Рабыня космического монстра

ГЛАВА 1

Я сидела за столиком ресторана и внимательно смотрела на одинокую свечу, предназначенную скрасить долгий вечер и привнести романтику в мои странные и затяжные отношения…

Только вот свеча шипела и извивалась, отказываясь создавать соответствующее настроение, а я настойчиво за ней наблюдала. Зачем? Почему я просто не встану и не прерву этот фарс? Не знаю. Наверное, все-таки осталась надежда… если не на свечу, то хотя бы на романтику.

— Алена, я хочу спросить тебя… — Стас смутился и взглянул исподлобья, грабастая мою ладошку в свою широкую руку. К слову, эта рука была тяжелой, напряженной и удивительно влажной, что вызвало во мне лишь брезгливые ощущения и острое желание убраться восвояси.

Второй год отношений — в нашем случае критический срок. Обычно парни к концу первого месяца приходили к выводу, что пора переходить от поцелуев к чему-то большему и начиналось… Обычно я к концу первого месяца, устав от постоянной нервотрепки, приходила к выводу, что пора заканчивать обременительные отношения и переходить к новым… Но Стас продержался дольше других, и он мне, кажется, нравился. Может быть… больше других… может быть, дело во мне… и я какая-то не такая… Всепоглощающего чувства я к нему не испытывала, до близости не допускала, испытывая на «прочность», а вот привязанность и симпатию — очень даже.

Стас был приятен мне как мужчина и как личность. К сожалению, не более того. Уверенный в себе, с небольшим, но собственным бизнесом и этакой аурой успешности за спиной. Когда мы познакомились, я была очарована его рыцарским отношением к своей персоне. Знакомство получилось банальным — мы застряли в лифте многоэтажного дома, где жила подруга, а когда «освободились», меня уже ждал огромный букет цветов. В наш век технологий подобное труда не составило. Так и познакомились, а вот теперь это тихое… Ален…

— Я давно хотел сказать… Нет, не так… Я хочу предложить, — Стас окончательно сбился и замолчал, рассматривая упавшую бретельку короткого черного платья, одетого мной по случаю дня рождения.

— Ты безумно красивая, моя девочка, — протянул, тихо и накрыл мою ладонь своей рукой.

Престижный ресторанчик в центре города, уютный столик с видом на городской парк, тихая живая музыка… Я улыбнулась Стасу и вновь задумчиво взглянула на свечу.

— Стас, сегодня такой вечер… Мой день рождения. И, наверное, не правильно… но я хочу сказать…

— Да, прекрасный вечер, замечательная девушка и… у меня есть для тебя подарок, — Стас быстро перебил меня, вставляя свою речь. — Правда, я не знаю… примешь ли ты его. Но очень хочется, чтобы приняла. Или хотя бы подумала.

Его напряженность немного пугала. Нервный голос, невнятная речь — все это наталкивало на определенные мысли. Только зря я затянула эти отношения — Стас это не мое, а я хочу встретить своего мужчину. Пусть кому-то это покажется глупым, а может его… нет, и я тешу себя иллюзией, придуманной сказкой, глупой девичьей мечтой о принце на белом коне…

Я утонула в своих мыслях, а мужчина напротив все говорил и говорил. Сбивчиво, чинно, немного заторможено и не совсем внятно. Я слушала его, улыбаясь, и в тоже время не слышала. Видимо, в его словах было что-то важное. Молодой мужчина улыбнулся и протянул мне маленькую красную коробочку.

— Я люблю тебя, Аленка, и хочу, чтобы ты стала моей женой.

Решительная речь, решительный взгляд… Свеча на столе тихо затрещала и погасла. Как апофеоз произошедшего. Темно не стало. Вовсе нет. Приглушенный свет в центре зала продолжал поддерживать интимную обстановку, а вот на душе стало мерзко. От осознания. И я приняла решение. Поспешное?! Вряд ли… Скорее я всегда знала, что так закончится…

Я спокойно встала со своего места, слегка нервно отодвигая стул. И взглянула на Стаса, собираясь ответить категоричное «нет». Но в последний момент снова струсила и тихо прошептала:

— Мне надо подумать, — собираясь уйти из ресторана. Только Стас вскочил вслед за мной и настойчиво, как-то скорбно произнес:

— Ален, я все понимаю. Вижу по твоему лицу. Но, может быть, ты дашь нам шанс? — его голос звучал глухо и жалобно, а лицо выражало такую вселенскую скорбь, что стало жаль… жаль этих неправильных отношений, в которых не чувствовалось ни тепла, ни света, жаль мужчину, стоящего напротив, да и, пожалуй, жаль саму себя. Но я вновь струсила, отвела глаза и, увиливая от ответа, жалко произнесла:

— Стас, твое предложение для меня очень неожиданно и, несомненно, заманчиво. Ты добрый, чуткий, но, — и, кстати, не соврала ни капли. — И мне, правда, надо подумать. Взвесить все «за» и «против». Такие решения не принимаются спонтанно под действием эмоций.

— Я все понимаю, но сегодня твой день рождения и я не хочу, чтобы ты провела его в раздумьях. А махнем на дачу? Приятный вечер среди природы, костер разведем, картошку пожарим, как в детстве.

«А почему бы и нет?! Сегодня мой праздник… а расстаться можно и завтра», — мелькнула трусливая мыслишка.

— Я не против посмотреть на звезды и попеть песни у костра. Думаю, идея хорошая.

«И очень удачное время расставить все точки над «i». Чтобы вот так просто и без обид.

Стас улыбнулся довольной улыбкой, быстро подозвал официанта и, расплатившись, повел меня на улицу. Все это время он улыбался. И в этой улыбке мне чудился какой-то намек… небывалое веселье, не смотря на ситуацию.

