Рождение звезды 2 (часть)

Поездка

Столько событий и от всего голова кругом. Встреча с продюсером, Мартин как и договоривались пришел через день после бабушкиной операции, я попросил присутствовать Мишон, как моего представителя."The Sweetheart Tree»[8] была продана господину Джуроу за пятьдесят тысяч долларов вместе с композицией из «Пираты карибского моря», если честно, я не особо хотел отдавать пиратов под этот фильм, но цены на синтезаторы не оставляли выборы. А Мартин не обеднеет с бюджетом фильма в двенадцать миллионов долларов.

Позволить такие траты он может, да и фильм тогда хоть отобьет свои деньги в прокатах США. В СССР фильм имел большой успех, но думаю просто из-за того, что он иностранный и зрители шли на него просто посмотреть на то, как люди живут по ту сторону границы. Но что-то, кроме денег, от этой продажи, стоило ждать только в шестьдесят пятом году, когда выйдет фильм. Не думаю, что песня получит оскара, как и в реальной истории, скорее всего будет только номинирована на премию, а это немало. А вот за лучшую музыкальную композицию Мартин вполне может побороться. С деньгами тоже вышло все замечательно. На данный момент они лежат на отдельном счете Мишон. Ну не бабушку же просить, второго инфаркта нам только не хватало. Концерт — это вообще отдельная песня. Мари опять не подвела, она как заводная моталась по всему городу, согласовывая все и со всеми. Изначально планировалось, что я буду сам себе аккомпанировать, но, вспомнив французскую певицу ZAZ, решил, а почему собственно и нет и пригласил помочь отца виновницы всей этой идеи Эдуарда. А уже с его помощью нашел Филиппа и Поля. Не подвели они, хотя если честно говорить, там и подводить было не с чем, ничего сложного в их партиях не было, а играют они уже каждый не меньше десяти лет. Но вот то, что произошло после концерта, этого я никак не ожидал — «Музыкальный Принц Франции». К этому я был не готов, как и работники нашего посольства. Слишком быстро, нет если взглянуть честно на всю картину, то мы увидим молодого человека, что исполнил на французском одиннадцать песен и вы скажете ну и что, это не стоит того титула, но ведь в чем загвоздка: все одиннадцать даже в реальной истории были хитами. Вот те, кто ходят на концерты. вы же замечаете, что хотя бы пара песен из всего концерта вас не цепляет или еще хуже, вы думаете, что без них концерт был бы лучше. А здесь весь концерт для публики прошел на одном дыхании, тут еще и статьи о таинственном похищении меня, любимого, в детстве из Франции злобными ЧКистами. В общем одно к другому. Тут еще и амбиции журналиста, а по совместительству и ведущего, сыграли роль: он ведь можно сказать раскрыл не просто отличного певца, а целого Музыкального Принца, а это— серия передач. Но вот посольству, а точнее некоторым сотрудникам, это не понравилось. Особенно мое якобы французское происхождение. Сами они с этим поделать ничего не могли, ну заявят о том, что это все не правда, так кто им поверит «похитителям» этим, вот и обязали меня заявить о том, что я родился в СССР в передаче Анри, на которую он собирался меня пригласить. В голове, конечно, крутилась шутка заявить этим товарищам, что я не могу этого утверждать, так как не помню своего детства до трех лет, но прекрасно понимал, что шутка ничем хорошим не кончится. Обьяснение в некоторых статьях, почему я сейчас во Франции один, а не вместе со своей группой, привели к тому, что в одно из посещений бабушки, я увидел палату заваленную цветами и пожеланиями скорейшего выздоровления в открытках. Мы, кстати, вместе с ней смотрели и первый показ концерта по телевидению, и передачу Анри. Бабушка была счастлива за меня. Этому светлому и, наверное, самому доброму человеку успехи внука только придавали сил. Она, кстати, с удовольствием отпустила меня в поездку с Мари.

— Конечно поезжай, Саша, когда еще представится такая возможность, — сразу же заявила она, как только я озвучил о том, что мы решили с Мари.

Александр Сергеевич, поначалу был, конечно, недоволен, но, обдумав, решил все же, что поездка — самое то, что оградит меня от назойливых журналистов. Да и так он надеялся, что пока мы будем в путешествии, страсти поулягут. Наивный, мы едем практически в музыкальную столицу Франции, а я еду еще и на встречу с будущей мировой звездой. Тихо это все пройти, по определению, не может. Да и не хочу я тихо, зачем тогда я вообще влезал во все это, уж точно не сидеть где— нибудь тихо и делать все по указке старших товарищей. Я хочу прожить яркую и полную событий жизнь и не важно какой длины она будет.

В поездку, неожиданно, мы отправились вдвоем. Александра Сергеевича срочно отозвали в Москву. У нас была с ним беседа, прежде чем он улетел.

