Происшествие с Гербертом Торпом

Мистер Герберт Торп, редактор журнала «Фантастические истории», привстав над столом в своём кабинете, чуть наклонился вперёд и энергично хлопнул рукой по лежащей перед ним рукописи.

— Чертовски жаль! — Сказал он. — Я хотел бы взять это, но не могу. Господь свидетель, Беккет, признайте же сами — это неубедительно!

Нил Беккет был толстым, смуглым человеком маленького роста с пронзительными чёрными глазами и слегка загадочной улыбкой. Он твёрдо и прямо встретил взгляд редактора.

— Почему же это кажется Вам неубедительным? Если допустить, что сверхъестественное существует, то ничего выходящего за рамки повседневной жизни, здесь не содержится.

Усмехнувшись, Торп покачал головой. Он снял очки и принялся полировать их.

— Ну, нет, — наконец сказал он, — я приобрёл несколько Ваших произведений, но это не куплю. Говорите, что хотите, но никогда не убедите меня в правдоподобности этой истории. Что Вы в ней утверждаете? — Редактор поворошил страницы рукописи. — Вот!.. Абсолютно невероятная вещь — у Вас обычный бизнесмен, который поссорился то ли с оккультистом, то ли с магом (даже этот нюанс нельзя понять сразу!), подвергается воздействию проклятия. И как это происходит? В его офисе появляется волшебная дверь, сквозь которую банда упырей утягивает парня к себе и принимает в свою компашку, поскольку недруг-оккультист при наложении проклятия превратил его в вурдалака.

Беккет стал походить на толстого Будду, когда важно и неторопливо закивал. Но, прежде чем он произнёс хоть слово, Торп продолжил:

— Что же дальше? Упыри проголодались, поэтому они снова в поисках жертвы проникают через портал в офис. Там они находят брата вашего героя, оглушают его и тащат сквозь волшебную дверь к себе. Эта дверь заставляет меня трястись от бешенства, Беккет! Такая может появиться где-нибудь в Зотике[1] или Джойри[2], но только не в Чикаго. Это просто невероятно!

Лицо Нила Беккета перекосилось. Будто бы печать невообразимой, крайней мрачности легла на него. Это абсолютно диссонировало с заурядной, пухлой и округлой, внешностью писателя. «А ведь я никогда не интересовался национальностью этого субъекта», — подумал Торп, — «в сущности, я ничего не знаю о нём». Некоторое время назад Беккет прислал свой рассказ, редактор его купил, опубликовал, а спустя пару месяцев они впервые встретились. И автор никогда ничего не говорил о себе.

Теперь он напряжённым тоном проговорил:

— Значит, это невероятно? Получается, когда Вы раньше отвергали мои рассказы, то причиной тому была их неубедительность?

— Верно! — Согласился Торп.

Его рука неторопливо потянулась к стопке напечатанных бланков отказов, лежащих в дальнем конце стола, взяла один и поместила его под зажим, скрепляющий рукопись Беккета. Одновременно он продолжал говорить:

— А что делает Ваш герой после того, как с новыми приятелями притаскивает своего брата в упыриное логово? Он сначала наблюдает, как другие вурдалаки разрывают жертву на части, а потом присоединяется к их кровавой трапезе. Хотите заставить меня хоть на мгновение поверить в правдоподобие этого?

Собеседник со странной и неприятной улыбкой, кивнул.

— Ну конечно! Разве можно сомневаться в реальности дальнейшего: пока Ваш герой обгладывал руку своего брата, он наткнулся на кольцо, надетое на один из пальцев, и взял его себе. Почему? Зачем? Очевидно для того, чтобы очнувшись впоследствии в своём офисе, увидеть у себя на пальце это кольцо, всё вспомнить и умереть от сердечной недостаточности. Ба-а-а! Абсолютная, невероятная чушь!

— Значит, такого не могло произойти, а? — Беккет, словно в испуге, широко распахнул глаза.

Торп собирался ответить, но не смог открыть рта. Его взгляд был прикован к чёрным, сияющим глазам Беккета, откуда будто бы изливались гипнотические лучики света. И эти глаза становились всё больше и больше, пока не поглотили сознание редактора целиком…

Мистер Торп пришёл в себя самостоятельно. Быстро выскочил из-за стола и осмотрелся. Беккета уже не было.

