Психиатр для магов

Глава 31

Дрок стоял напряжённый, почти неживой.

Я смотрела на всполохи на руках и понимала, что произошло что-то крайне важное, закрыла осторожно дверь.

— Тебе помощь лекаря нужна?

— Нет, я не болен. Похоже, я стал старшим в королевском роду, — безэмоционально сказал он.

— Есть вероятность, что твои братья живы? — осторожно спросила я.

— Да, магия рода может посчитать наследника недостойным и перейти к другому. Такие случаи очень редки, и в последний раз это произошло, когда мой предок уничтожил целый народ. Ни один из братьев в подобном не был уличён.

— Что собираешься делать?

— А у меня есть выбор? — с горечью усмехнулся он.

— Ты будешь лучшим правителем для страны.

— Сила рода только что лишила меня всего, друзей, семьи, тебя.

— Мы навсегда остаёмся преданными тебе.

— Но рядом вас не будет. Ты даже не представляешь, насколько царский двор та ещё клоака.

— Значит, поменяешь. Для своей страны ты правило и ты закон и рядом будут верные рода, если успеешь их спасти.

— Дрок! — ворвался в комнату Сай, увидел руки, преклонил одно колено, — Ваше Величество!

Дрок поджал губы.

— Пока я не принял трон, можешь говорить, как прежде.

Но вместо того, чтобы сообщить, зачем пришёл, не вставая с колена самым первым произнёс клятву верности стране и королю.

Потом как ни в чём не бывало встал и доложил:

— Всех, кого вчера задержали, завтра на рассвете казнят. Они в тюрьме на Шенро.

Дрок сделал пасс руками, ругнулся, магия на руках даже не собиралась пропадать.

— Как это сейчас не вовремя, — сказал он. — Партия с той стороны ещё не сыграна до конца, а значит, мы не должны им мешать. Лида, ступай к детям.

— Но… — заикнулась я.

— Иди!

Я вышла. Мальчишки никуда не ушли и стояли у двери белые как мел.

— Ну, что они пойдут их спасать? — нетерпеливо спросил Маркус

— У них есть какой-то план, — уклончиво ответила я и повела детей обедать.

Ближе к вечеру часть мужчин ушли. Дрок пошёл с ними, его фигура казалась нечёткой рябящей, словно я смотрела на искривлённое зеркало, через него магических всполохов тоже видно не было.

Маркус порывался идти на поиски тюрьмы, где держат отца. Мы с Куртом его тормозили. Я не сомневалась, что мальчишка найдёт и даже разнесёт, как минимум часть казённого заведения, но то, что сам останется жив, не было никаких гарантий.

В конце концов, к нам на помощь пришла Коко. Зашла в гостиную, которая временно заменяла нам столовую.

— Красавчик, ты куда-то торопишься, — спросила она, садясь к нему на колени.

Мальчишка опешил, а Коко достала пузырёк с гимнусом и сунула ему под нос.

— А тащить его как? — пожаловался Курт, когда Маркус отключился.

Полночи меня трясло, Дрок с остальными не возвращались, новостей не было, в коридоре раздался топот, ещё часть мужчин выбежали из дома.

Морика не слышала о приговоре, но чувствуя наше общее напряжение, опять плакала, обняв мой живот.

В последнее время девочка бессознательно демонстрировала регрессивное поведение и со своей худобой казалась совсем маленьким ребёнком. Но после всего пережитого это было совершенно нормально.

— Ты ведь нас не бросишь? — прошептала она.

— Нет, детка. Хочешь, я спою тебе колыбельную? — погладила её по волосам.

Девочка кивнула, а я запела песню медведицы из Умки, переводя на язык этого мира.

Морика притихла и засопела, когда я подняла глаза и посмотрела на дверной проём, там стоял граф и устало тёр глаза.

— Рада вас видеть, — прошептала я.

— Когда я увидел людей Дрока в тюрьме, глазам своим не поверил, — тихо проговорил он.

— Это не единственный сюрприз, я вас заверяю, ваше сиятельство.

— Рехольд, мне кажется, мы прошли этап сиятельства? Ты не сказала, какой сюрприз?

— Скоро узнаёте, — развеселилась я.

— Больший, чем уличная банда, спасающая знать?

— О, намного больший, — протянула насмешливо я.

Сай подошёл к нам и позвал графа в покои Дрока.

Куртизанки освободили часть комнат, перестелили постель и женщины с детьми их занимали.

Через полчаса граф вернулся, подвинул спящего Курта и, сняв только пиджак, лёг на кровать. Я видела его силуэт через полупрозрачную шторку.

— Никто не пострадал? — тихо спросила я.

— Нет, если ты про Адриана. Сай только что повёл его подземными переходами из города, он должен привести армию.

