Программисты реальностей

Глава 16

Потом появился ужас. Если до этого было еще терпимо, то теперь ледяные волны иррационального, дикого ужаса накатывали из плотной темноты. Раз за разом, все более погружая ледяные когти в самое сердце. Было ощущение, что воздух уходит из круга света, парню стало резко душно. На краю зрения метались тени по границе тьмы. Что-то невидимое, но невероятно могучее, сжимало кольцо силы вокруг костра.

Страх проникал все глубже. Парализовал волю и разум. И наконец добрался до сокровенной черты, которая есть в каждой душе. Когда эта невидимая струна внутри остается одна, и к ней подобрался дикий первобытный ужас, люди в этот момент делятся только на две категории: те, что поддаются и становятся сломанными скулящими безвольными куклами, и те, которые увидев самое дно кошмара, пропускают его мимо. Понимая, что это последняя черта и терять уже нечего, превращаются в берсерков.

Страх отшибает начисто, заодно вместе с мозгами, рациональным мышлением и другими признаками человека разумного. Их охватывает безудержная ярость, бесшабашная веселость и полное отрицание каких-либо правил. От чувства дикой свободы от всего этого и эйфории становятся неконтролируемыми. Правда и боевые качества падают вслед за остальным, но для Ярослава это было очень неважно в тот момент.

Схватив из костра ветку потолще, с горящим концом, он принялся с диким воем и улюлюканьем с дикой скоростью бегать вокруг костра, крутя вокруг себя огненные восьмерки.

— Ну давай, вылезай, — крик перешел в яростный хрип, — иди сюда. — хрип обратился шипением. Непроницаемая стена темноты оказалась вполне проницаемой, и Ярослав, споткнувшись, покатился по земле. Кувырком тут же встал и махнув пару раз для острастки вокруг себя горящей головней вернулся к костру и встал к нему спиной.

Безумный взгляд искал врага, дикий угар берсерка постепенно проходил, не найдя выхода. На его место заступала более холодная ярость. Какая-то часть его сознания в глубине оставалась нетронутой временным помутнением и понимала, что странный мрак никуда не ушел, а значит ничего не закончилось.

В этот же миг он увидел странную серую тень, при приближении к костру, обернувшуюся гигантской змеей. Та показала клыки, всего в половину локтя длинной. И уже в начале прыжка обернулась странной восьмиконечной пантерой с тремя глазами.

Может другой бы уже и свалился калачиком на землю, но Яр уже прошел ту черту. Теперь в нем кипело упрямство, замешанное не природном отрицании и ярости. С диким ревом он бросился на встречу чудовищу, замахиваясь все еще горящей палкой.

Когда он очнулся, то лежал на своем спальнике у уже почти прогоревшего костра, на востоке занималась полоса рассвета. С вполне ясной, на удивление, головой поднялся и огляделся вокруг себя. Рядом никого не было, произошедшее ночью он помнил смутно. Да и по ощущениям он не взялся бы сказать, было ли это на самом деле или нет. Произошло это час назад или год.

А у костра вдруг появился сидящий, казалось там уже давно, мужчина неопределенных лет в обычных потертых камуфляжных штанах, добротных ботинках и в вязяном сером свитере. Глядя задумчиво в огонь и улыбаясь чему-то в своих мыслях, он ворошил угли палкой. На них готовился завтрак.

— Ого, ты на Алёшеньку нарвался кажись, — проговорил Радогор.

— Вот это дикое чудовище, способное угробить роту здоровых мужиков не прикасаясь, вы назвали Алёшей, серьезно? Нет, правда?

— Да ладно тебе. — хмыкнул волхв. — Обычный дух места, на охране коридора кстати, выполнял свою задачу. Он так-то не особо сильный или агрессивный, его задача пугать тех, кто на тропу ступил случайно или специально. Обычно сразу убегают, не успев сильно испугаться. Потом не могут точно вспомнить, что было и почему так перепугались, но возвращаться точно не будут, да и другим вряд ли расскажут внятное что-то.

