Пурпурные грозы

— Да плевать на них! — рассмеялась я сквозь слезы. — Будешь ходить голышом — мне же лучше.

Он хмыкнул, склонился — и вытер платком мои щеки.

— Ишь ты, какой красный нос наплакала!

— Я тебя люблю, — попыталась улыбнуться я, понимая, что выгляжу ужасно. — Очень люблю, Дэр. И я хочу на Атру, просто никак не осознаю новой дороги… Она такая длинная и запутанная.

— Вспомни танец, Мэй — доверять и позволять вести себя.

Неожиданно спали оковы, утих шепот страхов, и я поняла, чего лишаю себя. Любимый мужчина обнимал меня, нежно гладил по волосам, губами ласкал лицо. От него всё также пахло лесом, и шерстяное дорожное пальто покалывало мои пальцы. Вот оно, настоящее. Мы шагали по нему бок о бок, а я, дурында, зачем-то отвернулась, вместо того, чтобы приласкать любимого. Благослови его терпеливость древние боги!

Я распутала длинный шарф, что охватил его шею, и поцеловала Дэра в чуть колючий подбородок, потом провела ртом по щекам, и супруг, поймав меня за затылок, заставил коснуться его губ.

— Наконец-то, Мэй! Я думал, не дождусь.

И уронил меня на сиденье, даря пылкий и нетерпеливый поцелуй.

— Ты знаешь, сколько мы уже не целовались?

— Я не считаю минуты, но, думаю, уже где-то одиннадцать часов.

— Именно. Одиннадцать часов без твоих вкусных губ. Я голоден.

Осознание того, что снаружи нет братьев и нам никто не помешает, всколыхнуло в теле глубинные инстинкты. Как жаль, что я не могла полностью им отдаться! Дэр, видя, что я смутилась, не стал торопить события. Он касался моих губ ласково и щекотно, тихо посмеиваясь, когда я вздрагивала от прикосновений шаловливых пальцев. Плотные одежды, что были на нас, не спасали от мурашек.

— Не тревожься, — шептал Дэр. — Я буду беречь тебя, моя краса. Тебе непременно понравится вдали от Золотых лугов, потому как на пути нам встретятся удивительные по красоте и силе места. Мы переберемся по мостам через ущелья, минуем глухие чащи, проедем через край лесных озер — мир неба, воды и туманов…

Так — в поцелуях и внимая его колдовским речам — я провела последующие часы. Мы ехали на Север — в ту сторону редко кто сворачивал, однако дорога была хорошей. Жажда приключений охватила всю меня, и, когда Дэр сменил Бэйта на к о злах, я напросилась вместе с ним.

— Вот и прекрасно, — сказал младший Магици. — А я пока посплю внутри.

— Никогда не ездила здесь! — воскликнула я, крепко держась за Дэра. — Высоко и так здорово! Всё видно. Совсем другие чувства, нежели когда находишься в карете.

— Эх, прокачу! — рассмеялся Дэр и щелкнул вожжами.

Лошади послушно рванули вперед. Внутри кареты что-то громыхнуло, а потом донесся веселый смех Бэйта.

— Полегче, дорогие родственники! Так я домой в синяках приеду.

— Советую тебе лечь меж сидений на полу, — отозвался Дэр. — Мы собираемся, пока дороги позволяют, прокатиться с ветерком.

— Может, не надо? — рассмеялась я. — Вдруг карету испортим?

— Он — лучший кучер, которого ты можешь отыскать, — прокричал Бэйт. — Так что наслаждайся, Мэй. Мне придется на время отложить сон.

— Но… — всё ещё сомневалась я, однако Сибские кони уже перешли в галоп. Пришлось второй рукой вцепиться в шляпу, а из горла сам собой вырвался ликующий крик.

— Ветки! — расхохотался Дэр, когда мой головной убор едва не остался на липе. — Пригнись. На Западе деревья не стригут в угоду людям, это в Среднем королевстве вдоль дорог специальные арки понаделали.

— Канава! — воскликнула я, и тотчас подскочила. — Колеса отвалятся!..

Впервые я увидела в Дэре шального безумца, настоящего озорного мальчишку. Магици расхохотался и крикнул лошадям:

— Не спим, родные! Прибавим-ка скорости!

— Ой!.. — взвизгнула я. Остальные экипажи давно остались позади, за нами бежали только Шторм и конь Бэйта Хуг. Мой Пострел был привязан к багажной карете. — Дэр, мы сейчас улетим отсюда!

— Держись крепче, Мэй! — отозвался он и крепко поцеловал меня в губы. — Мы первыми доберемся до поворота на Северный тракт и там подождем остальных.

И безумная скачка продолжилась. Теперь вокруг вместо лугов были хвойные леса и скальные насыпи. Столь резкая смена пейзажа понравилась мне, и я жадно глядела по сторонам. Глаза выхватывали то яркий чертополох, то кусты облепихи, усеянные ягодами, то молодые кедры, группами собравшиеся возле камней. Красные сосны макушками касались небес, а ели были столь разлаписты, что под ними можно было строить дома. Подобные места любили матили и пни вроде тех, что сопровождали Властелина. Наверняка здесь водились и иные существа, о которых я не знала…

Прошло ещё полчаса. Кони перешли на рысь, и теперь красота окружающего пейзажа успевала проникнуть в мое сердце вместе с теплотой солнечных лучей. О чем бы ни предупреждал отец — я не могла смотреть на светило с подозрением.

— Словно и не было густых трав и вишневых садов, — сказала я. — Здесь все такое древнее… Эти камни словно часовые, а деревьям, наверное, лет по пятьсот.

— Верно. Лес старый и обжитой. У нас есть немного времени в запасе, и я покажу тебе одно интересное место.

Он перевел лошадей на шаг, а через некоторое время остановил. Легко спрыгнул вниз и протянул руки, щурясь против солнца:

— Иди ко мне, милая.

Я неуклюже развернулась, собрала юбку и, выдохнув, плюхнулась вниз. Прикосновение вышло мягким, но чувствительным, и моя зависимость от его сильных рук показалась на вкус крепкой, как привозимый южанами кофе. Я пробовала этот напиток всего дважды и оба раза ощущала приятный возбуждающий жар. Дэр взял меня на руки и перенес через глубокие борозды, но по пути сообщил брату, с улыбкой глядящему на нас из окна:

— Мы к святилищу.

Пришлось довольно долго лезть по камням вверх, но мне это понравилось. Как много «никогда» у меня было в запасе! Я никогда не забиралась на скалы и не шагала через ущелья, никогда не была у водопадов. Никогда не встречала рассвет на берегу озера, не видела горы и их обитателей — волков, рысей и медведей…

Я сказала об этом Дэру.

— Отлично, — усмехнулся он. — А я никогда не вел любимую женщину к заброшенному куску силы.

— Какой силы?

— Особой. Если бы знал её имя, мог бы, наверное, впитать в себя. Вон, погляди!

Меж елей показались каменные стены. Остатки здания напоминали скорее крепость, нежели место поклонения.

— Они защищали богов, — сказал Дэр, предупреждая закономерный вопрос. — От других богов. Странно, да? Пойдем внутрь.

— А там никто не живет? Злыдни, например?

Злыдни были лесной вариацией шуршакалов.

— Даже если и живут, они нас не тронут.

Мы миновали остатки внешних стен и нырнули под косую арку.

— О! — вырвалось у меня. В центре двора возвышалась покрытая резьбой белая колонна. От подножия до самой макушки её обвили звездные цветы.

— Идем внутрь, — улыбнулся Дэр.

— Внутрь колонны? — удивилась я.

— Ага. Если оно всё ещё там, тебе понравится.

Было и страшно, и любопытно, и радостно. Новый Дэр-мальчишка определенно хотел пробудить во мне тягу к познанию, и ему это легко удалось.

Мы протиснулись в узкий проход и оказалось, что колонна и правда была полой, а в середине возвышался колодец. Изнутри него шел свет поразительного зеленоватого оттенка, никогда такого не видела! Светляки давали либо желтый, либо холодный голубой. Дэр медленно подвел меня к каменному краю, и мы вместе глянули вниз.

Сияние исходило от воды, что плескалась на дне. Казалось, там сокрыто нечто гигантское, будто кусок упавшей звезды спрятали.

— Как красиво, — прошептала я. — Это сила светится?

— Да, — также тихо ответил Дэр. — И её так много, что хватило бы на всё Западное королевство.

— Но если об этом месте знают, почему здесь до сих пор маги не поселились?

— Знать где — знают. Как достать, напитаться ей — никто так и не понял.

— Она такая сияющая и… вкусная! — рассмеялась я. — Почему-то так хорошо стало! Я тебя сейчас поцелую.

Дэр рассмеялся и обхватил меня, помогая дотянуться до своих губ. На этот раз поцелуи были страстными и поспешными. Я стянула шляпу, положила её на край колодца и запустила пальцы в волосы Дэра. Как же это было приятно! Мы то смеялись, то снова обнимались. Прическа моя съехала на бок, волосы Дэра тоже растрепались.

— Почему так хорошо? — прошептала я.

— Это место усиливает то, с чем пришел человек. В данном случае наши светлые чувства, — сказал Дэр, нахлобучив мою шляпу. Я расхохоталась — он выглядел как сумасбродный модник. Некоторые господа действительно предпочитали шляпы, похожие на дамские. — Думаю, надолго здесь лучше не задерживаться. Во всем мера нужна. Но я тебе ещё кое-что покажу.

Он поднял с земли камушек и пригласил меня проследить за полетом. Ожидая особенного «булька», я вскрикнула, когда, едва коснувшись поверхности воды, камушек исчез. Просто растворился в пространстве — словно его и не было.

— Вот так. Лучше туда не падать, — усмехнулся Дэр. — Но обсудим это снаружи. Кажется, я слышал голос брата.

Он вывел меня за руку, и мы поспешили обратно к дороге. Спускаться оказалось сложнее, поло пальто мне сильно мешало. Я дважды чуть не съерашилась, но благодаря хватке супруга оставалась на ногах. С крутизны нам было хорошо видно светлое полотно, по которому предстояло ехать. А ещё мы увидели Бэйта, окруженного массивными пнями…

— О, боже!.. — воскликнула было я, но Дэр успокаивающе покачал головой.

— Они не напали. Видишь, как стоят? Разговаривают.

Стоило ли удивляться, что младший Магици говорил с пнями? Дэр ведь тоже много с кем разговаривал. Вспомнить то же чудище… Когда мы подошли, пни почтительно расступились.

— Новости из дома, — пояснил Бэйт. — Нас с нетерпением ждут.

— Господин и госпожа, — сухим голосом сказал пень. — По дороге проехал Солнечный. Он просил передать, чтобы вы были осторожны возле перевала — там сейчас неспокойно.

— Эх, Марк, — покачал головой Дэр. — Если бы не прошлое, какой бы человек из него получился!

— Он готовит нам ловушку? — не поняла я.

— Отнюдь, милая. Он предупредил нас об опасности.

— Но зачем?

— Он хитер, коварен, ненавидит Магици, — ответил вместо брата Бэйт. — Но порой он становится другим собой и предпочитает играть на равных. Потреплют нас силы тьмы — какая ему выгода? Он хочет лично наносить удары, а не действовать через кого-то.

— За это я его и любил, — нахмурился Дэр. — Как старшего брата, хотя мы и ровесники.

— А что за перевал?

— Опасный и труднопреодолимый. Через несколько дней туда доедем.

— Но как же так? Марк ведь выехал не намного раньше нас!

— Он поехал верхом и наверняка не сдерживал коня. У него тоже Южный варб, но быстрее моего Шторма. К тому же дар света позволяет Марку увеличивать скорость в разы.

— Наверняка именно так он прошмыгнул мимо перевала и не попался, — фыркнул Бэйт.

— Кому? — снова спросила я.

— Нечисти, — спокойно отозвался Дэр. — Перевал этот зовут Перевалом Смерти.

— О, ну замечательно, — отозвалась я. — Значит, поэтому в Атру посторонние проехать не могут?

Братья рассмеялись.

— В это время года — точно никто кроме Грозовых и Солнечных не прорвется.

— А лорд Тарт? — напомнила я.

— А кто сказал, что он не атровец? — усмехнулся Дэр. Тут уж у меня челюсть отпала.

— Он — один из вас?..

— Не-е-ет, — весело протянул мой хитрый супруг. — Он — Солнечный, милая.

— Как это? — вытаращила глаза я.

— Он тоже друг Сварта, — сказал Дэр. — То есть единственный наш общий друг.

— Он оставил Атру?

— Ради любимой, — сказал Бэйт.

— Мельсеи? Так они же вроде деловые партнеры… — запуталась я.

— Нет, у него была другая жена, — сказал Дэр. — Она умерла.

Я покачала головой. Снова поток удивительных историй, но на сей раз меня, привыкшую к бурному течению неожиданного, не смыло.

— А я читала сказки и говорила, что так в жизни не бывает. Ошибка вышла. В жизни всё гораздо сложней!

Они снова рассмеялись, и тут один из пней раскашлялся.

— Простите, — сказал он. — Когда мох растет — горло щекочет.

— Понимаю, — улыбнулся Бэйт, а потом склонился и прошептал: — А вы грибочков не захватили?..

— Эй, усатый! — позвал черный пень с растущим в «горле» мхом. — Тащи сюда наши дары. Господин Магици проверит, всё ли правильно.

Меня тянуло смеяться, но, боясь оскорбить пней, я тихо хрюкала, уткнувшись в плечо Дэра. Бэйт с улыбкой понюхал содержимое плотных кульков, кое-что попробовал с видом знатока, дважды громко чихнул…

— Отлично. Зелья получатся что надо, — сказал он. — Спасибо вам! Сейчас принесу семена.

Оказывается, пни выращивали на себе много всего разного — от ягод-липучек до питательных слизей, которые привлекали насекомых. Я и не знала, что возможно такое общение между людьми и магическими существами!

Пока Бэйт рассказывал о новых видах мхов корявому сообществу, мы с Дэром отошли в сторону. Вдоль дороги темнели необычные полевые фиалки — черные и слишком крупные.

— Странные они, даже, скорее, страшные, — сказала я, присаживаясь возле цветов.

— Это следы, — пояснил Дэр, тронув мохнатые лепестки. — Здесь прошло целое войско нечисти. Черт побери! — процедил он. — Ну почему именно в этом году они попёрлись к расщелине раньше обычного! Ведь всегда ходили зимой, когда уже лежал снег!

— Мы не сможем проехать? — прошептала я взволнованно.

— Боишься не попасть домой? — улыбнулся Дэр.

— Честно говоря, да. Теперь Атра кажется мне недосягаемой сказкой — уютной и замечательной.

— Наше поместье именно такое, Мэй. Там безопасно и красиво. И мы попадем на красную землю, надо только решить, как действовать. А для этого поедем дальше, и на очередной стоянке обсудим план действий с остальными.

— В гостинице?

