Природа

Рисунок Е. Стерлиговой

Коту вынесли на крыльцо блюдечко молока, а на злобца даже не посмотрели. Ну и пусть. Он забрался под широкую, исцарапанную ножом скамейку из псевдодерева — чтобы не пнули — и негромко зарычал. Кошак будто всем нужен, а злобец — никому…

— Пшел вон, облезлый! Нельзя тут!

Не облезлый вовсе, а пушистый. Пушистей кота… Люди опасливо обходили скамейку. Некоторые ругались. Потом двор опустел, и злобец вылез наружу. На болотцах Рощи растет съедобный окор, сочный и безвкусный…

Дорога была широкая, хорошая, бежать по ней вниз вприпрыжку — одно удовольствие. Он сегодня еще одно место за пределами Рощи исследовал! Поглядел на большие, до неба, кучи белых камней и человечьи дома, внутри которых шумит. И на дощатый сарай с крыльцом, где молоко. Рощу он знает всю, только в запретном месте ни разу не бывал, а тут, снаружи, много такого… странного. И страшновато: вдруг дорога назад, к Роще, возьмет и пропадет, или кто-нибудь погонится… Вот, наконец, внешний забор, около стоят два цветных плаката. На левом — серо-бело-желтое пятно, это Роща нарисована, в уменьшенном виде. А на правом — точно такое же пятно, только зеленое, с голубыми кружочками и ниточками. Это когда-то раньше Роща была такая. Злобец пролез в дырку и оказался в узком проходе между двумя заборами — здесь надо осторожно, один раз он побежал и тут же напоролся на стекло. И всякое другое валяется и хрустит, когда наступаешь… Еще дырка, теперь во внутреннем заборе, а за ней — такая привычная, знакомая местность: облепленные пнями холмы, из красивой радужной воды озера торчат остатки брошенных человеческих машин и толстые бледные стебли окора, тут же плавают белые цветки, похожие на мятые бумажки (люди называют их «иммитантами»), прозрачные мальки величиной с кулак и хорошая черная штука для колеса. На ней по воде можно кататься.

В зарослях окора подозрительно зашуршало, и злобец припустил во весь дух — вдруг водяная кошка? Она большая и глупая, жрет мальков. Злобец один раз кинул в нее палкой — не попал, она за ним погналась, пришлось ему залезть на крышу вон той полуразвалившейся будки. А водяная кошка сидела внизу, глядела на него, склонив набок мокрую круглую башку, и противно тянула:

— Мя-а-а-а-ау!

Долго сидела, потом ушла. Она не страшная, но лучше с нею не связываться.

На холме злобец отдышался. Тут росли пни и большие скользкие грибы в лужицах грибного молока, от которого можно помереть. Вот настоящего бы молока попробовать… А он сейчас возьмет и пойдет в запретное место — раз никому не нужен! Интересно, что там такое и почему туда нельзя… Он уже давно собирался. Вот теперь и пойдет… Злобец поглядел по сторонам и затрусил к странной темной штуке, торчавшей на горизонте, как поднятый палец. Запретное место — там. Люди, которые приходят в Рощу, огородили его колючей проволокой и понаставили плакатов с одной и той же картинкой: человеческий силуэт, перечеркнутый крест-накрест. А за проволокой — холмы да лужи, вода в которых сама собой начинает иногда пузыриться. И темный палец… Здорово будет на все это вблизи посмотреть!

Вокруг рос твердый желтый лишайник, валялись всякие посудины — люди из них едят, а здесь они просто так. Съежившись, чтобы не оцарапаться, злобец пролез под проволокой. Всем нельзя, а ему можно! Вода в лужицах — их тут много-много — пахла чем-то едким и весело клокотала. А вот и палец. Покачивается, скрипит, в стороны от его верхушки отходит несколько тонких штук, словно тоже из проволоки сделанных. Злобцу стало страшно, он попятился и чуть слышно зарычал. Это не столб. Он видел столбы — стоят себе в ряд около Клейкого болота и совсем не такие. Гладкие, не скрипят… Вдруг он понял, что это. Сам понял. Это же пень! Вот какими пни становятся, когда вырастают! Теперь он знает. Злобец радостно запрыгал вокруг пня, а потом побежал дальше. Кучи мокрого серого песка — кругом сухо и тепло, а они все равно мокрые, им хоть бы что. Лохмы прозрачной пленки, в которую все заворачивают, — вон ее тут сколько, шуршит на ветру. Хорошо в запретном месте, интересное все. А страшен только выросший пень, но его злобец уже перестал бояться. Разве что чуть-чуть. Опять кусок машины. Полувыпотрошенный матрац — наверно, тут раньше спал кто-то. Вдруг он увидел впереди зеленое…

