь то же самое. Но, мы не сойдём на берег без оружия. Если сможем найти припасы – если мы сможем что-нибудь найти – тогда риск стоит того.

Они замолчали, наблюдая, как судно медленно приближается к таинственной массе. Даже по мере приближения их видимость не улучшилась. Гладкая серовато-чёрная поверхность была лишена рельефа – ни построек, ни растительности. Небольшой купол в центре казался не искусственным, а естественным образованием.

- Знаешь, о чём я всё время думаю?

Гейл покачала головой.

- О чём?

- Змеиный холм в Огайо. Ты когда-нибудь слышала о нём? Индейцы построили его очень давно. Этот грёбаный гигантский холм выглядел как змея, если смотреть на него сверху. Люди жили возле него годами и не понимали, создано ли оно руками человека или что оно должно было означать. Они не узнали этого, пока не изобрели самолет. В этой части страны есть всевозможные подобные курганы – курганы и могильники. Я имею в виду, что большинство из них, вероятно, сейчас под водой, но что, если эта штука – один из них?

Прежде чем Гейл успела ответить, Уоррен поднялся по лестнице и выбрался на палубу. С ним были Риффл, Пэрис, Майлон, Татьяна, Линн и Морган. Все они выглядели уставшими, но настороженными. В то время как другие зевали, потягивались и вздрагивали от дождя, у Татьяны было свежее лицо – преимущество беспробудного сна без подъёма на вахту. Только Моргана, казалось, рассердило то, что его разбудили. Выражение его лица было суровым и нетерпеливым. Когда Новак кивнул ему, он усмехнулся.

- Что всё это значит, капитан?

- Сколько раз повторять, не называй меня так. Я такой же капитан, как и ты.

- И всё же ты главный.

- Ты хочешь быть главным, Морган? Потому что, если у тебя есть какие-нибудь идеи получше, я весь, блядь, внимание.

- Я считаю, что вы делаете достойную похвалы работу.

Гейл заметила, что плечи Новака напряглись, но он проигнорировал сарказм.

- Дело в том... - сказал он, поворачиваясь к океану, - массиве суши вон там. По крайней мере, мы уверены, что это суша. Это может быть какое-то искусственное сооружение – водонапорная башня или что-то подобное. В любом случае мы выясним это. Вот почему я попросил Уоррена всех разбудить. Я знаю, что большинство из вас легли спать три часа назад, но мне нужны все руки для этого. Риффл, я хочу, чтобы ты взял на себя управление. МакKанн более бодрый, чем ты, поэтому я хочу, чтобы он был рядом со мной. Двигайся медленно, пока мы приближаемся. Я не хочу, чтобы мы пошли на дно. Остальные идут со мной. Возьмите оружие. Половина из вас останется, чтобы защищать корабль. Другая половина сойдёт на берег вместе со мной и МакKанном.

Взгляд Моргана переместился с острова на Новака.

- А если мы откажемся?

- Чёрт, Морган. Тебя никто не заставляет. Если не хочешь идти, то это не обязательно. Мы можем взять кого-нибудь другого. Это просто означает, что если там есть что-нибудь ценное – например, еда, - ты, блин, нихрена не получишь. Справедливо?

Новак повернулся и подмигнул Гейл. Затем прошел мимо надутого мужчины и направился к шкафчику с оружием. Ухмыляясь, Уоррен и остальные последовали за ним. Морган последовал за ними на несколько шагов позади. Когда Гейл повернулась, чтобы взглянуть на него, его лицо исказила гримаса ненависти.

Что ж, - подумала она, снова с нетерпением ожидая этого, - это, безусловно, будет весело...

- Я кое о чём подумала, - сказала Гейл Новаку, когда они выстроились в очередь у спасательной шлюпки.

Он сморгнул капли дождя с глаз и кивнул, показывая, что внимательно слушает.

- Если на острове есть вещи, которые мы можем прихватить, - продолжила Гейл, - то, может быть, нам стоит оставить место в лодке, чтобы мы могли вместить их все? А это значит, что на берег выйдет меньше людей.

Вздохнув, Новак снял свою непромокаемую шляпу, провел рукой по волосам и снова надел шляпу. Он покачал головой, грустно улыбнувшись.

- Ты права, - сказал он. – О чем я только думал? Проклятье.

МакKанн пожал плечами.

- Всё нормально, босс. Ты устал. Мы все устали. Знаешь, никто лучше тебя не справился бы со всем этим.

- Да, но всё же... это здравая мысль. А теперь мы зря потратили время и всех разбудили.

Морган поднял руку.

- Я буду рад остаться.

- Я в этом не сомневался.

Новак впился в него взглядом. Тишина между ними продлилась полных тридцать секунд, прежде чем Морган наконец отвернулся.

Уоррен чихнул.

- Возвращайся обратно, - сказал Новак Моргану. - Если пропускаешь этот поход, значит, возьмёшь двойную смену сегодня вечером, чтобы кто-то другой мог поспать.

- Ничего подобного.

- Отлично, - Новак повернулся к МакKанну. - Приведи Риффла. А потом я хочу, чтобы вы двое сбросили мистера Моргана за борт. Хватит с меня его замашек.

- Чего? Подождите-ка минутку, - пробормотал Морган.

- Да я шучу, - Новак невесело ухмыльнулся. Он смотрел на мужчину ещё мгновение, как будто заставляя его ответить, а затем снова повернулся к остальным. - Хорошо. Гейл подняла хороший вопрос, так что давайте разберемся. Кто добровольно хочет сойти на берег?

Уоррен и Линн подняли руки. Морган взглянул на палубу.

- Майлон? - сказал Новак. - Татьяна? Пэрис? Как насчёт вас, ребята?

- Я бы с удовольствием, но я сегодня во вторую смену, - сказала Пэрис так тихо, что им пришлось напрячься, чтобы услышать её сквозь дождь и волны. - Мне нужно немного поспать утром.

Татьяна согласно кивнула.

- Я думаю, что это справедливо.

- Мне всё равно, - сказал Майлон. - Я сделаю то, что ты скажешь, Новак.

- Тогда ладно. Я, МакKанн, Гейл, Уоррен и Линн сойдем на берег. Так останется достаточно места в спасательной шлюпке для перевозки припасов; если наткнёмся на золотую жилу, то в этом случае мы просто сделаем пару рейсов. Вы, ребята, уберите оружие, а потом хорошенько отдохните.

- Звучит отлично, - oтветил Майлон с облегчением.

Когда они уходили, Морган что-то пробормотал о том, что его разбудили. Гейл заметила, что Новак застыл и закусил губу, но ничего не сказал.

- Ты бы действительно выбросил его за борт? - спросила она.

- Я не знаю, - Новак забрался в спасательную шлюпку. - Просто не знаю. Был ли я таким всегда? Конечно, нет. Но иногда кажется, что этот человек был частью другого мира.

Во время короткого путешествия с корабля на таинственный остров Гейл была напряжена. Она предположила, что другие тоже, потому что никто не проронил ни слова. Единственными звуками были шум волн, скрип вёсел, когда Уоррен и МакKанн гребли, и вездесущий шум дождя. Новак сидел на носу, наклонившись вперёд и внимательно наблюдая за объектом впереди. Линн и Гейл наблюдали за спасательной шлюпкой с обеих сторон, высматривая любые признаки угрозы.

Несмотря на их опасения, рейс прошел без происшествий. Мелькали обломки, плывущие по волнам, но ни один из них не подлежал утилизации. Они наткнулись на алюминиевую лодку длиной восемь футов с надписью "Гоффи", украшенной сбоку наклейками с печатными буквами, которые обычно используются для почтовых ящиков или входных дверей. Гейл подумала, "Гоффи" было именем владельца лодки или самой лодки. Уоррен подтолкнул перевернувшуюся лодку одним веслом. Она медленно повернулась, и они отпрянули. Одна сторона была покрыта белой плесенью.

- Ты не подхватил его на весло, не так ли? - спросил МакKанн.

Уоррен покачал головой.

- Нет, все в порядке.

Они снова замолчали. Гейл пришло в голову, что она не слышала ни чаек, ни других птиц. Обычно они присутствовали постоянно, как дождь, но теперь их не было слышно. Она нахмурилась, пытаясь вспомнить, когда на самом деле видела их в последний раз. Несколько дней назад? Неделю? Она не знала.

По мере приближения к пункту назначения туман становился всё гуще. Он кружился вокруг них густыми холодными облаками. Гейл оглянулась и испугалась, увидев, что корабля больше не видно. Что, если они здесь заблудятся? Что они тогда будут делать? Станет ли идея Новака насчёт самоубийства более приемлемой после нескольких дней бесцельного дрейфа в спасательной шлюпке? Внезапно она подпрыгнула на сиденье, когда шлюпка резко остановилась у острова.

- Полегче, - крикнул Новак. - Какого хрена, МакKанн? Хочешь нас угробить?

- Я нихрена не вижу. Мы в этом тумане как в грибном супе.

- Нужно быть поосторожнее.

МакKанн кивнул и положил весло поперек скамейки.

- Есть и хорошие новости, босс. Мы на месте. Давай обследуем здесь всё.

- Дамы вперед, - ухмыльнулся Новак, разведя руки в стороны.

- Я так не думаю, - сказала Гейл. – Предоставим тебе эту честь.

- Точно, - согласилась Линн. - В конце концов, ты возглавляешь эту экспедицию. Ты и иди первым.

Кивнув, Новак шагнул на остров. Лодка слегка покачнулась. Следующей пошла Гейл, за ней Уоррен и Линн. МакKанн пошёл последним. Он стоял рядом с лодкой с веревкой в ​​руке.

- Не вижу, куда можно привязать лодку, босс.

- Течение достаточно сильное, чтобы унести лодку?

МакKанн покачал головой.

- Тогда жди, - сказал Новак. - Я думаю, у нас всё будет хорошо. Просто убедись, что крепко держишься за верёвку. Если потеряешь лодку, мы тебя первым съедим.

Он пытался показаться беззаботным и весёлым, но Гейл заметила резкость в его голосе. Новак нервничал. И она тоже.

Они рассредоточились и начали медленно исследовать остров. Свирепый дождь и клубящиеся пары тумана затрудняли видимость, и даже сейчас, стоя на вершине, Гейл всё ещё не могла точно сказать, что это было. Серая поверхность была твёрдой, как камень, но гладкой и без разломов или трещин. Капли дождя отскакивали от неё и разбрызгивались, собираясь у их ног. Как они видели с корабля, там не было ни зданий, ни деревьев, ни травы. Если не считать странного холма посередине, остров был совершенно безликим. К тому же он был больше, чем казалось с корабля. Гейл опустилась на колени и приложила ладонь к поверхности. Она была тёплая и гладкая.

- Что вы думаете, ребята? - спросил Уоррен.

Его голос в тумане звучал искажённо.

Новак вздохнул.

- Я думаю, мы зря потратили время. Здесь ничего нет.

- Может, нам стоит попробовать исследовать тот холм? - Линн взмахнула импровизированным копьём. - За ним может быть что угодно, а может быть, внутри него.

- Может быть, - согласился Новак. – Раз уж мы зашли так далеко.

Они двинулись вперёд, держа оружие наготове, но неуверенно. Гейл собиралась встать и присоединиться к ним, как вдруг земля слегка задрожала. Она почувствовала, как вибрация прошла по её ладони и вверх по руке. Она взглянула вверх, чтобы посмотреть, заметил ли это кто-нибудь из остальных, но их внимание было сосредоточено на холме.

С берега крикнул МакKанн:

- Волны начинают усиливаться.

Новак обернулся.

- Что ты имеешь в виду?

- Я имею в виду, что это началось внезапно.

Гейл нахмурилась. Может быть, землетрясение? Она схватила пистолет и встала. Новак всё ещё стоял лицом к лицу к ней и МакKанну. Линн и Уоррен приближались к холму.

- Здесь что-то есть, - сказала Линн.

Все посмотрели туда, куда она указывала, и когда они это сделали, холм открылся, посмотрел на них одним гигантским зловещим черным глазом, а затем моргнул. Под их ногами содрогнулась земля. Уоррен с криком отскочил назад. Гейл разрывалась между бежать к нему и бежать к лодке.

МакKанн ахнул.

- Ебёна мать!

Глаз снова открылся. Линн, охваченная страхом или паникой, ткнула копьем вперед, вонзив его в сферу.

- Не надо, - крикнул Новак. - Давайте просто...

Остров задрожал, а затем взлетел вверх, сбив Гейл, Уоррена и Новака с ног. Пистолет выпал из рук Гейл и ускользнул от неё. Она поняла, что он падает в воду и что она внезапно цепляется за скользкий склон. Она попыталась схватиться за гладкую поверхность, но кончики пальцев не могли найти опору. Мимо неё пронёсся Уоррен, следуя траектории пистолета.

Гейл закричала, а затем остров взревел.

- Что-нибудь видишь?

Зевая, Майлон покачал головой. Он опустил бинокль и указал на линзы.

- Я не вижу нихера сквозь эти штуки. Всё в тумане. Есть что-нибудь сухое, чем можно их протереть?

Риффл рассмеялся.

- Ты шутишь, да? Не могу вспомнить, когда в последний раз ел что-нибудь сухое.

- Я иногда мечтаю об этом. Это забавно. До того, как пошёл дождь, я мечтал о другом. В основном о еде. И сексе. Но сейчас я просто мечтаю о сухости. И тепле.

Кивнув, Риффл вгляделся в дымку, пытаясь разглядеть Новака и остальных. После их отъезда туман стал гуще и дождь пошёл сильнее. Остров всё ещё был виден, но маленькая лодка исчезла из поля зрения. Ему стало не по себе. Конечно, в новом мире это чувство обычно преследовало постоянно, но теперь оно усилилось.

- Надеюсь, с ними всё в порядке.

- Ага, - сказал Майлон, снова поднимая бинокль. - Я тоже надеюсь. Я думаю, что так и будет. Новак - крутой сукин сын.

Риффл ухмыльнулся.

- Это точно. Помню, когда я впервые встретил его, он...

Его прервал крик. Майлон опустил бинокль, и оба выскочили на палубу и затормозили. Пэрис стояла на коленях у перил. Морган стоял над ней. В одной руке он сжимал пистолет, а в другой – волосы Пэрис. Он откинул её голову назад, заставляя её снова закричать. Рядом с ними стоял Бен, вооружённый винтовкой. Он выглядел встревоженным и позеленевшим, как будто его вот-вот стошнит.

- Что за хрень? - крикнул Риффл.

- Простите, - всхлипнула Пэрис. - Они не дали мне...

- Заткнись, - Морган снова потянул её за волосы и затем направил пистолет ей в голову.

- Где ты взял эти пистолеты? - спросил Риффл, недоверчиво глядя на них.

- Ваш босс кое-что не учёл, - сказал Морган. - Он сказал нам убрать их, а затем отплыл на Остров фантазий, пригрозив выбросить меня за борт. Кажется, я забыл убрать свой. Ой.

- Что, блядь, с тобой не так, Морган? - Майлон шагнул к нему. - Что ты творишь?

- Это мятеж. А если подойдешь поближе, я украшу палубу мозгами этой девки.

Их всех заливал дождь. Пэрис рыдала. Риффл и Майлон держали руки поднятыми в воздух. Взгляд Бена метался с них двоих на Моргана, а затем снова обратно. Винтовка дрожала в его руках.

- Хорошо, - сказал Риффл низким голосом. - Послушайте... вам, ребята, не нужно этого делать. Бен, ну же, чувак. Ты не такой.

- Я не хочу умирать, - сказал Бен. - Новак сошел с ума, Риффл. Все эти разговоры о самоубийствах? Ему пора уйти в отставку.

- А вместо него ты хочешь поручить управление Моргану? – недоверчиво спросил Майлон. – Только послушай себя, чувак!

Морган отпустил Пэрис и толкнул её ногой.

- Иди к остальным.

Всё ещё рыдая, Пэрис поползла по скользкой палубе. Риффл протянул руку и помог ей подняться. Она прижалась к нему, дрожа.

- Теперь, - сказал Морган. - Нам нужно выяснить, кто где находится. Татьяна и Катарина внизу, крепко спят. Здесь только мы. Вы не поверите, но мы делаем это для вашего же блага. Как только что сказал Бен, Новак не годится для командования этим судном. Всё, что мы хотим сделать, это освободить его от обязанностей. Вопрос в том, как вы относитесь к этому?

- Ты знаешь, как мы с МакKанном относимся к этому, сукин сын.

Морган кивнул.

- Я так и думал. Вы оба верны своей команде. Что насчёт тебя, Майлон? Хочешь присоединиться к команде победителей?

- Я лучше выпью бензин, а потом нассу в костёр. Я не собираюсь тебя поддерживать.

- Как скажешь.

- Морган, - сказал Риффл. – Подумай ещё раз. Если убьёшь меня, МакKанна и Новака, кто будет управлять кораблём? Мы нужны тебе.

- Я уже думал об этом. У Бена был уже опыт, и я тоже подглядывал. Изучал. Думаю, мы справимся. И, кроме того, кто говорил о твоём убийстве? Мы не дикари.

- Что ж, - сказал Майлон, - тебе придётся убить меня, потому что я ни за что не вынесу такой чести.

Он фыркнул и плюнул Моргану в ноги. Морган вздрогнул, а Бен задрожал еще сильнее.

- Тогда, думаю, на этом и порешим.

Морган поднял пистолет, протянул руку и прицелился в голову Майлона. Он подошел ближе, пока ствол не оказался всего в нескольких дюймах от лица Майлона. Затем махнул пистолетом.

- Иди к перилам. Бен, держи остальных на мушке.

Майлон сглотнул.

- Н-нет, подожди...

- Нет? Передумал? Я думал, ты готов умереть?

- Я...

- Вот что я подумал. Одно дело говорить об этом на камбузе. Другое дело – столкнуться с этим лицом к лицу. Проваливай отсюда, Майлон. Ты тоже, Пэрис. Спуститесь вниз. Обсохните. Разбудите остальных, если нужно. Сообщите им, что произошла смена руководства.

Риффл схватил Пэрис за руку.

- Не надо. Он пристрелит тебя, как только отвернёшься.

- Я не сделаю ничего подобного, - обиженно сказал Морган. - Сколько раз я должен это повторить?

Пэрис вытерла глаза.

- Ты действительно оставишь нас в живых?

Морган кивнул.

- Теперь иди.

Майлон и Пэрис поспешили мимо них. Майлон один раз оглянулся через плечо и пробормотал извинения перед Риффлом. Потом они спустились вниз.

- И что теперь? - спросил Риффл.

- Подойди к перилам.

- Я знал, что, в конце концов, ты меня убьёшь. Ёбаный лживый ублюдок.

Морган вздохнул.

- Нет, Риффл. Я не буду стрелять в тебя. Я дам тебе шанс. Тот же шанс, что дал мне ваш босс.

Глаза Риффла выпучились от шока.

- Ч-что?

- Ты сбросишься за борт. Попытаешь счастье в воде. На твоём месте я бы поплыл на остров. Ты хотел встать на сторону своих товарищей по плаванию. Уверен, они тебя возьмут к себе.

- Ты сошёл с ума, если думаешь, что я прыгну туда.

- Либо прыгнешь, либо я пристрелю тебя. Если думаешь, что я шучу, попробуй рискнуть.

Риффл уставился на них обоих. Бен боялся встретиться с ним взглядом и отвернулся. Морган взглянул в ответ, и то, что Риффл увидел в его глазах, убедило его. Бормоча молитву "Отче наш", он подошёл к ограждению и старался не выдать панику в голосе.

- Ты заплатишь за это, Морган.

- Не сегодня. А теперь прыгай.

Встряхнувшись, Риффл перелез через борт. Вода под ним забурлила. Волны внезапно стали сильнее. Его руки схватились за холодный мокрый поручень. Он болтался там, сердце колотилось в ушах. Соляные брызги жгли ему глаза.

- Отпусти, - сказал Морган.

- Я... я не могу...

- Тогда позволь мне помочь тебе.

Морган развернул пистолет и ударил рукояткой по пальцам Риффла. С криком Риффл рухнул в океан и скрылся под волнами.

Риффл вынырнул и закричал, втянув воздух, когда волна ударила ему в лицо, наполнив его рот и нос морской водой. Он поперхнулся, ощутив в привкусе воды химикаты и соль. Зловонная смесь, казалось, стягивалась плёнкой на его коже. Его ноздри и глаза горели. Вторая волна снова вытеснила его на поверхность. Он держал глаза закрытыми, слишком напуганный, чтобы рискнуть посмотреть на то, что могло плавать под ним. Когда он снова поднялся, загудел мотор корабля.

- Морган, - крикнул он. - Вернись, сукин сын!

Ему никто не ответил. Палуба была пуста. Он заметил на мостике два силуэта – вероятно, Бен и Морган. Покачиваясь на волнах, он мог только беспомощно наблюдать, как двигатель становится всё громче и судно трогается с места, сначала медленно, но постепенно набирая скорость, когда двигатель загрохотал громче.

- Морган...

Над головой прогремел гром. Вздрогнув, Риффл шлёпнул по воде и попытался сориентироваться. Он огляделся, отчаянно ища таинственный остров, но его нигде не было. Вокруг него сгустились туман и дождь, снизив видимость. Он убрал мокрую челку с глаз и прищурился, ища спасательную шлюпку или какой-нибудь другой признак Новака и остальных, но всё, что он видел, было серовато-белой дымкой.

- О, чёрт.

Риффл задрожал. Хныкая, он пинался сильнее, изо всех сил стараясь держаться над волнами. Его дыхание было прерывистым, затруднённым. Другая волна обрушилась на него сзади, погрузив его под воду. Когда он снова всплыл, он был уже не один.

В десяти футах от него из воды торчал чёрный стебельчатый предмет. Он был толщиной с его предплечье и покрыт гладкими тонкими волосками. Мышцы под кожей задрожали, усик согнулся посередине и наклонился к нему. На наконечнике был единственный прикрытый глаз, который смотрел на него, не мигая.

Из воды высунулись ещё четыре щупальца, окружив его. Каждое было похоже на первое – просто глазное яблоко и придаток. У них не было ни рта, ни ноздрей. Даже головы не было видно. Один за другим они наклонились в его сторону, изучая его. В панике Риффл поплыл вправо, надеясь нырнуть между двумя щупальцами. Они быстро раскачивались, соответствуя его движениям. Он бросился влево, и существа сделали то же самое.

Чёрт возьми, - подумал он. - Что бы это ни было, у них нет ни рта, ни рук. Что они могут сделать? Засмотреть меня до смерти?

Он хлопнул по воде.

- Давайте. Убирайтесь.

Щупальца снова выпрямились, вытянувшись в полный рост. Риффл смотрел на них, моргая, когда капли дождя падали ему на лицо. Море вокруг него закружилось, и внезапно он больше не барахтался в воде – он стоял на чем-то твёрдом. Риффл посмотрел вниз и увидел под собой огромную овальную тень, от которой расходились пять щупалец. Пока он смотрел, чёрный объект открылся под его ногами, открыв широкий рот в форме полумесяца, полный зубов. Риффл проскользнул внутрь него по пояс, и рот захлопнулся. Бесстрастные стебли с глазами наблюдали за его предсмертной агонией, пока вода становилась красной от крови.

Гейл нырнула в океан. На мгновение у нее возникло ощущение, что она ударилась обо что-то ногой. Затем над её головой сомкнулись волны. Она открыла глаза и огляделась. Вода была тёмной и мутной, и она могла видеть только несколько футов в любом направлении. Под ней метался Уоррен, его руки и ноги слабо тряслись. Она наклонилась, схватила его за волосы и потянула вверх. Он протянул руку, и она схватила его за руку. Вместе они выскочили на поверхность и вынырнули, задыхаясь и кашляя. Они цеплялись друг за друга, бултыхаясь в воде.

Остальных не было видно.

Гейл сплюнула морскую воду.

- Ты как?

Уоррен кивнул.

- Ты ударила меня по голове, когда падала.

- Извини.

- Всё нормально. Я в порядке. А где остальные? Где...?

Она заметила, что он не мог заставить себя назвать это островом. Не после того, что они увидели. У островов не бывает глазных яблок. Они не двигаются, если их ударить.

Прибой был сильнее, чем раньше. Море кружилось вокруг них, почти разрывая их на части. Они крепче прижались друг к другу, отталкиваясь вместе ногами.

- Надеюсь, мне не нужна мятная конфетка, - сказал Уоррен.

Гейл засмеялась, но затем её смех перешёл в рыдания.

- Всё будет хорошо, Гейл. Всё, что нам нужно сделать, это найти спасательную шлюпку. Если не найдём, поплывём обратно к кораблю.

- Как? Здесь ничего не видно? Корабль может исчезнуть, а мы даже не узнаем об этом.

- Они не оставят нас. Риффл позаботится о том, чтобы... чёрт возьми.

У Уоррена отвисла челюсть, когда он посмотрел через её плечо. Гейл заметила, что стало темнее, как будто на них упала большая тень. Медленно она повернула голову и посмотрела. Затем её рыдания превратились в крики.

Позже, когда они заговорили об этом, у Гейл возникли проблемы с точным описанием увиденного. Несмотря на массивность существа, большая часть его тела была скрыта в тумане, дожде и прибое. Оно показалось ей чем-то средним между динозавром и китом, но его анатомия была неправильной, как и его окрас. Его шкура была больше похожа на землю, чем на плоть. Нижняя половина существа находилась под водой, но верхняя часть возвышалась над волнами, нависая над ними, как небоскрёб. Вокруг него клубился туман, и капли дождя отскакивали от его тела. Когда он взревел, туман на мгновение рассеялся, прежде чем снова сгуститься.

Уоррен начал бормотать молитву "Отче наш". Гейл просто смотрела, слишком напуганная, чтобы говорить или даже дышать.

Затем тень начала сгущаться по мере приближения монстра.

- Так, - крикнул Уоррен. - Готовимся к погружению. Держись за меня и не отпускай! Мы должны...

Последние его слова были заглушены, когда монстр опустился и погрузился под воду, поднимая огромные волны своей чудовищной массой. Двадцатифутовая[7] волна врезалась в них, раскидав их, как пробки. На какое-то мгновение они вместе проехались по гребню. Затем волна заставила их обоих опуститься и разорвать хватку. Гейл открыла рот, чтобы закричать, и ей в горло хлынула вода. Она развернулась, не зная, куда двигаться – вверх или вниз. Всё, что она могла разглядеть, были пузыри и пена. Она потянулась к Уоррену, но не нашла его.

Когда голова Гейл всплыла на поверхность во второй раз, Уоррена нигде не было. Она пыталась позвать его, но не смогла. Она проглотила слишком много воды, и у неё перехватило горло. Её лёгкие болели, отчаянно нуждаясь в воздухе. Она вдохнула, а затем подавилась. Её охватил спазм. Едва оставаясь на плаву, она схватилась за живот, и её вырвало морской водой. Гейл зажмурилась и ахнула. Когда она открыла их снова, это было как раз вовремя, чтобы увидеть, как на нее накатывает огромная волна. Прежде чем Гейл смогла двинуться с места, огромная волна врезалась в неё, снова погрузив под воду.

Она открыла глаза под водой, отчаянно оглядываясь по сторонам, но увидела только пену и пузыри. Она поднялась вверх и вынырнула, хватая ртом воздух. Её живот снова сжался, но, к счастью, её не стошнило. По её голове стучал дождь. Каждая капля казалась градом.

- Уоррен? О, Боже... УО-О-ОРРЕ-Е-ЕН!

Ей ответил только гром. Гейл подняла голову и посмотрела в небо. Серая дымка на мгновение превратилась в синюю, освещенная невидимой молнией. Туман становился все гуще, словно цепляясь за неё. Дрожа, Гейл потирала руки и покачивалась на волнах.

- Уоррен? Линн? Кто-нибудь?

- Гейл!

Голос был слабым, почти заглушённым рёвом волн и дождем. Гейл склонила голову и внимательно прислушалась. Снова раздался голос.

- Гейл! Гейл, сюда!

- Новак? Где ты? Я тебя не вижу.

- Продолжай кричать. Я найду тебя.

Она так и сделала. Туман оказывал странное заглушающее действие на звук. Новак всё ещё звучал издалека, когда нос спасательной шлюпки внезапно показался из тумана менее чем в восьми футах от того места, где она плыла. Рыдая и дрожа, Гейл подплыла к ней. Её руки и ноги отяжелели, и на один момент она подумала, что не доберётся до неё и что Новак проплывёт мимо. Затем она начала царапать шлюпку по бокам. Его сильные руки сомкнулись вокруг ее запястий. Его кожа была холодной. Он затащил её в лодку и посадил на одну из скамеек.

- Ты в порядке?

Гейл кивнула. Её зубы стучали. Она заметила МакKанна, лежащего под одной из скамеек. Его глаза были закрыты. Он не двигался.

- Он...?

- Он жив, - сказал Новак. - Просто без сознания. Но его пульс сильный, а дыхание ровное. Что-то его вырубило. Он плыл в воде лицом вниз. Я выудил его. К счастью для нас обоих, мне удалось поймать лодку до того, как она уплыла.

- Но как?

- Я не знаю. Я плавал вокруг в поисках остальных, и её принесло ко мне волной. Чёрт, она чуть не сбила меня. Ты видела или слышала других?

- Уоррен... он... мы были вместе, а потом нас захлестнула большая волна.

Новак зажал рот ладонями и позвал Уоррена и Линн. Он повторил процесс несколько раз, но ответа не было. Он повернулся к ней и усмехнулся.

- Как тебе такая погода?

Живот Гейл затрепетал, когда она увидела выражение его глаз. Это было выражение лица человека, балансирующего на грани.

- Корабль ушёл, - сказала Гейл. – Туман немного рассеялся, и мы увидели это – они бросили нас здесь.

- Фигня. Риффл не стал бы этого делать.

- Я говорю тебе, его больше нет! Что будем делать, Новак?

Он уставился на воду, а затем внезапно наклонился вперед и указал на правый борт.

- Смотри, это Уоррен.

Гейл повернулась посмотреть. Конечно же, на гребне волны плыл Уоррен. Он не двигался.

- Я достану его.

Прежде чем она успела среагировать, Новак прыгнул в воду и быстро подплыл к мужчине без сознания. Гейл ухватилась за борт спасательной шлюпки, внимательно наблюдая за ним и подгоняя его. Несколькими мощными гребками Новак доплыл до Уоррена и перевернул его. Затем он закричал.

У Уоррена не было головы.

- Садись в лодку, - крикнула Гейл. - Новак, возвращайся сюда, что бы это ни было, оно всё ещё может быть там.

Он отмахнулся от нее и начал тянуть за труп Уоррена.

- Мы должны найти его голову, - крикнул Новак. - Если найдём его голову, с ним всё будет в порядке.

- Новак, ты в шоке! Чёрт возьми, ты нужен нам с МакKанном живым, если мы собираемся выбраться отсюда. А теперь вернись сюда. Пожалуйста?

Он повернулся к ней, и когда Гейл увидела тревожное выражение в его глазах, её сердце снова разбилось. Ей пришлось напрячься, чтобы услышать его сквозь дождь и прибой.

- Ты права. Нужно разобраться с этим дерьмом.

Он отпустил тело Уоррена и легонько его толкнул. Обезглавленный труп уплыл, слегка повернувшись, когда его поймал поток. Новак подплыл к спасательной шлюпке.

Позади него появился гладкий чёрный плавник.

- Плыви! - закричала Гейл, размахивая руками. - Боже мой, Новак, греби, плыви!

Акулий плавник рассёк поверхность, приближаясь к нему. Новак поднял голову и уставился на неё. С его подбородка капала морская вода.

- Что случилось?

- Не оборачивайся. Просто плыви! Быстрее!

Новак обернулся.

- Вот дерьмо.

- Я сказала, не смотри!

