Приходи домой пораньше

12 глава

К ночи погода окончательно испортилась. Тяжёлые капли дождя, подгоняемые порывами ветра, монотонно барабанили по стеклу. Раскаты грома все чаще доносились до нашего слуха.

Но сейчас этот шум не раздражал, а наоборот, казался необходимым, иначе звенящая тишина квартиры давно поглотила бы нас без остатка.

Мы сидели в полумраке комнаты, освещаемой лишь мельканием фар проезжающих под окном автомобилей. Прямо на полу, опираясь на спинку дивана, наплевав на комфорт.

Антон с бутылкой вина, я с кружкой чая. Принципиально отказалась от алкоголя, понимая, что кто-то из нас двоих должен оставаться в трезвом рассудке. Да и пила я последний раз на выпускном. Не понравилось.

Со стороны мы с Антоном, наверное, выглядели странно. Но какая разница, если нас никто не видит? Плотнее укуталась в плед, снятый с того самого дивана. Напряжение разрезал очередной судорожный вздох.

— Ну, что такое? — перевела взгляд на поникшего парня.

Он сидел, уткнувшись глазами в пол, и тяжело дышал.

— Кать, вот почему если в мире происходит какая-то дичь, то она обязательно происходит со мной? Как будто моя судьбоносная зебра изначально была чернокожей.

Не удержалась от смешка, уловив необычное сравнение. Из парня наверняка получился бы неплохой литератор.

— Тебе так только кажется. Конкретно сейчас из твоей жизни вся дичь ушла. Даже дичь в квадрате.

— Смешно тебе? — насупился Антон. — Мне вообще-то сердечко разбили, а в тебе ни капли сочувствия.

Несмотря на грустные нотки и уже достаточно нечёткую дикцию, в глазах парня мелькнула прежняя игривость. Возвращается к жизни. Значит, всё не так уж и плохо.

— Да что ты? — поддержала шутливую перепалку. — А вино — это волшебное средство для склеивания осколков?

— Сама догадалась, молодец. Я иногда вообще удивляюсь, какая ты умная, — пауза. — И красивая…

Хьюстон, у нас проблемы. Мне тут только пьяных откровений не хватало.

— А вот сейчас тебе точно достаточно.

Потянулась через его ноги и отобрала бутылку. Отставила её на стол вместе со своей кружкой, обернулась и поймала на себе осуждающий взгляд.

— Вино — это напиток для девчонок. Крепких парней от него не ведёт, — уверенно заявил Антон.

— Если встретишь таких — передай им респект и уважуху, — фыркнула я. — А у тебя уже язык с мозгом не синхронизируется.

— Вот как, значит? — обиделся парень. — Я вообще-то рассчитывал на поддержку, а не на дополнительную порцию унижения. Думал, ты поднимешь с земли мою самооценку.

— Это не ко мне. Я её только поглубже закопать могу.

— Не надо. С этим я и сам отлично справляюсь, — вздохнул Антон. — Ты меня осуждаешь за то, что я ухаживал за Мариной, будучи в отношениях?

— Осуждаю, — решила быть честной. — Но понять могу. Ты вообще выбиваешься из моего привычного портрета парней.

— Не такой мужественный, да? — усмехнулся Антон.

— В каком-то смысле. Но это больше стереотипы. Общество придумало, что мужчина должен быть хладнокровным и эгоистичным, а мы подгоняем всех под эти рамки. Но в твоём случае иначе. Тебе идёт ранимость.

— На самом деле я редко расклеиваюсь, — признался парень. — Но сегодня всё как-то навалилось. Ещё и погода соответствующая. Прости, что тебе приходится это слушать.

— Если бы меня раздражали твои слова — я давно бы ушла. Не из тех, кто терпит, уж поверь, — фыркнула.

— Но до сих пор терпишь все мои выходки, — лукаво прищурился Антон.

— А куда деваться, если ты не только ранимый, но ещё и крайне назойливый, — усмехнулась, подумав, что это описание идеально подходит парню.

Вот только сам Антон, похоже, так не считал.

— Моя самооценка пробила дно Марианской впадины.

— Вот как? Пятёрка за знание географии, — поаплодировала я. — А за чувство юмора — двойка.

— Это ещё почему? — возмутился парень.

— Шуток не понимаешь, — пожала плечами я.

— Вы слишком строгий учитель, Екатерина…

— Владимировна.

— …Екатерина Владимировна! — сердито заявил Антон. — Будь мы в школе, вас бы весь класс недолюбливал.

— А один заносчивый ученик подкладывал бы мне кнопки на стул и паучков в ящик стола, — хихикнула я.

— Но он все равно втайне симпатизировал вам больше остальных.

— Это вряд ли. Не люблю сюрпризы, а неприятные — тем более.

— Зато однажды вместо паучка вы нашли бы в ящике стола записку с шоколадкой. Прочитав посвящённые вам стихи, вы сначала бы очень возмутились, покраснели, но в душе согласились бы танцевать с этим хулиганом на его выпускном.

— А потом бы этот мальчик выпустился из школы, я облегчённо выдохнула и благополучно о нём забыла, — со смехом закончила я. — Хеппи энда не вышло, расходимся, господа.

— Ты даже в фантазиях не даёшь мне шанса, — нахмурился парень. — Ну вот что, я тебе совсем-совсем не нравлюсь?

Это ещё к чему? Он продолжает играть в сценарии для слезливых мелодрам или спрашивает на полном серьёзе?