Оно было — как на большом цветном плакате, какие висят на стенках урчащего человечьего дома за забором («травка» и два «кустика» с «листочками»). Живое… При-ро-да, вот как это называется. Он сам природу нашел! Злобец осторожно потрогал травку, а кустики трогать побоялся — вдруг поломаются. Может, поэтому сюда и не пускают? Он долго сидел около природы, пока облачное небо не помутнело и не захотелось есть. Тогда он побежал обратно, к болотцам, где рос окор. И все оглядывался.

Назавтра злобец опять отправился в запретное место. Сердце прыгало, и молока совсем не хотелось. Около шаткого мостика через протухшее узкое болотце сидела водяная кошка — вертела глупой и, как всегда, мокрой башкой и мерзко тянула свое «мя-а-а-а-ау». Злобец побежал в обход, мимо тускло сверкающей кучи стекла. Через другое болотце, все в кочках, заросшее серыми стебельками ковырника. Но только он решил, что опасность осталась позади, как снова заметил водяную кошку — теперь она выглядывала из-за камня и вроде бы за ним следила. Он стал петлять по Роще, настороженно озираясь по сторонам и рыча для острастки. Водяная кошка если увидит природу — тут же слопает, она такая. Наконец она от него отвязалась, и злобец прямиком рванул в запретное место, к выросшему до самых облаков пню, к зеленому пятну…

Вот она, природа. Хорошо около нее сидеть. Шевелится на ветру, как живая. Да она и есть живая — и все понимает. Это раньше злобец был никому не нужен, а теперь он природу нашел. Интересно, что она ест? Маленькая она совсем и слабая… Только бы кто-нибудь вроде водяной кошки сюда не подобрался. Другой природы в Роще нету, хотя Роща большая, если вдоль забора — два дня нужно, чтобы всю обежать.

— Я тебе чего-нибудь принесу! — пообещал злобец, уходя.

Лужи запретного места бурлили сегодня особенно сердито, висели над ними маленькие, словно игрушечные, облака едкого пара. Страшновато, зато здесь природа. Что бы такое ей принести? Чтобы понравилось…

Он грыз водянистый стебель окора и придумывал, что бы раздобыть для природы, когда вдруг громко зашипело в отдалении, заклокотало, а потом в небе появились летающие машины, где-то закричали человеческим голосом. Это же в той стороне, где запретное место! Злобец никогда еще так не бегал. Он издалека увидел перед проволокой машину на гусеничном ходу, людей в комбинезонах, с непонятными штуками на лицах, а пня, похожего на палец, больше не было, и висело над запретным местом огромное грязное облако, а еще выше — летающие машины, из которых что-то падало и лилось… И воздух был едким, плохим. Злобец кинулся к проволоке, но тут кто-то пнул его так, что он отлетел назад. За что? А там, где страшно клокочет, природа осталась, и никого нет около нее… Люди что-то говорили. Злобец прислушался. Говорили вразнобой:

— Это один очаг из восемнадцати. На месте остальных тоже леса раньше были… Хорошо хоть, вовремя опомнились!

— Присмотрите за этим существом, оно разумное! Одна из последних зарегистрированных мутаций…

— Все отходы в одно место валили, а нам теперь расхлебывать…

— А зачем в зону реакции лезет, если разумное? Пшел вон отсюда!..

— С вертолетов передают — нейтрализатор на исходе, надо еще!

Одни слова злобец понимал, а другие — нет. Он съежился около машины с гусеницами и тоненько заскулил. Там у него природа…