С широко раскрытыми глазами он бросился к лодке, гребя широкими мощными ударами, помогая себе ногами. За его спиной бурлила вода. Расстояние между ним и плавником сокращалось. Новак оглянулся через плечо, увидел, что он близко, и закричал.

Гейл наблюдала с борта лодки, наклонившись так далеко вперёд, что лодка опасно наклонилась под её весом. Она никогда не чувствовала себя более беспомощной, чем в тот момент. Она всегда смеялась, когда некоторые говорили, что наблюдали события как бы в замедленной съёмке, но именно это и происходило сейчас. Казалось, что каждое сердцебиение, каждый вздох длились вечность. На мгновение её чувства обострились. Дождь, барабанящий по лодке, походил на выстрелы. Волны грохотали, как товарные поезда. Лицо Новака покраснело, и она не могла сказать наверняка, от страха или от напряжения. Возможно, и то и другое. Она могла разглядеть одинокий черный волосок, свисавший с левой ноздри Новака, и морщинки вокруг его глаз...

...и белые пятна грибка на спинном плавнике акулы.

Существо навалилось на Новака. Гейл заметила его силуэт, скользящий под водой, и поняла, что это была не одна из полуакул-полулюдей, с которыми они сталкивались раньше, а просто обычная старая заурядная акула. Татьяна назвала бы это старой школой, но Татьяна была на корабле, а корабль пропал.

Что, чёрт возьми, со мной не так? Сосредоточься, мать твою.

Она протянула руки.

- Давай, Новак. Ты сможешь.

В последнюю минуту акула отвернулась от Новака и вцепилась в труп Уоррена. Она потрясла тело, а затем утащила его под воду. Новак достиг лодки, когда кусочки Уоррена всплыли на поверхность и рассыпались по течению. Гейл затащила Новака в шлюпку. Он рухнул на палубу, тяжело дыша. Когда он попытался сесть, его охватил приступ кашля. Гейл похлопала его по спине.

- Я в порядке, - прохрипел он. - Просто... наглотался воды. Одну минуту.

Гейл снова посмотрела на море. Акула всё ещё была там. Тело Уоррена снова всплыло на поверхность, и существо отрывало куски, уплывало, а затем возвращалось за новыми. В воде показались еще три плавника. Каждый из них бросился к ужасному призу. Они игнорировали лодку, по крайней мере, на данный момент. Она огляделась в поисках чего-нибудь, что можно было бы использовать в качестве весла, но не было ничего, кроме Новака и МакKанна. На секунду Гейл подумала об использовании человека в обмороке. Она увидела, как окунает его руку или ногу в воду и толкает их вперед. Гейл впилась ногтями в ладони, в ужасе от того, что могла вообразить такое.

Новак снова закашлялся.

- Ты в порядке? - спросила Гейл.

- Ага. Мне в любом случае нужна была ванна.

Он хихикнул, а затем начал смеяться. Гейл в шоке уставилась на него. Потом сама начала хихикать. Она села на одну из скамеек и обнаружила, что не может перестать смеяться. Из её глаз текли слёзы. Живот начали сводить судороги, но она не могла остановиться. Новак присоединился к ней на скамейке, и они вцепились друг в друга.

Они всё ещё смеялись, когда МакKанн наконец зашевелился. Он открыл глаза, моргнул и сел. Нахмурившись, он потёр затылок.

- Что тут смешного?

Новак и Гейл замолчали. Они посмотрели на МакKанна, а затем друг на друга. Новак фыркнул, и они оба снова рассмеялись. Звук эхом разнёсся по волнам.

- Мы облажались, да? - спросила Гейл, тяжело дыша.

- Ага, - Новак кивнул. - Я думаю, что да.

- Ты всё ещё думаешь, что нам следует рассмотреть возможность заключения договора о групповом самоубийстве?

- На данный момент, - сказал Новак, - это действительно имеет значение?

Некоторое время они дрейфовали, слишком уставшие, чтобы разговаривать. Единственными звуками были дождь и всплески воды. Все трое смотрели в клубящийся туман, ожидая – и опасаясь – новой угрозы, которая могла появиться из тумана, но всё было спокойно.

Гейл, дрожа, потёрла свои плечи. Её одежда и волосы промокли, а кожа побледнела. Она нахмурилась, глядя на белые отметины, оставленные пальцами на её теле, когда она надавила на кожу. Она задалась вопросом, как долго они протянут в этих условиях, а затем попыталась вспомнить признаки переохлаждения. Гейл соображала с трудом. Она чувствовала себя пьяной – было ли это запоздалое потрясение или простое истощение, она не знала, но затем поняла, что ей всё равно. Лучше умереть раньше, чем позже. Гейл решила, что она лучше соскользнёт с борта в воду, утонет или будет съедена, чем останется в этой лодке на медленную смерть. На этом этапе борьба за выживание была бы бесполезным занятием. Она собиралась умереть от воздействия стихии, или голода, или в качестве ужина для одного из подводных обитателей. И даже если каким-то чудесным поворотом событий они действительно найдут убежище от дождя и пищу, все равно им придётся бороться с белым пухом. Они по-прежнему мало что знали о нём, но Гейл предположила, что плавая посреди океана, вероятно, у них было больше шансов подхватить его.

- Мы умрём здесь, - простонал МакKанн.

Ни Гейл, ни Новак ему не ответили. Гейл смотрела прямо перед собой отсутствующим взглядом. Она прислушивалась к шуму в тумане. Время от времени раздавались приглушённые брызги, как будто что-то на мгновение выпрыгнуло из воды. Откуда-то сверху доносились крики птиц. Справа от их шлюпки эхом раздавались щелчки, а затем они стихли. Несколько раз они слышали что-то вроде болтовни дельфинов, но оно было низким и резким. И однажды над морем прозвучал глубокий рокочущий баритон, похожий на звук рога.

Лодка накренилась, когда что-то в неё врезалось. Гейл взвизгнула, крепко обхватив себя за бока. Новак наклонился вперёд, его плечи были напряжены, а затем он заметно расслабился. Когда он снова посмотрел на неё и МакKанна, его лицо выражало облегчение.

- Это было просто дерево.

В конце концов, туман рассеялся. Гейл предположила, что она, должно быть, на какое-то время отключилась, потому что даже не заметила, что туман исчез, пока не осознала, что может рассмотреть предметы вдалеке, торчащие над поверхностью воды. Когда туман рассеялся, их настроение, казалось, немного улучшилось. Они снова заговорили друг с другом тихим, осторожным тоном, помня о том, что могло скрываться под волнами, прислушиваясь к ним. Новак осмотрел МакKанна и убедился, что он не ранен. Затем он попытался устроить как можно больше комфортных условий для своего второго помощника и Гейл – безнадёжное дело, учитывая их нынешнюю ситуацию. Тем не менее Гейл улыбнулась этой попытке. Не в первый раз суровый капитан корабля тронул её сердце.

Они медленно проплывали мимо объектов, которые она видела вдалеке – верхние этажи зданий, которые ещё не были полностью затоплены. Ни одно из них не могло предложить надёжное убежище. Заразный белый грибок цеплялся за открытые стороны, взбираясь на кладку пушистыми щупальцами. Гейл уставилась в воду кофейного цвета и увидела под ними целый город – офисные здания, автомобили, жилые дома, заправки, детские площадки, торговые центры, школы, церкви и рестораны быстрого питания – всё это было полностью затоплено: новый город для обитателей глубин. Она задалась вопросом, переедут ли акулы и некоторые другие существа, с которыми они столкнулись, в жилища теперь, когда их прежних жильцы исчезли.

- Так что же нам теперь делать? - голос МакKанна дрожал.

Гейл повернулась, чтобы посмотреть на остальных. С носа МакKанна капала вода, к голове Новака прилипли волосы. Оба мужчины дрожали. Они казались такими же разбитыми и несчастными, как и она.

- Что ж, - сказал Новак, когда они проплыли над затонувшим продуктовым магазином. - Одно можно сказать наверняка. Эта лодка слишком легкая, и ей сложно управлять, когда море становится неспокойным. Пока у нас всё в порядке, потому что мы находимся на относительном мелководье. Но как только мы снова выберемся в долину или низину, у нас могут возникнуть проблемы. Следите за любыми длинными кусками дерева без этого долбаного белого дерьма. Нам нужно что-то, что поможет нам грести.

- Жаль, что мы не можем встать на якорь, - сказала Гейл. - Тогда мы могли бы остаться на одном месте и ждать, пока другие найдут нас.

Новак покачал головой.

- Я не думаю, что другие вернутся.

- Но Риффл не оставил бы нас в таком состоянии, босс, - тон МакKанна был серьёзным и непреклонным. - Он ни за что не бросит нас здесь.

- Может, он решил, что мы мертвы или, может быть, этот долбаный остров-монстр пошел на них, и им пришлось бежать. Я не знаю причины, но знаю, что их нигде не видно, и я не жду, что они вернутся. Мы здесь сами по себе.

Его слова, казалось, эхом разносились по воде.

Им было сложно ориентироваться во времени. Солнце было всего лишь бледным приглушённым диском, скрытым за непроницаемыми облаками. В конце концов, вода успокоилась. Волны утихли, превратившись в рябь, и звук капель дождя, падающих на поверхность, стал громче. Когда Гейл наклонилась за борт, она увидела под ними новые руины. Крыши были ближе к поверхности, и вокруг них плавало гораздо больше обломков.

- Мы должны подняться повыше, - сказал МакKанн. - Вода становится мельче.

Новак согласно кивнул.

- Смотри.

Вскоре днище лодки начали царапать подводные конструкции. Верхушки деревьев, стальные балки и зазубренные деревянные конструкции выступали из воды, похожие на пальцы скелетов. Если не считать дождя, здесь было совершенно тихо. Ни звука, ни движения. Даже морские птицы исчезли. Белый пух не был так распространен в этом регионе, как в других местах, через которые они плыли в последние недели. Он цеплялся за несколько деревьев и балок, но большая часть обломков была относительно чиста.

Они миновали круглую водонапорную башню и церковный шпиль. Оба возвышались над ватерлинией, но ни одно сооружение не защищало от непогоды. Течение привело их достаточно близко к колокольне, чтобы Гейл могла протянуть руку и коснуться её, но там не было ничего, кроме черепицы. Новак без особого энтузиазма попытался схватить один из желобов, объявив о своём намерении использовать его как весло, но жёлоб держался крепко. Лодка под ними опасно раскачалась, и Гейл уговорила его сесть. Лодка ударилась о борт шпиля и продолжила дрейфовать.

- Смотрите, – указал МакKанн. - Как насчёт этого? Выглядит надёжно.

Гейл и Новак повернулись в указанном им направлении. Впереди было большое прямоугольное офисное здание. Четыре самых верхних этажа находились над водой. Крыша была покрыта множеством антенн и воздуховодов. Оно казалось безлюдным и нетронутым. Не было ни разбитых окон, ни трещин или дыр в стенах здания.

- Выглядит солидно, - сказала Гейл. - Но течение не приближает нас к нему.

Новак снова встал, на этот раз более осторожно.

- Что ты делаешь? - спросила Гейл.

- Гребу туда. Я уже весь промок, а ты?

Не говоря ни слова, он закинул ноги за борт, а затем соскользнул в воду, чуть не опрокинув их лодку. Новак схватился за нос одной рукой и смахнул воду с глаз.

МакKанн побледнел.

- Не думаю, что это хорошая идея, босс. Посмотри, какая грязная вода. Токсичных веществ здесь намного больше, чем в море.

- Тогда я позабочусь о том, чтобы ничего не проглотить.

- Ты в своём уме? - Гейл подошла к передней части корабля. - Ты уже забыл об акулах-людях?

- Мы хотим спастись от них, - сказал Новак, - вместе со всеми остальными жуткими тварями. Это здание похоже на наш единственный шанс. А теперь сядь, Гейл. Если вы, ребята, хотите помочь, гребите руками.

Всё ещё сжимая нос лодки в одной руке, он начал продвигать их по воде, кряхтя от усилия. МакKанн перегнулся через борт и начал грести рукой. Через мгновение Гейл сделала то же самое со своей стороны. Они медленно двигались, а она не сводила глаз с воды, ожидая, что вот-вот что-нибудь вынырнет из глубины.

Рассекая воду, Новак потащил лодку к зданию. Корпус мягко ударился о борт, царапая стену. Новак ухватился за поручень. С его рук капала грязная морская вода. Гейл смотрела на капельки, думая о своем подозрении, что странный грибок мог распространяться при контакте с водой. Но держала свои опасения при себе. В конце концов, если бы это было так, они все уже были бы заражены. После бесконечных дождливых дней невозможно было оставаться сухим. Сам воздух казался пропитанным влагой.

Новак ухватился за подоконник и зафиксировал качающуюся шлюпку. О бетонные стены плескались маленькие волны. Капли дождя образовывали на поверхности воды круговые узоры – ни один не был похож на другие. Гейл присмотрелась к зданию. Хотя над поверхностью находились только четыре самых верхних этажа, конструкция казалась устойчивой. Она не съехала в сторону, и Гейл не видела ни трещин, ни дыр, ни разбитых окон – по крайней мере, с этой стороны. Кружащийся туман скрывал воздуховоды и антенную решётку, которую она видела на крыше раньше. За окнами не было света. Гейл попыталась заглянуть в одно из них, но окно было затуманено.

- Что думаете, ребята? - спросил МакKанн.

- Там тихо, - сказал Новак. - Закрыто. Конструкция кажется крепкой. Не могу разобрать, в каком состоянии интерьер, но я настаиваю на том, чтобы попытаться проникнуть внутрь.

- Что, если оно не заброшено?

- Тогда мы спросим их, не против ли они поделиться.

Что-то громко плеснулось вдалеке в тумане, и лодка закачалась сильнее. Гейл оглянулась. В тумане виднелась темная фигура – что-то большое, вырисовывающееся над поверхностью. Она снова повернулась к МакKанну и Новаку, чтобы убедиться, что они видели то же самое, но оба мужчины сосредоточились на офисном здании. Она посмотрела ещё раз, и тень исчезла.

- Новак...

Он хмыкнул в ответ.

- Думаю, нам лучше поторопиться, - прошептала Гейл.

Кивнув, Новак толкнул и дёрнул окно. Оно не открылось. Он вздохнул, покачнувшись в воде, а затем попробовал ещё раз. Окно находилось примерно в футе над поверхностью воды, и волны продолжали толкать Новака в стену.

- Может, нам стоит проверить другие стороны здания, - сказал МакKанн. - Может быть, там будет проще войти.

- Я хочу выбраться из этой воды, - сказал Новак. – У меня в голове заел сраный саундтрек "Челюстей".

Он стянул рубашку и обернул мокрую одежду вокруг кулака. Затем, стиснув зубы, отдёрнул руку и ударил кулаком в окно. Лодка закачалась взад-вперёд от инерции. Стекло осталось целым. Скривившись, Новак потёр руку.

- Вот блин. Больно.

Гейл заметила, что волны нарастают.

- Ударь его ещё раз, - предложила она.

Что-то мягко плескалось в темноте.

Новак еще трижды ударил в окно. На стекле появилась паутина из трещин. Он ударил снова. С шестой попытки окно разбилось. Он наклонился вперед и принюхался, проверяя воздух.

- Унюхал что-нибудь? - спросил МакKанн.

Новак покачал головой.

- Плесень, но запах слабый. И я ничего не слышу. Думаю, всё в порядке.

Гейл заметила, что его стиль речи изменился. Его речь стала резкой – напряжёнными, как будто он испытывал боль и пытался её скрыть. Он цеплялся за борт лодки свободной рукой. Гейл начала было что-то говорить, но Новак перебил её:

- Ребята, вы можете убрать стекло, чтобы мы не порезались, пролезая сквозь него?

МакKанн осторожно встал, дождался, пока лодка осядет, а затем начал собирать осколки стекла с рамы и бросать их в воду.

- Ты в порядке? - спросила Гейл Новака.

- Нет, - eго лицо сморщилось и побелело. - Кажется, я только что сломал руку. Нам ведь только этого не хватало? Беда не приходит одна и всё такое.

- Зараза, - МакKанн закончил убирать осколки битого стекла. - Ты уверен, что она сломана?

Новак покачал головой.

- Нет, но мне так кажется.

- Хорошо, я полезу внутрь. Убежусь, что всё в порядке. Потом я тебя подтяну. Гейл подтолкнёт тебя за ноги.

Кивнув, Новак сморгнул воду из глаз.

МакKанн схватился за подоконник и выбрался на открытое пространство. Его голова и плечи исчезли внутри. Он втащил одну ногу в окно и собирался втащить другую, когда прогремел выстрел из дробовика, заглушив даже звук дождя. МакKанн отскочил назад и плюхнулся в воду, едва не упав в лодку. Он исчез под водой. Гейл наклонилась вперёд, но прежде чем она успела вскрикнуть, в окне появилась вооружённая фигура.

- Не двигайтесь, ублюдки!

Лицо незнакомца было скрыто под мокрыми повязками. Открыты были только его глаза, но они были прикрыты очками авиатора. На нём было желтое пончо с капюшоном, а его ступни, ноги и талия были покрыты парой зеленых резиновых сапог. Голос, гортанный и сердитый, был мужским. Дым всё ещё клубился из ствола дробовика в его руках, а с приклада капала вода.

- Поднимите свои грёбаные руки, - приказал он.

Гейл выполнила приказ, но Новак отказался подчиниться.

- Ага, как же, - сказал он нападавшему.

Мужчина направил на него дробовик.

- Тогда отправляйся в ад.

- Ладно, как насчёт этого? - Новак поднял руку, когда дробовик оказался на его груди.

- Обе, ублюдок.

- Не могу, - настаивал Новак. - Думаю, я сломал вторую руку.

- Он не шутит, - сказала Гейл. - Пожалуйста...

Нападавший направил на неё оружие.

- Заткнись. Вы оба, мать вашу, заткнитесь.

- Смотри, - сказал Новак спокойным и уверенным голосом. - У нас нет ничего, кроме одежды, в которую мы одеты. Если тебе нужна лодка, забирай её. Можешь взять её и уплыть прямо отсюда. Только не убивай нас.

Незнакомец не ответил. Более того, он будто не слышал предложение Новака. Жёлтое пончо развевалось вокруг его талии, когда поднимался ветер. По его зелёным резиновым сапогам барабанили капли дождя. Мокрая марля, закрывающая его лицо, казалось, пошевелилась сама по себе. Гейл попыталась заглянуть ему в глаза сквозь очки, но они были затемнены. Мужчина дёрнул плечами, чуть опустил дробовик, а затем откашлялся.

- Я хочу лодку. Но это может подождать. Иди сюда, милая. И не пытайся выкинуть какой-нибудь фокус.

Гейл почувствовала себя так, словно её ударили ногой в живот. Казалось, всё остановилось. Даже дождь. Волны замолчали.

- Ну давай же, - мужчина указал на дробовик. - Иди сюда.

Сглотнув комок в горле, Гейл двинулась к окну. Лодка качнулась у неё под ногами, чуть не уронив её в воду. Мужчина поправил рукоять дробовика, удерживая его одной рукой. Затем протянул к ней вторую руку и наклонился вперед.

- Возьмись за руку.

Гейл так и сделала, всё время пытаясь удержать свою руку от тряски. Её пальцы сомкнулись на его запястье. Мужчина наклонился ближе и начал помогать ей подняться. Когда он переместил свой вес, Гейл внезапно дёрнула его за руку и бросилась назад. Незнакомец испустил удивленный крик и упал вперёд. Спина Гейл ударилась о дно лодки. Мужчина рухнул на неё сверху, выбив из неё воздух. Дробовик, всё ещё находившийся в его руке, со звенящим звуком ударился о палубу.

- Сука, - eго дыхание было зловонным, от него пахло плесенью и потом. - Теперь я...

Взревев, Новак вырвался из воды позади них и обвил здоровой рукой шею нападавшего. Мужчина попытался поднять дробовик, но Гейл вырвала его из его руки. Затем Новак стащил его с Гейл в воду. Они оба скрылись под волнами.

Всё ещё пребывая в шоке, Гейл вытерла воду с глаз и моргнула. Затем она наклонилась вперёд и вгляделась в воду, так крепко схватившись за борта лодки, что суставы её пальцев побелели. Вернулись звуки – сначала дождь, затем крики птиц над головой, а затем всплески волн.

- Новак?

Под водой двигались тени, но она не могла их распознать. Это были Новак и чужак, напавший на них? МакKанн? Русалка, или акула, или грибок, или другие странные обитатели глубин? Дрожа, она потянулась за выброшенным дробовиком.

Из воды выскочил Новак, задыхаясь и кашляя. Гейл с криком отскочила назад. Лодка сильно накренилась.

- Всё в порядке, - выдохнул он. Новак ухватился за борт лодки здоровой рукой и вцепился в неё, закрыв глаза. - Всё нормально. Он мёртв.

Гейл открыла рот, чтобы ответить, но смогла выдавить только низкий гортанный стон. Она закрыла рот, сделала несколько глубоких вдохов через нос и попыталась снова. Её голос всё ещё дрожал.

- Ты в порядке?

Новак кивнул.

- А МакKанн? Ты видел его?

- Я здесь.

Глаза Новака резко открылись. Гейл обернулась и огляделась. Она ахнула от облегчения, когда увидела, что МакKанн плывет к ним.

- Сукин сын, - сказал Новак. - Я думал, он подстрелил тебя.

МакKанн покачал головой, разбрызгивая капли воды, когда забирался в лодку.

- Я тоже так думал. Но он стрелял в воздух. Выстрел оглушил меня. Я поскользнулся и упал в воду. Где он?

- На дне, - ответил Новак.

- Как думаешь, у него внутри остались друзья? - МакKанн кивнул в сторону здания.

Новак пожал плечами, морщась от очевидной боли.

- Я не знаю. Если так, то можно было подумать, что они прибежали бы на шум драки.

Все трое на мгновение замолчали, переводя дыхание. Над головой продолжали кружить птицы. В конце концов, некоторые из них приземлились на крышу, с интересом изучая новоприбывших.

- Интересно, о чём они думают? - спросил МакKанн.

- Время обеда, - сказал Новак. - Они выглядят такими же голодными, как и я.

- Что ж, - сказала Гейл. - Мы не можем просто сидеть здесь под дождём. Ты ранен, и мы с МакKанном в шоке. Я голосую за то, чтобы мы залезли внутрь. Если бы там был кто-то еще, они бы уже перестреляли нас.

- Если только нас не ждут, - сказал МакKанн. - Это может быть ловушка,

Новак хмыкнул.

- Может и так, но я согласен с Гейл. Лучше рискнуть внутри, где хотя бы частично сухо, чем сидеть здесь и ждать, когда тебя сожрут.

- Эти птицы на самом деле нас не могут съесть, - сказал МакKанн.

- Нет, - согласился Новак, - но в воде есть штуки, которые могут.

Не говоря ни слова, они направили лодку к открытому окну. МакKанн первым влез внутрь, пробормотав, что его вот-вот подстрелят второй раз. Когда этого не произошло, он протянул руку, схватил Новака за здоровую руку и затащил внутрь. Гейл последовала за ним с помощью МакKанна. Оказавшись внутри, она протянула Новаку дробовик. Он покачал головой.

- Придержи пока у себя.

В комнате было темно и тихо, в ней не было никакой мебели, кроме стола, стула и шкафа для хранения документов, последний из которых лежал на боку и был сильно помят, а его гниющее содержимое было рассыпано по полу. В воздухе стоял густой затхлый запах. Гейл подождала, пока её глаза привыкнут, но ничего не могла разглядеть в темноте.

- Жаль, что у нас нет фонарика, - pаздался эхом голос Новака.

МакKанн привязал конец верёвки к столу, а затем толкнул его, ворча от усилия. Он встал и вытер руки о мокрую одежду.

- Он довольно тяжелый. Не думаю, что лодка уплывёт без нас.

- Будем надеяться, - сказал Новак. - В противном случае мы могли бы задержаться здесь на какое-то время. Ну что ж. Давайте исследуем наш новый дом.

- Нет, - сказала Гейл. - МакKанн и я исследуем здание. А ты останешься здесь и отдохнёшь.

- Я в порядке.

- Ты не в порядке. У тебя может быть сломана рука, не говоря уже о том, что ты чуть не утонул.

- Она не сломана, - Новак согнул пальцы, морщась даже при ухмылке. – Боль дикая, но рука не сломана.

- Пошевели рукой.

Новак сделал, как она просила, вращая рукой и размахивая ею взад-вперёд. Затем зашипел сквозь зубы и позволил руке снова обмякнуть.

- Я всё равно хочу, чтобы ты отдохнул, - сказала Гейл. – Я вижу, что тебе очень больно. От тебя не будет много пользы, пока не поправишься.

Новак сел, прислонившись спиной к стене, и расположился так, чтобы видеть разбитое окно. С его одежды капала вода и текла по полу. Он вздохнул.

- Я-то думал, что вы, ребята, любите меня за то, что я такой классный парень. Но вам просто нужно, чтобы я помогал бороться с монстрами.

Гейл не ответила. Вместо этого она смотрела на ручейки воды. Вместо того чтобы обтекать ноги Новака, они направились к дальней стене, как будто само здание наклонялось в этом направлении. Нахмурившись, она переступила с ноги на ногу. Пол определенно казался ровным. Она задалась вопросом, не было ли это просто истощением, играющим злую шутку с её разумом. Она никогда в жизни не чувствовала такой усталости. Всё, чего ей хотелось, это лечь и проспать целый день.

- Пойдём, - сказал МакKанн. - Если мы собираемся это сделать, давай покончим с этим. Я хотел бы отдохнуть сегодня вечером где-нибудь.

Кивнув, Гейл двинулась вперёд. Она взяла дробовик холодными влажными руками и толкнула им дверь офиса. Дверь вела в тёмный сырой коридор. Когда-то белые стены были покрыты пятнами плесени. Под их ногами хлюпал ковёр. В здании царила тишина, если не считать рёв прибоя, который неуклонно бился о стены. Гейл и МакKанн переходили из комнаты в комнату, убеждаясь, что каждая из них пуста, а также искали что-нибудь полезное. Большинство кабинетов были идентичны первому, но они также обнаружили два туалета, столовую с несколькими торговыми автоматами и кладовку, полную чистящих средств. На верхней полке кладовки в шкафу была аптечка. Она была выпотрошена – вероятно, человеком в очках, предположила Гейл, но там всё ещё было много антисептических салфеток, бинтов, набор безрецептурных таблеток и половина рулона медицинской ленты. Торговые автоматы тоже были взломаны, их дверцы были открыты и распахивались при малейшем прикосновении. Автомат с газировкой был наполовину заполнен бутылками с водой и различными безалкогольными напитками, и все они были тёплыми. Во втором автомате были пакеты с картофельными чипсами, печеньем и другой нездоровой пищей. В третьем автомате хранились скоропортящиеся продукты – бутерброды, йогурт, сок и другие продукты, которые давно испортились. Когда МакKанн открыл его, оттуда вырвалась ужасная вонь. И он, и Гейл закашлялись.

- Закрой, - выдохнула Гейл, от вони у неё заслезились глаза. – Воняет!

- Не думаю, что мы будем есть что-нибудь из этого, - согласился он. - Похоже, таинственный незнакомец оставил нам немного еды и воды. По крайней мере, в ближайшее время мы не умрём от голода или жажды.

- Ура. Вместо этого мы можем откормиться для тех тварей в воде.

Они продолжили движение, миновав несколько закрытых дверей лифта, а затем подошли к лестничной клетке. Гейл толкнула дверь и прислушалась. Было тихо. Далеко внизу она услышала звук плещущейся воды.

- Нижние этажи затоплены, - прошептала она. - Наверно, лучше помолчать, пока не поднимемся на следующий этаж. Если там внизу что-то есть, оно не должно нас услышать.

МакKанн кивнул, и она повела его наверх. Они поднялись на этаж выше и обнаружили, что у него точно такая же планировка. Закрыв за собой дверь, они возобновили исследование.

- Ты действительно думаешь, что внизу может что-то жить?

Гейл пожала плечами.

- Не знаю, почему бы и нет. Здание затоплено. Что-то может плавать там внизу – летучие рыбы или, может быть, люди-акулы.

- Как думаешь, откуда они все? - МакKанн открыл дверь кабинета и заглянул внутрь. - Эти существа. Я имею в виду, если они существовали всегда, почему мы не видели их, пока не пошли дожди? А что ещё может скрываться где-то? Мы видели людей-акул, летающих пираний, морских змей, морских звёзд с лицами, похожими на человеческие, русалок, грибок и гигантских червей, крабов, лобстеров и осьминогов – не говоря уже о том долбаном острове, благодаря которому мы оказались здесь.

- Спруты, - сказала Гейл.

- Что?

- Ты сказал осьминоги. Я думаю, что это были кальмары, а не осьминоги.

- Мне плевать, кто они, - сказал МакKанн. - Я просто хочу знать, откуда они появились и как, чёрт возьми, мы можем от них всех избавиться.

- Я могу помочь вам с этим, - раздался голос из конца коридора. - При условии, что вы сначала поможете мне.

В дрожащих руках Гейл дёрнулся дробовик. Они с МакKанном удивлённо переглянулись, а затем уставились в темноту в конце коридора. Их глаза привыкли к темноте, но там было слишком много теней.

- Кто там? - oна надеялась, что её голос дрожит не так сильно, как остальные части тела.

- Можете называть меня Саймоном. А вы кто?

- Неважно, - сказала Гейл. - Выходи с поднятыми руками и делай это медленно.

- К сожалению, я не могу выполнить вашу просьбу.

- Послушай, - крикнул МакKанн. - Не доставай нас, приятель. С нас хватит этой чуши. Продолжишь в том же духе, и разделишь участь своего друга.

- Я не понимаю, о ком ты.

- Мудак в очках-авиаторах. Он стрелял в нас. И это было последнее, что он сделал в своей жизни.

Из кабинета в конце коридора донеслось хихиканье.

- Что тут смешного? - спросила Гейл.

- Человек, которого вы описываете, - сказал Саймон. - Он мне не друг.

- Меня не волнует, в каких вы были отношениях. Медленно выходи с поднятыми руками.

- Как я уже сказал, я бы хотел, но боюсь, что это невозможно.

- Почему?

Тон Саймона стал раздражённым.

- Потому что я привязан к столу.

Гейл и МакKанн снова повернулись друг к другу. МакKанн приподнял бровь. Гейл пожала плечами и кивнула в сторону двери. Она нерешительно сделала шаг вперёд, затем ещё один. Она отошла в сторону, прижавшись спиной к стене, и прокралась в тень. МакKанн последовал за ней.

- Эй? - позвал Саймон. - Вы ещё там?

Ни один из них не ответил ему. Они остановились перед закрытой дверью. Гейл опустилась на колени и направила оружие в дверной проём. Затем глубоко вздохнула и кивнула МакKанну. Он протянул руку, повернул ручку и распахнул дверь. Она ударилась о стену.

- Что ж, - сказал Саймон, - я думаю, это ответ на мой вопрос.

Гейл встала и бросилась в комнату, стараясь держать дробовик наготове. МакKанн поспешил за ней. Кабинет был идентичен тем, что располагались этажом ниже, с одним заметным отличием – обнажённый мужчина, привязанный к столу. Его запястья и лодыжки были стянуты черными резиновыми эластичными шнурами, которые обычно используются для закрепления мебели в кузовах пикапов. Его бледная кожа была гладкой и покрыта открытыми язвами, порезами и царапинами. И Гейл, и МакKанн вздрогнули от исходящей от него вони. На полу лежал разбитый аквариум, в темноте блестели осколки битого стекла. На подставке для аквариума лежал ряд бытовых инструментов: плоскогубцы, гаечные ключи, отвёртки, нож для резки бумаги, молоток и многое другое. Судя по засохшей крови на их краях и по ранам пленника, их превратили в орудия пыток. В углу стояла большая банка из-под кофе, наполовину заполненная человеческими отходами.

- Господи, - прошептал МакKанн.

