Реки Судьбы

Ход королевы

Выше обстоятельств только ангелы…

Михаил Мамчич

Район, в котором они оказались, был близок к их гостинице. Они уже почти дошли до неё, когда Вир вздрогнула, потому что неожиданно почувствовала Рамсея. Первой мыслью было — «Не может быть!». Она попыталась определить, где он, и не смогла. Он каким-то способом скрывал себя от мыслительного сканирования, но был где-то рядом. Вир чувствовала не его мысли, а эмоции, главной из которых было раздражение.

Зная, что от Рамсея можно было ожидать чего угодно, Вир нахмурилась. В её новой жизни всё самое лучшее, яркое и ценное было связано с Рэем, и она не могла подвергать его опасности. Она опять попыталась незаметно для короля поискать, где скрывается Рамсей, и заметила, что Дим, идущая рядом с ней, встревожилась.

— Не мешай, я потом всё объясню, — шёпотом попросила она Дим, сканируя улицу за улицей, но опять неудачно.

Это могло означать только одно, Рамсей, с помощью каких-то приспособлений, специально маскировал своё присутствие. То, что он прятался, её удивило, это же не Восточный Лаям! Неужели он скрывается именно от неё, но зачем тогда он ищет её? Вир задумалась, ведь внешне она изменилась, может и не стоит беспокоиться, хотела было рассказать, но неожиданно почувствовала радость Рамсея. Она поняла, он как-то нашёл её. Вспомнила, как сама сканировала улицу за улицей и решила, что не позволит ему выйти на Рэя, пока всё сама не разузнает. Теперь надо было хотя бы приблизительно определить, где он находится.

Рэй прервал разговор с толах, услышав поисковый сигнал. Он незаметно поискал того, кто послал сигнал, и понял, что это Вир кого-то искала, при этом бубнила таблицу умножения на девять. Значит, она что-то скрывает, но почему? Заметив, что его Вир что-то шепнула Дим, он коснулся сознания таэла, которая старательно отворачивалась от доримов, глазея по сторонам, и нахмурился — Дим была перепугана и готова защищать его королеву. (От кого?)

Опять попытался притронуться к сознанию королевы и раздосадованный отступил. Таблица умножения была для отвода глаз, Вир закрылась от него, щитом своей нежности. Это не пробить! Король задумался, пытаясь понять, кто реально сейчас был опасен для них. Кого ищет его королева? Услышав, благодаря полученному дару, какую проблему решает Рэй, мастер взял его за руку, усиливая его аналитические способности.

У мастера Слэта и Рэя возникла душевая близость давно, когда мастер долгие месяцы сражался за жизнь дорима, попавшего под ледяной обвал. Он многому научил Рэя и, по сути, стал для него вторым отцом. Его расстраивало, что его ученик всё время контролирует свою избранницу, но зная пережитое им, и то, что Рэй боится её потерять, решил не дергать своего ученика из-за этого, полагая, что время лечит всё. Ощутив как дорим взволнован, он, не сомневаясь, поддержал его, потому что почувствовал подступившую угрозу.

Рэй, проанализировав всё, нахмурился — единственно, кого могла искать его королева — его брат. Он вспомнил, что она сказала как-то, что чувствует присутствие Рамсея, и понял, что его брат здесь. Что же происходит? Как он мог её найти? Зачем она ему?

Король посмотрел на Вир и увидел её спокойный и весёлый взгляд. (Вот это новость! Она пытается меня обмануть?!). Вир сама призналась, что в этом мире у неё есть только он, тогда почему? Вспомнив её характер, Рэй призадумался, если его котёнок рискнула такое сделать, то она готова на всё. Но зачем?

— Она защищает тебя, — шепнул ему мастер Слэт.

— Меня?! Это я должен её защищать! — Рэй едва сдержался, чтобы не закричать. — Да она моложе всех нас! Я её защитник! Я!

— Ну что с вами делать? Вы совершенно одинаковы!

Рэй расстроился, он не успел объяснить избраннице, что она не может многого делать без него. Всю дорогу, он пытался найти Рамсея, но так и не смог.

Вскоре они были уже в гостинице, там было спокойно, и они расположились в снятом накануне номере. Пока все обсуждали ужин, Рэй, подпитываемый мастером, смог услышать.

— Дим, здесь Рамсей. Я должна узнать, как он нашёл меня. Это надо сделать аккуратно, чтобы Рэй ни о чём не узнал.

— Почему ты не просишь о помощи короля? — Дим была в недоумении.

Вир мучительно сморщилась.

— Дим, ты даже не представляешь, что находится за этой бронёй невозмутимости! Короче, он может совершить глупость, ведь Рэй до сих пор любит его. Рамсей же — младший брат. Помоги!

— Хорошо, но, думаю, ты ошибаешься. Он же дорим!

— Нет! Он и так всё время меня защищает. Теперь только я. На его сердце столько шрамов. Я все время натыкаюсь на его боль. Я… мне… — она грустно улыбнулась. — Дим, он не позволяет мне волноваться, но ведь и я не хочу, чтобы он страдал.

Рэй растеряно зашипел — его «райз» своим мурлыканьем сбила с верного пути честную таэлу. (Надо с Вир потом поговорить, а сейчас главное — это прекратить). Резко встал, но увидел чистый невинный взгляд Вир и… налетел на её мысль, которая заглушала всё остальное — «Спасти Рэя», и понял, что её не остановить. Он подошёл к доримам, прошептав:

— Ребята, помогите! Вир нужна помощь, — теперь он боялся говорить мысленно — из-за обострённого чувства тревоги королева могла услышать.

Друзья поняли всё, тем более он открыл своё сознание для них. Чар одними губами произнёс:

— Душ! Она не догадается, что ты слушаешь.

— Ребята, я первый в душ, — провозгласил Рэй и замер за дверью.

Через секунду он узнал, что Дим позволила себя уговорить и согласилась помочь, найти Рамсея, чтобы выяснить, что тот затеял. Какое-то время Дим и Вир обсуждали, как выйти из дома, не вызывая опасений у Рэя. Вир, очень опасалась его способностей и боялась, что он разгадает, что она задумала. Несколько мгновений, и Рэй создал хитрый щит, но едва успел. Вир осторожно коснулась его сознания и налетела на созданный им фон, демонстрирующий расслабленность и удовольствие. Шум душа, мурлыканье Рэя расслабили её, и она решилась на свой вояж.

Вир проговорила в дверь душа:

— Рэй, здесь есть маленький магазинчик с редкими сладостями. Можно, мы сбегаем с Дим туда и быстро вернёмся?

— Хорошо! — прокричал он в ответ.

Только за ними закрылась дверь, как Рэй выскочил.

— Она нашла моего брата и идёт на встречу с ним.

— Быстрее за ней! — воскликнул мастер Слэт.

Доримы и Раль выскользнули вместе с ним на улицу. Через пару кварталов, они обнаружили Дим, которая сидела в каком-то кафе и бессмысленно смотрела на улицу. Её привели в чувство. Дим просипела:

— Королеву похитили, таэла. У них какой-то газ в баллончиках.

— Раль, оставайся с Дим, — попросил Рэй.

Женщины даже не увидели, как три дорима забрались на высокие обводные карнизы куполов зданий. Рэй нашёл сразу свою Вир. Её вели по узкой улочке за руки двое таэла. Его королева не сопротивлялась и выглядела спокойной. Доримы неслышно крались за похитителями.

Вир втолкнули в небольшой особняк. Через несколько минут доримы проникли внутрь, несмотря на то, что особняк хорошо охранялся. Большинство таэла, как впрочем, и этанов, не знали о способностях доримов, которые прошли мимо часовых, запретив им себя видеть. На верхнем этаже особняка в комнате с роскошной обстановкой они обнаружили Рамсея и Вир. Доримы замерли, скрывшись за роскошными портьерами и слушая разговор.

Фыркая, как рассерженный райз, Вир спросила:

— Зачем меня привели? Кто ты?

Рамсей с волнением рассматривал её, потом криво улыбнулся.

— Тебе не удастся меня обмануть, чужая! Подумать только, сколько я тебя искал! Столько усилий… — Рамсей вздохнул. — Ты сильно изменилась.

— Жаль, что ты по-прежнему ценишь только свои желания, — отстранённо проговорила она.

