Прощальный танец

Глава V. Вечерний ливень. Ариат

Ариат:

Четвёртый день от полнолуния кровавого Янгоса, шестнадцатый день после исчезновения короля Дамиана

— Он в самом деле отдал её как наложницу? — Леди Эрэль была в бешенстве. Она кружила по комнате, будто запертая в клетке озверевшая тигрица. — Словно она не наследная принцесса, а какая-то дворовая девка?!

Пожалуй, будь на её месте любая другая мать, она бы реагировала так же. Стерпеть такое пренебрежение отца к единственной дочери, вдобавок принцессе, было сложно. Ариат всё прекрасно понимал, и, признаться, чувствовал от того лёгкую досаду. Ему ещё пришлось просить о заключении брака! Благо на то нашлась подходящая причина.

— Не кипятись, я же обещал, что не обижу твою дочь, — холодно напомнил Ариат. — Свадьба будет, пусть и не очень пышная. В конце концов, Юджин никогда не откажется от лишнего повода выпить. Да и я убедил его, что если ты жива, то непременно появишься на пиру.

— Я просто не понимаю, как так можно? — Леди Эрэль неохотно сбавила тон. — На что он рассчитывает, так унижая свою наследницу? На шлюху, которую ты ему нашёл?

— Сама же знаешь, как недалёк твой муж, — хмыкнул Ариат. — Он даже не понял, что она суккуб и просто высасывает из него жизнь. Настолько обрадовался тому, что хоть одна женщина смогла провести с ним несколько ночей!

— Глупец и развратник! — с отвращением выплюнула леди Эрэль. — Пусть даже не надеется. Моё проклятье он унесёт в могилу! Никогда, ни одна женщина, будь то даже демоница, ему не родит!

— Должен признать, эльфийские леди весьма опасны. Если бы Юджин только знал, кто отыскал сведения о тех стрелах, которым он сразил драконов…

— Думаешь, он смог бы выдавить из себя хоть слово благодарности? — Голос леди Эрэль вновь наполнился презрением. — Просто забудь! Скорее проклятая леди Эстэль разрешит мне вернуться к эльфийскому двору, чем бэрлокский мужчина произнесёт доброе слово женщине. Впрочем, я не многим лучше. Продала тебе свою единственную дочь с королевством в придачу.

— Ты удивительно самокритична, но совершенно напрасно, — заметил Ариат. — Браки в высших сословиях всегда сделка. Не лучше ли при таком раскладе выбрать самую выгодную?

Леди Эрэль только вздохнула. Праведный гнев, наконец, оставил её, но на его место пришла печаль.

— Ты же понимаешь, что это только начало? — с горечью переспросила она.

— Разумеется. — Ариат кивнул. — Бэрлок так просто не сдаётся, но, ты и сама прекрасно знаешь, это королевство признаёт только силу, потому мы… — он нарочно выделил местоимение, намекая, что и в дальнейшем рассчитывает на её поддержку. — Мы должны стать сильнее.

— Тогда не ошибись! Сейчас всё зависит только от тебя. — Глаза леди Эрэль опасно сверкнули. Она достала из секретного кармана на поясе крохотный флакон и протянула его Ариату. — Не забудь подлить ей зелье в свадебную чашу. Её беременность — залог нашей удачи. И, помни… — Её взгляд потемнел, став невероятно грозным. — Ты обещал не пить её кровь, даже если она сама, по наивности, это предложит!

— Я сдержу своё слово. — Эти слова прозвучали, пожалуй, стишком патетично, но леди они смягчили. В глазах мелькнула теплота и надежда, но она постаралась скрыть их за равнодушной маской истинной эльфийской леди.

С ней и в самом деле было куда приятней иметь дело, чем с принцем, а теперь уже и королём. Юджин обладал невероятно мерзким, подлым и трусливым нравом. Ему не хватило мужества совершить самоубийство, когда стало известно, что всё его войско смело смертоносной лавиной. То, что сделал бы не задумываясь всякий полководец, дабы очистить имя своей семьи от клейма позора, Юджин счёл излишними усилиями. Своё поражение он предпочёл заливать в каэрских дешевых тавернах, где надирался до столь скотского состояния, что признать принца в том грязном вонючем забулдыге было едва ли возможно. Ариат обнаружил его в сточной канаве неподалеку от портового кабака. Юджин валялся в грязи, подобно свинье, обмочившийся и облеванный. Его сознание, казалось, потеряло всякое человеческое подобие. Он не только не мог шевелить языком, но и не способен был даже узнать своего спасителя. Лишь многим позже, после нескольких котлов с похмельным зельем и изрядных доз целебных отваров, а так же походной бани, избавившей его от вонючего тряпья и грязи, Юджин, наконец, очухался и не без труда узнал Ариата. И, как и следовало ожидать, от личности подобного типа, принялся нести гадости.

