Pure Love and Insult Complex 2

Марго-сан улыбается Мегу.

— Если они пойдут по старому порядку, то, наблюдая за изнасилованием Мана-тян, он подумает: «ох, Юкино будет изнасилована после неё». Затем, я думаю, для него не будет таким шокирующим изнасилование Юкино-сан. Он так же подумает: «это неизбежно» и будет готов.

— Вот поэтому, если он дорожит Юкино-сан больше, чем остальными, то будет лучше ему не знать до конца о её участии.

Сказала Минахо-нээсан.

— Тогда порядок будет: я, Мана, Агнес-тян и Юкино?

— Да. Мана-тян будет второй, а Агнес третьей. Сусуке будет думать, что Юкино-сан не поймана, и чувствовать себя более-менее.

Сказала Кёко-сан.

— Ему будет больно смотреть на изнасилование Мана-тян, но он не будет ожидать, что может случиться что-то более шокирующее.

Сказала Марго-сан.

Заставим его думать, что Юкино в безопасности.

А затем я изнасилую её в самом конце.

— Отличная идея, кто-нибудь против?

Спрашивает Кёко-сан. Все согласны.

— Я тоже думаю, что это отличная идея. Если мы сделаем в таком порядке, Мана и я сможем поддержать Агнес.

Да.

Так будет лучше для Агнес.

— Тогда это решено. Ты согласна со всем этим, Минахо?

Кёко-сан спрашивает окончательное подтверждение Минахо-нээсан.

— Да.

Похоже наша встреча окончена.

— Тогда мы перевезём Сусуке в особняк через час. Транспортирующая группа: Кацуко, Марго и я. Он воняет, но не сдаётся!

Кёко-сан раздаёт указания.

— Минахо, собери этих детей заранее, приготовь место встречи.

— Кёко-сан, я останусь.

Сказала Минахо-нээсан, но.

— Нет, нет, если мы останемся вместе с Минахо, то Сусуке будет настороже. Нэи, возьми инициативу и возьми Минахо с собой.

— Принято, Йо-тян, Мегуми, готовы?

Нэи улыбается нам.

— Кацуко, притворись, что присматриваешь за Сусуке, и передай ему тайное послание. Содержание будет таким: «Вас перевозят в особняк, но я уже связалась со спасательной командой, так что не переживайте.» Во время этого забери телефон. Если он будет у него всё время, то он может понять, что мы его обманываем.

— Да.

— Марго, сопровождай Кацуко.

— Принято.

Кацуко и Марго-сан идут в комнату для заключённого.

— Ээ, Мегуми-тян. Здесь есть заметка о лишении тебя девственности в ноутбуке Сусуке, мы говорили об этом раннее. Если хочешь прочитать, то вот, смотри.

Кёко-сан открывает текстовый файл на экране.

— Читай с экрана, мы не можем это распечатать.

— Хорошо.

Мегу читает с монитора.

— Здесь у Мегуми нет возможности принять душ и переодеться. Сделайте это, когда вернётесь.

Говорит мне Нэи.

Кстати говоря, Мегу всё ещё в своей спортивной одежде после тренировки.

— Сенсей, есть что-нибудь, что бы ты хотела взять с собой в особняк?

— Ничего особенного.

Отвечает Минахо-нээсан, но.

— Не могли бы вы взять личные вещи Сусуке? Мы не можем оставить их здесь. В конце концов, нам всё равно придётся от них избавиться.

Кёко-сан объясняет Минахо-нээсан.

— Кёко-сан, где?

Спрашивает Нэи.

— Всё запаковано в этой кратонной коробке. Минахо знает.

— Сенсей, какая именно?

— Вон та.

Минахо-нээсан и Нэи идут в угол комнаты.

Когда я остался один, Кёко-сан подошла ко мне.

— Нам очень помогло твоё присутствие.

Она шепчет мне на ухо.

— Я ничего не сделал.

— Нет, благодаря тебе мы избежали наихудшего сценария.

Кёко-сан улыбается мне.

— Это план Б в конце концов.

Что это за план?

— Эмм, что случится с Ширасаки Сусуке после?

Я волнительно спрашиваю.

— План А состоял в том, чтобы убить его и выставить на публику.

— Выставить?

— Видишь ли, в прошлом практиковали публичное обезглавливание. План состоял в том, чтобы оставить его мёртвое тело перед печатным издательством, которое он контролировал. И оставить записку: «Этот человек похищал, насиловал и убивал женщин.»

Я знал, что они планируют убить его.

Но.

— Что такое План Б?

Я обеспокоен.

— Он ради тебя. С нетерпением жду конца.

Кёко-сан улыбается мне.

— Всё в порядке, мы позаботимся о том, чтобы он не появился в будущем.

Будущем?

— Да, Минахо дорожит твоим будущим больше, чем своей местью. Если общественности будет показано мёртвое тело, то расследование никогда не закончится. Дом Кудзуки может надавить, но в будущем это негативно скажется на тебе.

Да.

— Вот поэтому мы решили сделать так, чтобы Сусуке тихо исчез.

Это всё, что сказала Кёко-сан.

— Идём, Йо-тян! Мегу тоже!

Нэи зовёт нас с лестницы, ведущей к подземному переходу.

— Да, иду!

— Да, Нэи-онээсан.

Мегу отрывает взгляд от компьютера.

— Ну и как?

— Как и ожидалось.

Сказала Мегу.

— Я хочу, чтобы Йоши-кун делал всё, что хотел, лишия меня девственности. Сделай это перед его лицом.

Я вижу гнев в глазах Мегу.

— Понятно.

Кёко-сан отвечает довольно просто.

— Эй, Мегу, пошли уже!

Нэи и я несём огромную картонную коробку.

Она довольно тяжёлая.

— В ней ещё чемодан Сусуке.

Сказала Минахо-нээсан.

Ох, Кёко-сан похитила его во время путешествия по Австралии, точно.

— Простите!

Мегу бежит вместе со своей сумкой.

— Кёко-сан, пожалуйста, сделай всё, как надо.

— Доверься мне!

Кёко-сан улыбается Минахо-нээсан.

— Пожалуйста, позаботься об Эдди тоже.

Я волнуюсь за неё.

— Это уже забота Корделии.

Да.

Эдди лучше оставаться в школе, пока мы вершим месть в особняке.

Я знаю это.

Но она не в очень хороших отношениях с Мисс Корделией.

В худшем случае, Мичи подстрахует.

Минахо-нээсан, Нэи, Мегу и я направляемся в подземный проход.

— Спасибо. Прости за беспокойство.

Нежно шепчет мне Минахо-нээсан пока мы спускаемся по лестнице.

Глава 461 – У каждого своё сердце.

Мы проходим по подземному переходу на парковку факультета.

Мы сели в машину Минахо-нээсан и отправились в особняк с территории школы.

Минахо-нээсан за рулём.

Нэи на пассажирском месте.

Я и Мегу на заднем сиденье.

Мегу всё ещё одета в спортивную одежду с тренировки.

— Как только мы вернёмся в особняк, прими душ и начни подготовку, Мегуми.

— Да, Минахо-сан.

Мегу первая в последовательности мести.

Поэтому она должна быть готова в первую очередь.

— Нэи, позаботься о Мана-сан и Агнес.

— Конечно, Сенсей.

Отвечает Нэи.

— Ты тоже, сходи в душ.

Минахо-нээсан говорит мне.

— Да, ах, но Мисузу и Мичи могут быть уже там.

Шоу-онээсан поехала за ними, так что они должны вернуться в это время.

— Верно, мы также должны обсудить завтрашний день.

Завтра будет вечеринка, где соберётся много знати.

На ней Дедуля и три его внучки должны показать всем, что они ладят.

— Мне нужно поговорить с Мисузу и Рурико по душам.

Ответил я.

— Вам нужно будет ещё что-то обсудить, или нет?

Спрашивает Минахо-нээсан.

Она смотрит на меня через зеркало заднего вида.

— Да.

— Это связано с Юкино?

— Да.

Ответил я.

Тело Мегу напряглось.

— Ладно.

Сказала Минахо-нээсан.

— А?!

— Я просто должна поговорить с ней, верно? Я должна предложить ей сделку, да?

Минахо-нээсан.

— Если бы наш план стартовал раньше, то я бы сделал это, конечно. Ты единственная, с кем та девочка может разговаривать в равной позиции.

Юкино всегда смотрит на меня свысока, когда мы разговариваем.

— Однако, если с ней буду разговаривать я, то я буду лишь давить на неё.

Но тем не менее, это гораздо лучше, чем переговоры со мной.

Кроме того.

— Всё в порядке. Если Минахо-нээсан не сломит её своим давлением, то Юкино не примет наше предложение.

Она не ладит со здравым смыслом.

Даже если от её решения будет зависеть жизнь или смерть, то она примет его с ощущениями типа «Мне это не нравится» или «Я в бешенстве».

Если я буду говорить с ней, то она просто будет пытаться навязать что-то удобное ей, не учитывая ситуацию.

Так не пойдёт.

— Ты прав. Я лучший кандидат для этого.

Юкино боится Минахо-нээсан.

Она даже говорила: «Во всём виноват Юдзуки.»

Она знает, что Минахо-нээсан, мы и Куромори не гнушаемся использованием насилия и политической власти.

— А что ты думаешь, Мегуми?

Минахо-нээсан просит Мегу высказаться.

— Мегуми молчала с самого начала, здесь никого нет кроме нас, поэтому, пожалуйста, расскажи нам, что думаешь, Мегуми.

Точно, я должен спросить о том, что чувствует сейчас Мегу.

Мегу заботится о людях вокруг, так что пока она стеснялась высказаться.

— Йоши-кун.

Мегу крепко сжимает моё бедро.

Она смотрит на меня будто вот-вот заплачет.

— Ты хочешь во что бы то ни стало спасти Юкино?

Мегу?

— Не то что бы я хотел помогать ей, ведь я тот, кто заточил её в ад.

Я тот, кто изнасиловал Юкино.

— Однако, я не хочу, чтобы она погибла.

Я говорю честно.

— Нельзя убивать её.

Если Ширасаки Сусуке умрёт, будущее не особо изменится.

Я должен отказаться от этого.

Увидев лицо этого старика, его седые волосы, я принял решение.

— Глядя на ситуацию в камере заключения, я понял, насколько Минахо-нээсан ненавидит Ширасаки Сусуке!

— Да, я полностью уничтожу этого мужчину. Я не единственная, кто хочет этого.

Сказала Минахо-нээсан.

— Моя сестра, Наоми, мой ребёнок, ребёнок моей сестры и моя мать, которая умерла от одиночества, потеряв нас. Я должна поквитаться за тех, кто погиб из-за этого человека. А также за слёзы женщин, которые тоже пострадали в этом особняке.

Да, эту ненависть уже не успокоить.

— Я тоже потеряла свою мать.

Сказала Мегу.

— Поэтому я совсем не чувствовала жалости, когда увидела состояние Ширасаки Сусуке. Вместо этого, я подумала, что он этого заслуживает. Он не должен умереть быстро. Он должен страдать, терзаться и корчиться до самой смерти. Вот что я думаю.

Обычно нежная Мегу так жестока в своём высказывании.

Хотя это отец Мегу.

Ширасаки Сусуке столько всего натворил.

— Но Юкино – просто дочь этого человека, разве тебе не будет жаль, если её убьют вместе с отцом?

Я спросил Мегу.

— Гибель Юкино подтвердит поговорку: что посеешь, то и пожнёшь.

— Ну, Мегуми имеет право так высказываться.

Сказала Минахо-нээсан.

— Юкино-сан издевалась над Мегуми с детства. Не позволяла ей носить красивую одежду. Не позволила ей самой выбрать первую школу.

Это так.

Это правда, но

— Но я думаю, что смерть будет слишком жестоким исходом для неё.

Сказал я.

— Но Юкино постоянно прячется в своей раковине, она даже приказывала Йоши-кун помочь ей с таким высокомерным отношением! Она ничего не делает сама! Ты не сможешь помочь такому человеку!

Мегу в ярости.

— Понятно. Мегуми тоже хочет помочь ей.

Высказывается Нэи, которая слушала нас всё это время.

— Это не правда. Я ненавижу Юкино, я даже желаю ей смерти.

Мегу говорит тихим голосом.

— Но видишь ли, ты тоже думаешь, что она не должна умереть, как сказал Йо-тян, верно?

— Потому что Юкино идиотка! В нынешнем состоянии Юкино никто не сможет ей помочь!?

«Никто не сможет ей помочь»

Короче говоря, на самом деле она хочет помочь ей.

Она не желает её смерти.

— Ты права. В случае Юкино-сан, если мы просто ей поможем, то она станет наглее и будет рассказывать странные вещи.

Сказала Минахо-нээсан.

— Эта девочка знает слишком много о нас. Если мы думаем о нашей безопасности, то мы должны избавиться от неё.

Мы снова возвращаемся к убийству Юкино.

— Сейчас, сейчас, погодите минутку, Сенсей, Мегуми тоже.

Нэи наклоняется с пассажирского сиденья и улыбается нам.

— Может быть. У Йо-тян должна быть хорошая идея на этот счёт.

Нэи.

— Ладно. Нам следует узнать твоё мнение сначала? Что ты думаешь?

Минахо-нээсан спрашивает меня.

Я рассказываю то, что у меня на уме.

— Таков наш план, но что ты думаешь?

Минахо-нээсан?

— Я думаю мы сможем включить это в наши планы. Это также может стать частью нашей завтрашней операции.

— Я тоже думаю, что это хорошо. Это нормально смотрится в качестве общей причины, не так ли? Во-первых, кульминация шикарна!

Сказала Нэи.

— В конце концов, мы должны сделать это с улыбкой, так будет лучше. Это не должно стать горьким воспоминанием. Если вы не хотите вспоминать это снова, то заприте это глубоко в своём сердце и дайте остыть. Это может стать вечной запретной темой для нашей семьи!

Я думаю, что Ширасаки Сусуке станет запретной темой.

С завтрашнего дня мы больше никогда не будем говорить о Ширасаки Сусуке.

Но Юкино.

— Но если мы закончим это с улыбкой, то сможем когда-нибудь вспомнить об этом и посмеяться! Скажем: «Да, было время.» Вот чего я хочу!

Нэи улыбается.

— Это мнение Нэи, но как насчёт Мегуми?

Сказала Минахо-нээсан. Мегу смотрит на меня.

— Это будет последний раз Юкино?

— Да, я не хочу вести переговоры с Юкино, я оставлю это Минахо-нээсан.

Я обещал.

— Хорошо, тогда я тоже не против этого.

Мегу даёт своё согласие.

— Тогда условимся на этом.

— Спасибо, Минахо-нээсан.

Да, я вижу иной исход.

— Ты так усердно работаешь, Йо-тян.

Нэи говорит мне.

— Мегуми дала своё согласие, кто следующая, Мана? Или Мисузу?

— Обе. Кроме того, может и упрямая Мичи.

Я должен убедить всех своих женщин.

Это неизбежно.

Все они мои женщины, я ответственен за них.

◇　◇　◇

— С возвращением, Данна-сама!

Когда мы вернулись в особняк, Мисузу и остальные уже были на месте.

Мисузу, Мичи, Рурико и даже Мана приветствуют меня на входе.

Минахо-нээсан ставит машину в гараж.

— Где Агнес?

— Она дремлет с Мао-тян!

Отвечает Мана.

Похоже она устала после прогулки по пляжу.

— Где Реи-тян?

— Шоу-онээсан разговаривает с ней. Кажется, Марго-онээсан связалась с ними.

Ох, эта часть плана на охранницах.

Чтобы вывезти Ширасаки Сусуке из особняка, необходимо ввести в заблуждение полицию и наблюдателей службы безопасности Кудзуки.

Затем.

Когда мы будем вывозить Ширасаки Сусуке из особняка.

