Программисты реальностей

Глава 6

Вечернее синее небо пестрело оттенками красного, розового, и желтого. Ветра почти не было, только слегка шевелились верхушки деревьев. Когда здесь был Ярослав, он тогда поразился насколько яркие краски были в это месте. Ему казалось, что мир вдруг обрел объемность. Резкий контраст для глаз после привычных мегаполисов. То, что он видел в городах, стало напоминать плоскую картинку. Остановившийся здесь на любом предмете, взгляд с трудом можно было оторвать от созерцания и вернуть к делам насущным.

На поляне стояла добротная изба, на крепком каменном фундаменте. Вокруг дома располагался ухоженный огород, чуть поодаль располагался сарай, баня и загон для скота.

Сидящие у теплого крыльца деревянного дома мужчины, никуда не торопились и вели спокойную беседу.

Одетые в обычные штаны х/б и льняные рубашки. На ногах прочные ботинки, рукава по привычке подвернуты до локтей.

По двору и окрестностям весело носились две собаки, размером до пояса взрослому мужчине и примерно столько же весившие. На подоконнике открытого окна развалился кот, смешанно — непонятного окраса, всем своим видом воплощавшего представления котов о нирване. Сытый, расчесанный, выполнивший свои обязательства по ловле грызунов на два дня вперед. За что вкусил сметаны, и совсем не магазинной.

И хотя домик с хозяйством располагался в Северо — Сибирской низменности, и до ближайшего Норильска несколько сотен километров, внутри дома стоял вполне современный компьютер, а на крыше располагалась тарелка свзяи. У блока питания сидел домовой в облике еще одного здоровенного рыжего кота и задумчиво царапал лапой технику.

Поговорили предварительно и сборе урожая в подопечных деревнях, о меде, собранном в Алтайских общинах. Откуда и прибыл один из присутствующих, и новостях в мире, оба волхва перешли к самым важным вопросам.

— Ты уже знаешь, что случилось на Урале? — спросил первый мужчина, носивший имя Остромир.

— Да, — кивнул, второй, которого уже не один век звали Белослав. — и в курсе того, что его сумели отследить змеюки.

— Он хороший парень, конечно и способный. — на этом моменте Белослав грустно улыбнулся, но промолчал. — Но он молодой, хоть и не первую сотню жизней здесь прошел, да и два года всего как мы ему помогаем. Может рано его отпустили на свободные хождения по лесам?

— Рано, само собой, но поверь, мой друг, вовремя еще не было на моей памяти, да и время поджимает. Один из наблюдателей недавно посетил нас внова. — на этом моменте Остромир превратился весь в слух, — теперь я могу поделиться и с тобой, и с общинами гораздо большим.

Остромир знал, что наблюдатели звезды Рогланд уже около двух сотен лет удерживали Мидгард от окончательной катастрофы и падения перед змеями, но вмешивались в дела земные редко.

— Дело в Ярославе, я думаю- сказал он — очередной странник?

— Очень похоже — ответил Белослав, — не знаю почему и для чего так случилось. Но слушай. Среди многочисленных семей и ветвей человеческой расы, вышедших из системы Рог или других систем галактики, есть про которые мы и не слышали здесь. Как рассказал посланник, где-то в рукаве галактики, что у нас называется рукав стрельца, есть род, к нашему наречию ближе известные как мерцающие или что- то вроде. Само название Нок'Ра — Ай.

Если точнее, со старого диалекта Роск, примерный перевод: «внезапно появляющееся ночное солнце». Мерцающие это уже короткая интерпретация.

Людской род, имеющий даже представительство в Центральных системах и совете их миров. Относительно небольшая, для рас галактики, по численности ветвь. Занимающая пару населенных систем и около двух десятков промышленных, цифры примерные, конечно. Основной язык — тот же Роск, распространенный среди людей Рог. Упрямые, тихие, в энергетике преобладают сине, черно, фиолетовые цвета. Отличаются способностью даже бессознательно скрывать свою ауру и присутствие на тонких планах. Не любят яркий неестественный свет. Хорошо видят в сумерках и темноте. Крайне сплоченные, слово свои для них на втором месте после слова справедливость. За что собственно и столетия не могли попасть в совет центральных миров. Это то, что самое известное.