— Нет, милая. У нас будет походный лагерь. На дороге в Атру нет ни одной гостиницы. Ни таверн, ни деревень, ничего.

— Ого! Я никогда не ночевала посреди леса… — прошептала я.

— Тебе понравится. Это весело. Там есть теплое озеро — пойдем купаться. Можно и порыбачить, если захочешь.

От восторга, что мы как настоящие лесные жители будем добывать себе ужин, я кинулась Дэру на шею, и крепко расцеловал его в щеки.

— Как здорово! И спать будем на земле, завернувшись в одеяла? О! Или в карете? Я видела такие, для дальних путешествий, в них сиденья складываются и получается комнатка для сна! Дэр!.. И на звезды посмотрим, да⁈

Он рассмеялся, подкидывая меня вверх и кружа, как маленького ребенка. Счастливо улыбаясь и вскрикивая от восторга, я мысленно пожелала ожидающей нас нечисти провалиться сквозь землю и не показываться до новой зимы. Наше общее прекрасное настроение ничто не могло разрушить. Хотя, кажется, кто только уже не пытался…

— Не жена, а чудо! — сказал Дэр, ставя меня на землю. Что за сила должна быть в руках мужчины, чтобы вот так подбрасывать женщину, одетую с ног до головы и к тому же не слишком легкую, как мне казалось? — Ну вот какая другая леди, привыкшая к удобствам и роскошным покоям, обрадуется дрыхнуть на земле или жарить рыбу на костре, как простолюдинка? — продолжил он, заглядывая мне в глаза. Казалось, он меняется так стремительно, что половину перемен я просто не успею заметить.

— Какой другой супруг будет дарить своей жене столько счастливых минут? — прошептала я, и Дэр склонился, медленно касаясь моих губ своими. Поцелуй был не страстным, неимоверно ласковым и полным неведомой магии.

— Эй, ненасытные! — позвал веселый голос. — Нам пора. Пни прощаются.

Мы оторвались друг от друга и подошли, но я против обыкновения не чувствовала смущения. Бэйт был прав — то пробуждалась внутри незнакомая, приятная и упорная ненасытность.

Место для стоянки выбирал Дэр. Он был главой компании и отлично ориентировался в пути.

— Ещё не Атра, но я всё равно обязан следить за дорогой и хорошо знать округу. Ездят в ту сторону помимо нас только Араты и северяне, да и те предпочитают морской путь, а потому атровцы сами должны заботиться о сохранности полотна.

— И в нечисти ты лучше всех разбираешься, — кивнул Тарт. — Проходил Перевал Смерти даже в одиночку.

— И не хочу об этом вспоминать. Лучше бы это был физический бой, когда я могу ударить или отразить удар, а не тот, что искажает рассудок.

— Они пытаются завладеть душой? — тихо спросила я.

— Да, милая. И создают иллюзии, от которых кровь стынет в жилах. Хотя в моем случае это была скорее чепуха… Однако лицезреть несколько десятков собственных двойников, творящих невесть что — не самое приятное занятие. Весной, летом и ранней осенью там безопасно, но в этом году нам решили сделать свадебный подарок.

— Ещё даже не октябрь! — сказала Лера. — Странно, что они так рано всполошились.

Миддл был другом среднего сына Колэя — Бирна Магици. Виделись они нечасто, и Миддл решил сделать сюрприз, заодно представить свою юную жену. Я вздохнула с облегчением — значит, не только мне Атра откроется впервые. Лера прекрасно разбиралась в магии и потусторонних силах, однако сама волшебницей не была. Я решила при случае поговорить с ней о том светящемся колодце.

— Может, всё же Сварт постарался? — задумчиво произнес Смайл.

— Вряд ли, — покачал головой Дэр. — У него нет такой власти. Он мог их, конечно, спровоцировать, но, несмотря на мою к Марку неприязнь, я знаю — он не любит скрытный бой. Вот даже ночью пришел к нам и вежливо постучался. Знал ведь, что впущу!

Все рассмеялись, и я тоже. Теперь об испорченной брачной ночи думалось свободно.

— Значит, всё же напролом? — спросил Торми.

— Глупый план, я знаю, — хмыкнул Дэр. — Но поверьте, если все будут следовать моим указаниям, ничего плохого случиться не должно. Дадим лошадям хороший отдых, а потом рванем вперед. Хорошо бы ещё залезть на вышку, поглядеть, что впереди творится…

— Я слазаю, — сказал Бэйт и пояснил остальным: — Высоченная сосна на макушке скалы. С неё отлично видно Перевал и расщелину.

— Нам просто ехать, господин? — робко спросил один из кучеров. Они сидели вместе с нами как равные, и мне это почему-то нравилось, хотя отец всегда проводил четкую грань между господами и прислугой.

— Просто следуйте за впередиидущим и держите нужную дистанцию. Тарт, Миддл и Бэйт поедут верхом, я, Торми, Смайл и Ник с Тимофеем будут управлять каретами. Ну а дамы, конечно, останутся внутри.

— Чтобы в случае чего прийти вам на помощь, — подала голос Мельсея. Роланд быстро глянул на неё и едва заметно покачал головой. Заметил ли это кто-то кроме меня?

— У меня есть арбалет, — вдруг сказала Лера. Представить эту хрупкую малышку с оружием было невозможно, но улыбалась она бесстрашно.

— Тогда я возьму лук, — сказала я, не отставая от попутчиц.

— Ну, и кто после этого будет сомневаться? — расхохотался Дэр. — Да наши красавицы дадут фору отряду Синих мундиров из Среднего королевства!

Мужчины дружно заулыбались.

— Тогда сейчас мы будем пить чай, — заключил Роланд. — И обсудим детали. Дорогая, пойдем. Ты отлично смешиваешь травы.

Мельсея дождалась, пока он поднимется и подаст ей руку, и чинно направилась к багажной карете. Я некоторое время смотрела на них с Роландом. Дэра окружали удивительные друзья. Кто бы мог подумать, что лорд Тарт — атровец, да к тому же Солнечный! И теперь я видела, что между ним и Мельсеей не просто деловые отношения. Достаточно было посмотреть, как он касается её руки.

Дэр прервал мои размышления, склонившись и мягко целуя в щеку. Он не стеснялся проявлять нежность при всех, а вот страсть приберегал на те мгновения, когда мы оставались наедине.

— Ты о чем-то тихонько думаешь, — улыбнулся он краешками губ.

— Я никогда не сидела возле костра. Это так странно и приятно. Словно мы — древние маги, что обитали в чаще и строили дома из дерева и мха, — сказала я, зная, что Дэр поймет.

— Именно. Ты — моя волшебница.

— Дэр, а мы можем отойти в сторонку? Вон к тому дереву, например?

— Конечно, — ухмыльнулся он, а взгляд в это время ощупывал мое полностью скрытое одеждой тело. — Вот за что я не люблю осень. И это единственное, за что я её не люблю.

Я тихо рассмеялась, кусая губы, и провела ладонью по его начинающей зарастать щеке.

— У нас всегда свободны губы. Хорошо, что никто не догадался делать высоченные воротники, закрывающие рот.

Дэр облизнулся и резво поднялся на ноги.

— Идем. Поглядим на звезды.

Это было сказано скорее для остальных, но я-то видела, какие ухмылки понеслись нам вслед. Никто не верил, что мы собираемся лицезреть ночное небо.

Дэр отвел меня подальше, чтобы никто не мог увидеть. Я ахнула от неожиданности — он стремительно шагнул и притиснул меня к дереву.

— Я буду целовать тебя очень долго, Мэй. Здесь и сейчас.

Я закрыла глаза и запрокинула голову.

— Желаю тебя, — прошептала я, и Дэр впился в мои губы. Пальцы его быстро справились с пуговицами пальто, и я прижалась к широкой теплой груди под плотным сюртуком. — Теперь мы — одно целое.

— Ещё нет, Мэй. Пока что нет, — прошептал он, языком легонько касаясь моего уха. — И сейчас нам не до этого.

— Через несколько дней, — отозвалась я. — После того, как минуем нечистое место.

— Как мне надоели преграды! — и он мягко прикусил мой подбородок. — Хочу тебя. Долго и беспощадно.

Я сглотнула. Слова имели обыкновение отзываться в теле чувствами, и зверский голод не давал покоя. Руки сами собой скользнули под сюртук Дэра, выправили рубашку. Я гладила его, щекотала и целовала везде, куда достанут губы.

— Я выброшу все твои корсеты, — пообещал Дэр. — Это какое-то наваждение — под треклятый наряд никак пальцы не запустишь!

Я содрогнулась — он провел рукой по моему телу, и даже сквозь ткань ощущалась сила теплой ладони. Мне ещё только предстояло иметь дело с его отпущенной на волю страстью, и я подумала, что это будет нелегко.

А потом мы и правда смотрели на звезды, и, вернувшись, отужинали вместе со всеми. Припасов было вдоволь, все ели сколько хотели. Бэйт и Смайл по очереди рассказывали смешные истории, и мне казалось, что где-то неподалеку смеются вместе с нами пни.

Ближе к полуночи мы залезли в карету, которая действительно могла превратиться в домик. От прелестности этого я даже забыла про все свои неудобства.

— Проклятье, Мэй! — вдруг сказал Дэр. — Неужели ты все эти ночи будешь спать в корсете?

— Я… М… Не знаю. Не думала об этом.

— И я не подумал, — пробормотал он, почесывая подбородок. — Ладно. Сейчас сообразим.

Он покопался в сумках, вытащил два толстенных одеяла и одно постелил на пол. Потом достал яркий шерстяной плед.

— Как я мог забыть! — вдруг рассмеялся Дэр.

— О чем?

— Подожди, сейчас вернусь. — И выскользнул из окна. Я поражалась его гибкости! Чтобы так выгнуться, бесшумно спрыгнуть на землю и змеёй просочиться обратно мне бы понадобились годы тренировок.

— Думаю, тебе нужно раздеться до нижней сорочки и надеть вместо платья это, — и подал мне какой-то сверток.

— Что-то теплое, — улыбнулась я. — И длинное. Это… штаны! Они что, женские?.. — изумилась я.

— Именно. Мельсея для тебя передала. В них удобно, милая. Думаю, мы можем принять сей необходимый предмет, не опасаясь воспламениться.

— Хочешь сказать, вещи Роланда тем и опасны, что способны загореться?

— Ага. Поэтому они такие теплые, солнце же. Именно об этой энергетике я и упоминал.

— Тепло светила — это хорошо, — осторожно сказала я.

— Как и я, Роланд не всегда контролирует дар.

— А! — наконец-то поняла я. — Ну, будем надеяться, что нас не разбудит запах горелой шерсти. Никогда такие не надевала! Что уж говорить, я и не видела подобных! Дэр, а это прилично? — задала я дурацкий вопрос, и мы одновременно рассмеялись.

— Почему-то все думают, что северянки носят штаны из-за холода. Это не так, милая. Штаны хороши для самых разных ситуаций, а в дороге вообще незаменимы.

Меня объяло любопытство, и я повернулась к Дэру, чтобы помог выбраться из платья. А, оставшись в нижней сорочке и без чулок, начала неумело натягивать штаны. Дэр не выдержал и принялся помогать. Руки его заставляли меня вздрагивать и кусать губы: нам нельзя было заходить дальше.

— Ой! — Я увидела свои ноги и рассмеялась. — Как необычно! Они такие мягкие… Приятные. Я в них на мужчину похожа, да?

Дэр расхохотался.

— Мэй, даже если бы ты облачилась в мой костюм, взяла в руки меч и коротко постриглась — не походила бы на парня. Даже с наклеенными усами и бородой. Во-первых, поэтому, — и он тронул мои губы. — Нежные, пухлые, розовые. Не бывает у мужчин таких губ. Во-вторых, это, — и коснулся моих ресниц. — Густые и пушистые. Конечно, некоторые парни наделены подобными, например, Бэйт и Смайл, но даже у них ресницы не так красиво загибаются. И третье — твоя фигура. Тело. Здесь, — и он провел рукой по моей груди, едва скрытой сорочкой, — здесь, — по бедрам, облаченным в мягкие штаны. — Одеждой это не скроешь.

Я положила руки ему на грудь.

— Дома мы сможем спать обнаженными. Сможем ведь?

Дэр тяжело вздохнул.

— Конечно, милая. И, кстати, чтобы ты уж точно не замерзла…

И вытащил что-то шерстяное, молочно-белого цвета.

— Свитер.

— О! Я слышала, такие вошли в моду в среднем королевстве. Какой он славный на ощупь! Разве овечья шерсть бывает такой?

— Этот не из овцы. Из шерсти снежных гавок — наши местные собачки. Здесь ещё и щенячий пух.

И Дэр надел на меня обширный свитер.

— А ты? — прошептала я.

— Всё нормально. Мы ведь под меховым одеялом.

— Я буду тебя греть, — и обхватила его ногами и руками, прижалась. Дэр ласково хмыкнул.

— От твоей нежности мне так сладко, Мэй. Доброй ночи.

— И тебе добрых снов, Дэр.

Глава 2

Глава 2

Прошло четыре дня. Вокруг по-прежнему простирался древний каменный пейзаж, и деревья вырастали великанами. Я привыкла к штанам, мягкому свитеру и посапыванию Дэра, к его утренней бородатости и легкой ворчливости. С ним было хорошо просто спать, но я жаждала большего. Однако нам приходилось сдерживаться, потому как карета — всё же не место для такого важного действа, как первая настоящая близость. По крайней мере, так считал Дэр. Я была настолько голодна, что порой краснела от собственных бесстыдных мыслей. Ёлка бы подошла. Под ней много места. Или на берегу лесного озера, на песке. А, может, всё же в карете?.. Сказать супругу о своих желаниях я не решалась.

На третий день мы пошли на рыбалку, но это дело у меня не заладилось сразу. Несмотря на старания Дэра, с удочкой я справиться не могла, грозя поймать на крючок не рыбу, а окружающих. А когда всё-таки закинула её в воду, проморгала подряд несколько рыб — все они просто сорвались. Дэр, уставший смеяться над моей несобранностью, отдал снаряжение брату.

— Ничего. Обязательно получится в следующий раз, — сказал хитрый супруг.

— Ты меня отвлекал, — невинно улыбнулась я. — Поэтому я никого не поймала. Но мне понравилось рыбачить с поцелуями.

Он и правда, стоя позади, как всегда дразнился — то дышал в ухо, то кусался, то едва ощутимо трогал языком мою шею… С таким чувственным сопровождением разве будешь думать о рыбе?

Я узнавала наших попутчиков и друзей. Лорд Тарт уже не казался странным, а Торми не удивлял своей нечувствительностью к холоду. Он по-прежнему предпочитал рубашку и меховую безрукавку плотным плащам и пальто, и ехал то на козлах, то на своем Арате, которого звали Облачный. Огромный светло-серый конь вид имел суровый, но, как и его хозяин, был добрым и отзывчивым. Лера и Миддл оказались замечательными собеседниками и обожали друг друга, но чувства их проявлялись иначе, чем у нас с Дэром. Возле костра они никогда не целовались даже в щеку и тем более не обнимались, только держались за руки и ухаживали друг за другом трепетно и ласково. Не знай я об их супружестве, приняла бы за брата и сестру.

