Annotation


Обновлено 14.11.2016


Продолжение "Права убежища".

Саран уезжает из Москвы, но что толку, если ее враги едут в той же машине?

Луиджи Эргенте, знаменитый охотник на духов, не просто наемник, он спасает мир. И, разумеется, тут же находятся нехорошие люди, которые собираются ему помешать. За нехорошими людьми стоят нехорошие демоны, а с ними уже шутки плохи.

Причем тут Саран? Что может сделать лиса-оборотень? Как выяснится, многое. Надо только определиться, как быть с влюбленным в нее Луиджи и его напарником, который ее ненавидит.

Окончание бесплатно для постоянных комментаторов, все остальные смогут приобрести книгу на "Призрачных мирах"


Захарова Лидия

Часть первая. Смерть - это лишь начало

1

2

3

4

Часть вторая. Маскарад

1

2

3

4

5

Часть третья. Лиса, ведьма и платяной шкаф

1


Захарова Лидия



2. Принцип иллюзии




Никто никогда не пребывает в бездействии.

Существует видимый и невидимый труд.

Тщательное обдумывание - это тяжкий труд,

Мышление - это действие.

Скрещенные на груди руки - это работа.

Глаза, обращенные к Небесам, - это акт творения.


Виктор Гюго



Часть первая. Смерть - это лишь начало



1



Первым умерло радио.


Зашипело и затрещало, как неисправный электрический щиток. Эдриан, не глядя, коснулся сенсорного экрана и включил поиск по частотам. Поймал что-то разухабисто-бравурное про сложности жизни по понятиям - и оставил. Хорошо ему, он не понимал слов, а мелодия была довольно живенькой - Саран даже расхотелось спать, хотя последние полчаса она отчаянно зевала. Впрочем, и шансон продержался недолго - всего с десяток километров. Потом снова зашипело, зафыркало. Когда машина взбиралась на холм, становилось получше, но вот в низине - даже ритма не разобрать. Шаман наконец выключил магнитолу. Как раз в тот момент, когда Саран уже была готова взмолиться о пощаде.


Она не хотела ни с кем разговаривать и твердо решила, что сбежит при первой возможности. Но таковая все не показывалась. Да и шаман последние несколько часов вел себя вполне пристойно. То есть он вообще не раскрывал рта, не спускал взгляда с дороги и руки держал строго на руле - Саран следила. Потом радио, до этого мурлыкавшее что-то ненавязчивое и довольно приятное, однозначно продемонстрировало: цивилизация закончилась. И Саран, лишь недавно успокоившаяся, вновь вцепилась в сидение.


Луиджи по-прежнему спал. Точнее, старательно делал вид, будто спит. Но Саран улавливала мельчайшие несоответствия: в дыхании, в движении головы, когда машину чуть покачивало на повороте, в том, как иногда Луиджи замирал, словно прислушиваясь. Он мог бы обмануть человека, но не лису. Ждал чего-то? Саран так и не разобралась.


Эдриан зевнул в кулак и чуть изменил позу. Да уж, сонное царство. У Саран тоже потихоньку слипались глаза. Ночью она так и не выспалась, потом скомканные объяснения Луиджи, быстрые сборы, выезд из Москвы и предложение Эдриана: остановиться у обочины и прикопать ее труп где-нибудь неподалеку. Когда тревога поутихла, усталось навалилась на веки. Саран моргнула раз, другой, потом решила не противиться неизбежному.


Все равно пока она не могла ничего сделать. Не набрасываться же на Эдриана прямо в машине. Стоит подождать, пока они доедут до аэропорта, там в толкучке будет проще затеряться. Например, отпроситься в дамскую комнату и улизнуть потихоньку. Или пуститься наутек, когда Луиджи станет проходить паспортный контроль. Или сразу после него. Варианты были.


Щелчок по лобовому стеклу заставил Саран резко открыть глаза. Эдриан собирался обогнать впереди идущую фуру, но из-под колеса вылетел камушек - и прямиком в стекло. Оно умерло следом за радио. Мелкий скол - с булавочную головку - сначала как будто распушился, выпустил иголки микротрещин, потом одна из них, как молния, поползла вниз. Медленно, ветвясь, но неотвратимо. Не повезло.


- Просыпайся, - негромко сказал шаман.


Луиджи очень правдоподобно потер глаза, словно они отказывались открываться.


- Зачем? Стекло же пока не вывалилось.


- Могут быть проблемы на границе.


- У нас в багажнике автомат, пакетики с сушеными пиявками и окровавленная одежда, а ты беспокоишься из-за какой-то трещины?


Саран насторожилось. Может, устроить диверсию на границе? Пел же Укупник что-то про поедание документов.


- Автомат в разобранном виде и со всеми документами, пиявок у меня отродясь не было, а от одежды легко избавиться, - с неизменным спокойствием ответил Эдриан. - Поэтому да, больше всего меня беспокоит трещина.


- Если будем менять стекло, потеряем не меньше трех часов.


- Нестрашно. Или ты куда-то торопишься?


Эргенте только хмыкнул, но как-то неубедительно.


- Джиджи? - насторожился шаман.


- Я вдруг осознал, что ужасно соскучился по дому. И вообще домосед по натуре.


- Потерпишь.


- К чему эта принципиальность? Сотня баксов на границе решит все наши проблемы.


Они еще препирались некторое время, но Саран почти не слушала. Снова навалилась сонливость. На этот раз она не подкрадывалась постепенно и не спрашивала - просто придавила бетонной плитой. Открыть глаза не получилось, мысли растворялись и плыли, как марганцовка в стакане воды. И Саран почувствовала что умирает - вслед за радио и лобовым стеклом.


Она и сама не заметила, когда монотонно-серую змею шоссе сменил зимний лес. Неприятно знакомый. Вокруг снова росли одни лишь сливы, из-под снега проглядывала обманчивая зелень. Разве что плодов на ветвях не было. Деревья застыли во времени восковыми фигурами. У корней каждого из них зияла черная нора, по снегу путались вереницы следов. Потом между стволами промелькнул золотистый локон, сверкнули голубые глаза - Саран обернулась, но никого не увидела. И только слабо всколыхнувшийся ветер донес:


- Оставайся, оставайся...


Все, как в прошлый раз, только теперь не было страшно. Снег под ногами не холодил ступни. Когда Саран попробовала зачерпнуть горсть, он обернулся тягучей ватой. Прилип к рукам, как паутина, потянул вниз. Саран опустилась на колени, потом легла, погрузившись в мягкую снежную перину. Вроде бы легкую, полупрозрачную - и в то же время прочную, не желавшую отпускать. Снежинки, словно играя, щекотали нос и ладони, невесомо застывали на коже, образуя белые, чуть шероховатые разводы.


Из ближайшей норы на Саран снова глянули ярко-голубые глаза. Потом проступило лицо - круглое, как будто кукольное. Детское. В обрамлении соломенных кудряшек. На малышке было короткое бордовое платьице, белые носочки почти до колен, сандалии... Картинка, а не ребенок! Девочка улыбнулась и неловко поползла вперед. Сколько ей? Года два? Три? И откуда она взялась в этом лесу? Саран попыталась протянуть руку, удостовериться, что это не бесплотный фантом, но снег не пустил. Сначала мягкий, вязкий, он обратился жесткой коркой, неуступчивым коконом. Девочка подобралась ближе, посмотрела странно голодным взглядом. Маленькие пальчики пробежали по животу Саран, нащупывая, роясь в складках одежды. Почему-то снег девочке совсем не мешал.


- Амадея, - слабо позвала Саран.


Дышать становилась все труднее - снег сковал грудь, сердце билось медленно и гулко.


Девочка на мгновение подняла глаза, склонила голову набок, став очень похожей на маленькую любопытную птичку, а потом повела ладошкой по телу Саран - справа, чуть пониже ребер. Саран выгнулась, ломая жесткий наст. Словно крючок зацепился за кожу, рванул вверх - выдирая и разрывая внутренности.


- Ну же! - услышала она голос Луиджи.


Девочка продолжала смотреть, но зимний лес постепенно таял, рассыпаясь, словно пазл. Боль стала объемной, живой, настоящей... Саран закричала и проснулась. Увидела прямо перед собой Луиджи. Тонкие губы плотно сжаты, в разноцветных глазах - нехороший огонек. Карий глаз из-за расширенного зрачка казался почти черным, серый потемнел, как неприступный гранит. А на руках - кровь. Ее кровь. Луиджи заметил взгляд Саран и поспешно спрятал ладони за спину. Глупо как! Да и поздно... Саран посмотрела вниз - по футболке медленно расплывалась темное пятно.


- Ты..?


Она непонимающе уставилась на Луиджи. Он это сделал? Как в кошмарах, которые посылал ей Олег?


Саран не успела больше ничего сказать, подошел Эдриан и оттеснил Луиджи. В руках у него был пластиковый стаканчик с чем-то горячим - вверх поднимался пар, противно пахло солодкой. Саран затравленно огляделась и попробовала отползти. Она лежала на заднем сидении автомобиля. Вокруг, перемежаемые редкими кустарниками, простирались поля. Некого позвать на помощь.


Что-то произошло, пока она спала. Остановка, кровь на руках Луиджи, мрачный Эдриан с каким-то варевом... Яд? Какое-нибудь мудреное шаманское зелье, чтобы убить ее наиболее гуманным образом? Должно быть, Эдриан рассказал обо всем Луиджи. Ему ведь не нужны проблемы...


Саран взбрыкнула и выбила стаканчик из рук шамана. Но убежать не успела. Эдриан не стал ловить отвар, вместо этого он схватил Саран за ногу и нажал на какую-то точку под коленом. И Саран мигом позабыла про боль в подреберье - по всей правой стороне тела прокатилась волна пламени. Следом пришло онемение, быстро сменившееся бесчувственной тяжестью. Саран даже не успела задуматься о магии, до чертиков напуганная перспективой остаться парализованной. И самое унизительное - вместо того, чтобы сделать хоть что-то, бороться, ползти, она выгнулась и заорала:


- Луи... с!


На середине вопля Эдриан отпустил ее. И онемение прошло. Даже боли больше не было. Точнее та, прежняя, вскоре вернулась, но от ослепляющего жара не осталось и следа. Саран недоверчиво посмотрела на шамана. Он стоял в метре от машины, вскинув руку не то в предупреждающем, не то в запрещающем жесте. Другую его руку удерживал Луиджи. Бледный, злой. Он все-таки пришел ей на помощь...


Конечно, это еще ни о чем не говорило. Если Эдриан задумал убить ее, то Луиджи будет достаточно один раз отвернуться. Или не успеть. Или замешкаться, раздумывая, стоит ли помогать. Наивная девчонка, ты воображала, что в аэропорту у тебя появится шанс сбежать? Ха-ха три раза. Да ты и до белорусской границы не доживешь!


Самое странное: Саран по-прежнему хотелось спать. Несмотря на страх, боль и мечущиеся суматошно мысли - глаза снова закрывались. Эдриан вывернулся из рук Луиджи и подскочил к машине. Уже уплывая, Саран краем сознания отметила, как ладони шамана легли ей на лицо. Потом была чернота - и ощущение мелких холодных иголочек на коже: падал снег, иногда руки касался медленной лаской ветер. Затем снова рывок - щеку обожгло. Саран не проснулась, не открыла глаз, но услышала требовательное:


- Что ты с собой взяла?


'Ничего', - мысленно ответила Саран. Губы не слушались.


Еще одна пощечина. Нет сил даже на то, чтобы возмутиться.


- У Татии ты переодевалась, но сумку тебе оставили. Что ты пронесла?


- Была еще коробка из квартиры Нелли, - второй голос, Луиджи.


- Найди и выверни. И сумочку тоже. Должно быть, что-то там.


Саран надеялась, что теперь ее оставят в покое, но шаман не прекращал теребить, трогать, иногда бить по щекам, заставляя на секунду просыпаться. Кажется, его очень заинтересовала ладонь Саран: дойдя до правой руки, Эдриан ее больше не отпускал. Чертил по коже какие-то знаки, бормотал... кажется, сбрызнул чем-то. А затем от локтя к указательному пальцу что-то протянулось: тоньше волоса, холоднее снега из сна. И на языке появился странный суховатый привкус, как будто картон жевала.


- Что чувствуешь? - спросил Эдриан.


- Бумага, - отозвалась Саран.


И удивилась собственному голосу. Теперь она может говорить? Попробовала открыть глаза. Из-под век выскользнуло несколько слезинок, и, проморгавшись, Саран увидела склонившегося над ней Эдриана. Обеспокоенного. Не мог же он притворяться. Зачем?


- Вспоминай, - велел шаман. - Кто-нибудь что-нибудь тебе давал? Бумажное? Деньги?


Саран мотнула головой.


- Проверь кошелек, - бросил Эдриан через плечо.


Луиджи возился в багажнике. Спинка заднего сидения передавала вибрацию. Саран привстала, морщась от боли в боку.


- Швы разошлись.


- Ты кричала во сне, - ответил шаман. - И ни на что не реагировала. Когда Луиджи попробовал разбудить тебя, ты дернулась и... Поправим, ничего страшного.


Успокаивал. Неужели и правда отказался от мысли убить? Или пока не хочет портить отношения с напарником. Действительно, не посреди же дороги устраивать сцену. Но ведь мог и не спасать.


- Спасибо, что все-таки разбудил, - Саран глянула на шамана из-под ресниц. - Что это было?


- Поводок.


- Как для собаки?


Рука непроизвольно потянулась к горлу. Как же раздражали эти шаманские штуки. Ритуалы, круги, щиты, а теперь еще и поводок какой-то!


- Примерно. Кто-то привязал тебя. А теперь дернул, пытаясь вернуть. Или сработало автоматически, когда мы отъехали подальше.


Перед открытой дверью появился Луиджи. В одной руке он держал потрепанную, грязную и пропахшую дымом сумочку Саран, а в другой - коробку из-под обуви.


