Притяжение души

Глава. Ничего не понятно.

Я вскакиваю с кровати, трогая тело и пытаясь осознать – мы вчера снова трахались с Демидом. Точнее, он меня жёстко отымел. Краска заливает лицо, теперь он знает, что я мастурбировала, думая о нём.

Какая жесть.

Двигаться невыносимо больно, у меня болит каждый сантиметр изнасилованного тела.

Подлетаю к шкафу и распахиваю сворки. Пакет с подаренными игрушками исчез.

Ну, ничего себе, Брюнет приревновал свою игрушку к искусственным членам?

Натягиваю спортивный костюм и выхожу из комнаты. Стучусь в комнату, что должна быть его, открываю дверь и осматриваюсь. Брюнета нет в комнате.

Его комната идентична моей, в ней всё такое же, только она пуста, даже кровать заправлена так, что кажется, что тут никто не живёт. Кажется, эту ночь он спал у меня.

Сердце радостно делает кульбит, а мозг напоминает ему, что это ничего не значит. Я уже проходила через это.

Отправляюсь на поиски мужа.

Демид оказывается в кабинете, больше напоминающим огромную библиотеку, на втором этаже. У его кабинета стеклянная крыша, из-за чего создаётся впечатление, что комната обвита лесом. Кабинет меня завораживает.

Брюнет сидит за компьютером за чашкой кофе в одних домашних брюках с мокрой после душа головой. При виде меня недвусмысленно улыбается. Самодовольная улыбка чеширского кота заставляет покрыться спину липким потом.

- Как ты? – спрашивает и откидывается вальяжно в кресле. Кривлюсь и краснею против воли, сжимаю ягодицы, будто он может снова перейти черту. Весь его самодовольный вид напоминает, что он отжарил меня вчера и поставил снова на место.

Мне даже вспоминать стыдно вчерашнее.

- Где мои игрушки? – спрашиваю его и скрещиваю руки на груди. Они мне даром были не нужны, но дело было принципа. – И что это было вчера?

Он вскидывает брови и смотрит на меня как ребёнка. Сегодня у него хорошее настроение.

Меня не покидывает чувство, что я на ковре у директора. Словно меня вызвали на важный разговор в школе. Нужно оправдываться и просить прощения.

- Был не прав, признаю. Тебе не нужны никакие игрушки. – Говорит он спокойно. Его манера вести разговор раздражает, он всегда говорит со мной так, будто знает как лучше. – Я их выбросил. Если честно, даже подумать не мог, что ты их привезёшь сюда. Был уверен, что они давно на мусорке.

- Почему же? Они мне очень понравились. Я скажем так, только во вкус вошла. – Демид смотрит на меня с тёплой усмешкой, ирония так и исходит от него. Затыкаюсь. Брюнет манит меня к себе пальцем. Но я не двигаюсь с места, помню его методы борьбы с моим характером. Кажется, на моём лице что-то мелькает, потому что он запрокидывает голову и смеётся, окончательно сбивая меня с толку.

- В тебе будет только мой член. – Буднично и утвердительно заявляет Брюнет, поднимаясь на ноги. Зрелище завораживает. Сглатываю слюну. Это угроза? – Не хочу слушать твои стоны через стенку. Да и факт – мы ладим намного лучше, когда трахаемся.

Он обнимает меня за талию, тянет на себя и вместе со мной усаживается на диван. Я оказываюсь на нём с широко раскинутыми ногами.

- Меня это не устраивает. – Говорю зло, толкая его в грудь и пытаясь слезть. Не хочу, чтобы его член терся о меня. Но Демид ловко хватается за резинку спортивных штанов вместе с трусиками и стаскивает их до щиколоток. Не успеваю опомниться. Холодок тут же проходится по увлажняющимся складочкам. – Я не буду греть твою постель, пока ты себе ни в чём не отказываешь.

