Пятая руна

Глава 14.1

Лес закончился внезапно. Смотрела я в основном под ноги, чтобы нигде не оступиться и не рухнуть в ледяную грязную воду, поэтому даже не заметила, как мы оказались посреди совершенно открытого места. Дорога, прямая как линейка, шла через руины городка, явно очень старые, и упиралась в здание храма. Даже сейчас, частично обрушившееся, оно выглядело величественно. И жутко. На миг мне показалось, что холод из тёмных провалов узких стрельчатых окон дотягивается сюда, к нам.

— Идём, — поторопил некромант, и только тут я очнулась от странного наваждения, сообразив, что не одна остановилась полюбоваться открывшимся пейзажем.

— Далеко ещё? — поинтересовалась Валери.

— Нет. К вон тому дому на окраине.

Я честно посмотрела, куда указал некромант, но ничего не поняла. Все дома отсюда выглядели совершенно одинаковыми — остатки грубо сложенных каменных коробок, давно уже без окон и крыш. По какому принципу из них был выбран один конкретный… был ли смысл гадать?

Дорога здесь была такой же разбитой, но теперь не приходилось на каждом шагу уворачиваться от колючих веток, так что пошли мы значительно быстрее. Гнетущее чувство угрозы не исчезло, хотя и не усилилось при приближении к храму, как я, признаться, ожидала. Вокруг было просто тихо.

— Долго будем ждать? — зябко передёрнув плечами, спросила Валери.

— Полчаса, может, час. Навряд ли они задержатся сильнее, ночевать тут им явно не захочется.

— Мне бы этого тоже не хотелось, — призналась я.

— Нам и не придётся, — хмыкнул некромант.

Мне совершенно не захотелось спрашивать, откуда у него такая уверенность. Сама понимала, что если не управимся до ночи, нам попросту конец. Нам всем. Причём удрать никому не позволят. Так что придётся справляться.

Вблизи дом отличался от остальных так же мало, как и издалека, но только снаружи. Пройдя через давно пустой дверной проём, я сообразила, чем руководствовался некромант, делая выбор. Пол здесь был каменным, а не гнилыми остатками досок, как в паре соседних.

— Надо было термос захватить, — огорчился Никас, осматриваясь и до конца застёгивая молнию на куртке. — Замёрзнем, пока дождёмся.

— Не переживай, потом быстро согреешься.

Осторожно положив сумку на пол, некромант расстегнул её и вытащил то, чего я совсем не ожидала. Это был меч. Самый, чёрт побери, настоящий меч, полуторник вроде бы или как там такие называют. По центру зеркально блестящего отполированной сталью лезвия шла матовая, почти молочно-белая полоса какого-то другого металла. Или даже не металла. Честно сказать, я понятия не имела, что это.

— Да ладно! — вслух поразилась Валери. — Он, значит, всё-таки у тебя? А говорил, что в Королевском музее. Или ты его оттуда украл?

— Украл бы, если бы пришлось, — с усмешкой отозвался некромант, отступая в угол и неожиданно умело демонстрируя пару фехтовальных приёмов. — Но нет, в музее лежит копия, неудачный дедов эксперимент. Оригинал он никому бы не отдал даже под страхом смертной казни. Собственно, и не отдал.

— Так его в самом деле грозились казнить? — недоверчиво спросил Никас.

— Да, — равнодушно обронил некромант. — Требовали отдать меч и изумруд. Но изумруда у него никогда и не было, а меч он умудрился припрятать и сбагрить им под его видом свою поделку.

— Так это не он спрятал изумруд в памятник ведьме? — теперь уже совсем откровенно удивился боевик.

— Нет. Больше тебе скажу, дед даже не знал, что он вообще там спрятан. И хорошо, что не знал, а то, чего доброго, придумал бы ему применение.

— Его ты не украл, надеюсь? — фыркнула Валери. — А то, смотрю, тоже неплохо умеешь находить применение древним опасным артефактам.

— Нет, — покачал головой некромант. — С такими вещами я играть не собираюсь. Пусть лучше лежит там, где никто вроде покойного герцога до него уж наверняка не доберётся.

— Ну, ведь ты сам говорил, что он вроде как твой по праву, — немного неуверенно заметил Никас. — Достояние семьи и всё такое.

— Чего не скажешь ради удовольствия позлить Арлестана. Напомнить, так скажем, чей род древнее. Его, как всякого выскочку, это всегда гарантированно выводило из себя.

— Ты его и зажечь можешь? — неожиданно спросил молчавший до сих пор Дан, прерывая этот совершенно для меня непонятный разговор.

— Могу, — кивнул некромант. — Я-то принадлежу к кровной линии Оллиасов, в отличие от деда. Но мне другое на самом деле интереснее.

Шагнув вперёд, он перехватил меч и протянул его мне рукоятью вперёд, явно предлагая взять. Я замерла в растерянности. В жизни не держала в руках никакого холодного оружия, если не считать кухонных ножей.

— Возьми, — поощрил некромант.

— Зачем?

— Возьми. Хочу посмотреть, что будет.

— А что может быть? — осторожно поинтересовалась я, сражаясь с искушением сделать пару шагов назад и спрятаться за Даниэля.

— Посмотрим, — спокойно ответил некромант. — Бери, он не кусается, честное слово.

— Он тяжёлый, — выдала я в ответ самое, наверное, жалкое и нелепое, что только можно было тут придумать.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Конечно, это же меч, самый настоящий. Но я же тебя не прошу им размахивать, просто возьми.

Сперва я опасливо коснулась чёрной кожаной оплётки только самыми кончиками пальцев. Ничего не произошло. Рукоять даже холодной не была, ещё хранила тепло руки некроманта. Осмелев, я взяла её всей ладонью и тут же ощутила немалый вес древнего оружия. Да уж, если бы меня и попросили им помахать, точно не рискнула бы пробовать. Не для женской он был руки.

— И чего ты ждал? — недоумённо поинтересовался Дан.