- Откуда ты это взял? - сразу насторожилась Саран.


- Ты правда ничего не помнишь? Ты просила забрать это из квартиры Нелли.


Она просила? Саран потерла висок. Прошлый вечер она помнила плохо. Даже не так - она скорее вообще его не помнила, лишь роились бессвязные отрывки, бесполезные клочки воспоминаний. Но едва ли Луиджи сам раскопал ее тайник в квартире Нелли. Выходит, действительно попросила. Саран взяла коробку, подцепила ногтями серо-зеленую крышку. Та шла неохотно - сидела плотно, ее давно никто не трогал. Внутри коробки были два паспорта на разные имена и пачка денег: треть рубли, треть доллары, треть евро. Немного: хватит на билет и недорогой отель на пару недель.


Эдриан взял сначала паспорта. Пролистнул быстро, даже не заглядывая внутрь. Положил обратно. Деньги его тоже не слишком заинтересовали: повертел чуть в руках и отложил.


- Давай сумочку.


На этот раз осмотр затянулся. Эдриан прощупал каждый шов. Долго возился с обугленным кармашком, где когда-то лежала нефритовая бабочка. Саран почувствовала, что краснеет. Все-таки глупо получилось. На Луиджи старалась не смотреть, да и он стоял тихо в сторонке, опершись на дверцу. На косметику и прочие женские радости шаман почти не обратил внимания, зато с кошельком долго возился. Застрявшие в расплавленном отделении купюры заняли несколько минут: Эдриан ощупывал и осматривал каждую. Потом последовательно прошелся по каждому кармашку.


- Что здесь? - спросил он, дойдя до последнего.


- Ничего.


Обычно в таких отделениях Саран хранила кредитные и дисконтные карты, но конкретно это пустовало.


Эдриан не согласился:


- Пощупай, там в глубине что-то есть.


Саран осторожно взяла кошелек, нахмурилась. Пальцы снова покрыла сажа - этот уголок кошелька особенно пострадал, когда бабочка нагрелась. Но в отделении, в самом низу, действительно что-то было. Почти квадратное, но не совсем. Вспомнить удалось не сразу.


- Кусочек пазла, - Саран неловко улыбнулась. - Взяла на счастье.


Правильнее было бы сказать - из вредности, но зачем чернить себе репутацию?


- Когда? - спросил Эдриан, не обратив внимания на ее улыбку.


- Несколько дней назад. До этого он три месяца валялся у меня в квартире.


- Кто тебе его дал?


- Кирилл. Подарил на восьмое марта.


Эдриан посмотрел на напарника, но Луиджи отрицательно качнул головой:


- Он не шаман, и он мертв. И он бы не стал.


- Он мог и сам не знать, - возразил Эдриан. - Он принес к Татии взрывчатку, мог и поводок принести. Почему ты взяла с собой именно этот кусочек? Может быть, почувствовала что-то странное?


Саран честно попыталась вспомнить тот день. Утро она провела в отеле с Луисом, потом они с Кирилом ездили в клуб, затем - к Нелли. А ближе к ночи заявился Денис. Чувствовала ли она что-нибудь странное? Не то слово!


- Рассказывай, - потребовал шаман.


Но Саран все равно продолжала молчать. Зачем ему знать, что в тот день она словно обезумела и выкачала из его друга куда больше силы, чем было нужно? Пила, выбрасывала, снова жадно припадала, вытягивая жизнь и сводя с ума одновременно. Нет, об этом Эдриану точно не стоит рассказывать. Как и про Кеуту. Пророчества его не касались. А про то, как Саран выбиралась из ванной, и вовсе вспоминать неудобно.


Эдриан вздохнул раздраженно, взял Саран за руку, переплел пальцы - и она почувствовала: ее читают. Ощущение было такое же, как когда ее руку держала Татия. Словно что-то у нее забирали, но при этом у самой Саран ничего не убывало. Разве что тайны. Саран дернулась, пытаясь вырваться, но Эдриан лишь сильнее сжал руку. Под футболкой четче обрисовался бицепс. И Саран поняла, что, не отгрызая конечность, от хватки шамана не избавится.


Самое мерзкое - она даже не знала, что именно видит Эдриан! Перед мысленным взором не проносились картинки воспоминаний, не звучали голоса, не мельтешили мысли. Шаман мог залезть куда угодно, хоть в самое сокровенное, а она бы даже не узнала! Все пятьсот семьдесят шесть лет жизни как на ладони. Саран сжала зубы. Потом чуть извернулась и впилась ногтям в сжимавшую ее руку. Хоть как-то отомстить...


Эдриан даже не заметил. Сидел, уставившись в одну точку. Почти не дышал. Но что-то в нем менялось. Сначала подумалось: игра света, обман зрения. Не могли же это и впрямь быть морщины? Тонкая сеточка в уголках глаз, чуть более явно обрисовавшаяся складка у носа. А виски? Действительно посветлели? Не успела Саран окончательно поверить увиденному, шаман отпустил ее. Медленно, словно с трудом, вылез из машины, цепляясь нетвердой рукой то за сидение, то за крышу. Выдохнул чуть с присвистом и заковылял к раскрытому багажнику.


Так вот как это работает? Сила действительно отбирает у серого шамана жизнь? Но Эдриан выглядел молодо - больше тридцати не дашь. Не могло же ему быть лет десять на самом деле. И не мог он вообще не колдовать. Зачем бы его тогда держал при себе Эргенте? Саран извернулась на сидении, чтобы увидеть, чем занят шаман. Снова потревожила шов и зашипела от боли и досады, так ничего и не увидев.


- Прости, я знаю, что мы так не договаривались, - сказал Луиджи. - Я обещал не трогать...


Саран перестала вертеться и удивленно воззрилась на охотника. Он это серьезно? И потому смотрит так виновато? Из-за того, что нарушил данное слово и прикоснулся к ней? Когда Саран ставила условие про отсутствие прикосновений, то и не надеялась, что Луиджи станет соблюдать правила. Выходит, зря. Она сглотнула:


- У тебя были хорошие причины.


- Приподними, пожалуйста, футболку. Я должен взглянуть на рану.


Луиджи даже не попытался приблизиться, когда Саран задрала ткань и оголила живот. Шов в одном месте действительно разошелся, но крови было немного. Почти вся впиталась в ткань. Луиджи обошел машину и достал из бардачка бинт и пузырек таблеток. Предыдущий так и остался у Кирилла, но у Эргенте, как видно, имелся запас.


- Промокни рану. А потом Эдриан наложит повязку.


Он на полном серьезе не собирался к ней прикасаться. Саран хотела возразить, сказать, что все в порядке, но передумала. Если она даже в мертвом сне попыталась вырваться, то не лучше ли держаться на расстоянии? Глупо, конечно, и обидно, но так безопаснее. Вернулся Эдриан. Молодой, без следа седины. Значит, он может восстанавливаться. Почему же у Татии не получалось?


Шаман налил воду из термоса в очередной пластиковый стаканчик и снова заварил свою солодку. И не только ее - Саран заметила как минимум три разных пакетика с травами, но по виду и запаху определить не смогла. Что-то незнакомое, шаманское.


- Это поможет тебе не видеть снов, - сказал Эдриан, протянув ей питье.


На этот раз Саран не стала сопротивляться и выпила отвар, не забыв поблагодарить за заботу. Потом Эдриан повторно обработал рану, стянул разошедшийся шов и закрыл все бинтом. Саран перед процедурой съела две таблетки обезболивающего и мало что запомнила. В голове приятно шумело, как после пары бокалов сухого вина.


- Придется все-таки задержаться по эту сторону границы, - сказал Эдриан.


Саран снова лежала на сидении, спустив ноги на пол и уперев колени в водительское сидение. Луиджи и Эдриан стояли рядом с капотом, и слышны были только их голоса.


- Саран нужна чистая одежда, - продолжал шаман. - И я должен разобраться с этим пазлом, нельзя ехать дальше, не узнав, кто и зачем его подбросил. Ты в это время можешь съездить в автосервис.


Луиджи не стал больше спорить. И даже сам сел за руль. Только теперь Саран сообразила, что они, должно быть, съехали с основной трассы - других машин вокруг практически не было. Сколько она проспала, и где они теперь были? Наверное, недалеко от Смоленска. Все там застревают... Луиджи развернул автомобиль, и через несколько минут Саран заметила в боковом окне оживленное шоссе. Первый же указатель подтвердил ее догадку - до Смоленска было всего восемнадцать километров.


Отчего-то Саран решила, что в городе ее не станут убивать. И позволила себе расслабиться.


2



До самого Смоленска в итоге не доехали. Луиджи свернул с трассы, немного попетлял и остановился перед небольшим кирпичным домиком. На фасаде огромными буквами значилось 'Дом отдыха "Обод"'. Название показалось странным, но в тот момент Саран было наплевать. Главное - дом. А еще лучше - отдыха. Она чувствовала себя уставшей, как после долгой болезни. Обезболивающие таблетки делали свое дело, раны на боку Саран больше не замечала, но в то же время мир вокруг немного плыл и покачивался, как на волнах.


Эдриан помог ей выйти, достал из багажника свитер и натянул поверх испачканной кровью футболки. Солнце стояло низко, на горизонте копились темно-синие с сиреневыми отливами облака. Прохладно. Слабый ветерок облизал голые ноги ниже колен, Саран поежилась. Эдриан так и не отпустил ее, повел к гостинице за ручку, как маленького ребенка. Луиджи шел впереди, на ходу доставая из борсетки паспорт.


С администратором он заговорил по-английски. И Эдриан тут же слегка сдавил пальцы Саран, предупреждая, чтобы не дергалась и не встревала. Она и не собиралась. Во-первых, сил не было. Во-вторых, она понимала, что так действительно лучше. Меньше вопросов. И меньше шансов нарваться на хамство. Администратор отвечала медленно и с большим трудом, путала времена и глагольные формы. Но в конце концов приняла оплату и выдала ключи.


Луиджи вернулся к машине, чтобы забрать вещи, а Эдриан потащил Саран к лестнице. Номер располагался на втором этаже. Достаточно просторный и светлый, но с единственной кроватью. Кованое изголовье, мечта садиста, намекало на какое-то оригинальное дизайнерское решение, но общего стиля в обстановке Саран так и не уловила. Впрочем, и не пыталась. Ей достаточно было самого факта - номер один, кровать одна, их трое.


Слышно было, как за приоткрытым окном хлопнул багажник. Потом прошуршали шаги по усыпанной мелким гравием дорожке. Саран прикрыла глаза и опустилась на кровать. Луиджи не станет ее трогать. Да и Эдриану это не нужно. Кровать широкая, но втроем на ней будет все же неудобно. Придется потесниться. Но так безопаснее. И теплее. Знобит ее что ли? Саран свернулась калачиком.


Как только она легла, Эдриан принялся заглядывать в ящики тумбочек, потом проверил шкаф и сгреб немногочисленное содержимое: две пары запечатанных белых тапочек, щетку для одежды и полдюжины вешалок. Убрал все на подоконник, задернул штору. Потом ушел в ванную и начал возиться там. Он вышел, сжимая горсть одноразовых гелей для душа и шампуней, с предплечья шамана свисал ворох полотенец. Они отправились на подоконник к вешалкам и тапочкам.


В этот момент вернулся Луиджи с двумя спортивными сумками. Деятельность напарника его не удивила, он молча сложил вещи у двери и забрался на кровать - на приличном расстоянии от Саран. Эдриан достал из кармана небольшой пузырек и начал рассыпать по полу соль. Помол был очень мелким, и соль сыпалась едва заметной струйкой, почти теряясь в ковролине. Интересно, уборщицы сильно ругаться станут? Не заляпать бы кровью еще и простыни...


Шаман начертил линию вдоль штор, словно отгораживая окно от остального номера. Обработал все розетки - на полу под каждой теперь была своя маленькая полуокружность-подкова. Еще две линии Эдриан начертил перед дверьми: входной и в ванную. Саран от удивления приподнялась на локтях, следя за быстрыми, четкими движениями. Все линии выходили удивительно ровными, даже полуокружности - хоть циркулем проверяй. Ей нечасто выпадала возможность понаблюдать за шаманами в реальном времени, ее знания ограничивались тем, что когда-то рассказывала Настя или показывал Олег. Но даже так действия Эдриана показались необычными.


В соли самой по себе нет ничего магического. Но шаман может наполнить ее силой, так что кристаллы начинают резонировать особым образом, создавая непреодолимую завесу. Другие сущности уже не пройдут. Это древняя магия, известная людям с незапамятных времен. Она не требует слов, пассов руками или дополнительных катализаторов. Шаман общается с веществом напрямую. И это имеет как плюсы, так и минусы. Разорвать подобную связь крайне сложно даже превосходящему по силе противнику, но и на поддержание ее требуется немало энергии. Лисы издавна использовали похожий способ для защиты своих жилищ. Только линии чертились не солью на ковролине, а хвостами по земле. Чем больше хвостов, тем толще линия, тем сильнее защита.


Но и тот, и другой способ требовали замкнутого контура. Все же линии Эдриана оканчивались, упираясь в стену, обрываясь у косяков и наличников. А потом он достал из сумки нож и сделал несколько надрезов: один у входной двери - от себя наружу, и два перед ванной - в обе стороны. Отряхнув руки и поймав взгляд Саран, он сказал деловито:


- Разъясняю технику безопасности. Из номера не выходить, в окно не выглядывать, розетки не трогать. В ванную - на свой страх и риск.


- Дышать можно?


- Лучше через раз.


Саран так и не поняла, шутит он или серьезно.


- Тебе хватит двенадцати часов? - спросил Луиджи, поднимаясь с кровати.


- Тоска по дому не отпускает? - ехидно поинтересовался Эдриан.


И, наверное, было что-то такое во взгляде шамана, отчего неустрашимый Луиджи Эргенте перестал улыбаться и отступил на шаг.


