Притворись мною (СИ)

Глава 21

ДЭМИС

Когда я просил остаться, я имел введу просто переночевать вместе.

Под одним одеялом.

В нашей комнате.

В нашем доме.

В обнимку.

Уткнуться в любимую шею, вдыхать родной запах и спать.

Рядом, вместе. От одной мысли, что придется спать одному, в холодной, пустой постели становится дурно.

Я не могу, черт возьми, уснуть без нее.

Поэтому и поперся в ту ночь к ней.

Не смогу уже без нее.

И сегодня, когда она сказала, что ей пора домой, у меня закружилась голова.

Как домой?

Тут твой дом, я же говорил, рядом со мной!

Но заставлять не могу, хочу чтобы сама захотела остаться.

Чтобы тоже не могла спать без меня.

Хочу, чтобы как меня, ее распирало.

Чтобы башку сносило, как меня сносит.

Хочу…

Ее хочу, навечно, рядом, в постели, в комнате, в доме, везде, где Я, там — она.

Чтобы не могла без меня.

Знаю же, что и ее прет от меня.

Что не может она без меня.

Что есть ко мне чувства.

Понять не могу, почему постоянно хочет держаться по дальше?!

И сейчас вижу, хочет остаться. Но… что-то не так…

И когда она соглашается остаться, я взлетаю, с трудом заставляю себя сдержаться, дедушка рядом.

Но оказалось просто остаться с ней невозможно, хочется постоянно трогать, не отлипать от нее.

Я в принципе не могу отлипнуть от нее, особенно когда остаемся одни.

Голые.

Тело к телу, кожа к коже.

Алиска, дышит через раз.

Дрожит и горит одновременно.

Горячая моя девочка, башку рвет, стоит ей смотреть на меня своим горящим взглядом.

Дышим часто, рвано, и через раз.

Знаю не должен был доводить до этого.

Не планировал.

Хотел уснуть в любимых объятиях.

Знаю у нее еще болит…там.

Хоть и не говорит, знаю.

Ни дурак.

Раздвигает ноги и я падаю в ее промежность.

— Хочу…тебя.

— Алис…..-капельки пота падают со лба, она притягивает мою голову к себе ближе, целует, слизывает скатившееся капельки, член трется о ее влажные складочки, трусь, размазываю влагу, — пиздец, такая горячая, — она приподнимается, головка скользит внутрь.

— Хочу… — гладит плечи, царапая кожу ногтями.

— Будет больно, я не хочу делать больно, — мелкая, моя сладкая извивается подо мной, я трусь, и вхожу только головкой, стараюсь не делать больно.

— Дэмис, милый, — блядь, впервые она назвала меня так, милый…блядь, она дрожит, покрывается мурашками, — войди в меня.

— Скажи, если будет больно, — делаю толчок и вхожу, Алиса кричит, напрягается, скрещивает ноги у меня за спиной. Не двигаюсь, даю время привыкнуть, но остановится не смогу. Алиса целует меня, кусает губы, причиняя боль, а я конченный болван, торчу от ее прикосновений. Выскальзываю, и сразу вхожу. Дрожу, такая тугаю и узкая, захватывает мой член, прижимает, доставляя наслаждение, которое я не испытывал никогда. По телу проходит дрожь, голова словно в тумане. Двигаюсь медленно и нежно, не причиняю боли, чувствую, что расслабилась и наслаждается каждым толчком, подтверждает стонами. Кричит, извивается подо мной, выгибается и двигается навстречу, ловя такт моим движениям. Влага стекает по ее ногам, мокро. Слишком. Горячо. Уффф. Лишь бы не сорваться, не слететь с катушек. Толчок, еще и еще.

— Боже….- еле выговаривает Алиса, двигаясь мне на встречу, — хочу чаще. глубже, — блядь я словно этого ждал от нее. Как будто она нажала на кнопку. Держись мелкая, малышка моя.

Хватаю под ягодицы, приподнимаю и вхожу еще глубже, движения частые и быстрые, я не смогу уже остановится. Стоны слетают с наших губ, влажные, мокрые хлюпки слышны по всей комнате.

