Просто Алина

Глава 9

Макс

В нашей группе у каждого своя «роль» для публики. Барабанщик Игорь, пожалуй, самый смазливый из нас, разбил немало женских сердец. И если я давно не строю серьезных отношений, то Игорь постоянно с кем-то встречается из шоу-бизнеса и не только, при этом продолжает пользоваться доступностью наших фанаток.

Илья (клавишные и бэк-вокал), как и я, всегда свободный, такой вечный холостяк. Когда ему задают вопрос про личное, он всегда шутит, что принадлежит всем сразу и никому одновременно, и это правда. Но, в отличие от меня, у него нет детей, мне же приписывали разбитое сердце бывшей девушкой, а я не отрицал. Про мою дочь я не говорил ни в одном интервью, стараясь оградить ее от назойливого внимания. В прессу все равно просачивались какие-то данные, информация, фотографии. Но я молчал: не отрицал, но и не подтверждал факты. Как ни странно, но история, окутанная тайной, была привлекательной для публики.

Сергей (наш гитарист) единственный, кто из нас женат, вот уже пять лет. Он ходит на наши тусовки, скорее для галочки, нежели потому что хочет, чтобы поддерживать образ группы «плохих» парней. Год назад Сергею назойливое внимание поклонниц осточертело, и он пригласил на сцену свою жену, страстно поцеловал ее, объявляя всем, что он безумно влюблён и отныне занят. Но это только распалило пыл особо навязчивых женщин, которые буквально насильно пытались затащить его в свои сети. Ровным счётом своим признанием Серега не добился ничего, кроме того, что на его жену была объявлена своеобразна охота. Были даже угрозы… Тогда появилась охрана у всех нас не только на концертах, но и в жизни.

Поэтому, когда мы даем интервью, заигрывания с симпатичными журналистками для нас в норме. Это наш общий стиль жизни. Обычно роль отпускания незатейливых комплиментов и пошлых шуточек на Игоре, иногда мне. Но сегодня что-то было не так. Я не мог сосредоточиться на интервью. Витал в облаках, как сказал Олег – наш менеджер. Хотя интервью брали две симпатичные девушки. Но мне было все равно. Все время возвращался мыслями домой, и мне хотелось быстрее оказаться там. Вообще я часто спешу домой ради дочери, но только когда есть шанс, что застану ее не спящей. А сегодня я хотел туда не только из-за нее. В голове назойливо застрял образ одной черноволосой куколки. После журналистов у нас была еще изнурительная фотосессия для какого-то очередного журнала. Освободился я в итоге после двенадцати ночи только, понимая, что мои красавицы, скорее всего, спят. Сегодня все ребята поехали по домам. Измотались за эту неделю сильно. А впереди ещё более выматывающий тур.

Я люблю то, чем занимаюсь. Люблю писать песни, люблю петь. Получаю массу эмоций от наших концертов, но вот все остальное порядком осточертело.

Как я и предполагал, девчонки спали. Дома было тихо и темно. Я по привычке первым делом пошел к Адель в комнату, но остановился на полпути, потому что услышал шум воды. Не задумываясь, я пошел на звук и тусклый свет, ведомый туда силами, не подвластными мне.

Под запотевшими стеклами замечаю миниатюрный силуэт голой девушки. Впиваюсь глазами, пытаясь различить изгибы, но становится слишком жарко. Легкие сдавливает паром и чем-то ещё неизвестным. Будто под гипнозом я подхожу вплотную к душевой кабине. Одним рывком я открываю створку душа, как на меня оседает жар ещё и из кабины. А может, мне жарко не из-за этого. Я впиваюсь глазами в женскую фигуру, прожигая взглядом каждый сантиметр ее тела. Ее соски розовые, красивые и возбужденные. Торчат они четко вверх, а по ним стекают струи воды, смывая пену с ее тела. Нестерпимо захотелось лизнуть их, но я продолжил взглядом наблюдать за стекающим ручейком пенной воды от груди и дальше - по плоскому животу.

В глазах уже мутнело от желания, а в штанах становилось физически больно. Только я собрался наплевать на все преграды, как прямо в глаза полился поток холодной воды. Я ругнулся.