- Мог бы предупредить, что мы ждем Рочану, - прошипел Эдриан.


- Мне никто ничего не говорил. Про Рочану.


'Ну да, - фыркнула про себя Саран, - только про Роксану. Или Роккану'.


- Как остроумно.


- Ладно, извини, - не стал спорить Луиджи. - Мы собирались уезжать, так что ее приезд не показался мне чем-то важным.


- Напрасно. Между нами меньше тысячи километров, на твоем месте я бы почаще оглядывался.


- Да, мамуля.


- Знаешь, иногда я действительно чувствую себя матерью проблемного подростка.


- Боишься, что я стану наркоманом или геем?


- Лучше бы ты и впрямь был геем, - выдохнул шаман, - с женщинами тебе все равно не везет.


Саран предпочла не встревать, хотя так и подмывало спросить, что Эдриан имел в виду. Что там за история с женщинами Луиджи? Неужели его не только с лисой угораздило связаться? Хотя, если задумать, ей-то что?


- Развлекайтесь, - Луиджи направился к выходу из номера, но перед соляной линией остановился: - Пожелания будут? Цвет? Фасон?


О чем это он? Ах да, одежда...


- А что носят в Тоскане?


Луиджи тяжело вздохнул, но переспрашивать не стал:


- Что-нибудь придумаю.


- Подожди!


Саран сползла с кровати - ее ощутимо покачивало - и побрела к сумкам.


- Возьми деньги.


Эргенте тихонько кашлянул:


- Это не обязательно.


Саран скрипнула зубами, поморщилась. Зачем он так?


- Я не собираюсь становиться твоей содержанкой. Ты обещал мне защиту от Пхатти, а не оплату счетов.


- Тебе стоит поторопиться, - донесся из-за спины равнодушный голос шамана, - а то скоро магазины закроются.


- Потом обсудим, - быстро сказал Луиджи.


Саран только фыркнула. Она была не в лучшей форме, чтобы спорить, да и время поджимало - тут Эдриан был прав. К тому же проблему с оплатой можно решить и по-другому. Потребовать чек или оценить на глазок и вернуть нужную сумму. Не отвертится.


Когда за Луиджи закрылась дверь, Саран кое-что вспомнила: шаман сделала лишь один разрез в линии, перекрывавшей вход в номер. Только тот, что шел наружу.


- А как Луиджи вернется? - насторожилась она.


- Сегодня он уже не придет. А зачем ему? - невозмутимо поинтересовался шаман в ответ на ее удивленный взгляд. - У нас с тобой есть дела, присутствие Джиджи будет лишь мешать. Садись, - он указал на кровать. - Будем смотреть, кто пытался тебя убить на этот раз.


Все еще пребывая в легком ступоре, Саран подчинилась. Какое-то время Эдриан возился с вещами: доставал свечи, металлические и деревянные статуэтки, какие-то камни, перья, перекладывал их с места на место, то вынимал, то убирал обратно. Хотелось верить, что он знает, что делать. И что не замышляет ничего плохого. О назначении некоторых предметов Саран знала, о других - догадывалась. Что-то помогало шаману достичь нужного состояния, что-то - защищало от злых духов, третье позволяло найти дорогу обратно к своему телу. Но для чего все это сейчас? Поверить до конца, что Эдриан не попытается ее убить, у Саран так и не получилось.


Нож лежал слишком далеко - не привлекая внимания, стащить не получится. Да и вряд ли у шамана нет запасного. Не говоря уже о том, что Эдриан был раза в два ее крупнее - шансов один на один немного. Что еще? Саран пробежала взглядом по комнате, обращая внимание на малейшие детали обстановки. Тонкое литье на спинке кровати могло бы пригодиться - если приложить головой под нужным углом... Но разве сдвинешь эту гору мышц? Картины на стенах? Бесполезны. Тонкий пластик и слабого удара не выдержит. Стаканы на столике у окна? Ну, 'розочку' из них точно не сделать. Использовать как снаряд для метания? Можно, конечно, но это на крайний случай.


Подушки хорошие: тяжелые, ватные. Придушить такой - раз плюнуть. Но это сначала надо уложить и связать. Или дождаться, пока Эдриан уснет. Если он собирался спать, конечно.


- Долго ты будешь... этим заниматься? - спросила Саран.


- Как получится. Может, несколько часов. Можешь засыпать, я разберусь.


Еще чего!


Саран подняла повыше подушку и села, опершись. Не спать.


Эдриан расставил свечи по комнате, получился почти правильный шестиугольник. Внутри шаман установил две статуэтки: одну деревянную непонятной формы и металлическую, похожую на сильно вытянутую юлу или иглу с утолщением посередине. Сам сел между ними, положив кусочек пазла на колено и накрыв рукой. И все. Несколько минут ничего больше не происходило. Шаман сидел, Саран пристально глядела на него, в каждую секунду ожидания то ли нападения, то ли еще чего - но Эдриан оставался молчалив и неподвижен.


Саран не была знакома с шаманскими ритуалами настолько, чтобы определить, который из них совершался в данный момент, однако могла себе представить происходящее в общих чертах. Перед началом сеанса шаман очищает помещение и избавляется от всего, что может помешать его общению с духами. Конечно, комната в гостинице - не самое лучшее место, поэтому требуется с помощью живого огня стереть 'запах' других людей. Статуэтки, скорее всего, были талисманами духов-помощников. Но каких именно? Не понятно. У Саран зачесался нос. Потом колено. Затем правое ухо. Она, как могла, терпела, но раздражение нарастало.


Вдруг пальцы на левой руке шамана шевельнулись, сложились в щепоть, щелкнули. Потом еще несколько раз. К ритмичным щелчкам добавился голос - едва слышное гудение. Огонь свечей дрогнул, выпрямился, снова заплясал. Показалось, что и соль у окна сверкнула в нескольких местах. Саран подобрала ноги, вжимаясь в стенку. Пока она ничего не чувствовала, но вдруг Эдриан готовил удар?


Шаман продолжал сидеть с закрытыми глазами, щелкать и тянуть едва слышную мелодию, и Саран наконец решилась. Беззвучно поползла вперед, добралась до противоположного конца кровати и взяла оставленный на тумбочке нож. Рукоятка чуть скрипнула по дереву. Саран замерла, обернувшись, ожидая, что Эдриан вот-вот откроет глаза и увидит ее. Но он никак не отреагировал. Саран медленно вернулась на место и спрятала нож в складках покрывала. Потом осторожно высвободила подушку из-под одеяла и просунула ладонь в наволочку - сойдет в качестве временного щита.


Снова заплясали огоньки над свечами, потянуло холодом. И как будто захрустел снег. Такой знакомый, неприятный звук. Эдриан резко замолчал, пальцы левой руки замерли, правая сжала кусочек пазла в кулаке. Хруст становился все более отчетливым, к нему добавилось поскрипывание веток на ветру. Кто-то приближался. Не маленькая девочка Амадея, а некто большой и тяжелый. Человек или животное? Одна из свечей погасла. Саран покрепче ухватилась за нож. Что делать, пока не ясно, но не сидеть же, изнывая от страха!


Погасла вторая свеча. Саран переползла на краешек кровати. Хруст прекратился, и Саран вдруг услышала тяжелое дыхание, как будто кто-то стоял совсем рядом. По металлической поверхности статуэтки-иглы поползли разводы инея. Огонек третьей свечи дернулся, лег почти горизонтально... но потом все же выправился, встал ровно. Эдриан щелкнул пальцами. И холод отступил. Тем не менее Саран еще несколько минут не выпускала рукоятки ножа, готовая ударить в любой момент.


Эдриан приоткрыл один глаз, взглянул на нее чуть насмешливо и протянул руку. Чувствуя себя до невозможности глупо, Саран вернула ему нож. Шаман взял его за лезвие, потом подбросил, поймал легко двумя пальцами и обвел клинком вокруг кулака с пазлом. Горизонтально справа налево, потом обратно. Затем в вертикальной плоскости. Отложил нож, разжал пальцы: на ладони осталась лишь горстка пепла. Эдриан демонстративно отряхнул руки.


Саран шумно выдохнула давно сдерживаемый воздух. Сама не заметила, что и впрямь дышала через раз, как и просили.


- Кого ты видел? - шепотом спросила она.


Эдриан слегка нахмурился и потер лоб.


- Там была маленькая девочка. И кто-то еще... - он замолчал, пытаясь то ли вспомнить, то ли подобрать слова.


- Олег?


Эдриан отрицательно качнул головой, но не торопился с ответом. Сам не знал, с чем столкнулся?


- Как это возможно? Разве Амадея не умерла? Ты говорил...


- Двоедушник мертв, - уверенно ответил шаман. - А этот... эти тебя больше не побеспокоит. То была не Амадея, а всего лишь эхо. Пазл передал Кириллу Олег. Специально для тебя. На одном из кусочков лежало пассивное заклятие поводка - оно активировалось в тот момент, когда ты решила уехать. Возможно, это ничего не значит, стандартная процедура. Пассивные заклинания со временем слабеют, их приходится постоянно обновлять. Возможно, тебе их подсовывали регулярно, чтобы следить. Но ты оставалась на месте и даже не замечала их.


Не исключено. Пхатти вполне мог устроить слежку за теми, кто проживал на его территории. Если кто-то напакостит и решит сбежать, найти его будет несложно. Кусочек пазла - бесполезнейшая вещь! - будто сам попросился в руки, когда Саран решила переехать.


- Так Олег находил меня и насылал иллюзии?


- Не только. За поводок уже дергали. Ты не просто так пошла к Нелли...


Что-то такое проскользнуло в его голосе. Вина?


- Ты знал?


- Почувствовал, что кто-то ведет тебя, потому и не стал вмешиваться.


Ловил Олега на живца. С другой стороны, если бы Эдриан тогда помешал ей, возможно, шаман был бы до сих пор жив, а кто-то другой - уже нет. Все к лучшему.


- Я думаю, будет лучше, если мы избавимся от сумочки и прочих вещей. Чтобы не рисковать.


Что еще она могла прихватить с собой, даже не подозревая? И - еще неприятнее - что мог подсунуть ей сам Эдриан? Ничто же не мешало заговорить одежду или даже нитки, которыми была стянута рана. Значит, если она решит бежать, ничего нельзя брать с собой. Даже паспорта и деньги из обувной коробки. Эдриан видел их, брал в руки.


- Подай ее, пожалуйста.


Саран принесла шаману сумочку.


- В ней есть что-нибудь заговоренное? Амулеты?


- Ничего, о чем бы я знала.


На слово он, разумеется, не поверил. Снова взялся осматривать, чуть ли не обнюхал и не облизал.


- Из-за чего она загорелась?


А то он не знает?


- Один из амулетов... - начала объяснять Саран, но шаман перебил:


- Апотропей?


- Что?


- Защитный амулет, который тебе дал возлюбленный?


Неужели Луиджи ему не сказал?


- Что-то в этом роде.


- Где он?


- Я его выкинула.


Эдриан недоверчиво замотал головой, потом снова ощупал кармашек, в котором была бабочка, и наконец воззрился на Саран в полном недоумении:


- Ты выкинула тысячелетний апотропей?


- Объяснишь?


Саран начинала злиться. Луиджи так ее не отчитывал, как Эдриан, а ведь шаман даже не знал, что подарок был от его напарника. Неужели настолько ценная вещь? Ну так надо было сразу сказать!


- Апотропическая магия зависит от того, кто и с какой целью дарит вещь. Изначально это может быть чем угодно: украшением, одеждой, любой безделушкой. И не обязательно, чтобы дарящий был шаманом, нужно лишь, чтобы он отдал вещь по доброй воле с благим пожеланием. Апотропей, который был тут, - Эдриан бережно погладил обугленный уголок сумки, - насчитывал десятки поколений владельцев. Он тысячи лет путешествовал от любовника к любовнице, от матери к сыну, от мужчины к женщине, и с каждым разом становился все сильнее: охраняя, принося удачу и уводя с неверных дорог. Он не мог быть утерян, украден или отнят силой, только передан с любовью и по доброй воле. Или выброшен.


Последнее слово Эдриан произнес с особой горечью. Саран промолчала. А что говорить? Она почти ненавидела себя за то, что сейчас ее больше всего заботило, кто и когда подарил нефритовую бабочку Луиджи. Мать? Или возлюбленная, одна из тех, с кем, по словам Эдриана, Луиджи не повезло?


- Я надеюсь, тот, кто отдал тебе апотропей, никогда не узнает, что ты с ним сделала, - глухо проговорил Эдриан.


Затем повторил пасс с ножом: провел лезвием вокруг сумочки в одну сторону, в другую, сверху вниз и обратно. Как будто разрезал невидимые нити.


- Готово.


Он явно был разочарован. Саран и сама не знала, куда деть глаза.


- Ловко у тебя получилось, - пробормотала она, забирая у Эдриана обезвреженную сумочку.


- Я серый шаман, разрушать заклинания и обращать вспять магию - моя специализация.


Он по очереди загасил оставшиеся свечи. Попытался коснуться металлической статуэтки, но тут же отдернул палец - видимо, та все еще была ледяной. Ковролин вокруг как будто выцвел. Зато с деревянной статуэткой все было нормально.


- Любую магию? - после минутного раздумья уточнила Саран.


- Практически. А что?


Эдриан даже перестал собирать разложенные на полу вещи. Почувствовал, насколько это для нее важно?


- И лисью?


Глупо надеяться, что он не понял или не заметил, кто она такая. Он читал ее. И наверняка видел, что она сделала с Луиджи.


- Ты можешь обратить лисью магию?


- Нет.


Эдриан стянул из-под подноса со стаканами кружевную салфетку и, обернув ею руку, взял-таки заледеневшую иглу.


- Ты расскажешь Луиджи?


- Пока не решил.


На Саран он не смотрел, продолжая заниматься своими делами. Убирал обратно в сумку то, что успел достать.


