Пропедевтический курс общей психологии

В.И. Гинецинский

ПРОПЕДЕВТИЧЕСКИЙ КУРС ОБЩЕЙ ПСИХОЛОГИИ

Учебное пособие

Аннотация Предисловие

ЧАСТЬ 1. ПРЕДМЕТ ПСИХОЛОГИИ

ПСИХИЧЕСКАЯ РЕАЛЬНОСТЬ: ЕЕ ИНГРИДИЕНТЫ И СВОЙСТВА ВНЕШНИЕ ГРАНИЦЫ И ВНУТРЕННЯЯ СТРУКТУРА ПРЕДМЕТНОЙ ОБЛАСТИ ПСИХОЛОГИИ ПСИХОЛОГИЧЕСКОЕ ЗНАНИЕ: СУЩНОСТЬ И СПЕЦИФИКА ЧЕЛОВЕК КАК ПРЕДМЕТ ОБЩЕЙ ПСИХОЛОГИИ Задания для контроля уровня усвоения

ЧАСТЬ 2. ИНТЕГРАТИВНЫЕ МЕХАНИЗМЫ ПСИХИКИ

ТЕМПЕРАМЕНТ ЛИЧНОСТЬ ХАРАКТЕР СООТНОШЕНИЕ ПОНЯТИЙ "ТЕМПЕРАМЕНТ", "ХАРАКТЕР", "ЛИЧНОСТЬ" СОЗНАНИЕ СООТНОШЕНИЕ КАТЕГОРИЙ "СОЗНАНИЕ", "БЕССОЗНАТЕЛЬНОЕ", "САМОСОЗНАНИЕ" Задания для контроля уровня усвоения

ЧАСТЬ 3. ПАРЦИАЛЬНЫЕ МЕХАНИЗМЫ ПСИХИКИ

ЭМОЦИИ И ЭМОТИВНЫЕ ПРОЦЕССЫ КОГНИЦИИ И КОГНИТИВНЫЕ ПРОЦЕССЫ

Сенсорная организация человека

Перцептивные механизмы психики

Репрезентативные механизмы психики

Механизмы мышления КОНАТИВНЫЕ МЕХАНИЗМЫ КРЕАТИВНЫЕ МЕХАНИЗМЫ Задания для контроля уровня усвоения Ответы к заданиям

Литература

Краткая аннотация

Данное учебное пособие представляет собой авторский вариант образовательного стандарта по курсу общей психологии этапа допрофессиональной подготовки. Пособие включает в себя изложение оригинального подхода к систематизации понятийнотерминологического аппарата психологии и контрольные задания, позволяющие оценивать степень соответствия требований, на которые ориентирован стандарт, уровню реальной компетентности его потенциальных пользователей.

Пособие адресовано преподавателям психологии и учащимся, изучающим психологию в качестве общенаучной дисциплины.

ББК 88 ISBN 5-288-01848-0

c В. И. Гинецинский, 1997 c Издательство С.-Петербургского университета, 1997

ПРЕДИСЛОВИЕ После принятия в 1992 г. закона Российской Федерации "Об образовании" одной из актуальных задач развития образовательного процесса в нашей стране стала разработка образовательных стандартов, в частности, стандарта общеобразовательной (допрофессиональной) подготовки по психологии. В соответствии с общей идеей стандарта образовательный стандарт по той или иной учебной дисциплине призван выполнять функции норматива (критерия, эталона, образца), который служит для оценки (измерения) уровня соответствующей подготовки. Но ввиду многообразия трудно учитываемых и трудно контролируемых факторов, влияющих на успешность обучения, проблематичности самих процедур и средств диагностики уровня обучения, разработка и использование стандартов сопряжены со значительными препятствиями как принципиального, так и технического характера.

В данном пособии предпринята попытка реализовать определенный подход к разработке образовательного стандарта по общей психологии на уровне допрофессиональной подготовки в объеме 60 учебных часов. По мнению автора, такого рода документ, составляющий основу системы средств дидактического обеспечения учебного процесса, должен включать в себя, с одной стороны, программы учебно-познавательной и педагогической деятельности, а с другой процедуры (средства), позволяющие оценить уровень владения материалом, предусматриваемый этими программами. Именно в эксплицитной априорной заданности критериев, позволяющих оценивать уровень владения программным материалом, в том числе и самими учащимися, видится основной смысл введения образовательных стандартов.

Образовательный стандарт адресован двум контингентам пользователей: тем, кто учится, и тем, кто учит. Это определяет структуру пособия и варианты его использования. С одной стороны, пособие содержит развернутую программу систематического изложения курса общей психологии, и в той части, в какой оно адресовано преподавателям психологии, предполагает оценку соответствия авторской концепции профессиональным установкам преподавателей, которые собираются им пользоваться, а также дополнение конкретными учебными материалами (текстами, заданиями, иллюстрациями), которые могут составить предмет познавательной деятельности учащихся в соответствии с их возможностями и особенностями. С другой стороны, будучи адресовано тем, кто собирается изучать психологию, оно содержит и программу учебно-познавательной деятельности, и задания, с помощью которых можно сопоставить уровень собственной компетентности с уровнем психологической компетентности, на достижение которого ориентировано данное пособие. Поэтому для изучающих психологию знакомство с пособием можно начать с попытки выполнить содержащиеся в нем задания и уже после этого, при необходимости, приступать к изучению самого курса в соответствии с предложенной программой по тем учебникам, которые приведены в списке литературы. Нужно иметь в виду при этом, что данное пособие, как, впрочем, и многие другие учебники и учебные пособия, это не беллетристическая книга для чтения. Оно содержит лишь программу учебно-познавательной деятельности, которую можно выполнить либо самостоятельно, либо под руководством преподавателя. Для усвоения программы необходимы и определенное время, и определенный объем учебно-познавательной деятельности, и использование многих других учебных материалов, которые в данном пособии не содержатся.

В основу пособия положены материалы лекций, которые были прочитаны автором студентам С.-Петербургского муниципального колледжа практической психологии. Автор выражает свою признательность студентам, поскольку без их заинтересованного и доброжелательного отношения пособие просто не было бы написано.

ЧАСТЬ 1 ПРЕДМЕТ ПСИХОЛОГИИ

ПСИХИЧЕСКАЯ РЕАЛЬНОСТЬ: ЕЕ ИНГРЕДИЕНТЫ И СВОЙСТВА

С точки зрения современных представлений психическая реальность существует в виде многообразия психических механизмов, носителями которых выступают отдельные живые существа, и их сообщества.

Психические механизмы продуцируются в результате взаимодействия организма с окружающей средой. Они возникают как надорганизменный компонент бытия живого существа и могут быть, в частности, охарактеризованы через те функции, которые они выполняют по отношению к своему носителю. Можно выделить, по крайней мере, четыре вида таких наиболее общих функций: отражение - воспроизведение объектов экстрапсихической реальности, аккумулирование опыта жизнедеятельности, трансформация и прогнозирование внешних воздействий.

Открытие психической реальности происходит через противопоставление спецификацию свойств объективной и субъективной действительности в форме обнаружения в составе человеческого бытия особой инстанции, свойства которой резко контрастируют со свойствами человеческого тела и свойствами окружающей его среды. Это справедливо как в историческом, так и в онтогенетическом планах. Исследования, проведенные современными этнографами по изучению мира человека архаичных культур и психологами по изучению процесса формирования детских представлений о мире, обнаруживают в обоих случаях существование особой стадии синкретического антропоморфизма. Для человека, находящегося на этой стадии, еще нет четкой границы между ним и окружающим его миром. Мир мыслится аналогично тому, как мыслится сам человек, мысли и чувства человека, его сновидения и фантазии не дифференцированы от предметов и событий окружающего мира, их вызывающих, и наделяются теми же свойствами.

Антропоморфизм возникает как первоначальная форма мировоззрения и выражается в наделении животных человеческой психикой, в приписывании любым предметам способности действовать, умирать, испытывать переживания (земля спит, небо хмурится). Английский исследователь первобытной культуры Э.Б.Тайлор ввел понятие анимизма (от лат. anima, animus - дух, душа), рассматривая веру в существование отделимых от тела духов в качестве "минимальной" основы возникновения религии. В соответствии с архаичным антропоморфизмом духи персонифицируют природные явления (гром, ветер) и объекты (деревья, источники), они наделяются собственной волей, способны вредить (духи болезней) или помогать людям. В некоторых случаях духи могут и не противопоставляться этим объектам как их духовные сущности, и тогда считалось, что они погибают вместе с вмещающим их телом. Для первобытного сознания, таким образом, существенным было противопоставление не телесного и бестелесного, одушевленного и неодушевленного, а видимого (своего, освоенного) и невидимого (чужого, неосвоенного), доброго и злого. Весь мир в целом и в каждой своей части мыслился одушевленным.

Исследования, проведенные в 1920-е годы выдающимся швейцарским психологом Ж.Пиаже и впоследствии подтвержденные многочисленными наблюдениями других авторов, убедительно продемонстрировали, что объяснения, к которым спонтанно прибегают дети 4-7 лет, также могут быть квалифицированы как антропоморфные. Ребенок в этом возрасте не только одушевляет природу, но и овеществляет психику. Ребенок склонен рассуждать так, как если бы все предметы и явления обладали сознанием и жизнью, чувствами и волей (анимизм). Природные объекты часто, по его мнению, неравнодушны к людям: Солнце и Луна следуют, следят за ними, подчиняются их желаниям, иногда посылают им сновидения (сопричастность). Для ребенка центр мира - это он сам (эгоцентризм). Все вещи и явления природы сделаны для человека, ради него, и только некоторые им самим (артификализм). Живя в таком мире, человек способен воздействовать на предметы своими желаниями и мыслями, вправе рассчитывать на понимание и послушание с их стороны (магическая причинность).

В отличие от этого в мире, в котором живет современный взрослый человек, существует разграничение областей реального, возможного и невозможного; фактического (интерсубъективно подтвержденного), вымышленного (намеренно придуманного) и воображаемого (неосознанно желаемого или отвергаемого); рационально осмысленного (понятного) и иррационального (таинственного); контролируемого человеком (управляемого, намеренно воспроизводимого) и вероятного; доказанного и недоказанного и т.п. И хотя по отношению к каждому конкретному явлению та или другая его квалификация могут, конечно, подвергаться сомнению, сами употребляемые понятия входят в категориальную структуру современного мышления, и в этом смысле их статус несомненен, как несомненна и необходимость соответствующим образом дифференцировать явления. Принципиально важно то, что всем этим областям (признакам явлений) мира, в котором мы живем, соответствуют различные переживания. Мы переживаем чувства уверенности или сомнения, чувства искусственности - сделанности (например, наблюдая фокус) или таинственности, понятности или непонятности, зависимости от нас или неподвластности нам и т.д. С психологической точки зрения проблема заключается не только в том, как квалифицировать то или иное явление, но и понять, что лежит в основе разграничения такого рода переживаний.

Ингредиенты психического . Внутри самой себя психическая реальность неоднородна. Для рассмотрения ее состава требуется с самого начала разграничить типы образующих ее ингредиентов. Как и во внешнем, объективном, мире, так и во внутреннем мире существуют предметы, их свойства и отношения между ними. Правда, применительно к внутреннему миру чаще предпочитают говорить не о предметах, а об их психических образах. Может быть предложена (использована) и другая, не исключающая первую, номенклатура компонентов внутреннего мира: процессы, функции, механизмы, продуценты. Именно этой номенклатурой мы и будем пользоваться чаще, и уже воспользовались. Приведем некоторые аргументы в ее пользу. Как уже было отмечено, психика возникает и функционирует в процессе взаимодействия организма и окружающей его среды. В свою очередь, и сами ингредиенты психической реальности могут рассматриваться в процессуальнодинамическом аспекте, и тогда они должны квалифицироваться как процессы. Психическое, возникая как надорганизменный уровень бытия, вместе с тем выполняет определенные функции в обеспечении жизнедеятельности этого организма. Соответственно, ингредиенты психического могут трактоваться как набор разнообразных функций. Понятие функции имеет также смысл определенного типа преобразования аргумента в ее значение. И с этой точки зрения ингредиенты психического можно рассматривать как разнообразные функции, поскольку организм, а впоследствии и психика осуществляют разнообразные виды преобразований экстрапсихических воздействий в феномены психической реальности. Ингредиенты психической реальности могут вступать друг с другом в устойчивые взаимодействия, образуя ингредиенты нового уровня, внутри которых прежние ингредиенты не утрачивают своей самостоятельности. Такого рода образования, составляющие устойчиво функционирующие целостности, мы вправе именовать механизмами. Функционирование механизмов, осуществление функций и процессов ведет к возникновению новых ингредиентов. В качестве родового термина для их обозначения мы будем использовать термин "продуценты".

