Раскол света

ГЛАВА XXV: ВОЗВРАЩЕНИЕ В ШКОЛУ

«Учёба. Если разобраться, вся жизнь — это непрерывная учёба. Чтобы ты не делал, сколько бы ты не жил, всегда приходиться учиться. При чём в первые сотню лет жизни обучение самое интенсивное. Из них первые десять забавные, вторые десять трудные, а остальные рутинные» – как-то рассуждал в слух Волослав.

Кирилл прокручивал эти слова в голове, чтобы сосредоточиться на уроке. Но чем больше он их прокручивал, тем скорей суть урока ускользала от него. По мере ускользания информации, которую доносила Татьяна Карловна, школьник пытался сделать лицо умней. В конце концов преподаватель заметила и вызвала умную гримасу к доске.

Кое-как вымучив пример, школьник был отпущен с твёрдым трояком с плюсом. Но трояк его сейчас не волновал. Все его мысли были забиты другим. Ну как можно сосредоточиться на какой-то там учёбе, когда ты богатырь. Настоящий богатырь, а не по словам бабушки, которая увидела, как любимый внучек заточил две тарелки рисовой каши. Теперь он способен черпать положительную магию. Нужен только добрый меч и доспехи крепкие. Однако Волослав почему-то мнения школьника не разделял. Он категорично не поддерживал рвение школьника к изжившей себя технике боя. В целом отношение Волослава к тренировкам школьника изменилось. Подход стал серьёзным. Дисциплина стала на первое место рядом с магией. Теперь он проводил занятия чаще, чем раз в неделю на выходных. В перерывах между поиском Тихона Волослав находил время для занятий магией. Он помогал переводить талмуд. Разжёвывал непонятные моменты. Кирилл даже поймал себя на мысли, что в школе он отдыхает. По мере учащения тренировок с Волославом учёба в школе просела. Сплошные пятёрки сначала сменили неуверенные четвёрки, а затем последовали твёрдые тройки. Кирилл боялся представить, что будет, когда мать заглянет в его дневник. Кирилла, когда он об этом подумал аж перекосило от внутренних противоречий. Истина этой жизни упала на него и оставила гематому на самооценке. Жизнь ему снова показала, что даже богатырь боится матери.

Да ещё и татуировка на шее. Все в школе заметили символы на шее четырнадцатилетнего подростка. Матери то он всё объяснил, а вот в кабинете завуча пришлось строить из себя трудного подростка. Ведь нужно было отстаивать легенду. Не скажет же он, что это особые оберегающие руны, дарованные человечеству матушкой-землёй в незапамятной древности.

Он шёл на перемене и отрешённо размышлял о природе заговоров. Он никак не мог вникнуть в их суть. Теория проста, как вскипевший на огне чайник. Но практика унижала школьника при каждой попытке.

Вдруг в толпе мелькнула Ольга. Кирилл отвлёкся от своих мыслей. Он решительно пошёл в её направлении. Но когда он дошёл до места, где её видел девушки там не оказалось. Кирилл осмотрелся вокруг. Подросток не мог ошибиться, он точно её видел. Мальчишка даже не сообразил куда она могла деться. Он потоптался на месте и пошёл на следующий урок. Пройдя до конца коридора, он почувствовал на себе недовольный взгляд. Кирилл обернулся и увидел Ольгу, стоявшую в другом конце вестибюля напротив информационной доски с расписанием занятий. Девушка стояла и глазами шарила по расписанию. Она будто знала, что Кирилл на неё смотрит и не поворачивалась в его сторону. В начале школьнику показалось это странным, однако потом решил, что он сам себе это придумал. Ведьмой она не была, магическим существом тоже не являлась, так как магии в девушке точно не было. Кирилл хотел было пойти к ней, как его сгребли Суворов и Хвостиков, взявшиеся из неоткуда. Точней так показалось Кириллу. На самом же деле они шли с ним вместе с самого начала. Наблюдали как он сходил в конец коридора, покрутился там и вернулся обратно. Когда Хвостикову это надоело он взял Кирилла под локоть и повёл в класс к Кериму Алиевичу. Всего за три месяца недоверчивый Хвостиков полюбил нового преподавателя. Теперь он сам рвался на его уроки. Суворов последовал примеру Хвостикова и подобрал Кирилла под другую руку. Они вели его до самой его парты.