- Это был приказ Пхатти. Я не хотела...


Острый взгляд поверх плеча заставил ее замолчать. Должно быть, Эдриан видел, что произошло в отеле. Тогда это точно не было приказом Пхатти.


- Если ты расскажешь, он убьет меня.


- Скорее всего.


- Пожалуйста!


Саран шагнула вперед, покачнулась, схватилась за спинку кровати. Литой узор царапнул ладонь. Металл был неожиданно холодным.


- Я ведь не обязан принимать решение прямо сейчас, верно?


Эдриан обернулся, не вставая. Посмотрел на нее снизу вверх. Без осуждения, без ненависти. Но и тепла в его взгляде не было. Темный омут. И можно только догадываться, какого калибра черти там обитают.


- Но... Предупреди хотя бы, ладно? Когда примешь.


Он ничего не сказал. Чуть повел плечом, снова отворачиваясь. Опять начал копаться в сумке, достал спортивный шейкер - непрозрачную светло-зеленую бутылку примерно на литр. Внутри что-то бултыхалось. Эдриан отвинтил крышку и сделал несколько крупных глотков.


Саран вернулась на кровать. От усталости и разочарования слегка потряхивало. Как же надоела эта слабость! Сколько можно бояться и зависеть от других? Она же пятихвостая лиса, черт возьми! Не неопытная девочка-феечка, впервые в жизни угодившая в передрягу посерьезнее сломанного ногтя. С ней случались вещи и похуже Луиджи Эргенте. И тогда она выжила. И нашла выход. И теперь непременно найдет.


Вот выспится - и найдет.


Саран прикрыла глаза, чувствуя, как снова начинает ныть рана на боку. Действие обезболивающего заканчивалось, но просить новую таблетку она не стала. Потерпит. Нельзя привыкать и впадать в зависимость еще и от шаманских лекарств. Она больше не будет слабой и пугливой. И сбегать на полусогнутых, поджав хвосты и прижав уши, она тоже не станет.


Эдриан может решать все, что захочет, но ни одна пятихвостая лиса не станет надеяться на шамана и молиться о его покровительстве. Она будет решать сама. И надеяться будет только на себя и Луну в небе. В конце концов, может статься, что к тому времени, когда Эдриан решит рассказать обо всем Луиджи, тому уже будет все равно. Ведь ни один человек в здравом уме не захочет убить любимую женщину, когда у них все хорошо, а впереди рисуется счастливое будущее. Сколько раз в истории было так, что мужчины, влюбляясь, отворачивались от старых друзей и изменяли прежде нерушимым взглядам? Не счесть! Так с чего бы вдруг Луиджи становиться исключением? Единственная проблема - прикосновения. Запрет может сыграть определенную роль на ранней стадии, но затягивать с ним не стоит. Нельзя, чтобы страх перерос в фобию. И нельзя, чтобы Луиджи стало скучно.


Саран заставила себя вспомнить все, что с ней делал Эргенте в кошмарах. Увидеть в последний раз, поверить, что это всего лишь гнусная иллюзия и отпустить. Хотя бы постараться. Очень-очень... Под ресницами все равно стало влажно. Пришлось закусить губу и сжать кулаки, чтобы унять дрожь и остановить бессмысленные слезы.


Олег мертв. Луиджи любит ее. А с Эдрианом и глупым страхом она справится.


Завтра. Как только выспится. Ночная Заступница, не оставь!


3



Звукоизоляция в 'Ободе' отсутствовала в принципе. Не просыпаясь, Саран слышала, как ходит этажом ниже администратор, как катают по коридору тележки с завтраком, бренча посудой. У одной из тележек скрипело колесо. А недалеко от двери в соседний номер под ковром был протянут провод, и, переезжая его, тележки неизменно делали звонкое 'ту-дух'. За окном равномерно гудела автотрасса - по прямой до нее было не больше пятидесяти метров. На крыше спорили две сороки, вереща друг на друга благим матом. Где-то замычала корова. Надо же, кто-то держит натуральное хозяйство так недалеко от города? Этажом выше загудела труба - кто-то спустил воду.


А вот дыхания Эдриана Саран не слышала. Прошлым вечером шаман устроился на той же кровати, что и она. Лег, отвернулся и, казалось, мгновенно заснул: задышал ровно - но не совсем. Если и притворялся, то делал это лучше, чем Луиджи. Саран тоже быстро отключилась, но пару раз все равно просыпалась: болел бок, потом захотелось в туалет. Шаман спал. На боку, положив одну руку под щеку, свесив вторую с кровати. Как будто беззащитный. Достань нож да перережь горло. Но едва ли. Не такой же он дурак, чтобы спокойно засыпать рядом с лисой, не поставив никакой защиты.


А может, и такой. Саран не стала проверять. За убийство напарника Луиджи ее точно любить сильнее не станет. А как провернуть все и самой не подставиться, она не придумала. Соль перед дверью в ванную без проблем пропустила ее. Саран почувствовала лишь слабое касание барьера - наверняка Эдриан следил за всем, что могло просочиться в номер из канализации. Вообще интересно, что у него за страсть к разомкнутым контурам? Надо будет спросить утром.


С этими мыслями Саран снова уснула. А проснувшись, поняла, что осталась в номере одна. Вспомнилось, как Эдриан так же исчез два дня назад, оставив ей пистолет и машину. Помогал. А ведь она угрожала ему и даже пыталась использовать силу. Извиниться что ли? Вежливость редко бывает лишней.


Саран перекатилась на спину, потянулась, раскинув руки... и наткнулась на Эдриана. Он лежал на своей половине кровати. Неподвижный, тихий, бледный. На толчок он даже не отреагировал. Саран поспешно убрала руку, но потом снова тронула шамана за плечо поверх одеяла. Ноль реакции. Снова прислушалась. Выждала, наверное, целую минуту - Эдриан не дышал. Ночная Заступница...


Лежащая поверх одеяла рука шамана не была холодной, но и особенно теплой - тоже. Комнатная температура. Саран резво вскочила, охнув от боли, схватилась за бок. Замерла, глядя во все глаза на безжизненное тело. В голове прошмыгнула абсурдная мысль: как она объяснит смерть Эдриана Луиджи? Да и где она его найдет? В номер он так и не вернулся.


Саран быстро обулась, подхватила коробку с деньгами и документами и вылетела в коридор. Но лицу, как паутинка, мазнул установленный Эдрианом щит. Вполне себе работающий, активный. Она дернулась обратно - и наткнулась на стену. Защита работала. Только теперь, окончательно проснувшись, Саран осознала, какую глупость сделала. Зачем было паниковать? Ведь только вечером обещала себе, что не станет дергаться. Конечно, бездыханное тело шамана рядом на кровати могло напугать кого угодно... но зачем сходить с ума?


Даже не надеясь на успех, Саран попыталась протолкнуть в номер коробку. Разумеется, не получилось. Из соседнего номера вышел мужчина в костюме, таща за собой чемодан на колесиках. Хмуро глянул на Саран и пошел к лестнице. Пластиковые колесики отбили грузную чечетку по ступеням, потом послышались голоса внизу: низкий и недовольный - мужчины, усталый и спокойный - администратора. Не прошмыгнуть ли мимо, пока никто не смотрит?


Саран, крадучись, спустилась по лестнице, дождалась, когда администратор отвернется, и быстрым шагом вышла на крыльцо. Было прохладно - даже свитер не спасал. Но еще неприятнее стало, когда Саран поняла, что синего кроссовера, ставшего уже таким знакомым, на стоянке нет. Она обошла гостиницу кругом, выглянула за ворота и три раза прошлась вдоль припаркованных автомобилей, выискивая нужный. Кроссовера не было. Луиджи носило непонятно где. Эдриан то ли умер, то ли успешно делал вид. Обратно в номер не попасть.


Вокруг постепенно просыпался и оживал сельский пейзаж. Из-за деревянных заборов гоготали гуси, лаяли, требуя завтрака, собаки, бренчали ведрами хозяйки. Где-то включилось радио. Саран не сдержалась: прильнула к щели между досками и заглянула в ближайший двор. Тут же наткнулась на пристальный кошачий взгляд - рыжий зверюга неопределенных кровей смотрел серьезно и слегка подергивал кончиком хвоста, словно предупреждая. Охраняет, надо же. Чтобы ни одна лиса не просочилась, курей не подрала.


Саран отошла от забора и побрела в сторону шоссе. Хотелось есть. Но возвращаться в 'Обод' она не решилась. Точно ведь начнутся вопросы. В конце концов, номер Луиджи снял на свое имя - интересное, которое из? - после этого уехал и не возвращался, и заселились в итоге совсем другие личности. Причем у одной из них, весьма подозрительной и легкомысленной особы, в руках была идиотская обувная коробка с двумя паспортами и футболка, выпачканная кровью. И ни ключа, ни представления, что делать дальше. Саран вытащила из коробки тонкую пачку рублей и засунула ее в задний корман шортов.


Недалеко от съезда с шоссе она наткнулась на сельский магазинчик, только что открывшийся. Внутри вкусно пахло свежим хлебом и уже не так приятно - подгнившими фруктами. Небогатый ассортимент после московских гипермаркетов откровенно удручал. Но что поделать? Саран купила большую сдобную булочку и бутылку минералки, потом уселась на травку недалеко от входа и принялась завтракать.


- Бутылка кефира, полбатона... - пробормотала она, стараясь не впасть в грех уныния.


Только вернувшись из Англии, Даша с упоением рассказывала про романтику студенческих общежитий: пьянки-гулянки, зубрежку до рассвета, гастрономические изыски и вынужденное новаторство в быту. Слушать было весело, представлять - не очень. Вот и теперь: если вообразить, что сидишь в тепле и комфорте и рассказываешь кому-нибудь про приключения, - так красота и благолепие. А на самом деле: ноги мерзнут, руки липкие, и муравьи то и дело норовят забраться под штанину.


Когда у обочины притормозил серебристый седан, Саран даже внимания не обратила. Кто-то решил зайти в магазин. Если не крутиться и не разглядывать прохожих, меньше шансов, что кто-нибудь полезет с распросами. Но водителю седана явно стало любопытно. Он остановил машину и направился прямиком к Саран. Она нехотя подняла голову:


- Доброе утро.


- Ты что здесь делаешь?


Казалось, Луиджи изо всех сил старается не рассмеяться. Саран быстро упаковала остатки булочки в полиэтилен и поднялась, отряхивая одежду.


- Когда я проснулась, Эдриан был мертв.


- То есть как?


Эргенте не испугался, просто удивился.


- Он не дышал. Судя по температуре тела - на протяжении нескольких часов.


- А... - Луиджи понимающе кивнул. - Не беспокойся, он просто выпендривается.


- Передо мной?


- Наверное, решил произвести впечатление.


Тут он заметил обувную коробку у ног Саран.


- Зачем тебе... Ты пыталась сбежать?


- Я испугалась.


- Чего?


Действительно, чего же тут бояться? Саран подхватила коробку и пошла к машине.


- Вчера днем он предлагал меня убить и бросить где-нибудь в канаве, а сегодня утром умер. Я не знала, как ты к этому отнесешься.


Звучало и правда не очень. Но Луиджи отнесся к ее словам серьезно.


- Когда по-настоящему хороший человек пытается казаться плохим, у него обычно не очень получается. Эдриан бы тебя и пальцем не тронул.


- А ты?


Вопрос его озадачил.


- Тем более.


Саран вздохнула.


- Хочешь булочку?


Вдвоем они разъели остаток сдобы и допили воду. Луиджи рассказал, как провел ночь: ездил в город, пытался найти автосервис, где бы поменяли стекло, но нужных запчастей на месте не оказалось. Проще было купить новую машину с уже оформленной зеленой картой. Немного приплатив сверху, он получил весь нужный пакет документов. К тому времени было уже довольно поздно, и большинство магазинов оказались закрыты. Так что одежду для Саран пришлось покупать в чуть ли не единственном на весь Смоленск бутике. А выбор там оказался небогатый.


Увидев светло-голубую тунику и джинсы, Саран на миг лишилась дара речи. Во-первых, она опытным глазом сразу определила примерную стоимость вещей. Во-вторых, цвет туники один в один совпадал с цветом ее любимого платья - того самого, в котором она была в отеле. Случайность? Совпадение? Или тонкий психологический ход, который должен был навести ее на определенные мысли?


Может, у Луиджи и получилось бы воссоздать романтическое настроение, да только счетная машинка в голове Саран включилась первой. Стразы на тунике сверкали подозрительно ярко и чисто. Кристаллы Сваровски? А ткань? Шов ровный, на ярлычке известный бренд - и по виду не подделка. Джинсы, скорее всего, тоже выполнены не по стандартному лекалу. От смущения всегда здорово помогало простое и незатейливое раздражение. Саран поджала губы и сунула Луиджи в руки коробку.


- Забирай.


Она старалась на него не смотреть и очень обрадовалась, когда Эргенте не стал спорить. Бросил коробку на заднее сидение и захлопнул дверцу.


- Поехали будить спящую красавицу.


В итоге никого будить не пришлось. Когда Саран и Луиджи, задобрив администратора чаевыми, поднялись в номер, Эдриан, вполне живой и даже бодрый, расхаживал по комнате, заложив руки за спину. На Саран он практически не обратил внимания, а вот на напарника посмотрел недобро. Саран подхватила одежду и ушла в ванную, но дверь плотно не закрыла.


- Ты что-то узнал? - тут же спросил Луиджи.


- Сегодня утром я проверял 'маячки'...


- А заодно напугал Саран.


- ... В Москве творится что-то странное.


Настя рассказывала, что 'маячками' назывались опорные точки - знаки или предметы, - оставляемые шаманом, чтобы лучше ориентироваться в незнакомом месте. Он легко мог почувствовал, где они и что происходит рядом. Долго 'маячки' не действовали и быстро теряли силу, если шаман слишком отдалялся. То, что Эдриан мог чувствовать московские 'маячки' из Смоленска говорило о недюжинных способностях. А еще о том, что он ожидал неприятностей. Или погони. И, судя по всему, не ошибся.