Для характеристики отношений между ингредиентами психической реальности и ингредиентами экстрапсихической реальности должны быть использованы понятия изоморфизма и гомоморфизма. Для систем, находящихся в изоморфных отношениях, выполняются следующие условия.

Каждому элементу одной системы соответствует единственный элемент другой, и наоборот. Каждой функции, определенной на элементах одной системы и принимающей значение в этой системе, соответствует единственная функция в другой системе. Между свойствами, которыми обладают элементы систем, и отношениями, в которых находятся наборы элементов этих систем, имеют место взаимооднозначные соответствия. Замена условия (1) более слабым требованием однозначного соответствия только в одну сторону приводит к констатации более слабого отношения - гомоморфизма. В целом отношения между ингредиентами психической реальности и ингредиентами экстрапсихической реальности являются гомоморфными. Между ними нет взаимооднозначного соответствия. Однако для определенных областей в рамках этих типов реальности могут выполнятся и требования изоморфизма. Их выделение составляет специальную задачу психологического исследования.

Психологическая реальность и организм как ее носитель . Как было отмечено нами, психическая реальность существует в форме надорганизменного бытия живого существа. Но не у всякого живого существа в процессе его жизнедеятельности формируются психические механизмы. Поэтому одна из фундаментальных проблем психологии состоит в обнаружении демаркационной границы между живыми существами, обладающими психикой, и живыми существами, не обладающими ею.

Психические механизмы в целом производны по отношению к строению организма и формам его жизнедеятельности. Однако установить сколько-нибудь однозначные зависимости между строением организмов и уровнем сложности психических механизмов, формирующихся на их основе, исходя из современных представлений, затруднительно.

Одной из причин такого положения является то, что морфологические признаки, на которых построена систематика животных, отнюдь не всегда определяют особенности и степень развития психической деятельности. Поведение строится как систематическое осуществление функций эффекторных органов животного. В процессе эволюции именно функция первично определяет форму, строение организма, его систем и органов. Лишь вторично строение эффекторов, их двигательные возможности определяют характер поведения животного, ограничивают сферу его внешней активности. Изменение условий жизни порождает необходимость изменения прежних эффекторных функций, затем это приводит к соответствующим морфологическим изменениям в эффекторной и сенсорной сферах, в центральной нервной системе. Но не сразу и даже не всегда функциональные изменения влекут за собой изменения морфологические. У высших животных зачастую вполне достаточными, а иногда даже наиболее результативными являются чисто функциональные изменения без морфологических перестроек (Фабри К.Э. Основы зоопсихологии. М., 1976. С. 174).

Активность живых организмов, находящихся на допсихическом уровне развития, характеризуется как раздражимость, т.е. как способность избирательно и специфическим образом отвечать на жизненно значимые воздействия среды в соответствии с потребностями обмена веществ, сохранения целостности организма. Качественный скачок в эволюции составляет появление живых существ, обладающих чувствительностью. Тем самым происходит как бы расщепление прежде единого процесса взаимодействия организма с окружающей средой. "С одной стороны, выделяются процессы, с которыми непосредственно связаны поддержание и сохранение жизни. Эти процессы составляют первую исходную форму жизнедеятельности организмов. В ее основе лежат явления первичной раздражимости организмов. С другой стороны, выделяются процессы, прямо не несущие функции поддержания жизни и лишь опосредствующие связи организма с теми свойствами среды, от которых зависит его существование. Они составляют особую форму жизнедеятельности. которая лежит в основе чувствительности организмов, психического отражения ими свойств внешней среды" (Леонтьев А.Н. Проблемы развития психики. (3-е изд. М., 1972. С. 50).

Активность организма, опосредствованная психическим отражением. преобразуется и становится поведением. Возникновение нового фактора регуляции активности организма позволяет трактовать поведение как целенаправленную активность. При этом под целенаправленной активностью подразумевается не только способность к сохранению целостности самого организма, но и тех форм психического отражения, которые являются продуктом взаимодействия организма и среды. В результате появляются и новые формы сохранения прошлого опыта, переживаемость самого воздействия и реакций на него.

Уровень психической организации организма связан со строением его нервной системы и прежде всего головного мозга. Именно данные эволюционной физиологии позволяют выделить наиболее значимые этапы филогенетического усложнения психики. На филогенетической лестнице мозг, одновременно с головой и двухсторонней симметрией тела, впервые появляется у плоских червей. Вначале головной мозг представлял собой два скопления около 3 х 103 нейронов. В процессе эволюции он достиг у человека размера 3 х 1012 нейронов.

Согласно классической схеме мозг в своем развитии проходит три этапа. Первый из них завершается возникновением древнего или рептильного мозга. Он включает в себя следующие морфологические образования: мозговой ствол, ответственный за важнейшие вегетативные функции, средний мозг, фактически выполняющий функции примитивного переднего мозга. На этой стадии эволюции уже имеются зачатки мозжечка и гипоталамуса, который играет важную роль в поддержании внутреннего гомеостаза и в удовлетворении основных физиологических потребностей.

У низших млекопитающих формируется старый мозг. Он состоит из таламуса, полосатых тел и первичной коры (лимбический мозг), тесно связанной с обонянием. Помимо обоняния лимбический мозг выполняет функции контроля за эмоциональным поведением и примитивным научением. Таламус координирует и интегрирует сенсорные функции. Полосатые тела ответственны за автоматизмы.

У высших млекопитающих развивается передний мозг, состоящий главным образом из новой коры (неокортекс). У человека он становится доминирующей структурой нервной системы. Этот эволюционно новый отдел состоит главным образом из полушарий, покрытых корой - слоем серого вещества толщиной в среднем 3 мм. Под корой располагается белое вещество, образованное скоплением нервных волокон, которые проводят нервные сигналы к коре и от нее. Здесь же находятся полосатые тела, ответственные за нервно-мышечный тонус и координацию автоматизированных движений.

В головном мозге человека на основе учета морфологических особенностей, эмбриологических и физиологических данных выделяются три больших отдела: ствол, подкорковый отдел и кора больших полушарий. Кора и подкорка, имея общее происхождение, отличаются друг от Друга строением и функциями. Подкорка состоит из структур промежуточного мозга, базальных ганглиев и имеет полости - боковые желудочки. Кора больших полушарий составляет большую часть массы головного мозга. Базальные ганглии и промежуточный мозг покрываются полушариями сверху и с боков. Полушария разделены глубокой саггитальной щелью, в глубине которой лежит мозолистое тело, состоящее из поперечных волокон, их соединяющих. Белое вещество больших полушарий, располагаясь выше мозолистого тела, образует сплошную массу. В составе белого вещества различают ассоциативные, комиссуральные и проекционные волокна. Ассоциативные волокна связывают различные участки коры одного и того же полушария. Комиссуральные волокна связывают симметричные части полушарий. Мозолистое тело - самая крупная комиссуральная система. Проекционные волокна выходят за пределы полушарий в составе проекционных путей. По ним осуществляется двусторонняя связь коры с нижележащими отделами центральной нервной системы, вплоть до спинного мозга.

Топография коры задается бороздами, которые делят ее поверхность на выпуклые извилины и доли. Различают шесть долей: лобная, теменная, височная, затылочная, лимбическая и островок; их разделяют боковая, центральная, теменно-затылочная, поясная и коллотеральная борозды. Архитектоника коры образована семислойным расположением вставочных нейронов рефлекторных дуг. Слои отличаются друг от друга по ширине, густоте расположения, форме и величине клеток, направлению. густоте и толщине волокон. Нижний этаж, представленный V-VII слоями, выполняет проекционную функцию, отдавая нисходящие волокна к двигательным ядрам головного и спинного мозга. Верхний этаж распространяет по коре импульсы, поступающие по восходящим волокнам от подкорковых структур, посылает ассоциативные и комиссуральные волокна ко всем областям коры.

По ширине слоев, форме, величине и густоте расположения клеток кору делят на области и поля. Области появляются в течение развития раньше и характеризуются более общими признаками, чем поля, выделяющиеся в результате позднейшей, более дробной структурной дифференциации. Затылочная, височная и островковая области совпадают с соответствующими полями полушария. Теменные, верхняя и нижняя, и задне-центральная области входят в состав теменной доли. Передне-центральная и лобная области занимают лобную долю. С поясной извилиной совпадает лимбическая область. Возникновение цитоархитектонических областей предшествует образованию борозд и извилин на поверхности полушарий. Причины образования борозд и извилин связывают с неравномерностью роста отдельных частей коры, что влечет за собой смещение ее участков и возникновение на поверхности полушарий западений и выпячиваний. Расположение борозд и извилин на поверхности полушарий, расположение архитектонических структур, их относительная величина, форма в значительной степени индивидуально своеобразны.

На основе анализа данных электроэнцефалографического изучения, обобщения последствий хирургических вмешательств сформировались представления о локализации высших психических функций в коре больших полушарий. Переднюю центральную извилину коры рассматривают как основную двигательную (моторную) зону, заднюю центральную извилину - как чувствительную (сенсорную) зону. Слуховая, зрительная, вестибулярная и обонятельная зоны находятся за пределами сенсомоторной коры и занимают большую площадь, чем зона представительства кожномышечной чувствительности и внутренних органов. Слуховая зона находится в области верхней височной извилины, зрительная - в затылочной зоне, обонятельная - в области гипокамповой извилины.

В современной нейропсихологии принято подразделение мозга на три блока. Любой вид психической деятельности требует, чтобы в работу включились все они. В противном случае возникают различные нарушения психики.

Первый блок - энергетический, или блок регулирования тонуса и бодрствования. Он располагается в глубинных структурах мозга. Его функция - принимать сигналы возбуждения, приходящие от органов чувств, пересылать определенные воздействия в кору, преобразовывать поступившие сигналы в психические состояния и реакции. В случае повреждения этого блока нарушается закон силы: второстепенные, неважные сигналы не тормозятся, мелкая мысль заслоняет важную идею, теряется избирательность, снижается тонус коры, истощается память.

Второй блок - блок приема, переработки и хранения информации. Расположен в задних отделах больших полушарий и сам состоит из трех подблоков: зрительного (затылочного), слухового (височного), общечувствительного (теменного). Этот блок имеет иерархическое строение: первичные, вторичные и третичные отделы в каждом. Первые выполняют функцию анализа, вторые - синтеза внутри подблока, третьи осуществляют синтез межблоковый.

Третий блок - блок программирования, регуляции и контроля. Расположен в лобных долях коры мозга. Человек, у которого нарушен этот участок, лишается возможности поэтапно организовывать свое поведение, не умеет перейти от одной операции к другой. Он обеспечивает произвольную регуляцию поведения человека.

Характеристические признаки объективной и субъективной реальности . Изначально, объективное - это то, что от меня не зависит, а субъективное - то, причина чего лежит во мне самом, чем я в состоянии управлять. Важно также и то, что человек в самом себе, в составе своего собственного бытия обнаруживает (разграничивает) два компонента Я, объективно и субъективно данные типы реальности. Одно Я, обусловленное тем, что от меня не зависит, и другое Я, которое, наоборот, автономно по отношению к тому, что от меня не зависит, Я как таковое. Экстраполируя эту структуру собственного бытия на весь мир в целом, мы представляем его как единство материального и идеального, внешнего и внутреннего в их взаимообусловленности. Если от одного из этих компонентов (аспектов) мы абстрагируемся, или попытаемся представить его несуществующим, или считаем один из них производным другого, мы тем самым примыкаем к одной из философских партий: материалистической или идеалистической, необходимость самого существования которых еще раз демонстрирует неразрывность тех же самых компонентов мира. Субстанция как единая и единственная основа мира существует как тождество противоположностей.