Что именно ты такой упрямый попадешь к нему на тропу и доведешь духа до изумления, никто не мог точно предвидеть. Хотя рано или поздно это должно было случиться. Неслучайная неслучайность, как ты теперь понимаешь.

— Ты дядь Радогор, когда его последний раз видел? Он же раскормлен на эмоциях как мамонт. До инфаркта ему довести любого, раз плюнуть. Может даже не проявляться, сказать «бууу» за спиной ночью и выноси готовенького. А если проявится через страхи увидевшего, гарантия распространяется на всех, кто рядом. Может он для вас неопасен, так еще ж обычные люди есть, тоже ходят здесь.

Ярослав почему-то именно этого волхва называл через «дядь». Словно чувствуя в нем что-то близкое или похожее. Яр сам себе бы не смог ответить, в чем тут дело. Сам волхв не протестовал против такого обращения, только довольно улыбался иногда.

— Ты просто сопротивляться начал, вот он и закусил удила. А когда на него с горящей палкой кинулся, он конкретный шок словил, еще полгода отходил, сам испугался. Тропа не появлялась еще потом месяцев семь, восемь. Дух на тропе не нами определен, а теми, кто с той стороны. Мы не злодеи же, не сразу даже договорились, чтобы помягче стража поставили, иначе действительно были бы жертвы.

Алёшик пугает каждого до своего предела, инфарктов как ты говоришь, не было еще ни разу. Да и в коридор попасть этот еще нужно. Окно по времени маленькое и тропа длинная, километра на три. Ее пройти еще сумей, не выйдя за границы. Так что случаи единичные.

— Ага, — недоверчиво пробурчал Ярослав, вспоминая огромную фантомную змею, — ну просто милый и плюшевый.

— Не видел ты еще действительно сильных боевых стражей мест. Те вот так не пугают и не прогоняют. Или сразу парализуют ужасом или на поражение бьют. Человек даже заметить ничего не успевает, как невидимая «рука» или «лапа», как угодно, проносится через тело. Останавливается сердце, бьет инсульт, может тромб встать одномоментно в ключевой крупной артерии. У кого где слабее, там и рвется. Те что посильнее, по откормленней, могут прямо из энергетической формы физические воздействия проводить. Буквально из пустоты рвать тело.

Это, конечно, работает только на их территории. Чем сильнее воздействие, тем больше привязки к месту. Но и одолеть таких духов на охраняемом месте очень сложно. Есть шанс, если тут же дать деру. Могут и не преследовать, или преследовать пугая, но не добивая. Это уже по ситуации. Так что Алешенька вполне мирный себе дух места, — закончил Радогор.

Они шли между деревьев и местность уже некоторое время резко менялась. Ярослав заметил не сразу, а когда засек, его начали терзать смутные сомнения. Но сказать точнее он пока не мог.

— Белослав пояснял тогда про коридор, но тогда столько информации свалилось, что не спросил я, куда ведет та тропа.

— В один из миров, плотно контактировавших с Землей, когда еще стояла Гиперборея, а попасть туда можно было обычным телепортом из пирамид. После войны с серпентами, а потом и Атлантами, мы потеряли всю военную мощь. У змей оставались космические силы и противопоставить бомбардировке уже было нечего. При разрушении пирамид выплески энергии огромны, а многие каналы в другие миры использовались часто. Вот по этим следам и остались «туннели» или тропы, как ты говоришь.

— А на той стороне, кто они?

Радогор улыбнулся. — Мирный и очень забавный народец, если их не трогать. Здесь их назвали «вериски».

— Как растение?

— Почти. Их родной говор напоминает «вирик- вериск» звуки. Оттуда и пошло. Я думаю, может ты с ними еще познакомишься. Это наше название, они себя иначе как-то называют.

Отсюда попасть тяжело, не любят они чужих. А после войн и подавно не контактируют, за очень редким исключением. Знают, какое зло одолевает в Мидгарде. Вот и не пускают, во избежание, так сказать. Так что со стражем еще удачно договорились.

