Радужный слон (или как довести начальника...)

Глава 6

Евгений.

«Шубка на ножках».

Что вот это может значить, скажите мне кто-нибудь?

Я ещё минуты три не могу сообразить, после того, как Платонова скрывается за дверью.

Это она Наташку что ли так окрестила?

Вот же странная особа.

Мы с Михеевой знаем друг друга с института. Тусили в одной компании, по учёбе часто сталкивались и до сих пор поддерживаем связь, нет-нет да позвонит кто-нибудь из нас другому.

Сегодня она приехала ко мне лично: ей нужен баннер для новой кофейни, и Натали решила самолично выбрать эскиз для него, заодно кофе попили, да молодость повспоминали на досуге.

Так, причём тут Михеева, я не пойму?

Блин, ну это совсем ни в какие ворота уже, Женёк.

Полина эта, Сергеевна, явно спутала кислое с пресным, а ты ещё и виноватым остался.

Я как её сегодня увидел, чуть слюной не поперхнулся.

Вот такой лицезреть Платонову точно никак не ожидал.

Все девушки мира по внешности делятся на несколько типов.

Есть эффектные. Которые, стоит им где-то появиться, сразу притягивают взгляд. Вот, как Наташка.

Есть обычные. Те, что ничем не выделяются из общей массы, как бы создавая её.

Есть скромные. Серые мыши. Которых, захочешь, не заметишь, и мимо пройдёшь.

А есть, мать твою, Платонова.

Её гардероб — это что-то с чем-то. И я даже не знаю, что меня бесит больше: что она не понимает в упор, как её наряды действуют на психику людей, или то, что я сам так на это реагирую.

Потому что мимо Полины Сергеевны невозможно пройти и не заметить. Такое пропустить сложно при всём желании. Даже одежда темная, и, казалось бы, призванная прятать женское тело от чужих глаз, просто раздражает своим существованием. А сегодняшний наряд…

Я увожу Наташку в кабинет так быстро, что она принимает это на свой счёт и думает, скорее хочу уединиться с ней.

На самом деле, всему виной Платонова.

Точнее, недоразумение, надетое на ней!

Это что вообще? Кожа крокодила? Ящерицы? Змеи, в конце концов?

Я сразу, как её увидел, потерял всякую связь с внутренним спокойствием. Не удивлюсь, если этот ужас будет сниться мне в ночных кошмарах.

Натали спровадил быстро. Потерял всякий настрой к работе, попросил дизайнеров накидать для неё варианты, несмотря на убедительную просьбу заняться этим вопросом лично.

Два с лишним часа я боролся сам с собой, уговаривал, пытался успокоиться и не нервничать.

Но к обеду сдался.

Это нужно прекратить.

По крайней мере, в моём офисе. За его пределами пусть хоть в мешке из-под картошки ходит!

И что в итоге?

Я же ещё и виноват!

Она даже слушать меня не стала, раньше хоть не дерзила так, вообще, блин, распоясалась!

Когда руки перестают дрожать от напряжения, делаю два глубоких вдоха и выдоха. Иду на поиски.

Девчонки-коллеги молча, без комментариев, указывают на маленькую кладовку, откуда слышны тихие всхлипы.

Тебе самому валерьянка уже нужна, Слон. К чему вообще эта возня с детским садом?

Стучусь негромко в картонную дверь, чтобы, не дай бог, не напугать несчастную Платонову.

— Полина Сергеевна, выйдите, пожалуйста.

Всхлип останавливается. В ответ молчание и больше ничего.

— Полина Сергеевна! — Громче пытаюсь настоять на своём.

— Ой… — Пищит голосок за дверью. — Я не могу… нет… не выйду!

— Если вы не выйдите, тогда я сам открою эту дверь.

За этим цирком уже наблюдают несколько любопытных глаз. Кто-то у кулера, кто-то из своего кабинета.

— Нет! — Тут же раздаётся предупреждение. — Прошу вас, не надо!

— Я не шучу. — Настаиваю. — Сейчас же.

— Ладно.