Я не знаю, будет ли он жив или мёртв.

— Нагиса-онээсан в комнате наблюдения!

А, пока главные члены Куромори отсутствуют, особняк находится под присмотром Нагисы.

— Тогда я пойду помогать Нагиса-сан. Увидимся позже, девочки!

Нэи быстро входит в особняк.

— Я пойду в душ.

Сказала Мегу.

— Мана, ты уже помылась? Если нет, то пошли вместе.

Кажется, она сделала это намеренно, чтобы я мог спокойно поговорить с Мисузу и остальными о Дедуле.

— Пока нет, Они-тян, тебе ведь тоже нужно в душ, да?

Мана смотрит на меня.

— Видишь ли, Нагиса-сан приготовила большую ванну.

А вода в ней уже тёплая?

— Да, давайте пойдём все вместе.

Сказала Мана.

— Да, мы пойдём вместе, Данна-сама?

Мисузу?

— Позволь мне потереть твою спину.

Мичи, твой взгляд немного пугает.

— Они-сама, я тоже.

Говорит Рурико, краснея.

— Они все собрались здесь, потому что хотят ринять ванну вместе с Они-тян.

А?

— Смотри, они не смогут принять участие в ритуале. И поэтому они хотят хорошенько понежиться с Они-тян сейчас.

Мана засмеялась.

Она немного напряжена сейчас.

Полагаю, свои напряжением она заразила Мисузу и остальных?

— Ах, Мана. Последовательность определена.

Сказала Мегу.

— Какой у меня номер?

— Я первая, Мана вторая. Агнес третья, затем, та особа…

Похоже Мегу больше не хочет произносить имя Юкино.

— Понятно, думаю, это отлично сработает? Это определённо шокирует Ширасаки Сусуке-сан.

Небрежно говорит Мана.

Но эта реакция довольно странная.

— Агнес-тян третья, значит Мана сможет поддержать её! Я рада!

Возможно её отец погибнет по окончанию ритуала.

Она прекрасно знает об этом.

Мана отчаянно пытается стать другим человеком, нежели Ширасаки Маика.

— Хорошо, давайте пойдём в ванную все вместе.

Сказал я.

— Окей, у нас уже и сменная одежда готова!

Мана ярко смеётся.

— Нет, для вас готова, а как же я?

Я нарочно говорю громко.

— Что мне надеть?

— Хмм, будет очень странно, если Они-тян всё время будет носить школьную одежду, верно?

Предлагаете насиловать Мегу, Мана, Агнес и Юкино в моей школьной одежде?

— Как бы то ни было, это важно сейчас?

— Хмм, может быть.

— Возможно Нагиса приготовила костюм как раз для этого события, Мана, подбери мне одежду.

— Хорошоо!

Мана убегает.

— Сначала примем ванну.

— Да, ты иди первым, Они-тян!

— Нет, мы можем принять её позже, давайте сначала примем душ вместе.

— Я люблю тебя, Они-тян!

Мана скрывается за углом.

— Йоши-кун.

Мегу говорит со мной.

— Что такое?

— Я думаю, что нам не стоит говорить о Юкино сейчас.

У Мегу мрачное лицо во время этих слов.

— Эта девочка уже всё решила для себя!

Да.

— Важнее этого то, что между ней и Ширасаки Сусуке-сан.

Отношения отца и дочери.

— Честно говоря, я не думаю, что она найдёт время, чтобы подумать о Юкино.

— Да.

Ответил я.

— Даже если мы начнём говорить про Юкино, Мана просто её отвергнет сейчас.

— Что не так, Данна-сама?

Мисузу, Рурико и Мичи подходят ближе.

— Да, на самом деле…

Я рассказываю о плане на будущее Юкино.

◇　◇　◇

— Дааа! Вана! Вана! Вана вместе с Они-тян!

Мана шумит в раздевалке.

— Похоже Мана-сан в хорошем настроении.

Рурико улыбается Мана.

— Конечно, скоро Они-тян поимеет Агнес-тян. Юфуфу! Агнес-тян и Мао-тян сейчас спят, Мана самая молодая здесь! Они-тян будет желать меня больше всех!

Мана прыгает на меня.

— Мана-имото, это большое недоразумение.

Мичи подходит к о мне.

— Независимо от возраста, Господин любит нас одинаково.

Говоря это, она расстёгивает ремень моих штанов.

— Мичи, что ты делаешь?

— Разве это не моя работа – снимать одежду с Господина, не так ли?

— Нет, нет, рабыни Они-сама как раз для этого.

Рурико улыбается и расстёгивает мою ширинку.

— Пожалуйста, погодите, вы двое, я сниму штаны с Данна-сама.

Даже Мисузу принимает участие.

— Я-я и сам могу это сделать!

— Не можешь! Муу!

Ты только что промычала, Мичи?

— Мегу-онээтян, хочешь присоединиться?

Мана спрашивает Мегу.

— Нет, мне приятно наблюдать за этим со стороны.

Я позволяю этой троице вцепиться в нижнюю часть моего тела и снимаю рубашку.

— Я люблю спину Йоши-кун.

Говорит Мегу, глядя на мою обнажённую спину.

— Ох, это фетиш Мегу-онээтян!

Мана усмехнулась.

— Но Мана тоже любит верхнюю часть тела Они-тян.

Говоря это, она целует мою грудь.

— Верхнюю часть?

Троица, копошащаяся с моими штанами, подняла взгляды.

— Кстати говоря, она довольно крепкая.

Рурико встала и начала тереться щёчками об мою спину.

— Подожди секунду, Рурирури!

Мичи встаёт и обнимает мою грудь.

— Тогда я возьму на себя эту часть!

Мисузу не забывает, зачем она здесь, и стягивает с меня штаны.

— Да, так мило!

Она целует кончик моей головки.

— Мисузу-онээтян, ты так сильно любишь член Они-тян?

— А что насчёт тебя, Мана-сан, ты его не любишь?

Мана

— Люблю. Но Мана нравится всё тело Они-тян!

Мана целует меня в губы.

— Эй, Они-тян.

Она смотрит на меня влажными глазами.

— До этого, когда вы ездили на море на машине, вы не занимались сексом с Рури-онээтян, да?

А?

Я подумывал об этом.

Она так любопытна?

— Мы не занимались, да, Рурико?

— Да, не было ничего.

— А с Реи-тян, Шоу-онээсан или с ней?

Хмм.

— Нет. Я уже говорил тебе раннее, я должен был присматривать за Агнес, так что у нас не было времени на это.

— Да. Ты прав.

Мана улыбается.

— Значит ты прилично сберёг для ритуала, да!?

— Как раз на четверых.

— И я вторая!

Мана смеётся.

— Ладно, но почему ты не упомянула Эдди сейчас?

Неужели нет вероятности, что я мог заняться сексом с Эдди?

— Ну, в случае с Эдди-тян, по её поведению можно всё легко понять.

Ох, эмоции и действия Эдди честны.

— Она с радостью раздавала сувениры и ракушки нам и Мао, так что я представить не могу, что она занималась сексом с Они-тян.

Понятно.

— Хорошо, а теперь очередь Они-тян раздевать нас!

Я раздеваю их одну за другой.

— Эмм, пока мы здесь, я хочу поговорить кое о чём с Мисузу и Рурико.

Я начал разговор.

— Мегу, ты уже знаешь к чему я клоню после разговора с Минахо-нээсан, Марго-сан, Кёко-сан и остальными, но послушай ещё раз.

Мегу кивает.

— Мичи и Мана, вы моя семья, поэтому я хочу, чтобы вы выслушали.

Я решил поговорить о Дедуле не только с Мисузу и Рурико.

Когда всё зашло так далеко, будет лучше поговорить со всей семьёй.

Это должно помочь стабилизировать сильное напряжение Мана.

— Дело в Дедуле и Йошико-сан.

Лица Мисузу и Рурико сменились на серьёзные.

Мичи, страж Мисузу, переключилась в режим воина.

— Ну, я услышал об этом от Шоу-онээсан некоторое время назад.

Я говорю о завтрашней вечеринке.

— Я в курсе про вечеринку. Я должна пойти на неё.

Сказала Рурико.

— Я тоже, Данна-сама.

Ответила Мисузу.

Я знал это, это большая вечеринка, где соберётся множество знати.

Рурико и Мисузу должны там присутствовать, как внучки Дедули.

— Вы пойдёте на неё?

Спрашиваю я. Рурико

— Нет, я не пойду.

— Почему?

— Я не могу показать своё лицо Кудзуки-сама.

Рурико

— Я женщина, изгнанная из дома Кудзуки.

Затем она посмотрела на меня.

— Я рабыня Они-сама.

Я знаю это.

— Но вы намерены позволить Йошико-сан нести бремя наследницы дома Кудзуки одной?

Йошико-сан была объявлена внучкой Дедули на похоронах отца Рурико.

Завтрашняя вечеринка будет её первой возможностью показать себя публике, как дочь дома Кудзуки.

Дедуля обязательно возьмёт Йошико-сан с собой.

— Это…

Рурико смотрит на Мисузу.

— Мисузу-онээсама, пожалуйста, позаботься о Йошико-сама.

Мисузу

— Ни за что.

Чётко сказала она.

— Если Рурико не пойдёт на завтрашнюю вечеринку, то и я не пойду.

— Мисузу-онээсама?!

Рурико удивлена.

Глава 462 – Приятная теплая вода.

— Рурико, ты такая бесполезная девочка.

Мисузу говорит Рурико.

— Данна-сама, я считаю, что Рурико должна быть наказана.

Сказала Мисузу. Мичи стоит передо мной.

— Как насчёт её попы?

Мы отшлёпаем Рурико по попе?

— Подожди, Мичи, Данна-сама ещё ничего не сказал, не будь выскочкой!?

Мисузу отчитывает Мичи.

— Мичи тоже будет наказана.

— Мне очень жаль.

Мичи задирает свою юбку и поворачивается ко мне попой.

Её милые трусики на виду.

Она встаёт на четвереньки и выпячивает свой зад.

— Господин, пожалуйста.

Эмм.

— Мичи, пожалуйста, разденься перед наказанием.

— Это сделает Господин.

— Не решай всё за него! Сделай это сама!

Мисузу ругает Мичи.

— Рурико и Мичи очень сильно зависят от Данна-сама!

— Мне очень жаль!

Мичи снимает свои трусики.

Её попка белая и мягкая.

Её тугой анус и гладкая киска выставлены передо мной.

— Господин, пожалуйста.

Я

— Тогда я шлёпну тебя один раз.

— Я сделала две ошибки.

Мичи выносит себе приговор.

— Хорошо, тогда два.

— Спасибо.

Учитывая сложившиеся обстоятельства, мне придётся отшлёпать её, иначе Мичи не будет удовлетворена.

Я хлопаю Мичи по попе со всей силы!!

Хлоп!!

— Кяан!

И ещё разок.

— Ауууу!!

На хорошенькой заднице Мичи остался красный след от моей руки.

— Ау. Спасибо, Господин.

Мичи благодарит меня со слезящимися глазами.

Любовный нектар капает из её промежности.

Мазохизм до добра не доведёт.

— Рурико следующая.

Сказала Мисузу.

— Эмм, Мисузу-онээсама, я.

— Что такое, Рурико? Похоже ты не осознаёшь из-за чего Данна-сама должен наказать тебя?

Мисузу зловеще улыбается.

— Да, простите.

— Данна-сама, мне кажется Рурико заслужила три шлепка.

Три.

— Первый грех – ты ослушалась приказа Данна-сама, второй грех – позволила Мичи быть наказанной перед тобой, а третий – неосознавание своих грехов.

Мисузу смотрит на Рурико.

— Рурико, ты сильно привыкла к доброте Данна-сама и забыла, что являешься его рабыней!

— Разве я?

— Да. Настоящая рабыня должна выполнять желания Данна-сама, как бы ни было больно, так ведь? Рурико, тебе не хватает рабской покорности!

Не хватает рабской покорности, сказала она.

— Данна-сама хочет, чтобы ты и Дедушка помирились, поэтому ты должна это сделать. Если хочешь знать почему. Это твоя обязанность по жизни! Разве я не права?!

Напористость Мисузу заставляет Рурико отступиться.

— Я думаю, что Мисузу-онээсама права.

Затем она кланяется мне.

— Рурико была не права. Пожалуйста, накажи меня, Они-сама.

Подражая Мичи, Рурико встаёт на четвереньки и выпячивает свою попу.

Она стягивает с себя белые трусики дрожащими руками.

Её обнажённая задница гладкая, как варёное лицо.

— Данна-сама, пожалуйста, не прощайте Рурико.

Мисузу чересчур серьёзна.

— Данна-сама заботится о Дедушке, Рурико, Йошико-сама и мне, так что ему пришлось сделать такое предложение, но вот только Рурико ставит во главе своё упрямство, а не волю Данна-сама. Это неприемлемый грех для рабыни. Данна-сама, должно быть, уже еле терпит Рурико.

Нет, послушай.

— О-Они-сама, мне очень жаль.

Рурико заплакала после слов Мисузу.

— Слезами делу не поможешь, ты в курсе? Ты злоупотребила добротой Данна-сама! Данна-сана не может держать у себя такую мятежную рабыню!

Жёстко говорит Мегу.

— Мне жаль. Прости меня, Они-сама.

— Извинений тут недостаточно! Разве рабыня не должна выполнять приказ Данна-сама, даже если он приказывает поладить с демоном или даже инопланетянином!? Так ведь, Рурико!?

— Я больше никогда так не сделаю, я больше не буду эгоисткой. Я начну с чистого листа. Рурико переродится, чтобы служить Они-сама! Пожалуйста, не выгоняй Рурико! Они-сама!

Рурико родилась принцессой.

Поэтому, если мы не будем устраивать ей такие уроки время от времени, то она забудет, что стала рабыней.

Изменения так быстро не проходят.

Такие вот люди.

Вот почему я должен учить её нравам снова и снова, столько раз, сколько понадобится.

Возможно, всю жизнь.

Но это не проблема.

Рурико моя семья.

Абсолютно нормально заботиться о семье всю жизнь.

— Рурико. Я шлёпну тебя три раза. Хорошенько подумай над этим.

Сказал я.

— Да, Они-сама.

Я должен сделать это.

Мне будет жаль Рурико, если я не отшлёпаю её со всей силы.

— Ну что, начнём.

— Да.

Она сжимает свою попку.

— Один!

Биши!!!

— Хяааа!

— Два!!

Биши!

— Куууу.

— Три.

Баши!!!

— Ауууууууччч!!!

Белая кожа Рурико окрасилась в красный цвет.

— С-спасибо тебе большое.

Я обнимаю Рурико.

— Да, ты хорошо держалась, Рурико.

— Они-сама.

Ах, Мичи смотрит.

— Подойди ко мне, Мичи.

Мичи прыгает мне на руки, как щеночек.

— Мичи тоже, следи за собой.

— Мне очень жаль, Господин.

Я обнимаю двух школьниц, успокаивая их тем самым.

Затем.

— Спасибо, Мисузу.

Я обнимаю Мисузу.

— Нет, я сделала то, что должно, как старшая сестра.

Мисузу трётся своими щёчками о мою грудь и краснеет.

— В таком случае, Рурико, мы решили.

Рурико

— Да, я пойду на завтрашнюю вечеринку, Они-сама.

Да. Одним нерешённым вопросом меньше.

Далее нужно придумать, как примирить Дедулю и Рурико.

Хмм.

— Они-тян.

Я повернулся и увидел голую Мана, которая встала на колени и склонилась.

— Что такое, Мана?

Мана подняла взгляд.

— Я тоже была высокомерной девочкой недавно. Хотя Мана такая же секс-рабыня, как Рури-онээтян.

Мана кланяется мне до пола.

— Прости, пожалуйста, накажи Мана тоже.

Мана.