Судя по устремлённому в мои глаза взгляду — Антон не шутит.

— Почему тебя это вдруг начало волновать? — запнулась я, не зная, как реагировать.

— Потому что ты классная, — прозвучало легко и беспечно. — Отчаянная, весёлая, с характером. И после всех закидонов ты не отвернулась от меня. Сидишь рядом, сопли подтираешь. Хочется верить, что это не просто так.

— Нет, не просто, — раз уж мы перешли на откровенность, призналась я. — Потому что с тобой правда прикольно. Не всегда, конечно, чаще ты меня просто бесишь. Но иногда ты смешной, искренний. Ведёшь себя, как ребёнок, и в какой-то степени это даже мило.

— Ты говоришь так, как будто мы старые друзья, — заметил Антон.

Я улыбнулась.

— Нет, но мы можем попытаться ими стать. Если ты хочешь, конечно. Только чур свои замашки с дрелью и музыкой оставлять при себе! Я даже в честь дружбы не стану это выносить, учти…

— Нет, — перебил меня Антон. — Не нужно мне такой дружбы.

— Какой «такой»? — растерялась я.

— Такой… чересчур «дружеской». Где мы ходим в гости, чтобы пить чай, смотрим фильмы, сидя на разных концах дивана, и обсуждаем личную жизнь, в которой нам хорошо с другими.

— В смысле? — опешила я. — Что ты имеешь в виду?

— А ты не понимаешь? — Антон приблизился ко мне. — Я не хочу быть для тебя просто другом, Кать.

С этими словами Антон резко подался вперёд, впечатываясь в мои губы и притягивая за талию ближе. Я застыла, не успевая за развитием событий. Но парень даже не обратил внимания на моё замешательство.

Он целовал нежно, сладко, жался ко мне, словно котёнок, прося защиты и любви. Ладонями обхватил мои щёки, заправил выбившуюся прядь волос за ухо — и я растворилась в ощущении безграничного тепла.

Слишком уютно… слишком приятно… Антон целовал меня так, будто обнимал душой.

Его ладони плавно сместились на талию, сжали футболку — и тут я опомнилась.

Упёрлась руками в его плечи и настойчиво разорвала поцелуй. Мгновение — взгляд зелёных, подёрнутых пеленой глаз обиженно и недовольно уставился на меня.

— Я слишком тороплю события? — Антон отодвинулся на безопасное расстояние, но пытливо смотреть не перестал.

— Да как тебе сказать… — я одёрнула не себе смятую футболку.

Я серьёзно позволила ему себя поцеловать? Хотя он даже не спрашивал разрешения, но всё же. Я могла оттолкнуть его в ту же секунду, но не стала этого делать. Почему? Это было неправильно.

Мы едва знакомы. Антон только расстался с девушкой. Он наверняка сделал это, чтобы забыть её. Хотел потешить своё уязвлённое самолюбие. А я просто оказалась рядом.

Почувствовала укол обиды. Нет, это не был мой первый поцелуй. В десятом классе у меня было некое подобие романа с мальчиком из параллели. Мы сбегали с уроков, гуляли за ручку и целовались на прощание возле подъезда. Но мне это быстро наскучило.

Тогда всё закончилось быстро, скомкано и по моей инициативе. А сейчас, под прицелом обеспокоенных глаз я чувствовала себя неловко и комфортно одновременно. Прекращать явно не хотелось.

Но дальше это продолжаться не может.

— Тош, давай всё забудем? — предложила с дрожью в голосе. — Завтра ты отойдёшь от всего произошедшего и сам будешь жалеть. Пока не поздно, сделаем вид, что ничего не было, и ты пойдёшь спать. Уже поздно, правда пора.

Изумруд напротив потускнел. Антон опустил глаза, на пару секунд задумался, вздохнул и, ни сказав ни слова, поднялся с пола.

Сделал шаг, споткнулся о собственные тапочки, снова оказался на пушистом ковре. Перевернулся на бок, положил руку под щёку и сладко зевнул.

— Ты здесь собрался спать? — увидев, как закрылись его глаза, я испугалась. — Нет, так не пойдет. Давай на диван.

Парень протестующе замычал и перевернулся на другой бок.

— Ну что ты за катастрофа? — глаза закатились сами собой.

Делать нечего, придётся жертвовать собственным позвоночником. Не оставлять же его ночевать на прохладном полу.

Собравшись с силами, подхватила Антона под руки и потащила в сторону дивана, сопротивляясь законам физики и упираясь ногами в пол, лишь бы не завалиться на него сверху.

Спасибо папе, что передал мне по наследству сильные руки. Правда, он вряд ли рассчитывал, что этими руками я буду таскать пьяного соседа, но имеем, что имеем.

Держа в напряжении все мышцы, кое-как переложила туловище на диван, потом туда же отправила ноги. Отыскала в шкафу одеяло, накрыла спящего парня. Антон даже не пошевелился в ответ на мои манипуляции.

Я немного прибралась в комнате, чтобы не оставлять бардак — проблемы перфекционистов — и выскользнула из квартиры, прихватив с собой ключи.

Надеюсь, завтра у парня не назначено важных встреч, потому что он как минимум не сможет выйти из квартиры. И из-за закрытой двери, и из-за состояния. И непонятно, что станет большей преградой.

Пусть скажет «спасибо», что я не оставила его на растерзание бомжам, которые среди ночи могут заметить призывно распахнутую дверь.