— Демонов кровосос! Чё припёрся? Потешаться надо мной вздумал? — Юджин неуклюже попытался встать, но, запутавшись в собственных ногах, рухнул безвольным мешком на пол. — Я тя-я щща… — Он беспорядочно замахал руками, но в итоге, так и не сумев заставить своё тело слушаться, лишь надавал себе тумаков.

— Его Высочество напрасно гневаются. — Ариат с трудом подавлял в себе брезгливость. — Я здесь не для того, чтобы злорадствовать, а с предложением.

— Шо ты несёшь, троллева крыса! — грязно выругался он, вновь начав бестолково сучить руками. — Глумишься, тварь!

— Я могу помочь восстановить ваше доблестное имя и собрать новую армию… — но не успел Ариат договорить, как Юджин разразился похожим на песий лай смехом. Он почти захлёбывался в собственной слюне, но даже это его не остановило. Хрипя и похрюкивая, принц сумел-таки перевернуться со спины на бок, и лишь затем его смех сменился злобным шипением:

— Издеваешься? Кто пойдёт за ничтожеством, проигравшим даже без битвы?

— Мой клан и те, кого прельстит золотая монета. Армию собрать не так уж трудно, если того захотеть. Так, Ваше Высочество, чего вы хотите?

— Зачем тебе это? — Юджин злобно воззрился на Ариата. — Во, ощерил клыкастую морду, думаешь, не пойму, шо надо вывалить чегой-то взамен?

— Моё желание весьма скромно и едва ли покажется Его Высочеству невыполнимым… — начал Ариат, нарочно растягивая слова и сделав многозначительную паузу.

— Ну! — Терпение быстро оставило Юджина.

— Я хочу вашу дочь…

— Пффф, — Юджин вновь засмеялся. — Шо за чушь? За каким тебе нужна эта троллева девка?!

— Понимаю, вам это кажется нелепым, но мне, вампиру, было бы лестно получить в жёны принцессу, — Ариат вдумчиво подбирал слова, боясь вызвать подозрения, но, то ли Юджин был всё ещё недостаточно трезв, то ли сработала природная алчность и уязвлённая гордыня, однако он согласился.

И Ариат приступил к делу. Клан был отправлен вербовать всех, кто способен хоть как-то держать оружие. Стоило заметить, проходимцев, готовых на всё, ради горсти монет, на Бэрлоке всегда хватало, потому к концу дня уже не было отбоя от желающих. Новобранцев спешно отправляли в долину — откапывать из-под снега латы и клинки. Трупы солдат просто сбрасывали в ущелье, как ненужный хлам.

Ариат лично наведался к особенно жадным до славы, власти и денег графам (как ни крути, армии нужны были генералы), подкрепляя щедрые обещания старинными украшениями из редких металлов и камней, и золотом. А затем встретился с баронами и маркизами из круга леди Эрэль. Признаться, тут его ждало самое большое удивление. Леди Эрэль за годы своего неудачного замужества сумела собрать вокруг себя самых полезных вельмож. Среди них были маркиз Маттин, талантливый оружейник, благодаря которому армия разжилась катапультами, баллистами и стенобитными орудиями, и барон Харф, чья семья занималась добычей вампирского камня — главным козырем в грядущей войне. Ариат всегда считал, что технологии обработки давно утеряны. Во всяком случае, ни в одной из книг в богатых вампирских клановых библиотеках он не находил записей о работе над этим странным металлом. Но, что успели позабыть вампиры, внезапно сохранилось у эльфов.

— Его обрабатывали наги, — сообщила леди Эрэль. — Это были особые кузнецы и ювелиры, которые служили Тёмному культу. Если слухи верны, сейчас его возродили, а ты, насколько мне известно, знаком с их новым царём.

Вот уж чего Ариат никак не ожидал в своей жизни, так это новой встречи с Дюланом. Но то ли тьму всегда тянуло к тьме, то ли узор, создаваемый Яриной, оказался сплетён слишком хитроумно.