— Если так будет продолжаться, то Они-тян возненавидит меня.

Ах, наши отношения вышли на новый уровень.

Не то что бы она училась на чужом опыте, но она объективно увидела себя через Рурико.

И теперь она просит проучить её.

— Тогда ты получишь один шлепок.

— Пожалуйста, шлёпни меня три раза, как Рури-онээтян.

— Нет. Мана осознала это сама и честно созналась, потому один шлепок.

— Оу, ладно.

Мана поворачивается попой ко мне.

Биши!!

— Кяааан!!

Мана издаёт милый крик.

◇　◇　◇

— Аа, я тут подумала, может Йоши-куну и меня следует отшлёпать?

Сказала Мегу, потирая мою спину в ванной.

— Нет, Мегуми-сан. Если бы и мы себя предложили для наказания, то это была бы убийственная радость.

Сказала Мисузу, моя мою правую руку.

— Рурико, больно было?

Рурико моет мою левую руку и время от времени потирает свою попу.

— Я в порядке.

Сказала Рурико, а затем застенчиво улыбнулась.

— Рури-онээтян получила три шлепка, так что ночью её попка может опухнуть.

Сказала Мана, моя мою правую ногу.

— Мана и Мичи-онээтян получили по одному шлепку, так что, я думаю, их попы не опухнут.

Да, будет неприятно, если попа Мана опухнет во время ритуала.

— Мана, может ополоснёшь её холодной водой?

— Всё в порядке, спасибо за беспокойство, Они-тян!

Мана улыбается.

В конце концов, печаль в сердце не исчезнет от небольшого физического контакта.

Неважно, что это.

Когда тела соприкасаются, дух стабилизируется.

Но

— Мичи, почему ты сосёшь мой член, когда все меня моют?

Мичи поднимает взгляд, не выпуская мой член изо рта.

— Фихарара.

Что?

— Мичи-онээтян сказала: «Потому что мне это нравится.»

Переводит Мана.

— Хаефуно, фухихара.

— Ты любишь лизать, да?

Она любит облизывать мой член.

Понятно, с этим ничего не поделать.

Нет, погоди секунду.

— Нет, у меня много работы сегодня. Мне нельзя утомляться сейчас!

У меня будет четыре последовательных секса с Мегу, Мана, Агнес и Юкино.

— Охинхин, хохафуе, охихихи.

Мичи, что? О чём ты говоришь?

— «Член, солёный, вкусный» – сказала она.

На этот раз переводит Мисузу.

— Но, Мичи, тебе надо остановиться. Я понимаю, что ты хочешь поиграть, но это продолжается слишком долго. Это нечестно по отношению к другим девочкам.

— Хахи.

Мичи выпускает мою головку.

— Эх, жаль.

— Мичи-сан, ты всегда успеешь заняться этим. Мисузу-сан, ты останешься на ночь?

Спрашивает Мегу.

— А что мне делать? У меня есть дела завтра, так что мне нужно вернуться домой ночью, но.

Мисузу смотрит на меня.

— Оставайтесь. Мисузу и Мичи.

Сказал я.

— А Дедулю мы проведаем завтра утром.

Если Мисузу и Мичи останутся здесь на ночь, то Дедуля расстроится, потому что Мисузу наконец-то привязалась ко мне.

Он будет чувствовать, что сердца его внучек отдалились от него.

Но так будет лучше, чтобы удивить его завтра на вечеринке.

— Тогда мы останемся. Пожалуйста, поимей меня и Мичи.

Мисузу улыбнулась.

— Да, я знаю.

— Они-сама, у Рурико сегодня тоже не было секса.

Сказала Рурико, покраснев.

— Да, ты права.

Хаа.

Это 4+3.

Давайте просто помолимся, чтобы Нэи, Кацуко и Нагиса не присоединились к ним.

— Бооже, Данна-сама, не делай такое лицо.

Мисузу говорит мне.

— Пожалуйста, посмотри на наши тела. Мы все женщины Данна-сама.

Я оглядываю голые тела вокруг меня.

Мичи, Мана, Мисузу, Рурико и Мегу.

— Да, они все для Они-тян. Поэтому ты можешь заниматься с нами сексом в любое время.

Мана ласкает мою головку своими пальчиками.

— Ах, он снова встал.

Конечно, ещё бы.

— Юфуфу, юфуфуфу, ехехе.

Мана смеётся.

— Что такое, Мана?

— Я знала это, Они-тян и все вы – моя единственная семья.

А?

— Я чувствую себя дурой из-за волнения.

Я понимаю её, она обеспокоена сексом перед её отцом.

— Видишь ли, в те времена, когда Мана была Маика-сан, она жила далеко от своей семьи, ты знаешь это, да? Её тело было слабым в прошлом, поэтому она жила в доме родственника в Шидзуока.

Да. Я знаю.

— Затем ей стало лучше, и она начала жить со своей семьёй в Токио, но её всё время преследовало чувство несовместимости.

Несовместимость?

— Ширасаки Папа и Мама, и даже Онээ-тян, жили вместе, но это не было похоже на настоящую семью. Понимаешь? Например, вся семья идёт в ресторан. Затем Юкино-сан выбирает что-нибудь, не заботясь о цене, и есть то, что хочет. У меня не было выбора, кроме как попросить что-нибудь дешёвое из меню. Мне грустно из-за этого.

Сказала Мана.

— Я хорошо это знаю. Я тоже заказывала самое дешёвое, когда ходила на обед с моими родителями из дома Ямамин. Моя мачеха говорила: «Тебе не нужно думать об этом» много раз, но я просто не могла.

Сказала Мегу.

— Но Мегу удочерили, а у Мана были настоящие родители, верно?

Приёмные родители – это немного другое.

— Но такое повторялось из раза в раз. Кроме того, в моём случае, у Маика-сан не было никого, кто проявлял бы к ней внимание, как мачеха Мегу-онээтян. «О, ты хочешь это съесть. Я думаю, это хорошо» и типа того, они никогда не замечали, что Маика-сан с ними не на одной волне.

Ширасаки Сусуке, изменник, а также Юкино.

Да, они того типа людей, кто не интересуются другими.

Ни дочерью, ни сестрой.

— Поэтому Маика-сан не может думать и о своей собственной семье, как о настоящей. Смотреть на Юкино-сан, разбалованную своими родителями, которая говорит им: «Я хочу съесть это» или «Я хочу это», довольно неприятно. Маика-сан не была такой наглой.

Мана говорит с грустью.

— Но этого достаточно. Теперь у Мана есть семья. У меня есть Они-тян, много Онээ-тян и даже Агнес-тян.

Мана.

— Когда Мана ведёт себя, как плохая девочка, её наказывают, когда Мана грустит, кто-нибудь её успокаивает. Мана тоже это делает. Я всех люблю! Я люблю вас всех! Я хочу всегда быть с вами! Я хочу быть вместе с Они-тян всю жизнь!!

Мана обнимает меня.

Она трётся своей грудью об мой бок.

Мана волнуется.

— О чём ты говоришь? Мы уже решили, что будем вместе навсегда, знаешь ведь? Ты моя семья.

Я тоже обнимаю обнажённую Мана.

— Во-первых, я не выпущу Мана из объятий, даже если ей это не понравится.

— Ты любишь Мана?

— Конечно же люблю.

— Мана тоже! Я люблю Они-тян!

Её маленькое тело крепко меня обнимает.

— Мы тоже здесь.

— Мана-сан, Мичи не слишком много рассказывала о себе, но она очень похожа на тебя.

Сказала Мисузу.

— Мичи тоже была воспитана дедушкой, потому что оба её родителя были вечно заняты, да? Кроме того, Мичи полностью унаследовала древнее боевое искусство Кудо, а её отец нет.

Это так, Мичи.

— Ужасно иметь такого отца, который идёт на компромиссы с другими членами семьи, мамой, братом и сестрой, занимающимися карате, но при этом они рассматривают древнее боевое искусство Кудо, как низшее по рангу.

Мичи тоже не в ладах со своей настоящей семьёй.

— Теперь всё хорошо. Я посвятила свою жизнь Господину и Мисузу-сама. Отец также дал своё согласие. У меня есть место, которое можно назвать домом.

Мичи смотрит на Мана.

— Вот поэтому, Мана-имото, ты тоже можешь остаться здесь навсегда. Или правильней будет сказать: «почему ты не решаешься».

— Мичи-онээтян.

Мана начинает плакать.

— Я тоже. Дом Ямамин был добр ко мне, но я не могу назвать его своим домом.

Сказала Мегу.

— В глубине сердца я знаю, мои родители из дома Ямамин думают обо мне, как о ком-то, кого им просто передал дом Ширасаки на попечительство. Я очень благодарна им, но, я думаю, что мы не можем стать семьёй.

Дом Ямамин находится под полным контролем дома Ширасаки.

Поэтому у них не было другого выбора, кроме как принять Мегуми, внебрачную дочь Ширасаки Сусуке.

— Если бы Минахо-нээсан не пришла, чтобы спасти меня, то мои родители из дома Ямамин передали бы меня Ширасаки Сусуке-сан. Я знаю это.

Они понимали, что она станет проституткой, но не могли ничем помочь.

— Это было неизбежно, я ведь ненастоящая их дочь.

Мегу натужно улыбнулась.

— Поэтому я больше не могу вернуться в дом Ямамин. Я здесь. Я всегда буду с Йоши-кун, даже если он скажет, что больше не хочет меня!

— Я не скажу такого.

Я держу Мегу за руку.

— Мы всегда будем вместе, Мегу.

— Угу.

Мегу улыбается мне.

— Мисузу, Рурико, Мана тоже, вы всегда будете моей семьёй.

— Да, я не отпущу тебя!

Отвечает Мисузу в слезах.

◇　◇　◇

Закончив с мытьём наших тел, пришло время погрузиться в тёплую ванну.

Как и ожидалось, мне не пришлось мыть четыре молодых тела.

Это заняло бы слишком много времени, чтобы помыть их в одиночку.

А мне нужно сохранить силы на то, что будет позже.

Потому девочки мыли друг дружку.

Да.

Время от времени довольно приятно посматривать на них.

Они все голые.

Они великолепны и сексуальны.

Они мои женщины.

Ох, такое удовольствие наблюдать за ними.

У меня в любой момент встанет.

— Фуу.

Тёплая вода такая приятная.

Да.

Я чувствую капли, стекающие по моим плечам.

Холодно.

Холодно.

Ахахах.

Абибанонон.

— Они-тян!

Мана, которая помылась первой, зашла в ванну.

Время блаженства закончилось.

Теперь я должен прикрыть свою эрекцию полотенцем.

— Нет нужды прятаться. Он встал от наблюдения за нами, да? Это делает нас счастливыми.

Мана села рядом со мной и обхватила мой член своей маленькой ручкой.

— Кроме того, это очень мило, мне нравится.

— Мило?

— Да, это мило. Это штуковина Они-тян в конце концов. Я могу сказать почему Мичи-онээтян любит облизывать его.

Мана хватается за крайнюю плоть и начинает дрочить.

— Эй, не елозь там слишком сильно.

— Ах да. Тебе сейчас нельзя кончать.

Мана не прекращает работу своей ручкой, даже сказав это.

— Вот именно. Будет трудно отмываться, особенно если я кончу в тёплой воде.

— Что случится такого?

— Сперма твердеет в тёплой воде, а затем прилипает повсюду. Будет трудно её очистить.

Мана улыбается.

— А ты кончал в ванной?

— Ну да.

— От мастурбации?

— Да.

Это постыдная история.

Когда отец исчез, и я жил один в доме.

Я мастурбировал в ванной.

Нет, нет, тяжёлые были времена.

— Бооже, больше никогда не занимайся мастурбацией.

Мана целует меня в шею.

— Если тебе захочется, то позови любую из нас, Они-тян. Пожалуйста, кончи нам в ротик или на животик, хорошо?

— Конечно.

— Да, вот и славненько.

Мана улыбается.

— Пожалуйста, помассируй грудь Мана, чтобы она стала больше!

— Конечно.

Я обнимаю тело Мана сзади и массирую её милые сисечки.

Да, они такие мягкие.

— И как тебе?

— Да, эластичные и приятные.

— Мана тоже чувствует себя хорошо после массажа от Они-тян.

Мана краснеет.

По её затылку текут капельки пота.

— Они-тян…

— Что?

— Что Они-тян планирует делать с Юкино-сан?

А?

— Тебе это решать, Они-тян, ты хочешь избежать её смерти, да?

— Мана.

— Не останавливайся. Массируй мою грудь.

— А, прости.

Я массирую её маленькую грудь.

— Тебе не нужно волноваться об за меня. Я уже всё поняла.

— Что ты имеешь ввиду?

— Смотри, Они-тян не считает Юкино-сан своей семьёй, да?

Мана смотрит на меня большими глазами.

— Они-тян и Юкино-сан не согласны друг с другом во всём. Личности, увдечения и даже мысли совершенно разные.

Да.

Она права.

Мана, жившая в одном доме с Юкино, понимает её личность больше, чем я.

И Мана высказывается об этом.

Моя жизнь больше никогда не пересечётся с Юкино.

— Или можно ещё сказать, что Юкино надменная. Она никогда не опустится до наших высот.

Не факт, что её горделивость и могила исправит.

— Это неизбежно. Она никак не связана с нами.

У нас с ней нет отношений.

— Я тоже так думаю.

Мана.

— Мы больше никогда не встретимся снова. Я уже приготовилась к этому. Потому что мы дочери Ширасаки Сусуке-сан…

Верно. Когда мы избавимся от Ширасаки Сусуке.

Мана и я больше не встретимся с Юкино снова.

Она не простит нас до конца жизни.

— Всё в порядке. Я всегда буду с Они-тян.

Мана решилась отказаться от Юкино.

— Они-тян, поговорим об этом. Что ты хочешь сделать с Юкино-сан? И чего хочешь от меня?

Глава 463 – Боевой дух поколения.

— Ух, у тебя член встал, Они-тян.

Закончив разговор, Мана снова обняла меня в ванной.

Она поглаживает мою головку своими бледными пальцами.

— Ну, естественно, что он встал.

Рядом со мной сидит голая молоденькая девочка.

А всего в комнате четыре обнажённые красавицы.

В отличии от больших грудей Кацуко, Нагисы и Нэи; у Мисузу, Рурико, Мегу и Мана довольно маленькие сисечки, но у них замечательная форма.

К тому же они ещё растут, поэтому у них ещё есть потенциал для роста.

Говоря о размерах, только у Мичи сейчас плоская грудь.

Но она всё равно приятная на ощупь.

Я чувствую что-то под её кожей, пытающееся вырасти.

Это ощущение, которое мне запомнилось с первого прикосновения.

— Было бы грубо по отношению к прекрасным девочкам, окружающим меня, не возбудиться.

Бормочу я.

— Я тоже там намокла!

Мичи закончила мыться и подбежала ко мне, как щенок.

— Всякий раз, когда Господин рядом, меня бросает в жар.

Эмм.

— А, ладно, не заморачивайся. Садись рядом со мной.

— Тогда прошу меня простить.

Мичи залазит в ванну.

Как и следует ожидать от девочки-воина, она залазит бесшумно.

Ох, я вижу розовую промежность Мичи перед собой.

Она там явно не от воды намокла.

— Господин.

Мана с правой стороны от меня.

Мичи прижимается к моему левому боку.

Кожа Мичи бледная.

Её плоская грудь трётся о мою руку.

— Мичи-тян, не переусердствуй с непристойными штучками.

К нам присоединяется Мегу.

— Тебя ведь уже отругали недавно, не так ли?

Мегу мило улыбается.

— Простите.

Мичи смущается и отодвигается от меня.

— Нет, всё нормально, оставайся здесь.

Я обнимаю Мичи.

— Я не могу заниматься сексом сейчас, но всё же я могу тебя обнять.