Смайл и Бэйт стали неразлей вода. На третий день они приготовили ароматную грибную похлебку, которую по достоинству оценил даже требовательный Роланд. Мельсея вела себя всё также отстраненно и спокойно. Она заваривала нам прекрасные чаи, порой поддерживала разговор, но чаще молчала, глядя на небо. Я заметила, что объектом её внимания всегда была одна и та же звезда — её называли Ледяной. Тимофей и Ник были надежными, решительными ребятами. Они в основном общались друг с другом. По ночам изредка кто-то дежурил, но чаще мы просто спали в каретах, не заботясь о безопасности.

— Цикл начался, — объяснил Дэр такую беспечность. — Если пик его придется на пятый день, мы минуем расщелину без проблем.

— Дождь слабый и идет по ночам, — сказала я. — А грозы и в помине нет.

— Я уже говорил, что циклы бывают разные. Этот получился мирный. Но лучше бы был буйный — никакая нечисть бы не сунулась к нашей кавалькаде.

Мы и правда всю вторую половину дня ехали верхом: я, Дэр, Смайл и Бэйт.

— Будет тебе буря! — широко улыбнулся Бэйт. — Гляди, какие тучи с севера плывут!

— А разве не безопасно миновать то страшное место днем? — спросила я.

— Завтра днем и поедем, — кивнул Дэр. — Но они в любое время суток могут причинить вред. Да и проезжать расщелину будем часа три-четыре.

— Она настолько длинная? — удивился Смайл.

— Ага, — кивнул Дэр. — В этом и состоит главная опасность. Если туда заехал, есть только путь вперед. Второй попытки не будет.

— А в любви? — неожиданно для себя самой спросила я. — Бывает вторая попытка?

— Ты о ком? — нахмурился Дэр.

Глаза его впервые за много дней стали холодными и пустыми. Так он прежде глядел только на Сварта. Младшие предпочли ретироваться.

— Дэр! — и я остановила коня. Кареты нас ещё не нагнали, была пара минут в запасе. — Прости. Я снова подумала про твою сестру…

Он облегченно выдохнул и улыбнулся.

— Про Марка и Агну? К сожалению, у него уже не будет второго шанса. Разве что если он кого-то полюбит снова.

— Вальди, например.

— Он попрощался с ней. Сказал, что они слишком разные. Порой я вижу то, что не хочу видеть, милая.

— А она?

— Рассердилась из-за того, что не получила обещанное лакомство. Девушка не поняла, что Марк использовал её, но, кажется, и правда решила, что станет женой главы Солнечных. Она ему не подходит. Совсем. Вальди отличается от Агны самим жаром сердца. Она легкомысленная, требовательная и капризная. Агна была смелой, непритязательной и умной. Знала магию, но не стремилась к власти. Она просто любила. Не думаю, что Вальди полюбила Марка. Скорее уж, хотела приключений. Она — гурманка. Новое блюдо как новый вкус жизни.

Мы снова пустили коней рысью, и я кивнула:

— Ты прав. Вальди так и говорила про своих знакомых — вкусняшки. И я всегда смеялась, когда она сравнивала мужчин с разными блюдами. Тогда это казалось обычной забавой. То соленый огурчик, то ягодное желе, то медовая пастила…

Дэр покачал головой.

— Она не созрела в чувствах. Воспринимает отношения как игру в кубики. Поставил один на другой, построил домик, рухнуло — ну и ладно, построю новый.

— Она никого не любила по-настоящему, — сказала я, удивляясь, что Дэр поддержал начатую мной тему.

И вдруг кони прижали уши и рванули в сторону, прочь от дороги. Откуда-то сверху донесся угрожающий рокот, но это был не гром.

— Мэй!.. — услышала я крик Дэра и в следующий миг полетала вниз, прямо на камни.

Удар получился болезненным, но камни почему-то оказались не такими уж и твердыми. Почудилось, или они расступились, чтобы я могла основной частью тела упасть на землю? Однако голове досталось всё равно. Краем глаза я успела увидеть, как нечто черное и мохнатое обвило ногу Пострела и потащило моего несчастного коня в лес.

Раздался первый за тот день раскат грома, да такой сильный, что стало больно ушам. Я поднялась и, хромая, смогла пробежать несколько шагов. Конь дико ржал и пытался вырваться из мерзкого щупальца, но силы были не равны. Я схватила огромный сук и швырнула его в существо. В этот момент подоспел Дэр.

— О, Боги, Мэй! — едва ли не меча молнии, воскликнул он. — Оставайся на месте!

— Пострел! — закричала я, плюхнувшись на первый попавшийся валун. Одна нога почему-то перестала слушаться, я даже не понимала, как ей пользоваться. Онемение добралось до таза и там остановилось.

Магици как всегда удачно метнул кинжал, и из чащи послышался утробный стон. Однако нечто не отпустило коня, и, пока Дэр бежал к деревьям, второе щупальце обвило шею несчастного животного…

— Дэр, нет, не ходи! — я захлебнулась слезами. Жеребец погибал, но я чувствовала, что мохнатая гадость запросто погубит и нас. — Стой!..

Но он не послушал. С неба обрушилась сплошная стена дождя, вспышка озарила как всегда серьезное, сосредоточенное лицо Дэра. Он бросился в чащу и я, всхлипывая от безысходности, рухнула на землю, чтобы поползти следом.

— Дэр! Дэр!!! — вопила я. — Да оживай же ты!.. — и со всей силы стукнула себя по бедру.

Странно, но нога послушалась, и я побежала по свежим следам. Почему-то вокруг стало темно, как в бочке. Наверное, дело было в черном небе, да и день клонился к вечеру. Я налетела на колючие ветки, юркнула под корягу и вдруг поняла, что совершенно не знаю, куда бежать. Пропало и мохнатое чудище, и Пострел, и Дэр. И лес сомкнул объятья кругом меня, а ливень стер едва заметную тропку. Я была уже вдрызг мокрой, и приняла единственно верное решение: оставаться на месте. Геройствовать дальше и мчаться за супругом неизвестно куда не следовало. Дэр хорошо знал чащи, у него была сила молний — пусть неподконтрольная, но справедливая.

Почему кони побежали? Что за тварь пришла из леса? Та самая нечисть? До меня медленно, но дошло, что я должна вернуться к дороге. Я потерла лоб и поняла, что размазываю кровь. Всё-таки ударилась. Поэтому думать было трудно? И почему я, чувствуя ужас, легко справлялась с дыханием, хотя прежде давно бы посинела от нехватки воздуха?..

Звуки грозы успокаивали, и я никак не могла сообразить, с какой стороны прибежала. Надо было где-то спрятаться и принять верное решение. Я залезла под ближайшую ёлку и прижала колени к груди. Так лучше — теплее и спокойней. Я могла ждать здесь Дэра и остальных. Значит, надо спать. Странная сонливость уговаривала сдаться, принять её власть. Закрыть глаза, а ещё лучше растянуться на мягких иголках… Так я и сделала. Просто улеглась в мокрой одежде под елкой. И лениво подумала, что зеленый туман, укутывающий лес, мне знаком.

Меня разбудил далекий шорох. Подташнивало, и очень хотелось пить, к тому же мокрота почти добралась до нижней одежды. Тело сотрясала мелкая дрожь, пальцы на руках отмерзли. Вместе с холодом пришел и страх, но какой-то отстраненный. Я осторожно выглянула из-под елки: сумерки охватили лес, превращая приметные прежде ветви и камни в близнецов. Дождь накрапывал, но гроза закончилась. Ветки затрещали ближе, и я поспешно юркнула обратно. Это уж точно был не кто-то из друзей, они бы звали по имени.

Я сжалась, прилипая лопатками к толстому стволу. Елей здесь было великое множество, пусть-ка неведомый монстр попробует понять, под которой из них сидит жертва! Было очевидно, что нечто пришло сюда по мою душу…

— Р-р-р-ы, гр-ы-ы, — сказало существо, и я замерла, не смея дышать. — Выходи, выходи! Я знаю, ты где-то рядом!

Я обхватила ёлку, чувствуя, как бесшумные слезы текут по щекам.

— Не прячься, хуже будет, — заскрипело существо. — Всё равно найду! Всё равно схвачу!

Но я молчала. Только стук сердца выдавал страх. Когда монстр отошел достаточно далеко, я выползла из-под елки и, шепотом поблагодарив дерево, побежала прочь. Кажется, на пути был большой гладкий валун, который уж точно не спутаешь с остальными, и коряга, похожая на арку. Вернусь к ним — а там недалеко и до дороги. Бежать было трудно, пятка то и дело выворачивалась, пальто цеплялось за сучья. Камень. Большой округлый камень. Кажется, я слышала даже знакомые голоса со стороны дороги… Ещё немного!..

И вдруг что-то схватило за косу, и я, потеряв равновесие, во второй раз упала головой об землю. На сей раз сознание отключилось мгновенно.

А очнуться выпало в корявой пятерне знакомого монстра. Властелин куда-то тащил меня через чащу, и уже наступила ночь. Я моталась в несуразной позе, взятая за ворот пальто, и болью обжигало раны на голове. Перед глазами скакали светлые шипастые узоры, определить направление не получалось. К тому же меня снова тошнило — на сей раз очень сильно.

— Эй! — сипло сказала я. — Отпусти меня! Дэр тебя убьет, когда узнает…

— Он тебя не найдет, если хорошо спрячу, — отозвался Властелин. — А пока не найдет — и убивать меня станет.

— Мне больно, — пробормотала я, кусая губы.

— Терпи, — усмехнулся он. — На мглистом озере залечишь раны.

— Не смогу. Я не маг.

— Ну, значит, не залечишь, — просто согласился он. — А вообще, руки целы — работать сможешь. Главное-то не в голове. Одну ногу можно, конечно, оставить, а вот вторая какая-то неправильная. В прошлый раз выглядела лучше.

Я опустила глаза, но так и не поняла, что с ногой. Много ли увидишь под платьем? Я снова не чувствовала конечность ниже таза.

— Грибы мне будешь выращивать, — мечтал между тем Властелин. — Опята — мои любимые. Мхи посадим, хищные растения, овощи, если захочешь. Спать будешь в дупле, разрешу раз в неделю костер разводить…

Он ничего не смыслил в людях, это точно. Не понимал, что зимой я в любом случае погибну в лесу — с костром или без. Тем более раз в неделю греться — заболеть через несколько дней. Простуды легко переходили в осложнения, и мне бы удалось протянуть от силы месяц…

Было больно. Я не могла даже огрызнуться. Жаль, не попросила у Дэра кинжал. Вдруг помог бы?

— Куда ты меня тащишь? — прохрипела я. — У людей случается заражение крови… У меня рана… засорена… мне нужно к мужу.

— Ничего, авось, протянешь какое-то время, — беспечно сказало чудище, и на меня накатило необратимое настоящее. Сознание было мутным, но я понимала, что звать на помощь бесполезно. Так же, как сопротивляться, тем более с двумя дырками в голове.

— Меня сейчас вырвет… — пробормотала я.

— Пожалуйста, — отозвался он. — Делай что хочешь.

На этих словах я снова ушла в подвал, чтобы выйти оттуда через несколько секунд знакомой дверью. Только не в темный лес и не к красному дому, но, честное слово, лучше бы я попала туда…

Я сразу узнала это место, Дэр описывал его ещё вчера. Подход к расщелине, Темные Врата. Другого пути на Атру не было. Вставали по бокам отвесные скалы, на которых даже мхам не хотелось расти. Ни птиц, ни трав, ни деревьев. Одни только колючие кусты жались к земле и глядели по сторонам бусинками красных ягод.

Однако затем стены расступились, и мы вышли на поляну, окруженную корявыми ёлками.

— Верни… меня… мужу, — пробормотала я. На сей раз Властелин не ответил, и пришлось отдаться боли и ужасу. Голова кружилась, я не могла сфокусировать взгляд. Камни плясали, деревья выгибались, верх и низ порой путались, и мне казалось, что я иду своими ногами, хотя я всего лишь задевала сапогами землю.

Спустя время Властелин совсем не бережно плюхнул меня на какое-то возвышение.

— Здесь ждать будем.

— Чего? — выговорила я.

— Твоего верного супруга, — ухмыльнулся монстр. — Он придет обязательно, я попросил пней-предателей отыскать Магици.

— Он же тебя убьет, — отозвалась я, не понимая, почему он передумал меня прятать.

Монстр грубо запихнул мне в рот какие-то ягоды.

— Съешь — и будет меньше болеть. Ешь, говорю! Не стану я тебя травить.

Зачем я послушалась? В последующие часы боли и правда не было, но вместо неё пришли такие иллюзии, что хотелось выброситься в пропасть.

Вместо елей выросли до самого неба жуткие поганки, вместо камней поднялись какие-то слизистые прыщи… Среди черных фиалок, которыми были заселена поляна, мой конь танцевал с бубном, рядом плясали Вальди и Марк. Оба были одеты в пышные бальные платья. Дэр был бородатым дирижером, вместо палочки у него была кочерга, за пианино сидел Смайл — с рыбьим хвостом и длинными, до пояса, кудрями, украшенными бантиками. Торми, лысый и с золотыми почему-то зубами, стучал по желейным барабанам, хихикающего Роланда придавило гигантской скрипкой, Тимофей и Ник дудели в трубы, сделанные из сырого мяса, а Мельсея ходила на носочках по сцене, разбрасывая отвратительно квакающих жаб. Я заметила Бэйта, который мотался на макушке гриба, как флаг, и супругов Чиникиных, кормящих друг друга странной синей похлебкой. Варево стекало им на одежду, падало на землю и превращалось в бегающие кляксы. А вокруг столпилась тьма-тьмущая разных монстров: злыдней, пней и коряг, бревен с головами зверей и пауков — огромных или крошечных, червей длинных, ярко-красных, змей коротких, бледно-желтых, каких-то животных, клацающих челюстями… Летали призраки, задевая меня руками, и волосы седели от их прикосновений. Проходили мимо увальни с дубинами — и каждый раз умудрялись стукнуть меня по руке или ноге. И, хотя боли я не чувствовала, больно было всё равно — не телом, внутренним чувством, знающим, когда страдает плоть.

Наваждение добавляло всё новые безумные образы, они сливались и поедали друг друга, а я стонала на одной ноте, пытаясь не лишиться рассудка. Даже глаза закрыть не получалось — веки словно приклеили.

Так прошло время, и лишь когда расступились тучи, обнажая обгрызенную луну, морок покинул меня. Я пошевелила конечностями — всё на месте, только нога по-прежнему не слушается. Потом огляделась и замерла. Моих близких и друзей не было видно, зато нечисти стало больше. И все они, исключая лишь безглазых, пялились на меня, сидящую на каменном столе.