— За справедливость? — удивленно вскинул брови Остромир, — я думал среди развитых рас это норма.

— Это норма, согласно кивнул Белослав, но Нок'Ра — Ай с трудом признают подход и правила центральных. У них понятия справедливости более приземленные. Когда совет ядра решил, что полигонам быть, Нок'Ра — Ай и тихо и быстро начали спускаться на планеты и наводить там свои порядки. Пока совет узнал, что к чему, те уже успели много наворотить по — своему. Переубеждали их долго и с трудом. Как оно там между ними было, неизвестно, говорят один мир даже полыхнул. Там, где они успели «случайно потерять пару грузовых кораблей с образцами технологий».

— Кого-то мне это напоминает, — посмеявшись ответил Остромир.

— И заметь, — продолжил волхв, — ни одного странника от них не было в Мидгарде, на других полигонах то да, а здесь …

— Земля стала полигоном относительно недавно, — заметил Остромир, — и можно предположить, что наш Ярик первый?

— Первый известный, — продолжил Белослав, — видишь ли, упорство, у них родовое, и даже добровольно ушедшая на круги душа вцепляется в себя самое, в свою настоящую память, так что в любой инкарнации что-то да остается, проскальзывает и чем ближе к концу, тем больше это выражено.

В таком виде он тогда и пришел к нам, шатающийся внутри, но не сломленный системой, думающий, что он сумасшедший, и в тоже время, держащийся за крохи воспоминаний. А это уже, ты знаешь почти конец спирали перерождений здесь, на Земле. Я пока не смог увидеть его пути сюда, как и почему оказался здесь. Наша родня системы Рог нашла его лет тридцать назад, во время обычной ежегодной проверки по регионам всех родившихся на предмет аномалий.

— А тогда в Калуге, не за ним ли ходили наши ребята, — спросил Остромир, вспоминая рассказ Борислава.

— Именно. — кивнул Белослав. — Рогландцы тогда попросили Старика тихо прикрыть ребенка, правда, что они там в нем увидели, так и не сказали. Старый если и знает, то молчит.

— И пока что парень немного не добрался до конца и неизвестно, добровольно ли сюда попал. — продолжил Остромир.

— В очень сложной и многоходовой войне с серпентами, которая еще теперь и под наблюдением высших из центра, может появиться новая и очень активная переменная. — закончил Белослав.

— Интересно, Атланты знают про него?

— Наблюдатель не сказал, видимо они сами не уверены, но у врага змеи тоже не спят, так что думаю рано или поздно узнают.

— Великий Сварог, — проворчал колдун, — кстати, где твой воспитанник сейчас?

Старый волхв прикрыл глаза и расслабился, мысли и чувства отодвинулись на второй план, его дух свободно парящий нащупал тонкую нить, ведущую к Ярославу и устремился по ней.

Ярослав проснулся затемно, когда солнце еще только начинало подниматься на восточной стороне. Собрал немногочисленные вещи, очистил поляну от ловушек и закинув рюкзак за спину с наслаждением потянулся. Веселый медведь уже уплел по своим важным делам, вроде поиска завтрака. До схрона, где можно было оставить оружие наемников, было около дня неспешного пути. Стояло лето и здесь, на восточной стороне гор погода радовала сухостью и теплом. И запахи.

Для Яра пахло сразу и всем. Деревьями, листвой, камнями, животными, все то, чего никогда не найдешь в городе. И лес. Его энергию, казалось, можно было зачерпывать руками, она плыла в воздухе как густой дым. В подмосковных лесах, куда Яр выбирался, когда жил в столице, не было.

Там энергетики было намного меньше. Не выглядывал из-за пней леший, вроде Кузича, хмуро ворча и оценивая пришельца, не летали мелкие и многочисленные духи леса, при внутреннем зрении похожие на стайки светлячков. В тихом озере или речке не плескалась духи воды русалки. Человек просто шел и, расслаблено ни о чем не думая, наслаждался днем. Внутреннее восприятие работало само по себе на заднем плане. А в голове было спокойно и пусто.