Я ему не резиновая кукла, которую можно натягивать по настроению. У нас договорной брак! Я картинка!

- М? – Кажется у него было очень игривое настроение сегодня. Брюнет с лёгкостью одной рукой держал сопротивляющуюся меня изо всех сил, а другой спустил свои домашние штаны, выпуская наружу вздыбленный член и приставляя головку к припухшему после вчерашнего дня входу. – А так? Так устраивает?

Он вошёл в меня, с лёгкостью проталкиваясь внутрь и насаживая меня на кол. Я вцепилась когтями в его футболку и драла ткань как кошка. Мне жутко хотелось самой заскользить по длине поршня, но я понимала, что нельзя прогибаться под него. Демид издевался надо мной.

Стеночки влагалища болели после вчерашнего, но даже несмотря на это с удовольствием обняли его толстый член. Пришлось сцепить намертво зубы, чтобы не застонать, когда он приподнял меня и усадил снова.

- Тебе станет легче, если скажу, что не трахаю ни Арину ни Олю? – интересуется он с невинным видом. Всё он понимал, всё чувствовал, и всё равно вёл себя как мудак. – Никогда не трахал их и даже не хотел, не думал об этом. Ты же к ним меня приревновала вчера? Тебя они так вывели из себя с первого взгляда.

Чёрт, Демид видел меня как открытую книгу. Читал с лёгкостью.

Сглатываю судорожно, ничего не говорю, но уже не сопротивляюсь, слушаю его внимательно. Пусть попробует оправдаться.

- Они просто мои люди. Проверенные и способные защитить тебя в случае чего. – Руки Демида заскользили под толстовку вдоль голой спины. – Они здесь ради твоей безопасности и комфорта, пускать мужчин в дом, где разгуливаешь ты… я не решился. Слишком уж ты магнетически действуешь на них.

Сердце выходит из-под контроля. Да что с ним не так? Он то манит меня и обсыпает лаской, то отталкивает и вручает резиновый член? У него раздвоение личности?

- Хватит. – Прошу его. – Хватит играть со мной. В хочу, ни хочу. В жену, не в жену… Я не железная, слышишь?

Он продолжает размеренно двигаться во мне, немного растопыривая ягодицы в разные стороны. Толстая головка щекочет матку и мои нервы. Демид знает, как довести женщину до экстаза. Не хочу даже думать на скольких женщинах он оттачивал своё мастерство.

- Как скажешь. – Говорит Дэм, прикусывая слегка мою губу и останавливаясь. Тело начинает разочаровано ныть. – Не буду. Можешь идти, если хочешь.

Его руки отпускают меня, я могу встать и уйти, но снова чувствую себя рыбкой на крючке. На большом, пульсирующем крючке, на котором дико хочется поелозить ещё капельку.

Кладу руки на его грудь и жадно обвожу волосатую грудь руками. Хочется прильнуть щекой к завиткам. Боже. Что я делаю?

Ника, возьми себя в руки!

Отталкиваюсь, мне стоит огромных усилий, чтобы отлипнуть от Демида. Я хочу его. Но жажду не просто секса и жёсткого траха, я жажду его, хочу нежности, искренней ревности и ласковых слов, хочу любви. Да. Я хочу заниматься с ним любовью.

Мне мало просто секса. Хочу его всего.

Наши взгляды встречаются, и я вздрагиваю. Демид смотрит на меня пристально, считывает мысли. Хотела бы я проникнуть ему в голову и понять – о чём он думает.

Стоит мне оттолкнуться, как он жестко хватает меня за бёдра и усаживает обратно. Лицо мужчины становится жёстче и старше, требовательнее.

- Мне жаль, Принцесса. – Говорит он уже грубо, пронзительно глядя прямо в глаза. Демид обхватывает пальцами подбородок, чтобы я не могла отвернуться. – Но условия меняются. Теперь играть в семью придётся по-настоящему. Ты моя. Жена. И супружеский долг входит в твои обязанности.