— Очнулась, старуха! — донеслось бормотание, и я увидела злыдня у подножия плиты.

— Протри зенки, коротышка! — отозвался Властелин. Он стоял в двух шагах, прилаживая на деревянное тело какие-то плетения из листьев. — Это женщина в расцвете сил. Старухи седые и сморщенные.

Значит, не поседела. Уже хорошо. Хотя если меня решат сожрать, будет не важно, как я выгляжу.

— Сегодня у нас на ужин конина, — объявило огромное бревно с бараньей головой.

— И девка! — расхохотались другие.

— А ну, заткнулись там! — приказал Властелин. — Девку пока никто есть не будет.

Пока. Что это значит? Я трудно поднялась и попыталась слезть с камня, но корявая рука чудища остановила.

— Сиди. Сейчас придет Хранитель Мертвых врат и поглядит на тебя.

— Пошел ты!.. — злобно отозвалась я. — Убери сучья, пока я их не отломила!

И попыталась, тотчас ощутив, какие они прочные.

— Твой муженек — хороший воин, — хмыкнуло чудище. — А ты всего лишь его самка, поэтому хватит из себя храбрую строить.

— Самка⁈ — вспыхнула я.

Властелин поскреб мох на подбородке.

— Самки приносят детенышей, — принялся объяснять он. — И у животных, и у людей это главное — продолжить род.

— Ты меня за дуру держишь?

— Именно, — сказал злыдень. — Какая ещё баба помчится за Стражем Хранителя?

Я вспомнила щупальца.

— Вы моего коня убили!

— И съедим, — кивнул злыдень. — Хорошо бы ещё тобой закусить.

Меня передернуло.

— Берегись, маленький гад, как бы тебя самого молнией не зажарило! — прошипела я.

Злыдень счел за благо отойти подальше, и тут вдалеке показалось расплывчатое пятно. Я следила, как ползет эта жуткая черная масса с множеством мохнатых рук, и тряслась как осиновый лист. Чем ближе подходил названный Стражем, тем больнее мне было. Я ощутила, как побежала по лицу струйка крови. А следом за ним топал Хранитель. Не было сомнений, что это он.

Великан. Человек с дубиной из серебряного металла, одетый в рубаху и штаны, с бородой до живота. С глазами черными и бездонными, в красных прожилках сосудов, с огромным кривым носом и не менее огромным и кривым ртом.

— Приветствую, Властелин чащ, — гаркнул он, но, увидев меня, поморщился. — Это что такое?

— Моя рабыня, — ответил тот.

— На ней две печати, — сообщил монстр и принюхался. — Магици!.. Зачем притащил девку Грозового?

— Убить её — и все дела, — прогудел Страж.

— Верно, — согласились остальные. — Человеков надо убивать и есть.

— Я вам ничего плохого не сделала! — произнесла я, чувствуя, что горло саднит. — Отпустите меня!

— Глупые вы, — сказал Властелин. — Мы ведь за неё у властителя гроз что угодно требовать можем.

— Земли! — подхватило нечистое сообщество.

— Рабов!

— Пищи!

— Именно, — довольно проворчал Властелин. — Но Дэр и остальная компания так просто не пойдут на наши условия. С ними Арат, Солнечный и северянка.

— И что ты предлагаешь?

— Он не до конца контролирует дар, — вдруг сказал Властелин. — Возьмем числом и хитростью.

— Мне надоело спрашивать разрешения, — поддержал его Хранитель Врат. — Люди должны понимать, что мы — великая сила. Они проходят через наши земли и строят дома, где захотят.

— Я правильно поняла: ты хочешь, чтобы разрешения спрашивали у тебя? — вмешалась я.

— Цыц, человек, — сказал монстр, и глаза его сверкнули. — Один удар моей дубины — и ты останешься без головы.

— Голова моя останется на месте, — смело отозвалась я. — Или вы ни о чем не договоритесь с моим супругом. Не контролирует? Ха! Вспомни свою ногу, дылда!

Бесконечный поток боли добавил решимости, но очень скоро снова её отнял.

— Значит, мы блокируем его силу, — сказал Хранитель. — С помощью Стражей. У нас их много, женщина, в одиночку Магици с ними не совладает. А друзей мы взять не разрешим. Таковы будут условия.

— У меня есть план получше, — проворчал Властелин. — Слушайте все!

— Может, женщину усыпить? — предложил злыдень.

— Она все равно ничего не расскажет. Но на всякий случай закрой ей уши мхом.

— Не смей! — вскрикнула я, и он оскалился.

— Господин, а, может, проще откусить?

— Не трогай, болван. Она и так крови много потеряла. Мне слабая рабыня не нужна, — оскалился Властелин. — А ты сиди смирно, иначе я прикажу пням тебя в гроб положить и закопать на время.

Пришлось уступить, хотя чувствовать на себе корявые холодные пальцы было отвратительно. Они долго что-то обсуждали, а я пыталась хотя бы глубоким дыханием успокоить боль. Наконец злыдень отпустил меня. Я чувствовала, что ещё чуть — и заплачу. Разговор длился вечность, меня то отключало на мгновение, то снова окунало в пучину страданий.

— Всё поняли? — усмехнулся Властелин. — Если да — тогда за дело.

И вдруг послышался гром. Мне показалось, что он ещё далеко, и я не закричала.

— Рановато, — проворчал Властелин. — Впрочем, ладно. Тащите девчонку в подземелье…

Это был мой шанс потянуть время. Отшвырнул злыдня, я спрыгнула вниз, рванула в сторону и налетела на пень. Несмотря на мою явную неуклюжесть, он тоже был не слишком ловок. Однако уже через минуту монстр схватил меня за руку и, опрокинув, потащил прочь. Я пыталась вырваться, орала как можно громче и била его по твердому туловищу, но это не принесло результата. Я только делала себе больнее. Мой мучитель был совсем не похож на тех дружелюбных пней, что растили на себе всякие штуковины. На злом пне не росло ничего, он казался мертвым и обугленным.

Гром теперь слышался ближе, и вспыхнула первая молния. От её вида у меня начало колоть в животе. Молния занимала полнеба и потрескивала, рождая невиданные узоры, к тому же, была ярко-красной. Возможно, будь у нечисти побольше ума, они бы разбежались. Я, по крайней мере, хотела убежать, даже легла бы в гроб, если бы мне его снова предложили…

На полпути ко входу в пещеру нас застиг дождь. Я не соображала, куда иду, порой оскальзывалась и падала, пачкая одежду. А потом тащившие меня остановились: на плато ступил Дэр.

Он шел один, и дождь его не трогал. Ветер трепал полы плаща, и казалось, что за спиной выросли черные крылья. А в ладонях мужчины шевелились маленькие змейки красных молний.

— Д… — успела вякнуть я, и пень зажал мне рот. Хорошо хоть, листьев не запихнули… Но Дэр уже увидел меня, и в этот миг пала под его взглядом первая жертва — злыдень, кинувшийся с ножом наперерез. Вероятно, он просто хотел напугать мужчину, но умер мгновенно — Дэр превратил его в пепел.

Не контролирует дар? Вот уж точно: будь готов ко всему. Нечистые явно не ожидали такого. Дэр пошел прямо ко мне, и, не успела я начать вырываться из жестких объятий пня, как от моего проводника остались только коренья. Ствол же грохотом разнесло на части, и кусочки деревяшек повисли в воздухе.

Я могла только всхлипнуть, коротко обняв любимого, но на большее сил не хватило — сползла на землю и привалилась к его ногам.

— Мэй, — пробормотал Дэр. Он быстро снял пальто и укутал меня. — Потерпи, моя хорошая. Побудь здесь. Я всё улажу.

И двинулся прочь, не оборачиваясь. У него изменилась походка, а тело как будто увеличилось. Возможно, такое впечатление создавали напряженные мускулы, растрепанные волосы и одежды, раздуваемые ветром. Я смотрела, как он всходит по каменной лестнице, и Властелин с Хранителем отпрянули в стороны. Они не собирались убегать, но ощутили силу, с которой прежде дела не имели. Воспаленным сознанием я раздумывала над этим несколько мгновений.

— Итак, — сказал Дэр, — с кого мне начать?

Его белая рубашка сияла, а молнии пульсировали, повторяя своим танцем стук сердца. Он был страшным и прекрасным — покорный гневу служитель бурь.

— Ты надеешься уйти живым, Магици? — усмехнулся Властелин.

— Надеюсь, я оторву тебе вторую ногу, низшее ты существо, — тихо сказал Дэр. — А потом голову.

— Не торопись. Разве грозы ни с того ни с сего стали подчиняться тебе?

— Грозы до конца не подчиняются никому. На всё есть воля природы, — отозвался Дэр. — Но бывают мгновения судьбы, когда сами силы стихий подвластны обычному человеку. Думаю, давно пора очистить разлом от вам подобных.

Кажется, всё оборачивалось против нечисти. Какая-то часть Дэра сейчас принадлежала Цахталу, и Магици, впустив в себя монстра, не собирался никого щадить.

— Не думаю, что ты сможешь, — подал голос Хранитель Врат. — Никогда не мог.

— Тебе нечем думать, — отрезал Дэр. — А потому лучше не вмешивайся. Кашу заварил он.

Я съежилась под пальто. Им следовало уносить ноги, пока не поздно, а мне — терпеть. Даже боль затихла в ожидании битвы.

И она случилась. На Дэра кинулись сразу два Стража, потянулись мерзкие мохнатые щупальца… Но не смогли коснуться — красные молнии заскрежетали и подожгли монстров, заставив отчаянно завизжать. Толпы чудищ ринулись вперед, надеясь взять Дэра числом. По мне несколько раз кто-то прошелся, и я вскрикнула.

Сразу стало ясно: лучше бы молчала.

— Всех отправлю в ад! — донесся рык Дэра. — Каждого гада, что повинен в ранах и боли моей супруги! Каждую мелкую сволочь, которая ей угрожала!!!

Ещё несколько страшных коряг вспыхнуло, и монстры загомонили. Они перли на Дэра сплошной стеной, и меня окружил пульсирующий светящийся обруч. Вот только он был лиловым, а не красным, как остальные. Я была в безопасности, но что же мой супруг?

Он впал в настоящее бешенство. Молнии ударяли без разбору, оглушая и меня, и чудищ. Поняв, что бой будет проигран, монстры пытались убежать прочь, но огненное кольцо не позволяло.

— Ещё хотя бы раз будете угрожать Магици и роду Цахтала — я ваши скалы превращу в равнины! — зарычал Дэр, и волосы мои встали дыбом: глазами мужа на меня смотрел сам Грозовой монстр.

Я рухнула плашмя, закрывая уши. Рев умирающей нечисти перекрывал даже рокот грома. Хотелось забиться мышью в норку и ничего этого не видеть. К тому же голова от столь громких звуков разболелась ещё сильней, и я кричала вместе со всеми от распирающей виски боли. Терпеть её молча сил не было, она казалась адской. Раны жгло, ноги сводило. Казалось, эта пытка будет длиться вечно.

А потом всё затихло, только гром порой нагонял посвист ветра. Я разлепила глаза и увидела, что ко мне бежит прежний Дэр — растрепанный, сильно обросший и почему-то босой. Он бухнулся на колени и, тяжело дыша, приподнял меня за плечи.

— Любимая! Ты меня слышишь?

— Больно… — выдавила я. — Пить хочется…

Он подхватил меня на руки и понес прочь. Снова накатила дурнота, я кашляла, стонала и сжимала грязными пальцами рубашку Дэра. Наверное, и рвала тоже, не знаю. Рядом с ним было гораздо легче, но от пережитого меня повело не в ту сторону. Я решила, что происходящее — сон, и пыталась проснуться.

Когда мы сели верхом, я уже не стонала — выла и всхлипывала, что-то бормотала, не осознавая, что говорю на чужом языке… Неужели это был Аратский? Но как? Откуда я его знала? Это только подтверждало догадку о нереальности происходящего.

Я чувствовала, что мы несемся прочь с ужасающей скоростью, но тряски как таковой не ощущала. Только знала, что Дэр прижал меня к груди и укутал во что-то мягкое. Сквозь веки просачивалось бледное сияние, и дышать становилось легче. Я уговаривала себя не терять настоящее, но оно сокрылось под красивым цветным мерцанием. Я будто летела сквозь искрящийся снег навстречу темным облакам и внимала гулу, шедшему снизу.

Земля уговаривала поверить, что всё будет хорошо.

Глава 3

Глава 3

Подо мной была кровать. Не слишком мягкая, но кровать. Осознав это, я удивленно распахнула глаза и увидела Дэра. Абсолютно голый, он стоял возле очага, и, не мигая, глядел на пламя. Темные волосы лежали на плечах, концы завивались и образовывали на коже затейливые узоры. Он стал кудрявым, но я не стала думать над этой странностью. В конце концов после всего — выпадающей бороды, исцеляющих молний и неимоверной гибкости и силы, меняющиеся волосы уже не казались необычными.

— Дэр, — прошептала я.

Он тотчас обернулся и быстро подошел ко мне. Я успела увидеть, что на груди, как раз где была татуировка, пролег глубокий порез. Он уже подсох, но было ясно, что эту рану Дэр получил в бою с нечистью и ещё не успел залечить. Не давая опомниться и задать вопросы, мужчина поцеловал меня. И ещё раз, горячо и порывисто, отнимая дыхание и отдавая блаженство. Я обхватила его за плечи, прижимая к себе, и удовлетворенно отметила, что тоже полностью раздета.

Хотелось большего. Много большего. Я развела колени, чтобы Дэр мог прижаться, и он сделал это, заставив меня вздрогнуть. Твердое тело скользило по моему, сонному и податливому, пальцы зарывались в волосы. От страстных поцелуев меркло сознание, и я попыталась чуть замедлить чудесное действо, но Дэр не позволил.

— Нет, моя краса. Хочу так, — сказал он и крепко взял меня затылок, не разрешая отодвинуться.

Через минуту я, едва сдерживая стоны, попыталась поласкать его как прежде, но мужчина тихо рассмеялся и поймал мои руки.

— Нет, милая. Ты сейчас не в том состоянии, чтобы я разрешил это. И место не позволяет.

Я поглядела на Дэра затуманенным взором. Комната слегка покачивалась, и его лицо было нечетким.

— А где мы?

— Заброшенный домик магов.

— Хорошо здесь. Голова только кружится. — Я уловила слабый запах вина. — Дэр, ты меня что, напоил?..

— Каюсь, грешен. Но только чуть-чуть, чтобы приглушить боль. Это зелье замешано на вине. Я немного поглажу тебя — и станет ещё лучше, обещаю.

И он провел рукой по моим волосам, коснулся ног, мягкими движениями сминая кожу.

— Я хочу всего тебя, — прошептала я. — Целиком. И учти: пьяная, я становлюсь неуправляемой и глупой.

— Обязательно, любимая, — рассмеялся Дэр. — Учту это. Очень скоро мы друг до друга дорвемся, будь уверена.

