Приключения пчёлки Майи

1. БЕГСТВО МАЙИ ИЗ РОДНОГО ГОРОДА

Старую пчелу, которая помогла малютке Майе пробудиться к жизни и выползти из ячейки, звали Кассандрой. Она пользовалась большим уважением в улье.

В то время пчелиный город переживал тревожные дни: среди пчел вспыхнул мятеж, который их царица никак не могла подавить.

Пока опытная Кассандра протирала ясные глазки новорожденной и расправляла ее нежные крылышки, улей не переставал грозно гудеть и жужжать. Крошке Майе показалось в нем слишком жарко, о чем она немедленно заявила своей воспитательнице.

Кассандра озабоченно оглянулась, но ничего не ответила. Она лишь удивилась, что дитя начало так рано соображать, ибо в улье было действительно невыносимо душно и давка была страшная. Майя видела, как мимо них беспрерывно шныряли пчелы, причем они так спешили, что карабкались друг на дружку и катились вперед живыми комьями.

Вскоре около них прошла царица. Кассандру и Майю совсем было затолкали, но их выручил трутень — молодой кавалер приятной наружности. Он кивнул крошке и, приподняв свои передние лапки, погладил ими блестящие волосики у себя на груди.

— Быть беде, — заметил он, обращаясь к Кассандре. — Бунтари уходят из города. Они уже провозгласили царицей новую пчелу.

Кассандра не обратила на него никакого внимания. Она даже не поблагодарила его за оказанную им помощь, и Майе показалось, что ее воспитательница обошлась с молодым кавалером не очень дружелюбно. Но малютка не задавала вопросов: впечатления сменялись одно другим так быстро, что она не успевала воспринимать их. Общее волнение передалось и ей, она громко зажужжала.

— Перестань! — остановила ее старая пчела. — Мало тут и без тебя шуму!

Майя замолчала и вопросительно посмотрела на воспитательницу.

— Пойдем, — сказала Кассандра, — тебе надо прийти в себя.

И, взяв крошку за красивое, блестящее, еще совсем мягкое и удивительно прозрачное крылышко, она отвела ее в уединенный уголок к заполненным медом сотам.

Майя втянула в себя воздух.

— Какой приятный запах! — воскликнула она.

Старуха рассердилась.

— Погоди, успеешь еще понюхать вдоволь, — проворчала она. — За эту весну я воспитала уже сотни пчелок и научила их летать, но такой любопытной еще не встречала. У тебя, мое дитя, какая-то исключительная натура.

Майя покраснела и засунула нежные пальчики в маленький ротик.

— Что такое исключительная натура? — робко спросила она.

— Ты ведешь себя неприлично! — рассердилась Кассандра, притворившись, что не слышала вопроса, но хорошо заметив, как Майя засунула пальчики в рот. — Мне некогда с тобой возиться. Слушай внимательно все, что я тебе скажу! У меня очень мало времени: из ячеек уже выползают новые малютки, а моя единственная помощница Турка совсем выбилась из сил и жалуется уже несколько дней на шум в ушах. Садись вот тут.

Майя послушно села и уставилась большими темными глазами на воспитательницу.

— Первое правило, которое твердо должна помнить молодая пчела, начала Кассандра со вздохом, — следующее: в своих мыслях и делах пчела не должна отличаться от других пчел и обязана все время помнить, что общее благо — превыше всего. На этом основано процветание нашего улья и тот порядок, который мы с незапамятных времен признаем правильным. Завтра ты вылетишь из улья. Тебя будет сопровождать старшая подруга. Сперва ты будешь летать лишь на недалекие расстояния и точно запоминать все предметы по пути, чтобы потом найти обратный путь домой. Твоя спутница укажет тебе все те цветы, где ты сможешь брать самый лучший мед. Ты должна их твердо заучить. Без этой науки не может обойтись ни одна пчела. Начнем прямо сейчас же: вереск и липовый цвет. Повтори!

— Не могу, — ответила малютка Майя, — это страшно трудно! Я научусь этому потом.

Кассандра широко раскрыла глаза и покачала головой.

— Ох, милая, нелегко будет с тобой! — со вздохом произнесла она. Это уже сейчас видно.

— А что я должна буду делать потом? Целый день собирать мед? спросила крошка Майя.

Старуха опять глубоко вздохнула и посмотрела на маленькую пчелку серьезным и печальным взглядом. Казалось, перед ней промелькнула ее собственная жизнь, прошедшая с начала до конца в тяжком труде и заботах.

— Малютка! — сказала она более ласковым голосом. — Ты узнаешь солнечный свет, высокие зеленые деревья, цветущие луга, серебряную гладь озер, быстрое сверкание ручьев, яркое голубое небо и, может быть, человека — самое умное и совершенное создание природы. Но, несмотря на окружающее тебя величие, твоя скромная работа будет для тебя наслаждением. Вот, дорогое дитя, что ждет тебя, и ты можешь надеяться на счастье.

— Хорошо, — произнесла Майя, — этого-то мне и надо.

Кассандра ласково улыбнулась. Она сама не понимала, почему вдруг почувствовала к малютке Майе любовь, какой никогда не испытывала к другим своим воспитанницам. Не потому ли она рассказала ей гораздо больше, чем обычно принято говорить пчелам в первый день их жизни? Кассандра давала Майе различные советы, предостерегала от ждущих ее в мире опасностях, называла злейших врагов пчел. Потом она много говорила ей о человеке и ненароком заложила в душе маленькой пчелки крепкое желание поближе с ним познакомиться.