Пару недель назад я бы радостно согласилась, но теперь я знала, что он может передумать уже к вечеру.

- Нет. – Уверенно отвечаю ему, выставляя руки вперёд. Пусть идёт к чёрту со своими желаниями. У меня есть гордость. – Мы договаривались исключительно на деловые отношения. Пусть так и будет.

Демид накрывает своей огромной лапой мой затылок и заставляет наклониться, чтобы я была ближе к его лицу. Наши носы соприкасаются. Дыхание перехватывает.

- Прости, я переоценил свои возможности.

ХХХ

Фотографию, которую я выложила вчера - удалили. Её не было, словно я никогда и не выкладывала её. Я уже знала, что это рук Демида, когда я уходила из его кабинета, он бросил фразу:

- Следи, пожалуйста, за тем, что выкладываешь.

Брюнет был вездесущ. Такое чувство, что он только и делал, что следил за мной. У него что других дел нет?

Его поведение заставляло меня думать, что у него проснулись ко мне чувства. Я вздрагиваю, когда в столовую заходит Фидель. Демид выделил для него отдельный маленький домик неподалеку.

- Привет. – выдавливаю улыбку, сейчас Фидель единственный близкий мне человек. Он улыбается в ответ, переводя взгляд на Арину, что замерла с чашкой кофе для него. Она не ждала его и не знала, что только что готовила для горячего итальянца напиток. – Присаживайся, этот кофе для тебя.

С Фиделем я говорила на итальянском. Арина поставила кофе и выгнула бровь, моё отношение к ней немного улучшилось после того, как Демид заверил меня, что у него ничего с ней нет.

Девушка откровенно пялилась на горячего итальянца, не понимая кто это и что он тут делает.

- А Демид в курсе про НЕГО? – спрашивает она меня по-русски. Фидель только начал учить местный язык, но уверена, что он разобрал каждое слово. Посыл можно было уловить по одному выражению лица.

- Не твоё дело. – Отрезаю я, ставя Арину на место. Теперь до меня стало доходить. Арина была больше охранником, чем кухаркой. Отсюда такие манеры. – Фидель, я бы хотела выбраться сегодня из дома и осмотреться.

Демида в свои планы я не ставила в известность. После секса в его кабинете мне хотелось поскорее сбежать из дома и обдумать всё произошедшее.

- Как скажете. – Он кивнул и сделал глоток кофе, после чего поморщился. Да, к дерьмовому кофе придётся привыкнуть. Он отставил чашку, и я протянула ему воду. – Во сколько выезжаем?

- Ни во сколько. – В столовой показался Демид. Вид у него был разгневанный, обычно уложенная чёлка растрепалась и упала ему на лоб. Он успел переодеться в чёрные джинсы и футболку. Арина хмыкнула. – Город я покажу Нике сам.

Почему это прозвучало как угроза?

- Спасибо не нужно, я проедусь с Фиделем. Красную площадь мы как-нибудь найдём сами. – За последние два дня Демида было слишком много. Мне было необходимо отдохнуть от него и набраться сил.

Демид положил руку на плечо Фиделя и на прекрасном итальянском сказал ему:

- Я очень ценю твою верность Николетте, но сегодня прими правильную сторону. Нам с Никой нужно побыть вдвоём.

Набрав в грудь побольше воздуха, я хотела поспорить, подалась вперёд, но Демид добавил по-русски:

- Ника, клянусь, я переломаю ему ноги, если ты продолжишь настаивать.

- Иди в жопу. – вырывается из меня. Демид усмехается.

- Вот и договорились. Отпусти его, мой человек проинструктирует Фиделя сегодня, расскажет, что и как устроено. Арина, проводи, пожалуйста, Фиделя к Мартину, познакомь их и представь Фиделя как личного телохранителя и водителя моей жены.