Саймон ухмыльнулся.

- О, я, среди прочего, обращался к нему за помощью, но, как видите, моя ситуация не улучшилась.

- Подожди, - сказала Гейл. - Мы тебя развяжем.

- Что, если это ловушка? - МакKанн снова выглянул в холл. - Что, если их ещё больше, и они ждут, чтобы броситься на нас.

- Меня вам не нужно бояться. На самом деле я могу быть единственной надеждой, которая у вас осталась. Всё, что вам нужно сделать, это освободить меня.

Гейл выровняла дробовик, направив ствол всего в нескольких дюймах от головы Саймона.

- Развяжи его, - сказала она МакKанну. - Если он хоть немного не так вздохнёт, это будет последнее, что он сделает в своей жизни.

Саймон спокойно посмотрел на нее.

- Поверьте, мадам. Если мы не начнём действовать в ближайшее время, наши действия здесь вполне могут стать последним, что сделает любой из нас.

МакKанн робко подошёл к Саймону с осторожностью, обычно свойственной солдату, движущемуся на минном поле. Гейл прижала дробовик к голове связанного. Саймон казался невозмутимым. Он облизнул губы, а затем улыбнулся ей. МакKанн потянул за шнурок, и Саймон вздрогнул – его улыбка исчезла.

- Извини, - пробормотал МакKанн.

- Всё нормально.

Резиновые шнуры упали на пол. МакKанн отступил и взглянул на Гейл. Она глубоко вздохнула и убрала дробовик от головы Саймона. Она отступила на безопасное расстояние и кивнула.

- Спасибо, - сказал Саймон. - Спасибо вам обоим.

Он медленно сел, слегка застонав. Его голова и плечи поникли. Затем его тело расслабилось, и он начал падать в обморок. Гейл и МакKанн бросились вперёд и не дали ему упасть на пол.

- Он потерял сознание, - сказала Гейл.

- Нет, я ещё в сознании, - голос Саймона был слабым. - Я просто лежу здесь уже какое-то время. Я слишком быстро сел. Дайте мне пару минут.

- Как давно ты здесь? - спросил МакKанн.

- Я не знаю. У меня не было возможности следить за временем здесь – не то, чтобы отслеживать дни теперь легко даже на улице. Иногда это затрудняет постоянный облачный покров. Вам так не кажется?

Гейл и МакKанн кивнули.

- Это, казалось, длилось вечность, - Саймон шевелил ногами и руками, пытаясь заставить кровь в них циркулировать.

Гейл уставилась на раны, покрывающие его обнажённое тело. Количество порезов и ран было ужасающим. Находясь так близко к нему, она ощущала сильный запах тела и инфекции.

- Найди ему что-нибудь надеть, - сказала Гейл МакKанну.

- Где? Ближайший магазин мужской одежды находится на дне океана.

- Я не знаю. Обыщи помещения. Может, кто-то оставил пиджак или форму.

- Ты здесь справишься?

- Да, - сказала Гейл. - Но будь осторожен. Здесь могут быть ещё люди.

- Нет, - сказал Саймон. - Мой похититель был один. Слава Богу за это. Он был очень зол.

- Что он хотел от тебя? - спросила Гейл.

Саймон пожал плечами.

- Честно говоря, не знаю. Я путешествовал с двумя товарищами. Они... ушли. Я плыл по течению несколько дней. Почти мёртвый. То терял сознание, то возвращался в него. Последнее, что я чётко помню, это то, что я заметил это здание. Мой похититель спас меня. Когда я снова очнулся, я был привязан. Он... мучил меня, но никогда не задавал вопросов. Что на самом деле очень досадно. Я знаю ответы на многие вопросы. Я мог бы помочь ему найти то, что он искал.

- Скоро вернусь, - сказал МакKанн. - Может, надо сообщить Новаку, что происходит.

Гейл кивнула.

- Отличная идея. Будь осторожен.

- Хорошо.

После того, как он вышел из комнаты, Гейл на мгновение охватила паника. Она осталась совсем одна с Саймоном, и, несмотря на его травмы и состояние, она ничего не знала об этом человеке. Он говорил с лёгким британским акцентом и был образован, судя по его словарному запасу. Но его история была такой же туманной и загадочной, как и мотивы стрелявшего в них человека.

- Ты упомянул, что у тебя были товарищи, - сказала Гейл.

- Да. Двое. Мы всегда путешествуем втроем, если особые обстоятельства не требуют иного.

- Что с ними случилось?

- Один из них, Кейн, стал жертвой гигантского червя. Другого – Марка – соблазнила русалка с тяжёлым случаем вампиризма. Мы - часть международной организации. Оставшиеся в живых члены этой организации пытались остановить случившееся. Половина нашей группы кое-что искала – они были уверены, что это необходимо, чтобы остановить дожди. Другая половина из нас была полна решимости остановить их.

- Но зачем вам их останавливать?

- Потому что их методы отвратительны и неуместны. Они были убеждены, что новорожденный младенец должен был запечатать ворота, но мы с друзьями узнали о другом методе – ритуале, который предпочитает недавно вымершая раса разумных амфибий.

Гейл нахмурилась.

- В какой организации ты и твои друзья работали?

- Сообщество под названием Чёрная Ложа.

МакKанн обнаружил, что Новак сидит там, где они его оставили, прислонившись спиной к влажной, покрытой плесенью стене. Он дрожал, замёрзнув в мокрой одежде, и когда он повернулся к приближающемуся МакKанну, молодой человек заметил, что у него стучат зубы.

- Ты в норме? - спросил МакKанн.

Новак кивнул.

- Просто холодно. Рука до сих пор сильно болит, но со мной все будет хорошо. Как дела?

- Мы кое-кого нашли. Мужчину.

- Вы подстрелили его?

- Нет, - МакKанн покачал головой. - Его зовут Саймон. Он говорит, что был здесь в плену. Я ему верю. Когда мы нашли его, он был привязан, и он изрядно потрёпан. Похоже, его пытали.

- Где он сейчас?

- Наверху, с Гейл.

Новак нахмурился.

- Ты оставил ее наедине с этим парнем?

- У неё есть дробовик. И поверь мне, чувак, этот парень ничего не сможет сделать. Без шуток. Он весь изранен. Он слаб и, похоже, у него лихорадка. Этот ублюдок, который напал на нас, пытал его. Я просто пришёл сказать тебе об этом и поискать ему одежду.

- Он голый?

- Ага. А что? Это важно?

Новак пожал плечами.

- Так будет лучше для Гейл. Обнажённые люди часто чувствуют себя более уязвимыми. У него меньше шансов напасть на неё, если он будет чувствовать себя неловко.

- Ой, - уши МакKанна стали розовато-красными. – Я-то думал, ты собираешься пошутить над тем, что я оставил её одну с голым мужиком.

- Ну, и это тоже, - крякнув, Новак вскочил на ноги. - Представь меня этому Саймону.

МакKанн повернулся, чтобы уйти, но затем понял, что Новак не идёт за ним. Вместо этого он смотрел в разбитое окно, через которое они влезли в здание.

- Что случилось? Ты что-то видел?

Новак заколебался.

- Нет... пока вас не было, я слушал звуки брызг. Не могу сказать, волны это или что-то ещё. Трудно что-то разглядеть сквозь ливень и весь этот туман.

- Может быть, кому-то из нас стоит остаться здесь и постоять на страже.

- Как думаешь, этот Саймон сможет сюда спуститься?

- Я не знаю. Может быть, если мы с Гейл поможем ему.

- Давай попробуем. Я не хочу оставлять эту дыру без присмотра. У нас и так достаточно проблем. Посмотрим, сможет ли он добраться сюда. Если не сможет, вернись и забери меня.

- Звучит как план, - МакKанн снова собрался уйти, но затем повернулся и внимательно изучил Новака.

- Ты уверен, что с тобой всё в порядке, босс?

- Ага, - Новак вздохнул и снова сел. - Я просто устал. Я мог бы проспать неделю, мне кажется. Жаль, что нигде в мире не осталось ни одной сухой постели.

МакKанн внимательно изучил Новака, впервые заметив тёмные круги под глазами пожилого мужчины, похожие на пятна сажи. Его кожа казалась бледной и бесцветной, а губы – тонкими и бледными. Кончики его пальцев были сморщены от чрезмерного воздействия влаги, а спина была сутулой и горбатой. Он сильно отличался от человека, которым он был до дождя, или даже от того человека, которым он был всего несколько недель назад. У той версии Новака, казалось, ещё была надежда. Но эта версия, казалось, цеплялась за выживание из какого-то мрачного чувства долга, а не чего-то другого. МакKанн обдумал всё, через что они прошли за последние двадцать четыре часа, и решил, что не может винить Новака. Вероятно, он и сам выглядел так же и чувствовал то же самое. Он просто был слишком занят, чтобы осознать это.

- Иди, - сказал Новак. – Голый он, раненый или нет, мне не нравится, что Гейл слишком долго находится наедине с этим парнем.

Не говоря ни слова, МакKанн направился обратно по коридору. Ковёр хлюпал под его ногами, и на лестничном пролёте эхом отдавались его шаги. На втором этаже он прошел мимо кабинета, который они с Гейл пропустили во время первого обыска. Он был расположен в задней части приёмной. Проходя мимо, он понял, что они проверили стулья в зоне ожидания и за коммутатором, но забыли проверить сам офис. Возможно, он найдёт что-нибудь для Саймона, чтобы он мог одеться. МакKанн прислушивался к закрытой двери, но изнутри не раздавалось ни звука. Протянув руку, он повернул ручку и обнаружил, что дверь не заперта.

Он сделал один шаг в тёмную комнату, остановившись, чтобы глаза привыкли к полумраку. В тени что-то двигалось. Задыхаясь, МакKанн отпрянул, когда до него донёсся какой-то звук.

МакKанн выбежал в приёмную и огляделся в поисках чего-нибудь – чего угодно – что можно было бы использовать в качестве оружия, но там было пусто, за исключением фрагментов отвалившегося гипса и луж воды. Когда-то на столе наверняка находились компьютер и какой-то телефонный коммутатор, но теперь оба отсутствовали, как и стул администратора. Прерывающийся звук приблизился. Тёмная фигура поднялась и заскрипела.

- Что за чёрт?

В дверном проёме на задних лапах стояла большая коричневая крыса и осторожно разглядывала его. Его нос дёрнулся при звуке голоса МакKанна, но грызун не убежал. Вместо этого он снова упал на четвереньки и подполз ближе.

- Ах ты, храбрый сукин сын.

Словно соглашаясь, смелый грызун бросился вперёд и остановился у ног МакKанна. Он снова встал на задние лапы и снова запищал. В нём не было страха – только любопытство.

- Мне кажется, что ты ручной. Верно? Ты был домашней крысой? Ты принадлежал тому парню, который стрелял в меня?

Медленно двигаясь, МакKанн опустился на колени в дверном проёме. При этом у него хрустнули колени и заурчал живот. В тишине это прозвучало довольно громко, но крыса всё же не сбежала. Он внимательно изучил его, ища любые признаки белого пуха, но животное, казалось, не было заражено. Затаив дыхание, МакKанн протянул руку и осторожно коснулся спины грызуна. Он не укусил его и не убежал, и МакKанн погладил его мягкий влажный мех. Крыса выгнула спину, явно наслаждаясь вниманием. МакKанн улыбнулся.

- Смотри-ка. Ты дружелюбный парень. Интересно, как тебя зовут? Он дал тебе имя?

Он говорил мягким воркующим тоном, и крыса пристально посмотрела на него. МакKанн погладил его ещё несколько раз, а затем встал. Крыса осталась у его ног.

- Что ж, думаю, мне нужно придумать для тебя имя. Как насчет Ужина? Тебе нравится? Иди сюда, Ужин.

Улыбка МакKанна исчезла. Он поднял ногу в ботинке и обрушил её на голову крысы. Под его пяткой хрустнул череп. Ноги и хвост грызуна дёрнулись, а затем он замер. МакKанну пришла в голову мысль, что это могла быть последняя в мире крыса, оставшаяся в живых, и что он только что уничтожил весь их вид. Затем его живот снова заурчал, и он отбросил эту мысль, пожав плечами.

Теперь, когда его глаза привыкли к полумраку, МакKанн вошел в небольшой офис и огляделся. Это была комната без окон, которая, вероятно, когда-то служила чем-то вроде складского помещения. Судя по беспорядку, человек, который напал на них ранее, использовал эту комнату как место для сна. МакKанн кивнул с неохотным одобрением. В отличие от других офисов, комната была скрыта от океана, и в случае нападения ее легко защитить. Она была скрыта, и её было нелегко заметить. Действительно, он и Гейл пропустили её во время первоначального обыска. С таким же успехом его смогут пропустить кто-нибудь – или что-нибудь – кто войдёт в здание в поисках добычи.

Пол был завален самодельными постельными принадлежностями, состоящими в основном из грязного влажного постельного белья, скатертей, диванных подушек и обрывков рваной одежды. Стены были обставлены металлическими стеллажами, и на них был сложен широкий ассортимент всякой всячины – от ящиков с водой в бутылках до ножей и другого оружия. Увидев относительно чистую спортивную куртку, МакKанн сделал мысленную заметку, чтобы позже тщательно обыскать комнату и каталогизировать её содержимое. Он выбрал пистолет из ассортимента оружия, но не смог найти к нему патронов. Положил пистолет обратно и взял вместо него мясной нож. Просто держа его в руке, МакKанн уже чувствовал себя в большей безопасности. Затем он поднял с пола наволочку, поместил внутрь все еще истекающий кровью труп крысы и завязал наволочку, образовав импровизированный мешок. Он перекинул её через плечо, схватил спортивную куртку и направился обратно наверх, чтобы найти Гейл и Саймона.

Он свистел на ходу, и только когда был на полпути по лестнице к следующему этажу, он понял, что влага на его щеках – это не остатки дождя, а свежие слёзы.

- Итак, ты расскажешь мне больше об этом обществе... как ты сказал, оно называлось?

- Чёрная Ложа.

- Точно, - Гейл кивнула. - Почему я никогда о вас не слышала?

Саймон улыбнулся.

- Ты, очевидно, не проводила своё свободное время, копаясь в интернете. На различных форумах и блогах, посвященных заговорам, о нас ходили бесконечные слухи. По правде говоря, интернет стал нашей гибелью. Мы существуем целую вечность, но стали известны только с появлением интернета.

- Вечность? Значит, вы не какое-то подразделение ЦРУ или ФБР?

- Нет, ничего подобного. Скажи мне, Гейл, тебе знакома история Рождества Христова?

- Рождение Иисуса? Конечно. Но при чем тут...

- Трое мудрецов были также известны как волхвы. Они были представителями нашего сообщества. Но наша история начинается ещё раньше.

Гейл открыла рот, чтобы ответить, но прежде, чем успела это сделать, они оба услышали шаги в коридоре. Они повернулись, чтобы посмотреть, как МакKанн возвращается в комнату. Он нёс мясной нож, куртку и наволочку, с которой капала свежая кровь. Гейл заметила, как на ковёр упала взвешенная капля.

- Что в сумке? - спросила она.

МакKанн ухмыльнулся.

- Ужин.

- Ты как? Выглядишь... я не знаю. Уставшим.

- Я устал, - сказал МакKанн. Затем он подошел к Саймону и вручил ему куртку. - Это тебе. Надеюсь, она подойдёт.

Саймон встал, и Гейл быстро отвернулась, но не раньше, чем мельком оглядела его раны. Она услышала шелест ткани по обнажённой плоти, а затем Саймон откашлялся. Она обернулась. Лицо раненого было пунцового цвета. Он взглянул на свою обнажённую нижнюю часть и покраснел ещё сильнее.

- Полагаю, это лучше, чем ничего.

- Внизу есть ещё кое-что, - сказал МакKанн. - Я нашёл закуток, где жил наш парень. Большая часть одежды изорвана, мокрая или грязная, но ты, вероятно, сможешь подыскать что-нибудь.

- У меня есть идея, - улыбаясь своими разорванными опухшими губами, Саймон снял куртку и завязал её на талии, как набедренную повязку. Затем вытянул руки в стороны и медленно повернулся, пока снова не оказался к ним лицом к лицу. - Так лучше?

- Намного лучше, - сказала Гейл, удивлённая дрожью в её голосе.

- Внизу есть и другие вещи, - сказал МакKанн. - Вода. Оружие. Мы сможем остаться здесь ненадолго и отдохнуть. Хотя это не имеет значения. Не совсем.

Гейл нахмурилась.

- Что ты имеешь в виду?

- Я кое-что понял, - ответил МакKанн. - Всё это не имеет значения, потому что мы уже мертвы. Подумайте о том, что случилось. Такая погода ненормальна. Бесконечный дождь по всему миру – это ненормально. Это невозможно с научной точки зрения. И все эти монстры – черви и твари в воде. Они не могут быть настоящими. Мы мертвы. Мы мертвы, и мы в аду.

- Я думала, ты не веришь в рай и ад.

МакKанн пожал плечами.

- Нет смысла не верить в то, что происходит прямо у нас на глазах. Мы в аду, Гейл. Единственная разница в том, что в аду не жарко, а сыро.

Саймон сделал неуверенный шаг вперёд, морщась от очевидной боли. Они протянули руки, чтобы поддержать его, но он отмахнулся от них. Гримасничая, он сделал ещё один шаг и положил руку МакKанну на плечо.

- Могу заверить тебя, что мы не мертвы, друг. По крайней мере, пока. Но ты частично прав. Другая сфера реальности – не ад, а Великая Бездна – перетекает в нашу собственную. И если мы не начнём действовать в ближайшее время, мы действительно умрём.

Он медленно прошёл мимо них и направился к двери. Гейл и МакKанн стояли и смотрели на него. Достигнув коридора, Саймон повернулся и поманил их.

- Идёмте. Нам есть что обсудить.

Когда они собрались вместе, Гейл предложила им перебраться в безопасную комнату, которую обнаружил МакKанн, но Новак был против этого. Он хотел остаться на месте, указывая на то, что если что-то случится с маленькой лодкой, стоящей на якоре сбоку от здания, у них не будет возможности спастись.

- Ну не знаю, - сказала Гейл. - Я думаю, что лучше рискну здесь, чем там, на открытой воде. По крайней мере, здесь мы можем защитить себя. А снаружи мы лёгкая добыча.

- Я не против остаться здесь ненадолго, - согласился Новак, - но лодка нам всё ещё нужна. Мы все видели размеры некоторых из этих тварей. Некоторые из них могли одним взмахом хвоста разбить это здание. Кроме того, есть люди-акулы и твари с головами морских звёзд, с которыми нужно бороться. Если они нападут, нам, возможно, придется в спешке бежать. Если что-то случится с лодкой, наш единственный выход – сваливать вплавь, и это равносильно самоубийству.

- Значит, мы снова к этому вернулись? - спросила его Гейл. - Ты всё ещё думаешь, что мы должны совершить групповое самоубийство?

- Я этого не говорил. Я хотел бы прожить достаточно долго, чтобы выследить других и надрать их мятежные задницы за то, что они бросили нас. Но я не исключаю и этот вариант.

- Они уже мертвы, - пробормотал МакKанн. Он сидел, съёжившись, в углу, потрошил крысу ножом и снимал с неё шкуру. - И мы тоже.

Гейл бросила на Новака обеспокоенный взгляд. Кивнув, он вздохнул и покачал головой.

- Мы не умерли, МакKанн. Приди в себя, товарищ по плаванию. Ты начинаешь терять рассудок, но мне нужно, чтобы ты был с нами и с ясной головой.

Саймон сидел, скрестив ноги, спиной к влажной, покрытой плесенью стене, наблюдая за их разговором с видом незнакомца, отслеживая динамику их группы. Он ничего не сказал, и выражение его лица оставалось спокойным, почти безмятежным, но Гейл видела в его глазах глубокую усталость.

- Давай не будем сейчас говорить обо всём этом, - сказала она. - Мы все устали и перенервничали. Новак и Саймон могли бы немного отдохнуть, МакKанн, и мы с тобой тоже. Я голосую, чтобы мы съели что-нибудь и постарались расслабиться, хотя бы ненадолго.

МакKанн поднял окровавленную тушу крысы, приподняв бровь.

- Ужин подан, но я не представляю, как его приготовить. Я нашёл в каморке спички, но они мокрые.

- У меня ещё есть зажигалка, - сказал Новак. - Но она была у меня в кармане, когда мы упали в воду. Не знаю, работает она или нет. Даже если бы это было так, здесь нет ничего достаточно сухого, что бы можно было поджечь.

Саймон наклонился вперед.

- Пожалуйста, позвольте мне. Мистер МакKанн, не могли бы вы собрать для нас дров? Может быть, из этой офисной мебели?

Ворча, МакKанн отложил крысу и сделал, как просил Саймон. Через некоторое время он вернулся с ножками и ящиками деревянного стола, а также с несколькими банками овощей и несколькими бутылками воды из тайной комнаты.

- Пойдёт? - спросил он, бросая дрова на пол.

- Просто замечательно.

Улыбаясь, Саймон сложил дрова в кучу. Затем он просто сидел и смотрел на неё. Его брови нахмурились, как будто он на чём-то сосредоточился. Гейл заметила на его лбу выступающую вену.

- Я до сих пор не понял, как ты собираешься их поджечь, - сказал Новак. - Проклятая влага пропитала всё...

Внезапно растопка вспыхнула ярким бездымным пламенем. Гейл и Новак ахнули. МакKанн попятился.

Гейл повернулась к Саймону.

- Как ты это сделал?

- Это было легко, - ответил он. - Однако, как и любой другой огонь, он не продержится без топлива. Я предлагаю приготовить ужин и насладиться теплом, которое дарит огонь. Пока он готовится, возможно, мы сможем собрать ещё дров.

- Ты владеешь пиро... - нахмурился Новак. - Пирокинезом?

- Это научное название, - согласился Саймон. - Я должен признать, что это полезная способность в таких ситуациях, как наша.

- А пол не загорится? - спросила Гейл, нервно глядя на пламя.

Саймон покачал головой.

- Всё под контролем. Мы в полной безопасности.

Гейл пришло в голову, что все они, в том числе и она сама, очевидно, восприняли всё это слишком спокойно. Может быть, все они страдали от посттравматического стрессового расстройства, а может быть, они просто видели слишком много странных вещей, чтобы это их по-настоящему побеспокоило. В конце концов, когда на вас охотятся люди-акулы и гигантские черви и девяносто процентов вашей планеты затоплено, разве волшебный костёр будет сбивать с толку?

- Присаживайтесь, - предложил Саймон. - Согрейтесь.

Новак ухмыльнулся.

- Мистер, вы жуткий сукин сын, но сейчас это неважно. Давайте поедим.

Их настроение улучшилось, когда комната наполнилась ароматом жарящегося мяса. Гейл почувствовала лёгкую тошноту из-за того, что это была крыса, и попыталась убедить себя, что чувствует запах курицы. Вскоре, однако, голод взял верх, и она решила, что всё будет в порядке. Они разделили мясо на четыре части. Некоторые из них подгорели, а другие были еще наполовину сырыми, но все согласились, что было вкусно. Они дополнили ужин овощами и запили всё бутылкой воды. Когда закончили, то сгрудились вчетвером вокруг огня. Новак слизнул с пальцев жир и удовлетворенно рыгнул. МакKанн собрал ещё дров и бросил их в огонь. Гейл грела руки и ноги, впервые за несколько месяцев смакуя ощущение сухости.

- Лучше? - спросил Саймон.

Все трое кивнули. Новак рыгнул, долго и от души, чем вызвал смех среди остальных.

- Что ж, - сказал Саймон, глядя в танцующее пламя, - полагаю, пора рассказать вам свою историю.

- Наша организация, - начал Саймон, глядя в огонь, - занимается тем, к чему остальное человечество ещё не готово. Такими вещами, как то, что сейчас происходит снаружи.

- Что происходит снаружи? - спросила Гейл. – Почему идёт дождь? И все эти... монстры?

- Это глобальное потепление, - сказал Новак. - Я имею в виду, это, должно быть, оно, верно?

- Нет, - Саймон покачал головой. - Это не глобальное потепление. Это магия вышла из-под контроля. И я был бы очень признателен, если бы вы позволили мне рассказать эту историю, не перебивая. Мы и так задержались достаточно долго, и мне есть о чём рассказать.

Гейл и Новак одновременно извинились, и Саймон продолжил.

- Есть Tринадцать сущностей – сверхъестественных существ – не демоны, не ангелы, а нечто гораздо более древнее и могущественное, единственная цель которых – полное уничтожение всего творения и существования. Они старше нашей Вселенной и намерены остаться здесь, когда наша Вселенная исчезнет. Кто-нибудь из вас знаком с теорией струн или альтернативными измерениями?

Все трое кивнули.

- Хорошо. Поверьте, есть и другие Земли, помимо нашей. Есть и другие Марс, Юпитер и Млечный Путь. Всё в нашей собственной Bселенной – каждая звезда и каждый атом – имеет множество дубликатов в других измерениях. Тринадцать сущностей стремятся разрушить все эти измерения или уровни, как их называют мои люди. Как и у любой другой силы, у Тринадцати есть те, кто поклоняется и служит им, в том числе здесь, на нашей собственной Земле. Культ в Балтиморе, верный своему делу, сумел освободить двоих из Тринадцати – Левиафана и Бегемота. Бегемот имеет форму чудовищного червя, а Левиафан – это гигантская мерзость с головой кальмара. Они являются источником многих наших легенд – о драконах, Кракене и им подобных. На нашей планете Левиафан и Бегемот усердно потрудились вместе со своим отродьем. Ни один из них не успокоится, пока эта Земля не будет полностью уничтожена. Пока мы разговариваем, их отродье наводняет планету. Море кишит детьми Левиафана. На той маленькой земле, что осталось, черви Бегемота оставляют после себя заразу – грибковую инфекцию, которая превращает твёрдые вещества в воду. Вы, наверно, замечали признаки этого.

- Белый грибок, - сказала Гейл.

- Верно. В Книге Иова говорится, что "воды стирают камни и смывают то, что растет из праха земного, и разрушают надежды людей". Хотя большая часть содержания Библии была искажена, переписана и непонятнa для человечества, этот конкретный отрывок всё ещё звучит правдоподобно. Всё вокруг нас – это здание, ваша лодка, мы сами... все твёрдые вещества – со временем превратится в воду. Фалес, греческий философ-досократик, назвал это Первым Принципом. Он предложил космологическую доктрину – фундаментальные принципы существования, основанные на вере в то, что мир произошел из воды. Он считал, что вся Bселенная представляет собой не что иное, как гигантский океан, который он называл Великой Бездной. Земля образовалась в результате затвердевания из воды, в которой она плавала. Однажды она вернётся к прежнему состоянию. Очевидно, мы знаем, что Вселенная – не океан, но если учесть, что происходит снаружи, его теория о том, что планета снова превратится в воду, не так уж и неверна.

Новак откашлялся.

- Извини, что прерываю, но мне нужно уточнить. Ты говоришь, что все вещества на этой планете медленно превращаются в воду?

- Да. Забудьте о сверхъестественном аспекте того, что я говорю, и посмотрите на это с научной точки зрения. Один из первых законов физики гласит, что материю нельзя ни создать, ни разрушить. Она может только изменить форму. Материя на нашей планете медленно превращается в воду.

- Но если это правда, - сказал Новак, - то, возможно, вода вокруг нас не поднимается выше. Может, земля действительно разжижается.

Саймон открыл было рот, чтобы ответить, но МакKанн перебил его:

- Это фигня. Если планета превращается в воду, что же мешает этой воде улететь в космос?

- У планеты всё ещё есть ядро, - напомнил ему Новак. - Она всё ещё вращается вокруг своей оси, поэтому сила тяжести всё ещё действует. Представь себе большое ведро с водой. Если перевернешь его набок, вода выльется наружу, но если раскрутишь ведро при опрокидывании, вода останется внутри благодаря центробежной силе. Так что всё будет в порядке, пока ядро ​​планеты не начнет разжижаться.

- Мы не просто полетим в космос, - сказал Саймон. - Земля меняет форму, да, но когда это произойдёт, Великая Бездна поглотит её. Фалес был частично прав относительно существования такого места. Великая Бездна действительно существует, но не на Земле. Это другое измерение, состоящее только из воды – огромного сверхъестественного моря. Великая Бездна – это дом Левиафана. Поскольку наша планета медленно разжижается, она поглощается Великой Бездной. Барьеры между нашими измерениями сейчас слабы. Наша реальность переходит в Великую Бездну. Представьте себе два листа бумаги. Один из них – Земля. Другой – Великая Бездна. Теперь медленно положите один лист бумаги поверх другого, пока они не будут выровнены равномерно и не будут выглядеть как один лист, а не как два. Вот что происходит с нашей планетой.

- Так как же нам это остановить? - спросила Гейл.

- Увы, - сказал Саймон. - Мы не в силах это сделать.

Некоторое время они просидели в тишине, поскольку на них давила тяжесть того, что им поведал Саймон. МакKанн фыркнул и отвернулся. В мерцающем свете костра Гейл показалось, что она увидела слёзы на его щеках. Новак просто смотрел в огонь с угрюмым лицом. Наконец, Гейл откашлялась и заговорила.

- Но, когда мы впервые нашли тебя, Саймон, ты сказал, что можешь помочь нам избавиться от тварей снаружи. Ты сказал, что, если мы не начнём действовать в ближайшее время, наши действия могут стать последними в жизни.

Саймон кивнул.

- Прямо перед тем, как вы освободили меня, мистер МакKанн заявил, что хочет знать, откуда произошли эти существа и как мы можем от них избавиться. Я обещал вам ответить на эти вопросы, если вы освободите меня, и теперь я ответил. Я сказал вам, откуда они появились. К сожалению, на данном этапе избавить от них Землю невозможно. Наша планета обречена.

- Переход в воду, - сказал Новак. - Погружение в это другое измерение – эту... Как ты это назвал?

- Великая Бездна.

- Ага. Вот. Итак, ты говоришь, что мы в самом настоящем дерьме.

- На данный момент, боюсь, да. Есть ещё люди, которые отважно пытаются спасти планету. Например, биохимик по имени Стив Казмирски. У него есть теория о том, как избавиться от белого пуха. Он считает, что если ему удастся получить чистый образец белка, необходимого для механизма, который воспроизводит ДНК белого пуха, то он сможет остановить его с помощью лекарств. Если ДНК не сможет реплицироваться, грибок не сможет расти и, следовательно, перестанет разжижать всё, к чему прикасается.

- Он прав? - спросила Гейл.

- Я не знаю. Белый пух имеет сверхъестественное происхождение, но его теория обоснована с научной точки зрения. К сожалению, г-н Казмирски никогда не узнает, сработало бы это или нет, потому что уже слишком поздно.

- По крайней мере, он пытается что-то сделать.

- Моя организация тоже пыталась спасти планету. Черная Ложа защищает человечество.

- Вы проделали чертовски хорошую работу, - пробормотал МакKанн.

- Как я объяснил Гейл ранее, в итоге мы разделились. Половина Чёрной Ложи хотела провести старый ритуал, призывавший к принесению в жертву человеческого младенца. Чтобы вызвать Левиафана и Бегемота, открыть им врата в наш мир, потребовалось принести в жертву младенца. Некоторые из наших членов считали, что для их изгнания и закрытия врат потребуется то же самое. Они узнали о нескольких выживших младенцах – одном в Австралии, одном в Иллинойсе и одном или двух в другом месте, и отправились на их поиски. Другая половина моей группы старалась их остановить. Мы были убеждены, что есть другой способ изгнать Бегемота и Левиафана, запечатать ворота и устранить ущерб, нанесённый культистами. К сожалению, мы потратили слишком много времени на борьбу, хотя нам следовало действовать вместе, а теперь уже слишком поздно. Бегемот и Левиафан оба перешли на другую версию Земли – на другой уровень.

