Развод. Цена моего прощения

Глава 35

— Я могу уйти с сыном? — спрашиваю и задерживаю дыхание от страха, что он не отпустит нас.

Кирилл отворачивается, направляется к двери и бросает через плечо.

— Уходи вместе с ним.

Он выходит из столовой. Я остаюсь одна. Стук сердца оглушает. А через несколько секунд до меня доносится хлопок входной двери. Он ушёл.

Вот так просто ушёл. И в который раз доказал, что я для него никто.

Сердце разрывается от боли и обиды. Ведь я старалась быть хорошей женой. Видимо, в наше время больше не ценится доброта и любовь.

И хоть на часах уже десять, я не хочу оставаться в этом доме ни секунды. Иду в свою комнату, собираю чемодан. Беру только самое нужное. Собираю вещи Ильи. Он сначала не обращает внимания на мои сборы, но заметив, что я складываю его вещи в сумку, обнимает меня и спрашивает.

— Мама, куда мы едем?

— Зинаида Степановна нас в гости позвала. Ей одной одиноко.

— А папа?

— Ему некогда…он же работает.

Обнимаю моего малыша, целую в макушку, глажу волосы.

— Хорошо, мама, — соглашается сын.

К Зинаиде Степановне я прихожу уже в двенадцатом часу. Она радушно встречает нас. Квартира просторная, не то что обычные хрущёвки. Комнаты большие. Зинаида Степановна проводит нас в дальнюю комнату. Здесь очень мило и уютно.

— Моя Сонечка здесь живёт, когда приезжает. Но это бывает редко. Работает много, всё карьеру строит.

— Спасибо вам Зинаида Степановна. Если бы не вы…

— Ладно-ладно. Укладывай спать Ильюшу, а то время первый час.

Кровать в комнате одна, полутораспальная. Но нам хватает места, чтобы расположиться с комфортом. Илья сворачивается клубочком, и почти сразу засыпает. А я в который раз прогоняю воспоминания последнего разговора, словно киноплёнку. Отматываю и заново вспоминаю все подробности. Каждое слово, каждый жест. Это, наверное, какая-то новая форма мазохизма.

Я будто застряла на этом моменте. И пока не проживу его без боли, не смогу двигаться дальше.

Засыпаю в слезах. А ночью мне снятся беспокойные сны. Снится деревенская дорога. Отец ведёт меня за руку по обочине, как когда-то в детстве, когда ещё мама не пила. Ведёт, тянет за собой, а я маленькая, бегу. Запыхаюсь. Не успеваю. А он не жалеет, даже не оборачивается. Мне так хочется, чтобы он меня похвалил, что я не плачу и не хнычу. Но он и слова не говорит. А когда доходим до перекрёстка, растворяется в воздухе. И я остаюсь на обочине. Мне страшно, слёзы текут и падают в сухую пыль. Куда мне теперь идти? Ведь я осталась одна и совсем не знаю дороги. По какой дороге идти?

Просыпаюсь от собственных всхлипываний. И больше не могу уснуть. Щемящее чувство одиночество расползается по всему телу. Надо забыть Кирилла. Надо! Он не принесёт мне никакой гармонии в душе. И все чувства надо спалить до тла.

А чтобы это сделать, надо излить все чувства.

Встаю с кровати. Достаю ноутбук из сумки. Я не знаю, что со мной, это как агония перед смертью. Нахожу первый попавшийся сайт самиздата. Регистрируюсь и начинаю писать. Слова извергаются из меня фонтаном, я едва успеваю записывать, столько всего мне хочется написать и рассказать. Таким же девочкам, как и я, которые не уверены в себе и не знают, что можно изменить свою жизнь, просто поверив в себя. Просто допустив мысль, что они могут добиться всего, о чём мечтают, если не будут опускать рук. И не надо надеяться при этом никаких мужчин. Надо делать всё самой и уходить от плохих отношений, если они тебя не устраивают.

Говорят писательство своего рода терапия. И то, что я прописываю для других, внезапно становится мне самой таким понятным.

Когда просыпается Илья, я выныриваю из текста. Вся ночь пролетела за минуту. Я даже не заметила, что наступило утро, а за пять часов непрерывной работы я успела написать пять тысяч слов. Никогда ещё я не писала настолько увлечённо.

Собираю и отвожу Илью в садик. А когда возвращаюсь, снова сажусь за книгу.

Мне столько всего хочется ещё рассказать, а я боюсь, что поток внезапно закончится и не успею дописать.

Вся жизнь перемещается в историю. Героиня, которая любит и герой, который, как и Кирилл, не умеет любить. Я пишу и словно вновь проживаю все круги ада вместе со своими героями.

Я не помню какой сегодня день. Ела ли я или нет. Единственное о чём я не забываю: забирать сына из садика и отводить. Для него я должна быть сильной. Но как только я остаюсь одна, вновь сажусь за текст. Открытый ноутбук тянет магнитом. Ведь там другая жизнь, и там возможен счастливый конец. Две недели я пишу свою книгу и заканчиваю её так, как хотела бы. Так как не бывает. Ведь Кирилл сказал: «Слишком много «хочу». И если в реальности так не может произойти, то в книге герои обязательно должны оба трансформироваться и стать лучше. Только изменившись они останутся вместе. Именно это я и описываю. И когда дописываю последнее предложение эпилога, чувствую в душе неимоверное облегчение и свободу.

Это настоящее счастье, когда в голове замолкают голоса и ты можешь выдохнуть.

Встаю из-за стола, иду к зеркалу, вижу себя. Мне что-то необходимо сделать, чтобы обозначить разницу между прошлой мной и сегодняшней. На глаза попадаются детские ножницы, которыми вчера Илья вырезал снежинки. Беру их и с полной уверенностью, что это правильно обрезаю волосы до плеч.

Обрезанные волосы ложатся к моим ногам золотистым облаком.

Теперь действительно всё.

Впереди только новая я, новая жизнь.