— Марф! Ты стала… — Рамсей очаровательно ей улыбнулся, — респектабельной, что ли? Почему? Что тебя изменило?

— Одежда, — фыркнула Вир, и усмешка скользнула по её губам.

— Нет, не одежда, — Рамсей расправил плечи и облизнулся, в глазах полыхнуло фиолетовое пламя. — Это нечто связано с тобой самой, а не с одеждой. Не раскроешь свой секрет?

— Зато ты не изменился! Спрашиваешь, зная, что я ничего не скажу.

— А ты уже ответила, — Рамсей опять улыбнулся. — Твой характер — это то, что завораживает.

— Это поэтому, ты меня похитил?

Рэй от этого разговора помрачнел. Они говорили, как старые знакомые. Настроение испортилось. Он так привык, что Вир его, так привык… а его брат так красив, так настойчив. Ведь ни одна этана не устояла перед ним!

Чар покачал головой и покрутил у виска пальцем. Он даже не представлял, что Рэй может волноваться из-за избранницы. Рэю стало неловко. Она не Лилдах, и она его, только его. Он мысленно завопил: «Почему ты не попросила помощи, котёнок?!»

— А почему не взять то, что принадлежит мне? Что скажешь, чужая?

Лицо Вир неуловимо приобрело выражение райза в неволе — равнодушие и свирепость.

— Вот как? Помнится, мы уже говорили об этом, и я разуверила тебя в твоих заблуждениях. Хотя видно у тебя склероз, ты всё забыл, даже имя.

Рамсей добродушно подмигнул ей.

— Я не идиот, имя легко изменить, Вера. Уверен, ты его изменила.

— Поражена, как это ты потратился?!

Рамсей от её тона опешил, он не ожидал такого язвительного тона. Даже не тона, а, никогда ранее не встречаемой им у знатных этан, снисходительной уверенности в себе. «Откуда у неё это? Она же никто, не имеет должного воспитания. Где же она была, кто огранил этот драгоценный камень?» — размышлял он. То, что она — драгоценность, он не сомневался, его только смущало скрываемое ею пламя.

Вир сложила руки на груди и наблюдала за Рамсеем. Когда они общались раньше, то он непрерывно вещал, теперь же он ходил кругами и молчал уже несколько минут. Вир была удивлена не только его молчанием, но и внешностью. Рамсей изменился. Резкие складки вдоль губ состарили его, а морщина на лбу говорили о часто, переживаемых болях.

Рамсей же удивлялся столь откровенному рассматриванию. Неужели чужая, наконец, понял, что он — сын Царствующей Семьи? Он чуть нахмурился, взял себя в руки и заворковал:

— Ты говорила, что я потратился. Это стоило того, ведь я долго искал тебя. Ты очень изменилась, — он обошёл вокруг королевы. — Если бы не остатки твоего ребёнка, я бы не смог определить кто ты. Теперь-то я знаю, какая ты настоящая. Ты — великолепна!

Вир, ужаснувшись, уставилась на Рамсея. Рэй почувствовал её боль

— Ты сказал, остатки? — почти прошептала она.

— Да, он не развивался и …

— Рамсей, ты что, спятил?! — Вир кричала. — Это же и твой ребёнок! Что же ты сотворил?

Рамсей отшатнулся, внезапно пережив её боль.

— Значит тебе больно? Это хорошо! Ты правильно сказала — это мой ребёнок! Не забыла, что ты сбежала от него? А я… я просто хотел улучшить его. У меня не получилось сделать из него то, что я хотел.

— Сделать? Ты сказал сделать?! — Вир, не сдерживаясь, закричала. — Это ребёнок!

Рамсей рассматривал её, как лакомство, и облизывался. Впервые всё это время он был спокоен. Она, наконец, его он уже и забыл, как она хороша в гневе. Вспомнил, что она говорила, и злобно сощурился.

— Какой ребёнок? Он же погиб. Что это ты так дёргаешься?

— Почему же ты не оставил его в покое?

— А как бы я нашёл тебя? Я сумел сохранить его мозг и сделал из него прибор, для поиска тебя. Я огорчил тебя, любительница стихов?

— Господи! — у неё закружилась голова. — Господи, что же ты наделал?!

Доримы сжали руки короля, которому стало тошно. Что стало с его братом? Посмотрел на неё, сердце сжалось от сопереживания, но он не знал, как ей помочь, а Вир молча кричала от горя: «ПОГИБ!».

Именно боль потери помогла королеве узнать, что делать. Она поискала сознание своего ребёнка, тот слабо ответил на её призыв. Знание пришло сразу, горькое знание. Больно стало так, что она с трудом сдержала крик. Проглотила злые слёзы и мысленно спросила: «Хочешь на свободу, малыш? Прости, я опоздала. Прости!».

Услышав радостное согласие, она прервала его псевдожизнь. Вир вздрогнула, почувствовав то, что чувствовал её ребёнок — боль и радость полёта. И опять, как тогда, в ледяном подземелье, она увидела знакомое зелёное озеро, к которому летела белая птица. Вир затрепетала от увиденного, потом прошептала:

— Так, малыш свободен… Как сделать, чтобы Рэй не страдал? Он же любит брата.

Доримы неслышно сжали руки короля, которого тряхнуло от этого шёпота, и он мысленно попросил доримов: «Парни, давайте проанализируем обстановку!».

Они осторожно выглянули, осматривая помещение. Несколько дверей, и за каждой находился охранник. Чар просканировал сознание охранников и мысленно сообщил: «Они все из Службы безопасности Фарах». Доримы в недоумении переглянулись, не понимая, что связывает Рамсея с этим Семейством. Проанализировали возможность быстрого захвата королевы, поняли, что без шума не получится, Вир стояла в центре комнаты, а брат короля стоял между ними и ней. Значит надо ждать, когда представится возможность всё сделать быстро и тайно.

Было очень тихо, внезапно прибор в руках Рамсея пикнул и погас, тот уставился на него и зарычал:

— Марф!! Уверен, что это сделала ты! Как же смогла? Он исчез, я потерял его! — его дыхание стало прерывистым, но неожиданно Рамсей засмеялся. — Собственно, из-за чего я горюю? Ты уже здесь. От меня не убежать!

Вир смотрела на него, как на умалишённого.

— Что ты наделал, Рамсей?! Ты что же, не понял, что убил своего сына? Услышь же, наконец-то, что я говорю!

Рамсей содрогнулся, что-то дёрнулось в его душе, чтобы это прекратить, он неистово заорал:

— Заткнись! Заткнись! — и бросился к королеве.

Тогда доримы увидели то, что их ошеломило, Вир зашипела и встала в незнакомую стойку.

— Шаш-ша! Не подходи! Я не пожалею тебя.

— Ах, ты-ы… — Рамсей отскочил.

Оба дорима очень волновались за Рэя, он мог не сдержаться и попасть под власть гормонов, слишком уж недавно было «Притяжение». Они переглянулись, и Кнут весело мысленно осведомился, не шипит ли королева так на короля? Рэй сначала рассердился на них, но потом понял, что они сделали, ведь он был готов броситься на защиту Вир. Его удивила реакция брата, тот явно испугался, похоже, королева не всё ему рассказала о Рамсее. Брат, видимо, не раз пытался её ударить, а она защищалась, и, судя по всему, весьма успешно. Доримы не меньше короля были удивлены, но не тем, что Рамсей не способен вести себя достойно, а тем, что он боится королеву. Чар тронул Рэя за плечо и мысленно шепнул:

— Она способна постоять за себя, поэтому без эмоций начинай анализировать состояние брата.

Рэй кивнул и максимально осторожно попытался коснуться памяти Рамсея, тот встревоженно обернулся, и доримы озадаченно нахмурились. Обычные способы сканирования сознания и памяти не годились, в височной доле у Рамсея стоял микрочип, отслеживающий ментальное воздействие.

— Это где же такой изобрели? — угрюмо мысленно прошептал Кнут.

— В Улеме, один из крупнейших институтов нейрофизиологии, — также мысленно ответил Рэй и задумался, не понимая, зачем такая защита. Его смутила реакция Рамсея, судя по всему, тот не умел управлять этим чипом.

Доримы замерли, как и те, за кем они наблюдали. Вир холодно рассматривала своего похитителя, Рамсей, прикусив губу, прикидывал, что-теперь делать и как себя вести с непокорной чужой.

