Притворись мною (СИ)

Глава 37

АЛИНА

Эта палата за три дня стала мне родным домом.

Здесь тишина, покой и. уют. Чувствую себя расслабленной.

Слава Богу прошла та пора, когда я ходила все время взволнованная. Когда я боялась, что рано или поздно все узнается и Дэмис меня придушит, в лучшем случаи. Когда я не могла никому из них признаться. Теперь мне спокойно, поэтому палата кажется мне уютным. И еще у меня ничего не болит, разве что легкая слабость. Кушать хочется, я не могу, пока не докопается капельница. Даже перевернуться на другой бок боюсь, вдруг иголка выскочит. Страшно. Руки конечно в синяках, от капельниц. Но это не страшно, переживу, а вот душевную боль наврятли. Там теперь дыра, огромная, пустая на всю грудину. Темнота.

Закрываю глаза и опять все плывет перед глазами, как кинолента. И слова Дэмиса бьют по ушам, звонко, без жалости, возвращая меня в реальность.

В которую я возвращаться не хочу, от слова совсем.

Мне там лучше, в забытье. В своих снах, где я счастлива.

— Ой проснулась наша красавица! — миловидная, красивая женщина средних лет, в медицинском костюме заходит в палату, присаживается у края кровати, — как чувствуешь себя?

— Уже лучше, спасибо. Андрей сказал, что я проспала целые сутки.

— Да, в первый день, когда он привез тебя. Это защитная реакция организма, — она печально смотрит в мои глаза, — мы защищаем себя сном, на подсознательном уровне не хотим проснутся, так нам спокойнее, это как инстинкт самосохранения. Тем более я так понимаю у вас был стресс, сильнейший, из-за этого у вас было кровотечение, вместо нормальной менструации.

— Был…

— Но сейчас все хорошо, мы остановили кровотечение в первые же сутки.

— То есть… меня уже можно выписать?

— Нет, у вас воспаление яичников. Я вам прописала лечение, что мы сейчас и делаем, — она смотрит на капельницу, — и еще у вас очень низкий гемоглобин, я вас не выпишу, пока все анализы не придут в норму.

— У меня просто воспаление? Ни это. как там, которое не лечится…

— Что дочка не лечится?

— Хроническое воспаление. аднексит, двухсторонний у меня.

— Кто сказал?

— Я была у врача. она сказала, что это не излечимо и что я не смогу иметь детей.

— Что за глупости?

— Мне там сказали так, — слезы невольно катятся по щекам.

— У тебя просто воспаление, которое я вылечу. Уже лечим, и детишки у тебя обязательно будут! Для этого достаточно яичников и наличие матки, что у тебя есть.

— Правда?

— Конечно правда, кто сказал, что ты не сможешь иметь детей? Перестань плакать! Боже… милая, — она смотрит на меня так, как смотрела бы мама, любящая мама, не моя, в ее взгляде столько тепла, сколько я не видела никогда, а она абсолютно чужой для меня человек.

В этот момент я чувствую себя такой одинокой и никому не нужной, боль сковывает грудную клетку, обидно, я думала, что не смогу иметь детей, а тут…

Разве можно так просто вот ставить такие страшные диагнозы, как мне поставили, в той, платной клинике?!

— Так, — грозным голосом говорит мне врач, — я тебе сегодня отменила все успокоительные, но сейчас я назначу снова, либо ты перестанешь плакать!

— Я..сейчас я перестану. Я смогу иметь детей?

— Сможешь.

Смогу… только уже не от кого. Ладно.

— Здравствуйте, — дверь открывается и в палату заходит Андрей с большими пакетами.

— Вот, — врач встает, приветствует Андрея, — скажите спасибо своему молодому человеку, он во время вас довез, вы не много крови потеряли.

— Он не мой молодой человек, — я смущаюсь, но говорю как есть, Андрей проходит, ставит пакет на прикроватную тумбочку.

— Я тебе привез много вкусняшек.

— Я вас оставлю, кушайте набирайтесь сил.

— Андрей, я хотела поблагодарить тебя за все, ты не обязан со мной возиться.

— Прекрати.

