Размышления русского боксёра в токийской академии Тамагава, 3

Глава 13

На удивление, никаких происшествий не было.

Час за часом ныряльщики подавали наверх забитые под крышку садки; время на передышку брали секунда в секунду. Под водой никто не пересиживал.

Ёсиока, вполглаза приглядывавший за акваторией с палубы, с удовлетворением отмечал: пацан, отвечая за свой сектор, периодически поглядывал и на соседние. Асада-младший час за часом дисциплинированно качался в надувной лодке, не отвлекался, с напарником байки не травил. Не ел, не пил, по сторонам не таращился.

С другой стороны, пить и есть на его месте было как раз нечего.

— Интересно, он так до вечера и просидит? В ласте, ноги в воду?

— Молодой, здоровья хватает.

— Может, оно и хорошо? — от нечего делать, ударился в теорию капитан. — Когда сверху за тебя отвечает новичок, малолетка и гайдзин, посмотри… все секунда в секунду работают! Дисциплина — загляденье. И дышат, как положено; и выныривают вовремя! Никто на передержку не идёт, — старик довольно осклабился. — Не то, что обычно.

Сам он притащил к борту пластиковое кресло и сейчас наслаждался комфортом.

— Так это оттого, что все боятся молодого дурака, — тихонько посмеялся помощник.

Он сейчас, со свободной сменой ныряльщиков, потрошил улов из раковин. Работники попутно грелись на солнце.

После разделки, "языки" моллюсков отправлялись в холодильник, забивая сегмент за сегментом.

— Вода прохладная, — продолжил старый друг и давний партнёр, пересчитывая заполненные камеры миниатюрных холодильников. — При такой температуре правильно, что выныривают почаще. Расход кислорода же выше идёт… Ну и я бы, если бы сейчас нырял, тоже опасался: какой-то белобрысый клоун, молодой, не наш… — Помощник деликатно не сказал "гайдзин". — С таким лучше не зевать и на себя надеяться, а не на него. Мало ли, как он тебя вытаскивать будет?! Если тебя вдруг "поведёт"?

— Асада он. Сынок правой руки Гэнки Томиясу, — искоса наблюдая за выражением лица собеседника, словно между делом, уронил капитан. — Так что, не совсем и не наш.

— Ух ты! — ожидаемо и приятно впечатлился помощник. — Но на вид по нему не скажешь, что он — Асада.

— Приёмный потому что. Но — всё равно сын.

— Слушай, а чего он из воды тебе орал? А то я снизу не расслышал.

— Он на старую штуку попался, — дробно захихикал Ёсиока. — При промере температур, мы на десять градусов температуру завысили. Вслух. Так-то, все свои и так понятно, что двадцати быть не может. А он с борта прыгнул — думал, купается.

Старики весело заржали. Казалось, их было слышно до самого горизонта.

— Нормально бдит и радеет, — между делом заметил помощник еще через четверть часа. — Как будто…

— Тс-с-с. Не говори вслух, — капитан просительно обернулся к товарищу. — Я и сам так подумал. Но молодой он, — уже неуверенно предположил владелец бизнеса. — Ему шестнадцать по документам! Когда бы он успел?! Они что, с трех лет на севере…

— Тс-с-с, — теперь товарища одернул уже подчиненный. — Я ничего и не утверждаю. Просто на первом выходе и с нашими обычно проблем хватает, — помощник имел в виду выходцев из более бедных семей и пригородов, коренных японцев. — А тут гайдзин — и хоть в пример инструкциям его ставь.

— Пацан ответственный, хотя и мыслит чуть иначе, — поделился не первым впечатлением Ёсиока. — Реально глаз не сводит: всё вниз таращится. Мне даже интересно, он так в монке все эти часы и просидит?

Как по команде, именно в этот момент младший Асада поднял руку и заорал во весь голос:

— Кэп! Прошу замену на поплавке! Разминка, до пяти минут! А то выйду из ресурса!

— Ныряй так, я отсюда пригляжу! — поощрительно отмахнулся из кресла капитан, после чего чуть свысока глянул на помощника. — Во-о-о-о-от.

А дальше они снова хохотнули во всю глотку.