— Терпение, дамы и господа, терпение, — тоном ведущего разговорного шоу попросил некромант. — Дайте им время.

— Кому?

— Тихо.

Я стояла молча, глядя на лезвие. В самом деле, ничего такого, меч как меч. Не кусается, вообще ведёт себя крайне прилично. Тяжёлый только, но как-то со временем рука вроде бы начала привыкать к его весу. Даже захотелось попробовать поиграть в воительницу.

Подчиняясь этому странному порыву, я взялась за рукоять обеими руками, подняла меч перед собой в подобии боевой стойки… и вдруг мгновенно оказалась на другом конце комнаты. Мир вокруг утратил краски, фигуры остальных застыли безжизненными манекенами, а прямо перед собой, в каких-то трёх-четырёх шагах, я увидела саму себя, из давнего сна. В короткой белой рубашке, с ногой, замотанной лентой, и с поднятым мечом. Ещё секунда — и наваждение пропало, я снова увидела всё и всех как прежде. И меч в собственных руках. Только теперь белая полоса на лезвии светилась, и по ней бегущей строкой скользили незнакомые кроваво-алые руны.

— Это как?! — выдохнула Валери, опомнившаяся первой.

— Этим оружием, — медленно и раздельно выговорил в ответ некромант, — владеют по праву крови. Оно просто признало хозяйку. Честно сказать, я уже почти и не удивлён.

— Хочешь сказать, — так же медленно произнёс Дан, — что Лив из Оллиасов?

— Не обязательно. Даже скорее нет, в этой семейке всегда очень внимательно пересчитывали потомков. Полностью исключать возможность того, что кто-то ускользнул от их бдительности, конечно, нельзя, но всё-таки я поставил бы на Ларфордов. Создатель артефакта всегда тоже его хозяин.

— Так последний из них больше ста лет назад умер, — немного растерянно напомнил Никас.

— Кто знает.

Некромант протянул руку, и я покорно отдала ему меч. Лезвие тут же погасло, руны исчезли. И меня вдруг охватило чувство потери. Захотелось вернуть оружие себе, вновь ощутить его тяжесть и исходившее от него странное спокойствие.

— Что означает чёрная атласная лента на ноге? Бантом внизу, у щиколотки, завязанная? — спросила я.

Именно эта деталь ещё тогда, во сне, показалась мне самой странной. И то, что сейчас именно её я увидела опять, было странно уже вдвойне. И это должно было что-то значить.

— Это часть ритуала, — ответил некромант после небольшой паузы.

— Какого?

— Я не знаю.

— Но хоть примерно представляете? — с нажимом продолжила я.

— Даже примерно не представляю. Правда, Оливия. Могу только сказать, что это ритуал демонологов. Такие ленты находили на телах мёртвых женщин.

— Жертв? — уточнила я, хотя и сразу сообразила, что магистр Роадс неспроста назвал тех женщин именно мёртвыми, а не убитыми.

— Может быть. Может быть, и не жертв.

— А кого тогда?

— Не знаю, — покачал головой некромант, убирая меч в ножны и пряча обратно в сумку. — О таких делах мало записей, до которых можно добраться, и подробностью они не отличаются. Приходится иметь дело главным образом с предположениями, а не с фактами.

— Ты видела где-то такую ленту? — тихо спросил Дан.

— Видела, — ответил некромант вместо меня. — На себе, да? Когда смотрела на себя со стороны.

Я кивнула, невольно поёжившись при воспоминании об этом зрелище. Другая… или не другая я выглядела, что ни говори, жутковато. Может, такой меня и видел демон, потому и назвал тёмной?

— В каком смысле смотрела со стороны? — озадачилась Валери.

— У этого меча интересный эффект. Настраиваясь на хозяина, он показывает его магическое эхо, — объяснил некромант. — Ты ведь своё видела?

— Ну, видела, — кивнула Валери. — Ничего особенного, всё равно, что в обычное зеркало посмотреться.

— У боевиков так и есть. А маги ниже второй категории вообще своего эха видеть не могут, аура слабовата для такого расщепления.

— Но Оливия его, тем не менее, видела, — как-то осторожно уточнил Дан.

— Я же сказал, это эффект артефакта, — с лёгким недовольством отозвался некромант. — Вот она и увидела.

— И в её роду, значит, были демонологи?

— Наверняка. Ланфорды всегда отличались неразборчивостью в связях, политических и не только. Это их и погубило в конечном итоге. Но если ты хочешь знать, что это значит, то, собственно, ничего. У тебя они тоже были. Как, уже хочется глотки резать?

— Скажешь тоже, — поморщился Даниэль.

— Вот именно. Чтоб ты знал, магическое эхо тёмного мастера вообще такое, что во сне приснится — подушкой не отмашешься. А хуже всех выглядят целители, там слабонервных может и стошнить.

— Что, серьёзно? — не поверил Никас.

— Абсолютно. Можешь как-нибудь попросить Терезу, она тебе покажет. Только не забудь тазиком запастись. Суть в том, что вид эха зависит от типа магии, о человеческих качествах её носителя оно не говорит совершенно ничего. И хватит об этом, нам ещё нужно план обсудить.

— И какой у нас план? — поинтересовалась Валери нарочито бодро.

— План для начала самый простой. Когда наши доблестные герои зацепят тут все охранки и растормошат всех тварей в округе, мы быстро добираемся до храма. Быстро — это значит не отвлекаясь ни на какой шум по сторонам. Ребята не маленькие, с пугалками разберутся сами, а выпускать сходу что-то действительно серьёзное демонолог в любом случае не станет, ему не нужно собирать тут всю полицию страны.

— Ты так в этом уверен, — хмыкнул Никас.

— На Писании не поклянусь, — совершенно серьёзно ответил некромант. — Но это было бы логично, согласись.

— Но не за пару дней до Мессы, — мрачно заметил Дан.