Поразмышляв, Рамсей несколько раз глубоко вздохнул и успокоился — сейчас нужно всё его хладнокровие. Он вспомнил боль от ударов, нанесенных ею, и подумал, что у него еще будет время усмирить её, и она ещё пожалеет о том случае. Главное — это заполучить её, чтобы она поверила ему. Он опять обошёл вокруг неё.

— Почему ты такая непокорная? — он тронул её за плечо. — Я ведь не делаю тебе ничего плохого!

Вир отшатнулась.

— Что?! А как общаться с детоубийцей?!

Все присутствующие при этом разговоре вздрогнули, так страшно это прозвучало. Доримы услышали, как Рэй мысленно закричал: «Нет! Только не это! Рамсей, скажи, что это не так!»

Как будто услышав его крик, брат короля нахмурился.

— Не надо делать из меня злодея древних сказаний. Я не убийца. Ребёнок просто не стал живым, поэтому я его использовал. Я хороший эмбриомеханик.

Вир искала хоть каплю сожаления в глазах Рамсея и не находила.

— Господи! Ничего не получается! — прошептала она и опять попыталась привести в чувство Рамсея. — Что же ты с собой сделал? Бедный-бедный. (Боже, хорошо, что Рэй не видит своего брата!)

Доримы неслышно перевели дыхание, а король прикусил губу. (Ах, ты мой, котёнок! Даже сейчас ты думаешь не о себе).

Рамсей вглядывался в её лицо, по которому текли слёзы, и нахмурился, обнаружив сострадание.

— Ты меня жалеешь? Меня?! Как ты посмела жалеть меня?!

Она вздрогнула от его неистового крика и спросила то, что он не ожидал:

— Тебе больно? — Вир решила поддержать его, решив, что так можно кричать, когда в душе болит незаживающая рана, а то, что он орет на неё… на это не обращать внимания — обычная переадресованная реакция, так часто бывает у слабых людей.

На лице брата короля появилось искреннее недоумение.

— Поражён! Ты всегда была странной. Всегда! Ты изменилась только внешне, а какой была, такой и осталась.

— А с чего мне меняться?

— Но внешность-то изменила. Хорошо, что ты теперь не похожа на Лилдах. Ты даже лучше её, красивее, — он опять стал обаятельным.

— Ты забыл, что у меня её тело? — угрюмо напомнила она.

— Это не её тело, — Рамсей хохотнул. — Уж я-то знаю. Ты сильно изменила его. Поражён! Где же ты была до сих пор? Почему тебе язык там не укоротили? М-м-м… У кого-то невероятное терпение.

Вир прикусила губу. (Потому что он лучший в мире учитель, во всём. Ой, что это я вспомнила не ко времени!).

Рэй про себя тихо застонал (Хочу её!). Доримы развеселились, потому что и Рамсей вслух замычал, мысленно прокричав, как и король (Хочу её!). Чар сжал руку короля и едва слышно спросил:

— Это что же, ты ему проецировал свою страсть?».

Рэй покачал головой и беззвучно ответил:

— Нет! Мне кажется, что Рамсей, используя терминологию котёнка, влюблён в неё.

Доримы какое-то время анализировали это предположение, потом Чар покачал головой, включившись в безмолвный разговор:

— Нет, просто она единственная, кто ему отказала, и это заводит его.

Чтобы прийти в себя Рамсей заявил:

— Я рад, что ты не похожа на Лилдах. Ненавижу Лилдах!

— Это я помню, — она фыркнула.

— Она мне предпочла Рэйнера, а ведь я с ней был знаком задолго до её знакомства с ним, — и удивлённо посмотрел на смутившуюся Вир.

«Я тоже предпочла тебе Рэйнера», — мысленно прошептала та, однако вслух отстранённо проговорила:

— Успокойся. Её давно нет, что ты бесишься? Зачем ты искал меня?

— Зачем?! Ты не понимаешь зачем? — он с изумлением взглянул на свою добычу, неужели она играет с ним?

Однако та смотрела спокойно, не боялась и не издевалась. Она действительно не понимала. Как это возможно? Эта женщина — никто, чужая в этом мире, и так говорит. Гнев затопил его разум. Он столько потратил сил на поиски, а она смотрит на него, как на простого этана!

— Ты сбежала! Забыла, что сбежала? Ты забыла, кто я?! Ты сбежала от сына Царствующей Семьи!

— А мне по барабану, чей ты сын, — Вир презрительно выпятила нижнюю губу.

Доримы мысленно хором завопили Рэю: «Король, она доведёт Рамсея до инфаркта!».

— Ты-ы!! — зарычал Рамсей. — Ты абсолютно не воспитана!

Король весело сжал руки доримов: «Я её обожаю!».

— Прикольно! — Вир упёрла руки в бока. — Я что-то не помню что, обещала быть с тобой. Помнится, ты приказал, Таре выгнать меня. Не забыл?

— Это было до того… — Рамсей хмыкнул. — До того, как я решил, что ты будешь моей.

— Я тебе сразу сказала, чтобы ты отвалил. Мечты у тебя идиотские!

— Мерзавка!

— Отпусти меня, — она сердито нахмурилась. — Всё равно тебе не удержать меня.

— Как же… слишком долго я искал тебя, чтобы отпустить! Не понимаю, ты не из Царствующей Семьи, чем я для тебя плох? Ты же никто. Никто! — Рамсей растеряно уставился на неё. Вир сжала руки в кулаки и взглянула на него исподлобья. — Я — сын Царствующей Семьи. Все этаны мечтают побывать в моих объятьях, кроме тебя. Может ты тупая, и не понимаешь, что я снизошёл до тебя. Опустился до твоего уровня!

— Не фиг было спускаться! Сиди на своей кочке и радуйся. Отвали! — она злобно зашипела на него, и полоснула перед его лицом когтями. — Шаш-ша!

Рамсей едва успел отшатнуться от неё.

— Идиотка, я тебе руки обломаю!

— Только подойди, глаз выдерну!

Король немедленно вспомнил её коготки и мысленно прошептал: «Котёнок, не делай так, он и так сходит с ума рядом с тобой». Чар весело переглянулся с Кнутом и успокоил короля: «Это для тебя котёнок, а для него свирепый райз». Рэй смущённо мысленно признался доримам: «Марф, я уже спятил, рядом с ней. Ну, зачем я отпустил её?». «Не волнуйся, мы защитим её!», — успокоили его доримы.

— Как ты хороша, а в гневе особенно, — Рамсей опять обошёл вокруг неё и страстно заговорил. — Я измучился! Не понимаю, что со мной. Ты во всех моих снах, и всегда с кем-то другим. У тебя есть другой?

— Есть, единственный для меня! — она проговорила это как можно более веско.

— Единственный? Марф! Ты что, не понимаешь? Я же лучший!

— Нет, не понимаю. Ты что, сам себя гипнотизируешь? Ты ещё перед зеркалом встань.

«Король, она его добивает!», — смеялись мысленно доримы.

Рамсей сердито засопел, а потом благодушно отмахнулся.

— Забыл, что ты всегда такая. Ну, и где ты была? Кого видела? Молчишь, а потому и молчишь, что меня не с кем сравнить. Ты этой ночью гуляла одна, где же тот, другой? Как же он отпустил тебя? Что произошло, если ты одна и без защиты?

— Прикольно! Ты своей самовлюблённости отдал всё, даже мозги!

— Нет, ты невозможная! Раскинь своим мелким умишком. Ты же здесь чужая, а я могу стать твоей опорой.

— Опорой?! Ты опорой?! Ты себя слышишь? Да из тебя опора, как из дерьма пуля.

Доримы весело мысленно подмигнули королю. (Ну что за девочка?)

— Как я соскучился по твоей дерзости! Мне нравится твоя строптивость. Марф, ты не такая, как все, в тебе есть тайна, — Рамсей трясущимися руками подтянул к себе упирающуюся Вир, которая никак не могла решить дать ему сразу в зубы или уговорить миром. Рамсей ворковал. — Крошка, не сопротивляйся, ты будешь кричать от наслаждения в моих объятьях. В моих снах ты кричала от страсти. Кричала, как райз. Марф! Это так безнравственно… так заводит.