- Я не могу с этим согласиться, - сказала Гейл. - Должен быть способ. Тысячи лет истории человечества – всех наших усилий и достижений. Это не может просто закончиться!

Саймона грустно улыбнулся.

- Планета уже разрушена. Она уже разваливается. Боюсь, я ничего не могу поделать.

- Но ты сказал, что можешь спасти нас! Ты солгал, чтобы мы тебя освободили?

- Нет, я сказал правду. Я могу спасти нас. Я просто не могу спасти планету.

Гейл нахмурилась.

- В этом нет никакого смысла.

- Я уже сказал вам, что есть и другие реальности – другие версии Земли. Культ в Балтиморе открыл врата в другие измерения и провёл через них Бегемота и Левиафана. Я тоже так могу. Мы можем сбежать в другой мир. В версию Земли, где этого ещё не было. Но у нас не хватит времени.

- Почему?

- Потому что открывать врата в Лабиринт – не моя сильная сторона. В моей организации были люди, которые в этом неплохо разбирались. Я не был одним из них. Но на Земле есть определенные места – места великой силы, и в этих областях мои навыки не имеют значения. В этих местах, таких как Стоунхендж, Великий Змеиный холм и район, широко известный как Бермудский треугольник, дверные проёмы уже существуют. Всё, что нам нужно сделать, это пройти через один из них.

- Мы рядом с одним из них? - спросил Новак, отрывая взгляд от огня.

- Не рядом, но близко. Но я могу подвести нас к ближайшему, да.

Гейл наклонилась вперед, пристально глядя на Саймона.

- Где?

- Район в центральной Пенсильвании под названием Лехорнская Лощина. Сейчас он, несомненно, находится под водой, но дверной проём всё ещё должен быть там. Всё, что нам нужно сделать, это добраться до неё.

- Давайте уточним, всё ли я правильно понял, - cаркастическим тоном сказал МакKанн. - Мы сейчас где-то, как нам кажется, над Кентукки. Всё, что нам нужно сделать, это запрыгнуть в нашу маленькую лодку, пересечь океан в Пенсильванию, не попасться к всевозможным монстрам, а затем нырнуть на дно моря и пройти через тe врата. Чёрт, чего мы ждем? Погнали. Звучит достаточно просто.

Если Саймон и обиделся, он ничего не сказал.

- Я не говорил, что это будет легко, мистер МакKанн. Я только сказал, что смогу это сделать. Я могу спасти нас. Но у нас мало времени. Мы должны скорее выдвигаться.

- Мы никуда не двинемся, пока не выспимся, - сказала Гейл. - Новаку всё ещё нехорошо, и МакKанн, тебе тоже следует отдохнуть от всего, что произошло. И, Саймон, не обижайся, но ты не выглядишь так, как будто ты в состоянии куда-либо плыть. Не после того, как мы тебя нашли.

Саймон улыбнулся.

- Я быстро поправлюсь. Но ты права. Я думаю, мы все могли бы немного поспать. К утру я буду здоров как бык.

Гейл, МакKанн и Новак вздрогнули от непреднамеренного каламбура.

- Извините, - извинился Саймон. - Кажется, я мог бы выбрать фразу потактичнее.

- Я подежурю, - сказала Гейл. - Нет смысла бодрствовать всем.

- Фигня, - Новак поёрзал, пытаясь сесть.

Это вызвало стон. Он снова упал.

- Тебе нужен отдых, - упрекнула его Гейл. - И Саймону тоже. Я буду стоять на страже.

- Я могу помочь, - предложил МакKанн. - Ты возьми первую половину ночи, а я – вторую.

Гейл заколебалась. Она не хотела возлагать на МакKанна такую ​​большую ответственность, особенно с учётом его странного поведения после их встречи с живым островом. Ей показалось странным, что всё это произошло совсем недавно – существо, исчезновение корабля и всё остальное. События привели их сюда, в это убежище сумасшедшего и его пленника – пленника, который мог стать их единственной надеждой. Гейл никогда особо не верила в судьбу или провидение, но события последних двадцати четырёх часов заставили её задуматься.

Ей пришло в голову, насколько безумно звучали слова Саймон. Не его голос или тон, которые были весьма приятными и рациональными. Безумно звучал сам рассказ. Секретные военизированные оккультные организации и врата в альтернативные вселенные раньше считались вымыслом. Но опять же, как и множество монстров, которых они видели. Если бы ей захотелось фантастики, достаточно было бы выглянуть наружу. Даже погода была неестественной.

Она поняла, что МакKанн смотрит на неё, ожидая ответа. Она улыбнулась.

- Всё нормально, правда. Тебе тоже стоит немного поспать. Ты сегодня чуть не утонул.

- Я в порядке, - настаивал он. - Перестань относиться ко мне как к младенцу.

В голосе МакKанна была резкость, несвойственная ему, и Гейл снова подумала, что творится у него внутри.

- Как насчёт дежурить по очереди? Я возьму первую смену, а ты ляжешь спать. Когда устану, обещаю разбудить тебя. Звучит честно?

МакKанн пожал плечами. Выражение его лица было угрюмым.

- Наверно.

Гейл проверила их лодку и убедилась, что она всё ещё в безопасности. Затем она повернулась к огню, наслаждаясь его теплом.

- Думаю, мы должны его потушить, - в её голосе прозвучало сожаление. - Нет смысла привлекать то, что может скрываться снаружи.

- Я согласен, - сказал Саймон. - И не волнуйся, Гейл. Я смогу разжечь ещё один с утра.

Погасив огонь, она кивнула. Пока пепел шипел и дымился, Гейл почувствовала глубокую потерю. Тепло принесло комфорт и давно упущенное чувство нормальной жизни. Когда огонь погас, холод и сырость, казалось, почти мгновенно вернулись в её суставы. Она устало села перед открытой дверью и уставилась в темноту, прислушиваясь к волнам и дождю. Вскоре за её спиной начал храпеть Новак. МакKанн последовал за ним через несколько минут. Когда она повернулась, чтобы посмотреть на Саймона, она не была уверена, закрыты его глаза или нет. Казалось, что да, но в тени мерцал свет. Он сидел неподвижно, его дыхание было ритмичным и поверхностным. Она снова обратила своё внимание на океан и подумала, как, чёрт возьми, они перебрались через него на своей крутой лодке с небольшим количеством оружия и припасов.

Она не поняла, что заснула, пока что-то холодное и влажное не обвилось вокруг её ноги и не потащило её к воде.

Глаза Гейл резко распахнулись, когда она заскользила к воде. Океан в темноте был просто чёрной стеной, и она не могла разглядеть существо, которое держало её. Его бесформенная масса выступала из волнующейся поверхности, перекрывая большую часть отверстия. Она взглянула на чёрно-зелёное щупальце, обвивавшее ее лодыжку. Его заострённый кончик согнулся, зарывшись под её штанину, в то время как остальная часть щупальца сжалась сильнее.

- Дерьмо! Ребята... помогите! Кто-нибудь!

Она потянулась за дробовиком, но он был слишком далеко, и её руки хлопнули по влажному, гладкому полу.

Саймон, Новак и МакKанн проснулись от её криков, когда в комнату влетело второе щупальце. Оно покачалось взад-вперёд, как змея, а затем бросилось к Новаку. Застонав, он откатился в сторону.

Гейл билась на полу, отчаянно пытаясь найти опору для рук. Осколки дерева проткнули мягкую плоть под ногтями, но она почти не чувствовала боли. В панике она схватила щупальце и попыталась отцепить его. Придаток пульсировал, сжимаясь сильнее. Её лодыжка и ступня онемели. Её придвинуло ближе к отверстию. Туман окутал её кожу, пугая её. Она ахнула, ощутив в воздухе соль.

- Помогите мне! Пожалуйста, ребята... Оно меня держит!

Саймон вскочил, сорвал с талии куртку и бросился вперёд – голый. В то же время МакKанн атаковал второе щупальце. Он бессмысленно крикнул, размахивая ножом, и ударил незваного гостя. Лезвие вонзилось глубоко в плоть, и из раны потекла кровь цвета индиго. Придаток отпрянул, раскачиваясь в воздухе, как будто в бешенстве, затем снова набросился на МакKанна. Безумный моряк напал во второй раз, вонзив нож глубоко в щупальце. Ухмыляясь, он повернул лезвие обеими руками, а затем выдернул его. Его руки и лицо забрызгала чёрная жидкость. Второе щупальце снова скрылось под дождём.

Существо снаружи застонало. Звук напомнил Гейл крик китов в документальных фильмах, которые она смотрела по телевизору. Она попыталась просунуть пальцы под щупальце и высвободиться, но чудовище оказалось слишком сильным. Онo зарылoсь глубже под её штанину, продвигаясь к колену. Она заметила небольшую струйку крови на своей икре и задалась вопросом, откуда она взялась. Гейл скользнула ещё несколько футов и обнаружила, что балансирует на краю.

- Хватайся за руку, - крикнул Саймон, потянувшись к ней.

Гейл протянула руку, и рука Саймона обхватила её. Его прикосновение сразу успокоило Гейл, и, несмотря на непосредственную опасность, она почувствовала, как паника покидает её. Саймон упёрся ногами и попытался оттащить её назад, но монстр дёрнул сильнее, вовлекая его в игру перетягивания каната. Гейл вскрикнула.

- МакKанн, - крикнул Саймон. - Мистер Новак. Держите её!

Двое мужчин бросились вперёд и схватили Гейл за руки. Гримасничая, Саймон натянул куртку на руки, а затем обхватил щупальце вокруг её ноги. Он пробормотал что-то на языке, который Гейл не узнала. Раздался треск, и в воздухе внезапно пахло жареной рыбой. Затем щупальце развернулось, освобождая её.

- Уберите её с дороги, - приказал Саймон.

МакKанн и Новак помогли Гейл подняться, и все трое отступили к дальней стене, а Саймон опустился на колени и окунул пальцы в лужу крови существа. Он всё ещё использовал куртку как импровизированную перчатку, удерживая ткань между его кожей и жидкостями зверя.

- Молодец, мистер МакKанн, пролил кровь нашего врага. Это будет полезно.

МакKанн кивнул.

- Как скажешь, Саймон.

- Действительно. Но то, что я сказал, было не совсем то. То, что я произнесу сейчас, должно быть очень конкретным.

Он подошел к отверстию и начал петь. И снова Гейл попыталась определить язык, но не смогла. Во время этого Саймон поспешно рисовал символы на стенах, используя кровь монстра в качестве чернил. Существо снаружи забушевало. Затем с мощным всплеском оно исчезло под волнами. Задыхаясь, Саймон убрал мокрую чёлку с глаз, посмотрел на них и усмехнулся.

- Оно нас больше не беспокоит.

- Должен сказать, - сказал Новак, - что это было дерьмо в стиле Гэндальфа, Саймон. Что ты сделал?

- Я не дал ему переступить порог. Оно не сможет навредить ни нам, ни зданию. Однако этого нельзя сказать о его собратьях, поэтому я предлагаю провести остаток ночи в одной из других комнат. Согласны?

Все трое кивнули. Затем они пошли по коридору. Гейл сделала всего три шага, когда её зрение начало размываться. Она почувствовала, как Новак схватил её за руку. Он что-то сказал ей, но его голос был приглушённым, и она его не слышала.

Затем мир погрузился во тьму.

Когда Гейл снова очнулась, она запаниковала, думая, что снова оказалась в лапах монстра. Она села, задыхаясь, и огляделась. Новак улыбнулся ей.

- Ничего страшного, - сказал он. - Всё в порядке. Похоже, тебе приснился кошмар.

- Ничего не помню. Мне что-то снилось?

- Ты говорила во сне. Поэтому я подумал, что тебе, должно быть, что-то приснилось.

- Я думала... - зевнула Гейл. - Неважно. Я не хочу об этом думать. Который сейчас час?

Новак пожал плечами.

- Кто знает? Я знаю не больше твоего. Иногда меня это беспокоит – незнание. Как и актуальная дата. Хотелось бы, чтобы мы вели учёт дней в календаре. Я хочу знать, какой сегодня день. Я боюсь, что мы пропустим Рождество или Хэллоуин и никогда этого не узнаем.

- Кажется, тебе лучше.

- Ну да. А ты как?

- Я в норме. Умираю с голоду. Я бы не отказалась от ещё одной крысы, - Гейл помолчала. - Боже, не могу поверить, что я только что это сказала.

- А я могу, - ответил Новак. - Та крыса была чертовски вкусной.

Она ухмыльнулась.

- На вкус как курица?

- Конечно, нет. На вкус было как крыса. Но это было лучше, чем ничего.

- Где Саймон и МакKанн?

Новак взмахнул рукой.

- Снаружи. Удивительно, но лодка всё ещё на месте. Та тварь прошлой ночью не уничтожила её. Но щупальца пробили в лодке несколько дырок. МакKанн сейчас чинит её. Он позаботится о том, чтобы она осталась на плаву. Саймон стоит на страже, пока он ремонтирует лодку.

- Он хороший парень, нам повезло, что он с нами, - сказала Гейл. - Ты ему доверяешь?

- После того, что случилось, когда мы отправились на остров... наткнулись на монстра... или что бы это ни было, я никому не доверяю. Они, блядь, бросили нас. Но, на данный момент я не думаю, что у нас есть выбор, кроме как доверять Саймону. Он спас нас прошлой ночью. Это должно что-то значить.

- Он мог бы спастись сам.

- Я думал об этом, - сказал Новак, - он мог просто спрятаться в здании. Но не сделал этого. Он первый бросился вперёд. Он пытался освободить тебя ещё до того, как мы с МакKанном двинулись с места. Я думаю, он...

Разговор внезапно оборвался, когда в комнату вошли Саймон и МакKанн. Саймон улыбнулся Гейл, увидев, что она не спит. Он опустился рядом с ней на колени.

- Я хочу осмотреть твою лодыжку, можно?

- Конечно, - oна кивнула.

Саймон осторожно подтянул штанину её брюк и внимательно осмотрел синяки, оставленные щупальцем. Выражение его лица было нейтральным, но у Гейл создалось впечатление, что его что-то беспокоило.

- Чувствуешь головокружение? - спросил Саймон. - Слышишь голоса, кроме своего собственного? Или испытываешь сильную жажду?

- Нет. А почему ты спрашиваешь? Ты думаешь, что я могла чем-то заразиться, Саймон? Почему не говоришь сразу всю правду? Ты не прикоснулся к монстру прошлой ночью, а использовал свою куртку. В чём дело?

Он снова улыбнулся.

- Всё в полном порядке. Это хорошие новости. Я волновался, что ты могла заразиться белым пухом после нападения прошлой ночью, но если бы это было так, то к этому времени у тебя уже проявились бы признаки инфекции.

- Он так и распространяется? - спросил Новак. – Через этих тварей?

- Я не знаю, как он передаётся, - признался Саймон. – И я думаю, что никто не знает. Две самые логичные теории предполагают, что он распространяется либо червями, либо дождём. Но никто – по крайней мере, никто, с кем я встречался, - не знает наверняка. В любом случае, хорошая новость заключается в том, что у Гейл его нет.

МакKанн откашлялся.

- Ещё одна хорошая новость – мы снова на плаву. Я предлагаю валить отсюда к чёрту. Я был за то, чтобы остаться. Здесь почти сухо и относительно безопасно, но после вчерашней ночи...

- Согласен, - сказал Новак. - Чем раньше мы отчалим, тем быстрее доберемся до этих врат. Гейл?

Крякнув, она поднялась и кивнула.

- Я готова. Пойдёмте.

Следующие два часа они провели, тщательно обыскивая остальную часть здания, разбирая обломки в поисках скудных припасов, которые могли бы взять с собой. Большинство предметов были повреждены водой или покрыты плесенью и грибком. Гейл с облегчением отметила, что плесень принадлежит к старой доброй чёрной разновидности, а не к белому пуху. В одном из туалетов хранились униформа уборщика и плащ, оба из которых надел Саймон. Новак смог сделать несколько грубых весел, разделав на части сборные книжные полки. Еды и воды было мало, за исключением единственной банки бобов гарбанзо, нескольких бутылок воды, энергетических напитков и закрытого пакета крендельков. Оружия было больше, хотя МакKанн не смог найти патроны для пистолета, который он обнаружил во время своего предыдущего поиска. Они обнаружили множество ножей и другого холодного оружия – открывалки для писем, канцелярские ножи, ножницы и даже декоративный меч, который висел на стене в одном из кабинетов. Лезвие меча было затупившимся и потускневшим, но МакKанн всё равно взял его с собой, сказав остальным, что даже тупой меч лучше, чем его отсутствие.

Когда они собрали всё, что могло оказаться полезным, они загрузили лодку и отплыли. МакKанн и Гейл первыми взяли весла, Саймон сидел на корме, а Новак отдыхал на носу.

- Как вам эти вёсла? - спросил Новак.

- Ты хорошо поработал, - сказал МакKанн. - Их будет достаточно. По крайней мере, пока они не развалятся.

Гейл почувствовала, как её настроение изменилось с чувства надежды на депрессию, когда она снова оказалась под дождём. Хотя в бизнес-центре было влажно, это ненадолго избавило её от капель воды, постоянно стекающих по её коже. С другой стороны, - подумала она, наблюдая, как полузатопленное здание растворяется в тумане, - это убежище тоже чуть не стало нашей смертью. Не то чтобы море было лучше. Не было. Гейл это знала. Она серьёзно сомневалась, что они когда-нибудь доберутся до тех ворот, о которых говорил Саймон, если они вообще существуют. Они были особенно уязвимы в своём нынешнем положении, в своём физическом и эмоциональном состоянии. Это было лишь вопросом времени, когда какая-нибудь водяная тварь сделает их своим перекусом.

Она стиснула зубы и стала грести еще сильнее, недоумевая, почему они вообще продолжают что-то делать. Зачем пытаться, если мрачный конец уже предопределён? Она не могла говорить за других, но Гейл знала, почему она продолжала бороться. Потому что ей не хватало смелости решиться на альтернативный вариант. Она вспомнила предложение Новака о том, чтобы... как давно это было... неужели это было всего несколько дней назад? Он хотел, чтобы группа проголосовала за то, должны ли они помочь друг другу в массовом самоубийстве. Она повернулась к нему, изучая пожилого мужчину, смотрящего на волны, и задаваясь вопросом, считает ли он этот вопрос актуальным до сих пор.

Промокнув до костей в течение нескольких минут, они дрейфовали, как показалось (по крайней мере, Гейл) часами. У неё начали болеть руки и мышцы спины, и ей приходилось постоянно стряхивать воду с глаз. В конце концов, Саймон и Новак поменялись местами с ней и МакKанном. Новак медленно грёб, давая отдохнуть своей больной руке.

- Если станет слишком больно, дай нам знать, - сказала Гейл. - МакKанн или я можем снова сесть на вёсла.

- Всё нормально, - проворчал он.

Однако его тон указывал на то, что это совсем не так.

МакKанн молчал, пока они покачивались на волнах. Гейл подумала, что он просто устал или это недавние изменения, которые она заметила в его поведении, продолжали проявляться. Измученная, она закрыла глаза, но не могла уснуть. Каждый раз, начиная впадать в сон, она снова просыпалась, ожидая нападения. К счастью, они продолжили свой путь, не натыкаясь на обитателей глубин. Время от времени они замечали в воде какие-то фигуры. Однажды справа от них из воды вырвалась горбатая удлинённая чёрная фигура, но ускользнула обратно, прежде чем они смогли хорошенько разглядеть, что это было. Затем они проплыли мимо дрейфующего трупа гигантского краба. Разлагающееся туловище было размером с пикап. Он так сильно раздулся от внутренних газов, что его оболочка местами треснула. Вода вокруг него сочилась гнилью, и труп окружало отвратительное зловоние. Гейл заткнула рот, когда он проплывал мимо них. Несколько морских птиц сидели на трупе, доставая кусочки плоти из трещин. МакKанн хотел попробовать подстрелить одну для еды, но остальные отговорили его. Они были слишком далеко, чтобы поднять птицу, не заходя в воду, и никто из них не хотел оказаться к мёртвому существу ближе, чем это было необходимо.

- К тому же, - предупредил Саймон, - мы не знаем, какие неблагоприятные последствия может иметь поедание плоти этого монстра. Если птицы ели её и они больны, то, возможно, любая такая болезнь передастся и нам.

- Ты можешь разводить огонь, - сказал МакKанн. – А можешь создать из воздуха стейк, весом в двенадцать унций, пока разводишь костёр?

- Если бы я мог, как думаешь, я был бы таким тощим?

МакKанн улыбнулся и на мгновение стал похож на себя прежнего. Но, присмотревшись, Гейл заметила, что улыбка не коснулась его глаз.

Саймон вёл их, и они продолжали свой путь, время от времени меняя курс. У него не было компаса или другого навигационного оборудования, но его спутники не сомневались в его направлении. Вдалеке они увидели ещё несколько морских существ, но ни одно из зверей не отважилось приблизиться к лодке достаточно близко, чтобы доставить какое-либо беспокойство.

Гейл заметила, что Новак перестал грести. Он сидел прямо и пристально смотрел на горизонт. Она и остальные проследили за его взглядом.

- Это корабль, - ахнула Гейл.

- Не просто корабль, - сказал Новак. - Если я не ошибаюсь, это наш корабль.

Многокорпусный катамаран длиной сто двадцать пять футов бесшумно дрейфовал, когда прилив поднес их маленькое суденышко ближе к нему. Сквозь дождь было невозможно разглядеть, есть ли кто-нибудь на палубе

МакKанн прислушался.

- Я не слышу двигателей. Когда мы отплывали, они были в порядке. В воздухозаборниках не было мусора, а топлива у нас оставалось на четыре или пять дней. У них не должно быть проблем.

- Да, - сказал Новак, - но у них также нет тебя на борту, чтобы заботиться о них.

- Так это ваше бывшее судно? - спросил Саймон.

- Оно было нашим, - ответил Новак. - Но эти предатели бросили нас.

Пока Новак рассказывал Саймону о живом острове и о том, что с ними произошло с тех пор, Гейл пристально разглядывала корабль. Она почувствовала удивительную тоску по дому. Она ненавидела жить на лодке, ненавидела стеснённые условия, полное отсутствие уединения и необходимость ладить с такими людьми, как Морган, но теперь это было что-то близкое её в буквальном море скорби, душевной боли и ужаса. Было ощущение, что она возвращается домой.

- Вы думаете, что они устроили бунт? - спросил Саймон.

- Им пришлось, - сказал Новак. - Может быть, не все из них, но Морган определенно сделал бы это. И держу пари, он убедил кого-нибудь сделать то же самое. Если их число преобладало, ему было легко это сделать.

- У них есть оружие?

- Ага, - Новак пересчитал на пальцах. - Несколько винтовок и пистолетов с большим количеством патронов. Пара дробовиков. Кроме того, есть мачете, копья и другое оружие, которое мы изготовили из вещей, которые нашли по пути. Чёрт, у них даже есть огнемёт.

- У нас тоже, - сказала Гейл, кивая на Саймона.

Глаза Новака расширились от осознания этого.

- Это правда! Ты можешь это сделать, Саймон? Ты умеешь стрелять из рук?

- Не совсем, - Саймон улыбнулся. - Пирокинез так не работает. Но я могу использовать его как способ защиты в ближнем бою.

- Отлично, - пробормотал МакKанн. - Итак, у нас есть Саймон, повелевающий огнём, плюс куча открывалок для писем, ножи и мой тупой меч против их оружия. Похоже на честный бой.

- Посмотрим, - сказал Саймон. - Возможно, боя вообще не будет.

- Это ещё одна твоя способность? Ты можешь предсказывать будущее?

- Нет. Я просто выдаю желаемое за действительное. Это должно быть и с вашей стороны. Никто из нас не в состоянии вести какую-либо долгую борьбу.

- Может, нам повезёт, - ответил МакKанн, - и они просто пристрелят нас из винтовок, прежде чем мы подберёмся ближе.

Гейл открыла рот, чтобы ответить, намереваясь сказать МакKанну, что с неё хватит его угрюмого настроения. Однако прежде чем она успела это сделать, в воздухе эхом разнесся грохот выстрела. Все четверо пригнулись как можно ниже, забыв о самодельных веслах.

Гейл схватила Новака за руку и сжала.

- Они стреляют в нас!

- Я же говорил, - простонал МакKанн.

Раздался еще один выстрел, затем третий. Падающий дождь заглушал звуки выстрелов, но они всё равно были достаточно громкими, чтобы Гейл вздрогнула.

Новак ещё раз сжал её руку. Затем отпустил и медленно выглянул из-за борта. Через мгновение он снова взглянул на остальных.

- Они стреляют не в нас. Они стреляют друг в друга!

- Что будем делать? - спросила Гейл.

- Ложись, - Новак кивнул остальным, когда волны подтолкнули их лодку к большему судну. - МакKанн, хватай весло. Сядь рядом с ней.

Гейл заметила резкое изменение тона Новака и его поведения. Исчезли безысходность и усталость, которые, казалось, давили на него после травмы. Казалось, он снова стал прежним. Она почти могла представить, как он стоит в их лодке, сигара болтается в уголке его рта, и он атакует катамаран самодельным огнемётом – если, конечно, на корабле больше не было оружия.

- Сколько человек на борту? - спросил Саймон, пригнувшись, когда по воде эхом разнёсся еще один залп выстрелов.

- Что ж, давай посчитаем, - Новак нахмурился, задумавшись. - Мы потеряли Уоррена и Линн вскоре после того, как покинули лодку. Остались Риффл, Морган, Бен, Майлон, Пэрис, Катарина и Татьяна.

- Их семеро, - сказал Саймон. - Это не такие уж и плохие шансы. И судя по звукам, которые мы слышим, начался второй мятеж. Это может принести нам ещё большую пользу.

Они приблизились к кораблю в нескольких сотнях ярдов. Дождь разошелся настолько, что можно было разглядеть внешние палубы. Все они казались безлюдными.

- Стреляют, должно быть, внутри, - Новак тяжело опёрся на весло. - Спокойно, МакKанн. Давай обойдём кормовой борт. Мы можем воспользоваться лестницей.

- Мы поднимемся на борт? - удивлённо спросила Гейл.

- Что ж, мы определённо не можем остаться здесь.

- Но они стреляют внутри, - настаивала Гейл. - Разве мы не должны хотя бы подождать, пока бой закончится?

Новак потянулся к кораблю и потянулся к самой нижней ступеньке лестницы, удерживая лодку.

- Чем дольше мы ждём, тем больше вероятность, что что-то явится снизу и сожрёт нас. Я долго сохранял тебе жизнь, верно?

Сморгнув дождь из глаз, Гейл кивнула.

Новак улыбнулся.

- Тогда дай мне ещё немного времени, и я снова это сделаю.

Он выскочил из лодки и поспешил вверх по трапу. Новак поскользнулся на мокрых перекладинах, и у остальных перехватило дыхание, но ему удалось удержаться. Достигнув верха, он выглянул через край. Затем взглянул на остальных и жестом показал им следовать за ним. Следующим пошёл Саймон, за ним Гейл. МакKанн занял тыл. Он не остался охранять лодку. Все они знали, что, если им не повезёт на корабле, лодка уже им всё равно не понадобится.

Они съёжились в тени. Палубный свет на мгновение высветил лезвие меча МакKанна. Внешние палубы были пусты. По ним стучал дождь с ровным барабанным боем. Корабль медленно раскачивался взад-вперёд. Откуда-то снизу прозвучало ещё два выстрела, за которыми последовал женский крик.

- Пойдём, - сказал Новак, взмахнув одним из ножей, которые они забрали из затопленного офисного здания. - Давайте сделаем это.

Они продвигались гуськом, двигаясь медленно и стараясь держаться на расстоянии нескольких футов друг от друга. Гейл пришлось несколько раз протянуть руку и упереться в переборку, когда корабль качало из стороны в сторону. Дробовик стал скользким в её руках. Когда они достигли носового люка, Новак остановился. Люк был частично приоткрыт, перекрытый лежащим на полпути телом.

- Это...? - МакKанн прикрыл рот рукой.

- Ага, - Новак опустился на колени рядом с телом. - Это Пэрис. По крайней мере, я думаю, что это она.

Гейл протолкнулась вперёд и посмотрела на тело. Она сразу поняла, почему Новак не мог его идентифицировать. Труп был частично обезглавлен. Что-то оторвало или откусило у жертвы макушку, чуть выше переносицы. Мозги жертвы и всё остальное исчезли, а не были разбросаны по палубе и переборке.

Исчезли.

Что-то заскользило по палубе позади них, и на них всех упала тень.

Гейл, Новак, МакKанн и Саймон повернулись одновременно. Гейл подняла дробовик, готовая выстрелить в атакующего в упор. Её палец дернулся на спусковом крючке. Едва она успела удержаться, чтобы не сжать его, когда из дождя выскочила Катарина. Женщина была явно напугана. Её мокрая одежда была разорвана и залита кровью, но на ней не было видимых ран. Её глаза были широко раскрыты, волосы растрёпаны, и с неё текла вода. Она потянулась к ним, бешено размахивая руками. Новак шагнул вперёд и взял её за руку, и Катарина рухнула на него, рыдая. Её исхудавшее тело сотрясала сильная дрожь.

- Ничего страшного, - успокаивал её Новак. - Всё в порядке, дорогая. Что случилось? Ты ударилась?

- О... они... головы... о, Боже...

Гейл и МакKанн прижались ближе, сгрудившись вокруг рыдающей женщины. Гейл заметила, что Саймон стоит в стороне, внимательно наблюдая за периметром.

- Катарина, - понизил голос Новак. - Что случилось? Где остальные?

- М-морган... он... он убил Риффла. Он... а потом они... пришли, и... Пэрис... у них неправильные головы! Почему у них такие неправильные головы?

- Успокойся, - начал Новак, но не продвинулся дальше.

Катарина оттолкнула его и оглядела их всех. Когда она снова заговорила, Гейл пришлось изо всех сил напрячься, чтобы расслышать предупреждение, которое Катарина шептала сквозь шум бури.

- Они идут. Они вернутся. Остальные спустились вниз, а мы с Пэрис остались здесь. Вот как они... они идут. Ребята, вам нужно прятаться!

- Кто идёт? - Новак потянулся к ней, но Катарина отстранилась от него. - Кто это сделал?

- Они. Люди без голов.

Под их ногами прогремел ещё один залп, за которым последовал долгий и мучительный крик.

- К чёрту это дерьмо, - МакKанн снова повернулся к открытому люку. - Я иду на нижнюю палубу. Кто-нибудь пойдёт со мной?

- Я бы порекомендовал нам всем держаться вместе, - сказал Саймон.

Снизу послышались выстрелы. Корабль резко накренился вправо, когда в корпус ударила волна.

- Нам надо спрятаться, - всхлипнула Катарина. - Пожалуйста!

Гейл подняла руку и сделала шаг вперед.

- Катарина. Это я, Гейл. Кто это сделал, дорогая? Кто эти люди без голов?

Катарина хотела было ответить, но потом её глаза расширились и рот приоткрылся. Гейл поняла, что испуганная женщина смотрит не на неё, а на что-то за её плечом. Прежде чем она смогла обернуться, чтобы увидеть, что так напугало Катарину, закричал МакKанн.

- Кажется, - крикнул Саймон, - нас только что обнаружили.

Гейл развернулась, держа дробовик наготове. Мгновение спустя она совсем забыла об оружии. Существо, вышедшее из открытой двери люка, так испугало её, что она едва могла дышать, не говоря уже о том, чтобы действовать.