Он склонился и легко коснулся губами ключиц, плеч и живота, нарочно избегая самых чувствительных местечек.

— От тебя вкусно пахнет, милая. У нас в горах растет дикий шиповник — как раз так благоухают его цветы. Ты столь юная и прекрасная, что я поражаюсь собственной выдержке.

— Поцелуй меня, пожалуйста, — шепотом попросила я. — Не сдерживаясь. Мне нравится твоя горячность.

— Как пожелает моя госпожа, — усмехнулся Дэр и снова лег сверху, прижимая меня к одеялу.

Губы его коснулись моих, но поцелуй, к моему сожалению, страстным не был. Супруг зачем-то дразнил меня.

— А мы не можем?..

— М?

— Сейчас, Дэр?

— Нет, — повторил он.

— Может, попробуем?

— Проб не будет. Будет всё и сразу.

— Почему ты откладываешь это?

— Хочу, чтобы ты не стеснялась кричать, — сказал он мне в ухо, и я задохнулась от вкусного страха. — А если мы станем вместе вопить на всю хижину — остальные непременно услышат.

Я рассмеялась и потерлась о его щеку лбом.

— Ты прав. Будем стонать там, где никого нет.

— По крайней мере, людей, — уточнил Дэр.

— На Атре нет Властелинов и Хранителей?

— Подобных им — нет, но есть опасные хищники.

— Расскажи, что случилось. Я не уверена, что пойму, но хочу услышать. Как ты себя чувствуешь? Откуда эта рана? Остальные в порядке? Мы здесь одни? Где нечисть? Почему ты стал Цахталом? Как далеко мы от разлома?

— Притормози, милая! — расхохотался он. — А, говоришь, язык будет заплетаться! Вы со Смайлом два сапога пара — умудряетесь за минуту задать сто вопросов, и все важные.

— Самое главное — что ты рядом, — заключила я. — И кудрявый почему-то.

— Последствия силы. Цахтал отдал мне дар в пик цикла. Это было странное чувство — я терял некую часть себя, впуская прародителя, но обретал силу, которой мог разгромить войско нечисти. Думаю, Цахтал понял мои чувства, осознал, что без любви к тебе, без тебя — я ничто. А потому помог спасти, Мэй. И это мое счастье. — Он замолчал, глядя мне в глаза. — Откуда на твоем чудесном носике появились веснушки, скажи на милость?

Я растерянно ахнула и прикусила губы.

— Ой… Не нравится? Они у меня выскакивают иногда, в самое разное время года и без причины…

— Нравится, — прошептал Дэр, склоняясь. — Просто я думал, что милей ты уже не станешь, и вот — нате вам! — Он тихонько поцеловал меня в нос и продолжил: — Остальные спят в каретах. Здесь всего одна комната нормально сохранилась, и её выделили новобрачным. Мы несколько часов назад миновали Перевал Смерти, хотя теперь, полагаю, там вполне безопасно. Кажется, я укокошил большую часть тварей, в том числе Властелина и Стражей. А вот Хранитель успел уйти.

— А когда мы будем на красной земле?

— Уже через неделю, милая. Там же попрощаемся с Тартами.

— А это? — и я показала на рану.

— Скелет. Напал с ножом. Я не ожидал увидеть там скелетов.

— Скелет? — прошептала я. — Они что, существуют?

— Их полным-полно, Мэй, учитывая, сколько в королевстве могил. Многие предпочитают лежать в земле, а не быть сожженными. Однако не каждый скелет способен подняться. Ты знаешь что-нибудь о силах нечисти, энергиях, что их питают? Какие-то книги читала?

— Да ты что! — воскликнула я. — Отец приказал избегать подобной литературы. У нас была «История Темных сил», был и «Справочник путешественника», но попробуй, доберись до них! Хотя последнюю мы всё же читали — отрывочно. Там и про Цахтала есть.

— Ладно, мы восполним твои знания. Любишь читать?

— Очень. Прочла всё, что было разрешено.

— Отлично, — сощурился он ласково. — Значит, тебе понравится библиотека у нас дома.

— О, Дэр! Как прекрасно! А она большая? А книги старинные есть? А с картинками много? А летописи?..

— Остановись, пощади! — взорвался смехом Дэр. — Ты всё увидишь сама. Там есть чем потешиться в зимние вечера. И светлячки у нас жирные, всё прекрасно освещают.

— Буду читать тебя на ночь. Хочешь? — глупо улыбаясь, сказала я.

— Читать меня? — хмыкнул он.

— Ну… да. То есть… Хи. Что-то не то я сказала, да?

Он провел рукой по моему лицу, тронул пальцами губы, и уложил к себе на грудь.

— Давай-ка ты поспишь, Мэй.

— А ещё пару вопросиков? — хихикнула я.

— Милая, тебе на сегодня хватит. Задашь остальные завтра, хорошо?

— Спать обязательно? — вздохнула я, ёрзая, чтобы поудобнее устроиться.

— Если хочешь.

К сожалению, я зевнула. Мне и правда было слишком уютно и тепло, чтобы не поддаться сну.

— Доброй ночи, Дэр.

— И тебе доброй, Мэй.

Я проснулась глубокой ночью, когда огонь уже превратился в угли. Не горело ни одного светлячка, комната тонула во мраке. Сознание прояснилось, только слегка болела голова. Я пощупала рукой, но не обнаружила рядом Дэра, и хотела уже позвать его, однако предпочла сначала приглядеться. И замерла, боясь выдать себя изменившимся дыханием.

Мужчина стоял у окна в странной позе, ладони были обращены в сторону неба. Меж пальцев горели змейки молний, и они были пурпурными. Когда он двинулся в сторону, стелясь над полом, я пожалела, что плохо вижу в темноте. Это был потрясающий, грозный танец опытного воина, притягательный и страшный своей силой. Как он двигался так бесшумно, как мог создавать телом такие замысловатые узоры? Когда-то давно, поехав с отцом в замок Правителя Запада, я видела, как тренируются воины из его окружения. Тогда их бой показался мне, девчонке, красивым и удивительным, хотя они всего-то махали мечами. Личные стражи Правителя выкладывались на полную, они были серьезными соперниками и многое умели.

Но явно не смогли бы даже вдесятером победить Дэра, и дело было не в его магии. Я вспомнила разговор с девушками в карете и поняла, что Магици преуменьшил свои таланты, причем сильно. В каждое движение он вкладывал какую-то неведомую мне энергию, и молнии были лишь её отблесками. Не их силу Дэр использовал в бою, не рокотом грома устрашал. Он знал некое тайное искусство, подвластное только избранным. Он умел так приказывать физическому телу, что то сплеталось с духом и заставляло сердце выбирать им обоим подходящий ритм. В сторону, ниже, а потом поворот. Босые ноги скользили по полу, словно по гладкому льду, обнаженное тело поблескивало, пронзаемое всё новыми молниями.

Самое удивительно было в том, что я не узнавал Дэра. Глядела на него и понимала, что этого человека мне обязательно нужно ощутить. Но смотреть и видеть, как он взлетает над полом, резко и стремительно выбрасывает руки, колышет пространство и творит свой призрачный свет — было недостаточно. Он то замирал в стойках столь невероятных, что я задерживала дыхание, то снова принимался двигаться, поражая воображение гибкостью и скоростью.

А потом разом всё закончилось, и молнии отпустили его руки. Я ощутил на себе пристальный взгляд, испугалась, но через мгновение угадала и улыбку.

— Подглядываешь, милая? — тихо сказал Дэр.

— Не специально, — прошептала я. — Ты поразительный…

Из темноты донесся смешок.

— Отнюдь. Со стороны всегда красивей, но я-то знаю, что допустил множество ошибок.

Кровать мягко прогнулась, и Дэр взял меня за руку.

— Что это такое, Дэр? Особое искусство?

— Да. Наша, атровское. Мы зовем его «Ши-Эт-Ррон» — танец бури. Здесь я не могу полностью отпустить дух — мало места, и мы под крышей. Но дома обязательно продолжу настоящие тренировки.

— Это было бесподобно. Не отвести глаз, Дэр! Ты как будто раздвоился и смешался с пространством.

— Хм. Значит, не всё так плохо, — проворчал он, поглаживая мое запястье. — Почему ты веришь в меня, Мэй? Отец говорил, что ни одна женщина за меня замуж не выйдет. — И, подумав, добавил: — Только самая что ни на есть рисковая особа, сдуревшая от любви.

— Ты уже дал ответ на свой вопрос. Я тебя безумно люблю.

— Я же болван, Мэй, — рассмеялся он. — Категоричный собственник и упрямец.

— Да, — улыбнулась я. — И мне это нравится.

— У меня несколько ипостасей, милая. Как и отец, я бываю разным летом и зимой. Ты простишь меня, если начну вести себя грубо?

— Прощу, — уверенно отозвалась я. — И если будешь ленивым и скучным — тоже. Хотя не могу представить, чтобы мы заскучали друг с другом.

— Это верно. Мне с тобой хорошо, милая. Прежде я считал постоянство сродни обыденности. Думал, что если человек не способен стремительно меняться — существование рядом с ним будет ленивым. Просто у меня перед глазами был пример — средний брат, Бирн. Он настолько уравновешен, что бури обходят его стороной. Но вот появилась ты — надежная, верная в чувствах, постоянная в любви. И в то же время интересная, живая, непосредственная. В тебе есть и день, и ночь, и это прекрасно.

Я вздрогнула — он укусил меня за указательный палец.

— Я счастлива быть собой для тебя, Дэр. И всегда мечтала обрести истинную любовь. Понимаешь, не всякие пары счастливы в супружестве, и, глядя на других, я боялась повторить их ошибки.

— Какие, например? — спросил он, продолжая один за другим прикусывать мои пальцы. Это было новое, острое и пронзительное ощущение.

— Потерять вкус жизни. Перестать замечать друг друга. Променять чувства на эмоции. И то, и другое важно, но чувства — глубже и ярче.

— Вкус, — повторил Дэр. — Ты права, милая. Отчасти поэтому я не бросаю тренировки.

— Ты всегда это делаешь после полуночи?

— Таков мой ритм, и в темноте я лучше ориентируюсь.

— Ты и у нас дома это делал, и в гостинице?

— Да.

— Дэр, а мой конь? — вспомнила я, и сердце обожгло стыдом и раскаянием. Ну зачем я потащила преданное животное за собой?..

— Шторм и Пострел нас спасли. Я не предчувствую камнепады, милая, но кони могут. К тому же этот не совсем обычный — его подстроили злыдни. — Мужчина положил мою руку себе на щеку, и я прижала ладонь. — Прости, моя хорошая. Страж убил твоего друга. Это ещё одна причина, по которой отец считал меня не созданным для любви. Я приношу не только радости, но и страдания. Бури всегда будут окружены смертью, пусть даже это всего лишь поломанные ветви деревьев.

Он нахмурился и отпустил мою руку, повернулся спиной. Напугавшись такой смены настроения, я прижалась к обширной спине грудью, обхватила мужчину руками, уткнулась в густые волосы и глубоко вдохнула.

— Понимаю.

— Я не сомневаюсь в своем выборе, сомневаюсь в решении, — сказал он, и меня подняло на глубоком вдохе. — Я решил сплести наши судьбы. Выбрал тебя, потому что сердце так подсказало. Но теперь, видя, что причиняю боль, схожу с ума от каждой твоей крошечной царапины…

Он поднялся, и пришлось мне разжать объятья.

— Я с ума схожу, Мэй!.. — Обернулся, охватил взглядом меня, сидящую на краю. — Не могу без тебя, а когда я с тобой — хочу всего и сразу, забывая, что я есть.

— Кто ты есть, Дэр, — прошептала я. — Ты — человек, которого я люблю. Мой мужчина. Моя судьба. Какой бы она ни была. Я ни разу не пожалела, что выбрала тебя! Боль, страдания — ничто по сравнению с той пустой жизнью, что я бы вела, если бы мы не встретились. Кирс Зорский, представь только! Через месяц я бы впала в тоску, через год превратилась в ничто. А брачная ночь!.. О, предки! Нельзя так говорить, но он похож на изношенный сапог! Однажды мы разговаривали, и он сказал, что девушка сродни самоцвету, нуждается в хорошей огранке. Глупый комплимент, вызвавший у меня только раздражение! Человек — не драгоценный камень. Он свободен, волен в своих решениях, и не зависит от какого-то хладнокровного ювелира. И я не хотела стать дорогой игрушкой в его руках, хотя и чувствовала проявляемый им интерес… Мне было противно быть рядом с ним, Дэр. Его интересовали только карты, политика и лошади. И я бы стала очередной кобы…

Дэр заткнул мне рот поцелуем — в темноте это было столь неожиданно, что я вздрогнула. Мы снова оказались в середине небольшой кровати, и приходилось лежать близко-близко, чтобы не свалиться на пол. Его колено скользнуло меж моих бедер, одна рука легла на поясницу и заставила выгнуться. Он склонился ниже и коснулся моей груди ртом. Как и всегда, чувство было обширным и вкусным.

— М… — тихо отозвалась я.

— Зря я про стоны сказал, — прошептал Дэр. — Ты ведь теперь стесняться будешь. Поверь, милая, сейчас ты можешь отпустить голос на волю. Я не сделаю ничего такого, что заставит тебя кричать.

— Боюсь, я не… — и забыла, что хотела сказать, когда Дэр принялся жадно, почти больно целовать мое тело.

— Чего ты боишься? — спросил он, замедлившись.

— Что вполне могу от восторга завопить, — задыхаясь, договорила я.

— Прежде не вопила, Мэй. Думаю, сегодня до этого не дойдет.

И снова обхватил мою грудь, вынуждая прогнуться ещё сильней. Я тянулась за его губами и тихонько постанывала. Хотелось долгого, глубоко наслаждения. Надеясь, что он не станет меня сдерживать, я отозвалась на его прикосновения своими, и тщательно изучила всю его спину, руки и бедра, провела пальцами по животу и, не медля, опустила руки ниже. Ответом был тихий вздох и глубокий поцелуй.

— Я всё ещё не знаю, как правильно целовать тебя, — прошептала я, когда Дэр от меня оторвался.

— Я тебя научу, — усмехнулся он. — Хотя ты и так доставляешь мне блаженство, милая. Просто впусти меня, разреши узнать твою глубину и вкус.

Я кивнула и снова потянулась к его губам. Поцелуи оставались для меня самыми желанными прикосновениями. Сколько бы мы ни целовались, я никак не могла ими насытиться. Просто порой Дэр делал это слишком напористо и страстно, и его сила меня подавляла.

Как и сейчас. Я снова попалась. Каждое прикосновение языка длило мучение. Его руки едва касались тела, в последний момент уходя от источника напряжения, и я, не выдержав, всхлипнула. Он сразу коснулся меня внизу, пальцы безжалостно скользнули внутрь, и я вскрикнула.