ГЛАВА 2

Я очнулась и сразу открыла глаза. Правда, далось мне это с большим трудом. Чувство было такое, точно я вынырнула из глубокого темного колодца. И тут же я все вспомнила: и насмешливые губы Стаса, сарказм в его голосе и это мягкое и нежное «детка». А еще свое пренебрежение и желание оказаться как можно дальше от Стаса. Теперь, моим противоестественным ощущениям нашлось оправдание — это было предчувствие! Впредь буду верить собственной интуиции! Если выживу, конечно…

И вот сейчас, когда я попыталась пошевелить рукой и не смогла — я похолодела от ужаса. Попыталась пошевелиться снова — и снова неудача. Руки и ноги прочно связаны за спиной, и не просто связаны, а связаны крепко, так, что пошевелить ими практически не возможно. А еще холодно! Я попробовала аккуратно осмотреться. Беседка. Где упала, там и лежала. А что?! Очень удобно! Внутри беседки бесчувственное тело не видно!

Я попыталась приподнять голову. Но стоило мне пошевелиться, как откуда-то сбоку донеслось тихое и злорадное:

— Очнулась?

Да, Стасик был здесь. Он сидел на лавке беседки и читал какой-то новомодный журнал. Его гладкая обложка отражала отблески света — это, наверное, освещение около дома.

Стасик спокойно поднялся, и без того возвышаясь над моим телом. И аккуратно сложив журнал, отбросил его в сторону. А после подошел ко мне так близко, что его ботинки заслонили… собственно весь вид.

— Как ощущения, детка?

Мозг, наконец, заработал. Значит, так: мы в беседке, на улице. Можно попробовать заорать… но стоит ли лишать себя зубов?! Он об этом наверняка позаботился… о том, чтобы меня не услышали. Но охрана?! Нас видели!

— Зачем ты меня связал? — хрипло, не узнавая собственного голоса, произнесла я.

— Хочу поиграть, Олененок, — его улыбка стала шире, — или отомстить. Знаешь, ты не с тем связалась.

Так я и сама уже поняла, что не с тем…

От его слов веяло ненавистью, а еще гневом. Таким острым, злым, едва-едва сдерживаемым. Я покрылась холодным потом от его слов, а еще от собственных мыслей и попыталась призвать все мужество, на которое была способна в данный момент. Хотелось заорать. Громко, так чтобы услышали. Но думаю, стоит поберечь силы — меня никто не услышит, а этот… еще и рот заклеит, или зубы выбьет в «порыве страсти». А зубы, они могут помочь разорвать веревки, а значит не стоит орать.

— Ты говорил, что любишь меня. Предложение мне сделал. Это так ты настаиваешь на ответе? — тихо произнесла я. — Я не очень-то понимаю… что происходит. Ты хочешь убить меня? Изнасиловать? Что тебе нужно!

— Для начала я хочу поговорить, — усмехнулся Стас.

— Так я никогда не отказывалась тебя выслушать! — может быть слегка громко для связанной по рукам и ногам.

— Я хочу поговорить с тобой, и хочу, чтобы ты кое-что поняла, детка. Но для начала я сделаю то, что очень давно хотел сделать, — Стас наклонился к моим губам и поцеловал. Поцеловал страстно, глубоко, засовывая язык в мое горло. Во мне все замерло от отвращения, но я вытерпела. — Ты говорила, что хочешь быть со мной, у тебя был шанс…

— Я никогда тебе не врала. Развяжи, Стас. И тогда я поверю… в твои слова и в твои чувства. Зачем все это? Оковы, толстая веревка на запястьях. Мне некуда бежать, я уверена здесь никого нет…кроме нас.

— Ты права. Тебе не убежать, — и Стас освободил мои руки от пут, — а вот насчет того, что никого нет… ты не права, Алена. За тобой уже пришли. Подожди, осталось совсем немного…

Я аккуратно села и потерла занемевшие запястья, Стас не сводил с меня ехидного взгляда и, видимо, ждал продолжения. Ну, о какой истерике может идти речь, если я впала в такой шок от услышанного, что на большее, чем водить одна рука по другой, была не способна. Да я даже холода не чувствовала! Хотя, судя по ощущениям, далеко за полночь.

— Что ты задумал, Стас? Опомнись! Не порть себе жизнь, тебя ведь посадят…

— А вот это вряд ли. Крошка, ты просто исчезнешь с лица Земли. В прямом смысле этих слов, — и громкий смех эхом разнесся в пустом пространстве. Стас отсмеялся и продолжил:

— Знаешь, я сначала хотел оставить тебя себе. Красивая девочка с яркими, лучистыми зелеными глазами. Искренняя, смешливая и вечная оптимистка. С тобой приятно быть рядом… Но эти ощущения, — мужчина задумался, — эти ощущения не стоят таких денег! Баснословных денег!

Он что меня продать решил? Двадцать первый век на дворе! Ау, Стасик, правосудие не дремлет!

Я решила молчать и слушать, но после сказанного внутри все бурлило.

— Ты решил продать меня в бордель. Это я поняла. Куда-то за границу… В Турцию, Египет… не знаю… Только вот не могу понять одного — зачем такие сложности? Два года ухаживаний, похищение это, опять же, доморощенное. Все ради красивой мордашки? Объясни, я хочу знать, что… стало причиной моих несчастий! — стало смешно от собственных слов.

Я на самом деле не понимала к чему столько сложностей. Красивых девчонок много, много и красивых, и доступных… Обездоленных много, готовых продать себя за деньги тоже не мало. Было бы желание поискать… Сложностей меньше и проблем тоже…

— Спрашиваешь, почему ты, Олененок? — меня передернуло от его слов. Это ласковое прозвище откликнулось отвращением в душе. — Девственность, Алена. Девственность в двадцать шесть. Это и есть твое отличие от других.

ГЛАВА 3

Я открыла глаза и увидела перед собой белую пелену едва прозрачной ткани. Кажется, я была укрыта с головой и это мне не понравилось.

Поспешно содрав с себя ненавистную материю, я осмотрелась — никаких пут, полная свобода, так сказать!