Через трое суток, сверток был надежно спрятан в тайнике, и ноги, предоставленные сами себе, вывели его к реке, известной как Хулга. Тогда Ярослав увидел небольшую деревушку, стоящую неподалеку от реки. Продукты в рюкзаке еще имелись, искать пропитание он был научен, но зайти в селение все-таки решил. Может быть по какому-то внутреннему ощущению, а быть может от незанятости.

Самые обычные дома, из дерева, какие-то из кирпича, ухоженные и не очень. В воздухе стоял обычный запах навоза и живности мелкой, под ногами попадались еще теплые следы живности крупной. Десятка пять домов разместились на четырех условно улицах, даже своя небольшая церквушка имелась.

Яр думал зайти в деревню, порасспросить насчет тех, кто и как поедет до ближайшего райцентра, а оттуда уже добираться до крупных населенных пунктов. На подходе к первым домам его окликнул крепкий, хотя уже в годах мужик. Именно мужик, с крепкими руками, немного угрюмым видом, и каким-то странным взглядом. Одетый абсолютно по местным меркам, то есть в растоптанные ботинки, непонятного цвета штаны и бело-серую рубаху с закатанными рукавами. Ярик остановился.

— Парень, погоди, — позвал его мужик уже подходя сам. — Постой.

Ты это… — замялся он даже странно для крестьянина лет под пятьдесят, — я спросить тебя хочу, только не подумай, чего… я не странный, да и не сам придумал.

Яр стоял и немного удивленно смотрел на мужчину, который никак не мог остановить смущенный взгляд, и руки, уже измявшие кепку.

Тот собрался с духом и выпалил. — Ты может волшбу какую знаешь, — и уже начав решил выпалить скороговоркой все остальное, — или может видел по дороге кого, какого — нибудь, ну такого, или знаешь может живет где, неподалеку, в общем эх… а — мужик совсем растерялся и замолчал, собираясь с духом.

Яр спокойно улыбнулся, и проговорил. — Ты не переживай, уважаемый, спокойно отдышись и расскажи, что случилось, я смеяться не буду, может смогу помочь чем.

Мужчина взглянул на него изучающе, но, наверное, решив, что раз уж начал терять нечего, продолжил.

— Да ты понимаешь, бабы ж это вот все, как взбредет чего — нибудь, так это… того… Второй день уже талдычит, иди мол встреть человека, иди мол, должен вот быть. Кто, куда, зачем, откуда сам не понял. А она мне все, мол он с волшбой знается, иди, значит то в лес, то вот на околицу сюда, уже второй день, понимаешь… а я чего, я вот, вытолкнула из дома…

После пары минут примерно такого содержательного и емкого рассказа мужика, Ярику стало кое — что ясно. Что он, вот этот крестьянин, является кем-то вроде старосты сей замечательной деревни. жена его, будучи бабой беспокойной и вообще бестолковой, и всю плешь ему за жизнь проела, второй или третий день выталкивает бедного труженика то в лес, то на дорогу.

Встретить некоего человека, мол который идет неподалеку и каким-то образом относится к колдунству, и может быть даст совет, что делать, собственно ему старосте, да и всей деревушке. Потому что у них случилась беда. Мужичок на второй день не вытерпел и послушно пошел, так как, по его словам: «уже сил никаких нету, а может и потому что в роду у жены были знахарки и прочие непонятные прабабушки, и у нее самой тоже бывает, не так чтоб очень, прям сильно, но все же.»

Вывалив на Яра эту, несомненно, познавательную информацию, мужчина затих, переводя дух, и выжидательно глядел на парня.

Ярослав постоял, прищурившись, посмотрел на солнышко в небе, почесал сначала скулу, потом затылок, огляделся по сторонам. Очень кстати вспомнил наставления и заветы своего дорого наставника Белослава о том, что советы надо раздавать людям очень осторожно, а с помощью лезть и того аккуратнее. Поговорка про благие намерения в разной интерпретации, но в одинаковом смысле, бытовала не только на этой планете.