— Смотри мне в глаза, хочу видеть, — смотрит, взгляд затуманенный, оторваться не могу. Жадными движениями вколачиваюсь в любимое тело.

— Дэмис…

— Да милая..- припадаю к соскам ртом, кручу, сосу, чувствуя как из нее уже вытекает смазка. Море смазки, я с удовольствием скольжу в ней, качаюсь. Дрожу. Мы мокрые. Потные. Горячие. Оба.

— Ахххххх Дэмис…….

— Да, милая……… тебе больно?

— Нет, это божественно, — я срываюсь и беру ее, так как хочу, лишь убедившись, что ей не больно.

— Боже… — зарывает пальцы в мои волосы, тянет больно, крики удовольствия срываются с ее губ, она закатывает глаза и улетает. Чувствую ее пульсацию и дрожь во всем теле.

— Глаза…..черт, — кончаю следом в нее, — в глаза мне смотри. Открой глаза, — она повинуется и от ее взгляда я улетаю………в рай.

Падаю сверху, давлю своим телом, всасываю кожу, хочу пометить.

Хочу чтобы все знали, что занята она.

Мною.

Она моя.

— Ты в меня кончил? — она толкает меня в грудь, — блин у меня же засос будет!

— Ну и что, — улыбаюсь, приподнимаюсь, смотрю в любимые глаза.

— Иди сюда, — тянет обратно и засасывает мою кожу, в области груди. Смеюсь.

— Можешь всего меня пометить!

— Правда?

— Что за вопрос?

— Не знаю… если кто увидит.

— Никто не увидит, только на шее увидят, хочешь ставь на шее.

— На шее нет, стыдно перед дедом.

— Только из-за деда?

— Да, — щекочу, — я на все тело могу, чтобы все видели.

— Меня никто не видит, только ты.

— А…эта краля твоя? — ревнует, она меня ревнует!

— У меня нет крали, мы уже говорили об этом. Я только твой, — я вижу как загораются ее глаза.

— Буду верить.

— А тебе ничего не остается, только верить и доверять.

— Пошли в душ? — отталкивает меня в грудь.

— Нет, утром, — скатываюсь с нее на бок, тяну ее к себе, она прижимается ко мне ягодицами, член сразу же подает признаки, втыкаясь в ее упругий зад, — пусть твое тело впитает в себя мою сперму.

— Так нельзя, нужно в душ, — пытается вырваться.

— Тише, ты же дразнишь его, — делаю толчок между ее ягодиц, — и меня, — засасываю мочку уха.

— Все, лежу неподвижно, мне там…больно.

— Сильно? Хочешь поедем к врачу, утром?

— Нет, Дэмис, никаких врачей, все спим, к утру прилипнем друг к дургу, — смеется, — все высохнет.

— Пусть, — выключаю ночник, засыпаем мгновенно, сначала она, потом я.

***

Я упал на облака из ваты, потому как мягко, тепло и что-то пушистое щекочет нос.

Улыбаюсь. Как я мог упасть на ватные облака?

Это как мечта из детства, всегда, когда смотрел мультик, советский, "Трям, здравствуйте", мечтал покататься на облаках.

По-моему сбылась.

Или все таки нет?

Разлепляю глаза, Алиска, щекочет мой нос своими волосами и улыбается.

Тяну ее за руку на себя.

Просыпаюсь, когда она оказывается сверху.

— Я все отдам, за такое каждое утро! — целую, обнимаю, вдыхаю запах любимого человека.

Руки плавно перемещаются с бедер на талию, под сарафан. Алиска перехватывает их, отстраняется.

— Нас ждут на завтрак!

— Подождут! Иди сюда, — блин, она успевает встать с меня.

— Нет, пошли. Там дедушка, я приготовила омлет. Сказал не дотронется, пока мы не спустимся.

— Ну Алис… малыш… — протираю глаза.

— Ты долго спишь, вставай, — стягивает с меня покрывало, — у тебя пять минут, — говорит и убегает, облом. Придутся вставать.

— Ну ты и дрыхнешь! — говорит дед с ходу, — время видел?