Существо вышло на мокрую палубу и поднялось во весь рост. Оно возвышалось над всеми ними. Гейл посчитала, что он был не меньше восьми футов[8] в высоту. Его обнажённое тело напоминало хорошо развитое человеческое тело – две ноги и руки, немного длиннее обычного, и все они были прикреплены к мощному торсу. Кожа была бледной, а на мускулистой груди было что-то вроде жабр. Тем не менее, туловище было совсем как у мужчины, за исключением двух различий. Там, где должен был быть пенис, было щупальце, а вместо головы у монстра была гигантская морская звезда. Его короткая коренастая шея сливалась с морской звездой, прямо между двумя из пяти верхних стебельчатых придатков существа. На конце каждого стебля был глаз. В центре лица существа (хотя Гейл предположила, что это не лицо – это было именно то место, где она ожидала увидеть человеческое лицо) был круглый безгубый рот с острыми как бритва зубами.

Монстр рванулся вперед и ударил МакKанна оружием. Гейл моргнула, пытаясь определить, что именно это было. Это было похоже на кусок коралла, сделанный в виде трезубца. МакKанн парировал удар мечом, но сила атаки существа отбросила его назад. Он поскользнулся на мокрой покосившейся палубе и приземлился на спину, растянувшись у ног монстра. МакKанн вскрикнул, меч выпал из его рук. Существо подняло трезубец над головой и снова ударило его.

Гейл нажала на курок. Дробовик взревел, заглушая гром в небе. Гейл поплелась назад по мокрой палубе. Взрыв попал монстру в грудь, пробив бледную кожу и разбрызгав красновато-розовую мякоть по всей переборке позади него. Существо уронило трезубец и, визжа от боли, рванулось вперёд. Звук напомнил Гейл кипящий чайник.

- Стреляй ещё, - крикнул Новак. - МакKанн, убирайся к чёрту с дороги!

МакKанн отскочил от ошеломленного монстра. Гейл расставила ноги на ширине плеч и снова выстрелила. Чудовище забилось в конвульсиях, лёжа на палубе. Вокруг него собирались лужи крови и дождевой воды. Стебли на его голове слабо качнулись, а затем замерли. Все пять глаз смотрели в никуда.

- Что ж, мы знаем, что на них действует выстрел в грудь, - сказал Новак.

Пока он помогал МакKанну подняться, Гейл медленно двинулась вперёд. Держа монстра на мушке, она ткнула труп пальцем ноги. Монстр не двигался.

- Чистая работа, - сказал Саймон.

Гейл кивнула, не в силах говорить. У неё болела грудь. Стрелять из дробовика оказалось хуже, чем она думала. Она была уверена, что если приподнимет рубашку, то обнаружит синяк.

- Катарина, - спросил Новак, - сколько ещё таких тварей осталось?

Испуганная женщина пожала плечами. Гейл заметила, что цвет её кожи снова изменился, и её глаза больше не казались ошеломлёнными. Возможно, её шок начал проходить. Когда она заговорила, она больше не запиналась, и её тон казался более уверенным.

- По крайней мере, семь. Может быть, больше. Я не уверена. Всё произошло так быстро, и всё запуталось.

- Сколько нас осталось? Мы нашли Пэрис. Есть ещё кто-нибудь в живых?

Катарина кивнула.

- Морган, Бен, Майлон и Татьяна.

- А что насчет Риффла? - спросил МакKанн.

- Морган выбросил его за борт, как только вы, ребята, уплыли.

- К чёрту этих морских звёзд, - прорычал Новак. - Я убью Моргана.

Катарина посмотрела на каждого из них.

- Где Уоррен и Линн?

- Их больше нет, - сказал Новак. - А это Саймон. Мы подобрали его по дороге. Саймон, познакомься с Катариной.

Агент Чёрной Ложи улыбнулся.

- Рад познакомиться.

- Саймон - волшебник, - сказал МакKанн, - но пока единственное, что мы видели, что он умеет, это разводить огонь.

- У меня есть и другие таланты, - сказал Саймон.

- Тогда почему ты не сделал что-нибудь прямо сейчас? - МакKанн наклонился и достал свой меч. - Почему ты не взмахнул рукой и не превратил эту тварь в краба или что-то в этом роде?

Саймон вздохнул.

- Это так не работает – по крайней мере, не у меня. Это существо скорее естественное, чем сверхъестественное. Онo пришлo из Великой Бездны, а не появилoсь сверхъестественным образом. Изгнание нечистой силы на него не подействует. Есть заклинания, которые помогли бы нам, но к тому времени, когда я закончил бы их готовить, вы все были бы мертвы. И кроме того, последнее, во что вы бы хотели, чтобы я превратил это существо, это краб. Очевидно, вы никогда не видели Кликера.

МакKанн нахмурился.

- Чего?

- Неважно, - ответил Саймон. - Неправильный уровень.

- Пошли, - сказал Новак. - У нас тут люди, которым нужно помочь, корабль, который нужно вернуть, и Морган, которого нужно убить.

Саймон поднял упавший трезубец и проверил его вес.

- Ведите, мистер Новак.

Новак повернулся к Гейл и поднял нож.

- Хочешь поменяться?

- Нет.

- Тогда ты первая.

- Вот дерьмо.

Тяжело сглотнув, Гейл вышла из люка. Новак последовал за ней, затем Саймон, МакKанн и Катерина.

- Морган, - прошептал Новак. - Тебе лучше надеяться, что эти твари убьют тебя, прежде чем это сделаю я.

Пока они крались по коридору, Гейл пыталась вспомнить, вставила ли она ещё один патрон в дробовик. Она дважды выстрелила в морскую звезду, но перезарядила ли она оружие после второго выстрела? Было бы идиотской ошибкой встретить другое из этих существ и не быть готовой к этому. Эта доля секунды могла иметь решающее значение между жизнью и смертью. Сейчас ей не хотелось перезаряжать дробовик, потому что шум мог выдать их местоположение, если бы одно из чудовищ пряталось за следующим углом.

В самом деле, это была проблема. Многокорпусный катамаран длиной сто двадцать пять футов представлял собой лабиринт проходов, люков и лестниц. У большинства из них были только красные аварийные огни для освещения. У некоторых даже этого не было. Она двигалась как можно тише, но это сильно замедляло движение. Иногда, когда она слишком сбавляла темп, в неё сзади врезался Новак.

Они достигли лестницы, ведущей на нижний уровень. Сделав паузу, Гейл оглянулась на остальных.

- Что теперь? - прошептала она.

- Идём вниз, - сказал Новак.

Гейл взглянула на остальных в поисках подтверждения и заметила, что Саймон восхищается трезубцем, который он взял у мёртвого существа.

- Всё хорошо?

Он не ответил. Остальные тоже повернулись к нему. МакKанн похлопал его по плечу, и Саймон наконец пошевелился.

- Хм? О, мои извинения. Я потрясен этой реликвией. Если не ошибаюсь, она была создана до Великого Потопа. Эти отметины явно атлантические.

- Это невозможно, - сказал Новак. - Оно выглядит совершенно новым!

- Мастера Атлантиды знали, как делать вещи на века. Вот почему сам город по-прежнему в основном нетронутый, хотя и находится на дне океана, - Саймон грустно улыбнулся, а затем добавил: - Какая ирония в нашей нынешней ситуации?

- Атлантида, - сказала Катарина. - Ты серьёзно?

- О, он полон разных сюрпризов, - сказал Новак, а затем кивнул Гейл и открытому люку. - Пойдём.

Гейл спустилась по лестнице на нижнюю палубу, за ней последовали Новак, Саймон, МакKанн, а затем Катарина. Когда они достигли дна, Новак указал на корму. Держа оружие наготове, Гейл повела их вперед. Они прошли через два отсека, когда нашли то, что осталось от Бена. Как и у Пэрис, у него отсутствовала макушка, а серое вещество было высосано. Поперек него лежал труп морской звезды, и из его разинутого рта вытекали остатки полусъеденного мозга Бена. Из спины чудовища торчал пожарный топор. Он был так глубоко вонзён в плоть монстра, что единственной видимой частью была рукоять топора.

- Кто-то позаботился о нём, - сказал МакKанн.

- Ага, - прошептал Новак. - Жаль, что они не убили его вовремя, чтобы спасти Бена.

- Не жалей его, - сказала Катарина. - Он участвовал в мятеже вместе с Морганом.

- Тогда нахуй его. Скатертью дорога.

- Точно моя мысль, - раздался голос позади них и прервался звуком перезаряжающегося дробовика.

- О, чёрт, - сказала Гейл.

- Не ожидал снова увидеть вас, ребята, - сказал Морган. - А теперь бросайте оружие... медленно и осторожно.

- Вы, должно быть, мистер Морган, - сказал Саймон.

Не обращая на него внимания, Морган взмахнул дробовиком.

- Продолжайте. Вы меня слышали. Бросьте оружие сейчас же. У меня нет времени лясы точить. На корабле остался еще одно чудище.

- Если их больше, - сказала Гейл, - то, может быть, нам стоит отложить наши разногласия и работать вместе.

- Командная работа? - Морган фыркнул. - Это как пакт Новака о самоубийстве? Да, это было бы командной работой, согласен.

Новак поморщился.

- Морган, я...

- Замолчи! Я здесь главный, и нет, я не буду работать с вами, ребята. Ты не хотел со мной работать, Новак. О, нет. Ты угрожал выбросить меня за борт! Или ты уже забыл об этом?

- Ты оставил нас умирать, блядь, - возразил Новак. - Или ты забыл об этом?

- Может быть, - сказал Морган, - но ты первый начал этот конфликт.

Никто из них не ответил. Единственным звуком было тихое хныканье Катарины. Гейл ещё раз прокляла себя за то, что не знала, готово ли её оружие или нет, и обдумывала возможность рискнуть. Но если она ошибалась, и в дробовике не было патронов, она сомневалась, что Морган даст ей время, чтобы повторить попытку.

- Теперь, - продолжил Морган. - Я не знаю, как, мать твою, ты выжил или как вернулся на борт корабля, но больше не буду спрашивать. Бросай своё ёбаное оружие.

- Как скажешь, - Саймон медленно опустился на колени, не сводя взгляда с Моргана, и положил трезубец на пол.

Новак и Гейл переглянулись. Вздохнув, Новак бросил нож. Тот лязгнул о переборку. Гейл уже собиралась положить дробовик, когда МакKанн закричал. Он бросился на Моргана, ревя от ярости, обеими руками подняв меч над головой.

Гейл крикнула:

- МакKанн...

Её крик заглушил выстрел из дробовика Моргана. МакKанн отпрянул, и его череп раскололся надвое. Его мозги с мокрым шлепком забрызгали переборку, а кровь окрасила лица Гейл, Саймона и Катарины. МакKанн рухнул к ногам Моргана, упав на ботинки убийцы.

Гейл подняла дробовик и нажала на спусковой крючок. Раздался щелчок, очень громкий, ударивший по ушам, несмотря на эхо предыдущего выстрела, но это был единственный звук. Оружие не выстрелило. Она была права. Она забыла его зарядить. У Моргана такой проблемы не было. Он уже сделал это после того, как выстрелил в МакKанна. Она смотрела, как ствол его оружия повернулся к ней, и время, казалось, замедлилось. Она закрыла глаза...

И открыла их мгновением позже, когда закричал Морган. Катарина и Новак закричали вместе с ним. Когда Гейл увидела почему, она тоже вскрикнула.

Существо – морская звезда – подкралось к нему сзади, вероятно, привлечённое звуками борьбы. Теперь оно возвышалось над Морганом, его широкие руки лежали на его плечах, и оно прижимало рот к его макушке. Пока они смотрели, монстр пробил ему череп, аккуратно срезав макушку. Крики Моргана достигли лихорадочной высоты, когда чудовище вырвало его мозг. Он дважды всхлипнул, а затем обмяк.

Прежде чем монстр успел уронить труп, Саймон ринулся вперёд, схватил трезубец и воткнул его в грудь Моргана. Он бросился на него всем своим весом, протолкнув оружие сквозь мертвеца и в существо, пронзив их обоих. Чудовище завизжало, размахивая человеческими руками и щупальцами морской звезды. Кровь хлынула по древку трезубца, заливая руки Саймона.

- Новак, - проворчал он, толкая сильнее. - Гейл... помогите!

Гейл уронила дробовик. Они вдвоём бросились ему на помощь, добавив веса трезубцу. Вместе они пригнали бьющееся существо к переборке. Оно било их руками, но они держались.

- Толкайте, - крикнул Новак.

Когти чудовища впились в предплечье Гейл. Она вздрогнула, стиснув зубы от боли. Затем толкнула сильнее.

Они держали его там, пока он не умер. Затем Саймон выдернул трезубец. И Морган, и морская звезда рухнули на палубу. Саймон, тяжело дыша, повернулся к остальным.

- Ну и дела, - сказал Новак. - Ты в довольно хорошей форме для парня, который вчера чуть не умер.

- Я быстро поправляюсь.

Гейл встала на колени возле МакKанна. У нее возникло желание проверить его пульс и проверить, жив ли он, хотя он явно был мёртв. Она закрыла глаза. В воздухе витал густой запах крови и пороха. Она почувствовала движение рядом с собой, и когда она снова открыла глаза, рядом с ней на коленях стоял Новак. Его щёки были мокры от слёз.

- Почему он это сделал? - прошептал Новак. - Зачем набросился на Моргана? Он должен был знать, что это самоубийство.

- Он уже какое-то время вёл себя странно. С тех пор, как тот остров... чудовище... что бы это ни было. Может, он наконец избавился от всего этого.

Новак открыл было рот, чтобы ответить, но вместо этого зарыдал.

- Мне очень жаль мистера МакKанна, - ответил Саймон. Затем он указал на Катарину. - Вы сказали, что на этом судне было еще два человека?

Она кивнула.

- Майлон и Татьяна.

- Ну, тогда я предлагаю вам, мне и Гейл их найти и убедиться, что с ними все в порядке. И я рекомендую делать это осторожно, на случай, если мистер Морган ошибся насчёт количества существ, оставшихся на борту. И пока мы ведем поиск, господин Новак сможет подготовиться к отплытию.

- У нас есть двигатели, - сказал Новак, вставая и вытирая глаза.

Саймон улыбнулся.

- Тогда проверьте двигатели, капитан.

Шмыгнув носом, Новак улыбнулся ему в ответ.

- Могу я сначала поискать свой огнемёт?

Саймон рассмеялся. Через мгновение Гейл и Новак сделали то же самое. У Гейл мелькнула мысль, что, возможно, это было неправильно – смеяться, когда МакKанн был мёртв всего пять минут. Но ей было хорошо. Она чувствовала себя... живой.

- Я всё ещё в замешательстве, - сказала Катарина. - Куда мы снова поплывём?

- Всё просто, - ответил ей Саймон. - Мы отправимся на край света.

Как и каждое утро с тех пор, как убила его, Сара подошла к большим окнам и стала выискивать призрак Кевина. Прошло две недели с момента прибытия Генри и смерти Кевина, и Сара была почти уверена, что уже не справляется с этим. В первые несколько дней она чувствовала горе, вину и печаль, но они быстро сменились эмоциональным недомоганием – онемением, которое, казалось, охватило всю её душу. Она больше ничего не чувствовала. Она мало ела, но это не имело значения. Генри же ел за двоих. Ей несколько раз приходилось напоминать ему об экономии припасов. Она слишком много спала, но не могла расслабиться даже во сне, потому что каждый раз, когда она закрывала глаза, ей снились Балтимор и сектанты или Тедди и Карл.

Или Кевин.

Если бы она увидела его призрак, если бы увидела привидение в облике Кевина, стоящее у основания башни и машущее ей, это было бы доказательством того, что он на самом деле не умер. Доказательство того, что его жизнь не прервалась пулей, а затем растворилась в луже воды. Потому что, если его больше нет, если не осталось даже малейшей частички от него, какой-то части его сознания, какой-то части его сущности, которая осталась бы за пределами всего этого, то какая надежда оставалась им? Какой в ​​этом был смысл? Она вспомнила свой разговор с Генри, когда он впервые появился в башне рейнджеров. Она спросила его, готов ли он убить себя, и он ответил, что нет. Она тоже не была к этому готова. Но сейчас...?

Сара вытерла конденсат на окне и выглянула наружу. Там не было призрака Кевина, приветствующего её, зато были Эрл и остальные. Если снаружи действительно был Эрл. Существо имело форму человека, с головой, двумя руками и двумя ногами, оно было ростом примерно с Эрла, но его масса представляла собой не более чем кучу белого пуха. Его одежда, кожа и волосы были покрыты грибком. Онo определённо не былo похожe на Эрла. Сара могла только поверить на слово Генри. Слово Генри... и тот факт, что существо, казалось, взволновалось, когда увидело её, словно узнав её, запомнив её раньше. А если это был Эрл, то что случилось с Тедди и Карлом? Они тоже трансформировались в ходячий грибок? Мысль об этих двух милых старичках, шатающихся вокруг в личине грибковых зомби, наполнила её раскаянием.

Позади зашевелился Генри. Сара повернулась, грустно улыбнувшись, когда он потянулся и зевнул.

- Они всё ещё там? – спросил он.

Сара кивнула.

- Они не сдвинулись с места. По крайней мере, стоят на том же месте, где и вчера. Но теперь их стало больше.

- Интересно, откуда они узнали, что мы здесь? Я имею в виду, как получается, что их становится всё больше и больше? Как будто Эрл вызвал подкрепление. Как ты думаешь, они могут каким-то образом общаться?

- Возможно, - сказала Сара. - Или, может быть, они просто группируются на последнем клочке суши.

Она повернулась к окну и уставилась на горизонт. Леса исчезли, затопленные океаном. Несколько верхушек деревьев ещё торчали из воды, но с каждым днем ​​их становилось всё меньше. Дождь продолжал лить, вода продолжала подниматься, и их убежище на вершине горы теперь было не более чем крохотным островком в бескрайнем океане. Сара прикинула, что у них есть ещё около недели, прежде чем вода достигнет самой башни. После этого это будет лишь вопросом времени, когда башня рейнджеров также затонет под водой. Это если только их не достанет белый пух. Ей и Генри удалось остановить атаки Эрла, забаррикадировав дверь и заминировав лестницу, но это не могло остановить нити грибка, которые медленно ползли по сторонам башни, окружая стальные балки, как виноградные лозы. Иногда по ночам Генри говорил ей, что чувствовал, как башня раскачивается взад-вперёд по мере ослабления опор, но Сара настаивала, что это всего лишь его воображение.

- Что же будет дальше? - пробормотал Генри, запустив руку в грязные волосы и вылезая из постели.

- Мне тоже интересно, - прошептала Сара.

Она снова поискала Кевина, но увидела только дождь.

Время шло. Ни у Сары, ни у Генри не было часов. Для определения времени они использовали свои мобильные телефоны У рейнджеров были только одни часы, которые были сломаны и бесполезны, как и их мобильники. У них не было возможности по-настоящему отметить ход времени. Даже нельзя было понять, когда заканчивался день и начиналась ночь. Не было ни луны, ни солнца. Оба небесных тела теперь были скрыты облачным покровом. Тем не менее, свет был – мутная серая дымка, обеспечивающая видимость. Сара предположила, что это должно было сойти за дневной свет.

Их режим сна и еды сбился окончательно. Они спали, когда уставали, и ели, когда были голодны. Исчезли формальности трехразового питания или семи- или восьмичасового сна. Единственный график, которого они придерживались, это соблюдение того, чтобы один из них постоянно бодрствовал и следил за Эрлом и его друзьями.

Когда Генри впервые появился в башне, Сара была ему благодарна. С ней был кто-то ещё, кто-то живой, один из выживших. Собрат человек. Первые несколько дней они разговаривали без перерыва. Генри рассказал ей всё о своих родителях, друзьях и Мокси, и о том, каково было расти в Западной Вирджинии. Сара была рада узнать, что мальчик знал Тедди и Карла, но была потрясена его новостями о том, что он видел в бывшем доме Тедди. Она рассказала ему о своей прошлой жизни, своей семье и бывших подругах, а также о том, что ей в них не хватало. Они также поделились историями выживших. Генри рассказал о своих переживаниях на верхушке зернохранилища, а Сара поделилась рассказами о случившемся на вершине отеля "Марриотт" в Балтиморе. Но по прошествии первой недели их разговоры поутихли, и они изо всех сил пытались найти темы для обсуждения. Они больше не могли обсуждать поп-культуру или новости. Кроме непрекращающегося дождя, ничего не происходило. А разговоры о новостях из прошлого только усугубляли их общую депрессию.

Иногда они все еще получали передачи от Сильвы, парня с пиратской радиостанции в Бостоне. Но сигнал стал слабее, и его сообщения стали душераздирающими. Мужчина явно был заражён белым пухом. Тем не менее, это был человеческий голос, чего им уже хватало.

Ситуация также повлияла на их гигиену. Сара пыталась содержать свою одежду в чистоте, но она мало что могла сделать без воды для стирки. Она не решалась использовать дождевую воду. Невозможно было предсказать, что она сделает с тканью – или с ней самой. Она чистила зубы каждый день, независимо от того, ела она или нет. Чтобы ещё больше сберечь питьевую воду, она не полоскала рот, и зубная паста часто оставляла ее язык сухим и жёстким. Она по-прежнему пользовалась дезодорантом, хотя и умеренно. И втайне желала, чтобы Генри тоже это делал. От подростка пахло потными подмышками – затхлый, влажный запах, совсем не похожий на запах червей.

Сара много думала о червях, задаваясь вопросом, куда они подевались. Они не видели червей довольно давно, и внезапное исчезновение этих существ оставило её в замешательстве, хотя она и не знала почему. Это напомнило ей крыс, покидающих тонущий корабль. Гора скоро начнёт погружаться вниз? Не поэтому ли исчезли черви? И куда они делись? Судя по всему, что она о них знала, Сара серьёзно сомневалась, что черви умеют плавать. Она как раз размышляла над этим, когда Генри заговорил.

- Мы могли бы построить лодку.

- Хм?

- Я думаю, мы могли бы построить лодку и уплыть отсюда. Так же, как я сделал это в Ренике. Должны быть другие люди, которые ещё живы.

- И столкнуться с людьми-акулами, о которых ты рассказывал? Нет, спасибо. Кроме того, где мы возьмём бревна, чтобы построить лодку?

Генри пожал плечами.

- Я не знаю. Дерево или, может быть, тот навес.

- Деревья, сарай и все остальное снаружи теперь покрыто белым пухом, Генри. Он даже на башне растёт. Если выйдем дальше верхней ступеньки лестницы, мы рискуем заразиться. Нам лучше остаться на месте.

- Может быть, ты права.

- Почему ты вдруг подумал о лодке?

- Думаю, мне просто скучно. Просто пытаюсь завязать разговор. Ты стала неразговорчивой.

Надувшись, он снова повернулся к смотровому окну. Сара собиралась извиниться перед ним, когда Генри внезапно ахнул.

- Вот дерьмо...

- Что случилось? - спросила она.

- Эрл и остальные ушли!

Сара вскочила.

- Значит, они собираются попытаться совершить ещё одно нападение. Ну давайте.

Генри приложил ухо к двери и прислушался.

- Что-нибудь слышишь? - спросила Сара.

Мальчик покачал головой.

- Хорошо, - прошептала она. – Отойди.

Генри убрал баррикаду, и Сара выскочила под дождь, сжимая здоровенный топор, который достала из сарая перед смертью Кевина. Генри поспешил за ней, неся большую кирку. Они замерли на верхней площадке, вглядываясь в темноту внизу, где по мокрой и скользкой металлической лестнице с трудом поднимались семь тёмных фигур. Пять фигур были едва похожи на человеческие, у каждой было по две руки, две ноги и голова. Ещё одно из существ когда-то было либо собакой, либо койотом, либо, возможно, волком, хотя Сара не знала, есть ли в Западной Вирджинии волки или нет. Первоначальную форму седьмого существа было сложно определить. Что бы это ни было когда-то, теперь это было не более чем неуклюжая куча бледного грибка. Пока они наблюдали сверху, существо разлетелось на части на второй площадке, превратившись в жидкость, и стекло вниз по лестнице. Его товарищи, включая существо, которое когда-то было Эрлом Харпером, проигнорировали его кончину.

- В дальнем углу, рядом с радио, есть канистра с бензином, - сказала Сара. - Возьми её и коробку деревянных спичек. У меня есть идея.

Генри нахмурился.

- Ты ведь не собираешься спуститься туда?

Существа далеко внизу застонали и забулькали, привлечённые их голосами.

- Просто сделай это, Генри. Пожалуйста! И поторопись.

Кивнув, он нырнул обратно внутрь.

- Мягкий... - закричал Эрл флегматичным и нечеловеческим голосом.

- Да, - сказала Сара, - мы уже через это проходили, Эрл. Ты звучишь как заезженная пластинка!

- Мягкий... МЯГКИЙ!

Начиная с четвертой площадки, Сара и Генри соорудили серию грубых, но до сих пор эффективных баррикад и мин-ловушек, используя материалы, которые нашли в сарае и башне рейнджеров. Когда монстры достигли этого уровня, они столкнулись с лабиринтом из древесины, ограждений и прочего мусора. Сара и Генри старались избегать всего, к чему мог прикоснуться Кевин, находясь в сарае, но теперь это, похоже, не имело значения. На большей части блокады рос белый пух. Большая часть грибка появилась только за последние несколько дней. Сара заметила, что уже не хватает нескольких частей и предположила, что они уже стали жидкими. Сколько времени пройдёт до того, как то же самое случится с остальной частью баррикады? Как скоро это случится с рейнджерской станцией?

Генри вернулся с канистрой с бензином. Сара взяла её и отвинтила колпачок. Внутри плескалась жидкость, и едкий запах заставил её вздрогнуть. Она подошла к перилам и подняла канистру.

- Эй, Эрл!

Снизу на неё уставились шесть покрытых плесенью лиц с открытыми беззубыми ртами.

- Берегись, - Сара опрокинула канистру и засмеялась.

Жидкость, казалось, падала быстрее дождя, забрызгивая существ. Они сразу же отпрянули, крича либо от боли, либо от испуга. Сара не знала, от чего именно, и ей было всё равно.

- Быстрее, Генри. Дай мне спички.

Он передал их, и Сара вытащила одну из коробки и попыталась зажечь. Когда ей не повезло, она нырнула в открытый дверной проём и попробовала со второй. Третья и четвертая тоже не загорелись.

- Дерьмо! Чёрт, дерьмо, дерьмо...

- Это не важно, - крикнул Генри, глядя через перила. - Они убегают. И разваливаются. Смотри!

Сара подошла к перилам и смотрела, как нападавшие отступают. Их шкуры действительно почернели там, где на них брызнул бензин. У некоторых теперь не хватало конечностей, и культяпки тоже были чёрные.

- Может, бензин их убивает? - размышляла она вслух.

- По крайней мере, им это не нравится, - согласился Генри.

Сара ухмыльнулась.

- Есть у меня одна идея, Генри...

- Какая идея? - спросил Генри.

Не обращая на него внимания, Сара протолкнулась мимо подростка и побежала обратно в башню. Её мокрые туфли скрипели по полу. Одной рукой она сжимала пустую канистру. Генри последовал за ней, смущённо нахмурившись. С них обоих капала вода, собираясь на полу. Над головой прогремел гром.

- Это сработает, - крикнула Сара возбуждённым и неистовым тоном. - Я знаю, что сработает! Это наш выход, Генри. Нам не придётся умирать.

- Что такое? Я не понимаю.

И снова она вела себя так, как будто не слышала его. Генри нахмурился ещё сильнее. Он стоял и смотрел, как Сара металась из угла в угол, очевидно, что-то ища.

- Это должно быть где-то здесь, чёрт возьми. Ты взял последнюю канистру?

- Последнюю канистру? Бензинa? Я сделал, как ты сказала, Сара. Я нашёл эту канистру в углу рядом с радио. Она пустая?

Она повернулась к нему и закатила глаза. Затем подняла канистру и встряхнула её.

- Похоже, что она полная?

Генри опустил голову.

- Ну, я думаю, это потому, что ты только что вылила всё на Эрла и его друзей.

- Верно. Так что, нам нужно больше. Всё, что есть. Мы просто наберём кучу бензина и пробьёмся отсюда. Ты видел, что он с ними делает!

- Но, Сара... - Генри запнулся. - Бензина больше нет. Это всё, что было. Я имею в виду, что, может быть, что-то есть на складе внизу, но он покрыт белым пухом. Он уже начинает таять. Мы не можем туда попасть.

- Ты врёшь.

Сара застонала – печальный, ужасный звук, испугавший Генри больше, чем существа, нападавшие на них. Её влажные глаза, казалось, стали черными, а губы побледнели, когда она скривилась.

- Сара, - мягко сказал Генри. - Ты в порядке? Что с...

- Ты врёшь, Генри! Ты не прав. Ты ничего не знаешь. Здесь ещё много бензина. Нам просто нужно посмотреть. И всё. Нам просто нужно найти ещё бензина. Потом мы сможем пойти домой. Ты не хочешь домой? Т-ты... ты... н-н-не хочешь... разве ты н-не...

Она попятилась к стене и медленно соскользнула на пол. Её речь перешла в рыдания. Генри испугался, не случился ли у неё какой-нибудь инсульт. А может, она просто сошла с ума? Он хотел было взмолиться про себя, но передумал, потому что ни на одну из его молитв в последнее время не было ответа.

- Всё хорошо, Сара. Не знаю, что с тобой случилось, но всё будет хорошо.

Когда Генри подошел к ней, Сара начала кричать. Её крики были настолько громкими, что он почти не заметил второй удар грома, пока башня не начала дрожать.

Это не гром, - подумал он. - Это мы! Долбаная башня трясётся...

Генри схватился за край стола, когда под его ногами затрясся и задрожал пол. Снаружи раздался глубокий звонкий стон, за которым последовал скрип металла. Башня затряслась сильнее, сбивая с полок снаряжение и оборудование. Предметы разбивались о пол и катились к нему. Генри вскрикнул от ужаса, но реакция Сары была совершенно иной. Её крики внезапно превратились в смех.

У неё совсем шарики за ролики заехали, - подумал он, когда башня рейнджеров затряслась сильнее. Откуда-то сверху донёсся звук бьющегося стекла, но Генри зажмурился, слишком боясь посмотреть вверх. Сара сошла с ума. Это точно, кажется. Но так быстро! Что, чёрт возьми, мне теперь делать?

Затем, так же внезапно, как и начались, толчки прекратились. Генри не ослабил хватку на столе. Он боялся, что всё начнётся сначала, если он это сделает. Единственным звуком, кроме его дыхания, было хихиканье Сары. И дождь. Вечный дождь.

- Сделай это ещё раз, Генри, - сказала она. - Сделай это снова!

- Это был не я, Сара. Думаю, это плесень. Мы видели, как онa превращает всё в воду. Представь, что онa делает то же самое с башней. Мы не можем здесь оставаться.

- Всё будет хорошо, - сказала она. Её голос был ясным и уверенным. Из него исчезли следы безумия. - Кевин скоро будет здесь.

- Кевин? Сара... Кевин мёртв. Ты знаешь это. Ты сказала мне, что сама застрелила его, потому что он превращался в одного из них.

- Он будет здесь, - настаивала она. - Он в вертолёте с Солти. Они прилетят с минуты на минуту.

Генри глубоко вздохнул. Отпустив стол, он шагнул к ней.

- Сара, мы здесь одни. Ну, кроме Эрла и остальных. Разве ты не помнишь?

А потом кто-то заговорил позади Генри, выставив его лжецом. Генри удивлённо вскрикнул. Обернувшись, он увидел, что в комнате никого нет, кроме него и Сары.

- Кто там? Покажись, мать твою!

- Меня зовут Стивен Казмирски. Я здесь со своей женой Нахид Шахаби и нашим гималайским котом Бурманом.

- Радио, - крикнул Генри, чувствуя себя глупо. - Это радио.

На мгновение он задумался, что стало с предыдущим телеведущим, Сильвой. Мужчина был инфицирован. Неужели он наконец ушёл? Генри оглянулся на Сару. Теперь она казалась спокойной, хотя глаза у неё были остекленевшие. Она тоже слушала. Генри снова обратил внимание на говорящего.