- Что ты имеешь в виду? - насторожился Луиджи.


- Там какой-то наплыв низших духов, особенно много скоге, ищеек. Но Пхатти мне засечь не удалось. И Даатон молчит.


Скоге, лесные духи, на удивление быстро адаптировались к большим городам. Лишнее доказательство тому, что каменные джунгли - это в первую очередь джунгли, а из чего они сделаны - вторично.


- Думаешь, это Рочана постаралась?


- Не похоже. Скоге напали на нее. 'Маячок' в клубе сработал.


Саран застыла, натянув джинсы до колен. В клубе - это в 'Перпетуум Мобиле'? Конечно, не дождавшись никакой информации от Саран, Даша должна была отправить наемницу по ее следу. Или по следу Луиджи Эргенте, а его Даша видела именно в 'Перпетууме'. Может, стоит ей позвонить, объяснить ситуацию? А впрочем, скоге должны отбить у этой Рочаны страсть в охоте на некоторое время. Может, и обойдется.


- Чего хотели? - продолжал расспрашивать Луиджи.


- Я не понял. Потащили куда-то. Как думаешь, не стоит вернуться, проверить?


- Нам там рады не будут.


- Когда тебя это останавливало?


Эргенте молчал некоторое время. Саран натянула наконец джинсы, недоверчиво прислушиваясь. Если Луиджи соберется обратно, она не поедет. Нельзя ей в Москву. Пхатти недолго станет прятаться, да и самого Даатона можно ждать в гости. Луиджи Эргенте, конечно, велик и знаменит, но с демонами ему не тягаться. Что бы там ни говорила Даша.


- Нет, - сказал Луиджи. - Не в этот раз. Сейчас у нас другие дела.


- Как скажешь.


Саран выдохнула с облегчением и быстро закончила переодеваться. Луиджи угадал с размером, и отражение в зеркале ей отчаянно понравилось: этакая сдержанная роскошь. Если не заострять внимания на бледной, нездорового цвета физиономии, то вообще шикарно. Туника оказалась достаточно широкой, и повязка под ней была незаметна. Джинсы прикрыли истерзанные ноги. Вовремя: начали проступать синяки на коленях и правом бедре, которым Саран ударилась, пока воевала с пауком.


Стоило вспомнить, и тут же сделалось не по себе. Надо бы попросить у Эдриана еще того противного зелья. Как бы оно ни пахло, а дело свое делало: ни снов, ни кошмаров этой ночью Саран не видела. Она вышла из ванной и обнаружила, что сумки снова собраны, а мужчины ждут в прихожей.


- Куда грязную одежду?


- Пока с собой.


Саран сложила футболку так, чтобы кровавое пятно было не так заметно, и обмотала вокруг выпачканными травой и землей шортами. Свитер набросила на плечи.


Администратор провожала их с явным облегчением. Даже стыдно немного. Она ведь еще соли на полу не видела. И выцветшего пятна на ковролине от металлической статуэтки Эдриана. Смену машины шаман никак не прокомментировал. Должно быть, привык. Закинул вещи в багажник и как ни в чем не бывало устроился на водительском месте. Саран забралась на заднее сидение.


И все было как днем раньше: шоссе, негромкое завывание очередного страдальца по радио - кажется, от кого-то снова ушла любовь всей жизни - и поля да редкие кустарники по краям дороги. Вот только на этот раз Саран удалось расслабиться и задремать, не опасаясь, что не проснется. Эдриан обещал, что Амадее до нее не добраться. Так что бояться ей следовало только его самого - и его решения. Да и то временно, только до тех пор, пока она окончательно не привяжет к себе Луиджи. А тот, судя по всему, был очень даже не против привязаться.


Идиллию прервал телефонный звонок. Саран не сразу поняла, что звонил телефон, подумала: очередная песня на радио, на этот раз даже приятная. Но Эдриан несколько секунд спустя вытащил мобильный из кармана, мельком взглянул на экран - и резко свернул на обочину.


- Пауль?


Имя показалось знакомым.


Эдриан слушал, не перебивая, несколько минут. Потом ответил что-то по-немецки, и Саран тут же вспомнила ученика Татии. Верно, парня звали Паулем, и он должен был сделать амулет, который бы защитил Саран от иллюзий Олега. Но отправленный за камнем Кирилл принес совсем не его. Выходит, Паулю удалось пережить взрыв? А Татии? Стоило бы спросить у Эдриана.


Судя по голосу шамана, новости были плохими. Немецкого Саран почти не знала и из разговора вынесла лишь числительные: zwei oder drei. Два или три. Чего, интересно? Луиджи тоже внимательно прислушивался. Но он, должно быть, слышал и понимал больше: итальянец, бегло говорящий по-русски, наверняка и в немецком разбирался.


- Давай я поведу, - сказал он, когда Эдриан отложил телефон.


Шаман просто кивнул, и они вышли, меняясь местами. Саран ждала, боясь лезть с вопросами. Ясно было, что что-то случилось с Татией. Но не похоже, чтобы она умерла. Иначе, вернувшись на шоссе, Луиджи бы не поехал вперед, к границе с Белоруссией, а повернул обратно к Москве. Почему-то Саран не сомневалась, что ради сестры напарника он бы послал подальше и свою внезапно проснувшуюся любовь к дому, и Пхатти с Рочаной, и армию скоге.


Двигатель взревел. Пока на трассе машин было немного, но все равно от некоторых маневров Луиджи Саран испуганно вжималась в кресло и поминала Ночную Заступницу. Наверное 'два или три' было временем. И его оставалось мало.


До самой границы никто не проронил ни слова. За несколько километров до погранпостов Луиджи снова остановился и, не глядя, выдал Саран паспорт из коробки. Потом, все так же молча, покатил дальше. Проблем с прохождением контроля не возникло. Молодые ребята в форме явно скучали, но придираться не стали и даже внутрь салона заглянули лишь для галочки. Легенда про 'итальяно туристо' с личным гидом вопросов тоже не вызвала.


Дорога дальше стала даже лучше, видно, братья-белорусы как следует следили за состоянием полотна. И Луиджи окончательно наплевал на правила. Гнал вперед, насколько позволяли мощности. Эдриан копался в телефоне - смотрел билеты. Прямого рейса не нашлось, только с пересадкой в Вене. Зато до начала регистрации оставалось всего два часа - не придется ждать. Саран помалкивала и радовалась тихонько, что, когда заказывала паспорта, догадалась подделать еще и визы.


Когда впереди показался Минск, Луиджи свернул на проселочную дорогу. Тут уже начались колдобины и потянулся вдоль старого асфальта высокий кустарник. Проехав метров триста, остановились. Эдриан едва обратил внимание, он продолжал вбивать данные в форму регистрации, зато Луиджи развел кипучую деятельность: перерыл сумки с одеждой, достал все подозрительное, несколько непрозрачных пакетов и лопату. Маленькую - такой могилу копать замучаешься.


Ясно, санитарная остановка. Саран тоже вышла прогуляться, а когда вернулась к машине, Луиджи уже утаптывал дерн, под которым пакеты с одеждой были почти не заметны.


- А если кто-нибудь откопает? - спросила она.


- Как откопает, так и закопает. Людей не знаешь что ли?


Момент для разговора был не лучшим, но когда еще выпадет шанс? Тем более Эдриан остался в машине и не слышал.


- Что-то случилось с сестрой Эдриана, да? - тихонько спросила Саран.


Луиджи бросил еще одну лопату земли поверх пакетов.


- Татия в реанимации. Дело плохо.


И Эдриан не поехал к ней? Но вслух задавать вопрос не понадобилось.


- Я все объясню, когда доберемся до дома, - сказал Луиджи. - Так будет проще. И нагляднее.


Саран кивнула и, бросив последний взгляд на поле за кустарниками, побрела к машине. Вот он - идеальный момент для побега. Луиджи и Эдриан явно торопятся, они не станут ради нее сворачивать с маршрута. Не сейчас, когда жизнь Татии на волоске. Но удрать не позволило совершенно иррациональное чувство ответственности. Чтобы ни случилось с Татией, это наверняка было связано со взрывом и пожаром в санатории. Который случился по вине Саран. Но ведь, если бы она хоть чем-то могла помочь, ей бы сказали! Так что это? Ошметки порядочности или просто глупость?


- Охохонюшки-хо-хо, - пробормотала Саран, устраиваясь а заднем сидении, - как же давно во мне не просыпалось благородство... Ужасно давно!


Аэропорт Минска размерами не впечатлил. Терминалы в Москве были и больше, и загруженнее. А вот люди вели себя точно так же: толпились, создавали очереди на пустом месте и ругались из-за веса багажа. Ну да, ведь нельзя полететь в Европу, не прихватив в собой двадцать килограммов гречки. Луиджи протолкался прямо к стойке, и никто почему-то не захотел заступить ему дорогу. Шедший позади Эдриан, большой и явно в плохом настроении, лишь добавлял авторитетности. На их фоне на Саран никто и внимания не обратил.


Уже в салоне самолета, прячась за шторкой от солнца, она решилась попросить у Луиджи таблетку. Пока за окном автомобиля менялся пейзаж, отвлечься от боли было несложно, но три часа на одном месте в самолете обещали быть долгими. Если не боишься высоты, летать очень скучно: облака, квадраты на земле разных оттенков зеленого и желтого - и то лишь если повезет и крыло не закроет весь вид из иллюминатора. Саран не повезло. Сначала она просматривала предлагаемые журналы, потом пыталась уснуть, но в конце концов принялась рассматривать интересных попутчиков.


Большинство летело на отдых, это было понятно по азартному блеску в глазах и расслабленным лицам. Детей в салоне оказалось немного, да и те вели себя прилично: не носились, не кричали и не пытались вывернуть лоток с салатом на голову впереди сидящему пассажиру. Эдриан натянул на глаза маску для сна, но спать явно не собирался. Он что-то плел: пальцы быстро двигались, а в результате выходил не то жгут, не то фенечка из проволоки и тонких меховых шнурков. Луиджи чертил в блокноте какие-то схемы.


Саран подобралась ближе и заглянула:


- Что это?


Походило на ментальные карты: странные аббревиатуры, расходящиеся во все стороны лучи, стрелки, пересечения.


- Карта вероятностей. Я беру некое центральное событие, - кажется, Луиджи был не против поговорить, - и смотрю, какие могут быть последствия. Даже самые фантастические. А потом думаю, что с этим можно сделать. Помогает избегать сюрпризов.


Саран скосила глаза на центральную аббревиатуру: HLfT. Ну и что это может означать? В голову так сразу ничего не приходило, а спрашивать не хотелось. Пока не стоило лезть слишком глубоко. В конце концов, Луиджи Эргенте обычно не оставлял свидетелей, и чем больше узнавала Саран, тем менее вероятным становился вариант, где ее просто отпускают на все четыре стороны. Вдруг план с обольщением не сработает? Надо бы тоже начертить такой график, рассмотреть вероятности.


Пересадка в Вене растянулась на несколько часов - стыковочный рейс задержали, - так что к тому времени, когда самолет приземлился во Флоренции, было уже темно. Выйдя из аэропорта, Саран присела на лавочку, дожидаясь, пока Эдриан пригонит машину с временной стоянки. Луиджи стоял неподалеку, курил. Рядом шелестел гигантский куст агавы, теплый воздух пах бензином и дешевым мужским парфюмом, в нескольких метрах справа переругивались таксисты.


Саран подошла к Луиджи. Чувствовала, что нужно что-то сказать, но ничего толкового в голову не лезло, разве что всякие банальности.


- Давно ты работаешь с Эдрианом?


- Чуть больше десяти лет.


Луиджи затушил сигарету.


- Почему ты нанял именно серого шамана?


Раз они такая редкость, то, наверное, и стоят немало.


- А с чего ты взяла, что это я его нанял? - усмехнулся Луиджи. - Все ровно наоборот. Я помогаю Эдриану, а он отдает мне половину выручки. И при этом берет на себя большую часть работы.


- Но я про него никогда не слышала, а Луиджи Эргенте - это почти бренд.


- Вот именно. Я работаю лицом. Живу в его доме и делаю, что мне скажут, - он притворно вздохнул. - Ну и кто из нас содержанка?


Саран не успела ответить - рядом остановился черный минивэн, и Луиджи подхватил сумки, чтобы забросить их внутрь. Окна сзади были сильно тонированы, сиденья убраны, а на полу валялся толстый матрас. От водительского сидения салон автомобиля отделяло толстое стекло с выцарапанными на нем рунами. Идеальная машина для похищений.


- Обратите внимание: добровольно и с песней, - чертыхнулась Саран, вспомнив старый анекдот.


Но делать нечего, пришлось лезть внутрь и устраиваться на матрасе. Когда Луиджи, проходя мимо, захлопнул дверь, Саран подергала за ручку и убедилась, что изнутри она не открывается. Вот так и начинаются истории про глупых лис. А иногда - заканчиваются.


4



Дорога от флорентийского аэропорта до городка под названием Монтевиетто заняла чуть больше часа и показалась Саран сплошным калейдоскопом из подъемов, спусков и крутых поворотов. Не получалось определить даже общего направления движения. Автомобиль кренился то на один бок, то на другой, негромко шуршал асфальт под колесами, буквы на информационных щитах вдоль дороги складывали в незнакомые названия, а то и вовсе расплывались в невнятные белесые полосы - кажется, к концу поездки Саран снова задремала.


Она проснулась, лишь когда Эдриан остановился перед небольшим двухэтажным домиком, и Луиджи вышел из машины, чтобы открыть гараж. День в дороге показался странно выматывающим, но при мысли, что впереди еще важный разговор, Саран заставила себя взбодриться. Интересно, у них здесь есть кофе? Вроде итальянцы, должны варить всякие эспрессо и каппучино.