Портал в Тёмное царство выглядел устрашающе. Это было тесное, узкое пространство, выложенное чёрным холодным камнем. Длинные тонкие стены тянулись к мрачному, затянутому грозовыми тучами небу, и, оказавшись внутри, невольно возникало чувство, будто угодил в глубокий колодец. Ариат, так и не найдя двери, сменил облик и вылетел навстречу собирающимся к дождю небесам. Воздух был невероятно плотным и тяжёлым. Каждый взмах крыльев давался с большим трудом, и, несмотря на огромные усилия, никак не удавалось набрать высоту. Ариат трепыхался, подобно намокшему воробью, где-то на уровне первого этажа, впрочем, не решаясь перейти на шаг.

Город был мрачен и неприветлив. Хмурые здания, выстроенные все, как один, из чёрного с красными прожилками, похожими на кровавые подтёки, камня, грузно нависали над выложенной гранитом дорогой, которая, подобно горной тропе вилась в темнеющую даль. Порой расстояние становилось настолько узким, что дома почти смыкались друг с другом, и, оказавшись между ними, возникало угнетающее чувство, будто эти глыбы вот-вот сожмут в тиски. На улицах оставалось сумрачно даже при свете дня, окна зияли чернотой, а за весь путь Ариат встретил всего двух нагов, да и те мелькнули вдали, сразу же шмыгнув за дверь. Добравшись до главной площади, он оказался на перепутье. С одной стороны — заставленный строительными лесами восстанавливаемый из руин помпезный дворец с массивными дверями и огромными полукруглыми окнами-арками; с другой — новенькое здание с алым, похожим на чешуйчатую луковицу куполом, хрупкое и ажурное, словно сотканное из паутины и разноцветного стекла. Красивая и затейливая постройка восхищала филигранной работой с камнем и металлом. Внутреннее чутьё тянуло Ариата именно туда, несмотря на то, что несколько унылого вида стражников торчали возле одной из дверей отреставрированной части первого этажа. Он поддался своим чувствам, сменив курс, и полетел по явно недавно устроенной аллее с саженцами красных клёнов. Хилые, полупрозрачные листья чуть слышно шелестели, словно переговаривались друг с другом.

Резные двери были открыты, но стоило Ариату пересечь порог, как некая сила тут же заставила его обратиться и кубарем пуститься по мозаичному полу. Прокатившись вглубь, он почти сразу же во что-то врезался и неуклюже растянулся возле чьих-то ног.

— Посол Ариат? Вот так встреча!

Он услышал голос Дюлана сверху. Подняв глаза, Ариат ощутил себя крайне неловко. Дюлан возвышался над ним, как истинный царь: горделиво и надменно. Его мрачные просторные одежды были расшиты алыми блестящими нитями, а на голове виднелся обруч-уроборос из чёрного золота. На месте глаз у змеи виднелось два крупных рубина, которые таинственно мерцали в непривычном красноватом свете. Вокруг парили сотни свечей, похожих на фонари. Призрачный свет исходил из них самих, тогда как на краю фитиля плясало и извивалось подобно змее жуткое бездымное тёмное пламя.

Ариат поспешил подняться. Отряхивая полы своего дорожного плаща, он осторожно огляделся. Необычный круглый зал был практически пуст, если не считать постамента в самом центре — два десятка скрученных между собой змей держали на своих головах хрустальном ложе, на котором покоилось странное обгоревшее тряпье. Прищурившись, Ариат смог различить остатки искусной вышивки и потемневшие от копоти ограненные камни. Дюлан, похоже, проследил за его взглядом, и ответил на высказанный вопрос:

— Это всё, что осталось от неё…

— Примите мои соболезнования, — скорбно произнёс Ариат.

— Я не хочу их принимать! — с вызовом заявил Дюлан. — Это невыносимо! И я не собираюсь с этим смиряться!

Признаться, его речи озадачивали, а взгляд и вовсе казался безумным.

— Простите, что так бессовестно потревожил вас, — Ариат отступил на шаг, осознавая, что с убитым горем царём вряд ли удастся договориться. — Если на то будет ваша воля, я посмел бы просить аудиенции…

— Мы же одни, — хмыкнул Дюлан. — Или тебя терзает любопытство, как выглядит тронный зал?

— Нет-нет, — Ариат замахал ладонями. — Просто это место показалось мне не совсем уместным для сделок и договоров.

— Отчего же? — вполне искренне удивился Дюлан. — Это… — Он поднял руки и развёл их в стороны. — Гробница моей не упокоенной третьей жены. Кому, как не вампирам лучше знать, насколько удобны для решения тайных дел склепы. И, признаться, я счёл твоё появление за знак свыше.