— Правда, я чувствую себя уже лучше. Тебе на работу нужно вернутся. Я не маленькая, сама справлюсь.

— Я не сомневаюсь, но не хочу оставлять тебя одну.

— Я не маленькая Андрей.

— Давай покушаем, я страшно голоден, — он достает контейнеры еды, у меня прямо слюнки текут, я так проголодалась, — я все заказал в ресторане отеля, где остановился. Захотелось покушать с тобой.

— Я не смогу покушать, пока не снимут капельницу.

— Она уже почти докопалась, сейчас я позову медсестру.

Андрей выходит из палаты, я радуюсь только, что в палате больше никого нет, кроме меня, хоть она шестиместная. Не представляю, что тут бывает, когда все койки заняты.

После того, как снимают капельницу, мы наконец приступаем к еде.

— Ммм, очень вкусно.

— Ешь милая, мне врач сказала, что тебе нужно много витаминов и мяса.

— Спасибо тебе, за все. Андрей, правда ты можешь возвращаться домой. Я понимаю, что у тебя работа.

— Можно я сам решу?

— Сам, сам. Я ничего не говорю, но видишь мне уже лучше.

— Если ты мене обещаешь заказывать еду, три раза в день, то я вернусь домой. Но.

— Что за но Андрей? Ты и так многое сделал для меня,

— Когда тебя выпишут, ты мне позвонишь, я приеду за тобой. Обещаешь?

— Обещаю. Оставь свой номер, на бумажке напиши.

— Тебе телефон купить.

— Я не хочу, телефон. Попрошу у девочек на посту, позвоню, когда будут выписывать.

— Я надеюсь, кстати, я тебе привез твою сумку и рюкзак. У тебя много наличных, извини, увидел, когда искал твой паспорт. Так что будь осторожна, не потеряй ее.

Это деньги, которые оставил Дэмис.

Делаю глубокий вдох, стараюсь, держусь. Не показываю Андрею свою слабость, хотя в душе волком вою.

— Я тебе благодарна, за все, что ты сделал для меня, после того, что я сделала тебе.

— Алина, я давно простил, правда, — хоть он и уверяет, я не слепая и вижу, что он обижен, может и простил, но я предала и чувство вины не покидает меня, — вот это я объелся, сейчас лопну, — он переводит разговор, и я понимаю, что обида никуда не ушла.

— Я тоже, — улыбаюсь, — я сама все уберу.

— Лежи, тебе после капельницы нельзя вставать.

Я не слушаюсь, помогаю убрать остатки еды в холодильник.

Потом крепко его обнимаю, когда прощаюсь.

— Ты позвони, сразу как доберешься, ладно? На пост, сюда просто скажи, что доехал.

— Если ты сейчас же не перестанешь плакать, я не поеду никуда.

— Ты самый лучший друг.

— Я рад, что мы остались друзьями. Я обязательно позвоню. Я каждый день буду звонить, на пост, спрашивать, хорошо?

— Конечно. Спасибо тебе большое!

Андрей уезжает, я остаюсь совсем одна в пустой палате. Плачу, что так подло поступила с ним, но сердцу не прикажешь. Я полюбила другого, и как поняла для себя, Андрей мне нравился, всегда, только как друг.

Я буду просить Бога, чтобы он послал ему ту самую, единственную. Чтобы у него любовь была взаимная, вечная.

Ложусь на кровать, укрываюсь по самые уши, не замечаю со своими мыслями, как проваливаюсь в глубокий сон.

После я просыпаюсь уже вечером.

Поднимаюсь с места, выхожу в пустой коридор. Голова немного кружится, но это от того, что я не вставала с места. Только в туалет и обратно.

— Добрый вечер, скажите а здесь есть душ?

— Да конечно, — молоденькая медсестра на посту встает, объясняет мне как пройти в душевую.

Я возвращаюсь в палату, за шампунем, гелем для душа и полотенцем. И немногими вещами, которые я успела захватить с собой. Слава Богу Андрей вернул мне рюкзак, мой, в котором все это было.

Не спеша принимаю душ, смывая с себя всю тяжесть этих дней. Правда после душа становится намного легче.