Мужчина помолчал, а потом спросил:

— И как долго ты знаешь?

— Достаточно, но у меня магическая клятва о неразглашении.

— Есть ещё какие-то тайны или сюрпризы?

— Вижу, вас последний впечатлил? — потешалась я.

— Не то слово! Буду честным, ошарашил. Представляешь, Лидушка, лежу я на скамейке в камере, думаю о тебе и детях, стража дрыхнет без задних ног, а ко мне с другой стороны решётки подходит моя копия. Я думал у меня с головой проблемы на нервной почве.

Оказалось, что одна из возможностей магии королевского рода — это создание армии земляных големов. Люди Дрока подсыпали в бочки с пивом гимнус и оставили на видном месте. Стражники не смогли пройти мимо, один бочонок прихватили в тюрьму. Пили все вместе, через двадцать минут всех можно было брать голыми руками.

Король, то бишь Дрок, создал големов и повёл их внутрь. Големы спокойно заменили арестантов, завтра им отрубят прилюдно головы и похоронят.

— И враг не узнает, что расклад сильно изменился, — пробормотала я. — А можно понять, человек это или голем?

— Они остаются холодными.

Я подвинула ширму у головы, протянула руку. Граф сжал ладонь.

— Для полной убедительности могу тебя ещё раз поцеловать. На вкус големы — земля землёй.

Опять потешался шельмец за мой счёт.

Я аккуратно вытащила руку из его крепкой хватки и поставила на место шторку.

Он тихо засмеялся.

— Это был порыв жалости к вашим детям, которые могли остаться сиротами, — попыталась оправдаться.

— Ещё несколько таких порывов и у нас самих родятся дети.

Сдержать улыбку не удалось, хорошо он не видел.

— Мы взрослые люди, смирять порывы умеем.

— А если не хотим?

— Тогда развивается биполярное расстройство с повторяющимися эпизодами мании и депрессии.

Мы ещё немного пропрепирались и затихли.

Утром я проснулась от громкого восклика:

— Папочка!

И возни на соседней кровати.

— Фу, папочка, тебе нужно в купальню.

— Мужчина должен быть небрит, вонюч и волосат, — брякнула я спросонья шутку моего мира, — Ой!

Вот дурында, кому и что я говорю. Прикусила губу.

На соседней кровати воцарилась на секунду оглушительная тишина, а потом грянул дружный хохот.

Больше всего эта фраза впечатлила мальчишек, они затихали на какое-то время, а потом опять начинали покатываться со смеху.

Следующие несколько дней прошли в нервном напряжении.

Знатные женщины капризничали, требовали к себе внимания.

Ко мне прибежала Коко вся взъерошенная как воробушек:

— Прислуживать этим я не нанималась! Коко, принеси то, подай это! Быстрее курица драная! — кого-то спародировала она. — Прислуживать я готова её мужу и то за деньги. И вообще, я не поломойка!

Я успокоила её, как могла, попросила потерпеть.

Мне сказали, что у одного из детей на нервной почве поднялась температура и попросили посмотреть.

На кровати лежал мальчик лет шести и постанывал.

Я потрогала его лоб, провела быстрый осмотр, горлышко красное, хрипит, нос не дышит, тело огненное, похоже, ребёнок переохладился в темнице и заболел.

«Господи, неужели и ему отрубили бы голову?» — накатил на меня острый приступ жалости.

Его мамочка истерила, не хотела находиться с больным ребёнком, ни ухаживать за ним, ни сидеть в замкнутом пространстве.

У неё случился срыв на нервной почве.

Я попросила принести тазик холодной воды и полотенце для ребёнка и стакан воды для неё, обтирала ребёнка и в это время разговаривала с мамочкой.

Расспрашивала о её жизни, о том, что она любила в своей привычной жизни и что не нравилось, о чём именно скучает и с чем готова навсегда попрощаться.

Мамочка постепенно успокаивалась и даже подошла посмотреть, что нужно делать, чтобы сбить у ребёнка жар. Я попробовала направить на воспоённые миндалины сырую магию, в последнее время я её неплохо чувствовала, Маркус учил меня нескольким нехитрым приёмам. Ребёнок немного затих, дыхание стало ровным и свободным.

Как-то незаметно ко мне с проблемами стали обращаться все — от куртизанок до герцогинь.

Многие вопросы удавалось решать, но, конечно, блюда из высокой кухни или наряды, к которым привыкли дамы, организовать я не смогла, но убедила их переодеться в простое платье, а наряды привести в порядок. Все дамы согласились, что им может понадобиться хоть одно приличное платье, когда весь этот ужас закончится. И, наконец, занялись делом, сшивали дыры, вышивали цветы на порванных подолах, вязали шали.

