Развращение невиновных

32

СОФИЯ

После того как в понедельник мой мир взорвался, я пропустила три дня занятий в школе, притворившись больной и не выходя из своей комнаты. Мира заботится обо мне, приносит мне всю еду и проводит со мной время, чтобы составить мне компанию и не дать моим мыслям слишком разгуляться.

Приятно проводить с ней больше времени, но меня осеняет, что иногда ты получаешь то, что желаешь, но не так, как хотелось бы. Весь семестр я скучала по своей лучшей подруге и хотела проводить с ней больше времени, но не потому, что у меня было разбито сердце и она меня жалела.

В пятницу у меня нет другого выхода, кроме как митинговать. Сегодня в кампусе собрались новые студенты на следующий год, и меня поставили в пару с кем-то из преступной семьи Ла Роза. Следующие два дня я буду выступать в роли ее наставника. Я мало что знаю об Анне Бернарди, кроме того, что ее отец — солдат из команды моего отца.

Мы все встречаемся в аудитории, чтобы найти свою пару, и я горжусь тем, что даже не смотрю в сторону Антонио, как только узнаю, где он стоит. Мира садится рядом со мной и, увидев, что я заметила его и отвернулась, берет мою руку и сжимает. Насколько я знаю, она не разговаривала с братом с понедельника, но я не спрашивала. Это как негласное правило между нами — избегать темы ее брата.

Здесь только итальянцы. Ирландцы уже приехали и разбились на пары, за нами придут русские, потом картель и дети политиков.

Мы ждем, когда все начнется, когда к нам присоединяются Марсело и Джованни. Джованни быстро здоровается и выбирает место напротив Марсело, который сидит рядом с Мирой. Так было с тех пор, как мы с ним расстались.

Гнев разливается в моей груди, как горячий чай, когда я понимаю, что, возможно, я разрушила то, что могло бы быть хорошим с Джованни, потому что была так одержима Антонио.

— Чувствуешь себя лучше, София? — спрашивает Марсело и смотрит между мной и Мирой.

Я уверена, что он знает, что случилось нечто большее, чем просто мое плохое самочувствие, учитывая, сколько времени Мира проводит со мной.

— Намного лучше, спасибо. Твоя сестра будет здесь? — спрашиваю я.

Младшая сестра Марсело, Ария, должна поступить в академию в следующем году.

Он издал многострадальный вздох. — Да, вот она.

Он поднимает руку.

Я поворачиваюсь в ту сторону, куда он смотрит, и вижу, как Ария идет к нам. У нее такие же темные волосы и глаза, как у него, и она улыбается, когда видит нас, и спешит к нам.

— Привет, ребята.

Она садится рядом со мной.

Мне нравится Ария. Она всегда была милой в те несколько раз, когда я встречал ее после помолвки Миры и Марчелло.

— Волнуешься по поводу этих выходных? — спрашиваю я.

Она с энтузиазмом кивает. — Выходные свободы, ты шутишь? Я считаю дни до того момента, когда смогу переехать в общежитие в следующем году.

Ария широко улыбается.

— Не слишком радуйся, — говорит Марсело с явным предупреждением в голосе.

Мира шлепает его. — Оставь ее в покое. Это нормально, что Ария волнуется. Я так и делала.

— Этого-то я и боюсь, — ворчит Марсело и поворачивается, чтобы поговорить с Джованни.

Я возвращаю свое внимание к Арии. — Ты знаешь, с кем ты в паре?

Она кивает, поджав губы, как будто пытается удержаться от улыбки, затем наклоняется и говорит тихим голосом: — Габриэле Витале.

Мои глаза расширяются, и я бросаю взгляд на Марсело, чтобы узнать, не подслушал ли он, но он все еще разговаривает с Джованни.

Мира, однако, вопросительно смотрит на меня. — Что? — говорит она.

Я шепчу ей на ухо: — Ария сошлась с Гейбом.

Мира откидывается назад с расширенными глазами и смотрит на меня с минуту.