— Именно, Мэй, — проворчал Дэр. — А теперь представь, что вместо этого там будет кое-что куда большее по размеру.

Кусая губы, я опустила глаза, но, слава предкам, не разглядела почти ничего. Дэр был прав. Даже вместе с жаждой во мне оставался страх. Как вообще мы могли стать близки? Ещё в прошлый раз я, изучая его тело, засомневалась в том, что первая настоящая близость будет приятна. Но отступать было нельзя.

Изогнувшись, я дотянулась рукой до его живота, нащупала знакомую твердость и принялась медленно ласкать, чувствуя, что теперь уже всё равно.

— Не зажимайся, — произнес он. — И не бойся. Я покажу тебе, чего примерно ожидать, Мэй.

Конечно, теперь-то он ведал все мои страхи. Странно, что я сама осознала их только сейчас. Я впилась пальцами в его спину и сжала зубы — это телом овладела боль. Дэр помог мне, смягчил ей ласковым поцелуем, но я не сумела ответить.

— Да, милая. Это так. Нельзя объединиться, не ощутив крайних чувств. А боль — важная часть тебя. Благодаря ей ты понимаешь, что живешь.

И избавил меня от тяжести, принялся ласкать как прежде. Я касалась его в ответ, отбросив размышления. В такие мгновения думать о сложностях не хотелось.

В этот раз мы нежили друг друга медленно и долго, балансируя на грани между жаждой и насыщением. Не могла и представить, что последствия будут ярче, чем прежде, но ожидания оправдались — меня накрыло столько мощным потоком наслаждения, что я чуть не раздавила Дэра в объятьях. Хотя, конечно, это была лишь кажимость. А вот его сила, его глухой стон и тяжелое тело были реальны, и мы, не потрудившись толком улечься, заснули прямо так, не расцепляясь.

Утро встретило меня запахом еды. И первым делом я увидела Дэра — одетого, но босого, с причесанными волнами волос и без намека на бороду. Он громко хрустел яблоком и, обернувшись, улыбнулся во весь рот.

— Доброе утро, Мэй. Ты такая красивая сегодня.

Я пощупала прическу и осознала, что волосы приобрели форму шара.

— Снова карга, — заключила я. — Тихий ужас…

— Всё хорошо, милая. Ты похожа на одуванчик, — рассмеялся мужчина.

— Подойди — и получишь сладкий поцелуй, — сказала я.

Дэр тотчас отложил яблоко и оказался возле кровати. Я нежно тронула его губы, хмыкнула и лизнула прямо в нос. Мужчина расхохотался.

— Игривое настроение вместо похмелья? Это замечательно, милая! Значит, и аппетит у тебя будет отменный.

— Сначала волосы. С ними возникнет много проблем. Поможешь?

— Конечно. Не звать же Мельсею или Леру на помощь!

Мы боролись с путаными прядями минут тридцать. Дэр то и дело извинялся, волнуясь, что повырывает мне половину волос, но я была привычна и к куда более грубым прикосновениям, а потому успокаивала его, мурлыча глупую детскую песенку про матили. Когда с прической было покончено, он намотал рыжеватую волну на кулак.

— Словно медовый шелк. Никогда не разрешу тебе их стричь.

— Представляешь, твой приказной тон меня совсем не сердит!

— Чем тебя вообще можно расстроить, милая? Помимо решеток на окнах?

Я провела пальцем по белой ниточке шрама, что теперь был у него на груди.

— Почему остался след?

— Это непростая рана. Скелеты пользуются магическим оружием, оно всегда оставляет шрамы.

— Вот что меня расстраивает, Дэр. Твоя боль.

— Моя уязвимость, — улыбнулся он.

— Она лишь причина боли.

— А моя сила? Что ты думаешь о ней?

— Я в тебя верю. Думаю, мощь грозы вернется и утвердится в теле навсегда.

— К лучшему ли это? — пробормотал он. — Хотя сейчас не хочется ни о чем таком думать. Сияет солнце, начался новый день. Мы вдвоем в спальне и можем, пока никто не видит, съесть весь запас сладкого.

Он снова стал мальчишкой, и я была счастлива. Благодаря его страсти, заботе и веселости пережитое быстро перекрывалось прекрасным настоящим.

— Тогда отпусти меня.

— За поцелуй.

— По одному утром и вечером, — сказала я.

— Почему это? — рассмеялся Дэр. — Так я долго не протяну! Ласки тоже выдаются дозировано? Поглаживания, например, по сколько штук в день?

— В зависимости от настроения обеих сторон, — ответила я. — Можно и помногу.

— Получается, мы вчера с поцелуями и прочим переборщили и теперь неделю голодать будем? Нет уж. А ну иди сюда, мой медовый пряничек!

Я завизжала — Дэр сцапал меня за пятку и начал беспощадно щекотать.

— Чудища атакуют! — зарычал он, плюхаясь на меня сверху и начиная пыхтеть прямо в голый живот. Я хохотала, как умалишенная, и брыкалась изо всех сил. А потом изловчилась — и уселась на него сверху, не обращая внимания на собственную наготу.

— Вид прелестный, — довольно ухмыльнулся Дэр. — Так и будешь ходить.

— Я замерзну, — улыбнулась я.

— Нет, Мэй. Ни в коем случае. Я тебя буду вот так обнимать, — и обхватил за плечи, роняя грудью к себе на грудь. — Вот так согревать, — и перевернул на спину, прижимаясь телом. — Вот так целовать. — И коротко и крепко поцеловал в губы.

— А я тебя буду вот так любить, — и я нежно провела пальцами по его лицу, дотянулась и коснулась ртом улыбающихся губ.

Раздался стук в дверь.

— Эй, вы в порядке? — спросил Смайл. — Никаких новых монстров?

— Всё хорошо, — отозвался Дэр. — Скоро выйдем. Брат за тебя очень переживал, — сказал он, когда Смайл вышел на улицу. — И, кстати, угробил нескольких злыдней.

— Голыми руками? — поразилась я.

— Ты не знаешь, на что способен твой младший. Он юркий, как ящерка, и отлично схватывает. Мы с ним, Торми и Бэйтом договорились позаниматься вместе.

— Ой, здорово! А посмотреть можно будет?

— Конечно. Ничего запретного.

Он взял меня за пояс и посадил на кровать.

— Давай-ка ты покушаешь. — Усмехнулся и добавил, опуская глаза: — И оденешься.

— Хорошо, — краснея, согласилась я. — Накроем здесь?

— Хочу ещё побыть с тобой наедине. Давай завтракать вдвоем.

Я с радостью поддержала это предложение. Дэр уже успел принести чистую одежду — мое второе дорожное платье. Наряд был незатейливым — темно-серая шерсть, глухой ворот на пуговицах, плотный корсет без рисунка. Единственным его украшением была темная вышивка, шедшая по низу подола. Дэр ловко засунул меня в платье, нетуго зашнуровал корсет и заплел одну толстую косу, которую я скрутила в бублик и заколола шпильками. «С голодухи», как выражался Смайл, я уплела много самых разных блюд. В основном это были сухие закуски и свежие фрукты, но попалось и рагу.

— Вчера ребята приготовили, — пояснил мужчина. — Ждали нас «с войны».

— Расскажи, как всё было, пока я отсутствовала? — попросила я. — И куда тебя увело чудище, то есть Страж? Почему ты убежал, Дэр?

— Вообще-то, милая, я тебя ещё не отругал за глупость. Я что сказал? Стоять, ёлки-зеленые, на месте! А ты что сделала? Побежала за мной! Страж пришел не за Пострелом, им хватает еды, которую можно поймать в лесу. Он пришел за нами, а конь подвернулся под щупальце. Я должен был увести монстра как можно дальше, чтобы ребята пришли и забрали тебя в безопасное место. Вместо этого моя глупо-храбрая жена поскакала на единственной целой ноге в лес. — Он сдвинул брови, но я не испугалась.

— Я поняла, что совершила глупость, но слишком поздно. Уснула под деревом, дождалась какого-то чудища, потом побежала и напоролась на Властелина.

— А я, кое-как расправившись с монстром, вернулся к дороге. К несчастью, потерял много времени, пока добрался. Там уже ждали остальные. Все, кроме тебя. Мы снарядили поиски, но, видимо, именно в этот момент ты попала «в руки» к Властелину. — Он сжал мои ладони и снова нахмурился. — В следующий раз таких пней буду убивать сразу. Безо всяких разговоров о честном бое.

— Наверное, это будет правильно, — кивнула я. — Как ты обрел дар?

Дэр отпустил одну мою руку и сделал большой глоток чаю.

— К нам пришли пни, верные Магици. Когда надо, они умеют быстро передвигаться. И передали условия — мне явиться одному в расщелину для обсуждения условий. Когда дело касается тебя, Мэй, я готов на любое безумство.

— Значит, не я одна глупая?

— Не ты одна, — вздохнул Дэр. — Я поперся туда кратчайшим путем, даже коня не взял. Правда, мы всё же договорились, что Роланд и Бэйт будут неподалеку. Лез по скалам и по дороге миновал ещё одно святилище. Их здесь несколько, и, как я понял, они раскиданы не только по Западному королевству. Дальний друг передавал, что есть одно и в Среднем — огромное. Там вместо колодца — озеро и водопад, и пещера, где можно найти много занятного… Не суть дела. Это мое давнее увлечение — разгадывать такие вот места силы. Главное, что на вершине я обратился к Цахталу, и он меня услышал. Так начался пик цикла, благодаря которому и по воле грозового монстра я впустил в себя дар. Что было дальше — ты знаешь.

— Ты понимаешь, как сильно рисковал, Дэр? — прошептала я. — Конечно, понимаешь. Снова я становлюсь глупой… Нечисть нельзя было обхитрить? Они говорили что-то о Торми, Тарте и северянке. Кто такая эта северянка?

— Думаю, речь шла о Мельсее. Она с севера.

— Воительница? — удивилась я.

— Всегда есть исключения. Мельсея отнюдь не воин.

Я покачала головой. Снова загадки. Вся наша компания была странной.

— Я постараюсь больше так не делать, Дэр. Наверное, столь несуразное поведение — последствие удара. Я ведь здорово головой треснулась. А потом ещё эти иллюзии… Между прочим, ты управлял безумным оркестром с помощью кочерги.

Он поднял брови и рассмеялся.

— Что?

— А на Роланда упала скрипка. Огромная такая, размером с аратского коня. — И, ловя на себе удивленный взгляд, с улыбкой пояснила: — Властелин дал мне какие-то ягоды, сказал, что от боли. Мне и правда не было больно, зато такой бред видела, что боялась сойти с ума.

— Ягоды с колючих кустов… Так вот в чем дело! — кивнул он, вглядываясь в мое лицо. — А я думал, это нечисть меня заколдовала. Ну вот, Магици тоже ошибается.

— Ты про тот раз, когда видел нескольких себя? — вспомнила я.

— Да. И перед этим я беспечно наелся этих самых ягодок.

— Возможно, они бы пригодились Бэйту. Порой лучше видеть морок, чем страдать от боли.

Дэр кивнул.

— В следующий раз наберем. Сейчас у меня нет желания возвращаться в расщелину. Я хочу просто побыть с тобой — в мирном месте под мирным небом.

Глава 4

Глава 4

Теперь я всё чаще ехала на козлах вместе с Дэром. По ночам мужчины дежурили по очереди, опасаясь, что какая-то часть нечистых могла улизнуть из расщелины. Однако всё было тихо, и природа постепенно менялась. Скалы чередовались с округлыми холмами, поросшими огромными цветами и травами до пояса, стало больше сосен и берез, и голубых каштанов — деревьев, которые прежде я видела только на картинках. У них были темные, почти черные стволы, и листья размером с лопухи, только глянцевые и серо-голубого цвета. Почти всегда в таких рощах находились ледяные родники, с водой, которая насыщала лучше привычной пищи, к тому же под деревьями росло множество рыжиков.

— Вот такое соседство, — улыбался Бэйт. — А в сосновом бору наберем маслят. Ещё никто не устал от грибного супа?

Мы отрицательно качали головами — он был превосходным поваром. Пока что больше всего проблем возникало с купанием. На пути попадалось много озер, но все они не подходили для плавания. Некоторые поросли тиной, другие так плотно обступили деревья, что к воде было не подобраться. У третьих оказывалось на проверку ужасное дно: сделай шаг — и провалишься по колено в ил. Через пару дней Смайл, временами объезжавший округу, наткнулся на подходящий водоем. На берегу был небольшой песчаный кусочек, в остальных местах воду заполняли черные водоросли. Мельсея предложила мужчинам уйти в лес, пока женщины будут купаться.

— Кто-то должен вас сторожить, — категорично ответил супруге Роланд. — Мы с Дэром и Миддлом останемся за пригорком, остальные — пусть едут в лес. И без возражений.

Никто не стал перечить. Меня не прельщало в такие минуты оставаться без охраны. Мало ли кто появится? Улепетывать прочь голышом не очень хотелось.

Мы с девушками помогли друг другу раздеться и быстренько залезли в озеро. Вода была ледяной, к тому же чем дальше на север, тем ближе подбиралась зима. Если на Золотых лугах ещё вовсю плодоносили поздние летние яблони, здесь деревья уже румянила осень.

— Хорошо, что догадались развести костер, — сказала Мельсея. Она не стучала зубами, как Лера, и только мурашки выдавали трепет тела. — И мужчины молодцы, полотенца принесли и одеяла.

— И чай, — улыбнулась я. — Жаль, булочек нет.

Мельсея рассмеялась.

— А ты, оказывается, любительница вкусненького.

— О, да! — отозвалась я. — Но не привереда. Ем всё, что дают.

— Хорошее качество, — сказала женщина. В голосе слышалась особая интонация, и я задумалась над тайным смыслом её слов. — Лера, а ты из какой части королевства?

— Из Среднего. Жила в столице.

— Там ведь все иначе. Не тяжело было оказаться в краю бесконтрольной магии?

Девушка пожала плечами.

— Первое время трудновато, но Миддл меня поддерживал. С ним нигде не страшно.

— А как вы познакомились? — любопытно спросила я.

— Не поверите — столкнулись на улице! Он приехал в столицу по делам, я шла в библиотеку отдавать книги. Как всегда зачиталась на ходу — моя дурная привычка — и налетела на Миддла. Первое объятие, пусть и случайное, о многом рассказало.

— Романтика, — усмехнулась Мельсея. — Неужели сразу поняли, что жить друг без друга не можете?

— Я — да, — тихо и твердо сказала девушка. — Что почувствовал Миддли, не знаю. Она впервые назвала парня ласковым прозвищем и тотчас смутилась. — Всё, больше не могу, — пробормотала девушка. Она окунула волосы, быстро намылилась и ополоснулась — и выскочила к костру, тяжело дыша и содрогаясь.

