Развод. Цена твоей любви

Глава 21

— Зачем ты взяла этот ключ? — Геля, которая сегодня решила облачиться во все черное, поэтому выглядит совсем как вдова или, на худой конец, гот, сидит рядом со мной в кафе и не перестает причитать. — Ты же понимаешь, что он тебя запрет в этом доме, как в клетке?

Отрываю взгляд от ноутбука, на котором открыто кучу вкладок с анализом конкурентов, сегментами с целевой аудиторией, наметки для новой рекламной кампанией и множеством другой необходимой информацией, которую нужно учесть, чтобы через неделю вывести лекарство от кашля на рынок.

Сроки поджимают, поэтому мне ничего не оставалось, кроме как попросить помощи в разработке нового проекта у Гели. Мы вместе учились, поэтому я могу ручаться за ее профессионализм, а ее креативности можно позавидовать. Подруга сначала категорически отказывалась, но, когда я объяснила, что мне нужна работа, чтобы иметь хоть какое-то преимущество в суде за опеку над малышкой, с горестным вздохом согласилась. Вот только на предложение поехать в офис, я получила в ответ резкое “нет”. Поэтому пришлось смириться с условием подруги работать в кафе, “где ничего нет козлиной ауры”.

Но даже это не мешает Геле периодически капать мне на мозги, подробно разъясняя, какой мой муж все-таки гад. Видимо, подруга конкретно обиделась на Марка, после случившегося в больнице.

— Не запрет, — мотаю головой, оттягивая горло голубого свитера с горлом, — почему-то он стал резко мешать, после чего перевожу взгляд на большое панорамное окно, рядом с которым мы сидим. Наблюдаю за проезжающими мимо автомобилями и спешащими куда-то людьми. Все живут своей жизнью, мне тоже пора начать думать о будущем, а не то и дело возвращаться в прошлое, в попытке найти момент, когда все пошло коту под хвост. — Я не собираюсь туда переезжать, — закидываю ногу на ногу, отчего белая шелковая юбка-миди скользит по капроновым колготкам.

— Ну да, ну да, — Геля тоже отрывается от экрана своего ноутбука, бросает быстрый взгляд на соломенную люстру, болтающуюся над нашим столиком, прежде чем, приподняв бровь, посмотреть на меня. — Ты-то до сих пор от него не ушла, — подруга откидывается на спинку коричневого дивана и складывает руки на груди.

— Я сейчас пожалею, что обо всем тебе рассказала, — поджимаю губы, но они сами по себе растягиваются в улыбку, хоть и обессиленную.

На самом деле, я прекрасно понимаю, что Геля права. Мне нужно было послать мужа в задницу, как сделала, стоило Марку протянуть мне ключ, но… я так устала. Проблемы на работе, маленький ребенок, рушащаяся на глазах семья, предстоящий развод вытянули из меня все силы.

Я знаю, что впереди меня ждет еще та борьба, но сейчас мне просто необходима небольшая передышка. Тем более, есть возможность закопаться в работу и забыть обо всем… ненадолго.

— Все-таки я не понимаю, почему ты его взяла, — бормочет Геля, после чего берет почти пустую чашку с кофе и опрокидывает в себя остатки напитка.

— Я же тебе уже объясняла, — ставлю локти на стол, зарываюсь лицом в ладони. — Я хотела забрать свою малышку и вернуться домой, а для этого нужно было прекратить бороться с мужем. Ключ входил в эту “сделку”, — к глазам снова подступают слезы, когда я вспоминаю, как вылетела из дома, который когда-то был моей мечтой, до этого высказав мужу прямо в лицо, какой он гад.

Жаль, что моя реакция не проняла жесткую натуру Марка. Он догнал меня на улице, сам вложил долбаный ключ мне в ладонь, после чего зажал его моими же пальцами. Его слова, что у меня есть неделя на раздумья: “либо я принимаю его условия, либо меня ждет тяжелый бракоразводный процесс”, словно на повторе звучат у меня в ушах. Марк ставил условия жестко, даже грубо, прогибал свою линию, как настоящий бизнесмен, но что-то мелькнувшее в тот момент в его глазах, до сих пор не дает мне покоя. Такое чувство, что я увидела грусть, поселившуюся в душе мужа. Вот только этими переживаниями я не могу поделиться с Гелей. Проще убедить себя в том, что увиденное мною — это галлюцинации, игры моего воображения. Да! Все так! Просто мой мозг выдает желаемое за действительное.

Судорожно вздыхаю в попытке удержаться рвущиеся наружу рыдания. Пару секунд сижу с закрытыми глазами, после чего убираю руки от лица и смотрю на подругу.

— Давай скорее заканчивать дела на сегодня, — выдавливаю из себя улыбку, но, видимо, она получается натянутая, потому что Геля сводит брови к переносице. — Мне нужно няню пораньше освободить. Она хоть и выздоровела, но ее дети все еще болеют.

— Как Маришка? — знакомая тревога появляется на лице подруги.

Сколько я говорила Геле, что в случившемся на детской площадке нет ее вины, она никак не хочет это признавать.

— Все с ней хорошо. Улыбчивая, энергичная девочка. По ней не скажешь, что недавно что-то случилось, — тянусь через стол, накрываю руку подруги. — Отставить самобичевание! — шуточно приказываю, с любовью глядя на подругу, которая продолжает грызть себя изнутри.

— Ты не понимаешь, — Геля отводит взгляд в сторону, я невольно прослеживаю за ним. Замираю. Кровь стынет в жилах, уши закладывает. Я даже не слышу, что говорит подруга, потому что смотрю на затылок мужчины в темно-синем костюме, который сидит за столиком в другом крыле кафе со светловолосой девушкой и десятилетним мальчиком.

Возможно, я бы не обратила на них внимания, если бы ребенок не выбежал из-за столика и не помчался к витрине с десертами, встроенной в барную стойку, находящуюся недалеко от нас.

Не знаю, что меня цепляет больше: темно-русые волосы или строгий взгляд, который я видела только у одного человека — у своего мужа.