Затем вздохнул и посмотрел на старосту: — Не знаю, как насчет волшбы, уважаемый, но пойдем, выслушаем твою беду, авось может придумаем чего, меня Ярославом кличут.

Они пошли в добротный дом, стоявший в центре поселения. Ярослав оценил и качество избы, и ухоженный двор с постройками. Дальше дома виднелось немаленькое поле, устроенное под посадки овощей. Отдельно в стороне в рядок росли молодые плодоносящие деревца. По просторному двору бегала мелкая живность и валялась здоровенная овчарка, лениво посматривавшая по сторонам. Сама почтенная супруга невинно вытолканного, появилась сразу на пороге, тепло улыбаясь и приглашая в дом.

— Вы проходите, проходите, пожалуйста, сейчас к столу подам, прямо из печи. Располагайтесь. Не знаю, чего вам мой наговорил там, вы не обессудьте, я вам сейчас все расскажу. Может уж вы поможете нам.

Не смотря на странность причины его появления здесь, держалась хозяйка спокойно и без суеты.

Дом изнутри соответствовал себе снаружи. Ни щелей, ни потрескавшихся стен, свежие обои. Чувствовалась рука хозяина и хозяйки. Когда сели за стол и были поданы печеная картошка со сметаной, отдельно овощи и запеченная рыба, а также холодный квас, староста представил себя и жену. Звали мужчину Василий, его жену Елена.

Его выбрали над деревней старшим около десяти лет назад. Всю жизнь прожили они здесь, двое сыновей уехали сначала в армию, затем остались в Челябинске. Одна дочка замужем, живут тоже в городе. Дальше речь прошла про урожай, цены на рынке и соседку. Пока шла история Яр уплетал угощение, состряпано было от всей души, но, когда рыба в тарелке закончилась, Ярослав понял, что историю пора сворачивать к насущным вопросам.

— Так что все-таки, случилось у вас тут, что вы у прохожих помощи ищете, — спросил он.

— Так это, — продолжил староста, — год как беды в деревне. Сначала скотина начала падать, а куда ж мы без скотины, мы ж… — тут его толкнула в бок жена и продолжила, — мора прям, конечно, нет сильного, но болеют, умирают около половины скотины, причем всей, и крупной, и мелкой. Ветеринар приезжал, даже не одного просили, оба сказали какие-то заумные слова, но по делу причины так и не нашли, чего делать внятно тоже не рассказали. А после скотины через пару месяцев с водой что-то странное. И из реки, и с колодцев. Вроде свежая, не тухлая, не проносит после нее, а какой-то неуловимый запах неприятный в нос шибает.

Трое охотников наших, дичи стали меньше приносить. Один в овраг упал, когда один охотился, два перелома, насилу выполз из леса. А вот пару месяцев назад, детишки пропали у соседей, — промолвила она грустно, — хорошие были детки, мальчонка семи и девчушка восьми лет. Из разных, правда, семей. Играли вместе с детьми другими у реки, рядом с лесом. Играли, бегали, не сразу заметили, что их нету, ребятишки то. Начали звать, кричать, потом взрослых побежали, позвали. Всей деревней пошли искать, лес прочесали, реку изныряли, и вдоль реки в обе стороны…

Когда хозяйка про детей рассказывала, у внутреннего зверя Яра начала вздыматься шерсть, если до этого все еще тянуло на случайности, ну или происки мелких хулиганистых духов, то болезнь скотины одновременно с пропажей детей уже очень плохо отдавала.

— Так и не нашли их, — всхлипнула хозяйка, — и милиция с участковым и собакой даже приезжали, все бесполезно.

— После пропажи еще что-то подобное было?

— Да так, по мелочи, мелкие постоянные неурядицы, после такого уже ерунда.

— Вы можете примерно сказать, что случалось в деревне перед тем как все началось, может появлялся кто?