Некромант отчётливо поморщился, но возражать не стал. Я понимала, что он, конечно же, ни в чём сейчас не уверен, но каковы варианты, если подумать? Хочется или нет, рискнуть придётся, никак иначе с этим не покончить.

— Ладно, что дальше? — свернул с неприятной темы Никас.

— Дальше нужно будет попасть внутрь. Вот тут нас ждёт всё самое лучшее, потому что на защите наш приятель явно не стал экономить. И это не считая того, что с самого порога мы станем главной мишенью. А когда войдём, будем искать руну.

— Этому храму, судя по архитектуре, лет четыреста, не меньше, — заметила Валери задумчиво. — Готова спорить, что под алтарём есть крипта, как следует защищённая.

— Вот с неё и начнём, — кивнул некромант.

— Не особо детальный план, — вздохнул Никас.

— Для особо детального нужны детали, а их как раз нет. Хочешь сгонять на разведку?

— Обойдусь.

— Самое главное — ни на что не отвлекаемся, — серьёзно попросил некромант. — Учтите, с момента сработки сигналок у нас будет где-то от двадцати до сорока минут, чтобы добраться до руны, не больше.

Даже мне не пришлось объяснять, откуда взялось это время. Примерно столько потребуется демонологу, чтобы здесь появиться, в зависимости от того, насколько далеко он сейчас. И куда скорее он окажется не слишком далеко, так что на сорок минут можно надеяться, но не стоит рассчитывать.

Время тянулось медленно, будто паузы между секундами были заполнены клеем. В продуваемой всеми ветрами каменной коробке было, кажется, холоднее, чем снаружи, но выйти я не решалась, и даже магию пустить в ход не рискнула. Не хватало ещё, чтобы полиция обнаружила нас и заставила объясняться. Тогда весь план, детальный или нет, полетит псу под хвост.

Казалось, успела пройти вечность, прежде чем с дороги донеслись голоса. Именно что казалось, на самом деле ждали мы всего минут двадцать. Полицейские не старались спрятаться, уверенные, что вокруг никого. Они шли толпой, один, высокий тип, шагавший в самом центре, безостановочно ругался гулким басом, на чём свет стоит кроя начальство, пославшее их в эту дыру именно тогда, когда все нормальные люди дома к празднику готовятся. Остальные преимущественно помалкивали, но явно были с ним вполне согласны.

— Если бы я был демонологом, — задумчиво проговорил Никас, отходя от окна, — тоже назначил бы Мессу именно на День Семьи. Как раз половина стражей порядка разъедется, а остальных пока из дома вытащишь, три раза можно смыться успеть.

— Так неделя ещё до праздника, — возразила Валери. — Больше даже.

— Так нормальные люди уже все билеты скупили! Три дня назад смотрел, пришлось первый класс брать, других не осталось.

— Что, перспектива встречи с демонологом заставила тебя настолько серьёзно задуматься о вечном, что родителей навестить надумал? — без тени насмешки поинтересовался некромант.

— Просто три года не был уже, — буркнул Никас, явно демонстрируя нежелание развивать тему.

У нас этот праздник отмечать не полагалось. Никогда не понимала, почему. Ведь ничего же нет плохого в том, что родные собираются вместе, дарят друг другу подарки, общаются. Или подразумевалось, что у нас семейные связи превыше всего постоянно, а не раз в году?

Недовольный голос удалялся, и неприятное предчувствие становилось всё сильнее. Кажется, ветер теперь с каждой минутой становился более ледяным, и не потому, что я просто успела замёрзнуть. А ещё как-то вдруг захотелось бросить всё и сломя голову рвануть в противоположную сторону.

— Первый есть, — сухо заметил некромант. — Даже интересно, пойдут они дальше или прямо сейчас развернутся.

— Это такая защита? — спросила я.

Голос прозвучал тихо, испуганно и жалко, и это меня рассердило. Сперва жить боялась, а теперь что? Даже если умру, пусть уж лучше с мыслью о том, что сделала всё для своего и не только спасения. Покорной овечкой на бойню не пойду, не дождётся.

— Скорее, её побочный эффект, — не открывая глаз объяснил некромант. — Идём, пора выдвигаться.

Полицейские назад не повернули, хотя эффект явно ощутили. Теперь они двигались уже не толпой, а плотной группой, держа наготове щиты. Как ни странно, от их серьёзного боевого вида мне стало полегче. В самом деле, мы же не группу ни о чём не подозревающих туристов вперёд себя на минное поле пропустили, а подготовленных профессионалов. Для которых вот это вот всё вообще-то работа.

— Когда начнётся, бежим. Просто бежим, — велел некромант. — Не разбредайтесь, держимся рядом, Никас, ты прикрываешь. Никого пока не атакуем, не тратим силы. Вэл, ты слышала?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Слышала, — чуть раздражённо откликнулась Валери. — Не держи меня за дурочку, не в первый раз на дело иду.

— Знаю. Но лишний раз предупредить не повредит. Всё, вперёд. Быстро!

Сначала я не поняла, почему команда прозвучала именно сейчас, когда вокруг всё было так тихо и спокойно. Секунду спустя осознала свою ошибку. В самом деле началось. Кажется, время двинулось вспять, и вместо дня вслед за утром пришла ночь, настолько темнее вдруг стало вокруг. А потом я увидела их. Демонов.

Кажется, некромант всё-таки не ошибся, предполагая, что демонолог не станет сходу выпускать действительно опасных тварей. Я насчитала трёх хизагов, остальных по названиям не знала, но на инсумара они и близко похожи не были. Отвратительные, да, но такого безусловного ужаса от них не исходило. Хотя и безопасными их было, уж конечно, не назвать.

— Справа, — крикнула я, когда один из них, больше всего похожий на полусгнившего крокодила, замотанного в овечью шкуру, двинулся прямиком к нам.

— Щит! И бежим дальше, пятнадцать минут!

