Натягиваю на себя теплые лосины, подхожу к гардеробу, выбираю толстовку, потеплее. Потому что, Алиса сказала, что в Москве холодно. Дэмис конечно озадачен нашим перелетом, но врачи уверили его, что ничто не угрожает моему здоровью. Ну кому говоришь? Это же Дэмис! Он слишком обеспокоен, слишком взволнован нашим перелетом. Точнее моим. Была бы его воля, он бы не выпускал меня из дома никуда! Но увы. все не так, как хочется ему. Иногда мне нравится его такая, слишком я бы сказала, сверхзабота. Он меня окружил любовью и заботой, такой, которой я не видела никогда и ни от кого. И что самое главное, дедушка ему в этом потакает. Дедушка, который всегда был на моей стороне! Сейчас, он полностью поддерживает Дэмиса. Вот! Но мне ничуть ни обидно, правда. Эти двое мои самые любимые мужчины, самые родные. Слава Богу, дедушка чувствует себя отлично, я бы сказала даже слишком и со здоровьем у него все в порядке. Поэтому мы с Дёмом были не против, когда он записался в шахматный клуб. Где проводил все свое свободное время со своими сверстниками. Да и кстати, он полностью отказался от кофе.
— Малышка, — Дём как всегда появился из неоткуда, приобнял сзади, зарылся в мои
волосы, — что ты делаешь? — не дожидаясь ответа, он берет меня на руки и несет на кровать. Наваливается сверху, целует еще голый животик. Сначала кругом, потом ниже, и вокруг пупка, обдает своим горячим дыханием. Я мигом покрываюсь мурашками. Он лежит между моих раздвинутых ног, и целует мой живот. Потом прикладывает ухо и говорит: я слышу ее шевеления!
— Дэмис, — я еле сдерживаю смех, — в два с половиной месяца ты ничего не можешь слышать и чувствовать.
— Могй! Я читал, — он перемещает свое ухо по всему моему животу, — они шевелятся с первого дня зачатия, просто мать не чувствует их толчки, потому что они совсем маленькие. Кстати, я куплю стетоскоп.
— Зачем?
— Буду сам слушать сердцебиение нашего ребенка.
— Дём не смеши, после двадцатой недели мы и так почувствуем его шевеления.
— Это долго, а стетоскопом я могу и сейчас услышать, — он опять начинает целовать мой живот, — может никуда не поедем? Беременным опасно летать.
— Кто сказал? — я стараюсь поднять его голову, но не могу оторвать от живота, — я не хочу сидеть все девять месяцев дома. Дём хватит, нам ехать надо.
— Я вот никуда не хочу ехать, меня устраивает сидеть дома, с тобой и малышом.
— Малыш еще в животе, ему там комфортно, уютно и безопасно.
— Все равно я волнуюсь! — он наконец отрывается, поднимается, целует в губы, — малыш, думаешь без нас свадьба не состоится?
— О Боги! Дэмис, моя сестра завтра выходит замуж, я не могу и не хочу пропустить такое событие. И тем более врач сто раз заверил, что ничто не угрожает моему здоровью и здоровью нашего малыша! Боже!
— Дед тоже не хочет, чтобы куда-то уехали.
— Дём. Нас не будет пять дней! Всего пять дней, вы ведете себя как капризные дети, что ты, что дедушка. — он опять спускается к моему животу, поглаживает.
— Мне кажется он у тебя вырос и стал тверже.
— Я не могу уже, — смеюсь, — при сроке два с половиной месяца ничего еще не видно!
— Мне виднее, — он опять целует мой живот, — наша девочка растет, я же вижу.
— А вдруг мальчик?
— Я его тоже буду любить.
— На пора ехать, скоро начнется розыгрыш, мы опоздаем.
— Я куплю тебе машину лучше, только давай останемся дома.
— Дём мы же договорились! Если мы не выиграем ту машину, тогда купишь.
— Все равно ты на той машине ездить не будешь.
— Ну почему? — он наконец отрывается от моего живота и смотрит в глаза.
— Я ее сделаю, под люкс, только после этого. Да и только после родов.
— Боже! Давай собираться.
Демис помогает мне с выбором толстовки, самой теплой и большой.
— Кстати, — говорит он, помогая надевать ее, — то платье, которое ты купила на свадьбу Алисы, уже маловат. Нужно будет после розыгрыша заехать купить новое. До вылета еще времени полно, успеем.