— Саша, я прошу тебя быть, во-первых, очень осторожным, а, во-вторых, внимательным. Пойми, ты сейчас очень лакомая добыча для некоторых и тебя вполне могут подставить, и не только тот, о ком ты мог подумать, — так Александр Сергеевич мне намекал на Хрущева, — но и наши заклятые друзья из-за океана, им сейчас как кость в горле наша дружба с французами. Я просто прошу тебя подумать хорошенько, прежде чем что-то совершать.

— Я Вас понял, Александр Сергеевич, и постараюсь не подвести, — ну, а что мне еще отвечать было, ведь по сути, я так и собирался поступать, однако при этом не в ущерб самому себе.

Поездка, что о ней я могу рассказать, ну кроме того, что это действительно офигительно круто. Нет было бы еще круче, если бы я сам сидел за рулем, но и так было отлично. Я еще в прошлой жизни любил вот такие путешествия на машине. Мы с друзьями летом ездили на машине на море и это гораздо приятней, чем тот же самолет и тем более поезд. Самое приятное это то, что вы сами выбираете маршрут, когда и где хотите остановиться. Помню, мы из Москвы выехали ближе к ночи, а утром около Ростова на Дону остановились и устроили шашлыки, потом в Адыгее наслаждались копченой рыбкой и пивом, ну точнее двое из нас наслаждались, а третий, так как проиграл, смотрел на нас, запивая все соком. Но все же самое приятное — это именно дорога, ну не знаю как объяснить то чувство, когда ты смотришь и замечаешь, как постепенно сменяется вокруг тебя природа. Вот вроде недавно вокруг были леса, а вот уже вокруг поля подсолнухов или вдали видна сельская грунтовка, вдоль которой как часовые стоят кипарисы. Свобода— вот то слово, что больше всего объясняет такое путешествие.

Мы с Мари выехали примерно в четыре утра и я, честно говоря, заснул сразу и часа три еще продрых. В семь мы остановились в каком— то небольшом, уютном, семейном кафе. Позавтракали яичницей с помидорами и только что испеченным хлебом с маслом и сыром. А что, жить во Франции и не есть местный сыр, по-моему это глупо, тем более сыр был домашний и чем— то смахивал на адыгейский. Мы к тому же еще купили с собой еды, которую Мари уложила в плетеную корзину. И вот не доезжая чуть до Лиона, Мари предложила остановиться перекусить немного прямо на природе. Съехав на какую-то проселочную дорогу, мы отъехали от трассы на пару километров и остановились у небольшого луга, с другой стороны которого находился какой-то старинный монастырь. Ну, а дальше я понял, что Мари такая же любительница попутешествовать. В багажнике у нее оказался небольшой складной стол и два раскладных стульчика. Пока я все расставлял, она принесла корзинку, накрытую белой тканью. Сняв ее и расстелив на стол, Мари стала доставать тарелки, выкладывая на них сыр, ветчину, хлеб, помидоры и зелень. Вот такая, вроде ничем не примечательная картина, а столько принесла мне удовольствия. В Лионе мы не задержались, только остановились на центральной площади у ратуши, которая была ярким представителем архитектуры Франции, принятой при Короле Солнце. Заодно я специально подошел к центральной двери, посмотреть на дверной молоток, который знаменит своей забавной оригинальностью. Это бронзовая фигура амура, ударной точкой которого является зад. За это жители Лиона называют амурчика Тони-тап-дю-кюль, что означает Тони-стучи-задом. Я вообще хоть и наслаждался поездкой, но немного спешил к конечной точки путешествия и хотел сначала выполнить задуманное, а уже на обратной дороге можно наслаждаться всякими достопримечательностями. Мари даже немного подозрительно на меня посматривала, когда я отказался от того, чтобы задержаться в Лионе и попросил выехать побыстрей дальше. В Авиньон мы въехали уже поздно вечером.

Глава была окончена по моему мнению не правильно и этим добавлением, я и решил исправить эту ошибку.

Ночь мы провели в гостинице, сняв два одноместных номера. Хотя Мари долго думала, не снять ли двухкомнатный номер. Утро у меня началось как обычно с пробежки, а после мы позавтракали в ресторанчике на первом этаже отеля.

— Александэр, с чего начнем наш поход по городу, — Мари с интересом ждала моего ответа, — Может с Папского замка?