Мы с Мельсеей оказались более крепкими, и плавали ещё минут пять. Даже умудрились помыть головы. Я раздумывала, почему голос леди Тарт звучал металлической струной. Она не верила в любовь? Мне упорно казалось, что женщина всячески старается скрыть свое чувство к супругу, спрятать его как можно глубже в сердце. Зачем? Опасаясь потерять Роланда? Занятая этими мыслями, я оказалась не готова к случившемуся. Кто мог знать, что три наших супруга вытворят подобное?..

Едва мы закутались в полотенца и уселись вокруг костра сушить волосы, как они беспечно вышли из-за холма.

— Э… — только и удалось выговорить Лере.

— Так, дамы, ну-ка отвернулись! — приказал Роланд, и без тени смущения стащил пальто, а потом начал расстегивать рубашку. Не знаю, как там остальные, а я покраснела и поспешно повернулась спиной, успев перехватить лукавый взгляд Дэра.

— Вы чего это? — пробормотала Лера.

— Я грязный и вонючий, — отозвался Миддл. — И не хочу спать рядом с тобой свином, когда ты такая чистенькая и приятно пахнущая.

— А… Ну да… — прошептала Лера, и я подумала, что она вряд ли стала Миддлу женой по-настоящему. Неужели у них тоже был повод для воздержания?

— Вода ледяная, — с улыбкой предупредила Мельсея. — Долго не сиди, солнышко. Отморозишь важные части тела.

Я прикусила губы и вздрогнула, услышав веселый смех Роланда. Шорох одежды будоражив воображение. При свете дня, на просторе, я не видела обнаженного Дэра ни разу. Я и вообще смотрела на него, голого, только в темноте, и многое ещё не изучила. Послышался громкий плюх, потом донеслось довольное бормотание.

— Мэй, а Мэй! — словно подслушав мои мысли, позвал из воды Дэр.

— Да?

— Потри мне спинку, а?

Я чуть не подожгла себе брови.

— Да вы же раздеты!..

Мужчины загоготали в три голоса. Что на них нашло, интересно?

— Всё в порядке, Мэйди, — ответил Роланд. — Мы не станем смущать вас своим видом и отплывем подальше. Да ведь, друг мой Миддл?

— Конечно, друг мой Роланд. Я, например, отправлюсь к тем кустам. Родная!

— А? — дрожащим голосом отозвалась Лера.

— Пойдем-ка. Поможешь мне.

Девушка растерянно глянула на нас, и Мельсея — единственная, кто не покраснел — кивнула.

— Мужчины беспомощны в таких вопросах. К тому же процедура весьма приятная. Роули, а тебя помыть?

— Всенепременно, любовь моя. Я — самый беспомощный из троих.

Впервые я услышала её смех — приятный, чуть хриплый. Женщина поднялась и королевской походкой направилась к воде, прихватив мыло и мочалку.

— Там дерево, дорогой мой. Идем и спрячем тебя за ним.

Роланд хмыкнул и направился за супругой вдоль берега, и только когда плеск затих, я отважилась повернуться к Дэру. Он стоял по плечи в воде и смотрел прямо на меня — своим особым, темным и ласковым взглядом.

— Мне выйти или ты залезешь ко мне, милая? — поднимая бровь, хмыкнул он.

— Вы заранее это спланировали? — пробурчала я, пряча улыбку.

— Это спонтанное решение. И Миддл прав — мужья должны быть чистыми.

Я огляделась, и, не увидев остальных, осторожно приподняла полотенце до колен.

— Выше, милая. Или замочишь, — сказал Дэр.

Подумав, я закатала его до середины бедер и неспешно зашла в воду.

— Там глубже, будет удобно. Подойди и остановись в яме, — приказала я. Дэр ухмыльнулся и быстро доплыл до указанного места.

— Боюсь даже представить, что твориться возле дерева, — сказал он, и я покраснела, как свекла.

— Эй! Неужели ты думаешь, они решатся?..

— Ты плохо знаешь Роланда. Если захочет — он сделает это и при свидетелях.

Я ахнула и выронила мыло.

— Ну вот! И как теперь его доставать?

Внезапно Дэр оказался рядом, сорвал с меня полотенце и ловко выбросил его на берег, чуть ли не в костер. Испуганная, я не придумала ничего лучше, чем спрятаться в его объятьях.

— Да, Мэй, — прошептал он, беря меня за подбородок. — Здесь начинают побуждаться древние инстинкты и действуют законы жажд и желаний.

Тело всколыхнула дрожь возбуждения: Дэр глубоко и неистово поцеловал меня, заставил обнять себя за бедра и зашел в воду.

— Мы не можем… Я не могу… — шептала я, чувствуя, как горячо он целует меня, как жадно ласкает тело под водой.

— Мы можем всё, Мэй. Поверь, остальным сейчас не до нас. Забудь. Оставь. Отдай себя свободе.

И я отдала, чувствуя, как это хорошо — быть частью мира, любви и желания. Я ласкала его тело, ощупывала, гладила и даже покусывала. Словно само небо дарило мне силы, учило быть несдержанной и страстной.

— Мыло, — вдруг вспомнила я. — Оно утонуло.

Дэр улыбнулся.

— Ты меня уже помыла, милая. Потерла во всех нужных местах.

— И в ненужных тоже, — рассмеялась я. — С тобой здесь совсем не холодно, но ты меня… дразнишь. Снова.

— Это прекрасное занятие мне уж точно никогда не надоест. — И он опустил руку, касаясь моего живота.

— Дэр!..

— Да. Идем на берег, пока не пришли остальные бесстыдники.

Возле костра мы тотчас укутались в одеяло.

— Как же это прекрасно! — сказала я, беря из его рук горячую чашку. — Ни манер, ни этикета, ни глупых речей о том, что правильно, а что под запретом. У меня чувство, что я рождена именно для такой жизни.

Дэр улыбнулся.

— Хорошо, что я угадал это раньше тебя самой, милая. Значит, тебе точно понравится Грозовое поместье.

— Всё хотела спросить про дом и тех, кто там живет. Чтобы знать заранее имена и лица…

— Волнуешься? — угадал Дэр, прижимая меня крепче.

— Да. Вдруг я не понравлюсь твоим родным?

— Даже если так, мне ты будешь нравиться все равно. Но если хочешь, слушай.

И принялся перечислять всех, с кем мне предстояло жить, потом рассказал немного о поместье, но ничего описывать не стал.

— Лучше увидеть своими глазами.

Я с улыбкой кивнула. Мне не терпелось поглядеть на таинственный особняк Магици. Какой он был? Большой или огромный? Из камня светлого или темного? В затейливом южном стиле или суровом северном? А, может быть, классическом Среднего Королевства? Но скорее всего — в особом, своем собственном. Не мог Дэр расти в доме, похожем на остальные. Наверняка Грозовое поместье отличалось от всего, что я видела прежде.

Мы пили чай, нежно терлись друг о друга под одеялом, смеялись над собственным кошачьим поведением и говорили, говорили… Я лишь спустя долгое время поняла, что так и не вернулись остальные.

— Дэр, они же не могут так долго купаться?

— Ну, с Роландом и Мельсеей всё ясно. Разве кто-то замерзнет рядом с Солнечным? А вот куда унесло Чиникиных — ума не приложу. Не в кустах же они сидят! Давай-ка я оденусь и схожу в ту сторону, позову их.

— Хорошо.

Почему-то внутри поселилось некое предчувствие. Не плохое и не хорошее, оно просто было, и напоминало о себе вкусом зеленых томатов. Помимо сладостей, я всегда любила соленья, и помидоры с огурцами были желанным лакомством на празднике Начала Зимы. Интересно, на Атре его отмечали?

— Дэр, осторожней! — сказала я. — Чувствую что-то странное.

Он резко обернулся.

— Что именно, милая? Опиши свои чувства.

Из-за дерева показались улыбающиеся Тарты. Они умудрились завернуться в одно полотенце и о чем-то радостно беседовали.

— Ну, не знаю… — пробормотала я. — Словно что-то происходит…

Дэр уставился на меня изумленно.

— Повтори-ка, милая. Помедленней.

— Говорю тебе, Чиникины не в кустах. Они куда-то смотались. Понятия не имею, где их теперь искать.

Я поймала на себе удивленный взгляд Тартов и плотнее завернулась в одеяло.

— Милая, скажи ещё что-нибудь, — попросил Дэр. Он склонил голову и сощурился.

— А что говорить? — смущенно улыбнулась я. — Уже всё сказала.

При Тартах болтать о странных ощущениях не хотелось.

— И совсем без акцента, — усмехнулся Роланд. Его насмешливый тон мне не нравился.

— Объясните, в чем дело! — попросила я. — Что вы так смотрите?..

Дэр вернулся и присел рядом, беря меня за плечи.

— В чем? Да ты по-аратски лопочешь, Мэй!

— Прямо сейчас? — прошептала я.

— Нет, теперь снова на материковом.

— Как я могу говорить на языке, которого не знаю?

— Значит, вы его знаете, Мэйди, — сказал подошедший Тарт. Он совершенно не стеснялся своего вида, и Мельсея тоже.

— Не могла же я постигать его, находясь в животе мамы? Ой! — и я испуганно вцепилась в пальцы Дэра. — Я снова сказала иначе… Но как такое возможно?

— Есть у меня догадка, — хмыкнул Дэр. — Скорее всего, тебе следует благодарить Гримси. Если она была близка твоей маме, то вполне могла заниматься с тобой. Ты услышала родную речь от Торми, а потом переживания подтолкнули воспоминания — и пошло-поехало.

— Думаешь, я выучила и забыла его?

— Наверняка отец не разрешил няне и дальше с тобой заниматься. А, точнее, запретил. Категорически. Я знаю магов, что способны заставить человека забыть. За большие деньги, разумеется. Полагаю, Миратов нанял такого человека, и вам со Смайлом почистили сознание.

Я ошарашено смотрела на него, не зная, что сказать. Отец был вполне способен на это. Видимо, он полагал, что лучше нам с братом ничего не знать о своих корнях. Но я хотела знать!

— Похоже не правду, — между тем кивнул Тарт. — Но это вы обсудите вдвоем. Давайте-ка найдем нашу сладкую парочку. Их действительно нет в кустах, и я не слышу голосов.

— Далеко уйти не могли, — улыбнулся Дэр. — Возможно, вернулись к карете.

— Пока мы были заняты, — спокойно произнесла Мельсея, — они могли переплыть на другую сторону озера. Видите, там осиновая рощица?

— И ужасное дно. Следов я не заметил, — покачал головой Роланд.

Снова пришло неведомое чувство, и я сосредоточилась на нем. Люди показались цветными пятнами, и у каждого был свой оттенок. По воде пролегла едва заметная зеленоватая дорожка. Она вела не к роще, а в сторону зарослей диких груш. Никогда не видела, чтобы фруктовые деревья так разрастались!

— Кажется, они груши едят, — сказала я осторожно, надеясь заметить, когда начинаю говорить на чужом языке. Однако слова звучали привычно, и это пугало.

— Хорошая догадка, — улыбнулся Дэр. — Кстати, они очень вкусные. Странно, зачем они пошли туда без какой-либо одежды?

— Все мы делаем глупости, — отозвался Роланд. — Шалим, как дети, но по-взрослому. Поэтому мы с супругой оставим вас одних и разведем собственный костер.

Мельсея улыбнулась мне, поправляя густые волосы. Было приятно понять друг друга без слов. Когда они ушли, Дэр снова залез ко мне под одеяло.

— Ты всё ещё не одета, моя прекрасная Аратка.

— И я всё ещё под впечатлением от загадок своего прошлого. Как думаешь, отец и Гримси заставил забыть?

— Допускаю. — Он на мгновение поднял глаза и хмыкнул. — Не смотри туда.

— Тебе можно, а мне нельзя? — рассмеялась я, но оборачиваться не стала.

— Можно, потому что Лера в полотенце, а Миддл, проказник, разгуливает в чем мать родила.

— Они сюда идут?

— Скорее, плетутся.

Улыбаясь, я уткнулась в его почти сухие волосы и почувствовала, что они запахли сладостью лесных ягод.

— Так приятно… Твой запах. Он изменился, Дэр. Стал более вкусным и насыщенным, а прежде был легким.

— Хорошо, милая. Всё, что я делаю — делаю для тебя. В том числе приятно пахну.

— Не понимаю, как я жила без тебя, — пробормотала я. — Теперь кажется, что это невозможно. Так мы теряем прошлое? Издалека оно выглядит расплывчатым и сомнительным. У меня были радости, но они не сравнятся с тем счастьем, что подарил мне ты.

— Кстати, главный подарок ждет тебя дома, — вдруг сказал Дэр.

— Ты преподнес мне множество прекрасных вещей.

— Этот будет особенным, милая. Думаю, тебе понравится.

— Ты меня интригуешь сразу всем: Атрой, поместьем, неведомым подарком… Чем бы мне тебя удивить?

— Поверь, самое главное удивление у нас обоих впереди, — довольно усмехнулся он. — Но если серьезно — ты поразила меня ещё на свадьбе, Мэй. Своим голосом. Песней, которую я никогда раньше не слышал. Я и не представлял, что ты так поешь. Услышу ли я тебя снова?

— Конечно. Но в следующий раз я буду петь для тебя одного.

Остаток дня мы провели в дороге, и заночевали как всегда на полянке. Ужин, разговоры, радостный смех… Путешествие снова стало спокойным, а дорога сделалась доброй и ровной. Дэр, как и обещал, показал обычную для него тренировку на открытом воздухе. Тут уж удивлению моему не было предела: Бэйт, кажущийся добряком, с мечом управлялся так, что мог отбиться от целой стаи голодных волков, а мой Младший — симпатяга и скромник — с легкостью постигал сложные приемы и двигался как самая опасная змея. Наваляли они друг другу будь здоров, не обошлось без синяков и ссадин. Даже Торми досталось от Дэра деревянным тренировочным мечом. Арат сражался иначе, его удары были длинными и словно выстреливающими под конец движения. В скорости он значительно уступал Дэру и Бэйту, и те быстро «уложили» смеющегося мужчину на землю.

— С Грозовыми лучше не связываться, — пояснил мне Торми. — Особенно если это братья Магици.

А ночью были привычные штаны и теплый свитер, уютное пространство кареты. И Дэр, что непременно обхватывал меня руками. Его губы на моих, ласковый шепот возле уха… Мое материальное счастье.

После завтрака мы снова сели на козлы, а дежуривший ночью Бэйт уснул в карете. Я заметила, что он мог уснуть где угодно и в любой позе, хоть стоя возле кареты. При этом стражем был отличным — если было нельзя, не спал. Но стоило Дэру «разрешить» младшему отдых, как парень тотчас отрубался в любом удобном месте.

Я осматривала округу и рассказывала Дэру о своих странных цветовых ощущениях.

— Словно они начертили полосы своими чувствами. Мне и сейчас кажется, что от тебя исходит синее сияние. Такой красивый цвет!

— Не фиолетовое? — усмехнулся он.

— Ультрамарин.

— Хм. А что остальные?