— Что? — я осматриваю себя в зеркале со всех сторон, — хочешь сказать, я поправилась за неделю? Набрала в весе и не влезу в то платье? — я расстраиваюсь, опускаюсь на кровать. У меня всегда был комплекс, по поводу лишнего веса, а тут по видимому набрала столько, что не влезу в платье, которое купила неделю назад, которое собралась надеть на свадьбе Алисы.
— Нет, ты чего? — он опускается передо мной на колени, берет в руки мое лицо, смахивает мои слезы, — прости малыш, я не так сказал, я имел ввиду, вдруг живот вырос и в платье не влезешь, будет давить малыша…
— Дэмис..-я закрываю глаза, — ты сейчас шутишь?
— Нет, врач сказала, что надо носить свободные вещи, чтобы не давило на живот.
— Я тебя сейчас стукну чем-нибудь тяжелым.
— Малыш, прости я же волнуюсь за малыша и за тебя.
— Я тебя правда сейчас стукну! За неделю что может изменится?
— Он же растет. живот, ну малыш.
— Вставай, бери чемоданы, пока я тебя не побила, — смеюсь, — нам еще с дедушкой прощаться, — я знаю какой это долгий процесс, поэтому мы из дома выходим за час до начала розыгрыша, потом после розыгрыша нам нужно успеть в аэропорт, на свадьбу моей Алисы.
Я помню как мы с выбирали платье, свадебное, для меня. Мы еле уговорили Дэмиса и Сашу не ехать с нами. В итоге, эти двое приехали, и просто сидели в холле свадебного салона. Обещали, заглядывать не будут, и сдержали свое слово.
Да мы с Дэмисем тогда решили, что свадебное платье и все аксессуары будут новыми. Не теми, что мы выбирали с ним вместе, на свадьбу с Алисой. И я решила, что он до свадьбы не увидит меня в свадебном платье.
Мой выход из машины, у порога ЗАГСА, три месяца назад, сразил Дэмиса наповал. Он не мог оторвать взгляда от меня, всю церемонию держал крепко за руку, из ЗАГСА выносил на руках, под общие крики и аплодисменты. Дэмис кружил и вращал меня в танце весь вечер. Даже с папой не хотел отпускать станцевать. Да, мама тоже была на свадьбе, даже пустила слезу, когда отправляли нас с Дэмисем в свадебное путешествие. Которое мы провели в Милане. Это моя мечта с детства, которое Дэмис осуществил. И это не последняя моя мечта, которое Дэмис еще осуществит. Я в этом уверена.
— Ты лучшее, что случилось со мной в жизни!
— А ты в моей жизни, — отвечаю искренне и честно. Это и есть правда.
Через неделю после нашей свадьбы мы провожали Алису с Сашей в Москву. Он ее забрал к себе, и предложение сделал, на которое моя сестра не могла не согласится. Но свадьбу назначили через три месяца. На которую мы и летим. Кстати, мне обидно что я не смогла полететь к ней и помочь с выбором платья. А все Дэмис со своими страхами. Но ничего, Алиса не обиделась и прекрасно понимала страхи Дэмиса, и платье я ей помогала выбирать по видеосвязи.
***
— Алина дочка, — дедушка обнимает меня крепко-крепко, — я буду ждать вас с внучкой.
— Хочешь сказать нам вернутся через семь, точнее шесть с половиной месяца? После рождения малыша? — смеюсь, да с дедушкой я научилась разговаривать не стесняясь. Просто с ними, с Погореловыми, по другому никак нельзя.
— Нет, дочка, я имел ввиду, что буду ждать вас, здесь.
— Конечно будешь!
— Дед, уговори ее остаться, скажи, что Алиса не обидится.
— Дэмис! Нас не будет всего лишь дней пять.
— Я уверен, она не обидится, — поддакивает дедушка.
— Я пошла, — целую дедушку в обе щеки и шагаю к выходу. С ними бесполезно разговаривать. Дэмис с чемоданами идет следом.
Конечно, как и следовало ожидать, мы не выигрываем машину! Мы выиграли микроволновку. Дэмис от счастья, забыв о моем положении поднимает, кружит в воздухе.
— Прости малыш, — ставит на ноги, — с тобой все в порядке?
— Нет, у меня закружилась голова!
Мы выходим на свежий воздух, где снег кружится и летает, медленно падает на землю, окутывая все кругом в белую краску. Красота неописуемая.
— Замерзнешь, лучше не стало?
— Уже лучше, я хочу стакан молока. Холодного, — мы возвращаемся внутрь катка, где проходит розыгрыш, Дэмис покупает мне стакан молока, вместо какого-либо коктейля. Я с удовольствием опустошаю стакан.
