Развод. А я тебе верила

40 глава

Я почти перестала дышать от действий Богдана. В памяти всколыхнулись воспоминания о том, что мы с ним вытворяли в спальне раньше.

Меня никогда нельзя было назвать ханжой. И, хотя я была верна своему мужу, мы попробовали всякое. Всё, что разжигало в нас страсть и желание.

А потом, где-то за пару месяцев до того, как нас с ним развели, я уже почувствовала, что что-то не так. Секс был, но какой-то механический, словно голова мужа была забита совсем другим.

Конечно, я списывала всё на кучу работы, но теперь уже понимала, что тогда скорее всего у него уже была Марго, с которой он спал, а, может, в то же время ему навешали лапшу про то, что я с Севиром, и что Даша не от него.

Сейчас по ощущениям мы снова были как в медовом месяце. Его глаза горели, дыхание было учащённым, а мне в ногу недвусмысленно что-то упиралось.

Богдан медленно наклонился ко мне, задев носом ключицу, и стал, не торопясь, подниматься вверх по моей шее, касаясь меня носом. Мне следовало бы оттолкнуть его, но вместо этого я откинула голову на стенку, и полностью отдалась ощущениям.

— Пахнешь, как долбанное счастье. — Прошептал он. Его дыхание задевало кожу, и она покрывалась от этого мурашками.

Он немного отстранился, и взял меня за подбородок, заставив посмотреть на него.

— Ты носишь клипсы?

Это был, пожалуй, самый неожиданный вопрос. Я совсем не ожидала услышать подобное. Наверное, он меня и отрезвил, так что я смогла, наконец, оттолкнуть его, и отойти в сторону.

— Зачем ты пришёл? Может, уже хватит приходить ко мне, преследовать, раз настолько не доверял, что поверил каким-то бредням? — Я подошла к чайнику, и начала наливать себе чай, чтобы хоть чем-то занять руки.

— Ответь на вопрос, Алёна. — Богдан подошёл ко мне сзади, и встал вплотную, положив руки мне на бёдра, будто имел на это полное право.

А я вся вытянулась в струну от напряжения, своей пятой точкой ощущая «напористость» Богдана у него в штанах.

— Какие клипсы? Ты с ума сошел? При чем тут вообще это? Ты прекрасно знаешь, что я вообще не очень люблю любые украшения, а уж тем более клипсы. Да их сейчас вообще уже как будто никто не носит.

Я почувствовала, как Богдан прижался губами к моей шее, и начал оставлять на ней мягкие, нужные поцелуи. А когда он прижался к небольшому чувствительному местечку рядом с моей мочкой, я всерьез думала, что сейчас потеряю сознание.

— Прекрати, Богдан! Я не понимаю, что ты хочешь! Что тебе надо?

Он резко развернул меня, так, что я уперлась ягодицами в стол, и навис надо мной, поставив руки по обе стороны от меня.

— Хочу в данный момент тебя. А вот нужно мне узнать у тебя пару вещей. Которые сейчас в моей голове не совсем сходятся. Просто слишком отвлекаюсь. Ты даже не представляешь, как действуешь на меня.

От того, как он смотрел мне прямо в глаза, подкашивались колени. Хотелось сдаться, и позволить сделать с собой всё, что он хотел, но я старалась взять себя в руки.

— Уйди из моего номера. Я тебя не звала. Я приехала сюда по работе.

На это Богдан лишь усмехнулся, но не отошел от меня. А начал наклоняться, будто вот-вот меня поцелует.

Я отклонялась, откидывая голову назад, не давая достать мои губы, и в какой-то момент он не выдержал. Схватил меня за затылок одной рукой, второй за талию, и притянул к себе, впиваясь в мои губы. Так жадно, будто от этого зависела его жизнь.

Я пихала его от себя, но он был сильнее, и прижимал всё крепче. Сжала губы, но он укусил меня за нижнюю, и пока я открыла рот, чтобы вскрикнуть, проник в него языком, успевая им же поглаживать место укуса.

Страсть, с которой он меня целовал, завязывалась узлом в моём животе, угрожая вот-вот взорваться.

Если бы он проверил сейчас мои трусики, то убедился бы, что они непростительно мокрые. Даже слишком для той, кого бросили, растоптали, а потом пришли, собираясь взять. Что за животные инстинкты мной владели? Почему я не могла сопротивляться нормально? Почему сама в глубине души хотела, чтобы он не останавливался?

В конце концов я растворилась в нашем поцелуе настолько, что даже не заметила, как обвила руками шею Богдана, и зарылась в его волосы.

В какой-то момент он ухватил меня за бедра, приподнял, так, что мне пришлось обвить ногами его тело, и понёс к кровати.

Бросил меня на кровать по центру, а сам начал забираться сверху, смотря на меня с таким желанием, как самый настоящий хищник.

— Ещё вопрос, Алёна. — Прорычал он. — А где тот шарфик, что я подарил тебе на нашу первую годовщину?

Я перевернулась, оказываясь сбоку от Богдана, и попыталась встать, но он снова завалил меня на постель.

— Ты больной? Что за странные вопросы? Я не хочу играть в твои игры.

Он ухватил меня за руку, и дернул назад, так что я снова упала. А потом взобрался на меня, наклонившись, и взяв в рот холмик моей груди прямо через ткань платья. У меня от удовольствия, прошедшего по телу, просто закатились глаза.

— Я уже давно не играю в игры. Уж поверь мне.

— Я не знаю, где тот шарфик. Я думаю, что потеряла его по дороге домой из детского сада, или где-то еще. Не могла найти у себя, и не помню, где оставила.

— Давно?

— Не уверена. Заметила пару месяцев назад, наверное.

— Почему мне не сказала?

— Это глупо. Я просто потеряла шарфик. Думала, найду. Тем более, это был подарок, не хотела тебя расстраивать.

Богдан прикрыл глаза, и тяжело дышал. А я совсем не понимала, что происходит.

Не знаю, к чему бы привело всё это, если бы в этот момент в дверь моего номера снова не постучали.