— Господин.

— Когда тебе грустно и хочется обняться, то обращайся ко мне.

Я улыбаюсь Мичи и обнимаю её за талию.

— Я знаю, что Мичи хочется быть избалованной.

— Спасибо тебе большое.

Мичи целует меня в щеку.

— В таком случае, Они-сама, Рурико тоже избалованная.

Рурико подходит к ванне.

— Да, я знаю.

Мана улыбается и пересаживается, освобождая место.

— Спасибо, Мана-сан.

Рурико благодарит Мана и садится рядом со мной.

— Юфуфу, Они-сама. У тебя пот на носу.

Рурико слизывает капли пота с моего носа.

— Он кислый.

— А, разве он не должен быть солёным?

— Нет, на вкус как лимон.

Рурико улыбается.

— Такой же вкус, когда я целую Они-сама.

Сказав это, она целует меня в губы.

— И правда, это кисло!

Да.

Я тоже чувствую кислинку.

Ох, это определённо «любовь»

Я чувствую, что правда люблю Рурико.

— Боже мой, это замечательно, Рурико.

Наконец Мисузу залазит в ванну.

Я принимаю ванну с пятью моими женщинами.

— Да, Мисузу-онээсама, я в восторге.

Рурико нащупывает мою руку в тёплой воде и берётся за неё.

— А разве мне можно быть такой счастливой?

Рурико.

— Всё нормально, люди рождены, чтобы быть счастливыми.

Сказала Мегу.

— Но взамен, такое счастье будет очень трудно сохранить навсегда. Тебе придётся приложить большие усилия, чтобы оставаться счастливой.

— Да, Мегу-онээсама.

Рурико кивает после слов Мегу.

— Это точно. То, что мы счастливы в данный момент, это ещё не конец. Нам многое предстоит впереди.

— Да. Мы сделаем всё возможное, Рурико.

Мисузу улыбается Рурико.

Затем.

— Мегуми-сан, Мана-сан, Рурико, Мичи и я не можем особо повлиять на то, что случится позже. Но мы будем поддерживать тебя.

Они подбадривают Мегу и Мана, участниц ритуала.

— Они-сама, Нагиса-онээсама дала мне указание заботиться о Мао-тян пока всё не закончится.

Сказала Рурико.

— Да. Спасибо. Нагиса также является одной из тех, кто пострадала из-за Ширасаки Сусуке, так что я думаю, она хочет присутствовать во время ритуала. Но это то, что мы никогда не должны показывать Мао-тян, потому, Рурико, позаботься о ней.

— Конечно.

Честно говоря, я не хочу, чтобы и Рурико это увидела.

Я не хочу, чтобы мировоззрение Рурико было испорчено такой штукой, которая называется «месть».

Поэтому я считаю, что Нагиса сделала правильно.

Затем.

— Мичи.

— Да, Господин?

Мичи, очарованная тёплой водой, сразу же вернулась к своему образу воительницы.

— Я хочу, чтобы ты отправилась в школу и присмотрела за Эдди.

— Сегодня я останусь без Господина?

Говорит Мичи с недовольством.

— Эдди сидит там под присмотром Мисс Корделии и её подчинённых. Кёко-сан и Марго-сан должны быть вместе с Минахо-нээсан. Тебя это не беспокоит?

Эдди плохо ладит с Мисс Корделией.

— Поэтому я хочу, чтобы ты отправилась туда. Пожалуйста.

— Но.

Мичи

— Как я могу покинуть Господина в такой ситуации…

— Мичи. Хочешь, чтобы тебя снова отшлёпали?

Мисузу отчитывает Мичи.

— Если Господин отшлёпает меня, то я буду только рада.

Мичи поднимает свою милую маленькую попу из воды и поворачивается ей ко мне.

— Бооже, шлепки по попе – это не наказание!

Мисузу ругает Мичи.

Что за мазохистка.

— Мичи, сделай это ради меня.

Сказал я.

— Ради Господина?

— Да, Эдди ведь часть нашей семьи, да? А может случиться так, что Мисс Корделия захочет забрать у нас Эдди.

— Ну…

Мичи смотрит на меня.

— Я уверен, что с Мичи всё будет в порядке. Мичи владеет древним боевым искусством Шингецу. Независимо от того, что применит Мисс Корделия, ты справишься со всем этим. Разве это не так?

— Т-так.

— Эдди – прямолинейная девочка, потому если Мисс Корделия попытается сделать что-то, то она точно полезет на рожон. Это не хорошо. Поэтому я хочу, чтобы Мичи присмотрела за ней.

Мичи

— Я понимаю. Я постараюсь оправдать ожидания учителя.

Хорошо.

— А ещё я хочу, чтобы Господин поимел Эдди вместе со мной.

А?

— Я думаю, что мы сможем насладиться диким удовольствием, если займёмся сексом втроём, да ещё и с духовной связью Шингецу.

Мичи, ты что задумала?

Эмм, в прошлый раз Мичи передавала своё удовольствие Эдди.

Мичи хочет получать удовольствие от Эдди?

Или она хочет почувствовать пересечение с моим удовольствием?

— По моим представлениям, мы втроём должны достичь совершенного удовольствия. Сначала попробуем с Эдди и со мной, и если всё получится, то я подумываю о том, чтобы к нам присоединилась Мисузу-сама.

Эмм.

— Спасибо, Мичи, жду с нетерпением.

Сказала Мисузу с улыбкой.

Ну ладно.

Пусть Мичи тоже будет в стороне от мести.

Прилично пообщавшись с Эдди, Рурико и Мичи, можно сказать, что они сшиком искренние и честные.

Я не хочу, чтобы они увидели хоть что-то, связанное с человеком по имени Ширасаки Сусуке.

Его сердце слишком ужасно.

— Данна-сама, я останусь с тобой.

Мисузу забегает вперёд.

— Мисузу, я не против, если ты будешь наблюдать, но всё же хочу, чтобы ты делала это за мониторами.

Сказал я.

— Я не хочу, чтобы ты посетила ритуал.

— Почему?

Мисузу спрашивает меня.

— Сегодняшний ритуал для женщин, с которыми Ширасаки Сусуке сотворил различные вещи.

Похищал, превращал в проституток, убивал семью.

— Я думаю, что Мисузу не должна присутствовать там.

— Однако, Нэи-онээсама, Марго-онээсама и Кёко-сама будут наблюдать?

— Да, это неизбежно. Старшие сёстры должны остаться.

— Тогда и Мисузу тоже!

— Нет, нет! Это не так!

Я говорю Мисузу с улыбкой.

— Я встретил Минахо-нээсан недавно, но видишь ли, прошло шестнадцать лет с тех пор, как Ширасаки Сусуке похитил, изнасиловал и превратил Минахо-нээсан в проститутку. Она ненавидит Ширасаки Сусуке за всё это время. Она видела за свою жизнь множество женщин, включая её собственную сестру, жизни которых покалечил Ширасаки Сусуке.

Я

— Это не просто обычная ненависть. Минахо-нээсан сейчас настолько нестабильно, что её сердце может разбиться. Но Кацуко и Нагиса такие же. Минахо-нээсан более нестабильна, так что ей приходится держать всю ненависть внутри, но на самом деле, даже та парочка может сорваться.

— Я тоже так думаю. Я такая же в конце концов.

Сказала Мегу.

— Я пыталась сконцентрироваться на клубной активности сегодня, но у меня это так и не вышло. Потому я ушла пораньше.

Мегу потеряла свою мать.

Нет, во-первых, Мегу – девочка, рождённая в окружении проституток в этом особняке.

Она дар божий посреди злодеяний Ширасаки Сусуке.

— Я немного успокоилась, когда Йоши-кун пришёл за мной, а Эдди вышла из-под контроля, но на самом деле моё сердце продолжает быстро биться с того времени.

Мегу крепко сжимает грудь в области сердца.

— Я не знаю насколько мне помогло принятие ванны со всеми. Думаю, если бы я пошла в душ одна, то заплакала бы. Потому что мы наконец-то расправимся с нашим врагом. Мы свершим свою месть этому человеку!

Мегу.

— Иди сюда, Мегу.

— Угу.

Рурико и Мичи освобождают для неё место.

Я обнимаю Мегу, её обнажённое тело стоит на коленях в тёплой воде.

— Ох, я чувствую облегчение, когда Йоши-кун обнимает меня.

— Сердце Мегу и правда бьётся очень быстро.

— Правда?

Мегу натужно улыбнулась.

— Я в таком состоянии, что мне нужна помощь Кёко-сан, Марго-сан и Нэи-онээсан здесь. Только они могут поддержать Минахо-сан, Кацуко-онээсан и других.

Минахо-нээсан и остальные искали это годами, без этой троицы.

— Я тоже это понимаю.

Говорит Мана.

— Для меня, он плохой парень, который разрушил семью Маика-сан.

Мана…

— Или правильней сказать, он делает всё, что хочет, заводит много детей, не думает о своём доме и семье, я ненавижу его.

— Йоши-кун.

Да.

Я обнимаю Мана тоже.

— Я рада, что стала рабыней Они-тян. А иначе я бы совершила суицид из-за этой реальности!

Мана прижимается ко мне.

— Как бы то ни было, я думаю, Минахо-сан и остальные нуждается в поддержке.

Мегу говорит Мисузу.

— Тогда мне очень жаль, Мисузу-сан, но, пожалуйста, доверь поддержку старшим сёстрам.

Нельзя сказать, что у Мисузу нет сил, чтобы заботиться о других.

Но дело не в этом.

В зависимости от сегодняшней ситуации.

В зависимости от прогресса мести.

Я думаю, что Мисузу впадёт в панику, если окажется там.

Ширасаки Сусуке – настоящий дегенерат, безумец.

Если она останется с ним в одной комнате, то она может взбеситься, ощутив его зло.

Кроме того, ненависть Минахо-нээсан настолько сильна, что нужно учитывать вероятность убийства Ширасаки Сусуке.

— Я поняла. Ты прав. Я буду наблюдать со стороны.

Мисузу соглашается.

— Вспоминая слова Данна-сама, похоже, что люди, которые могут объективно наблюдать со стороны, необходимы нам.

А?

— Но взамен, если случится что-то ненормальное, то, пожалуйста, дайте мне разрешение прекратить ритуал.

Мисузу?

— Я беспокоюсь за Данна-сама.

За меня?

— Данна-сама будет единственным, кто осознаёт всю тяжесть и ненависть этого ритуала.

Ах.

Я забыл.

Мой дух может оказаться в наибольшей опасности.

Я буду насиловать четырёх дочерей Ширасаки Сусуке.

В окружении людей, которые полыхают от ненависти.

Я могу сойти с ума.

— Поэтому я буду наблюдать со стороны.

Сказала Мисузу.

— Но позволит ли Минахо-нээсан сделать это?

— Я встану на колени и буду молить об этом. Если сердце Данна-сама разобьётся, то это будет ужасно.

— Я спрошу Минахо-нээсан об этом.

После этих слов.

— Я понимаю. Я позволю остановить ритуал только тогда, когда ты решишь, что его психическое состояние будет в опасности.

Раздался голос из динамика в потолке.

Я знал, что Минахо-нээсан слушает наш разговор.

— Однако, Мисузу-сан не придётся быть в этой роли одной.

А?

— Я попрошу Секи-сан наблюдать за происходящим вместе с тобой.

Ох, Шоу-онээсан тоже?

— Всё это ради его психического здоровья. Что касается нас, доверьте остальное Марго-сама и Кёко-сан, которые будут находиться на месте. Хорошо?

— Да!

Мисузу отвечает, направив взгляд на динамик в потолке.

— Эй, что насчёт Реи-тян?

Спрашивает Мана.

— Фудзимия-сан присмотрит за Мао-тян вместе с Рурико-сан.

Ответила Минахо-нээсан.

— Да, думаю, так будет лучше. Реи-тян слишком прямолинейна для таких ситуаций.

Ответил я.

◇　◇　◇

Мы вылезаем из ванны.

Поскольку они знают, что мне придётся тяжело поработать сегодня, мои женщины одеваются без моей помощи.

Каждая одевает свою одежду.

— Давненько я не надевала это.

Мана надевает свою школьную форму.

— Я думаю, что ты одеваешь её в последний раз.

Мана смотрит на меня.

— Они-тян, порви её, ладно?

— Д-да.

Ответил я.

Верно, Мана оделась в форму, в которой я её изнасилую.

С другой стороны, Мегу.

Мегу тоже надела свою школьную форму?

— Йоши-кун, можешь тоже её порвать, Йоши-кун?

А?

— Это напоминает поведение Ширасаки Сусуке-сан.

Ох, Ширасаки Сусуке планировал сам лишить Мегу девственности перед тем, как сделать её проституткой.

Этот план был написан в тайне.

— С этой одеждой получится точное соответствие, да?

— Да, Мегу.

Почему-то мне кажется, что они сходят с ума, но не говорят об этом.

В конце концов, Ширасаки Сусуке хотел изнасиловать свою дочь.

С другой стороны, Мисузу и Мичи, одетые в свою обычную форму.

Рурико в своём микро бикини и комбинезоне.

Затем, я

— Это мантия?

Среди одежды, подготовленной для меня, только белая мантия.

— Да, Нагиса-сан сказала, что это подойдёт.

Сказала Мана.

— Они-тян будет действовать как порно-актёр позже. А в такой одежде ему будет проще.

Нагиса.

— Говорят, что был знаменитый порно-актёр, который носил мантии или что-то вроде того.

Понятно теперь.

— Но посмотри-ка сюда, Мана, здесь что-то написано сзади.

Я расправляю мантию, на ней что-то написано чёрным маркером.

— Боевой дух???

— Ах, Нэи-онээтян написала это, когда Нагиса готовила одежду.

Нэи написала?

— Должно быть это забавно.

Ах.

Нэи права.

Если мы будем мстить с серьёзными лицами, им будет только тяжелей.

Если добавить немного смеха, то всем будет легче.

Как и ожидалось от неё.

— Йо-тяяяян!

Затем в комнату внезапно входит источник крика.

— Эй, ты меня напугала!

— Чего!? Только не говори, что испугался, увидев моё лицо!

Нэи злится.

— Нет, просто я думал о Нээ-сан сейчас, и тут внезапно появляешься ты.

— А? Ты думал обо мне?! Тогда я прощаю тебя!

Нэи улыбается.

— Эмм, кстати, Мегуми, Мисузу и Мичи тоже.

— Мы?

Нэи усмехается.

— Да, мы собираемся проучить ту девочку.

«Ту девочку»

Короче говоря, Юкино.

— В таком случае и Мана тоже.

Сказала Мана.

— Нет, нет, это будут финальные переговоры. Если там будет Мана, то у Юкино прибавится уверенности.

Сказала Нэи.

Юкино всё ещё считает Мана своей сестрой. Родственники.

Вот почему, когда она смотрит на Мана, она всегда проявляет надменное отношение и становится самоуверенной.

— А мне можно там присутствовать?

Юкино тоже смотрит на меня свысока.

— Сенсей, мы проведём переговоры сами, Йо-тян может просто молча сидеть. Мы бы хотели, чтобы она почувствовала отчаяние из-за того, что даже Йо-тян не может ей помочь.

Тогда, полагаю, всё в порядке.

— Эмм, Мичи?

Нэи смотрит на Мичи.

— Да, что такое?

— Ты не злишься из-за того, что будешь в стороне от ритуала?

Нэи тоже наблюдала за нами, когда мы принимали ванну.

— Немного.

— Понятно. Тогда можешь ли ты выпустить все свои чувства на ту девочку?!

А?

— Мы воспользуемся всеми имеющимися средствами для финальных переговоров.

Нэи смотрит на Мисузу.

— Мисузу будет символом власти. Она будет говорить на главу дома Кудзуки.

— Понятно.

Отвечает Мисузу.

