Развращение невиновных

36

СОФИЯ

Сегодня четверг, и всю неделю я старалась избегать Антонио, что, в общем-то, было не так уж сложно. В эту пятницу у нас не запланировано никаких мероприятий, и он нечасто появлялся в столовой во время приема пищи. Когда он был, я сидела за столом Коста.

Сначала я подумала, что, может быть, он поверил в то, что я ему сказала, и разбирается с Авророй, или у них что-то случилось, потому что ее не было в столовой всю неделю. Но я услышала, как одна из других девушек говорила о том, как это мило, что он всю неделю приносил Авроре еду в ее комнату, потому что она болела. Утренняя тошнота — это все, что приходит мне на ум, и мысль о том, что Антонио заботится о своей беременной невесте, наполняет меня горем. Независимо от того, его это ребенок или нет, и независимо от того, верит ли он всему тому, что я подслушала, он явно собирается остаться с ней.

Я подавляю свое разочарование и напоминаю себе, что мне уже все равно. Антонио был так жесток со мной. Почему я должна это делать? Мне нужно забыть его, забыть все, что у нас было, и жить дальше.

— Хочешь позаниматься с нами на уроке креативного учета? — спрашивает меня Мира по дороге в Римский дом после ужина.

Я качаю головой. — Нет, я уже просмотрела все свои записи вчера вечером. Я готова к завтрашнему тесту.

Она хмурится и с беспокойством смотрит на меня, затем на нас, чтобы увидеть, как далеко от нас Марсело, Джованни и Андреа. — Ты в порядке?

Я беру ее руку и крепко сжимаю. — Я в порядке. Клянусь. Ну, во всяком случае, уже близка к этому состоянию.

— Если тебя это утешит, я почти не разговаривала с братом после объявления Авроры.

— Ты не должна делать это для меня, Мира. Он твой брат. Я понимаю, что в конце концов между вами все снова будет хорошо.

Она смотрит на меня, как мне кажется, с жалостью, и я ненавижу это. Больше, чем я могу сказать.

Мы подъезжаем к дому Ромы, и я открываю дверь для нее и ребят, которые не отстают от нас. Джованни неловко улыбается и благодарит меня, проходя мимо. Мы мало общаемся с тех пор, как я порвала с ним отношения, но мне хочется думать, что когда-нибудь мы снова станем друзьями, как это было до того, как мы стали встречаться.

Они все направляются в лаунж-зону, а я желаю им спокойной ночи и говорю, что иду в свою комнату. Несколько человек протестуют, но меня легко отпускают.

Улыбка сползает с моего лица в тот момент, когда двери лифта закрываются между нами. В последнее время притворяться перед другими людьми, что все в порядке, стало похоже на постоянную работу. Мне нравится, когда я могу снять маску, когда я одна.

Я отпираю свою дверь и направляюсь внутрь, закрывая ее за собой. Я уже направляюсь к дивану, когда замечаю на столе розовый канцелярский лист.

Странно. У меня нет никакой розовой бумаги. Я беру его в руки и вижу, что это письмо, адресованное мне.

София,

Нам нужно поговорить. Я знаю о тебе и Антонио.

Встретимся на крыше в полночь.

Аврора

Я бросаю письмо на стол. Какого черта? Откуда она знает? Лучше спросить, как, черт возьми, она попала в мою комнату, чтобы оставить его здесь?

Мой желудок переворачивается, как вафельница, и делает один гигантский выпад, так что мне становится плохо.

У Антонио все еще есть мой запасной ключ. Может быть, он дал его ей. А может, она украла его у него. Я не думаю, что она это сделала.

О чем она хочет поговорить? Она будет кричать и орать на меня? Будет плакать и рассказывать, как она расстроена? Может быть, она собирается предостеречь меня от него или умолять меня оставить его в покое? Я не имею ни малейшего представления.

Но что я точно знаю, так это то, что я должна с ней встретиться. Она не собирается отказываться от него, и дело в том, что она мне не нравится, но я сделала свой выбор. Если она хочет поговорить со мной за то, что я связалась с ее женихом, то я заслуживаю ее гнева. Я не буду уклоняться от него.

Может быть, это именно то, что мне нужно, чтобы окончательно оставить Антонио Ла Роза в прошлом.

Поскольку лифт не доезжает до крыши, единственный вариант — лестница. Я никогда не была здесь раньше и не знаю, чего ожидать.

Не обращая внимания на табличку с надписью "Посторонним вход воспрещен", я открываю тяжелую металлическую дверь. Когда я выхожу на крышу, то вижу какое-то оборудование, которое, как я предполагаю, является обогревателями или кондиционерами для здания, но никакой Авроры.

Здесь как-то жутковато. По крайней мере, в таких условиях — в темноте, поздно вечером, под пасмурным небом без лунного света. Вдоль края беспорядочно расставлены несколько фонарей оранжевого цвета, но они не излучают много света. Достаточно, чтобы понять, что ты приближаешься к краю, который, как выяснилось, представляет собой небольшой выступ высотой около метра.