- ...покинул Башню Джона Хэнкока и поплыл сюда в темноте. Мы не хотели использовать мотор лодки или прожектор, потому что не хотели привлекать хищников. В воде было много трупов. Они... врезались в...

Сигнал пропал. Генри выругался, напрягшись, пока сигнал снова не вернулся после короткой вспышки статического электричества.

- ...остались в Калифорнии. Хотя задним числом всегда двадцать-двадцать. Но мы переехали через всю страну в Ньютон. Нам там понравилось, особенно учитывая беременность Нахид. Но затем дождь... крупная фармацевтическая компания в Кембридже, на другом берегу реки Чарльз. Я исследовал белковые структуры с потенциальными лекарственными соединениями... Нахид присутствовала...

Произошёл особенно долгий разряд статического электричества. В отчаянии Генри подбежал к радиорубке, уставившись на рычаги управления и гадая, какой из них использовать. Потом голос вернулся. Сигнал казался слабее.

- ...Пру-Билдинг... Последнее сообщение Сильвы было двенадцать часов назад. Мы пришли... мёртв. Пришлось выстрелить в него трижды. Его последнее... для его сына Алекса, о котором, вроде, он упоминал несколько раз во время своих передач. Я только хотел бы, чтобы нашу лодку прибило к башне раньше, чтобы я мог помочь Сильве и его друзьям до болезни... я уверен... моему биохимическому опыту и опыту разработки лекарств. Если я смогу узнать больше о том, как он распространяется... если бы белый пух был грибковым, чужеродным или бактериальным, но он определённо живой и, следовательно, содержит разные белки... получить чистый образец белка, который необходим для механизма, который воспроизводит ДНК белого пуха, тогда я мог бы остановить его с помощью лекарствa. Если ДНК не сможет реплицироваться... не сможет расти, я собираю образцы грибов и извлекаю белок... с помощью гравитационных... хроматографических колонок. Затем... добавить лекарство... небольшую химическую молекулу или биомолекулу, которая была очищена... как только... лекарственный комплекс кристаллизуется, у меня будет потенциальное излечение в течение недели.

- Ты слышишь это, Сара? Всё будет хорошо. Этот парень сказал, что может остановить грибок!

- Я хочу знать, - пела Сара, - кто остановит дождь?

- Кажется, не всё сразу, - пробормотал Генри.

- ...нужен рентгеновский генератор... университет, фармацевтическая компания или правительственная лаборатория, которые не находятся под водой. Я слышал, что предприятие в Хэвенбруке в Пенсильвании всё ещё функционирует... попробовать. Мне также понадобится сила для... для просмотра расчётов и структур. Если в Хэвенбруке нет электричества, я могу установить несколько газогенераторов... с ребенком в пути... Я делаю всё возможное, чтобы защитить свою семью... но я чешусь, и моя кожа какая-то странная... кот шипел на меня...

- Он болен, - прошептал Генри, чувствуя, как его сердце упало. – Этот бедный чувак тоже заразился.

Сара запела громче, перемежая припев рыданиями и смехом. Генри захотелось сделать то же самое.

Генри выключил радио и остался стоять там, опустив плечи и голову, безвольно свесив руки. Он чувствовал себя истощённым как физически, так и эмоционально. Его уши покраснели и начали гудеть. Он раскачивался взад-вперёд, не зная, это снова затряслась башня или он вот-вот потеряет сознание. По его щекам и лбу распространился жар. Зрение начало размываться.

- Нет, - пробормотал он. - У меня нет времени падать в обмороки. Эрл и другие твари вернутся. Нужно снова забаррикадировать дверь.

Он неуверенно повернулся. Сара осталась сидеть на полу, прислонившись спиной к стене. Она перестала петь, но её плечи всё ещё дрожали от смеха, а щёки блестели от слёз. Из её покрасневших глаз не переставали литься слёзы.

- Сделай это, Генри, - простонала она. - Давай просто покончим с этим.

Не обращая на неё внимания, Генри направился к двери. Это было труднее, чем он ожидал. Его ноги тряслись, и он всё время натыкался на разные предметы. Его мысли постоянно возвращались к тому, что сказал Стивен Казмирски, человек по радио. У этого парня было лекарство, средства, которые могли спасти мир или, по крайней мере, остановить белый пух. Но он никогда не сможет этого сделать. До Генри не дошёл весь смысл научного жаргона, которым изъяснялся этот человек, но даже если он доберётся от Бостона до исследовательского центра Хэвенбрук, он всё равно уже инфицирован. Он умрёт прежде, чем закончит лечение.

Тут Генри понял, что умрут все. Даже если бы человеку из радио удастся остановить грибок, он не сможет остановить дождь. Погода была беспощадной и неизменной. Дождь не прекращался. Он будет идти ещё долго после их смерти. Генри остановился на полпути к двери и выглянул в большое башенное окно. Там, где когда-то был усеянный деревьями горизонт, теперь появился океан. Поверх взбалтывающейся поверхности воды плавали обломки – половинки зданий и вырванные с корнем деревья, автомобили и грузовики, трупы и даже явно не пришвартованный корабль. Башня рейнджеров стояла на самой вершине горы, глубоко врезавшись в скалы, но теперь чёрная вода плескалась по скалам всего в нескольких сотнях ярдов от основания башни. Через неделю, может, через две, она дойдет до них. Но было ли у них время? Сталь слабела, превращаясь в жидкость, и эта плесень-монстр была полна решимости проникнуть внутрь.

- О, мамочка, - прошептал Генри. - Я скучаю по тебе, па и Мокси. Отсюда я вижу конец света.

Он посмотрел на волны. Максимум две недели, если только башня не рухнет или Эрл и другие существа не проникнут внутрь раньше. Только подумав об Эрле, Генри услышал знакомую шаркающую походку на лестнице снаружи. Затем прохрипел приглушённый голос:

- Мягкий...

- Дерьмо! Они уже здесь.

- Сделай это, Генри.

- Сделать что? - рявкнул он, ковыляя мимо Сары.

Когда он это сделал, он понял, что её голос снова изменился. Она снова казалась разумной. Генри взглянул на неё. Выражение лица Сары было спокойным.

- Возьми пистолет. Тот, что оставили рейнджеры.

- Он бесполезен против Эрла.

- Не для них. Убей меня. Я не заслуживаю жизни. Не после того, что я сделала с Кевином. Не после всего, что случилось. В чём смысл? Чтобы закончить как Эрл? Или хуже? Убей меня, ладно? Я не хочу так умирать. Пожалуйста? И если ты придёшь в себя, то сделаешь то же самое.

В дверь заколотили кулаками, сначала медленно, но затем настойчивее. Дверь задёргалась в раме. Генри взглянул на дверь, а затем снова на Сару.

- Сделай это, Генри. Пожалуйста? Я ужасно устала. Я так чертовски устала...

Стук становился всё громче и ожесточённее. Из щели в нижней части двери выскользнули щупальца грибка, извиваясь по полу, словно неуверенные щупальца.

- Мягкий, - позвал Эрл. - Мягкий...

Сглотнув, Генри взял .357 и остановился, глядя на Сару.

- Он заряжен? - спросила она. - В нем пять пуль. Не помню, заряжала ли я его после... когда пользовалась им в последний раз.

Он проверил его и кивнул.

- Всё нормально.

- Хорошо.

- Ты уверена в этом?

- Да. Только не промахнись. Хорошо?

Генри попытался заговорить, но обнаружил, что не может. Его язык стал сухим и опухшим. Сара закрыла глаза и опустила голову, в ожидании сложив руки на коленях. Генри приставил пистолет к её голове...

...и в этот момент снаружи раздался взрыв.

Взрыв не сопровождался звуком, но Генри предположил, что это был именно взрыв. Иначе как объяснить ослепительную вспышку света за окнами наблюдательного пункта рейнджерской башни? В одно мгновение была только серая, унылая мрачность. А в следующее всё осветилось яркими оттенками оранжевого и красного.

Ослеплённый вспышкой, Генри попятился назад, пытаясь за что-то удержаться, когда башня снова покачнулась. Пистолет, почти забытый, чуть не выскользнул из его руки. Он схватился за него, втягивая воздух и надеясь, что оружие случайно не выстрелит. Генри иронично усмехнулся. Всего за несколько секунд до этого он планировал убить Сару, а затем себя, тем самым выполнив их договор о самоубийстве. Теперь, секунды спустя, всё изменилось.

Я видел свет, - подумал Генри. - Боже, да!

Перед его глазами поплыли пятна. Моргнув, он поправил равновесие и крепче схватился за пистолет. Затем подошёл к окну.

- Что происходит? - спросила Сара.

Ответ Генри был прерван новой вспышкой света. В отличие от первого раза, эта вспышка сопровождалась странным звуком. Генри склонил голову, прислушиваясь. Через мгновение он понял, что это был крик Эрла и остальных. Он взглянул вниз и был потрясён, увидев двух мужчин – по крайней мере, он думал, что это были мужчины – направляющихся к башне. Две фигуры, идущие гуськом. Оба были покрыты с головы до ног какими-то причудливыми самодельными бронежилетами, состоящими из касок, защитных масок сварщика, респираторов, сапог, брюк и курток, которые носят пожарные, и большого количества клейкой ленты. Тот, что сзади, держал винтовку, но Генри этого не заметил. Его внимание было сосредоточено на оружии, которым оборонялась первая фигура – самодельный огнемёт. Мужчина водил им взад-вперёд перед собой, расчищая путь для себя и своего напарника, на котором не было белого пуха. На глазах у Генри к ним устремилась орда заражённых грибком существ.

- Берегись! - oн ударил кулаком по стеклу.

Позади него застонала Сара, вставая на ноги.

Генри сомневался, что его предупреждение было услышано, не говоря уже о том, что ему последуют, но на самом деле это не имело значения. Человек с огнемётом встретил нападавших в лоб. Из сопла вырвался огонь, охватив существ и снова осветив горизонт. Несколько грибковых зомби были сожжены на месте. Остальные бежали, горя на бегу.

Стук в дверь возобновился, но приобрёл другой, более настойчивый тон.

- Мягкий... - позвал Эрл.

Его голос звучал почти жалобно.

- Слышал? - Сара ухмыльнулась и подбежала к двери. - Ублюдок напуган!

- Не открывай, - сказал Генри.

- Я и не собиралась. Просто хочу послушать.

Генри снова выглянул наружу. Две фигуры скрылись из виду, а это означало, что они, скорее всего, уже на лестнице. Это определенно объясняло реакцию Эрла. Он взглянул на горизонт. Корабль, который он видел раньше, который он считал заброшенным, всё ещё стоял среди других обломков, но теперь он заметил кое-что ещё. На берегу была припаркована небольшая лодка, привязанная к вершине почти затопленного дуба. Когда он снова повернулся к Саре, она прижимала ухо к двери.

- Отойди оттуда!

- Я рассказывала тебе, что Эрл сделал со мной и моими друзьями. Что бы его ни напугало, я хочу услышать, как до него дойдёт, что с ним будет дальше.

- Мистер Гарнетт и мистер Ситон тоже были моими друзьями, - напомнил ей Генри. - Что касается того, что снаружи, то там два парня. У одного из них огнемёт.

- Армия?

- Нет, не думаю. На них что-то вроде...

Его прервал крик прямо за дверью, за которым последовал топот сапог по металлической лестнице. Эрл снова вскрикнул – ужасный пронзительный визг, сменившийся шипящим звуком. Сара попятилась от двери. Они с Генри переглянулись. Он приложил палец к губам и жестом пригласил её подойти к нему.

- Мы должны спрятаться, - прошептал он.

- Где?

Прежде чем он смог ответить, в дверь снова постучали. В отличие от вялого стука Эрла, этот стук был быстрым и уверенным. Пять ударов, пауза, потом еще два.

- Семь ударов? - Генри нахмурился.

Мелодия повторилась, и прежде чем Генри смог её остановить, Сара, всё ещё находящаяся в тисках эмоционального срыва, подбежала к двери и распахнула её.

- Вот блин!

Генри поднял пистолет, направив его на две фигуры, которые ворвались в комнату. У обоих новоприбывших тоже было наготове оружие.

- Кто-нибудь из вас инфицирован? - заговорил человек с огнемётом. Мужской голос был слегка приглушен сварочным щитком и респиратором. - Есть здесь ещё кто-нибудь?

Генри медленно покачал головой.

- Как насчёт того, чтобы опустить пистолет, малыш?

На этот раз голос принадлежал тому, кто держал винтовку. Генри был удивлён, поняв, что это женщина.

- Вы пришли убить нас? - спросила Сара с выражением восторга на лице.

- Нет, - сказал мужчина. - Меня зовут Новак. Это - Гейл. Мы - выжившие, как и вы.

- С-спасение...? - голос Сары был недоверчивым, похожим на сонный.

- Конечно, - сказал Новак, - только если вы не хотите остаться тусоваться здесь. Это ваше дело. Но вы должны знать, что мы рисковали своими задницами, придя сюда, поэтому самое меньшее, что ты можешь сделать, это позволить нам вытащить тебя отсюда.

- Ага! - Генри закивал, по его лицу потекли слёзы. - Чёрт, да! Возьмите нас с собой. Но как вы сюда попали? Как вы...

- У нас стоит на якоре корабль. Мы наблюдали за вами через бинокль. Эти окна не скрывают вас. Как бы то ни было, мы видели, что вас двое и у вас много припасов. Мы бы не прочь ими воспользоваться.

- Что, если бы мы были заражены? - спросил Генри.

Гейл пожала плечами.

- Тогда мы бы убили вас так же, как убили тех тварей снаружи, а затем забрали бы припасы.

- Достаточно честно, - пробормотал Генри. - Думаю, я поступил бы так же.

- Послушайте, - сказал Новак, - у нас нет времени стоять тут и болтать. Я уверен, что вы двое через многое прошли. И мы тоже. Почему бы нам не начать с опущенного оружия?

Кивнув, Генри положил пистолет на радиопередатчик.

- Хорошо, - сказал Новак. - Теперь вы двое снимете рейнджерскую форму и позволите нам проверить вас.

Сара издала пронзительный звук.

- Всё в порядке, - успокоила Гейл. - Нам просто нужно убедиться, что вы не заражены грибком, прежде чем отвезём вас на корабль. Мы вас не тронем.

- Давай, Сара, - сказал Генри. - Всё будет хорошо.

Они с Сарой медленно разделись. Генри почувствовал, как его уши побагровели, когда он предстал голышом перед двумя незнакомцами. Они шагнули вперёд, заставили их обоих поднять руки и встать, расставив ноги. Затем провели быстрое, но тщательное обследование. Когда они закончили, Новак отступил и снял маску.

- Хорошо. Вы оба чисты. Одевайтесь. Потом поможете нам погрузить эти вещи в шлюпку, и мы доставим вас на корабль.

Генри и Сара начали натягивать форму. Взволнованный, Генри был полон вопросов, но решил, что они могут подождать. Ему пришло в голову, когда он застёгивал рубашку, что, возможно, он слишком быстро доверился новоприбывшим. Но потом решил, что ему всё равно. У него не было выбора. Он мог пойти с ними и надеяться, что их намерения чисты, или мог остаться здесь и умереть.

Башня снова затряслась. Все четверо схватились за опоры, пока дрожь не прекратилась. Затем Генри и Сара закончили одеваться.

- Здесь есть ещё кто-нибудь? - спросил Новак.

- Нет, - сказал Генри. - Только мы. Вокруг бегала мышка, но мы не видели её уже несколько дней.

- Хорошо. Гейл постоит на страже на случай, если появятся ваши друзья.

Сара застонала и упала в обморок. Её голова с громким стуком ударилась об пол. Генри бросился к ней.

- Она в порядке? - спросила Гейл.

- Думаю, да. Её голова не кровоточит или что-то в этом роде. Думаю, она просто потеряла сознание.

- Она больна?

- Нет... по крайней мере, физически. У неё был тяжелый период. Пару недель назад ей пришлось убить своего лучшего друга. Он превращался в одну из этих штук. С тех пор это грызёт её.

Новак шагнул вперед и положил руку Генри на плечо.

- Как тебя зовут, парень?

- Генри, сэр.

- Что ж, Генри. Помоги нам загрузить всё это, а затем мы познакомим тебя и её с кучей новых друзей.

Генри сглотнул.

- Это было бы чудесно.

Сара очнулась, когда Генри помогал Новаку и Гейл собирать припасы. Она застонала, и её веки задрожали. Когда она села, выражение её лица было смущённым и встревоженным. Генри сразу бросился к ней.

- Всё хорошо, - сказал он. - Ты просто потеряла сознание.

- Кто...? - oна указала на новоприбывших, не сумев закончить предложение.

- Разве ты не помнишь? Они здесь, чтобы спасти нас.

Нахмурившись, Сара покачала головой.

- Всё... как в тумане. Я не могу сосредоточиться. Что со мной, Генри?

- Стресс? Ты устала. Я не знаю. Но мы в безопасности, Сара. Как только мы сядем на борт их корабля, ты сможешь хорошо отдохнуть. И я буду присматривать за тобой.

Улыбаясь, Сара коснулась его щеки.

- Ты напоминаешь мне... Кевина. Ты бы ему понравился.

Генри открыл рот, чтобы ответить, но на них упала тень. Он взглянул вверх и увидел Гейл, держащую в руках несколько чёрных мешков для мусора.

- Наденьте это, - сказала она. - Вам придется обмотать их скотчем или обвязать вокруг себя.

- Зачем? - спросил Генри.

- Чтобы не заразиться. Пока вы оба чисты. Нам нужно держать вас в таком состоянии, пока не доберёмся до корабля.

- Не облажайтесь, - добавил Новак. - Если кто-нибудь из вас вступит в контакт с грибком здесь или там, нам придётся бросить вас. Мне неприятно это говорить, но вы заслуживаете того, чтобы знать об этом, прежде чем выйти на улицу.

Башня снова задрожала и застонала, заглушая дальнейшие споры. Она накренилась в сторону и на этот раз не выпрямилась.

- Господи... - присвистнула Гейл. - Нам нужно уходить. Эта штука долго не продержится.

- Вы двое, готовьтесь, - сказал Новак. - Мы с Гейл закончим с припасами. Ребята, вы их понесёте, а мы будем идти спереди и сзади. Мы позаботимся обо всём, что встретится на нашем пути. Как думаешь, ты поможешь доставить припасы, Сара?

Она кивнула.

- Я справлюсь. Обещаю.

Он пристально посмотрел на неё и, наконец, сказал:

- Хорошо.

Пока Новак и Гейл собирали вещи, Генри и Сара обмотались пластиком. Они обмотали мешки лентой вокруг лодыжек, запястий, талии и шеи. Затем взяли мешочки поменьше, чтобы прикрыть руки. Затем они сделали пончо из большего количества мешков для мусора, прикрыв свои головы. Когда они закончили, остались только их глаза и носы. Новак и Гейл помогли им взвалить рюкзаки на себя.

- Мы ценим то, что вы делаете, - сказал Генри. - Но должен сказать, что нехорошо выходить на улицу без оружия.

- Понятно, - сказала Гейл, - но может ли кто-нибудь из вас держать и оружие и припасы?

- У меня есть "Таурус", - ответила Сара. - Это короткоствольный .357, и я могу спрятать его в кобуре поверх пластика.

- А ты? - Гейл кивнула Генри.

- Всего лишь топор, - сказал он, - и вот этот нож. Он принадлежал нашему другу мистеру Гарнетту. Думаю, я могу прикрепить нож к бедру и нести топор.

- Хорошо, - согласилась Гейл. - Но пойми – если эти твари будут достаточно близко, чтобы отбиваться топориком, велика вероятность, что ты заразишься. И мы без колебаний пристрелим тебя.

Генри кивнул.

- Справедливо.

Он и Сара быстро вооружились.

- Готовы? - спросил Новак.

Они кивнули.

- Тогда пошли. Я первый. Гейл будет в тылу. Держитесь плотнее. Если мы рассредоточимся по сторонам, они набросятся на нас в считанные секунды. Просто дайте мне расчистить путь с помощью огнемёта, а затем идите прямо за мной.

Он открыл дверь и вышел на лестницу. С трудом сглотнув, Генри последовал за ним. Он услышал, как Сара шуршит позади него, а затем их окружила темнота, когда Гейл закрыла дверь.

- Мягкий... - донёсся снизу хор голосов. - Мягкий...

Генри пробормотал:

- Вот дерьмо...

Капли дождя кололи кожу, словно гвозди, а из-под земли далеко внизу поднимались клубы тумана. Генри с трудом мог что-либо разглядеть на площадке, но он предположил, что одно или несколько существ, должно быть, снова поднялись по лестнице, потому что Новак выпустил сгусток пламени и крикнул ему и женщинам, чтобы они отступили. Жидкий огонь осветил тьму, и нечто завизжало нечеловеческим голосом.

- Назад, внутрь, - крикнул Новак.

- Мы не можем, - крикнула Гейл. - Я уже закрыла дверь. Если отступим сейчас, они поймают нас в ловушку. Мы должны прорваться!

- Проклятье.

Из сопла огнемёта вырвался ещё один залп огня, за которым последовал второй крик. Генри закрыл глаза от внезапной вспышки. Внезапно его обдало жаром. Он почувствовал запах горящих волос и надеялся, что загорелись не его волосы. Когда он снова открыл глаза, перед его глазами прыгали пятна.

- Хорошо, - сказал Новак. - Держитесь ближе.

Башня прогнулась и покачнулась, пока они спускались по лестнице. Генри ахнул, когда увидел степень повреждений стальных балок, удерживающих конструкцию. Они заросли белым пухом и искривились и погнулись в тех местах, где металл стал мягким и начал разжижаться.

- Господи, - ахнула позади него Сара. - Если бы мы остались здесь подольше...

Она не закончила фразу. В этом не было необходимости. Генри пришло в голову то же самое. В его голове возник образ небоскрёбов Всемирного торгового центра, обрушившихся 11 сентября. Тогда он был моложе – ходил в начальную школу – и, хотя он не понимал всех последствий того рокового дня, он вспомнил, как был поражён тем, что опорные балки в небоскрёбах расплавились и превратились в жидкость. То же самое происходило и сейчас, только в гораздо более медленном темпе.

- Мягкий... - раздавались голоса снизу.

- Я сделаю вас мягкими, ублюдки! - Новак выпустил очередную струю пламени, заливая площадку под ними.

Ещё больше существ дико завыли.

- Осторожно, - сказала Гейл.

Генри обернулся и увидел, что она предупреждала Сару, которая чуть не задела перила, покрытые болезненно-бледным грибком.

- Спасибо, - сказала Сара, отпрянув.

Генри улыбнулся. Она всё ещё казалась запуганной и эмоционально нестабильной, но, по крайней мере, она была адекватна. Может, они всё-таки через это пройдут.

Его надежда и бравада пошатнулись, когда, наконец, они достигли земли – потому что он уже не был уверен, что это можно было считать землёй. Плесень разрослась, покрыв камни, деревья и почву. Её щупальца свисали с нижней стороны башни рейнджеров, раскачиваясь под дождём, как виноградные лозы. Он отшатнулся, избегая одного особенно низко висящего усика, а затем замер, когда один из грибковых зомби подполз к нему на четвереньках. Он остановился, потянулся к нему, а затем растаял на глазах Генри, быстро превратившись в водянистую лужу ила, и эта жидкость потекла к ним.

- Убери это, - сказала Гейл. - Новак?

Кивнув, он подчинился, направив огнемет на останки, которые испарились за секунды.

- Как мы доберёмся до вашей лодки? - спросил Генри. - Эта дрянь повсюду.

- Я проделал путь по дороге сюда, - сказал Новак. – Но, как ты мог заметить, плесень быстро разрастается.

Нахмурившись, он направился вперёд, размахивая огнемётом и прожигая им дорогу. Сглотнув, Генри побежал за ним, стараясь не отставать. Сара и Гейл последовали за ними. Мгновение спустя прогремела винтовка Гейл.

- Они идут за нами.

- Впереди их тоже ещё много, - крикнул Новак. - Генри, Сара? Как по бокам?

Генри взглянул налево и увидел тени, качающиеся в тумане.

- Я думаю, они пытаются обойти нас с фланга, - сказал он.

Сара громко закричала. Генри повернулся направо и увидел, что зомби были ближе с той стороны, почти в пределах досягаемости. Их тела и лица были полностью покрыты грибком. Были закрыты даже их рты и носы. От глаз остались тускло-серые точки. У многих из них были придатки, похожие на корни, вырастающие из рук и ног.

- Всем приготовиться, - скомандовал Новак. - Спина к спине. Сформируйте круг!

Они сделали, как он приказал. Генри и Сара бросили припасы, которые держали в руках, и вещи первой необходимости раскидались по мокрой земле, провалившись в грязь. Генри пожал плечами, поправляя своё рюкзак. Затем зомби напали на них. Гейл и Сара выжимали выстрел за выстрелом, а Новак развернул огнемет по широкой дуге, разбрасывая очередь за очередью. Генри схватился за топор, чувствуя себя бесполезным.

Одно из существ подобралось ближе всех к нему и потянулась к его голове. Застонав, Генри замахнулся топором. Лезвие пронзило запястье чудовища, как мягкое масло. Придаток лопнул, и Генри вспомнил о битвах на водяных шарах, которые он проводил с друзьями, когда был моложе. Существо снова потянулось к нему. Грибок на его лице раскололся, обнажив беззубую пасть. Генри ударил его в рот топором, и существо взорвалось, оставив после себя тошнотворное зловоние – мускусное и влажное. Генри закрыл глаза и отвернулся. Он почувствовал, как что-то забрызгало его, но он не знал, было ли это существо или просто вездесущий дождь.

Битва продолжалась. Генри действовал как наблюдатель, привлекая внимание товарищей к атакующим существам. Из тумана появлялось всё больше и больше зомби – как людей, так и животных. Все они были покрыты одной и той же отвратительной плесенью.

- У нас есть шанс, - закричал Новак. - Пойдем. Гейл, ты впереди.

Сара наклонилась, потянувшись за сумками, которые они уронили, но Гейл одёрнула её.

- Оставь их.

- Но они нам нужны, - возразила Сара.

- Да, - согласилась Гейл, - но теперь они инфицированы. Оставь их.

Гейл бросилась вперёд, и Генри и Сара последовали за ней. Новак шёл в тылу, обжигая орды зомби огнём. Они добрались до лодки и забились внутрь. Позади них сомкнулась тьма, а пламя замерцало и погасло. Новак бросил огнемёт на землю и забрался в лодку.

- Что ты делаешь? - Гейл нахмурилась, выражение её лица было озадаченным.

- У меня плесень на стволе. Нет смысла тащить его на корабль, - oн повернулся к Саре. - Можно одолжить твой пистолет, пожалуйста?

Кивнув, Сара протянула ему оружие. Новак подождал, пока они не отплыли от постоянно сужающегося берега. Затем произвёл три выстрела. Третья пуля попала в огнемёт, и он взорвался, создав мимолётный ложный рассвет. Монстры завыли и застонали, когда их охватило пламя.

- Очень красиво, - сказала Гейл, - но всё равно мне это кажется пустой тратой боеприпасов.

- Не похоже, что он нам снова понадобится, - сказал Новак. – Там, куда мы теперь направляемся, нет ничего, кроме океана. Зомби там не будет.

- Куда мы плывём? - спросил Генри.

- Пенсильвания, - сказала Гейл, пока они плыли в тумане. - Мы собираемся бросить якорь над местом под названием Лехорнская Лощина.

Генри покачал головой.

- Где? Я ничего не понимаю.

Гейл вздохнула.

- Край света, малыш. Мы плывём на край света...

Позади них раздался громкий, отдавшийся эхом в тумане всплеск, когда башня наконец рухнула.

- Не могу поверить, что мы прошли через всё это только для того, чтобы уйти с пустыми руками, - сказал Новак, пока они гребли к кораблю. - Такая потеря.

Генри хотел оспорить этот комментарий и указать, что им удалось спасти его и Сару, не говоря уже о рюкзаке со скудными припасами, который висел у него на плечах, но он был слишком напуган, чтобы говорить. Вода была тихой, за исключением капель дождя, разбивающихся о её поверхность, и небольших волн, плещущихся по бортам лодки. Черные глубины внизу были плотны от почти ощутимой угрозы. Он сидел неподвижно, с напряженными мускулами и сжатыми челюстями, вспоминая свой побег из зернохранилища на сушу и ожидая нападения одного из людей-акул.

Вместо этого он просто промок. Генри вздрогнул, когда дождь сумел проникнуть под его импровизированную броню. Оглядев лодку, он увидел, что остальные тоже подавлены.

- Как ты, держишься ещё? - спросил он Сару.

Она пожала плечами.

- Мы ещё живы. Я уже не думала, что мы протянем ещё один день. Думаю, это что-то да значит.

- Думаю, да, учитывая то, что мы замышляли.

- Что вы замышляли? - спросила Гейл, орудуя веслом в воде.

Генри покраснел.

- Мы... мы собирались... покончить с собой. Может, это звучит глупо, но мы действительно думали...

- Не переживай, сынок, - сказал Новак. - Мы обсуждали то же самое не так давно.

- Действительно? Что заставило вас передумать?

Новак отвернулся.

- Мятеж.

Из тумана показался корабль, и они направились к нему. Генри заметил еще четыре призрачных фигуры, вырисовывающиеся возле перил, но туман скрывал их черты. Как только он и Сара благополучно оказались на борту, остальная часть экипажа вышла вперёд, и Новак представил всех.

- Генри и Сара, познакомьтесь с Саймоном, Катариной, Майлоном и Татьяной.

- Привет, - Генри протянул руку, но остальные отпрянули.

- Без обид, мистер Гарретт, - сказал Саймон, улыбаясь, - но вам нужно пройти детоксикацию, прежде чем мы сможем обменяться рукопожатиями. Мы не можем рисковать подхватить инфекцию. Я уверен, что вы оба это понимаете.

- Откуда вы знаете мою фамилию? - спросил Генри.

- Саймон проделывает салонные фокусы, - сказал Новак. – Если думаешь, что это круто, то попроси его прикурить сигарету.

Майлон откашлялся.

- Кстати, а где огнемёт?

- Мы были вынуждены выбросить его, - сказал Новак. - Он был заражён.

- Это от него был взрыв, который мы слышали?

- Вы что, не видели вспышку? - спросила Гейл.

- Нет, - сказал Майлон. – Туман слишком густой.

- Нам также пришлось бросить запасы, - сказал Новак. - За исключением нескольких вещей, которые остались у Генри в рюкзаке.

Майлон покачал головой.

- Ну, значит, этот пиздецовый поход прошёл зря.

- Нельзя так говорить при наших гостях, - отругал его Саймон. - Я предлагаю спуститься вниз, подальше от дождя, поднять якорь, двинуться в путь и позволить Майлону и Катарине продолжить свою смену на вахте. Я уверен, что новоприбывшим нужно немного сухой одежды и чего-нибудь поесть.

Кивнув, Генри сказал:

- Было бы здорово. Я и Сара...

Внезапно по левому борту раздался громкий всплеск. Что бы ни вызвало этот всплеск, этого было достаточно, чтобы увеличить размер волн. Корабль качнулся у них под ногами.

Саймон напрягся.

- Как скоро мы сможем отплыть, мистер Новак?

- Через десять минут.

- Лучше поскорее. Оставаться здесь уже небезопасно.

- Верно, Саймон, но то же самое можно сказать и обо всём остальном мире.

- Вот именно, мистер Новак, - ответил Саймон. - Это именно то, что я имел в виду...

Сара и Генри проспали большую часть дня, а когда проснулись, оба на мгновение были сбиты с толку относительно своего окружения. Сара расплакалась, когда посмотрела на Генри, переполненная любовью и благодарностью за всё, что он сделал. За время, проведённое вместе в башне рейнджеров, она начала относиться к нему как к младшему брату. После смерти Кевина он был единственным голосом, который она слышала, за исключением нескольких последних безумных трансляций Сильвы.

Она поцеловала его в лоб.