— Не совсем понимаю вас, — признался Ариат. — Моё дело хоть и довольно личное, но всё же едва ли несёт в себе столь глубинный смысл…

— О, ты заблуждаешься! — На лице Дюлана появилась коварная улыбка. — Ты ведь пришёл за этим, не так ли?

Он зашарил в рукаве своего просторного одеяния и через миг выудил оттуда крохотный блестящий шарик вампирской стали. Затем Дюлан просто поднёс его к пламени ближайшей свечи, и Ариат не смог сдержать возглас удивления. Невероятно твёрдая и неподдающаяся никакому воздействию вампирская сталь, словно воск плавилась в пальцах!

— Я слышал все твои мысли, как только ты очутился в моём царстве, — будничным тоном, будто то было чем-то само собой разумеющимся, продолжил Дюлан. — Но вот в чём загвоздка. До того, как ты прибыл, я размышлял о более серьёзных вещах. Если Тьма способна воскресить давно погибшую богиню, то, быть может, ей удастся поднять из мёртвых и кого-то другого… И вот появляешься ты, и от тебя пахнет будущей кровью. Тебе нужна война, мне — жертва. Тебе не важна победа, мне всё равно, чья кровь польётся на алтарь, лишь бы её оказалось достаточно. Достаточно для того, чтобы обойтись без Танцев…

— Войска Бэрлока готовы будут выступить, как только у нас окажется достаточное количество стрел, — заметил Ариат. Его не сильно тронули мотивы Дюлана, но он счёл неразумным волноваться о том, что само плыло в руки.

Теперь же главное было не упустить пойманную рыбу. Ариат поднялся из кресла и направился к шкафу. Пора было готовиться к свадебному пиру.

Невесте, несмотря на болезненную бледность, красный эльфийский шёлк был к лицу. Ариат впервые разглядывал её столь откровенно. От матери ей достались хрупкость, а так же тонкие приятные черты лица и яркие изумрудные глаза, что делали Юфемию на фоне грубоватых бэрлокских дам настоящей красавицей. Бэрлокский цветок, как прозвали принцессу кумушки и тётушки. Однако большинство местных мужчин вряд ли смогло бы оценить все достоинства принцессы. Бэрлокцы редко интересовались смазливыми мордашками, им куда важнее были богатство и титул, ну и, разумеется, кроткий нрав. Вот и сейчас знатные вельможи косились на Юфемию не столько похотливыми, сколько алчными взглядами и недовольно цыкали. Ариат с трудом сдерживал усмешку, отлично понимая, что личность жениха ни у кого не вызвала одобрения. Однако самому королю было на всё наплевать. Пожалуй, кроме одного.

— Эта демонова ведьма нашлась? — спросил он, придя на свадебный пир со значительным опозданием и вдобавок не один, а в обнимку со своей шлюхой. И не то что бы эта выходка была чем-то экстраординарным (Бэрлок знал королей и похуже, способных устраивать показательные казни во время пиров), скорее, она предельно чётко демонстрировало уничижительное отношение Юджина к собственной дочери.

— Нет, Ваше Величество, — Ариат нацепил маску холодного и равнодушного ко всему вампира. — И это хороший знак. Будь раны леди менее опасными, она бы непременно появилась на пиру.

— Скорее бы она сдохла! — процедил сквозь зубы Юджин и, подхватив кубок, залпом выпил содержимое. И лишь затем, всё так же продолжая прижимать к себе распутную девицу, нехотя провозгласил: — Храбрые воины Бэрлока, сегодня пред вашими лицами мы, Его Бэрлокское Величество король Юджин, именуемый так же Победителем Драконов, объявляем о браке принцессы Юфемии и динона Ариата из клана Ай. Да принесёт Бэрлоку этот союз новые завоевания! Наведём ужас не только на драконов, но и на всех, кто осмелится встать у нас на пути к мировому господству! Да здравствует, Бэрлок!

— Да будет так! Да будет так! — заголосили со всех сторон собравшиеся вельможи и их дамы.

Слуга поспешил поднести Юджину новый кубок, и король вновь осушил его. Крякнув от удовольствия, он плюхнулся на свой трон. Усевшись в развалку, так что одна нога оказалась вытянута и уложена на стол, а вторая поставлена на сидение, Юджин притянул к себе шлюху и звонко шлёпнул её по ягодицам. Девица игриво взвизгнула, а затем принялась бесстыдно ласкать короля у всех на виду, при этом ненавязчиво его спаивая. Один кубок следовал за другим, и вот уже хмель вполне очевидно ударил в голову, и этим не преминули воспользоваться хитрые «крысы».