Керим Алиевич сидел за учительским столом. Он с интересом наблюдал как Кирилла вводят в класс под руки. Вся троица шутила, хохотала. Кирилл сел на парту, полез в рюкзак и небрежно бросил на парту учебник по обществознанию. Урок начался с запозданием. Керим Алиевич начал урок. Он требовал полного погружения в тему. Даже самый безнадёжный двоечник по фамилии Чилов участвовал в рассуждении. Кирилл по привычке пальцем вывел на коричневой парте руну. Таким образом, он успокаивался. Это была руна чистоты. Она не светилась, лишь дезинфицировала место, куда её нанесли. Поэтому Кирилл был уверен, что её никто не заметит. Он водил пальцем по её контурам. Сам того не осознавая перегонял магию внутри руны.

Хвостиков сидевший с Кириллом за одной партой заметил, что поведение Керима Алиевича изменилось. Обычно он двигался среди парт и вёл урок, заставляя ребят думать. Он задавал наводящие вопросы, как вдруг остановился и начал монотонно читать материал. Керим Алиевич почему-то настороженно уставился на Кирилла. Он внимательно, что-то рассматривал. Взгляд его изменился, стал ледяным безэмоциональным как у хищника. Хвостиков проследил траекторию взгляда учителя и остановился на руке Кирилла. Хвостиков не понял, что увидел. Кирилл водил пальцем по парте, а из-под ладони шёл едва заметный пар. Хвостиков пнул Кирилла плечом и тот отвлёкся. Моментально отвлёкся и Керим Алиевич. Он внезапно ожил и сразу же задал кому-то наводящий вопрос.

После урока Хвостиков пристал в вестибюле к Кириллу.

– Что с тобой происходит?

– Ты о чём? – не понял Кирилл.

– В Школе ты как зомби. С нами больше не гуляешь, в комп по сетке больше не рубимся. Чем ты занимаешься вообще?

– Я не могу сказать. – вздохнул Кирилл, врать другу ему не хотелось. Да и что он мог сказать? Что учится быть богатырём?

– Почему? – настаивал Хвостиков.

– Потому что не могу.

– Говори! – рявкнул Хвостиков.

Кирилл вздохнул. Ему больно было продолжать этот разговор. Он почувствовал, что в каком-то смысле предаёт друзей. Хвостиков снова заметив отрешённый взгляд друга, решил привести его в чувства. Он дал Кириллу звонкую пощёчину. Увернуться у Кирилла не было шанса, так как рука Хвостикова была высоко и замаха как такового не было вообще. Ещё пару месяцев назад Кирилл не среагировал бы или среагировал как-то по-другому. Но суровые тренировки с Гердоном впервые в жизни дали свои результаты. Конечно, Кирилл потом об этом пожалеет и ещё тысячу раз извиниться перед другом. Гердон вбил в него привычку давать сдачи в независимости от того, кто его атаковал. Кирилл рефлекторно толкнул друга открытой ладонью в грудь. Он пригвоздил Хвостикова руной к стене коридора. Руна сформировалась у него в ладони сама собой. Хвостиков начал задыхаться. Из класса выглянул Керим Алиевич. Увидев, что происходит он выбежал и разнял школьников. Он оттолкнул Кирилла назад. Хвостиков упал. Он по-прежнему хватал губами воздух.

– Сейчас-сейчас, погоди. Мы тебя посадим и станет легче. – сказал учитель и сильной волосатой рукой поднял школьника. – Пойдём в класс, не нужно тут перед всеми отсвечивать. Громов, особое приглашение нужно?

Они зашли в класс. Учитель посадил Хвостикова на парту и сделал массирующие движения на груди, после чего, Хвостикову стало немного легче.

– Знать не хочу, что между вами случилось! – рявкнул преподаватель. – Тебя кто научил руками вопросы решать?

– Я не хотел...

– Нет такого оправдания! – отрезал учитель. На этот раз голос его был громким. Говорил он быстро. Начал слегка проскакивать кавказский акцент и горный темперамент.

– Но я правда...