Арина посмотрела на Демида, потом на Фиделя и хмыкнула. Нет, она всегда будет меня раздражать.

- Мне бы такого телохранителя! – Её слова покорёжили Демида и заставили улыбнуться меня. Ох, Арина, ты не во вкусе Фиделя.

Когда они ушли из столовой и мы с Демидом остались одни, Брюнет задрал нагло мою юбку и посмотрел хищно на мои ножки в чулках. У меня сердце забилось в десять раз быстрее нормы.

- Для кого ты блядь так одеваешься? – спрашивает он, вызывая у меня приступ неконтролируемого смеха. Чем больше я смеюсь, тем багровее он становится. В условиях, что я собиралась прокатиться с Фиделем, это и вправду выглядит странно.

- Точно не для тебя. – Я ненавидела колготки, всегда отдавала предпочтение чулкам. Но откуда Демиду было знать об этом? Мужчина сжал моё бедро до синяков, издавая рык. – Отпусти, мне больно.

- Мне не нравится, что ты то светила сиськами перед Харви, теперь - перед Фиделем трусами и чулками. Веди себя скромнее.

- Хотел скромницу? Так тебе надо было замуж за монашку! – Чулок трещит, по нему расходится сетка стрелок. Демид порвал их. – Эй, ты больной?

- Если я узнаю, что у тебя шашни с кем-то за моей спиной, ты пожалеешь. – Отвечает он на полном серьёзе. Демид слишком остро реагирует. – А пока, для собственного спокойствия, я кастрирую Фиделя. Телохранитель - евнух для жены. Хороший вариант.

Он отпускает меня, стирая улыбку с лица. Я успела хорошо изучить Демида, чтобы понять, он конченый псих. Непредсказуемый.

- Не трогай Фиделя! – Предупреждаю его.

- Не давай повода усомниться в тебе.

- Ты не обнаглел? Во-первых, всю свою жизнь я всегда носила только чулки, потому что мне так удобнее! А, во-вторых, у нас договорной брак, где каждый делает, что хочет. – Родные просторы так на него действуют? Чувствует вседозволенность?

Он наклоняется ниже, заставляет меня встать.

- Кажется, я уже говорил, что условия меняются.

Юбка оказывается собранна на груди, Демид отодвигает трусики в сторону и загоняет пальцы в меня. Охаю, хватаюсь руками за барный стол.

- Нас могут увидеть!

Но ему кажется вообще пофиг на всё. Демид заставляет встать меня коленями на стул у барной стойки и вот уже я стою раком в подранных чулках, раздираемая членом Демида на части. Для людей в договорном браке мы слишком часто занимаемся сексом.

С губ срываются стоны, у меня не получается себя контролировать. Слишком хорошо. Слишком сладко. Выгибаюсь как кошка, прося добавки.

Дэм шлепает меня по попе, скользя внутри как отбойный молоток. Он методично вдалбливается в меня, доказывая, кто из нас главнее. Он снова победил, но мне нравится мой проигрыш.

Кусаю нижнюю губу, чувствуя первые предоргазменные конвульсии.

- В коротких юбках и чулках будешь ходить только в моем присутствии. – Я рассыпаюсь на атомы от оргазма. – Не хочу, чтобы ты крутила жопой при посторонних. Ясно?

- Да. – В такие минуты я очень послушная, согласна на всё, лишь бы он не останавливался. Демид раздвигает мои потные ягодицы, растягивает их в стороны. – Хорошо…

ХХХ

- Харви? – удивлённо вскидываю брови, когда вижу в ресторане знакомое лицо. Шатен одаривает меня улыбкой и присаживается за наш столик. Теперь мне неловко в обществе парня.

Приходится оттянуть ворот водолазки, чтобы глотнуть побольше воздуха.

Перевожу взгляд на Демида, прячущего улыбку за чашкой с кофе. Он ничего не забыл и теперь его забавляло моё смущение. Надеюсь, Харви никогда не узнает о моем маленьком спектакле.