— Кроме шуток. Хоть премию давай, — снова поудивлялся товарищ. — Прямо как… Хм. Занятно. Такая дисциплина и ответственность — нашим бабкам бы её. Глядишь, протянули бы лет на пятнадцать дольше…

— Наши за своё здоровье отвечают, а он — за чужое. Как раз всё понятно… С другой стороны, чей он сын, я тебе уже сказал, — пожал плечами Ёсиока. — Если тут себя плохо покажет, то уже о всей фамилии слух покатится. Оно им надо? Вот он и тянется.

Самое интересное, что сидящий без движения и внимательно наблюдающий за происходящим белобрысый пацан очень хорошо действовал и на работников. Дисциплинирующе.

Не было ни стихийных перерывов (когда три-пять человек, опершись из воды о борт резиновой лодки болтают минут пятнадцать — якобы судорога); ни пересиживаний работников под водой. Из-за чего кислород в тканях расходуется неравномерно и начинается то самое голодание.

Ближе к вечеру, когда солнце прошло высшую точку на небосводе, Ёсиока ради приличия обернулся к товарищу:

— Что, может, уже пошабашим? Завтра воскресенье, второй день. Половину квоты мы честно наловили.

— Запас не хочешь делать? — тут же вскинулся помощник.

По старым правилам, выловленная продукция должна быть реализована в течение определённого количества часов. Рестораны, клубы и прочие заведения, являвшиеся клиентами, в субботу и воскресенье делали самые большие закупки.

Но количество заказов, хотя и допускало двадцатипроцентный люфт, всё же было не безразмерным.

— А вдруг завтра штормить начнет? — кивнул на экран второй после капитана человек. — Может, сделаем задел? На ежа или вторую площадку переходить уже поздно — скоро солнце сядет.

— Знаешь, не хочу запас делать. Вот как будто душа зовет — давай обратно. — Отмахнулся капитан, двигая к себе управляющий блок и отдавая ныряльщиком команду через концентраторы.

Уже при подходе к берегу они с помощником, многозначительно переглянувшись, обратили внимание: светловолосый, при появлении связи на смартфоне, весь ушёл в общение. Время от времени он даже руками размахивал, тихо растолковывая собеседникам что-то, вроде бы о марках стали.

— Впечатлениями делится, — тихонько посмеялся напарник.

— Не страшно, — серьезно ответил владелец бизнеса. — Ни одного перевертыша за сегодня, причём не только в его секторе. Удачливость — дело такое. Она и на всех растягивается. Старался, даже воды день не пил.

— Ну что, как впечатления? — Ёсиока протягивает мне несколько банкнот, как и всем остальным до меня.

Я — самый младший, плюс новенький. Когда наступает время расчёта, предусмотрительно занимаю место в самом конце очереди.

— Всё штатно, — охлопываю себя по бокам. — Спасибо. Интересный день, интересные впечатления.

— На завтра какие планы?

Старик, указывая взглядом на два пластиковых кресла прямо на палубе, занимает одно из них.

— Всё как договорились. Завтра я с вами, — интересно, с чего он решил, что я могу передумать.

— У тебя же концентратора нет? — капитан впивается в меня взглядом. — И, как я понимаю, не предвидится?

— Да.

Мы уже вчерне обсудили этот момент, когда шли обратно. Я откровенно сказал, что был не в курсе их специфики и что рефлексы себе отключать не дам.

"На кустарном допотопном агрегате" — тоже вертелось на языке, но говорить вслух не стал.

Возможно, дед понимает в вопросе намного лучше меня. Потому что он эти компьютеры и вычислительные комплексы использует не первый год, а я — даже не третий месяц.

Я, конечно, в глубине души уверен в своей гениальности — опять же, доктор наук в прошлом. Но опыт на спортивном поприще учит: реальная практика всегда перевешивает нереализованный потенциал.

А у меня тут — именно что потенциал, потому как даже базовых знаний, преподаваемых в садике и младшей школе, пока в полном объёме не имею.

— Меня устраивает, как-то обеспечиваешь.

Видимо, я не незаметно поглядел на время, раз он сразу переходит к делу.

— Но есть тонкость. У нас особенных нет, — продолжает он. — Сегодняшняя сумма — это, скорее, дань твоей фамилии. И старательности. Если ты всё время будешь только страховать сверху, я физически не смогу платить тебе полную долю: те, кто ныряет, резонно спросят, почему ты всё время прохлаждаться на поплавке.

А я резко задумываюсь. Тема нужная и важная, но сам разговор преждевременный.