Материальный мир существует как единство вещества и полей. безграничного единства множества дискретных в пространстве и времени вещей и многообразия связывающих их континуальных полей. Идеальный мир существует как соответствующая материальному миру целостность отображения материальных вещей, процессов, их объединяющих, самоотображений некоторых его ингредиентов. Но любое единство существует как единство различного и различенного. Для того чтобы мы могли говорить о единстве материального и идеального, объективного и субъективного, внешнего и внутреннего, мы должны уметь их между собой дифференцировать. Для того же чтобы суметь это сделать, нужно сопоставить и противопоставить свойства, которые присущи любой вещи, с одной стороны, и свойства, которые присущи психическому образу вещи, с другой.

Вещь существует как единство ее свойств. Психический образ вещи также может быть охарактеризован через спектр его свойств. Поэтому различие между вещью и ее образом не в наличии у них свойств как таковых, а в характере самих свойств. В противном случае они были бы неразличимы. Попробуем разобраться в этом вопросе конкретнее.

Любая вещь существует постольку, поскольку она отличима от других вещей. Это возможно, поскольку она. обладает качественной определенностью либо пространственно-временными границами своего существования. Качество вещи тождественно ее бытию, утрачивая качество, вещь перестает существовать. Каждая вещь имеет определенные пространственные отношения к другим вещам, границу, отделяющую ее от других вещей, определенные геометрические формы и размеры, определенные длительность своего существования и внутренний темп своих собственных изменений. Вещь сохраняет себя как целостность, поскольку в пространственно-временных границах своего существования способна вступать во взаимодействия с другими вещами. Если одна вещь отличима от другой вещи пространственно, то свойство вещи от самой этой вещи пространственно неотделимо. Свойства не могут существовать отдельно от объекта. Но вещь может меняться во времени, оставаясь при этом самой собой. Изменение вещи есть изменение ее свойств. Значит ли это, что вещь может существовать раньше или позже своих свойств. Мы говорим о возникновении (приобретении) и исчезновении (утрате) свойств, которые неотторжимы от самой вещи. Получается, что, с одной стороны, мы признаем неотторжимость вещи и ее свойств, а с другой, допускаем, что вещь может приобретать и утрачивать хотя бы некоторые из своих свойств. Основание создавшейся антиномии - в абсолютизации противоположности вещи и ее свойств. Чтобы ее избежать, мы должны допустить возможность взаимоперехода между вещью и свойством, возможность взаимопревращения вещи и свойства. Свойство может рассматриваться как вещь. При этом, естественно, мы должны говорить о свойствах разных порядков, о том, что сами свойства обладают свойствами.

О существовании вещи можно говорить лишь постольку, поскольку вещь обнаруживает себя во взаимодействии с другими вещами. Вещь характеризуется способностью сохранять себя в данном взаимодействии. Вне отношений невозможно говорить о существовании вещи. Именно во взаимодействии вещь обнаруживает свои свойства. Любое свойство есть отношение.

Материальный мир состоит из вещей, те, в свою очередь, состоят из веществ. С точки зрения представлений классической физики и наших повседневных представлений сущностным признаком вещества является то, что оно состоит из далее неделимых дискретных частиц. В отличие от вещества структура поля континуальна (непрерывна). В месте, которое занимает отдельная частица (вещь), не может находиться другая частица. Но и поле не единственно. Полей много. Они отличимы друг от друга. От частиц вещества они отличаются также и тем, что в каждой точке пространства могут находиться несколько полей. Они взаимопроникают друг в друга. В этом смысле они сходны со свойствами вещи: в каждой частице вещи ее свойства сосуществуют.

Существенные конкретизации в содержание понятия поля и в понимание связи вещества и поля вносит математика. С математической точки зрения полем является всякая совокупность элементов, над которыми можно производить операции сложения и умножения. При этом должны выполнятся следующие аксиомы.

Сложение и умножение коммутативны и ассоциативны, т.е. а + b = b + а, ab = ba, a + (b + с) = (а + b) + с, а(bс) = (аb)с. Существует элемент 0, для которого всегда а + 0 = а; для каждого элемента а существует противоположный ему -а, такой, что их сумма равна 0. Существует элемент 1 (единица), для которого всегда а1 = а; для каждого отличного от нуля элемента а существует обратный а-1, их произведение равно единице. Связь между операциями сложения и умножения подчиняется дистрибутивному закону: а(b + с) = ab + ас. С точки зрения вопроса о соотношении свойств вещества, и поля это важно, поскольку здесь указывается конкретный вид связи между ними. Полем является совокупность элементов, между которыми возможны определенные операции, устанавливающие связи троек элементов, позволяющие переходить от любого элемента к любому другому. Для любых двух элементов найдется третий и соответствующая операция, их связывающая.

Связь между полем и веществом подчеркивается и современной физикой. С точки зрения квантовой механики природа микрообъектов является корпускулярно-волновой. Микрообъект является одновременно и частицей и волной. Поле, так же как и вещество, состоит из дискретных частиц - квантов. Но сущностным признаком этих частиц является то, что масса покоя этих частиц равна нулю.

Теперь вернемся к главному для нас вопросу: по каким признакам психический образ вещи отличим от самой вещи. При ответе на него не будем ссылаться на данные каких-либо специальных исследований. Обратимся к нашему повседневному опыту, но с учетом того, о чем мы только что говорили. Когда мы смотрим на вещь, образ вещи находится в том же самом месте, что и сама вещь. Он пространственно от нее не отделим. Но образ воспринимаемой нами вещи сущностно связан и с нашим телом, он находится в том месте, где находится наше тело. Кроме того, мы отчетливо понимаем, что характеристики нашего образа вещи как-то могут быть связаны с нашими собственными особенностями, в частности с нашим актуальным состоянием. Я могу что-то не заметить в вещи, когда устал, или у меня плохое зрение, или я недостаточно опытен и т.д. Так или иначе, образ воспринимаемой вещи находится в том же самом месте, что и сама вещь, он тождествен с самой этой вещью, но, с другой стороны, он находится в другом месте, отличается от нее по своим характеристикам. Это не значит, что к образу вещи неприложимы вообще пространственные характеристики. Нет, но образ вещи находится не в объективном, а в субъективном пространстве, отграничен от других ингредиентов, заполняющих это пространство. Субъективное пространство в целом ортогонально объективному пространству.

Образ вещи формируется в процессе взаимодействия вещи и организма. При этом образ вещи, получая относительно автономное существование, не может тем не менее воздействовать на какую-либо вещь, находящуюся в объективном пространстве. Образ вещи может только регулировать активность организма, являющегося носителем психической реальности, в составе которой продуцируется образ. Психическая реальность порождается в результате взаимодействия компонентов объективной реальности и может воздействовать на эту реальность через тело, являющееся носителем этой реальности. Иначе говоря, своеобразие психической реальности проявляется в причинно-следственных отношениях, реализуемых с участием соответствующих компонентов.

С точки зрения повседневного опыта очевидно, что психический образ вещи не содержит ни грана вещества самой вещи, и вообще не имеет массы. Но утверждая, что образ вещи не имеет массы, мы должны сознавать и то, что такое масса вообще. Масса характеризует инерционные свойства вещи, является мерой ее способности приобретать ускорение под воздействием приложенной силы. В физическом мире масса обратно пропорциональна полученному ускорению. Масса характеризует способность вещи сохранять свое состояние. И хотя к образу вещи неприложима такая характеристика, как масса, он может быть охарактеризован как инертный (неизменный) или подвижный.

С точки зрения современной физики масса связана с энергией тела формулой Е = mc2. К образу вещи, хотя он и не обладает массой, вполне приложимы и энергетические характеристики. Здесь они выступают в форме таких его свойств, как яркость, отчетливость, устойчивость. Для их оценки, конечно, не могут быть использованы те же меры и процедуры, что и для оценки энергетических свойств объектов материального мира (вещей и полей). Но общий смысл категории "энергия" при этом сохраняется.

Важной характеристикой явлений материального мира служит содержащаяся в них информация. В основе теории информации, предложенной в 1948 г. американским ученым К. Шенноном, лежит способ измерения количества информации, содержащейся в одном случайном событии относительно другого случайного события. Этот способ приводит к выражению количества информации числом в соответствии с формулой:

Смотри рисунок http://www.mylib.ru/image/book/ginetc1.gif

Теория информации исходит из представления о том, что сообщения, предназначенные для сохранения или передачи по каналу связи между источником и приемником, неизвестны с полной определенностью. Заранее известно лишь все множество, из которого могут быть выбраны сообщения, и вероятность такого выбора. В качестве меры неопределенности количества информации, передаваемой конкретным сообщением, принимается число двоичных знаков, необходимое для записи произвольного сообщения данного источника.

Установление связи количества информации с вероятностью наступления определенных событий означает необходимость рассмотрения информации с позиций категорий возможного и действительного. Применительно к любому ингредиенту объективного мира и к образам этих объектов в субъективном мире следует различать, с одной стороны, спектр их возможных обнаружений и, с другой, конкретную реализацию какого-либо из элементов этого спектра в конкретных пространственно-временных условиях. Но информационные характеристики объективно наступающего события и информационные характеристики образа этого события в сознании, очевидно, могут быть различными просто в силу различий содержания сознания, в структуре которого сформировался соответствующий образ.

При рассмотрении взаимодействия организма и окружающей среды, опосредованного возникновением психического образа, естественно использовать представления о четырех типах преобразований: преобразование физического воздействия в физиологические процессы организма, преобразование физиологических процессов в психические процессы, преобразование психических процессов в физиологические процессы, преобразование физиологических процессов в акты поведения. Тогда связь вещи и ее образа можно интерпретировать в терминах теории информации, представляя процесс возникновения образа и процесс регуляции активности организма со стороны образа как процесс передачи информации по каналу, созданному организмом. Связь вещи как некоторого события, обусловливающего определенное состояние механизмов отражения организма, и ее психического образа как некоторого события в структуре психической реальности в терминах теории информации выражается в понятии пропускной способности канала. Пропускная способность канала передачи информации накладывает ограничения на количественные параметры собь1тия и вызываемого им психического образа.

Итак, психическая реальность конституируется из определенных продуктов взаимодействия организма, который выступает как ее носитель, и окружающей среды. Эти продукты относительно автономны и продолжают существовать за пределами взаимодействия, приведшего к их возникновению, будучи неотторжимы от своего носителя. Психическая реальность существует как единство трех типов многообразий: многообразия отражений (воспроизведений) экстрапсихической реальности, многообразия отражений состояний своего носителя, многообразия самоотражений. Символически это можно выразить следующим образом:

Смотри рисунок http://www.mylib.ru/image/book/ginetc2.gif

где D - действительность, рассмотренная как множество своих ингредиентов и состояний, T - организм как множество своих ингредиентов и состояний, ? психика как множество своих ингредиентов и состояний, х - символ Декартова произведения, С - символ операции включения.

ВНЕШНИЕ ГРАНИЦЫ И ВНУТРЕННЯЯ СТРУКТУРА ПРЕДМЕТНОЙ ОБЛАСТИ ПСИХОЛОГИИ

Психическая реальность в истории науки выступает не только в качестве объекта психологии. Она изучается и рядом других отраслей науки. На этом основании, в частности, необходимо дифференцировать понятия "объект науки" и "предмет науки". В рамках этой оппозиции объект - это часть объективной реальности, а предмет совокупность (система) признаков объекта, выделяемых определенной отраслью с точки зрения значимых для нее проблем, с помощью используемых ею методов и на основе выработанного ею понятийно-терминологического аппарата. Один и тот же объект по-разному представляется в различных науках. Предмет - определенная проекция объекта. Выделим некоторые участки внешней границы предметной области психологии путем сопоставления того, как "выглядит" психическая реальность с позиций психологии и смежных с ней отраслей знания.

Психология и философия . Психология в качестве самостоятельной отрасли знания сформировалась, отпочковавшись от философии. На протяжении же более двух тысячелетий психология развивалась как раздел философии в качестве философского учения о душе, аккумулируя и систематизируя сведения, получаемые в ходе медицинской и педагогической практики. Однако и отпочковавшись от философии, психология продолжает сохранять с ней прочные связи. Они обнаруживаются прежде всего в ответах, которые психологи дают на вопрос о месте психической реальности в мире. Различные варианты ответов на этот вопрос не могут быть выработаны без обращения к философским учениям, они знаменуют собой вехи в развитии самой психологии. Их можно выделить с помощью важнейших психологических категорий: душа, сознание, бессознательное психическое поведение, деятельность.