– У двух восьмиклассников не бывает ситуаций, которые нельзя не решить словами. Уясните это оба. Мордобой является выходом, когда невозможно его избежать. А ну пожали друг другу руки.

Кирилл виновато подошёл к другу и протянул руку. Он и не думал, что характерный Хвостиков сделает это в ответ. Однако Хвостиков вцепился в руку Кирилла и тяжело сказал:

– Всё равно! Мне ты можешь доверять.

Кирилл кивнул и виновато отвёл взгляд.

– Всё, свободны! Оба по домам! – сурово сказал Керим Алиевич.

Хвостиков встал с парты и собрался уходить.

– Нет, уходите по очереди! Сначала один, через пять минут отпущу второго.

Школьники уставились на учителя. Керим Алиевич сменил тон на снисходительный.

– Что я пацаном не был? Думаете я не знаю, что в ваших горячих головах? Вот остынете, тогда спокойно поговорите. – пояснил учитель. – Кирилл, ты первый.

Преподаватель указал на дверь. Кирилл кивком попрощался с Хвостиковым и вышел. Рядом с кабинетом стоял ошарашенный Суворов. Он всё видел. Когда он хотел пойти с ними в кабинет Керим Алиевич бесцеремонно вытолкнул его.

– Ну что? – спросил Суворов, всё ещё потирая грудь. Видимо учитель не рассчитал силу, когда выталкивал школьника из дверного прохода.

– Не сейчас. – недовольно прошипел Кирилл.

Суворов обмяк. Кирилл снова почувствовал, что предаёт друга. Он остановился.

– Он меня ударил, а я дал сдачи, всё больше не о чем говорить. – вздохнул Кирилл.

Суворов молча смотрел на друга.

– Подожди его здесь, может Хвост расскажет иначе? – предложил Кирилл.

Суворов кивнул и остался ждать.

«Алиевич прав, голова должна остыть. Завтра обо всём поговорим» – подумал Кирилл. Перед уходом домой он ещё хотел увидеть Ольгу. Он обошёл всю школу. Девушку он нашёл в библиотеке. Она делала уроки. «Отличная идея – можно же сделать уроки тут и не носить их домой» – осенило школьника.

Он сел напротив. Парты стояли нос к носу. Он открыл тетрадь и впервые за месяц начал делать домашку.

– Привет! – сказала наблюдающая за его действиями Ольга.

– Привет! – улыбнулся Кирилл.

Они сидели молча около двух минут. Сделав упражнение по русскому, он поднял глаза. Кирилл разглядывал её, как вдруг заметил что-то подозрительное. Цвет волос будто отличался. Они были завязаны в хвост. Лишь небольшой локон от чёлки навис над лицом. Свет падал на них и отражался. Из-за этого они по-прежнему казались русыми. Только одинокий локон выдавал изменение.

– Ты покрасила волосы?

– Да. – ответила девушка так, будто он должен был заметить это раньше.

– Мне нравится. – соврал Кирилл. На самом деле он не мог оценить цвет, пока волосы были в пучке.

Ольга вела себя противоречиво. Сначала она дружелюбно ворковала с ним, потом на что-то обижалась, а затем снова ворковала. Её настроение угадать было невозможно. Сейчас она обижалась. Наконец Кирилл понял, что девушка ему нравится. И решил позвать её на свидание. Точней так Платон посоветовал. И Марго тоже. И Волослав одобрительно кивнул. Собравшись с мыслями, он выпалил:

– Встретимся в субботу?

Ольга подняла глаза и уставилась на Кирилла.

– Может сходим куда-нибудь?

Ольга по-прежнему смотрела ему в глаза.

– Можно в кино...

– Кирилл, – перебила Ольга, – ты уверен, что это важно?

– Что? – не понял Кирилл.

– Ну разве то, чем ты занят на всех выходных с дня нашего знакомства не важней?

«Вот значит, что она давно ждала, что я её приглашу. Вот я олень» – осознал подросток.

– Нет, не важней. – твёрдо сказал Кирилл. Ведь Платон сказал, что женщины любят твёрдость и решительность.

Ольга пытливо уставилась на Кирилла. Наконец, она не выдержала и улыбнулась.

– Хорошо, – согласилась девушка, – в субботу...