— Да, Мисузу нужно привыкать к таким разборкам.

Нэи?

— Эмм, что насчёт меня?

Спрашивает Рурико.

— Ты противоположность Мисузу. Ты не должна присутствовать на этой разборке!

А?

— Рурико должна всегда оставаться прекрасной принцессой и не пачкать свои руки. Мы сделаем всю грязную работу, это идея Сенсея! Классно же, как ты считаешь, Мисузу?

Нэи смотрит на Мисузу.

— Ох, понятно.

Мисузу быстро понимает.

— Я согласна, сделаю, что скажете.

Мисузу улыбается Нэи.

— Подождите секундочку. Я буду работать даже если мне придётся замарать руки. Не надо мне особого отношения.

Рурико протестует.

— Это не так, подумай об этом с другой стороны, Рурико.

Сказала Нэи.

— Стараться не пачкать свои руки, это часть плана. Ты должна быть готова к этому.

— Нэи-онээсама?

Рурико удивлена.

— Рурико и я – две дочери дома Кудзуки, находящиеся здесь.

Мисузу говорит с Рурико.

— Нет никакого смысла, если мы с тобой будем поступать одинаково, вот что говорит Нэи-онээсама.

Бессмысленно, если они будут поступать одинаково.

— Мне больше подходит реальный бизнес, чем Рурико. Я старше тебя на два года. Поэтому я бы хотела, чтобы Рурико играла роль принцессы. Тебе это идёт больше.

— Я принцесса?

Рурико говорит с недовольством.

— Ты ещё не поняла? Предполагается, что мы станем главами дома Кудзуки после смерти Дедушки, да? В таком случае я буду вести бизнес, а Рурико станет принцессой.

Да.

— Проблема дома Кудзуки в том, что главы второстепенных семей находятся в раздоре, не так ли? Пока что Дедушка сдерживает их своей харизмой, но мы не знаем, что случится в будущем.

Объясняет Мисузу.

— Поэтому мы разделим главенство вдвоём. Ты и я.

Мисузу и Рурико.

— Тем не менее, некоторые создадут фракции для Онээ-сама и меня без нашего разрешения и создадут проблемы.

— Всё нормально. Рурико и я связаны с подпольным миром!

Мисузу улыбается обеспокоенной Рурико.

— Важно, чтобы другие люди видели, что Рурико принцесса, а я управляю бизнесом. Понимаешь? Если мы обе станем принцессами, то младшие семьи будут делать, что захотят. Также мы не можем управлять бизнесом вдвоём. В этом случае каждая фракция укрепится, и случится внутренний конфликт.

Понятно.

— Самый благоприятный расклад, это если члены корпорации Кудзуки попытаются навязать нам свои эгоистичные амбиции, а я, как глава бизнеса, отвечу им: «Спросите мнение Рурико», затем Рурико, в качестве принцессы, ответит им: «я не понимаю этого, так что, пожалуйста, спросите Мисузу-сама.» Занимая соответствующие позиции, мы сможет контролировать людей в корпорации.

— Понятно.

Рурико кивает.

Дело даже не в этом.

Рурико родилась, как Оджоу-сама.

Дедуля изолировал её от врагов и остального мира.

И поэтому мы будем защищать её.

Если заставить Рурико социализироваться, то ей придётся тяжко.

Цветы, выращенные в теплице, нельзя сажать в холоде.

Мы будем теплицей для Рурико.

Прекрасные цветы должны находиться в красивой и уютной обстановке.

— Ну, мы это ещё обсудим! Рурико, иди в столовую, я думаю, Мао-тян скоро проснётся.

Нэи улыбается.

— Хорошо.

Но всё же переживаю за Рурико.

Разум Минахо-нээсан серьёзно восстановился.

— Идём! Йо-тян!

Глава 464 – Конец долгой любви.

Мы вышли из ванной и пошли по коридору. Комната, где заперта Юкино была по правую руку от нас. Агнес и Мао-тян дремали в кафетерии.

— Тогда я с Рурико тоже пойду в кафетерий!

Сказала Нэи. Кацуко-нээ, хозяйка особняка все еще была в школе, готовилась к транспирации Ширасаки Суске. Марго-сан и Кёко-сан тоже еще в школе. Минахо-нээсан уже скоро начнет угрожать Юкино. И потому должна пойти Нэи, знакомая с системой управления особняка. Нагиса знает основы, но сейчас она живет вне особняка и потому может не до конца все понимать. Если я не ошибаюсь, особняком можно управлять и из школы, но там сейчас тоже нет никого свободного.

— Рурико, я рассчитываю на тебя.

Сказал я ей.

— Угу, положитесь на меня. — Не переживай! Я ведь тоже буду с ней!

Сказала Нэи выпятив свою грудь. И тут.

— Не волнуйтесь насчет Маны. Я пока буду приглядывать за Агнес.

Сказала Мана, выдавив улыбку. Она понимает причину, почему ее исключили из группы по переговорам с Юкино.

— Потому, пожалуйста будьте с ней построже.

Сказала она, смирившись с этим. Собираемся ли мы избавиться от Юкино? Или мы спасем ее?

— Угу, все будет в порядке. Обещаю. Пошли.

Пообещал я Мане, а потом повернулся к Мисудзу, Мичи и Мегу. Все трое кивнули мне и пошли следом.

— Прости, мы поздно.

Минахо-нээсан уже стояла перед гостевой комнатой.

— Ничего страшного. Я знаю, что вы были в ванне.

Да. Минахо-нээсан же слушала наш разговор в ванной.

— Напоследок, вы не должны говорить с Юкино-сан, если я не разрешу вам этого. — Я понимаю, Минахо-нээсан.

В любом случае Юкино будет рассчитывать на меня.

— Тебе нет нужны что-либо делать, просто слушай как обычно. — Почему?

Мне не надо оказывать какое-либо давление на Юкино?

— У тебя все на лбу написано. Потому будет лучше, если ты будешь вести себя как обычно. В таком случае она поймет, что все серьезно.

Ответила мне Минахо-нээсан серьезным голосом.

— Думаю ты уже знаешь, но это – последние с ней переговоры. И в зависимости от результата я могу без колебаний убить Юкино-сан.

Минахо-нээсан пристально смотрела на меня.

— Да, я знаю.

Я видел изможденного, похожего на старика Ширасаку Суске. Ненависть Минахо-нээсан слишком глубока и сильна. Из-за нее она готова убивать. Это было отмщение, которое она готовила годы.

— Девочки, вы тоже молчите, пока я вам не скажу.

Сказала Минахо-нээсан Мисудзу и остальным.

— Ни у кого с этим нет проблем?

Они кивнули. Все были серьезны. Ведь то, что сейчас начнется – это переговоры, решающие жизнь или смерть Ширасаки Юкино.

— Хорошо, тогда начнем.

Минахо-нээсан отперла дверь и открыла ее.

◇◇◇

Щелк.

Минахо-нээсан зашла в комнату, где находилась Юкино, без стука. Мы последовали за ней.

— О, ты выглядишь здоровой.

Сказала Минахо-нээсан Юкино. Ее рот был забит умаибо. Она пила много воды. Упаковки от умаибо были разбросаны по всему полу. Похоже, что она не была заинтересована в том, чтобы выбросить их в мусорное ведро. Она специально сорит в комнате, чтобы показать нам свое сопротивление?

— У вас нет даже со вкусом сладкой кукурузы?

Спросила Юкино выковыривая остатки умаибо с обратной стороны зубов указательным пальцем.

— Все они со вкусом натто, натто и еще раз натто. ЯЯ уже устала от натто!! Я уже думаю, что являюсь принцессой натто деревни!!!

Ох, она, как всегда, не понимает в каком положении находится.

— В первую очередь мне от этого хочется пить. Могу я поесть где-то еще кроме как тут?!

Ну, это неизбежно. Юкино же идиотка.

— Мичи-сан, закрой дверь.

Сказа Минахо-нээсан Мичи.

— Хорошо.

Мичи закрыла дверь. Минахо-нээсан достала из кармана маленький пульт и нажала на кнопку.

Щелк.

Дверь снова заперлась.

— Это электронный ключ. Дверь не откроется, пока я этого не сделаю.

Минахо-нээсан положила пульт обратно.

— Мисудзу-сан, Мегуми-сан, сядьте там. Ты иди туда. Мичи-сан, тебе придется охранять, потому извини, но постой пока все не закончится.

Все сели на диван с противоположной стороны от Юкино. Я находился по правую руку от Минахо-нээсан. Мисудзу и Мегу были слева.

— Так какое у вас ко мне дело?

Спросила Юкино, открыв очередную упаковку умаибо и начав есть.

— Мы хотим обсудить что с тобой делать в дальше.

Посмеялась Минахо-нээсан.

— Дальше?

Сказала Юкино не переставая жевать. О, она просто притворяется, хотя на самом деле напугана. Именно поэтому она и продолжает есть. Она это делает, чтобы снять напряжение. Юкино всегда была плоха в общении с Минахо-нээсан напрямую.

— Точнее мы бы хотели услышать, что ты попросишь.

Минахо-нээсан использует первую карту.

— О, понятно, моя просьба…!

Но Минахо-нээсан остановила ее на полуслове.

— Мы думаем, что делать с твоим телом после смерти!

Юкино потеряла дар речи.

— Ты хочешь быть похороненной в могиле клана Ширасака? Или чтобы твое тело выбросили где-нибудь в океане? Будет немного проблематично это узнать, если мы не спросим этого, пока ты жива.

Полу-съеденный умаибо выпал из руки Юкино.

— В-вы собираетесь меня убить? — Ох, а я когда-то хотела сделать по-другому?

Улыбнулась Минахо-нээсан.

— Но разве вы не хотели, чтобы я родила его ребенка? — О, вместо тебя это сделает Маика-сан. Она достойна уважения, решилась стать матерью еще будучи в средней школе.

На самом деле Мане было запрещено становиться беременной до того, как он забеременеет. Но Юкино об этом не знает.

— В начале я планировала убить Маику-сан. Но она ударилась лбом в пол и умоляла стать его секс-рабыней, потому я и пощадила ее.

О, я кажется понимаю цель Минахо-нээсан. Она специально разговаривает на уровне Юкино. Не говоря правду. Но она заставляет Юкино поверить в то, что она говорит.

— Кстати говоря, Юкино, ты ведь не занималась с ним сексом сто раз, да?

Да, это было первоначальное соглашение.

— Маика-сан уже превзошла это количество. Он продолжал ее насиловать без перерыва начиная с позавчера и до сегодняшней ночи. Ее рот, киска и даже анус. Сейчас она стала достойной секс-рабыней и не может думать ни о чем кроме как о том, чтобы ублажить его.

Минахо-нээсан засмеялась. Юкино же задрожала. Кто бы мог подумать, что Минахо-нээсан на такое способна.

— Маика-сан ведь всегда огрызалась, когда говорила с тобой, да? Она умная, в отличие от тебя, Юкино-сан. Она понимает, что, если даже на миг покажет, что на одной с тобой стороне, мы ее сразу убьем. — Это жестоко. Вы просто демоны!

Юкино в это поверила.

— Единственный, кто тут демон – это твой отец. Мы сделаем все что угодно, чтобы отомстить ему.

Сказала Минахо-нээсан.

— Но я то какое к этому имею отношение? — Прямое. Ты – дочь Ширасаки Суске. — Я всего лишь его дочь! Я ничего плохого вам не сделала!

Заплакала Юкино.

— Я тоже думала об этом много раз, когда твой отец насиловал и делал мне больно. — Я ничего об этом не знала! — Так лучше. В любом случае ты, Юкино-сан, умрешь на глазах у Ширасаки Суске.

Минахо-нээсан задавила своим присутствием Юкино.

— Не так давно он умолял на коленях: «пожалуйста пощадите мою дочь. Мне без разницы что случится со мной»

Это ложь. Ширасака Суске бросил Маику. Причина почему мы не убирали охрану от Юкино потому что ее любит Ширасака Морицугу. Их отец ничего не сказал по поводу безопасности своей семьи.

— И тогда я решила. Я убью тебя на глазах того человека. Не получится мести лучше, чем эта. — П-почему?!

Юкино была уже на грани паники

— Почему, ты спрашиваешь? Ширасака Суске убил мою сестру. И детей в наших животах. У нас не получится свести счеты, пока ты, Юкино-сан, не умрешь.

Сказала Минахо-нээсан тихо.

— Н-не может быть.

Юкино посмотрела на меня. Я же отвел свой взгляд.

— Можешь не просить его о помощи, даже он не может остановить эту месть. Тем более, что я не одна ненавижу Ширасаку Суске. Он убил и ее мать тоже, да, Мегуми?!

Минахо-нээсан передала эстафету Мегу.

— Да, Минахо-сан.

Мегу пристально посмотрела на Юкино.

— Ширасака Суске так же убил мать, которая дала мне жизнь. — Мегуми, ты. — Я никогда его не прощу.

До этого момента Юкино говорила, что никогда не простит. Теперь же Мегу вернула ей эту фразу.

— Но, Мегуми, он ведь твой отец!

Тихо сказала Юкино, будто пытаясь удостовериться в этом.

— А раз так-то помоги ему! — Зачем?!!

Твердо ответила ей Мегуми.

— Что для меня сделал Ширасака-сан!? Ответь мне! — Ты жива, благодаря родственникам из дома Ширасака, разве нет! — ТО есть ты говоришь, что я должна быть ему благодарна?! — Да! Ты бы была мертва без влияния дома Ширасака!

Мегу и дом Ямамине давно уже находились под контролем дома Ширасака.

— Это отношение уже давно окончено.

Сказала Минахо-нээсан Юкино.

— Юкино-сан, ты ведь тоже это знаешь. Клану Ширасака пришел конец.Коузуки-сама положил конец его существованию. Так ведь, Мисудзу-сан?

В этот раз она обратилась к Мисудзу.

— Да, я попросила дедушку избавиться от дома Ширасака. Приемный отец Мегуми-сан будет работать в доме Коузуки.

На самом деле у Мисудзу пока что нет такого влияния.

— Постой те ка, подождите секундочку. — Я Коузуки Мисудзу. Юкино-сан, ты знаешь, насколько мои слова влиятельны.

Юкино так же встретилась и с дедулей в отеле. Тогда же она увидела и могущество дома Коузуки.

— Д-да кого это сейчас волнует! Мегуми все равно должна вернуть доброту, оказанную нами, разве нет?! Так пускай сделает это сейчас!

Юкино до сих пор не отстает от Мегу.

— Юкино, ты это говоришь в серьез?

Спросила Мегу с холодным взглядом.

— Ты хоть раз была добра ко мне?

Юкино.

— Я-Я, да. Я была добра к тебе. — Тогда скажи это. Скажи мне, когда ты была ко мне добра. Назови хоть один раз! Трусиха!!!

Дом Ямамине был слаб, потому Юкино постоянно выдвигала глупые требования. Мегу была единственной кому нельзя было носить красивую одежду во время приемов. Когда в средней школе она получала лучшие результаты в баскетболе, ее заставили уйти из клуба. Ее вынудили отказаться от поступления в лучшую старшую школу, куда он могла поступить после сдачи экзаменов. И подобные вещи ее всегда заставляли делать.

— Ты хоть знаешь как жестоко дом Ширасака относился к моему дому Ямамине?!!

Мегу выплеснула всю свою ярость на Юкино.

— Ну уж извини, ничего с этим не поделаешь! Я ненавижу тебя! Мегуми!

Юкино рефлекторно сорвалась. Вот такой вот она человек. Она всегда действует безответственно под влиянием своих эмоций в какой-либо момент.

— Почему такая как ты – незаконнорожденная дочь папы!

Юкино посмотрела с ненавистью на Мегу. Она уже не думала о том, в каком положении находится.

— Это не моя вина!

Выплюнула Мегу.