В небольшом помещении с гладкими стенами я находилась одна. Во всяком случае, рядом свободные «койка-места» отсутствовали. Рядом что–то тихо шуршало — звук исходил от гладких больших глазков в стене.

«Камеры!» — мелькнула поспешная мысль. Их было три. И их явно не прятали!

Камеры располагались в углублениях комнаты, я бы сказала в ее углах, если бы эти углы собственно были… как стороны света на компасе. И они неприятно шуршали. Но спустя мгновения шум прекратился.

Я попробовала встать. Голова слегка кружилась, но это не помешало мне шустро сползти с белоснежной кушетки и добраться до круглого отверстия в стене — местного подобия двери. Все мышцы болезненно ныли, как будто я провела несколько часов разгружая вагоны, а плечо невыносимо жгло, но ощупав его вдоль и поперек, я не нашла даже крохотного рубчика от раны, «значок» в своем теле я так же не ощущала. Впрочем, все это не имело для меня никакого значения, кроме этих стен. Просто я все еще надеялась… все еще верила, что мне снится сон. Кошмарный, страшный, до жути правдоподобный, но сон! И да, я безумно надеялась проснуться и больше не увидеть этих стерильных стен, решетчатого пола и надписей, призывно горящих зеленым над уродливым люком-дверью. Пришлось признать очевидное: происходящее сном не являлось, и вот как жить с этим знанием, я не знала. Может, стоит поплакать и станет легче? Только вот это вряд ли… легче мне станет только тогда… Нет, признаться честно, легче мне никогда не станет. Жить с этими знаниями как раньше, как ни в чем не бывало, я уже не смогу никогда. Да и на Земле я больше не в безопасности, сомневаюсь, что мне удастся спрятаться так хорошо, что меня не найдут с помощью инопланетных технологий. Да и эта блестяшка в теле наверняка что-то сродни с чипом подчинения… Надо как можно больше узнать подробности об этом устройстве… и поскорее избавиться от него, пусть даже придется выковыривать эту дрянь вместе с мясом.

Как бы я не пыталась занять мысли мудрыми рассуждениями уйти от жуткой действительности мне не удавалось. Я на летающей тарелке! Уже только этот факт заставлял ежиться от неприятных предчувствий и гадких ощущений. Жуткая действительность оказалась реальнее любого кошмара и никак не желала превращаться в сон.

Я решительно встала, почувствовав радость движения, и принялась за повторный осмотр, старательно рассматривая все в этой комнате. Замкнутое пространство с запертой дверью. Ни окон, ни мебели. Знакомый пол в решетку с тусклым зеленоватым светом. Гладкие стены с верхним слоем мягкого покрытия с таким же как и в ранее видимых помещениях серебряным цветом… И все! И никакой надежды на спасение!

На глазах появились слезы, и как я не пыталась унять нервную дрожь, никак не выходило. От безысходности я забегала по замкнутой траектории, заламывая руки и выкрикивая ругательства… но сей порыв закончился тихими всхлипываниями, закусыванием до крови щек и безумным желанием не поддаться панике. Которая так и норовила забраться в голову, лишив спокойствия и рассудка.

Набегавшись вдоволь, я села на единственное «седельное» место — кушетку и призадумалась. Убежать никак не выходило. И почему этот факт не вызвал в душе возмущения? Неужели я смирилась? Вот так просто сложила ручки и приготовилась плыть по течению… Так быстро… Нет! Нет и нет!

И я снова забегала по комнате, ощупывая стены, дергая за решетку пола, барабаня в круглую дверь. Стены на ощупь оказались прохладными, хоть и мягкими, удивительно гладкими без единой щелочки, без единой лазеечки! Ровное сплошное мягкое однородное покрывало! Непробиваемое и ногтенепродираемое покрытие!

Я неуклюже плюхнулась на бок и заколотила кулаками по поверхности, из глаз брызнули слезы. Только вот сейчас было не до них. Но слезы лились, стекая большими каплями прямо по щекам. И стирать их с лица не хотелось. А хотелось лежать вот так — на боку и больше не двигаться. Никогда не двигаться, и чтобы все непременно забыли… не беспокоили, оставили в одиночестве.

Кажется, мое желание исполнилось. Время шло, а я лежала и не двигалась и про меня, наверняка, забыли — сколько здесь таких как я «ценных экземпляров», похищенных с родной планеты, таких же бесправных и… голодных.

А время все шло… И я уже не знала, сколько нахожусь здесь — в этой металлической коробке, без окон и в одиночестве. Позабытая и словно вычеркнутая из списка живых. Все, что было, есть и могло бы быть, осталось за этими стенами, в том мире — на родной планете. Но меня уже не было там. Я отчетливо ощутила этот миг — миг, когда взревел двигатель, и когда тарелка взмыла вверх, унося меня с собой в неизвестность. Но жизнь была со мной, а значит я выживу и отомщу. Я аккуратно загнула палец на руке. Итак, милый Стас — ты первый в списке. Так себе цель в жизни, конечно, но выбирать не приходиться…

Я загнула еще один палец и еще… Мстительно и довольно улыбнулась, собираясь еще немного поспать. И в этот момент обо мне вспомнили…

— Как ты себя чувствуешь? — голос-то знакомый. Все те же лица! Все в том же месте. А я в позе зародыша. На полу и с заплаканным лицом.

— Есть хочу, — пожала спокойно плечами, не поворачивая головы. Прямо перед глазами возникли знакомые «треники», отблескивающие зеленоватым светом, исходящим снизу — из-под решетки пола.

ГЛАВА 4

— Как прошла стыковка? — тихий вкрадчивый голос над самым ухом. Я не сразу поняла смысл слов, сказанных инопланетянином, но его шаги узнала сразу. Снова Ар. И снова я на полу.

