Притворись мною (СИ)

Глава 31

АЛИНА

Горячее дыхание обжигает кожу, вызывая тонну мурашек по всему телу, и нежное покалывание внизу живота.

Чувствую как искры возбуждения проходят по телу, стону, зарывая пальцы в его волосы.

Руки нежно, не торопливо сжимают груди, вылизывая соски.

Дэмис втягивает в рот сосок, вызывая у меня стон.

Горячий, возбужденный, он нависает сверху, ноги сами расходятся в стороны, открывая доступ к самому сокровенному.

Дэмис входит, начинает плавно двигаться.

— О Боги… — я постанываю от каждого его плавного толчка.

— Проснись родная, — не свои голосом произносит Демис и целует губы.

Открываю глаза и понимаю, что я не во сне. И слава Богу, было бы не нормально, если бы мне снились такие сны.

— Что ты делаешь? — сквозь сон говорю возбуждённым голосом, обнимаю его за плечи, ноги поднимаю и скрещиваю их у него на спине, двигаюсь в такт его движением. Он громко стонет и закатывает глаза, от нахлынувшего удовольствия.

— Дарю нам волшебное утро, — хватает меня под ягодицы, входит глубже, ускоряя свои движения, — вот так, да, девочка моя.

Толчок, еще и еще.

Наши стоны летают по всей комнате. Тело к телу, кожа к коже. Мы мокрые, горячие и возбужденные, целуемся, кусаемся, дарим друг другу незабываемое наслаждение.

Оргазм накрывает одновременно, я кричу, он рычит, изливая в меня свое удовольствие.

Заваливается сверху, пытается отдышатся.

Потом резко перекатывается на спину, тянет меня на себя.

— Я хочу дочку, такую же, как ты. Я готов выполнять все ее и твои капризы, — целует в макушку, — Алис подари мне дочку.

Волшебное утро разбивается, как хрустальная ваза.

Я не могу ему сказать, что не смогу иметь детей, что будет чудом, если я забеременею.

Так сказал врач, о походе к которому я не смогла сказать.

Скрыла.

— Алис, чего молчишь? Ты напряглась?

— Нет, — сглатываю, — все в порядке.

— Когда у тебя были месячные?

— Дэмис! Как ты можешь спрашивать меня о подобных вещах?

— Алиса, — он опять нависает надо мной, смеется, — это "нормальные" вещи. Я хочу знать, может ты уже беременная, — гладит мой не плоский живот, я смущаюсь.

Всегда комплексовала из-за своего не плоского живота. Не скажу, что свисает, но животик, он всегда у меня был. А вот ему кажется нравится, потому как он целует мой живот.

— У меня скоро должны пойти месячные, — во всяком случаи так сказала мне врач, до этого я не следила за циклом.

— Откуда ты знаешь? Может и не пойдут. Сразу родим себе булочку.

— У меня иногда болит живот, это как бы предменструальная боль. Все тема закрыта, я не хочу с тобой говорить на такую тему, — поднимаюсь и иду в душ. Он следом.

— Алис, ты всегда будешь говорить со мной на эту тему, — он включает воду и берет шампунь, — ты даже побледнела, а это есть признаки беременности. Когда у тебя были последние месячные?

— Дём, — он намыливает мои волосы, перехватывает мои руки, давая понять, что сам справится.

— Когда Алис?

— Я не помню. Не следила, никогда за циклом.

— Мы пойдем к врачу, — я прихожу в ужас. Если ни дай Бог он узнает о моей проблеме со здоровьем, меня начинает колотить, я делаю воду горячее, чтобы не трястись.

— Я не хочу к врачу.

— Ни сейчас, после свадьбы. Сейчас уже не успеваем, много предсвадебных хлопот, Алис, — он смотрит внимательно на мое лицо.

— Что?

— Ты же не пила никакие противозачаточные?

— Не пила, — ну не знаю, можно ли считать те две таблетки, как противозачаточные? Конечно я про них ему не говорю, но вспоминаю, что пошла к врачу именно за тем, чтобы она выписала мне противозачаточные. Это тоже считается ложью?! Сколько еще я ему буду врать.

— Умница моя, значит у нас скоро будет булочка. Уверен, — он коротко целует.

Кто-то стучит в дверь комнаты, и я готова расцеловать его. Кто бы то не был.

— Дэмис, сынок.

— Да теть Валь, — он выглядывает в приоткрытую дверь.

— Там курьер, ждет вас. Оставлять и уходить не хочет.

— Я сейчас выйду, пару минут.

Он наспех одевается, выходит. Оставляя меня одну, со своими соплями.

Я смываю с себя пено и неохотно выхожу их душа. Вытираюсь, заматываю волосы в полотенце. Быстро прохожу в комнату, одеваюсь, пока он не вернулся.

— Малышка моя, закрой глаза, — он подходит ко мне со спины, я стою перед зеркалом, — ну же я жду.

Я закрываю, и чувствую его руки на моих плечах. А потом и холодный металл на своей кожи вокруг шеи.