Ещё какое-то время за дверью слышится возня, потом она открывается.

Она плакала. Это видно по лицу, на котором больше нет косметики, только красные опухшие глаза.

Пиджак держит в руке, слава богу, под ним была надета тёмно-зелёная блузка, застёгнутая под горло.

Мы встречаемся глазами.

Полина выглядит виноватой и в то же время обиженной.

Мне тоже досталось вообще-то.

— Вы успокоились? — Спрашиваю, чтобы убедиться, что проблем не будет.

— Да.

После этого она бросает на меня обвинительный взгляд и проходит мимо, закрывая кладовку.

— Вы куда? — Недоумеваю.

— Работать. — Отрезает. — У меня дел по горло. Ещё офис украсить надо.

Больше не смотрит на меня, направляется к своему рабочему месту.

Коллеги закатывают глаза, и расходятся по местам.

Я остаюсь стоять на месте ещё с полминуты, ощущая себя полным г…

Вот как у неё получается использовать свою святую простоту против меня?

Невероятно.

Хмыкнув себе под нос, тащусь обратно в кабинет. Чтобы просидеть там до конца рабочего дня практически безвылазно.

Пытаюсь уговорить себя, что это не от того, что мне стыдно смотреть в глаза Платоновой.

Да, чёрт…

Я уже сам себя не понимаю.

К кому бы обратиться за советом?

Дашка, добрые две минуты, нагло и бессовестно ржёт в трубку.

— Ой, Жень… — Откашлявшись и отсмеявшись, резюмирует моя бывшая жена. — Ты, вот, как был слепым, так и остался.

— Что это значит? — Мне не нравится её реакция.

— Это значит, что девочка пытается тебе понравиться, а ты никак не можешь понять.

Хмурюсь.

Вот только этого мне не хватало.

— Лучше скажи, как мне разрулить ситуацию? Психолог хренов…

Понимаю, что бывшая тут совсем не причём, и не она мне позвонила в поисках ответов.

Просто вся эта ситуация меня злит и выводит из равновесия.

Представил на секунду нас вместе: я и Платонова.

Жуть!

Лучше пристрелите меня кто-нибудь.

— Она тебе нравится?

Простой вопрос звучит издевательски.

— Не знаю… нет. — Для категоричного ответа мне не хватает самой малости.

Точнее, эта самая «малость» наоборот есть. Образ Полины Сергеевны с косой в спортивном костюме. Тогда она показалась мне милой.

Но не больше.

Я не побежал после этого самоудовлетворяться или грустно пить вино у камина, как показывают в дебильных турецких сериалах.

У меня даже камина нет.

— Что-то ты не совсем уверен в своих чувствах.

— Да, каких чувствах, Даш? — Пытаюсь переубедить её. — Она моя подчинённая. К тому же младше намного. И вообще, ты бы её видела! Это горе луковое какое-то, но я и уволить её не могу, она лучше всех с работой справляется!

— Да уж, Слон… — Почти отчётливо вижу, как она качает головой. — Ты сам себе жизнь усложняешь. Отстань от девочки и всё. Проблема решена.

Оказывается, всё просто!

И как я сам не догадался!

— Короче, ты не поможешь, я понял.

— Жень, если всё действительно так, как ты говоришь, значит, ты этой Полине нравишься. Даже больше: скорее всего, она в тебя влюблена. Что с этим делать, ты уж сам реши. Но только не сломай девочку. А то я знаю, каким ты можешь быть твердолобым.

Сломаю в любом случае. Но это уже думаю про себя.

— Ладно, проехали. — Сдаюсь и выдыхаю. — Как там твой Валентин?

— У нас всё хорошо. — Ожидаемо подтверждает она. — И мы ждём тебя на праздники, не забудь! Можешь даже со своей Полиной.

— Вот только не надо подкалывать! Всё. Валентину привет.

Отключаюсь, слыша, как бывшая хихикает в трубку.