Представление о психике как о душе, либо как о некоем автономном нематериальном начале человеческого бытия, посреднице между духом и человеческим телом, либо как об особо тонкой разновидности вещества в истории европейской культуры было выработано в Древней Греции. Термины, которые использовались греческими философами для наименования этого начала, были "псюхе", "пневма", "квинтэссенция". Термины "псюхе" и "пневма", как и русское "душа", этимологически близки словам, обозначавшим воздух, дыхание. Это соответствовало пониманию души как жизненной силы, покидающей тело вместе с последним вздохом, как особо тонкого вещества. Представления, выработанные в рамках этого понимания психической реальности, были тесно связаны с культивировавшимися обрядами погребения и находили в них свое выражение. Естественно, что представления о том, что ожидает человека после его смерти, были связаны с представлениями о том, что произойдет с каждой из составных частей его бытия. Понятие квинтэссенции (пятой сущности) возникло в античной космологии. Согласно Аристотелю (384-322 до н.э.), квинтэссенция, или эфир, является субстанцией надлунного мира. В отличие от четырех элементов подлунного мира, подверженных возникновению и уничтожению, она вечна (неуничтожима и несотворен-на). В современной культуре представление о душе используется чаще всего для обозначения целостности и автономности внутреннего мира человека, а также чтобы подчеркнуть его особые качества (душевность).

В отличие от представления о душе как о космическом начале, понятие о сознании возникает как результат использования новой методологии при анализе внутреннего мира человека. Открытие этой новой реальности связано прежде всего с именем французского философа Р.Декарта (1596-1650). Он обнаруживает в составе внутреннего мира самодостоверное суждение "cogito ergo sum", которое интерпретирует как непосредственное свидетельство существования мыслящей субстанции. В строгом смысле слова, по Декарту, субстанцией можно назвать только Бога, который "вечен, всеведущ, всемогущ, источник всякого блага и истины, творец всех вещей". Мыслящая и телесная субстанция сотворены и поддерживаются могуществом Бога, нуждаются в его содействии. Сознание - конечная субстанция, "вещь несовершенная, неполная, зависящая от чего-то другого, беспрестанно домогающаяся и стремящаяся к чему-то лучшему и большему". Мыслящая субстанция в качестве своего главного атрибута наделена непротяженностью и потому неделима. Трактовка сознания как самодостоверной реальности открывала путь к систематическому использованию особого метода ее изучения - интроспекции. На основе интроспекции устанавливаются такие свойства психической реальности, как ее эвидентность, рефлексивность, интенциональность, субъектность. В качестве специальной разновидности лабораторного эксперимента интроспекция наиболее последовательно использовалась в научных школах Вундта (1832-1920) и Титченера (1867-1927).

Один из вариантов отказа - преодоления традиции, заложенной работами Декарта и отождествлявшей психику с сознанием - получил широкое распространение после работ австрийского психолога 3. Фрейда (1856-1939). Это направление оформилось в психологии как психоанализ, и его утверждение фактически означало признание того, что сознание представляет собой лишь один из ингредиентов психической реальности. Другой ингредиент получил название - бессознательное психическое. Структура психики, по Фрейду, включает в себя три компонента: Id, Ego, SuperEgo, отношения между которыми рассматривались также и с энергетических позиций. Фрейд использовал для наименования психической энергии термин "либидо" (от лат. libido - влечение, желание, страсть, стремление), связанный прежде всего с обозначением энергии полового влечения. С точки зрения Фрейда, психическая энергия, первоначально существующая в форме либидо, способна претерпевать разнообразные трансформации. Преобразование энергии аффективных влечений в формы социально одобряемой деятельности трактуется им как сублимация, а преобразование энергии осознаваемых, но социально неприемлемых влечений - как вытеснение. Энергетическое заряжение объектов обозначается как катексис. Открытие неосознаваемых ингредиентов психического в качестве предмета психологии связано, как и в случае открытия сознания, в первую очередь с изменением методов психологического исследования.

Другой вариант отказа от отождествления психики и сознания оформляется среди направлений развития психологической мысли как бихевиоризм. В основе бихевиористической концепции лежит понимание психики как поведения, т.е. совокупности двигательных или сводимых к ним вербальных и эмоциональных реакций - ответов организма на воздействия внешней среды (стимулы) и различимых с точки зрения (средствами) внешнего наблюдателя. Бихевиоризм возник под непосредственным влиянием лабораторных исследований животных форм психики, для изучения которых, очевидно, не применимы методы интроспекции. Родоначальниками нового направления стали американские психологи Э.Торндайк и Дж.Б.Уотсон. Экстраполяция методов изучения животных форм (уровней) психики на изучение поведения человека привела к созданию концепции, согласно которой любые формы поведения могут быть описаны как констелляции реакций, формируемых по определенным законам. Закон (принцип) проб и ошибок: выработка всякой новой реакции начинается со случайных проб, продолжающихся до тех пор, пока одна из них не приведет к успеху. Закон эффекта: удачная реакция закрепляется и впредь имеет тенденцию к воспроизведению. Закон упражнения: в результате многократного повторения одних и тех же реакций на одни и те же стимулы реакции автоматизируются.

В рамках деятельностной концепции психической реальности осуществляется попытка создания качественно нового синтеза представлений, рассмотренных нами. Психическая реальность трактуется здесь как целостность, интегрирующая в себе внутренние (сознание) и внешние (поведение) формы психической активности, осознаваемые и неосознаваемые уровни психики в их взаимопереходах и взаимообусловленности. Такая трактовка берет свое начало в работах советских психологов Л.С.Выготского и С.Л.Рубинштейна. В качестве предпосылок оформления этого направления в психологии в нем были ассимилированы представления о взаимообусловленности процессов интериоризации и экстериоризации, о знаковой и орудийной опосредствованности процесса формирования внутреннего мира человека.

Психология и физика . Еще в античные времена при рассмотрении соотношения между вещью и ее психическим образом было произведено разграничение на первичные и вторичные качества. С этой точки зрения одной группой качеств - признаков могут обладать и вещи и их психические образы, другая группа признаков релевантно приложима только к характеристике психических образов вещей. Позиции философов в отношении того, какие именно качества следует относить к первичным, а какие к вторичным, различались. Это имело место и в Новое время. Например, Локк относил к первичным качествам протяженность, величину, форму, длительность, а ко вторичным - цвет, вкус, запах, звук. Галилей относил к достоверно существующим качествам лишь те, которые выразимы геометрически, Гоббс - только протяженность и длительность. Галилей, Декарт, Гассенди, Гоббс считали, что первичные качества открываются в вещах лишь с помощью человеческого разума, а Локк полагал, что идеи первичных качеств доставляются непосредственно ощущениями.

Новый этап в развитии психофизической проблемы связан с переходом от рассмотрения качественных различий к изучению соотношений количественных параметров физического стимула и соответствующего ему психического феномена. В первой половине XVIII в. французский физик П. Бугер, а столетие спустя немецкий физиолог Э. Вебер экспериментально установили, что в определенных границах интенсивности физического стимула выполняется соотношение ?I/I-Const, т. е. отношение прироста интенсивности стимула к его исходному значению переживается как некая постоянная величина. Теоретическое обобщение такого рода данных позволило сформулировать немецкому психологу Г.Фехнеру в вышедшей в I860 г. книге "Элементы психофизики" основной психофизический закон. Он гласит: интенсивность физического стимула и интенсивность соответствующего ощущения связаны логарифмической зависимостью. Осуществленный переход от эмпирических наблюдений к формированию соответствующего закона основывался на допущении существования некоего кванта ощущения.

Впоследствии справедливость логарифмического соотношения была подтверждена прямыми электрофизиологическими измерениями. Раздражение рецепторных клеток вызывает в подходящих к ним нейронах изменение генераторного потенциала и разряд в виде "пачки" импульсов в проводящих нервных путях. Величина потенциала и плотность нервных импульсов в "пачке" пропорциональны логарифму интенсивности воздействия на рецептор.

Открытие Фехнером психофизического закона наметило путь к широкому лабораторному изучению дифференциальных порогов различных анализаторных систем с помощью метода минимальных различий. Для различных рецепторов были введены единицы измерения, что связывало воедино качественные и количественные их признаки. (Сон - единица ощущения громкости, брил - яркости, хрон - времени, вег - тяжести.)

В 50-е годы нашего столетия американцем С. Стивенсом на основе использования другого метода - прямого субъективного шкалирования - были проведены обширные исследования сенсорных систем человека. В результате была установлена степенная зависимость интенсивности ощущения от интенсивности стимула.

Психология и биология . Можно говорить о существовании на границе между биологией и психологией трех проблем: психосоматической, психоэтологической и психофизиологической. В отличие от психофизической проблемы, когда рассматривают трансформацию внешнего по отношению к организму стимула в психические формы его отражения, здесь, на границе между биологией и психологией, рассматривается проблематика преобразования форм, в которых проявляется активность организма носителя психики, в формы психической активности, продуцируемые и функционирующие на их основе.

Этология (греч ethos - нрав, характер, манера вести себя и logos - учения) сформировалась как наука об общих биологических основах поведения животных. В задачи этологии входит изучение поведения животных в естественных условиях обитания, выявление значения поведения как фактора эволюции, индивидуальной и популяционной адаптации. В рамках психоэтологической проблематики центральное значение имеет анализ поведения как фактора формирования психики и психики как фактора регуляции поведения. Как самостоятельная отрасль знания, отличная от зоопсихологии, этология оформилась в 30-е годы нынешнего столетия. Основой для ее формирования послужили данные о наличии в онтогенезе поведенческих актов, реализующихся в виде последовательности стереотипных действий - инстинктов. Они характерны для всех особей данного вида и шаблонно выполняются в определенный период онтогенеза без какого-либо специального обучения. Они возникают в ответ на релизеры - ключевые раздражители, опознаваемые животными без всякого индивидуального опыта. В качестве особой формы научения был выделен импритинг запечатление. В этом случае соответствующий раздражитель оказывается действенным для взрослой особи, если он предъявлялся животному в определенный сензитивный период развития.

Одним из направлений современной этологии является изучение поведения человека. Оно является непосредственным продолжением и развитием идей Ч.Дарвина, изложенных в его труде "Выражение эмоций у человека и животных".

В качестве частных аспектов психоэтологической проблематики могут рассматриваться проблемы обусловленности психических механизмов регуляции активности организма со стороны строения самого организма и физиологических процессов, в нем протекающих. При этом при характеристике строения организма учитывают как пропорции отдельных частей тела, так и соотношение различных тканей, составляющих организм. В филогенетическом аспекте наибольшее значение, естественно, придается показателям, характеризующим удельный вес нервной ткани в структуре организма. В частности, неоднократно предпринимались попытки найти закономерности изменения сложности форм поведения организма на основе определения удельного веса нервной ткани в его составе. Важное значение в этом аспекте играет также идея нервизма или положение о главенствующей роли строения нервной системы в регулировании физиологических функций. Согласно И. П. Павлову, "чем совершеннее нервная система животного организма, тем она централизованной, тем высший ее отдел является все в большей степени распорядителем и распределителем всей деятельности организма... Этот высший отдел держит в своем ведении все явления, происходящие в теле" (Полное собрание трудов. Т. 1. М., 1940. С.410).

Психология и социология . При рассмотрении психических механизмов регуляции поведения человека следует принять во внимание обусловленность их формирования и функционирования не только со стороны абиотических и биотических факторов, но и со стороны структур социального взаимодействия.

Единый процесс эволюционного становления человека и исторического формирования общества, на основе современных представлений разделяется на стадии, смена которых связана с качественными преобразованиями орудийно опосредствованной деятельности человека, психических механизмов ее регуляции структурами социальных организаций.