Вир оттолкнула и гневно завопила:

— Отвянь от меня! Ты мне не нужен!

— Ты не понимаешь, что мы можем начать всё с самого начала.

— Нет!

— У нас будут дети. Живые дети! Мы отберём лучших. Ты же помнишь, как я спас тебя? Ты должна быть мне благодарна.

— Благодарна?! — её затрясло от возмущения. — Ах, ты… Ты худшее, что можно встретить на пути! Тварь! Да меня тошнит от тебя! Ты хоть раз спросил меня, как я к тебе отношусь?

— Спрашивать тебя? А зачем? Мне всё равно, как ты ко мне относишься. Ты же никто! Тем более я уже всё решил, — надменно усмехнулся Рамсей и впился в неё взглядом.

У девушки зрачки превратились в узкие щёлочки.

— Хочу напомнить тебе, склеротик, что ты однажды уже пытался решить за меня.

Рамсей судорожно перевёл дыхание.

— Да, и ты сбежала, но я изменился. Цени! Я это сделал ради тебя. Немногие из этан могут похвалиться тем, что я ради них…

— А мне наплевать! — прервала Вир его излияния.

— Как наплевать? — Рамсей оторопело уставился на неё.

— Вот так, — и она плюнула ему под ноги.

Несколько минут Рамсей в полном смысле слова рычал от раздражения, которое захватило его, потом пришёл в себя и мягко проговорил:

— Вера, выслушай меня! Я хочу тебя. Почему же ты не хочешь меня?

— Это пройдёт. Ты же усыпил совесть, заснут и желания! — резко ответила Вир. — Я чужая для тебя, а ты мне не нужен. Не нужен!

— Замолчи!! — рявкнул он. — Я тебе нужен. Нужен, и точка! Слушай, я всё хорошо продумал, ты будешь царствующей всего Рентана. Это ничего, что ты не похожа на Лилдах. Твои дети будут править этим миром.

— Зачем, мне это?

— Марф, идиотка! У тебя есть враги. Я уничтожу твоих врагов.

— Это не мои враги, а Лилдах. Меня не найдут. Если бы не ребёнок, фиг бы ты нашёл меня.

— Ты такая же дура, как Лилдах.

— Вот и отлично! — Вир попятилась к двери. — Я дура, а ты умный.

Она взъерошила перья на бровях, когти разжимались и сжимались, она никак не могла решить, что делать. Прикинув, как её обучал дядя Слава, свои возможности, она поняла, что положит самовлюблённого маньяка, только надо будет не искалечить его. Он же брат короля. (Доримы хором выдохнули — «Ах ты, малышка!»). Она пятилась, а Рамсей ворковал:

— Ну же, не убегай! Тебе же было интересно, почему её убили, а я узнал, почему убили Лилдах. Я тебе скажу, ну подойди же ближе, мне что кричать? — свирепое желание скрутило его.

Рамсей ласкал глазами её фигуру, лицо. Как же он не понял — она дикий райз, молодой райз. Нет, её не усмирять надо, а приручать. Она будет его игривым котёнком. Все сдохнут от зависти, когда узнают, что он приручил райза!

Король, услышав его мысли, посерел от злости, а Кнут мысленно поинтересовался: «Есть хотя бы единственный случай приручения райза?»

Вир, увидев, как изменилось лицо Рамсея, встала в боевую стойку.

— Не подходи! Шаш-ша!

Услышав её шипение, Рамсей опять отскочил, приступ вожделения кончился, и он промурлыкал:

— Вот как, ты опять мне угрожаешь? Опять шипишь? Я напугал тебя? Прости меня, крошка. Я так боялся, что потеряю тебя, что тебя обидят, иди же ко мне! — Вир остановилась, но не подошла к нему. Рамсей опять заулыбался ей. — Видишь, я совсем не страшный?! Ты же помнишь, что я знаю, почему Лилдах убили.

Доримы вцепились в короля, который уже не мог сдерживаться — его брат реально пытался соблазнить его королеву. Однако Вир его не разочаровала.

— Говори оттуда, где стоишь. Не подходи ко мне, — она покачала головой и встала в боевую стойку. — Я предупредила.

— Хорошо-хорошо! Так вот, Лилдах узнала, что все в её семье зависели от Фарах, — внезапно у него заболела голова, и Рамсей охнул.

Вир, встревоженно, посмотрела на него.

— Ты болен? Почему не обращаешься к целителям?

Рамсей от головной боли потерял терпение.

— Хватит, мне советовать! Иди ко мне. Тебе понравится со мной. Здесь нам никто не помешает, я помню как тот с тобой стоя…

Полиловев от возмущения, она опять попятилась от него и так удачно, что оказалась вблизи тайника, где прятались доримы.

— Рамсей, а у ведь тебя и раньше были головные боли, — Вир давно сбежала бы, если бы Рамсей не был братом её короля, если бы Рэй не страдал из-за него. — Ты сюда приехал из-за лечебного озера?

Он взорвался от того, что она не понимает, что он ей предлагает.

— Да причём тут озеро?! Ты что, вообще не понимаешь, о чём я с тобой говорил? Нельзя же быть такой идиоткой!

— Ты что, орёшь?! Ты же хотел стать доримом, а ведёшь себя как…

Она не успела договорить, как Рамсей опять закричал:

— Доримы!? Плевать мне на них! Я умею всё, что умеют они, но с помощью чипов. Я не хуже их и буду главой Семьи.

— Ну, придурок! Ты что же с собой сделал? — Вир с состраданием посмотрела на него. — Ты что сотворил?

Рамсей стиснул руки в кулаки, но ответил:

— Ты стала интересоваться мной? Хорошо, я скажу. Я изменил свой мозг чипами, сразу, когда не смог учится в школе доримов. Теперь я лучший в Семье!

— Ты просто лентяй. Это какой же дурак посоветовал тебе изменить свой мозг?! Кто?

— Кто? — Рамсей потёр лоб и опять охнул от сильной головной боли, которая накатывала волнами. — Не помню. Какая разница?!

Вир почувствовала его боль и более того поняла, что это не просто боль, а какой-то запрет, который чипы превращают в боль. Как же ему помочь? (Может чипы реагируют не только на мысли, но и на слова экзогенные по отношению к приказам-запретам?)

— Действительно, тебе надо думать, как восстановить отношения с Семьёй. Должен же ты добиться прощения у отца!

— Что?! — он ошеломлённо уставился на неё, потом усмехнулся. — Я не ошибся в тебе. Ты лучше всех моих женщин! Ты думаешь о Семье. Не волнуйся, скоро отец поймёт, что зря обижается на меня. Не понимаю, почему?

Она не выдержала и брякнула ему в лицо правду.

— Потому, что по твоей вине погибли братья.

— Глупости, это было случайностью, — он фыркнул, но его брови выдали его, занавесив его глаза.

— Не свисти! — резко остановила его она. — Ты хоть себе-то не ври.

— Нет, с тобой невозможно говорить! Повторяю, я не хотел их убивать, просто всё пошло не так, как я планировал. Это Рэйнер изображал из себя спасителя, я — не дорим, — он нахмурился, так как головная боль опять не позволила ему даже сказать, что он хотел.

— Ты завидовал Рэйнеру, потому что о нём грезили женщины? — она спросила и покраснела, поняв, что ревнует короля к прошлому.

— Ерунда! Все кому он нравился, потом были моими женщинами. Он же оставлял их. Ненормальный, он искал избранницу сердца. Избранница! Ф-ф! У всех моих знакомых — нормальные семьи и никаких избранников. Сказки всё это.

— Если твой брат так долго искал, то не сказки.

— Глупости! Он вечно нормальную физиологию путал с мечтами.

— Каждый имеет право на выбор. Кто-то ищет деньги, кто-то…

— Дура! — рявкнул Рамсей. — Всё решает семья! Избранница… Ха! Я сам слышал, как отец велел Лилдах выбрать Семью Ройстан. Ты что не поняла, что вы, женщины, нужны для нашего удовольствия и рождения детей. Такие как Лилдах давали ещё больше.

— Придурок! — обозлилась Вир, вспомнив споры с однокурсниками, считавшими, что любви нет. — Лилдах тоже мечтала об избраннике.

— Нет! Ей нужны были только её больные фантазии. Да и брат не лучше. Скажи, зачем избранница, если главное в жизни — это власть?