Тварь взметнулась в немыслимом для крокодила прыжке, и ударилась в невидимую стену. Полетели сине-зелёные искры, Никас пошатнулся, но удержался на ногах.

— Ничего себе, — процедил он сквозь зубы, быстро перебрав пальцами левой руки, явно добавляя к щиту новый компонент. — Как грузовик влетел. Что это было?

— Это были ещё цветочки, — мрачно пообещал некромант. — Шевелись, дойдёт и до ягодок.

Тварь извернулась и прыгнула опять. Искры стали красными, от утробного рычания мороз продрал по коже. Позади кто-то кричал, но пока, к счастью, это были только вербальные формулы атакующих чар вперемешку с грязной руганью.

Провожаемые этими напутствиями, мы влетели на широкое крыльцо. На предпоследней ступени камень под моей ногой вывалился, и я только чудом удержалась на ногах, не рухнув носом в обломки досок пополам с осколками мрамора.

— Двенадцать минут, — убийственно спокойно объявил некромант. — Теперь двери. Держите щиты. Оливия, смотри по сторонам. Если увидишь тварь, похожую на гусеницу, скажешь, где она. А ты, Вэл, попробуй по ней попасть «кочергой».

— «Кочергой»? Вслепую? Да ты спятил! — рявкнула Валери, потрясённо оглядывая поле битвы с невидимым противником.

Пожалуй, это и было страшнее всего — не понимать, откуда ждать нападения. От вида магов, яростно нападающих на пустоту, по коже бежали колкие мурашки ужаса, толпой собираясь где-то в районе солнечного сплетения и мерзко там ворочаясь. И мне было не легче. Я тварей видела, но ничего не могла поделать.

— Ничего себе, — подал голос Даниэль, разглядывающий двери храма. — Я даже не думал, что так можно.

— Откроешь?

Некромант снова вытащил из сумки меч и несколько янтарных палочек. Одну зажал в зубах, а остальные распихал по карманам. От этой картины мне стало окончательно страшно. Когда маг первой категории запасается накопителями, не полагаясь на свой резерв, дело действительно плохо.

— Попробую.

— Откроешь, — почти прошипел некромант сквозь накопитель. — Давай, время идёт.

Мне очень хотелось посмотреть, что же там за замок такой, но обернуться я не решалась. Навряд ли мои советы чем-то могли помочь тому, кто гораздо старше, умней и опытней. Соваться с ними — только мешать, у меня сейчас другая роль.

— Знал бы, что такое увижу, не спешил бы с диссертацией, — проворчал Дан. — Такую тему упустил…

— Монографию потом напишешь, — язвительно посоветовала Валери. — Надиктуешь медиуму. Нынче посмертные издания в моде.

— Если облажаюсь, медиуму не с чем будет работать, — сухо заметил в ответ Даниэль. — Для своего некролога, кстати, тему уже выбрала?

— Иди ты. У меня у сына во вторник концерт в школе. И я его не пропущу из-за какого-то там демонолога, это ясно?

— А он поёт или танцует? — поинтересовался Никас, добавляя к щиту ещё что-то, мне незнакомое.

— На рояле играет.

— И как? Хорошо?

— Неплохо.

Странно ли было обсуждать подобную тему в такой момент? Поразмыслив, я решила, что, пожалуй, вовсе и нет. Мы ведь пока ещё живы, и никто не собирается умирать, вот и не стоит заворачиваться в саван раньше времени.

Как ни странно, пока твари не обращали на нас особого внимания, больше увлечённые теми, кто с ними дрался. Даже крокодил после двух безуспешных атак переключился на цель, показавшуюся ему, видимо, менее опасной. К счастью, пока только показавшуюся, здоровяк-полицейский отбивался вполне успешно.

— Восемь минут, — напомнил некромант.

— Ты очень много требуешь, — процедил Дан. — Это тебе не магазинная противоугонка.

— Не я требую.

— Слева! — завопила я. — Гусеница слева!

Я так и не поняла, откуда вообще взялась эта тварь. Кажется, прямо из воздуха вывалилась. Она в самом деле была очень похожа на гусеницу, вот только размером, наверное, с бегемота, не меньше. Замерла прямо рядом с остатками розового куста на пару секунд, а потом поднялась на дыбы, мерзко перебирая доброй сотней лапок, тремя рядами торчащих из голого серо-зелёного брюха.

— Где? — тут же подскочила ко мне Валери.

— Куст, — ткнула я пальцем вперёд. — Правее где-то на полметра.

То, что заменяло гусенице голову, начало неторопливо разбухать. Грязно-коричневое свечение, окутывающее её, делалось ярче, наливаясь краснотой. Шипастый хвост задёргался энергичнее.

Сделав несколько неуловимо быстрых пассов, Валери замахнулась и швырнула невидимый снаряд куда сказано. Я рефлекторно зажмурилась и мгновение спустя осознала, что очень правильно поступила. Красно-белая вспышка ослепила даже сквозь веки, от мерзкой вони закружилась голова и запершило в горле.

— Попала, — почти простонала Валери, зажимая ладонью рот и нос.

Кое-как проморгавшись, я увидела, что гусеница торопливо отползает. А вокруг того места, где она была только что, дымится земля, залитая непонятной кирпичного цвета жижей.

— Она жива, — выдохнула я растерянно.

— Она давно уже не жива, — процедил некромант, наконец-то выплюнув накопитель. — Или недавно, это неважно. Главное, в нас этим не плюнула. Следи, не отвлекайся. Пять минут. Слышал, профессор?

— Заткнись, — тихо и зло бросил в ответ Дан.

Я всё же обернулась ненадолго, рукавом смахнув выступившие слёзы. Маскирующего контура уже не было, и теперь запирающая схема на дверях была видна целиком. Очень, надо сказать, впечатляющая схема, на такой в самом деле можно диссертацию сделать. И не одну ещё, пожалуй. Если бы не видела всё своими глазами, чисто теоретически не поверила бы в возможность такого плетения. Но оно, однако же, существовало, наплевав на любые и всякие теории.