Авиньон действительно славен тем, что семьдесят лет резиденция Папы Римского находилась в этом городе, фактически они были заложниками французской короны. Но меня сейчас интересовала не архитектура, а скорее всего даже наоборот. Ведь один из районов, куда я хочу попасть— бедный квартал, он таким является и сейчас, а в будущем в нем вообще будут жить либо совсем бедные, либо выходцы из Африки, а второй район находится рядом с кладбищем. Спросите, почему именно эти районы. Все просто, в первом должен быть завод, на котором работала мелкая Матье с четырнадцати лет, да девочка не окончила даже школу, хоть писали, что она якобы из-за того, что была левшой, страдала от своей первой учительницы, которая била ее линейкой по рукам как только она начинала писать левой рукой и даже когда в следующем классе учитель сменился она так и не смогла начать нормально учиться. По— моему это фигня, просто никто воспитанием девочки не занимался, да и кто будет этим заниматься, если она жила в семье, где у нее было четырнадцать братьев и сестер, и до шестьдесят первого года они жили в бараке, а после аж в четырехкомнатной квартире. Подумайте только, фактически, по пять человек в комнате. Думаю ее родители были только рады, что она пошла работать, а чуть позже, туда пошли и ее сестры. Это уже говорит само за себя или их тоже били по рукам? Квартира находилась тоже в этом районе, в новой пятиэтажке. Нет, по рассказам родители все же заботились о них в меру своих сил, вроде как отец ее и посылал на конкурсы. Но зачем столько детей, если вы их нормально обеспечить не можете. Второй район тот, где кладбище, важен для меня тем, что там находится магазин отца. Судя по тому, что он не далеко от центральных ворот кладбища, а отец Мирей являлся каменщиком, то логично думать, магазим торгует надгробиями, ну может еще склепы делает. Дочь вроде как часто приезжает к отцу на велосипеде, который в своих взрослых воспомнинаниях не особо— то и любила, из-за сильных ветров в городе. Но что то я задумался, Мари уже начинает выражать нетерпение.

— Давай для начала купим карту города, — Мари на это кивнула, соглашаясь, — И начнем с юго-восточной части города.

— Почему именно с юго восточной?

— Ну надо же начать с какой-то, почему бы не с этой?

— Ну хорошо с юго-восточной, так с юго-восточной, — поддержала мое решение, улыбнувшись обьяснению, —

Карту, я думаю, можно спросить на ресепшене, скорее всего у них есть она в продаже.

Так и оказалась, всего за три франка мы купили карту, после чего пешком пошли в выбранную часть города. Город не такой уж и большой. В начале мы шли среди домов, которые по архитектуре мне напоминали больше итальянские кварталы. Желтоватые стены двух— трехэтажных домов, крыши с небольшим скатом, покрытые красно-коричневой черепицей, узкие улочки, все это создавало такое чувство, что вот там за углом очередной улочки мы наконец выйдем к виноградным полям огороженным невысокой оградой из булыжников. А за полем можно увидеть синеющую гладь Средиземного моря. Но фигушки, до моря наверное еще километров двести, если не больше.

Но вот дома стали более современные и все чаще стали попадаться пятиэтажки. Дома современей, а жители бедней — это сразу стало бросаться в глаза. Мари даже предложила изменить цель нашего путешествия.

— Александэр, — начала она говорить, но я ее прервал.

— Мадам Мишон, давайте вы будете звать меня Саша, — как бы не красиво звучало из ее уст мое имя, но все же решил, что будет проще, если она меня будет звать сокращенным именем.

— Хорошо Саша, — произнесла делая ударение на второй слог, — но и ты зови меня Мари.

— Договорились, Мари, — улубнулся ей, ну, а что, так правда удобней.

— Так вот, Саша, может стоит сменить наш маршрут, я не вижу ничего интересного в этом районе.

Но я уже видел одну из целей нашего похода, а именно кладбище.

— Почему, Мари, вот, например, кладбище, — она посмотрела на меня как на немного сумасшедшего, — Мари, Авиньон— старый город и я думаю на кладбище будет много старинных надгробий и памятников.

— Не уверена, что это древнее кладбище, — выразила свой скепсис мой европейский продюсер.

— Ну, не взглянем, не узнаем.

Ну что сказать, Мари была права, о чем нам заявил сторож. Здесь не было никаких склепов и древних могил. Но я и шел сюда не на могилы смотреть, но не мог же я сказать: пойдем, Мари, в магазин надгробий. А так, выйдя из ворот, я увидел недалеко магазинчик, у выхода которого стояли пара статуй и велосипед, туда я и потянул ее.

— Саш, ты меня немного пугаешь своим вкусом, — из ее уст даже вырвался нервный смешок.

— Ну, Мари, интересно же, давай заглянем, — сам же подумал, не дай бог еще где-то это вылезет о моих, так сказать, нтересах.

Тут наконец удача вновь улыбнулась мне, стоило только открыть дверь. Я услышал мужской голос, схожий с оперным и женский, очень похожий на голос Пиаф. Сомнений не было— это Мирей с отцом. Мари, услышав женский голос, замерла вначале, а потом обернулась ко мне. На моем лице расплывалась улыбка. Я видел в зале девушку, в которой любой, из моего времени, сразу бы узнал ту, что покорила миллионы сердец. Ту, что после первого же своего выступления по телевидению стала звездой Франции и выпустила пластинку с миллионным тиражом. Сразу подумал о себе: не такие уж у меня громкие свершения, по сравнению с ее будущим успехом. Ну здравствуй, Мирей Матье, мысленно поздоровался с ней.