— Ему нужна была не власть, — покраснев, прошептала Вир. — Он мечтал о большем.

Король от волнения перестал дышать, а оба дорима, мысленно влупили ему подзатыльник, чтобы он не начал грезить. Рамсей, осмотрев её, хмыкнул, он не понимал, о чём она говорит.

— С чего это ты так разволновалась?

— У тебя есть деньги, но они не принесли тебе друзей. Будет власть… и что? Ты станешь счастливым?

Брат короля презрительно изогнул губы.

— Власть — это всё! Причём тут счастье? Отец Лилдах, всем говорил, что обожает дочь, и что? Любил, но приказал Фарах сделать свою дочь покорной. Никаких чувств, только расчёт! Вот ей добавили кое-что в еду. Увы, всё пошло не так, как он планировал.

— Врёшь! — она не могла поверить, что со знатной дамой могли так обходиться. — Врёшь, она — дочь Царствующей Семьи!

— Было-было! Зачем мне лгать?! Я сам слышал, как кто-то из целителей Фарах говорил об препаратах для Лилдах.

— Глупости! Может это были лекарства, и возможно её отец об этом не знал, — Вир встревоженно уставилась на него. — Что за препараты?

Кнут тронул Рэя: «Король, а ведь наша малышка, права. Неужели отец мог отдать такой приказ?» Рэй нахмурился, он также не мог в такое поверить и мысленно пробормотал: «Надо будет разобраться. Ребята, если бы вы знали, как мне не хочется связываться с этой семьёй!»

— Ну что ты замолчал? — рассердилась Вир.

Рамсей сжал кулаки, его память подняла пережитую горечь обиды.

— Я бы мог её защитить, а она мне отказала. Предательница!

— А почему её отец не выдал её замуж за кого-то из Фарах?

— Ты что, идиотка?! Только наша Семья давала Улему возможность влиять на Восточный Лаям. Фарах… Да, кому нужны эти файхи[20]?

Вир прикусила губу. В политике она не разбиралась и соображала, как закончить разговор и сбежать. Неожиданно Рамсей прохрипел:

— Да-а, так… Кусай губы… — он впился в неё взглядом. — Иди ко мне! Я хочу стонать в твоих объятьях, как тот, с кем ты была во сне. Я помню, как твои губы ласкали его. Марф, ты такая смелая… более того, ты неистовая. Хочу это испытать.

— Что? — она опешила. — Очнись!

— Я смогу… Смогу заставить тебя кусать губы от страсти, как тот. Я позволю тебе всё, тот же позволил. Я помню, ты кусала его тело, и тот рычал от восторга… Я тоже хочу это пережить… м-м-м…

Рамсея был, как в бреду, что-то бормотал, облизывал губы, когти на руках то появлялись, то втягивались. Она попятилась, а Рамсей закрыл глаза, обнял себя за плечи и… застонал.

Доримы озадаченно переглянулись, брат короля походил на опьянённого наркотиками. Рэй успел опять прикоснуться к сознанию брата и оторопел, не только в височную долю, но и в другие отделы мозга были введены несколько чипов. Эту информацию он передал своим друзьям и почувствовал, что они, так же, как и он, начали обдумывать действия, потом объединились и попытались затормозить прохождение сигналов от чипов.

Рамсей, что-то почувствовал, и очнулся.

— А-а! Ты пытаешься воздействовать на меня?! Не сможешь. Никто не сможет!

— Ты мне на фиг не нужен! Ты бредишь!

— Я всё всегда чувствую. Такое уже пробовали, когда я приезжал к отцу Лилдах, но не вышло! Я смог изменить мозг. Я лучше, чем дорим!

— Всё, я ухожу! — сообщила Вир. — Мне всё равно, какой ты. У меня своя жизнь, и ты в неё не вписываешься. Ты мне не нравишься, мне плевать на власть!

— Я изменю тебя!

— Нет! — раздражение на Рамсея, на свою беспомощность, тоска по Рэю сыграли с ней плохую шутку, и она, забыв про всё, прошептала. — Я люблю дорима! Он мой выбор! Единственный и неповторимый. Желанный и прекрасный. Могучий и нежный. Страстный и заботливый. Свирепый и добрый. Мой, Рэй.

Доримы толкнули короля, тот растеряно перевёл дыхание (Не возможно, вот так сказать вслух!). Доримы смущённо засопели.

— Да уж, — скривился Рамсей, — ты в этом отношении похожа на Лилдах. Даже удивительно, что она шарахалась от Рэйнера.

— Чем же ей не понравился твой брат? — покраснев, спросила Вир и охнула, услышав, как мысленно переговаривались доримы.

Голос Кнута весело осведомился, у короля, что за странные интересы у его королевы, а Чар, хрюкая от смеха, добавил, что видно король как-то не проявил себя достойным мужчиной, если королева так переживает. Рэй же проворчал, что он ей покажет, как ему не верить, потом стал обсуждать с доримами план, как вырубить Рамсея, не повредив ему.

С одной стороны, Вир испытала невероятное облегчение, что она не одна, с другой стороны, ей было стыдно за то, что они слышали, как она спросила Рамсея об отношениях Рэя с Лилдах. Заметив, что она взволнована, Рамсей, томно улыбнувшись, сделал шаг к ней, Вир попятилась от него, тот усмехнулся.

— Ты робеешь? Удивительно, в моих снах ты смелая. Лилдах тоже всего боялась, особенно брата, который мечтал о безумной страсти. Он был не нужен Лилдах. Она же мечтала об изысканности. Если бы она поняла, что-только я мог воплотить её фантазии…Да-а… Всё было бы иначе. Представь только! Тебя бы не было здесь.

— Не было?! — прохрипела Вир.

— Конечно, — Рамсей усмехнулся. — Я бы тогда был с ней. А ты где-то вела бы свою обыденную жизнь.

Лицо Вир посерело. Она в ужасе взглянула на Рамсея. Жизнь без Рэя. (Не хочу! Нет!). Она едва держалась на ногах. Доримы тревожно переглянулись, почувствовав, что королева почти в обмороке. Кнут толкнул короля, напомнив, что она ещё под действием гормонов «Притяжения».

(Я нашёл бы тебя везде!). Мысленный крик короля такой мощный, что Вир пришла в себя. Королева не поняла, что слышала, просто появилась возможность дышать и жить дальше.

— Что-то ты побледнела. А ты как думала? Лилдах получила бы то, о чём мечтала. Возвышенные беседы и нежный, нудный секс. Зря она вообще выбрала нашу Семью — у нас страстные мужчины. Но уж если выбрала, то будь добра подчиниться правилам. Лилдах не из простых, — Рамсей надменно усмехнулся.

От последнего замечания Вир поёжилась, осознав, что у Рамсея вместо души — выжженная пустота, заполненная песками надменности. Не замечая, что говорит вслух, хрипло прошептала:

— Льды Лаяма, всё расставили на свои места.

Рамсей посмотрел на неё, потом бесцветным голосом повторил:

— Льды Лаяма…

— Да, льды Лаяма, — Вир отодвинулась от него и вздрогнула, ощутив сосущую темноту и холод в сознании Рамсея.

— Зачем всё? — брат короля потёр лоб. — Я вернулся, подарив моему народу мёртвый материк и став причиной смерти братьев, а Лилдах…

— А что она?

— Она вдруг объявила, что ей нравился Рэйнер. Зачем тогда тянула? Подлая тварь! Искала древние сказания о выборе, об избранниках, — Рамсей зло фыркнул, — и нашла на свою голову.

— Что нашла? — Вир от волнения даже встала на цыпочки.

— А то, что из-за этого… — Рамсей скривился от уже привычной головной боли. — Кстати, я узнал, семейке Фарах, приказали забрать её яйцеклетки.

— Так ты не знаешь, из-за чего её убили?

— Её просто хотели сделать покорной, но у них не получилось.

— У кого у них? — прошептала пересохшим от волнения голосом Вир.

— Хватит! Собирайся, мы едем в Цейр. Там… — глаза Рамсея опять затуманились, — ты будешь кусать и целовать меня, твои когти…

— Нет!! — рявкнула она, осознав, что то, что она переживала с Рэем, пережил и его брат. Рамсей очнулся, и она торопливо попыталась вправить ему мозги. — Тебе не повезло. У меня есть избранник сердца.