— Ваше Величество, — с новым бокалом подкатил к королю герцог Юхим. — Признаться, вы нас всех удивили. Такой странный союз для вашей единственной дочери…

— Да тролль тебя раздери, если появится ещё одна! — со злостью выплюнул Юджин, с размаху занеся кулак в живот своей шлюхи. — Слышишь? — обратился он к ней, когда та согнулась пополам от боли. — Только пацан! Иначе вздёрну на петле в тот же день!

Девица нервно закивала в ответ и поспешила налить новый кубок.

— И всё же. — Герцог был до отвращения настойчив. — Что заставило вас сделать такой выбор?

— Выбор? — хмыкнул Юджин, вновь привлекая к себе шлюху. — Да я отдал бы её хоть троллю, если бы у того хватило деньжат на армию! Но мелкой сучке повезло, ей достался кровосос. Будет теперь труп изображать, если после брачной ночи не сдохнет!

Ариат плотнее сжал губы, стараясь сладить с инстинктом: грубость короля была ему настолько омерзительна, что хотелось впиться в его шею и покончить с этим фарсом. Но приходилось терпеть и глушить в себе подступающие волны жажды крови. Не время. Ещё не время. Он вновь взглянул на невесту и тяжело вздохнул. Будет трудно. Юфемия сидела, как на иголках, нервно сжимая ткань платья и тупо пялясь невидящим взглядом в полную тарелку, к которой даже не притронулась. Он кожей ощутил исходившие от неё флюиды страха и отчаяния. О том, что её мать жива, Ариат планировал рассказать чуть позднее, когда рядом не будет посторонних ушей, но теперь почувствовал укол совести. Не слишком ли он жесток к хрупкой наивной девушке? Однако, с другой стороны, ей тоже следовало повзрослеть и понять одну простую истину: хочешь выжить на Бэрлоке — расти клыки или когти, чтобы всегда было чем драться!

— Выпейте! — Ариат и пододвинул к ней кубок. — Вино поможет вам расслабиться перед тем, как мы отправимся в спальню.

— Уже? — Юфемия встрепенулась и, кажется, ещё сильнее побледнела.

— А вы предпочитаете дождаться массовых драк? — Ариат выразительно покосился на как раз начавших что-то выяснять двух маркизов. В ярком свете свечей сверкнули обнажённые клинки, и зал загудел от предвкушения горячей битвы.

— Пожалуй, нет, — стыдливо опустив глаза, тихо произнесла Юфемия и послушно подняла кубок. Мелкий глоток. Ариат видел, как застыл обжигающий напиток у неё в горле, и как она заставила себя его проглотить. Зажмурившись от подступивших к глазам слёз, принцесса хлебнула снова, а опять ей потребовались усилия, чтобы не дать неприятной жидкости вернуться обратно. Ариат догадывался, что из-за подлитого им зелья и без того крепкое и жгучее вино стало горчить. Но Юфемия справилась, честно выпив всё содержимое. Ариат подал ей руку, и она несмело положила на его крепкую, но холодную ладонь свою дрожащую аккуратную ладошку. За дверьми зала их встретил эскорт из не скрывающих свой истинный облик вампиров. Такая стража распугала всех желающих напасть исподтишка и оспорить выбор короля.

Для брачной ночи им подготовили покои принцессы. Юфемия вошла несмело, беспокойно озираясь. Вероятно, ужасы позапрошлой ночи всё ещё преследовали её. Страх, что вновь кто-то выскочит из окна или проломит тайный проход у камина, всё ещё был силён.

— Не волнуйтесь, я смогу вас защитить, — склонившись, прошептал ей на ухо Ариат. Она невольно вздрогнула, но затем вдруг резко развернулась и воззрилась на него с отчаянной смелостью.

— Я знаю, что у вас есть любовница! — внезапно выпалила Юфемия. — И хочу сказать… Я не против продолжения ваших отношений.

— Это вам Арата рассказала? — с ухмылкой поинтересовался Ариат, на что принцесса только судорожно моргнула. — И что ещё поведала вам моя проказливая сестрица?

Юфемия нервно сглотнула, а затем, откинув волосы назад, наклонила голову, выставляя на обозрение тонкую шею.

— Я должна позволить вам выпить моей крови, — замирающим от страха голосом проговорила она.

— Мне это не нужно!