Наиболее органичным образом единство этих трех составляющих антропогенеза проявляется в многообразии этнических стереотипов поведения. Акт рождения вводит человека непосредственно в сферу действия социогенных факторов, откристаллизовывающихся, в частности, в формирующихся у него стереотипах поведения. Внеэтничных людей нет. Но выявление сформировавшегося стереотипа для самого носителя или для внешнего по отношению к нему наблюдателя оказывается возможным лишь тогда, когда обнаруживаются различия моделей поведения, демонстрируемых представителями одного этноса по сравнению с представителями другого этноса в сходных жизненных обстоятельствах.

Основными экстрапсихическими условиями и главными признаками этнической общности выступают единство территории и языка. У членов этнической общности формируется общность процессов самоидентификации, важную роль в которых играют представления (знания) об общности происхождения. Сформировавшиеся этнические общности выступают как социальные механизмы, самовоспроизводящиеся путем преимущественно этнически однородных браков, передачи культуры, традиций, ценностных ориентации. Этнические стереотипы обнаруживают себя в явлениях внутриэтнической консолидации и в межэтнических конфликтах, когда вскрывается несовместимость способов реагирования представителей разных этносов в рамках единой ситуации. Оказывается, что одна и та же ситуация имеет разный личностный смысл для представителей разных этносов. Они по-разному ее воспринимают, различным образом ее запечатлевают и интерпретируют.

Первую попытку психологического обобщения данных этнографических наблюдений предпринял В.Вундт в своей многотомной "Психологии народов".

Внутренняя структура предметной области психологии задана мозаикой психологических дисциплин, узор которой меняется в зависимости от угла зрения на нее и которая достаточно быстро (в историческом времени) перестраивается в результате совокупных усилий деятелей психологического сообщества. Умение ориентироваться в этом многообразии требуется в качестве предпосылки решения многих задач. В данном случае структуру многообразия психологических дисциплин мы рассмотрим с точки зрения определения предметной области психологии. Нам важна прежде всего система координат, которая позволила бы зафиксировать сущностные признаки психической реальности. Эту систему координат мы зададим априори, а подтвердим ее данными эмпирического описания многообразия психологических дисциплин, выросшей из нужд библиографической практики.

В принципе с каждой отдельной отраслью знания должны быть соотнесены: фрагмент изучаемой реальности (комплекс свойств - признаков, в этой реальности выделяемых), круг проблем, связанных с ее изучением, совокупность методов исследования, в ней используемых. Каждая отдельная отрасль знания - сложный для описания объект. Поэтому любая схема, конечно, будет упрощать реальное положение дел. И мы в своей классификации также сознательно пойдем по пути существенных упрощений. Но за счет этого оказывается возможным дать более целостное представление всей области. В качестве исходной матрицы воспользуемся пентабазисом, который выделяет 4 всеобщих аспекта субстанции (рис. 1).

Тогда внутренняя структура предметной области психологии может быть изображена в следующем виде (рис.2).

пространство энергия

субстанция

время информация

Рис. 1

дифференциальная психология психология активности

общая психология

психология развития психология сообществ

Рис. 2

Напомним, что ранее мы охарактеризовали психическую реальность как многообразие психических механизмов. Тогда дифференциальную психологию можно определить как психологию различий или как отрасль психологии, рисующую картину многообразия сосуществующих психических механизмов в аспекте их отличий друг от друга. В свою очередь, психология развития - это отрасль преемственно (генетически) связанных друг с другом механизмов. Предложенные определения дают несколько расширительную трактовку одноименным отраслям психологии в сравнении с обычно приводимыми в справочной литературе. Однако эти отличия не столь велики, чтобы они не позволили увидеть сходство. Приведем в качестве примера характеристику дифференциальной психологии. "Дифференциальная психология - отрасль психологии, изучающая психологические различия как между индивидами, так и между группами людей, причины и последствия этих различий. Предпосылкой возникновения дифференциальной психологии явилось внедрение в психологию эксперимента, а также генетических и математических методов. Дифференциальная психология складывалась под непосредственным воздействием со стороны практики - педагогической, медицинской и инженерной. Начало ее разработке положил Ф.Гальтон, создавший ряд приемов и приборов для изучения индивидуальных различий, в том числе для их статистического анализа. Термин "дифференциальная психология" ввел немецкий психолог В.Штерн в работе "Описание индивидуальных различий" (1900). Первыми крупными представителями нового направления были А. Бине, А. Ф. Лазурский, Дж. Кеттел.

Сохраняя четырехчленное деление, можно определенные отрасли психологии представить следующим образом (рис.3).

психология индивидуальных различий психология профессиональных различий

дифференциальная психология

психология половых различий психология этнических различий

психология онтогенеза психология филогенеза

психология развития

история психологии психология социогенеза

Рис. 3

Двум другим отраслям психологии, которые мы выделили на первом ярусе нашей классификации, как правило, затруднительно подыскать аналоги в существующих классификациях, однако отрасли, которые их составляют, идентифицируются без труда. Психология активности в целом может быть определена как отрасль психологии, изучающая основные виды человеческой активности с точки зрения выделения в них психических механизмов, функционирующих в них и регулирующих их (рис.4).

психология общения психология труда

психология активности

психология игры психология познания

Рис. 4

Психология сообществ выделяет многообразия сосуществующих механизмов психики с точки зрения осуществляющихся в них процессов информационного обмена, взаимоотображения актуализируемых многообразий (рис.5).

психология религии инженерная психология

психология сообществ социальная психология экопсихология

Рис. 5

ПСИХОЛОГИЧЕСКОЕ ЗНАНИЕ: СУЩНОСТЬ И СПЕЦИФИКА

Одним из наиболее привычных, но вместе с тем и мало к чему обязывающих выражений, употребляемых в отношении психологии, является словосочетание "отрасль знания": психология - это отрасль знания, или, в более расширенном варианте, система доказательного (специально удостоверенного) знания о психической реальности. Ключевым при такой квалификации является слово "знание". Чтобы эта квалификация стала более содержательной, конкретной, требуется уяснить, что же такое знание вообще и в чем специфика (если таковая имеется) психологического знания.

Знание, опять-таки достаточно привычно, можно определить как результат отражения в сознании субъекта свойств и признаков познаваемого объекта. Знание - это то, что конституирует само сознание, является его элементом, а сознание по отношению к знанию - это форма его существования. Сознание - это со-знание, или совокупное знание, или то, что сопровождает любое знание. В то же время знание - это не единственный продукт субъект-объектного взаимодействия. Наряду со знаниями и в отличие от них можно говорить о верованиях и мнениях. Верования и мнения также конституируют сознание познающего субъекта, но придают ему качественно иной облик. Различия между ними можно пояснить с помощью категорий абсолютного и относительного. В качестве родового для них можно использовать термин "когниция". (т.е. продукт познавательной активности). Тогда можно сказать, что знание - это когниция, характеризующаяся единством относительного (незавершенного) и абсолютного (безотносительного, завершенного, самодостаточного). В этом смысле знание есть процесс ("истина есть процесс"), знание существует в процессе перехода от знания менее определенного к знанию более определенному, более полному. Вера в отличие от знания - это когниция, в которой происходит абсолютизация (догматизация) относительного, а мнение - это когниция, в которой имеет место релятивизация абсолютного (неизменного). Знание в этом ряду предстает как форма развивающаяся, включающая в свое содержание и указание на границы своей применимости, и указание на способы своего получения (возникновения). Знание предполагает возможность верификации/фальсификации. Человек, чье сознание конституировано преимущественно знаниями (а не верой или мнениями), в большей степени склонен к конструктивному диалогу, более четко дифференцирует знание как определенный результат познавательной активности и использованные при его получении и обосновании процедуры (методы), разграничивает степени познанности разных объектов. Человек, владеющий (вооруженный) знаниями, является компетентным.

Другая часто употребляемая система оппозиций, включающая в себя понятие знания, это "знания - умения - навыки". Умения и навыки в этом ряду трактуются как формы познавательной активности субъекта, указывающие на ее операциональнодинамическую сторону. Знание всегда знание о чем-то, оно предметно, оно воспроизводит объект в имманентно присущих ему закономерностях. Умения и навыки - субъектны. они характеризуют способность человека к преобразованию, трансформации объекта сообразно с закономерностями его собственного существования. (И в этом смысле они противостоят возможностям субъекта разрушить (повредить) объект.)

Знание возможно обо всем. в том числе о сознании. Именно здесь, в обусловленности психологического знания своим специфическим объектом, мы обнаруживаем признак, лежащий в основе всех других специфических признаков психологического знания. Психологическое знание в существенной свой части - это знание о сознании. Психическая реальность как реальность сознания впервые в истории европейской науки явственно выступает в концепции Декарта. Сущностный признак этого знания в его эвидентности. Совершим в связи с констатацией этого обстоятельства небольшой исторический экскурс.

Историческая ретроспектива проблемы эвидентности . Хотя и с существенными оговорками, но все же можно утверждать, что европейская педагогика Нового времени началась с выдвижения Я.А.Коменским принципа наглядности, а психология Нового времени началась с провозглашения Р.Декартом в качестве критерия существования психической реальности самообосновывающегося утверждения "cogito ergo sum". Между этими двумя положениями существуют и глубокое родство, и глубокое различие, обнаруживающиеся в процессе исторического развития науки и практики обучения, уяснение которых принципиально важно для понимания выработанного в эту эпоху подхода к трактовке природы психической реальности. Их родство обусловлено прежде всего тем, что они ориентированы на вскрытие одной и той же проблематики: проблематики выявления основополагающих начал познания (научного и учебного), определения магистральных направлений развертывания познавательной активности человека. И Коменский и Декарт постулируют, что в основе развертывания познавательной активности должны лежать самодостоверные положения. Однако требования к этим самодостоверным положениям они выдвигают разные. Это дает основание рассматривать их позиции как две стороны единого принципа: принципа эвидентности. Осознание приложимости этого принципа к процессу формирования психологических понятий открывает, в частности, возможность в последующем усовершенствовать (дополнить) процедуры разграничения содержания ряда психологических категорий.

Для того чтобы иметь возможность квалифицировать отдельные варианты трактовки категории (принципа) эвидентности, рассмотрим вначале соотношение понятий "очевидное" и "наглядное". С одной стороны, эти понятия синонимичны и обозначают нечто доступное зрительному восприятию (на-глядное = оче-видное). С другой стороны, "очевидное" имеет также смысл несомненного, непосредственно данного, не требующего каких-либо особых обоснований, само собой разумеющегося, понятного, а. также нечто тривиального, постижение чего не требует особых умственных усилий. В отличие от этого аспекта очевидного "наглядное" имеет также смысл образного, симуль-танного, знакомого по содержанию предшествовавшего опыта, целостного. В свою очередь "неочевидное" осмысливается как то, в отношении чего имеются сомнения, что требует специальных обоснований, доказательств, дополнительных подтверждений, что само по себе непонятно, а "ненаглядное" - это, соответственно, безобразное, операциональное, сукцессивное, ранее не встречавшееся в опыте, не складывающееся в целостную картину представление. В более широком смысле "наглядное" - это доступное не только зрительному восприятию, а "ненаблюдаемое" - это не доступное восприятию. Две познавательные стратегии, которые потенциально могут быть разграничены на языке рассматриваемых понятий, состоят в следующем: (1) прояснение, раскрытие ненаглядного, неочевидного с помощью и на основе наглядного и очевидного и (2) объяснение, истолкование наглядного и очевидного посредством апелляции к ненаглядному и неочевидному в составе данной предметной области.

Можно напомнить, что в логике и эпистемологии (теории познания) различают близкие по смыслу познавательные операции: определение, объяснение, уточнение (экспликацию), интерпретацию. Каждая из них предполагает определенный способ соотнесения (отождествления) двух компонентов, которые соответственно именуются: дефиниендум - дефиниенс, экспланандум - эксплананс, экспликанд - экспликат, интерпретируемое - интерпретирующее. Различия между ними состоят в том, что посредством дефиниций вводятся новые термины, объяснения включают термин в соответствующее ему семантическое поле, экспликация подразумевает уточнение содержания понятия, отграничение его содержания от других ему родственных, посредством интерпретации указываются аналоги, т.е. объекты, на которых реализуются те же отношения, что и указываемые интерпретируемым понятием. Общность всех указанных операций состоит в том. что компоненты, разграничиваемые внутри каждой из них. могут быть квалифицированы как неизвестное (новое) и известное (старое, знакомое). Проблема же заключается в том, что известное (старое, знакомое) далеко не всегда оказывается очевидным и наглядным, что очевидное и неочевидное соотносительны. То, что выступает как очевидное с определенной точки зрения, в одной предметной области, в другой предметной области принимает статус неочевидного. В качестве очевидного может фигурировать как наиболее вероятное, так и невероятное.