— Спасибо, Юкино, благодаря тебе я могу вылечить свое сердце.

Мегу.

— Я тоже тебя ненавижу, Юкино. Потому я не буду сожалеть, даже если ты погибнешь.

Юкино пошатнулся от такого. Она поняла, что лишь глубже загнала себя в угол.

— П-почему?! — Юкино-сан, ты действительно туго соображаешь.

Засмеялась Минахо-нээсан.

— Сама подумай, если бы ты была на месте Мегуми, то помогла бы ты в такой ситуации? — Но человек же умрет. Меня убьют!!! — Да. Это неизбежно. В конце концов тебя никто не хочет спасти.

Юкино посмотрела на наши лица. Мегу ответила ей взглядом полным ненависти. Мичи ответила безэмоциональным видом. Мисудзу отвела взгляд. В конце концов она перевела свой взгляд на меня.

— Ты уверен? Ты ведь понимаешь, что я такими темпами погибну?!

Я.

— Да. Ты умрешь. Мы тебя убьем. И что с того?

Ответила ей Минахо-нээсан до того, как я успел вставить хоть слово.

— Юкино-сан, в твоем спасении ведь нет выгоды, так? Разве ты этого сама не знаешь? — Выгода? — Что ты можешь делать? Что ты нам сделаешь, чтобы мы пощадили тебя? — Я.

Юкино поежилась.

— Она есть. В моем спасении есть выгода! — Ох, и какая же?

Спросила Минахо-нээсан.

— Э-это.

Юкино не может подобрать слов.

— Ты ничего из себя не представляешь кроме как издевающуюся идиотку. — Н-нет. Я…

Юкино пытается возразить Минахо-нээсан, но у нее это плохо получается.

— Ну и? Сейчас ты просто девчонка, которая не может ничего делать, кроме как плакать, разве нет? — Я-Я дочь дома Ширасака! Я отличаюсь от вас! — И как же? — У меня есть гордость!

Минахо-нээсан засмеялась. Это была насмешка над дуростью Юкино.

— Ты хоть сама-то понимаешь, что выглядишь глупо, когда такое говоришь?

Дом Ширасака уже находится на пути разрушения. Да и в первую очередь, в этой комнате сейчас находится Мисудзу, дочь дома Коузуки, самого знатного дома Японии, так что бессмысленно говорить о превосходстве дома Ширасака в данном контексте.

— Угу. Замолчите! Замолчите! Замолчите!

Юкино была переполнена негодованием. Из ее глаз потекли слезы.

— Ну и что? Ты не можешь ответить и потому начала плакать? Какая же ты скучная. Ну что ж, тогда можешь вот так же плакать, когда будешь умирать перед своим отцом.

Сказала Минахо-нээсан.

— Тогда Ширасака Суске будет мучаться, видя твою смерть. — Демон, ты просто демон. Сумасшедшая!!

Непонимание Юкино превратилось в ненависть, которую она попыталась выплеснуть на Минахо-нээсан. Это была обычная Юкино. Когда все идет не так, как хочет она хочет, Юкино начинает плакать, теряя контроль над своими эмоциями. Она даже не пытается решить проблему.

— Шумная. Мичи-сан заткни ее пожалуйста.

Минахо-нээсан обратилась к Мичи.

— Хорошо.

Мичи.

— Тхооо!!!

Она резко ударила в горло Юкино.

— Агх…!!!

Плачущая Юкино моментально остановилась.

— Древний стиль боевых искусств Кудо, «Тенкиба». Я остановила твое дыхание.

Мичи не использовала много силы. Но лицо Юкино уже покраснело. Она отчаянно пытается вдохнуть, открывая и закрывая рот. Но ее мышцы сжались и не давали ей этого сделать.

— Этого должно хватить.

Сказала Минахо-нээсан Мичи, когда лицо Юкино начало становиться синим.

— Хаа!

Мичи снова нанесла удар.

— Аааухх!!

Тело Юкино сразу расслабилось. Шмяк, она упала с дивана.

— Хаааааа, хааааа, хааааа.

Дыхание Юкино было прерывистым. Все тело дрожало в судорогах. Она не могла даже встать.

— Да, это достаточно хорошо. Эй, Юкино-сан, хочешь умереть от удушья?

Спросила Минахо-нээсан.

— Ты будешь умирать медленно. Твое сознание будет постепенно уходить. Это будет просто ужасно.

Юкино, будучи все еще обессиленно посмотрела на Минахо-нээсан с дивана.

— Н-нет.

Ответила она хмуро.

— Это ужасает, чувствовать, как ты теряешь контроль над своим телом, да? Мне тоже довелось такое испытать. Когда твой отец привел врача, чтобы сделать аборт, и анестезия сработала не так как должна была. Мое тело онемело и это было просто ужасно. Юкино-сан, я дам испытать тебе то же самое.

Спокойно говорила Минахо-нээсан.

— Н-нет, я…

Юкино схватилась за край дивана, пытаясь вздохнуть, и отчаянно попыталась поднять свое тело.

— Я должна сбежать. Я должна убраться отсюда!!

Юкино никуда не может убежать, но она все равно отчаянно пыталась ползти, пытаясь уйти куда-нибудь.

— Мичи-сан. — Хеййя!!

Мичи снова ударила Юкино в горло.

— Хагххуу!!!

Юкино снова потеряла возможность дышать.

— Этого достаточно. — Тооохаас!

Мичи снова ударила Юкино.

— Хааааа, хааааа, хаааа

Полностью измотанная, Юкино едва-едва шевелилась. Она снова набрала воздуха в свои легкие.

— Я была рада наконец поговорить с тобой, Юкино. Твоя казнь будет череез час. Можешь есть сколько хочешь.

Минах-нээсан поднялась.

— Пойдемте.

Мы так же встали.

— Мегуми, ты хочешь что-нибудь сказать Юкино-сан?

Спросила Минахо-нээсан, на что Мегу:

— Нет, ничего. В конце концов, Юкино скоро умрет.

Холодно сказала она Юкино, катающаяся по дивану бросила холодный взгляд на Мегу. И снова из ее глаз потекли слезы.

Мисудзу-сан, что насчет тебя?

Минахо-нээсан повернулась к Мисудзу. И та…

— Хм, Юкино-сан, я тебя не так хорошо знаю, но позволю мне сказать это…

Она посмотрела на Юкино сверху вниз.

— Почему ты ни разу не сказала даже простого «Помогите мне»?

Глаза Юкино широко раскрылись.

— Если бы я была на твоем месте, Юкино-сан, я бы все делала по-другому. Моим бы решением было склонить голову с самого начала и отчаянно бы говорила: «Пожалуйста, пощадите меня. Я сделаю все что угодно.» — Ну, ничего не пожелаешь. У Юкино есть гордость дома Ширасака.

Сказала Мегу.

— Разве ты не знаешь, Юкино, что это дом твоего врага и тут никто тебя не спасет? В конце концов все ненавидят твоего отца. — Мисудзу-сан, все бесполезно, нет смысла ей что-либо говорить.

Юкино все еще тяжело дышала. Она пока что не могла говорить.

— Ведь Юкино идиотка. И даже могила ее не исправит.

Минахо-нээсан посмотрела на меня.

— И что насчет тебя?

Я.

— Юкино, ты хочешь умереть?

Спросил я прямо.

— Нет. — Что? Я тебя не слышал.

Из глаз Юкино снова потекли слезы.

— Я не хочу умереть.

Она собралась с силами и ответила.

— Понятно. Ну тогда, постарайся.

Ответил я.

— Эй ты, может поможешь мне?

Юкино посмотрела на меня.

— Нет.

— Сказал я.

— П-почему?

Юкино.

— Разве так просят о помощи?

Я.

— Напомни-ка мне, в каких мы находимся отношениях?

Да. Я.

— Я – насильник, а ты – жертва. — Да, и потому ты должен мне помочь.

Юкино посмотрела на меня со вновь загоревшимся взглядом.

— Не верно! Единственное что нас связывает – это насилие и ничего более.

Понятно. Юкино и я были случайно связаны удовольствием, получаемым от секса. Я не могу отрицать этого.

— Я твой враг! Я не должен тебе помогать! — Но, но ты же любишь меня, разве нет?

Эта дура.— Да ни за что в жизни я не буду любить девушку, которая ненавидит меня!!

Юкино широко раскрыла глаза.

— Ты много раз делала из меня дурака! Всегда недооценивала меня!

Ах. Моя первая любовь заканчивается сейчас. Я наношу последний удар по своей первой любви к Юкино, зародившейся во время вступительной церемонии.

— Я ненавижу тебя, Юкино!!!

Глава 465 – Крайности отчаяния.

— Быть не может.

Юкино ошеломлённо смотрит на меня.

— Я не верю, что ты меня ненавидишь!

Минахо-нээсан говорит с Юкино.

— Ты так и не можешь понять, да, это правда, что он любил тебя.

— Именно, он всё время смотрел на меня! Он постоянно пялился на меня таким отвратительным взглядом!

— Но он больше тебя не любит.

— Это не правда!

Кричит Юкино.

— Уверена? Разве это не очевидно, что он тебя ненавидит?

Мегу говорит Юкино.

— В конце концов, Юкино сделала всё, чтобы Йоши-кун тебя возненавидел.

Тело Юкино дрожит.

— Ты ненавидишь меня?

— Да, я ненавижу тебя, Юкино.

Сказал я.

Если это доведёт Юкино до крайности, то у меня не было другого выбора.

Юкино недооценивает меня, она всё ещё верит, что я приду и спасу её, когда это закончится.

Она будет держаться за свою гордость вместо того, чтобы постараться выжить.

При таком раскладе у неё нет будущего.

— Т-ты изнасиловал меня, разрешил мою жизнь.

Юкино. Юкино смотрит на меня.

— Да, это так.

— Тогда разве ты не обязан помочь мне? Ты должен заглаживать свои грехи до конца жизни!!

Я

— Ни за что. Я уже всё решил.

Лицо Юкино горит от гнева.

— Что ты сказал?! Ты демон! Демон насильник!

— Ты такая шумная, заткнись!

Я кричу на Юкино.

— Если она снова начнёт орать, то я разрешаю убить её. Мичи.

— Да, Господин.

Мичи показывает свой кулак Юкино.

— Ты не умрёшь быстро. Ты будешь умирать самой долгой и мучительной смертью из всех возможных.

— П-подождите!

Юкино перепугалась.

— Как я уже сказал, заткнись.

Я кричу на Юкино.

— Юкино, я являюсь членом преступной организации, Чёрный Лес. Смекаешь, а? Не будь наивной. Мне абсолютно плевать на твою жизнь!

Я смотрю на свою руку.

— Этой рукой я держал оружие и убил Цезарио Виолу. Юкино, разве ты не была там, не видела всё это?

— Вот именно, ты убийца!

Юкино испуганно смотрит на меня.

— Ты не думаешь, что довольно глупо выпрашивать компенсацию или помощь у убийцы?

Глупо ожидать сочувствия от преступника.

— Т-ты правда хочешь убить меня!?

— Это неизбежно!

Я использую последний аргумент.

— Если ты не умрёшь, то месть Минахо-нээсан не свершится.

Юкино скрипит зубами.

Страх смерти объял Юкино.

— П-полиция поймает вас. На что вы рассчитываете вообще?!

Юкино отчаянно пытается спорить со мной.

— Почему мы должна бояться полиции, когда нас прикрывает дом Кудзуки?

Сказал я.

— Верно, Мисузу?

— Да, с властью дома Кудзуки возможно всё.

— Мы сможем быстро избавиться от тела Юкино.

Сказал я.

— Тогда давайте вернёмся к теме разговора. Куда нам выбросить твой труп? По крайней мере, я хотел бы услышать твоё последнее желание.

Минахо-нээсан продолжает мою речь.

— Если мы закопаем тебя в горах, то собаки отроют до тебя. А если выбросим в море, то ты всплывёшь. Марго присматривает бетономешалку на всякий случай. Итак, где хочешь быть похороненной?

— Н-нет.

— Если бы ты была хорошей девочкой, то я бы подумала о том, чтобы закопать тебя на кладбище клана Ширасаки, но так как ты вела себя плохо, я приняла другое решение. Такая девочка, как ты, заслуживает быть зацементированной.

— Э-это…

— Может всё-таки ты хочешь быть залитой бетоном заживо? Бетон довольно тяжёлый, так что, когда он дойдёт до талии, ты уже не сможешь вырваться. А затем мы зальём тебя по шею. Ты умрёшь от голода.

Минахо-нээсан смеётся.

— Н-нет, я не хочу этого.

Юкино смотрит на меня, ища помощь.

— Ничего не случится, даже если ты будешь пялиться на меня. Это неизбежно, ты всё время держала меня за дурачка, Юкино. Я не помогу тебе.

— Я… я… я!

Юкино загнана в угол.

Затем высказывается Мичи.

— Ты не хочешь умирать?

Глаза Юкино расширяются.

— Я не хочу умирать! Это же очевидно!

— Тогда почему ты не умоляешь нас?

Мичи говорит хладнокровно.

Мисузу говорила Юкино то же самое.

— Почему бы тебе не встать на колени и молить: «Я сделаю, что угодно, пожалуйста, пощадите меня», разве не это ты должна делать?

Юкино

— Но я даже не знаю, пощадите ли вы меня или нет, если я буду умолять вас!

Что?

— Какой тогда смысл просить у вас пощады, если в этом нет уверенности.

Идиотизм Юкино и могила не исправит.

Ты не узнаешь, пока не попробуешь!

— Понятно, тогда можешь забрать свою гордость в могилу.

Сказала Минахо-нээсан.

— Серьёзно, ты беспомощная девочка. Юкино-сан, ты осталась одна в этом мире. Никто не придёт, чтобы помочь тебе.

Слова Минахо-нээсан задевают сердце Юкино.

— До сих пор у тебя был человек, которой защищал тебя. Прощал весь твой эгоизм. Но мир изменился. У тебя больше нет союзника.

Юкино молча слушает Минахо-нээсан.

— У нас твой отец, и мы скоро убьём его. Это решено. Ширасаки Морицугу, который долго защищал тебя, облажался. Дом Ширасаки объявил об изгнании Ширасаки Сусуке и его семьи. Твоя мать и дедушка, Ичикава-сан, уже отказались от тебя.

У Юкино нет родственников, на которых можно положиться.

— О злодеяниях твоего отца известно по всему миру. Сейчас никто не решится защищать Ширасаки Сусуке в Японии. Твои одноклассники, даже школьные друзья, больше не хотят приближаться к тебе.

Весь мир считает отца Юкино воплощением зла.

— И наконец, люди видели твоё голое тело, сцену потери девственности и развратный секс. Ты скандальная персона. Никто не воспримет тебя всерьёз. Даже Эндо-кун думает только о том, чтобы тебя трахнуть! Естественно, любовь и брак будут невозможны. В конце концов, все видели порнушку с тобой. Люди всегда будут смотреть на тебя с презрением.

Жизнь Юкино обречена.

— Ты всё ещё хочешь жить? Будь я на твоём месте, то я бы убила себя. Ты явно не такая паинька, чтобы не совершать суицид.

Слова Минахо-нээсан постепенно разрушают психику Юкино.

— Я-я.

— Я ещё не договорила!

Минахо-нээсан затыкает её.

— Я только начала. Юкино-сан, ты чувствительный человек. Ты такая тупая, что даже не можешь понять простых теорий, которые могут понять ученики начальной школы. Но твои чувства остры.

Сказав это, Минахо-нээсан поворачивается ко мне.

— Да. Твои ощущения тебе не врали. Этот человек любил тебя раньше. Я откладывала твоё убийство из-за этого человека. Он твой единственный спасательный круг.

Я

— Тем не менее, ты тупая юная леди. Ты отбросила свой спасательный круг. Ты растратила всю его любовь впустую.

— Я.

Юкино плачет.