Мда, — подумал Ярослав, сколько еще удивительного можно увидеть и коснуться. Угораздило же попасть под «карантин» на планете. Мог бы сейчас летать далеко отсюда и видеть многообразие вселенной. При этих мыслях накатила привычная, знакомая хандра.

Радогор, увидев в какое состояние скатился парень, ободряюще хлопнул его по плечу.

— Ты вообще чем думаешь заняться? — спросил он.

— Деньги заканчиваются, — вздохнул Ярослав. — Скоро покос, жатва. Хотел порасспрашивать наших, кому рабочие руки нужны в сезон уборки урожая. Если нет, пойду искать по обычным людским селеньям. Могу на тракторе, могу с косой. На комбайне есть опыт. По плотницкому или кузнецкому ремеслу в помощь тоже легко подойду. А в города не хочу уже. Хоть сантехником и приглашали на работу. Много умею, спасибо бате, подучил в свое время. Да и пока по Москве мыкался, тоже разным приходилось шабашить. Не пропаду.

— Я тебя к себе приглашаю, — чуть помолчав сказал волхв. Рукам применение в деревне всегда найдем, а уж крышей и едой не обидим. Ты как? Да и ребят у меня прибавилось последнее время, — хитро подмигнув, продолжил он, — придется их тренировками занять, а то учинят бардак от силы то молодой.

— Еще спрашиваешь, — обрадованно ответил Ярослав. — меня считать полноценным участником, — улыбнулся он. — Бардак обещаю учинять по расписанию, не реже остальных.

Волхв удовлетворенно кивнул головой.

— Кстати, тут Ксения про тебя спрашивала, как ты, здоров ли. Не обидели тебя наемники? — вдруг перевел разговор Радогор.

— И ты туда же, — покачал головой Ярослав. — даже леший Кузич и тот не мог не вспомнить. Ну был я тогда у Афанасия Федоровича в Дубовом, помогал по хозяйству, обедал у них же. Кормила тогда меня их замечательная дочь, мило мы с ней разговаривали несколько дней. Очень милая девушка, приятная. Но я ушел потом, и все на этом.

Радогор посмотрел на него, как на дурака, тяжело вздохнул, потом словно кое- что вспомнил, и не стал отвечать.

— Я понимаю, что у вас, — тут Яр запнулся, — у нас, вас, которые до меня, — окончательно заговорился он, — короче, в курсе что все по-другому, чем в современном обществе. Я даже знаю, что это лучше. Но я — то, оттуда все равно и просто так это не вычеркнешь. Сколько у меня их было, и где они все. Она замечательная невинная, чистой северной крови к тому же, а я кто? — Яр уже нес какую- то спутанную речь, но волхв его понимал.

— Ну так ты не там больше, тебя же здесь приняли как родного.

— А я разве поселился и спокойно живу себе где-нибудь в общине? С чем я дошел, вопросы, ответы, еще ничего не выяснилось. Когда еще будет второе посвящение? А если я слягу? Может от наемников, может еще где. Мы так-то на войне, дядь Радогор.

— Это я помню не хуже тебя, — ответил тот. — Но жениться тебе надо бы.

— Зачем? Что бы Ксенька рыдала через полгода на моем костре? Отличная идея и хороший груз мне на прощание. — распалился Яр.

— Ты знаешь, я войну майором закончил, — помолчав, проговорил Радогор. Хвалиться не буду, но от пуль не прятался, с солдатами рядом был и пайку делил. Способностями своими скромными по полной пользовался конечно. От пуль уклоняться, снайпера почувствовать, предчувствовать, где, как и что будет в скором будущем. Морок там наложить, программу заклинание послать наверх, что мимо свинец летел почаще, да танки горели перед нами побольше.

И все-таки, были моменты, когда бесполезно это все. Сотни снарядов, тысячи пуль, куча бомб, уклоняться негде, бывало даже телепортироваться некуда, всюду ад из огня. Щит никакой под такими обстрелами, которые я там видел, не продержится. Всё летящее на твои позиции не отобьешь, как не старайся. Уйти я мог сам и закрыться тоже мог, а ребята простые там оставались, как их бросишь.

