Зачем я это ему сказала? Сама для себя объяснить не могу. Ну получила же уже от него один отказ, зачем навязываться? И вот снова — холодное, сухое "нет", отразилось, какой-то обидой в сердце. И с чего вдруг? Что тебе неймётся Оля? У тебя есть два замечательных мужа, один "незамечательный" и один потенциальный. А тебе всё мало? А ведь совсем недавно ты и помыслить не могла о том, что бы иметь больше, чем одного. И тем не менее, не давала мне покоя мысль, что такой, без преувеличения красивый, здоровый, сильный, взрослый и как выяснилось, после нашей беседы, вполне себе живой и многогранный мужик, закрылся в своём мирке и прозябал свою жизнь в полнейшем одиночестве. Не хочет, ну и не надо, ну и бог с ним. Это его выбор.
Кстати, о "потенциальном" — давно его не было. Последний раз мы виделись с Илаем на ярмарке, когда он мне подарил ту брошь и больше от него не было ни слуху, ни духу, что на него совсем не похоже. Обычно он либо сам осчастливливал нас своим присутствием, либо я получала от него какие-то приятные презентики. А тут тишина. Неужели решил оставить свою затею жениться на мне? А ведь говорил, что не отступится. Грош цена твоим словам, вампир. И вот опять от этой мысли неприятно свербит в груди. Ну что тебе Оля надо? Ты ведь сама хотела от него избавиться. Когда Девид заявил, что собирается отправиться к нам на землю, за рыжей бестией, я даже подумала, познакомить её с Илаем, может он бы переключил своё внимание на неё. И я бы честно была рада, если бы у них всё получилось, ведь Илай действительно замечательный, достойный лер и довольно привлекательный, хоть и со специфической внешностью. А вот теперь меня эта мысль не радует. Что это со мной — гормоны или чувство собственничества? Похоже за время, что мы поддерживали общение и он за мной ухаживал, и всячески давал понять, что не отступится, я успела срастись с мыслью, что быть нам всё-таки вместе. А теперь как-то не по себе от того, что это не так. Да плохо на меня этот мир влияет, плохо.
Вскоре Солашес покинул нас, вернувшись в свой уединённый маленький мирок, Тоббарис большую часть времени, пропадал в участке, Алан в своей лаборатории, ведь со всеми происшествиями, ему пришлось забросить свои изобретения, а сейчас он усердно навёрстывал упущенное, дракон практически не попадался мне на глаза, лишь раз в день напитывал меня вместе с малышами своей магией, неизменно в присутствии Алана. Мой демон ни на минуту не оставлял меня одну с ним, что меня если честно, с одной стороны, радовало с другой напрягало. В присутствии Алана Дин не позволял себе лишнего, не произносил ни слова, но его глаза и трепетные прикосновения, говорили громче слов, там такая гама чувств и эмоций, мольба и обещание, которые я отчётливо чувствовала, через метку и они не могли меня оставить равнодушной и это уже в свою очередь чувствовал Ал и его такой расклад дел совсем не радовал. А я чувствовала себя виноватой, чувствовала себя предательницей, по отношению к Алану и Тоббарису. С каждым днём, между нами, всё больше ощущалось напряжение, которое нарастало, как снежный ком, по-моему, оно становилось осязаемым и это уже не скрылось от внимательных глаз Тоббариса.
Однажды выловив меня одну на кухне, где я банально пряталась от них от всех, он выдал мне то, чего я от него совсем не ожидала.
— Ну и долго ты ещё планируешь себя мучить? — спросил он, обнимая меня со спины.
— Ты о чём?
— Я о Рондине. Я же не слепой, я всё вижу и чувствую. Ты должна его принять.
— Что?! Ты сейчас серьёзно?! — я резко повернулась к нему, пытаясь разглядеть хоть намёк на шутку, но Рис был серьёзен как никогда — Ты предлагаешь мне принять в нашу семью того, кто украл меня у вас, держал силой, воздействуя на меня ментально заставил выйти за него за муж и чуть не лишил вас жизни? И после всего что он сделал ты готов его принять? — мои глаза в этот момент готовы были выпасть из орбит.
— Мы примем любое твоё решение родная. Ведь ты любишь его и это глупо отрицать. Это правильно, это нормально, ведь вы родные души и ваша связь уже успела сформироваться. А сопротивляясь своим чувствам, ты делаешь себе больно.
— Я его ненавижу!
— В тебе сейчас говорят разочарование, боль, обида и страх. Ты злишься на него за то, что он сделал и боишься, что он так может поступить снова. Но поверь, он наказал себя с полна. После того как потерял тебя, он пережил такое, что нам с Аланом и не снилось. Одно дело, когда твою истинную похитили, но ты знаешь, что она жива и любит тебя, не отказалась от тебя, ты можешь её найти и вы можете быть счастливы и мы не отчаивались, мы искали. Да нам было тяжело без тебя, но вера в твою любовь нас грела, держала на плаву. А он отчаялся. Думал, что потерял тебя навсегда, ведь ты от него отказалась, ты его ненавидела и призирала, а с учётом того, что ваша связь уже сформировалась, для него это было в разы мучительней. Он ведь уже готовился к неминуемой, мучительной смерти. Если ты дашь ему один единственный шанс, он будет самым любящим, самым нежным и заботливым мужем. Никогда в жизни он даже и помыслить не сможет, чтобы хоть как-то обидеть тебя, ни словом, ни делом и никому этого не позволит. Рондин сделает всё чтобы ты была по-настоящему счастлива. А если ты откажешься от него, он умрёт, и ты ведь никогда себе этого не простишь.
— Да ты прав. — согласилась я с ним, глупо отрицать, ведь он всё чувствует — Но я не могу. Не могу так просто забыть и простить.
— И не нужно. Просто дай шанс вам обоим. Себе в первую очередь. А как всё исправлять пусть уже он сам думает. Теперь это его забота.
— Я всё равно так не могу. Не могу понимаешь. Это сильнее меня. Господи ну почему в вашем мире всё так сложно?! Я устала. Как же мне надоели все эти проблемы, я не хочу ни чего решать. Я просто хочу быть слабой маленькой девочкой.
Тоббарис достал наружу всё то, что я так старательно прятала ото всех и от себя в том числе. Вывернул все мои чувства наизнанку, разбередил душу. Я тихо всхлипнула и хотела отвернуться, чтобы он не видел моих слёз, но мне не позволили. Прижав нежно к своей груди, Рис укрыл меня в своих объятьях, поглаживая по спине и легко раскачиваясь из стороны в сторону, даря ощущение любви, счастья, спокойствия и умиротворения, как мог только он. Я слышала тихий, размеренный стук его сердца, его спокойное дыхание, тепло его тела и мне так было сейчас хорошо, и не хотелось выбираться из таких родных объятий, не хотелось возвращаться к реалиям нашей жизни.
— Алан его не примет. — пробубнила я, перестав всхлипывать, всё так же уткнувшись в его грудь — Он ненавидит Дина и терпит сейчас только из-за того, что я и малыши в нём нуждаемся. А я не хочу быть между ними, как между двух огней.
— Примет. Куда он денется. Поерепенится немного и успокоится. Просто нужно пройти обряд братания.