— Ничего не могу с этим поделать. Этот человек не в моём вкусе!

А?

— Этот парень хорош в сексе, и всё! Его лицо среднее, имя не благородное, он не спортсмен. Я бы ни за что тебя не полюбила! Ты не тот человек, с которым я бы хотела встречаться!

Юкино проливает слёзы.

— Он плохой! Я никогда не полюблю его!

— Тогда почему Юкино пришла сюда?! Ты сбежала из дома Ичикава-сан и прибежала сюда в надежде на Йоши-куна, не так ли?!

Сказала Мегу.

— Да я и не хотела! Но у меня не было выбора! Он единственный, на кого я могла положиться!!

Юкино смотрит на меня с ненавистью, проливая слёзы.

— Вот поэтому я решилась на это! Он любил меня, так что он должен был помочь мне, я бы могла заниматься с ним сексом время от времени и как-нибудь терпеть этого парня! Поэтому я пришла сюда!

И это её причина?

— Ох, какая неудача, ведь он уже ненавидит Юкино-сан.

Спокойно говорит Минахо-нээсан.

— Боже, и что мне делать?!

Кричит Юкино.

Ответ один.

— Умри.

— А?!

— У тебя нет другого выбора, просто умри, Юкино!!!

Юкино с трудом дышит.

— Правильно. Я думаю, что Юкино лучше умереть.

Сказала Мегу.

— Какое совпадение, и я того же мнения, Юкино-сан должна умереть.

Сказала Минахо-нээсан.

— Мне будет нисколько не жаль, если Юкино умрёт.

Сказала Мисузу.

— Тогда кончаем её?

Мичи смотрит на меня.

— Подожди, Мичи. Пойдём по первоначальному плану, убьём Юкино на глазах у её отца.

— Да, убьём её самым ужасным и медленным способом.

Сказала Минахо-нээсан.

Что это за звук?

А, Юкино описалась.

Пар поднимается с дивана, на котором сидит Юкино.

— Ох, что, вот так ты решила пописать последний раз в жизни?

Слова Минахо-нээсан как всегда грубы.

— А, а, а, я.

— Хватит. Всё уже было решено, но Юкино удивила. Я возненавидела тебя в три раза сильнее, чем раньше, всего за пять минут общение с тобой.

Сказала Минахо-нээсан. Мегу

— Я тоже. Я почувствую облегчение, когда ты умрёшь. Я бы хотела, чтобы ты покинула этот мир как можно скорее.

Мисузу тоже

— Я тоже не хочу увидеть тебя снова.

— Да, я тебя реально ненавижу. Я ненавижу таких женщин, как Юкино.

Сказал я.

— Я, я, я, я, я.

Юкино

Она запаниковала, когда мы единодушно приговорили её.

— Достаточно. Это ужасно.

Мичи посмотрела на Юкино и сказала.

— Идём. Я больше не хочу с ней разговаривать. Это пустая трата времени.

— Прощай, Юкино, на твоей могиле не будет цветов.

— Служба безопасности Кудзуки избавится от твоего тела. Я свяжусь с Дедушкой.

Минахо-нээсан, Мегу, Мисузу.

Все они направляются к двери.

Я ничего не говорю Юкино.

Я просто смотрю на неё с презрением.

— Казнь через час.

Мичи говорит Юкино.

Затем.

— П-подождите, подождите!

Юкино встаёт с дивана.

Затем она упирается руками на пол, мокрый от её мочи.

— П-пожалуйста, я умоляю вас, я не хочу умирать, я не хочу умирать!!!

Юкино кланяется лбом до пола.

— К сожалению, если бы это было пять минут назад, то мы бы ещё подумали. Слишком поздно.

Сказала Минахо-нээсан.

— Н-не говорите так, пожалуйста! Я сделаю всё! Всё! Пожалуйста, не убивайте меня! Пожалуйста, не убивайте!

Юкино позорно и безнадёжно стоит на коленях в собственной моче.

— Я не хочу умирать, я не хочу умирать!!!

Юкино отринула стыд, честь и даже гордость.

Она отчаяно молит нас, не заботясь о своём виде.

— Ты действительно не хочешь умирать?

Спросила Минахо-нээсан.

— Да, я не хочу умирать! Я не хочу умирать!

Кричит Юкино.

— Ты действительно сделаешь всё?

— Да! Я сделаю всё! Пожалуйста! Не убивайте меня!

Минахо-нээсан улыбается.

— Ох, понятно. Тогда ты предашь своего отца?

— ... ?!

Юкино поднимает голову.

— Как ты знаешь, наша главная цель – Ширасаки Сусуке. А ты просто оказалась рядом.

Минахо-нээсан говорит Юкино.

— Мы хотим реализовать как можно более жестокую месть Ширасаки Сусуке.

На лице Минахо-нээсан появляется дьявольская улыбка.

— Тебе не кажется, что будет куда жёстче, если любимая дочь этого человека предаст его, а не просто умрёт у него на глазах?

Так Минахо-нээсан изначально это планировала?

Юкино упрямая и эгоистичная, нам потребовалось так много времени, чтобы сломать её.

— Что будешь делать, Юкино-сан, предашь ли ты своего любимого папу? Если решишься, мы тебя пощадим.

Юкино

— Я-я понимаю.

Она снова кланяется Минахо-нээсан.

— Я-я предам папу.

Слёзы Юкино падают в лужу мои на полу.

— Вот и хорошо, твоё предательство доведёт Ширасаки Сусуке до глубочайшего отчаяния. Ты ведь не против, что отец возненавидит тебя за это?

— Я сделаю всё, чтобы выжить.

Сказала Юкино.

— Тогда поговорим о деталях.

Минахо-нээсан возвращается к дивану.

Юкино попыталась встать с пола, но

— Так и сиди, Юкино-сан.

Минахо-нээсан останавливает Юкино.

— Пол как раз подходит для такой девочки, как ты, да? Дочери, которая предаст своего отца, самое место в собственной моче.

Юкино молча сидит на полу.

— Позволь мне сказать заранее. Если попытаешься хоть вякнуть против нас, то умрёшь. Больше никаких разговоров после. Я не доверяю Юкино-сан.

Сказала Минахо-нээсан.

— Это не только условие на сегодня, а также на всю твою жизнь. Если ты ослушаешься нас, нет, хотя бы появится намёк на предательство, мы убьём тебя. Марго, Кёко-сан, Мичи-сан и даже служба безопасности Кудзуки, много кто сможет убить тебя. Неважно как далеко ты убежишь, мы тебя из-под земли достанем и убьём. Самым мучительным способом.

Юкино молчит.

— Ох, молчание – знак согласия?

— Я-я понимаю.

Юкино нервно отвечает.

— Послушай, я обещаю не убивать тебя до следующего дня. Если я передумаю, то ты умрёшь в ближайшее время. Я ненавижу тебя. Я всё ещё желаю твоей смерти. Поэтому внимательно следи за собой, чтобы я не передумала.

Юкино трясётся.

— Юкино, отвечай?!

Кричу я.

— Д-да, я понимаю!

— Не «я понимаю», а «конечно»

— Конечно!!

Минахо-нээсан поворачивается ко мне.

— Не нужно заморачиваться насчёт её слов. Юкино-сан – дура, у неё нет нормальных манер. Бессмысленно ожидать от неё этого. Она бесполезный мусор в конце концов.

Она основательно оскорбляет Юкино.

— Всё нормально, в любом случае, она сделай что-нибудь этакое и разозлит меня. Она безмозглая дура в конце концов. Так что Марго приготовит бетономешалку и мешки с цементом на всякий случай.

Юкино охвачена страхом.

— Юкино-сан, подними свою голову. Я расскажу тебе о том, как ты предашь своего отца.

Сказала Минахо-нээсан. Юкино робко подняла голову.

— Присаживайтесь тоже.

Мегу, Мисузу и я снова садимся на диван.

Мичи продолжает стоять и запугивать Юкино.

◇　◇　◇

— На этом всё, ты поняла, Юкино-сан?

— Д-да, я поняла.

Ответив, Юкино встрепенулась.

— Нет, я-я сделаю.

Она склоняет голову перед Минахо-нээсан.

— Понятно, покажи мне свой живот.

— А?

— Ты не слышала меня? Сними юбку, спусти трусики и обнажи нижнюю часть живота.

Приказывает Минахо-нээсан. Юкино встаёт и снимает свою юбку.

Кажется, она больше не чувствует смущения.

Затем она снимает трусики.

— Т-так достаточно?

Нижняя половина тела Юкино оголена.

— Какая же ты никчёмная девочка.

Сказала Минахо-нээсан.

— Как давно ты брилась? Так трудно следить за собой?

Лобковые волосы Юкино выросли до щетины.

— П-простите.

— Ладно, какая разница, оставим это в стороне.

Минахо-нээсан поворачивается ко мне.

— Ты больше не хочешь, чтобы это оставалось, не так ли?

Ярко-зелёная татуировка 吉田 блестит на животе Юкино.

Говорят, что её можно убрать с помощью специальных химикатов.

— Пока твоё имя есть у неё на животе, это может сбивать с толку.

Да.

Я не хочу видеть эту татуировку.

— Да, я больше не хочу этого, Минахо-нээсан.

— Понятно.

Минахо-нээсан достаёт устройство из своей сумки.

— Тогда я кое-что сделаю с ней.

А?

Минахо-нээсан не удаляет татуировку, а добивает её.

Изумрудно-зелёная татуировка 吉田 превращается в 嘉甲.

— Йоши ку?

Я неосознанно читаю это вслух.

Что это значит?

— Йошихара Кудзу – босс якудза. Если мы сделаем это, то Ширасаки Сусуке покажется, что Йошихара Кудзуки изнасиловал Юкино-сан, как думаешь?

Я удивлён.

— Не двигайся какое-то время, пусть хна подсохнет.

Юкино смотрит на надпись, оставленную на её животе.

С добавлением низа, слова стали в два раза больше, чем раньше.

— Юкино, ответ?

Я говорю в спешке.

— Ах, да, да, я поняла, нет, конечно!

Юкино отвечает в панике.

◇　◇　◇

Мы выходим из гостиной, оставляя Юкино позади.

Она будет последней в очерёдности.

Осталось только дождаться Марго-сан.

— Минахо-нээсан, спасибо.

Я закрываю дверь и благодарю её.

Каждая комната в особняке звукоизолирована, чтобы гости спокойно занимались сексом с проститутками.

Юкино не слышит нашего разговора в коридоре.

— Похоже Юкино не умрёт.

Я думаю, что мы еле справились.

Если бы Юкино не уступила Минахо-нээсан, склонив голову и попросив пощады, то мы бы не смогли спасти Юкино.

В конце концов Юкино сломалась под групповым прессингом.

Серьёзно, какая же она проблемная.

На неё уходит много времени и усилий.

— Знаете ли вы трёх сестёр Чехова?

Внезапно спрашивает Минахо-нээсан.

— Нет, не знаю.

— Мегуми?

— Я тоже.

— Мисузу-сан, а ты?

— Да, Мичи и я смотрели выступление московского театра в Японии.

Мисузу кивает, улыбаясь.

— Чехов, захватывающий драматург, он пишет, что после отчаянья появляется облегчение.

Минахо-нээсан улыбается мне.

— Действие пьесы происходит в отдалённой сельской местности России, три сестры приехали из Москвы со своим отцом-солдатом, но они не хотят быть похороненными в такой глуши. Они верят, что когда-нибудь смогут вернуться в большой город, Москву.

Минахо-нээсан, к чему этот разговор?

— В первом акте три сестры уверены, что вернутся в Москву. Они верят, что когда-нибудь вернутся. Во втором акте три сестры постепенно приживаются в глуши. Но всё ещё думают, что смогут вернуться в Москву. В третьем акте у них появляются сомнения насчёт возвращения. Затем.

Минахо-нээсан смотрит на меня.

— В последнем акте сёстры сдаются, они признают, что больше не смогут вернуться в Москву. Они оставляют надежду. Да, они отчаялись, но сделав это, они словно освежились.

Словно груз с плеч упал.

— Пока остаётся хоть один процент надежды, люди продолжат страдать. В тот момент, когда надежда становится нулевой, ты освобождаешься от одержимости, которая мучает тебя, и твой разум освобождается. В случае с работой Чехова, отчаяние – это спасение для их сердец. Он странный автор. Нет никого, кто писал бы как Чехов, у него ещё есть «Вишнёвый сад» и «Дядя Ваня». На последнем этапе, когда вся надежда пропадает, человеческий разум освобождается.

— Понятно.

Минахо-нээсан гладит мои щёки.

— Каково это быть в отчаянии?

— А?

Оглядываюсь вокруг, не только Минахо-нээсан, а также Мисузу, Мегу и Мичи смотрят на меня.

— Твои любовные чувства не достигли Юкино-сан.

Минахо-нээсан.

— Юкино-сан до самого конца не замечала твои чувства.

Да.

— Отчаяние. Затем ты наконец освобождаешься от одержимости.

— Верно, Данна-сама, мы здесь ради тебя.

— Точно-точно, мы с тобой, Йоши-кун.

— Я тоже на твоей стороне.

Мисузу, Мегу, Мичи.

— Я.

Слёзы идут из моих глаз.

Ох.

Я.

— В этом нет ничего зазорного. Поплачь сколько хочешь.

Я плачу в грудь Минахо-нээсан.

Я понимаю.

Моя любовь к Юкино подошла к концу.

Глава 466 – Воображение.

— Юкино не настолько плохая девочка.

Мы вернулись в столовую.

Только Минахо-нээсан пошла в другую комнату для встречи.

Мисузу, Мегу и Мичи обнимаются со мной.

— Она тоже добрая, но по-своему.

Во время церемонии посвящения именно Юкино общалась со мной, когда я чувствовал себя подавленным после исчезновения моего отца.

— Я знаю.

Отвечает Мегу.

— Но Юкино проявляет доброту по своей прихоти. Порой она даже высказывает сожаление, когда в беду попадает человек, не связанный с ней. Это девочка никогда не проявляет терпеливость к людям, которых ненавидит.

Юкино всегда угнетала Мегу.

Я тоже могу понять чувства Мегу.

Но.

Юкино была той, кто проявила доброту ко мне, когда я переживал тяжёлые времена.

— Держи чай, Они-тян.

Мана принесла нам чай.

— Спасибо.

Я поднимаю чашку и делаю глоток.

Какой ароматный чай. Тепло.

Мана раздаёт чашки Мисузу и остальным.

В другой части столовой Рурико играет с Агнес и Мао-тян.

Нэи и Нагиса ушли в другую комнату, сказав, что им нужно заняться подготовкой.

— Они-тян, спасибо.

Внезапно говорит мне Мана.

— Ты не позволишь Юкино умереть, да?

Мана.

— Какая бы она не была, она всё ещё моя сестра, поэтому мне кажется, что стоит сказать спасибо.

Говорит Мана, испытывая сложные чувства.

— В конце концов, она не понимала чувства Они-тян и только шумела, не так ли?

Мана хорошо знает свою сестру.

— Она больше не будет шуметь, мы сказали ей, что она умрёт, если только заикнётся против нас.

— Ох, Юкино-сан настолько опустилась?

Мана вздыхает.

— Я думаю, её и могила не исправит.

Я ставлю чашку.

— Иди сюда, Мана.

— Угу.

Я обнимаю Мана.

Я потираю её спинку.

— Фуу, я чувствую облегчение, когда Они-тян обнимает меня.

— Я тоже, Мана.

Её тепло словно исцеляет меня.

— Агнес-тян тоже.

Мана смотрит на меня и говорит.

— Агнес-тян нервничает в последнее время.

— Да.

Мана направляется к Агнес.

— Агнес-тян, давай поменяемся. Они-тян зовёт тебя. Мана поиграет с Мао-тян.

— Да, десу.