Что ж…

После развода у нас с женой остались хорошие отношения. Я знаком с её нынешним мужем и с ним общаюсь тоже, хоть это у некоторых вызывает недоумение. Включая моих родителей. Они решили вычеркнуть Дашку из числа людей, которые достойны их общества, потому что инициатива развода была с её стороны.

Я не обиделся на неё и даже не набил морду Вале, потому что, когда мы разошлись, его ещё и в помине не было.

В чём-то я с Дашей даже согласен. Наш брак стал похож на совместное проживание двух не совсем чужих людей, хотя, когда мы познакомились, искры летели до неба.

Она просто попросила не держать её и попробовать найти счастье с кем-нибудь другим, но я до сих пор официально один, потому что ни с кем не хочу связываться серьёзно.

Даша с Валентином женаты уже три года, и мы по старой привычке встречаем Новый год вместе. Обычно они зовут шумную компанию из друзей, сестры Вали с мужем, и меня — «одинокого зануды».

Несколько раз даже пытались свести меня с кем-то из подруг, делая ставки, прокатит ли в этот раз.

Им невозможно отказать, сослаться на болезнь или загруженность делами. Всегда слышу одно и то же: «Так и будешь сидеть, и жевать свой хобот, Слон! Это Новый год, и даже у такого скучного человека, как ты, должен быть праздник!».

В общем, в этот раз тоже придётся пойти, но я уже привык, и мне даже иногда бывает весело.

Но вот предположить, что я могу пойти с Платоновой — это уже через чур.

Как бы мне не хотелось облегчить свою долю, слова бывшей всё же сеют в моей душе сомнения.

Поэтому я решаю прозондировать почву.

Если всё так, как она говорит, и Полина действительно в меня влюблена, мне придётся искать нового сотрудника. По крайней мере, после нового года. Сейчас перемены в составе вообще ни к чему, и это обстоятельство сильно осложняет мне жизнь.

Но может, Дашка не права, и мы просто разговариваем на разных языках с Платоновой, тогда я всё-таки найду способ договориться. Потому что от этого выиграют все.

Выключив ноутбук, свет и закрыв кабинет, я иду на поклон к нашей «обиженной принцессе». Она никогда не уходит раньше меня, в отличие от Сони или Кристины, например, которые уже так давно работают в конторе, что я прощаю им эти маленькие слабости.

Слава богу, она не вернула на свои хрупкие плечи тот пиджак, осталась работать в одной блузке, и от этого факта я даже облегчённо выдыхаю.

Может, не всё потеряно…

— Полина Сергеевна, вы закончили на сегодня?

Светлая макушка выглядывает из-за стойки, за ней появляется и вся Полина.

— Мне ещё офис украсить надо. А так вроде всё.

Девушка отвечает спокойно. Видимо, за работой выпустила пар и к концу дня сил на препирательства не осталось.

— Отложите украшение на завтра. Я разрешаю. Вам уже пора домой.

— Но…

— Никаких «но».

Я настойчив. Чтобы не вздумала возразить.

— Ладно. — Она удивлена. Наверное, считает меня монстром после сегодняшнего преставления.

Девушка собирает свои вещи в сумку, надевает вязаную шапку, пальто, обматывается длинным шарфом в несколько оборотов, переобувается из тапочек в зимние ботинки.

Всё это время я терпеливо жду.

Когда работница моя полностью готова к выходу, жестом указываю ей на дверь, молча. При этом Полина хмурится, явно не понимая, почему я ещё не сверкнул шинами в сторону дома.

— Садитесь, Полина Сергеевна, я вас подвезу.

Моя машина стоит прямо перед входом, невозможно мимо пройти, и девушка недоверчиво мнётся, не решаясь сделать шаг в сторону остановки.

— Давайте, я не кусаюсь. — Уговариваю, не выказывая подтекста. — На улице мороз, вам пиликать сорок минут, потом ещё от остановки идти. Будем считать, что я так извиняюсь за сегодняшний срыв.

Она ещё некоторое время сомневается. Бросает взгляд на дорогу, но всё же тяга к комфорту побеждает.

Мы усаживаемся в разогретую машину (спасибо системе автозапуска), и пристёгиваемся ремнями.