Снаружи дом почти не отличался от соседних: теплая охряная штукатурка на стенах, красная черепица, высокое крыльцо с небольшой террасой. Типичное жилье провинциального итальянца. Лишь вблизи стали заметны сколы и царапины на баллюстраде, слегка болтающаяся ручка на входной двери и местами облезшая краска. Внеся вещи в дом, Эдриан тут же скрылся за дверью слева от входа. Саран успела заметить лишь перила ведущей вниз лестницы. Луиджи включил свет в прихожей и обвел ее приглашающим жестом:


- Налево вход в подвал, справа ванная и туалет, дальше - кухня. Эти две двери - мой кабинет и гостиная. Спальни наверху. Чувствуй себя и располагайся.


Саран кивнула и пошла следом за ним на второй этаж. Пахло здесь не очень приятно: старым, заброшенным жильем, пылью и сыростью. К тому же сам дом оказался древним и скрипучим, как старая шарнирная кукла. Пол - местами неровный, с облупившейся краской - стонал под каждым шагом. Даже ниндзя незамеченным не проберется. Не похоже, чтобы Луиджи с Эдрианом бедствовали, так что за интерьером не ухаживали, скорее всего, намеренно. Наверху Саран встретили еще четыре двери: три спальни и вторая ванная. В потолке по середине лестничной площадки был вырезан люк - вход на чердак, по всей видимости.


Поселили ее в самой дальней комнате, довольно симпатичной, но явно не обитаемой. Кажется, пыль здесь не протирали несколько лет.


- Если что-нибудь понадобится, зови.


Луиджи ушел, оставив Саран беспомощно оглядываться по сторонам. Ну и что ей делать? Уборку? Вещей, чтобы раскладывать по полкам, все равно нет. Ложиться спать? Нельзя пока. Зови, если что-нибудь понадобиться! Ха! Как насчет зубной щетки? Или полотенца? Саран вышла из комнаты. Луиджи возился в спальне напротив, дверь была чуть приоткрыта. Ее словно приглашали заглянуть.


Саран едва слышно фыркнула и пошла к лестнице. Спальня Луиджи может и подождать, хорошо бы сначала взглянуть на весь остальной дом, особенно - на содержимое холодильника и кофемолки. Под нескончаемый мерзкий скрип половиц она изучила гостиную - просторную, но уставленную старой мебелью и неуютную, - ванную - тоже давно не знавшую ремонта, но с хотя бы относительно свежей сантехникой - и кухню. Там Саран ждало самое большое разочарование.


По сути холодильник оказался пуст. Остатки доисторической пиццы и недоеденный неделю назад салат она за еду не считала. Плюс пара кусочков нарезанного сыра, полдесятка яиц и клюквенный сироп. С одной стороны, ничего удивительного - в доме явно подолгу не жили, а с другой - что мешало завести домработницу или экономку, которая бы следила за порядком?


Хоть кофе отыскался, причем сразу несколько сортов. Саран выбрала ту пачку, которая обещала наибольшую крепость. Смолола. В этот момент на лестнице послышались шаги, и задачу по поиску джезвы и кружек удалось переложить на плечи ближнего.


- Итак? - спросила Саран, когда Луиджи выставил на стол три фарфоровые чашки. - Что там с Татией?


Сервиз был не из дешевых - стенки чашек, если взглянуть на свет, казались почти прозрачными. Сбоку на каждой извивались стилизованные буквы: FG. Чей-то личный вензель? Интересно, сервиз достался по наследству или его подарил кто-то из клиентов?


Луиджи набрал воды из-под крана и начала рассказывать:


- После пожара у Татии появились проблемы с легкими. Она не может самостоятельно дышать. И на аппарате долго не продержится. Поэтому то, над чем мы работали последние десять лет, придется завершить в кратчайшие сроки. Врачи говорят, что больше трех недель Татия не продержится. Значит, у нас есть всего три недели, чтобы уничтожить Аномалию.


- Ту самую Аномалию? - уточнила Саран.


- Ту самую, - подтвердил Луиджи и как ни в чем ни бывало принялся разливать кофе. - Сахар?


Словно на запах, из подвала вылез Эдриан. Бледнее обычного, с кругами под глазами и снова появившимися морщинами - но все равно бессовестно красивый. И грустный. Саран взглянула на него по-новому. Все-таки нечасто приходится встречать людей, которые бросают вызов мирозданию. Как пел Владимир Семенович, настоящих буйных мало.


Впервые об Аномалии Саран услышала от Олега почти двадцать лет назад. Он с Пхатти тогда только прибыл в Москву, и они начали устанавливать свои порядки. И первым под конвейер правосудия попал молодой, но способный шаман по имени Стас. Поговаривали, что он проклял кого-то не того. Но, когда страсти поутихли, Олег рассказал, что случилось на самом деле:


- Мальчишки просто играли. Есть у молодых такая забава: насылать друг на друга иллюзии и смотреть, сколько у кого уйдет времени, чтобы выпутаться.


Саран понимающе кивнула. Они с Володькой, ее первым куратором, тоже иногда так баловались. Шаман сочинял захватывающие сценарии, из которых не хотелось выбираться. Просто так. Иллюзии могли заменить отличную книгу или интересный фильм. Иногда они рассказывали истории: печальные, романтичные или смешные, - иногда помогали взглянуть на произошедшее с другой стороны. Саран особенно нравилось находить швы: невидимые на первый взгляд несоответствия, ключики к выходу. Ничего опасного в иллюзиях Володи не было: просто фантазии, осознанные сновидения.


Вот и Стас наслал на друга очередную иллюзию. Однако выбраться из нее у того не получилось. Стас прождал несколько часов, потом попытался разрушить иллюзию, но ничего не вышло. Его друг лежал на кровати, дергаясь, как в припадке, и выкрикивая что-то бессвязное. Когда же бедный неофит сначала сходил под себя, а потом то ли уснул, то ли впал в кому, Стас побежал к Олегу.


Убрать иллюзию насовсем оказалось невозможно. Олег разве что изменил ее, вместо сценария с нашествием инопланетян подсунув неофиту мир, очень похожий на настоящий, только в нем бедняга сумел выбраться из иллюзии, вернулся к любимой девушке, завел семью... Шаман утверждал, что Стас не виноват, что такое иногда случается: заклинания просто застывают, и даже смерть заклинателя не может их сломать. Говорят, Аномалия существовала всегда, проявлялась редко и нерегулярно, и сущности ее до конца никто не понимал. Просто иногда магия 'замирала'.


Из Москвы Стаса прогнали по просьбе той самой любимой девушки. Она отказалась понять и простить и несколько месяцев донимала Пхатти, пока ее несостоявшийся жених валялся с блаженной улыбкой на больничной койке. В итоге Пхатти позволил себя уговорить. Да Стас и сам не больно-то сопротивлялся: Олег нашел для него теплое местечко в другой 'кормушке' Даатона. Страсти улеглись. И через некоторое время Саран с Володей снова развлекались, превращаясь то в сказочных героев, то в неведомых тварей из морских глубин.


Аномалия существовала. Но поделать с ней ничего было нельзя. Она случалась как землетрясения, цунами и извержения вулканов. Предугадать - невозможно. Бороться - нереально. А всю жизнь бояться чего-то случайного и непостижимого - глупо. Тысячи шаманов проживали жизнь, ни разу с ней не столкнувшись. Другие рассказывали про странные случаи, забавные или грустные. У одного даже получилось создать вечный домашний фонтан: шаман собирался удивить жену, добавив в спальню романтичного бульканья. Говорят, жена должным образом впечатлилась: фонтан словно бил из стены, вода невидимкой поднималась к потолку и вновь выливалась на пол, ничуть не вредя паркету. На утро шаман решил убрать новый декоративный элемент, но не смог. Насколько Саран было известно, он журчал до сих пор. И даже вода со временем не портилась.


Но, если задуматься, кому еще под силу уничтожить Аномалию, как не тому, кто специализируется на разрушении заклинаний?


- Что такое эта Аномалия? - спросила Саран.


Луиджи взмахнул рукой, предоставляя слово напарнику. Но тот, сжав в ладонях чашку с кофе, лишь пожал плечами:


- Даже после двенадцати лет изучения, я не могу ответить на этот вопрос. Оно чем-то напоминает шов иллюзии, но в то же время сильно от него отличается. Это помеха, возможно, случайно возникшая и непредумышленная. Я знаю только, что появилась она очень давно. И чтобы добраться до истоков, даже сильному шаману нужно отдать всю свою жизнь - и жизни еще десяти тысяч существ.


Прозвучало почти как цитата и мало о чем говорило.


- Парочка сильных демонов, - пояснил Луиджи. - Только никто из них сотрудничать не захотел. Так что Эдриану пришлось накапливать силу, используя саму Аномалию. Изначально это было идеей Татии, но она не рассчитала, бросилась вперед и едва не погибла.


- Ей просто не хватило времени, - поправил напарника Эдриан.


- У нас его тоже немного осталось. Пойдем.


Луиджи отставил пустую чашку и вышел из кухни, поманив Саран за собой. Они спустились в подвал, и Луиджи щелкнул выключателем. Под потолком мигнула пару раз и загорелась древняя лампочка. Саран непроизвольно сжала металлические перила. Сначала черный минивэн, теперь это. Прямо фильм ужасов.


Подвал занимал площадь практически равную всему первому этажу. Огромное помещение разделяли лишь сваи, на которые опирались несущие стены. Саран никогда прежде не доводилось бывать в лаборатории шамана, ведь даже Настя не подпускала ее к своей святая святых, считая, что лисье присутствие может отрицательно сказаться на опытах.


Рядом с лестницей высилось несколько стеклянных шкафов с разнообразными пузырьками, пробирками и ретортами. Вдоль одной из стен висели сухие пучки трав, под ними тянулся длинный массивный стол на толстых, потрескавшихся от возраста ножках. Противоположную стену занимали какие-то карты и грифельная доска с формулами. Но подвал не был исключительно лабораторией. Разношерстный спортивный инвентарь занимал добрую треть пространства: у дальней стены из полумрака выступали кряжистые силуэты блочных тренажеров и стойки с гантелями, похожие на стройные елочки.


А посередине был начерчен мелом магический круг. Над ним изгибался полупрозрачный щит, очень похожий на тот, что Саран видела в бункере Пхатти. Только у этого щита стенки были матовыми, словно потравленными чем-то... или исцарапанными. Из-за этого Саран не сразу разглядела, что внутри кто-то был. Или не кто-то?


- Подойди, - глухо сказал Эдриан.


Он не спустился следом за Луиджи и Саран в подвал, а остался стоять у двери, наблюдая за ними и лелея в руках чашку с кофе, к которому, кажется, так и не притронулся. Саран прошла вперед и практически коснулась носом щита, пытаясь увидеть сквозь неровную поверхность, что находится в круге. На полу лежало что-то бледное, желтовато-серое. Почти бесформенное. Саран сделала шаг в сторону, разглядывая это нечто под другим углом. Потом присела, чтобы оказаться ближе. И вдруг совершенно четко различила руку: кисть с отекшими пальцами. После этого и другие части тела стали более заметны: торс, шея, голова, ноги. Сплошной жировоск. Тело лежало в позе эмбриона, сказать, женщина это или мужчина, было невозможно.


- Кто это? - спросила Саран, делая шаг назад.


- Моя мать, - донеслось с лестницы. - Запертая первым щитом, который Татия создала самостоятельно.


Саран, резко обернувшись, взглянула на шамана.


- Аномалия не дала снять его?


Это было похуже вечной иллюзии.


- Франческа прожила еще трое суток, - Эдриан начал спускаться. - Потом кислород внутри закончился, и она умерла. Татия все это время пыталась разрушить чары, сделала почти невозможное: нашла и привязала к физическому талисману нить щита, договорилась о помощи с несколькими десятками шаманов и низших духов... И это в семнадцать-то лет, практически ничего не зная и не умея, - шаман подошел к столу, отставил чашку и зябко потер ладони. - Многие погибли, Татия выжила лишь чудом, но навсегда лишилась молодости и способности накапливать в себе силу.


- Я видела седину у тебя в волосах, когда ты читал меня, но ты восстановился. Разве Татия не могла так же?


- Использование магии как игра с опасной бритвой, - Эдриан взял шерстяную кофту с одной из полок и набросил на плечи. - Можно сделать все аккуратно, можно слегка порезаться - но рана со временем затянется. Надо лишь не дать ей загноиться. Можно, конечно, перерезать артерию, и тогда смерть наступит почти мгновенно. А можно срезать слишком много, вырезать орган целиком - и он уже не отрастет. Татия отдала магии почти всю себя - осталась лишь сухая оболочка. Еще живая, но лишь благодаря тем, кто день за днем вливает в нее свои силы. Много сил. Сейчас она могущественнее, чем когда-либо... Была еще несколько дней назад, по крайней мере.


Хотелось спросить, зачем. Какое удовольствие жить так - вечной старухой, зависимой и больной? Но Саран промолчала. Возможно, она просто не могла понять, как это - остаться запертой в одном единственном теле, дряхлом, сломанном, и не иметь возможности сменить его.


- Она бы уже давно умерла, - угадав ее мысли, сказал шаман, - если бы не привязка. Татии удалось поймать Аномалию. Она нашла ее, связала с физическим воплощением, так что уже другие смогли продолжить ее работу. Но привязка действует, лишь пока жива Татия. А наша задача - накопить достаточно силы, чтобы пробиться к самому истоку и, при удаче, уничтожить его. Навсегда избавиться от Аномалии.


И снять щит посреди подвала. Наверное, об этом думал Эдриан в первую очередь. Зачем вообще было жить в этом доме? Теперь понятно, почему никто не торопился с ремонтом и не нанимал домработниц. Стоит кому увидеть, и проблем не оберешься. Но почему бы не запечатать коттедж и не поселиться где-нибудь в другом месте? Все-таки проводить день за днем рядом с полуразложившимся трупом собственной матери - это как-то нездорово. А с другой стороны - какая мотивация!.. Впрочем, тоже весьма нездоровая.