После долгой прогулки по центру, за время которой Демид выступил в роли гида, я сильно устала и проголодалась. Брюнет оказался большим интеллектуалом, он красиво рассказывал о Москве, декларировал стихи и с лёгкостью держал инициативу в разговоре.

Я ничего не понимала. Сегодняшнего мужчину я видела впервые.

Хотелось поскорее оказаться дома в тёплой ванне. Брюнет предложил зайти в ресторан и поужинать. Сегодня он был сносен, мало издевался надо мной и практически не подшучивал. Его поведение меня пугало. Какая муха доброты его укусила? Ему от меня что-то нужно?

Демид был сегодня очень внимательным, таким, каким бы я хотела его видеть каждый день. И это ужасно пугало меня, рвало сознание на части. Я боялась привязаться к нему ещё больше, если это возможно, и обжечься, когда его снова переклинит и он выкинет меня.

- Демид. Я привёз бумаги как ты и просил. – Парень протянул толстую папку Демиду, и я поняла, что наша встреча не случайна. Брюнет принял её, распахнул и стал подписывать какие-то документы ручкой, что была пристегнута к папке. – Как прогулка? Как тебе Москва?

Последние слова были адресованы мне. Я немного растерялась, сглотнула и попыталась собрать мысли в кучку.

- Сносно. – Почему-то мне захотелось поддеть Демида в присутствии его друга. Не мне же только смущаться. – Но возможно дело было в отвратительном гиде.

Брюнет замер, поднял голову и слегка наклонил её в бок, глядя прямо в глаза и мысленно обещая отодрать за неудачную шутку. Я увидела в темноте его глаз все позы, что он обещал мне в наказание. Краска залила лицо. Он буквально на языке мимики прокричал при его друге «Этой ночью мой член заставит твой рот говорить совсем другие вещи!» Я дёрнулась, а Демид продолжил подписывать бумаги как ни в чём не бывало.

- Возможно. – Пробормотал Харви, пряча улыбку и явно чувствуя себя лишним за этим столом. Демид вернул ему папку.

- Составишь нам компанию? – Поинтересовался Брюнет, озадачивая нас с Харви. Я удивилась, что он не стал прогонять друга после вчерашнего инцидента. Он может, хотел проверить, если у меня влечение к Харви?

Проверять терпение Демида сегодня я не собиралась, у меня и так после марафона страсти всё болело и ныло.

- Не хочу вам мешать. Медовый месяц и всё такое. – Харви поджал губы.

- За это можешь не переживать. – Решаю вступить в разговор. Я хотела сказать что-то про то, что для Демида не существует таких понятий, но осеклась, потому что горячая рука накрыла моё бедро и сжала. Демид предупреждал меня, чтобы я хорошо подумала о том, что скажу. – У нас много ещё впереди времени.

- Если уж Вы настаиваете. – Харви охотно вернулся на своё место. – То я с Вами пообедаю. Денёк сегодня жаркий, но ты не переживай, я справляюсь без тебя на встречах.

- Отлично. – Кивнул Брюнет, неожиданно я поняла, что Демид отменил сегодня какие-то дела, чтобы показать мне город. Это стало откровением. Он пожертвовал чем-то чтобы провести со мной время?

Щеки порозовели, я накрыла его руку своей и сжала. Демид вздрогнул, визуально это было незаметно, но я почувствовала импульс. Какой же он противоречивый.

- Кстати, о сносности Москвы. Когда мы перебрались сюда с Демидом, мне тоже мало что тут нравилось, а теперь затянуло. Даже обратно в Окленд не хочется. – Харви решил заполнить молчание. Он был намного разговорчивее друга. – А вот Демид сразу почувствовал связь с Родиной, стоило нам прилететь, как будто не вырос в Окленде. Ему тут всё за считанные дни стало родным. Сколько раз его родители звали обратно? Нет. Демид решил остаться тут!