Немного усилия и удалось сфокусировать взгляд на инопланетянине. Красавчик Ар слегка сменил одеяние. Полюбившихся «трекош» больше не было — его ноги больше не блестели серебром, всего лишь отсвечивали обычным черным. Но одно несомненно радовало — Ар не сливался со стенами, не таял на глазах и не втягивался в пол. Мое мироощущение ко мне вернулось!

— Стыковка…— сухим горлом переспросила я.

— Тебя с соком или сока с кушеткой, — Ар улыбался.

— Шутить ты определенно не умеешь, — облизав губы, произнесла я слабым, надтреснутым голосом.

— На самом деле я удивлен, что ты не приняла раствор. Не вижу смысла в твоем поведении. Мы не желаем тебе зла. Скажу больше, ты ценна для нас.

От его слов у меня задергался глаз и я, долго собираясь с мыслями, все же сказала:

— Мне не хорошо. Мне срочно нужно в туалет и в душ.

Ар быстро подошел ко мне и поднял с пола. А потом подошел к стене и надавил. Вот просто взял и надавил. Кусок гладкой поверхности отъехал в сторону. А ведь не было никакой трещинки! Да и кнопок никаких не было…Откуда он знал куда собственно давить?!

— Удобства, — произнес тихо. — И душ там тоже имеется.

Дальнейших разъяснений я ждать не стала, бросаясь внутрь открывшегося прохода. Как выяснилось, мой организм слегка пришел в себя и сразу решил справить нужду. Ну, что сказать… здоровый организм.

Второе помещение было огромным… и тут было что исследовать. Круглое, просторное и на удивление светлое помещение. Те же ровные покрытые серебром стены. Наверное, у зеленых фетиш такой все серебром покрывать, не иначе. И ради красоты ничего не жаль… И снова ни трещинки, ни царапинки. Перегородка, а за ней санузел.

Нужду я справила быстро, сообразив, что к чему. А вот с душем оказалось сложнее. Я просто не могла его обнаружить! Обойдя помещение по кругу, я была вынуждена произнести:

— Ар, — произнесла совсем тихо. — Мне помощь твоя нужна.

Инопланетный тип явился незамедлительно. Надеюсь, он не подслушивал за дверью…а то как–то не очень хочется к серебристому фетишу добавлять еще один менее красочный.

— Мне нужно помыться, — произнесла я. — Душ, ванна, водичка тепленькая с пенкой и желтой уточкой…

Ар меня понял. Отошел к стене и щелкнул пальцами. Серебряная перегородка отъехала.

— Здесь все необходимое. Белье чистое. Полотенца. А вот тут средства. Для тела. А ватершит… душ вот тут, — Ар снова сделал пас рукой, и из стены выдвинулась ниша с полукруглой прозрачной перегородкой. Инопланетянин раздвинул матовое стекло, и я увидела довольно вместительное пространство душа. Я бы сказала огромное пространство душа, этакая цилиндрическая колбища в стене, испещренная кнопочками, огоньками и дырочками разных размеров. Каждая кнопка была подписана, для «неразумных» не иначе, странными иероглифами. Впрочем, и дураку ясно — это письменность инопланетян, ибо иероглифы были мной видены не раз на корабле. Они украшали круглые двери–люки и сменялись на подвижном табло бегущей строкой. Одним словом, душевая напоминала стакан в подстаканнике и была больше собственно этого подстаканника в разы. И сейчас мне предстояло здесь помыться, вот только перелезть через края и устроиться с удобствами. Кстати, при желании, здесь можно запереться и объявить забастовку! Пока не высадят на ближайшей планете, а от туда можно и автостопом… Только мечтам вряд ли удастся сбыться, хотя я надежду не теряла!

— Алена, вот тут температура воды, тут напор, а это цвет.

— Цвет?!— повторила я за Аром.

— Цвет, — монотонно произнес он. — Справишься или нужна помощь?

Помощь в одном нехитром деле была определенно нужна, но я еще надеялась на чудо. А пока надежда жива…

— Справлюсь.

Я не стала терять время и бросилась в нутро душевой кабины. Скинула одежду в угол…мое черное коктельное платье переживало не лучшие времена. Отрегулировала воду, настроила напор и решительно помылась, безумно надеясь, что ничего не перепутала. В смысле, не натерла лицо и волосы средством для пяток зеленых схилков!

Водичка была теплая, нежная, мягкая и такая живительная. А еще она приводила в чувство и дарила надежду на скорое освобождение. Все процедуры я закончила быстро, но выходить из спасительной капсулы не хотелось. Хотелось остаться здесь навсегда. Но, увы, Ар ждет. И скорее всего ему что–то нужно… И на последок я решила попробовать этот самый цвет. Цвет воды! В то, что это банальная цветотерапия, как на Земле, верить не хотелось. Ну, раз уж я в космосе … то мне хотелось чудес! И немного радости тоже не помешало бы.

Кнопочек было много. И все они призывно горели всеми цветами радуги, некоторые были подписаны иероглифами и переливались, поблескивали и меняли цвет. В глазах рябило от ярких красок, а сердце щемило от жажды выбора. Больше всего мне понравился розовый в «исполнении душевой кабины». Этот цвет манил. Да и кнопка на вид была совсем обычной, гладкой и круглой. Но цвет… он был необычным, насыщенным и притягивающим взгляд.

Не теряя больше времени, я нажала именно ее. Из душа вырвался душистый розовый поток на первый взгляд совершенно обычной воды. Только вот запахло ванилькой, ландышем и еще бог знает чем. Розовая водичка вызвала улыбку, мгновенное расслабление и желание снова увидеть Ара. А еще подарила мне много силы, решительности и … полное помутнение мозгов. Последнее высказывание… это прошептал мой внутренний голос, а с ним в данный момент я не была согласна, ибо считала что сейчас подходящий момент для всего… Ну, а что?! Я чистенькая, красивенькая, не дошедшая еще до ручки — следовательно, это состояние еще не отражается на моей моське, но главное бесстрашная и решительная. А это уже само по себе плюс двадцать процентов к шансу на успех.