Один раз таки накрыло с концами. То есть совсем. Позиция перестала быть, как и окоп. И все живое в радиусе метров тридцати. Прямое попадание точно в наш блиндаж. Калибром больше ста, точно. Очнулся я один, оглушенный, прям рядом с воронкой, где наш командирский пункт находился. Оклемался да отполз.

Там целых трупов то было не найти, — грустно вспоминал волхв. — а я живой. Знаешь почему?

Ярослав отрицательно помотал головой.

— Потому что две моих ненаглядных в это время дома круг за меня держали, изо всех сил. Что бы я домой вернулся. Вот что такое настоящая любовь настоящих женщин. Снаряд бессилен оказался, хотя на самую макушку упал, считай. И таких примеров, в истории ежели пошебуршать, найти можно много. Вот тебе мой сказ.

С полчаса еще шли молча, каждый думая о своем. Тут Радогор встряхнул головой.

— Смотри, почти пришли, — довольно проговорил он.

Ярослав только хотел спросить, а куда они собственно вообще шли и как Радогор собирается добираться до своего хозяйства. Вот только увидев, громко и разочарованно выдохнул. Они вышли к большому селению, где был и дом Радогора. Недалеко от Кандалакшского залива у основания Кольского полуострова. За полторы с лишним тысячи километров от того места, где они встретились рядом с деревней еще какой — то час назад, у Уральского хребта.

— Пропустил опять, как они это делают, — подумал Ярослав. — снова не засек начало «коридора» подпространства, по которому сокращают путь ведуны уже много столетий. Хитрый ехидный волхв еще и отвлекал его разговорами.

Кстати, сейчас он стоял и довольно поглядывал на парня, словно говоря: потерял внимание на окружающее, получай.

Ярослав с притворным укором посмотрел в ответ, но ничего не сказал. Урок принят, урок понят, чего уж теперь.

— Идем, — продолжил волхв, — гостем будешь. Мои уже накрыли на стол только что.

Ярослав знал, что у дядьки Радогора две жены, и обе готовят так, что лучшие повара тут и рядом не стояли. Секрет был прост и неповторим одновременно. И Василиса и Кристина очень любили мужа. Даром, что замужем за ним уже лет под девяносто. И та, и другая хорошие магини. Поэтому и еда всегда в этом доме была на зависть ресторанам. Из простых продуктов, никаких вычурных рецептов. Перед большим походом именно Василиса подарила ему добротный лук и научила немного азам стрельбы, которые доводил он до приемлимого уровня уже в походе.

Двое мелких отпрысков еще жили в его большом доме, взрослые сын и дочь имели свои семьи, правда уехали к алтайским общинам в хозяйство Остромира. Про более ранних детей Яр не слышал и не спрашивал.

Пока они шли к дворам, Ярослав успел заметить оживление, царившее в обозримом пространстве возле селения. Много молодежи примерно его возраста сновало туда-сюда. До него доносился смех и разговоры. Девчонки бегали с ведрами, парни возились в земле. Вообще, чувствовалась атмосфера легкого ажиотажа.

Среди этой суеты стояла и четко организовывала этот хаос крепкая женщина, на вид под сорок лет. С крупной косой во всю спину и умным взглядом добрых глаз. Однако те, кто не слушался, получали поперек спины широким ремнем, после чего смеясь бежали выполнять задачу. Слегка накрапывающий дождик ничуть не мешал всеобщему движению.

— Вот видишь, как раз застали в самом разгаре организационные моменты, — сказал Радогор. Кристина и молодые организовывают тренировочную площадку. Ребята с разных поселков, вот и суета.

— У нее прекрасно получается, — ответил Ярослав.

— Мне кажется, мы сейчас сами это тоже проверим. Заставит нас бревна таскать или землю рыть, — притворно вздохнул волхв.

— У нее не забалуешь? — рассмеялся Яр.

— Если еще и Васька придет, тогда тут все строем будем ходить. — продолжил Радогор. — Пойдем здороваться.

