Развод. Нас не вернуть

Глава 19

Ася

В выходной день мне совершенно не хотелось никуда выходить. Лиза гуляла с мамой, так что я решила прибраться дома, чувствуя, что мне срочно нужно чем-то заняться, иначе от вороха мыслей я сойду с ума. Эти множественные если бы да кабы портили мне жизнь в последнее время, ведь я постоянно возвращалась мыслями к тому дню, когда потеряла ребенка. Нет, мне уже не было так плохо и больно, как в первые дни, но тоска всё равно разъедала мне внутренности, и я ничего не могла с этим поделать.

Мама предложила мне сходить к психологу, но я не хотела делиться своей бедой больше ни с кем. Достаточно того, что не я одна знала о подробностях той трагедии.

Мне всегда становилось лучше, когда я занималась уборкой, поэтому я и не заметила, как быстро пролетело время, а квартира блестела от чистоты.

Как будто чувствуя, что я закончила, в тот момент, когда я как раз выдохнула, решив сходить в душ, кто-то позвонил в дверной звонок.

Гадая, кто это может быть, я подошла к глазку. У мамы были ключи, так что звонить она бы точно не стала.

На лестничной площадке стоял Родион Вознесенский собственной персоной. Волосы его были растрепаны, костюм сидел как-то неряшливо, галстук был отброшен за спину, а глаза лихорадочно блестели. Боже. Что произошло? Да и знает ли его жена Маша о его визите? Вряд ли бы он заявился ко мне в таком виде по рабочему вопросу.

Как только я открыла входную дверь, даже поздороваться не успела, как Родион метеором вошел внутрь и закрыл за собой дверь на замок.

– Что ты… Родион, да как ты…

Я даже слов не могла подобрать, наблюдая за его наглостью.

– Вот мы снова и встретились, Ася.

Голос у него звучал хрипло, а сам он выглядел так, будто пришел по серьезному делу, вот только весь его внешний вид говорил о том, что он совсем недавно с пьянки. Хотя говорил он ровно и без ошибок, не распознать человека поддатого.

Алкоголь я не одобряла и сморщила демонстративно нос, даже пальцами его прикрыла, когда он дыхнул на меня.

– Что случилось, Родион? – прогундосила. – Какие-то подвижки в моем деле? Ты сумел найти записи с камер видеонаблюдения?

– Поговорим о работе завтра, Ася. У нас ведь встреча на завтра в обед назначена. А сейчас забудь об этом и поговорим о нас.

– О нас? Нет никаких нас, Родион, ты чего?

Молчание. Пауза. Он отпустил мои плечи и перестал их сжимать с силой.

– Я знаю, о нашем ребёнке, Ася, – процедил он. – Почему ты скрывала его от меня столько лет?

– Что? – опешила я и посмотрела в его взмокшее от волнения лицо. — О чем ты говоришь? Какой еще ребенок? Ты про Лизу? Она от Артема, ты же знаешь.

– Я не про Лизу. Я про нашего с тобой малыша. Сколько ему сейчас? Он же уже в школу наверное ходит. Не знал, что ты так жестока.

Он нес какую-то околесицу, и я ничего не понимала.

– Если так хотела выйти замуж за Родиона, чтобы он тебя обеспечивал, то зачем рожать нашего общего ребенка и обрекать его на жизнь в чужой семье? Могла бы сказать мне, что не хочешь его, я бы воспитал его сам.

Мне пришлось сделать несколько глубоких вдохов прежде, чем я взяла себя в руки.

– Что ты несёшь, Родион? И что ты себе позволяешь? Ты что, думаешь, что я вышла за Артема ради его денег? Ради обеспечения себя любимой? Ты это мне сейчас говоришь?

– Но если не за этим, то что же тебя сподвигло на этот союз? И ребенок…

– Нет никакого общего ребенка, Родион! – перебила я его гневно. – Прекрати нести эту чушь! С чего ты взял, что я была беременна от тебя?!

– Мне рассказа Артем .

– Артем? Что за чушь?! Как ты мог поверить в его сказки?!

— Но ты же отправляла какой-то женщине с ребенком все эти восемь лет денежные переводы! Я видел выписки и знаю их адрес! Хочешь сказать, что это не так? Чей же это ребенок тогда? Хочешь сказать, ты просто отправляла деньги не своему ребенку? Где логика?

Я ахнула, когда поняла наконец, о чем он говорит.

– Ах, ты об этом, вот оно что. Об этом ребенке.

– Да, о нашем ребенке, Ася! Именно о нем! – продолжал твердить свое Родион.

Я собиралась сохранить эту тайну на всю жизнь при себе, но видела, что если я не скажу правду, Родион решит, что я и правда родила восемь лет назад и отправила новорожденного прочь. Зная его, он носом землю будет рыть, но до правды докопается. Так имеет ли смысл скрывать всё это теперь?