ГЛАВА 5

Как подобное могло произойти со мной?! Я встала утром, собиралась приятно провести время: почитать, помечтать, погулять и поесть мороженого… и вот прошло несколько часов, а меня уже заперли на летающей тарелке! И все это за несколько световых лет от Земли! В глубоком космосе!

— Главное, не паниковать! — произнесла я вслух. И ринулась по следам Ара. Но выход, он же вход, как и предполагалось, был закрыт. Дверь–люк как я ни пыталась, не открывался. Я прижалась к нему лбом и поняла одно — я вляпалась! Вот так просто и случайно, но очевидно, что по самые уши.

— Ну, уж нет! — взвизгнула я от досады. — Нет! Нет! И нет! Не видать вам ценного экземпляра для своей коллекции! — взвизгнула я еще громче и принялась лихорадочно шлепать ладонью по стене, пытаясь разрушить металлическую преграду. Хотя нет, с ума я еще не сошла и соответственно разбивать металл не собиралась, а вот шуму поднять хотелось. И много шуму! Чтобы Ар, сидюче в своей удобной каютке, не мог ни спать, ни есть…

Правда, спустя некоторое время энтузиазм во мне поубавился, и я от усталости сползла на пол. На кушетку возвращаться не хотелось, а хотелось вот так взять и угнать какой–нибудь звездолет! Но какой звездолет? Если сил не хватает даже дверь открыть! От усталости и обиды я потерла глаза, тихонечко выдохнула и поднялась, ощущая в себе небывалые силы. Мне бы только открывашку или, на худой конец, отвертку (автор намекает на фильм «Доктор Кто») и я бы горы свернула! Вскрыла бы пузо этой консервной банки на счет раз!

Но, увы, кроме пустой кушетки в комнате ничего не было. Обследовав туалетную комнату, так же ничего подходящего я не нашла… хотя нет! Кажется, нашла! И моя находка стоила тысячи открывашек, отверток и прочего инвентаря!

А фокус заключался в воде! Дело в том, что пол в туалетной комнате сильно отличался от пола в самой каюте. Он, как бы выразиться попроще, был самым обыкновенным. Гладким, не кафельным, но чем–то сродни… Пол же каюты — металлическая сетка «с подсветкой». Для чего подобные различия, мне неведомо, только вот воды на кафельной полу не было, а слив очень даже имелся и уходил он куда–то вниз… Я обладала скудными запасами знаний по этому вопросу, но и их было достаточно, чтобы прийти к выводу, что на корабле имелись канализационная шахта. И да, она располагалась аккурат под нами, то есть под «жилыми» помещениями.

Я легла на пол и тщательно обследовала полы. Пришла к выводу, что таки да — выход есть и для меня он будет тернист и опасен. Впрочем, чего я такого не видела? Одна только каша в этом местечке стоила мне множество нервных клеток, а на пути к свободе такие мелочи значения не имеют.

Порядком поползав по решетке пола и, найдя, наконец, взглядом вожделенный сток, в темноте, в тусклом отблеске зеленоватого света отыскать подобное нелегко, я пыталась решить еще одну проблему — как бы пробраться вниз, сквозь решетку пола. И опять не находила решения, а оттого нервно терла руками глаза, ощущая некое беспокойство и зуд в глазных яблоках. Просто перед глазами… перед глазами все мелькало и рябило, плыло и переливалось темным отсветом голубоватых букв, перемежаясь с тусклым зеленым светом «подземелья». Еще немного «трения» и символы перед глазами сложились в более или менее понятную картинку. Паника отступила, освобождая место холодному рассудку. Все оказалось очень просто — имплант прижился, а перед глазами стоял сенсорный экран. Кнопочки с символами располагались по левую сторону и, как ни странно, я понимала смысл надписей. Здесь все оказалось до безобразия просто, этакий «бестелесный компьютер» перед глазами.

Щелк — и меню выбора пищи. Все триста позиций перед глазами.

Щелк — меню открытия дверей. Увы, нет доступа… закрытая опция.

Зато книжку почитать на сон грядущий или кино посмотреть на русском, между прочим, — всегда пожалуйста. База воспроизведения огромна!

А еще сквозь сенсор я могла видеть кнопки, скрытые в «теле» стены. Удобно, комфортно и комната не так пуста и убога. Понапичкали же аппаратуры!

Одни панели были мне знакомы. В таком же виде их воспроизводил мой личный «сенсорный экран». Панель заказа пищи или панель открытия дверей были полностью идентичны, а вот панель со странным оборудованием, тем самым, что использовал Ар для внедрения импланта в мое тело, на сенсоре отображалась как красный, кривой значок с надписью «Опасно. Нет доступа». Была тут еще одна занимательная панелька, которая не отображалась на сенсоре, но имела место быть. И я незамедлительно подошла к ней, нажимая на кнопки.

Мне навстречу вылез прибор, чем–то отдаленно напоминающий советский автомат с газ водой. Правда, размерам автомата из прошлого он значительно уступал и имел лишь пару кнопок с символом «Пить» и «Мыть». Всего одно нажатие и меня снабдили примитивным пластиковым стаканчиком, содержавшим жидкость, по внешнему виду напоминающую чай. Пробовать я побоялась, а вот понюхать и поболтать в руке стакан, как будто тот содержал благородный напиток, решилась без труда.

— Чай. Вроде бы чай. Но почему именно он?

И я подумала о том, что не мешало бы хлебнуть сока. Можно апельсинового или… даже не знаю…

Автомат оторвал меня от раздумий, оживая на глазах и выплескивая очередную дозу напитка в еще один пластиковый стаканчик.

— Сок. Апельсиновый, — произнесла тихо. Очень интересно… Автомат читает мысли? Угадывает желания?

Наверное, все просто… при нажатии машина как–то исследует мой организм через палец, считывает информацию с рецепторов мозга и таким образом мы имеем то, что …имеем.

