Реквием по мечте

Глава 5. Артём.

- Может быть ты расскажешь мне, какого хрена за Полиной таскается твой человек, Элайза?! - Ударяю кулаком о стену, буквально в нескольких сантиметрах от её головы, и девушка вздрагивает от неожиданности. Но вот только в глазах нет страха. Гордо вскинула подбородок, надменно глядя на меня раскосыми карими глазами. Выскальзывает из-под руки, и вот уже за спиной слышу мягкую поступь, звук открываемой бутылки, и плеск наливаемого в бокал, уверен, чертовски крепкого алкоголя.

- Разве тебя это теперь касается? Если мне не изменяет память, ты от неё ушёл.

Разворачиваюсь к ней лицом, Элайза сидит в потрепанном кресле дешёвого отеля, в котором мы остановились этой ночью. Всё ещё одета в плотные брюки, цвета хаки, толстовку с глубоким капюшоном, и удобные кроссовки. Удобные, для того чтобы бежать. Потому что теперь мы и есть беглецы.

- Ты прекрасно знаешь, что была участницей профессионального спектакля для одного единственного зрителя. Только так она могла поверить. - Сжимаю кулаки, а от воспоминаний той сцены скулы от боли сводит, и хочется выстрелить самому себе в глотку, чтобы мозги остались на стене, а безжизненное тело больше никому не причинило вреда.

Элайза делает глоток из бокала, слегка морщится, и грациозно поднимается на ноги. Обходит меня вокруг, ведя тонким пальцами с короткими, но ухоженными ногтями, по ключице, плечу, вслед за собой проводя по лопатке, и останавливаясь ровно за моей спиной. Наклоняется, и я чувствую её горячий шепот.

- А мне показалось, что между нами проскользнула искра. Как раньше, помнишь? - Помнил ли я? Едва ли. И хоть в своё время, я думал, что был помешан на этой девушке, сейчас понимаю, что глубоко ошибался. Мне было двадцать, и похоть я ошибочно принимал за любовь.

- Я ничего о тебе не помню! - Рякнул, с трудом контролируя гнев. - У тебя есть сутки, чтобы убрать своего мальчика от Полины. Иначе. Мы с тобой будем разговаривать совсем по-другому. - Развернулся, и резко перехватил занесённую вверх ладонь. Не думаю, что она хотела ударить, лишь пытается играть в старые игры. Только вот я вырос из них, и прикосновения мне её омерзительны.

- Раньше ты со мной не разговаривал вообще. Почему бы не вернуться к тому, что было? Мы же прекрасно проводили время, ты не можешь этого не помнить, Артур.

- Не называй меня так. - Скривился, потому что когда-то позволял ей называть себя любым именем. Лишь бы не отказывала в том, в чём я нуждался.

- Я буду называть тебя так, как захочу. Как и всегда. Ты же не думаешь, что я боюсь тебя, Чужой? - Звонко рассмеялась, и опустилась на кровать, разметав длинные волосы по подушке. - Но если ты захочешь, чтобы я сделала тебе приятно, я выберу для этого другой способ. - Призывно облизнула губы, и улыбнулась, обнажая в насмешке ряд идеальных белых зубов.

- Да пошла ты! - Ухожу в ванную с грохотом хлопнув дверью, и стою под ледяной водой до тех пор, пока голова не проясняется от накопившихся гнева и ярости. Я должен сбросить Элайзу, и двигаться один. Но она пока что нужна мне. Во-первых, только она обладает нужной информацией, а во-вторых, у меня слишком мало людей. Большую часть пришлось распустить, так как им я просто не мог доверять, а всех незасвеченных бросил на охрану Полины и Мэри. Со мной были лишь три человека и Элайза. С её боевыми навыками она стоила ещё троих. Слишком ценный ресурс, чтобы сбросить её именно сейчас. Но сука получает такое удовольствие от игры на моих нервах, что я не знаю, сколько ещё смогу продержаться.

Когда вышел из ванной, она уже спала, укутавшись в плед, на самом краю кровати, словно оставляя место для меня. Мы больше суток на ногах, и тело ломит от усталости, но я отбрасываю мысль занять вторую половину кровати, и располагаюсь в кресле напротив. Смотрю на Элайзу, и понимаю, что абсолютно равнодушен к ней. И встреча после стольких лет разлуки не изменила ничего в моей душе.