Агнес подходит ко мне маленькими шажочками.

— Что такое, десу, Папа?

Агнес привязалась ко мне.

— Да, подойди сюда.

Я обнимаю Агнес.

— Папа.

Агнес улыбается мне.

— Агнес, ты такая милая.

Она молочно-белая блондинка. Светлая кожа. Голубые глаза.

Агнес словно ангелочек.

Позже, я буду трахать эту маленькую девочку.

— Папа.

— Что такое, Агнес?

— Обними меня крепче.

— Конечно.

Я обнимаю Агнес крепче.

— Я видела, как Мана-онээтян обнимается с Папой, я немного завидовала.

— В таком случае просто подойди и попроси меня об объятиях. Я сразу же обниму тебя.

Я пообещал.

— Я всё время буду с Агнес. Я сделаю всё, что Агнес захочет.

Я принял решение.

— Я люблю тебя, Папа.

Агнес трётся своими щёчками об меня.

Текстура кожи Агнес ощущается немного другой.

Потому что она полукровка?

Её кожа тоньше, чем у Мана или Мао-тян.

— Агнес, эмм, позже, Агнес.

— Я слышала это от Мана-онээтян и Рури-онээтян.

Говорит Агнес.

— Они сказали, что в первый раз больно, десу.

Ох, они тут разговаривали про потерю девственности, пока меня не было?

— Но Агнес будет терпеть, если это сделает её девочкой Папы.

Агнес улыбается мне.

— Мана-онээтян и Рури-онээтян сказали, что они выдержали всё это.

— Я тоже.

Мегу улыбается.

— Мне тоже было больно. Но после нескольких раз становится очень приятно.

Сказала Мисузу.

— Я предпочитаю, когда больно.

Мичи, перестань.

— Данна-сама изнасиловал нас всех. Все терпели боль. Поэтому ты тоже постарайся, Агнес-сан.

Сказала Мисузу. Агнес кивнула.

— Да, десу!

— Как только ты преодолеешь это испытание, мы станем настоящими сёстрами, потому посвяти себя ему!

Мичи даёт указания своей младшей сестре.

На самом деле, может она хочет быть старшей сестрой.

Затем.

В комнату заходит Шоу-онээсан.

— Реи-тян сейчас заводит белый фургон. Похоже, что Марго-сан на своей позиции тоже готова.

Ох.

Наконец пришло время для перевозки Ширасаки Сусуке.

— Мы не будем накачивать его наркотиками, так что мы свяжем его и засунем его в ящик или ещё во что-нибудь.

Ему потребуется время, чтобы прийти в сознание, если мы используем снотворное.

Разум Ширасаки Сусуке будет затуманен, если мы используем наркотики для его успокоения.

Это проблема.

Месть не свершится, если сознание Ширасаки Сусуке не будет ясным во время ритуала.

Если вы нападаете на кого-то, чьё сознание витает где-то в другом месте, то толку от такой мести не будет.

— Как только они приедут, я думаю, Реи-тян отведёт Рурико и Мао-тян в другую комнату.

Сказала Шоу-онээсан.

— Будет лучше, если Реи-тян не увидит свершение мести. Эта девочка слишком чистая.

Да.

— То, что должно произойти в этом особняке, не основано на справедливом суде и законе.

Правильным путём была бы сдача Ширасаки Сусуке в полицию и раскрытие всех его грехов на суде.

Затем Ширасаки Сусуке получил бы соответствующее наказание по японским законам.

Но.

— Наша ненависть не исчезнет после судебного заседания.

Сказала Мегу.

— Кроме того, есть много людей, которые не хотят, чтобы общество узнало о том, что Ширасаки Сусуке сделал с ними.

Сказала Мисузу.

Да, Нагиса, например.

Нагиса – бывшая проститутка, а ныне – заведующая обычным цветочным магазином.

На суде она должна рассказать о прошлом, о том, как её похитили, изнасиловали и превратили в проститутку.

Что случится с Мао-тян, дочерью Нагисы?

Должна ли она объявить, что была зачата во время изнасилования, а её отец неизвестен?

Дело не только в Нагисе.

Минахо-нээсан отпустила девочек из особняка в прошлом году, у большинства из них теперь другая жизнь.

Мы не можем рушить их жизни.

— Я думаю, то, что сегодня произойдёт, это жестокое линчевание. Тем не менее, пока мы не дойдём до конца, разум Куромори-сама не прояснится, да?

Сказала Шоу-онээсан.

— Полагаю, что это сильно впечатлит её. Так что я не хочу, чтобы Реи-тян видела это.

Да, именно поэтому мы также решили изолировать Рурико и Мао-тян.

Я не хочу, чтобы эти девочки познали тёмные глубины человеческого разума.

— Реи-тян всё ещё верит, что справедливость всегда побеждает. Она слишком невинная для охранника. Она не знает, что порой нам приходится делать грязную работу, связанную с подпольным обществом. Поэтому шеф Язава никогда не позволял ей работать в команде с кем-либо.

Сказала Шоу-онээсан.

— Конечно, нельзя считать это минусом. Есть много людей, которые не знают о грязном мире, которые думаю, что взрослые всегда правы, те, кто смотрят на жизнь через розовые очки. Я хочу, чтобы Реи-тян оставалась невинной охранницей.

Шоу-онээсан заботится о Реика от всего сердца.

— Эта девочка цветок. Я хочу, чтобы она знала только о внешней стороне службы безопасности Кудзуки.

— Да. Думаю, это правильно.

Пусть Реика остаётся простой и честной.

— Эм, я говорила с Куромори-сама раннее.

Сказала Мисузу.

— Она хочет, чтобы Реика-онээсама ожидала вместе с Рурико и Мао-тян.

— Ох, мы все думаем об одном и том же.

Сказала Шоу-онээсама.

— Ты ещё не разговаривала с Минахо-нээсан?

— Нет, я ещё не виделась с ней.

Несомненно, она занята приготовлениями.

— Шоу-онээсама, ты тоже будешь наблюдать?

Спрашивает Мисузу.

— Я руководитель службы безопасности Кудзуки. У меня нет выбора, мне приходится работать с грязным миром. Я готова замарать руки, кроме того…

Шоу-онээсан смотрит на меня.

— Я волнуюсь за тебя.

Меня?

— Ты прыгнешь в пламя ненависти Куромори-сама вместе с ней. Когда Куромори-сама и остальные сорвутся с тормозов, вполне возможно, что и ты примешь их бремя.

В отличии от Минахо-нээсан и остальных, у меня нет глубокой ненависти к Ширасаки Сусуке.

Конечно, я обозлён за то, что Ширасаки Сусуке сделал с моей семьёй.

Но я никогда не сталкивался с ним напрямую.

У меня нет такой жгучей ненависти, как у Минахо-нээсан и остальных.

— Я боюсь, что высокая напряжённость окружающих людей повлияет на твой дух.

— То есть мы подразумеваем, что все, кроме Данна-сама, ведут себя безрассудно?

Спрашивает Мисузу.

— Да. Есть такое.

— Но Кёко-сан и Марго-сан будут наблюдать за всем на месте.

Они остановятся, если ситуация выйдет из-под контроля.

Шоу-онээсан покачала головой после моих слов.

— Я знаю таких эксцентричных преступников, как Кёко Мессер. Этот человек с большой вероятностью слетит с катушек.

Ох, понятно.

Кёко-сан определённо страшна в гневе.

— Марго-сан тоже, она жила с Куромори-сама и остальными долгое время, поэтому мы не знаем, может ли она смотреть на ситуацию объективно.

— Поэтому ты здесь, Шоу-онээсан?

— Да, я решила, что буду наблюдать из соседней комнаты.

В таком случае, если ситуация станет опасной, то она сможет оперативно вмешаться.

— Я думаю, если сторонний наблюдатель вмешается в дело, то они быстро остынут.

Шоу-онээсан продумывает наперёд.

— Да, спасибо. Тогда я положусь на тебя.

— Ну, я тоже буду наблюдать в комнате вместе с Шоу-онээсан.

Сказала Мисузу.

— Я думала о том, где мне лучше расположиться, и решила, что это будет лучшим местом, дабы не мешать другим. Куромори-сама попросила меня присоединиться к Шоу-онээсама.

Мисузу.

— Ты уверена? Мисузу могла бы остаться с Рурико, Мао-тян и Реи-тян.

Честно говоря, я также не хочу, чтобы Мисузу видела свершение мести.

Но Мисузу

— Я хочу увидеть всё. Я позволю Рурико быть невинной принцессой.

Она смотрит прямо на меня.

— Я хотела бы выполнить свой долг, как женщина Данна-сама. В случае необходимости, у меня есть разрешение Куромори-сама, чтобы остановить процесс.

Ах да, она уже договорилась с Минахо-нээсан.

Мисузу берёт меня за руку.

— Мисузу и Шоу-онээсама засядут в соседней комнате, поэтому Данна-сама не будет поглощён этой атмосферой. Если что-то случится, то мы немедленно придём на помощь.

Мисузу беспокоится обо мне.

— Я думаю, может мне остаться здесь?

Говорит Мичи.

Ох, Мичи должна отправиться в школу, чтобы проследить за Эдди.

— Мы уже это решили, Мичи.

Мисузу говорит Мичи.

— Мне очень жаль.

Мичи сразу же склоняет голову.

— Слушай. Я хотела бы обсудить с тобой один момент.

Шоу-онээсан говорит со мной.

— То, что ты сделаешь сегодня… В последующей жизни, ты никогда не должен этого делать.

Это месть одного человека другому в одностороннем порядке без суда и следствия.

— Я знаю, что мы собираемся поступить неправильно.

Я являюсь членом преступного синдиката.

То, что мы сделаем, будет являться уголовным преступлением.

— Я решился на совершение преступления.

Ответил я.

— На самом деле, Юкино была права. Я совершил преступные действия по отношению к ней, и должен заплатить за это. Я не могу прислуживать Юкино до конца моей жизни, меня бы следовало посадить в тюрьму, отхлестать хлыстом или ещё как-нибудь наказать.

Агнес подняла голову, внимательно слушая меня.

— Но я решил не платить за свои грехи, связанные с Юкино. Я буду нести это бремя до конца моей жизни. Моё лицо будет невозмутимо, что бы ни случилось в будущем. В конце концов, у меня есть семья.

Агнес крепко меня обнимает.

— Я сделаю всё, каким бы ужасным оно не было, чтобы защитить свою семью. Я буду бороться, как бы страшно не было, я принял решение.

Я

— Грехи, искупление, да плевать на это всё.

Шоу-онээсан улыбается мне.

— Будь ты политиком или главой корпорации, то двойные стандарты были бы большой проблемой, но в нашем случае, думаю, всё нормально. Мы люди из подпольного мира, мы слишком заняты попытками выжить, нам нет дела до справедливости или чего-то подобного.

Затем она засмеялась.

— Раньше я ненавидела такой образ мышления. Я даже ненавидела Какка и шефа Язава, когда они сотрудничали с кем-либо, руководствуясь двойными стандартами. Но теперь я их понимаю. Просто тогда я была одинокой женщиной, которой некого защищать, кроме себя самой.

Шоу-онээсан.

— Я могу понять почему ты и твоя семья так близки. Тут не до разговоров о несправедливости и двойных стандартов. Что бы ни случилось, мы должны защитить нашу семью.

Точно.

Ради семьи, я готов.

— Хм?

Внезапно Мичи начинает потирать моё плечо.

— Ч-что такое, Мичи?

— Господин слишком напряжён.

Мичи шепчет мне на ухо.

— Жизнь такова, что пока ты можешь дотянуться до неё руками, ты должен делать всё возможное.

А?

— Это устная традиция древнего боевого искусства Кудо. Это то, чему учил меня мой дедушка.

Нет, это не устная традиция.

Разве это не личные мысли дедушки Мичи?

— Сейчас я могу дотянуться до Господина обеими руками. Мисузу-сама, Мегуми-онээсама тоже. Шоу-онээсама, Агнес-имото, вся наша семья.

— Да, ты права.

— Мы с тобой, поэтому не надо так напрягаться.

Мичи.

— Верно, мы не хотим, чтобы только Йоши-кун защищал нас. Мы также хотим защищать Йоши-куна.

— Да, Мисузу может дотянуться до Данна-сама.

Сказали они.

— Кстати, Господин.

Спрашивает Мичи, поглаживая моё плечо.

— Пожалуйста, представь, что мы все рядом с Данна-сама.

— Х-хорошо.

Я включаю воображение.

— Ширасаки Юкино там?

А?

— Нет. Юкино там нет.

Ответил я. Мичи

— Поздравляю. Господин успешно избавился от иллюзии Ширасаки Юкино.

Я.

Я понял, до сих пор я думал, что должен что-то сделать с Юкино.

Хотя Юкино не моя семья.

— Йоши-кун. Наконец этот образ исчез.

Мегу радостно смотрит на меня.

— Да, я тоже рада.

Мисузу улыбается мне.

— Я не поняла, что произошло, но ты выглядишь посвежевшим.

Сказала Шоу-онээсан.

Ох, понятно.

Она не моя семья.

Юкино никогда не будет моей семьёй.

Как только я впал в отчаяние.

Мой разум прояснился.

— Папа.

Агнес смотрит на меня с беспокойством.

— Я в порядке, Агнес.

Я улыбаюсь ей.

Учитывая всё это, у меня больше нет сомнений.

Я.

Я смогу исполнить свою роль в свершении мести со спокойным сердцем.

— Йо-тян, Мегуми, готовьтесь, они подъезжают!

Нэи входит в комнату.

— Рурико и Мао-тян, следуйте за мной!

— Ээ, куда мы идём?

Мао-тян спрашивает Нэи.

— Я приготовила много закусок! Сюда.

— Закуски!

— Не волнуйтесь, это не Умайбо, это печеньки Кацу-нээ.

— Яаааай!

— Они-сама, мне пора идти.

Рурико прощается.

— Да, позаботься о Мао-тян. Кстати, скоро к вам присоединится Реи-тян.

— Да, хорошо.

Рурико кланяется мне.

— Кроме того, Эдди тоже придёт!

А, Нэи?

— В конце концов, она не поладила с Мисс Корделией и прокралась в белый фургон Реи-тян. Рурико, присмотри за Эдди!

— Да.

Я

— В таком случае, Мичи, прости, но ты идёшь вместе с Рурико и остальными в ту комнату.

— Я.

Мичи выглядит недовольной.

Она считает, что Рурико сама могла бы присмотреть за Эдди.

— Рурико не сможет присматривать за всеми одна. Кроме того, мы знаем Эдди, она может просто выйти из комнаты и нарваться на нас.

А когда она увидит сцену мести, она этого не перенесёт.

— Ты действительно единственная, кто может утихомирить Эдди, так что, пожалуйста.

— Господин.

Мичи выглядит расстроенной. Мисузу

— Если что-нибудь случится с Данна-сама, то я сразу же сообщу Мичи. Так что ты сможешь броситься на помощь.

Мисузу смотрит на Нэи.

— Нэи-онээсама, в комнате Мичи есть тоже система наблюдения, да?

— Да, конечно.

— Можешь научить меня работать с ней, пока ритуал не начался?

— Хорошо.

— Этого будет достаточно, да? Или Мичи не доверяет моим словам?

Мичи

— Как прикажете.

— Хорошо, вы трое, следуйте за мной!

— Папа, пойдём, там закуски!

Мао-тян подбегает ко мне и говорит.

— Прости, Йо-тян пока занят делами.

— Угу, я поем с тобой закуски позже.

— Угх. А Агнес-тян что будет делать?

Мао-тян смотрит на Агнес в моих руках.

— Агнес тоже есть чем заняться.

Я говорю Мао-тян и крепко обнимаю Агнес.

— Скука.

— Не говори так. Рурико и Мичи с тобой, Реи-тян и Эдди скоро придут, и вы поиграете.