ГЛАВА 6

Мне, наконец, повезло… Ну, как повезло… Скажем так, относительно повезло… Все-таки, мое положение — а именно глубокий космос, вдали от родной планеты, на непостижимом для моего скудного ума судне и без средств (имеется ввиду носовой платок, туалетная бумага и прочее-прочее-прочее) к существованию — так себе везение.

— А вот мамочка всегда говорила, что выхода нет только из гроба, — тихо прошипела я и, вскочив с насиженного местечка, рванула дальше «за горизонт». Просто когда тело работает — мозг отдыхает и не напрягает свою носительницу «слезопускательными» мыслями.

Я мчалась по металлическому полу, создавая много шума – дыхание было хриплым, натужным, да и шаги беззвучными назвать трудно. Но этот шум не что, по сравнению с грохотом двигателя корабля, на котором я очутилась. Странные причудливые тени плясали по стенам узкого, как кишка, коридора, пугая меня и заставляя увеличивать скорость, до полного изнеможения «выжимая педаль газа». Дышать было нечем, спертый, неприятный воздух проникал в легкие, заставляя морщиться от вони затхлого помещения. В легкие проникали мощные, неизвестные ранее запахи, а низкий назойливый гул мешал сосредоточиться. Впрочем, сейчас внимание и не требовалось. Только скорость! И как можно дальше отсюда, от Ара, от этих странных существ, похитивших меня с родной планеты!

Мысли о зеленых уродцах (ну, почему не милые зеленые человечки с антеннами на голове?!) всколыхнули не только возмущение, еще не улегшиеся в моей душе, но подняли волну неописуемого страха, которую удалось прогнать неимоверным усилием воли. Скорость пришлось немного снизить. Я и так была в мыле и начинала потихоньку задыхаться — воздуха не хватало, да и скорость я развила приличную по своим меркам, дважды поблагодарив бога за то, что не бросила занятия спортом и находилась в отличной форме, что дало возможность сбежать от зеленых «межгалактических» инопланетных гадов, покусившихся на мое тело, честь и душу.

Впрочем, покушались ли они на честь или на что-то другое, более конкретное узнать мне не удалось. И, кстати, за это я тоже сказала спасибо, ныряя в очередной поворот длинной, кривой кишки — коридора канализационной шахты.

Затормозила передохнуть и поправить шнурки на кроссовках. Резко. Нервно. Упираясь в небольшое пространство, скрытое и едва заметное за глухими стенами коридора. Показалось?! Кажется, не показалось. Перед глазами был ход, который на «карте» обозначен не был. И выглядел он…как нора, топорно прорубленная в теле корабля.

— Убого как-то… — выдохнула отчаянно. Просто к подобному зрелищу я оказалась неподготовлена. Ну, знаете ли, не так я представляла себе полеты в космос к неведомым мирам! Вот совсем не так я представляла себе тайные ходы!

Я подошла ближе и решительно принялась за осмотр.

Маленький закуток был хорошо скрыт от чужеродных взглядов. Он напоминал скорее инородную нишу, возникшую прямо посередине узкого пространства и наспех загримированную чем попало. Я и сама бы не обратила внимание на углубление в стене, если бы не выдохлась аккурат напротив нее. Повезло? Я и везение… нам не по пути!

Я аккуратно отодвинула металлическую задвижку и замерла от запаха, ударившего в ноздри.

Хмурясь, я оглядела мятый полосатый матрац, гору немытой посуды и неидентифицируемые предметы дурнопахнущего инопланетного нижнего белья, разбросанного по небольшому пространству, в конце которого обнаружилась дверь. Да-да! Самая обыкновенная дверь. На самых обыкновенных петлях, поскрипывающих «на ветру». И эта дверь окончательно меня расстроила, вгоняя в тоску, печаль и безысходность. Просто это уже слишком! Вонючие носки, раскиданные по приборам и дверь, такая обычная, такая родная и такая скрипучая…

Я тихо всхлипнула, зажимая рот обеими руками, пытаясь пресечь истерику на корню, и от слабости и разочарования присела. Тут же. На ближайший матрац, недоверчиво ощупывая его пальцем. На всякий случай, а мало ли… Не знаю, существуют ли инопланетяне в форме матраца?! Или дырявого носка?! Но зеленые инопланетяне, больше напоминающие круглый железный бак на ножках определенно существуют!

На самом деле бояться было нечего. Все самое страшное, что могло случиться со мной, уже случилось! Нет, представьте себе! Я теперь «похищенка» (аналог попаданки из фентезийной книги)! Но отчаиваться не стоило, не сейчас, когда удалось сбежать (пусть и недалеко и надолго ли) ни в будущем, потому что за свою жизнь я буду бороться!

Кроме матрасов и белья в каморке имелся компьютер. Точнее, монитор и клавиатура, на вид самая обычная. Черная такая, с кнопочками. Чайник и пакеты с мусором. То есть здесь когда–то была еда… раз имеется мусор.

Я быстро осмотрелась и подошла к огромному монитору, который наскоро прикрепленный был приткнут прямо в углу, пробуя потыкать пальцами по клавиатуре трясущимися руками. Ничего не получилось — монитор не загорелся и продолжал быть безучастным к потугам одной, неизвестно как очутившейся здесь, землянки. Впрочем, я сама не знала, чего от него хочу! Да и что даст мне рабочий монитор компьютера! Ну, разве что в «танчики» поиграть или пасьянс разложить!

Тихий вздох вырвался из груди. Я снова попыталась осмотреться, но за минуту моего пребывания здесь ничегошеньки не изменилось. А я так… страстно хотела увидеть хотя бы одну простую и понятную вещь. Я уверена мне было бы спокойнее, если бы кроме нестиранных инопланетных носков, груды матрасов и странного нерабочего монитора, где-нибудь поблизости нашелся бы пакетик простых, самых обыкновенных, чипсов. Но чипсов не было, и я, увы, спокойной тоже не была.

