Прощай, предатель!

♀️Глава 10. Роковая правдорубка

Всë задуманное мне удается завершить в течение пары часов.

С чувством глубокого облегчения я прячу маленький ключик от камеры хранения в потайной кармашек своей просторной накидки-пончо, а затем медленно направляюсь по проспекту обратно к торговому центру.

На сердце, конечно, по-прежнему погано, но зато от собственных поступков ко мне вернулось и желание действовать, и энергия на его исполнение. Появился четкий смысл моей новой реальности. И в ее центре Князева больше не будет. Там буду только я и мой малыш.

Еще до обеда непогода усилилась, а сейчас вместо умеренно-холодного ветерка в лицо уже моросит колкий дождь. Сильно пахнет ядреной горечью осени.

Я никуда не тороплюсь.

Бреду вперед, спрятав нос в воротник теплой накидки с капюшоном и загребаю носками ботинок опавшие желтые листья. Стараюсь думать только о важном и полезном, отгоняя тоскливый призрак депрессии.

Но Князев не дает о себе забыть. Снова лезет в мысли, настойчиво названивая на мой мобильный.

Зачем ты мне звонишь, Влад? Ты чувствуешь..?

Чувствуешь, как из твоих рук скоро ускользнет контроль над моей жизнью?

Очень не хочется отвечать... но надо. Очень надо. Если я хочу усыпить его бдительность и выиграть время.

Вдох-выдох.

— Привет, — тихо говорю в трубку.

Мой голос звучит хоть и невесело, но вполне себе спокойно, не выдавая настоящих эмоций.

— Как у тебя дела? — хмуро интересуется Князев. — Павел сказал, что ты решила задержаться в торговом центре... Сидишь в кафе?

— Со мной всë нормально. Собираюсь заказать еще одну чашку чая.

Повисает напряженное молчание, полное невысказанных слов. А затем я слышу тяжелое и тягучее:

— Даша... девочка моя...

Крепко зажмуриваюсь. Знакомые нотки властной нежности в его голосе — как ножом по сердцу.

— Извини, мне нужно в туалет, — торопливо перебиваю я. — Сам понимаешь, беременные дела.

И обрываю связь.

Смотрю на свои пальцы — трясутся мелкой противной дрожью, как у хронической невротички. Чертов Князев! Сладкоречивый самовлюблëнный мудак. Кот-баюн, виртуозно играющий эмоциями в нужном ему направлении и не знающий женских отказов!

Но со мной этот фокус больше не пройдет. Не после того, что я видела. Надо просто держать в голове единственно верный вывод...

ОН. МЕНЯ. НЕ. ЛЮБИТ.

И вряд ли любил.

Просто пользовался. Позволял себя боготворить и наслаждался собственной самцовой крутизной в отражении моих влюблëнных глаз...

Ускоряю шаг, чтобы хоть чисто физически выплеснуть бурю внутреннего раздрая, и ребëнок в животе тут же возмущенно пинается крошечной ножкой. Приходится снова перейти в режим плавной черепашки.

Тише, тише, малыш... никаких причин для тревоги нет — ты с мамой. Баю-бай, мой хороший...

А осенний дождь всë моросит и моросит, ухудшая видимость, и по проспекту через лужи с брызгами проносятся машины.

В какой-то момент я откидываю капюшон, чтобы оглядеться.

Вижу издалека приметную остроконечную крышу офисного здания «Князево», а метрах в ста — громаду торгового центра. До него осталось совсем немного. Надо пройти один перекресток и свернуть на небольшую парковую аллею. Там самая короткая и удобная пешеходная дорожка.

Только собираюсь пойти туда, как прямо возле бордюра напротив притормаживает такси.

Оттуда выбирается тоненькая девичья фигурка в коротком стильном пальто и высоких сапогах-чулках. Она встряхивает роскошной шевелюрой и странновато-неровной походкой направляется к аллее.

Застыв на месте, смотрю на ее спину.

Длинные блондинистые волосы покачиваются, подпрыгивают на каждом ее шаге. Вверх-вниз... вверх-вниз...

Прямо как в тот момент, когда она стояла на коленях перед Князевым.

Когда она скрывается за поворотом аллеи, у меня перехватывает горло от нехватки воздуха. Голова немного кружится. Оказывается, всë это время я почти не дышала.

Эта блондинка... понятия не имею даже, как ее зовут... почти самый последний человек, с которым мне сейчас хотелось бы случайно столкнуться. Хуже встречи и не придумаешь! Хотя нет...

Еще больше я не хотела бы сейчас встретить на улице мужа, так что лучше поторопиться. А его любовница пусть лесом идет! Плевать и на нее, и на ее белокурую башку. Игнор, полный игнор — вот наилучшее решение. Никого не вижу, ничего не слышу!

Сглотнув горькую слюну, снова иду вперед и стараюсь смотреть строго под ноги, как будто погружена в свои мысли. Вроде бы это легко... но меня преследует неприятное ощущение, что под ногами не твердый асфальт, а какой-то шаткий мостик. И подташнивает.