***

Так как на улице было темно. Занятия Волослав проводил в спортивном зале. Зал в поместье был приличный. Любой спорткомплекс позавидовал бы. Платон не любил обваливающуюся штукатурку и обложил монолит облицовочным кирпичом. Установил десятки фонарей. В зале было светло и даже уютно. Кирилл ждал. Волослав должен был вернуться с минуты на минуту. Кирилл улёгся на резину и хотел было закрыть глаза. Как вдруг, в зал ворвалась Марго. В руках у неё был стакан с коричневой вязкой жижей.

– Думаешь я тебя не почую?!! – рявкнула ведьма и плюнула магией в пустоту. Пустота растаяла и обтекла вокруг появившегося из-под неё Гердона. Выглядело это впечатляюще. Никогда ещё Кирилл не видел магический харчёк.

– А ну пей лекарство! – властно потребовала ведьма.

– Да со мной всё хорошо. Давно всё зажило. – протестовал Гердон. – На мне как на собаке.

Пока он это говорил ведьма заговорила стакан с коричневой жижей. Жижа вырвалась из стакана и полетела в островитянина.

– Нет! – взвизгнул витязь и бросился удирать от летающей жижи.

Однако лекарство оказалось не из простых. Оно разлетелось на части и окружила витязя. Ни защитная руна, ни щит его не спасли. Части жижи пулей вцепились в рот витязя. Щит упал на прорезиненный пол. Жижа оказалась достаточно сильной, чтобы открыть рот витязя.

Герд покраснел как помидор. Шея напрягалась. Однако все попытки сдержать жижу оказались четны. Жижа пробралась к нему в рот, и он закашлялся. Остальные капли жижи, зависшие в воздухе, незамедлительно ринулись за первопроходцем. Убедившись, что лекарство оказалось внутри воина света Марго довольно повернулась и пошла на кухню.

– Мерзость. – простонал Гердон. Он считал, что абсолютно здоров. Но так считал только он один.

– Терапия! – крикнула Марго не поворачиваясь.

– Это было не честно!

– Это было нужно. – твёрдо сказал появившийся в проходе Волослав.

– Да с чего вы взяли? Всё уже зажило. – протестовал Герд.

– Иди сюда! – велел Волослав. Из-за его плеча с важным видом выглядывала Марго.

Островитянин подошёл. По велению Волослава он снял кофту. Волослав приложил руку к оголённой груди витязя. Они простояли так около двух минут.

– Нет, – наконец сказал Волослав, – новые капилляры ещё не пробили пути. На месте внутренних швов почему-то не рассосались кровяные сгустки.

– До сих пор? – удивилась Марго, по-прежнему стоящая за плечом Волослава. Таким образом, она будто давала Гердону понять, что лечение не её прихоть и все вопросы к Волославу. Глаза её стали большими от удивления.

– Да, ещё пропои его фукавной настойкой. И пусть комплекс витаминов пропьёт, чтоб иммунитет укрепить.

Марго послушно кивнула и моментально скрылась. Островитянин удручённо пощупал исполосованную грудь, после чего, оделся.

Волослав был уже в домашней одежде. Домашняя одежда у него была одна и та же. Потёртые тёмно-зелёные джинсы и выстиранное поло с длинным рукавом. Волослав поздоровался с Кириллом закатывая один рукав. Не успел Кирилл сообразить, как в него полетел сгусток магии. Школьника поразило прямо в грудь. Его будто несколько тысяч вольт ударило. Он упал на спину, но быстро вскочил и пустил в Волослава ответочку. Сгусток, который отправил Кирилл наследник Даала поймал. Демонстративно поперекидывал из руки в руку, будто это теннисный мячик и бросил обратно Кириллу. На этот раз Кирилл хотел поймать рукой и его снова прошибло. «Он будет забрасывать меня, пока я не научусь делать так же» – понял Кирилл и твёрдо стал на ногах. С каждым разом тренировки во владении магией были всё суровей.

– Это такая же магия, как и обычно. Почему я не могу её контролировать? – в конце тренировки взорвался школьник.

– Дело в практике. Мало просто понимать теорию. – улыбнулся Волослав. – С первого раза ни у кого не получится. Уверен, что сам Даал когда-то обжёгся на этом приёме.