— Оливия! — резко окрикнул меня некромант.

Сам он теперь тоже стоял лицом к дверям, на самом краю верхней ступеньки, сжимая обеими руками рукоять обнажённого меча. Честное слово, очень не хватало плаща и доспехов, ну или хотя бы хрестоматийного чёрного балахона. В сочетании с современной одеждой древнее оружие смотрелось как-то парадоксально и слегка несерьёзно.

Когда некромант медленно опустился на одно колено, опираясь на меч, впечатление усилилось. Будто вместо пафосной и эпичной драмы на сцене разыгрывалась комедия положений про психа, возомнившего себя реинкарнацией древнего воина. Видела как-то несколько фрагментов в новостях, очень было похоже.

Иллюзия комичности происходящего разлетелась вдребезги буквально с первыми звуками древнего канона. Нет, внешне не изменилось ровным счётом ничего, но близость концентрирующейся магии наждачной бумагой продрала по коже, заставив позабыть всякие шуточки.

Полоса в лезвии засветилась, на этот раз мертвенной желтизной, руны каплями крови потекли по ней сверху вниз, словно ныряя в старые камни крыльца. Поток их двигался безостановочно, и я едва не вскрикнула, увидев, что ладони некроманта сжимают уже не рукоять, а само лезвие. И вместе с потоком рун по нему течёт и настоящая кровь.

— Господи… — прошептала Валери, панически стиснув моё запястье.

— Гусеница, — с трудом вытолкнула я из пересохшего горла. — Прямо по центру.

Тварь стояла точно за спиной некроманта, неторопливо раздуваясь. И на секунду мне показалось, что время упущено, что Валери не успеет, и нас всех сейчас окатит смертельным ядом, от которого мы сгорим до костей. Но она успела. А я всё-таки заорала, но не от вида буквально размазанной по земле ударом «кочерги» твари.

Я вообще-то знала, что сильные маги могут расщеплять ауру, как бы выходя за пределы своего тела. Дело это считалось опасным, практиковали его обычно целители чтобы докопаться до причины болезни, и только в крайних случаях. И вот теперь я окончательно поняла, почему делалось это всегда без посторонних наблюдателей.

Подушкой, значит, не отмашешься?! Да увидев такое седым проснёшься! Если вообще проснёшься ещё! Полупрозрачное чудовище, светящееся изнутри багровым, человека напоминало только очень отдалённо. Хорошо хоть пресловутый балахон скрывал большую часть высокой, ростом метров не меньше двух, горбатой фигуры. Но голова, точнее, череп, увенчанный подобием короны из осколков костей, оставался непокрытым. Лицо скрывала белая маска, сквозь узкие прорези которой прорывался алый огонь. Лапа с огромными чёрными когтями сжимала бледно и как-то замогильно светящийся, такой же призрачный клинок.

Призрак неторопливо спустился по ступеням, оставив тело хозяина наверху, замершим всё в той же позе, и остановился, явно чего-то дожидаясь. Точнее, кого-то. Того, кто шёл сейчас ему навстречу по остаткам некогда вымощенной камнем дорожки.

— Он хоть сможет потом вернуться? — хрипло поинтересовался Никас.

— Теоретически, — так же хрипло ответила Валери, снова уцепляясь за мою руку.

— Ну и жуть. Никогда не понимал, как можно добровольно подписаться на такое дерьмо.

— Тогда что ты здесь делаешь?

— Вот на такое, — махнул Никас рукой в сторону застывшего в неподвижности призрака.

— Ты ну точно как бабка суеверная! — рассердилась Валери.

Она, кажется, хотела добавить ещё что-то столь же для Никаса лестное, но её перебили надсадный скрип ржавого железа и волна душной вони старого склепа, почти физически ударившая по носу.

— Прошу, — сообщил Дан, и тут же закашлялся в ладонь, размазывая по лицу кровь.

До сих пор демонолог приближался неспешно, определённо уверенный, что теперь, когда он сам здесь, досадные помехи его планам будут устранены легко и быстро. Но едва двери храма распахнулись, ненадолго замер. А потом двинулся к нам значительно быстрее, на ходу вскидывая руки. Будто в объятиях собирался задушить незваных гостей, позволивших себе неожиданно много.

— Быстро внутрь! — скомандовала Валери, дёрнув меня вслед за собой.

— А его что, тут оставим?! — возмутился Никас.

— Демоны его всё равно не видят, — прошипела Валери, второй рукой хватая боевика за рукав и принимаясь тащить к тёмному дверному проёму уже нас обоих. — Они по ауре ориентируются, а она сейчас отдельно гуляет. А демонологу на физическое тело плевать, если он уничтожит эхо, оно всё равно станет трупом, даже на зомби больше не годным.

* * *

Изнутри храм впечатлял куда больше, чем снаружи. Валери скорее всего не ошиблась, предположив, что построили его лет четыреста назад. И построили с размахом, явно имея в виду, что город очень скоро разрастётся. Вот только вышло всё совершенно не так, как планировали строители. Мрачное наследие рухнувшей шесть веков назад империи настигло это место и уничтожило надежды основателей города. Храм остался их пустующим, медленно разрушающимся надгробием.

Странным образом я ощутила родство с этим мёртвым холодным домом, в котором не осталось бога. Он ворвался в нынешний мир из тех же мрачных времён и устоев, из которых пришла я сама. Теократия проиграла светскости, но храм продолжил жить. Именно об этом говорили остатки фресок, явно появившихся уже после империи — ортодоксальная вера запрещала изображать бога и человека. Храм нашёл себе место в новом мире. Но прошлое всё-таки добралось до него. Повезёт ли мне больше? Как знать…

Огромный зал был совершенно пуст. Только в правом, ближнем к дверям углу кучей были свалены полусгнившие обломки скамеек. И не так уж трудно было догадаться, кто это сделал и зачем. Потому что в самом центре теперь красовался знакомый уже круг из гладко отполированного камня.