— Вчера я заметила возле рук Смайла голубоватые искры, но они почти сразу исчезли. Что это может быть, Дэр?

— Думаю, это магия. Возможно, островная. Нужно спросить у Торми. Он ведь подтвердил, что ты говоришь на чистейшем Аратском.

Я улыбнулась, предвкушая разгадку, но внимание уже привлек открывающийся впереди вид. Теперь мы ехали крутыми холмами через сосновый бор.

— Вишневые сосны! — воскликнула я. — Ты знаешь, сколько стоит их древесина?

— Угу. Поэтому мы не болтаем о богатствах своего края.

— Разве здесь уже Атра? — сощурилась я.

Дэр хмыкнул.

— Почти. Я в любом случае не позволю кому ни попадя расхищать прекрасные леса. Вот Роланд — он имеет право. Его Зимний дом как раз из таких сосен.

— Деревянный? — поразилась я. — Вот это да! Я читала об этом. Прежде многие строили дома из дерева, предпочитая «вечные» породы — мартран, эти сосны, голубые каштаны и каменное дерево. А ещё безымяны, дубы-шептуны или кедры. Никогда не видела вживую дома из дерева, только на картинках. Он красивый?

Дэр довольно ухмыльнулся.

— Ничего так. Когда-нибудь соберемся к ним в гости.

— А… — начала было я, и замолчала, различив тихий рокот, доносящийся спереди. — Что это?

Дэр щелкнул вожжами, чтобы Сибские побыстрее повернули, и глазам предстало завораживающее зрелище.

Дорога упиралась в обрыв и резко сворачивала влево. Несколько деревьев упали над пропастью, и казалось, что их красные стволы — это мосты в никуда. А левее с высокой скалы сбегали толщи бирюзовых вод, пронзенные солнечными радугами.

Водопад. Огромный, веселый в своей силе, прекрасный и величественный. Не думая, я поднялась на ноги, и Дэр остановил карету как раз над пропастью. Куда ехать дальше — было непонятно. Я проследила путь и поняла, что скалы перекрыли проезд.

С минуту мы молчали. Я глядела на дивное зрелище, Дэр с улыбкой разглядывал меня.

— А где же дорога? — ошарашено спросила я.

— Под водопадом, милая.

По телу прокатила дрожь.

— Не понимаю. Как мы туда попадем?

— С этой стороны не видно, но когда подъедем ближе — ты узришь туннель в скале. Там и поедем. Незнающему человеку бывает трудно сориентироваться.

— Путь под водопадом, — прошептала я. — Там, наверное, грохот стоит жуткий!

— Терпимый, — улыбнулся Дэр. — И кони привыкли.

— Кто создал этот проход?

— Мой прапрадед и прапрадед Сварта. Много веков назад кланы были одной семьей.

Меня объяла невыразимая тоска. Его слова звучали музыкой, что творят настоящие мастера вроде Куого. Одна семья, бури и солнце. Я вспомнила нашу свадьбу, когда золото смешалось с чернотой, и лучи протягивали руки к молниям, чтобы сплетать пальцы в добром пожатии. Они могли жить вместе, сменять друг друга без злобы, ведь ночь и день никогда не ссорились за право обладать землей! Так почему же тучи и светило не могли найти общий язык снова?

Агна. Прекрасная Магици, убитая Марком. Почему? Дэр и сам не знал, как всё на самом деле было. Юная девушка, умершая из-за любви к чудовищу… Почему же мне упорно виделась в глаза Сварта не жестокость — боль, невыплаканное страдание?

— Хочешь, подойдем ближе? — тихо спросил Дэр.

Я молча кивнула, и он спрыгнул вниз, чтобы привычно подхватить меня. Взял за руку и повел к краю. Тепло его ладони вернуло меня в привычное счастливое чувство защищенности.

— Так безопасней, — и Дэр обнял меня сзади, позволяя склониться, чтобы рассмотреть пропасть. Далеко внизу бежала река, лежали по берегу красивые красноватые камни. Атра передавала мне привет — уже начали появляться её цвета. На противоположной стороне вспыхивали лиловыми огнями какие-то пушистые кусты. — Да, — проследив за моим взглядом, сказал Дэр, — ещё один сюрприз. Майский куст. Интересное совпадение, не считаешь?

Я смущенно хмыкнула.

— А дэровского куста у вас не растет?

— Коричнево-серого? Фу-ты, ну его! Никакой красоты в моих глазах нет, милая.

— Неправда, — и я, повернувшись, обвила его за шею. — Они строгие, темные и прекрасные. И это разлитое нежное золото… Совсем как свет молний на грозовом небе.

— Ты не против рисунка? — вдруг спросил Дэр. — Знаю прекрасно, как многие дамы относятся к татуировкам. Это считается вульгарнейшей вульгарностью.

— Она — часть тебя. Мне нравятся все твои составляющие…

— Что ж, прекрасно, что меня хорошо составили, — рассмеялся Дэр. — Я бы не пережил, если бы любимая отвергла мою худосочность или густобровость.

— Какое смешное слово! — развеселилась я. — А я ещё такое знаю: круглопопость.

— Это про тебя, — подхватил мой смех Дэр. — Замечательная круглая… Хм, — раскашлялся он. — Задняя часть тела.

Подъехали остальные, и кареты в ряд остановились вдоль пропасти. Смайл подошел к нам.

— О, предки! Вот это место! Настоящее, волшебное. Бэйт рассказывал, как вы с ним тут дурью страдали, — повернулся Младший к Дэру.

— Бывало, — улыбнулся Дэр. — Сбросили Бирна вниз.

Я ахнула.

— С водопада, что ли?..

— Угу. И сами сиганули. Отец, когда узнал, всех троих выпорол. Первый и единственный раз за все наше беспокойное детство.

Подошел Бэйт.

— Хорошие воспоминания, но не сравнятся с посещением горной хижины. Это место он тебе непременно покажет, — подмигнул мне младший Магици. — Там красиво, весь мир как на ладони.

Мы вместе посмотрели на ждущие впереди леса и дали. Мне хотелось летать, благо что Дэр умело взращивал мои крылья. Теперь они стали крепче и обросли новыми перьями — красивыми, как и мир вокруг нас.

Весь день мы ехали через бор. Вишневые стволы окружали майские кусты, под которыми вырастали целые семьи рыжиков. Смотреть на это без улыбки не получалось. Изобильный край, полный очарования. Почти Атра. Порой мимо пробегали пятнистые олени с выводками, треща кустами, проходили на диво любопытные медведи.

— Здесь они ещё смирные, — пояснил Дэр. — Тронутые волшебством. У нас дома таких зверюг, бродящих лесами, лучше избегать.

— А домашние? Они примут меня?

— Ты пахнешь мной, — усмехнулся он мне в ухо. — Так что примут, Мэй, никуда не денутся. А посмеют обидеть — пущу на шкуры.

— Расскажи ещё, — прижалась я к его плечу. — Про зверей. Водятся ли здесь лисы и еноты?

— Да, но южнее. В лесах вокруг поместья в основном волки и медведи обитают, а из мелких зверьков куницы, зайцы и белки. Полным-полно ёжиков, ещё часто можно встретить клюков — мелких грызунов зеленого цвета. От них жутко пахнет, ни один хищник не трогает, кроме сов. Кстати, о птицах. Тебе непременно понравятся наши клесты и гуарки. Очень красиво поет лесной щебетун — маленькая розово-красная птичка с голубым хохолком. Один из самых ярких жителей леса. Щебетуны доверчивы и спокойно садятся на руки. Ещё у нас на башне живут рыжие лисьи совы.

— Почему лисьи? И что за башня?

— Смотровая. Оттуда округу отлично видно. А совы эти ярко-рыжие и с пушистыми хвостами, могут при желании «прикинуться» лисой, вот только я до сих пор не понимаю, зачем им это нужно. Возможно, для охоты, хотя ни разу не видел, чтобы такая сова лису сцапала.

— А насекомые? Как с ними дела обстоят? — улыбнулась я. — Говорят, чем севернее, тем их меньше.

— Таких огромных пауков, как на юге, действительно нет, только мелкие. Есть змеи. В основном безвредные, но и одна ядовитая. Ты её сразу узнаешь — она коричневая с белым ободком на голове. Зовем её шушей. Один укус — и ты через час труп, если противоядие не выпьешь. Но его ещё готовить надо, потому как помогает только свежесваренное. Однако бояться нечего, Мэй. Шуши нападают только когда лезешь в места их обитания — густые колючие кусты.

— Однажды Смайла цапнула змея, — вспомнила я. — Ему стало так плохо, что я, пока до дома дотащились, успела к худшему приготовиться. Отца не было как всегда. Брата спас наш учитель музыки — Куого. Оказывается, он неплохо разбирался в противоядиях. Это была красная гюрза.

— Опасная кусака, — кивнул Дэр. — О, погляди-ка, милая! Отсюда хорошо видно, как лес меняется. Там, — и указал на красный кленовый, — дорога к морю. Совсем скоро Тарты нас покинут. — А там, — и кивнул в сторону зелено-багрового и желтого леса, — Атра. Ещё чуть-чуть, и будем дома.

Этим же вечером мы прощались с Роландом и Мельсеей — они должны были повернуть налево.

— Долго вам добираться? — спросила я, обнимая Мельсею на прощание.

Она тепло мне улыбнулась. Прекрасная женщина, пытающаяся удержать счастье. Хотя можно ли удержать такого, как Роланд? Если он захочет — уйдет всё равно… За эти дни я многое о них поняла, но загадок все равно было больше. Я знала, что брак с северянками не приветствуется в других королевствах, в том числе на Западе, но не мог же такой упрямый и своенравный человек как Роланд считаться с правилами? Тем более что он был атровцем.

Я жалела, что мы с Мельсеей не стали подругами.

— Несколько дней. В поместье есть постоянные слуги и несколько воинов. Дом морских ветров. Знаешь, там звезды дышат иначе… — начала Мельсея, но не договорила и сжала мои плечи. — Будь осторожна, Мэй. Береги Дэра. Он уязвим сейчас. — И склонилась, тихо поясняя: — Из-за дара. В его силе — его слабость.

Меня объял страх. Она знала, о чем говорит, ведала больше меня, но не могла объяснить чувства. Удивительно, что в этом мы были похожи, потому как во всем остальном — отличались. Почему же этот разговор не состоялся раньше? И почему первой моей реакцией было отторжение? Я поборола ужас и взяла её за руку.

— Скажи, что мне делать?

— Ты уже делаешь всё как надо. Просто люби его.

И она, задержав мою ладонь на несколько мгновений, вернулась к мужу. Так мы простились с Тартами, а я обрела новые тайны.

Глава 5

Глава 5

Утром следующего дня я впервые увидела красную землю. Я не спрашивала Дэра, действительно ли она будет таковой, или это лишь метафора. Но почва под ногами и правда приобрела особый тёмно-багровый оттенок, и вместе с лиловыми кустами и желтой травой, растущей пушистыми копнами, это создавало удивительную природную мозаику. Я вскочила на заре и так и носилась по лагерю, от волнения не зная, куда себя деть. Даже сапоги надела не на те ноги…

— За скалами врата в наш мир. Перетерпи завтрак — и ощутишь объятья Атры, — усмехнулся Дэр.

— Врата?

— Мы зовем их Стражами Атры.

— Какие-то мифические существа? — взволнованно спросила я. — Они живые?

— Ты не видела наш герб, милая. Если бы поглядела на него — поняла, о ком речь. То есть о чем.

— Какое-то архитектурное сооружение, — заключила я. — Наверное, волшебное.

Дэр хитро сощурился и покачал головой.

— Ничего больше не скажу. Скоро сама увидишь.

За завтраком я подавилась кашей и против обыкновения не допила чай. Мне вообще не хотелось насыщать тело.

— Лучше поешь, — сразу возразил Дэр. — Силы пригодятся.

Я с улыбкой поглядела на душистые сухарики, что он протянул мне. К тому времени остальные уже встали с бревен и готовились к отъезду.

— Не хочу.

— Я серьезно, Мэй, — сказал он, глядя мне в глаза. — Поешь сейчас. День будет долгим.

Я вздохнула, понимая, что останавливаться из-за меня никто не будет. Не стоило нарушать походный график. Взяла еду, взяла кружку. Обмакнула сухарик в соус, сунула в рот и снова подавилась. На сей раз не в спешке, а от неожиданного, яркого вкуса. Дэр осторожно похлопал меня по спине.

— Это откуда такая вкуснятина, Дэр? О, предки! Не оторваться!..

— Бэйт сотворил, — рассмеялся мужчина.

— Могла бы не спрашивать. Он который день умудряется готовить великолепные обеды. Вчерашние щи на травах — это шедевр кулинарии! Но этот соус ещё лучше, просто пальчики оближешь…

Что я и сделала.

— Ешь, — улыбнулся Дэр. — Больше. Это важно.

Тогда я не знала, насколько, но послушно уплела полбанки. Могла бы и ещё, однако остальные ждали на своих местах. Дэр, посмеиваясь, помог мне залезть наверх. Он всё понимал. Сидеть спокойно не выходило — внутри бегали мурашки, пальцы покалывало, и кольцо Цахтала ощутимо подрагивало. Я начинала подозревать, что оно каким-то образом реагирует на чувства.

Нас встретила дорога, шедшая вверх меж серых скал — не слишком высоких и ничем не примечательных. Здесь росли только коротышки-сосны и майские кусты. Я заметила, что последние могли устроиться где угодно — хоть на песке, хоть на камне. Мы долго забирались на крутизну каменным путем, а затем кареты одна за другой проскользнули в узкий проход меж ребристых стен.

Глазам предстало ущелье — голое и тихое. Ни речки на дне, ни водопада на плечах скал. Над пропастью пролегал каменный мост без каких-либо ограждений. Неужели мы собирались ехать по этой вот узкой серой ленте?

— Разве сюда карета втиснется? — тихо спросила я.

— С горем пополам, — ответил Дэр. — Не бойся. Это опасно, но выполнимо.

Я оглянулась на остальных. Второй каретой управлял Бэйт, третьей — Торми. Теперь они остановились и слезли на землю. Младший Магици с улыбкой прошел мимо нас.

— Ждите, ребятки. Сейчас с той стороны сориентирую.

И он бесстрашно ступил на мост. Для человека там было достаточно места и не приходилось беспокоиться.

— Верхом перебраться не проблема, — сказал Дэр. — А когда едем экипажами — кто-нибудь один становится направляющим. Бэйт будет говорить мне, если возьму лишнего в сторону. Впрочем, кони вряд ли станут суетиться. Но тебе все-таки лучше перейти пешком.

Я нахмурилась.

— Это говорит о том, что есть риск упасть.

— Повод не падать у меня тоже есть, — с готовностью ответил Дэр и спрыгнул вниз. — Не спорь, милая. Я все равно не позволю тебе идти со мной.

— Кажется, я почти готова рассердиться на тебя, Дэр!

Он усмехнулся.

— Поговорим о моем деспотизме на той стороне.