Я оборачиваюсь, услышав позади себя шаги. Аврору трудно разобрать, потому что она одета во все черное, но это она.

— Я получила твою записку, — говорю я, чтобы начать разговор. Я хочу покончить с этим.

— Спасибо, что пришла.

Она отходит к дальнему краю крыши, и я следую за ней.

— Насчет Антонио…

Она поворачивается ко мне лицом. — Для меня это не было большим сюрпризом, София. Я видела, как ты пыхтела над ним в течение многих лет. Ты напоминала мне щенка с высунутым изо рта языком.

Я сузила глаза и решила проигнорировать ее оскорбление, чтобы покончить с этим. Она имеет полное право злиться на меня. — Этого не должно было случиться. Он сказал мне, что ваша помолвка была по расчету. Если бы я знала о…

Ее глаза расширились, и она прервала меня. — Извинения вряд ли компенсируют тот факт, что ты спала с мужчиной, с которым я помолвлена.

Мой подбородок упирается в грудь, и я смотрю вниз на крышу. — Ты права.

— Или тот факт, что при первой же возможности ты сбежала и попыталась настроить моего жениха против меня.

Я поднимаю голову, чтобы посмотреть ей в лицо. — О чем ты говоришь?

— Да ладно. Думаешь, я не знаю, что ты пыталась убедить его в том, что я предательница?

— Привет, София.

Мужской голос, раздавшийся за моей спиной, испугал меня, и я обернулась. Мне требуется секунда, чтобы понять, кто это в темноте. — Конор. Что ты здесь делаешь?

— Аврора сообщила мне, что у нас небольшая проблема.

Он делает шаг ко мне.

Поскольку я нахожусь между ними, я инстинктивно отступаю назад. Единственная проблема в том, что это приведет меня к краю крыши, и в конце концов мне не хватит места.

Сердцебиение учащается, дыхание становится поверхностным. — Нет никаких проблем. Я рассказала Антонио и все. Я не планировала рассказывать кому-то еще.

Я мотаю головой то в одну, то в другую сторону, пытаясь уследить за ними обоими.

— Почему мы не уверены? — Конор снова делает шаг вперед, как и Аврора.

— Потому что мне все равно, кто отец ребенка Авроры. Между мной и Антонио все кончено! Между нами больше никогда ничего не будет!

Конор наморщил лоб и мотнул головой в сторону Авроры. — Ты с малышкой?

Аврора на секунду бросает на меня яростный взгляд, но затем, когда она снова смотрит на Конора, выражение ее лица меняется на невинное. — Я не хотела пока говорить тебе. Было еще рано.

— Но ты рассказала этому ублюдку? — Теперь он сосредоточен на ней. Он поворачивается и делает шаг прямо к ней.

Я медленно отодвигаюсь, стараясь не привлекать их внимания, чтобы успеть убежать.

— Я не планировала этого. Он нашел тест и загнал меня в угол. Я так и не сказала ему, кто отец.

— Я не могу поверить, что ты не сказала мне. Я думал, ты меня любишь.

Я смотрю одним глазом на них, а другим в ту сторону, куда я пытаюсь идти, сползая еще немного.

— Я люблю тебя. — Аврора подходит к нему и кладет руки ему на лицо. — Очень сильно. Именно поэтому мне пришлось прекратить отношения с тобой. Антонио был подозрителен и пытался выяснить, кто отец ребенка. Я защищала тебя. Я бы рассказала тебе, как только узнала, что с ребенком все было в порядке.

— Было? — Голос Конора ломается на полуслове.

Я сдвигаюсь вперед к двери на крышу, перекатываясь на ногах и стараясь производить как можно меньше шума.

— Я потеряла ребенка в прошлые выходные. Вот почему я всю неделю сидела в своей комнате. Я была так опустошена, — говорит она. — Я не знала, как тебе сказать.

Меня охватывает сочувствие, но я отгоняю его. Я не могу позволить себе сочувствовать этой женщине. Я понятия не имею, что она задумала на этот вечер, но знаю, что это ни в коем случае не на пользу мне.

Конор прижимает ее к своей груди.

— И снова София все портит. Не успела я сказать тебе, как мы потеряли ребенка.

Я остаюсь на месте и оглядываюсь на них через плечо.

Аврора отстраняется от Конора и смотрит туда, где был я. Она поворачивает голову и находит меня. — Она уходит!

В тусклом свете глаза Конора падают на меня, и он осторожно отводит Аврору в сторону.

Я разворачиваюсь и бегу к двери так быстро, как только могу, зная, что если я не добегу до нее, то не смогу покинуть эту крышу живой.

Я уже в двух шагах от двери, когда меня схватили сзади. Мое тело ударяется о землю, выбивая воздух из моих легких. Пока я лежу под Конором, задыхаясь и пытаясь восстановить дыхание, я думаю только о том, как я рада, что если мне суждено умереть сегодня, то я смогла испытать настоящую любовь с Антонио.