— Не открывай глаза, потерпи.

Потом он надевает серьги, кольцо и браслет.

— Теперь открой.

Я открываю и замираю от чарующей красоты.

— Завтра будешь в этом, на вечере. И я хотел, чтобы ты это не снимала, тебе очень идет.

— Дэмис это так красиво, — я поворачиваюсь, обнимаю и понимаю, что не заслужила всего этого, — ты даришь это мне? — слезы срываются с моих глаз.

— Тебе конечно! — целует, — ты чего плачешь? — вытирает слезы, еще крепче прижимая меня к себе, — все прекрати, там внизу нас ждет обед.

— Обед?

— Да, завтрак мы проспали, и фотосессию тоже, — смеется, — зато выспались, — я облегченно выдыхаю, что фотосессия сорвалась, совсем не было желания позировать.

— Я высушу волосы и спущусь.

— Надо тебе поставить другой засос, этот уже почти незаметен.

— Не надо, — отхожу от него как ошпаренная, — я и так вся в пятнах.

— Так те никто не видит, — усмехается и двигается в мою сторону, я шагаю назад, пока не упираюсь ногами в кровать. Выставляю руки вперед, упираюсь ему в грудь.

— Отойди, это уже не здоровая штука… Дэмис, нельзя же так, — он заваливает меня на кровать и ложится сверху, — Дэмис, — я кричу и брыкаюсь, когда его губы приближаются к моим.

— Спокойно, — хватает руки и поднимает их за моей головой.

— После свадьбы… хоть на лице ставь. Это не красиво и пошло!

— Ладно, но учти после свадьбы, — облизывает мою щеку, — я подожду тебя. Быстренько суши волосы и пошли.

Наспех сушу волосы, собирай высокий хвост.

Мажу тоналкой, уже не сильно заметный след, от засоса на шеи.

Собираю все раскиданные вещи. снимаю постельное белье, загружаю в машинку, потом мы вместе спускаемся вниз. Все это время Дэмис молча сидит, наблюдает.

Я знаю, у них всем этим занимается теть Валя, но я не хочу чтобы она убиралась за нами… после… вообще.

— Тет Валь, — говорит Дэмис с набитым ртом, уже сидя за кухонным столом, нет у них есть столовая, но мы всегда кушаем на кухне, — покушай с нами.

— Я уже ела, думаешь вас ждала? Я бы умерла с голода! — они смеются, а я смущаюсь…

— Я собрала сумку, не знаю куда вы едите, но к дедушке заедите.

— Обязательно, я очень хочу его увидеть. — Мы поедем покупать Алисе платье, на завтрашний вечер.

— О это хорошее дело, — говорит тёть Валя и подливает чаю.

— Я и сама могу купить, но он упрямый, хочет со мной.

— Я впервые его вижу таким счастливым дочка.

— Я мешать буду? Если поеду с тобой?

— Мешать? Не знаю, но знаю, что я не куплю, то которое мне понравится.

— А какое ты хочешь?

— Хочу чтобы разрез был спереди, открывая ногу выше бедра, — спокойно ем и рассказываю.

Дэмис же чуть не подавился.

— Шучу я, — смеюсь.

Но это истерический смех.

У меня предчувствие плохое.

Вдоволь наевшись мы с Дэмисем выходим из дома.

— Сначала поедем к дедушке, — ставлю на коленки сумку со вкусняшками от тёти Вали, — а может она тоже хотела поехать, навестить его, мы даже не спорили?!

— Успеет, у нее хлопот много по дому.

Всю дорогу едем, разговариваем. Дэмис рассказывает чуть о своем детстве, как он залез к соседям, чтобы поесть зеленых абрикос. И как его застукали хозяева. Дед конечно отругал его, а потом они лечили его от диареи. Я смеялась на это моменте.

— И как вкусные были зеленые абрикосы? — не могла успокоится.

— Ты мне такая веселая больше нравишься, — он притягивает к себе и целует, когда мы останавливаемся на светофоре, — я тебя очень люблю Алис.

— Я тебя тоже очень люблю, — и это правда.

В больницу доезжаем быстро, пробок нет. Дэмис паркуется и помогает мне выбраться из машины.

Мы идем по длинному коридору держась за руки.

Как настоящие влюбленные. В коридоре у палаты мы встречаем лечащего врача, я оставляю их и прохожу в палату.

Где дедушка лежит с капельницей в руке.

— О Алиска, дочка, ты как раз во время. Скажи врачу, что я чувствую себя хорошо и капельницы ставить мне не обязательно, — он хмурит брови.

— Ну здравствуй дедушка, — я подхожу и обнимаю, легонько, стараясь не зацепится ни за что.

— Ты слышала, что я сказал? Я хочу домой, дома я буду пить все таблетки и даже на уколы согласен.

— Дедушка, может врачу виднее где тебя вылечить?

— Я уже здоров, у меня нормальное давление, как у космонавта. Честно, спроси сама, они каждый день мерят мне, триа раза.