Габриэле — следующий в очереди на управление преступной семьей Витале на северо-западе страны. Он своего рода гений компьютерного взлома, что говорит о многом, потому что Мира и сама неплохо разбирается, но никто о нем ничего не знает. В университетском городке он держится в тени, и о нем постоянно ходят слухи.

Одно я знаю точно: Марсело не обрадуется тому, что его сестру свели с Гейбом.

Ария наклоняется ко мне и шепчет нам обоим: — Не говорите ему.

Она кивает на своего брата. — Он попытается все испортить.

— Он все равно узнает, — говорит Мира.

— Что узнает? — спрашивает Марсело.

— Что я планирую устроить девичник для Миры, — говорю я с таким энтузиазмом, на какой только способен — учитывая состояние моего сердца, это не так уж много. Но, кажется, это его успокоило.

Тем не менее, Марсело бросает на меня странный взгляд и возвращается к разговору с Джованни.

Вскоре после этого начинает ректор Томпсон, который благодарит всех за то, что пришли, и говорит о том, как важно, чтобы нынешние студенты показывали новым студентам окрестности и давали им представление о жизни кампуса.

Я отключилась примерно на середине его речи, мысленно прокручивая в голове то, что чувствовал Антонио, когда прикасался ко мне в последний раз. Его взгляд, когда он нависал надо мной и занимался со мной любовью. Как все это могло быть ненастоящим?

Когда я не могу остановиться и смотрю на него, сидящего в двадцати шагах от меня с Авророй и Томмазо, мне кажется, что мое только что починенное стеклянное сердце снова разбивается вдребезги, потому что он смотрит на меня глазами, полными сожаления.

Сожаления о том, что он причинил мне боль, или сожаления о том, что он вообще что-то со мной начал?

Аврора наклоняется к нему и что-то говорит, и его внимание возвращается к ректору, заканчивающему свою речь.

— Если у вас возникнут какие-либо проблемы во время пребывания в кампусе в течение следующих нескольких дней, не стесняйтесь обращаться ко мне. Я знаю, что это может быть очень тяжело, но я и моя команда готовы помочь. Вы все стали партнерами, и я подозреваю, что некоторые из вас знают человека, с которым вы стали партнерами. В этом случае, когда я закончу выступать, вы можете подойти к ним, если увидите их. Если нет, просто подойдите к входу в зал, и мы разделим вас на пары. Спасибо всем. Увидимся на завтрашних танцах.

В толпе раздается ропот, люди двигаются, разбиваясь на пары, где только можно. Я знаю, как выглядит Анна, но я ее не вижу, так что, наверное, я пойду вперед и поищу ее.

Но прежде чем сделать это, я замечаю Гейба, который идет к нам, засунув руки в карманы и выглядя довольно расслабленным для человека, который собирается разозлить главу преступной семьи Коста. Я решаю задержаться на минутку, вдруг Арии понадобится подкрепление.

У Гейба отросли волосы на лице. Его глаза цвета коньяка переходят на Арию, когда он подходит к нам.

— Ты потерялся, что ли, Витале? — говорит Марсело, вставая.

Габриэле окидывает Марсело взглядом. — Вовсе нет.

Затем он снова обращает свое внимание на Арию, которая практически сияет под его взглядом. — Готова?

Марсело прокладывает себе путь между ними. — Что значит готова?

Габриэле вздыхает, как будто он ожидал такой реакции. — Мы с Арией в паре. И не надо на меня наезжать. Я не имею к этому никакого отношения. Я спросил об этом у администрации, и, видимо, в этом году девушек было больше, чем парней, и цифры не совпали.

Он пожимает плечами.

Мирабелла делает шаг вперед и кладет руку на грудь Марсело, давая ему понять, что он должен оставить это.

— Держи свои руки при себе, иначе я их отрежу, — говорит Марсело сквозь стиснутые челюсти.

Габриэле захихикал. — Я же говорил тебе, что не люблю детей, Коста.

Ария опускает руки, и мне хочется сказать что-нибудь, чтобы она почувствовала себя лучше, но я лучше других знаю, как сильно мужчина может ранить тебя. Лучшее, что я могу для нее сделать, — это предупредить, чтобы она не завышала свои ожидания.

Жаль, что меня никто не предупредил.