ГЛАВА 7

Сарес с упорством буйвола тянул меня за собой. Мы преодолели череду длинных узких коридоров канализационной шахты и довольно быстро и неотвратимо приближались к тому самому месту, где я обнаружила «склад инопланетных носков».

Попутно Сарес пытался объяснить собственное рвение на «ниве моего спасения». А я пыталась его услышать… честное слово, пыталась. На самом деле, потеряв много крови, единственное, что я могла — это кое–как следовать за ним, туго соображая, что будет дальше.

— Контроллер — вещица дорогая. И на абы кого его не цепляют. Если раб не представляет ценности, а еще строптив и непослушен…то…

— То? — едва слышно повторила слова Сареса.

— То его легче пристрелить, не церемонясь, — резко замирая, ответил мужчина. — А ты у нас особенная, — протянул он и улыбнулся.

— Особенная, потому что мне подсадили контроллер? — хмыкнула я.

— Особенная, потому что не грохнули сразу, после того как обнаружили побег, — хмыкнул Сарес.

— А могли? — уточнила так на всякий случай.

— На большом расстоянии подчинить своей воле вряд ли, а вот послать убийственный импульс — запросто. Схилки никогда не церемонятся с добычей.

— А зачем убивать ценную рабыню? Если ее можно вернуть, — пожала я плечами. — Может, они надеются на мое скорое возвращение?!

Это Ар. Ар не дал меня убить… не знаю почему, но я была уверена в этом. А перед глазами стоял инопланетянин. Не знаю чем, но Ар меня цеплял…и я думала о нем практически все время.

— Может, и надеются, — хмыкнул Сарес и ускорился.

До места мы добрались быстро. Сарес точно знал, куда идти, и вел нас наиболее коротким путем. Мы прошли несколько развилок, пересекли узкий ход, где мне пришлось наиболее трудно, и вышли прямо к местечку, где я и обнаружила Сареса.

— Давай. Скорее сюда.

И я вновь оказалась на мягоньком, крепеньком матраце. Только сейчас я была несказанно счастлива…отдохнуть.

Сарес проворно сновал из одного угла «норы» в другой, спешно собирая вещи. В течение пары минут около меня возвышалась целая дюжина сумок, но мне было все равно, если, конечно, не меня собираются заставить их тащить по длинным коридорам этой посудины.

— Как ты собираешься меня спасать? — с иронией произнесла я. Просто очень хотелось пошутить, но как–то не вышло.

— Убраться отсюда несложно. Мой звездолет следует на автопилоте вслед за нами. Здесь, — ткнул пальцем прямо передо мной, — скафандры. И да, их два.

— Значит, два?! — я уселась поудобнее, прислоняясь спиной к металлу стены. Голова немного кружилась, отчего подташнивало. Но эти неудобства я могла спокойно терпеть.

На мой вопрос мужчина не ответил. Но сборы прекратил и медленно направился ко мне.

— Я хочу, чтобы ты кое–что знала, — и резко дернул покрывало, которое укрывало соседний матрац.

Я тихо охнула, зажимая рот. На расстоянии вытянутой руки лежало тело. Судя по запаху…кстати, как выяснилось зря я обвиняла в этом бедные носочки, это был инопланетный труп.

— Это мой напарник. Он, как ты видишь, мертв.

— Ну, почему сразу вижу? — поспешно открестилась я. — И почему сразу мертв…

— Хорошо. Скажу по–другому. Мой напарник мертв, без него я не смогу вести звездолет. Точнее, управлять смогу, но добраться до него — нет. Ты мне поможешь. Поможешь добраться. Спасешь нас обоих, — хмыкнул довольно.

— И чего тут смешного?

— Женщина на корабле к беде. Слышала такое выражение?!

— Труп в опочивальне к еще большей беде, — недовольно хмыкнула.

Сарес улыбнулся моим словам. Не знаю, понял ли…но улыбнулся точно и поспешно принялся за сборы.

Наконец, с сумками, контейнерами и «авоськами» было покончено, и я приготовилась собственно к побегу. В моем случае к «уползанию». Но и здесь Сарес меня удивил. Он подошел к компьютеру, который притулился около неровной стены, и тихо–тихо произнес:

— Иди сюда, взгляни на это, напарник.

Подойти было проблематично, встать с низкого матраца еще проблематичнее… но чем раньше, тем лучше. Я, кряхтя и едва сдерживая тошноту, медленно поднялась, опираясь на стену и все–таки подошла. Сарес смотрел на меня странно, загадочно и одухотворенно.

— Видишь? — спросил понимающе.

Я видела…на мониторе странного компьютера длинными строками цифр неизвестных символов мелькала бегущая строка. Я сделала понимающее лицо и произнесла:

— Вижу.

— Это наш шанс удрать с этой посудины и разбогатеть.

Глаза Сареса блестели, а я просто подумала, что разбогатеть — это хорошая идея. С деньгами, или как тут у них местная валюта называется, домой вернутся будет намного проще. Вряд ли… Сарес подбросит меня обратно безвозмездно, на это уговора не было, но вот за мою долю «богатства» у меня есть все шансы. От приятных мыслей в голове немного просветлело, и я выдала очевидное:

— Так ради этого ты пробрался на корабль схилков и обитаешь тут, подобно крысе.

ГЛАВА 8

Открыть глаза удалось только со второй попытки. Мне было плохо и сознание не хотело ко мне возвращаться. Все тело нестерпимо ныло и ломало, а еще очень хотелось пить. Боль пульсировала и разливалась по всему телу, выкручивая вены леденящим холодом. От нестерпимой боли мутился рассудок, реальность ускользала, меня засасывало в черную дыру.

«Держись, Алена! Держись…хотя бы для того, чтобы понять, что происходит…»

Я отчаянно боролась с подкатывающей тошнотой и жаром, расползавшимся по всему телу. То жар, то холод… б–р–р, кажется, меня изрядно трясло.