— Вроде нет, — продолжил уже сам староста, — так и не приходит ничего в голову, мелкие склоки, та обычная жизнь, такого чтоб детей пропадать, нету у нас таких подлюк.

Яр аккуратно потянулся и спросил. — А вокруг деревни живут еще? Может, в одиночку кто поодаль хозяйство держит, в соседних селах случалось подобное?

Хозяин задумался: — Знахарка живет поотшель, это верно, склочная, да зла не замечено за ней вроде, я покажу куда идтить к ней. А может и ведьма она. Кто их разберет то. Села соседние не близко, хотя общаемся, конечн, тудыть, да урожай вон недавно выменивали, кстати вполне удач… — староста получил новый тычок вбок.

— Не было у них такого, мы бы услышали. Они и нам помогали искать, когда ребятишки то сгинули, сразу все подключились, хорошие люди там. — закончила хозяйка.

— Кто еще в деревне вашей обитает, как она кстати называется то?

— Дык Красночердынск наш. А тут народу особо и нету, хозяйством живут, пашня у нас имеется, Сергич за третьим домом, сварщик вон и сковать чего может. Молодежи нет, в городах вся, приезжает навестить если и, то хорошо. Ксана Львовна фельдшуром была, если что ней идем, ну или до знахарки, повезло нам, что неподалеку живет, не у всех сел значит, есть такие рядом. Владленой ее кличут, ну или Владой. Пашня есть вон, ребяты охотятся в лесах, прожить можно, даже пасека есть неподалеку у Михи то нашего. Только вот скотинка падать начала, а помощи ждать нам особо неоткуда. Батюшка наш, отец Владимир, читает у себя, так читает, все сутки напролет, — добавила она зачем-то. — и все равно такие несчастья.

Ярослав снова задумался.

Хозяйка, видя его заминку, продолжила: Вы, конечно, человек прохожий, да и на меня можете странно смотреть, да только сны я видела уже три ночи, и наяву тоже, может подскажете чего. Мы уже не знаем, что делать то, может и не случайно мимо то шли.

Ярослав их прекрасно понимал. Теперь, когда ему начала открываться изнанка видимого мира, и законы на него действующие, он понимал их лучше, чем они сами. Но для порядка задумчиво сказал:

— Необычная, конечно, вера первому встретившемуся на дороге, но тут вас понять можно. Тут не только к прохожему, к кому угодно цепляться начнешь. Я насчет волшбы не знаю, кого вы ждали увидеть, вряд ли я тот самый. Могу задержаться на пару дней у вас, осмотреть окрестности, подышать воздухом. Если увижу, чего, скажу, коли нет, не обижайтесь. Не волшебник я или провидец.

— Ну и ладно, — опередила хозяйка уже открывшего рот мужа, пока тот не ляпнул чего непредвиденного, — места у нас много, гостей мало, мы вам рады будем, накормим, не переживайте. Походите, отдохните. Место для вас я покажу.

Скинув вещи, и уже выходя во двор, обостренным слухом услышал Яр.

— Ну вот, Лен, чего ты намудрила, парня напугала, нас выставила незнамо кем, ну какой из него колдун. Все твои бабьи придумки.

Ответа хозяйки Ярослав уже не услышал, но судя по резко замолчавшему старосте, тот был краткий и исчерпывающий.

Выйдя за ворота Яр отстраненно соображал, с его ему начать. В это же время в голове проносились мысли: — Опять скотинка, — подумал Яр, — чуть что сразу животинки страдают. Обычные болезни — попадала живность. Неурожай или голод, все, конец коровам и быкам. Кто-то чихнул по злому, упало полстойла. Ежели по уму сделать или целое заклятье наслать, почти все ляжет что стояло на четырех копытах. Мор приходит, ну тут понятно. А самое интересное, что, даже если и удастся какой-нибудь овце или корове этого всего миновать, все равно пустят на мясо в конце. Мда, плохо быть коровой, вообще. — философски закончил он мысль. Парень встряхнул головой и направил думы по нужному направлению.

Для начала Ярослав решил прогуляться по деревне, порасспросить местных, там видно будет.