Для детей мы организовали игровую комнату.

Коко и других куртизанок я научила нескольким детским подвижным играм, старшим понравился крокодил. И детей даже иногда сложно было уговорить разойтись по комнатам.

Мужчины постоянно были в покоях Дрока, несколько раз куда-то убегали подземными ходами, оставляя с нами буквально несколько охранников. Нас в свои планы не просвещали.

В один из дней всем пришлось опять спуститься в подземные туннели, наёмники снова шерстили подозрительные дома, но Саю и его стае удалось их отвлечь. И в нашем убежище так никто и не появился.

Объявили коронацию, её принято проводить на восьмой день после смерти короля. Как мне потом рассказывали, дома украсили цветами, люди радовались, пели. Наследника простой народ любил за его спокойный и уравновешенный нрав. Все надеялись на лучшую жизнь. Церемониальное кресло вынесли на площадь, оркестр играл торжественный марш. Будущий король произнёс возвышенную речь, ему на голову надели корону. Под ликование публики он сел на трон и рассы́пался прахом.

Секунду на площади воцарилась оглушительная тишина, никто не мог понять, что произошло. Заплакал ребёнок.

Наследник оказался неродным сыном короля.

Его брат отказался от престола.

Начался хаос, пока ещё небольшие стычки между людьми и стражей.

Королевский совет попытался посадить на трон дальнюю родственницу короля, но она лишилась памяти.

Спасителем выступил один из членов совета, он представил Анриса, сына Дрока как единственного наследника.

Стало понятно, что основные игроки вышли на сцену.

Назначили дату очередной коронации.

На Дрока тяжело было смотреть.

Я выбрала подходящий момент, когда он остался один, и проскользнула в его комнату. Король опять стоял у окна и смотрел на улицу, серебряные нити исчезли, он взял полный контроль над родовой магией.

Подошла к нему, погладила по плечу, помассировала шею.

— Тебе нужно отдохнуть, — проговорила я, — хотя бы выспаться.

Он неопределённо кивнул.

— Вот и нашёлся предатель, — неожиданно сказал Дрок, намекая на сына.

— Возможно, его заставили.

— У него была возможность прийти ко мне много раз.

— Мне жаль, — тихо проговорила я.

— Я знаю.

Я обняла его со спины и прижалась щекой к лопаткам, он похлопал по рукам.

— При коронации он погибнет?

— Не знаю, бастардов ещё ни разу не сажали на трон. Адриан с армией на подходе, возможно, мы успеем до.

От упоминания имени генерала я непроизвольно вздрогнула, Дрок сжал мои руки.

— Он одумается, — неожиданно произнёс мужчина.

— Мы действительно не подходим друг другу, — тихо сказала я. — Мы сделали бы друг друга несчастными, сейчас я это чётко понимаю.

Я ещё немного побыла с ним, потом вернулась в комнату.

На мужской кровати лежал граф, детей не было. Я села на свою половину.

— Что-то случилось? — тихо спросил он.

— Не думаю, что это секрет, хотят короновать сына Дрока.

Граф нахмурился.

— Лида, я хотел попросить, — он вручил мне стопку бумаг, — это документы на тебя и детей, в Дирише куплен дом на ваше имя.

— Я позабочусь о них, обещаю! Курт поможет вывести всех из столицы, он знает путь.

— Армия заходит в город! — забежал один из мужчин.

Граф спокойно надел сюртук.

— Всё, Лида, началось! С детьми прощаться не буду!

Я встала, неловко переминаясь с ноги на ногу, в прошлый раз мы попрощались слишком бурно и теперь любое действие казалось неуместным.

Мужчина понял мои затруднения, усмехнулся, подмигнул мне и вышел.

С нами осталось несколько оборотней.

Наверное, прошёл час, когда забежала Морика и сказала, что не может нигде найти Маркуса, Курт сидел в гостиной и читал книгу и тоже ничего не знал.

— Я иду за ним, — пробормотала, — он, скорее всего, где-то у дворца. Курт, остаёшься за главного. Если Дрок проиграет и я не вернусь, выведи всех людей из города. В нашей комнате бумаги для тебя и Морики.

Я обняла детей, попросила одного из оборотней пойти со мной, и мы выбежали из борделя.

Надеялась, что ещё не поздно и успею найти и увести мальчишку до того, как начнётся штурм дворца, но когда мы добежали, бой был в самом разгаре.

Несколько зевак, как и я, стояли недалеко от ворот. Маркус выскочил позади гвардейцев, создал огненную длинную планку и направил его на врагов, самый крайний ряд упал, часть гвардейцев развернулась к мальчишке.

Я показала своему проводнику на Маркуса, и оборотень побежал к нему.