Надеваю платье, Алисино, бесформенное. С полотенцем на голове я иду обратно. Издалека я похожа на мешок картошки.

У поста медсестры я останавливаюсь, не осмеливаюсь попросить, и все таки.

— Скажите, — обращаюсь к медсестре, — а можно позвонить? Со стационарного телефона?

— Ну… нам вообще запрещено, кроме как по нужде, по работе, звонить по нему.

— Просто у меня нет телефона…

— Хотите я вам свой одолжу?

— Я по городу, не на мобильный. Мне в клинику надо, на другом конце города. Мне очень надо. важно поговорить с одним человеком.

— Хорошо, я вам дам стационарный, только не долго.

— А еще я не знаю номера телефона. Вы не могли бы посмотреть в интернете?

— Как называется клиника?

— Клиника “пульс”.

— Ой, — она улыбается, — там работает моя тетя, — она набирает номер телефона и передает мне трубку.

— Клиники “пульс”, слушаю вас.

— Добрый вечер, скажите пожалуйста, можно соединить меня с отделением кардиологии?

— Минутку подождите, я сейчас вас переведу, — через минуту я уже слушаю другую девушку.

— Добрый вечер.

— Добрый, что вы хотели в такой час?

— Вы не круглосуточно работаете? — она тяжело взыдхает, а я между прочем вежливо здоровалась с ней. Но видимо у нее плохое настроение, что не должно влиять на окружающих

— Что вы хотели? — не совсем вежливо спрашивает девушка не в духе.

— Можно отнести телефон в третью палату? Погорелову Янису Георгиевичу? Пожалуйста.

— Девушка вы куда вы звоните? Я вам не девушка на побегушках!

— Послушайте, я вам не грубила и не хамила, и вы будьте так любезны тоже! И еще за такие деньги, какие вам платят, за ту палату, вы не только телефонную трубку, вы все должны носить, — простите, но она первая позволила себе грубить!

— Минутку, — я слышу цоканье каблуков, — возьмите, с вами хотят говорить.

— А я ни с кем не хочу разговаривать, — я слышу в телефон голос дедушки, дергаюсь, будто он стоит передо мной. Видимо сегодня не только у девушки на посту нет настроения, а у всех, кто находиться в той клинике.

— Скажите. что это Алис. Алина.

— Это Алина, она хочет поговорить с вами.

— Сразу не могла так сказать, дай сюда быстрей трубку! — через секунду я слышу родной голос дедушки, — Алина, дочка это правда ты?

— Дедушка, — я еле сдерживаю слезы, — добрый вечер. Как себя чувствуете?

— Алина, дочка! Ты нас так перепугала, где ты?

— Дедушка, со мной все в порядке, не стоит волноваться, — слезы все таки стекают с глаз, — как ваше здоровье?

— Здоровье хорошо, меня скоро выпишут. Во всяком случае обещали. Алина, дочка…

— Я хотела попросить у вас прощение…

— За что?

— За все. За то, что я вас обманула всех.

— Прекрати, дочка. Я зла не держу, мой оболтус все мне рассказал, я тебя как любил, так и люблю.

— Правда?

— Ты плачешь?

— Нет, — сама захлебываюсь. Я ожидала все, что угодно, только не таких слов от дедушки.

— Врешь же. Кхм. Как ты могла бросить старика одного в больнице? аа?

— Как одного? Он. он не приходит к вам? — сердце страшно болит, мне обидно, что мне пришлось его оставить.

— Приходит. Но он же без тебя…

— Главное приходит, заботится. Любит.

— Нет дочка, без тебя ни то. Он без тебя…

— Дедушка, — я не хочу, чтобы он продолжил, — мне пора…

— Алина, дочка… — далее пауза, а потом, — Алина? — его голос, голос Дэмиса, пробивает слух, мне становится страшно, не хочу быть посланной еще раз, поэтому не раздумывая, завершаю звонок. Возвращаю телефон на пост. Благодарю.

— Вы побледнели, все хорошо?

— Со мной все. хорошо. спасибо. — я возвращаюсь в палату, утыкаюсь в подушку и тихо вою, как волк.