- Выйди! – услышал я четкий и злой голос Алины, и я, наконец-то, очнулся.

Не знаю, что это было за помешательство. Я будто мысленно решил, что она моя, а значит, я имею право на все. Сам себя не контролировал, действовал на инстинктах.

Мокрый и растерянный я ушёл в свою комнату, скинул с себя всю сырую одежду. Переоделся в сухие брюки и футболку и лёг на кровать, уставившись в потолок. Что это было? Я сам не мог объяснить себе, а что уж говорить об Алине. Что я могу ей сказать в свое оправдание? Так и лежал, не зная, что делать. Вода перестала шуметь через пару минут, я понимал, что Алина потребует объяснений. Но что говорить, если у меня их нет?

- Идиот, - вздохнул шумно я.

Лежу и трусливо боюсь выйти. Прислушиваюсь к каждому шороху. Понимаю, что Алина ждёт меня в гостиной или на кухне, а я… просто продолжаю лежать, все ещё пытаясь привести себя в чувства и успокоить свою физиологию. Хотя по-прежнему ощущаю окаменевший член, который срочно требует разрядки. Вспоминаю бывшую. Мать Аделины. Это всегда помогает охладиться в таких ситуациях. Но даже эта стерва сегодня не помогает. Совсем.

- Пусть она уйдёт спать, - прошу я неизвестно у кого, ведь я не верю в Бога, судьбу, карму и прочую ахинею.

В квартире все тихо, я только выдыхаю, как дверь отворяется, а в меня светит яркий фонарик, бьет четко по глазам, поэтому я жмурюсь и что-то бурчу нелицеприятное. Алина, видимо, находит выключатель и щёлкает им. От Алины буквально чувствую исходящие волны гнева и негодования. Фурия. Такая она мне тоже нравится, как ни удивительно.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Что это было? - пытается говорить она ровно, но в голосе все равно слышатся нотки возмущения.

Я быстро сканирую ее взглядом, замечая, что она уже перевоплотилась из нагой нимфы в замурованную мумию: уже надела брюки и футболку, а сверху накинула плед, желая скрыть свое тело от меня. Отгородиться. Только это бесполезно, я уже знаю, что скрывается за слоем одежды и от этого совсем не легче.

- Это не я, - отвечаю с улыбкой, будто подросток провинившийся перед мамой, поднимая руки вверх в примирительном жесте.

Алина возмущённо открывает рот и закрывает, не зная, что сказать. А я прыскаю от смеха из-за абсурдности ситуации. Алина хмурится, но затем ее лица касается лёгкая, еле уловимая улыбка.

- Прости, Алина, - наконец говорю я серьезно, - я… просто ты мне нравишься.

Первая часть извинений звучит не искренне, потому что мне абсолютно не жаль.

- Это не оправдание, - отвечает она спокойнее, а ее боевой настрой улетучивается.

Мне удалось понизить градус напряжения глупой шуткой.

- Ты сама не закрыла дверь, а я решил, что это приглашение, - улыбаюсь хитро я.

Ее глаза опять вспыхиваю праведным гневом.

- Я боялась, что Аделина проснётся! Она долго укладывалась из-за неуместного сна на закате, поэтому и не стала закрывать дверь, - пыхтит она.

- Извини. Просто я привык, что… - сам осекаюсь.

Что я ей скажу? Что сплю с сотрудниками? Что мне не отказывают? Что женщины сами прыгают ко мне в постель?

- Понятно, - тяжело вздыхает Алина, понимая меня без слов, - я буду закрывать двери на все замки. Мы сможем сделать вид, что ничего не было?

Черта с два! Я ее грудь в белой пене под струями воды буквально перед глазами вижу.

- Да. Я постараюсь, - отвечаю ей, хоть и знаю, что это провальная идея.

- Мне бы не хотелось терять работу из-за недоразумений, - отвечает Алина, а свой взгляд отводит.

- Одно другому не мешает, - улыбаюсь я.

А она вновь поднимает возмущённый взгляд карих глаз на меня.

- Что?