Меня не торопят. Ёсиока достает откуда-то из недр одежды настоящую сигару и раскуривает её деревянными спичками.

— Отец говорит, честность — лучшая политика. — По некотором размышлении, решаю рубить в лоб. — Мастер, а если бы я сегодня нырнул — и какое-нибудь чэпэ? У вас были бы проблемы?

— Ну, пришлось бы поговорить с твоим отцом, — весело оживляется капитан. — Может, полчаса бы друг другу нервы и потрепали.

— То есть, мои риски под водой — это только мои риски? — уточняю.

Собеседник, видимо, понимает меня неправильно, потому что тут же хмурится:

— Ты сегодня получил обычную дневную ставку. Все остальные, ну или почти все, работают постоянно. В конце каждого месяца они получают ещё одну сумму, помимо ежедневных денег: то, что не уходит на амортизацию, — он два раза впечатывает каблук в настил палубы, — делится практически равными долями между участниками артели.

— Ух ты, не знал, — удивляюсь неподдельно.

Прямо социализм и рыболовецкий колхоз.

— Во-первых, если ты тут временно, то на вторую часть выплат в конце месяца можешь не рассчитывать. Во-вторых, если не будешь нырять, то и подневно будешь получать меньше.

— Не знал о таких деталях.

— В нашем бизнесе от капитана очень многое зависит, — Ёсиока глубоко затягивается. — Некоторые, как ты сказал, бабушки, нырявшие сегодня, в университетах внуков учат. Потому что за сезон лова приносят… ладно, точные цифры тебе не нужны, — обрывает он себя. — В общем, соизмеримо с подневными заработками получается. Порой в разы больше, — непоследовательно добавляет он.

Виснет неловкая пауза, потому что он ещё раз с наслаждением затягивается и задерживает дым в лёгких.

— Никогда не стремился считать деньги в чужом кармане, — замечаю в ответ. — В моём родном языке даже поговорка такая есть.

— Я вот о чём хотел поговорить. Ты как надолго со мной ходить планируешь?

— А вот теперь вы мне попали чётко в разрез рук, — констатирую. — До сегодняшнего дня думал так: раздам кое-какие долги, плюс мир посмотрю. А сейчас есть кое-какие идеи. Вот прямо здесь и сейчас. Думал надолго не задерживаться, а сейчас уже и не уверен.

— Какие идеи? — вроде как безразлично спрашивает он, но только вроде.

— Мастер, вы завтра узнаете первым! — прикладываю руку с зажатыми деньгами к груди. — Я очень боюсь делать прогнозы. Особенно когда производство вообще не контролирую, от слова совсем.

— Это в наш адрес идеи? — уже не скрывая любопытства, уточняет Ёсиока.

— Да. Ладно, чтобы не нагонять туману… У меня есть понимание, как можно значительно облегчить ваши регулярные процессы. У меня даже есть практический опыт, весьма немаленький. Но всё завязано на оборудовании, которого в Японии я пока в упор не увидел.

— Может, ты не всё знаешь о Японии?! — вежливо удивляется дед, намекая на мой возраст и ограниченный в силу него кругозор.

— Пока шли к берегу, я минут сорок общался со своими, связь уже появилась, — не вижу смысла что-либо скрывать. — У вас на борту нет даже намёков на сжатый воздух. Ни вы, ни кто-то из других работников не имеете понятия о компрессорной станции. Ваш помощник, правда, имеет — но совсем не в том контексте, что я.

— Да, он хороший инженер, — машинально кивает капитан. — А причём тут сжатый воздух?

— Кэп, если скажу вам фрагмент, вы всё равно ничего не поймете. А если я начну сейчас объяснять вам различия между мембранным компрессором и поршневым…

— А-хха-хха… — Ёсиока то ли подавился дымом, то ли так смеётся. — Ладно, не говори. Так что ты про завтра хотел добавить? И вообще, возвращаясь к первому вопросу: как надолго ты с нами?

— Если то, что я думаю, реально, то уже завтра я вам дам окончательный ответ. И приятно удивлю. Если же у меня не получится, мастер, пожалуйста: не заставляйте меня сейчас болтать языком лишнего… Мы никогда не прощаем другим собственных несбывшихся надежд.

— Хорошо, завтра на том же месте.

Неустановленный чат неустановленных абонентов.