— И ты туда же, как и мой братец, — он криво усмехается, — ну и кто же это? Думаешь, у меня не хватил возможности убрать его со своего пути?

— Это твой брат.

— Ты спятила, он же мёртв! — Рамсей отшатнулся.

— Он жив!

— Нет и нет! Но я не хотел его смерти, просто так получилось. Я хотел, чтобы он просто стал калекой, и тогда бы Лилдах отказала ему. Она не любила уродство, — в руках Рамсея показался шприц. Вир попятилась, но брат короля не обратил на это внимания. — Ты забудешь его. Не бойся, ты не Лилдах и в кому не впадёшь. У нас будут дети, сыновья. Я…

Он бросился к ней и налетел на брата. Рамсей отступил и прохрипел:

— Не может быть. Нет!!! Ты же мёртв!

Рэй печально смотрел на брата и молчал, Рамсей сделал шаг назад. Вир скользнула за спину избранника и вздохнула с облегчением.

— Мой король, — и ткнулась лбом в его спину.

Рамсей посмотрел на них и взвыл от отчаяния.

— Нет! Он — король?! Рэйнер, ты — король?!

Руки Вир обняли талию возлюбленного, она положила подбородок на его плечо и повторила:

— Король.

— Марф! Король!! Я же слышал… чувствовал… Знал! Так вот что я видел. Это не просто сны. Проклятье, значит та Река… Ах вот что это! Ты — король… — Рамсей почти кричал. — Опять, ты лучше! Опять!!

Рэй вздрогнул, столько лет его младший брат старался стать лучше него. (Как же я не понял? Как проворонил?) Стало больно до тошноты.

Вир сжала зубы, ощутив эту боль, и разобралась, почему король её испытывает. Ну, уж, нет, она не позволит, чтобы Рэй взваливал на себя чужие ошибки. Лицо королевы приобрело выражение райза, готового сражаться, она выскочила вперёд.

— А ты не хочешь, прожить свою жизнь?! Может пора тебе сравнить себя с самим собой, а не с братом? — Рэй попытался остановить её, но она топнула ногой и продолжила. — Рамсей, очнись и живи! Кто тебе мешает жить? Ничего не доказывай! Живи, как считаешь нужным. Исправляй ошибки. За одного битого двух не битых дают. Ты же эмбриолог, что у тебя мало работы?

— Ты! — Рамсей с восхищением взглянул на Вир. — Ты-ы! Вот что… Вот почему ты такая. Ты его королева?! Это он тогда с тобой…

Последнее отключило мозги Вир, и золотой голос сирены пропел:

— Он мой! — Рэй благодарно укусил её за ухо. — Мо-ой! Только мой…

Её глаза стали тёмными, как ночь, она облизала губы. Рамсей судорожно глотнул.

— Марф! У меня этого никогда не будет… Нет! Больше не могу. Не могу!!! Покой… мне нужен покой, — Рамсей с размаху воткнул иглу себе в руку. Мгновение, и он упал.

Кнут не дал ему коснуться пола, а Чар скользнул к двери.

— Ждут, — сообщил он всем, — там несколько таэла, все вооружены.

Легко касаясь пальцами головы Рамсея, Рэй и Кнут, анализировали его состояние.

— Они рассчитывали, что он опять отправит её в кому, — прошептал Рэй, нахмурился и положил на лоб брата руки..

— Надо же ему лгали, а он верил, — Вир нахмурилась.

Кнут тронул сонную артерию Рамсея и расстроено проговорил:

— Король, попробуй привести его в сознание. Что же с ним сделали?

— Думаешь, очнётся? — спросила Вир, вспомнив, что нянька говорила, что её король лучший в этом мире нейрофизиолог.

— Поздно. — Рэй посерел. — Он так сильно изменил мозг, что любой нейротрансмиссер, стал бы для него смертельным ядом.

— Он умер? — прошептала Вир.

— Умирает. Те, от кого он получил препарат, видимо не думали, что использует его сам. Вот что, я изменю его память, благо чипов полно. Я изменю твой образ в его памяти на лицо Лилдах.

Прошло несколько минут, от невероятных усилий Рэй потерял сознание. Кнут подхватил измученного короля на плечи и выскользнул в обнаруженную ими тайную дверь. Чар нёс Вир, которая пыталась помочь Рэю восполнить утрату сил, и, не сумев, упала в обморок.

Они едва успели, и уже были на балконе соседнего особняка, когда послышались крики в доме, который они покинули. Кнут пропыхтел на бегу Чару:

— Там были камеры.

— Конечно! Я их все отключил сразу, — сердито фыркнул тот.

В гостиной Илл и Дим пытались привести в сознание королеву, но та была неподвижна. Всех отодвинул Пав.

— Вы неправильно делаете. Она жива, пока жив король, — и он наклонился к Рэю. — Очнись, король, твоей королеве плохо.

Рэй его не слышал, потому что был совсем в другом месте. После того как ему удалось ввести ложную информацию в мозг брата, он потерял сознание, а когда очнулся, то оказался в какой-то долине, по которой текла говорливая река. Несмотря на мороз, она не была скована льдом, и над ней стоял пар. Рэй обнаружил тропу, выложенную зеленоватыми плитами, которые потрескались от старости, пошёл по ней вдоль реки и остановился перед водопадом. По потоку воды побежали разноцветные волны. Рэй недоумевающе огляделся. Раздался шелестяще-хрустальный звон, потом прозвучал женский голос:

— Харрат приветствует тебя, король. Возьми сколько сможешь!

Поток света и ветер.

Рэй опёрся крыльями на тугой поток воздуха, взлетел выше и увидел свой мир. Он был прекрасен, но грозная тень клубилась над горизонтом. Он понял, что его миру нужна защита.

— Ты выбрал, король. У твоей королевы — знания Харрата. Мы дарим тебе силу Харрата. — Рэй пытался взлететь повыше, но не удержался и понёсся к земле, но смог приземлиться. Звенящий голос успокоил его. — Не волнуйся, ты ещё полетаешь. Тебя ждёт королева. Ты всегда сможешь летать вместе с ней.

— Так это не мечты? Не иллюзии? Это дар? — волнуясь, спросил он.

— Нет, это право любого короля! Просто все забыли, что у короля и королевы работают древние гены. Наши предки летали, король! Не забудь об угрозе!

В памяти всплыло лицо Вир. Жар. Хрустальный звон. Голоса друзей.

— Она жива, пока жив ты. Очнись, король! — он узнал голос Пава.

Рэй открыл глаза. Обеспокоенные глаза членов его Семьи. Он послушно глотал какую-то жидкость. Голова раскалывалась, он с трудом её повернул. Рядом с ним в кровати лежала бездвижная Вир.

— Оставьте нас, — просипел он. — Я приведу её в сознание. Я знаю как.

— Подожди, — проворчал Кнут, вколов ему стимуляторы, потом повернулся к остальным. — Пошли, теперь он справится сам.

Рэй положил руки на виски и поцеловал королеву. Она очнулась. Слёзы горячие и солёные обожгли губы Рэя.

— Почему наши братья не объяснили нам, что страдают? Знаешь, они могли бы прямо сказать, почему же не сказали? — пролепетала Вир.

— Потому что не доверяли нам, — печально ответил Рэй.

— Почему? Неужели мы не достойны их доверия?! — возразила она. — Ведь что-то есть ещё что помешало им!

— А почему ты не доверилась мне? Почему пошла одна к Рамсею?

Она какое-то время молчала, Рэй ей не мешал, наконец, Вир зажмурившись, пробормотала:

— У нас, у всех собственные причины.

— Начнём с наших. Согласна? Каждый должен решать только за себя.

Ей стало жарко, потом холодно. Она посмотрела в его непроницаемые глаза. Липкий страх заполнил её. (Боже, он не простит, что я ушла тайком! Почему же я такая дура? Почему решила, что должна разобраться с Рамсеем сама?). Внезапно в памяти всплыли слова брата «Ты попрошайка, всё время ищешь сочувствия». Видимо поэтому она предельно честно просипела:

— Это моё прошлое. Я боялась, что из-за меня… э-э…

Его голова закружилась от нежности (Ах ты, малышка!).