— Это алтарь? — спросил Никас, тоже уставившись на эту серую плиту.

— Это центр стихийного кольца, — вполголоса ответила Валери. — Месса алтаря не требует, нужна только концентрационная точка.

— В которую помещают «руну»? — уточнила я, хотя и так уже в целом поняла схему ритуала.

«Руна» — источник и инструмент связи между демоном и человеком, и именно через него обоим проще всего получать силу. Так что она должна быть одновременно и концентрационной точкой, куда стекается силовой выброс, созданный Мессой. Логично, что именно её поместят в центре ритуала.

— Да, я думаю, — кивнула Валери. — Вопрос в том, где она сейчас.

— Должна быть где-то здесь, — задумчиво обронил Дан, внимательно глядя по сторонам. — Не просто же так он столько защит накрутил. Которых тут, кстати, без того с избытком хватало.

Чтобы это заметить, даже приглядываться не требовалось. О качестве и мощности защитных плетений можно было судить уже по тому, что по залу, несмотря на пустые оконные проёмы, не гулял ветер. Здесь вообще было тепло, даже сейчас, спустя долгие годы запустения.

— А если это для отвода глаз? — мрачно проворчал Никас.

— Чьих? — фыркнула Валери. — Идём, времени мало.

— Времени вообще нет, — вздохнула я. — Он уже здесь.

Как ни хотела, не могла заставить себя обернуться и посмотреть, что творится на крыльце. Как же это называется, когда пытаешься жить так, будто пугающих и сложных обстоятельств не существует? Забыла слово…

Валери тем временем решительно пошла вперёд, к остаткам бывшего алтаря, осторожно перешагивая разбросанные тут и там сигнальные нити. Зачем вообще было разбрасывать их вот так, без всякой маскировки? От любителей фототуров по заброшенным местам защищаться?

Ответ на этот вопрос я получила, и куда быстрее, чем хотела. Как раз эти штуки и были тут для отвода глаз от тех сигналок, которые демонолог замаскировать всё-таки потрудился. Потому что Валери не успела преодолеть и половины пути, когда прямо перед ней прямо из пола поднялась призрачная фигура. Сперва одна, но очень скоро справа и слева появились ещё по две.

— Вэл! — крикнул Никас.

— Вижу.

— Стражи? — недоверчиво спросил Дан.

— Они самые, — кивнула Валери, торопливо выплетая что-то пальцами правой руки. — И вот где, спрашивается, некромант, когда он так нужен?

Вопрос этот был риторическим, конечно же. Стражи, даже в таком количестве, для двух боевых магов скорее неприятность, чем проблема. Это мне пришлось бы туго, наткнись я на такое в одной из наших с братцем экспедиций, а им-то что?

— Артефакт искать будем?

— Обязательно, юморист, — зло процедила Валери. — Возьми двух справа, а я остальных.

— А не жирно тебе троих будет? — поинтересовался Никас, разминая пальцы.

— Заткнись и работай.

Никогда бы не подумала, что от призраков может быть столько вони, даже глаза заслезились. Будто дюжину тухлых яиц в костёр забросили разом, честное слово. Зато теперь я поняла, почему этот, самый простой и быстрый способ их временного обезвреживания не рекомендовалось использовать в закрытых помещениях.

— Здесь вход, — глухо сообщила Валери сквозь ладонь, которой зажимала рот и нос. — И очередной замочек. Глянешь, братишка?

У кованого металлического люка, закрывавшего вход в крипту, мы оказались одновременно. И так же одновременно охнули, рассмотрев, чем и как он был заперт. По-хорошему, работы тут было на неделю. Парочке опытных магов-медвежатников.

— Это ведь «роза Гисберна», или у меня галлюцинации? — полушёпотом спросил Дан.

— Точно, Гисберна, — кивнула я, как раз пытавшаяся припомнить фамилию психа, придумавшего эту сумасшедшую вязь.

И кому вообще пришло в голову обозвать её розой?! Не иначе, самому создателю, фантазия у него явно была больная. Хотя, если как следует присмотреться, вживую, в отличие от схемы в книге, некоторое сходство с этим цветком в самом деле имелось. В том, как переплетались розово-красные нити, особенно в самом центре.

— Должен признаться кое в чём, — неожиданно заявил Дан. — Всегда думал, что эта штука… как тебе сказать…

— Никогда в жизни держаться не будет? — уточнила я с невесёлым смешком.

— Примерно так, да. У меня, по крайней мере, не получалось.

— Плохо старался, — фыркнула тоже подошедшая Валери. — Красивая розочка. Будете на любовь гадать?

— Это не так делается. Она вообще-то на артефакт замыкается. Сможешь его поискать? Только если найдёшь, не трогай, — вполне серьёзно попросил Дан.

— И как он выглядит?

— Да чёрт его знает. Могу только сказать, что он должен быть металлическим, в идеале серебряным, но не обязательно. Может, и медным. Небольшой, примерно с кулак, и скорее всего шарообразный.

— Спасибо за подробное описание, — с чувством сказала Валери, делая шаг в сторону. — Ники, последи, чтобы никто больше не выскочил.

Я тоже на всякий случай огляделась. Вот уж воистину — не было бы счастья, да несчастье помогло. Открыть такой замочек без ключа нечего и пытаться, и если бы хозяин мог носить ключик с собой… но он не мог. И это давало небольшой, но всё-таки шанс. Запирающий артефакт должен быть где-то рядом. Хотя, конечно, у демонолога может где-то в другом месте быть и ещё тайник. И тогда нам конец.

Пытаться помочь Валери с поисками я не рискнула. Если опять выскочит Страж, или, упаси боже, кто пострашнее, я же пискнуть не успею. А заставляя за собой приглядывать, только помешаю делу.

— Нашла, — странно севшим голосом сообщила Валери из-за остатков алтаря. — Идите сюда.