Принцип наглядности Коменского возник как реакция на вербализм средневековой школы, которая была привержена методу объяснения одних слов посредством других. Принцип Коменского выражал требование при разъяснении содержания понятий обращаться к чувственно воспринимаемому миру явлений. Он соответствовал сенсуализму его гносеологической позиции. Для него познание - это, во-первых, обогащение сферы чувственного опыта и, во-вторых, это последовательное расширение сферы наглядного, неизвестного, непонятного, сложного. Важно отметить, что в психологическом плане сама возможность вербализма в обучении является фактическим свидетельством относительной автономности отдельных уровней познания, указанием на возможность усвоения общего помимо опоры на чувственный опыт лишь посредством оперирования его словесными символами. Поэтому требование Коменского означало лишь предупреждение о том, что усвоение, не опирающееся на чувственный опыт, чаще всего будет непрочным, неосновательным. Принцип Коменского требовал укоренения продуктов интеллектуальной активности в чувственной ткани сознания.

Концепция Декарта в целом - это концепция дуализма. С его точки зрения существует субстанция протяженная, но немыслящая, и существует субстанция мыслящая, но не протяженная. Наглядным в любом случае, естественно, может быть лишь то, что находится в пространстве, это атрибут протяженной субстанции. Очевидное - это, наоборот, "прерогатива" мыслящей субстанции. Наглядное, при условии его понимания как зрительно или чувственно воспринимаемого, в принципе не может быть очевидным, если последнее трактовать как несомненное. Несомненным может быть только принадлежащее мыслящей субстанции. По-иному, чем у Коменского, у Декарта определялось и направление познавательной активности. Она фокусировалась на сомнении в достоверности того, что представлялось первоначально очевидным. Процесс познания для Декарта - это процесс интеллектуальной ревизии содержания накопленного опыта и его последующая систематизация. Проводя такого рода. ревизию, человек, согласно Декарту, обнаруживает в своем опыте положение, в достоверности которого невозможно усомниться, и, используя это положение в качестве критерия, может затем упорядочить структуру самого опыта. Хотя современные исследователи отходят от трактовки связи компонентов формулы Декарта как выражения необходимости логического следования, его методологические функции при этом не претерпевают изменений. В частности, в соответствии с перформативной интерпретацией принципа cogito, "я мыслю" и "я существую" связаны не как посылка и заключение рассуждения, а как действие и результат, процесс и продукт. Принудительный характер принципа, подчеркнутый использованием термина ergo, - это не необходимость логического следования, а специфическое декларативное принуждение.

К числу положений, обладающих степенью несомненности, сопоставимой с очевидностью основополагающего критерия, Декарт относит утверждение о существовании души как целого. В историко-психологическом плане здесь принципиально важно отметить, что тем самым меняется по сравнению с предшествующим этапом развития психологии направление рассуждений: не из тезиса о существовании души выводятся ее свойства, а наоборот, само ее существование обосновывается из факта несомненности утверждения, в справедливости которого каждому предоставляется возможность убедиться лично. "Исследуя со вниманием, что я такое, и видя, что я могу вообразить, будто у меня нет тела и нет никакого мира, никакого места, где бы я мог находиться, но что я никак не могу вообразить, что я не существую, а напротив, из самого факта, что я намеревался сомневаться в подлинности других вещей, вытекает весьма очевидно и достоверно, что я существую; если же я перестал только мыслить, то, хотя бы все остальное, существовавшее когда-либо в моем воображении, и оказалось истинным, я не имел бы никакого основания считать себя существующим. Отсюда я заключаю, что я есть субстанция, вся сущность или природа которой состоит только в мышлении и которая, чтобы существовать, не нуждается ни в каком месте, не зависит ни от какой материальной вещи. Так что мое я, т.е. душа, благодаря которой я есмь, совершенно отлична от тела и более легко познаваема, чем тело. и если бы тела даже вовсе бы не было. душа не перестала бы быть тем, что она есть" (Декарт Р. Избранные произведения. М., 1950. С.283).

Обосновав таким образом экзистенциальный статус души (я есть некая психическая инстанция, тождественная с мышлением - сомнением в существовании бытия) и обратившись к анализу души как таковой, Декарт разграничивает два рода ее состояний: страсти (страдания, т.е. то. что вызвано извне) и действия. т.е. то, источником чего является сама душа. Отдельные функции души (воображение, память, чувствование) являются, по Декарту, модификациями интеллектуального сомнения. "Всякая идея, будучи делом души, по своей природе не требует никакой формальной реальности, кроме той, которую она получает или заимствует у мысли или духа, относительно которого она служит только модусом, т.е. известным приемом или способом мышления" (там же, с. 359). Поэтому мы вправе были бы сказать вслед за Декартом: "Я воображаю, следовательно, я существую", "Я чувствую, следовательно, я существую", "Я представляю, следовательно, я существую", но нельзя было бы сказать: "Я вижу объект, следовательно, он существует", "Я чувствую боль в руке, следовательно, она существует", поскольку такого рода высказывания предполагают выход за пределы интрапсихической реальности. Обратившись к вопросу о многообразии душевных состояний, вызываемых внешними воздействиями, Декарт приводит перечень, включающий в себя 40 наименований. Из них б квалифицируются им как простые. первоначальные страсти - эмоции: удивление, любовь, ненависть, желание, радость, печаль. Соответственно, можно было бы сказать: "Я удивляюсь, следовательно, я существую", "Я ненавижу, следовательно, я существую", "Я желаю, следовательно, я существую", "Я радуюсь, следовательно, я существую". "Я печалюсь, следовательно, я существую". В результате выделяется слой эвидентных феноменов, обладающих с позиции картезианской методологии максимально возможной достоверностью.

Следующим шагом на пути исторического развития проблемы (принципа) эвидентности можно считать выдвижение концепции, согласно которой существует слой эвидентности, общий для психологии и для физики. Иначе говоря, согласно этой концепции физика и психология отличаются друг от друга не содержанием подвергаемого анализу опыта (материала), а лишь точками зрения на него. В 1866 г. Э.Мах сформулировал положение о том, что ощущение как базисная часть опыта составляет предмет всех наук вообще. Несколькими годами позже Р.Авенариус внес в это положение некоторые коррективы. заявив, что психология рассматривает опыт в зависимости от субъекта ("система С"), а физика - вне зависимости от него. При этом, согласно Маху, не объекты как компоненты экстрапсихической реальности, воздействуя на человеческое тело, вызывают ощущения, а наоборот, комплексы первоначально нейтральных ощущений (элементов) конституируются в тела. "Цвета, тоны, различные степени теплоты, давления, времена, пространства и т.д. бывают самым разнообразным образом связаны между собой, и с ними бывают связаны настроения, чувства, проявления воли. Из этого сплетения относительно более устойчивое и постоянное выступает вперед, запечатлевается в памяти и получает выражение в нашей речи. Относительно более постоянным оказываются прежде всего комплексы цветов, тонов, различных степеней давления и т.д. (функционально), связанные между собой пространственно и временно. Как таковые комплексы, они получают особые названия, и мы называем их телами" (Мах Э. Анализ ощущений и отношение физического к психическому. М., 1907. С. 23).

Иное решение проблемы эвидентности дано Э. Гуссерлем в рамках разработанного им феноменологического метода как особой философско-психологической процедуры. Его исходная установка базируется на отказе от натуралистического противопоставления сознания и бытия. Феноменологический метод направлен на обнаружение в содержании опыта таких данных. статус которых определяется не как явление некой лежащей под ними сущности, а как то, что само себя обнаруживает, обладая непосредственной достоверностью. Цель феноменологического метода - обнаружение слоев, содержащих априорные условия мыслимости и предметов, и чистых структур сознания. Предметное бытие и сознание коррелятивны друг другу. Сознание при этом предстает как двуединство, включающее в себя и познавательные акты - ноэзис; и предметное бытие - ноэмы. Феноменологический метод реализуется с помощью "эпохе" : воздержания от суждения, "состояние ума, при котором мы ничего не отрицаем и ничего не утверждаем".

Эпохе состоит в извлечении предмета из многообразия обычных эмпирических связей, в устранении всех суждений о его пространственно-временном контексте, в воздержании от их теоретического применения. В результате предмет преобразуется в эйдос, в объект интеллектуальной интуиции.

Если центральным тезисом эмпириокритицизма Маха является положение о том, что психология рассматривает опыт в зависимости от субъекта, а физика (естествознание) вне зависимости от него, но при этом остается неясным, чем определяется выбор той или иной позиции, то эмпириомонизм А.А.Богданова пытался ответить и на этот вопрос посредством использования критериев интер/интрасубъективности. В эмпириомонизме Богданова физическое и психическое рассматриваются не как параллельные друг другу уровни реальности, а как различным образом организованные системы единого опыта: психическое - как индивидуально организованный опыт, физическое - как социально организованный опыт. Физическое тело есть продукт группировки и систематизации восприятий. При этом время, пространство, причинность, закономерность не принадлежат самому опыту, а являются организующими формами, создаваемыми мышлением. Объективно существует то, что социально значимо для данной эпохи. Иначе говоря, заключение об истинности/достоверности должно основываться на интерсубъективных критериях, а не постигаться интрасубъективно. И хотя такого рода решение, казалось бы, ставит под сомнение саму возможность психологии как науки, на самом деле оно лишь подчеркивает специфику эвидентности психического.

Значительный интерес в контексте рассмотрения проблемы эвидентности представляют работы сформировавшейся в начале XX в. в Вюрцбурге школы безобразного мышления. Этими работами, использовавшими в качестве метода систематическую экспериментально контролируемую интроспекцию, было продемонстрировано наличие в составе мышления как образных (сенсорно - чувственных, операндных), так и безобразных (операциональных) компонентов. Тем самым проблема соотношения наглядного/ненаглядного, очевидного/неочевидного была поставлена не только как проблема восприятия, но и как проблема мышления, что предполагало и возможность выделения соответствующих типов умственной активности, опирающихся на разные полагающиеся эвидентными структуры.

Применительно к сфере явлений, изучаемых физикой, проблема эвидентности вновь остро встала в первой четверти нынешнего столетия под влиянием сделанных в ней открытий. Она была определенным образом осмыслена, в частности, В. Гейзенбергом. Физическая картина мира, сформировавшаяся в XIX в., характеризовалась следующими основными чертами: 1) плоское (евклидово) пространство, 2) единое равномерно текущее время, 3) эфир как среда передачи световых сигналов, 4) атомы как мельчайшие дискретные частицы вещества, 5) движение как перемещение атомов в пространстве, 6) эфирные волны как механизм передачи световых сигналов. Такого рода картина считалась наглядной. Каждому ее элементу мог быть поставлен в соответствие чувственно воспринимаемый аналог в мире повседневных представлений: плоскому пространству - сосуд, из которого выкачан воздух; единому равномерно текущему времени - любой равномерно осуществляющийся процесс; эфиру - газ без цвета, вкуса и запаха; атомам - тонкая пыль, взвешенная в воздухе; движениям атомов - поступательные, вращательные, колебательные движения земных масс; эфирным волнам - волны на поверхности воды. Физическая картина мира и мир повседневных явлений соответствовали друг другу. Это выражало и определенное понимание самой категории наглядности.

Физическая картина мира уже в первой четверти XX в. характеризовалась существенно иными чертами. Она включала в себя: 1) "искривленное" пространство, 2) бесконечное множество параллельно и неравномерно текущих времен, 3) квантованное электромагнитное поле, 4) элементарные частицы с массой покоя, отличной от нуля, 5) волны вероятности, соответствующие квантам вещества и поля. Эта картина воспринималась как ненаглядная: ни одному из ее элементов нельзя было указать чувственно воспринимаемый аналог.