- Спасибо.

- За что? - уши Генри стали алыми, а мгновение спустя покраснели и его щёки.

- За помощь. За то, что не отказался от меня. Я действительно потеряла там рассудок, Генри. Я могу только представить, каково было возиться со мной. Для меня неприемлемо терять контроль над чем-либо, особенно над собой. Спасибо за то, что был со мной, когда я не могла адекватно мыслить.

- Без проблем. Ты тоже была рядом со мной.

- Ты скучаешь по своей семье?

Он кивнул.

- Ещё как. Я всё думаю, что прошло достаточно много времени и столько всего произошло, что я уже должен был бы научиться жить с этим, но это не так.

- Я тоже. Думаю, именно поэтому я... стала сходить с ума. Я скучаю по Кевину, Тедди и Карлу, и скучаю по людям, которые были до них. До того, как пошёл дождь. По моей маме и моей девушке.

- Возможно, ты снова их найдёшь, - сказал голос позади них.

Сара и Генри подняли глаза и увидели Саймона, стоящего в люке.

- Что ты имеешь в виду? - спросила Сара.

- Что вы знаете о теории струн? Об альтернативных реальностях и вселенных?

- Я смотрела "Звездный путь", - ответила Сара.

- Кроме того, я уверен, вы оба голодны. Поднимайтесь на камбуз. Организуем вам что-нибудь поесть. А пока вы завтракаете, я объясню наш план. Поначалу вы можете почувствовать недоверие, но уверяю вас, это всё правда.

Он поманил их, чтобы они пошли за ним. После минутного колебания они подчинились.

- Может быть, вы хотите быстро осмотреть судно по пути на камбуз? - предложил Саймон.

Сара пожала плечами.

- Почему бы нет? Я думаю, что это наш дом на данный момент.

- Только временно, - сказал Саймон. - Так что не устраивайтесь слишком удобно.

Он повел их наверх. Когда они вышли на палубу, на них обрушились ветер и дождь, и Сара задрожала. В течение того короткого периода, когда она спала внизу, ей было тепло и сухо, и она не осознавала, насколько ей не хватало этих ощущений до этого момента. Она взглянула на бурлящую воду внизу.

- Где мы? - спросила она.

- Мистер Новак говорит, что мы находимся где-то за границей между Западной Вирджинией и Вирджинией, на северо-востоке.

Сара нахмурилась.

- Ну, а где же тогда горы? Должны быть горные вершины, торчащие над поверхностью.

Саймон покачал головой.

- Боюсь, больше нет. Лысый Xолм был последним, и скоро он тоже исчезнет под водой. К счастью, мы вовремя нашли вас двоих.

- В воде плавает не так много мусора, - сказал Генри. – То есть я думаю, что твари в воде уже съели все трупы, но где все деревья, машины и всё остальное, что плавало вокруг?

- Разжижились, - сказал Саймон, открывая люк и шагая обратно внутрь корабля. - Мусор. Горы. Все разжижается.

Сара закрыла за собой люк, заперла его и вытерла дождь с глаз.

- Белый пух?

- Верно, - сказал Саймон. - Все вещества на этой планете превращаются в воду. У планеты ещё есть ядро, и она всё ещё вращается вокруг своей оси, поэтому гравитация всё ещё действует. Рано или поздно даже ядро ​​планеты начнет разжижаться. По мере того, как всё это происходит, Земля поглощается другим измерением, называемым Великой Бездной. Я подробно объясню, пока мы будем есть.

Сара не знала, что и думать, пока Саймон вёл их на камбуз. Она взглянула на Генри. Выражение лица подростка, казалось, отражало её собственное замешательство.

Катарина и Майлон, которые только что закончили дежурство, также ели на камбузе. Там же присутствовала и Гейл. Сара, Генри и Саймон сели рядом с ними. Сара еще раз поблагодарила Гейл за их спасение. Под их ногами медленно покачивался корабль.

- Полагаю, ночь прошла без происшествий? - спросил Саймон Майлона.

- Слышал в темноте несколько больших всплесков, - сказал Майлон. - И в какой-то момент Катарине показалось, что она слышит пение. Но кроме этого, ничего.

Сара ела сухой солёный крекер, и когда Майлон упомянул пение, она поперхнулась, вздрогнув и вспомнив, что произошло в Балтиморе. Сейчас казалось, что это было очень давно, но страх был по-прежнему таким же сильным. Генри похлопал её по спине и протянул ей небольшую коробку сока. Сара сделала глоток из соломинки, а затем вдохнула.

- Всё хорошо? - спросил Генри.

Она кивнула, но прежде чем она смогла ответить, заговорила Катарина.

- Это было похоже на женское пение. Хотя, наверно, мне померещилось.

Саймон нахмурился.

- Мне придется попросить господина Новака поторопиться. И нам нужно удвоить дежурных.

- Почему это? - спросил Майлон.

- Потому что за нами следят.

- Кто?

- Сущность, известная как Левиафан.

Тут Сара подавилась соком.

Генри похлопал Сару по спине, и остальные уставились на неё с беспокойством, за исключением Саймона, который просто приподнял бровь и пристально посмотрел на неё. Она наклонилась и ещё немного откашлялась, прежде чем снова сесть прямо.

- Ты в порядке? - спросил Генри.

Сара кивнула.

- Ага. Извините. Я просто подавилась своим соком.

- Ты знаешь о Левиафане, - тон Саймона был скорее утверждением, чем вопросом.

- Да.

- Можно спросить, откуда?

Сара закрыла глаза и вздрогнула. Внезапно она снова вернулась в Балтимор, убегая по коридорам, когда гигантское чудовище с головой кальмара разрушало отель, их последнее безопасное убежище и одно из двух зданий, ещё не затопленных. Она чувствовала запах плесени и сырости, слышала звук, издаваемый огромными щупальцами и маленькими усиками существа, когда они хлестали по воздуху, видела эти огромные зловещие глаза, вырисовывающиеся сквозь дождь и смотрящие на них, и слышала, как её друзья умирают. Уцелели только она, Кевин и Солти.

Теперь она осталась одна. Внезапно, казалось, это сломало её, и мысли Сары снова обратились к Кевину.

- Я расскажу, - прошептала она, снова открывая глаза, - но я хочу поговорить об этом только один раз. Так как насчёт того, чтобы привести сюда Новака и всех остальных?

Саймон протянул руку и нежно похлопал её по руке. Его ладонь была тёплой и сухой – ощущение, которое, по её мнению, больше было невозможно в этом мире.

- Конечно, - сказал Саймон. - Майлон, позовёшь остальных? Мы послушаем рассказ Сары о встрече с нашим противником, а затем поговорим о том, что мы можем сделать, когда встретимся с ним.

- Ты действительно думаешь, что он идёт сюда? - спросила Сара.

- О, да. Я чувствую его приближение даже сейчас. Я знаю его так же, как он нас. Видишь ли, я тот, кого он хочет заполучить.

Когда все собрались на камбузе, Саймон поблагодарил команду за внимание.

- Мы должны управиться как можно быстрее, - предупредил его Новак. - Я бросил якорь, потому что не верю, что мы сможем плыть по течению. Не со всем этим мусором. Ещё у нас нет охраны на палубах, и мне это нравится ещё меньше.

- Я постараюсь быть максимально кратким, - пообещал Саймон. - Хотя Саре тоже есть чем поделиться.

Она кивнула.

- Полагаю, мы начнём с самого начала, - продолжил Саймон. - Вначале Бог сотворил...

- Я не верю в Бога, - прервала Катарина.

- Ага, - сказал Новак. - Я скажу честно, Саймон. Если это будет что-то типа собрания воскресной школы, то, я думаю, нам лучше вернуться к работе прямо сейчас. Пока мы здесь болтаем, к нам может подкрасться чёрт знает что.

- Вы можете называть это Богом, - сказал Саймон, игнорируя их. - Другие называют это Яхве, Аллахом и так далее. Всё, что имеет это название, это сила, стоящая за созданием Bселенной. Независимо от ваших индивидуальных убеждений, существуют определенные универсальные истины, и одна из них заключается в том, что Создатель, чьё настоящее имя известно лишь горстке людей, создал Небеса и Землю. Чтобы создать эту новую Bселенную, Создателю требовалось много энергии. Итак, Создатель разрушил Bселенную, которая существовала до нашей, вплоть до самого последнего атома, и использовал собранные энергии в качестве строительных блоков. Старая Bселенная перестала существовать.

Гейл нахмурилась.

- Значит, Бог – это Галактус?

- Прошу прощения?

Она ухмыльнулась.

- Неважно. Извини, что прервала.

- Тринадцать жителей той предыдущей Bселенной избежали разрушения. Эти существа известны моей организации и другим культистам как Тринадцать. Они не боги или демоны, и не подвержены тем же магическим и сверхъестественным законам, которые управляют, изгоняют или связывают демонов, ангелов и других сущностей. При противостоянии с ними необходимо использовать весьма специфические методы. Они - одна из причин создания Чёрной Ложи. У Тринадцати одна-единственная цель – полное уничтожение всего, что создал Создатель, то есть нашей Земли и всех других Земель, а также остальной части нашей Bселенной.

- Другие Земли? - переспросил Генри.

- Да. Вселенная состоит из альтернативных реальностей. В нашей организации мы называем эти альтернативные планы существования - уровнями. Подобно тому, как в космосе есть разные планеты, существуют также разные версии этих планет, существующих одновременно на разных уровнях Bселенной. Тринадцать хотят уничтожить их всех.

- А Левиафан – один из Тринадцати? - спросила Гейл.

- Точно. Наша Земля недавно подверглась нападению как Левиафана, так и Бегемота – двух членов Тринадцати. Я больше не чувствую присутствие Бегемота, а это значит, что его физическая форма, возможно, была уничтожена.

- Бегемот – гигантский червь? - спросила Сара. - Я имею в виду, намного больше, чем остальные?

- Да. Только не говори, что ты с ним тоже сталкивалась?

- Я думаю, может быть, всё-таки да.

- Тогда тебе действительно есть что рассказать. Тем не менее, Левиафан все ещё здесь. Он чувствует меня так же, как и я его. Оперативники Чёрной Ложи остановили его на других уровнях. Как последний из своего вида на этой Земле, он будет искать меня, чтобы уничтожить. Вот чем он сейчас занимается.

- Но что он такое? - спросил Генри.

- У меня был друг, который называл его Ктулху, - сказала Сара.

Саймон кивнул.

- Это одно имя для него, да. Как и Кракен, Тлалок, Дагон, Он Тысячи Щупалец и Повелитель Великой Бездны. Его истинные форма и размеры неизвестны. Достаточно сказать, что он массивный. У него голова как у кальмара, борода из щупалец, перепончатые руки и ноги, длинный хвост и крылья.

- Похоже на Годзиллу, - пробормотал Майлон.

- Это удивительно удачное сравнение, - сказал Саймон.

Новак застонал.

- А теперь он идёт за нами?

- Боюсь, что так.

- Блядь. Как нам от него избавиться, не сбрасывая тебя за борт ему на съедение?

- Я надеюсь, Сара расскажет нам, - сказал Саймон, поворачиваясь к ней. - В конце концов, если она однажды сбежала от него, возможно, она знает, как мы можем сделать это снова. Если нет, то я боюсь, что всё может быть тщетно.

Некоторое время они сидели в тишине, обдумывая последствия ужасного заявления Саймона. Затем один за другим они повернулись к Саре.

- Ну, - спросила Гейл, - как нам победить эту штуку?

- Не знаю, - сказала Сара. - Честно говоря, понятия не имею. Когда он напал на нас в Балтиморе, он, в конце концов, просто ушёл.

Она рассказала о своей встрече с Левиафаном, начиная с культистов на соседней крыше, о прибытии вампироподобной русалки, о злополучной спасательной миссии, в которую Кевин и другие отправились в попытке сорвать жертвенную церемонию Kульта, как это – и убийство русалки – привело к появлению Левиафана, последующей атаке монстра на их отель и к тому, как она, Солти и Кевин сбежали.

- И он просто ушёл? - спросил Новак. - В этом нет никакого смысла.

Все начали говорить одновременно, но Саймон поднял руку, призывая к тишине.

- В этом есть смысл, - сказал он. - Девушка, Лори, стала жертвой. Левиафан считал Кевина ответственным за убийство одной из своих невест – русалки. В отместку он забрал женщину Кевина. Насытившись, он усмирился.

Катарина нахмурилась.

- Но почему он не убил остальных?

- Я постоянно задавалась этим вопросом, - пробормотала Сара.

- Это потому, что мы незначительны для Левиафана, - сказал Саймон. - Обычно человечество для него ничто, всего лишь надоедливые насекомые, которых необходимо уничтожить. Но мы как личности? Левиафану наплевать. Когда мы встречаем гнездо ос, испытываем ли мы к одной осе из улья более сильное отвращение, чем к другим? Нет. Всё что нам хочется, это уничтожить всё гнездо. Так и мы для Левиафана. Он не беспокоился о Саре и двух её друзьях, потому что посчитал, что они всё равно умрут, рано или поздно, когда его конечная цель будет достигнута.

- Тогда почему он преследует тебя? - Новак откинулся на спинку стула и положил ноги на стол. - Если мы для него всего лишь комары, почему он теперь сосредоточен на тебе?

- Потому что я особенно надоедливая оса, - сказал Саймон. - Левиафан чувствует мое присутствие... и мою силу. Он знает, что у меня есть способности, которых нет у большей части человечества. Он думает, что я могу остановить его разрушение и обратить вспять то, что произошло.

- А ты можешь? - спросил Генри.

Саймон покачал головой.

- Нет. Как я уже сказал, всё, что я могу сделать на данный момент, это спасти наши жизни. Я не могу спасти нашу планету. Но Левиафан этого не знает.

Новак вскочил с громким стуком. Его стул скрипнул по полу, когда он резко встал.

- Тогда что, чёрт возьми, нам делать, Саймон?

- Надеюсь, что мы достигнем Лехорнской Лощины раньше, чем Левиафан.

Новак открыл было рот, чтобы ответить, но внезапно раздался звон, словно зазвонил колокол, звук был глубоким и глухим и разносился по всему кораблю. Судно резко накренилось в сторону, вывалив на палубу снаряжение и имущество экипажа. Крича, они крепко держались, пока корабль раскачивался.

- Кажется, уже слишком поздно, - сказал Генри.

- Мы обо что-то ударились? - спросила Гейл.

- Нет, - ответил Новак с бледным лицом. - Что-то ударило нас...

Во главе с Новаком и Саймоном они взбежали по лестнице с оружием наготове и выбежали на палубу. Ветер снова усилился, и Сара прищурилась от холодного дождя, который хлестал её лицо. Она в панике огляделась, ожидая увидеть гигантские щупальца с ртами-присосками, покрытыми зубами, или выпуклую гигантскую голову, торчащую из воды и смотрящую на них зловещими жёлтыми глазами, но там ничего не было. Туман накрывал океан, закрывая им обзор.

Корабль снова накренился в сторону, сбив команду с ног. Судно застонало, как будто находилось в сильном напряжении.

- Хватайтесь за что-нибудь, - крикнул Новак, пытаясь подняться на ноги. - Будьте готовы к...

Его прервал щёлкающий звук.

- Что это было? - вздрогнул Майлон. - Похоже на пару больших маракасов.

Корабль ещё сильнее накренился, и через борт хлынули волны, заливая их водой. Вслед за волнами появилось ещё кое-что.

Сначала они увидели только глаза – две чёрные точки, размером с баскетбольный мяч, прикреплённые к щупальцам, которые колыхались взад-вперёд, как колоски пшеницы в поле. Затем в ограждение вцепился массивный зазубренный коготь и сломал его пополам. Появился второй коготь и схватил кусок металлического воздуховода. Коготь сжался, согнув сталь. Затем владелец клешни перелез через борт и упал на палубу, заставив пол задрожать.

Это был гигантский краб. Сара изумлённо уставилась на него. Он был достаточно большим, чтобы восемь человек могли использовать его выдолбленный корпус как спасательную шлюпку. Пока существо рассматривало их, стебли его глаз шевелились. Он взмахнул конечностями в воздухе, щёлкнув клешнями, а затем устремился вперёд, цокая сегментированными конечностями по мокрой палубе. Татьяна закричала, когда монстр навалился на неё. Сара увидела, что Саймон и Новак пытаются добраться до неё, но оба поскользнулись, когда корабль откатился ещё дальше в сторону.

Татьяна ткнула краба импровизированным копьём, но монстр перехватил его, разрубив оружие пополам. Она взвизгнула, когда он прижал её своими двумя конечностями поменьше, пронзив её грудь и бедро. Затем схватил её за голову клешнёй и сжал, отрубив верхушку. Мозги Татьяны выскользнули из её открытого черепа и заскользили по палубе, оставляя за собой серовато-розовый след.

Новак и Гейл открыли огонь, стреляя в краба снова и снова. Большинство выстрелов были безрезультатными, они не могли пробить крепкую оболочку, но им удалось выбить глаз из одного из щупалец. Шипя, монстр затопал по палубе, корчась в агонии.

- Целься в другой глаз, - крикнула Гейл, перезаряжаясь.

Они с Новаком выпустили ещё один залп, отогнав разъярённого краба обратно к перилам. Корабль снова наклонился, и выстрелы Новака стали беспорядочными. Остальные пригнулись, за исключением Генри, который присел рядом с Сарой, уставившись на неё. Она схватила его за штанину и потянула вниз.

- Держись за меня, - крикнула она, сжимая кабель. - Не отпускай!

Кивнув, Генри закрыл глаза и вздрогнул.

Новак и Гейл продолжали стрелять, заставляя краба вернуться в воду. Он остановился на перилах, отчаянно размахивая клешнями, уставившись на них оставшимся глазом. Потом он нырнул, сильно качнув при этом корабль. За ним через перила соскользнуло безжизненное тело Татьяны. Остальные кричали, цепляясь за свою жизнь. Затем корабль снова закачался взад-вперёд.

- Всем вернуться внутрь, - приказал Новак.

- Это было только начало, - сказал Саймон. - Будут и другие подобные. Левиафан пошлёт за нами новых жителей Великой Бездны. Я предлагаю вам поторопиться, мистер Новак.

- Я не уверен, что у нас хватит топлива, Саймон. Я делаю всё что можно, чтобы мы свалили отсюда как можно скорее.

- Если ничего не выйдет, мы умрём здесь.

- Тогда педаль в пол, - сказал Новак. - Следующая остановка – Пенсильвания. Если сможем её найти.

- Молитесь, чтобы мы нашли её, - ответил Саймон. - Все вы, молитесь, чтобы мы сделали это вовремя.

Несколько часов спустя Сара, Генри и Майлон сидели на камбузе, поспешно заправляясь батончиками мюсли, консервированными фруктами и водой, прежде чем отправиться наверх на дежурство. Майлон был угрюм и сидел в стороне от них, тихо потягивая сок из банки.

- О чём задумался? - спросил Генри.

Сначала Сара решила, что мужчина его не расслышал. Но затем Майлон медленно поднял голову и посмотрел на них покрасневшими глазами.

- Э-э-э, - пробормотал Генри. - Прости. Я не знал, что ты... плачешь.

Майлон пожал плечами.

- Всё нормально. Уверен, ты не хотел меня обидеть.

- Хочешь поговорить об этом? - спросила Сара.

- Я просто думал о своей семье. Мои жена и две дочери.

- Они... Не так ли? - Сара не знала, как сформулировать вопрос.

- Они погибли, - сказал Майлон. - Не будем ходить вокруг да около. Они умерли задолго до того, как наводнение затопило города целиком. Помните, когда впервые начались супербури, и эти действительно сильные ветры сносили целые города?

Сара и Генри кивнули.

- Что ж, - продолжил Майлон, - один из этих порывов ветра ударил в наш дом. Мы сидели на корточках в подвале, прячась от червей, но порыв ветра снёс наш дом прямо с фундамента. Моя жена и одна из моих дочерей были убиты обломками. Вскоре после этого черви забрали мою другую дочь.

- Мне очень жаль, - сказала Сара.

- Всё нормально. Как я уже сказал, у меня было время справиться с этим. Я борюсь с тем, что... я... ну, я уже не могу вспомнить, как они выглядели. То есть, у меня остались воспоминания, но не полные.

- У тебя есть их фотографии? - спросил Генри.

- Нет. На прошлое Рождество, перед всем этим, мне подарили один из этих новых смартфонов. Я перестал носить кошелёк, и все мои фотографии были в телефоне. Как только пропали электричество и связь, я больше не видел смысла таскать их с собой. Не говоря уже обо всей этой сырости в воздухе, вероятно, он всё равно бы сломался. В моей голове остались только их лица, и иногда мне кажется, что они начинают тускнеть.

- Это нормально, - сказала Сара. - Я тоже чувствовала это. Мы постоянно напуганные, полуголодные, холодные, мокрые и измученные. Для нас естественно чувствовать себя как в тумане.

- Я не это имел в виду, - сказал Майлон. - Например, сегодня, когда через борт на корабль залез краб. То, что случилось с Татьяной, ужасно, но потом я подумал, что ей повезло. Ей больше не придётся жить с этим ужасом. В отличие от нас.

- Ненадолго, - Генри допил свою воду. - Если Саймон сможет делать то, о чём он говорил, тогда всё будет в порядке. Ты даже сможешь снова увидеть свою семью!

- И столкнуться с версией себя из другого мира? Нет, спасибо. Думаю, я просто...

Из интеркома вырвался разряд статического электричества, напугав их. Сара глубоко вздохнула, ожидая, что Новак объявит, что их преследует ещё один монстр. После нападения краба команда замечала в воде различные тёмные горбатые фигуры, но Новак сохранял максимальную скорость, и пока что им удавалось уйти от погони. То, что он объявил вместо этого, было последним, чего ожидала Сара.

- Ребята, это говорит ваш капитан, - голос Новака звучал на удивление бодро. - Я просто подумал, что вам может быть интересно узнать, что мы только что установили радиосвязь с другим судном. Мы говорим с ними прямо сейчас, если кто-нибудь захочет подойти к радиорубке и послушать. Мужчина на связи говорит, что его зовут Кевин Локк. Похоже, с ним собралась довольно большая группа.

- Чёрт возьми, - выдохнул Генри. - В живых остались не только мы!

- Пойдём, - сказала Сара, вставая. - Я хочу это услышать.

Майлон присоединился к ним, и все трое направились к мостику, где обнаружили Новака и Гейл, собравшихся вокруг радиооборудования, а Саймон стоял в стороне и слушал. Через запотевшие окна Сара мельком увидела Катарину, стоявшую на вахте снаружи в жёлтом плаще.

- Ребята, вы можете послушать, - сказал Новак, выключив микрофон, - но ничего не говорите. Мы думаем, что он немного сумасшедший.

Сара, Генри и Майлон кивнули. Затем Новак включил микрофон.

- Продолжайте, мистер Локк. Прошу прощения за паузу.

- Нет проблем, - сказал человек на другом корабле. - Как я уже говорил, Бог сказал мне построить ковчег до того, как начнутся дожди. Моя жена, Тая, думала, что мне просто приснился сон, но я знал точно. Мои соседи считали меня сумасшедшим.

- Кто бы мог подумать? - прошептала Гейл.

- Что-что? - спросил Локк.

- Ничего, - Новак бросил на неё сердитый взгляд. - Пожалуйста, продолжайте, мистер Локк.

- Так вот, мы жили в Лафайете, штат Индиана. Я начал строить ковчег прямо у себя на заднем дворе. В конце концов, я попросил Таю и нашего соседа Руди помочь мне. Как только начались дожди, к нам присоединилась куча других людей. Когда Лафайет начало затоплять, наш корабль просто оторвался от причала. К тому времени на борту были только я, Тая и Харли. Харли – наша собака, маленький йорк. Я не знаю, что случилось с Руди, его женой и другими нашими соседями. Но мы были в безопасности и сухости, и когда уровень воды достиг крыш, мы выплыли прямо из нашего района. С тех пор мы просто подбирали выживших – подбирали их с крыш и горных вершин. Нас на борту около тридцати человек. Дашиелл - самый младший. Он малыш. Милый маленький ребенок. Кореянка у нас самая старшая. Мы точно не знаем, сколько ей лет. Она не говорит по-английски.

- И вас тридцать? - cпросил Новак, усмехнувшись.

- Да.

- Это восхитительно! Где вы сейчас, ребята?

- Насколько я понимаю, где-то над Иллинойсом.

Улыбка Новака сменилась хмурым взглядом. Он снова выключил микрофон.

- Что случилось? - спросила Гейл.

- Они не успеют вовремя в Пенсильванию.

- В любом случае дай им координаты, - сказал Саймон.

- Есть способ задержаться? - спросил Новак. - Я думал, что дорога каждая минута?

- Так и есть, мистер Новак. И, как ты сказал, они не смогут добраться до Лехорнской Лощины, пока я не открою ворота в Лабиринт. Но я всё равно хочу, чтобы ты дал им координаты.

- Но зачем? - спросил Новак. - В этом нет никакого смысла. Если только ты не...

Один за другим они уставились на Саймона, пока до них не дошла правда.

- Жертва, - выдохнула Гейл. – Ты хочешь использовать их в качестве жертвы? В качестве приманки!

Кивнув, Саймон уставился на свои ноги, не в силах смотреть им в глаза.

Гейл шагнула к нему по скользкой палубе.

- Чем это отличается от того, что твой похититель сделал с тобой, Саймон?

- Потому что, - сказал он, всё ещё не поднимая глаз, - это нужно для спасения наших жизней. Монстры Левиафана собираются в Лехорнской Лощине и в любой другой точке в этом регионе, куда мы можем сбежать. Сам Левиафан чувствует мое присутствие. Его интеллект развит намного лучше, чем наш, но этого нельзя сказать о его детях. Некоторые, например русалки или морские звёзды, по-своему довольно умны. Но большинство из них – простые хищники, движимые голодом и необходимостью уничтожать, а не разумные и хитрые существа. Их хозяин заставляет их. Они знают, что должны охотиться на большую группу людей на корабле. Но они не знают, на каком корабле. Ковчег мистера Локка отвлечет внимание.

- Тебя не беспокоит, что на борту есть дети? - спросил Майлон.

- Конечно, меня это беспокоит, - Саймон поднял глаза. - Я сочувствую всем на том судне. Но я не могу их спасти. Никто из нас не может. Вскоре то, что осталось от этой Земли, будет полностью поглощено Великой Бездной. Включая всех, кто остался в живых. Они не доберутся до нас вовремя, и я не могу открыть врата в их месте. Я не могу их спасти, но могу спасти нас.

Группа замолчала. Из динамиков раздался разряд статического электричества.

- Новак? - голос Локка казался слабым и искажённым. - Ты ещё там?

Нахмурившись, Новак нажал кнопку микрофона.

- Я всё ещё здесь. Извини. Только что заметил что-то по правому борту. Дай мне минуту, - oн снова выпустил микрофон и угрюмо посмотрел на остальных. - Я устал быть главным. Чёрт, я вообще устал.

- Все мы устали, - сказала Гейл. - Мы уже были...

Новак поднял палец, прерывая её.

- Я устал от того, что всё зависит от моего решения. Я не могу решить это самостоятельно. Что вы думаете, ребята?

- Это неправильно, - настаивал Генри. - Что, если бы мы были на их месте? Как бы ты тогда себя чувствовал? Эти люди не сделали ничего плохого. Они этого не заслуживают.

- И мы не заслуживаем смерти, парень, - сказала Катарина. Она стояла в люке, и её жёлтого плаща капала вода. Они были так увлечены обсуждением, что даже не слышали, как она вошла. - Я за то, чтобы действовать по плану Саймона.

- Мы должны хотя бы рассказать им о рисках, - сказала Гейл. - Вместо того, чтобы просто отправить их на чертову гибель!

- Если мы это сделаем, - сказала Сара, - люди на том корабле развернутся обратно. Я голосую "да".

Генри взглянул на нее с оскорблённым выражением лица.

- Ты - крепкий орешек, не так ли? - тон Гейл был полон презрения.

- Позвольте мне рассказать вам кое-что, - гoлос Сары стал низким и глухим. - Я убила своего лучшего друга, чтобы выжить. Он был заражён пухом, поэтому я застрелила его. С тех пор, как пошёл дождь, я сделала много других вещей. Я ими не горжусь, но я осталась жива благодаря этому. Не судите меня и не бросайте в меня камни. Как по мне, когда вы с Новаком впервые встретили меня и Генри в башне, ты очень беспокоилась о своей долбаной шкуре.

- Это неправда!

- Да? - Сара сжала руки в кулаки. - Хочешь, чтобы я освежила твою память?

- Достаточно, - Саймон не повысил голос. Он просто жестом призвал всех к тишине. - Эти препирательства бессмысленны. Никакого голосования не будет. Если хотите жить, делайте как я говорю.

Гейл оглядела мостик, изучая каждого из членов экипажа. Все избегали встретиться с ней взглядом.

- Майлон? Ты тоже с этим согласен?

Он пожал плечами, перекладывая вес с ноги на ногу.

- Я не хочу умирать, Гейл.

- Ну, неудивительно. Ты довольно легко нас продал во время мятежа.

- Нет, это неправда.

- Нам с Новаком так и кажется.

- Гейл... - Новак поднял руку. - Хватит. Что сделано, то сделано.

- К чёрту монстров в воде. Настоящие монстры сидят здесь.

Она вышла из каюты, с лязгом захлопнув за собой стальной люк. Через мгновение за ней последовал Генри. Остальные повернулись к Саймону, который кивнул Новаку.

- Давай, продолжай.

- Господи, прости меня, - прошептал Новак. Затем он включил микрофон. - Привет, Кевин. Извини за задержку. Теперь всё в порядке. Слушай, как быстро ты сможешь плыть в этой штуке?

- Восемьдесят узлов при сильном ветре. И у нас их было много, с тех пор как пошёл дождь.

- Хорошо, - сказал Новак. - Я дам вам координаты и хочу, чтобы вы отправились туда как можно скорее. Мы нашли безопасное место.

Наблюдая, как по щекам Новака текут слёзы, Сара подумала, слышит ли Локк, как он плачет.

Они плыли дальше, и в течение следующих нескольких дней настроение всех на борту корабля стало ещё более напряжённым и параноидальным. В первую ночь, всего через несколько часов после того, как Саймон и Новак заманили команду ковчега Локка в ловушку, Генри пробрался на мостик и попытался связаться с судном по радио, пока Новак и Саймон спали. Но Майлон остановил его, прежде чем он успел предупредить выживших. В ходе завязавшейся драки радио было разбито без возможности восстановления, как и два передних зуба старика. После этого Генри и Гейл начали проводить большую часть своего бодрствования отдельно от остальных. Новак настаивал, чтобы они не дежурили вместе, подозревая, что эти двое могут попытаться наделать глупостей, если им представится шанс. Гейл была назначена смена с Новаком. Генри дежурил с Катариной. Когда Сара попыталась поговорить с подростком и объяснить её точку зрения, Генри оттолкнул её. Он стал угрюмым и начал большую часть времени спать в отдельной каюте, когда не был на вахте.

Остальная часть экипажа тоже разделилась. Сара заметила, что это решение повлияло на дружбу Гейл и Новака примерно так же, как на неё и Генри. Казалось, они по возможности избегали друг друга. Катарина и Майлон стояли на часах, не разговаривая друг с другом или с кем-либо ещё. Когда группа ела вместе, атмосфера на камбузе была напряжённой и тихой. Даже светская беседа казалась натянутой и бесполезной.

Саймон держался полностью сам по себе, объясняя, что ему нужно поститься и медитировать, пока они не прибудут в пункт назначения. Он изолировал себя в кормовой части корабля, требуя абсолютной конфиденциальности. Он не ел и, насколько Сара могла судить, даже не выходил за водой или в туалет.

И всё это время продолжал лить дождь.