Пробраться между сигнальными нитями оказалось непросто, но мы, как ни странно, преуспели. Одна из плиток пола была сдвинута в сторону, открыв небольшую выемку. В ней и лежал серебряный бутон розы размером с мужской кулак.

— Оно?

— Оно самое, — кивнул Дан, опускаясь на корточки и проводя над бутоном ладонью, окутанной двойной магической «перчаткой».

Раздалось низкое тяжёлое гудение, пахнуло озоном. «Перчатка» клочьями осыпалась с торопливо отдёрнутой руки, воздух заискрил. А видно так ничего и не стало — никакой магии.

— Это что ещё за дрянь? — растерянно спросила Валери. — Я её чувствую, но не вижу хоть убей.

— Это «импульсный купол», — коротко и непонятно пояснил Дан, восстанавливая перчатку. — Сможешь по нему врезать?

— Чем?

— Да чем угодно, любым мощным, но несложным импульсом, главное чтобы не возвратным. Погоди, не прямо сейчас, я скажу, когда. Лив, иди сюда, подержишь.

Я торопливо наплела себе «перчатку», шагнула чуть ближе и тоже присела. С такого расстояния купол уже ощущался. И даже было видно, как пробегают золотые искорки по нитям сети, натягиваемым Даниэлем поверх него.

— Держишь?

Я кивнула, наматывая петлю сети на кончики пальцев. Только бы «перчатка» выдержала, иначе будет очень больно. Но ничего не поделаешь, придётся рисковать. В сравнении со смертью сломанные пальцы пустяк, а уж порезанные — и подавно.

— Давай.

Хорошо, что я успела зажмуриться. Вспышка, яркая и белая, как у фотоаппарата, кажется, осветила храм целиком. Снова запахло озоном, дымом и ещё чем-то приторно-тяжёлым. На руку словно кипятком на секунду плеснуло, а потом сразу, на ту же секунду, ледяной водой.

— Сработало? — недоверчиво уточнила Валери, утирая слёзы.

— Да.

Даниэль уже выпрямлялся, держа бутон кончиками пальцев, словно горячую картофелину. Вокруг тайника дымили, догорая, несколько щепок. А моя рука, как ни странно, до сих пор была при мне, и совершенно целая, только кожа на тыльной стороне ладони чуть покраснела. Видимо, выбросом там прошлось.

— Это что, вот так просто?

В голосе Валери звучало глубочайшее недоумение. И я, честно сказать, вполне разделяла её чувства. Про «купола» я где-то читала, но это было только совсем краткое упоминание, их в магистратуре изучали. Но судя по встреченным мной сведениям, снять их должно было быть очень и очень непросто.

— У каждого «купола» есть точка натяжения, — лекторским тоном поведал в ответ Дан, осторожно пробираясь обратно к люку. — Если послать в неё направленный импульс достаточной силы, он лопнет. Проблема чаще всего в размере — для большого нужен очень мощный и точный импульс, да и лопнет он так, что в радиусе десятка метров ничего живого не останется. Но этот был маленький.

— Повезло нам, — фыркнула Валери.

Замерев между двумя сигнальными нитями, я зачарованно наблюдала, как «роза» словно увядает на глазах, стягиваясь в серебряный бутон, рассыпаясь клочками серого тумана. Всё-таки она заслуживала своего столь поэтического названия.

Из открытого люка пахнуло сперва тяжёлой затхлостью старого сырого подвала, а потом потянуло и сладкой вонью разложения. Прямо как из того подвала, где для меня всё началось. Хотелось бы сказать, что это было символично, что круг замкнулся… но не было времени на пафосную чушь.

— Какая прелесть, — не удержался Никас.

— Время идёт, — напомнила Валери. — Надо спускаться. Там хоть лестница есть?

— Была, — мрачно сообщил Дан. — Лет сто назад. Придётся прыгать.

— Погоди, я первый. Мало ли что.

Боевик действительно спрыгнул первым, предварительно набросив на себя парочку мощных щитов универсального назначения. Я поймала себя на том, что невольно зажмурилась, ожидая очередной вспышки. Но её не случилось.

— Что там? — глухо спросила склонившаяся над чёрной дырой Валери сквозь ладонь, зажимающую нос и рот.

— Темно и воняет, как у демона в заднице, — зло выкрикнул в ответ Никас.

— А «руна»?

— Пока не вижу. Пока я вообще ничерта не вижу. А нет, вот она.

— Посвети там, — попросил Дан.

Чёрная дыра озарилась слабым желтоватым светом, и тут же послышалась ругань, какую мне нечасто доводилось слышать. В таких случаях принято говорить — не выбирая выражений, но на самом деле, кажется, дело было строго наоборот. Никас их как раз выбирал, причём с особой тщательностью, озвучивая только самые изысканно непристойные.

Валери несколько раз судорожно дёрнулась всем телом, а потом спешно отскочила на пару шагов и отвернулась. Она не ругалась, её от увиденного просто стошнило. Я неторопливо и осторожно подошла ближе и опять замерла, не уверенная в своём желании посмотреть вниз.

— Это не склеп, это чёртова бойня, — наконец-то выдал хоть что-то содержательное Никас.

— Демонова, — сдавленным голосом поправила Валери, не без труда выпрямляясь. — Давай, вытаскивай эту штуку. Не полезем же мы туда все.

— А как?

Я сделала последний шаг вперёд и всё-таки взглянула. И через несколько долгих секунд как-то отрешённо удивилась, что не последовала примеру Валери прямо на этом самом месте. Было с чего.

Когда-то это был вполне добропорядочный склеп, с гранитными саркофагами в нишах стен. Но сейчас его и впрямь превратили в бойню. Везде, кроме узкой дорожки от входа до противоположной стены, кучей лежали остатки туш животных, в основном коз, но были и собаки, и кошка с оголённым оскаленным черепом. И человек. К счастью, он хотя бы лежал лицом вниз.