Размышление над происшедшими преобразованиями позволило Гейзенбергу выдвинуть принцип ненаглядности, который содержит в себе следующие утверждения:

Невозможно представить релятивистские и квантовые явления в чувственно воспринимаемых образах. Развитие физики идет таким образом, что для объяснения наглядных явлений привлекаются ненаглядные представления. Прогресс физики возможен лишь на пути более полного отказа, от наглядных представлений. Резюмируя проведенный обзор этапов развития проблемы эвидентности, можно сформулировать положения, в обобщенной форме раскрывающие принцип эвидентности применительно к задачам изучения психической реальности. В соответствии с этим принципом необходимым инструментом изучения психической реальности является человек. Обнаружение психической реальности невозможно вне обращения к опыту человека. Критерием существования исходных форм психического выступают свидетельства самого субъекта психической реальности. При этом такого рода свидетельства обозначаются либо как локализованные в пространстве, либо носят внепространственный характер. В первом случае они принимают экстраспективные, интерсубъективные формы, во втором - интроспективные, интрасубъективные формы. Это не означает, конечно, что тем самым как бы ставится под сомнение существование иных форм (типов) реальности и иных способов обнаружения психической реальности. Это не означает также, что все свидетельства субъекта психической реальности признаются безусловно достоверными. Принцип эвидентности указывает лишь на возможность (и необходимость) структурирования самой психической реальности на основе определенным образом заданных критериев и предусматривает существование двух типов такого рода критериев, соответствующих двум типам познавательных установок: экстраспективной и интроспективной.

Характеристические признаки психологического знания . Ведущая особенность психологического знания состоит в том, что оно возникает как результат осознания свойств сознания. В психологическом знании явственно обнаруживается то, что оно есть единство процессов объективации и субъективации, результат субъективации (осмысления) предварительно объективированных продуктов познавательной активности. Субъект психологического познания призван к тому, чтобы изыскивать средства и методы объективации продуктов субъективной активности, открывающих возможность доказательного интерсубъективного знания. Психология есть объективное знание о субъективной реальности.

Специфика психологического знания рельефно обнаруживается при рассмотрении его в аспектах категорий истинности и осмысленности. Истинному знанию соответствует состояние когнитивного консонанса субъекта, согласованности, взаимодополнительности конституирующих его компонентов, а ложному знанию - (по крайней мере, имплицитно) состояние когнитивного диссонанса. Истина всегда осознанна, а ложь бывает как осознанной, так и непреднамеренной. Мы расцениваем нечто сказанное как истину лишь тогда, когда это происходит не случайно (не в результате простого совпадения сказанного с действительным положением дел), а преднамеренно. Вот, например, предложения, казалось бы, говорящие об обратном: "Я вдруг понял, что говорю правду", "Он сказал правду, сам того не подозревая". Первое высказывание означает, что я сказал нечто, но понял, что сказанное истинно, лишь в результате осознания этого. Здесь разделяются две стадии. Сначала я выполняю некое речевое действие, а затем по ходу его выполнения у меня возникает осознание его истинности, понимание того, что я говорю правду. Во втором случае высказывание свидетельствует о том, что правда как правда существует лишь для того (реципиента), который способен сознавать это. Для самого говорящего сказанное такого статуса может и не иметь.

В этой связи следует отметить, что личностные опросники, широко используемые в настоящее время в исследовательской и консультационной практике, включают в свой состав так называемые шкалы искренности (правдивости)/лживости для оценки (коррекции) состояния респондента, его отношения к обследованию. Очевидно, что на вопросы типа "Случалось ли Вам говорить неправду?", "Бывало ли, что Вы пользовались шпаргалками во время экзамена?", "Случалось ли, что Вы не оплачивали поездку в городском транспорте?", "Смеетесь ли Вы неприличным шуткам?" респонденты могут отвечать, руководствуясь мотивами социальной желательности, ориентируясь прежде всего на то, какими бы им хотелось быть, какими они хотели бы предстать в глазах окружающих, а не на то, каковы они есть "на самом деле" со своими слабостями и недостатками. Специфика психологического знания, конечно, не в том, что оно может или не может быть истинным или ложным, а в том, каковы процедуры его верификации. В данном случае верификация предполагает соотнесение типичного, наиболее вероятного поведения со сформировавшимися у субъекта представлениями о должном, социально одобряемом поведении.

Знание истинно, если образ объекта в сознании субъекта соответствует (тождествен) самому этому объекту. Применительно к психологическому знанию проблема сразу же обостряется, поскольку объект психологического знания также часто существует лишь в самом сознании. Что же в данном случае означают понятия соответствия и тождества. Практически во всех толковых словарях современного русского языка слово "истина" определяется так, что в толковании оказываются рядоположенными две идеи: (1) истина, - это то, что существует в самой действительности, и (2) истина - это то, что соответствует действительности. В первом случае истина - это то, о чем сказано, что осознанно, сама действительность, во втором - это то. что соответствует действительности, находясь вне этой действительности. Указанное обстоятельство выражает факт сосуществования двух философских традиций. Одна разрабатывает теорию истины в духе концепции корреспонденции (Аристотель, Тарский), другая - в духе концепции тождества - когерентности (Платон: тождество идеи (одного) и порожденной ею вещи (иного, многого); Гегель: тождество бытия и мышления). Важно, однако, то, что оба типа концепций дополняют друг друга. Говоря об определении истины через тождество или через соответствие, мы в первом случае ссылаемся на более "сильную", а во втором случае на более "слабую" абстракцию. За соответствием стоит содержание, сводимое не к полному, но к частичному тождеству, тождеству, в котором имеет место и различие. Рассматривая тождество как таковое, мы также всегда имеем дело с двумя, которые вместе с тем есть одно. К чему-либо одному предикат "тождество" релевантно приложим, когда это одно есть два. В этом смысле истина всегда парадоксальна.

К приведенным из диагностических опросников примерам все же приложимы истинностные оценки, они имеют в виду согласованность определенных аспектов поведения и допускают в принципе объективную проверку. Однако наибольший интерес (наиболее значимую психологически информацию) мы получаем из ответов на вопросы, касающиеся сугубо субъективных состояний. "У меня почти всегда что-нибудь болит", "Мое настроение улучшается, когда меня оставляют одного", "Мне часто снится, что меня обижают", "Будущее мне представляется мрачным и бесперспективным", "Я упрекаю себя за то, что недостаточно сильно люблю своих родителей". Представляется. что к ответам на подобные вопросы (согласие/несогласие с утверждениями приведенного типа) вообще не применимы истинностные оценки, что не существует критериев их верификации/фальсификации. Но это лишь одно из проявлений специфической парадоксальности психологического знания. Ошибка всегда есть ошибка категоризации. Парадоксальность истины в случае психологического и непсихологического знания раскрывается как бы с разных сторон. В случае психологического знания в тождестве/различии объекта и его образа на первый план выходит тождество, общность той сферы, в которой они оба существуют. В случае непсихологического знания на первый план выходит различие сфер психического и экстрапсихического. Психологическое знание истинно, когда субъект в изначальной тождественности объекта и его образа обнаруживает их различие. Психологическое знание ложно, когда субъект не способен преодолеть "изначальную" тождественность объекта и его образа, "расщепить" психологический атом.

Уже было отмечено, что истина всегда осознанна, а ложь бывает как намеренной (осознанной), так и непреднамеренной (неосознанной). Вместе с тем существует третий тип ситуаций, по отношению к которым неприменимы предикаты "истина" и "ложь". Это ситуации абсурда. Абсурд есть абсурд, он не является ни истиной, ни ложью. Субъективно абсурду соответствует состояние утраты (отсутствия) личностного смысла. Не затрагивая проблему в целом, укажем лишь на один механизм, который ведет к обессмысливанию ситуации. Он заключается в разрыве иерархически соподчиненных уровней отражения. В этом случае мысль (представление) как продукт познавательного процесса не укоренена в чувственной ткани сознания, и, наоборот, чувственные данные не получили концептуального дополнения (осмысления - обобщения). В отличие от того варианта разрыва связей уровней познания, о котором мы вспоминали ранее в связи с характеристикой концепции Коменского, в ситуациях абсурда имеет место переживание разорванности этих связей. В этом смысле констатация абсурда также несет в себе определенную информацию - знание о состоянии субъекта. о той психической реальности, носителем которой выступает в определенных условиях человек.

Психология - это не только определенным образом систематизированное знание о психической реальности, но это одновременно и многообразие взаимодействующих, а нередко и взаимоотрицающих друг друга направлений, каждое из которых претендует на наиболее адекватное изображение изучаемой реальности. Многообразие сосуществующих психологических па-правлений можно было бы также рассмотреть как многообразие типов психологических знаний. Само это многообразие возникает за счет того, что в разных направлениях приоритетное значение придается разным источникам получения эмпирических данных, разным процедурам (методам) их извлечения, разным способам истолкования полученных данных. Но этот аспект характеристики психологического знания мы рассматривать не будем.

ЧЕЛОВЕК КАК ПРЕДМЕТ ОБЩЕЙ ПСИХОЛОГИИ

Первым и важнейшим объектом психологии является человек. Как и любой другой объект действительности, человек обладает бесконечным набором свойств признаков, обнаруживающихся через его отношения к бесконечно разнообразной действительности, через способы воздействия действительности на человека. Но когда, как в данном случае, в отличие от категории "объект" мы пользуемся категорией "предмет" и говорим о человеке как о предмете, мы тем самым ставим перед собой задачу перейти от потенциально неограниченного набора признаков к конечному их множеству. Этот конечный набор признаков выступает как способ репрезентации объекта, как его модель. Рассмотрим несколько вариантов модельного описания психического облика человека.

Попытки определенным образом структурировать признаки, характеризующие психический облик человека, в европейской культуре известны с античных времен. Здесь они выступают в форме различных описаний состава человеческой души. Можно выделить три наиболее известные варианта трактовки разграничения составных частей души, сформировавшиеся в античной Греции. Авторами их были Платон, Аристотель и Плотин. В одном случае душа. рассматривалась как космическое начало, структура которого воспроизводит строение универсума, во втором - как биосоциальное начало, связывающее природу и культуру (общество), в третьем - как природное начало, дифференцированное в соответствии со ступенями развития жизни и распространяющее принцип иерархии (субординации) на жизненные функции.

Разграничение состава, души, имеющееся у Платона, связывается им, с одной стороны, с разной локализацией этих частей в человеческом теле, а с другой, - с сословным разграничением общества. Платон выделял в душе три части (три вида души): рациональную, эмоциональную и похотливую, ассоциированные им соответственно с головой, грудной и брюшной областями человеческого тела, с одной стороны, и с сословиями стражей-философов, воинов и ремесленниковземлевладельцев, с другой. Аристотель "изъял" душу из сети социальных обусловленностей и разграничил в ней три способности: "питательную", "чувствительную" и "поэтическую" (разумную, интеллектуальную). Первая присуща растениям, первая и вторая - животным, все три только человеку. У Плотина душа посредник между бестелесным миром, которому она принадлежит, и чувственным миром, который она творит, выполняя как бы функции демиурга. Человеческая душа в качестве микрокосма аналогична мировой душе. Обратившись вверх, она восходит к активности нуса, в котором объект и субъект неразличимы, обратившись вниз через дискурсивное мышление и чувственное восприятие - нисходит до практической деятельности.

Не останавливаясь на исторических перипетиях этих идей, связанных с дифференциацией психических функций (механизмов), обратимся к современным представлениям. При этом вначале - к той модели, которая может быть построена на основе анализа общеупотребительного языка.

Лингвистическая картина психического облика человека . В языковой картине человек предстает как существо, противопоставляемое животным, и прежде всего качественно отличное от них по таким признакам (психическим функциям), как мышление. мораль, воля, речь. Бытие человека включает в себя материальную часть (тело) и нематериальную (душу). При этом в семантическом окружении слова "душа" чаще употребляются слова: бесплотная. нематериальная. внутренняя, а в семантическом поле слово "тело" - слова, указывающие на его выделенность в пространстве: длина, ширина, пространство, поверхность, предел, часть. Согласно одному из современных авторов (Апресян Ю. Д. Образ человека по данным языка: попытка системного описания // Вопросы языкознания. 1995, No1. С. 37-67). в русской языковой картине мира человек предстает как существо деятельное, динамическое. Его активность выражается в троякого рода действиях (актах): физических (когда наблюдаются внешние, пространственные, перемещения органов тела), умственных (совершаемых в ментальном пространстве) и речевых. Наряду с формами активности, инициатором которых выступает сам человек, выделяются формы активности, инициированные внешними воздействиями, - реакции. Этому разграничению соответствует оппозиция "акции - реакции", "импульсы (импульсивность) - стимулы (реактивность)". При этом характер реакций не предопределен всецело внешним стимулом. а опосредствован состоянием, в котором находится человек (в частности, разграничиваются условные и безусловные рефлексы). Все формы активности человека так или иначе локализуются в определенных органах тела (морфологически различимых структурах организма). Они же воспринимают внешние воздействия, приходят или находятся в определенном состоянии, формируют необходимую реакцию.