Понятия не имею, чем мне эта поездка обернётся, но надеюсь на лучшее.

Уверенности придаёт спокойное поведение Полины. Она даже вроде расслабляется где-то к середине дороги, и пытается поддержать разговор вопросами по работе.

— Давайте всё это оставим до завтра. — Мягко останавливаю её. — Нужно же отдыхать от дел, расслабляться и отвлекаться на что-то, помимо работы.

— Да, конечно. Извините.

После этого она замолкает и отворачивается в окно.

Ну вот.

Испортил всё, идиот. Лучше бы болтала, мне её молчание вообще ни к чему, так я ничего не узнаю.

Когда подруливаю к её подъезду, снова злюсь, но только уже на себя, за то, что только зря потерял время.

Ну, хоть девушке помог, пораньше домой с работы вернулась.

Я не глушу мотор, жду, когда Платонова выйдет из машины, чтобы переосмыслить всё и выработать новый план.

Но она отстёгивает ремень и неожиданно поворачивается.

— Я вас раздражаю?

Её вопрос загоняет меня в тупик.

Раздражает? Да.

— Нет, конечно. С чего вы взяли?

— Девочки на работе говорят, что вы только ко мне цепляетесь. Они утверждают — это потому, что я новенькая. Но я-то чувствую, что не поэтому.

— Вы ошибаетесь. — Предостерегаю, пока она не выдала предполагаемую причину моих придирок. — Я одинаково веду себя со всеми сотрудниками. Если кто-то косячит или делает что-то не так, я делаю замечание, а иногда даже штрафую. В очень редких случаях, конечно.

— Евгений Дмитриевич, — Платонова отворачивается в окно, а потом снова вперивает в меня свой взгляд. — Вчера вы не позволили мне уволиться, а сегодня чуть не уволили сами. Мне очень нравится у вас работать, но пока мы не разберёмся в наших с вами отношениях, нормального сотрудничества у нас не получится.

Её прямота бьёт рекорды.

— Каких отношениях, Полина?.. Сергеевна…

Мне на минутку становится страшно.

Её немигающий взгляд, на фоне мигающей аварийки выглядит устрашающе. А потом она вовсе исполняет неожиданное: подаётся ко мне и прикасается губами к моим губам. Коротко, даже на поцелуй не похоже. Но я от такой смелости впадаю в ступор. И видимо, моё бездействие кажется ей разрешением, потому что через мгновение она уже целует меня по-настоящему.

Клянусь, ни разу не был в такой ситуации.

Чувствую себя дебилом, обманутым по всем фронтам.

Глаза Полины закрыты, и она своими губами плотно прижимается к моим, выдыхая горячий воздух.

Что-то напоминающее панику рождается во мне, я абсолютно не знаю, что делать и почему-то руками хватаю её за плечи.

Платонова издаёт тихий стон.

Как далеко она готова зайти, здесь, в моей машине?

Я только собираюсь это проверить, взяв инициативу в свои руки, как она отстраняется.

Резко возвращается на своё сидение. Прижимает пальцы к своим губам и, будто не веря в происходящее, качает головой.

А потом пулей выскакивает из машины и несётся к подъезду, даже не пожелав мне спокойной ночи.

Твою…

Же ж…

Мать.

Я облизываю губы, явно ощущая вкус девушки и краснею, как подросток.

Зачем она сделала это?

Теперь уж точно сомнений нет в её симпатии ко мне.

Только что мне с этим делать?

Фууууууух…

Уволить её — прослыть последним козлом.

Оставить — расписаться в собственном бессилии.

Кто-нибудь, помогите…

Откидываю голову на сидение. Тру ладонями лицо.

Подавляю желание подняться к ней и наказать за непристойное поведение.

Наказать…

Господи, езжай домой, придурок. Там кот голодный, наверняка уже полквартиры разнёс.

Рычу и дергаю машину с места.

Сердце колотится, как бешеное.

Надо валерьянки. Себе и Ваське, будем с ним кайфовать и ни о чём не думать.

Если бы так можно было…