В конце прохода стоял небольшой ящичек из тёмного дерева. Сейчас он был открыт, и внутри него, на бархатной, кажется, подушке, слабо светилась красноватым она. «Руна». Небольшой овальный кусок гладкого белого камня, испещрённый незнакомыми мне тёмными символами.

— Только не руками! — почти крикнул Дан, заметив, что Никас уже склоняется к ящичку. — Бери вместе с ларцом, телекинез используй.

— А если её тронуть, что будет? — спросил боевик, мигом выпрямляясь и явно машинально разминая пальцы.

— Кучка пепла, гений, — мрачно и хрипло отозвалась Валери. — Не очень большая.

Я неотрывно смотрела на руну, пока она медленно плыла по воздуху, сперва прямо, а потом вверх. Такая маленькая и с виду безобидная, и такая… чудовищная. Подпись под контрактом о продаже души. Такая мелочь, ведь взамен можно получить силу и бессмертие. Правда, только в кредит, который невозможно выплатить полностью, но многих ли это останавливает?

Сундучок звонко стукнул о каменный пол окованными металлом углами. Никас выпрыгнул следом, легко подтянулся и выбрался на край люка. Тут же встал, брезгливо отряхивая ладони, и захлопнул крышку крипты. А я поймала себя на мысли, что давненько уже перестала замечать исходящую оттуда вонь.

— И что теперь с ней делать?

Я ответа на этот вопрос уж точно не знала, потому отступила на пару шагов, чтобы не мешать собравшемуся вокруг сундучка консилиуму из трёх куда более опытных и умелых магов. Повернулась к так и остававшимся распахнутыми дверям храма и остолбенела.

Сказала бы, что это случилось от ужаса, но такое объяснение мало того, что звучало банально, так ещё и не было правдивым. Как ни странно, ни ужаса, ни даже обычного страха я сейчас не испытывала. Скорее меня охватила гремучая смесь из растерянности и злости с нотками отвращения.

Демонолог стоял в дверях и смотрел прямо на меня. Яркий свет с улицы на пару с глубоким капюшоном просторного балахона из потрёпанной серой ткани, переплетающейся с клочьями того же цвета тумана, не позволяли разглядеть лицо, если оно у него вообще ещё было, но взгляд я ощущала отчётливо. Тяжёлый, злобный и какой-то… испытующий.

Секунд пятнадцать, не меньше, мы смотрели друг на друга вот так. И всё это время я пыталась понять, что же со мной творится. Неужели психика не выдержала избытка страха, и я попросту спятила? Может, и так, потому что я не боялась. Вообще. Совсем. Нисколько. И растерянность постепенно исчезала, сменяясь злой решительностью. Пришёл, значит? И прекрасно, давно пора со всем этим покончить.

Я просто пошла через зал, вперёд, ему навстречу, немного нарочито аккуратно переступая через сигналки, но не глядя при этом под ноги. Просто знала, что если хоть на миг опущу взгляд, мне конец. Моя власть над ситуацией продолжается ровно пока продолжаются наши безумные гляделки.

Я была не одна сейчас. Та, другая я, много лет прятавшаяся за подкладкой души, тень из кошмарных снов, вытащенная наружу силой древнего жуткого меча, шагала вместе со мной. Именно её сила и её власть держали на месте жуткую полубесформенную фигуру древнего убийцы. И он пытался им противостоять, о, он пытался! Но раз за разом проигрывал.

— На колени.

Она сказала это, когда мы остановились в каком-то метре от демонолога. И всё вышло как в том давнем сне: жутковатые звуки неизвестного мне языка непостижимым образом имели совершенно ясный смысл.

— Госпожа…

Ответ прозвучал почти мольбой, и она изогнула мои губы в усмешке. Я физически ощущала её брезгливое презрение к этому… существу. Теперь я хорошо его видела — скелет, обтянутый сероватой, в багровых пятнах кожей, местами натянутой, местами висящей уродливыми и жалкими складками.

— На колени, — повторила она.

И он подчинился. Медленно, явно нехотя, но исполнил приказ. И мы просто пошли дальше, на крыльцо, в объятия дневного света, кажущегося чужим и почти нереальным. Невозможным. Неуместным здесь и сейчас.

— Я бы дал тебе свободу.

Слова прозвучали глухо и отчаянно, вызвав новую усмешку. Нет, она ему верила. Во всяком случае, верила в то, что он сам считал свои слова правдой. И это было самой главной причиной её ответного презрения.

— Свободу не дают, — сказала она, не оборачиваясь. — Её берут. И за неё платят. Дорого. У тебя столько нет.

Отчего-то мне показалось, что слова эти были предназначены не столько ему, сколько мне. Но именно сейчас я ничего не могла поделать, не могла освободиться. Да и не очень-то хотела. Нужно было выиграть время, чтобы уничтожить "руну", и пока что другая я отлично с этим справлялась. Так стоило ли ей мешать из-за каких-то пафосных слов, пусть даже они и правдивы?

— Госпожа…

Снова мольба. И снова усмешка в ответ. Мы стояли к нему спиной. Он стоял к нам спиной. Мы вообще не видели друг друга, но я точно знала — он знает, что она усмехается. Чувствует её отношение. И отчаянно, но безуспешно пытается освободиться.

Меч лежал на крыльце, прямо в центре. Некромант — чуть дальше, лицом вниз. Я хотела знать, что с ним. Другая я считала это совершенно неважным. Она пришла сюда за мечом, и больше её ничего не интересовало. В первую очередь — я и мои желания.

— Госпожа…

Она взяла меч легко и умело, словно проделывала это десятки и сотни раз. Впрочем, так оно, скорее всего, и было. И мы пошли обратно, в темноту храма, мимо застывшей на коленях фигуры. Настолько равнодушно спокойно, словно это был не бессмертный убийца невероятной силы, а всего лишь груда старого тряпья, недостойная даже короткого взгляда.

— Сторожи двери, — только и обронила она.