¥¥¥: Асада-младший с нами, может статься, надолго, хе-хе. Мы были правы. Намекает на оборудование, но точно скажет завтра.

###: Я видел, вы с ним курили сидели… Кстати, а ты где?

¥¥¥: Да я решил у этого пирса до утра и остаться. Сижу на палубе, курю, смотрю в небо.

###: Домой не пойдёшь?

¥¥¥: Не сегодня. Чего-то не хочется в город ехать. Морем подышу.

— Рюсэй! — Маса, остановившись на пороге, замахал руками с первого этажа.

— Ну поднимайся давай! — крикнул со своего балкона менеджер заведения. — Тебя что, на руках нести?!

— Ты же сказал, сразу поедем?! — в удивлении раскинул руки младший Асада, не двигаясь с места.

И застывая в этом положении.

— А формат чемпионата когда обсуждать?! — Рюсэй очень не любил переключаться между вопросами.

Сейчас, дорабатывая бумажную часть и планирование практически до конца, ему осталось только согласовать всю процедуру с заказчиком процесса. Со светловолосым.

А смешная производственная задача на две гайки и три болта, которую пацан родил за время своего первого в жизни выхода в море, требовала бросить всё — и ехать договариваться на один весьма непростой завод.

Потому что три-дэ-принтер и материалы, которых требовал Маса, на дороге не валялись. В первую очередь, конечно, материалы.

Охранники и официанты, все без исключения, неодобрительно косились на начальство.

Рюсэй, с подачи белобрысого, прямо сейчас нарушал свои собственные правила (персонала заведения не должно быть ни видно, ни слышно клиентам).

Маса вздохнул, опустил руки и быстренько взбежал по лестнице вверх, не прикасаясь к перилам:

— Ты же обещал, что сразу поедем?!

— Ну да. Сейчас распишешься на плане — и поедем, — чуть удивился менеджер, пропуская товарища в двери кабинета.

— Вот это да. — Светловолосый, получив в руки солидную пачку листков, застыл, как вкопанный. — Длинный, тут же две сотни страниц?!

— Сто семьдесят, даже меньше, — педантично уточнил старший.

— Я же это всё читать буду три часа?!

— Читай не три, — искренне удивился менеджер. — Читай секунду. Там по блокам, кстати, разложено.

— Сто семьдесят страниц, по пять секунд на подпись. Это, считай, пятнадцать минут только ручкой размахивать, без перерыва. А мне ещё всё прочесть надо. Ну, пусть по странице за минуту. — Школьник хмуро смотрел на напарника. — Это двести минут. Три часа.

— На каждой странице расписываться не надо, — с абсолютно спокойным выражением лица удержался от колкостей маркетолог. — Там девять блоков. Девять росписей.

— Слушай, а к чему это всё бюрократия? — попытался зайти с другой стороны пацан. — У нас с тобой всё равно… налоговых отчетов не планируется.

— Зато управленческие планируются, — пожал плечами Рюсэй. — Ты что, серьёзно не понимаешь?

— Да. В смысле, нет.

— Странно… Выглядел понятливее, когда обсуждали… Ну соберём ставки, выведем свою долю прибыли. А потом придёт главный финансист или кто-то ещё — и задастся вопросом: а почему именно так? А не иначе?

— А чем моя подпись тебе тогда поможет? — озадачился подросток.

— А я ему назову реального клиента. Который на самом деле доверил мне деньги и весь процесс. — Веско бросил менеджер. — То, что главный финансист реального клиента чудесно знает лично, с точки зрения процедуры ничего не меняет. Вот — условия нашей работы, они клиентом утверждены. Вот — процентные ставки и накладные расходы, которые я буду вычитать из прибыли. Они клиентом тоже утверждены. И так далее.

— Так это что, для того, чтобы ты перед моим отцом себе на всякий случай жопу прикрыл? — озадаченно впился глазами в первый лист Маса.

— Нет. Моей жопе ничего не угрожает, поскольку интересы организации на месте. Это — чтобы любой, кто придёт на моё место, не расспрашивал тебя, а сам видел, сколько денег отправить тебе. А сколько — остаётся в организации, минус платежи по ставкам клиентов.

