Привет, старый мир

Глава 19

Бальный зал освещался свечами. Маги могли бы зажечь и магические огоньки, но не любили попусту тратить свои силы. В данном случае, магия только контролировала, чтобы свечи не гасли, а если какая все таки потухнет, то через некоторое время она загоралась вновь. Свечи были везде: в подсвечниках на столах и на стенах, на огромных люстрах, даже некоторые статуи держали свечи. Множества маленьких огоньков было достаточно, чтобы ярко осветить весь зал.

Не успел крик Силиса стихнуть, а окружающие повернуться к нему, как музыкальные инструменты, до этого летавшие и игравшие веселую музыку, стихли и попадали на пол, а на ближайшей люстре разом погасли все свечи, затемняя этот участок зала. С пола стала подниматься тень, вытягиваясь, чернея и плотнея. В зале стало прохладнее. И чем плотнее становилась тень, тем холоднее становился воздух. Люди, стоявшие к феномену ближе всего, стали понемногу отходить, поеживаясь. Тень сгустилась и приняла человеческую форму, а потом тьма рассеялась, являя образ старика. Старика, в потертом халате, с холщовым мешком за плечом и деревянным посохом в руке. Стоило людям увидеть его, как они почувствовали, что в зале уже не прохладно. Нет. Теперь было холодно, очень. У некоторых представителей молодежи даже стали стучать зубы. И холод шел от старика. По полу протянулся иней, примораживая подошвы ботинок тех, кто имел неосторожность стоять слишком близко.

— Д-да кто ты такой? — воскликнула Елена, ежась от холода.

Она, вместе со своими подпевалами, стояла ближе всего, яснее других чувствуя ярость подступавшего к ним мороза. Даже если она хотела отойти, то уже не могла. Ее туфли примерзли, а идти босиком она не решалась, боясь, что следующими оставит на полу уже свои ступни.

Старик, услышав звонкий голос в наступившей тишине, поднял свою опущенную голову. Люди испуганно отшатнулись. Настолько лицо старика, частично скрытое бородой, было злым. Его глаза налились кровью, а рот искривился в злобной улыбке.

И тут он топнул ногой. Просто топнул, но от него хлынула волна жгучего мороза, проникающего сквозь тела, сразу замораживая его жертву и превращая в ледяную статую. И первой жертвой стала Елена, застыв на месте, как стояла — обнимая себя за плечи, чуть сгорбившаяся и крепко прижимающая друг к другу ноги. А рядом с ней застыли две ее подружки-подпевалы. Третья еще раньше немного отошла в сторону, пытаясь уберечься от холода. С момента призыва и до первой жертвы прошло всего секунд десять-пятнадцать.

Преподаватели, курирующие зал, почуяли неладное и стали пробиваться вперед, выкрикивая заклинания, ставя щиты на окружавших их учеников, чтобы уберечь их от смертельного холода.

Старик, успевший окружить себя парой десятков статуй, увидел, что его холод перестал работать и в ярости взмахнул перед собой посохом по горизонтали. Из посоха вырвалась тьма, удлиняя трухлявое оружие на десяток-другой метров, и проходя сквозь студентов, которые пытались сбежать от страшного старика. Тьма зацепила многих. И там, где она пронеслась, тела разлетались, разрезанные пополам, оставляя страшную смесь кишок и пролитой крови. Старик, увидев кровавую просеку перед собой, довольно расхохотался.

Люди замерли в шоке от бойни, что развернулась перед ними. Мгновение спустя, кто-то закричал, все очнулись и, испуганные, ломанулись к выходу, что очень мешало преподавателям приблизиться к угрозе, для принятия контрмер.

В этой суете только Силис не паниковал. Он уже предчувствовал подобный разворот событий, еще когда начался призыв, да и кровью его напугать было трудно. А холод? Что мог он мог сделать магу льда? Мороз лед не заморозит, а вот другие стихии, пожалуйста. Но и тут главный критерием являлась сила. И сил у старика было хоть отбавляй. Против студентов хватит с лихвой. Да и преподавателей сможет одолеть. На стороне людей преимуществом было только количество. Толпой, можно и героя запинать.

— Уходите, — подтолкнул парень к выходу друзей.

— А ты, — поинтересовался Лифан, подхватывая замерзающую подругу.

Среди их троицы, Демее, с ее растительной магией, было сложнее всего противостоять холоду.

— Со мной все будет в порядке, — отмахнулся парень.

Когда он убедился, что друзья двинулись к выходу, то повернулся к старику, думая о том, как же можно того победить. Силис не считал себя героем, да и спасителем быть не собирался, но если не остановить беду, то замок, его замок, умоется кровью. И вполне возможно, что это будет кровь друга и любимой, а может и его самого. К тому же, среди присутствующих, у него одного было преимущество перед холодом. Пусть он не мог еще колдовать, но и тех крох, что есть, было достаточно, чтобы не мерзнуть. А значит, в отличии от остальных, он мог приблизиться к врагу.

А старик времени даром не терял, размахивая и дальше своим посохом, собирая свою кровавую дань. Пару раз и Силису пришлось уворачиваться.

Преподаватели, прорвавшиеся сквозь паникующих студентов, подошли к краю кровавого действа. Некоторых даже стошнило от увиденного.

«Ну да, пришли такие, ученые все, а тут глобальная расчлененка»

Учителя разбились на группы, одна атаковала старика, а другая ставила щит. Но это было бесполезно. Атаки вообще не действовали на чудовище, а защита помогала только на половину. Теперь половина преподавателей примерзала к полу, с распоротыми животами.