Может, из-за нервов... Только бы не снова приступ токсикоза!

Блин. Точно он.

Не дожидаясь, когда желчь подкатит к горлу, я сворачиваю с тротуара на жухлую траву газона возле какой-то скамейки. Стою, уперевшись в колени, и глубоко дышу.

Но приступ бесследно исчезает, так и не начавшись.

— Здра-а-асте... Дарья Алексеевна! — вдруг раздается совсем рядом насмешливый сладкий голосок с характерными вульгарно-невнятными интонациями.

Я быстро оборачиваюсь и чувствую, как кровь отливает от щек.

Блондинка сидит на дальнем конце скамейки, закинув длинные ноги в грязных сапогах прямо на сиденье. Кажется, она слегка пьяна. Держит в руке компактную бутылочку коньяка и водит стеклянным горлышком по своим сочным алым губам.

Молча отворачиваюсь и обхожу скамейку по широкой дуге с задней стороны. По траве, так быстрее.

— Что... истерить и обзываться не будете? А, Да-а-арья Алексеевна? — с какой-то злобной настойчивостью тянет секретарша Князева, потом резко скидывает ноги на землю и встает. — Не желаете даже снизойти до пары «ласковых» к простым смертным? Ну коне-е-ечно! Ведь вы у нас такое неземное и чистое создание! Ангел, блядь, в белом пальто с крылышками!

Выплюнув это странное обвинение, она вдруг швыряет свою бутылку в урну и преграждает мне путь.

Я запахиваю края своей просторной накидки-пончо поплотнее. А потом осознаю, что еще автоматически прикрываю руками и живот.

Ну да вообще-то. Инстинкты не зря людям даны. Мало ли, что эта пьяная девица учудит на эмоциях.

— Что вам от меня нужно? — спрашиваю устало. — Если поговорить, то мне это не интересно. Вы спите с моим мужем, это уже выяснили.

— Сплю?! — блондинка издает булькающий звучный смешок и достает из кармана пачку сигарет с зажигалкой. — Да нет, я с ним не сплю.

Щелк, щелк, щелк.

Огонек вспыхивает и гаснет. Из-за плохой координации движений прикурить ей удается только с третьей попытки, и из нахального точеного носика выползают первые струйки дыма.

— Ну хорошо, — морщусь я, отступая назад. — Не спите, а трахаетесь.

— Называйте вещи своими именами, — фыркает она. — Я ему отсасываю. Регулярно и качественно. Даю то, в чем Влад остро нуждается с тех пор, как его жена превратилась в жирный инкубатор и воротит нос от его члена. Кстати, размер у него что надо!

Вульгарность этого непрошеного откровения действует на меня одновременно и как удар, и как плевок прямо в лицо. Больно и противно.

— Оставьте подробности себе, — хрипло выдавливаю из себя. — Мне надо идти.

Делаю шаг в обход, но блондинка словно не замечает и не слышит ничего. Надвигается ближе ко мне, мешая пройти, и едко произносит:

— Владан Романович уволил меня сегодня. Довольны?

— Мне всë равно! Пусти! — на нервах я неожиданно для себя перехожу на «ты» и решительно отталкиваю ее со своего пути.

Но пьяная любовница моего мужа никак не затыкается. Идет задом наперед по газону, не давая обогнать, затягивается сигаретой в пьяном стремлении поскорее выплеснуть накипевшее и шипит, шипит, шипит...

— Я всë думала, что в вас такого особенного? Почему такой мужик за толстуху свою намертво держится? Посмотреть хотела поближе.. а теперь вижу — ничего и нет! Смотреть не на что! Значит, дело не в вас? Влад за пузожителя вашего держится, точно! Спит и видит себя папашей..!

Злые слова жалят, как плевки огня, и мне вдруг становится страшно. Просто страшно. От того, что на свете есть люди, способные вот так с ходу наброситься на тебя и осквернить всë, что ты знала и любила.

Ускоряю шаг, но шипение не прекращается. Вижу, как вместе с каждой ядовитой фразой из перекошенного рта вылетает сигаретный дым, придавая девице сходство с какой-то жуткой огнедышащей змеей...

Она неадекватная... Пьяная или реально чокнутая, неважно. Главное, что нам с ней — точно не по пути.

— Отвали от меня! — выкрикиваю ей в лицо и в отчаянном рывке бросаюсь бежать в сторону тротуара. Туда, где есть люди.

Несколько шагов мне удается пробежать достаточно легко, но в своей панике я допускаю одну ужасную ошибку.

Перестаю смотреть под ноги.

Носок ботинка впечатывается во что-то каменно-жесткое — ... бордюр..? — и мое неповоротливое, тяжелое тело летит вниз, теряя равновесие. Единственное, что я успеваю сделать — это сгруппироваться в защитную позу зародыша и повернуться боком...

А затем — двойной удар в бедро-плечо и голову.

И темнота.