— Извини, — белобрысый нахмурился еще больше. — Я не подумал, что ты можешь рассчитывать не прийти на рабочее место однажды утром…

— Гэнки подстрелили, а я чем лучше? — равнодушно пожал плечами Рюсэй. — А так, твоя подпись на твердой копии чётко говорит моему преемнику: это рабочий договор. Все последующие деньги в рамках проекта, или аналогичных — если тема пойдёт — надо перечислять именно так, как написано.

— Извини… — Маса было углубился в чтение первого листа под впечатлением услышанного, но через пару секунд спохватился. — Эй, давай я просто эти десять листов подпишу?! И читать ничего не буду?!

— Вообще-то, я именно на это и рассчитывал, когда звал тебя сюда, — ухмыльнулся менеджер. — Это ты сам почему-то придумал — и всё читать вознамерился. Я же тебе этот документ уже слал, содержание знаешь. А если я решу тебя обмануть и на процент больше уведу — то всё равно всё упадёт на счета, которые твой отец контролирует.

— Ты не обманываешь, — веско заметил Маса, с облегчением расставляя подписи на десятке листов, выложенных отдельной стопкой. — Ну что, можем ехать?!

— Давай. — Маркетолог щелкнул брелком, заводя машину из офиса.

— Слушай, только тут такое дело, — подросток неожиданно замялся. — У меня ещё смешное мероприятие, через час начинается. Я вообще не успею, если ты не подбросишь.

— Ты хочешь, чтобы я поработал водителем? — ровно спросил товарищ. — Сколько тебя там ждать надо?

— Два часа. Но если хочешь, можешь не ждать. Можешь тоже в семинаре поучаствовать, — будто сомневаясь, неуверенно предложил школьник.

— Ты собираешься на семинар? Я тебя на него отвезу? Буду ждать два часа, либо — если захочу — могу с тобой послушать? — менеджер весело улыбнулся.

— Нет. Со мной послушать не выйдет, я его вроде как вести буду. Они хотят посмотреть, как я действую. Ну или такой как я, — через силу пояснил младший Асада.

— Кто "они"? — предчувствие Рюсэя громко взвизгнуло пожарной сиреной.

— Девятое бюро. Департамент полиции Токио, — вздохнул светловолосый. — Там человека три-четыре будет, что-ли.

— Поехали. — Старший, бросив в стол подписанные бумаги, резко поднялся с места. — Пожалуй, я тоже поучаствую.

— Ты же понимаешь, что я спрошу, как ты на них вышел? — Рюсэй вел машину на грани фола, поскольку время действительно поджимало. — И что в тебе такого, что простого пацана позвали в такой роли? ТУДА?Кстати, отец в курсе?

— Отвечаю по пунктам. Когда дрался с этой сукой Кано и её бабами, Цубаса вызвала полицию. Подъехал какой-то заряженный наряд, который вообще нас собрался арестовывать, а не Кано сотоварищи. Я вызвонил Садатоши, это инспектор из девятки, — вроде как пояснил пацан. — Отец, думаю, в курсе, потому что они ещё долго с инспектором общались наедине после всего. Но специально сказать ему и не могу, и не собираюсь: ближайшие полторы недели дома не живу и не появляюсь. Мы так со второй женой отца договорились, и с ним самим. Да и с Садатоши у меня свои отношения.

— Хренасе, — маркетолог не стал скрывать эмоции и неодобрительно присвистнул. — "Наш девиз — ни дня спокойно". А что, заряженный наряд так спокойно ждал?

— Не совсем. Я их старшего нокаутировал, а потом мы от них сбежали. И закрылись солидной железной дверью. Пока они каких-то специалистов вызывали, по взлому двери, Садатоши подъехал на мой вызов. Он там всё и разрулил.

— Твой семинар лично мне всё интереснее и интереснее, — после паузы заявил Рюсэй. — Как и вся ему сопутствующая обстановка… Кстати, три-дэ-принтер на заводе круглосуточно. Материалы, которые ты просил, вроде бы есть в полном объёме. Чертежи точно корректные?

— Чертежи корректные потому, что я эти детали помню напамять лучше, чем мать — свои ногти. Без подробностей. Там просто всё… Кстати, чертила вообще Кимишима, с моих слов и инструкций.

— А когда это ты успел? — удивился менеджер. — Ты же только с корабля?!

— А кэп почти час вдоль залива шёл, связь ловилась. А смартфоны сейчас такие, что… — Маса солидно похлопал себя по нагрудному карману.

Маркетолог не выдержал и рассмеялся.