Разграничение стимулов (от лат. stimulus - стрекало, погонялка) и импульсов (внутреннее побуждение, толчок к чему-либо) усиливается употреблением словосочетания "внутренние стимулы", в качестве которых выступают желания, намерения, стремления. Они вырабатываются и реализуются с помощью особого механизма - воли. Воля в языковой картине психического облика человека ассоциируется с твердостью, натиском, агрессией (сильная, железная, непреклонная, непоколебимая, всесокрушающая).

Помимо силы воля характеризуется направленностью. Воля может быть доброй или злой. Это качество она приобретает в зависимости от намерения, цели. Механизмом, душевным органом, который способен уравновешивать безудержность воли или, наоборот, укреплять ее, является совесть. Совесть в языковой картине представляется субстантивированно, как некий внутренний судья, всегда ориентированный на добро (отвечать перед своей совестью, прислушиваться к голосу, велениям совести). Как всякий судья, совесть может наказывать (если человек поступает против совести, она его мучит, не дает покоя, гложет). Совесть - начало неистребимое: если человеку и удается заглушить в себе ее голос, то через некоторое время она вновь может проснуться (пробудиться) и заговорить. Свойством совести является ее беспристрастность: всем без исключения в одинаковых ситуациях совесть диктует одинаковые решения, во всяком случае совестливый поступок умиротворяет, очищает, перед его лицом пробуждается нравственное начало.

Анализируя лексические оппозиции (например, хвалить - льстить, обещать - сулить, смотреть - подсматривать, слушать - подслушивать, смеяться над кем-либо глумиться, свидетель - соглядатай, любознательность - любопытство, распоряжаться - помыкать, предупредительный - подобострастный, гордиться - кичиться, критиковать - чернить, добиваться - домогаться, жаловаться - ябедничать), можно выделить и основополагающие этические установки, закрепленные в языковой практике человека. В частности, нехорошо: преследовать узкокорыстные цели (домогаться, льстить, сулить), вторгаться в частную жизнь людей (подсматривать, подслушивать, соглядатай, любопытство), унижать достоинство других людей (помыкать, глумиться), забывать о своих чести и достоинстве (пресмыкаться, подобострастие), преувеличивать свои достоинства и чужие недостатки (хвалиться, рисоваться, кичиться, чернить), рассказывать третьим лицам о том, что нам не нравиться в поведении и поступках наших ближних (ябедничать).

При более детальном рассмотрении выделяются 8 систем - ингредиентов психического облика человека. Они соответствуют определенным семантическим полям, элементы которых в ряде случаев могут быть общими. При этом фундаментальной дихотомией является дихотомия "тело - душа". Эти системы следующие:

сенсорно-перцептивная система: зрение, слух, обоняние, осязание, вкус; система физиологических состояний: голод, жажда, половое влечение, большая/малая нужда, боль... система физиологических реакций: бледнеть, краснеть, бросать в дрожь (в холод, в жар), чувствовать сердцебиение (головокружение, тошноту, слабость), изображать гримасу ужаса (отвращения, злобы)... система физических действий: работать, отдыхать, идти, стоять, рубить, резать, ломать, делать... система желаний: хотеть, стремиться, воздерживаться, искушать... система интеллектуальных действий: воображать, представлять, считать, полагать, осознавать, верить, догадываться... система эмоций: бояться, радоваться, сердиться, любить, отчаиваться, чувствовать... система речевых действий: говорить, сообщать, просить, требовать, ругать, жаловаться... Анализ многообразия языковых средств, используемых при описании человека как носителя психической реальности, позволяет выделить определенную систему координат, которая может быть использована для характеристики этой реальности в целом.

Поскольку психика человека определенным образом противопоставлена психике животных, поэтому, в частности, характеристика психической реальности должна быть иерархизирована в зависимости от принадлежности феномена соответствующему уровню психической организации. Ликовать и торжествовать могут только люди, радоваться - все высшие животные, опасаются только люди, боятся и животные. Хотеть могут и животные и люди, мечтать, жаждать мщения могут только люди, возмутиться и рассердиться может только человек, разъяриться и разозлиться могут и животные и люди.

Психика существует как целенаправленная, целеориентированная активность. "Сжиться", "адаптироваться", "акклиматизироваться" используются для характеристики биологического процесса приспособления к новым условиям существования, "приноровиться", "приладиться", "примериться" предполагают намеренность усилий. По критерию целенаправленности отличаются: прикидываться (больным), симулировать болезнь в отличие "оказаться больным". Синонимы "посещать", "навещать", "проведать", "наведаться" предполагают тонкую дифференцировку целей. Если цель - знакомство с культурными ценностями (посещать музей), выполнение служебных обязанностей (прием посетителей), использование объекта (посещение столовой), то предпочитается "посещать", если цель поддержание человеческих контактов (узнать о самочувствии), то "навещать", "проведать", если цель посещения неожиданна или неприятна для тех, к кому приходят - "наведываются". "Пишут картину" с целью создания произведения искусства, "рисуют" для собственного удовольствия, "исполняют" для публики, в официальных условиях, "поют" для себя. "Критикуют" с целью устранения недостатков, "обличают" с целью показать, что объект обличения обладает коренными недостатками, "порочат", следуя неблаговидной цели.

Психически регулируемая активность всегда мотивирована. Но при этом, например, "сетуют", когда имеется желание поделиться с кем-либо информацией в надежде на, понимание, но без ожидания конкретного результата. "Сулят" и "хнычут", когда хотят, чтобы нежелательное положение вещей было исправлено. "Хвастаются", когда хотят повысить свою значимость в глазах собеседника, "бахвалятся", будучи не в состоянии сдержать порыв самодовольства.

Отдельный психический процесс, функция всегда так или иначе опосредствованы связью с другими ингредиентами психической реальности, что придает им ту или иную окраску (дополнительный обертон). "Радоваться" может любой человек, а "торжествуют" (по поводу своей правоты) люди, склонные к злорадству. "Восхищаться" может любой, а "восторгаются" люди, склонные к экзальтации, "стыдиться" может любой, "смущаются" и "конфузятся" чаще робкие, застенчивые люди. "Чудится" чаще всего связанное со слухом (чу, слышится топот), а "мерещится", чаще связанное со зрением (привиделось). "Ликование" обычно сопровождается двигательной активностью, "радость" может переживаться тихо, про себя. "Обидеться" можно без всяких (по крайней мере отчетливых) мимических проявлений, "дуться" чаще предполагает надутые губы. "Предупреждение", "предостережение" могут не сопровождаться жестами, "угроза", "мольба" чаще сопровождаются жестикуляцией. "Рассчитывая" и "полагаясь" на кого-либо, мы выступаем как существа рассудочные, "надеясь" или "уповая" - как существа эмоциональные. "Переживание стыда" сопровождается или основывается на рациональной оценке своего поступка, в "смущении" и "конфузе" преобладает непосредственная эмоциональная реакция.

Человеческое поведение всегда личностно ориентировано, содержит в себе (имплицитную) оценку партнера, собеседника, адресата. "Пилить" и "грызть" (в значении ругать) можно только человека, "поносить", "крыть", "критиковать" людей и социальные институты, "ругать" можно и погоду. "Упрекают" и "выговаривают" за конкретный поступок, "ругают" и "бранят" человека. "Дорожат" объектом в целом, "ценить" можно и за отдельные свойства ("я ценю Ваше упорство"). "Надеются" на обычных людей, стандартные обстоятельства, "уповают" на могущественных людей и высшую силу. "Жалуются" конкретно кому-то с надеждой на что-то, "ропщут", не имея в виду конкретного адресата. "Жалуются" и "плачутся" обычно тем, кого считают находящимися в лучшем положении, "сетовать" можно товарищам по несчастью. "Советовать" можно любому, "консультирует" обычно специалист. "Разлучаются" с близкими, "расходятся" с друзьями, "распрощаться" можно с подчиненными. "Сердятся" обычно на тех. кто занимает более высокое положение в социальной и возрастной иерархии, "отчитывают" подчиненных.

Лексическая номинация психических феноменов предусматривает выделение в них параметров частоты наступления, интенсивности протекания, ширины, глубины, масштаба охвата. психической реальности в целом, длительности существования, скорости протекания. "Мечтать" интенсивнее, чем "хотеть"; "ждать" интенсивнее, чем "мечтать"; "ликовать" интенсивнее, чем "радоваться"; "страсть" интенсивнее, чем "любовь". "Пристраститься", "приохотиться" - стремиться к более частому повторению каких-либо переживаний. "Радоваться" глубже, чем "ликовать"; "любовь" глубже, чем "страсть"; "восхищение" глубже, чем "восторг". "Ошибка" может быть мелкой, несерьезной, случайной; "заблуждение" предполагает глубокое отклонение от истины. "Обдумывать" в сравнении с "придумывать" предполагает большую широту, тогда как последнее - большую глубину. "Ждать" можно всю жизнь, "поджидать" обычно в определенный момент времени. "Схватывать" в сравнении с "понимать" указывает на ускорение осмысления, а "доходить", "допирать" на замедление в сравнении с обычными параметрами.

Четырехаспектная модель психики Б. Г. Ананьева . Иной в сравнении с изложенным вариант структурирования составных элементов модельного описания психического облика человека содержится в работах Б.Г.Ананьева. Им предложен определенный вариант концептуализации психической реальности, опирающийся на результаты научного изучения человека. Для него множество признаков, характеризующих психическую организацию человека, может быть разбито на 4 подмножества. Эти подмножества именуют человека как индивида, личность, субъект и индивидуальность. Исходное разграничение между этими понятиями может быть произведено следующим образом: индивид - это человек как типичный представитель своего рода, носитель типичных, природно обусловленных свойств; личность - это человек как типичный представитель сформировавшего его общества, социума; субъект - это человек как типичный носитель видов человеческой активности; индивидуальность - это человек, охарактеризованый в аспекте его неповторимости, уникальности, непохожести на других людей. Во всех четырех аспектах мы имеем в виду, конечно, характеристики психического облика человека. Поэтому с самого начала принимаем разграничения психических механизмов с точки зрения их природной, социальной или интропсихической обусловленности, либо отражающих неповторимость жизненного пути каждого отдельного человека. Тем самым мы следуем определенному подходу к декомпозиции элементов целостного описания психического облика человека. Конкретизация произведенного разграничения может быть изображена с помощью структурных схем, каждая из которых включает в себя по 9 признаков. При этом каждый из выделенных аспектов и соответствующие ему понятия могут быть охарактеризованы как формы интеграции включенных в них понятий свойств.

Человек как индивид - это человек, раскрывающийся в обусловленности его поведения генетическими, метаболическими, нейродинамическими, конституциональными факторами. В совокупности они обусловливают возникновение интегративного психического механизма темперамента. Темперамент в свою очередь реализуется (проявляется) в поведении (рис.6).

Человек как личность - это человек, раскрывающийся в обусловлености его общения с другими людьми и природой, структурой его ценностных ориентации, спектром исполняемых им ролей, соотношением его прав и обязанностей, интернализованными им этническими и культурными стереотипами (рис.7).

Человек как субъект - это человек как носитель сознания, психических механизмов, регулирующих специфически человеческие формы активности (рис.8).

темперамент поведение биогенные потребности задатки

тип конституции половые особенности параметры метаболизма параметры нейродинамики

биологическая зрелость

Рис. 6. Система индивидных признаков человека

личность общение социогенные потребности ценностные ориентации

социальный статус структура притязаний

социальные роли этнический стереотип поведения

социальная зрелость

Рис. 7. Система личностных признаков человека

сознание самосознание психогенные потребности способности