***
На свадьбе Алисы, я решаюсь рассказать ему о самом важном, в жизни каждого человека, о его матери.
— Я могу не лететь с тобой в Ханты-Мансийске, она там.
— Кто сказал, что я собираюсь лететь туда?
— Твоя мама. она там.
— Алина милая, у меня кроме тебя и нашей дочери никого нет, и еще мой дедушка. Мне больше никто не нужен. Если моя мать, до сегодняшнего дня ни разу не поинтересовался мною, то я не нужен понимаешь? Зачем напоминать о себе человеку, которому не нужен?
— Но Дём. она же твоя мама.
— Тема закрыта, потанцуем?
— Я боюсь, голова закружится.
— Хорошо, малыш, если хочешь можем вернуться в номер.
— Нет не хочу, хочу быть рядом с сестрой в самый важный день в ее жизни!
Весь вечер Дэмис ни на шаг не отходит от меня. Мне нравится его забота, даже если местами ее слишком много. Он любит, он не может по-другому.
5 ЛЕТ СПУСТЯ
— Алина, — слышу его голос и заметно волнуясь, — ты дома? — он всегда с порога кричит, хочет чтобы я его встречала у входа, а еще всегда хочет меня, особенно, когда мы остаемся дома одни. Как сейчас.
— Милый, ты сегодня рано, — улыбаюсь и тяжелыми шагами иду к нему на встречу. Из-за огромного живота я хожу, как утка. С Мариной беременность проходила хорошо, до самых родов я бегала и прыгала, а вот со второй беременностью я совсем неуклюжая и не поворотливая, а всё потому что у нас будет мальчик, ну я так думаю. Говорят с девочками беременность проходит легко, а с мальчиками тяжелее.
— Где Марина? — он обнимает, как всегда и зарывается в мои волосы, поглаживает огромный, твердый живот.
— Они с дедушкой пошли в парк.
— Значит мы совсем одни дома? — он губами прижимается к моим губам.
— Дём, мне со дня на день рожать.
— Я знаю, и знаю так же, помню, с Мариной мы до последнего занимались любовью, врачи даже рекомендуют.
— Ты слишком много знаешь, нельзя же так!
— Малыш, я хочу, ты тоже, и мне и тебе приятно, ммм, — этот наглец потихоньку подталкивает меня к лестнице.
— Дём, что ты делаешь?
— Я тебя люблю, что еще я делаю?
До комнаты мы доходим полураздетые.
— Встань на колени, на матрас.
— Дем…
— Алина, — он мнет мои груди, не сильно, но приятно, — обещаю, согну тебя в последний раз, перед родами, больше не буду.
Я послушно отворачиваюсь от него, становлюсь на край кровати, на колени. Поза коленно-локтевая. Дем снимает остатки одежды, полностью оголяя меня. Воздух опаляет кожу. Я покрываюсь мурашками, когда Дем нежно поглаживает мою кожу.
— Малыш, да ты совсем мокрая, уже готовая принять меня.
— Дем…
— Хочешь меня? — он наклоняется, обнимает меня, руки спускает к грудям, членом трется о мою готовую принять промежность.
— Хочу. Всегда хочу.
Он входит, медленно и нежно. Целуя совсем не нежно за шею, где оставляет следы своей любви, я уверена. Я привыкла ходить вечно помеченная.
— Малыш, — он двигается аккуратно, чтобы не навредить, и не сделать больно, — я безумно тебя люблю.
— И я тебя люблю.
— Можно я быстрее?
— Нужно, ммм…
— Если будет больно, скажи.
— Хорошо, — отвечаю, стону и сама двигаюсь ему навстречу.
После мы идем в роддом, начинаются схватки. Я не волнуюсь и не переживаю, потому что все в срок.
Дэмис злится на себя, за то, что не сдержался, считает себя виноватым, я смеюсь, между схватками, пока он помогает мне намылится в душе.
Через три часа появляется наш маленький Янис.
Марина в честь бабушки Дэмиса, я не задумываясь предложила назвать Мариной, когда мы выбирали имена. И Янис в честь дедушки. Который остался дома, нянчится с Мариной, помогать тете Вале, пока мы с Дэмисем рожали Яниса. Да, Дэмис присутствовал во время родов, от начала и до конца. И с Мариной и с Янисем.
Счастье дедушки не было предела, когда Дэмис показывал по видео ему и Маринке, только что родившегося Яниса.