«Странно», — сказал самому себе редактор, — «должно быть, я задремал. Как нехорошо, грубовато получилось… Надо бы извиниться перед Беккетом, когда увижусь с ним в следующий раз. О! Любопытно! Видимо, он унёс свою рукопись с собой».

Торп снова сел, посмеиваясь про себя над неправдоподобностью беккетовского рассказа. Потянулся к рукописи другого автора, лежащей поверх целой стопки таких же. Просмотрел её наискосок и протянул руку за очередным бланком отказа.

И тут он внезапно ощутил страшную усталость и крайнюю сонливость. Стало почему-то поистине невыносимо — среди дня, в рабочем кабинете (!) — бодрствовать. Дважды поймав себя на опускании подбородка к груди в момент полудрёмы, Торп нажал кнопку вызова секретарши. Тут же дверь отворилась и вошла белокурая девушка в очках.

— Мисс Дойл, — сказал редактор, — я не хочу, чтобы меня беспокоили в течении часа. Я буду очень занят!

Секретарша почтительно кивнула и отступила. Торп положил ноги на стол, сложил руки на животе и задремал. Довольно быстро его тело погрузилось в глубочайший сон…

И пришли сны!

Медленно, как бы нехотя, стул, на котором сидел редактор, стал вращаться. Ноги соскользнули со стола, на мгновение зависли в воздухе, а затем спланировали на покрытый ковром пол, ударившись о него с лёгким стуком. Сидящий человек натолкнулся было на стену, расположенную за ним, но той уже не было.

«Какой странный сон!», — успел подумать спящий.

Серый туман возник в прямоугольном проёме, где недавно находилась стена и… стремительно фигура Торпа погрузилась в чуждое пространство. Аналитический склад ума редактора функционировал даже во сне. «О! Если бы я не спал», — сказал он сам себе, — «то наверняка бежал бы как безумный от этого ужаса. Так и было бы. Но я ведь даже не чувствую испуга…».

И — да! Перед ним возникло лицо, представляющее собой усмехающийся череп со свисающими клочками плоти и остатками татуировок на коже. От шеи и ниже тело страшилища было скрыто туманом. Однако, пребывающий со сне Торп не ощутил никаких позывов ужаса. Существо наконец вышло вперёд; его скелетообразно-тонкие конечности странно диссонировали с раздутым, выпирающим брюхом. Страхолюдная рука ухватила редактора. Тот почувствовал тяжёлый могильный холод от прикосновения.

Монстр подтянул тело Торпа поближе; оно, казалось, плыло по воздуху через всё скрытое белесой мглой помещение. Не чёткие, непоследовательные мысли мелькнули в мозгу редактора: «Странно, как малозначительны силы тяготения во сне… я столь же невесом, как взбитые яйца для завтрака. Или бекон?».

Всё вокруг было серым; Торп почувствовал, как пролетел над каменным полом, от которого исходил мертвящий холод, и, наконец, очутился в жутковатой на вид пещере с низким сводом. Её гранитные стены густо покрывали потёки селитры, а пол порос мхом. На всю длину помещения протянулся каменный стол, за которым на каменных же скамьях сидели существа, похожие на того, кто направлял движение Торпа. Выпуклые белесые глаза уставились на редактора, скелетообразные руки приподнялись в мрачном салюте. В общей сложности, монстров было около дюжины.

Раздались резкие, скрипящие голоса, напоминающие звуки, когда царапают металлическую поверхность. Хотя слова были почти полностью непонятны, Торп уловил их смысл. Приветствовали новоприбывшего! Чудовища кивали ему своими лысыми полусгнившими головами и жутко ухмылялись. Он был один из них, принятый в компанию новичок. Осталось лишь исполнить одну формальность. Требовался вступительный взнос — жертва для пожирания…

Вновь всё стало вокруг туманным, а затем знакомый голос прозвучал в голове вурдалака-неофита… преодолев белесую мглу, Торп оказался вдруг в своём офисе и внимательно посмотрел на стоящего перед ним мужчину.