Зато каждый раз, когда остаюсь наедине с собой, вижу глаза Полины. В тот момент хотелось выдрать себе глаза, чтобы не видеть этой боли в её взгляде. Лучше бы ненавидела, лучше бы презирала. Но ей было больно, адски больно. Я чувствовал это даже на расстоянии, через стекло ресторана. Я знал, что она доверяет мне, знал, насколько её любовь чиста ко мне, поэтому вывернул себя наизнанку, лишь бы она поверила в то, что видит. Она как-то сказала, что ей не нужны от меня признания в любви. Что она всё видит в моих глазах, а глаза не могут врать. И именно этим я воспользовался, заставив её поверить в реальность происходящего. Мы тогда шли с Элайзой к ресторану, у которого должна была ждать Полина, ведь я сам отправил ей смс с адресом. Шёл, смотрел на ту, которую, как раньше думал, что любил, и не испытывал даже холода. Полное равнодушие. Смотрел на неё и представлял Полину. Кропотливо заменял в образе перед собой каждую черту. Раскосые карие глаза менял на удивительно голубые, с пушистыми распахнутыми ресницами. Длинные светло-русые волосы, на почти черные, более короткие и прямые. А соблазнительно изогнутые губы на улыбку родных пухлых губ. Постепенно, заменив одну черту за другой, я смог обмануть даже себя. Смотрел на Элайзу, и на этот раз видел не девушку из прошлого, а любимую, единственную женщину, которую любил. Смотрел жадно, представляя как когда-нибудь снова смогу прикоснуться к Полине и насытиться ей до передозировки. И когда Полина увидела всё, когда развернулась и побрела тихим шагом прочь... Я еле сдержался, чтобы не броситься вслед, не доказать, что она моя, а я сам принадлежу только ей. И только железная хватка Элайзы привела меня в чувства. Нет, я никогда и не думал, что она заботилась о жизни Полины, и поэтому согласилась подыграть. Она всегда была стервой, а женское соперничество лишь усиливает это качество. Но это всё неважно. Полину я прогнал по собственной воле, и не знаю, смогу ли вернуть её когда-нибудь. Возможно, я иду туда, откуда уже не вернусь. Но ловушки для меня уже расставлены, и единственный способ не попасть в них, и защитить свою семью, это обезвредить капканы собственными руками. И если я не вернусь, что ж. Лучше пусть ненавидит, чем оплакивает.

Я так и остался в кресле, погрузившись в тревожный сон. Кошмары мне снились часто. В одних убивал я, в других убивали меня, но в последнее время мне всё чаще снилось, что я теряю Полину. Что я собственными руками закрываю её, на вечность остекленевшие глаза, пытаюсь согреть ледяные ладони, но не могу. Потому, что она уже мертва. И я снова и снова ненавижу себя за то, что не успел спасти, не успел отпустить. Сегодняшняя ночь не стала исключением. Как заевшую пластинку, я видел один и тот же сон. Кровь на её виске и холодные, скрюченные в предсмертной агонии пальцы. И лишь под утро, словно спасение, она пришла ко мне во сне живая. Тёплыми ладонями гладила моё лицо, касаясь кончиками тонких пальцев губ, висков и лба. Она шептала, опаляя горячим дыханием, "пора" , "просыпайся", а я держался за этот сон, не желая покидать его. Потому что знал, что открыв глаза, уже не увижу её рядом. Постепенно голос начал искажаться, становиться каким-то чужим и далёким, а когда я открыл глаза, то понял, почему услужливое сознание во сне подкидывало именно эти фразы. Возле кресла на коленях сидела Элайза, одетая во всё дорожное, её ладонь лежала на моей щеке, а за окном занимался рассвет, окрашивая жалюзи в розовый цвет.

- Просыпайся, Артур. Нам пора. Он никогда не найдёт нас, если мы будем прятаться в дешёвых отелях.

- Ты прекрасно знаешь, что если мы не будем прятаться, то он заподозрит подставу, и изменит план. И тогда мы окажемся на три шага позади. - Парирую, но Элайза уже не отвечает. Поднимается на ноги, и проходит к окну. Аккуратно раздвигает жалюзи, и осматривает улицу, стараясь держаться при этом ближе к стене.

- Наши на месте. Выдвигаемся.

- Да. Конечно. - Поднимаюсь с кресла, и ловлю на себе задумчивый взгляд наёмницы. - Ты что-то хочешь сказать?

- Я всё жду, когда ты поблагодаришь меня за помощь.

- У тебя свой интерес, Элайза. И если ты хочешь поиметь с меня больше, чем было оговорено ранее, то можешь пойти на хрен.

- Ты получишь многим больше, Артур. Защитишь свою семью, возможно снова получишь спокойную жизнь. И вернёшь то, что он уже успел у тебя забрать. Я лишь хочу каплю твоего уважения. - Капризно надувает губы, хоть ни ситуации, ни её характеру этот жест явно не подходит.

- Заслужи его, Эль. Снова. И ты его получишь.