- Я шучу! - ретируюсь я под гневным взглядом.

- Пожалуйста, не переходи черту, - просит она.

- Ещё раз прости, - отвечаю я, раздумывая о том, что я-то хоть сейчас готов ее переступить.

- Спокойной ночи! - говорит Алина и разворачивается на выход, - и, думаю, не стоит нас брать в Питер. Мне будет не ловко. Может, в следующий раз, когда пройдёт время.

Она выпархивает раньше, чем я успеваю ответить. Обессилено падаю, прикрывая глаза. Мозг услужливо рисует картинки Алины в душе, а желание такое, что я готов наплевать на данное только что обещание ей. Со мной такого никогда прежде не было. До болезненного состояния в паху желаю завладеть няней своей дочери.

Вскакиваю и закрываю дверь своей спальни на замок. Отгораживаюсь от желанной и запретной женщины, боясь поддаться своей похоти. Какое-то наказание, а не няня!

Утро не приносит желаемого облечения. По-прежнему перед глазами Алина. Иду в душ, впервые за последние лет… хрен знает сколько, я помогаю себе разрядиться рукой. Но стоит мне выйти, как я натыкаюсь на карие, такие яркие, почти янтарные глаза, обрамлённые чёрными ресницы, и снова картинки оживают, как и другие органы. А вчера, когда она негодовала, они были почти чёрными… Ее цвет глаз зависит от настроения, подмечаю я.

- Папа! - кидается ко мне на встречу Адель.

- Привет, ягодка, - отвечаю я, подхватывая ее на руки, стараясь прикрыться собственной дочерью от ее няни, которая прожигает меня взглядом.

- Алина мне сегодня показывала, как пирог испечь с творогом, - сообщает новости дочь, а я пытаюсь концентрироваться на ней, не обращая внимания на куколку.

Алина не смотрит на меня, отводит взгляд.

- Смотри, - гордо показывает на своё творение на столе.

Я замечаю развалившийся пирог, даже чуть подгоревший.

Алина смотрит куда-то в пол, но я замечаю, что она улыбается, при этом на ее щеках играет чуть заметный румянец.

- Кхм, - прокашливаюсь я, - выглядит аппетитно. Давай пробовать.

Адель радостно хлопает в ладоши и сбегает от меня. Алина же недоуменно смотрит на меня. Я невозмутимо беру ножик и отрезаю кусочек, мгновенно закидывая его в рот. Алина не успевает ничего сказать, а вот дочь выдаёт осторожно:

- Вкусно?

- Очень, - подтверждаю я, а сам кошусь на Алину, которая прикусывает губу.

Адель радостно хлопает в ладоши и несётся в свою комнату.

- Если это месть за вчера, то не получилось, - смеюсь я, пытаясь разрядить обстановку. Пирог, кстати, вполне съедобен.

Алина нервно хихикает, а Адель уже прибегает обратно с очередной плюшевой игрушкой-котом в руках. Адель усаживается на стул и принимается кормить котика, что-то мурлыкая под нос.

- А сама почему не ешь? - улыбаюсь дочери.

- А Алина сказала, что это есть невозможно и мы позавтракали шоколадными шариками с молоком, - невозмутимо сообщает дочь, а Алина начинает звонко смеяться.

Непроизвольно улыбаюсь в ответ, хоть и пытаюсь сохранить невозмутимый вид.

- Супер. Меня накормили несъедобным пирогом.

- Это вы ещё моих вторых блюд не пробовали, - хихикает Алина.

- Я рискну, - серьезно отвечаю я, а куколка смущается.

Опять я ее в мыслях назвал куколкой. Блин.

- Куклёныш, пойдем гулять? - переключает своё внимание Алина на Адель.

Та радостно кивает, и они вдвоём собираются уйти, как я останавливаю Алину.

- Как ты ее назвала?

- Кукленыш. Она, как маленькая красивенькая куколка, поэтому куклёныш. Куклёнок, - улыбается моя куколка и удаляется, а я остаюсь с растерянным видом.

Действительно, у меня куколка и куклёнок. Как занятно. Сам не замечаю, как расплываюсь в довольной улыбке.