Тот повернулся, и бывший редактор увидел лицо собственного брата, Питера. Последний вздрогнул от испуга, потом улыбнулся.

— Привет, Херб! — Сказал он. — Где ты прятался? Я не видел, как ты вошёл…

Торп уселся за свой стол. Резкая боль пульсировала внутри черепной коробки, мысли путались. Он буркнул:

— Чего ты хотел?

— Собирался пригласить тебя на совместный ленч, — с воодушевлением ответил Питер. — Твоя секретарша сказала, что ты занят, и не хотела меня впускать.

Торп дальше не слушал. Одно лишь слово, произнесённое Питером, иглой пронзило мозг и полностью овладело сознанием. Ленч! Еда! Только это было важным! Пища должна поставляться.

Дальнейшие действия представлялись совсем простыми — шаблонными, по сути. Торп воскликнул: «Смотри!» и указал на окно. Когда Питер повернул голову, вурдалак-неофит схватил со стола тяжёлое пресс-папье и ударил брата по макушке. Без звука оглушённый повалился на пол. Торп схватил его подмышки и потащил к стене.

Не потребовалось ни магических пассов, ни заклинаний: серый туман вмиг окутал обоих, и руки новых собратьев стали помогать ему тащить Питера. Гадкий, кощунственный смех звенел в ушах, радостно ухмылялись уродливые морды вокруг.

Бесчувственное тело Питера было уложено на каменный стол. Чудовища тесным кружком нависли над ним, будто намеренно полностью закрыв обзор Торпу. Смех тварей заглушили отчаянные вопли, затем всё стихло. Безмолвную тишину нарушало лишь влажное чавканье.

Туман снова сгустился. Бывший редактор ощутил себя сидящим на каменной скамье, на столе перед ним лежал кусок чего-то мокрого и тёплого, пугающе узнаваемого. Инстинктивно схватив это нечто, Торп различил оторванную человеческую руку. На указательном пальце куска окровавленной плоти блеснуло кольцо-печатка. Внешний вид украшения был знаком — кружок из мелких бриллиантов внутри чёрного квадрата. Жена Питера дарила такое своему супругу на Рождество.

Под влиянием какого-то внезапного порыва бывший редактор сорвал кольцо с ещё тёплого пальца и попытался надеть его себе на руку. Ободок печатки оказался слишком мал, еле-еле удалось натянуть кольцо на левый мизинец.

Снова всё покрыла серая мгла… где-то вдалеке затихали взрывы безумного хохота.

Захлёбываясь криком, Торп в ужасе бежал от этой какофонии… и очнулся весь в поту сидящим на стуле в собственном офисе. Рывком опустив ноги со стола, он повернулся взглянуть на стену позади. Затем, когда дыхание пришло в норму, редактор принял обычную рабочую позу и сунул руку в карман за сигаретами. Ух, приснится же такое!

Он не зажёг сигарету. Даже не поместил её в рот. Тонкий белый цилиндр, почти поднесённый к губам, забытым упал на пол, когда глаза Торпа узрели блеснувшее на мизинце кольцо с печаткой в виде бриллиантового кружка, помещённого внутри квадрата. Раздался крик, рука редактора предательски затряслась…

Тело Торпа упало вперёд, голова и плечи легли на стол. Лицо мёртвого редактора настолько исказилось ужасом, что даже много повидавший и закалённый детектив в смущении отвёл глаза.

— Он так и лежал? — Спросил полицейский служака. — Его не трогали?

Совершенно потерянная мисс Дойл покачала головой.

— Он так и лежал, когда я зашла, — прошептала она побледневшими губами. — Не могу даже представить, что случилось с его братом…

— Найдётся! — Уверенно и оптимистично заявил детектив. — Вы говорите, что это кольцо на пальце покойного принадлежало его брату? Любопытно!..

Брови мужчины взметнулись вверх:

— Подождите-ка минутку! У него что-то есть в другой руке…

Он поспешно ухватил руку мертвеца, разжал пальцы и сокрытый в ладони предмет стал хорошо виден.

Это был отказной бланк.