— Будь вежлива и предупредительна со всеми насекомыми, — сказала в заключение Кассандра, — и ты узнаешь от них гораздо больше, чем я могу тебе сейчас рассказать. Но берегись осы и овода, дитя мое. Первая — наш самый могущественный и коварный враг, а второй — бессмысленный разбойник, без родины и чувств. Мы сильнее их, но они воруют и убивают где только возможно. Для самозащиты ты можешь пользоваться своим жалом, но помни: если ты укусишь животное или человека, ты умрешь, ибо твое жало останется у них в коже и сломается. Поэтому ты должна жалить лишь в самом крайнем случае, проявляя все свое мужество и глядя смерти прямо в глаза. Мы, пчелы, потому и пользуемся таким уважением и почетом, что отважны и умны. Ну, прощай, малютка Майя, будь счастлива и верно служи своему народу.

Крошка Майя поклонилась, ответила на поцелуй и объятия своей воспитательницы и легла спать в радостном возбуждении. Мысль о том, что она завтра познакомится с обширным миром, с солнцем, небом и цветами, так взволновала ее, что она долго не могла уснуть и лишь дремала.

Тем временем в пчелином городе все успокоилось. Большая часть молодых пчел покинула улей, чтобы основать новый. Еще долго слышалось жужжание ушедшей из пчелиного города толпы. Не по злобе и не из недовольства восстала молодежь против царицы: просто в улье стало слишком тесно, не хватало для всех места и не было возможности собрать столько меда, сколько его было необходимо для зимовки всех обитателей улья. Ведь, согласно заключенному в незапамятные времена договору, значительную часть добытого летом меда надо было уступить человеку за то, что он заботился о благосостоянии, спокойствии и безопасности пчелиного города и защищал его зимою от холода.

Рано утром Майя услышала радостное восклицание:

— Солнышко взошло!

Она быстро вскочила и присоединилась к одной из работниц.

— Ладно, — дружелюбно сказала та, — полетим вместе.

У городских ворот их задержала стража. Сколько тут толпилось пчел! Один из часовых сообщил Майе пароль, без которого ни одну пчелу не пропустили бы обратно.

— Запомни его хорошенько, — посоветовал стражник, — и желаю тебе успеха в твоем первом путешествии.

Вылетев за пределы родного улья, маленькая пчелка зажмурила глазки так ослепил ее свет. Все кругом отливало золотом и зеленело, все сверкало таким богатством красок, теплом и блеском, что она от счастья не знала, что и делать.

— Как красиво! — воскликнула Майя. — Неужели я могу лететь куда угодно?

— Конечно, — ответила ее спутница.

Тогда малютка Майя подняла головку, пошевелила красивыми нежными крылышками и вдруг почувствовала, что земля под ней опускается, а высокие зеленые верхушки деревьев, наоборот, приближаются.

Глазки ее сверкали, сердечко ликовало.

— Я лечу! — закричала она в восторге. — Ведь то, что я делаю, это полет! Ах, как удивительно, как здорово!

— Да, ты летишь, — сказала ей взрослая пчела, едва поспевая за нею. Вот теперь мы несемся по направлению к липам, вон там, у замка. Запомни их, чтобы знать, где находится наш дом. Но не лети так быстро, Майя! Мне не догнать тебя!

— Да разве это быстро? — возразила Майя. — Как чудно пахнет солнечный свет! — восторгалась она.

— Да нет же, — ответила, задыхаясь, работница, — это благоухают цветы. Но прошу тебя, лети медленней, не то я отстану и ты потом не найдешь дорогу домой.

Но крошка Майя не слушала ее. Она словно опьянела от радости, от солнечного света, от счастливого сознания, что она живет, летит… Ей казалось, что через сверкающее зеленью море света она мчится с быстротою молнии к чему-то еще более прекрасному. Ей казалось, что ее зовут цветы, манит даль, что голубое небо благословляет ее ликующий полет.

"Никогда, никогда мне не будет так хорошо, как сегодня! — говорила она самой себе. — Я не могу вернуться! Я не могу думать ни о чем другом, кроме солнца…"

Под нею быстро сменялись пестрые картины. Земля мало-помалу терялась из виду.

"Солнышко, должно быть, сделано из золота", — подумала маленькая пчелка.

Смертельно устав, она спустилась в большом саду, который утопал в облаках цветущих вишневых деревьев, терновника и сирени. Она упала на гряду красных тюльпанов, на один из больших цветков, прижалась к его лепесткам и, тяжело дыша, смотрела в упоении поверх блестящего края венчика на яркое голубое небо.

— О! Да в этом мире все в тысячу раз прекраснее, чем в нашем темном пчелином городе! — воскликнула она. — Я не хочу туда возвращаться, не хочу собирать мед и готовить воск! Нет, я ни за что не вернусь! Я хочу остаться в этом чудном мире, хочу узнать его. Я не похожа на других пчел. Я создана для радости, для приключений, для острых ощущений! Я не боюсь опасности. Разве во мне мало сил и отваги? Разве нет у меня жала?

И она громко рассмеялась от избытка здоровья и счастья и сделала глубокий глоток меда из чашечки тюльпана.

"Как хорошо, как чудно жить!" — думала она.

Ах, бедная маленькая Майя! Если бы ты знала, сколько опасностей и бед ждут тебя, ты, наверное, была бы благоразумнее!

Но малютка ничего не предчувствовала.

Скоро ее одолела усталость и Майя уснула.

Когда маленькая пчелка пробудилась, солнце уже закатилось и приближались сумерки. Сердечко ее тревожно забилось, она нерешительно покинула цветок, готовившийся закрыться на ночь. Майя укрылась под большим листом, на верхушке старого дерева и, засыпая, твердо решила:

"Не надо терять мужества с самого начала. Солнышко опять взойдет — я это знаю точно. Так мне сказала Кассандра. Надо только спокойно и крепко заснуть".