Разрушающая сила любви

Наши мытарства по съёмным квартирам наконец-то закончились, нам выделили комнату в семейном общежитии. И как же вовремя – мне через месяц рожать. Муж ударился в «капитальный» ремонт, теперь уже наших , 14-метровых апартаментов. Капитальность заключалась в том, что пришлось смыть всю вековую побелку стен, ободрать всю краску с оконных переплётов, дверей, полов, всё побелить и покрасить по новой, чтобы уничтожить въевшийся запах старости. Раньше в нашей комнате жил одинокий старик и комната не хотела разлучаться с запахом даже после его смерти.

Наконец-то через месяц мы вселились , я отправилась в родильный дом и принесла оттуда родной, любимый, орущий свёрточек – моего первенца. Жизнь приобрела совсем другой смысл. Малыш подчинил себе все наши мысли, желания, планы. В нашей комнате поселилось счастье!

Когда жизнь немного устоялась, мы привыкли к новой для себя роли, роли родителей, то решили крестить нашего сынишку в церкви. Время было атеистическое, но мы понимали всю важность вековых традиций наших предков, понимали, что значит выражение «не нами заведено, не нам и отменять». Поэтому сомнений не было никаких – крестить! На роль крёстного отца муж предложил своего друга по службе. А мне нужно было выбрать крёстную мать.

Я , сирота, у которой не было близких родственников, кому можно было бы доверить опеку над моим сыночком. К тому же я не подпускала к себе для близкой дружбы никого. Такой характер был, ровные отношения со всеми, но в душу «посторонним вход воспрещён». Исходя из всего этого , мы решили, что крёстной мамой нашего сынишки будет соседка Оля. Она жила с мужем Сашей и двухлетним сыночком Лёшей в соседней комнате. Была весёлой, доброй, не склочной молодушкой. На наше предложение крестить первенца отозвалась с радостью. Что и было сделано в ближайший выходной.

Теперь Олю мы называли исключительно «кума», в праздники собирались семьями, застольничали. Помогали друг другу чем могли , по мере сил и возможности. И всё было хорошо. Одно, только, «НО» осложняло мою жизнь – кума проводила в нашей комнате больше времени, чем в своей. Что такое комната в семейном общежитии площадью , аж, 14 квадратных метров? Это одновременно зал+спальня+ детская+столовая. И когда в ней, помимо тебя , мужа и ребёнка, находится ещё и посторонний человек, то, как говорится, нельзя свободно ни чхнуть , ни пукнуть. Оля могла в выходной день прийти с начатой бутылкой водки и предложить нам «по Марусин поясок». Если мы отказывались, то она обижалась.

– Сашка на работе, вы не хотите, что мне одной пить? Выходной то бывает не так уж и часто…

И уходила, обиженная. А мы чувствовали себя виноватыми. У меня стало часто без причины портиться настроение. Я боялась открывающейся двери ( на ключ мы тогда дверь закрывали только на ночь), не зная на сколько времени «ввалится» к нам на этот раз наша кумася. Наше с мужем воспитание не позволяло её , хоть раз , выставить за дверь, попросить приходить пореже. Как же, она же крёстная мать нашего ребёнка.

Положение казалось безвыходным. Но жизнь, дама непредсказуемая, и подкинула нам нормальный выход из сложившейся ситуации. На втором этаже нашего общежития освободилась комната гораздо большей площади, и мы добились в профкоме завода разрешения её занять. Переселились быстро, сделав лишь косметический ремонт. А в нашу комнату вселилась такая же молодая семья с ребёнком – Новомлинские. Миша, Галя , моя тёзка, и Иришка. Галина была супер хозяйкой и аккуратисткой, но не контактной в общении и улыбку на её лице мы видели редко. Теперь всё внимание нашей кумы переключилось на них, а у нас наступила спокойная, размеренная жизнь в кругу своей семьи, без посторонних наблюдателей.

Оля же родила второго сынишку , назвала в честь папы Сашей, а крёстным отцом ему взяла Новомлинского Михаила, соседа. Со временем мы отдалились ещё больше, и жизнь пошла своим чередом. У нас тоже родился второй сыночек. Соседки по общежитию надо мной беззлобно подтрунивали.