— Не говори, я понял. Хотел ругать, за твой вояж, но не буду. Ты и так много пережила. Я знаю о гибели твоего ребёнка и скорблю вместе с тобой, — Вир обвила его руками, он внимательно сканировал её состояние, потом разобравшись в связи, с чем была такая потеря сил у королевы, поцеловал её. — Что-то я заморочил тебя. Надо тебя отправить в центр воспроизводства. Это же немыслимо, такие нервные перегрузки для беременной женщины!

— Что?! Я беременна? — она впилась в него взглядом.

— Ты мне не доверяешь? — удивился король.

— Я выношу ребёнка сама! Никаких Центров воспроизводства! — резко проговорила Вир.

— Это точно, я здесь тебя не смогу заменить, — засмеялся король, — но обследоваться необходимо. Целители таэла лучшие в этом отношении. У них в своё время были проблемы, и они многому научились. Надо определиться со сроками. Вир, не спорь! Все анализы и обследования сделают в течение часа.

В гостиной раздался радостной вопль Дим:

— Они очнулись! Королева беременна!

— Дим, у тебя нет совести, — проворчал Рэй. — Уже по-наглому подслушиваешь!

Вир и охнуть не успела, как была уже одета и в сопровождении Илл и Дим ехала в Центр воспроизводства. После часового и очень странного, с её точки зрения, обследования, состоящего в глотании каких-то таблеток, слушания музыки и распевания различных музыкальных фраз, сидя в белой, похожей на яйцо камере, она отправилась в кабинет, где её ждал неонатолог. Целитель, улыбнувшись, провозгласил:

— Всё нормально! Смотри сама результаты обследования. С детьми всё в порядке.

— Что значит в порядке? — осторожно спросила Вир, сердце трепыхалось, как мотылёк в руке.

Неонатолог удивлённо посмотрел на неё.

— Ну, что ты, этана, глупости спрашиваешь? В порядке — значит в порядке. Роды через два года, обычные, лучше у нас, и хорошо бы через каждые полгода проходить обследования. Нужна динамика, но пока по прогнозу всё хорошо.

— А сколько их? — у Вир ослабли колени, и она села на стул.

— У тебя очень редкий генотип, поэтому семеро.

Через мгновение, целитель закричал, призывая на помощь. Внешне спокойная этана внезапно сползла на пол, потеряв сознание. Всю дорогу домой женщины улыбались. Вир подмигнула им.

— Думаю, вы тоже прошли обследование.

Дим, лучась от счастья, сообщила:

— Королева, мы тоже беременные, и нам сказали, что имплантация прошла удачно, что мы будем сами рожать детей. У меня двое, а Илл пятеро.

— Девочки, а почему так много? — осторожно спросила Вир.

— Как это много? — удивилась Илл. — Это же норма, только в последние годы у всех были проблемы и рожали по двое детей. Дим вообще не могла иметь детей. Я представляю, как мой отец спятит от восторга. В нашей семье, впервые сразу пятеро. Это же максимум!

— А как же я, девочки?

— Вир, я читала, что у королев всегда рождалось детей больше, чем у всех. Раль, слишком молода, но и у неё будет много детей.

Они вошли в гостиную. Вир попала сразу в объятья Рэя.

— Всё знаю, — прошептал он.

Пав кружил на руках Дим, вокруг Илл толпились её сестры и браться. Доримы расслаблено улыбались. Потом их огромная семья решила отметить это. Они сидели вместе и пили чай, вели какие-то разговоры, которые Вир почти не слышала. В голове одна мысль — у них с Рэем будут дети. Доримы переглянулись и предложили всем отдохнуть.

Король смотрел, как его Вир рассматривает свой абсолютно плоский живот в зеркале и улыбался. Наконец, она вспомнила, что беременность два года, посмотрела на своего Рэя, и желание, как цунами, понеслось по организму. Он улыбнулся ей, а организм радостно напомнил «Как тогда»

— Иди ко мне! — повелительно выдохнул он.

Из-за пережитого, все чувства обострены до предела. Вир умудрилась во время поцелуя столкнуться зубами с его зубами. У Рэя буквально светились глаза от желания. Его руки отключили ей мозги, во всяком случае, тот отдел, который связывает зрение с корой. Вир увидела то, чего в комнате нет — тёмное небо, усыпанное звёздами. Вир моргая, попыталась восстановить зрение. Увидела потолок.

— О! Я опять вижу, — шёпотом сообщила она Рэю.

— Это хорошо, котёнок, — ободрил он её, потом подтянул к себе и вздохнул.

Что-то в этом вздохе её насторожило, и Вир немедленно легла ему на грудь. Он усмехнулся.

— Не тревожься. Это терпит.

— Нет уж! Рассказывай.

— Я был в Харрате.

— Как?! Когда ты успел?

— Когда потерял сознание, — Рэй нахмурился. — Если меня столь странным образом призвали, то готовится что-то уж очень плохое. Решай королева!

— Не понимаю, о чем ты? — удивлённо пробормотала она. — Это и мой мир. Здесь будут жить наши дети, значит надо сражаться за счастье детей. Мы сумеем всё!

Он печально улыбнулся ей. Вир замерла от ужаса. Её Рэй тогда также улыбнулся Рамсею. Он не верит ей? Мысли заметались в голове, пока не осталась одна главная: «Господи! Как ему сказать, что ради него я готова босиком, по раскалённым углям?!».

Рэй вздрогнул, он думал, что знает, как сильно чувство королевы, оказывается, он ошибался. Однако её безудержная жертвенность завораживала его. Сердце, которое бешено забилось, наконец, успокоилось, поэтому он успел поймать мысль королевы, что он такой самый-самый, и вдруг догадается, что она обыкновенная. Если бы она знала, что он о ней думает! Посмотрел на встревоженное лицо Вир и обнял её.

— А-а, я же забыл, что ты у нас боец! Значит так, если ещё раз, боец, ты будешь темнить, то я возьму семейное уложение и отшлёпаю тебя им.

Такое облегчение и благодарность, Вир не испытывала никогда, и наверное поэтому тихо пробурчала:

— Эх и вредный, а обещал, что простишь! Разве можно сердиться на то, что было в прошлом?

— Да ну? Кто бы говорил, а не ты ли злилась на то, что у меня было в прошлом?

— Ты прости мою дурацкую ревность, — Вир опять покраснела.

— Обалдеть, я, наконец, понял, что такое ревность и удивлён.

— Ну, прекрати! — Вир потупилась, боясь посмотреть ему в лицо.

— Мать моих детей, а такие мысли, — он добродушно улыбнулся ей.

Его королева мудро решила уйти от скользкого пути, да и как она объяснит, что ревновала его даже к телу Лилдах. Рэй, подслушавший это, захохотал, но Вир положила ему ладошку на губы.

— Слушай, а я не знала, что у вас такой долгий срок беременности.

Он также решил не продолжать тему ревности, кто знает, какие нравы были в её мире, но не выдержал и уколол её, ведь она была такая хорошенькая, когда сердилась.

— Я думал, что уж это ты прочитала в первую очередь.

Покачав головой, Вир пробурчала:

— Я ничего не поняла, там сплошные формулы и потом когда я читала, то не знала, сколько здесь длится год.

— Поясняю для ленивых, детей много и они будут копить ресурсы для быстрого роста после родов. Они рождаются очень маленькими и будут очень быстро расти после родов.

До Вир дошло, что она тогда не понимала в учебнике. Рэй, услышав её мысли, покачал головой:

— Вир, я даже не знал, что может быть так, как ты подумала. У вас добрый мир, если младенец может позволить себе так развиваться.

— Просто другая основа, — возразила Вир и потянулась.

— Неужели хочешь спать? — коварно осведомился Рэй и принялся целовать её сначала нежно, а потом сердито. — Кто обещал терзать меня?

«Бог мой, ему нравятся мои когти!», — в восторге подумала она и, желание опять затуманило мозги, кровь, завывая, понеслась по сосудам. Вир облизнулась, глядя на него.

— Посмотрим, что тут можно сделать?

— Даже та-ак… — задохнулся Рэй, упав на спину от её толчка.

Глаза Вир потемнели, и её руки опять жестко толкнули, пытающегося подняться короля.

— Мрау, — зарычала она, скользя зубами по его груди вниз, а её когти периодически покалывали его тело.

— Именно, — рыкнул он в ответ и содрогнулся от наслаждения.