Адриан крутил в руках огненные кольца, у графа гудели воздушные плети.

На крыше арбалетчик навёл стрелу на Дрока и пустил тетиву. Она тонко засвистела, направляясь прямо в сердце. Я не успела даже вскрикнуть, когда рядом с его грудью прокатилась золотая волна и стрела словно игрушечная отскочила от неё.

Арбалетчик упал с крыши на площадь, извиваясь в судорогах. Ещё один наёмник замахнулся на Дрока мечом, но рухнул на землю, как подкошенный, тела убийц-неудачников высыхали на глазах.

Дрок даже не дрогнул.

Гвардейцы короля один за другим стали складывать оружие и преклонять колени.

Бой затихал, но небыстро, не все наёмники осознали, что произошло, кто-то не увидел в запале боя, кто-то не понял, но самые умные бросили оружие и побежали. Солдаты не давали им уйти и они, как скошенная трава рядами падали на землю.

Я не заметила, как подошла ближе, только почувствовала тупой клинок у шеи.

— Не дёргайся, — услышала я сиплый голос Скива. — Выведешь меня отсюда, и может быть я тебя отпущу.

Кричать я не стала, только увидела ужас в глазах Маркуса.

Скив потащил меня к ближайшей подворотне, я непроизвольно вцепилась в руку бандита.

Я вспомнила слова лора Фуртиса, что лекари не только могут давать жизнь, но и забирать её, сосредоточилась на своей метке и представила, что в неё вливается золотой тонкий ручеёк.

Когда граф с Маркусом и с небольшим количеством солдат подбежали ко мне. Всё было кончено, Скив лежал на земле без сознания, мёртв он или нет, я не знала.

— Взять его! — рявкнул граф.

Мужчина обнял меня и повёл во дворец.

Нас пропустили без проблем, везде стояли вооружённые люди Адриана.

Также спокойно мы прошли в главный церемониальный зал. После случая с первой коронацией эту решили не делать прилюдной и, похоже, зная о штурме, попытались возвести на трон сына Дрока раньше.

Анрис сидел на полу, смотрел на всех бессмысленным взглядом и пускал слюни.

— Совет считает, что я не должен занять трон? На каких основаниях? — услышали мы властный голос Дрока.

Вошли в открытую дверь, нам никто не мешал.

Солдаты находились вдоль стен позади собравшихся. Дрок стоял в центре, Адриан и ещё несколько его людей по бокам.

— Это самоубийство! Ваша аура к королевскому роду не имеет никакого отношения. Этот артефакт точно на это указывает, — сказал один из самых пожилых мужчин.

— Уважаемый герцог Филоин Ак'Ниорский, вы сильно изменились, я вас даже сразу не узнал, я полагаю в ваших покоях больше не появлялись огромные жужелицы и не пропадали конфеты?

— Не может быть.

— Как я понимаю, аура не помогла наследнику. Искажающий артефакт?

— Да, Ваше Высочество!

По залу пронёсся шёпот.

Дрок осмотрел присутствующих.

— Кто-то ещё возражает. Может, граф Ак'Шерийский? Вы так удачно нашли наследника.

Меня стала бить крупная дрожь, Рехольд подошёл ближе и сжал мои руки.

— Всё будет хорошо! — шепнул граф.

Дрок уверенно подошёл к трону и сел в него.

Он не надел корону, она так и осталась на голове Анриса, но Дроку корона и не нужна была. Сверкающие серебряные нити оплели всё тело, казалось, у него засветился нимб над головой.

— Я, Дрогорд Аргинский, принимаю власть и трон, клянусь верой и правдой защищать наше королевство, улучшать его благосостояние и укреплять границы, заботиться о каждом нашем подданном, пресекать беззаконие, быть оплотом справедливости и чести, примером… — голос заполнил всё пространство.

Дрок говорил, осматривая своих подданных, остановил взор на мне. Казалось, что это не его голос гремит в зале, а колоколом бьётся моё сердце.

— Выходи за меня, — сказал граф, и наваждение прошло. — Он не отпустит тебя, Лида. Когда он осознаёт, какая ему дана власть, захочет тебя себе, но сможет предложить только роль фаворитки. Ты не будешь лекарем, не сможешь открыть госпиталь, о научной деятельности можно забыть, а я могу всё это тебе дать. Клянусь…

Он произнёс магическую клятву.

Я смотрела на Дрока, такого сильного, жёсткого, несломленного, вспоминала, как я увидела его впервые, как мы танцевали, как шутили в ресторации, его заботу и ненавязчивое участие, наши многочасовые беседы. В этом мире он стал мне первым другом, но сегодня наши дорожки разошлись.

— Да, — выдохнула я.

Холодное кольцо скользнуло на палец.