Ух ты. Вот это информация. Демид вырос в Окленде. Неожиданно.

- Странно, фамилия у тебя не русская. – Говорю Демиду, прикусывая сразу же язык. У меня у самой имя и фамилия нерусские, в отличие от меня.

- Это от деда, маминого отца. Он был цыганом с еврейской кровью. – пояснил Демид, хотя я и не надеялась, что он будет откровенным. У меня во рту пересохло. Я готова была слушать и слушать. Хотела узнать всё что угодно о нём. – У меня странная семья со сложной ветвистым древом. Мои родители сводные брат и сестра, дедушка с бабушкой усыновили моего отца в подростковом возрасте. А когда мне было лет десять, у них появился сын Ханзи, мой дядя, но я воспринимаю его как брата, потому что дядя не может быть младше тебя. Тогда же родилась и Ева. Ханзи, кстати, и назвали в честь моего прадеда-цыгана. В общем, всё сложно.

Ханзи. Я прекрасно его помнила.

- Теперь понятно, почему Вы с Ханзи так не похожи. – Губы растягиваются в улыбке. – Я думала, что вы родные брат и сестра.

- И чем же мы это не похожи? – Поддел меня Демид, прекрасно понимая, что между ним и его дядей не было ничего схожего.

- Ну не знаю, он такой интеллигентный и порядочный. Как и все в твоей семье. В отличие от тебя. – Мне нравилось его подзадоривать. По-хорошему. Шутить вот так. Это было так необычно. Можно было представлять, что мы самая настоящая пара.

Демид рассмеялся, не пряча улыбки, и я сама не поняла, как стала широко улыбаться.

- Ты слишком плохо знаешь мою семью, Принцесса. – Проговорил он хрипло, переставая шутить. – Если бы знала, то поняла бы сразу, что как раз таки Ханзи больше выбивается из описания моей семьи, и то, это обманчивое ощущение, потому что в критических ситуациях он становится настоящим Гроссерия, когда обстоятельства этого требуют.

Демида рука сжимает моё бедро, по спине пробегает холод. Я ведь до сих пор ничего не знала о его семье и чем Демид занимается.

- А где живет Ханзи?

- В Италии.

Фыркаю.

- Мда. Стоило обратить внимание на другого брата, того, кто чувствует своей родиной Италию. – Моя шутка не веселит Демида, его взгляд тяжелеет, а улыбка становится более формальной. Лучше бы я прикусила свой длинный язык.

- Возможно. – Отвечает он на полном серьёзе. – Тогда бы ты вытащила определённо счастливый билет. Ханзи – лучшая партия.

Мы замолкаем, наш разговор приобретает неприятных контекст и становится неловко.

- Николетта, а ты итальянка? У тебя прекрасный русский… - Харви решает разрядить обстановку.

- Я не знаю своих настоящих родителей, поэтому предпочитаю считать себя итальянкой. – Говорю тихо в ответ. Брюнет считает, что женился на дочери Хегазу, а по факту заполучил подобранную в детдоме сироту. –Ну то есть, Зейд Хегазу…

Губы Демида трогает нежная улыбка, конечно, он знал, что отец удочерил меня. Как я могла думать, что он не знает?

Отворачиваюсь, но он заставляет повернуться к нему обратно.

- Семнадцать лет назад отец помог Зейду Хегазу удочерить девочку. Он сделал ей документы и помог её вывезти в Италию. Он лично забрал её из детского дома и посадил в частный самолёт до Рима.

Горло сжало, меня будто ударили по голове. Ресторан закружился перед глазами. Не может быть… Я снова посмотрела на Демида, только теперь по-новому.

Господи. Как же я его не узнала? Те же глаза, да и он копия своего отца!

День отъезда из детского дома был размыт. Я мало что помнила. Столько всего свалилось, я так нервничала, что всё в памяти размылось.