Он нежился от пережитого, но услышал, как Вир подумала, о пользе ковров, что на них никто не услышит как… Немедленно его рука сжала её бедро и заскользила вверх.

— Хочу проверить, что ты считаешь, что я больше устойчив к холоду, и потом… ты мне кажешься обездоленной.

— А? Ой!

Его руки подхватили её, какое-то время она ещё соображала, но потом взорвалась, от лавины новых впечатлений. (Боже мой, каждый раз что-то новое, как это ему удаётся?!). Рэй довольно заурчал. Вир млела, когда в дверь просунулась рука Дим с мазью. Рэй весело хрюкнул, и взял мазь в руки.

— Почему это я один должен шипеть от боли из-за её когтей?

Зажал рукой Вир рот, она мгновенно оживилась и полизала его ладонь. (Ненасытная!). Рэй тщательно смазал свои укусы на её теле, а потом не только укусы, (Да-а, хочу её), и уже ничего не понимал, только невыносимое желание и сладкую усталость потом.

Утром все собрались в гостиной. Рэй, привычно подтянул к себе королеву, и кивнул всем:

— Доброе утро. Я тут ночью проанализировал…

— И когда только успел? — ехидно заметил Кнут.

Рэй отмахнулся.

— Итак, всё упирается в семейство Фарах и семейство Нерркат.

— О! Я же совсем забыла! — дёрнулась в руках короля Вир.

Все уставились на неё.

— Я заметила, но только сейчас всплыло в памяти. Рамсей морщился от головной боли, когда говорил о семействе Фарах. Может у него стоял какой-то запрет? — Вир расстроено посмотрела на хмурящихся доримов. — Не сердитесь, просто в памяти только сейчас всё всплыло вместе!

— Глупая, мы на себя сердимся! Просто не верится, что так нагло вмешались в сознание личности, — вздохнул Рэй. — Это же преступление!

— Почему, он же сам поставил свои чипы?!

— Хм… Чипы… Эти чипы ещё до отъезда на Лаям как-то повлияли на Рамсея. Нужен мастер Тарив, он много знает, — Рэй помрачнел. — Боюсь, что мой брат много не знал о своих чипах.

— Надо выяснить всё здесь. Что-то Фарах обнаглели, — добавил Кнут. — Пора узнать с кем был связан Рамсей и вообще всё про него.

— Попробую выяснить кое-что в полиции! — Мастер Слэт сощурился. — Не волнуйтесь за меня. Здесь есть друзья, они помогут.

— Тогда я свяжусь с журналистами, — Пав заволновался, увидев, что они молчат и хмурятся в сомнении. — Я, конечно, не дорим, но я с вами.

— Опасно, — пробурчал Рэй

— Ничего не опасно! Здесь и у меня есть друзья. Они помогут мне.

— Ну, и мы попытаемся встретиться с друзьями по предыдущей службе, — заключил Кнут. — Что-то долго никто из них с нами не связывается.

Вир, мучаясь от тяжёлого предчувствия, попросила:

— Только не говорите никому, что вы недавно вместе работали. Придумайте что-нибудь, например, что учились вместе и приехали сюда отдохнуть и заодно пообщаться с ними. А то, как бы и вы не пропали!

Чар и Кнут растеряно смотрели на королеву, не понимая, зачем это нужно, они даже представить себе не могли, что кто-то посмеет напасть на доримов. Рэй, которому в Харрате сообщили о том, что его королеву многому научили, поддержал её и заставил доримов продумать до деталей легенду.

Вечером, когда все собрались, Кнут сообщил:

— Всё плохо! Наши друзья исчезли.

— Как это? — недоверчиво спросил Рэй. — Уехали, или…

Кнут нахмурился.

— Всё непонятно. Мы зашли в офис службы безопасности Семьи Фарах, представились, используя имена и лица однокашников, они сейчас в Восточном Лаяме. Улыбались так, что челюсть сводило. Сказали, что мы приехали отдохнуть и решили заглянуть, чтобы поболтать и тому подобное.

— Ну и что?! — возбухла Вир. — Что ты нам душу выматываешь?

— Понимаете, нам посочувствовали и посоветовали отдыхать без друзей, так как они в длительной командировке, — Вир ничего не понимала, а Кнут зарычал. — Я успел услышать, как один по связи, в соседней комнате потребовал проверить наши личные данные и приказал срочно приготовить документы для командировки. А потом нас напоили чаем, рассказали о местных горнолыжных базах. С ними говорил Чар, а я настроился на восприятие инфа и услышал, что пришёл сигнал с информацией.

— Они проверяли доримов? — Рэй сощурил глаза.

— Мы не сказали, что мы доримы.

— А что же они проверяли?

— Это-то и самое интересное. У них новое изобретение… — Чар вздохнул. — В офисе работает какой-то прибор, не позволяющий читать мысли, при этом они пытались прочесть наши. Мы устроили им короткое замыкание, так что все их усилия оказалось безуспешными. Хорошо хоть не знают, что мы способны слышать через их стену.

— Плохо! — выдохнул король. — Я и не знал, что кто-то знает о способностях доримов.

— Гораздо хуже, чем ты думаешь, — проговорила Вир, удивляя короля. — Это не значит, что кто-то из доримов проболтался, это значит что у них кто-то владеет техникой чтения мысли, или того хуже.

— Что же хуже? — угрюмо поинтересовался Кнут.

Вир криво улыбнулась.

— Я когда впервые услышала о доримах, то пыталась выяснить, кто это? Рэй, я от Тары слышала, что в Улеме мало доримов. Парни, а много ли доримов вы знаете из Улема?

Доримы угрюмо переглянулись, этот факт был давно известен, но почему это тревожит их королеву.

— Вир, поясни, что тебя… — начал Рэй.

— А если этот прибор рассчитан не на доримов?

Рэй какое-то время молчал, потом кивнул родичам, и они нырнули в компы. Через час все опять собрались

— Фарах ничего не изобретали, это просто два — три объединённых прибора, используемые в операционных, — пробурчал Рэй. — Корпус должен знать, о таком необычном использовании приборов для наркоза.

— Для наркоза? — у Вир отвалилась челюсть. — А разве, у вас не лекарственный наркоз?

— Последние триста лет химический наркоз, не используется.

Вир сосредоточенно засопела, пытаясь проанализировать всё, король обнял её, сканируя сознание и хмыкнул, там как всегда мешанина из эмоций и обрывков каких-то фактов, однако его насторожила промелькнувшая у неё мысль — «Может готовится удар по доримам? Нет, они же армия!»

Рэй нахмурился — «Почему корпус доримов не наладил мониторинг новых открытий?». Мысль была послана открыто, и члены его семьи угрюмо переглянулись.

— Надо чтобы этим занялись ребята из отдела научных изысканий корпуса, — проворчал Чар лёг на пол и побелел, передавая информацию.

— Ему срочно белки и аминокислоты, — распорядился Рэй.

Несколько минут беготни, Чара перенесли на диван, и вскоре он вернул нормальный цвет лица.

— Как ты? — волнуясь, спросила Илл.

Вир и Дим немедленно обняли подругу, у Илл от волнения тряслись губы. Она много знала о возможностях доримов, но не знала, что им приходится платить такую высокую цену.

Чар, понимая как она взволновано, говорил очень спокойно:

— Всё нормально! Я уже восстановился. Девочки, прекратите волноваться! Лучше дослушайте. Мы попросили дежурного офицера Фарах передать нашим друзьям, чтобы они связались с нами. Когда мы с Кнутом устроились в гостиницу, то позвонили друзьям, пожаловавшись, что праздник встречи однокашников сорвался, и… слежка за нами немедленно прекратилась.

— Получается, что ваши друзья не уволились, — заметила Илл.

Чар зафыркал, но Илл так вздохнула, что он насторожился.

— У тебя тоже плохие новости?

— Не знаю. Весь город обсуждает исчезновение озера Резор. Говорят, что Семья Фарах в бешенстве.

Чар угрюмо переглянулся с Рэем, тот спросил у Илл.

— Где мастер Слэт?

Илл успокаивающе улыбнулась им.

— Не волнуйтесь! Он передал, что остался жить у своего друга, жена которого тоже погибла на станции, и они совместно сделали официальный запрос о нападении на гляциологическую станцию.