– Родион, – тихо обратилась я к нему, – Давай пройдем на кухню. Нам и правда нужно поговорить. Этот ребенок – он не твой. И не мой, тем более. Но давай лучше присядем, история длинная и не самая приятная. И касается она нашего расставания.

Я выждала паузу, размышляя, как правильно подать эту информацию и с чего начать историю. Родион смотрел на меня с нетерпением, почти не моргая.

– Я прекратила наши отношения, – не договорив предложение, я сглотнула комок в горле и продолжила дрожащим голосом на выдохе, – не по своей воле.

Нельзя плакать, Ася, не плачь. Я пыталась успокоить себя в своих мыслях, но слабо выходило. Когда я вспоминала это проклятое стечение обстоятельств, не могла не плакать.

– Ты хочешь сказать, тебя заставили?

– Не совсем заставили. Скорее, я сделала это ради тебя.

– Что? Ты ради меня бросила меня же? Ты вообще в курсе, как тяжело я пережил этот разрыв?! Я любил тебя больше жизни!

– Я тоже тебя безумно любила! Не ты один страдал! – вдруг повысила я голос, и слезы потекли рекой. – Но Маша…

– Что Маша?

– Когда ты защитил меня в подворотне от трех парней, – всхлипываю. – Помнишь тот вечер?

– Ну помню. Это было перед нашим расставанием.

– Верно. Если бы я тебя не бросила, ты бы сел в тюрьму на много лет, Родион. – наконец, выпалила я правду, если не всей его жизни, то очень весомую часть. – Это было условие Маши. Либо я отстаю от тебя, и ты достаешься ей, либо ты садишься в тюрьму. Я выбрала твою свободу. Я думаю, что ты поступил бы так же на моем месте. Именно из-за своей любви к тебе я так поступила, не вини меня. Ведь тот парень умер, а Маша была рядом и засняла эту потасовку на телефон. Вот как всё было.

Пауза. Всхлип.

– А деньги я отправляла его жене из-за чувства вины, ведь она была в тот момент беременна. Муж умер, и как она протянула бы? Я поэтому ей начала помогать и все эти годы отправляла анонимные платежи. Ведь я отчасти виновата, что она лишилась любимого мужа и кормильца семьи. Я представляла себя на ее месте, и меня мучила совесть, я не могла иначе.

– Что?! Это правда?! Маша виновата в нашем разрыве?! Она шантажировала тебя?

– Да, – призналась я.

– Ася, какая же ты дура! Тебе нужно было только мне сказать, что тебя шантажирует Маша, и я бы с ней разобрался! – зарычал Родион. - Но меня беспокоит один момент, насчет смерти этого ублюдка. Ты уверена, что он мертв? Ты видела свидетельство о смерти или его тело? Я уверен, что не мог его убить. Свою силу я правильно рассчитывал даже в молодые годы.

– Нет, я не видела ничего, – призналась я, сама осознавая, что была полной дурой, и Родион абсолютно прав сейчас.

Но тогда я не могла размышлять здраво, разум был затуманен, я так страдала. Жизнь почти была кончена для меня. Как же тяжело, когда ты не можешь рассказать правду человеку, которого безумно любишь и хочешь всегда быть с ним, но не можешь.

– Меня корежит, как представлю, как счастливы мы могли быть всё это время, если бы не Маша. Лучше бы я отсидел в тюрьме, – с горечью в голосе произнес спустя время Родион.

Неужели он так несчастлив с Машей? Неужели он так сильно любил меня, что готов был сесть в тюрьму и потратить много лет в ожидании, только чтобы быть со мной всегда? Его слова звучали громко и пафосно сейчас, но правда ли, что он и тогда так думал? У меня не было оснований не верить ему, тем более, что я безумно хотела в это верить. Ведь столько лет подряд после всего этого я думала, как бы могла сложиться жизнь, не встреть я тогда в подворотне этих пьяных парней. Но история не терпит сослагательного наклонения. Нужно работать с тем, что есть сейчас.

Я не переставала рыдать от потревоженных душевных ран, снова откупоренных острыми воспоминаниями, и даже не заметила, закрывая лицо руками, как Родион покинул мою квартиру, не сказав больше ни слова.

Я осмотрелась вокруг, всё всхлипывая и вытирая лицо полотенцем, прошлась по комнатам и поняла, что он действительно ушел, оставив разговор о наших чувствах подвешенным в воздухе. Господи, я даже думать боюсь, что теперь будет. Что он решит сказать жене? И что она сделает в ответ и ему, и мне? Дрожь пробрала всё тело. Нужно успокоиться, но я была не властна ни над своими эмоциями, ни над своими реакциями.