Луиджи, до этого молча наблюдавший, подошел к Саран.


- Теперь ты знаешь нашу страшную тайну, - с неуместной улыбкой произнес он. - Мы охотимся не ради денег и славы. Мы как вампиры: выкачиваем энергию из жертв. Копим ее и надеемся, что это спасет мир.


- Ради денег тоже, - заметил Эдриан. - Надо же на что-то жить.


Ненормальные! Или со временем ко всему привыкаешь? Со смерти матери Эдриана прошло двенадцать лет, наверное, чтобы не сойти с ума, ему пришлось научиться относиться ко всему философски. И тем не менее все эти двенадцать лет он кропотливо работал на то, чтобы разрушить Аномалию? Причем последние десять - совместно с Луиджи. Интересно, а тому зачем это понадобилось? Из чувства справедливости? Как-то не вязалось все это с привычным образом Луиджи Эргенте, образом меркантильного наемника и безжалостного убийцы.


Эдриан стянул со стены пучок травы и принялся толочь ее в мелкую пыль.


- Вскипяти, пожалуйста, воду, - бросил он через плечо.


Луиджи ушел, а шаман продолжил, обращаясь уже к Саран:


- Магия оставляет следы не только на том, кто творит волшбу, но и на ее жертвах. Поводок врезался довольно глубоко. Это поможет залечить рану.


Он выдвинул ящик, достал еще несколько вещей: моток марли, оранжевое перо, темно-серый слиток какого-то металла... Саран старалась наблюдать за действиями Эдриана, но ее глаза сами собой возвращались к щиту посреди подвала. Из-за этого она не заметила, когда шаман отложил ступку. Он неожиданно схватил Саран за руку и быстрым движением проколол ей палец - тонкий ланцет появился на долю секунды и снова исчез в рукаве.


Эдриан прижал к ранке маленький слиток, забормотал что-то... Саран выдернула руку - ее не удерживали.


- Что ты сделал?


- Мне нужна сила, - просто сказал шаман. - Твоя подойдет.


- Но...


- Я не возьму много. Скоро полнолуние, ты сможешь восстановиться.


На лестнице появился Луиджи с кружкой кипятка, и Эдриан как ни в чем не бывало продолжил толочь траву. Саран отошла на несколько шагов, но ничего не сказала, потом так же безропотно приняла питье. Уничтожить Аномалию - это, конечно, эпично. Как найти лекарство от рака или победить бедность. Но пока Аномалия существует, Эдриану будет нужна ее сила, а значит, можно рассчитывать на его молчание и поддержку. Но что потом?


Потом придется что-то решать.


- А теперь самое интересное, - шепнул Луиджи.


Эдриан снял с верхней полки шкафа небольшой сундучок из темного ореха с бронзовой оковкой и откинул крышку. На темно-красном бархате лежал еще один слиток, на этот раз серебряный. Саран не хотела смотреть - но снова не смогла отвести глаз. Слиток притягивал взгляд, манил, словно нечто одновременно и уродливое, и прекрасное. Смотреть на него было как расчесывать зудящую рану. А если прикоснуться? Эдриан перехватил ее руку.


- Это бездна, в которую лучше не вглядываться.


Он взял слиток, на котором застыла кровь Саран, и еще несколько таких же из ящика и по очереди поднес к слитку в сундуке: не касаясь даже, просто пронося над, застывая на долю секунды и откладывая в сторону. Серебро никак не реагировало: не шло рябью, не туманилось, даже искры ни одной не проскочило. Зато другой металл, тускло-серый, менялся кардинально - он просто начинал сыпаться, оставляя на пальцах шамана темную крошку.


Что будет, если слитка коснется живое существо?


Саран снова оглянулась на щит. Его матовая поверхность лишь слегка поблескивала в тусклом свете единственной лампочки, играя неровными гранями. Внутри щита была смерть, и еще несколько минут назад вид полуразложившегося трупа едва не заставил Саран убежать из подвала. Но теперь она смотрела на него спокойно, почти равнодушно. Зато при мысли о слитке волосы на затылке начинали шевелиться, потому что настоящей опасностью был именно он. Луиджи сказал: парочка сильных демонов? Достаточно, чтобы управлять городом, даже большой 'кормушкой'. Достаточно, чтобы считаться самым сильным шаманом и основать маленькую религию - некоторые демоны создавали секты десятками и вели за собой тысячи человек. И ни один не согласился пожертвовать собой ради уничтожения Аномалии?


Невольно вспоминались люди и низшие духи, которые окружали Татию. Они тоже жертвовали силу и время, чтобы помочь Эдриану. А сколько было невольных доноров? Слава Луиджи Эргенте гремела вот уже десять лет, на его счету были сотни удачных охот. Оправдывает ли благородная цель всю пролитую кровь? Ведь не могут же все жертвы Луиджи быть злодеями вроде Олега! Как он выбирает, кто станет следующим?


Саран повела плечами - по спине пробежал неприятный холодок - и с трудом проглотила последние капли шаманского отвара. Воистину, в эту бездну не стоит смотреть слишком долго - голова начинает идти кругом и где-то глубоко-глубоко просыпается малодушная радость, что выбирать не тебе. И отвечать за сделанный выбор - тоже.


Часть вторая. Маскарад



1



Утро следующего дня началось рано. Эдриан, чья спальня находилась по соседству со спальней Саран, зашевелился первым. Было слышно, как скрипит под его ногами паркет, хлопает дверца шкафа, а потом - ванной. Впрочем, бродил Эдриан недолго. Покончив с утренним туалетом, он спустился в подвал, и дом затих на некоторое время. Но потом проснулся Луиджи, и Саран тоже пришлось вставать.


В выделенной ей комнате от часов остался лишь бледный круг на стене, но темень за окном и отказывающиеся открываться глаза намекали на ранний час. Тем не менее Саран заставила себя проснуться. Прошлым вечером, проходя мимо зеркала, она испытала легкий шок: и вот это бледное, вечно хнычущее приведение когда-то называло себя обольстительницей? Интересно, каким образом она собиралась окончательно покорить Луиджи Эргенте, если ее вид вызывал лишь жалость? Плюс желание укутать получше одеялком и не трогать до весны. С этим надо было что-то делать, и срочно.


Для философских измышлений лучше всего подходит русский язык: вот скажешь 'бытие определяет сознание', а дальше уже, в зависимости от ситуации или интонации, думай, кто кого определил. В данном случае ход был за объективной реальностью. Ничто так не вдохновляет на красоту и гармонию, как маленькие женские штучки. В последнее время Саран предпочитала собирать волосы в высокий хвост, что было быстро и удобно, однако никоим образом не служило нынешней цели. К сожалению, заколки, шпильки и расчески остались в Москве, так что о том, чтобы соорудить на голове нечто грандиозное, и речи не шло.


Но настоящая женщина должна уметь находить выход из любой ситуации. Так что, прежде чем лечь спать, Саран намочила несколько прядей и заплела их в тонкие косички. Теперь же, пока Луиджи плескался в душе, она расплела их и получила вполне сносные локоны, которые кокетливо обрамляли лицо и подчеркивали идеальную линию подбородка. Несколько энергичных щипков добавили цвета щекам, а легкий массаж слезных желез придал глазам дополнительный блеск.


В общем, когда Луиджи вышел из душа, он натолкнулся в коридоре на нечто в меру заспанное, но довольно симпатичное.


- Доброе утро, - улыбнулась Саран и потянулась, так что один из локонов упал на лицо, а длинная футболка, в которой она спала, задралась, оголяя бедра.


Она прошла мимо, не дожидаясь ответа, словно ее мысли были заняты только тем, чтобы поскорее умыться. А когда дверь закрылась, тут же прильнула к ней ухом. Ага! Прошло несколько секунд, прежде чем Луиджи сдвинулся с места. Значит, оценил. Это хорошо, но теперь главное не перестараться. Так что за завтраком Саран вела себя скромно и сдержанно, лишь один раз задержав взгляд на губах Луиджи и позволив ему это заметить.


В душе пробуждалось почти забытое ощущение собственной власти. Что может быть приятнее, чем играть в игру, правила которой давно уже стали второй натурой? Дразнить, оттягивать удовольствие, лелея тщательно продуманные планы... Ради этого можно и встать пораньше!


После еды они с Луиджи осмотрели кухню и составили список необходимых покупок, в который Саран позднее включила и нужные ей вещи. От большинства косметики пришлось отказаться: мужчинам незачем знать, сколько всего требуется для поддержания 'естественного ухоженного вида'. Но ведь были и предметы первой необходимости: бальзам для волос, качественные пилки и гипоаллергенная тушь.


- Просто добавь в корзину все, что тебе нужно, - сказал Луиджи и протянул ей кредитку на имя Эрика Мортенсена.


Они сидели в гостиной перед ноутбуком. Судя по солидной накопительной скидке, Луиджи часто пользовался службами доставки, и в конечном итоге цена оказалась не сильно запредельной. Но Саран все равно запомнила на всякий случай номер карточки. Вдруг еще пригодится?


Вскоре после этого Эдриан вылез из подвала и уронил на диван рядом с Луиджи целый ворох распечаток.


- Взгляни, - бросил он.


Эргенте быстро пролистал кипу.


- Джинны, джентри, фейри... Все по мелочи?


Эдриан кивнул:


- Лучше так. Большое дело может затянуться, а это - практически гарантированный результат.


Саран выцепила из стопки листочек и вчиталась. Неужели кто-то нанимает знаменитого Эргенте, чтобы справиться со шкодливым домовым? Вот уж действительно из пушки по воробьям. Но, как видно, и такие люди находились. Более того, на этот раз их просьбы были услышаны. Саран осталась дожидаться курьера, а вот Луиджи с Эдрианом в течение дня дважды уходили и возвращались. То ли местные о чем-то подозревали и с каждой проблемой шли именно к ним, то ли просто округа была нехорошей, но даже в часе езды от дома охотникам нашлось, чем заняться.


Вернувшись во второй раз, Эдриан кивком предложил Саран спуститься в подвал:


- Пойдем, заварю тебе чаю.


Саран постаралась слиться со стулом, на котором сидела.


- Спасибо, но я себя и так неплохо чувствую.


Ляпнула и тут же пожалела о сказанном. Во-первых, что это за детский сад - бояться выдуманных чудовищ? Мать Эдриана была мертва, это раз, укрыта непроницаемым щитом - это два. Она не представляла бы угрозу даже в случае зомби-апокалипсиса. Во-вторых, нельзя настраивать шамана против себя. Не сейчас. В прошлый раз Эдриан забрал у нее совсем немного силы, а проколотый палец - пустяк, можно и потерпеть. Зато ее нужность давала хоть какую-то гарантию, что шаман не выдаст ее напарнику.


Улыбаемся и машем. И сотрудничаем, не выкобениваясь по пустякам. Впрочем, взять слова назад Саран не успела. Эдриан с равнодушным видом отвернулся от нее и заговорил о чем-то с Луиджи. Пришлось ждать, когда они закончат. Было неловко, к тому же подобный разговор в присутствии Эргенте создавал дополнительные трудности.


- Эдриан, - Саран ухватила шамана за рукав, когда тот уже собирался выйти из комнаты, - я думаю, мне все-таки не помешает чашечка чаю.


- Я принесу, - кивнул он.


Вот так, значит? И ведь не увяжешься следом, когда Луиджи смотрит. Ревность на ранней стадии отношений работает плохо. Сперва мужчина должен поверить, что он особенный, что его в самом деле выделили из толпы. Тогда при появлении соперника включатся не обида и жалость к себе, а правильные тестостероновые реакции: желание удержать добычу и навалять конкурентам.


Несколько минут спустя Эдриан вернулся с чашкой для Саран и новой стопкой листочков для Луиджи.


- Накануне Палио в Сиене снова расшалились кобылы. Хорошие деньги и неплохой энергетический запас.


- Сегодня поедем?


- Не уверен, - Эдриан бросил на Саран мимолетный, ничего не значащий взгляд и продолжил: - Ловить ночных кобылиц лучше всего в полнолуние, а до него еще два дня. Не знаю, стоит ли подождать или лучше не терять время.


Мастер намеков. Значит, существует вариант, когда в ночь полной Луны Луиджи не будет дома? Очень, очень удобно. Можно ли понимать это как предложение мира?


- Ночные кобылы приносят несчастье, - сказала Саран, прежде чем Луиджи успел ответить. - Как будто до полнолуния вам будет нечем заняться, - она выразительно посмотрела на толстую стопку распечаток. - Зачем рисковать?


Вот так, как будто больше всего ее волнует безопасность любимого мужчины. Сама Саран, надевая серебряные украшения, нередко посмеивалась над глупыми суевериями. Но не все суеверия были глупыми, и не всякое предостережение относилось к суевериям. Встреча с ночной кобылой действительно могла усложнить жизнь. Пот разгоряченного животного привлекал Теней, падальщиков. Сами кобылы от них не страдали, зато тех, кто выпачкался, ждали неприятные сюрпризы. Тень, стоит ей прицепиться к живому существу, начинает сосать из него энергию. В чем это проявится в дальнейшем, не известно. Если повезет, человек может прожить много лет, не замечая бродящей по пятам чужой Тени. Или погибнуть в считанные дни, если не повезет. Это немного похоже на лучевую болезнь: она может выжидать годами, а может вылезти сразу, причем в предсказуемом виде.


Лучшей защитой от Теней был свет, даже лунный.


- Если я правильно помню, встреча с ночной кобылой предвещает либо смерть, либо большую любовь, - беззаботно заметил Луиджи. - Что мне терять?