«Ну, хоть пополам не разрезало, уже успех»

Увидев, что их заклинания не работают, стали паниковать уже учителя. Они использовали лучшие заклинания, но это не помогает? Что же они будут теперь делать? Если только умрут, давая возможность студентам сбежать. И понимание этого, искривляло их лица страхом.

«Защита бесполезна, атака тоже, и как тут быть?»

Это была безвыходная и заранее проигрышная ситуация. И тут юноша почувствовал тепло. Из его тела рванула белесая тень, закрывая его собой.

— Прочь, — донесся от тени глухой голос.

Она просто махнула призрачной рукой и все. И тут вокруг старика появился столб света, растворяя чудовище. Тот пытался выбраться, но даже если бы мог, то попросту не успел, полностью исчезнув.

В зале стояла гробовая тишина. Люди не могли поверить, что чудовище в образе старика, появившееся пару минут назад и устроившее тут бойню, действительно исчезло. Да, прошло всего пара минут, но эти минуты показались всем вечностью, и теперь будут являться в кошмарах всю их жизнь.

Тень обернулась к юноше, и тот увидел, что это был призрак девушки среднего роста с невыразительной внешностью. Она ласково, и немного печально, улыбнулась ему и растаяла в воздухе, оставив парня одного, потерянного и непонимающего.

— Ли́са, — спустя несколько мгновений раздался тихий шепот юноши.

Среди тишины раздались стоны, это некоторые учителя, зажимающие свои животы, были еще живы. Целители, очнувшись, кинулись лечить раненных. Люди загомонили, обмениваясь своими эмоциями, а осмелев, стали потихоньку заходить в зал. Погасшие совсем недавно свечи на люстре, снова стали загораться, освещая место бойни.

— Что здесь произошло? — в зал влетел директор. — Я почувствовал сильный всплеск магии…

Мужчина осекся, увидев всю картину. Жмущиеся у стеночки, самые храбрые, и, трясущиеся со страху в коридоре, студенты, раненые преподаватели, которых лечили целители, и Силис, стоящий с краю кровавого безумства. Но главным, что приковывало взгляд, была огромная замерзшая композиция, где обрубки расчлененных тел перемешались друг с другом, а свободное между ними пространство занимали разлетевшиеся кишки и куски льда. И все это залито кровью. А местами можно было заметить и стоящие ледяные столбики, все что осталось от статуй, когда-то бывших студентами.

— Кто-нибудь может объяснить, что здесь произошло? — мрачно повторил директор.

Невредимые учителя рассказали своему начальнику, что видели.

— Но откуда взялось это чудовище здесь, в Академии? — допытывался директор. — И что это было, что Лазурный его сам не уничтожил?

— Это Елена виновата, — пожаловался кто-то из студентов. — Она своим подружкам что-то сказала, и те стали вызывать это чудовище.

— Елена? Ошар? — удивился мужчина.

И было от чего. Ошары никогда, за всю историю, не устраивали подобного. Диктаторство — да, казни — да, но бойни не было ни разу!

— И где же она? — еще больше помрачнел мужчина.

— Нет ее, — ответила одна из девушек. — Она была первой, кто…это…замерзла она. И подружки ее тоже.

— Одна выжила, — студент вытолкнул из толпы третью подпевалу.

— Ну, рассказывай давай, что за призыв чудовища тут был? — директор нашел, на кого излить свой гнев.

— Елена говорила, что это просто сказка, — пискнула та, под прицелом всей Академии. — Она говорила, что это добрый волшебный дедушка, который в ночь волшебства подарки детям раздает.

— Подарки, значит, — директор покосился на ледяную композицию, которая начала уже оттаивать. — Такие что ли?

— Нет, — испуганно замотала головой девушка. — Обычные подарки. Он их под елку клал.

— Тогда что ЭТО? — уже начал кричать директор. — Наврала, получается, вам эта Елена? И это ошар?!

— Не наврала, — раздался голос Силиса. — Дура она просто была, вот и все.

— О чем ты? — директор раздраженно повернулся к юноше.

— О том, что Елена рассказала только то, что знала сама, — Силис подошел к выжившей подпевале. — Вот только, если бы она удосужилась не сказки слушать, а почитать старые легенды, то знала бы, что этот Дед Мороз, на самом деле является злобным божеством в древней кельтской религии. И чтобы его задобрить, люди приносили ему жертвы, как правило девственниц. А если тот не получит своей нормы, то придет в гости с мешком, жертвоприношения собирать самолично. А на елках друиды развешивали кишки и внутренности, задабривали злого духа. Но со временем легенды искажались, менялись и превратились в сказки, где добрый дедушка Мороз ходит и подарочки дарит хорошим деткам.

Люди застыли на месте, слушая легенду про чудовище, которое у них побывало.

— Мы же не знали, — испуганно запищала подпевала. — Мы думали про доброго Мороза, когда вызывали.

— Студент, а ты откуда знаешь эту легенду? Если ее рассказывала Елена, то получается, что история из другого мира, — поинтересовался директор.

— Да так, есть одна знакомая, — улыбнулся Силис. — Тоже иномирянка.

— Кстати, — вклинился один из учителей. — Это же ты изгнал чудовище. Но как тебе это удалось?

— Потому что Елена не была ошаром, — вздохнул Силис. — Настоящий ошар — это я.