— Держись, еще немного и станет легче, — голос Сареса немного испугал. — Ты молодец! Крепкая девчонка, выдержишь! Должна выдержать… или мы оба здесь сдохнем, — слышался в его голосе страх, бешенство и злость. Лучше бы сказал что–то оптимистичное. — Сейчас я сделаю тебе еще одну инъекцию, и будет легче. Обязательно будет легче.

«Вот они… спасительные инопланетные технологии», — пронеслась в голове мысль. Озвучить ее я не смогла, но довольно бодренько кивнула. Сарес придвинулся теснее, наклонился ко мне и ободряюще погладил по голове. Я почувствовала его руки у себя на запястье, и неожиданная боль пронзила все тело. Казалось, тысячи иголок впились в руку, ноги прострелило жаром и стало… и вправду легче.

— Потерпи. Рана затягивается. Здорово тебя зацепило. И неожиданно.

Лекарство действовало, и я смогла пошевелить пальцами ног, а еще пусть тихо и слабо, произнести:

— Почему?

— Почему неожиданно?! — Сарес понял меня правильно, и я медленно кивнула.— Потому что ни один высший схилк не поднял бы свой зад ради обыкновенной земной девчонки–рабыни. А значит, в тебе что–то есть ценное и нужное. Я был уверен, что схилк не допустит, чтобы тебе причинили вред. Да и убить нас могли раз сто, но этого не случилось… сам не понимаю, почему. Что есть в тебе такое, чего нет у остальных?

Мне стало совсем весело. Боль отступила на задний план. Похорошело за считанные минуты.

— Пять литров чистейшей крови и несколько килограммов отборных костей, а еще я круто целуюсь, — хмыкнула, поражаясь своей откровенности.

— Ты поцеловала высшего схилка? — подавившись словами, произнес Сарес.

— Ну, тогда я не знала, что он высший схилк, — улыбнулась я, — и не знала, что их нельзя целовать. А он был милашкой, — хмыкнула довольно, вспоминая. — А что, это подвиг?

— У них запрет на прикосновения. Руки отрубают… или вроде того. Какое наказание за поцелуи — не знаю. Не помню, чтобы кто–то…жаждал их целовать.

Я отчаянно покраснела. Воспоминания о жарких объятиях всколыхнули кровь. Кажется, я наобнималась на полное лишение всех конечностей.

— Слезь с меня, а? — без перехода произнесла я. — Хочу посмотреть на мир. Кстати, мы скоро прибудем к цели? У меня начинает развиваться клаустрофобия.

— Ты находилась в отключке восемь земных часов. Так что, осталось совсем немного, — и Сарес худо-бедно устроился рядом, вытягиваясь вдоль моего тела в струнку. Лежал он бочком, плотно прилегая ко мне, но и этого было достаточно, чтобы устроиться с «удобствами».

Я перевернулась на живот и уставилась в огромное панорамное окно прямо аккурат по центру. Пожалуй, нет на Земле человека, который не мечтал бы отправиться в путешествие на космическом корабле. И я мечтала когда–то… но не сейчас, сейчас я очень хотела домой, к маме.

— Почему мы до сих пор живы? В смысле, почему нас еще не схватили?! Я так понимаю, капсула не имеет стационарного управления?

— Медицинскую капсулу сложно отследить. Она не имеет опознавательных знаков, маячков и дрейфует в пространстве, как космический мусор, по собственному усмотрению. Чаще всего «пассажир» находится в состояние стазиса, что уменьшает потребление пищи и кислорода. Многим формам жизни для жизни кислород не нужен… Эту функцию я отключил, поэтому мы все еще в сознании.

— А что мешало схилкам отправить за нами погоню? Наверняка, в их распоряжении целый флот.

— Мы сейчас как капля в море. Радары кораблей отыскать нас среди космического мусора не в состоянии. Мы дрейфуем бесцельно, пока не притянемся либо планетой, либо другим кораблем.

— Что будет дальше? – произнесла тихо–тихо, рассматривая черноту космоса.

— Дальше будет дальше… — произнес Сарес. — Я расскажу тебе чуть позже. Сначала нам надо попасть на корабль и свалить отсюда куда–нибудь подальше. Где–то через пару земных часов мы будем на месте, и тогда ты докажешь собственно свою пригодность…

— Докажу чего?

— Подходишь ли ты мне или стоит высадить тебя на ближайшей планете и помахать ручкой.

— Значит вот так?

— Пойми, детка, схилк не отстанет. Не зря же нас не расстреляли на взлете! Поверь мне на слово, ваши «поцелуи» только начинаются.

— Ты говоришь об этом так спокойно!

— Поверь мне, детка, я нервничаю. Просто стараюсь не показывать свои пышущие через край эмоции. Но выбор у меня небольшой, поэтому радуюсь тому, что имею. Давай на этом закончим, а? И порадуемся тому, что мы живы! Согласись, есть повод для праздника!

Я не ответила. Просто отвернулась и постаралась успокоиться и подумать. Первое — я реально ценный экземпляр, раз Ар не уничтожил нашу капсулу. Скорее всего, нам надо срочно уходить в «другие воды», выследить собственную мед. капсулу скорее всего способы есть. Второе — если Сарес выкинет меня на ближайшей планете — у меня не будет и шанса. Ар меня быстро найдет, если я прежде не сгину в какой–нибудь канаве, на неизвестной планете. Да, неутешительно. Но пока я нужна Саресу, у меня есть шанс. Он хитрый малый, и с ним я в безопасности. А если попробовать лишиться собственно «своей ценности»? Ну, к примеру, с Саресом (больше по понятным причинам кандидатур не намечается)? Б–р–р, противно! Да и Сарес совсем не тупой и сразу догадается, что к чему, моя внезапно вспыхнувшая страсть покажется ему странной…