Мужчина в чёрном, вкусно пахнущем костюме забрал меня из детского дома, угостил сытным обедом и подарил розового зайца, при виде которого я расплакалась. У меня никогда не было своих игрушек. Он был очень внимательным, заботливым и от него вкусно пахло.

Помню, что меня успокаивал его хриплый голос. Нравилось слушать как он говорит.

- Бедная малышка. – Он крутил головой, когда смотрел на меня, а я отворачивалась к окну, чтобы не так был виден синяк на лице. Я плохо понимала куда мы едем, и что мужчина от меня хочет, но лишних вопросов я не задавала, потому что было страшно. Страшно, что он сделает больно.

Вместе с нами в машине был его сын. Молодая, точная копия отца. Мальчик, или совсем юный парень, не обращал на меня внимание, он играл на планшете. В какой-то момент он поднял голову и посмотрел на меня с такой жалостью, что мне захотелось провалиться под землю.

- Держи, ты дрожишь. – Мальчик снял с себя и протянул мне свою джинсовую куртку. Темноволосый, очень высокий с колючими голубыми глазами. Я отрицательно закачала головой. В детском доме никто и никогда ничего не давал просто так. По крайней мере - мне. – Дура.

Он подался вперёд и силой набросил на меня куртку.

- Заболеешь потом и сопли на кулак будешь наматывать. – Отчитал меня строго, будто я была его младшая сестра.

- Я испачкаю. – Я протянула дорогую вещь обратно. Мне не на шутку стало страшно, что с этой курткой может случиться что-то плохое и потом меня за это поругают. Мальчик был вдвое больше меня, если он захочет, то сделает мне больно. Легко. – Возьми, пожалуйста, мне действительно не холодно.

- Ты хуже моей сестры. – Он качает головой, закатывая глаза. – Да возьми уже. Мне в толстовке тепло, а ты дрожишь. Ты уже, кажется, заболеваешь.

Он прикоснулся к моему лбу. Ладонь обожгла кожу.

- Ну! – воскликнул он, и я невольно сама прикоснулась ладонями к своему побитому лицу.

- Не приставай к Свете. – грозно сказал мужчина, поворачиваясь к нам. – Я тебя взял с собой не для того, чтобы ты к девочке приставал.

- Я не пристаю к ней, у неё температура. – Изрёк мальчик с осуждением. – Нужно заехать в аптеку и купить ей что-нибудь, как она полетит в таком состоянии?

Мужчина повернулся ко мне и обеспокоено коснулся лба.

- Твою мать, точно. Леон, нужно в больницу заглянуть, вдруг что-то серьёзное?

Стало тревожно, что я доставляю им неудобства.

- Не нужно. Со мной всё хорошо. – Попыталась заверить их. – Я хорошо себя чувствую. Честно. Честно.

- Ничего не хорошо. – По щекам потекли слёзы, когда мальчик повысил грозный голос. Я боялась его физически. – Да блин, ну а ревёшь ты чего, дурочка? Он простуды ещё никто не умирал.

Мальчик неправильно понял причину моего беспокойства.

Он придвинулся ко мне вплотную и накрыл своей курткой, не позволяя сопротивляться. Пока он накидывал её, невольно приобнял меня и я зажмурилась от теплого прикосновения. Меня никто никогда не обнимал.

- Выпьешь лекарство и всё пройдёт!

- Спасибо. – прошептала я, шмыгая носом. – Извините, что я…

Мальчик крепко стиснул челюсти и посмотрел так, что я перестала говорить. Он смотрел на меня с прищуром, лучше бы он играл на планшете.

- Так, ты завязывай, ясно? Тебя больше никто обижать не будет. Как раньше – больше не будет, ясно? – Проговорил он строго, мальчик говорил как взрослый. – Ты расслабься лучше и поспи, во сне восстанавливаешься быстрее. По крайней мере, так мама говорит. А дед утверждает, что мама не может лгать.