Это была черта Волослава. Во время тренировки он был суров. Но когда она заканчивалась суровость улетучивалась. Он снова становился добр и отзывчив. Кирилл даже заметил, что по мере привыкания наставник становиться эмоциональнее. Волослав который отвязал его с дерева и нынешний Волослав были два совершенно разных человека. Да, наставник по-прежнему много недоговаривал, но Кирилла не покидало ощущение, что Волослав желает передать всё, что знает и умеет сам.

– Ты устал. Я вижу, что ты на пределе. Отдохни от магии месяцок. Вообще забудь о ней. – посоветовал Волослав.

– Вы даёте мне отпуск? – удивился школьник.

– Ну ты же человек. Человеку нужен отдых, иначе прогресса не будет. Упрёшься в застой. А застой ещё никогда не был полезен.

– А Даал давал вам отпуск?

– Да. – странно ответил Волослав. Странность была в едва заметной лукавости.

Кирилл уставился на Волослава. Они смотрели друг на друга секунд десять. Наконец, когда Волослав понял, что школьник ему не поверил признался:

– Давал он мне отдохнуть, но меньше. Это было связано с тем, что я был покрепче тебя.

Кирилл не оторвал испытывающий взгляд.

– Гораздо крепче. – добавил Волослав, ему будто было неудобно в этом признаваться.

Кирилл опустил глаза. Да, он не Волослав, и он действительно устал два месяца в сумасшедшем темпе обучения.

– Чем займёшься? – спросил Волослав.

– Высплюсь. – не думая буркнул Кирилл.

– Вот это мудрое решение! – одобрил Волослав.

– В воскресенье у мамы день рожденья. Она обещала, что будет дома. Мы соберёмся всей семьёй, кроме бабушки, она в санатории. Она, кстати, и вас хотела позвать.

Из пола возник Платон.

– Слушай, а предложи маме тут отметить праздник? – вмешался Платон. – Поместье огромное, а я... А я такой пир приготовлю.

В руках домового была кастрюля с жидковатым тестом. Видимо он готовил оладьи. Волослав порядком озадачился. Он не впервые видел, что домовой способен проносить предметы сквозь стены. Раньше это считалось невозможным. Собственно таким же невозможным, как и искажение стен, и открытие собственного подпространственного кармана. Крайнее перевоплощение вывело эволюцию домового на совершенно новый уровень, что вызывало у Волослава некоторые опасения. Нет друга он не боялся. Боялся, что его силой захочет кто-то завладеть. Кто-то алчный и беспринципный, коими земля полнилась. Ведь все знают, что плоть обычного домового или живой такой домовой на вес платины среди ведьм. А Платон и вовсе может быть бесценен.

– Всё подслушиваешь? – с укором проворчал Волослав.

– А я что, виноват, что всё слышу? – возмутился домовой. – Вы что забыли, что я и есть поместье. Вы внутри меня живёте.

– Ничего страшного! – успокоил его Кирилл. – Мы не секретничаем. Я предложу маме.

– Как он? – спросил Волослав имея ввиду Даала.

– Читает. – отмахнулся домовой.

– До сих пор? – удивился школьник.

– Знаешь, ему трудно язык даётся. Тихон, он моментально всё хватал, а вот великий маг не может.

– Не суди его строго. Его мозг был почти высушен. Был почти без воды.Ему тяжело. Честно говоря, я удивлён, что он всё помнит и способен здраво мыслить. – заступился Волослав.

– Ну не знаю. Странно это. А что читает? – поинтересовался школьник.

– Всякое. Начал с детских рассказов.

– Почему?

– Попробуй Пушкина по слогам читать? – усмехнулся домовой и поймал на себе недовольный взгляд Волослава. – Ну потом на рассказы перешёл. Смеялся что-то. А как язык более-менее освоил, так сидит энциклопедию по истории мусолит.

– Связь с магией восстановилась?

– Да, но он ещё не готов вступить в игру. – напряжённо пояснил Волослав.

– Он ощутил тревогу земли как вы?

– Да. – вздохнул Волослав.

– С ним она заговорит? – спросил Кирилл.

Волославу не мог ответить. Не потому, что он не хотел, а потому что не знал. Ему ничего не оставалось, кроме как беспомощно пожать плечами.