— Дедушка. ну потерпите. Врач сказал не менее десяти дней лежать.

— Нет, я не хочу. Скажи этому оболтусу, чтобы забрал меня, — я достаю контейнеры с едой.

— Что будешь? Куриный бульон или мясо по-французски?

— И то и другое. Только я лежу, с капельницей, — он обиженно надувает губы. Как ребенок. Правильно говорят, что старики, как дети ведут себя.

— Этоне проблема, — надавливаю на рычаг у края кровати, благо современной технике, и кровать чуть приподнимается, я стелю полотенце дедушке на грудь.

— Я не маленький, мимо рта не пронесу ложку.

— Я сама тебя накормлю, с одной рукой ты не сможешь.

— Тогда потерплю, — а сам слюни глотает, — пока докопается.

— Я знаю что ты голодный, не капризничай, я накормлю. С удовольствием.

Мы уже доедаем суп, когда в палату заходит Дэмис.

— Оболтус, — дедушку угрюмо смотрит на него, — забери меня отсюда.

— Я тоже очень рад тебя видеть, — отвечает Дэмис и садится на другой край кровати, — я говорил с врачом. Ты останешься здесь ровно на десять дней, и это не обсуждается.

— Ну. я хочу домой. Я тут один.

— Потерпи дед, пожалуйста.

Я смотрела на них и радовалась, что Дэмис так хорошо заботится о своем дедушке.

Я со спокойной души могу уйти, зная что он в надёжных руках.

Что за мысли?

Мы кормим дедушку, и укладываем спать. Как раз капельница заканчивается. Тихо, не создавая шума. покидаем палату. Ужин оставляем в холодильнике. если мы не успеем, то его накормит медсестра. Обо всем уже оговорено.

Конечно мы не успеваем.

После больницы отправляемся в торговый центр. Выбирать платье.

Учитывая предпочтения Дэмиса и мой вкус, это занимает у нас чуть ли не пол дня.

В итоге я чуть побеждаю его, и мы покупаем платье. которое мне нравится.

Белоснежное, нет я бы сказала, цвета молока, обтягивающее платье, с высоким горлышком. Чтобы прикрывал засос.

Мне в нем понравилась все, Дэмису же только горлышко. Остальное сильно обтягивало.

Белые босоножки дополняли наряд. Но было одно но, которое совсем ему не понравилось, но тут уже не моя вина.

Колье с этим платьем не подходит, и я буду без него.

Кто виноват?

Довольная покупками я села в машину.

— Дэмис, отвези меня пожалуйста домой, может маме нужна помощь.

— Не могу Алис, твоя мама только что позвонила, попросила съездить в ресторан, где она заказывала еду, на завтрашний вечер, забрать посуду. Где твой телефон Алис?

— Он дома… у вас по-моему.

— У нас Алиса, у нас.

Мы еще раза три возвращаемся, выполняем мамин просьбы.

Я нервничаю, потому что она напрягает Дэмиса.

А Дэмис как раз наоборот. доволен.

Уже девять вечера, а мы только возвращаемся со склада, откуда забирали спиртные напитки.

Я очень устала за сегодняшний вечер и единственным моим желанием было упасть на кровать и уснуть.

Но моим желанием не свойственно было сбыться.

— Мы поужинаем где-нибудь, уверен у вас дома не до ужина будет, потом я отвезу тебя домой, — он тяжело вздыхает, — я не знаю как я проведу эту ночь без тебя, просто понимаю, что ты можешь быть нужна дома.

— Всего одна ночь.

— И весь завтрашний день. До вечера. Вы будете заняты приготовлениями, а я к деду должен буду поехать, без ебя.

— Дэмис, у тебя такой вид, — улыбаюсь, — будто ты со мной прощаемся.

— Я буду скучать.

— Я тоже. Правда.

Целую его, когда останавливаемся у кафе.

Плотно поужинав, он отвозит меня домой. Молча.

Папа помогает выгрузить с машины все, благодарит и уходит.

Долго обнимаемся у ворот.

— Не хочу тебя отпускать и возвращаться в пустой дом.

— Дём, всего одна ночь.

— Я позвонить даже не смогу, перед сном, твой телефон дома.

— Любимый, — он крепко и сильно обнимает, отпускать совсем не хочется.

— Иди, сладких снов, — коротко целует в губы и отпускает.

Я бегу скорей в дом. По-другому мы не расстанемся сегодня.

Захожу в прихожу, снимаю босоножки и прохожу в гостиную.

Боже, что ту творится, ужас! Из мебели остался только комод. Вся гостиная заставлена столиками и стульями, как в кафе. Повсюду висят шарики, разных размеров. В синих и фиолетовых тонах. На полу тоже валяются шарики. Не успели повесить. Тихо шагаю к лестнице, чтобы не наступить на шарики. Вдруг сзади мои глаза накрывают нежные, маленькие и теплые руки.

— Не ждала? — до боли знакомый голос. Я визжу.

— Алиса!!!!!!