— Доброе утро, — сажусь с Алисой, которая уже наполняет мою тарелку омлетом и блинами, — мне спешить некуда.

— На работу?

— Не хочу. Я устал, имею право на полноценный отдых.

— Все хорошо, но надо появится в офисе, на пару минут, сам знаешь.

— Знаю, я заеду. Алис, поедешь со мной?

— Нет, я домой. Ты обещал.

— Что будешь дома делать? Побудь со стариком, — дед не угомонится.

— Потом, как-нибудь еще приеду.

— Переедет, она хотела сказать, что скоро переедет, навсегда, — Алиса почему-то бледнеет.

— Скорей бы уже. Да, кстати, что там со свадьбой? — спрашивает дед.

— Все пучком. Послезавтра, Алиса, идем снимать мерки платья.

— Что? Почему послезавтра? — она пьет воду, ее мелко потряхивает.

— Ты боишься? Без платья собралась замуж? — смеюсь, — можно и без, я тебя понимаю любимая, хочется скорей, а платье шить долго.

— Дэмис, ты невозможный! — мы с дедом смеемся, — все…

— Что все?

— Если ты закончил, то поедем? Отвези меня домой.

— Отвезу.

— Опять меня оставляют одного, — жалуется дед.

— Хватит грустить, ты не один, вон тетя Валя с тобой.

— Та! Она мне уже надоела! — говорит громко, чтобы тет Валя, которая дожаривает блины, услышала.

— Что? — возмущается тетя Валя, — значит надоела? Все, больше не буду развлекать вас своими историями, и смотреть кино с вами я не буду! — она надувает губы, и отворачивается к окну.

Ну вот теперь спокойно можно уехать, они буду заняты примирением. Я знаю же, дед любит тет Валю, как свою дочку. Они как маленькие дети, капризные. Всегда спорят и ругаются. И вот сейчас, уверен, ему будет не скучно.

Всю дорогу держу Алису за руку, не могу оторваться и расставаться с ней тоже не могу.

Знаю, что не надолго однако не могу и все.

— Чем будешь заниматься, пока я буду в офисе?

— Не знаю. С мамой побуду, если она конечно будет дома. И домашними делами.

— Никуда не поедешь. Хорошо, будешь ждать меня дома.

— Ты приедешь сегодня?

— Да, после офиса заеду, — целую ее руку, — может со мной поедешь, в офис? — что ей дома делать без меня, вот что? Она не будет скучать? Пусть со мной будет, всегда перед глазами. Ей без меня делать нечего!

— Нет, я домой, — упрямая девочка, — с Алис… Алиной поговорю, — она жутко волнуется и краснеет.

— С офиса можешь с ней поговорить. Поехали со мной? Ну малыш, — блядь я чертов маньяк, ен могу без нее ни минуты, а она может, домой хочет! Ну поговоришь ты со своей сестрой, с мамой по телефону с офиса в чем проблема? Проблема в том, что я раньше не спрашивал бы, запихал бы в машину и в офис с собой, сейчас же не могу, против ее воли, хочу чтобы сама хотела, быть со мной……-Алис….- целую ее ледяные руки, — ты замерзла?

— Нет, со мной все в порядке. Просто отвези меня домой. Пожалуйста.

— Хорошо.

Долго не могу отпустить ее из своих объятий, стоя у ее ворот. Будто прощаюсь на совсем. Мороз по коже, от собственных мыслей. С чего бы нам прощаться на совсем?

Отъезжаю, когда дверь за ней закрывается.

Какая-то тревога душит, давит в груди.

Алиса.

Она волновалась.

Заледенела.

И долго смотрела, не отрываясь, когда я сел в машину.

Разворачиваюсь.

Открываю ворота и бегу в дом.

Алиса стоит на верху лестницы, не успела дойти до своей комнаты.

Глаза мокрые что-ли, блестят, или мне кажется.

Смотрю снизу на нее.

Она бежит, спускается ко мне по лестнице.

В объятия.

Обнимает.

— Что случилось? — спрашивает, все так же обнимает, крепко прижимает. Громко дышит.

— Не знаю. Не хочу отпускать. Не могу отпускать.