Ну да, когда-то поймать ночную кобылу считалось почетным, девушки храбрецам только так на шею вешались. А потом чахли вместе со своими избранниками и умирали с ними в один день или вскоре после, якобы не вынеся одиночества. Большая любовь, ничего не скажешь.


- Саран права, - вмешался Эдриан. - Нет причин рисковать.


Он отложил листочек, даже не взглянув на нее, но договор был заключен, и перемирие продолжилось. Когда Луиджи ушел к себе, Саран без приглашения спустилась в подвал. Шаман уже ждал ее, крутя в руках темно-серый слиток. Саран протянула руку, и острый ланцет снова проткнул кожу, на этот раз на среднем пальце. То ли разрез был больше, то ли Эдриан надавил сильнее, чем в прошлый раз, но кровь закапала почти всю поверхность слитка. И силы утекло тоже существенно больше.


- Через два дня полнолуние, - не дожидаясь, когда она начнет задавать вопросы, сказал шаман.


Саран только кивнула. Она решила больше с ним не спорить. Все равно пока выбирать не из чего. А когда появятся другие варианты, то отпадет и сама необходимость спорить. Саран ушла, не дожидаясь, когда Эдриан достанет серебряный слиток. На лестничной площадке второго этажа она столкнулась с Луиджи и улыбнулась ему тепло и ласково, а потом закрылась в комнате с чувством, что выполнила все, запланированное на день. Зерна брошены, теперь надо дать им время прорасти.


Следующий день был похож на предыдущий. Саран поменяла повязку, разобрала купленные вещи, заказала еду, а потом просто валялась несколько часов в гостиной с книгой. Луиджи и Эдриан где-то пропадали, затем возвращались, после чего шаман с очередным заряженным слитком уходил в подвал, а Луиджи шел в душ. Иногда после него на стенах оставались не смытые бледно-розовые дорожки капель.


В один из моментов, когда мужчины разбрелись каждый по своим углам, взгляд Саран упал на оставленный шаманом ноутбук. Почему-то до этого ей не приходило в голову, что у Луиджи и Эдриана разные компьютеры. Они выглядели практически одинаково, только у шаманского ноутбука не была ободрана наклейка с одного краю. Раньше Саран пользовалась только той машиной, которую дал ей Луиджи, причем, когда взыграло любопытство и она полезла смотреть, что на нем есть интересного, ноутбук оказался практически пуст. Чистая история поиска, пустая папка с временными файлами, на жестком диске - только операционная система. Ноутбук был старым, но им как будто не пользовались!


Неужели у Эдриана так же? Лисье любопытство не зря вошло в легенды. Это суровый, всепоглощающий инстинкт, бороться с которым невозможно. Прислушиваясь к льющейся воде в ванной и ловя малейший звуки из коридора, Саран подцепила ногтями крышку и зажала ладонью динамик - не приведи Луна кто-нибудь услышит звук загрузки! Ей повезло. Слабый пилик включившегося компьютера даже лисьи уши едва различили. Саран дождалась, пока загрузится рабочий стол и нетерпеливо кликнула на иконку браузера. Ничего не произошло. Она кликнула еще раз. И еще. В глубине ноутбука затрещал жесткий диск... Наконец браузер открылся. Сразу три окна. И в каждом, в качестве стартовой страницы, - содержимое почтового ящика Эдриана.


Саран не хотела вчитываться. Это была рабочая почта - куча писем с разных адресов, темой большинства было что-то вроде 'Срочно! Заплачу!'. Ничего интересного, и все равно Саран прокрутила страничку вниз. Бесполезная на первый взгляд, это все равно была информация о Луиджи Эргенте. Ею можно было воспользоваться в своих интересах, ее можно было продать.


Саран кликнула на парочку уже прочитанных писем, но ничего интересного не обнаружила. Все те же нелепые просьбы, распечатки которых регулярно притаскивал Эдриан. В папке 'Отправленное' она нашла несколько стандартных ответов. Зато список контактов порадовал неожиданными открытиями: там был перечень демонов-владетелей территорий, их представителей, известных шаманов и охотников. Жаль только, распечатать незаметно не получится, принтер стоял в кабинете Луиджи. Тем не менее список навел Саран на мысль. Она постаралась запомнить несколько нужных контактов. Писать с компьютера Эдриана было бы неразумно, а вот от Луиджи стоило попробовать. Надо только вовремя удалять историю.


Внезапно Саран поняла, уже очень давно не слышит шума воды в ванной. Значит, Луиджи мог выйти в любой момент. Пора закругляться. Она почистила журнал браузера, но, когда попыталась его закрыть, компьютер снова повис. Что это за динозавр, который даже с почтовиком справиться не может? Саран досадливо покрутила курсором, щелкнула еще несколько раз на крестик в правом верхнем углу - без толку.


Скрипнула дверь подвала. Эдриан! И Луиджи явно возится в ванной, собираясь выходить. Надо было удирать, но Саран все равно выждала еще немного. Нервно застучала по тачпэду, кажется, нажала не непрочитанное письмо, браузер открыл пустую страницу, медленно и мучительно подгружая содержимое. Шаги прозвучали совсем близко. Саран захлопнула крышку ноутбука и пулей метнулась к окну. Спряталась за тяжелой бархатной портьерой.


Идиотка! Надо было просто лечь на диван и притвориться, что читает. Слишком поздно. Вот скрипнула половица у самой лестницы, потом шаги на кухне - у входа в гостиную Эдриан даже не задержался. По ногам лизнул сквозняк - должно быть, открылось окно. Края портьер слабо заколыхались, натягиваясь. Саран привстала на цыпочки и выглянула в щелку. Эдриан шел обратно. Не нашел того, что искал? Вот бы ушел в подвал и не высовывался до самого вечера!


Шаман остановился у дверей ванной, стукнул пару раз.


- Джиджи?


Из-за двери вопросительно промычали.


- Зайди ко мне, когда вылезешь.


Эдриан не стал задерживаться в коридоре и действительно ушел в подвал. Саран подождала полминуты и выбралась из-за портьеры. Отряхнула пыль с одежды, задумчиво почесала нос. По-хорошему надо было снова включать ноутбук и заметать следы. Но адреналин схлынул, и решиться залезть в компьютер Эдриана, когда Луиджи в любой момент мог выйти из ванной и увидеть ее, оказалось непросто. Саран мужественно стиснула зубы и, оглядываясь через плечо каждые две секунды, снова включила ноутбук. Дождалась, пока система запустится.


Браузер так и не загрузил письмо, но теперь работал более шустро. Позволил удалить последние записи в журнале и послушно закрылся. Саран постаралась положить ноутбук так, как он лежал до ее прихода, и на нетвердых ногах ушла на кухню. Снимать стресс чашечкой кофе и вкусной пиццей.


Выйдя из ванной, Луиджи направился прямиком в подвал. И что-то дернуло Саран отправиться следом. Пока мужчин не было, она неплохо изучила дом, вычислила самые скрипучие половицы и те, ступать на которые было безопасно. Знала, что однажды пригодится. Она подобралась к двери подвала и чуть приоткрыла ее - буквально на сантиметр. Если открыть дверь шире, петли начнут скрипеть, это она тоже успела выяснить.


- Вот, взгляни, - сказал Эдриан.


Саран не видела, что происходит, но отчетливо слышала. И звук, который последовал за словами шамана, точно был щелчком мыши. Третий компьютер? Несколько минут в подвале было тихо, потом Эдриан спросил:


- Что думаешь?


Луиджи ответил не сразу.


- Продолжим наблюдать. Это может оказаться случайностью, а может к чему-то привести. Но пока сказать сложно.


- Я могу поставить дополнительный контур. Но мне нужен пустой дом.


- Если хочешь. Сколько на это уйдет времени?


- Пара часов.


- Постараюсь организовать.


Луиджи пошел к двери, и Саран бросилась прочь, лишь чудом не наступив ни на одну из скрипящих половиц. Она взлетела по лестнице на второй этаж и оказалась у себя в комнате еще до того, как Луиджи вышел из подвала. Сердце бешенно колотилось. О чем они говорили? О ком? Смутное подозрение переросло в уверенность, когда спустя всего минуту, в дверь постучали.


Саран схватила с тумбочки первую попавшуюся книгу и постаралась придать голосу чуть-чуть досадливых ноток:


- Да?


Непринужденная поза, расслабленное лицо, ровное дыхание. Капелька недовольства: в конце концов, ее отрывают от чтения!


Луиджи вошел. На нем были старая заношенная футболка и спортивные штаны свободного покроя, на губах играла легкая улыбка. Весь его вид говорил: смотри, какой я милый и домашний, и совсем не страшный. Саран подобралась.


- Как настроение?


- Нормально, - ответила Саран. Голос прозвучал на несколько тонов выше обычного.


- Эдриан пока ищет новое дело, это может затянуться, а мне надо съездить во Флоренцию по делам. Не хочешь со мной?


Так вот как он намеревался 'организовать' пару часов. И ни одной подходящей причины, чтобы отказаться.


- Это будет считаться свиданием? - спросила Саран, чтобы потянуть время.


- А ты хочешь?


Эргенте обожал отвечать вопросом на вопрос. Если он когда-нибудь решит завязать с охотой, то может смело устраиваться прокурором. Или психологом. Впрочем, нет, лучше не стоит. Такие психологи и до настоящих проблем с психикой довести могут.


Но его вопрос заставил Саран всерьез задуматься. Одной лишь Луне известно, что Луиджи Эргенте может представлять под свиданием. Ужин в ресторане? Поцелуи под ночным небом? Секс? Может, пока не торопить события и ограничиться простой дружеской поездкой? Она тут же одернула себя. Не о том думаешь, подруга. Нужно найти повод для отказа, а не планировать совместный досуг. Знать бы еще, что задумал Эдриан, какой еще контур собирается установить.


- Я не очень хорошо себя чувствую, - Саран постаралась шмыгнуть носом, вышло не очень убедительно, поэтому она быстро уточнила: - Горло болит.


- Заедем по пути в аптеку.


Какая жалость, что она не умеет читать мысли! Впрочем, и без телепатии было ясно: Луиджи не отвяжется. Обычно он был куда сговорчивее, так что либо вознамерился вытащить ее из дома любой ценой, либо знает, что она знает... А, к черту! Не может же она всю жизнь теперь не выходить из комнаты? Если не сейчас, так в какой-нибудь другой день. Но лучше бы, конечно, не сейчас.


- Дашь мне минутку? - спросила она, мило улыбнувшись.


Если Луиджи и почуял подвох, то ничего делать не стал.


- Я подожду внизу, - сказал он и вышел.


Саран прикусила ноготь, раздумывая. Допустим, она помешает Эдриану осуществить задуманное. Что дальше? Он ее силком вытолкает из дома? Но тогда и контур ставить не надо - можно сразу в клетку посадить. Возможно, придумает новый предлог. А если и на этот раз ничего не выйдет? Либо отстанет, либо расскажет обо всем Луиджи. Как ни крути, а ситуация паршивая. Позволить Эдриану свободно колдовать нельзя. Каким бы хорошим человеком его ни считал Луиджи, а он все равно оставался шаманом, первым врагом для лисы.


Время шло. Так и не придумав ничего конкретного, Саран вышла из своей комнаты и направилась в ванную. Что делать потом, потом и будем думать. Сейчас надо разбираться с насущными проблемами. Она достала из пачки новый рулон туалетной бумаги, бросила его в унитаз и спустила воду. Потом сняла с держателя лейку душа, зажала его сидением и повернула вентиль. Это должно было занять Эдриана на некоторое время.


Она быстро спустилась по лестнице к дожидавшемуся ее Луиджи.


- Поехали!


2



Выйдя из дома, Саран мгновенно опьянела от распахнувшегося перед ней пространства. Идя к машине, она вертела головой во все стороны, пытаясь разглядеть все то, что ускользнуло от ее внимания в день приезда и не было видно из окна. Монтевиетто располагался на вершине холма, а дом Эдриана находился в самом центре. От того места, где стояла Саран, узкие улочки уходили вниз, изгибаясь под самыми неожиданными углами. Причудливый рельеф диктовал архитекторам древности свои правила, и теперь, смотря на город практически с самой вершины, Саран видела перед собой странный лабиринт. Казалось, в нем не было ни одного прямого угла, ни одного ровного участка длиной больше ста метров.


'Без карты далеко не уйдешь', - с сожалением и в то же время азартом подумала она.


Спасибо Луне, отъехали они до того, как Эдриан обнаружил диверсию. Эргенте не включил радио, и они проделали весь путь в относительной тишине, только иногда Луиджи указывал ей на какие-то интересные места, мимо которых они проезжали. Когда въехали во Флоренцию, Луиджи на мгновение оторвался от дороги и сказал:


- Parlero in italiano.


- Но я...


Он покачал головой и повторил:


- No, solo in italiano.


И сдержал обещание. С этого момента он говорил только по-итальянски, причем много. Кажется, рассказывал про город и его историю. Три слова повторялись чаще остальных: 'palazzo', 'ponte' и 'Medici'. Саран понимала примерно треть сказанного, в основном, благодаря знанию французского. Плюс Луиджи все же старался говорить медленно и внятно, хотя, отвлекаясь на дорогу или еще что-нибудь, то и дело возвращался к привычному темпу речи.

ТЕЛЕГРАМ

Канал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками

Книжный Вестник

Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)

Поиск книг

Свежие любовные романы в удобных форматах

Любовные романы

О психологии, саморазвитии и личностном росте

Саморазвитие

Детективы и триллеры, все новинки

Детективы

Фантастика и фэнтези, все новинки

Фантастика

Отборные классические книги

Классика
ВКОНТАКТЕ

Цитаты, афоризмы, стихи, книжные подборки, обсуждения и многое другое

Книжный Вестник
БИБЛИОТЕКИ

Библиотека с любовными романами, которая наверняка придётся по вкусу женской части аудитории

Любовные романы

Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров

Фантастика

Самые популярные книги в формате фб2

Топ фб2 книги