Стоя на вахте третий день, Сара заметила, как большая часть обломков исчезла с поверхности воды. Она привыкла видеть машины, деревья, трупы и даже целые здания, плавающие в серовато-черных волнах. Особенно много мусора было в Балтиморе. Теперь всё это исчезло, растаяв в белом пухе. Ей было интересно, растёт ли он на корпусе корабля, и если да, то сколько времени пройдёт, прежде чем корабль растворится.

Прежде чем радио было уничтожено во время ссоры Майлона и Генри, они получили слабый сигнал из Драммена, Норвегия. Английский телеведущего был достаточно хорош, чтобы понять, что он сообщает о серии землетрясений. Он утверждал, что горы в его регионе тают. Экипаж мало что обсуждал, за исключением того факта, что, если землетрясение вызовет цунами в их районе, корабль Новака никак не сможет его пережить.

Сара думала об этом радиовызове сейчас, глядя на море. Они проплывали прямо над Аппалачскими горами. Там должны были быть пики, торчащие из воды – одинокие, покрытые шрамами горные вершины, возможно, приютившие выживших, как Лысый Xолм приютил её, Кевина и Генри. Вместо этого ничего не было.

Её мысли были прерваны звуком, когда кто-то откашлялся позади неё. Сара повернулась и увидела Новака. С капюшона его куртки стекали капли дождя.

- Мы на месте.

- Уже?

Он кивнул.

- Судя по координатам, которые дал мне Саймон. Хотя, скажу честно, всё это не очень похоже на Пенсильванию.

Ей потребовалось мгновение, чтобы понять, что он пошутил. Когда до неё дошло, что это шутка, Сара улыбнулась.

- Я дам знать Саймону. Я послал Майлона разбудить остальных. Ты можешь побыть oдна минутку?

Сара собиралась ответить, когда люк со скрипом открылся и ударился о переборку. Вышла закутанная в дождь фигура.

- Я уже знаю, - сказал Саймон, откидывая капюшон. - Недавно я почувствовал наш приближающийся пункт назначения. Можете быть уверены, что и другие тоже.

- Что ещё за другие? - спросил Новак.

Прежде чем Саймон успел ответить, все трое услышали голоса, разносящиеся по волнам.

Женские голоса.

Пение.

Новак нахмурился.

- Что за хрень?

Из воды вынырнули шесть женских фигур и окружили корабль, покачиваясь в такт волнам. Они были знойные, пухлые и сесксуальные, их обнажённые груди, казалось, парили над водой. Их светлые, чёрные и рыжие волосы прилипли к плечам и спине, с них капали водоросли. Хотя их было видно только выше пояса, Сара мельком заметила их рыбьи хвосты, мелькающие под водой. Их рты были открыты в песне.

- Сирены, - крикнул Саймон. - Невесты Левиафана! Мистер Новак, найдите что-нибудь, что можно вставить в уши, и заблокируйте их прямо сейчас. Попросите команду собраться на мостике. Нам нужно, чтобы они вооружились всем оружием, которое у вас есть на борту. Наше выживание в наших руках.

Новак медленно кивнул, но ничего не сказал. Его глаза не отрывались от бурлящего океана. Его лицо расслабилось. Сара узнала эти признаки. Она видела их раньше, во время осады Балтимора. Даже когда эта мысль пришла ей в голову, она почувствовала знакомое движение. Неспособная помочь себе, Сара повернулась к морю. Женский голос и мелодия были прекрасны. Она не понимала слов, но чувствовала их глубоко внутри. Песня была успокаивающей и гипнотической. Слушая, Сара совершенно забыла о Кевине, Тедди и Карле. Её горе было смыто дождём. Она пыталась сопротивляться, но мелодия была слишком сильной. Краем глаза она заметила, что Новак, шаркая, шёл к перилам, раскинув руки, словно приветствуя вновь прибывших. Сара пыталась сопротивляться, но песня подчиняла её, обещая конец печали и истощению.

- Саймон, - хмыкнула Сара. - Ты... должен... затащить нас обоих... внутрь.

- Это так красиво, - сказал Новак. – Только послушайте. Это самое прекрасное, что я когда-либо слышал.

Саймон рванулся вперёд, бросившись к перилам. Корабль накренился, и он чуть не перевалился за борт. Держась за поручень, он запел сильным, громким голосом, заглушая песню сирены.

- CLEOTE! Innammanna vishnatu. Ia, Cthonical. Ia, Pshtari.

Песня продолжалась, становясь всё громче. Новак остановился у поручня рядом с Саймоном. Сара подошла сзади. Даже когда она увидела, как Новак повернулся, чтобы посмотреть на агента Чёрной Ложи, у неё возникло внезапное неконтролируемое желание столкнуть Саймона в воду. Она подняла руки и двинулась к нему.

- Ut nemo in sense tenan, - продолжал Саймон. - Descendere nemo. At Predenti Spectator mantica tergo.

Все сирены замолчали. Затем они начали визжать, ныряя обратно под волны. Сара дёрнулась, когда чары спали с неё. По её рукам и ногам пробежали спазмы. Она увидела, что Новак тоже дрожит.

- Внутрь, - сказал Саймон, обращаясь к ним. - Быстро! Я не могу их изгнать. Заклинание только временно сковало их. Они вернутся с подкреплением.

- Что за подкрепление? - спросила Сара. - Черви?

- Нет. Это единственное, с чем нам больше не придется иметь дело.

- А что тогда?

- Все. Каждый обитатель Великой Бездны. Каждое порождение Левиафана. Сирены. Люди-акулы и морские звёзды. Гигантские крабы. Летучая рыба-пиранья. И множество других. Каждый ужас, которому мы подвергались с начала дождя, скоро обрушится на нас. Не говоря уже о приближении самого Левиафана и о том, что корпус нашего корабля ослаблен растущим на нём белым пухом.

- Просто адская вечеринка, - пробормотал Новак.

Они качались на мостике. Задыхаясь, Новак уткнулся в интерком и схватил микрофон. Он глубоко вздохнул и включил микрофон. Когда он заговорил, его голос был строгим и мощным, он властно выкрикивал команды.

- Это не учебная тревога. Это не учебная тревога. Боевая готовность. Боевая готовность. Все вооружайтесь и собирайтесь на мостике! Повторяю, это не учебная тревога.

Он снова повесил микрофон, и его плечи обвисли. Явно измученный, он повернулся к Саре и Саймону и усмехнулся.

- И что теперь?

- Мы находимся прямо над Лехорнской Лощиной, - сказал Саймон. - Держи нас здесь на якоре.

- Но разве это не облегчит им нападение на нас? - спросил Новак.

Саймон кивнул.

- Да. Всё верно. Но я должен открыть врата в Лабиринт. Я сосредоточусь на этой задаче.

- Что насчёт нас? - спросила Сара. - Что нам делать, пока ты открываешь врата?

- Сражайтесь. Защищайтесь. Сдерживайте их достаточно долго, чтобы я смог это сделать.

- Но это невозможно!

- Лучше надейся на это, - сказал Саймон, понизив голос. - Ради всего, что у нас осталось. Это последняя битва.

Катарина, Майлон, Генри и Гейл выбежали на мостик. С их одежды текла вода, собираясь в лужи на полу. Каждый из них был вооружён более чем одним оружием. У Катарины были кухонный нож и сломанная ручка метлы, которую она превратила в импровизированное копье. Майлон захватил дробовик, пистолет и нож в кобуре на поясе. Генри сжимал винтовку, а в петле на поясе болтался небольшой топор. Гейл была вооружена ружьём, а на плечах висел рюкзак.

- Что в рюкзаке? - спросил Новак.

Она улыбнулась.

- Отрава для тараканов. У нас закончился напалм.

Новак улыбнулся ей в ответ. Сара наблюдала за невербальным взаимодействием между ними, радуясь, что разногласия, возникшие ранее, по-видимому, были забыты. Она перевела взгляд на Генри, поймала его взгляд и подмигнула. Через мгновение он подмигнул ей в ответ.

- Всё хорошо? - прошептала Сара.

Генри пожал плечами и кивнул.

Саймон и Новак быстро ввели остальных в курс дела, проинформировав их о ситуации и о том, чего ожидать. Еще до того, как они закончили, корпус корабля затрясся, когда судно резко накренилось влево, выбив их всех из равновесия.

- Начинается, - сказал Новак. - Саймон, сколько времени тебе понадобится, чтобы открыть врата?

- При условии, что всё пойдёт по плану, примерно десять минут. Вам придется держать их подальше от меня. Если меня прервут, заклинание не подействует.

Сара взяла с навигационного оборудования влажный, затхлый рулон бумажных полотенец, оторвала от него листы бумаги и раздала их группе.

- Заткните уши, - сказала она им. - Это единственный способ защититься от сирен.

Она протянула один Майлону, но он смотрел через её плечо широко раскрытыми и встревоженными глазами. Он медленно поднял руку и указал.

- Это может защитить от сирен, - сказал Майлон дрожащим голосом. - Но что защитит нас от них?

Сара обернулась. Через дыру в перилах перелезала дюжина людей-акул и морских звёзд. Внезапная волна заставила нос подняться, и двое из них упали в воду, но остальные залезли на скользкую палубу и поползли вперёд.

- Хорошо, - сказал Новак низким и хриплым голосом. – Начнём, друзья.

Он выхватил винтовку из угла, открыл люк и бросился на улицу. Гейл бросилась за ним, а за ней последовали Катарина и Майлон. Выбегая, Майлон повторял бесконечную мантру:

- Вот дерьмо, дерьмо, дерьмо.

Генри и Сара переглянулись.

- Всё будет хорошо, - сказала она.

Кивнув, Генри снял предохранитель на своей винтовке и побежал за остальными. Сара последовала за ним. Дождь лил ей в лицо, ветер трепал волосы. Закрывая люк, она оглянулась на Саймона.

- Удачи.

- И тебе тоже, Сара. Увидимся на другой стороне.

Остальные на палубе закричали. В небе прогремел гром, заглушив их крики.

Корабль резко накренился, когда Сара выбежала на скользкую палубу. Потеряв равновесие, она с визгом соскользнула к перилам, но сумела удержаться и не упасть за борт. Падающий дождь и солёные брызги обожгли ей глаза, затуманивая зрение. Смахнув воду с глаз, она повернулась, пытаясь разобраться в хаотичной битве, разворачивающейся вокруг неё. Из-за бумажных полотенец, набитых в её уши, всё казалось приглушённым.

Катарина боролась с одним из полулюдей-полуакул. Чудовище нависало над ней, легко достигая десяти футов высотой. Он ударил её массивным кулаком, но гибкая женщина сумела увернуться от удара и проскользнуть под ним, ударив копьём в белый твёрдый, как плита, живот существа. Сара ахнула, увидев, что обломок ручки метлы едва поцарапал шкуру чудовища. Взревев, человек-акула снова замахнулся на неё. Катарина увернулась во второй раз, направив своё оружие на выступающий спинной плавник на его спине. Существо развернулось, взмахнув хвостом, и сбило Катарину с ног. Она тяжело приземлилась, потеряв и ручку метлы, и нож. Из её носа хлынула кровь, окрашивая мокрую палубу в розовый цвет. Смеясь, человек-акула поставил одну ногу ей на грудь и опустил голову. Из его зубастой пасти текла слюна, забрызгивая лицо Катарины. Девушка билась под его весом, безуспешно пинала и била кулаками.

Рядом с ней появился Майлон. Одним быстрым движением он прижал дуло дробовика к морде существа и нажал на спусковой крючок, окрасив Катарину и себя в малиновый цвет. Скривившись, Майлон одной рукой вытер кровь, сжимая дробовик в другой. Когда он протянул руку, чтобы помочь Катарине подняться, сзади на них напал один из морских звёзд. И Катарина, и Сара выкрикнули предупреждение, но было уже слишком поздно. Чудовище вонзило трезубец в спину Майлона, подняв его над палубой. Он возился с дробовиком, но тот выскользнул из его рук. Сара ахнула.

- Брось его, ублюдок!

Она побежала к ним, слишком поздно сообразив, что безоружна. Сара с трудом могла поверить в это сама – прожить так долго в мире, сошедшем с ума, только чтобы броситься в битву без оружия...

Она кинулась к дробовику, но тот скользнул дальше. Монстр, напавший на Майлона, повернулся к ней, его выпуклые глаза, казалось, ухмыльнулись.

А потом один из глаз взорвался. Существо с визгом опустило трезубец. Майлон соскользнул с зубцов и рухнул на Катарину. Конечности человекоподобной морской звезды затрепетали, когда он упал на колени, корчась в агонии. Через несколько секунд ещё одно его глазное яблоко разлетелось брызгами мякоти. На этот раз Сара услышала выстрел. Она взглянула вверх и заметила Новака, приклад которого был крепко прижат к его плечу, а сам он стоял на мостике. Кивнув в знак признательности, он нацелил дробовик на другого нападающего.

Монстр был ещё жив и вопил нечеловеческим голосом. Сара схватила импровизированное копьё Катарины и воткнула его в зияющую пасть монстра. Существо задрожало, а затем обмякло. Сара вытащила изо рта ручку метлы. Со сломанного кончика капала слизь.

- Он жив, - крикнула Катарина, кладя голову Майлона себе на колени.

- Он недолго продержится, если не встанешь и не начнёшь драться. Дай ему дробовик и пошли!

- Он мне не нужен, - выдохнул Майлон. - Возьми его. У меня ещё есть пистолет.

Кивнув, Катарина подняла дробовик и снова вступила в бой, стоя бок о бок с Сарой. Сара оглянулась и увидела, как Майлон прислонился к перилам. Его лицо было бледным, а выражение лица – страдальческим. Из его раскрытого рта текла кровь. Несмотря на травмы, ему удалось вытащить пистолет из кобуры и застрелить другого нападавшего.

Сара была встревожена, увидев, как на палубу поднимаются новые существа. Новак сбил нескольких из них, прежде чем они смогли перелезть через поручни, но на место каждого, кого он сбросил в океан, влезали ещё двое.

Она услышала крик Генри и, обернувшись, увидела, что на него напали трое акул. Существа загнали его в угол и стояли слишком близко, чтобы он мог использовать винтовку. Действительно, пока Сара пробивалась к нему, один из монстров выхватил оружие из рук подростка и швырнул его через бок. Человек-акула опустил голову, собираясь убить парня. В панике Генри выдернул топор из петли на поясе и резко замахнулся им, вонзив лезвие в нос ближайшей акулы. Монстр с рёвом рухнул на палубу, забрав с собой топор Генри, застрявший у него в носу.

Сара и Катарина с криком бросились к группе монстров. Акулы повернулись, и Катарина нажала на курок. Ничего не произошло. Она остановилась в нескольких дюймах от нападавших на Генри, и её глаза расширились от страха.

- О, черт...

Один из людей-акул вырвал дробовик из её рук, а другой раскрыл челюсти и набросился на неё, захватив её голову и тело своей пастью, прокусив тело прямо над её грудями. Несмотря на затычки в ушах, Сара слышала звуки, издаваемые его зубами, когда они сомкнулись, рассекая плоть и ломая кости. Его глаза закатились от неистового, дикого восторга, когда он встряхнул её всё ещё бьющееся тело.

Взвизгнув, Сара воткнула копьё ему в правый глаз. Катарина и её убийца упали на палубу. Другой монстр оскалил зубы на Сару, но через несколько секунд из его груди вырвалось металлическое копьё. Оглядевшись в замешательстве, Сара увидела Гейл, перезаряжающую свое ружье. Существо скатилось борт, когда корабль снова накренился. Тем временем Генри удалось забрать свой топор.

- Как ты его убил? - спросила Сара Генри.

Генри вытер лезвие топора о плащ.

- Я дрался с одним из них, когда мы с Мокси отплыли из зернохранилища. Если ударить их по носу, им будет очень больно. Похоже, что удар топором для них смертелен.

Несмотря на свой страх, Сара усмехнулась.

- Это просто замечательно.

Битва продолжалась. Сара, Генри и Гейл оказались спиной к спине, когда различные глубоководные обитатели попытались их окружить. Новак продолжал стрелять по ним сверху, но корабль так сильно раскачивался, что многие его выстрелы прошли мимо. Майлон продолжал сражаться, отбивая тварей, перелезавших через перила. Когда у него кончились патроны, он начал возиться с пистолетом, но его пальцы были скользкими от дождевой воды и крови.

- Мы должны ему как-то помочь, - крикнула Гейл, кивнув в сторону раненого.

- Сейчас мы ничего не можем сделать, - крикнула Сара. – Только продолжать бороться. Мы должны выиграть для Саймона достаточно времени.

Скорее отчаянием и испуганной жестокостью, чем умением, им удалось одолеть нападающих. Вскоре их количество превысило количество монстров на борту.

- А теперь, - приказала Сара, - до прибытия подкрепления...

И запнулась. В нескольких сотнях ярдов от носа корабля забурлило море. Под водой появился ослепительно яркий свет. Постепенно начал формироваться водоворот.

- Что это такое? - спросил Генри.

Сначала Сара подумала, что он имел в виду водоворот, но потом поняла, что он и Гейл смотрят за корму. Она повернулась и посмотрела в том направлении, куда указывал Генри. Там, вдали, на темном горизонте, маячила тень, настолько большая по размеру, что её форму было трудно разглядеть. Но Сара узнала её. Она слишком хорошо её знала. Выпуклая голова, как у деформированного воздушного шара. Огромное резиновое тело. Невероятно длинные руки с когтями, достаточно большими, чтобы снести целые здания. И, прежде всего, щупальца – и те, что свисали с его лица, и более тонкие и длинные, вырывающиеся из воды, как стая змей.

Сара заплакала.

- Что это за фигня? - снова спросил Генри.

Новак и Майлон начали стрелять, когда вторая волна существ попыталась подняться на борт судна.

- Это, - воскликнула Сара, - это Левиафан...

Левиафан направился к ним. Сара могла только представить, как его ноги, размером с небоскрёб, шагают по дну. С каждым шагом от монстра расходились огромные волны. Существо затрясло своей массивной деформированной головой, хлопая щупальцами, и над океаном разнёсся эхом его рёв, заглушая все остальные звуки.

Группа выживших замерла, ошеломлённая, поскольку каждый шаг приближал чудовище. Сара задрожала от страха, по её и без того влажным щекам потекли слёзы, когда на неё нахлынули воспоминания о встрече с Левиафаном в Балтиморе. Генри и Гейл, стоящие рядом с ней, изумлённо уставились на бушующего Левиафана.

Его рёв стих, и Майлон вскрикнул от боли. Сара обернулась и увидела, как он одной рукой зажимает рану, а другой пытается удержать пистолет, когда ещё две морские звезды скользнули на палубу. Прежде чем они смогли добраться до него, Новак застрелил их обоих со своего места. Сара наблюдала, как Новак похлопывает себя по карманам. Затем он указал на неё и что-то крикнул, но ветер унёс его слова в другую сторону.

- Что? - крикнула Сара.

- У меня кончились патроны!

Воронка перед качающимся кораблём увеличивалась, вращаясь быстрее, поскольку свет в её центре продолжал расширяться. Сара не могла хорошенько её рассмотреть, потому что дождь затруднял обзор, но на мгновение ей показалось, что она увидела голубое небо и облака в центре света.

Это не может быть правдой, - подумала она.

- Это правда, - произнёс голос Саймона в её голове. - Но мне нужно еще немного времени, чтобы стабилизировать врата.

Поражённая, она взглянула на Гейл и Генри, чтобы убедиться, что они тоже слышали телепатическое сообщение, но если и слышали, то ни один из них не подал никаких знаков. Вместо этого они вернулись к битве. К ним на палубу спускался Новак.

Когда снова всплыли женские фигуры, заново началось пение сирен, и, когда пение стало громче, боль покинула лицо Майлона. Он положил пистолет на палубу рядом с собой и попытался подняться, оставив за собой кровавое пятно на переборке.

- У него не заложены уши, - крикнула Сара Генри. – Надо остановить его!

Генри, Гейл и Сара пробивались к раненому. Сара смутно осознавала, что Новак делает то же самое позади них. Левиафан снова взревел, и корабль резко накренился, повалив и команду, и нападавших тварей. Майлон ухватился за перила, чтобы не упасть, и выглянул за борт. Выражение его лица было мирным.

- Майлон, - крикнула Гейл. - Не слушай их!

- Это так прекрасно, - улыбаясь, он перелез через перила. - Они говорят, что могут остановить боль. Всё, что мне нужно сделать, это нырнуть к ним.

Морская звезда завизжала, когда Генри воткнул топор в её грудь. Сара перепрыгнула через трепещущее существо и скользнула по мокрой палубе, пытаясь добраться до Майлона прежде, чем он прыгнет, но было уже слишком поздно. Всё ещё улыбаясь, раненый отпустил поручень и рухнул в океан. Когда Сара добралась до перил и выглянула за борт, она увидела русалок, роящихся над ним, кусающих его за горло и запястья и питающихся его кровью. Майлон извивался, словно в экстазе. На них обрушилась волна, и когда она отступила, и Малон, и русалки исчезли.

- Ты не можешь ему помочь, Сара. Сосредоточься.

- Саймон... - Сара сделала паузу, а затем обратилась мысленно. - Саймон?

- Я здесь, - пришёл ответ.

- Если ты телепат, - подумала Сара, - тогда почему ты не воспользовался этой способностью раньше?

- Потому что, когда меня впервые нашли, я был слишком изранен и слаб. Что ещё более важно, когда я это делаю, это потенциально может привлечь внимание других сущностей, таких как Штар. Я делаю это сейчас только потому, что у меня нет выбора – и потому что через несколько мгновений это уже не будет иметь значения.

Новак достиг Гейл и Генри. Все трое повернулись к Саре. Новак взмахнул рукой. Сара огляделась вокруг корабля и поняла, что все существа мертвы.

- Кажется, - выдохнул он, - мы победили.

Сара покачала головой.

- Нам понадобится нечто большее, чем оружие и палка от метлы, чтобы одолеть Левиафана.

Новак открыл рот, чтобы ответить, но прежде чем он успел, что-то маленькое и серебристое выскочило из воды и полетело к ним – мерцающий косяк летучих рыб, у которых были зубы больше, чем тело, и крошечные чёрные глазки, полные злобы и голода. Существа свернули в середине полёта, нацелившись на Генри. Подросток с криком отшатнулся, но Гейл встала перед ним, сжимая в каждой руке по баллончику отравы для тараканов.

- Как вам такое, - oна выпустила струю жидкости прямо на рыб, которые развернулись и нырнули обратно в воду.

Корабль снова накренился, попав в водоворот. Сара, Новак, Гейл и Генри схватились друг за друга, чтобы не упасть.

- Послушайте меня, - прозвучал у всех в головах голос Саймона. - Вам нужно покинуть это судно непосредственно до прибытия Левиафана. Плывите к центру водоворота. Не боритесь с ним. Просто позвольте ему провести вас через врата.

- Как мы узнаем, что достигли потустороннего мира? - спросила Гейл.

Сара была удивлена, услышав вопрос. Судя по выражениям Новака и Генри, они тоже слышали Саймона.

- Вы поймёте, - сказал Саймон. - Важно, чтобы вы не боролись с течением. Пусть оно увлечёт вас. Если будете бороться, то можете оказаться в другом месте. Потерянный уровень или другая реальность, непохожая на ту, в которую я вас отправляю. Или просто будете блуждать по Лабиринту.

- А ты? - подумала Сара. - Ты с нами, да?

- Нет, я не могу. Этот ритуал требует жертвоприношения. Эта жертва – я. Считайте это кармическим долгом за то, что мы причинили зло людям на борту ковчега Локка. Если бы мы не принесли их в жертву, мы бы не зашли так далеко. А теперь, чтобы остальные из вас прошли через врата, требуется еще одна жертва.

- К чёрту это всё, - возмутился Новак. - Разве нельзя пожертвовать одним из этих акул-людей? Блин, мы могли бы поймать одну из русалок или что-то в этом роде. Используй кого-то из них.

- Боюсь, что это не так работает, мистер Новак. Кроме того, кто-то должен остаться, чтобы не дать Левиафану и его отродью последовать за вами через проём врат.

- Я - капитан, - сказал Новак. - Если кто-то пойдёт ко дну вместе с кораблем, так это я.

Левиафан снова взревел. Они взглянули вверх, поражённые, увидев, насколько он приблизился. Теперь он навис над кораблём, заслоняя небо.

- Нет времени на браваду, мистер Новак. Идите же! Вы все.

Новак споткнулся, когда что-то толкнуло его к поручню. Сара тоже это почувствовала – как будто её толкнула гигантская невидимая рука. Гейл и Генри тоже боролись с невидимой силой. Одно из щупалец Левиафана над ними обвилось вокруг мачты и оторвало её. Решимость Новака рассеялась. Он развернулся и прыгнул в воду. Гейл, Генри и Сара последовали за ним.

Даже погрузившись в тёмную грязную воду, Сара слышала грохот Левиафана над головой.

Что-то задело ногу Сары, и она открыла рот, чтобы закричать, забыв, что находится под водой. В её горло сразу хлынула холодная чёрная вода. Задыхаясь, Сара рефлекторно попыталась вдохнуть, и в неё хлынуло ещё больше воды. Она в отчаянии огляделась, но ничего не увидела, словно плавала в чернилах. Она задрожала, задыхаясь, когда невидимая фигура снова прижалась к её ноге. Затем что-то ещё схватило её за волосы и потянуло вверх.

Сара всплыла на поверхность, кашляя и задыхаясь. Волны захлестнули ее голову, угрожая снова погрузить её вниз, но её крепко держали за волосы. Она вслепую ударила ногтями по лицу нападавшего.

- Прекрати, - крикнул Новак. - Сара, это я. Всё нормально. Я держу тебя.

Она сморгнула воду с глаз и увидела, что к ним пытаются подплыть Генри и Гейл. Они оба попали в воронку, и их усилия были бесполезными.

- Помогите! - Генри потянулся к ней.

- Не сопротивляйся... - закашлялась Сара, набивая в лёгкие еще больше грязной воды. Затем она глубоко вздохнула и попыталась снова. - Не сопротивляйся, Генри. Саймон велел плыть по водовороту!

Кивнув, юноша сдался быстрому течению, пытаясь удержаться на плаву. Его глаза были широко раскрыты в панике. Гейл плыла рядом с ним, её испуганное лицо освещалось светом, льющимся из центра водоворота.

Мимо проплыл телефонный столб, вращаясь по часовой стрелке, его тянущиеся провода и кабели были похожи на щупальца. Сара потянулась было к нему, но Новак отдернул её за волосы.

- Не надо, - пробормотал он. - Он заражён. По бокам белый пух. Мы не можем вынести это дерьмо через дверной проем.

Шест пронесся мимо них. Генри и Гейл изо всех сил старались избежать его.

- Можешь отпустить мои волосы, - выдохнула Сара. - Я в порядке.

- Хорошо, - сказал Новак. - Извини. Просто хотел убедиться, что ты...

Его хватка усилилась, а мышцы напряглись. Сара собиралась спросить его, что случилось, когда Новак закричал. Внезапно его выдернули из воды. Сару потянуло вслед за ним, дёрнув за волосы, пока рука Новака не вырвала с корнем клок волос. Она снова рухнула в воду и снова всплыла как раз вовремя, чтобы услышать крики Генри и Гейл.

Новак метался на высоте сотни футов над ними, размахивая руками и ногами, сжатый одним из щупалец Левиафана. Даже когда она начала подплывать к нему, Сара знала, что это бессмысленно. Его борьба уже стала слабее, когда покрытые зубами присоски сорвали его одежду, пожирая его плоть. Она барахталась на месте и наблюдала в ужасе, как капли его крови падают вместе с дождем. Новак издал последний сдавленный крик и затем обмяк.

Еще три щупальца зазмеились к ней, рассекая воду, словно угри. Левиафан навис над кораблём, затмевая его своей огромной массой. Когда существо снова взревело, у Сары заложило уши. Она повернулась и пнула щупальца, тянущиеся по поверхности воды. Позади нее послышался визг сирен. Выражения лиц Генри и Гейл стали ещё более испуганными.

- Не оборачивайся, - крикнул Генри. - Чёрт возьми, просто плыви! Плыви к нам!

Сказав это, Генри поплыл прочь. Когда Гейл сделала то же самое, Сара оглянулась через плечо. Дюжина спинных плавников рассекала воду, преследуя ее, как и сонм сирен, морских звёзд и других обитателей Великой Бездны. Среди них были щупальца Левиафана, ведущие погоню. Но затем, там, где за несколько секунд до этого пролилась кровь Новака, начало происходить нечто странное. В воде появилась красная линия, быстро увеличивающаяся в размерах и длине, пока не окружила воронку. Первые щупальца Левиафана пересекли черту и взорвались. Через несколько секунд один из акул-людей и что-то похожее на помесь морского конька и многоножки выпрыгнули из воды, намереваясь догнать Сару. Оба растворились в ливне крови, когда пересекли черту.

Это Саймон, - подумала Сара. - Он делает это.

В этот момент его голос эхом разнёсся в её голове. Он звучал натянуто и слабо.

- Но преграда не продержится долго. Поторопись, Сара. Удачи...

Плача, Сара повернулась к Гейл и Генри и поплыла к ним. Когда она подплыла к ним, все трое схватились друг за друга, обнявшись за плечи, и пытались удержаться на плаву. Взбалтывающий поток усиливался, унося их к центру вихря.

- Боже мой, - всхлипнула Гейл, глядя на корабль. - Я просто... Боже мой.

Левиафан сосредоточил всю свою ярость на судне. На их глазах щупальца обхватили его, подняв корабль из воды. Он швырнул его, как ребёнок, который бросает игрушку для ванны, и корабль рухнул обратно в воду, упав на левый борт. Не в силах преодолеть мистический барьер, другие существа устремились к нему.

- Смотрите! - Генри указал на водоворот.

Сара и Гейл снова повернулись к воронке. Там, в центре света, они увидели красивое голубое небо с белыми хлопковыми облаками. Под облаками виднелась линия зеленых верхушек деревьев. Именно тогда Сара поняла, что было источником света.

- Это солнце, - сказала она, сжимая плечи Гейл и Генри. - Этот свет... мы так давно не видели его. Я забыла...

- Знаете, что ещё? - Генри стряхнул мокрую чёлку. - Там не идёт дождь. Посмотрите внимательнее. Понимаете?

- Я не помню, каково это быть сухой, - сказала Сара.

Гейл улыбнулась.

- Скоро вспомнишь.

Течение несло их вперёд всё быстрее и быстрее, вызывая головокружение. Сара хотела закрыть глаза, чтобы избежать головокружения, но вместо этого продолжала смотреть на солнце. Позади них Левиафан поднял оба массивных кулака и ударил ими, разбив корабль на осколки. Левиафан снова взревел, и Сара почувствовала давление не только в ушах, но и в глазных яблоках, а также в лёгких. Небо расколола молния, поразив волнующуюся поверхность океана в десятке мест. Водоворот увеличился.

- Подождите, - крикнула Гейл. - О, Боже... ток!

- Все будет хорошо, - Сара изо всех сил старалась их успокоить. - Просто держитесь вместе и не отпускайте.

Вихрь увлёк их к своему центру. Левиафан, существа и даже дождь, казалось, ушли на второй план. Генри смотрел, моргая, как приближается солнце.

- Что будет потом? - спросил он.

- Мы начнём сначала, - сказала Сара. - Мы должны начать всё сначала в мире, который ещё жив – мир, где ещё живы наши близкие.

Она улыбнулась, думая о Кевине, Тедди, Карле и обо всех остальных, кого она потеряла. Когда она посмотрела на Генри, подросток улыбался. Как и Гейл, когда солнце в центре океана высушило слёзы на её лице.

Вместе они переплыли край света.

Перевод: Александра Сойка

Бесплатные переводы в нашей библиотеке:

BAR "EXTREME HORROR" 18+

https://vk.com/club149945915

или на сайте:

"Экстремальное Чтиво"

http://extremereading.ru