Он потянул меня на себя и положил мою голову себе на плечо, и я невольно задумалась, интересно, какого это, когда у тебя есть мама и она беспокоится о тебе?

- Вытяни ноги и спи. Ты такая маленькая, что запросто тут помещаешься. – Продолжал он говорить, не замечая, что у меня перестало биться сердце. Я не дышала. – Вот. Так ведь лучше?

Голубые глаза теперь смотрели на меня сверху вниз.

Да. Так было лучше.

- Спасибо. – прошептала я, разглядывая его лицо и краснея, чувствуя, как по телу разливается тепло. Впервые обо мне заботились.

- Ты знал, что та девочка была я? – спросила я Демида, когда мы сели в машину. У меня дрожало всё тело как в тот день. Тогда у меня не было температуры, это было нервное напряжение. И сейчас кожа горела от волнения.

Я часто вспоминала его в детстве, мне было интересно узнать, кто этот мальчик и как поживает. До лет десяти, если не больше, я была тайно влюблена в него и надеялась, что мы когда-нибудь встретимся и я смогу его отблагодарить.

И мы встретились на мою голову. Сердце судорожно сжималось и разжималось.

Тук. Тук. Тук.

Это притяжение… Закрываю глаза.

Тук. Тук. Тук.

Я как будто знала в том чёртовом баре, что мы уже знакомы. Меня неумолимо тянуло к Демиду.

Тук. Тук. Тук.

- Да. – Ответил коротко Демид, заводя двигатель в машине. - Я всегда знал, что дочка Зейда Хегазу – та девочка.

- Нет, там в баре. Ты знал, что я ТА девочка? – В моей голове не укладывалась, что мальчик, самый первый человек в мире, кто был так добр ко мне, был Демид, первый мужчина, кто был так жесток ко мне.

Демид вздохнул так, будто я глупости спрашивала.

- Конечно. Твоё лицо было во всех журналах. Тебя трудно было не узнать.

И он… не подал виду? Не сказал ни слова? Не обнял? Он же обещал…

- И ты всё равно… - я сглотнула.

- Я всё равно что? – переспросил гневно Демид, а я неожиданно для нас обоих расплакалась. Навзрыд. Брюнет не ожидал такой реакции. – Ника!

Брюнет резко затормозил, не понимая, что происходит. Я и сама не понимала. Меня просто топило от накопившейся боли.

- Ты чего плачешь? – Демид потянулся ко мне, но я быстро отстегнулась и выпрыгнула из машины. Холодный ветер подхватил моё тело и обжог оголенные участки кожи. Сердце билось о рёбра, выбивая набатом «по-че-му?»

Наверное, мне как девочке хотелось, чтобы добрый мальчик вырос в прекрасного принца, а не в мудака, что расставит мне ноги в туалете и не заставит взять в рот. В сказках опускают моменты о любовных предпочтениях принцев. А что, если нам просто не рассказывают, что они ещё те извращенцы?

- Ника! – Демид быстро оказался рядом со мной, он заботливо накинул мне на плечи пальто, обнимая и прижимая к себе сзади. Прямо как тогда в машине. – Честно говоря, я не хотел смущать тебя. Не был уверен, что ты помнишь тот день, ты была такая маленькая. Я не помню даже сколько лет тебе было, пять или шесть? И вдруг, тебя смутил бы тот факт, что я знал тебя до того… как… хе-хе… ты стала императрицей Хегазу?

- Демид? – Поворачиваюсь к нему и показываю средний палец. – Иди в жопу. Слышишь? Иди в жопу!

Последнее я кричу на всю улицу.

Брюнет обхватывает руками моё лицо и притягивает к себе.

- Если ты предлагаешь… я схожу. – Шепчет он пошло. – С удовольствием. Не раз.

- Фу, ты думаешь лишь об одном.

- А в твоем присутствии я не могу думать ни о чём другом.