Их уже заметили и с интересом поглядывали, не переставая, впрочем, работать.

А женщина, всем здесь руководившая, смотрела на мужа демонстративно поджав губы, но в глазах стояли незамутненная радость и восторг.

Ярослав упал на спину уже в десятый раз за две минуты. Рядом просвистел затупленный клинок метательного ножа, но Яр успел откатиться. Противник не собирался давать ему возможности встать и уходить пришлось в перекат.

Нагоняющий противник уже тянулся в прыжке ногой, в попытке достать Ярослава, но парень уже успел принять устойчивое положение и коротким движением корпуса ушел от удара влево. В следующий миг таким же обратным движением кинул корпус вправо, закручивая ударную ногу вокруг оси нападающего.

Молодой, но очень жилистый парень, стоявший против Яра в учебном поединке, потерял равновесие, но тут же с опорной ноги прыгнул в кувырок через спину, избегая фатального захвата обеими руками за шею. Он знал этот прием. Через секунду он взмыленный, но все еще полный сил, стоял в двух метрах от Ярослава.

Ярослав исчерпал почти весь известный ему арсенал захватов, приемов борьбы и подсечек. Стоявший против него молодой боец не попадался ни на что, а измотать его было делом нелегким. Яр уже сам начал немного задыхаться. Придется переходить в ударный бой, а там шансов хорошо если пятьдесят на пятьдесят. Его противник был быстр.

Схлестнувшись и обменявшись несколькими быстрыми ударами, ребята тут же отскочили друг от друга. Никто не провалился при ударе и не подставился. Разведка боем еще могла затянуться, но противник Яра решил форсировать поединок. Бросив в Яра с ладони зеленоватый сгусток личной чистой энергии, тут же пустил волну по земле, надеясь сбить Яра с темпа и. если повезет, с ног.

Одновременно тут же скользнув в атаке кошачьим шагом к Ярославу, на случай, если тот уйдет от волны прыжком. Яр не стал разочаровывать противника, но в прыжке создал получающийся у него силовой контур защитным обкатистым движением руки перед собой. Парень отскочил от него, но равновесие не потерял. Тогда Ярослав, словно по наитию, хлестнул рукой по направлению к ногам противника. Силовая волна чистого эфира как плетью подсекла колени бойца и тот уже окончательно завалился на спину. Яр сам не понял, как у него это вышло. Раньше кроме щита ничего не получалось.

Яр скользнул плавным движением сбоку, как поединок остановился по сигналу волхва.

— Передышка. Еще много над чем работать, — проговорил волхв. Но уже неплохо. Плохо, что вы оба не смогли подобрать стратегию схватки и найти уязвимые места противника. За десять минут и всего против одного оппонента. В реальном бою гибельный расклад.

— Да как его победишь-то, — выдохнул Яр, восстанавливая дыхание. Его соперник молча рядом делал тоже самое.

Вдруг Яру показалось, что вокруг все приостановилось, цвета слегка поблекли, а голос волхва зазвучал тихо, но очень отчетливо.

— Ты хочешь победить, молодой колдун? Но что такое победа, и как ты ее понимаешь? Кто твой противник и что для него победа или поражение? А для тебя?

Яр задумался и хотел было ответить, но понял, что не знает ответа на. казалось бы, простой вопрос. Убить? Не так давно Яр узнал, что смерть вовсе не конец для битвы. Умирают только тела, а души могут продолжать сражаться в тонких планах. Или уходить дальше, по путям развития. Могут переродиться и кинуться в войны снова в физическом теле. Смерть может даже подтолкнуть сущность на ее пути.

— Видишь, как все просто и сложно одновременно? — с легкой усмешкой продолжил Радогор. — И это не пустой философский вопрос, юный маг. Очень подумай над этим, не избежать тебе встречи с этой загадкой.

Время снова обрело привычный ход.

— Ладно, — хлопнул в ладоши волхв, — тут закончили. — Нам еще воды и дров таскать для бани. Услышав про баню, окружающие добры молодцы резко повеселели.